– Да кто ж знает? Они себя пострадавшими выставляют. И как по мне – они правы. Их жизнь – дерьмо! Сытое вечное испуганное одиночество… Да еще эта насмешка. Ты вот знаешь сурвера Джона Доуса?
– Джон Доус? Не слышал.
– И про его компаньона не слыхал получается?
– Нет. Тоже игрушка?
– Можно и так смело сказать.
– Зайчик? – попытался я угадать.
– Щас! Кукла резиновая! Из тех что в полный рост и с дырками, где надо.
– Дырками где надо?
– Ты вечный девственник что ли? Кукла для секса! Говорящая! Выглядящая как живая и очень красивая деваха. Ходить не ходит, двигаться не двигается, но зато говорит лучше нашего и трахать ее можно всласть.
– Что за гребаный бред ты мне рассказываешь? Зверь-компаньон Джона Доуса – резиновая кукла для траха?
– Ну может не резиновая, а что посовременней. Но да – секс-кукла в компаньонах. Он в нее влюблен по уши этот старикан. Гордится тем, что никогда ей не изменял. На поверхности показывается редко, но только вместе с ней в обнимку. Зрелище еще то скажу тебе…
– Этот мир скоро сдохнет – подытожил я, массируя переносицу – Мужик влюбленный в резиновую куклу?
– Да уже не мужик, а старик. Джон постарше меня будет. Но знаешь – пусть себе любит кого хочет. Он хотя бы из нормальных сурверов. Всегда пропустит через свою территорию, всегда готов дать задание с нормальной наградой. Не жадюга, короче. Пусть себе скрипучую и дальше трахает да целует. Нам какое дело?
– Ладно… а как сюда мишка вписывается?
– Ну мишку не трахают!
– Да я не про это. Где стройный ряд? Мишка, зайчик, бегемотик… – вот это ряд стройный звериный и понятный. Но мишка, а следом резиновая кукла для секса… Что у других сурверов?
– А вот тут неизвестно. Сурверы народ скрытный большей частью. Оно и понятно – многие мечтают добраться до их добра. И между собой они не дружат. Одиночки. Выживальщики одиночки с верными компаньонами. Но ходят-бродят в городе слухи про пасущегося на травке золоторого оленя со стальной задницей, про русалку златоволосую, про черную огромную сову с человечьим лицом и янтарными глазами. И знаешь – я верю. Раз безумно звучит – значит, правда.
– Мишка, кукла, олень, сова, русалка – повторил я – Ладно. И нахрена они?
– Так ведь одиночество чтобы хоть немного скрасить – так я думаю. Сурверы в бункерах считай заперты. Условия у них такие – жизнь сытая, но тюремная. Они прилежно отыгрывают сценарий одиночного выживания после глобального конца.
– Что?
– Да хрен его знает. Не я придумал. Просто повторил тебе сейчас то, что сказал мне старый Джон Доус, поглаживая по заднице висящую на нем куклу. И сказал он именно так – они мол прилежно отыгрывают сценарий одиночного выживания после глобального конца. И добавил с ухмылкой, вокруг себя рукой обведя – вот тут сейчас все сразу. Холод, черный снег, верещание Гейгера и мертвые тела вповалку. Сказал он так, передал нам ящик с наградными консервами… и въехал обратно в свой бункер. Это был последний раз, когда я видел сурвера живьем.
– Въехал в бункер?
– Ну на лифте. Там из крыши бункера выдвигается такой цилиндр стальной вроде лифта. С дверкой сдвижной. Такой вот выход из бункера для сурвера на поводке.
– На поводке?
– Я же говорю тебе, Оди – они пленники наказанные Матерью за обман. У них поперек пояса стальной обод с тоненьким таким тросиком метров в десять ну или пятнадцать – при мне не натягивался. Тросик – ерунда. Плевком перебить можно. Но вот на пояске стальном нехорошо так что-то красным мигает. Смекаешь?
– Бомба?
– Ага. Она самая родимая. А длина тросика… сам смекнешь?
– Настолько можно удаляться от родного бункера?
– В точку. Они пленники королевских кровей, наказанные за обман.
– Что за задания они выдают?
– Разные. Как я понял все задания, что получаем мы по Зомбилэнду – от них. Они там правят. И они обязаны блюсти там чистоту и порядок. Смекаешь?
– Но платят кронами.
– Они и платят. И консервами. Еще они же оплачивают доставку своих запасов доверенным сквадам.
– Вот этот нюанс поясни.
– Да тут все просто. Жратва. Питье. Лекарства. Им это все ведь не с неба падает и не по конвейеру подается.
– Почему? Как раз логично. В бункере обязаны быть свои запасы.
– Да хрен там. Может и есть запасы, но сурверы живут долго. А жрать каждый день надо.
– И поэтому?
– И поэтому раз в месяц Мать каждому сурверу шлет посылку. Большой стальной ящик с хитрыми запорами. Оформляется все как задание для полного сквада уровня не ниже героев первого ранга. Сквад доходит до подвального склада первого больничного корпуса, принимает там тяжеленную мать ее посылку и тащит к сурверу. Задание засчитывается выполненным. В благодарность сурвер, помимо денежной награды, добавляет что-нибудь от щедрот. А щедроты бывают смачные!
– Например?
– Вот у тебя игольные картриджи какой емкости?
– Разные есть.
– Но объемом в тридцать игл нету ведь?
– Нету – признался я – Хм…
– А картриджи с иглами повышенного калибра? А блоки для модернизации игстрела? А особые заряды для аптечек? А консервы поразительные? Ты вот тушеное в ананасах акулье мясо пробовал?
– Хрен его знает.
– Вот! И я сука не пробовал… а герои бывает, что жрут… Ну ты понял к чему я веду? Если нет, то я поясню – с сурверами надо дружить! И тогда не только быстро поднимешься в статусе, но и кронами разживешься и снаряжение будет отменным. Не страшно в Кронтаун идти. Осознал, гоблин?
– С сурверами надо дружить.
– Ага. Так что, если встретишься с психованным Джоном Доусом – скажи пару добрых слов и его резиновой жене. Он оценит и зачтет.
– Вы тут сука все на голову трахнутые – сказал я искренне.
– А то ж! Может и трахнутые! Зато консервы от Джона вполне настоящие, непросроченные и вкусные. Так что от тебя не убудет, если ты скажешь «здрасте» кукле с еще влажным ртом.
– Огнемет – буркнул я – Только он поможет с этим.
– Ты поймешь. А потом примешь правила игры – старик дернул плечом – Все так делают. Таковы правила Зомбилэнда, гоблин. Здесь все безумно. Но где иначе?
– Но где иначе – повторил я и заглянул в блеклые стариковские глаза – Если везде так же – то нахрена жить?
– Тебе причину назвать? Их море!
– Например?
– Например я вот мечтаю попробовать тушеное в ананасах акулье мясо. Смекаешь?
– Так себе мечта для этого безумного мира – хмыкнул я.
– А и пусть! Но ты ведь сам этого хотел, верно? Пожить в безумии…
– С чего ты это взял, старик?
– А с того, гоблин ты мутный, что хоти ты спокойной житухи – сидел бы в родной прибрежной деревушке Музейного Обода, свесив ноги с пирса и, глядючи на море светлое, посасывал бы самогончик, зажевывая копченой рыбкой и ожидая вечерка, чтобы доказать жене что еще ого-го какой мужик. Разве у добросов плохая жизнь? Разве безумная?
– Ну…
– Вот и не нагнетай, гоблин. Ты сам сюда рвешься, сам тянешься к крови и боли. Многие из тех, кто пришел сюда за статусом и славой, получили пару раз по харям и поняли – не по ним такое веселье. Затосковали по родному покою и вернулись в деревни родные. А еще… так, между нами, мужиками…
– Ага.
– Ты про эльфийские слезы слышал?
– Нет.
– Мелкие такие полупрозрачные зеленоватые капельки. Даже форма капельная. Но по сути таблетки. Наркота. Дарит мягкий долгий кайф. Но тем, кто ходит в Зомбилэнд таблетки эти противопоказаны. Знаешь почему?
– Почему? – склонил я голову, незаметно проводя ладонью по карману, где хранился пакетик с серыми таблетками.
– Потому что воспоминания из прежней жизни на время возвращают. И пока ты в воспоминаниях мыслями, тело твое лежит тушей безвольной и делай с ней что хочешь.
– Даже так…
– Все же слышал ты о таком. По харе видно.
– Приходилось – не стал я спорить – Только под другим названием.
– Мир велик. Названий много. Суть одна – на время оживляет подохшую нашу память. Ворошит ее как муравейник пылающей палкой. И вот я о чем – попал мне как-то в руки десяток слезок. Подфартило. Ну и начал я время от времени закидываться ими. Штук пять проглотил за десяток дней. А оставшиеся поменял на новые пластины к броне и кой чего еще по мелочи.
– Не зашел кайф?
– Почему же. Кайф как раз зашел отменно. А вот воспоминания… их хоть и видишь, но целиком не упомнишь. Рвано все. Кусками.
– Ага.
– Но достаточно много в башке все же остается. Прямо как окошко в прошлую жизнь. Крохотная щелка. И вот в эту сраную щелку я и не захотел больше глядеть – старик моргнул, помедлил, мелкими глотками цедя коктейль и лишь выдержав паузу, продолжил – А че глядеть на одно и то же?
– В смысле?
– В смысле – вот я киваю безразличной жирной бабе – которая моя жена – смотрящей что-то на экране и ухожу на работу. Вот я усталый возвращаюсь домой и киваю безразличной жирной бабе продолжающей смотреть что-то на экране. Вот я сижу с этой бабой рядом на диване и смотрю что-то на экране. Вот я уже лежу на этой бабе и ерзаю жопой, выполняя супружеский долг. А она лежит и смотрит в сторону – на экран, где что-то показывают… И это – несколько моих воспоминаний. Я их получил от первых трех таблеток. А от следующих двух знаешь, что было?
– Что?
– А то же сука самое! Так же прихожу, ухожу, киваю жене, сидя в крохотной комнатенке не отрываю глаз от экрана, снова ухожу, снова вяло трахаюсь с той, кто продолжает смотреть на экран… ладно, соврал. Не пять, а пятнадцать или двадцать слезок тех я сожрал в надежде, что увижу хоть что-то сука интересное! В надежде узнать, что моя прошлая жизнь была хоть в чем-то значимой и хоть кому-то в той жизни было на меня не насрать! Но так я и не увидел нихрена такого! Работа, экран, жена в цветочном халатике обтягивающим жирную тушу, безразличное ее отекшее лицо… работа, экран, жена, работа, экран… и так вся жизнь! Если это покой и постоянство – то в жопу! Меня десяток раз рвали зомби, не упомнить сколько раз оказывался на грани смерти, сколько раз я отрывался в борделе… и вот это – жизнь! Настоящая! А не жалкая ее пародия с вечно включенным экраном, где показывают чужую веселую жизнь, а ты сука смотришь и уже даже не завидуешь – потому что ты привык, что им весело и клево, а вот тебе уготовано совсем другое и серое… понял меня, гоблин?
– Охереть – усмехнулся я, вставая и потягиваясь – Да ты поэт, старик.
– Че встал-то? Я еще много чего могу такого рассказать.
– Чуть позже – с радостью. А пока пора чуток пройтись и собрать тех, кто желает… как ты сказал, дед? Настоящей веселой жизни?
– Ее самой! Никак все же пойдете? Я думал ты цену себе набивал.
– Гоблин сказал – гоблин сделал. Нам пора в Зомбилэнд. Ты тут мрачного доходягу с мечом нигде не видел?
– Клаппабайма?
– Ага. Его.
– За беседкой отлеживается. Ты первый кто его горячим накормил.
– Другим жалко?
– Другие боятся, придурок. Кто станет смерть прикармливать?
– Какие вы тут все мнительные – поморщился я и, махнув рукой на прощание, начал огибать беседку.
Хватит тянуть зомби за жопу. Время посетить здешние аттракционы. А как окажемся у тамбура – проверить интерфейс в надежде, что злая система не пожалеет новичков и выдаст им задание в самое пекло…
Глава четвертая
Задание: Очистка канавы № 2. Важные дополнительные детали: При отсутствии личного, необходимый инвентарь получить в кладовой расположенной в бараке № 2, отдел № 1. Описание: Плановая очистка сточной канавы № 2 на главной аллее со второго по пятый участок. Очистку продолжать вплоть до сообщения о принятии задания. Собранный мусор доставить в приемник № 1 расположенный у входного шлюза № 1. Место выполнения: Специальная лечебница Тихие Буки. Главная аллея, канава номер № 2, со второго по пятый участок. Время выполнения: с момента прибытия и до выхода из лечебницы Тихие Буки. Награда: 75 крон.
Награда кажется неплохой, но ровно до тех пор, пока не вспомнишь, что теперь в моей группе, вернее в скваде, уже не четверо, а семеро рыл.
Старое ядро – я, Рэк, Хван и хитрая стерва.
Пополнение – Клаппабайм с мечом, Тарлос Маг с топором, Кошка Сексора с огромным тесаком и квадратным буковым щитом, обитым жестью.
Не знаю, что тетка лет пятидесяти с удивительным прозвищем собирается делать с этим щитом, но выглядел он интересно – стилизован под старину. Прямо пахнуло от этого щита чем-то этаким средневековым и даже волшебным. Выбитая внизу надпись «Острый хер вам в глотки, твари!» добавляла визуальной магии и заставляла поверить, что прочитавшие это атакующие зомби будут впечатлены. По данным системы, кстати, видимым в меню группы, Кошка Сексора значилась как Клаша. А судя по крестообразному старому шраму на лице жизнь Клашу однажды сильно огорчила…
Прислонившись спиной к стальному тамбуру, я раз за разом оглядывал своих бойцов, полностью игнорируя «старичков» и пытаясь понять, чего ожидать от новеньких. Притирок и тренировок не было. Я могу лишь видеть их хари и движения, могу наблюдать за позами, могу слышать их слова и из всего этого делать выводы.
Клаппабайм. Системное имя – Акэти. Претендент. В городе уже давно. Азиат. Лет сорока с небольшим. Тощая полудохлая ящерица. Вооружен мечом. Защитной экипировки никакой – обычная старая одежда. Абсолютно спокоен, даже позитивен – причем позитив появился, когда он понял, что сегодня мы все же войдем в Зомбилэнд. Мужик рвется стать героем. И мужик не без странностей.
Тарлос Маг. Системное имя – Тарлос. Доброс. Прибыл в город два дня назад. Лет тридцати с копейками. Красив, даже слишком. Атлетичен – причем мускулатура качка, а не бойца. Явно перед тем, как пуститься на подвиги подналег на поднятие тяжестей. Вооружен цельнометаллическим топором с чересчур длинной на мой взгляд рукоятью. Из защитной экипировки – бинты из грубой толстой ткани. Он обмотал ими каждую часть тела включая лицо. Настроен решительно, но нервничает.
Кошка Сексора. Системное имя – Клаша. Доброс. Прибыла неделю назад. Возраст за пятьдесят. Оплывшая, чуток горбатенькая, темные волосы распущены, на макушке что-то вроде пары звериных ушек крепящихся к головному обручу. Лицо перекрещено шрамом. На правой щеке у самого рта грозное предупреждение-татуировка «Покусаю!», с левой стороны «Откушу!», под нижней губой, на подбородке «Не вздумай сунуть, падла!». Топор, буковый щит купленный в городе. Обычная одежда, но зачетные коричневые сапоги по середину бедра. Застывшее выражение мрачной решительности на угрюмом лице.
Кроме этих троих больше никто не пожелал вступать в сквад гоблина Оди.
Ну и хрен с ними. Главное, что благодаря повышенной численности, я смог претендовать на задание повышенной трудоемкости – оказалось есть и такие условия. Объемные тяжелые задания вроде прочистки солидного участка идущих вдоль аллей канав выдаются пусть и неполным сквадам, но численностью не менее пяти рыл.
По поводу оплаты я не переживал – даже сэкономить удалось. Рядом с тамбуром стояло семь неполных сквадов. Как раз втиснутся в шлюз. Они пытались что-то там посчитать, один из представителей подошел ко мне и начал что-то бубнить про сумму, что должен заплатить каждый сквад и… Перебив его, я протянул пятнадцать овальных монет и на этом вопрос закрылся.
Остальные сквады – не все, но четыре из трех точно – продолжали грызться из-за пары жалких монет, выясняя, кто и сколько должен заплатить.
– Задрали нахрен – недобро процедил Рэк, уставший наворачивать круги – Эй! Может уже пойдем и завалим пару зомбаков? Или дальше гроши считать будете, герои?!
Не думал, что в слово «герои» можно вложить столько издевательских ноток… у Рэка это получилось.
– Хавальник прикрой, новос! Успеешь еще сдохнуть! – дернулся снявший шлем бритоголовый мужик, что волновался насчет оплаты больше всех – Герои разговаривают, новосы ждут и помалкивают.
– Эй, герой – подался я вперед – Разговаривайте быстрее.
– А ты… – уставил на меня палец бритоголовый. Чуть помедлил и, кашлянув, отвернулся, снова забубнил, гордо показывая нам спину. Стоящий рядом со мной призм удивленно развел лезвиями. Зато заговорил один из новеньких:
– Повторю, Оди – красавец Тарлос Маг при общении со мной с самого начала демонстративно избегал таких слов как «командир», «лид» и прочих, величая меня исключительно по имени и держась на равных.
– Повтори – кивнул я.
– Мне нужен только статус претендента. Я временный ферзь в твоем скваде.
– Ферзь – кивнул я.
– Поэтому без обид – задание выполняем вместе, деремся вместе, но, если что – свою жизнь на твою я менять не стану. Понять меня ты должен – как не крути размен невыгоден.
– Я примерно так же – поторопилась подать хриплый голос Кошка Сексора и добавила неловкое – Мя-ур!
– Да ты сука старая на всю голову трахнутая – покачнулась Джоранн – Она сказала мя-ур…
– Отвали, псина! – оскалилась Сексора.
– Завалитесь обе – буркнул я и ткнул затылком стальную дверь шлюза – Впереди задание. Скажу и я пару слов ферзям и кошкам – я вас услышал. И про обмен невыгодный и про прочее. Полностью согласен. Клаппабайм… ты хочешь что-нибудь сказать? Типа ты мяукающая ладья или гавкающая пешка… в этом стиле. Нет?
Клаппабайм на меня даже не глянул, продолжая сверлить неподвижным взглядом дверь шлюза. Умеет он поддерживать согревающую теплоту дружеской беседы…
– Договорились! – наконец-то утробно хрюкнул додавивший оппонента бритоголовый и напялил шлем на жадную башку – Оплачиваем! Готовьтесь к заработку, геры!
Его сквад что-то не слишком дружно пробубнил. Ну да. Трудно ожидать восторженного рева, если перед этим ты на виду у всего отряда долго и нудно торговался за пару крон.
Один за другим лидеры сквадов шлепали ладонями по сенсору рядом с тамбуром и с каждым шлепком на нем увеличивалась видимая всем цифра. 30. 44. 56. 71…
Когда цифра увеличилась до сотни, раздался короткий и совсем негромкий сигнал. Этакое предупреждение в стиле «работает тяжелая техника, соблюдайте гребаные правила сраной безопасности, суки!». Створки начали разъезжаться, и я чуть отступил – между утопленными чуть створками и бетонным полом узкая щель, куда совсем не хотелось попасть носком ботинка.
Едва щель приоткрылась на метр в нее сунулся первый из сквадов. Я тут же пристроился следом, едва не задев плечом надувшегося бритоголового. Старые бойцы плотным ядром втиснулись за мной следом, призм едва не оторвал кому-то нос плечевым шипом. Впритык за призмом двигался Клаппабайм, ловко лавируя между торопящемся ко входу в тамбур бойцами других сквадов. Такое впечатление, что все спешат только по одной причине – показать свою храбрость. Вот и торопятся. Ну может еще кто-то крикнул что-то вроде «кто последний – тот сосет». Но вроде солидные все гоблины…
– Кто-то ядовитым чем-то серанул – недовольно проревел Рэк, демонстративно зажимая нос – Какое сыкло обосралось заранее? А?! Кто тут аромат битвы жопной вонью разбавляет?!
Наглому новичку никто не ответил. И тоже по понятной причине – скажешь что-нибудь и все автоматом подумают, что серанул именно ты. Следом сделают вывод, что раз очко сжимается и разжимается спазматически – стало быть струсил боевой камрад. Вот и молчат все дружно, украдкой поглядывая по сторонам. Серуна ищут дружно. Нет, не так я представлял вход в Зомбилэнд.
Хотя не удивлен, что кто-то не сдержал сфинктеры. Глядя на множество реально напряженных побуревших вспотевших харь вокруг, сразу становится ясно – нервы у них натянуты звенящими струнами, на глазах намокают банданы и бинты под шлемами. А ведь в стальном тамбуре холодно. И запах… как в морге…
Створки за нашими спинами сомкнулись почти бесшумно.
Сигнал. На этот раз чуть более громкий и долгий.
– Мать кричит нам поостеречься – один из претендентов низко поклонился чьей-то впереди стоящей жопе.
Бойцы его сквада нескладно повторили, кланяясь чужим нервным жопам, но уж точно не системе, которой было насрать. Она оперировала тамбуром Зомбилэнда и потому была занята.
– Почему система предупреждает зомбаков о полднике? – спросил я в пространство, ни к кому, не обращаясь – Что за мать его обеденный гонг?
Меня вряд ли кто услышал из своих. Ну может еще вон та антрацитово-черная девка с огромными губами проколотыми в дюжине мест, дыбом поставленными волосами с вплетенной в них железной сеткой и в стальном коротком нагруднике оставившем мягкий живот беззащитным, зато с надписью на груди «Арсенал СИСЕК». Но девка была занята нервным перехватыванием шипастой короткой булавы и переступанием с ноги на ногу.
Створки разошлись и в разбавленный единственной лампой сумрак тамбура хлынул яркий свет.
В Зомбилэнде ясно. Погода обещает быть чудесной. Держитесь за жопы крепче, гоблины. Веселье начинается…
Вышли мы тоже вторыми – и попробуй не выйди, когда за спиной под три десятка нервных рыл. Вытолкнут. Но нас толкать не пришлось – сами с радостью вывались на площадку, что переходила в широкую центральную буковую аллею, ведущую к далеким больничным корпусам. Первым делом я царапнул взглядом замеченную табличку, торчащую у канавы. И понял, что система все же старалась пощадить новичков – первые по нумерации участки были в нескольких шагах от входного шлюза. С другой стороны – прозевай мы подход зомбаков и будет неважно в какой части Зомбилэнда мы чистим канавы. При скорости и уме этих тварей…
Тварей.
Вот ключевое слово, что крутилось у меня в голове с того момента, как я увидел нервные напряженные хари вокруг себя. Когда заметил потные ладони стискивающие оружие.
Твари.
– За мной – скомандовал я и, не обращая пока внимания на действия других сквадов, отвел бойцов на несколько шагов в сторону. Там, остановившись, оглядел мельком каждого и заговорил – Небольшой инструктаж.
– Эй, Оди.
– Внимательно слушаю тебя, Тарлос.
– Ты мне не лидер.
– Ц-ц-ц… – помахал я пальцем, останавливая стоящего за спиной красавчика мрачного орка, что уже занес кулачище. Но Тарлос решил, что мой жест адресован ему и выжидательно подбоченился. Пришлось его разочаровать и мирно улыбнуться – Либо в этот раз ты слушаешь мои приказы и по завершению задания гордо расторгаешь контракт и уходишь в закат, либо я сейчас вышвыриваю тебя из сквада. И вали нахрен.
– И рискнешь бойца потерять?
– Наблюдай- улыбнулся я еще шире и зашевелил пальцами, перебирая разделы меню.
Тарлоса Мага хватило секунды на три, и он примиряюще поднял ладони:
– Я это и хотел сказать, Оди – ты командуешь только в этот раз.
– А ты мне нужен только в этот раз – повторил я свою ослепительную улыбку – Ты мясо, что я купил на распродаже по дешевке. Для того чтобы поднять количество бойцов в скваде чтобы гарантировано получить задание в Зомбилэнде, а не в Угольке. Как только сквад и мы станем претендентами – я выпну такого недоноска как ты мгновенно. А потом еще прикажу моему орку трахнуть тебя прямо в тамбуре – рукоятью твоего же топора.
– А… – сказал мужик задумчиво и покосился на орка.
Возможности Рэка он знал – Тарлос был одним из зрителей в тех уличных боях. Видел и меня и Рэка в деле. И понимал, что, если Рэк захочет запихнуть ему в задницу топор – он это сделает.
– А если я буду молчать?
– Попробуй – посоветовал я – Но обещать не стану. Ну что? Слушаем?
Дождавшись кивков, я резко хлопнул в ладоши и продолжил прерванную мысль:
– Мы здесь для чего?
– Зомбаков валить… – предположил призм.
– М-м-м… верно. Но кто они эти зомбаки?
– Хитрожопые сукины дети? – попытался на этот раз Рэк.
– Животные – четко произнес я – Сильные, живучие, быстрые хищные животные. Но никак не противники.
– Я не въезжаю. Мяур!
– Я тебе пасть порву сейчас – пообещала Джоранн, сморщившись так, будто сожрала политое лимоном дерьмо зомби.
– Отвали, сука! Как хочу, так и мяукаю! Я кошка свободная!
Хлопнув в ладоши еще раз, я остановил спор и продолжил:
– Пока мы стояли в тамбуре, обратил внимание – все мнят себя гребаными гладиаторами. Напряжены до предела, готовятся выйти на боевую арену. Воины идущие на смерть!
– Но, по сути, все так и есть – возразил призм.
– Да – кивнул я – Но тонкость в отношении. Не надо относиться к зомбакам как к разумным противникам. Если передать суть – меньше гребаного пафоса! Вот! Слышите?
Удаляющийся по аллее сквад бритоголового хором скандировали что-то невероятно длинное и нескладное. Как вообще удалось запомнить такое и сколько часов репетировали, выводя из себя соседей-героев?
– Мы их – в клочья! Мы их – в пыль! Зомбаков порвем на части! Кровь за кровь и скальп за скальп! Мы идем топтать их трупы! С треском! С треском! Плюнем мы на боль с размахом! Смерть встряхнем мы за грудки! Повернувшись к зомби жопой, мы покажем – нам плевать! Фуагра мы настрогаем из печенки их гнилой! А они?! А что они?! Ведь они нас…
– Трахнут, трахнут, трахнут – приложив лапы к пасти, громко предположил Рэк, имитируя эхо.
Неплохо получилось…
Сквад сбился с шагу. Кто-то из соседних отрядов издевательски заржал.
– Нарываешь, мразь?! – бритоголовый лидер сквада круто развернулся, шлепнул себя ладонью по стальному гульфику – Порву!
– Я найду тебя в городе – пообещал Рэк – И ты порвешь. Губами. Мой…
– Двигаемся дальше! – проорал бугай и, развернувшись, повел сквад дальше. Но уже молча. Испоганили мы им всю радость… И рядовой состав теперь гадает, что же именно там их лидер собрался рвать губами орку…
– Ко всему что здесь происходит – будь то очистка канав, переноска трупов или стычки с зомби – относимся как к рутинной и уже поднадоевшей работе – пояснил я свою мысль – Никакого сраного пафоса! Никакого тупого геройства! Никаких невероятных отважных поступков. Просто рутинная работа со скукой на лицах и тоской в сердце. И последнее – слушаем меня! И сука не просто слушаем, а еще и выполняем мои приказы! И никуда не торопимся до тех пор, пока я так не велю. На этом все. Пока есть время – перевариваем мою невероятно умную речь и топаем вон к той табличке.
Бросив взгляд вверх – на темные тусклые панели обзорных окон Обсервера, я повел сквад к табличке с жирной надписью «Сточная канава № 2. Участок № 2». Как приятно снова окунуться ненадолго в темную ностальгию по родине. Именно там я познакомился с обожаемыми системой заданиями в стиле «гоблины! Суки тупые! Копайте вот отсюда и досюда!». Эх ностальгия…
Не оборачиваясь, я протянул руку назад и Рэк вложил мне в руку мотыгу. Одни носилки, три лопаты и четыре мотыги мы получили из рук кладовщика охраняющего кладовку во втором бараке. Инструмент в отличном состоянии, лезвия заточены. Выдав требуемое, старый кладовщик сурово предупредил – какими бы крутыми сраными героями мы не были, инструмент чтобы вернули в целости или придется отдавать чем-то равнозначным. При этом дедушка похотливо смотрел на рыжую. Недорого он оценил красотку…
Шагнув в неглубокую и считай сухую канаву, я подцепил мотыгой комок чьих-то волос и выбросил наружу. Комок оказался содранным скальпом – судя по лоскуту почерневшей и гнилостно воняющей кожи. Рэк ботинком отправил находку в носилки и мрачно глянул на внезапно согнувшегося в рвотном позыве «ферзя» Тарлоса Мага. Один за другим бойцы сходили в канаву и брались за дело. Как и ожидалось старички действовали быстро и четко. Остальные все еще мялись.
– Чистим! – буркнул я и пополнение наконец-то зашевелилось.
А я поймал себя на мысли, что, говоря «пополнение» имел в виду только двоих – «кошку» и «ферзя». К Клаппабайму я автоматически относился как к старичкам, и он это отношение полностью оправдывал – слушал внимательно, к месту работ шагал быстро, за мотыгу взялся вторым, по сторонам поглядывал зорко.
Метрах в двухстах от нас взорвался криками какой-то сквад. Следом послышался переполненный ужасом и болью дикий вопль. Снова неразборчивые крики и команды… Один из сквадов вступил в бой.
– Продолжаем чистить – велел я – Рэк… кость пропустил. Берцовая что ли?
– Гоблин сдох в мучениях – заржал орк, бросая изгрызенную кость в загремевшие носилки – А тут неплохо, командир. Прямо вот сука неплохо…
Крики сместились в нашу сторону и стали куда более истеричны.
– ОН ВЫРВАЛ МНЕ ЖОПЫ КУСОК! ЖОПЫ КУСОК! – взвыли за чуть перекошенной беседкой.
– Тут ты прав – усмехнулся я, вонзая мотыгу в грязь и тяня на себя – Тут ты прав, орк…
– Там орут! – не выдержал Тарлос, выпуская из лап мотыгу и хватаясь за странным образом низко подвешенный топор за спиной, при каждом шаге бьющий владельца под колени – Разворот!
Опять это произошло. Опять кто-то пытался перетянуть контроль на себя. Но на этот раз мне даже дергаться не пришлось – один удар Рэка и охнувший красавчик рухнул на землю. Удар был скорее роняющим, чем калечащим. Поэтому Тарлос, возомнив себя обладателем противоударного хлебала тут же подскочил, выпятил ушибленный оплеухой подбородок, что-то хотел проорать, но обрадованный подарком орк ударил еще раз. Рукоятью лопаты под колено. Маг упал. Наступив на его грудь, орк шумно втянул поглубже сопли, резко наклонился и как раз успел метко и смачно харкнуть прямо в возмущенно открывшуюся пасть ушлепка. Тот немедленно выгнулся, захрипел, забулькал и выдал пару литров желтой блевотины по направлению к стальному небу. Восхищенная свободой блевота благодарным теплым компрессом растеклась по ушибленному бинтованному подбородку. Орк брезгливо отошел. Я же, выгребая из канавы камни и мелкие кости, ласково сказал:
– Убирай мусор, сука. Молча.
Встав, Тарлос кое-как стер липкую жижу с щек, затем ладони о бинты на предплечьях. Глянул на меня со сразу узнаваемой мелкой злобой, смешанной со столь же мелкой ненавистью, хотел было что-то сказать, но вовремя одумался и схватился за мотыгу.
Увидевшая все это Кошка Сексора поправила фальшивые ушки и с двойным усердием принялась выгребать мусор, больше не прислушиваясь к крикам.
А вопли становились все ближе и не затихали, но при этом изменились.
Сквады доказали свою живучесть – вопли сменились жесткими приказами, окриками, боевыми рыками. До моего слуха донеслись щелчки игстрелов, редкие стоны, звон металла. Очистив небольшой участок канавы, я шагнул дальше, черпанул мотыгой, не отрывая взгляда от аллеи и от дергающихся на ней черных постепенно укрупняющихся пятен. Доказали отряды зомбоборцев живучесть или нет, но они отступали. Правда, не всей толпой. Пока к нам пятились два сомкнувшихся отряда. Несколько претов тащили на себе раненых, другие, объединив усилия, отбивались от наседающих тварей. Число последних пока определить не мог, но их не так уж много. Сражающиеся отряды явно мечтали поскорее оказаться рядом с тамбуром, а количество раненых говорило о том, что сквадам уже не до выполнения задания – они желали убраться из Зомбилэнда пусть и ценой дополнительных штрафов. Трата крон – херня. Мелочь. Но вот невыполнение задания… Система та еще жестокая сука. Любое невыполнение задания «сбрасывает счетчик», ломая цепочку и «роняя» обратно на ступеньку зеленого претендента. Так охотно объясняли старики здешнюю суровую систему.
Хочешь стать героем? Стой до последнего! Теряй руки, ломай ноги, но задание выполняй.
Сдохни – но сделай!
Иначе героем тебе не стать никогда.
Глянув внимательней, пересчитал раненых. Двое тяжелых, их волочат шестеро – что тоже обливаются кровью, но пока еще могут передвигать ноги.
– Молл! Урони его! Урони! – хрипло орал светловолосый высокий лидер первого сквада, размахивая топором с короткой рукоятью.
– Ща! Ща! – отвечал лидер второго отряда, полная его противоположность – приземистый коротышка в смешном шлеме похожем на ведро с дырками. Зато вооружен был странноватой моделью игстрела – длиннее моего раза в два. Тратить иглы он не боялся – его пушка плевалась короткими кашляющими очередями, заставляя наседающих зверюшек злобно скалиться и припадать на простреленные колени, хвататься за лица и прикрывать глаза.
Последнее – зомби берегли головы и глаза – пока и спасало сквады. Кучный огонь на подавление. Тактика против небольшого количества тварей действенная, но затратная. Особенно, если не пытаешься ошарашить врага ударом мачете по сокровенному, пока он жмурится и прикрывает гнилыми лапами зенки.
– Слева!
– Ползет на перебитых!
– Пробейте ему уже башку! Уройте его!
– Он мне вырвал… жопу вырвал… вырвал…
– Заткнись!
– Жопу…
– Не суйся вперед, дебил!
– Надо перезарядиться! Нолтос! Щит!
– Да, лидер!
– Раз… два… давай!
Скребущие удары по подставленному пластиковому щиту с окошком. Один из зомбаков неожиданно высоко подпрыгнул, перелетел через головы первого ряда и всей массой рухнул на головы подранков, сбив их с ног и сходу пройдясь когтями по всему, что шевелилось.
– Да норм же – пожал плечами Рэк, что не был с нами тогда в ресторане и обо всем судил по нашим рассказам. Да и то орка больше заинтересовал перечень поданных блюд и почему ему пару кусков ростбифа не приберегли и где вообще сучье товарищество и забота?
– Норм – подтвердил я, оценивая действия бесстрашного пациента, которому только что с размаху всадили топор в плечо.
Подскочив, легко увернувшись от следующего удара, тварь одним стремительным скользящим движением оказалась за спиной замахнувшегося и… нанесла короткий резкий удар чуть пониже центра спины. Зомби ударил кулаком – я видел, как он сжимал темные и словно бы распухшие пальцы. Звенящий перепуганный крик, выпавшее из рук оружие и следом рухнувший хозяин…
– Бьют по хребту – вспомнил я рассказы.
– Четко долбанул – согласился Рэк.
Завопивший что-то один из претов попытался врезать дубинкой, но зомби снова увернулся – тем же удивительно легким грациозным движением. Зато от парочки игл в живот уберечься не удалось и он, уходя от следующей очереди, отпрыгнул спиной вперед, ловко приземлился и по дуге начал стремительно заходить с фланга, явно намереваясь еще разок удивить врага.
Прыжок. Другой.
Я выставил мотыгу.
Деревянная рукоять с треском обломилась, зомби шлепнулся на землю с удивленным выражением на деформированном лице. Шлепнулся лицом вниз. Тут же повернул голову, начал подниматься, не сводя с меня побелевших глаз, простреленное в нескольких местах лицо передергивала частая злая судорога. Огорчился такой подлой подставой? То ли еще будет… подавшись вперед, я вбил обломанный остаток рукояти в так удачно направленное вверх ухо и хорошенько подергал из стороны в сторону, взбивая мозговое смузи. Зомби задрыгал лапами, брызнул кровью, в нос шибанула дикая вонь вылезающего из жопы говна существа, что жрет исключительно плоть и явно плохо пережевывает пищу.
Сняв топор, я неспешно ударил по бугрящейся темными венами шее. По-прежнему держась за палку, задумчиво поднял отрубленную голову, глянул на гримасничающее лицо, затем посмотрел на Тарлора Мага, протянул ему еще живой трофей и спросил:
– Лизнешь?
– БУ-Э-Э-Э!
– Ты че, сука? – огорчился Рэк, пиная блюющего подошвой ботинка в жопу – Тебе командир Чупа-чупс предложил! Соси, падла!
– БУ-Э-Э-Э!
– И ты хотел стать героем, мяур?! – с презрением спросила его Кошка Сексора.
– Лизнешь? – приподнял я заинтересовано бровь.
– Ублюдки все ближе! – поспешно ответила она, чуть отступая.
– Ага… – отозвался я, переворачивая отрубленную голову вверх тормашками и принюхиваясь к еще брызжущему шейному обрубку. Поморщившись от оросивших лицо капель, задумчиво хмыкнул и швырнул голову в носилки.
– Ты, урод… п-психанутый… его крови хлебнул? – с всхлипывающим ужасом спросил Тарлор и снова согнулся в рвотном приступе.
– Не пачкай аллею! – буркнул я, награждая его пинком. Тарлоса снова вырвало и на этот раз остатки блевотины накрыли упавшую в носилки отрубленную голову. Охнув, он отвернулся и, постояв пару секунд в согбенной позе, начал выпрямляться.
– Двадцать крон! Со сквада! – гулко провопил ведроголовый коротышка, наведя на меня смотровые щели шлема.
– Да! – тут же поддержал его светловолосый.
Лениво оглядев пятерку измочаленных зомби и еще двоих свежих тварей ломящихся уже открыто по кустам, я выдвинул ответку:
– По тридцать.
– Да!
– Да!
– Рэк, Хван. Нарубите крупно. Джоранн ты за ними. Помни – глаза.
– Ага.
– Каппабайм – ты с ними. Покажи мне на что способен.
Азиат молча кивнул и рванул с места, опередив огорчившегося Рэка, что как раз пинком отшвыривал со своего пути шатающегося подранка прета с разорванным животом.
– А вы за мной – глянул я на оставшихся двух новичков и махнул в сторону торопящегося подкрепления монстров – Я роняю – вы рубите.
– Да… – Тарлора пошатывало, но за топор он держался крепко. С забинтованного подбородка свисали тягучие желтые сосульки.
– Мяур! – потешно оскалилась пятидесятилетняя тетка с ушками и странно вильнула жопой – Мяурр!
К моменту, когда я обогнул отступающие сквады и нападающих зомби, оказавшись между схваткой и двойкой монстров, мои успели уронить одного зомбака и наспех отрубить ему руки. Джоранн увлеченно дергала за рукояти ножей вонзенных в глаза. Безрукого зомби выгибало от наверняка непередаваемых ощущений варварской лоботомии, обрубки руки орошали все вокруг густым темным сиропом.
Своего противника я пропустил, избегая удара когтей. Обнаженную женщину по инерции понесло дальше, но я помог ей остановиться – ухватил за волосы и рванул на себя, отчего она встала как вкопанная, а ее когти застыли в паре сантиметров от расширенных глаз Тарлора. Горизонтальный удар топора почти отрубил ей голову, но тут на меня насела вторая почернелая зубастая баба и пришлось отступить. Уронив подрубленную голову на плечо, зомбячка бросилась на Сексору и та ответила ей лихим и неумелым ударом мачете, отхреначив врагу левую грудь, что шлепнулась на завопившего Тарлора.
Дерьмо…
– Не сиськи, сука! Голову руби! – рявкнул я.
– В жопу потаскух сисястых! – неожиданно свирепо отозвалась Кошка и тут же заорала, когда когти прошлись ей по лицу и груди.
Помочь я не мог – сам получил когтями по наплечнику и защищенной пластинами груди, крутнулся, швырнул топор, что с презрительной легкостью был перехвачен в воздухе, навел оба игстрела и всадил в падлу пяток игл. Одну в глаз, другую в щеку, три в сердце, то есть в левую сиську. День сегодня какой-то сисечный, что ли? Шагнув вперед, вставил игстрел в открытую пасть и дважды нажал на спуск, посылая иглы сквозь мягкое нёбо в мозг. Забрал топор из обмякшей руки и ушел в сторону. Но еще один удар – скользящий, но сильный – по мне все прошелся, пробороздив несколько царапин от правого плеча к паху. Когти страшные. Поэтому медлить не стал и снес нахрен башку с плеч, после чего повернулся глянуть как там дела у новичков. Дела были дерьмовыми. Кошка с воем билась, но уже вся была исполосована, часть волос вырвана. Ее противница выглядела не лучше. Через секунду я охренел – бросив мачете и щит, Сексора вцепилась обидчице в волосы, и они рухнули на бетон. Тарлор стоял и пялился, странно подергивая шеей. Проходя мимо, я буднично сломал ему нос, после чего доломал ударом ноги подрубленную шею зомби и вбил ей топор в череп. Дернул на себя и шея с брызгами лопнула. Зубы Кошки вместо зомбячьей щеки хапнули воздух. Завыв, Сексора забилась рядом с обезглавленным дергающимся трупом, хрипя разорванным ртом:
– Дайте! Дайте, мяурр! Дайте-е-е!
Рядом на колени упал Тарлор и, схватив ее за плечи, загнусавил:
– Все. Все! Вставай! Давай!
Осекшись, Сексора проорала ему в бинтованное лицо с расплющенным красным холмиком на месте носа:
– Я красивая?! Я КРАСИВАЯ?!
– Да! Да, сука! Охеренно красивая! – ошалело заорал тот в ответ, целясь словами в окровавленную кошачью морду.
– Ты бы трахнул?! А?!
– Да! Да! Вставай!
И Сексора легко поднялась. Правда, видел я это же мельком, сосредоточенно изучая действия моих бойцов, что заканчивали рубить винегрет. Хреново. Рэку порвали плечо и щеку. Каппабайму зацепили шею сзади и ногу. Джоранн с шипением облизывала оба изборожденных предплечья. Призм единственный выглядел целым, но при этом он сидел на изрубленной куче мяса и меланхолично жевал сэндвич из печеньки и вроде как ломтика зомбячьей печенки, удерживаемый сидящей рядом на корточках рыжей. Вряд ли сам положил белковую добавку – свежатина наверняка случайно украсила собой печенюху, отлипнув от брони призма. Но все же как-то некультурно…
Прикрытые нами отряда успели добраться до конца – вернее начала буковой аллеи – прижались к тамбуру и занимались ранеными.
– Спасибо! – крикнул мне осторожно коротышка снявший шлем и явивший суровую харю воителя.
– Все в силе! Вы сука долбанутые психопаты! – проорал мне светловолосый жердина – Ты его кровь лакал?
Ничего не ответив, я отвернулся и осмотрел аллею. Нового врага не видать. Но тут немало густых насаждений и заброшенных беседок, навесов, статуй и прочих хреновин, за которыми легко спрятать легион.
– Не расслабляемся! Перевязаться! И за мотыги! – рявкнул я, отступая к канаве.
– Моя красота – проскулила Сексора.
– Лицо срежу – уже не сдерживаясь, пообещал я.
– И пропадет каждая морщинка! – зашлась смехом Джоранн, стряхивая с рук крошки от печенья – Да! Да! Вот это жизнь!