Михаэль Фукс-Гамбёк, Торстен Шатц

Rammstein. Горящие сердца

Торстен Шац посвящает эту книгу Тиму, Филипу и Монике, и благодарит их за терпение и непрекращающуюся любовь.
Михаэль Фукс-Гамбёк благодарит всех своих женщин-муз и надеется, что они понимают, что это про них (да, мама, про тебя тоже!). Он особенно благодарен своей прекрасной дочери Паулине – его ежедневному, неисчерпаемому источнику вдохновения.


Предисловие. Почему эта книга о Rammstein?

МИХАЭЛЬ ФУКС-ГАМБЁК:

Я помню как сейчас восхитительный ранний вечер летом 1995 года, когда я впервые встретился с шестью джентльменами из Rammstein. Их куратор в лейбле Motor Music, которую я тогда знал уже несколько лет, похвасталась мне – музыкальному журналисту, что они подписали договор с новой группой, пишущей абсолютно невиданную музыку. Более того: сама по себе группа Rammstein – это настоящее произведение искусства.

Мне прислали пять песен из их дебютного альбома Herzeleid, который должен был выйти через несколько недель. Прослушав их несколько раз, я поначалу не испытал особого восторга. Тем не менее, я всё равно согласился на интервью с группой в Мюнхене, где я тогда жил. Так и произошла та первая встреча в прекрасный летний вечер в классическом баварском пивном саду.

Шестёрка Rammstein вызывала симпатию с первого взгляда. На интервью они производили впечатление немного неуклюжих, но одновременно с этим весьма уверенных в себе и остроумных людей. А главное – они точно знали, куда они метили: на самый верх. Это гипертрофированное чувство собственного достоинства произвело на меня сильное впечатление, поскольку как минимум в тех пяти вещах группы, которые мне прислали, я не услышал особенного потенциала стать хитами.

В тот же вечер они выступали в маленьком клубе с короткой получасовой программой перед весьма, скажем так, немногочисленной публикой. Под конец они там же представили в качестве моделей новейшую коллекцию шляп молодой авангардной модистки из Мюнхена, ловко вышагивая с причудливыми нагромождениями на гордо поднятых головах по узенькому помосту.

После этого странного выступления я по-прежнему не верил, что группа Rammstein совсем скоро по-настоящему прославится. Однако было ясно, что этот восточногерманский секстет был одним из немногих музыкальных коллективов послевоенного времени, обладавший собственным художественным видением.

То, что любопытствующий зритель мог видеть и слышать, было бескомпромиссно, провокационно, неоднозначно и невероятно оригинально. И после того, как мне в 1997 году наконец-то довелось впервые побывать на концерте Rammstein лично, я был полностью убеждён в их феноменальной оригинальности. Уже тогда у меня созрела мысль: «Они тебе интересны, когда-то ты ещё захочешь написать о них книгу, и довольно скоро они будут достойны того, чтобы кто-то это сделал». И если честно: почему бы не я?



ТОРСТЕН ШАЦ:

Впервые я осознанно отметил существование Rammstein в 1997 году, когда их хит Engel с утра до вечера звучал по радио. Я был поражён, что песня такой первобытной мощи и с таким своеобразным текстом передаётся по государственному радио. И как истинного фаната Эннио Морриконе, меня восхитила при этом противоречивая смесь меланхоличной вестерн-мелодии, тяжёлых гитар и мрачного вокала.

С того момента я беспрестанно слежу за карьерой Rammstein – не обязательно всё время с энтузиазмом, но всегда как очарованный наблюдатель. Потому что Rammstein всегда вызывают противоречивые реакции – они время от времени шокируют, но в любом случае всегда остаются крайне интересными. Именно поэтому я воспринял с восторгом идею стать соавтором биографии Rammstein.



МИХАЭЛЬ ФУКС-ГАМБЁК / ТОРСТЕН ШАЦ:

Мы оба, как постоянные соавторы, всегда находящиеся в поиске оригинальной материи, на протяжении многих лет с неослабевающим интересом наблюдаем за безусловно умопомрачительной, уникальной карьерой группы Rammstein. Мы прошерстили массу сайтов и форумов поклонников группы, перечитали бесчисленное количество газетных статей и интервью и собрали множество информации о группе – всё это для того, чтобы в один прекрасный день прийти к выводу: биография Rammstein должна быть написана, она наверняка станет захватывающим произведением о современной истории, практически триллером.

Сейчас мы уповаем только на то, что благосклонные читатели уверятся в том, что наша «игра с огнём» себя оправдала. Так или иначе мы хотим поблагодарить издательство HEEL за то, что нам дали шанс исполнить вынашиваемое годами желание и что теперь оно в этом издании воплотилось в жизнь.

Аугсбург/Веннигсен, осень 2009 года

Авторы

1. Rammstein: любить или ненавидеть

Возможно, карьера группы Rammstein– самая поразительная за всю историю немецкой поп-музыки. Ведь после некоторых сложностей в начале первый альбом с довольно старомодным названием Herzeleid – дебют восточно-берлинской/шверинской группы Rammstein – в 1996 году превратился в настоящего мегалидера продаж. Herzeleid не только продержался в топ-50 лучших альбомов в Германии на протяжении нескольких недель и пять раз поднимался в хит-парады в течение первых двух лет после выхода, но и был продан в общей сложности в количестве полумиллиона копий. Даже осенью 1997 года пластинка всё ещё была в первой десятке альбомного хит-парада в Германии, вплоть до того момента, как следующий альбом группы – Sehnsucht – поступил в продажу, немедленно скакнув с нуля до первого места в чартах.

С момента их большого прорыва в 1997 году в Германии Rammstein вызвали на родине не одну волну горячих споров в прессе, потому что их коммерческий успех был настолько заметным, что ни одно СМИ не могло обойти их стороной. В то время в связи с группой речь часто шла о «неонацистском роке», о «беспощадной эстетизации фашизма», об «абсолютно бессмысленном и бессодержательном выпячивании силы» – так писали журналы Stern и Spiegel о группе, воспалявшей умы до крайности.

Сама группа называла себя «современными шоуменами». Впрочем, из-за противоречивых и чрезвычайно эмоциональных дискуссий вокруг их творчества «развлечение» – это не первое слово, приходящее на ум в связи с Rammstein: в текстах группы было слишком много насилия, а также педофилии, инцеста, некрофилии и прочего безобразия. Словом, слишком смело играли музыканты с огнём (как в переносном смысле, так и в прямом – на сцене).

Кроме того, было ещё название группы, напоминавшее о городке Рамштайн в земле Рейнланд-Пфальц, где в 1988 году во время авиашоу произошла ужасная катастрофа, унёсшая жизни 70 человек. И вдобавок ко всему были выступления на сцене, во время которых шесть полуобнажённых мужчин поигрывали своими натренированными мышцами, за чьими спинами вспыхивал фейерверк, а во время одноименной песни «Rammstein» лидера группы Тилля Линдеманна, облаченного в специальный костюм, поливали огнем из огнемета. Это зрелище? Шоу в чистом виде? Кокетничанье со «злом», что бы оно ни значило? С создания группы в 1994 году музыканты Rammstein ничего не объясняли.

Таким образом они предоставляли и предоставляют до сих пор поводы для нападок и критики, служат объектом преклонения для поклонников и хранят верность своей игре с провокацией. Всё это привело к тому, что вот уже после выхода пяти студийных альбомов, продолжительных турне по всему миру и показателей продаж, превративших их в самую успешную немецкоязычную группу в США, Rammstein уверенно укоренились на мировом рок-Олимпе.

До сей поры группу, похоже – по крайней мере при взгляде со стороны, – нисколько не волнуют все нападки. Вновь и вновь ходят слухи о роспуске группы, хотя группа с момента своего создания выступает в неизменном составе. Но вопреки слухам они всякий раз даже после многолетних перерывов погружаются с головой в работу, чтобы тщательно подготовить следующую главу их столь горячо обсуждаемой, противоречивой истории успеха.

Похоже, группу Rammstein постоянно привлекает искусство провокации и провокация в искусстве. Весомую часть своего творчества музыканты посвящают шизофрении, опасностям, наваждениям – иначе говоря, личному апокалипсису. Этими темами восточногерманские рокеры занимались и занимаются по сей день. Эпатаж, по всей видимости, доставляет им массу удовольствия.

При этом бросается в глаза, что особенно в текстах песен со второго альбома Sehnsucht, несмотря на все провокации, агрессию и отсутствие табу, кроется сильное стремление к романтике. В этом плане и по сей день ничего не изменилось. То есть, может быть, музыканты Rammstein – глубоко в душе романтики? «Нам, конечно, очень приятно, – рассуждал Флаке в интервью с музыкальным журналом Zillo в выпуске 9/1997, – когда люди видят в наших текстах романтический смысл. Но мы не хотим никому навязывать, как нужно понимать наши песни. Искусство лишь тогда свободно, когда оно не разъясняется, а остаётся открытым любой интерпретации». Например, название альбома Sehnsucht, на первый взгляд такое романтичное… «Необязательно, – возражает Флаке в том же сентябрьском номере Zillo 1997 года. – Мы выбрали это название прежде всего потому, что в нём есть отсылка к теме болезненной зависимости, проходящей в самых разных формах красной нитью через все наши песни. То есть, речь идёт о ревности (Eifer-Sucht[1]), сексуальной зависимости (Sex-Sucht), зависимости от кокаина (Kokain-Sucht), зависимости от смерти (Todes-Sucht) и так далее. Не обязательно романтично, как видите, или я заблуждаюсь?»

Вероятно, именно такие высказывания кое-что говорят о притязаниях группы и о сопровождающих её с 1995 года недоразумениях в обществе. Ведь Rammstein постоянно утверждали (утверждают и сейчас), что они не хотят объясняться. Вот что сказали члены группы в пятом номере журнала Musikexpress/Sounds от 1997 года: «Если людям кажется, что наше творчество их провоцирует, пожалуйста, и дальше так себя чувствуйте. Если вы считаете нас романтиками, мы, конечно, тоже не против. Даже если вы над нами смеётесь, как над комедиантами, это тоже совершенно в порядке. Мы же скорее назвали бы себя „современными шоуменами“».

Таким образом Rammstein– это шоумены сегодняшнего, а может быть, и завтрашнего дня: они скандальны, радикальны, эпатажны и порой банально злобны. Тем не менее, при ближайшем рассмотрении, их творчество относится к традиции страшных историй, кошмаров, классической чёрной романтики. Навязчивые идеи, насилие, страсть, паранойя, извращение – пусть всё это и присутствует в песнях Rammstein, их музыка всё же переполнена вечным стремлением к спасению.

Если рассматривать композиции Rammstein в таком аспекте, то вместо того, чтобы опрометчиво отмахнуться от них как от дурацких фашистских песен, они в какой-то момент начинают приобретать почти апокалиптические масштабы, выходя за границы каких бы то ни было низкопробных политических направлений. «Политика, – как рассказали члены группы в интервью журналу Soundcheck в шестом номере за 2001 год, – не интересует нас нисколько. Тем не менее, если кто-то и захочет нас куда-то определить политически, то уж ни в коем случае не к правым. Конечно, мы хотим своим творчеством эпатировать. Тем не менее я думаю, в силу странных обстоятельств нашего времени это отнюдь не нормально. Наша эпоха настолько сложна и непрозрачна, что на неё можно реагировать только путём провокации».

2. Предыстория: в андерграунде ГДР

По сравнению с Западом в Германской Демократической Республике панк-музыка была куда более сильным, яростным и бунтарским протестом против государства. Тогда как западные панк-музыканты протестовали против инертной ментальности хиппи и против как прагматичного, так и неосознанного западногерманского мещанства, в Восточной Германии панки в первую очередь отчаянно боролись с теснотой и репрессивным характером навязанной социалистической системы. Иными словами, это был призыв к свободе. И они неутомимо провозглашали его все десять лет с 1979 вплоть до падения Берлинской стены в 1989 году.

Власти ГДР реагировали быстро и жёстко, на панк-группы буквально сыпались запреты на выступления. Свою роль сыграл и подрыв панк-сообщества как такового госбезопасностью, называвшейся для краткости Штази[2]. Органам удалось завербовать некоторых стукачей из рядов панк– и рок-групп и внедрить своих сотрудников в музыкальные круги. Но государство атаковало панков и официальными, жестокими методами: их сажали в тюрьму по надуманным причинам. На концертах полиция устанавливала на проходах заграждения и сдерживала публику с полицейскими дубинками в руках, чтобы не дать ей подойти ближе к сцене. Полиция задерживала панков, произвольно останавливая их для проверки документов, и была всегда готова как арестовать, так и избить их. Но панки защищались. Они вырывались и убегали или просто перепрыгивали через заграждения, что, в свою очередь, воспринималось полицией как повод и приглашение ещё больше колотить панков.

Тем не менее панк-сообщество не сдавалось. Всё было с точностью до наоборот: они выжили в социалистической системе и процветали вопреки и благодаря давлению государственной власти. Панк-культура, благодаря своей способности к развитию и силе сопротивления, служила платформой и художественной отправной точкой прежде всего для музыкантов с необычным творческим потенциалом, энергией и мощным напором – тех, кто хотел нести в мир свои идеи в форме песен. Поэтому вовсе не удивительно, что именно в этой андерграунд-культуре начали свою карьеру и получили первый опыт работы в коллективе шесть музыкантов, желавшие воплотить в жизни свои творческие идеи и в последствии ставшие всемирно известными как Rammstein.

Среди них был 16-летний Кристиан Лоренц по прозвищу Флаке, для которого знакомство с рок-цирком началось в 1983 году в Восточном Берлине, где он учился на слесаря-инструментальщика. Однажды на школьном концерте он познакомился с Александром Кринингом, игравшим на ударных в группе Feeling Berlin, который, в свою очередь, познакомил Флаке с харизматичным гедонистом, 35-летним певцом и лидером группы Александром «Алёшей» Ромпе. Флаке, уже имевший на тот момент некоторый опыт игры в ритм-н-блюз группах, хотел, наконец, попробовать что-то новое и присоединился к группе как клавишник. На одной из репетиций он познакомился с 18-летним Паулем Хирше, который позднее начал называть себя Паулем Ландерсом, проходившим тогда обучение по профессии механика радиоаппаратуры. И хотя Пауль уже играл на гитаре в панк-группе Die Firma, он поддался на уговоры Александра Крининга и вступил также в Feeling Berlin, продолжая играть в обеих группах параллельно.

На первой встрече группы Пауль произвёл на Флаке своей импозантной бородкой сильное впечатление. Паулю же Флаке показался странным. С его очками и шейным платком он выглядел интеллигентом и студентом. Тем не менее после первых общих репетиций они подружились и вместе стали членами группы. Название Feeling Berlin они хотели, впрочем, изменить, потому что так же назывался один древний, старомодный танцевальный оркестр. Так название сократилось до Feeling B.

Со стилем группы они к тому моменту ещё не определились. Ясно было лишь одно: их музыка должна быть быстрой, интенсивной и звучать как рок. Они просто начали играть вместе и хотели посмотреть, что из этого получится. Флаке замещал на электрооргане марки Weltmeister отсутствующего басиста и играл написанные им самим партии к песням, которые в силу доисторического происхождения отечественного синтезатора звучанием всегда немного напоминали детские песенки. Алёша кричал под эту музыку в микрофон, Пауль рвал свою гитару как можно громче, а Александр изо всех сил молотил по ударной установке.

Музыка группы вначале, как у многих панк-групп, была дилетантской, необузданной, но всегда весёлой, и самое главное, громкой. При этом исподволь выработался их стиль – своего рода «фан-панк», который Feeling B вскоре понесла в соответствующие панк-бары и клубы. Группа организовывала свои выступления самостоятельно и порой собирала за выходные 200 марок, на что они потом и жили. На своих концертах они регулярно приводили зал в возбуждённо-восторженное состояние, превращавшее всё действо в полный хаос. В этом, впрочем, был также виноват алкоголь, употреблявшийся как публикой, так и музыкантами с большой радостью и иногда без меры. В силу растущей популярности группы ранние и идеальные к подпеванию песни группы Mix mir einen Drink[3] и Wir wollen immer artig sein[4] вскоре превратились в классику панк-сцены.

Песни понемногу приобретали чёткость структуры, и группа становилась всё более узнаваемой, в том числе и за пределами андерграунд-сцены. Так, их пригласили сняться в документальном фильме о рок-группах под названием flüstern & SCHREIEN[5], создававшемся по инициативе властей ГДР. Они тем самым решили прекратить отрицание существования панка, желая, однако, держать движение под контролем. Фильм был призван показать панк как одно из буйных, но безобидных явлений музыкальной культуры. В этом документальном фильме, шедшем на экранах кинотеатров в 1988 году, помимо Feeling B были представлены коллективы Silly, Chicoree, Sandow, а также упоминались This Pop Generation и Die Firma. Разумеется, неподходящие и непривлекательные стороны панк-рока, а именно яростные тексты, пьяные музыканты и развязная публика в фильм не вошли. Такие сцены тщательно удалялись в монтажной, а на экран проецировались только приличные интервью и фрагменты концертов. Иными словами, фильм показывал строго официальную, обрубленную и искажённую картину рока в ГДР того времени.

В реальности, однако, именно во второй половине 80-х годов в ГДР существовала намного более богатая и живая музыкальная культура с очень разветвлённым андерграундом и бесчисленным количеством групп. Музыканты зачастую играли в нескольких группах одновременно, помогая там, где кого-то не хватало, и посещали концерты других групп или встречались на вечеринках.

Точно так же в середине 80-х попал в панк-культуру и Тилль Линдеманн. В конце 1985 года будущему фронтмену Rammstein подарили ударную установку, на которой он играл для себя, без какого бы то ни было музыкального образования. Кроме того, он время от времени принимался петь во время работы, плетя корзины. Тилль знал много молодёжи, которая играла в разных группах, и сам тоже непременно хотел заниматься музыкой.

4 января 1986 года он отмечал своё 22-летие, пригласив на день рождения пару друзей и несколько любительских рок-групп. Они приехали в основном из Шверина, где у Тилля были знакомые. В числе гостей был Йорг Э. Мильке, по кличке Стив, который достал для групп музыкальное оборудование. Тилль, лишь поверхностно знавший Стива, разговорился с ним и рассказал про свои упражнения на барабанной установке. Стив предложил как-нибудь попробовать поиграть вместе, сам он – на бас-гитаре, а Тилль – на ударных, а петь будут оба. После первой встречи всё пошло очень хорошо, но для полного счастья гаражной группе не хватало гитариста. Но тот гитарист, на которого они оба рассчитывали, постоянно болел, а потом вообще переехал в другой город. Тилль со Стивом сначала решили вообще отказаться от идеи иметь постоянного гитариста в группе и приглашали на репетиции и первые выступления каждый раз нового кандидата. Так или иначе в качестве певца и постоянного члена группы к ним присоединился Штефан Шрёдер. К ним постоянно приходили новые музыканты, из которых один даже играл на трубе. Это было пусть и не совсем типично для панк-группы, но они были открыты любым, даже самым сумасшедшим идеям и развлечениям, что закрепило за ними репутацию популярной группы для истинных ценителей. Группа репетировала у Стива или у Тилля дома.

Будущий вокалист Rammstein жил тогда в умиротворении птичьего заповедника в крытой камышом хижине на северном берегу озера Шверинер-зе, неподалёку от местечка Хоэн-Фихельн. Оно находится в 15 километрах к югу от Висмара и насчитывает около 700 жителей. Именно там, на севере земли Мекленбург – Передняя Померания, пересеклись пути будущих членов группы Rammstein, когда Пауль и Флаке с группой Feeling B приехали в Хоэн-Фихельн с целью провести небольшой местный фестиваль под открытым небом и выступить на нём в качестве хедлайнера, записи выступления которого должны были использоваться в документальном фильме flüstern &SCHREIEN.

Группа Feeling B провела к тому времени уже целую неделю в Хоэн-Фихельне, когда однажды после похода по местным барам они познакомились с фотографом, представившимся Поппке, который договорился о возможности группе выступить. Поппке хотел представить Feeling B одному своему другу. Так они все вместе отправились к какому-то дому по полудикому полю. Сильно пьяные музыканты устроили там шумную вечеринку, мало заботясь в праздничном угаре о том, что по соседству с ними были отдыхающие, проводившие вечер за бокалом красного вина со свечами. Дом принадлежал Тиллю Линдеманну, который сам там тоже присутствовал и предоставил музыкантам возможность оторваться по полной.

После этой бурной ночи они стали бывать в домике, который Тилль делил с некоей пожилой дамой, всё чаще и подружились с будущим фронтменом группы Rammstein.

Тилль познакомил Пауля и Флаке с ещё одним музыкантом, позднее ставшим членом Rammstein – Рихардом Круспе, которого Тилль частенько приглашал в качестве гитариста в группу First Arsch. Рихард, впрочем, перебивавшийся тогда случайными заработками, играл на гитаре не только там. Его основным коллективом была панк-группа Das elegante Chaos.

Общение между теперь уже четырьмя будущими музыкантами Rammstein – Тиллем, Паулем, Флаке и Рихардом – становилось всё теснее. Они постоянно встречались, а Пауль и Флаке, которые к тому времени уже жили в одной квартире в Восточном Берлине, регулярно ездили к Тиллю в гости на отдых. К тому времени они уже начали играть вместе, поскольку Пауль тоже на время вступил в группу First Arsch.

Рихард и Пауль помогали группе First Arsch во время провокационных выступлений в ходе её первых гастролей по дюжине восточногерманских городов. Группа сжигала на концертах старые автомобили и разносила сцену вдребезги. В большом барабане ударной установки сидела парочка живых куриц. А Тилль всегда пел на бис и даже подыгрывал на бас-гитаре.

Рихард начал играть ещё и в группе Die Firma, в которой также играл Пауль параллельно группе Feeling B и которая послужила связным звеном к ещё одному музыканту, позднее вошедшему в Rammstein: Кристофу Шнайдеру. Будущий барабанщик Rammstein с самого начала, то есть с 1983 года, входил в круг верных поклонников группы Feeling B, сопровождавших группу на протяжении многих лет. Сам Кристоф, будучи тогда 16-летним студентом училища связи, основал в 1984 году группу под названием Sam’s Dice Group в честь старой песни Джимми Хендрикса. После того, как один из членов группы бежал из ГДР на Запад, группа развалилась. После этого Кристоф, единственный из Rammstein, прошёл трёхлетнюю службу в Национальной народной армии ГДР. За это время злость по отношению к системе ГДР у Кристофа дошла до точки кипения, и ему захотелось выплеснуть свои чувства наружу. Поэтому, вернувшись из армии в 1988 году, он основал панк-группу Keine Ahnung и, помимо этого, начал играть на ударных в группе Frechheit. В то время Шнайдер, как его часто называли для краткости, продолжал ходить на концерты Feeling B и в итоге познакомился с самими музыкантами и их окружением. Последнее состояло в числе прочего из дружественной панк-группы Die Firma, благодаря чему он познакомился с Паулем Ландерсом. Группа, в свою очередь, в конце 1980-х годов искала нового барабанщика, так что Кристоф вступил в группу. Он уже знал немного Пауля и познакомился с ним поближе во время совместной игры в группе.

Таким образом уже в 1987 году пять будущих музыкантов Rammstein знали друг друга и играли совместно в разных группах. Только шестой член группы, Оливер Ридель, тоже родом из Шверина и самый молодой музыкант в коллективе, тогда – ещё – не занимался музыкой вообще и не знал своих будущих коллег. Во второй половине 80-х годов он обучался в училище на штукатура. По окончании учёбы недолгое время работал по профессии, хотя и без большого желания, потому что считал музыку намного интереснее. До падения Берлинской стены Оливер ещё вовсю работал с гипсом, занимаясь ремонтом фасадов и стен. На его любимом инструменте, бас-гитаре, он начал играть только после того, как ГДР прекратила существовать.

Остальные пять членов группы играли в разных группах и занимались музыкой. Особенно хорошо это получилось у Флаке и Пауля, поскольку Feeling B стала в конце 80-х группой известной на всю страну, которая, впрочем, в силу признания в государственных ведомствах культуры, выражавшемся в категоризации, отходила от своих субкультурных корней всё дальше. Чтобы иметь возможность официально давать концерты на общественных площадках и выпускать пластинки (что не было дозволено большинству андерграундных групп в ГДР), Feeling B необходимо было пройти процедуру категоризации. Для этого исполнители или группы должны были предоставить свои песни государственному ведомству по культуре. Специальная комиссия оценивала эстетическое и содержательное наполнение песен и выносила решение о присвоении исполнителям одной из категорий: «любительская танцевальная музыка», «профессиональные исполнители» или, например, «вокально-инструментальный ансамбль». Получив статус «ансамбль танцевальной музыки», группы считались официально признанными и таким образом могли не только свободно распространять свою музыку, но и пользовались привилегиями, которые оставались недоступны другим музыкальным коллективам. Так, например, прошедшие категоризацию группы могли беспрепятственно получить музыкальные инструменты.

Так было и с Feeling B, которая ещё в 1983 году получила статус «группа особой категории». При повторном рассмотрении группа получила статус «высшей категории», а в 1988-м – статус группы «особой категории с правом на концертную деятельность». Коллектив пользовался открывшимися возможностями, гастролировал по всей ГДР, а в 1989 году записал на студии звукозаписи Amiga – государственном монополисте – первый официальный в ГДР панк-альбом под названием Hea Hoa Hoa Hoa Hea Hoa Hea.

Флаке и Пауль из Feeling B, равно как и Тилль, Рихард и Кристоф из First Arsch, Das Elegante Chaos и Die Firma, не только набирались таким образом опыта как музыканты, но и компенсировали повседневные разочарования тесноты и несвободы ГДР. Как бы хорошо ни адаптировалась пятёрка музыкантов к тем условиям, однако вскоре и эти рамки стали им тесны. Их музыкальный потенциал оказался скованным системой, в то время как в них кипело желание развиваться. Сильнее всего это выражалось у Рихарда Круспе: он чувствовал себя в западне, не дающей ему воплощать музыкальные идеи. Поэтому в 1988 году в возрасте 21 года он переехал из Шверина в Восточный Берлин, в район Пренцлауэр-Берг. Однако Рихарду не удалось там завязать знакомств. Он жил на задворках улицы Люхенер-штрассе и упражнялся в полном одиночестве в своей квартире в игре на гитаре.

Вскоре, 10 октября 1989-го Рихард начал остро чувствовать время больших перемен в ГДР, которые впоследствии круто изменили его жизнь, как и жизни остальных будущих членов Rammstein. Волей случая Рихард попал в тот день в Восточном Берлине на одну из многочисленных демонстраций против режима ГДР. Во время демонстрации его задержала полиция и доставила на грузовике в отделение полиции в районе Вайсензе, где его держали три дня без объяснения причин. После того, как его отпустили, незадолго до падения Берлинской стены 9 ноября 1989-го он бежал в Австрию через тогдашнюю Чехословакию и Венгрию.

За два дня до задержания Рихарда Флаке тоже чуть было не попался в лапы полиции в Восточном Берлине. В начале октября 1989-го он с друзьями был на демонстрации у Гефсиманской церкви. Полиция окружила его приятелей в метро на Шёнхаузер-аллее. Арестовали всех, кроме Флаке, – ему удалось скрыться до того, как ситуация усугубилась. Когда он два дня спустя пришёл на репетицию своей группы, он оказался один в репетиционном помещении – все его друзья были арестованы.

Флаке и Рихард испытали на собственном опыте, как в те недели 1989 года правительство ГДР жестоко и отчаянно пыталось удержать власть. Но прогнившая изнутри система доживала свои последние часы. Усугубление экономической ситуации, неспособность правительства под руководством Эриха Хонеккера следовать новому курсу Михаила Горбачёва, направленного на обновление Советского блока и предполагавшего расширение свобод граждан, – всё это привело граждан государства рабочих и крестьян в такую ярость, сдерживать которую уже было невозможно. Гнев этот, впрочем, находил себе выход не путём насилия, а трансформировался в бесчисленные мирные демонстрации против режима ГДР и за свободу слова, передвижения и СМИ. Как и Рихард Круспе, десятки тысяч людей воспользовались лазейкой в Венгрии, которая летом 1989 года открыла границу с Австрией, чтобы бежать из ГДР. Или же они вырывались на свободу Запада через посольства ФРГ в Восточной Европе, как, например, в Праге.

Власти ГДР оказались беспомощны и не могли решить, как реагировать на происходящее. С одной стороны, было решено разгонять демонстрантов дубинками, с другой – социалистический режим слегка отпустил вожжи. Если признанным рок-группам было разрешено выезжать с концертами на Запад задолго до этого, весной 1989 года зелёный свет дали и неизвестным коллективам. Верхушка ГДР хотела предположительно отправить на Запад и тем самым избавиться от неудобных режиму музыкантов, чтобы хоть немного снизить градус кипящего недовольства среди населения.

Так или иначе 26 мая 1989 года Feeling B выступила по другую сторону Берлинской стены, в Западном Берлине, что они с тех пор стали делать всё чаще и чаще, так как группа получила визу, разрешающую ездить в ФРГ с концертами. В то время как ГДР медленно разваливалась, Флаке, Пауль и другие члены Feeling B, будучи на гастролях в ФРГ, могли почувствовать вкус свободы Запада.

Время от времени они выступали в Западном Берлине. Так было и 9 ноября, группа выступала в районе Кройцберг в клубе Pike. Они ничего не подозревали о падении Берлинской стены вплоть до того момента, как в клубе неожиданно появились несколько музыкантов из восточноберлинской группы Die Skeptiker. Выступающие были ошарашены – насколько невероятной казалась тогда эта новость. Они не могли поверить, что стена действительно пала. По окончании концерта им немедленно захотелось попасть в Восточный Берлин. Но пограничные пункты были настолько переполнены, что им ничего не оставалось, как отпраздновать как следует новую свободу с соответствующим количеством алкоголя в Западном Берлине.

Полный драматизма крах Германской Демократический Республики и последующее объединение Германии 3 октября 1990 г. стали событиями мирового масштаба, изменившие коренным образом жизнь граждан бывшей ГДР. Радость объединённой, единой Германии была поначалу в прямом смысле слова безграничной. Но вскоре начали возникать вопросы, ведь новое влияние Запада принесло с собой неизвестность. Что будет дальше? Каких изменений ещё ожидать? Как и всех остальных граждан бывшей ГДР, эти вопросы волновали Тилля, Флаке, Рихарда, Оливера, Кристофа и Пауля.

Для них первые годы после объединения Германии ознаменовались прежде всего тем, что они основали группу, в которой они играют до сих пор: Rammstein.

3. После падения Берлинской стены: начало

Воссоединение Германии и внезапно открывшееся «окно» на Запад застали врасплох граждан канувшего в лету государства рабочих и крестьян. За 40 лет его существования в сознании людей прочно закрепилась уверенность в том, что свою жизнь им точно придётся провести «при социализме». На это, однако, можно было хотя бы положиться. А теперь и эта константа испарилась. По этой причине многие граждане бывшей ГДР – когда волна эйфории спала – реагировали сдержанно и неуверенно. Так было и с Флаке, Паулем и Тиллем, которые тогда ещё не могли понять, какие возможности открылись перед ними. Многие граждане ГДР отмечали позже, что падение Берлинской стены стало вехой, масштаб которой было невозможно оценить в первые недели. В конечном счёте вся их жизнь изменилась. Смена жизненных обстоятельств была и для Тилля Линдеманна связана с сомнениями. В интервью журналу WOM-Magazin в сентябрьском выпуске 2004 года он говорил: «Мне было страшно. Я боялся, что теперь всё пойдёт по наклонной. Замкнутое пространство, в котором мы тогда были в ГДР, создавало иллюзию уверенности». В Западной Германии Тилль оказался впервые только после падения стены. «Приветственные деньги», которые ФРГ выдавала всем въезжающим гражданам ГДР, он потратил очень скромно: купив лишь йогурт и мармеладных мишек, он поскорее отправился домой в Шверин.

Быстрее всего адаптировался к новой жизни Рихард Круспе. Он сразу воспользовался обретённой свободой и начал вести активную деятельность. После того, как он бежал через Венгрию в Австрию, он отправился в Западный Берлин сразу после падения стены. Но там он не нашёл ничего, за что можно было бы зацепиться в его музыкальных интересах. Он не смог встретить там музыкантов, с которыми он мог бы реализовать свои идеи. По прошествии года поисков и сомнений Рихард возвратился в Шверин, где ему предстояло встретить Тилля Линдеманна. Будущий гитарист Rammstein присоединился на некоторое время в качестве басиста к рок-группе Das Auge Gottes, которая просуществовала с 1989 по 1998 год. Но это было лишь временным решением для Рихарда. В 1991 году он основал группу Orgasm Death Gimmick, в которой он был гитаристом. В 1992 году Рихард, который тогда называл себя только Цвен Круспе, рассказывал молодёжному журналу NM!Messitsch о том, как создавалась эта группа: «Я хотел создать свою группу и искал для неё музыкантов. Так я встретил Сашу, который сейчас играет у нас на ударных, и Франциску из Inchtabokatables. Мы попробовали играть вместе, и Франци была не в восторге. Как раз в тот день, когда она решила уйти, к нам присоединился Мартин (теперешний басист). Мы попробовали с ним, и дело пошло. Дитмар (трубач и вокалист) тогда целый год болтался без дела, читал книги… размышлял о жизни. В какой-то момент он начал петь, и когда Мартин его спросил, не знает ли тот хорошего вокалиста, он ответил, что хороших вокалистов вообще-то нет – кроме одного, разумеется. На этом наша группа укомплектовалась».

Orgasm Death Gimmick стала для Рихарда основной площадкой для творчества. Он, тем не менее, не терял связи с Паулем и Флаке, которые начиная с середины 80-х жили в одной квартире на улице Фербеллинер Штрасе в Восточном Берлине в районе Пренцлауэр Берг.

Они остались там жить и после объединения Германии, где бурлила альтернативная субкультура – среди художников, музыкантов и сквотеров. Нередко им приходилось опасаться нападений скинхедов. Их группа Feeling B собиралась с начала 1990 года также в этом районе в студии Wydoks по адресу Шёнхойзер-аллее, 5. Там Рихард собрал вместе с Паулем 16-дорожечный рекордер, на котором зимой 1991-го Orgasm Death Gimmick сделали свои первые записи. Писали они, впрочем, без Пауля – у него не было времени.

Хотя альбома из тех песен не получилось, некоторые из тех текстов появились всё же позже в песнях Rammstein, такие, как, например, Sex is a battle, love is a war. Эта строчка вошла в альбом Herzeleid в песне Wollt ihr das Bett in Flammen sehen? и дословно переводится как «Секс – это битва, любовь – это война». В то же время Рихард написал некоторые музыкальные отрывки которые позднее были включены в песню Sehnsucht, заглавную песню второго альбома Rammstein.

Рихард разослал записи Orgasm Death Gimmick нескольким лейблам звукозаписи, но те отказались сотрудничать. В 1993 году он собрал ещё одну группу, которая опять же не имела успеха. Возможно, смесь металла, джаза, гранжа, фанка и регги, которая была характерна для Orgasm Death Gimmick, была слишком непривычна для компаний звукозаписи. Благодаря всем этим жанрам, на пересечении которых создавался музыкальный материал, эта группа стала для Рихарда площадкой, на которой он мог экспериментировать со звуком.

В 1992-м, после года проведённого в Шверине, с целью расширения площадки для музыкальных экспериментов Рихард решил попробовать себя в Берлине ещё раз и переехал к Кристофу Шнайдеру, с которым тогда жил ещё один человек: Оливер Ридель.

Олли к тому времени бросил работу штукатура и в возрасте 20 лет решил наконец посвятить себя музыке и игре на бас-гитаре. Когда он набрался достаточно опыта, ему представился шанс присоединиться к восточноберлинской группе Inchtabokotables, которая в 1992-м выпустила свой первый альбом Inchtomanie. Благодаря сочетанию фолка, панка, хард-рока, индастриала и мидивал-фолк-рока в песнях группа произвела фурор в рок-сообществе Германии. Основанная в 1991 году, группа Inchtabokatables, чьё название заимствовано из австралийского сленга и обозначает тех, кто уходит из бара не оплатив счёт, имела для рок-группы весьма странный состав. Члены группы играли на двух скрипках, виолончели, бас-гитаре и барабанной установке. Электро– и акустическая гитары отсутствовали. Inchies, или Inchties, как их для краткости называли фанаты из-за того, что полное название группы скорее походило на скороговорку, так виртуозно извлекали из инструментов дикое звучание, что очень скоро за ними закрепились в СМИ такие прозвища как «дервиши со смычками», «улётный кельтский пого» и «виртуозы от дьявола».

После выхода альбома Inchtomanie басистка Франци Андердрайв (Франциска Шубер) по причине беременности покинула группу. На время её отпуска по беременности Inchtabokatables искали Франци замену. Они спросили Оливера Риделя, и тот не без колебаний согласился. C самого начала он дал понять, что собирается играть с ними только один год – как в итоге и получилось. Оливер участвовал в записи альбомов White Sheep в 1993-м и Ultra годом позже. Помимо этого, ему удалось набраться опыта живых выступлений на многочисленных концертах группы, которая со временем становилась всё более и более популярной. Так могло продолжаться и дальше…

Но судьба распорядилась иначе. Спустя некоторое время Оливер понял, что ему хочется создавать отличную музыку от той, что ему могли предложить Inchies. Ему казалось, что в музыкальном плане он зашёл в тупик. При этом он был не одинок в этом отношении – практически каждый будущий член Rammstein испытывал чувство стагнации в то время.

Пауль и Флаке тоже понимали, что они перестали развиваться в Feeling B. Ещё с конца 80-х годов у них появились музыкальные идеи и жажда экспериментов, которые они не могли воплотить в жизнь в составе этой группы. В этот период до объединения Германии они основали дуэт Magdalene Keibel Kombo, в котором они вместе с постоянно меняющимися приглашёнными барабанщиками импровизировали и играли композиции, как, например, Graf Zahl, в которой они просто считали вслух до тех пор, пока публике не надоест. Эксперименты в таких оригинальных проектах продолжались вплоть до 1993 года. Пауль и Флаке выступали дуэтом везде, где они могли выпустить творческий пар. Так, например, они выступали вместе с Doom Desaster, Tacheles, Kashmir, New Affaire, Stoffwechsel, Frigitte Hodenhorst Mundschenk, B.R.O.N.X., die anderen, Happy Straps, Freygang и die drei von der Tankstelle. Пауль продюсировал многие из тех групп и играл вместе с Флаке на клавишах, гитаре и иногда на ударных.

С конца 80-х – начала 90-х они оба всё больше интересовались электронным звучанием, как, например, даб и техно. Всякий раз, когда они ездили на озеро Шверинер-Зе к Тиллю Линдеманну, они привозили с собой в сельскую идиллию самые первые звучания в стиле эйсид-хаус, которыми с ними делился друг из Лондона. Это звучание было тогда последним словом в мире музыки, и оно определённо отложилось в памяти молодых музыкантов. Благодаря этому влиянию в начале 90-х они начали использовать в Feeling B драм-машину.

Кроме того, в феврале и марте 1993 года во время гастролей в США Пауль и Флаке соприкоснулись с последними трендами в музыке по ту сторону Атлантики. Но не только они – с ними гастролировал пришедший на замену Винфриду Кноллю новый барабанщик: Кристоф Шнайдер.

Кнолль сам предложил кандидатуру Кристофа в 1990 году, и последний всё чаще его заменял на концертах. В конце концов Кристоф покинул группы Die Firma, Keine Ahnung и итальянскую Quatered Shadows и присоединился в качестве барабанщика к Feeling B.

Кристоф также принял участие в гастролях Feeling B по США в 1993 году. Выступая на сельских фестивалях и в клубах, группа столкнулась лишь с ограниченным интересом и большим непониманием. В целом турне оказалось для всех довольно неприятным опытом. Однако у поездки была и хорошая сторона: они соприкоснулись с огромным количеством новой музыки, в первую очередь с такими стилями, как гранж и электронная музыка. Пауль, Флаке и Шнайдер навострили уши и впитывали в себя новые влияния как губка. Им всё больше хотелось экспериментировать. Они были готовы оставить обаятельное панк-дилетантство прежних лет позади.

Однако это не входило в планы фронтмена группы Алёши Ромпе. Он хотел продолжать в том же духе. Ему было уже за 40, и его всё больше притягивала обычная спокойная жизнь. Поэтому он отказался предпринимать масштабные нововведения. Так музыкальное развитие группы всё больше переходило в руки Флаке и Пауля. В конце 1993 года они работали над выпуском уже четвёртого по счёту альбома Feeling B. Вместе с Алёшей, вернувшимся тогда из своей поездки в Египет, они представили в ноябре того же года по-новому звучавшие песни. Новое звучание обеспечило использование сэмплера с внутренним секвенсором. С его помощью они могли на фоне уже записанных мелодий и брейкбитов играть и дозаписывать новые дорожки. Эти идеи стали новым вектором развития на будущее. Feeling B впервые работала с компьютерами. Пауль играл на гитаре, а Шнайдер сводил лупы и ударные. В этот период были созданы некоторые композиции, которые позднее были частично использованы в музыке Rammstein.

Члены группы Feeling B хотели изменить её музыкальное направление, однако фронтмен группы Алёша был против. Ему не нравилось механическое и доступное всем звучание. В результате он отказывался писать тексты и петь под такую музыку. Пауль Ландерс пытался убедить его передумать, но и это ему не удалось.

Ситуацию осложнило и то, что Флаке и Пауль начали замечать, что после объединения Германии Feeling B не могла иметь такого же успеха, как прежде. Ни в Западной Германии, ни тем более в международном масштабе не было спроса на группу из бывшей ГДР.

На Рождество 1993-го Feeling B давала концерт, во время которого Пауль, Флаке и Кристоф почувствовали, что им, возможно, пора заканчивать. Они оборвали своё выступление. Первым оказался Шнайдер, кто сказал, что больше не хочет играть в группе. Флаке и Паулю такое решение было принять тяжелее, поскольку они играли в группе целое десятилетие.

Так или иначе в поиске решения им на помощь пришёл Рихард Круспе. Он тоже понемногу начал уставать от своей группы Orgasm Death Gimmick. Его недовольство было вызвано прежде всего тем, что он не мог найти выход своему поиску нового звучания. Он надеялся найти вдохновение посредством соприкосновения с американской музыкой.

В результате он вместе с Тиллем Линдеманном и Оливером Риделем отправился в США. Все трое впервые оказались в стране, которая была для Рихарда, у которого за плечами была жизнь в сковывающей тоталитарной системе ГДР, олицетворением свободы во всех её смыслах. В вышедшем фотоальбоме Rammstein он рассказывает, что именно поездка в США помогла ему понять, какую музыку он хотел играть: «Там я впервые понял, насколько это важно искать, находить, раскрывать и сохранять свою идентичность. Я осознал тогда, что музыка, которую я играл до того, не имела ничего общего со мной. Когда я вернулся в Германию, у меня появилась идея проекта, который бы создавал немецкую музыку. Я хотел попытаться соединить электронику и гитары, тяжёлые гитары. Это была основная идея»[6].

Однако Рихард не хотел и не мог реализовать свою идею написания музыки в новом ключе в одиночку. Поэтому он сперва спросил Оливера Риделя, не хотел ли тот к нему присоединиться, а затем и Кристофа Шнайдера. Сдержанный Олли сперва взял время на раздумья, поскольку до того момента он был в группе и Inchtabokatables и имел таким образом регулярный приличный заработок. Тогда было ещё непонятно чего ожидать от нового проекта, который в отличие от его основной группы был ещё никому не известен и мог в любой момент провалиться. Тем не менее, Оливер решил рискнуть: он ушёл из Inchtabokatables и присоединился к новому коллективу. Кристофа Шнайдера не пришлось долго уговаривать: он с рвением приступил к работе в новой группе. Таким образом к концу 1993-го тройка музыкантов начала сыгрываться вместе, а затем появились и первые песни.

Сперва они рассматривали эту отчаянную затею как осторожную попытку начать что-то новое, что у них, впрочем, очень неплохо получалось, если не считать единственной сложности: писать подходящие друг к другу музыку и слова. Поэтому Рихард решил сконцентрироваться на музыкальной стороне вопроса: он бы писал музыку и играл на инструментах, а кто-то другой писал бы тексты и взял бы на себя вокальное исполнение.

Так возникла кандидатура Тилля Линдеманна, который примерно в начале девяностых начал писать стихи и, возможно, мог бы петь в группе. Рихард вспомнил, что он однажды уже слышал голос Тилля Линдеманна на озере Шверинер-Зе. У него появилась идея, что Тилль мог бы присоединиться к нему и Шнайдеру в качестве певца. У Тилля в то время была небольшая мастерская, в которой он изготавливал корзины. Он часто пел за работой. Когда Рихард услышал его пение, он оказался в полном восторге от голоса будущего фронтмена Rammstein. Он записал его пение и спустя несколько недель позвонил Тиллю с вопросом, не хотел ли тот петь у них в группе. Тилль долго сомневался, но в конце концов Рихарду удалось его уговорить приехать в Берлин вместе порепетировать.

Кристоф Шнайдер считал, что первые попытки пения Тилля – катастрофа. Однако Тилль не сдавался. Шнайдер позже рассказывал об этом в биографии его прежней группы Feeling B – Mix mir einen Drink: «Он взял с собой запись и дома пробовал петь на английском. Тогда трудно было себе представить, что он когда-то станет отличным певцом»[7].

Ради нового проекта Тилль ушёл из группы First Arsch, поскольку там у него не было никаких перспектив. В 1992 году они записали англоязычный альбом Saddle up, в котором с ними играла на флейте Татьяна Бессон из группы Die Firma. Год спустя её разоблачили как бывшего информанта Штази, из-за чего ей пришлось покинуть группу. В записи альбома участвовал также в Пауль Ландерс – он играл на гитаре. Тилль исполнял некоторые вокальные партии, но в остальном его роль была играть на ударной установке. Ввиду того, что альбом Saddle up плохо продавался, Тилль тогда начал брать занятия по игре на ударных, потому что хотел развиваться в музыкальном плане и быть в этом успешным. Таким образом он всё-таки решился на новый проект вместе с Рихардом, Оливером и Шнайдером. Он даже переехал в Берлин, чтобы иметь возможность репетировать с ними вместе.

Вчетвером они продолжили играть даже несмотря на первые неудачные попытки Тилля в пении. Вскоре появились и первые записи. Тогда в Берлине учредили конкурс для начинающих групп под названием Metrobeat-Festival. Победителя ждал приз: целая неделя записи в профессиональной студии. Условием участия было предоставление демо-записи.

Тогда ещё безымянный квартет записал в квартире у Рихарда с помощью одного лишь 4-дорожечного магнитофона и драм-машины четыре песни на английском языке, которые по звучанию напоминали американский метал того времени. В то время Тиллю приходилось днём работать, а по ночам он интонировал свои тексты. Их записи очень хорошо приняли. Рихард, Тилль, Шнайдер и Олли победили в конкурсе с большим отрывом. Таким образом берлинский сенат в качестве приза предоставил квартету возможность в течение недели записать в хорошо оборудованной студии четыре собственные песни.

К тому времени к ним присоединился Пауль Ландерс. С самого начала его заинтересовал этот проект, не в последнюю очередь из-за ощущения, что он перестал развиваться в Feeling B. Кроме того Пауль, Шнайдер и Флаке были в США в то же самое время как Рихард, Тилль и Оливер, и подверглись таким образом влиянию одних и тех же новых музыкальных течений. Проект Рихарда открыл для Пауля возможность попробовать новые звучания, которые он услышал в Америке. Ему было любопытно, к чему это всё приведёт, поэтому он начал репетировать с ними, параллельно продолжая играть в группе Feeling B.

Шнайдер был, однако, от этого не в восторге, как он признаётся в книге Feeling B – Mix mir einen Drink: «На тот момент я уже играл вместе с Паулем последние пять-шесть лет, а Пауль – очень сложный человек. Я тогда заявил, что буду участвовать в этом проекте только при условии, что в нем не будет Пауля. Я и так ушёл от них»[8]. Шнайдер не хотел иметь ничего общего ни с Паулем, ни с Feeling B.

Тиллю, однако, польстил интерес Пауля. Он хотел, чтобы Пауль присоединился к группе, поскольку он надеялся, что популярность, которой он добился вместе с Feeling B, приведёт и их новую группу к успеху. Рихард тоже был самого начала за. В конечном счёте Пауль пришёл к ним и сразу участвовал в студийных записях первых песен.

Все пятеро осознавали, что новая группа больше не могла существовать в формате стороннего проекта. Ведь с этой группой у них появились захватывающие, ранее невиданные перспективы. Ради неё они все были готовы уйти из их прежних проектов, даже несмотря на то, что все коллективы были хорошо сыграны. Так в скором времени каждый из них окончательно разорвал все обязательства по отношению к их прежним музыкальным коллективам. Оливер завершил в 1994 году производство альбома Ultra в группе Inchtabokotables и затем ушёл из группы навсегда. Ему на смену в качестве басиста пришёл Моэ из T. A. S. S, а сама группа просуществовала вплоть до 2002 года.

Таким же образом Пауль ушёл из Feeling B, Тилль – из First Arsch, а Рихард – из Orgasm Death Gimmick.

Рихард, кому принадлежала идея новой группы, был на тот момент очень доволен, ведь о гитарном звучании уже можно было не беспокоиться. Игру на гитаре взяли на себя сам Рихард и Пауль Ландерс. Не хватало лишь клавишника для обеспечения синтетического звучания. Выбор пал сразу же на Флаке, который, однако, первое время не горел большим желанием. Распад группы Feeling B очень сильно угнетал его. Он не мог по-настоящему отпустить этот проект и даже хотел реанимировать группу.

Флаке поначалу не нравилась новая музыка – она казалась ему слишком тяжёлой. Постепенно он изменил своё мнение и в конце концов, на одной из репетиций в подвале дома номер 5 на Фербеллинер Штрассе, в котором жил также и Алёша Ромпе, согласился быть членом группы. Он приходил на репетиции в любом случае лишь время от времени и не без колебаний. Кроме того, он поставил условие, что он будет участвовать в проекте только если песни будут не англоязычными.

Тиллю, Олли, Шнайдеру, Паулю и Рихарду в конце концов надоело отсутствие энтузиазма Флаке. Впятером они поставили Флаке в начале 1994-го перед выбором. Они хотели, чтобы тот раз и навсегда решил: он либо с ними и полностью включён в процесс, либо уходит. Флаке поразмыслил и, несмотря на то что у него были некоторые сомнения, всё-таки решил начать всё сначала.

Для Пауля и Флаке это означало окончательный уход из Feeling B. После распада группы зимой 1993-го Алёша Ромпе попытался спустя некоторое время запустить проект заново, но он не увенчался успехом. История Feeling B завершилась трагично: 23 ноября 2000 года строитель обнаружил тело Алёши Ромпе в его жилом фургоне в районе Пренцлауэр-Берг. Алёша задохнулся во время приступа астмы.

Однако для Рихарда, Пауля, Кристофа, Тилля, Оливера и Флаке всё началось по-настоящему только в 1994 году. Они, наконец, решили с тех пор полностью концентрироваться только на их совместном проекте. В этом музыкальном коллективе собрались шестеро мужчин, чьи судьбы пересеклись не только благодаря общему прошлому в ГДР, но и благодаря их музыкальному таланту. Именно он объединил их в группе, которую мы все знаем как Rammstein.

4. И быть вам вшестером друзьями…[9]: Члены группы

Рихард Ц. Круспе

Роль в составе: соло-гитарист

Имя: Рихард Ц. Круспе (ранее Цвен Круспе, Рихард Круспе, Рихард Ц. Круспе-Бернштейн)

Прозвище: Шолле[10]

Дата рождения: 24 июня 1967 г.

Место рождения: Виттенберге, Брандербург

Знак зодиака: Рак

Рост: 180 см

Внешность: зелёно-голубые глаза, шатен

Любимые исполнители: Kiss, Black Sabbath, AC/DC, Big Black, Red Hot Chili Peppers, Suicidal Tendencies, Pantera, Мартин Гор (Depeche Mode), Эннио Морриконе (композитор)

Вероисповедание: не придерживается какой-то определённой религии

Цитата Рихарда Ц. Круспе: «Rammstein – уникальная группа. Нет другого музыкального коллектива, который звучал бы так же, как Rammstein»[11].



Рихард Ц. Круспе является инициатором проекта Rammstein. Без него не было бы этой группы вообще, ведь именно у него в 1993 году появилась идея музыкального коллектива, отличительной чертой которого стало бы ни на что не похожее звучание в стиле метал, причём желательно как можно дальше от американского хеви-метала. Своей идеей ему постепенно удалось заинтересовать Оливера Риделя, Кристофа Шнайдера, Тилля Линдеманна, Пауля Ландерса и Кристиана «Флаке» Лоренца.

Как идейный вдохновитель группы Рихард часто принимает на себя роль представителя Rammstein в вопросах коммуникации с общественностью и выступает с заявлениями. Перед камерами и микрофонами, равно как и на сцене, он очень открыт и раскован. Соответственно он любит экспериментировать со своей внешностью – красит ногти, раньше также часто окрашивал волосы. От чёрного до красного и бело-голубого – на гастролях он всегда удивлял цветом волос. В любом случае лишь до того момента, пока они у него не начали выпадать, что вынудило его закончить эксперименты. В личной жизни, тем не менее – впрочем, как и все остальные члены Rammstein, – он очень сдержан.

Несмотря на всю эту харизму, он вовсе не стремится быть лидером группы. Напротив, он органично вписывается в атмосферу группы, в которой каждый музыкант находится на равных правах с остальными и все решения принимаются коллективно. Вместе со всеми остальными Рихард пишет музыку к песням Rammstein. Помимо этого, он – наравне с Тиллем – пишет сам некоторые тексты к песням, как, например, для их первого большого хита Engel. Его основная роль в составе группы всё же игра на гитаре: для создания ритмичного и насыщенного рокового звучания.

Этим он занимается вместе со вторым мастером струн группы Паулем Ландерсом. С ним его объединяет помимо общей работы в коллективе и любви к вызывающему внешнему виду – яркому цвету волос и ногтей – прежде всего следующее: частая смена имён.

Так же, как и Хайко Пауль Хирше стал в последствии Паулем Ландерсом, имя Рихарда Круспе неоднократно подвергалось метаморфозам. В начале девяностых годов Рихард, будучи членом группы Orgasm Death Gimmick, был известен под именем Цвен Круспе. В том числе и на обложке дебютного альбома группы First Arsch Saddle up, в записи которого он участвовал, он упоминается именно под этим именем.

Будучи в составе Rammstein, музканты не указали свои имена на буклетах первых двух альбомов – Herzeleid и Sehnsucht. Шестеро музыкантов сознательно отказались указывать свои имена, тем самым показывая закрытую природу группы. Только в буклете концертника Live Aus Berlin впервые перечислены имена всех музыкантов. Там гитарист Rammstein появляется под именем Рихард Круспе. «Цвен» поначалу исчезло, но ненадолго. В буклете альбома Mutter оно появляется вновь, однако уже в изменённом виде: «Zven», сокращённое до «Z».

Но на этом смена имён Рихарда не закончилась. В этом буклете гитарист указан как Рихард Ц. Круспе-Бернштейн. Причиной того послужила его тогдашняя жена Карон Бернштейн, чью фамилию он взял в доказательство своей любви к ней. Карон родилась 16 августа 1970 года в Йоханнесбурге в ЮАР и с успехом работала моделью в США. Она также была певицей в группах Kill 5 и С и даже записала собственный альбом с песнями в стиле панк-рок, который, однако, не вышел в свет. Кроме того, согласно информации с сайта Internet Movie Database (imbd.com), она снималась в фильмах и сериалах эротического содержания.

Они познакомились в Нью-Йорке в июне 1999-го, когда менеджер Rammstein Эмануэль Фиалик представил их друг другу. Уже неделю спустя Рихард сделал Карон предложение, на что она ответила «да». Свадьбу отметили очень романтично 29 октября 1999 года на острове Лонг-Айленд недалеко от Нью-Йорка на пляже Монток. В согласии с вероисповеданием Карон торжества проводились по еврейским обычаям. Музыку для праздника написал сам Рихард. Когда во время торжественной церемонии Рихард надел Карон на палец кольцо с выгравированной надписью «2000 лет и на целую вечность», с ними вместе ликовали сто гостей. Там присутствовали и все коллеги Рихарда по группе Rammstein, за исключением Флаке. А Тилль Линдеманн был даже свидетелем их бракосочетания.

Спустя три дня после свадьбы Рихард улетел назад в Берлин ради работы над новым альбомом под названием Mutter.

Будучи в браке с Карон, Рихард часто бывал в США. Он приобрёл себе там ранчо, что, разумеется, связано с тем, что он большой фанат вестернов и музыки Эннио Морриконе. Иногда любовь к музыке Морриконе прослеживается в песнях Rammstein, как, например, в песне Engel, в которой можно услышать мелодию в стиле классического спагетти-вестерна а-ля «Однажды на Диком Западе», в котором звучит гениальная музыка Морриконе.

В 2006-м даже казалось, что он мог воплотить свою страсть к кино в качестве композитора музыки к фильмам или актёра. Так в том году по информации с сайта Internet Movie Database (imbd.com) велись разговоры о том, что Рихард рассматривался на роль в киноленте Madness is Catching нью-йоркского режиссёра Цаба Лукаса. В фильме рассказывается история отрезка из жизни принца Сиддхартха, впоследствии именованного Буддой. Рихард рассматривался на роль персонажа Nail. Кроме того, планировалось, что он будет участвовать в создании музыки к фильму. Однако на конец 2008 года согласно сайту imbd.com Рихард более не причастен к созданию киноленты, а за написание музыки ответственен венгерский композитор Адам Балаж.

Однако даже несмотря на то что этот проект не состоялся, Рихард всё-таки приблизился к исполнению его большой мечты: снять фильм в жанре научной фантастики с группой Rammstein в главной роли. Его идея вполне возможно воплотится в жизнь, ведь если верить слухам в Интернете, уже нашёлся режиссёр, готовый взяться за этот проект, которому на данный момент не хватает только финансирования на производство фильма. Однако дальнейшая информация на конец редакционных работ при издании этой книги в 2008 году авторам неизвестна.

Участвуя во всех этих проектах, Рихард постоянно находился в пути между США и районом Пренцлауэр-Берг в Берлине, где он живёт в одном и том же доме с менеджером группы Rammstein Эмануэлем Фиаликом. Впрочем, уже без Карон Бернштейн. Они развелись в 2004 году, несмотря на то что, по слухам, у них есть общая дочь.

После развода двойная фамилия исчезла. В буклете альбома Rosenrot он указан как Рихард Ц. Круспе.

Помимо официальных имён у Рихарда есть ещё и прозвище: Шолле, которое ему дали друзья. Это прозвище сопровождало его ещё в молодости, когда он жил в ГДР.

Круспе родился в городе Виттенберге, в северо-западной части федеральной земли Бранденбург в исторической области Пригниц. Он был младшим из четырёх детей в семье. У него есть две сестры и брат. Родители развелись довольно рано, и Рихард остался жить с матерью, которая позднее повторно вышла замуж. Рихард не нашёл общего языка с отчимом. Он рос в городе Шверин. Будучи очень застенчивым ребёнком, он часто подвергался нападкам ровесников. Там он начал заниматься борьбой и позднее, выступая от спортивного клуба «Локомотив Виттенберге», стал чемпионом ГДР по борьбе среди юниоров.

Одновременно с этим он ещё в детстве открыл для себя любовь к музыке и постоянно пробовал различные ритмы, барабаня по столу. Его преподавательница по музыке считала, что у будущего гитариста определённо есть талант, и предложила ему заниматься в музыкальной школе. Но родители Рихарда предпочли отдать его в спорт. Возможно потому, что занятия спортом высоко ценились в коммунистической молодёжной организации ГДР Союз свободной немецкой молодёжи.

Тем не менее Рихард не бросил своё увлечение музыкой, о чём говорит одно из его высказываний в книге Ursprung Punkszene – Rammstein hätte es im Westen nie gegeben[12]: «Мне тогда было двенадцать лет, и я слушал очень много музыки. Слева у меня были пластинки, справа – магнитофон, а между ними пел я. В какой-то момент я понял, что у меня есть музыкальный талант, и тогда я начал очень много и упорно заниматься. Ежедневно по шесть часов на протяжении двух лет. Потом я поступил в консерваторию, проучился там четыре года и играл во многих группах».

Рихарду начал нравиться хеви-метал. Австралийские пионеры хард-рока и хеви-метала AC/DC были его кумирами. И конечно, в пожростковом возрасте у него в комнате висел постер с этой группой. Его отчим не понимал такой музыки. Равно как он не понимал ни предпочтений, ни потребностей его пасынка. Однажды отчим Рихарда порвал постер его любимой группы на мелкие кусочки. В гневе и отчаянии Рихард провёл целую ночь, пытаясь склеить разорванный плакат, что говорит не только о том, насколько он был далёк от взглядов своего отчима, но и том, как много уже тогда значила музыка для Рихарда.

Кроме того, у него не было особого желания обучаться какой-либо профессии и вообще заниматься чем-либо кроме музыки. Поэтому он особо не напрягался в попытках начать карьеру в других областях. Его первой работой была должность кассира в магазине напитков. Помимо этого, он подрабатывал уборщиком в доме у одной пожилой женщины. Потом он выучился на повара, но при этом не горел желанием действительно работать по профессии.

Вместо половника Рихарду хотелось держать в руках гитару. Впервые ему представился такой шанс в возрасте шестнадцати лет, когда он был в гостях у друзей в тогдашней Чехословакии. Там он купил себе гитару, при помощи чего он хотел немного заработать: он хотел перепродать её в ГДР. Однажды вечером он сидел у костра с друзьями, и одна девушка попросила его сыграть что-нибудь. Рихард поначалу отказывался, но в итоге сдался и сыграл как мог – настолько хорошо, насколько это было тогда возможно. Девушка была в полном восторге. Такая реакция понравилась Рихарду, и он решил всё-таки попробовать научиться играть на гитаре.

В итоге ту гитару он всё-таки не продал, а начал на ней заниматься, что доставляло ему всё больше и больше удовольствия. Но Рихарду хотелось иметь инструмент получше, и у него появилась рискованная идея. Он обменял 15 000 марок ГДР на 1200 марок ФРГ и обратился за помощью в одном кафе к человеку, которого он прежде никогда не видел. Рихард попросил его купить ему на эти деньги элитную электрогитару модели Fender Stratocaster или похожий высококлассный инструмент, произведённый на Западе. Тот человек согласился ему помочь, но Рихард так или иначе не знал, сдержит тот своё обещание или нет.

Два месяца прошли в ожидании, и Рихард всё больше впадал в отчаяние. Ему уже казалось, что он никогда не увидит ни своих денег, ни своей гитары. Но он ошибался. Прямиком под Рождество он получил долгожданный Stratocaster. Его счастью не было предела. Он поиграл на ней и вынужден был убедиться, что она была вовсе не каким-то волшебным инструментом, а обыкновенной гитарой, на которой нужно было играть, как и на любой другой. Рихард продолжил упражняться и развивал свои навыки. Он это делал вплоть до того момента, как на одной музыкальной ярмарке во Франкфурте ему на глаза, а позже и в руки попалась модель гитары ESP 901. На этой гитаре он играет и по сей день. С тех пор он играет только на моделях гитар, произведённых компанией ESP Guitar Company, которым отдаёт предпочтение и его коллега по группе Пауль Ландерс. Осенью 2005 года компания ESP выпустила подписную электрогитару «Рихард Зет»: RZK-I.

С середины 80-х годов Рихард играл во многих группах: Die Firma, First Arsch, Das elegante Chaos, Das Auge Gottes и, наконец, в его первой собственной группе Orgasm Death Gimmick. Всякий раз Рихарду становилось слишком тесно в плане творческого самовыражения. Когда это происходило, он уходил из групп, поскольку он не видел в них для себя будущего. В группе Rammstein ситуация со временем стала казаться слишком знакомой. Даже после выхода альбома Mutter он думал, что не может воплотить в жизнь свои идеи в рамках этого проекта. Но он ни в коем случае не хотел от них отступаться. При этом он не хотел прибегать к помощи того большого влияния, которое он оказывал на группу. Это могло бы стать испытанием на прочность Rammstein. Таким образом, ему нужно было найти другой выход своей творческой энергии. Он основал сторонний проект Emigrate с планом записать одноимённый альбом. В этом альбоме член группы Rammstein впервые спел бы на английском языке.

Ещё в 2002 году Рихард начал писать песни для первого сольного проекта. Дебютное собрание песен вышло в виде концертного альбома, в котором основной темой стало отправление и прибытие в город, где он жил с бракосочетания с Карон Бернштейн: Нью-Йорке. Таким обрахом Рихард признался городу в любви. В согласии с лейтмотивом всех песен он назвал альбом Emigrate, что в переводе с английского означает «эмигрировать». Ему пришла в голову эта идея, когда стало ясно, что песни для дебютного альбома лучше всего пишутся на его новой родине – в Нью-Йорке, в то время как музыка для Rammstein всё ещё писалась в Берлине. И это было не случайно.

Ведь переезд в Нью-Йорк стал для гитариста не только началом новой жизни с Карон, но и бегством из Берлина, как он признался журналу Melodie & Rhythmus в выпуске 09/2007. В этом интервью он сказал, что Берлин стал походить не на столицу Германии, а на столицу наркотиков, в которой царила невыносимая разрушительная атмосфера. В такой атмосфере он больше не хотел и не мог находиться. Кроме того, у него возникло ощущение, что он зашёл в своего рода музыкальный тупик в Германии. Он уже всего добился, чего можно добиться, будучи музыкантом в Германии: альбомы, не сходившие с вершин хит-парадов, аншлаги на концертах, слушатели, верные группе на протяжении многих лет. Откуда тогда возникнуть новым идеям и стимулам к творчеству? Возможно, в другой стране все оказалось бы иначе. Поэтому переезд в США стал для него шансом не только сбежать из мрачного Берлина, но и выйти из творческого застоя.

Так он отправился в Нью-Йорк и продолжил там жить после развода с Карон в пожарной части, которая стала впоследствии его основным местом жительства. Он рассказал журналу Melodie & Rhythmus, что ему нравилось жить в Нью-Йорке больше, чем в Берлине, прежде всего потому, что в Нью-Йорке атмосфера была живее. Символическим в этом отношении стало одно событие, случившееся с Рихардом в фитнес-центре, где он регулярно тренировался из-за болей в спине.

Запах пота, исходящий от тренажёров, настолько интенсивно проникал в нос, что весь спортивный зал очень отрезвлял и ни в коем случае не был похож на спорт-центры из высшего общества. По соседству, однако, находился один роскошный фитнес-центр. Рихард не раз думал, что он наверняка там мог встретить легенду рока Дэвида Боуи, который жил неподалёку от него, практически на соседней улице. Он, тем не менее, решил и дальше продолжать заниматься в том затхлом спортзале. Однажды, как только Рихард закончил свою привычную тренировку, он вдруг боковым зрением заметил рядом с собой Дэвида Боуи, выполняющего те же упражнения, что и он. Именно такие события делают Нью-Йорк невероятно привлекательным для Рихарда, как он объяснил журналу Melodie & Rhythmus в выпуске 09/2007.

Тем не менее после переезда ему было необходимо начать всё сначала. Поскольку в ГДР английский язык не преподавался в школах, Рихард, как и все остальные члены Rammstein, на нём практически не говорил. В его затруднительном положении ему помогали жители Нью-Йорка, в особенности водители такси, которые были очень терпеливы с ним, поскольку многие из них и сами владели английским далеко не безупречно. Теперь Рихард довольно хорошо говорит по-английски, благодаря чему он в основном берёт на себя интервью о Rammstein англоязычным изданиям.

Но его знание английского языка не позволяет ему писать англоязычные тексты песен. Поэтому для перевода немецких текстов и идей для альбома Emigrate он нанял несколько носителей языка. Он это сделал потому, что он настоящий профессионал и перфекционист, который всегда хочет выкладываться на сто процентов и производить только высококачественный, первоклассный материал.

По этой же самой причине он обратился к уже состоявшимся, блистательным музыкантам с просьбой помочь ему записать его дебютный альбом. На ударных играл Хенка Юханссон, член группы Clawfinger, на басу – Арно Жиро из рок-группы французского музыканта Акселя Боер, ритм-гитару взял на себя Ольсен Инвольтини, который работал в качестве продюсера и делал ремиксы для проектов Seeed, Lemonbabies и Rammstein.

Рихард Круспе сам играл на всех инструментах. Среди них была, разумеется, соло-гитара, а также клавишные. Во время работы над новыми песнями Рихард интенсивно работал с компьютерами, синтезаторами и возможностями семплирования. Самые первые демо-записи он сделал сам, без посторонней помощи.

Кроме того, он сам пел свои же песни, и это было нечто совершенно новое для Рихарда. Ему для этого пришлось плотно заниматься вокалом, что совершенно иным образом отобразилось на процессе производства альбома, по сравнению с работой в группе Rammstein. В Rammstein все песни должны быть написаны и записаны так, чтобы они сами по себе, в инструментальной форме звучали хорошо. В Emigrate все песни были написаны с учётом вокала. Рихард писал все песни в нераздельной связи со своим голосом и таким образом немного отдалился от своего главного инструмента – гитары.

Но это произошло не только благодаря этому обстоятельству. В книге «Ursprung Punkszene его цитируют: «Я отдалился от игры на инструменте и стал двигаться в сторону написания музыки».

Рихард писал песни для его альбома Emigrate, сам их интонировал и в принципе был полностью ответственен за проект, что в очередной раз сильно отличалось от работы в Rammstein. Там все решения должны приниматься коллективно и единогласно. Всё решается демократически, мнение каждого равноценно, что порой усложняет создание песен. Напротив, в проекте Emigrate Рихард был его протагонистом, вдохновителем и всё вертелось вокруг него. Он сам принимал решения. Его желания воплощались в жизнь, что значительно упрощало производство альбома.

Оно продолжалось два года, и в 2006 году находилось в самом разгаре. 9 марта 2006 года Рихард дал интервью английскому журналу The Gauntlet, специализирующемуся на новостях из мира хеви-метала, о состоянии дел в Emigrate. Он оптимистично сообщил журналу: «Я все делаю сам. Я провёл некоторое время в Швеции за записью песен. […] Я этим занимаюсь, поскольку Rammstein в этом году находятся в творческом перерыве. После всех этих лет мы решили, что нам необходим отдых. […] Сейчас самое подходящее время, чтобы немного отдалиться друг от друга. Последние 13 лет мы провели вместе практически непрерывно. В особенности в этой группе некоторые процессы иногда становятся очень сложными. Мы работаем очень демократично и всегда ведём много дискуссий. Поэтому это верное решение сделать перерыв именно сейчас».

Emigrate с одноимённым альбомом оказался как нельзя кстати во время творческого перерыва Rammstein, для того чтобы дать поклонникам группы Rammstein новую пищу для ушей, пока их любимая группа не даст о себе знать вновь. Музыку Emigrate вполне можно было слушать: группа, которая продюсировалась менеджером группы Rammstein «Эму» Фиаликом была настолько же мелодичной, равно как и тяжёлой смесью из индастриал, готики, метала и электро. Как будто бы Трент Резнор из Nine Inch Nails, которого Рихард очень любит, Мэрилин Мэнсон и Killing Joke метко выпустили в гитариста Rammstein стрелы вдохновения во время написания и производства альбома.

Гитарист Rammstein «кормил» заинтересованных фанатов ещё до официального выпуска альбома, загружая лакомые кусочки в Интернет. Те, кто подписался на новостную рассылку на сайте www.rammstein.de, получили 5 сентября 2006 года приглашение подписаться на рассылку Emigrate. В случае согласия они бы получили возможность бесплатно скачать песню Wake Up. Позднее песни My World, Babe и Temptation можно было также загрузить бесплатно. Для фанатов было открыто голосование, в котором они решали, какая из песен им понравилась больше всего. Победила песня Babe.

Наконец, 31 августа 2007 года, дебютный альбом Emigrate официально вышел в продажу. Альбом продавался хорошо. Он оказался на почётной восьмой позиции в немецких чартах. В Австрии – на 28-й позиции, а в Швейцарии – на 18-й. В Великобритании альбом получил 131-е место. Отдельно вышел промо-сингл My World, который в 2007 году был также включён в саундтрек к фильму Resident Evil: Extinction. Затем сингл New York City достиг 14-й позиции в британских чартах инди-музыки. В 2008 году вышла песня Temptation, которая, не попала в списки хитов.

Emigrate стала очередным доказательством того, насколько активно у Рихарда Круспе бьет творческий источник. С одной стороны, это положительно сказывается на его собственном проекте Emigrate. С другой стороны, у этого есть также множество преимуществ для группы Rammstein. Таким образом предотвращаются потенциальные конфликты интересов и снимается напряжение, ведь Рихард имеет возможность воплощать в жизнь свои идеи в собственном проекте – те, которые в его основной группе реализовать невозможно.

Как можно было прочесть в журнале Melodie & Rhythmus в выпуске 09/2007, для Рихарда очевидно одно: Rammstein – это приоритет номер один. Он также объяснил журналу, что он немедленно отправится в Берлин, чтобы работать над новыми песнями, как только его позовёт группа. Это также было причиной того, почему Emigrate не отправилась на гастроли. Концентрация на работе с Rammstein над новыми песнями не оставила ему времени для этого.

Остаётся лишь предполагать, что Emigrate дала Рихарду необходимый толчок вдохновения, который он смог использовать в работе со своей основной группой.

Пауль Ландерс

Роль в составе: ритм-гитарист

Имя: Хайко Пауль Хирше (позднее Пауль Ландерс)

Прозвище: Паульхен[13]

Дата рождения: 09 декабря 1964 г.

Место рождения: Берлин, район Баумшуленвег

Знак зодиака: Стрелец

Рост: 173 см

Внешность: голубые глаза, шатен

Любимые исполнители: Skunk Anansie, Smashing Pumpkins, Pantera, Metallica, Sex Pistols, ABBA

Вероисповедание: не придерживается какой-то определённой религии

Цитата Пауля Ландерса о намерении Rammstein распространять свою музыку: «Мы хотели писать музыку. Музыку и тексты, которые были бы услышаны многими. Большего нам и не надо было»[14].

Пауль Ландерс – ритм-гитарист в составе Rammstein. Вместе с Рихардом Круспе он образует гитарную фракцию группы – оба ответственны за тяжёлую ритмичную рок-основу музыки группы. Впрочем, Пауля и Рихарда объединяет не только это, но и их общая любовь к постоянной смене внешнего вида. В первые годы деятельности группы оба с удовольствием экспериментировали с цветом волос для своих выступлений. Пауль от природы брюнет. Он уже красил свои волосы в белый, сине-чёрный, светло-русый и красный цвета. Но как только у Рихарда из-за постоянной окраски начали выпадать волосы, они оба прекратили эксперименты. Тем не менее оба продолжают привлекать к себе внимание ярким цветом ногтей и время от времени красят ногти в чёрный цвет для выступлений.

Как бы сильно ни объединяли эти факторы двух гитаристов, в той же мере Рихард и Пауль отличаются и сильными разногласиями в творческом плане, так как оба музыканта – сильные личности со своим музыкальным видением. Между Рихардом и Паулем часто случаются трения, которые, впрочем, высвобождают созидательную энергию. Эта энергия необходима Паулю, чтобы соответствовать своим высоким требованиям к музыке, которые он осознал лишь в самом начале пути Rammstein.

Восприятие музыки изменилось у гитариста в самом начале деятельности группы. Как и его пять соратников, он внезапно очень чётко осознал, каким должно быть качество музыки. В песнях, которые он слушал, он начал замечать некачественный звук, плохие переходы и рефрены и мог сразу распознать никудышный концерт. Его притязания к качеству музыки, равно как и всех остальных членов группы, колоссально выросли.

Наряду с серьёзностью, с которой Пауль подходит к музыке, он обладает также и совершенно другими качествами. На соответствующих форумах в Интернете фанаты описывают его как человека очень открытого, общительного и весёлого, что делает Пауля очень популярным среди поклонников Rammstein.

Однако такой популярностью Пауль пользовался не всегда. Музыканта, рост которого сегодня составляет 173 см, часто обижали в школе из-за его в то время ещё низкого роста. Усложняло ситуацию и то, что он часто болел. В первом классе из-за слабого здоровья ему пришлось отправиться на лечение в горы Гарц.

Мать Пауля родилась в Польше, а его отец родом из немецкоязычных областей бывшей Чехословакии. В интервью молодёжному онлайн-журналу газеты Salzburger Nachrichten fritz.com от 23 июля 2004 года Пауль рассказал о его отношениях с родителями: «Моя мать была учительницей и очень раздражительным человеком. Мне нельзя было даже барабанить пальцами по столу – в противном случае она сразу начинала строго смотреть. Но мне удалось перерезать пуповину, так сказать, и сейчас я звоню им раз в полгода-год. Мне так комфортно – это не слишком часто и не слишком редко. На Рождество я к ним езжу в гости, или они ко мне».

Когда Пауль был в третьем классе, его семья отправилась в Россию, где его мать преподавала русский язык в Институте внешнеэкономических связей, а его отец работал профессором славянских языков.

За это время Пауль научился не только без акцента говорить по-русски, но и узнал многое о людях в России и их менталитете. Спустя год ему было сложно возвращаться в Германию. В Москве он чувствовал себя комфортно. Тем не менее Пауль вновь освоился на своей старой родине и даже открыл в себе страсть к спорту. Он начал заниматься гимнастикой, однако в двенадцать лет вынужден был бросить спорт из-за травмы.

Одновременно с этим произошло его первое знакомство с музыкой. Родители отдали его старшую сестру заниматься игрой на фортепиано и пытались привлечь к этому и Пауля. Они нашли ему преподавательницу по фортепиано, что ему, впрочем, совершенно не понравилось. Его друзьям, которых он время от времени брал с собой на занятия после школы, это тоже было неинтересно. Они скучали и сбегали оттуда поскорее. Вскоре стало ясно, что с игрой на фортепиано ничего не выйдет, и Пауля отдали заниматься игрой на кларнете. Но постоянные занятия были Паулю не по душе, и вскоре он бросил и этот инструмент.

Одновременно с навязанными ему занятиями по игре на музыкальных инструментах, будущий гитарист Rammstein начал слушать музыку самых различных направлений: Жана-Мишеля Жарри с его синтетическим звучанием, Клауса Шульца – пионера электронной рок-музыки, который начал свою карьеру барабанщиком в группе Tangerine Dream и группу Ideal с её характерно жёстким звучанием движения Neue Deutsche Welle (новая немецкая волна).

Кроме того, уже тогда проявилась его склонность к тяжёлой музыке, как он позднее признался в интервью от 23 июля 2004 года порталу fritz.com: «В детстве мне нравился хеви-метал лишь потому, что музыка была громкой и тяжёлой. Но содержание мне на самом деле не нравилось. Поэтому я позволю себе предположить, что тинэйджерам нравится метал только потому, что он тяжёлый, а не потому что это хорошая музыка».

В конце концов Пауль открыл для себя игру на гитаре. Инструмент, который годами лежал в шкафу его отца, однажды попал Паулю в руки, и тот попробовал на нём играть. При этом он мог тогда играть лишь старую песню трудящихся Wer kann die Lieder der Freiheit verbieten?[15] Поначалу он играл только её. На этой песне он учился обращаться с инструментом. Другие песни Пауль тогда ещё не мог подбирать. Поэтому он пробовал импровизировать и заразился таким образом музыкальным вирусом, что привело к тому, что он даже вернулся к ненавистной игре на фортепиано, только бы ещё глубже погрузиться в мир звуков.

Однако инструмент, который привёл его в этот мир, так и остался гитарой. В девятом классе Пауль приобрёл свою первую электрогитару: очень тонко звучащую модель производства ГДР под названием Iris. Как извлекать из инструмента роковые звуки, Пауль подсматривал на концертах панк– и нью-вейв группы Keks. Он запоминал, как гитаристы берут аккорды, и потом быстрее бежал домой, чтобы попробовать перед зеркалом только что увиденное. Сегодня всё как раз наоборот. Для своих фанатов он сам герой и образец для подражания. Гитару производства ГДР он уже давно отложил в сторону и играет вместо этого на высококачественных моделях фирмы Music Man и на гитарах Gibson Les Paul. В фирме ESP Guitar Company он заказал модель Eclipse, модифицированную, согласно его собственным представлениям. Именная гитара 1 CTM \"Paul Landers\" Vintage Black даже вошла в серийный выпуск.

В 15 лет Пауль как раз находился на пути становления настоящего аса игры на гитаре. Он в то время уже сделал первые шаги в направлении рока и хотел закрепить то, чему он научился сам во время походов на концерты. Поэтому он подал заявку на обучение игре на электрогитаре в музыкальную школу Берлин-Фридрихсхайн на отделение танцевальной музыки. Он прошёл вступительные испытания, на которых он продемонстрировал своё умение импровизировать.

Помимо игры на электрогитаре Пауль начал играть на ударных, просто от скуки. Время от времени в электричках он отбивал различные ритмы на коленях. Позднее всякий раз, когда он был в гостях у Тилля Линдеманна, он занимался на его барабанной установке.

Несмотря на то, что музыка очень сильно интересовала Пауля, после школы он пошел по тропе обычного гражданина и начал учиться на радиомеханика. Эта идея пришла ему благодаря совету одного его друга, который жил в том же самом доме, где и он, и позднее Пауль закончил обучение по этой специальности.

Будущий музыкант Rammstein закончил университет, однако это далось ему с большим трудом. Ведь ещё в самом начале учёбы дорогу карьере в области телекоммуникаций пресекла его активность в панк-движении в виде участия в группах Die Firma и впоследствии в Feeling B, в которых он начал играть ещё в 18-летнем возрасте.

Работа в этих и во многих других группах занимала всё больше и больше времени, и в конце концов полностью заполнила жизнь Пауля. Он не позволял ничему отвлекать его от музыки. Даже когда ему угрожал призыв в Национальную народную армию ГДР в тот самый год, когда он вступил в группу Feeling B.

Пауль уклонился от службы в армии благодаря справке из музыкальной школы, в которой говорилось, что он закончит образование лишь через шесть лет. Поначалу это действительно помогло, но при этом Паулю приходили дальнейшие повестки для прохождения медицинских осмотров, которых ему дважды удалось избежать благодаря справкам по болезни. Однако в третий раз этот номер не прошёл: полиция начала его разыскивать. При этом ему повезло, в его случае речь шла только о медицинском осмотре, а не о призыве в армию. Ведь в противном случае его бы объявили в национальный розыск.

Как, впрочем, и всегда, угрожало вмешательство полиции. Пауль залёг на дно. Официально он зарегистрировался в качестве квартиросъёмщика у одной дамы, что, однако, не соответствовало действительности. На самом деле Пауль переехал в пустую квартиру на улице Инвалиденштрассе в Восточном Берлине, где он мог спокойно жить дальше. Вплоть до распада навязанной социалистической системы Пауль держал власти ГДР в дураках, а после объединения Германии ему было уже нечего бояться.

Наряду с этими искусными манёврами бегства от полиции и армии, Пауль был вынужден с начала его восхождения в мир рока зарабатывать деньги немузыкальными путями. Ведь в группах, в которых он играл, получалось лишь постепенно зарабатывать больше и больше. Для того, чтобы не считаться тунеядцем и, следовательно, не попасть за решётку, ему необходимо было иметь официальную работу. Кроме того, Пауль хотел быть официально признанным музыкантом-любителем. И это удалось бы лишь в том случае, если бы он имел постоянную работу. Таким образом, в возрасте 19 лет Пауль начал работать в качестве кочегара в библиотеке в берлинском районе Трептов, что ему в принципе очень нравилось, поскольку он читал взахлёб и ему всегда разрешали брать домой книги, в которых библиотека больше не нуждалась.

Благодаря этой работе и параллельной игре в группах Feeling B и Die Firma Пауль был полностью занят. А чтобы занятость не переросла в неподъёмную, он с удовольствием ездил отдыхать на озеро Хиддензе на небольшом острове в Балтийском море, который, тогда, как и сегодня, любим всеми музыкантами группы Rammstein как убежище и пристанище для отдыха. Когда Паулю было 20 лет, и он в очередной раз приехал туда вдыхать морской воздух, он влюбился в Никки Ландерс – молодую девушку из Лейпцига. Они решили съехаться и жить вместе в Восточном Берлине в районе Пренцлауэр Берг.

Пауль съехал из дома и сразу же изменил своё настоящее имя Хайко Хирше, которое ему абсолютно не нравилось. Сначала он решил поменять порядок имён и поставил перед Хайко имя Пауль, а затем совсем избавился от имени Хайко и представлялся с тех пор Пауль Хирше. Женившись на Никки Ландерс, он взял её фамилию. Он представлялся Паулем, даже несмотря на то, что не имел особо хороших воспоминаний о том человеке, в честь которого его назвали. В интервью журналу Break Out, посвящённому новостям из мира хеви-рока, от июня 1998 года Пауль рассказывал: «Меня зовут Пауль. Имя мне дала моя мать, в честь моего дяди. Он работал дезинфектором на востоке. Забавно, что там, где он жил, дубы были поражены гусеницами. Всякий раз, когда мы там гуляли, у меня по всему телу выскакивали чешущиеся прыщики, которые потом нужно было намазывать холодным кремом из муки. Поэтому я всегда очень неохотно ездил к дяде Паулю».

Пауль и его жена Никки приобрели квартиру на улице Инвалиденштрассе в Восточном Берлине, где и поселились. Спустя два года брак двух молодых людей начал распадаться, и Паулю потребовалась новая квартира.

В конце концов в 1987 году он съехался со своим коллегой по группе Feeling B Кристианом «Флаке» Лоренцом в квартиру на улице Фербеллинер Шрассе 9, но ненадолго, поскольку спустя некоторое время начал новые отношения с женщиной по имени Ивонн. Он на ней не женился, но у них есть ребёнок – сын Эмиль, который родился в начале 90-х. Однако и эти отношения не продлились долго.

После разрыва с Ивонн Пауль приводил Эмиля в свою двухкомнатную квартиру с Флаке так часто, насколько это было возможно. Вплоть до сегодняшнего дня в этом отношении ничего не изменилось. Гитарист проводит своё редко выдающееся свободное время охотнее всего со своим сыном. По слухам фанатской среды, помимо сына Эмиля, с которым Ландерс при встречах часто погружается в мир видеоигр, у Пауля есть ещё и другие дети. Но об этом он никогда официально не заявлял.

Известно что Флаке во время совместного проживания с Паулем тоже состоял в отношениях и что совместная жизнь становилась очень проблематичной, поскольку женщины часто ссорились, впрочем, как и их мужчины. В начале 90-х годов, непосредственно перед основанием группы Rammstein, Пауль съехал из квартиры из-за создавшегося напряжения. Эти ссоры также стали причиной того, почему Флаке так долго не мог решиться присоединиться к группе Rammstein.

Но как только Флаке стал последним членом группы Rammstein, Пауль расстался со своей тогдашней гражданской женой. С одной стороны, в этом не было ничего хорошего, но, с другой стороны, у Пауля появилось больше времени сконцентрироваться на его новой группе. В такой группе, как Rammstein, это всегда связано с большими затратами энергии, но подобные трудности Пауль преодолевает очень уверенно. Он держит себя в форме: занимается плаванием, танцами, сёрфингом и избегает фастфуда, который он вообще на дух не переносит. Вместо этого он охотно ест здоровую и острую пищу.

От болезненного юного Хайко Хирше ничего не осталось. На сцене сегодня стоит Пауль Ландерс – гитарист успешной немецкой группы.

Тилль Линдеманн

Роль в составе: вокалист, автор текстов

Имя: Тилль Линдеманн

Прозвище: нет

Дата рождения: 04 января 1963 г.

Место рождения: Лейпциг

Знак зодиака: Козерог

Рост: 184 см

Внешность: голубые глаза, шатен

Любимые исполнители: Kraftwerk, Крис Айзек, Мэрилин Мэнсон, Жан-Мишель Жарр, Tangerine Dream, Майк Олдфилд, Ministry, Nine Inch Nails, Type O Negative, Placebo, Black Sabbath, Deep Purple, KMFDM и джаз.

Вероисповедание: не придерживается какой-то определённой религии

Цитата Тилля Линдеманна: «Мы совершенно нормальные люди. Мы просто делаем свою работу, как её делают рыбаки, которые утром целуют своих детей, выходят в море, достают сетями рыбу с глубины и вечером возвращаются домой»[16].



Тилль Линдеманн – харизматичный и энергичный вокалист и автор текстов Rammstein. Будучи фронтменом группы, он перевоплощается в героев своих песен в музыкальных клипах, в студии звукозаписи и на сцене с почти ужасающей убедительностью. Его тексты, в которых он размышляет о своём внутреннем мире, своих снах и кошмарах, часто подвергаются критике. Поэтому он сам часто находится в центре дискуссий и критики, которая сваливается на группу Rammstein.

В то время как на сцене Тилль предстаёт энергичным, агрессивным и не знающим границ, а в текстах своих песен он занимается душевным стриптизом, в обществе он сдержан, молчалив и спокоен – вплоть до того, что его можно посчитать скупым на слова.

Эти качества считаются характерными для козерогов, под чьим знаком Тилль родился холодным днём 4 января 1963 г. в городе Лейпциг.

Он рос, однако, не в Лейпциге, а в деревеньке под названием Вендиш-Рамбов, которая расположена в 18 км к северу от Шверина в направлении Висмара в муниципалитете Бад-Клайнен, находящейся в федеральной земле Мекленбург-Передняя Померания. У Тилля есть сестра на шесть лет младше его.

Его мать Бригитте Линдеманн, в краткой форме – Гитте, родилась в 1939 году, работала редактором на радио в радиовещательных центрах, таких как Sender Neubrandenburg [17]и Ferienwelle Rostock[18]. Она была также одним из организаторов «Шверинских дней культуры» и главным редактором отдела культуры на Radio Mecklenburg-Vorpommern[19], принадлежащее телерадиокомпании NDR-1[20] с 1992 по 2002 г., после чего она вышла на пенсию. Наряду с её официальной деятельностью ещё во времена ГДР в 1989 году она вместе с Вернером Линдеманном, отцом Тилля, работала над созданием Petermännchens Ausguck – книги об истории и культуре в земле Мекленбург.

Отец Тилля Вернер Линдеманн родился в 1926 году, занимался изучением естественных наук, но работал во многих областях: был сельскохозяйственным рабочим, преподавал в сельскохозяйственном техникуме, был преподавателем и референтом в вузе. Но прежде всего он был известен тем, что был поэтом и автором детских книг, таких как Маленькая рыба-смельчак. Благодаря этой известности одна из начальных школ в городе Росток была названа в его честь.

В то время как в своих книгах Вернер Линдеманн демонстрировал мягкий подход к детям, со своим сыном у него были весьма непростые отношения, которые он описывал в книге Майк Олдфилд на кресле-качалке. Заметки одного отца, вышедшей в свет в 1988 году. Тилль предстал там не в лучшем свете. В своей книге отец отказывал ему в «особых умственных способностях». Вернер Линдеманн был очень строгим и непростым человеком. Тиллю пришлось с этим мириться вплоть до 1975 г., когда его родители развелись и его мать вышла замуж за американца.



Все своё детство и отрочество Тилль был замкнутым и тихим ребёнком. Школа не особо интересовала его, что не изменилось и в 1977 году, когда его отправили в интернат, где он проучился до 1980 года. Куда охотнее Тилль проводил время у воды за ловлей рыбы или плавая.

Вода была его стихией, сделавшей его подающим надежды молодым пловцом в клубе Эмпор Росток. Это была спортивная школа, где он начал заниматься в 11-летнем возрасте в 1974 году. Впрочем, делал он это без большого энтузиазма. Тем не менее ему предсказывали настоящую карьеру спортсмена, ведь в 1976 по 1978 г. он добился звания вице-чемпиона Европы среди юниоров в свободном стиле на дистанции 1500 метров.

Однако в 1978 году во время поездки во Флоренцию для участия в чемпионате Европы среди юниоров будущий вокалист Rammstein позволил себе одну оплошность, которая повлекла за собой тяжёлые последствия. Вместе с парой ребят он сбежал из общежития для молодых спортсменов из ГДР по пожарной лестнице, чтобы пройтись по местным секс-шопам. Газета Die Welt писала в выпуске от 28 сентября 2004 года, что во время этой вылазки он повздорил с группой рокеров, в результате чего повредил себе мышцу в области живота.

27 января 2006 г. Тилль рассказал интернет-порталу о новостях киноиндустрии www.kino.de. о своей тогдашней ночной вылазке: «Для меня, подростка из Восточной Германии, это было похоже на сон: впервые держать в руках порнографические журналы, которые у нас были под запретом. Наши тренеры были от этого не в восторге». Они поймали молодых пловцов с поличным, и Тилль вылетел из национальной сборной. Таким образом мечте об участии в чемпионате мира в 1980 году в Москве не суждено было сбыться, а карьера пловца была окончена.

Тилль был в растерянности и искал себе работу в начале восьмидесятых. Поначалу он устроился торфяником, но уже после первых трёх дней его уволили. Затем он начал учиться на столяра, и казалось, всё указывало на то, что он останется в профессии. Позднее он работал плотником, каретником и техником при галерее. Он был занят непрерывно, даже несмотря на то, что в 1981 году его призвали к службе в национальной народной армии ГДР, от которой он уклонился. За это он едва не оказался в тюрьме.

Тилль продолжил расширять спектр своих ремесленных навыков и возможностей зарабатывать на жизнь, когда его отчим предложил ему заняться плетением корзин. Он съехал из родительского дома и приобрёл половину хижины с камышовой кровлей, находящейся в тихом и живописном местечке в зоне охраны птиц к северу от озера Шверинер-Зе. Там он организовал мастерскую и выполнял заказы по плетению корзин. Вторая половина дома принадлежала одной пожилой даме, которая там постоянно проживала.

Вскоре Тилль стал отцом. В 1985 г. у него родилась дочь Неле, на чьей матери он сразу же женился – в возрасте 22 лет. Брак, впрочем, вскоре распался, и Тилль воспитывал Неле на протяжении семи лет в одиночку. И только после того, когда стало ясно, что из-за активной деятельности в Rammstein он зачастую по полгода не бывал дома и не мог заботиться Неле, он разделил обязанности по воспитанию дочери со своей бывшей женой.

Газета Berliner Zeitung от 23 июня 2005 г. приводит слова Тилля о его отношениях с женщинами: «В моих текстах часто речь заходит о проблемах с женщинами. Ну, о тех проблемах, которые у меня есть с женщинами!»

1985 г. стал не только годом первого отцовства вокалиста Rammstein. Он также стал годом его знакомства с миром музыки. Ему подарили барабанную установку, на которой он барабанил всё подряд. В отличие от его ранних попыток игры на гитаре Тилль продолжил заниматься на ударных. Ему хотелось непременно стать музыкантом, несмотря на то, что у него не было опыта в этой области. Уже через месяц он начал играть в своей первой группе. Это было в начале 1986 г., а дебютная группа Тилля называлась First Arsch.

Разумеется, в самом начале деятельности группы гонорара было недостаточно для жизни. Этого было недостаточно даже тогда, когда First Arsch начали давать концерты с платой за вход. Тилль вынужден был продолжить работать ремесленником и корзинщиком. Это изменилось лишь тогда, когда он начал играть в группе совершенно другого уровня: Rammstein.

В 1994 году из-за группы он переехал из шверинского региона в Берлин, но все ещё вынужден был выполнять заказы помимо музыки. Когда же их первый альбом Herzeleid более чем прилично продавался, в них отпала необходимость.

С тех пор Тилль раскрывал свои возможности в качестве вокалиста и поэта. Во-первых, это тексты, которые он пишет для Rammstein. Во-вторых, с 1991 г. Тилль пишет стихи не только для своей группы. В 2001 году его стихи вошли в сборник Das Unerfreuliche zuerst – Herrengeschichten[21]. В нём известная писательница и драматург Сибилле Берг собрала новеллы, написанные о мужчинах[22]. Тилль также вошёл в это издание с поэмой в двух частях под названием Ein Herr über Herren[23].

Уже годом позже Тилль выпустил своё собственное собрание стихотворений под названием Messer[24] в издательстве Eichborn, чем произвёл настоящий фурор. Сразу же после выхода в продажу сборник моментально раскупили, и фанаты Тилля предлагали вплоть до 250 евро за экземпляр на страницах интернет-аукциона eBay. В конце концов сборник переиздали и вновь выпустили в продажу.

Герт Хоф, светотехник, постоянно сопровождающий Rammstein на всех их концертах, уговорил Тилля опубликовать лирику, которую певец, начиная с 1995 г., писал отдельно от текстов для Rammstein. Тилль показал Герту Хофу некоторые из своих стихотворений уже спустя несколько месяцев после их первой встречи осенью 1995 года. Хоф выступил также в роли издателя книги и сам выбирал из более чем тысячи стихотворений те, которые казались ему наиболее подходящими для публикации. Кроме того, специально для этой книги Хоф создал серию фотографий Тилля и визуальных композиций, комментирующих и дополняющих тексты.

Содержание стихотворений тематически похоже на песни Rammstein, о чём говорят сами названия: например, Auf dem Friedhof (На кладбище), Das Sein von schlechten Eltern (Бытие плохих родителей), Unter Vollmond und Girlanden (Под полной луной и гирляндами), Sucht (Зависимость). В них вновь речь идёт о тёмных сторонах человеческого существования, гнетущих страхах, конце света, старении, тайных одержимостях и желаниях. Два стихотворения носят имя его дочери Неле. 2 февраля 2002 г. в интервью журналу Focus о сборнике Messer Тилль рассказал о реакции Неле на его стихотворения: «Я слышал, как она обсуждала стихотворения со своей подругой: “Фууу! Это так мерзко!” или, например, “Папа, что с тобой не так?” (смеётся). Она знает, что я подхожу к этому с иронией».

С публикацией сборника Messer и его текста в Das Unerfreuliche zuerst Тилля стали воспринимать в качестве поэта лишь благодаря его собственной популярности. Однако это открыло ему новые возможности в области искусства, которыми он с удовольствием воспользовался.

Тилль попробовал себя в другой области, близкой к пению и лирике: в кино. В 1999-м году он впервые сыграл небольшую роль музыканта в триллере режиссёра Леоса Каракса под названием «Пола Икс», который снимался во Франции, Швейцарии, Германии и Японии. Тилль участвовал в съёмках с такими актерами, как Катрин Денев, сыном Жерара Депардьё, Гийомом. Вместе с ним в фильме снимался его коллега по группе Кристоф Шнайдер, также в роли музыканта.

В 2003 году Тилль снялся в киноленте для детей про животных режиссёра Стивена Мануэля «Пингвин Амундсен» второстепенной роли Виктора, где он смог продемонстрировать свой талант комика. Годом позже он снимался в мистическом триллере «Винсент» режиссёра Айасси. В съемках участвовали звёзды немецкого кино Анна Тальбах и Карин Бааль. Тилль вновь получил роль второго плана – защитника прав животных.

В таких сторонних проектах, равно как и в перевоплощениях группы, заметных от альбома к альбому, Тилль демонстрирует свою способность развиваться. Как творческая личность он, однако, не только умело перевоплощается, он вносит в любые проекты частичку своего внутреннего мира, со всей полнотой включаясь в процесс, что стало визитной карточкой как его самого, так и всей группы Rammstein.

Кристоф Шнайдер

Роль в составе: барабанщик

Имя: Кристоф Шнайдер

Прозвище: Шнайдер, Doom (с англ. рок, гибель, судьба)

Дата рождения: 11 мая 1966 г.

Место рождения: Берлин

Знак зодиака: Телец

Рост: 187 см

Внешность: голубые глаза, шатен

Любимые исполнители: Limp Bizkit, AC/DC, Pantera, Red Hot Chili Peppers

Вероисповедание: не придерживается какой-то определённой религии

Цитата Кристофа Шнайдера об уникальности Rammstein: «Идея Rammstein заключается в основном в том, чтобы быть оригинальными, отличаться от других и досаждать обеспокоенной общественности. Неосознанно мы шли по верному пути»[25].



Кристоф Шнайдер – барабанщик Rammstein. Он играет на ударных с такой энергией, что на концертах он нередко по-настоящему кричит во время игры примерно как азиатские борцы, которые своими криками хотят придать своим ударам больше силы. Кристоф полностью сконцентрирован на своей барабанной установке, общение с публикой он доверяет вокалисту Тиллю Линдеманну или гитаристам Паулю Ландерсу и Рихарду Круспе. Кристоф предпочитает оставаться в тени, как и Олли Ридель, басист группы. Вместе с ним Кристоф создаёт для других членов группы чёткий ритмический каркас, на фоне которого песни раскрываются в полной мере. Для реализации музыкальных идей в студии и в особенности на концертах барабанщик нуждается в сильной мускулатуре, которой он, впрочем, должен умело пользоваться, что, в свою очередь, требует большого музыкального опыта.

Этот опыт Кристоф, который, впрочем, предпочитает, чтобы его называли Doom – никнейм, которым он пользуется в компьютерных играх, приобрёл ещё в детстве. Шнайдер родился 11 мая 1966 г. в Берлине и ещё в школе он хотел играть на ударных. Его родители, однако, считали, что у Кристофа нет будущего в музыке, потому что во время пения он редко попадал в ноты. Однажды они всё же уступили музыкальным потребностям сына и отправили его в музыкальную школу, но – по настоянию отца – учиться играть на трубе.

Желание Кристофа играть на ударных лишь укрепилось, когда он начал интересоваться рок-музыкой. Он слушал AC/DC и был в полном восторге от их барабанщика Фила Радда. С самого начала он оказал на него наибольшее влияние из всех барабанщиков, которых Шнайдер слышал и видел вживую. Сегодня он выделяет таких барабанщиков как, например, Винни Пол из группы Pantera, Чад Смит из Red Hot Chili Peppers и Джон Отто из Limp Bizkit, с которым он подружился в 1998 году во время гастролей Rammstein в США.

В 11 лет Кристоф, наконец, начал сам учиться играть на ударных после того, как его старший брат Штефан подарил ему барабанную установку, которую тот смастерил сам из алюминиевых банок. Помимо старшего брата у Кристофа есть ещё четверо младших сестёр, одна из которых, по имени Констанс, долгое время изготавливала сценические костюмы для Rammstein.

Шнайдер занимался самостоятельно на самодельной ударной установке и таким образом сам постепенно всему научился. Ему сразу же хотелось испробовать всё, чему он научился в группе. В 1984 году он уже играл в своей первой группе. Она называлась в честь старой песни Джимми Хендрикса Sam’s Dice Group. Кристоф играл в этой группе параллельно с обучением на специалиста по технике связи с 1982 по 1985 г., во время которого научился устанавливать телефоны.

Зарабатывая за счет концертов, Кристоф скопил небольшую сумму и купил свою первую барабанную установку, которая была намного ниже уровнем тех инструментов, на которых Кристоф играет в Rammstein, и часто ломалась. Но к счастью, у него был друг сварщик, который каждый раз чинил сломавшийся инструмент.

Будущий музыкант Rammstein играл в группе до окончания своего профобразования, после чего он, впрочем, покинул Sam’s Dice Group, поскольку один из членов группы бежал в ФРГ, а остальные больше не хотели вместе играть. Кроме того, Кристоф отправился на службу в армии. Его родители уговорили его пойти в армию, потому что после у него был бы шанс на учёбу в вузе: Шнайдер собирался поступать в консерваторию, куда его не приняли из-за того, что одним из условий поступления была оконченная служба в национальной народной армии ГДР.

В национальной народной армии он отслужил три года, из-за чего у него прервались все связи с друзьями, в т. ч. и из музыкального круга. Его желание стать барабанщиком не исчезло и после службы. Кристоф попытался в очередной раз поступить в консерваторию, чтобы стать профессиональным барабанщиком. Для поступления в консерваторию абитуриенты должны были пройти вступительные испытания, к которым Кристоф готовился с репетиторами – студентами консерватории. На вступительном экзамене Кристофу было необходимо продемонстрировать, что его слуха достаточно, чтобы распознавать различные интервалы и ритмы и записывать их в нотной форме. Но его слуха на тот момент оказалось недостаточно, экзамен он провалил, и в зачислении ему было отказано.

Несмотря на упущенную возможность академического музыкального образования и связанное с этим разочарование, Кристоф не терял надежд и искал другой путь стать профессиональным барабанщиком. Во время службы в армии он узнал по радио, что в это время в ГДР образовалось новое, очень активное и молодое рок-сообщество. Кристоф увидел в этом для себя новую возможность, как он рассказывает в книге Feeling B – Mix mir einen Drink: «Я хотел непременно быть частью этого. Когда я в 1988 году вернулся из армии, я её ненавидел, как и всю ГДР с социализмом. Тогда я решил: либо я эмигрирую, либо я нахожу крутых людей в андеграунде»[26].

В итоге поиск Кристофа увенчался успехом. Он основал группу Keine Ahnung, был барабанщиком в группах Frechheit, Die Firma, а затем и в итальянской группе Quatered Shadows. Постепенно он всё крепче стоял на ногах в рок-коммьюнити. Благодаря знакомству с Паулем Ландерсом он присоединился в 1990 году к группе Feeling B, которая стала его основной платформой. Работа там добавила последние штрихи к его мастерству, которое ему пригодилось позднее в Rammstein.

Feeling B стала последней станцией на пути Кристофа к Rammstein. Когда Рихард Круспе спросил его, не хочет ли он к ним присоединиться, он просто не мог отказаться. Feeling B была уже тогда Шнайдеру как кость в горле, ведь фронтмен группы Алёша Ромпе выступал против новых музыкальных влияний, которыми Кристоф, Флаке и Пауль Ландерс вдохновились во время их путешествия с группой по США, равно как и против более профессионального подхода к работе. В Америке Кристоф и Пауль посетили множество концертов и остались под сильным впечатлением от профессиональной работы групп. Запасшись новыми идеями, которые стали основой концепции Rammstein, они вернулись в Германию. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Шнайдер сразу же с энтузиазмом погрузился в работу и полностью сконцентрировался на Rammstein, а новые задумки и опыт воплощал в музыке.

Насколько радостным событием стала его новая музыкальная деятельность, настолько же драматичным стало это время в его личной жизни. Как и у всех остальных музыкантов группы, в тот период у Кристофа распались отношения с его тогдашней гражданской женой. И, равно как и его коллеги по группе, Кристоф предпочитает не распространяться об этой сфере своей жизни. Известно лишь то, что Кристоф разведен и у него есть ребёнок. В 2005 г. Кристоф женился на русской переводчице по имени Регина Гизатуллина, которая моложе его на 10 лет, и с тех пор живёт вместе с ней в Берлине. Торжество прошло 14 мая 2005 г. в русской часовне в поместье Кронгут Борнштедт в Потсдаме, где присутствовало сто приглашённых гостей.

Запуск проекта Rammstein в мире рока прошёл успешно, несмотря на мрачные обстоятельства в личной жизни музыкантов. Rammstein стала одной из постоянных величин на немецкой и международной музыкальных аренах. Уже спустя несколько лет члены группы могли быть уверены, что каждый последующий альбом будет хорошо продаваться. Это позволило Кристофу попробовать себя в других творческих областях, как и Тиллю Линдеманну с его литературными публикациями. Вместе с вокалистом Rammstein у Шнайдера состоялся дебют в актёрской игре. В 1999 году они оба снялись в триллере режиссёра Леоса Карракса «Пола Икс», который вышел в Германии под названием Pierre oder Der Kampf mit der Sphinx[27]. Они получили роли второго плана и играли, разумеется, музыкантов.

Однако эта экскурсия в мир кино осталась для Шнайдера лишь творческим эпизодом. Его основной работой была и остаётся – колдовать над барабанной установкой в Rammstein. Ведь именно в этой группе ему удалось стать признанным и профессиональным музыкантом – то, о чём он всегда мечтал.

Оливер Ридель

Роль в составе: бас-гитарист