– Да. Я…
– Подожди.
Я наклонилась, впилась ему пальцами в плечо, потянула раз, другой, третий, но не смогла перевернуть на спину. Вся в поту, я встала на колени, подсунула одну ладонь ему под плечо, другую под бедро и резко толкнула. Чтобы он не скатился назад, я подставила ему под поясницу колено, сжала зубы и снова толкнула. На этот раз он принял нужное положение. Тяжело дыша, я достала телефон, включила диктофон и положила аппарат на журнальный столик.
– Теперь говори.
– Дай мне антидот. Пожалуйста.
– Чем скорее ты все скажешь, тем скорее получишь его. Не бойся: несмотря на то что ты чувствуешь, ты не умираешь. Пока.
– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Я не сделал ничего дурного. Пожалуйста, Дженна.
В его глазах блеснули слезы, но это только сильнее разожгло во мне злость.
– Ты прислушался к мольбам Калли, когда вез ее к месту смерти? Проявил к ней сострадание?
– Я правда не понимаю, что ты обо мне вообразила. Мы были счастливы с Калли. Не дай мне умереть, Дженна!
– Ты забрал у нее телефон.
Натан быстро-быстро заморгал:
– Откуда ты узнала…
– Снял деньги с ее счета, чтобы помыкать ею.
– Это был наш общий счет.
– Ходил за ней по пятам. Следил. Ни на секунду не оставлял одну. Даже на работе у нее не было от тебя спасения. Стоило ей выйти на обед, ты уже тут как тут. Она боялась тебя и хотела бежать. Признайся! – Теперь я кричала во весь голос. – Она собиралась от тебя уйти!
Единственная слеза скатилась по его щеке, я поднесла телефон ближе к его губам, и он прошептал:
– Да.
Глава 59
– Ты не мог ее отпустить, так?
– В глубине души она сама этого не хотела.
– Хотела. Она тебя боялась.
– Откуда, черт возьми, тебе знать? – Голос Натана немного окреп. – Ты не была с ней знакома.
– Не была, но я ее чувствую. – Я потянула вниз футболку и показала ему шрам. – Во мне ее сердце. Слышал о клеточной памяти?
– Нет. Дженна, дай мне, пожалуйста, антидот…
– Некоторые ученые называют сердце вторым мозгом и полагают, что оно способно накапливать память, и, когда сердце пересаживают другому человеку, реципиент наследует воспоминания донора. Я унаследовала воспоминания Калли. Я чувствую ее страх.
– Она боялась не меня. Не могу поверить, что ты меня отравила.
– Взяла с тебя пример. Признайся, ты заставил Калли что-то принять в тот вечер, когда она погибла.
– Ничего подобного я не делал… – Натан вдруг замолчал. – Ты имеешь в виду снотворное? За пару дней до аварии я посоветовал ей принять лекарство, которое ей прописали после того, как у ее отца случился инфаркт и она перестала спать. Она не спала несколько дней, ей требовался отдых. Но как ты об этом узнала? Говоришь о какой-то унаследованной памяти? Это просто смешно!
– А как иначе я могла об этом узнать? Меня посещают видения. О ней. О Софи. Ты ее убил. Убил их обеих. – Забрезжившая в мозгу догадка наконец обрела форму. – Калли решила от тебя уйти. Софи ей помогала. Они решили уехать за границу, – рассуждала я вслух. – Чтобы сорвать их план, ты похитил их паспорта, лишил Калли возможности пользоваться ее телефоном и банковским счетом. Но зачем ты вломился в дом Тома, когда ее хоронили?
Голова у меня пухла, лоб пылал огнем. Все как-то не складывалось, а время было на исходе. Черт возьми, почему Натан не признается в том, что совершил?
– Я не вламывался в дом Тома во время похорон Калли. Вернулся сюда и до бесчувствия напился. Я не прятал ничьих паспортов. Ты бредишь, Дженна. Тебе нужна помощь. Обещаю, я тебе помогу, но сначала ты должна помочь мне. Я в самом деле плохо себя чувствую.
Натан побледнел, губы у него подернулись синевой. Меня встревожило, что его состояние так быстро ухудшалось.
– У тебя на втором этаже спрятано ожерелье Аманды и паспорта. Я видела. – Я потерла усталые глаза, словно пытаясь воспроизвести в них ускользающую картину. Ведь это же было? Я ничего не придумываю?
– В свободной комнате?
– Да! Вот ты и признался! – Я не схожу с ума. Мне все известно!
– В таком случае ты должна была заметить список из больницы.
– Что за список?
– Тот, что подписал Том. Список принадлежавших Калли вещей. Он отдал их мне вместе со списком. Подписал, не читая. Ему было не до того. Он поставил подпись в акте о передаче органов, а все остальное не имело значения. Эти вещи я принес домой. Паспорта, деньги и ожерелье нашли в ее сумочке. Калли, наверное, взяла их, когда мы заезжали в дом ее родителей, чтобы отвезти их на свадьбу. Том и Аманда могли не пользоваться сейфом в дни между смертью Калли и ее похоронами и заметили пропажу лишь тогда, когда полиция попросила их составить список похищенного.
Я колебалась, не зная, лжет Натан или говорит правду, и твердо решила это выяснить. Засунула руку в его карман и, чтобы он не смог позвать на помощь, забрала мобильный телефон. Приказала:
– Не двигайся, – хотя сомневалась, что он на это способен.
Я поднялась наверх в свободную спальню и открыла ящик с бельем. Не стала заглядывать в конверты, которые уже держала в руках перед тем, как Натан меня спугнул, но, запустив руку на самое дно, извлекла оттуда лист бумаги размером А4 с логотипом больницы Святого Мартина в верхней части страницы. Это и был список вещей Калли, датированный тем днем, когда она погибла. Я пробежала его глазами и поняла, что Натан сказал правду. В нем значились и деньги, и паспорта, и ожерелье.
Не удосужившись собрать разбросанные на ковре вещи, я встала, и перед глазами у меня запрыгали черные пятна. Чтобы не потерять равновесие, я оперлась ладонью о стену. Это всего лишь простуда.
На подгибающихся ногах я спустилась обратно в гостиную, но там никого не оказалось. Натан исчез. Я присела на коврике и принялась тереть примятые ворсинки в том месте, где он лежал, словно таким образом могла его материализовать. Ковер еще хранил тепло его тела. Куда он подевался?
За спиной у меня послышался шум.
Глава 60
Я обернулась на странный звук. Дверь в столовую была приоткрыта. Я подкралась к ней и, заглянув в щель, увидела его – Натан полз, опираясь на локти, но, услышав мои шаги, повернул голову и уставился на меня налитыми кровью глазами.
– Дженна, пожалуйста, вызови «Скорую помощь». Я не хочу умирать.
– В таком случае расскажи правду. – Мне не понравились просящие нотки в моем голосе. Не так я представляла себе наш разговор.
– Не понимаю, чего ты от меня хочешь. Объясни, и я скажу все, что угодно. Подпишу все, что потребуешь. Но Калли никто не убивал. Она погибла в аварии.
Я положила телефон Натана на журнальный столик, взяла свой мобильник и снова стала записывать.
– Калли чего-то боялась, так? Я это чувствую. Кое-что даже видела. Синяк на ее лице – твоя работа?
– Нет. Никогда пальцем ее не тронул. Я ее любил.
– Однако взял с нее обещание никому не говорить, откуда взялся синяк, и даже для верности коснулся ее щеки. Если бы она заработала синяк при падении, почему об этом нельзя было говорить? Но ты хотел, чтобы она лгала.
– Откуда ты…
– Клеточная память. Я тебе уже говорила, что мне снились ее воспоминания. – К горлу подкатила злость, и я повысила голос.
– Я не хотел, чтобы она от меня уходила. Думал, если она останется, все образуется и наши отношения станут прежними. Мы были с ней счастливы. Я предложил ей уехать, поменять работу. Начать все сначала. Ей требовалось время, чтобы понять, что такое возможно. Поэтому я забрал ее мобильник, перевел деньги на другой счет и постоянно находился рядом. Чтобы не позволить ей уйти. Но в тот вечер, судя по всему, она задумала побег.
– В тот вечер, когда вас пригласили на свадьбу?
Натан едва заметно кивнул.
– Во время той поездки, когда погибла Калли, за рулем сидел ты. Я видела.
Натан закрыл глаза, и я поняла, что у меня не остается времени.
– Просто признайся. Признайся, что в тот вечер, когда она погибла, ты был в машине. Вы поругались? Так?
– Да. Я спросил, намерена ли она выбрать меня. Калли ответила, что нет. Но она должна была выбрать меня. – Голос Натана слабел, и я подвинула телефон ближе, чтобы его слова записались.
– Кого она предпочла тебе?
Его веки затрепетали, и это означало, что мое время кончилось. Но я не отступала.
– Так ты был за рулем?
– Да. – Он говорил настолько тихо, что телефон пришлось подсунуть к самым его губам.
Я услышала то, что хотела, но не ощутила волны облегчения, на которую так надеялась. Натан пытался что-то добавить, но язык его больше не ворочался, и я не смогла ничего разобрать. Он облизнул губы. Я принесла с кухни воды и поднесла стакан к его рту. Струйки побежали по его подбородку, и он закашлялся. А когда перестал кашлять, его грудь больше не поднималась и не опускалась. Он затих и лежал совершенно неподвижно.
Глава 61
– Натан!
Неужели он умер? Это невозможно! Меня пронзил страх. Я приложила ухо к его груди и с облегчением услышала, что под ребрами бьется сердце. Мои слезы падали ему на грудь и расплывались на рубашке. Мгновением раньше, стоя на кухне и глядя на заходящее солнце, я поняла, что не способна убить Натана. Не могу это сделать, что бы он ни совершил. Я взяла на работе два разных препарата: один мог его убить, другой нет. Я подлила ему в виски несмертельный. Но, судя по тому, как быстро Натан отключился, переусердствовала с дозой кетамина. Пузырек же с пентобарбитоном, способным убить человека, лежал у меня в кармане. Вот Линда запаникует, когда обнаружит, что его нет в сейфе! И поделом ей.
– Просыпайся! – Я крепко встряхнула Натана за плечо, и он открыл глаза.
Он смотрел на меня, пытался сесть, но не мог.
– Ты отстегнул ее ремень безопасности? Специально направил автомобиль в дерево?
– Нет. – Его глаза снова превратились в две узкие щелки. – Не я сидел за рулем, когда произошла авария. На свадьбе мы поссорились и кричали друг на друга всю дорогу домой. Это было ужасно. Дома мне потребовалось в туалет, и, когда я вышел, Калли исчезла вместе с машиной.
Я села на корточки. Промокшая от пота майка липла к телу. Я очень устала и не знала, как поступить. Где-то глубоко внутри зрело неприятное чувство. И не только от того, что я сделала. Я начинала верить Натану. Вспомнила, как добр он был ко мне – принес воды, заботился, не забыл даже захватить хлеб, чтобы я могла покормить уток. Про паспорт и ожерелье он сказал правду. Я доверила бы тебе жизнь, мелькнули слова Калли из моего сна. В глубине души мне начинало казаться, что и я должна ему верить.
– Натан, ты не умрешь. Некоторое время будешь чувствовать сонливость, но, пожалуйста, держись, не засыпай. Я нужна Калли. Нам вместе надо кое-что сделать, я в этом уверена. Иначе мне от нее не освободиться. Только я не знаю, что именно нужно делать. Я ей обязана. Скажи, кого она предпочла тебе? С кем ты должен встретиться сегодня вечером?
Натан пытался что-то сказать, и я наклонилась, чтобы наши лица оказались на одном уровне. От него пахло виски. Он закрыл глаза, но на этот раз сумел вытолкнуть из себя слова:
– Она хочет, чтобы ты помогла Софи.
– Софи? Она в опасности? Калли это пытается мне сообщить?
Натан едва шевельнул головой, однако я решила, что этого достаточно, чтобы принять его движение за утвердительный кивок.
– Она и есть тот человек, с которым ты сегодня вечером встречаешься?
– Да. Я делал все, чтобы не подпустить к ней Калли. Держать на расстоянии и не позволить впутаться.
– Во что впутаться?
– Я считал, что с этим покончено. – Он начал вращать глазами.
– Натан, где Софи?
– Она… – Пытаясь говорить, он израсходовал последние силы. Веки его опустились, и черные ресницы коснулись смертельно бледной кожи. Я изо всех сил трясла его за плечо, но он лишь мотал головой. Грудь его судорожно поднималась и опадала, и в такт ее движениям раздавался прерывистый раскатистый храп. Я уронила голову на руки. Натан отключился не меньше чем на час. А на десять у него назначена встреча с Софи. Если к этому времени я к ней не успею, Софи может снова исчезнуть. Мое сердце набухало в груди, как воздушная кукуруза, и я понимала, что позаимствованное мною время на исходе. Если я позвоню доктору Капуру, меня заберут в больницу, но, я думаю, уже слишком поздно. Кроме того, у меня долг перед Калли и ее родителями. Если Софи в опасности, я должна ей помочь. И немедленно. Я сжала кулаки, надавила ими на глаза, и туман в мозгу стал рассеиваться. Где она?
Думай! Что это был за шум на заднем плане? Я вспомнила звонок со второго телефона Калли – того, что дала мне Сара в стоматологической клинике. Если Натан всеми силами пытался разлучить сестер, то номер, который я набирала, наверняка принадлежит Софи. А шум? Я где-то слышала его раньше.
Внезапно меня осенило. Это был звук разбивающихся о берег океанских волн.
Теперь я знала, где находится Софи. Я много раз видела это место в своих видениях. Кемпинг «Гнездо совы». Я должна его найти.
Глава 62
Холодно. Как же чертовски холодно, думала она. При каждом вдохе влажного воздуха у Софи перехватывало в груди. Сейчас бы одеяло, но приходилось обходиться пальто, в которое она закутала плечи, а на кисти натянула рукава джемпера. Резкий скребущий звук не прекращался ни на минуту, и Софи, свернувшись клубочком, вспомнила песенку, которую пела ей Калли, когда она среди ночи забиралась к старшей сестре в постель, дрожа от ужаса, потому что ей казалось, что в спальню пробралось чудовище.
Ты только вообразила,Что под кроватью страшный верзила.Монстра там нет – это глупая шутка;Скоро утро, спи спокойно, малютка.Завтра будем весь день веселиться:Забавляться, играть, кружиться…
Софи прижималась к сестре, которую любила больше всего на свете. Ей было с ней спокойно и уютно. А Калли никогда не жаловалась родителям, что Софи снова не давала ей ночью спать. Софи ни за что бы не поверила, что настанет время, когда старшей сестры не окажется рядом, чтобы прийти к ней на помощь. Она вспомнила, как Калли подставила Даррену Патерсону подножку на игровой площадке за то, что тот обозвал Софи плаксой, и стояла над ним, уперев руки в бедра. «Еще раз обидишь мою сестру, будешь иметь дело со мной!» Калли всегда была рядом, но сейчас, когда Софи больше всего в ней нуждалась, ничем помочь не могла.
От голода у Софи урчало в животе – она много часов ничего не ела и теперь достала из кармана «Сникерс». Его она стянула с открытой металлической полки рядом с кассой, когда стояла в очереди, чтобы заплатить за кофе, и быстро сунула его в карман, чтобы не заметила стоявшая за прилавком надменная девица с облезлыми красными волосами. Поделом этой глупой корове. Софи заметила, с каким отвращением та косилась на ее спутанные волосы и грязную одежду.
Она проверила свой мобильный телефон. Аккумулятор окончательно сел, впрочем, кому ей звонить? Разве что Натан сообщит, что не явится. Хотя ему стоило бы прийти, и Софи думала, что он все-таки придет. Не захочет же он, чтобы люди узнали о том, что сделала Калли. Не позволит запачкать память своей замечательной подружки, не говоря уже о том, что она была замечательной дочерью и замечательной сестрой. Софи вытерла рукавом глаза. Просто здесь ужасно много пыли, и от этого из глаз текут слезы. Но она сознавала, что несправедлива. Калли действительно была замечательной сестрой, и Софи жалела, что втянула ее в эту историю. Ей не хватало ее каждую минуту.
Было темно, хоть глаз выколи. Вдруг раздался крик, и по коже у Софи побежали мурашки, но она сказала себе, что это всего лишь лиса. Рядом нет никого, кто мог бы причинить ей вред. Но она понимала, что это неправда: монстры обитают не только под кроватями.
Глава 63
Я вызвала такси. Мне не хотелось оставлять Натана в таком состоянии, но я надеялась, что с ним все обойдется, и холодела при мысли, что могла его убить.
Я рассчитывала, что, окончательно очнувшись, он поймет: все, что я сделала, было сделано ради Калли. Ну почему она не выражалась в своих посланиях яснее? Надо слушать, сказала мне экстрасенс Фиона. Как я могла так ошибиться? Ее любовь к сестре – вот что побуждало меня к действию. В какую опасность угодила Софи?
Лицо Натана все еще было бледным, но из него ушло напряжение. Я отвела волосы с его лба – теперь он словно спал. В других обстоятельствах я бы, возможно, все отдала, чтобы, засыпая, слышать его голос и, просыпаясь, ловить его взгляд. Но он не тот человек, которого я могу полюбить. Совсем не тот. Не следовало ложиться с ним в постель.
Я ухватила его за ремень и с трудом, кряхтя, приподняла, чтобы он принял удобное для восстановления сознания положение. Пульс у него был ровный, его состояние не вызывало опасений. Господи, взмолилась я, пусть с ним все обойдется!
На улице дважды просигналила машина. Я отдернула занавеску и помахала таксисту, давая знать, что иду. Схватила сумку и захлопнула за собой входную дверь.
Начал накрапывать дождь. Я назвала шоферу адрес и откинула голову на обивку сиденья, от которой слегка тянуло табачным дымом, хотя на стекле красовалась красная наклейка «Не курить».
– Приехали, – сказал таксист.
Я уже сжимала в руке две двадцатифунтовые бумажки, которые протянула ему.
– Сдачи не надо.
С мокрым от дождя лицом я стояла на пороге, колотила кулаком в дверь и думала, что должна была бы замерзнуть, но я вся горела и не представляла, сколько еще времени продержусь на ногах. Я ударила снова, руки у меня дрожали от напряжения. И когда дверь открылась, я буквально упала на руки Тома и прохрипела:
– Это Софи.
Глава 64
В который раз проверяя время, Софи подставила циферблат под лунный свет. Шел десятый час, и она начала терять уверенность, что Натан придет. А что, если не придет? Здесь ей оставаться нельзя, но без денег и паспорта никуда не деться. Звонить больше некому, иначе можно навлечь опасность на родных. А она их любила. Искренне любила.
По щекам ее струились слезы, из замерзшего носа текло. Начав плакать, Софи не могла остановиться и раскачивалась взад и вперед. Она никогда еще так не рыдала и даже не сразу поняла, что сама издает эти звуки. Больше всего ей хотелось, чтобы рядом был отец – погладил бы ее по волосам и, как раньше, сказал бы, что она его принцесса. Чтобы обнял и заверил, что все хорошо. Но он этого не скажет, и все совсем не хорошо, а она больше не его маленькая дочурка. Она давно выросла и встретила Оуэна. И несмотря на все, что случилось, когда она думает о нем, внутри у нее все замирает.
Софи познакомилась с Оуэном три года назад. Отец только что перенес второй инфаркт, и все боялись, что он умрет. Она была в ужасе. Калли поддерживал Натан, мать с дядей Джо постоянно находились в больнице, и предоставленная самой себе Софи воображала самое худшее. Всякий раз, закрывая глаза, она видела одну и ту же картину: вот она, сгорбившись под черным зонтом, смотрит, как в могилу опускают гроб с телом отца, и дождь без перерыва барабанит по крышке. Не в силах избавиться от наваждения, она схватила бутылку с отцовским виски, спрятала ее под пальто и потащилась в парк. После первого глотка в груди разгорелся огонь, во рту возник едкий вкус. Как люди могут пить такое для удовольствия? Она тянула виски и кружилась на детской карусельке, пока та не остановилась так резко, что янтарная жидкость выплеснулась на белые джинсы.
– Привет!
Софи вытерла губы и, повернувшись, увидела мужчину, держащего обеими руками перекладину карусели. Софи крепче вцепилась в бутылку.
– Пьешь одна? Что-нибудь случилось?
Его интерес пробудил в ней желание сказать правду.
– Случилось.
– Если хочешь, расскажи. – Он склонил голову набок, словно приготовившись ее слушать. И Софи пробормотала:
– Мой отец болен. Может умереть.
– Посиди со мной, расскажи все подробно.
Мужчина был старше ее. Моложе отца, но вполне взрослый. Чем-то напоминал одного из ее школьных учителей. Софи слезла с карусели и пошла за ним к скамье.
– Я Оуэн. – Мужчина сел к ней чуть ближе, чем требовали приличия.
– Софи.
Она снова глотнула из горлышка, а когда опустила бутылку, Оуэн ее отобрал. Софи испугалась, что он станет ее ругать, но Оуэн поднес бутылку к губам, сделал несколько жадных глотков и вернул ей.
– Ты уже достаточно взрослая, чтобы пить спиртное?
– Мне семнадцать, но все говорят, что на вид я старше, – ответила Софи.
– Так и есть, – кивнул Оуэн. – Расскажешь мне об отце?
Софи разрыдалась у него на плече, и, пока она говорила, как ей страшно и одиноко, слезы катились по черной блестящей коже его куртки. Они передавали друг другу бутылку, и Оуэн слушал. Слушал, как ей казалось, с неподдельным интересом. И к тому моменту, когда он двумя пальцами взял ее за подбородок и запечатлел на онемевших от виски губах первый в ее жизни поцелуй, Софи поняла, что влюбилась.
Глава 65
Том почти внес меня в гостиную и положил на диван. Я попыталась сесть.
– Что случилось, Дженна? – Надо мной склонилась Аманда и приложила ко лбу тыльную часть ладони. – Ты вся горишь.
– Вызову «Скорую помощь», – предложил Том.
– Нет! – Я оттолкнула руку Аманды. – Софи в опасности!
– Софи в Испании. – Голос Тома звучал монотонно-ровно. – С Оуэном.
– Нет. – Мой язык едва ворочался во рту, и мне было трудно выговаривать слова.
– Ты бредишь, Дженна. У тебя лихорадка. Тебе надо в больницу.
– Загляните в мою сумку. – Я в отчаянии показала на пол.
Том расстегнул «молнию» и вытряхнул содержимое сумки на журнальный стол. Аманда схватила паспорт, и, когда открыла книжицу, кровь отхлынула от ее щек.
– Это Софи, – прошептала она сквозь пальцы. – Дженна! – Ее голос стал громче. – Где она? Где моя девочка?
– Почему у тебя паспорт Софи? Откуда ты его взяла? – Том смотрел на меня так, словно никогда не видел.
Я пыталась ухватить кружащиеся в моей разгоряченной голове слова и сформулировать ответ так, чтобы меня не приняли за умалишенную, но у меня ничего не получалось.
– Есть такое понятие «клеточная память», когда…
– Реципиент наследует воспоминания донора. Слышал об этом. После того что случилось с Калли, я часами изучал случаи трансплантации. Я тебе рассказывал, Аманда. Помнишь? О научных исследованиях в этой области. Какое это имеет отношение к Софи?
Том пересек комнату и обнял жену, словно мои слова были стрелами и могли ее ранить.
– Я что-то чувствую. Что-то вижу. Смутные образы. Отрывочные картины. Мне кажется, это воспоминания Калли. Она пытается что-то до меня донести, хотя очень нечетко. Но теперь я знаю: она хочет предупредить, что Софи в опасности. Натан мне признался. – Я подняла руку, отвергая неизбежные вопросы, на которые не имела ответов. – Сегодня вечером он собирался с ней встретиться. Нам необходимо ее найти.
Том и Аманда молчали, пытаясь вникнуть в то, что я им сказала. Поверили ли они мне? Я надеялась, что поверили. Отчаяние Калли сквозило в каждой клеточке моего тела. Том подошел к двери, и на какое-то страшное мгновение мне показалось, что он выставит меня вон, но он лишь взял с коврика ботинки.
– Где она?
– Я думаю…
– Думаешь? Если Софи в Англии, мне надо знать, где именно. Раз Натан с ней встречается, буду звонить ему. – Том потянулся к трубке городского телефона.
– Он не ответит, – предупредила я, и его рука замерла. – Поверьте мне, как бы дико это ни звучало.
Том немного поколебался и положил трубку на место.
– Мне часто снились Калли и Софи. Я видела их в одном и том же месте. Там, где они чувствовали себя счастливыми. Думаю, Софи сейчас именно там.
– Где конкретно? – Аманда в отчаянии ломала руки.
– В кемпинге, где вы постоянно останавливались. Вы говорили, что он назывался «Гнездо совы».
– Ньюли-он-Си? Мы ездили туда, когда девочки были маленькими. Пару лет назад кемпинг закрылся.
– Я уверена, что она там.
– Пойду возьму свои ключи и твои туфли, Аманда.
Том громко зашагал вверх по лестнице, а я заставила себя подняться и обняла его жену за плечи, отчасти чтобы самой удержаться на ногах, отчасти чтобы утешить ее.
– Я считала, что она в Испании. С Оуэном, – проговорила Аманда.
– Если она в опасности, может, стоит вызвать полицию? – предложила я.
– Нам неизвестно, в опасности она или нет, – возразила Аманда. – И как мы скажем полицейским, что тебе приснилось, будто Софи в кемпинге, который давным-давно закрыт? Нас не примут всерьез. Надо искать ее самим.
– Будем искать, – согласилась я с уверенностью, которую отнюдь не чувствовала.
Аманда с тревогой посмотрела на меня.
– Тебе надо к врачу, Дженна. Ты выглядишь ужасно.
– Я нормально себя чувствую, – солгала я. – Хочу довести дело до конца.
– Не хочу быть в ответе еще и за тебя. Вызову «Скорую». С сердцем Калли тебе нельзя рисковать.
Прежде чем я успела ответить, в гостиную ворвался Том с мобильным телефоном в руке.
– Знаю, знаю! – кричал он в трубку. – Это звучит дико. Но, по крайней мере, нужно проверить. Позвоню, как только что-то прояснится.
Он положил телефон в карман и подал Аманде туфли.
– Просто проинформировал Джо. Поехали.
Я сделала шаг, но Аманда остановила меня.
– Том, я думаю, Дженне не надо ехать. Она больна.
Том посмотрел на меня:
– Тебе не надо ехать.
– Я хочу, – твердо проговорила я.
– Она хочет, – эхом отозвался Том. – Поехали. Нечего терять время на споры. Наша первостепенная задача – Софи.
Сидя на заднем сиденье его машины, я прижала ладонь к груди. Сердце выстукивало: «Софи-Софи-Софи», – и я прошептала Калли, что мы поможем ее сестре, но не знала, как долго сумею продержаться.
Это всего лишь простуда.
А если нет? Я солгала всем, кому могла, а теперь обманывала себя.
Пискнул мой мобильный телефон, и на экране высветилось имя Натана: «Ты где?»
«Еду забирать Софи, – ответила я. – Прости».
Я поежилась при мысли, что могла его убить. Осталась ли бы я после этого прежней? Если для меня, конечно, есть какое-то «после».
Кончились жилые кварталы, начались темные загородные дороги. Мы ехали все быстрее. Пронеслись через деревеню Вудхейвен, и мою душу стиснули ледяные пальцы страха. Я подумала о том, что полгода назад здесь проезжала Калли и чем все это для нее закончилось.
Я чувствовала, что слабею с каждой минутой. Погода была ужасной. Из невидимых ночных туч налетал дождь, и шуршание стеклоочистителей по ветровому стеклу гипнотизировало. Как я ни старалась держать глаза открытыми, веки все равно опустились.
Глава 66
До последних выходных Софи думала, что находится в безопасности, и постепенно перестала постоянно оглядываться. Все прошлые месяцы, пытаясь выстроить новую жизнь, она переезжала из города в город и останавливалась в хостелах. Зарабатывала на пропитание барменшей в пабах, таких же прогнивших и поганых, как «Принц Уэльский».
Софи помнила, как нервничала, когда Оуэн в первый раз повел ее в свою любимую пивнушку.
– Как по-твоему, я нормально выгляжу? – спросила она, задержавшись у входа.
В этот день Софи дольше обычного подводила глаза и клеила накладные ресницы. Она отчаянно старалась выглядеть старше своих семнадцати лет. Хотела понравиться друзьям Оуэна.
– Ты выглядишь потрясающе, крошка. – Взгляд Оуэна скользнул по ее фигуре, и Софи испытала восхитительный трепет предвкушения. – Одна маленькая поправка. – Он расстегнул еще одну пуговицу на ее блузке, и у девушки полыхнуло жаром в груди: она почувствовала, что край черного кружевного бюстгальтера, который Оуэн подарил ей на прошлой неделе, теперь у всех на виду. – Не волнуйся, детка. Теперь ты моя девушка, и я о тебе позабочусь. Кроме того, хозяин паба – мой друг. – Крепко поцеловав Софи, Оуэн сцепил ее пальцы со своими и увлек внутрь.
Как только они оказались в пабе, в нос девушке ударил застоялый запах пива и пота. Он вытравил из ее памяти больничную атмосферу, успевшую, казалось, насквозь пропитать все ее существо.
– Это мой бизнес-партнер Нейл. – Оуэн представил ее мужчине, который так откровенно уставился на ложбинку между ее грудями, что Софи, загораживаясь, инстинктивно скрестила руки.
– Бизнес-партнер?
Все две недели с тех пор, как Софи узнала Оуэна, их разговоры сводились главным образом к ее страху за жизнь отца. Она рассказывала о том, как прислушивалась сквозь тонкую, словно бумага, стенку к рыданиям матери. О скапливающихся на микроволновке неоплаченных счетах. О подслушанном ею телефонном разговоре матери с подругой: мать жаловалась, что, лишившись дохода от бизнеса, они потеряют дом. Куда им тогда деваться? Софи не представляла. Несчастье за несчастьем, она выплескивала все свои беды на нового друга. Ей стало совестно: ему-то она рта открыть не давала. Что она знала об Оуэне? Только то, как она размякала, когда его язык проникал между ее губами, и как исчезали все ее проблемы, когда его рука скользила по ее обнаженному бедру.
– Чем вы занимаетесь? – спросила она Нейла.
– То одним, то другим, – ответил тот. – Хочешь выпить? – Он достал из кармана пачку банкнот и вытянул из нее двадцатку.
Софи заколебалась. Хоть ей и хотелось показаться опытной женщиной, но при одном воспоминании о выпитом в парке виски желудок ее забастовал.
– Пожалуйста, колу.
Нейл удивленно изогнул бровь.
– Мне сегодня еще нужно навестить в больнице отца, – объяснила Софи. – Он очень болен, и я не хочу, чтобы он унюхал запах алкоголя у меня изо рта. – Она представила Тома на больничной койке – без кровинки в лице, белого, как подушка, на которой лежала его голова, и к глазам ее подступили слезы. Софи шмыгнула носом, сознавая, что, если расплачется, краска потечет по щекам.
– Представляю, как тебе тяжело. – Нейл накрыл ее руку ладонью.
Его ладонь показалась такой же тяжелой, как обнимающая ее за плечи рука Оуэна. А когда он посмотрел ей в глаза, у Софи возникло ощущение, что она здесь своя. Пусть мать с дядей Джо постоянно в больнице и совершенно о ней забыли. Пусть Натан утешает Калли. У нее теперь есть собственные друзья. Есть кто-то, кто ее любит:
– Хочешь чего-нибудь такого, что снимет напряжение? – спросил Нейл.
– Чего именно?
– Такого, что поможет расслабиться, но отец ничего не унюхает.
– Пожалуй, не надо…
– Оставь ее в покое. Она еще ребенок, – сказал хозяин паба Стив, весело посмотрел на Софи и налил ей колы.
– Я не ребенок, просто… – Софи выпрямилась.
– Не дергайся, Соф. – Оуэн положил ладонь ей на задницу и слегка сжал. – Просто знай, что у нас это есть. И если твой отец умрет и тебе будет невмоготу, с этим ты хотя бы переживешь похороны.
Слова Оуэна показались ей ударом в грудь. Отец не может умереть! Не должен! Но тут Софи вспомнила аппараты и провода в больнице. Их писк надолго задерживался в ее голове после того, как она уходила из палаты. Она подняла на Оуэна полные слез глаза:
– Хорошо. Что у вас есть?
Глава 67
Моя голова дернулась, я стерла с подбородка дорожку слюны. Должно быть, я задремала и теперь вглядывалась в темноту, стараясь определить, где мы находимся. Ориентиров никаких, но в темноте за окном ревел океан. Я приспустила стекло и ощутила на языке соль.
– Проезд к главной стоянке закрыт, – сообщил Том, замедляя ход и останавливая машину. – Придется объехать территорию и встать на прибрежной парковке. – Он включил передачу, мотор заурчал громче, и мы снова двинулись с места. – Вроде бы сюда.
Машина резко повернула влево, и моя мотающаяся голова ударилась о стекло.
Там, где некогда была дорога, теперь росла трава. Автомобиль кренился на рытвинах, и я, чтобы не болтаться на сиденье, ухватилась за дверную ручку. Наконец мы приехали. Фары осветили сову: крылья распростерты, клюв открыт в немом крике. «Гнездо совы». Ньюли-он-Си. Мы на месте.
Глава 68
По вечерам холод здесь пробирал до костей. Софи свернулась калачиком, подтянув колени к груди, и обхватила себя руками. Деревянное кресло, на котором она сидела, пахло сыростью, и в нем виднелись ходы, проделанные насекомыми. Софи помнила, как на каникулах это кресло раскладывалось и превращалось в кровать, на которой они с Калли спали, прижимаясь друг к другу в своих одинаковых пижамах. Утром они вставали под струи воды в общем душе и ощущали ступнями песок в прохладной воде, оставшейся в поддоне от предыдущего купальщика. Калли помогала сестре вымыть волосы, и едкие пузырьки никогда не щипали ей глаза. Калли во всем ей помогала. И теперь Софи испытывала угрызения совести: ведь если бы Калли не помогла ей в тот роковой вечер, она бы не погибла.
Ужасный выдался вечер. Дождь лил так, что, казалось, в окна пригоршнями швыряли гальку, но в доме Оуэна было тепло и уютно – радиаторы системы отопления полыхали жаром.
– Держи, детка. Знаю, как тебе от этого хорошо. – Оуэн протянул ей свернутую в трубочку банкноту.
– Я больше этим не занимаюсь. Думала, что ты понял, когда мы снова сошлись. Больше не употребляю.
– И я тебя за это уважаю. Но одну последнюю дозу в память о прежних днях?
Софи колебалась. Ей хотелось острых ощущений.
– Но только самую последнюю. – Она наклонилась над журнальным столом, резко втянула в себя воздух и стерла остатки белого порошка под носом. Свернулась у Оуэна на коленях и, целуя его, чувствовала, как растет в ней восторг.
Только она запустила руку к нему в трусы, как в дверь постучали.
– Не обращай внимания. – Софи застыла, и Оуэн, обнимая ее, попытался заставить ее продолжать.
Но стук возобновился, на этот раз громче.
– Постучат и уйдут. – Оуэн крепко стиснул ей сосок, и она застонала.
Открылась крышка почтового ящика.
– Я знаю, что ты здесь! – крикнули за дверью.
Голос принадлежал Калли, и Софи, вскочив на ноги, поправила одежду.
– Я только хочу поговорить, – продолжала сестра.
– Она не уйдет, пока ей не ответят, – прошептала Софи. Оуэн чертыхнулся, застегнул ширинку и шагнул в коридор.
Через секунду в гостиной появилась Калли – глаза сверкали, мокрые волосы прилипли к лицу, и с них капало на пол.
– Поехали! – Она схватила Софи за руку.
– Нет! – уперлась сестра.
– Она никуда не поедет. – Оуэн загородил дверь. – До того, как ты так грубо к нам ворвалась, мы тут кое-чем занимались. – Он ухмыльнулся и похлопал себя по промежности. – И хотим довести дело до конца.
– Соф, что ты нашла в этом лузере?
– Я его люблю. – Как бы Софи хотела, чтобы Калли поближе узнала Оуэна!
– Скажешь тоже! Никакая это не любовь! – Калли в отчаянии хлопнула себя по лбу, и на ее пальце блеснуло обручальное кольцо с бриллиантом.
Софи вдруг почувствовала, что ее тошнит от ее идеальной сестры с ее идеальным парнем и ее идеальной жизнью.
– Оставь меня в покое! Ты всегда мне все портишь! Ты мне не нужна! – Слова, срываясь с языка, жгли ее саму.
– Слышала, что она сказала? – Оуэн отступил с порога и показал на дверь. – Свободна. Провожать не стану. Нам есть чем заняться. – Его рука потянулась к «молнии» на брюках.
Калли бросилась на него, толкнула в грудь.
– Чертов ублюдок!
– Убирайся, сумасшедшая стерва!
Оуэн отпихнул ее, и она повалилась на пол. Голова Калли с тошнотворным стуком ударилась о журнальный столик, и девушка застыла на грязном ковре. На какое-то мгновение Софи показалось, что сестра умерла, и она ощутила такую боль, что чуть не потеряла сознание. Но Калли шевельнулась, и Софи с нахлынувшей радостью бросилась к ней. Щека Калли покраснела и распухла, из уголка губ сочилась кровь, и Софи вытерла ее большим пальцем.
– Боже мой, Калли, это же просто случайность. Оуэн, ты же не хотел ее ударить?
– Конечно, не хотел, – буркнул тот.
– Соф, пожалуйста, поедем со мной.
Софи проглотила застрявший в горле ком, она не могла смотреть сестре в глаза.
– Мама и папа обрадовались тому, что мы с Оуэном снова вместе. Почему ты тоже не можешь порадоваться за меня?
– Потому что мама и папа не знают про это дерьмо. – Калли взяла с журнального стола пластиковый пакетик с порошком.
Оуэн рассмеялся, но это был холодный, нерадостный смех.
– Хочешь, я расскажу тебе историю про то, что ты называешь дерьмом? – Он рывком поставил Калли на ноги. Та попыталась освободить руку, но он не пустил.
Софи видела, как на руке сестры появился отпечаток его пальцев, и почти ощутила, какую боль причинила ей хватка ее любовника. Она испугалась, очень испугалась того, что могло произойти дальше, и понимала: Калли надо уводить. Схватив бронзовую фигурку обнимающейся пары, которую подарила Оуэну на первую годовщину их знакомства, она со всей силы ударила его по затылку.
Глава 69
На стоянке было темно, хоть глаз выколи. Если бы не луна, не удалось бы вообще ничего разглядеть.
– Где же она? – всхлипнула Аманда.
Она опустила стекло, тщетно надеясь, что станет лучше видно. Том вынул из замка зажигания ключ, фары погасли, и двигатель, остывая, начал пощелкивать.
– Дальше лучше идти пешком, – сказал он. Достал из бардачка фонарь и перед тем, как мы вышли из машины, отдал его Аманде.
Рев океана оглушал, холодный соленый воздух щипал губы.
– Проверим фургончик, который мы обычно снимали. – Том взял жену за руку и потянул вперед. Я потащилась следом, освещая путь фонариком мобильного телефона, но ноги вязли в сырой земле, и мне было трудно за ними успевать. Мои руки и ноги были словно высечены из мрамора. Я очень, очень устала, и лишь адреналин гнал меня вперед. Не обращая внимания на табличку с надписью «Охраняется собаками», мы протиснулись в дыру в металлическом заборе, возведенном в слабой надежде воспрепятствовать проникновению на территорию непрошеных гостей. Место стояло заброшенным несколько лет, и все, что здесь можно было украсть, судя по всему, уже унесли.
Мы петляли по пустынной ярмарочной площади. Из темноты выступило колесо обозрения, его кабинки поскрипывали, раскачиваясь на ветру.
Послышался стук. Мы остановились как вкопанные и разом повернули головы. Вывеска «Хот-доги» одиноко висела на цепи, и ее колотило ветром о деревянную стену будки. Под подошвами хрустело стекло сотен китайских фонариков, которые некогда вращались по кругу вместе с ржавеющей каруселью, а теперь валялись в грязи.
Ярмарочная площадь была небольшой, но я могла представить, что отдыхавшим здесь маленьким детям она казалась огромной. Дальше в сумраке темнели ряды неподвижно застывших фургончиков.
– Подождите. – Я ухватилась за гниющую деревянную ограду площадки для детского гольфа, и мне в кожу впились занозы. – Одну минуту.
– Ты в порядке? – Том сделал шаг вперед, ему не терпелось добраться до цели. Я взяла себя в руки – надо довести дело до конца. – Теперь недалеко.