На входе ей выдали радиочастотный значок. Он был закодирован в соответствии с уровнем допуска Бет, очень высоким. Здесь, однако, недостаточно высоким. В каждой комнате, через которую она проходила, начинали пищать сигналы тревоги, загорались красные лампочки на потолке, а экраны компьютеров автоматически темнели, скрывая данные от посетителя.
– Всегда рад, Бет.
Доннелли крутил кольцо на пальце, а Бёрнс тер ногу.
– Становится хуже, Джарв? – спросила Перри, глядя на него.
– Никому не посоветую получить сначала пулю, а потом – удар штыком от слишком ловкого и равно безумного вьетконговского пехотинца. Мне хватило удачи убить его, а не наоборот. По крайней мере, ему не пришлось тридцать лет мучиться от жуткой боли.
– Врачи ничего не могут сделать?
– Мою судьбу определило то, что было сделано на поле боя. Они залепили всё повязками, и из-за повреждений нервов и костей кровеносные сосуды пробили себе новый, плохой путь… – Он шлепнул по бедру. – Что есть, то есть, и вы приехали сюда не слушать мои жалобы. Чем мы можем вам помочь?
– В округе Колумбия был найден мертвым прокурор. Его звали Джейми Мелдон.
Доннелли кивнул.
– Настоящая трагедия. Нам сообщили об этом.
– Кто? – быстро спросила Бет.
Доннелли покачал головой.
– Извините, я не могу сказать точнее. Но сведения о подобных преступных актах поступают в Национальную разведку по многим каналам.
– Место преступления было закрыто и для нас, и для ФБР. Мы не имеем представления, кто взял на себя расследование. Я слышала, что директива пришла непосредственно из Белого дома? – Она умолкла и выжидающе посмотрела на Доннелли.
– Бет, я не буду ни подтверждать, ни отрицать.
– Сэм…
Он поднял руку.
– Ладно, я могу сказать, что не слышал ничего, связывающего это дело с Белым домом. А я думаю, что услышал бы.
– Тогда кто это может быть? Эти парни ушли с телом Мелдона, буквально помахав своими водительскими правами. И мэр недвусмысленно сказал мне отойти в сторону. Ладно, иногда такое случается. Но ФБР тоже отстранили.
Доннелли взглянул на Бёрнса.
– Это очень необычно… Хотите, чтобы я что-то выяснил?
– Вы – первый человек, о котором я подумала.
– У нас всегда были хорошие рабочие отношения, – сказал он. – Могу сказать вам, что мы очень ценим ваш дух партнерства с федеральными структурами.
– Мы должны работать над безопасностью столицы.
Бёрнс помрачнел.
– Если террористы смогут провести успешную акцию в этом городе, ни один американец не будет чувствовать себя в безопасности. И тогда мы проиграем.
– Не учите ученого, – заметила Бет и пожала мужчинам руки. – Я буду ждать от вас вестей.
– Кстати, – спросил Бёрнс, – как ваша сестра адаптируется к обычной жизни?
– Потихоньку, – ответила Перри. – Но Мейс всегда идет своим путем.
Когда она ушла, Доннелли вернулся в свой кабинет. Джарвис Бёрнс остался сидеть за столом, потирая больную ногу. Он сделал паузу, только чтобы набрать текстовое сообщение на своем «Блэкберри», и через минуту дверь конференц-зала открылась. Седой мужчина уже сменил джинсы и рубашку, в которых обыскивал квартиру Андрэ Уоткинса, на костюм и галстук.
– Мейс Перри? – спросил Бёрнс.
Мужчина кивнул.
– И юрист?
– Оба.
– Она могла определить, что ты не Уоткинс.
– Мне убить обоих? – деловым тоном спросил мужчина.
Бёрнс откинулся назад и нахмурился.
– Дай мне подробности, – распорядился он.
Глава 53
Мейс набрала код на воротах и завела «Дукати» внутрь. Альтман ждал ее перед домом. Он был одет так же неформально, как и раньше, но сегодня стянул волосы в хвостик. Мейс взяла рюкзак с одеждой и некоторыми необходимыми вещами, и профессор провел ее в гостевой дом. Он подождал, пока Мейс разложит вещи, а потом принялся показывать, как управлять телевизором и стереосистемой, а заодно компьютеризированными отоплением, вентиляцией и охранной сигнализацией. Еще один телевизор стоял на красивом резном комоде в хозяйской спальне, перед огромной калифорнийской кроватью.
– Роскошный дом, Эйб.
– Все это придумала Марти, моя покойная жена. У нее было такое восприятие, такой стиль. А меня с трудом хватает, чтобы подобрать носки в тон.
– Я недалеко от вас ушла… Так что теперь?
– Давайте вернемся в большой дом и обсудим стратегию.
За чашкой чая Альтман подробно изложил свой план.
– Я работаю совместно с замечательными людьми из социальных служб. Они будут ждать вас и окажут полное содействие. У них есть справки по всем интересующим нас людям, которые я уже просмотрел. Как говорилось ранее, для первого этапа я отобрал из всех предложенных вариантов десять человек. Вам нужно будет установить с ними первый контакт.
– Хорошо. Какого рода вопросы я должна задавать им?
– Не нужно их прощупывать. Вам нужно успокоить их и при этом донести мысль, что вы понимаете их ситуацию и мы никоим образом не осудим их выбор, каким бы тот ни был. Я не стараюсь вырвать этих людей из их нынешнего мира.
– Но на самом деле стараетесь, верно?
– Я пытаюсь дать им возможность изменить к лучшему обстоятельства их нынешней жизни.
– Своего рода расщепление миров?
– Да, примерно так. И если даже вы об этом спрашиваете, они уж спросят непременно. Они с большим подозрением отнесутся к моим мотивам и ни в коем случае не должны решить, будто это какое-то шоу уродов. Вам нужно убедить их, что речь идет о разумном стремлении сделать их жизнь лучше – в надежде, что они, в свою очередь, будут помогать другим в схожих обстоятельствах. Люди из их мира часто добиваются успеха, но СМИ обычно не хотят освещать эти истории.
– Плохие новости лучше продаются.
– Да, но нам нужны и положительные примеры.
– Эйб, большинство людей оттуда, которых я знаю, просто хотят выжить. Сомневаюсь, что у них хватит альтруизма на помощь другим.
– Возможно, вы удивитесь. Но в некоторых отношениях вы правы, и это нормально, этого и следует ожидать. Пока мы говорим только о первом контакте. Но он жизненно важен.
Мейс помрачнела.
– Я просто немного тревожусь, понимаете?
Альтман улыбнулся.
– У вас нет настоящего опыта работы в этой области и надежды нации ложатся на ваши неподготовленные плечи?
– Лучше и не скажешь.
– Мейс, я отвечу вам просто. Я не знаю ни одного человека, лучше подготовленного для этой работы. Ни одного. Если б я знал такого, то попросил бы его. Я в большом долгу перед вами, без сомнений, но этот проект во многих смыслах олицетворяет труд всей моей жизни. Я бы не стал рисковать им, выбирая неподходящего человека. Этот проект слишком важен для меня.
– Тогда я буду стараться. Это все, что я могу обещать.
– А теперь я могу попросить Херберта соорудить небольшой ланч. Он готовит потрясающий салат из тунца.
– Спасибо, но я пас. Хочу быстренько принять душ в гостевом доме. А потом поеду встречаться с этими людьми.
– Превосходно. Я вам очень признателен.
– Не больше, чем я. У меня был скудный список возможностей.
Альтман положил ей руку на плечо.
– Темнее всего перед рассветом. Знаю, это ужасное клише, однако оно часто оказывается правдой. Кроме того, вдруг социология понравится вам больше полицейской работы?
– На самом деле полицейская работа, по сути, и есть социология, только с «Глоком» и бронежилетом.
– Кажется, я вас понимаю.
– Все дело в уважении, Эйб. Работая в полиции, я была членом самой большой банды округа Колумбия. Но поскольку мы – самая большая банда, то не можем позволить себе проиграть ни одного боя.
– И как вам это удавалось? – заинтересовался Альтман.
– Никогда не ввязываться в ситуацию, в которой я не могу выиграть.
– Понимаю.
– Свистнув по рации, я могу вызвать помощь быстрее любой другой банды. Мне нужно продержаться в бою лишь три минуты, и всё. Если мне нужно ударить человека, потому что он плюнул на меня, я это делаю, поскольку стоит одному «синему» спустить неуважение к себе, это аукнется всем остальным «синим» на улицах. Сегодня плевок, а завтра пуля в спину. Ты можешь любить меня или ненавидеть, но ты будешь уважать мою униформу. Однако то же справедливо и для бандитов. Большинство из них просто пытаются заработать на жизнь, а «синие» пытаются их схватить. Катать «Чириос»
[36] за пару тысяч в день или жарить мясо в «Маке» за минимум.
– «Чириос»?
– Оксиконтин
[37]. Они такие же люди, как мы с вами, но сделали другой выбор.
– И имели ограниченные возможности.
– Верно. Обе стороны знают правила. Бандитам плевать, если им набьют морду или арестуют, подстрелят или отправят в тюрьму. Такое случается с ними каждый день. Но не проявляйте к ним неуважения. Этого они не прощают.
– Мне кажется, за эти две минуты я узнал больше, чем за последние десять лет.
– Увидимся, профессор. Держите форт. – На выходе Мейс обернулась. – Да, чуть не забыла. Мой «Дукати» немного утомился. Нельзя ли взять у вас какую-нибудь тачку на время?
– Конечно. «Бентли» или «Хонду»?
– Выбор рискованный, но я предпочту японца.
Глава 54
Мейс приняла душ в гостевом доме и тщательно вымыла грязные волосы. Единственно, чем плохи мотоциклетные шлемы, – в них жутко потеет голова. Когда Перри завернулась в толстый халат и пошла гулять по роскошному дому, размерами в лучшем случае в треть действительно роскошного дома, ей пришло в голову, что нормальному человеку довольно легко привыкнуть к такой жизни. Хотя к ней, конечно, это не относится. Однако она все равно восхищалась не только качеством обстановки, но и мастерством дизайнера, внимательного к мельчайшим деталям интерьеров. Должно быть, Марти Альтман была очень талантлива. Из реплик Эйба было очевидно, что он преклонялся перед женой.
«Интересно, каково это, когда перед тобой преклоняется парень?»
Мейс порылась в рюкзаке и достала потрепанную записную книжку. В ней был список контактов, которыми она пользовалась, когда работала в полиции. Перри нашла имя и позвонила. Ее несколько раз переключали, но в конце концов ей ответил нужный человек.
– Шарлотта, это Мейс.
– Мейс Перри!
– Да ладно, будто ты знаешь другую Мейс.
– Ты все еще в той ужасной тюрьме?
– Нет, я уже вышла.
– Слава богу.
– А ты по-прежнему радуешься работе в ДТС?
[38]
– Конечно, – с сарказмом ответила Шарлотта. – Я отклонила все предложения из Голливуда, только чтобы остаться здесь и целыми днями разбираться с разъяренными людьми.
– Может, тебе захочется иметь дело со счастливым человеком?
– Обычно это предвестник того, что тебе требуется услуга.
– У меня есть имя и адрес. И я была бы рада получить фотографию этого человека.
– Ты не вернулась в полицию. Я бы знала.
– Нет, но я пытаюсь.
– Знаешь, Мейс, сейчас помогать стало труднее. Тут всюду электронные глаза…
– А как насчет старинного факса?
– А вот это оригинально.
– Так ты мне поможешь? Один раз? Ради старых времен?
Мейс услышала тяжелый вздох.
– Скажи мне фамилию. И номер своего факса.
Через десять минут Мейс стояла на втором этаже дома, в маленьком кабинете, который показал ей Альтман. Еще через две минуты факс затарахтел, и из него полезла покрытая краской бумага. Мейс схватила ее. На бумаге была копия водительских прав Андрэ Уоткинса.
У настоящего Уоткинса были коротко подстриженные темные волосы, бороды не имелось, зато он носил очки. Судя по отметке в правах, Уоткинс был на несколько дюймов ниже мужчины, с которым они столкнулись. Итак, она была права. Интересно, действительно ли настоящий Уоткинс занимался эскортом? Работа необычная, поэтому Мейс склонялась к мысли, что это правда. Значит, самозванец хорошо изучил жизнь Уоткинса.
Спускаясь по лестнице, Мейс наткнулась на небольшое логово со стеклянной выгородкой, за которой виднелось джакузи на четырех человек. Мейс колебалась всего мгновение. Она бросилась на кухню, открыла вделанный в стену винный шкаф, откупорила бутылку каберне и налила вино в бокал. Потом поспешила обратно к джакузи, разобралась с кнопками, подогрела воду, сбросила халат и скользнула в теплую пену. Через минуту схватила свой мобильник, лежащий на краю ванны, и набрала Роя.
– Ты где? – спросила она.
– На работе. У меня есть работа, помнишь?
– Ладно, мистер Брюзга. Угадай, что я делаю…
– Что?
– Балую себя.
– Ого… Практикуешься в стрельбе по движущимся мишеням? Или шокируешь бездомных этим своим кастетом смеха ради?
– Я сижу голая в джакузи в гостевом доме Альтмана с бокалом красного вина.
– Я думал, ты собираешься начать новую работу?
– Я поговорила с Альтманом и разложила вещи. А это – моя награда. Я проверила через ДТС и убедилась, что мужчина в квартире – не Уоткинс.
– То есть ты была права.
– Ага, но остается много неотвеченных вопросов. Когда ты заканчиваешь работу?
– Четыре тридцать, – ответил Рой. – Я сегодня освобождаюсь рано.
– Я заберу тебя с работы. Приеду в «Хонде» Альтмана.
– А что случилось с «Дукати»?
– Решила дать ему отдохнуть. А ты посетил прокат?
– У них был только «Меркюри Маркиз». Он размером с мою квартиру.
– А твоя «Ауди»?
– Восстановлению не подлежит.
– Рой, прости…
– Так куда мы собираемся в четыре тридцать? И в чем тебе нужно помочь?
– Я все тебе расскажу при встрече.
– Стрельба предполагается?
– Возможно.
– Ладно, тогда одно уточнение.
– Давай.
– В следующий раз, когда будешь звонить мне из джакузи с бокалом вина в руке, жди компанию.
– Ого. Рой, ты такой сексуальный, когда изображаешь мачо…
Глава 55
Кингман забрался на переднее сиденье «Хонды».
– Выглядишь посвежевшей и симпатичной.
– Не чета тюремным душевым.
– Добыла фото Уоткинса?
Мейс вытащила фотографию из кармана и протянула Рою.
– Он не похож на эскорт.
– А как должен выглядеть мужчина из эскорта?
– Не знаю. Типа модели.
– Может, она предпочитала ум и чуткость, а не красавчиков.
– Ты тоже это предпочитаешь?
Мейс добавила газу, старенькая «Хонда» взревела, но скорости почти не прибавила.
– Не переноси на нее образ «Дукати», – заметил Рой.
– Я выбирала между ней и «Бентли».
– А что навело тебя на мысль, что он не настоящий Уоткинс?
– Он не захотел пойти поговорить в «Старбакс», хотя на его месте это был самый безопасный вариант. Я думаю, он опасался, что кто-то из жильцов, знающих Уоткинса, может случайно подслушать наш разговор и объявить его самозванцем.
– Или он просто не любит кофе.
– И этот парень не соответствовал квартире. Туфли за триста долларов, рубашка от «Хайки Фримэн» и профессиональный маникюр не соотносятся с мебелью из ДСП. А еще квартиру перетряхивали. Ты не видел вмятины в ковре в тех местах, откуда передвигали комод, шкафчик, ТВ-тумбу и стеллажи?
– М-м-м… нет. Видимо, это я прохлопал.
– А ты не заметил, как он прощупывал нас насчет того, что мы знаем и о чем догадываемся? Не столько мы его расспрашивали, сколько он нас.
– Так кто же они?
– Могу только сказать, что они хороши.
– А что они там искали?
– Нечто, оставленное Уоткинсу Дианой Толливер.
– Поэтому ты ему и сказала, что дело закрыто?
Мейс кивнула.
– Это купит нам немного времени. Насколько я понимаю, чувак был из той команды, которая вчера пыталась убить меня. Если они решат, что мы безвредны и выкинули белый флаг… ну это не так уж плохо.
– То есть похоже, что дело тут вовсе не в Капитане. Кстати, они взяли у него образец ДНК.
– Дай-ка угадаю… Трюк с чашкой кофе?
– Откуда ты знаешь?
– Они сопоставят образец со спермой, которую нашли в Толливер, и Капитан будет чист.
– Так это было изнасилование?
– По-видимому, да.
– Но, Мейс, тогда это, скорее всего, случайное убийство. Иначе зачем преступнику насиловать ее?
Мейс раздраженно посмотрела на него.
– Чтобы оно выглядело как случайное.
– Но он оставил сперму.
– Можешь смело ставить на то, что образец не совпадет ни с одной базой данных. Можно простерилизовать оружие, а можно – сперму, прости за каламбур.
– Ладно.
– Но если убийство Толливер и черный седан связаны, интересно, почему они охотятся за мной?
– Ты была на месте преступления.
– Вместе с полусотней других копов.
– Ладно, ты болтаешься со мной.
– Тогда зачем целиться в меня, а не в тебя? Ты работал с ней. Ты торчал в Шестом районе один, пока ждал меня. Они могли без проблем тебя шлепнуть.
– Рад знать.
– Нам нужно попасть в ее дом.
– Дианы?
– Я прочесала ее кабинет. Что-то должно быть у нее дома.
– Полиция наверняка уже обыскала его.
– Тогда нам нужно обыскать его заново.
– Мейс, если нас поймают, плакала твоя пробация. А твоя сестра не может помочь нам?
– Нет.
– Почему нет?
– Есть причины.
– А ты не можешь ими поделиться?
Мейс вздохнула.
– Сестра сейчас не слишком мной довольна… Так как нам попасть в дом Толливер? У тебя есть ключ?
– Нет, конечно. С какой стати у меня должен быть ключ от ее дома?
– Ладно, что-нибудь намутим, немного времени у нас есть… А сейчас поедем проверим кое-что для Эйба.
– Ты для этого взяла меня с собой?
Мейс взглянула на него.
– Ты имеешь в виду, для защиты?
– Я не настолько глуп. Я уже явно провалил тест на телохранителя.
– Эй, ты прикрыл меня своей машиной от стрелка. Ты легко мог сам поймать эти пули. Тут нужна настоящая храбрость. Но я подумала, тебе будет в удовольствие прокатиться со мной. Заодно вспомнишь старые деньки в общественной защите.
– Долгий путь от Джорджтауна…
– Длиной в жизнь, Рой. Целую жизнь.
Глава 56
Люди из социальных служб, работавшие с Эйбом Альтманом, были исключительно предупредительны и восторгались состоятельным профессором.
– Он очень дальновидный человек, – сказала начальник отдела, Кармела, молодая латиноамериканка с прямыми темными волосами, одетая в юбку в складку, блузку и туфли без каблуков. – Он понимает суть.
– Надеюсь, я тоже ее понимаю, – сказала Мейс.
Они сидели в кабинете Кармелы, квадратной комнате десять на десять футов. В окне торчал ржавый и сломанный кондиционер. Мебель в комнате выглядела так, будто ее спасли из помойки, а компьютеру на столе было лет десять. Государственные деньги явно текли сюда совсем тонкой струйкой.
– Мистер Альтман упомянул, что раньше вы были копом, – сказала Кармела.
– Не пеняйте мне за это.
– Не собираюсь. Мой старший брат водит патрульную машину в Седьмом районе.
– Тогда у него хватает забот.
– Вы знаете этот район?
– Это была моя земля. – Мейс взглянула на пачку бумаг, которую держала в руке. – Здесь все имена?
– Да. Мы связались со всеми. Они будут ждать вас в то время, которое вы нам назовете. Когда вы позвонили сказать, что едете, я связалась с Алишей, она первая в списке. Она ждет вас через тридцать минут… – Кармела взглянула на Роя. – Вы похожи на адвоката.
– Мистер Кингман помогает мне в этом проекте.
Женщина оценивающе посмотрела на него.
– Вы когда-нибудь бывали в этих местах?
– Был в Шестом вчера ночью, если это считается.
– Зачем? – удивилась она.
– Искал развлечений. И нашел.
– Не сомневаюсь. Места, в которые вы собираетесь, немного грубоваты…
– Предположу, что именно поэтому мы туда и идем, – заметила Мейс.
– Насколько грубоваты? – решил уточнить Рой.
– Даже мой брат предпочитает не ездить туда на вызовы без поддержки еще пары машин.
Кингман обеспокоенно посмотрел на Перри.
– Правда?
– Спасибо, Кармела, – сказала та, потянув Роя за руку. – Мы будем на связи.
Они забрались обратно в «Хонду». Мейс прочла сводку и объявила:
– О’кей, Алиша Роджерс, мы идем.
Кингман заглянул в бумаги.
– Ей шестнадцать лет, а она уже мать трехлетнего ребенка?
– Не надо так поражаться. Мир «Оставь это Биверу»
[39] давным-давно в прошлом.
Рой прочел адрес Алиши.
– Ты знаешь, где это?
– Ага. Середина Чириос-элли. Любишь «Чириос», Рой?
– Обычно без оксиконтина… И как же мы собираемся войти и выйти относительно целыми в район, куда предпочитает не соваться полиция?
– Поздновато спрашивать, не находишь?
– Уважь меня.
– Мы едем помогать людям, а не пинать их задницы. Это засчитывается.
– Правда? Мы просто скажем, что пришли помочь людям, и опасные моря расступятся? Вроде диснеевского мультика?
– Не замечала в тебе раньше цинизма…
– Это не цинизм. Я просто хочу вернуться вечером домой.
Улыбка Мейс потускнела.
– Не самая плохая цель.
Глава 57
Алиша жила в многоквартирном доме, больше напоминавшем разбомбленное здание в центре Багдада, чем жилье в нескольких минутах от здания Капитолия. Когда они въехали на заваленную мусором парковку, по которой сновали десяток тощих крыс, Рой нервно огляделся.
– Видно, я действительно слишком долго прожил в Джорджтауне. Мы еще не вылезли из машины, а я уже чертовски нервничаю.
– Рой, кроме богатой жизни, есть еще много других. Само собой, здесь совершается много преступлений, но большинство людей, живущих в этом районе, подчиняются закону, много работают, платят налоги и пытаются мирно растить своих детей.
– Я знаю, ты права, – смущенно произнес он.
– Однако же посматривай по сторонам. Достаточно одной пули, чтобы испортить самый лучший день.
– Тебе стоило остановиться на мирно растущих детях.
Они шли к зданию мимо мужчин и женщин, свернувшихся калачиком на низких кирпичных стенках, сидящих на разломанной детской площадке или стоящих в тени под узкими навесами здания. Все эти люди провожали пару взглядами до самых дверей дома. Мейс двигалась в хорошем темпе, но все время ощупывала взглядом сектора окрестностей, вглядывалась в каждую темную щель, которую они проходили. Рою казалось, что у Мейс выросли антенны, чувствительные к любой потенциальной угрозе.
– Слушай, неужели нам прямо сейчас грозит смертельная опасность? – спросил он.
– Она грозит тебе каждый день, едва ты просыпаешься.
– Спасибо за оптимизм.
– «Трава», «крэк», «эйч», «чириос», «мет», «окси», – на ходу перечисляла Мейс.
– «Траву» я чувствую, а остальное?
Мейс указала на землю, где валялись остатки пластиковых пакетиков, эластичные ремешки, соломинки, кусочки бумаги, раздавленные аптечные бутылочки и использованные шприцы.
– Всё на виду, нужно только знать, куда смотреть. В какой квартире живет Алиша?
– В бумаге сказано, в триста двадцатой.
Они вошли в дом. Запахи марихуаны, мочи, гниющего мусора и фекалий ударили в них пушечным ядром.
Мейс тихо сказала:
– Рой, не вздумай морщить нос, за нами все время наблюдают. Нам нельзя проявлять неуважение.
Они двинулись дальше; желудок Роя бунтовал, нос дергался.
– Лифт или лестница? – спросил он.
– Вряд ли лифт работает. К тому же мне не нравятся тесные замкнутые пространства, особенно когда не знаешь, кто встретит нас за открывшейся дверью.
– Скорее всего, лестница тоже будет ужасной.
– «Скорее всего» тут лишнее. Она однозначно будет ужасной.
Перри распахнула дверь на лестницу, прижав ее к стене, – на случай если там кто-то прячется. Потом посмотрела вверх, на следующую площадку.