Василий Васильевич Головачёв

4НЕ

© Головачёв В. В., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Небывалое неизбежно

Посвящается Владимиру Ивановичу Савченко, писателю и человеку


Композиция 1

Что-то происходит…

Он появился из глубин космоса неожиданно, пронзив половину Солнечной системы и буквально врезавшись в Луну. Относительная скорость столкновения объекта, невидимого при движении, и спутника Земли составляла около трёхсот километров в секунду, но на объекте это не сказалось никак, зато лунная поверхность отреагировала, оказавшись в зоне неизвестных физикам Земли сил. То есть часть верхнего слоя Луны в районе Моря Дождей просто исчезла (на испарение этот процесс походил только внешне), освободив подповерхностную каверну с газом, и возможно, именно это обстоятельство позволило объекту сделать рикошет, в результате которого он понёсся к Земле, хотя и с гораздо меньшей скоростью…

* * *

Ночь пятого июня выдалась безоблачная, и Костя Рябченко задержался в обсерватории чуть ли не до утренних часов, переживая счастливые минуты созерцания звёздного неба и Луны, превратившейся в довольно узкий серп третьей четверти после полно- луния.

Молодой человек всего два года назад окончил Государственный институт геодезии и картографии и устроился в обсерваторию Иркутского планетария рядовым астрономом, мечтая когда-нибудь стать главой одного из российских астрономических центров. В настоящее же время основным видом его деятельности было максимально детальное картографирование Луны, а точнее – области Моря Дождей, и Костя с увлечением занимался этим не сильно творческим делом, изредка позволяя себе отрываться от рутинной работы на «таинство общения со звёздами».

Работа современных астрономов довольно прилично отличается от работы астрономов древности и даже двадцатого века, несмотря на использование телескопов с окулярами и всех конструктивных особенностей рефракторной и рефлекторной техники. К моменту повествования на помощь астрономам пришла «цифра», компьютеры взяли на себя терпеливое изучение неба, и у специалистов отпала необходимость часами напролёт прижимать глаза к окулярам телескопов, чтобы наблюдать за поведением звёзд и планет. Как правило, изображение участка неба передавалось на экраны следящих систем, и наблюдателю можно было с комфортом устроиться в кресле перед экраном, не напрягая ни зрение, ни позвоночник.

В распоряжении Кости был старенький Цейс-150 системы Кадэ, рефрактор[1], но и он, будучи оцифрованным, передавал изображение на экран, который являл собой провал в небо, где сияли звёзды и красивый полусерп спутницы Земли. Мешали восприятию «провала» светящиеся линии координатной сетки, выделенной компьютером для удобства картографирования, но сетку можно было выключить, что Костя и собирался сделать перед тем, как закончить ночное бдение. Тем более что Луна стояла низко, и атмосфера Земли мешала разглядывать мелкие детали рельефа.

Тихий гудок с пульта управления телескопом заставил его встрепенуться.

На квадрате лунной поверхности в районе Борозды Гадлея, похожей на извилистую реку, – русло было проложено каналом лавы десятки миллионов лет назад, его даже якобы осматривали астронавты «Аполлона-15» в тысяча девятьсот семьдесят первом году, а в нынешние времена, год назад, рядом с ним начали строительство лунной базы китайцы, – загорелся красный огонёк.

– Отмечаю аномальное явление, – приятным голосом заговорил компьютер обсерватории.

– Где?! – не сразу сообразил, о чём идёт речь, расслабившийся астроном.

Звёздочка на серпе Луны замигала чаще, превратилась в окружность.

– Район Борозды Гадлея, в пяти километрах от китайской станции «Тяньгун Шиз».

Изображение участка Моря Дождей скачком приблизилось. Стали видны бугры и рытвины по обе стороны Борозды, небольшие кратеры и маленькое белое облачко над одним из них, буквально в сантиметре от сверкающих металлом модулей китайской станции. Облачко расширялось на глазах и таяло. Через минуту оно растаяло совсем, оставив после себя вмятину приличных размеров – не менее четырёх километров в диаметре, напоминающую по форме отпечаток ба- ранки.

– Ни фига себе! – опомнился молодой человек, почесав в затылке. – Ну и что это может быть?! Китайцы бомбу взорвали?

Компьютер промолчал. В его программе отсутствовал императив бесед с пользователями обсерватории.

Захотелось позвонить кому-нибудь, несмотря на позднее или, скорее, раннее время. Всё-таки он мог быть первым, кто наблюдал сейчас новое явление на Луне, может быть, даже – лунный вулкан, который могли назвать вулканом Рябченко. Неплохо ведь звучит?

Костя набрался храбрости и позвонил директору обсерватории Казину. Полминуты никто не отвечал, потом раздался хрипловатый басок профессора:

– Алё, слушаю.

– Михаил Илларионович, Рябченко звонит, – заторопился Константин. – Извините, что поздно… разбудил, наверно.

– Короче.

– Я вулкан открыл! Зарегистрировать надо! Как это сделать?

Пауза возникла на полминуты.

– Вулкан? Где?

– На Луне… на втором изгибе Борозды Гадлея… сам видел!

– Там нет вулканов.

– Но я видел извержение! Цербер зафиксировал!

Цербером Костя, да и остальные сотрудники обсерватории, называл контрольный компьютер.

– Странно… – пробурчал Казин. – Может, китайцы что-то взорвали?

– Я тоже так сначала подумал, но до их базы от вулкана пять километров. Да и нет на базе сейчас никого, ждут грузовик с Земли.

– Ты точно видел?

– Клянусь Коперником!

– Ладно, свяжусь с кем надо. Завтра утром покажешь, что ты там углядел.

– Спасибо, Михаил Илларионович! – Вздохнув с облегчением, Костя выключил мобильный, вывел на экран белое облачко и зачарованно уставился на него.

Михаил Илларионович Казин был опытным специалистом в области астрофизики и не зря занимал пост директора обсерватории при Иркутском университете почти двадцать лет. Сообщение молодого сотрудника обсерватории его не слишком взволновало, но всё же он понимал, что странное событие на Луне действительно могло стать открытием нового типа процессов на спутнике Земли, что влекло за собой целую цепь научных дискуссий и признаний, поэтому оставлять без внимания полученную информацию было неправильно. Поразмышляв с минуту, лёжа на кровати и поглядывая на часы, он всё-таки встал, доплёлся до кабинета и позвонил заместителю директора Пулковской обсерватории Зильберу, с которым был в приятельских отношениях.

Зильбер, как оказалось, ещё не спал, несмотря на поздний час: поясное время в Санкт-Петербурге отличалось от иркутского на четыре часа, – и отнёсся к известию об открытии на Луне «вулкана» скептически.

– Михаил Илларионович, Луна изучена вдоль и поперёк, все горячие точки давно обнаружены и известны, вулканов в Море Дождей нет.

– Ты бы посмотрел тем не менее, Гарри Петрович, – проворчал Казин, – вдруг и в самом деле что случилось с китайцами. У нас слабенькие гляделки, можно сказать, любительские, столетней установки, а у вас техника современная, тот же МАГИС[2]. Если ты не в обсерватории, попроси дежурную смену, пока Луна не ушла.

– Я в обсерватории.

– Вот видишь? Даже этот факт за нас. Позвонишь?

– Хорошо, беспокойная душа. – Зильбер выключил мобильный.

Михаил Илларионович сходил в туалет, напился чаю, не боясь разбудить жену, которая ночевала на даче, и нервно схватился за телефон, когда раздался звонок.

– Ты прав, Илларионович, – сказал, картавя, Зильбер. – Нашли там свежую дырку, всего в километре от Борозды Гадлея. С китайцами это никак не связано, их базу не затронуло. Я позвонил Амбарцумяну, он подтверждает событие, их восстановленный Шмидт[3] как раз был направлен на Луну и зафиксировал выброс газа. Но твой парень был первым, судя по всему, не напрасно тебя разбудил. Позвоню в Москву, пусть разбираются.

– Спасибо, Петрович, – сказал обрадованный и удивлённый Казин. – Будем держать связь. Надо последить за тем районом.

– Последим, только уже завтра, Луна уходит.

– Так ведь над Луной сейчас наш модуль летает, может, он посмотрит?

– Это идея, подскажу, кому следует. Ну, будь.

Казин расслабился, вышел на балкон: он жил на шестом этаже старой девятиэтажки на краю Иркутска, но Луну не увидел, она уходила за горизонт с другой стороны дома.

* * *

Американский спутник «Лакросс» КН-16 был запущен год назад с целью ведения стратегической видовой разведки и определения координат межконтинентальных баллистических ракет России. Выведен он был на орбиту с большим эксцентриситетом и максимальным удалением от Земли на тридцать шесть тысяч километров, чтобы процесс снижения до трёхсот километров происходил над территорией Российской Федерации. Таким образом, формой его орбита представляла собой эллипс, в ближнем фокусе, образно говоря, которого и находилась Земля, в то время как дальний смотрел в космос и часто видел пролетающую по орбите Луну.

Четвёртого июня в двадцать три часа по времени нулевого меридиана «Лакросс» как раз собирался повернуть к Земле, взобравшись на дальний виток эллипса, когда в него воткнулся объект, о существовании которого не подозревали не только создатели спутника, но и вообще ни один человек на Земле. Скорость его была столь велика, да и виден он был даже вблизи плохо, что ни одна многоспектральная видеокамера спутника не засекла объект при подлёте, и компьютер аппарата не смог ничего передать на базу кибернетической разведки США в Форт-Детрике.

«Таран» длился тысячные доли секунды.

Строгие обводы спутника внезапно потеряли чёткость, поплыли, как отражение облаков на воде, и спутник исчез. Будто его и не было вовсе.

Лишь долгое время спустя его обнаружила система космического мониторинга Чили в сотне тысяч километров от Марса…

* * *

Российский спутник СМЗП-16 «Глонасс-К» системы ГЛОНАСС создавался для мониторинга земной поверхности и вращался по круговой орбите вокруг планеты на высоте девятнадцати тысяч четырёхсот километров, осматривая просторы Европы и прилегающих к ней морей в полосе шириной в тысячу километров. Пятого июня в шесть часов утра по московскому времени он находился над Францией, собираясь пересечь воздушные границы ещё четырёх государств, прежде чем выйти на «рабочую» траекторию над Россией, включая Калининградскую губернию.

Непонятная катастрофа настигла его в момент триангуляционного контроля: «привязанный» к определённому объекту, в данном случае к триангуляционной вышке в окрестностях французского городка Сен-Дизье-де-Дюк, он сравнивал координаты вышки с программными файлами для целеуказания пользователей и передавал им точные координаты местонахождения; системой ГЛОНАСС пользовалась не только Россия и Белоруссия, но и практически все страны Европы, в том числе Франция.

Удар неведомых сил застиг аппарат на передаче координат автопользователям. В данную секунду их насчитывалось не меньше десяти миллионов. И все они одновременно потеряли сигнал, в то время как спутник, летевший по орбите со скоростью восемь километров в секунду, исчез.

Военные российские спутники системы контроля земной поверхности, обратившие внимание на отсутствие связи с собратом, не обнаружили его на прежнем месте, подтверждая рождавшуюся в тиши начальственных кабинетов сенсацию.

Спутник был обнаружен впоследствии на подлёте ко второй планете Солнечной системы – Венере.

* * *

Аэробус компании «Аэрофлот» «А-321» с двумястами двадцатью пассажирами и семью членами экипажа на борту, включая двух пилотов, поднялся в воздух строго по расписанию, в двадцать часов десять минут по местному времени из парижского аэропорта Орли в Иль-де-Франс. До границы с Белоруссией он долетел за сорок минут и через час должен был приземлиться в аэропорту Шереметьево.

Однако всё пошло совсем по-другому, нежели рассчитывал экипаж и пассажиры рейса.

В минуте полёта от Витебска самолёт вдруг накрыла странная кружевная тень, видимость резко ухудшилась: впечатление было такое, будто вокруг самолёта собралось облако нагретого воздуха, искажающее перспективу. Локаторы аэробуса ослепли, навигационное оборудование выключилось, смолк гул двигателей.

– Эт-то ещё ч… – успел воскликнуть второй пилот воздушного лайнера.

В следующее мгновение самолёт упал, то есть нырнул в воздушную яму, как потом описывали пассажиры это происшествие, мгновенная дурнота погасила сознание всех людей на борту… и они снова почувствовали себя живыми, переживая ещё одну волну дурноты, но уже словно при старте ракеты!

Двигатели заработали вновь.

В кабине восстановилось освещение.

Включилась система управления самолётом.

– …то такое?! – закончил начатую фразу второй пилот.

Аэробус поднял нос, пытаясь вернуться на свою высоту, включилась система контроля и связи, далёкий голос диспетчера проскрипел удивлённо:

– Эй, кто там ещё лезет на занятый эшелон?! Борт на десятке, вы откуда свалились?! Немедленно уходите на глиссаду до восьми!

Командир лайнера впился глазами в дисплеи панели управления.

– Чума тебя задери! Где мы?!

– Похоже… чтоб я в лотерею выиграл! – Второй пилот на мгновение потерял дар речи. – Паша, разворачивай машину! Мы над Камчаткой!..

* * *

Это сооружение из гранитных глыб и плит, названное Уральским дольменом, нашла на вершине невысокой горы в две тысячи семнадцатом году «Команда искателей приключений» из Екатеринбурга, возглавляемая археологом Бурляевым. Дольмен представлял собой домик, сложенный в третьем тысячелетии до нашей эры из грубо обработанных гранодиаритных блоков, накрытый двумя плитами толщиной в полтора метра и весом не менее сорока тонн каждая. Стоял он на плоской вершине горы высотой всего в триста метров и был окружён десятком невысоких скал-останцов причудливой формы и полосой валежника, через который с трудом и пролезли исследователи-энтузиасты, неутомимо изучавшие «страну дольменов» – северную часть Уральского хребта.

Располагалась гора, в народе прозванная Лысиной Чёрта, в тридцати километрах от Екатеринбурга, на северо-восточном склоне хребта.

Поскольку гора стояла на территории заповедника, разбивать лагерь в непосредственной близости от дольмена туристы не имели права, и палаточный городок обычно разворачивали у подножия горы, от которого вверх по склону уходила хорошо утоптанная тропа; туристов каждый год становилось всё больше, и стойбище постепенно приобретало цивильный вид.

С конца мая в предгорьях Урала установилась хорошая тёплая погода, позволявшая начать новый туристический сезон, и первая группа любителей гор и древних сооружений появилась возле Лысины Чёрта третьего июня, разбив лагерь из пяти палаток и начав экскурсии к дольмену и в глубь горных отрогов. Однако настоящая сенсация ждала туристов шестого июня.

Встали они с восходом солнца, позавтракали и уже в восемь часов утра направились к Храму Сварога, как назвала дольмен самая романтичная девушка группы.

Подъём длился полчаса. Группа в составе двенадцати человек подошла к зарослям стланика, собираясь преодолеть его через расчищенный проход, и в этот момент вершину горы накрыла странная колеблющаяся прозрачность, напоминающая облако нагретого до высоких температур воздуха.

Длилось это явление всего пару мгновений, многие из туристов даже не успели разглядеть облако, хотя все потом клялись, что почувствовали порыв жуткого холодного ветра и недомогание.

Затем облако «колеблющейся прозрачности» исчезло, а вместе с ним исчезли скалы, деревья и сам дольмен.

Когда туристы добрались до вершины Лысины Чёрта, она и в самом деле оказалась голой как лысина, но не плоской, какой была раньше, а идеально ровной чашей.

Обалдевшие парни и девушки группы молча смотрели на кратер глубиной в десяток метров, нервно озираясь, прислушиваясь к природной тишине горных склонов, не понимая, куда подевались массивные скальные останцы и Храм Сварога в центре площадки, который пощадило время, но не пожалела какая-то стихия…

* * *

Озеро Виви располагается в юго-западной части плато Путорана в Красноярском крае, в полутора тысячах километров от Красноярска и в шестнадцати километрах южнее Северного полярного круга. Вытекающая из него одноимённая река соединяет озеро с Нижней Тунгуской. Длина озера достигает восьмидесяти восьми километров, ширина – пяти, глубина кое-где – двухсот метров. Всего в озеро впадает сто тридцать три ручья и речки, основные из которых – Огытган, Ковлектэ и Вивихорон, и наполняют его чистейшей вкусной водой, которую можно пока ещё пить как минеральную.

Озеро окружают преимущественно лиственничные леса.

Добраться до него осенью или весной по суше проблематично, летом же можно доплыть по рекам либо долететь на вертолёте. Дорог в этих краях практически нет.

Знаменито озеро прежде всего тем, что на юго-восточном его берегу расположен монумент семиметровой высоты, олицетворяющий географический центр России, а также установлен православный крест и часовенка Сергия Радонежского. В связи с возвращением Крыма в лоно Российской Федерации центр сместился на сорок метров южнее, и в этом месте тоже недавно установили крест.

Постоянных посёлков в окрестностях озера нет. Ближайшие фактории – так местные называют промысловые селения – располагаются в десятках километров от Виви. Но есть постоянный пост охотинспекции в тридцати километрах и пост рыбоохраны в северной части озера, заселяемый во время инспекций два-три раза в год.

Открываются и турприюты, хотя работать они начинают с середины июня, в разгар лета, и заканчивают в начале августа, после того как солнце перестаёт согревать землю.

Но больше всего озеро Виви любят браконьеры, потому что его воды полны «рыбными деликатесами», по сравнению с которыми меркнет слава морских обитателей. В водах озера водится божественный таймень и не менее харизматичные сиг, хариус, голец, тугун и налим. Поэтому, несмотря на удалённость озера от обитаемых районов края, сюда всегда летом съезжаются десятки рыболовов, не брезгующих ни сетями, ни динамитом.

Одна из таких компаний добралась до южного берега озера на двух моторных лодках и расположилась буквально в сотне метров от памятного знака, олицетворявшего географический центр страны. Всего их было пятеро – «рыбаки» из Толбуя, селения на речке Виви, стоящего в шестидесяти километрах от озера. «Взять» хотели много, поэтому решили не мучиться с сетями, а забросать заводи озера, где водятся таймень и сиг, толовыми шашками, приобретёнными по случаю у ворья с оборонзавода.

Прибыли они вечером пятого июня, половили рыбу на спиннинг, всё-таки двое из компании были настоящими рыбаками, а шестого после обеда решили расширить меню и послали двух парней в урочище, начинавшееся в десятке метров от лагеря, пострелять зайцев или что придётся. По слухам, здесь водились не только зайцы, барсуки и тетерева, но и северные олешки, а то забредали и горные бараны.

Ни зайца, ни барана охотники не встретили. Зато недалеко от лагеря, в болотной низинке, повстречали оленя и припустили за ним, предвкушая азартную охоту на непуганое животное, не знавшее, что такое охотник. Забегая за гряду низких скальных рёбер, они наткнулись на болото с зеркалами чёрной воды, начали обходить его вслед за оленем, и в этот момент на низину опустилось странное полупрозрачное облако, напоминающее связку лопающихся, играющих, почти невидимых мыльных пузырей.

Облако зависло над центром болотца, прямо над вершинами лишённых листвы хилых берёзок, плеснуло на местные бугры и камни ручей «игручей непрозрачности»… и один из охотников, не успев увернуться, превратился в цепочку «призраков», исчезнувших в центре облака.

Его приятель шарахнулся прочь, инстинктивно нырнул в неглубокую колдобину, пробежался по ней на четвереньках. Спину охватил ледяной озноб. Парень заорал, выбрался в соседнюю ложбину, метнулся по ней подальше от болотца, не чуя ног под собой, и оглянулся, только когда отмахал от этого места пару сотен метров.

Ничего он не увидел.

День клонился к вечеру, погода стояла тихая и тёплая для этих мест – плюс двенадцать градусов, ничего тревожного не происходило, но охотник помнил, как исчез его напарник, передёрнул плечами, обнаружил, что потерял карабин, но возвращаться назад одному было страшно, и он не рискнул.

Добрался до лагеря, встреченный весёлыми возгласами спутников, облегчённо перевёл дух и рассказал им страшную историю о «пришельцах, забравших Вована к себе на НЛО». Его подняли на смех, но молодой бородач был и в самом деле напуган, и дело приняло иной оборот.

– Сходим, поглядим, – решил главный рыбак компании по прозвищу Мозглый.

Собрались все вместе, взяли последний карабин, направились к «месту падения НЛО». Шли с час, хотя от лагеря до урочища, где пропал Вован, было всего ничего – не более полукилометра. Остановились, когда проводник – его звали Валера – замер как вкопанный перед колдобиной, которую недавно перелетел будто на крыльях.

– Здесь!

– Где?

– Дальше… за болотцем…

С минуту вглядывались в пятнистую серо-зелень засохших берёзок и хвощей.

– Ни черта не вижу, – пробурчал Мозглый. – Ну и где твой НЛО?

– Будто колеблется что… – неуверенно проговорил его спутник Вакса. – Воздух мерцает… правее смотри.

– Надо подойти ближе.

– Э-э, не-е, не пойду! – отказался Валера. – Вован там за бугорочком и пропал – будто его черти по воздуху несли.

– Куда?

– Дак кто же его знает? Пришельцы цапанули.

– Ты их видел, пришельцев?

– Ну… да… вроде… суетились какие-то рогатые, – соврал Валера.

– Никого там нет, никаких рогатых. Головой об пень стукнулся, вот тебе и привиделось.

– А ты сходи проверь.

Мозглый обошёл утонувшую в пене мха корягу, взобрался на неё.

Дальнейшее произошло в течение двух секунд.

Пульсирующая «прозрачная непрозрачность» в сотне метров от людей скачком выросла в размерах, её рукав накрыл корягу… и Мозглый исчез вместе с ней, мигнув «призраком» пару раз, словно его и в самом деле унесли на невидимых крыльях невидимые «пришельцы».

– Ёханый бабай! – выговорил Валера, выпучив глаза.

Его одуревшие спутники развернулись и ломанулись в лесок, вдруг осознав, что находятся на краю гибели.

Композиция 2

Операция «Зеркало»

Известно, что до десяти процентов выживших после остановки сердца рассказывают об околосмертных переживаниях. У слушателей после этого создаётся впечатление, что они каким-то образом обманули смерть, сумев вернуться из «сияющего тоннеля вечности» обратно в своё тело.

Год назад Назар и сам испытал нечто подобное, получив во время операции по спасению заложников в Ростове-на-Дону пулю в спину, но выжил, а вспомнил об этом эпизоде своей жизни почему-то этим безоблачным утром седьмого июня, находясь на террасе отеля Constanse Halavel на острове Халавел, принадлежащем архипелагу из двадцати атолловых мальдивских островов, со стаканом вотермелона[4] в руке.

Прилетел он сутки назад, как турист, хотя на самом деле являлся капитаном группы Управления специальных операций ФСБ, получив задание освободить захваченного местными спецслужбами, с подачи сотрудников ЦРУ, российского гражданина Лапина, специалиста по компьютерным технологиям концерна «Пермьавиа», прилетевшего на Мальдивы с подругой вопреки предписанию не покидать территорию России.

О том, что Лапин не просто исчез, а похищен, российским спецслужбам стало известно пятого июня, а уже через сутки в Мале, столице Мальдив, приземлился самолёт, на борту которого находились среди туристов семь профессионалов перехвата во главе с капитаном Назаром Хромовым. Он получил карт-бланш на освобождение ни в чём не виноватого айтишника Алексея Лапина любым доступным группе способом.

Захват Лапина американцами не являл собой единственный случай. В начале двадцать первого века их спецслужбы не раз похищали российских граждан в других странах. Да и в двадцатом веке такие происшествия имели место, хотя и не афишировались на политическом уровне. Лишь похищение в две тысячи восьмом году в Таиланде Виктора Бута прорвало плотину молчания вокруг этого «бизнеса», и случившаяся позже история с захватом российского лётчика Константина Ярошенко наделала много шуму. К двадцатому году этого века в американских тюрьмах отбывали длительные сроки заключения уже больше двух десятков российских граждан, за которыми не было никакой вины, зато стояли низменные расчёты американских политиков «насолить» России во имя «демократии во всём мире», на самом же деле – во имя «главной страны мира» – США.

В две тысячи семнадцатом году российские спецслужбы начали реагировать на похищения. Был освобождён захваченный в Финляндии банкир Трусевич, вовремя остановили экстрадицию из Латвии в США замдиректора Самарского машзавода. В Турции был задержан и доставлен в Москву игиловец Эрдобан, спецпосланец ЦРУ к турецким властям.

Назар в этих операциях не участвовал, хотя выполнял задания по всему свету не проще упомянутых. На Мальдивах он не был ни разу, однако опытом в свои двадцать девять лет обладал большим и не сомневался, что операцию «Зеркало» закончит успешно, тем более что ему помогали и другие подразделения ФСБ, СВР и ГРУ, такие как информационно-мониторинговые центры, технические, снабженческие, компьютерно-кибернетические и оперативные бригады.

Будучи исключительно уравновешенным, но сострадательным человеком, Назар, разумеется, взвешивал в уме степень выполнимости заданий, однако в случае с похищениями россиян американцами этот принцип игнорировал. Он знал, как допрашивают похищенных агенты американских спецслужб, выбивая из них показания. К примеру, того же Ярошенко, похищенного либерийскими офицерами безопасности, допрашивали двое суток: подвешивали за шею, били по гениталиям и выбивали зубы. Поэтому жалеть подонков-похитителей Назар не собирался, он представлял, что будет с Лапиным и его подругой, если американцам удастся перевезти пару с Мальдивов на военную базу Андерсон на острове Гуам.

Вид на лагуну острова с террасы был великолепен.

Солнце светило вовсю, температура воздуха в тени не превышала тридцати градусов, дышалось легко и хотелось лечь на белый песок, позагорать и искупаться. Но как раз купаться и загорать группе было нельзя, о чём Назар подумал с мимолётным сожалением.

– Фил, что у тебя? – спросил он, сделав глоток ватермелона и сунув в рот белую палочку бонзи, как называли этот десерт из кокосовой стружки местные жители на языке дивехи[5].

– Сидят, – лаконично ответил капитан Филенко, отзывающийся на оперативный псевдоним Фил; имелась в виду компания спецагентов местной службы безопасности, охранявшая в одном из номеров отеля похищенную пару – Лапина и его подругу по имени Диана. О похищении, естественно, обслуга отеля не знала ничего, а тот, кто знал, – помалкивал, не желая связываться с властями.

Всего в похищении, по данным Назара, участвовали пять агентов мальдивской Чунхча и трое агентов ЦРУ. Переправлять задержанных на Гуам сразу они не стали, опасаясь огласки, либо ждали удобного случая, чтобы ни у кого из проживающих в отеле не возникло подозрений. И случай этот мог представиться в любой момент, так как с вечера в отеле планировался праздник Воды и Солнца, на который уже начали съезжаться артисты и приглашённые гости.

Назар терпеливо ждал. На его команду работало так много профи секретных служб России, что подвести их он не мог, и от слаженности действий всех участников операции зависел не только её успех, но и жизнь пленников, и дальнейшая судьба подразделения Хромова, и деловая репутация российских спецслужб.

– Рискуй с головой, – напутствовал его зам-начальника Управления полковник Горбатов. – Чтобы с этой головой потом не расстаться. Не надейся на фарт, вера в невозможное не приносит счастья.

– Вера в возможное тоже не приносит, – пошутил Назар.

– Работай, жду доклада.

Снова заговорил наушник мобильника, торчащий глубоко в ухе; система блокировки мультисвязи позволяла подключаться к спутниковым каналам и не бояться прослушки:

– Турист, пойман разговор клиентов с базой, ждут гидросамолёт.

– Где ждут? – поинтересовался сразу насторожившийся Назар.

– Справа от пирса, за параплановым аттракционом, возле стоянки катеров.

План созрел мгновенно.

– Уточнили, сколько их?

– Трое в номере, двое в коридоре, двое в холле отеля, ещё один на причале. Напротив отеля дежурит машина полиции.

– Полиция прикрывает группу захвата? – удивился Назар.

– Вряд ли, их волна хрюкает хохмочками и смехом.

– Понял, изменится обстановка – предупредите. Команде подхвата – готовность один!

– Принято.

«Командой подхвата» в данном случае был экипаж российского судна-газовоза «Брянск», который должен был дожидаться группу Назара в условленном месте, в пятидесяти милях от архипелага. Было подготовлено два варианта доставки спасённых (иного финала не мыслилось) на борт корабля: на дони – многоцелевом судёнышке с дизельным двигателем, использующемся местными торговцами, и на аэротакси ДНС-6 канадского производства. Но слова наблюдателя о гидроплане заставили Назара пересмотреть стратегию освобождения пленников.

– Лёва, на пирс! Жди посадки гидроплана с американцами, посчитаешь экипаж.

– Иду, – отозвался лейтенант Рубинштейн, игравший роль записного мачо, не пропускающего на пляже и в отеле ни одной юбки.

– Дом, Серьга, занимайте позиции на этажах.

– Есть! – отозвались старший лейтенант Домани и лейтенант Сергачёв.

– Жрец, Шило, готовность «на курке»!

– Ясно, – ответили оперативники Шиловский и Астапович.

– Фил, что на обзоре?

– Всё тихо, Штиль, подозрительное движение отсутствует. – Капитан хихикнул. – Америкосы уверены, что им снова всё сойдёт с рук.

– Действуем по императиву «мой».

Филенко помолчал.

– Обозначь ориентиры.

– Захватываем гидросамолёт и отправляем на нём заложников.

– Ясно. Отход не меняется?

– Пока стандарт.

– Жду команды.

Назар съел ещё одну палочку бонзи, допил фреш, полистал справочник под названием «Великие Мальдивы», расписывающий все достопримечательности архипелага. Великим этот коралловый мирок, конечно, назвали ради рекламы, так как площадь островной суши едва достигала двухсот девяноста восьми квадратных километров. Но туристов со всего мира на Мальдивы слеталось много, и казалось чудом, что квартирьерам УСО удалось разместить группу под видом «английских туристов» в разгар летнего сезона в двух соседних отелях.

Основной статьёй доходов населения Мальдив были во все времена рыболовство и туризм, хотя процветали и ремёсла – пошив одежды, плетение циновок, изготовление верёвок, консервация, сбор фруктов, но «английских туристов» интересовали в первую очередь силы безопасности островов и транспорт, который мог как помочь в освобождении заложников, так и помешать отступлению, поэтому изучению этого вопроса Назар уделил особое внимание.

Самым большим спросом на островах пользовались катера – дони и большие лодки – ведис, однако присутствовали и аэротакси, и мотодельтапланы, и гидросамолёты. Тот факт, что американцы решили использовать для транспортировки Лапина гидросамолёт, указывал на их подлые умыслы: они не хотели огласки происшествия и замаскировались под «местный транспорт» намеренно.

Правда, на гидросамолёте вряд ли можно было долететь до острова Гуам, располагавшегося в западной части Тихого океана, поблизости от Марианской впадины, и Назару стало понятно, что это промежуточный этап. Гидросамолёт, скорее всего, должен был доставить пленников на один из островов неподалёку от Мальдив, на остров Шри-Ланка, к примеру, а уж оттуда их могли забрать военные самолёты Штатов.

Стратегами УСО не рассматривался вариант перехвата похищенных на самом острове Гуам. Хотя самый южный остров архипелага Марианских островов и не принадлежал Соединённым Штатам, всё же он имел статус неинкорпорированной территории США и по сути являлся американским протекторатом. Военных баз на острове было много, а база Андерсон, располагавшаяся в северной части острова, контролировала всю воздушную и морскую обстановку в радиусе сотен километров, отчего подобраться к Гуаму незаметно, а тем более освободить пленников было нереально.

Фил позвонил через пять минут:

– Вижу летающий тарантас фирмы «Дуглас», садится у дальнего края причала.

– Напряглись! – отдал общую команду Назар, бросив взгляд на бухту. Гидросамолёт он увидел, лишь когда тот сел на воду и заскользил к берегу, где была стоянка аэротранспорта острова. Были видны два жёлтых аэротакси и старенький гидроплан, возивший туристов вокруг архипелага.

– К тарантасу направилась моторка, – доложил Фил, – в ней один человек, белый, судя по физии.

– Экипаж тарантаса?

– Не вижу, посмотрим, кто сядет в лодку, так-то у него должен быть только один пилот.

Назар сложил планшетник, покинул террасу, в номере оглядел себя в зеркале: типичный англичанин, ещё не загорелый, соломенные усики, шляпа, рубашка-апаш, шорты. Правда, шорты особенные, никто не догадается, что это по сути «разгрузка» для ношения оружия и кое-каких инструментов.

Так, теперь сумка-бювар через плечо (планшет, естественно), «чваки» – сандалеты с шипами, и вперёд, капитан.

– Фил?

– В лодку сел один джентльмен, весь в голубом. Судя по всему, его провожал один пассажир, лётчик остался в кабине. Предполагаю, что всего на борту самолёта трое: два пассажира и пилот.

– Следи.

Назар вышел из номера, спустился в небольшой стеклянный павильон перед выходом на пляж.

Сидевшие у барной стойки Жрец и Шило заметили командира, но продолжали делать вид, что пьют холодный зелёный чай, лениво перебрасываясь фразами на английском языке.

Внезапно на отель обрушился ливень.

Никого это не удивило. С июня по август на Мальдивах сезон муссонов, и дожди, усиленные шквалистыми ветрами, шли здесь часто.

– Лодка приткнулась к крайнему волнолому, – доложил Фил. – Пассажир высадился, но к отелю не побежал, укрылся под навесом дельтапланов.

– Бери его! – скомандовал Назар. – Потом рулевого на моторке. Всем – гром!

Вернувшись в холл отеля, он поднялся по лестнице, не оглядываясь, на четвёртый этаж, повернул в коридорчик под табличку «number 401–432».

– Небо, разговоры?

– Ругаются, – отозвались наблюдатели, контролирующие все линии связи острова. – Не хотят выходить под ливень. Но главный их гонит, сейчас выйдут.

– Закончат перебранку – глушите!

– Принято.

– Дом, Серьга, сейчас на этаж побегут агенты из холла, перехватите.

– Без проблем, Турист.

Назар прошагал мимо одного из агентов, здоровенного негра в белом, гуляющего сразу за дверью коридора, приблизился к его напарнику, стерегущему другой конец коридора. Это был средних лет индиец, толстый, потеющий в сером полотняном костюме и обмахивающий лицо шляпой.

– Добрый день, мистер, – доброжелательно обратился к нему Назар. – Не подскажете, который час?

Толстяк уловил английское слово «hour», машинально отвернул рукав пиджака, показывая массивный золотой хронометр, и в этот момент сзади раздался глухой удар, тихий ох, индиец дёрнулся, вскидывая голову, и Назар аккуратно вонзил ему костяшки пальцев в горло. Хрюкнув, сторож команды похитителей, местный агент, очевидно, осел на пол. Назар оглянулся.

Негр лежал на полу. Жрец, склонившийся над ним, выпрямился, глядя на капитана.

Назар оставил индийца, подошёл к двери номера 421.

– Небо?

– Выходят, – лаконично ответили ему.

– Глушилка?

– Запущена.

Это означало, что все электронные системы отеля, мобильные телефоны, видеокамеры и телеканалы в данный момент не работали. Над отелем висел беспилотник с комплексом «китайского файервола», который отключал все виды связи и всю электронику, кроме гаджет-раций группы Хромова, защищённых от подавления и помех.

Назар сделал знак пальцами. Бойцы группы скользнули к нему.

Дверь номера щёлкнула, открываясь. Оттуда вышел, не ожидая сюрпризов (а надо было бы сначала выглянуть, мимолётно подумал Назар, профессионалы грёбаные), верзила в светлом костюме и потерял сознание, пропустив удар и едва ли успев понять, что происходит.

Он ещё падал, а Назар с бойцами был уже в номере.

Наблюдатели не ошиблись, их было четверо (пятый лежал в коридоре), не считая пленников, лежащих на двуспальной кровати со связанными руками и ногами: двое смуглолицых мужчин в стандартных полотняных костюмах и двое белых, крупногабаритных, накачанных, с лицами киборгов наподобие шварценеггеровского Терминатора. Не было сомнений, что они и есть американские суперагенты, получившие задание вывезти с острова российского специалиста.

Столик посреди номера и часть кровати были завалены пластиковыми стаканчиками, бумажными тарелками и остатками пищи. Под столом громоздилась куча пустых бутылок из-под пива. Пахло в номере как в конюшне.

Один из смуглолицых аборигенов склонился над лежащими (у них были заклеены скотчем рты) и развязывал им ноги, чтобы они могли идти. Второй тупо смотрел, как он это делает.

Реакция у всех похитителей оказалась примерно одинаковой: они оторопели. Лишь спустя секунду, когда уже невозможно было что-то предпринять, один из верзил в белом отбросил мобильный телефон, прижатый к уху, но это его не спасло, как не спасли и впечатляющие мускулы. Назар бил в полную силу, и американца унесло в угол гостиной (прихожая в двухместном сингле отсутствовала) со сломанной челюстью. Упал он, сбив торшер, совсем не по-суперменски, тушей барана, объевшегося бигмаков.

Шило и Жрец в это время разделались со вторым американцем, хотя и не столь деликатно: били его дважды, больно, пока гигант не улёгся на полу номера лицом вниз.

Агенты мальдивской службы безопасности опомнились уже после потери союзников. Но их обработали так же быстро и качественно – вытащить пистолеты из-под подмышек они не успели.

Длился показательный бой русского спецназа с американским всего три секунды.

«Никому не рекомендую, ни одному спецназу в мире, связываться с профессионалами русских спецслужб, не зря признанными лучшими в своём деле!» – именно так подумал Назар, останавливаясь и наблюдая, как Жрец и Шило красиво укладывают штабелем агентов недружественных контор.

Спустя несколько мгновений в номере стало тихо.

Коренастый Шило разогнулся.

– За что им только платят?

– Прикуси язык, – посоветовал Назар. – Болтун – находка для шпиона. Развяжите их.

Глаза пленников говорили, что` они сейчас переживают, и он добавил, прижав палец к губам:

– Тихо! Свои! Сейчас мы доберёмся до причала, посадим вас в гидроплан и отправим домой. Ни одного лишнего слова, ни одного взгляда по сторонам. Как поняли?

Молодой вихрастый парень с модной щетиной на щеках замычал.

Назар осторожно отлепил с его губ липкую ленту.

– К-кто в-вы?!

– Ангелы-хранители, – проворчал Шило.

Назар снял ленту с губ девушки, она энергично подхватилась на ноги, гневно заговорила о «правах туриста», но Лапин остановил её, поцеловав в губы.

– Подожди, милая, они не виноваты, что нас задержали. Не надо было лететь сюда, я предупреждал.

– А они кто?

– Освободители, – криво улыбнулся молодой человек, глянув на Хромова. – Из России, надеюсь. Будем их слушаться.

– А если они такие же? Увезут куда-нибудь в Гуантанамо…

– Начитанная девчушка, – усмехнулся Жрец.

– Уходим, – кивнул на дверь Назар.

– Надо собрать вещи…

– Не стоит, леди, мы не на лайнер грузимся, возьмите только документы.

– Но у меня дорогие платья… бижутерия…

– Дианочка, это дело наживное, – приобнял её Лапин. – Приедем домой, я тебе куплю лучше.

Назар сделал понятный бойцам жест.

Жрец и Шило споро связали не приходящих в себя похитителей, заклеили им рты скотчем.

– Фил, обстановка?

– Всё тихо, – доложил капитан. – Льёт как из ведра!

– Пакуй пассажира гидроплана и моториста, жди нас в лодке.

– Понял.

Выбрались из номера, бойцы быстро перетащили в комнату тела местных агентов, также не подающих признаки мыслительной деятельности. Спустились в стеклянный вестибюль, где пережидали непогоду любители полежать на песочке, остановились на минуту, разыгрывая роли таких же туристов. Назар связался с Рубинштейном:

– Лёва, к пирсу, помоги Филу! У вас на всё три минуты!

– Дождь такой, что ни хрена не видно…

– Бегом!

– Уже.

– Дом, Серьга, что у вас?

– Полиция сидит в «Мустанге». Можем заблокировать.

– Не надо, срочно дуйте на пирс, нужна ещё одна моторка.

– Мы же хотели взять аэротакси.

– План изменился.

– Есть!

– Фил?

– Сволочь, учуял, пришлось ломать руку, чтоб не выстрелил. Да ещё местных трое.

– Только без мокрухи!

– Да всё в порядке, Лёва подоспел вовремя.

– Берите моториста, пока дождь не кончился.

– Побёгли.