Кристофер Голден, Марк Моррис

Хищник™

Официальная новеллизация

Основано на сценарии Фреда Деккера И Шейна Блэка

С использованием персонажей Джима Томаса И Джона Томаса

Режиссер Шейн Блэк

Christopher Golden, Mark Morris

THE PREDATOR^TM: The Official Movie Novelization

Печатается с разрешения издательства Titan Publishing Group Ltd.

www.titanbooks.com

^ТМ & © 2018 Twentieth Century Fox Film Corporation.

All Rights Reserved.

* * *

МAINSTREAM

представляет книги из цикла

«Чужой против Хищника»:



Официальные новеллизации:

Джеймс А. Мур. «Хищник: Охотники и жертвы»

Кристофер Голден, Марк Моррис. «Хищник»

Алан Дин Фостер. «Чужой»

Алан Дин Фостер. «Чужие»

Алан Дин Фостер. «Чужой 3» – скоро!

Энн К. Криспин. «Чужой: Воскрешение» – скоро!

Алан Дин Фостер. «Чужой: Завет. Начало»

Алан Дин Фостер. «Чужой: Завет»



Оригинальные романы:

Тим Леббон. «Чужой: Из теней»

Кристофер Голден. «Чужой: Река боли»

Джеймс А. Мур. «Чужой: Море Печали»



Трилогия Тима Леббона «Война Ярости»:

«Хищник: Вторжение»

«Чужой: Нашествие»

«Чужой против Хищника: Армагеддон»



Антологии:

Чужой: Охота на жуков/ Под. ред. Джонатана Мэйберри

Хищник: Если его можно ранить/ Под ред. Брайана Томаса Шмидта



Полное собрание:

Том 1. Стив Перри, Стефани Перри

«Чужие: Земной улей. Приют кошмара. Женская война»

Том 2. Дэвид Бишоф, Роберт Шекли

«Чужие: Геноцид. Чужая жатва» – скоро!

0

Космос.

Холодный. Безмолвный. Миллиарды мерцающих звезд. Здесь нельзя не ощутить безмятежность. Мир и покой – и кажется, что можно бесконечно плыть по этому темному, сверкающему океану. Безграничный горизонт невидимых приливов и неизвестных энергий растягивается на целую вечность. Хочется сдаться и провалиться в этот прекрасный сон. Повсюду падают звезды, сгорают вдалеке кометы, вспыхивают новые солнца, рождаются планеты, – а космический телескоп «Хаббл» наблюдает за всем этим с механическим равнодушием.

Пока в пустоте не появится рябь.

Закройте глаза, и вы поймете, что я имею в виду. Вдалеке над звездным шоссе поднимается жар, воздух над черным покрытием начинает мерцать, – вот какая картина открывается перед глазами. Внезапно среди смоляных завитков и складок появляется быстро движущийся объект, от которого воздух, если он вообще здесь есть, начинает дрожать. Из мерцающего космического корабля клубится дым, его корпус обожжен и помят, из него сыплются осколки, а пилот пытается взять судно под свой контроль.

На его пути «Хаббл». Корабль цепляет телескоп, и теперь обломки откалываются от обеих аппаратов. Разбрасывая искры и шипя, корабль проходит через ад и врезается во внешние пределы земной атмосферы со звуком «бух», как будто чей-то неловкий папа только что ударился животом о воду бассейна.

Кислород превращает искры в огонь.

Далеко внизу (но все ближе с каждой секундой) тают ледники. Бортовые приборы показывают, что атмосфера становится все более горячей и токсичной, но только пилот не смотрит на приборы.

Он у руля. Внутри корабля стоит дым. Не обращая внимания на треск искр и мерцание огней, пилот полностью сосредоточен на панели управления. Его когти порхают над панелью, он пытается сохранить контроль и управлять кораблем так, чтобы тот не врезался в Землю с той же скоростью, на которой преодолевал пространственно-временной туннель. Чтобы не пробить невидимую стену земной атмосферы. Пилот не хочет умирать.

Он быстро вбивает в панель управления новую последовательность действий. На консоли открывается слот, и даже пилот, это неземное существо, колеблется, прежде чем достать оттуда устройство. На языке пилота или в его грубой и труднопроизносимой версии это устройство называется куйхад. Он вставляет его в наруч на запястье с громким щелчком, который эхом отдается в задымленной кабине дрожащего космического корабля.

Пилот поднимается. Он не дурак и понимает: шансы корабля приземлиться и не развалиться на куски или не взорваться от удара ничтожно малы. Пилот вводит на панели управления последнюю команду, начиная последовательность действий при покидании корабля. Когда замки на основной аварийной капсуле открываются, панель управления взрывается свежим фонтаном искр. Но пилот уже ушел и направляется к капсуле, двигаясь быстрее, чем должны позволять его размеры.

Проходят секунды.

Аварийная капсула с шипением и потрескиванием отделяется от основного корпуса кренящегося корабля. Из ее задней части вырывается пламя, беспорядочно кувыркаясь, она ударяется о края корабля и дымится. Ее вращение, как и на более крупном судне, не контролируется.

Пилот сделает все возможное, чтобы выжить. Это одна из вещей, которые удаются его виду лучше всего. Они выживают… и охотятся.

На борту покинутого им корабля все так же летают искры и клубится дым. Огни мерцают, в панели управления начинаются сбои, а затем происходит внезапная, дикая вспышка электрического пламени – скачок напряжения.

Свет гаснет. Корабль разрезает ночное небо, оставляя дымный след в темноте, и исчезает из поля зрения где-то над южной границей Америки.

И снова наступает покой.

Холод. Безмолвие.

Но ненадолго.

1

МОНТЕРРЕЙ, МЕКСИКА



Под ботинком громко хрустнула ветка. Маккенна стиснул зубы и тут же замер. Затем постепенно расслабился, медленно выдохнув.

О чем ему беспокоиться? Неужели он действительно думал, что такой несущественный звук выдаст его присутствие? Здесь, посреди джунглей? Поскольку для того, что его окружало, довольно подходящим было слово «какофония». У самой земли стрекотали насекомые, в густых зеленых кронах деревьев щебетали и кричали экзотические птицы и обезьяны, и даже в подлеске, через который он пробирался на корточках, что-то шелестело, словно там сновали какие-то невидимые существа.

«Нет, если не вставать и не горланить во все горло гимн США, – подумал он, – то звуки своих преимущественно осторожных движений вполне можно скрыть».

Не то, чтобы это облегчало его миссию.

Отнюдь.

Не обращая внимания на солнце, обжигающее плечи под толстой камуфляжной курткой, и струйки пота, сбегавшие по грязным щекам, Маккенна поправил винтовку на плече, придавая ей чуть более удобное положение. Во время этих действий его взгляд оставался прикованным к нелепому сверкающему черному внедорожнику, припаркованному на обочине грунтовой дороги, которая разрезала богатую растительность. Маккенна наблюдал за мужчинами в машине. Сгорбившиеся темные фигуры, сидящие неподвижно, словно манекены.

Он сидел здесь уже около тридцати минут, но был готов ждать намного дольше, если понадобится. Куинн Маккенна был капитаном глубинной разведки США. Профессиональным снайпером. Тридцатишестилетний мужчина на пике физической подготовки мог застрелить человека без малейшего учащения пульса и какой-либо реакции со своей стороны. Хладнокровный, как змея, и спокойный, как сфинкс, здесь, в жарких джунглях, видя перед собой врага, он находился в своей стихии.

Легкое шипение в его блютуз-гарнитуре внезапно прекратилось, и раздался дребезжащий, но четкий голос Хейнса:

– Поросенок Первый, ответьте. Вы видите заложников?

– Никак нет, – пробормотал в ответ Маккенна.

В наушниках раздался ярко выраженный луизианский говор третьего члена их подразделения, Дюпри:

– Ставлю двадцать баксов, что они не появятся.

Маккенна улыбнулся.

– Вы, бродяги, действительно хотите делать ставки на то, казнил ли наркокартель заложников?

– Абсо-мать-твою-лютно, – с уверенностью сказал Дюпри.

– Думаю, это подразумевалось само собой, – пробормотал Хейнс.

Улыбка Маккенны стала еще шире. Иногда единственным способом справиться с этой работой была доля юмора, пусть и кладбищенского.

– Хорошо, просто проверяю. Я тоже ставлю двадцать.

Услышав слева от себя урчание двигателя, Маккенна повернул ружье в сторону приближающегося автомобиля. Сначала он не видел ничего, кроме облака пыли, но потом в нем блеснули лучи света, отражающиеся от стекла и хрома. Спустя несколько секунд появился еще один внедорожник, такой же черный и тщательно отполированный, как и первый. Машина сверкала так, словно ее освещали прожекторы. Ощутив движение справа, Маккенна снова повернулся и увидел, как из припаркованного джипа выходят трое мужчин, вооруженные винтовками. Они двигались лениво и небрежно, дула оружия указывали в землю. Одного из них, белого с пухлым лицом и темными усами, одетого в гуайберу[1] с короткими рукавами, Маккенна узнал мгновенно. Это был Гутьеррес. Убийца. Наркобарон. Цель Маккенны.

Второй внедорожник остановился где-то в метре за машиной Гутьерреса, и из задних дверей вылезли два потных здоровяка. Мужчина, стоявший ближе к Маккенне, повернулся, засунул руку в машину и вытащил молодую женщину с натянутым на голову мешком, завязанным на шее. Когда наемный головорез подтолкнул ее к Гутьерресу и его людям, женщина со связанными руками споткнулась, но не издала ни звука. Через секунду появился второй заложник, ребенок, с таким же мешком на голове и связанный. Его выдернули из машины, как куль с картошкой, и бросили на пыльную землю. Приземлившись на костлявые колени, он взвизгнул от боли. Один из людей Гутьерреса рассмеялся.

Маккенна смотрел без эмоций или, по крайней мере, сохранял их глубоко внутри себя. Он слегка сместил винтовку, чтобы голова наркобарона находилась прямо в центре сетки прицела. Зная о тяжелом положении заложников, капитан оставался совершенно неподвижным, его сердце медленно и ровно билось в груди; прерывисто дыша, он держал палец на спусковом крючке.

Едва шевеля губами, Маккенна тихонько проговорил в гарнитуру:

– Вижу женщину и ребенка, объект под прицелом, бокового ветра нет. Я не буду ждать, ситуация Десять-Пятьдесят.

В общем, это было довольно хреновое время для землетрясения.

По крайней мере, именно так Маккенна предполагал сначала. В тот момент, когда он закончил говорить, он услышал громкий грохот, словно мир вот-вот должен был расколоться на две части – земля под ногами начала дрожать. А затем очень быстро произошло несколько вещей.

Сначала с крон деревьев над головой сорвалась кричащая от испуга стайка птиц. В небе справа от Маккенны появилось что-то огромное и темное (в периферийном видении оно выглядело как валун размером с целый район) и срезало верхнюю часть радиовышки, возвышающейся над деревьями на среднем расстоянии. Во все стороны полетели обломки. На земле Гутьеррес, его люди и наемные головорезы кричали и размахивали оружием, глядя на приближающийся объект, огромная черная тень которого покрывала землю перед ними.

В этой суматохе Маккенна, быстро бросив взгляд вправо, сохранял неподвижность и хладнокровие, сосредоточившись на своей работе. Поправив прицел, который лишь немного сбился, он спокойно выстрелил Гутьерресу в голову, отправив того в мир иной. Еще до того, как наркобарон мертвым грузом упал на землю, Маккенна развернулся, пригляделся и, наконец, различил детали приближавшегося к нему летающего объекта.

Он ожидал увидеть комету или метеор (или как там называются эти куски скалы с огненным хвостом). Вместо этого в течение секунды он испытал благоговение, удивление и потрясение, поскольку понял, что движущийся в его сторону предмет – это вовсе не космический мусор, а что-то… сделанное руками. Какое-то судно.

Космический корабль.

Маккенне хватило времени только на то, чтобы понять – этот объект не похож на всё, увиденное им раньше. Черт возьми, он выглядел совершенно внеземным, и капитану пришлось вскакивать и бороться за свою жизнь. Благодаря своей работе, Маккенна немного знал о курсах, векторах и скорости, но ему не нужно было быть экспертом, чтобы определить, что это судно – космический корабль – пролетит прямо над головами людей, круживших вокруг двух внедорожников (головорезы сейчас залезали в машины, пытаясь спасти свои задницы, оставив на произвол судьбы растерянных заложников и труп своего главаря), и врежется в землю где-то рядом с его наблюдательным пунктом.

Единственной надеждой Маккенны был тот факт, что, пока он добрался до этого места, ему пришлось взбираться на склоны крутой горы, заросшей джунглями, пробираясь через стволы деревьев, виноградные лозы и извилистые стебли мясистых зеленых растений. Если ему повезет, если он доберется до долины, то объект за его спиной, который сейчас издавал прямо-таки адские звуки, врежется в землю, отскочит прямо от вершины горы и рухнет где-то на дальней стороне.

Для того, что должно случиться, было много «но» и «если», но эти сомнения были всем, на что Маккенна мог сейчас положиться. Сомнения и его способность долго бегать, поскольку джунгли делали все возможное, чтобы задержать его, опутывая руки и ноги листьями, ветками и лозами и пытаясь загнать капитана в ловушку.

Когда Маккенне показалось, что рев двигателей за спиной уничтожит его чувства и вообще весь мир, земля под ногами внезапно исчезла. В одну секунду она была, а в следующую он уже бежал по воздуху, как Вайл И. Койот из старых мультфильмов про Дорожного бегуна.

Все так же крепко сжимая винтовку, Маккенна начал спускаться к скоплению ветвей, листьев и стеблей, лоз и скал – и тут, мать твою, камни! Сложившись пополам, он попытался облегчить падение, но никак не мог существенно повлиять на гравитацию. Через несколько секунд капитан уже катился вниз по склону, лишь какой-то частью сознания ощущая болезненные удары.

До этого Маккенну избивали всего дважды: один раз на боксе во время его армейской подготовки, а другой – в барной драке, когда какой-то работяга улучил момент и пробил ему в голову бильярдным кием. Как бы то ни было, сейчас удары по черепу казались немного похожими на удары того кия – внезапными и сильными, а затем…

Ничего.

Невозможно было определить, как долго он пробыл без сознания, но придя в себя, Маккенна сразу же открыл глаза. Благодаря обучению способам выживания, которое настолько укоренилось в нем, что как будто стало его естественной частью, как дыхание, он мгновенно начал осознавать произошедшее.

Он был весь в грязи, скорее всего, из-за лавины обломков джунглей, вызванной крушением инопланетного корабля. Это крушение, насколько он мог видеть, существенно сократило количество деревьев над его головой; повсюду валялись сломанные ветки. В какой-то момент начался дождь: тяжелые капли падали на лицо и военную форму, и их прикосновения были похожи на прикосновения чьих-то пальцев.

В висках пульсировало и, дотронувшись до них, Маккенна ощутил на пальцах кровь, но если не считать нескольких ударов и синяков, он, похоже, был в порядке.

Руки были пусты. Куда делось его оружие? Приподнявшись на руках, он увидел, что оно лежит в куче растений всего в нескольких метрах от него. Он подполз к винтовке, взял ее в руки и сразу почувствовал себя лучше.

Работают ли его средства связи? Капитан коснулся своей гарнитуры, которая чудесным образом осталась в прежнем положении и, по-видимому, была неповрежденной.

– Здесь Поросенок Первый, – сказал он. – Как слышно? Прием.

Никаких звуков, кроме помех, – значит, возможно, повреждения все-таки есть.

Маккенна осторожно поднялся на ноги и ахнул.

Как он и подсчитал (надеялся), инопланетный корабль, НЛО, врезался в деревья на вершине горы, отскочил как одна из прыгающих бомб времен Второй мировой войны и опустился на дальней стороне долины, оставив за собой гору обломков. Но он не просто опустился. Он эффективно пробил туннель сквозь джунгли, повалив деревья на своем пути и оставив черную, дымящуюся просеку.

Прижимая к плечу винтовку, Маккенна направился к дальней стороне долины и уже через несколько минут стоял на краю обугленной тропы. Исследование НЛО не было частью его миссии, но как он мог проигнорировать такое? Кроме того, он должен был найти своих людей. Хейнс и Дюпри были где-то здесь; скорее всего, они последуют своим инстинктам и, как и сам Маккенна, устремятся к месту крушения НЛО. Все нормально: хоть здесь и не американская земля, но будучи армейским разведчиком, а ко всему прочему еще и гражданином мира, капитан все еще чувствовал ответственность за сохранение национальной безопасности, если представится такая возможность.

Или же, судя по доказательствам, как в этом случае, – глобальной безопасности.

Под ногами хрустели почерневшие растения. Маккенна продвигался вперед, настороженно глядя по сторонам в поисках опасности. Путь к ранее летевшему в его сторону объекту занял добрых пять минут, и, подойдя к нему, он позволил себе на мгновение – всего лишь на мгновение – изумленно вытаращиться на корабль, который определенно был не с этой Земли.

Несмотря на повреждения, Маккенна видел, что углы корабля какие-то неправильные, а используемые материалы… странные. Политый растительным веществом, он больше походил на какое-то земноводное или насекомое с изогнутым хребтом. Корабль шипел, трещал и исходил паром, что характерно для транспортных средств, способных к полету (космическому полету?).

Маккенна осторожно приблизился и, держа палец на спусковом крючке, направил винтовку на открытый люк, который торчал прямо над корпусом, похожий на большое и смещенное прозрачное крыло. Заглянув в это отверстие, он увидел одну темноту. Крадучись, словно хищная кошка, преследующая свою добычу, капитан подошел поближе. Дождь стал сильнее, звук его капель был похож на топот лапок миллиона насекомых.

Заметив какое-то мерцание рядом с правым ботинком, Маккенна подошел еще ближе, посмотрел вниз и нахмурился.

Какая-то жидкость. Достаточно густая, чтобы ее не мог смыть дождь. Она светилась ярко-зеленым. Черт, что это? Ракетное топливо? Радиоактивные отходы? Инопланетная масса?

Прежде чем он определился, его взгляд привлекло кое-что другое, лежащее под ветками чуть ближе к кораблю. Предмет был похож на какую-то перчатку без пальцев или, может быть, кандалы.

В голове крутились варианты. Маккенна был впечатлен тем, каким небольшим и компактным было разбитое судно. Может, это аварийная капсула, а возможно, машина крепилась к более крупному судну? А кандалы – может, их владелец был заключенным? Или беглым рабом?

Однако, сделав еще один осторожный шаг, Маккенна увидел, что это никакие не кандалы, а нечто, смутно напоминающее наручи, которые носили средневековые рыцари, но гораздо более замысловатое и какое-то внеземное. Может быть, она принадлежала какому-то воину? Но почему она лежит здесь? Ее выбросил владелец? Или она слетела сама?

И вдруг Маккенна увидел лицо.

Оно смотрело на него с земли, возле перчатки. Густые брови, раскосые и свирепые глаза, но в остальном лицо было каким-то безликим. Сердце Маккенны вздрогнуло. На долю секунды он подумал, что попал в ловушку, что владелец корабля выкопал яму и сидит в ней, готовясь выпрыгнуть…

Но нет. Разворачивая винтовку, Маккенна понял, что лицо – это не лицо, а маска, полузарытая в золе и листьях. Он огляделся, затем подошел ближе и коснулся «перчатки» и маски дулом винтовки, чувствуя легкий страх, что они могут быть частью ловушки.

Когда ничего не произошло, он опустился на колени, вытер грязь с маски и поднял ее. Она была тяжелой, сделанной из какого-то плотного серовато-зеленого металла. Маккенна немного посмотрел в ее глазницы – пустые, но какие-то злобные. Положив маску в рюкзак, он еще раз проверил гарнитуру:

– Поросенок Первый Поросенку Второму. Как слышно? Прием.

В ответ – только шипение.

– Черт возьми, – вздохнул капитан.

Он поднял «перчатку» и хотел тоже положить ее в рюкзак, но вдруг остановился. Немного подержав ее в руке и ощутив внезапное любопытство, Маккенна надел ее на предплечье. Штуковина тут же прикрепилась к коже с громким лязгом механизмов, а затем, к смятению и восхищению капитана, приспособилась к новому владельцу, выпустив прилегающие друг к другу чешуйчатые пластинки, которые плотно охватили его руку, не вызывая, однако, неудобства.

Маккенна был настолько увлечен своей новой игрушкой, что на какой-то миг забыл, где он находится. Только услышав за спиной звук – хлюпанье чего-то тяжелого по пропитанной дождем почве – он дернулся, резко развернулся, разбрызгивая капли с волос, и поднял оружие, уже держа палец на спусковом крючке.

Сквозь дождь просматривалась фигура в темной полевой форме. Белый мужчина с ошеломленным выражением лица смотрел не на Маккенну, а на дымящиеся останки корабля за его спиной.

– Дюпри! – выдохнул Маккенна, убирая палец с крючка. – Боже мой!

Дюпри, стоявший по ту сторону воронки, не ответил и даже не посмотрел на него.

– Где Хейнс? – гаркнул Маккенна. А когда Дюпри снова ответил молчанием, он собрал в голосе всю власть и выкрикнул: – Винни! Где Хейнс?

Только после этого разинувший рот Дюпри перевел взгляд на своего начальника и моргнул.

– Не знаю. Связь не работает.

Маккенна поднял свой рюкзак и винтовку, резко переходя на деловой тон:

– Мы должны отправляться в точку эвакуации.

Дюпри кивнул и снова замялся:

– Что это за чертовщина, кэп?

Маккенна взглянул на капсулу и пожал плечами:

– Что-то вне нашей компетенции.

Ошеломленное выражение лица Дюпри медленно исчезало, и он начал походить на прежнего себя. Переведя взгляд на руку Маккенны, он поднял бровь в безмолвном вопросе.

Маккенна неожиданно смутился.

– Доказательства? – сказал он.

Дюпри медленно кивнул.

– Доказательства, да. Потому что…

Два приятеля ухмыльнулись друг другу, а затем хором закончили:

– …нам никто не поверит.

Маккенна хихикнул. Дюпри широко улыбался, но, похоже, ему внезапно что-то пришло в голову, – он с недоумением огляделся по сторонам.

– Ээ… Кэп? Я… э-э… – он поднял руки ладонями к небу. – На меня не попадает дождь.

Маккенна посмотрел на него. Так и есть. Дождь шел по обе стороны от Дюпри, но на самого мужчину не падало ни капли. Он поднял глаза на дерево, которое частично укрывало его товарища, но ветки все равно должны были пропускать немного воды. Несколько минут назад так и было.

Что это там наверху? Что-то темное и большое среди листьев и ветвей?

– Отойди от дерева, Винни, – спокойно сказал Маккенна.

Дюпри обернулся и, прищурившись, посмотрел вверх, следуя за взглядом капитана.

– Почему там?..

И в этот момент начался настоящий ад.

Ветки внезапно затрещали, обрушив на землю ливень листьев, и с дерева что-то упало. Маккенна поднял винтовку, Дюпри отскочил и повернулся лицом к летящему предмету. Первые пару секунд он падал слишком быстро, чтобы разглядеть детали, но в нескольких метрах от земли предмет внезапно остановился – с дерева теперь свисала похожая на хлыст лиана. Она раскачивалась взад и вперед, а ее отростки напоминали большие красные крылья. Секунду-другую Маккенна ошеломленно смотрел на нечто похожее на демона или, по крайней мере, на какую-то гигантскую инопланетную летучую мышь. А потом Дюпри вдруг издал какой-то непонятный приглушенный вскрик, в котором смешались ярость, омерзение и страх, и Маккенна посмотрел на картину в новом, четком ракурсе.

Реальность была намного хуже, чем фантазия. Гораздо хуже.

С лианы над их головами куском мяса свисал Хейнс. Он был выпотрошен: кишки болтались серо-пурпурными петлями, а грудь и живот были разрезаны так жестоко, что изуродованная плоть кусками свисала по бокам торса. Глаза выпучены, на лице застыла смесь ужаса и агонии, по бокам бежит кровь и, минуя на своем пути голову, капает на землю внизу.

– Боже правый, – пробормотал Маккенна, наводя винтовку на деревья и открывая огонь. Пули безостановочно дырявили листья и ветви, пока не закончилась обойма. Но даже после щелчка спускового крючка, объявившего, что патроны кончились, капитан не остановился. Он пустил в ход пистолет, вслепую выпуская пули в деревья, а стоявший рядом Дюпри делал то же самое.

Ответный огонь был таким неожиданным и разрушительным, что Маккенне он показался серией вспышек. Сначала грянула молния или что-то похожее на молнию – сгусток губительного огня, вылетевший под углом из деревьев над головой. Затем стоявшего рядом Дюпри пронзило светом. Его словно вертелом проткнули: солдат широко расставил конечности, а из отверстия в его спине вылетали шипящие кишки, падающие на землю, словно барбекю. Не успел Маккенна это заметить, как уже летел спиной по воздуху, точно пушинка, на высоте около трех метров. Он успел только задуматься, умер ли он, и в следующий момент рухнул в яму, ведущую в темноту.

«Алиса падает в кроличью нору», – промелькнула безумная мысль.

Маккенна упал и растянулся на твердой поверхности. Тело отбросило назад, и он сильно ударился головой обо что-то твердое. В глазах замелькали звезды, но даже когда капитан моргнул, пытаясь от них избавиться, он понял, что те никуда не делись. Маккенна огляделся по сторонам и почувствовал, как по телу пробегает волна ужаса – капитан понял, где он находится.

Он был внутри разбитой аварийной капсулы! Наверное, он пролетел по воздуху и угодил прямо в открытый люк, как баскетбольный мяч в кольцо.

Маккенну окружали всевозможные странные инопланетные панели управления, которые даже сейчас мигали, как будто осознавая его присутствие. Он видел, как по экранам пробегают неровные символы, в которых знающий человек узнал бы показания, такие увлекательные и страшные одновременно. Увы, у Маккенны не было ни времени, ни знаний, чтобы в них разобраться. К тому же у него имелось более неотложное дело – враг. Тварь, которая вскрыла Хейнса, словно тот был банкой фасоли, и выпотрошила Дюпри инопланетной молнией.

Выглянув из открытого люка, Маккенна сначала подумал, что глаза его обманывают. Ему показалось, что джунгли за краем воронки двигались, словно живые. Но затем он понял, что что-то пробирается через джунгли – какое-то смазанное пятно, человекообразное, но, как минимум, семи футов в высоту. Казалось, что оно сделано из жидкого стекла; Маккенна видел сквозь него деревья, листья, лучи света. Однако силуэт перемещался резкими толчками, постоянно то распадаясь на части, то собираясь воедино.

Хоть этот странный новый враг и был каким-то расплывчатым, Маккенна, по крайней мере, мог в него прицелиться. Он инстинктивно потянулся за оружием, но и винтовка, и пистолет куда-то пропали. Должно быть, он потерял их, пока летел по воздуху.

Единственным средством защиты была перчатка на запястье с двумя изогнутыми и зубчатыми лезвиями, тянувшимися вдоль тыльной стороны ладони, словно когти. Когда прозрачное нечто снова двинулось по джунглям, капитан инстинктивно дернул рукой, готовясь вступить в рукопашный бой, если понадобится. Как только он это сделал, устройство на его руке случайно врезалось в обшивку капсулы.

Результат был впечатляющим.

Из «перчатки» со звуком «фуухххх» вырвался луч света и энергии, который промчался над краем воронки и дальше в джунгли. Несмотря на то, что Маккенна никуда конкретно не целился, его рука была направлена в сторону стеклообразной фигуры, и он увидел, как выпущенный наугад луч энергии врезался сначала в нее (посыпались какие-то ошметки), а затем отрикошетил в болтающееся тело Хейнса. Луч не просто разбил его, как дыню, но и превратил в щепки дерево, с которого оно свисало.

Фигура, которая (насколько понял Маккенна) и должна иметь такой вид, потому что она активировала маскирующее устройство, издала жуткий крик ярости и боли и упала на землю, корчась в агонии. Она находилась еще достаточно близко к дереву, с которого свисали остатки Хейнса, брызжущие кровью и ошметками внутренностей. Пока Маккенна наблюдал за этим зрелищем, фигура перестала извиваться, медленно выпрямилась, подняла голову и посмотрела в его сторону.

Капитан впервые увидел ее лицо, и у него отвисла челюсть.

Покрытая кровью фигура выглядела как оживший кошмар.

Такое инопланетное существо было почти невозможным, но Маккенна ясно видел, что в нем есть черты акулы, краба и бородавочника, образующие одно невероятное тело. Когда оно открыло рот и снова заревело в сторону Маккенны, он увидел клыки, жвалы и блестящие глаза, а еще зубы на нижней челюсти, длинные и острые, как ножи для стейка.

Маккенна не боялся никого, но это был другой случай. В действие вступил инстинкт «борись или беги», и сейчас капитан склонялся ко второму. Он выбрался из капсулы и побежал что есть сил. Чувствуя существо спиной, он промчался по вспаханной, почерневшей земле воронки и нырнул в джунгли, надеясь скрыться в пышной листве. Маккенна пробирался через кусты и листья и огибал стволы деревьев, как заряженный бейсбольный защитник, обходящий соперников, стараясь не думать о своем преследователе. У него было никакого оружия, кроме инопланетного гаджета, но он хотя бы не потерял рюкзак с тяжелой маской, который сейчас бил его по спине. Капитан слышал только свое тяжелое дыхание и звук влажных листьев, хлеставших его по лицу. Но внезапно, среди этих звуков он различил еще один, где-то над головой – низкое, набирающее громкость «тух-тух-тух», похожее на барабанную дробь.

Его издавало существо? Оно отслеживало его сквозь верхушки деревьев? Но нет. Это было нечто более обыденное. Маккенна узнал этот звук.

Он поднял глаза, уже зная, что увидит.

Над головой курсировал вертолет, похожий на гигантскую черную стрекозу. Возможно, это спасение, но Маккенна доверял своим инстинктам, а в этом случае они подсказывали ему, что в появлении вертолета нет ничего хорошего.

Не отрывая глаз от летящей машины, капитан наступил на неровный участок земли и, споткнувшись, упал на колени. И внезапно почувствовал нервозность и истощенность, подпитывавший его адреналин почти закончился – сегодня был трудный день. Маккенна оглянулся. Никаких признаков существа. Но что, если оно снова активировало маскирующее устройство? Что, если оно прямо сейчас подбирается к нему? Маккенна отчаянно осмотрел «перчатку» – свое единственное потенциальное оружие. На ней было много разных кнопок. Возможно, самое время ознакомиться с некоторыми из них и посмотреть, как они работают. Он робко нажал на одну из кнопок, и, к его изумлению, словно бы из ниоткуда появился крошечный мерцающий металлический шарик.

А затем Маккенна исчез, внезапно и полностью. В физическом плане он еще осознавал свое присутствие – свой вес, болящие мышцы, колотящееся сердце, – но видеть себя больше не мог. Встревожившись лишь на мгновение, он вдруг понял, что преимущество невидимости сейчас перевешивает негативные факторы.

Собравшись с силами и глубоко вздохнув, капитан продолжил как можно тише пробираться сквозь джунгли.

* * *

Наемники в черной одежде, появившиеся из вертолета, выглядели так, будто их вылепили из одного теста: короткие стрижки, лица, словно вырезанные из гранита – ходячие горы мышц, вооруженные до зубов.

Вышедший вслед за ними человек разительно отличался от группы. Стройный, темнокожий, с широкой улыбкой и дорогой стрижкой, агент ЦРУ Уилл Трэгер выглядел как самый красивый мужчина в мире. Черная толстовка с капюшоном и нейлоновая куртка сидели на нем как костюм от Армани. Возможно, единственным недостатком в его внешнем виде была коробочка таблеток «Никоретте»[2], смахивающих на «Тик-Так». Когда ноги агента коснулись пыльной почвы джунглей, Трэгер снял свои очки-«авиаторы»[3], открыв миру мягкие карие глаза, которые только подчеркивали красоту его лица.

– Господа, – сказал он успокаивающим голосом, – будьте начеку. Наши враги большие, у них есть бластеры, и их задача – испоганить вам день. Бейте быстро и сильно и помните, – тут он поднял палец, – …они невидимы, только когда стоят на месте. Когда они двигаются, ищите глазами мерцание. А теперь вперед.

Когда наемники разбрелись по джунглям (оружие в их огромных руках выглядело как игрушечное), раздался пронзительный крик, похожий на боевой клич, который звучал, казалось, со всех сторон.

Мужчина, вышедший из вертолета после Трэгера, тоже выглядел по-своему красивым, но у него была способность при необходимости сливаться с окружением, когда его пугал звук. Сам Трэгер просто поднял голову, словно принюхиваясь, и с абсолютно невозмутимым видом снова надел очки. Подзывая помощника к себе, он сказал:

– Мне нужен пассажир. Мне нужна капсула. Если она не отсюда…

Помощник Трэгера, Сапир, закончил предложение вместо него:

– …то она вам нужна.

Агент, в очках которого отражались джунгли, кивнул и повторил:

– Она мне нужна.

2

Увидев помятый, пробитый пулями дорожный указатель, Маккенна подумал, что, возможно, ему удастся вернуться домой живым. Или в то место, которое можно назвать домом. Он больше не жил с Эмили и редко виделся со своим сыном Рори, однако хотел, чтобы это происходило чаще. Отчасти причиной этому была служба в полевых условиях, но и сам Маккенна был виноват, так как никто не мог подсказать ему, как быть тем мужем, в котором нуждалась Эмили, или отцом, которого заслуживал Рори.

Маккенна понимал свои ошибки. Он просто не ныл насчет них.

Его пошатывало, в горле першило, ноги тряслись. Казалось, что он пробежал миль двадцать, и, возможно, так и было, но сил на то, чтобы пробежать еще двести, ему уже не хватало. Капитан поправил рюкзак на спине и уставился на захудалый мексиканский городок, растянувшийся впереди. Называть это место городком было слишком великодушно – оно больше напоминало ряд конюшен посреди ничего, но Маккенна заметил одно здание с выцветшей рекламой кока-колы и словами «Бар “Рохо”».

Бинго!

Бросив нервный взгляд через плечо, капитан стер как можно больше камуфляжной краски с лица. У него не было времени наводить красоту. По правде сказать, Маккенна вообще не знал, сколько времени у него есть. Его ждало множество вопросов и куча людей, которые хотели узнать, что он видел (а, возможно, не хотели, чтобы он увидел это первым). Эти люди захотят возложить вину на него. Когда солдаты умирают…

«Черт возьми. Мои братья», – подумал Маккенна.

Когда солдаты умирают, все хотят возложить вину на кого угодно, но только не на себя.

Но это? Это была ситуация из разряда «полная задница».

Все еще пытаясь отдышаться, Маккенна перебежал через улицу и вошел в бар.

Вентилятор под потолком крутился так лениво, что, возможно, его вращение вызывал лишь ветерок. А может, он только и делал, что перераспределял тепло, Маккенна не мог сказать точно. По спине капитана струился пот. «Гребаная Мексика», – подумал он. Он всегда знал, что умрет грязным и потным.

Маккенна обвел взглядом помещение. На стульях сидели несколько клиентов, изнывающих от жары и наслаждающихся тенью. Никто в баре не забил тревогу, никаких полицейских и военных он не заметил.

– Fuera[4], – сказал он присутствующим, направляясь прямиком к барной стойке.

Бармен вышел из-за стойки, не глядя на Маккенну. Хотя его выражение оставалось бесстрастным, капитан знал, что это только для виду, и ему не нужно было спрашивать, почему. Он услышал скрип половицы и понял, что как минимум один посетитель (а возможно и не один, так как храбрость – удел группы) выступал против его присутствия.

Уголок рта Маккенны изогнулся в подобии ухмылки. Он посмотрел на бармена.

– Хочешь узнать, какая моя любимая каша? – спросил он.

Бармен нахмурился.

– Que?[5]

Маккенна развернулся и увидел двух придурков, приближающихся к нему. Капитан начал двигаться по интуиции, которая была развита уже так давно, что он и не замечал, когда она включалась. После увиденного он был рад вернуться в ритм обычной кабацкой драки, в которой можно махать кулаками и ногами, нанося сильные удары и ломая кости.

– Бах, – сказал он.

Удар.

– Крак.

Удар ногой.

– Бум.

Маккенна понял, что больше очереди к бармену не предвидится, но ему и так было все равно.

– Это намек, – сказал он.

Двое напавших на него мужчин лежали на полу и стонали – они были вне игры. Маккенна бросил рюкзак на стойку, расстегнул карман и вытащил засаленную пачку мексиканской валюты. Когда он протянул деньги, бармен приподнял бровь.

– Мне нужно, чтобы ты отправил это из посольства. El consulado, sí? Muy importante[6]. Вперед!

Бармен посмотрел в глаза Маккенны, затем резко кивнул, схватил рюкзак и повернулся, чтобы идти. Когда он это сделал, Маккенна произнес:

– Приятель?

Бармен оглянулся.

– Если ты не выполнишь мою просьбу, я тебя найду. Ты же не хочешь, чтобы я это сделал?

Не говоря ни слова, бармен исчез в двери за стойкой. Маккенна старался не думать о том, не слишком ли он напугал парня. Страх может быть оружием и отличным источником мотивации, но, как и с любым оружием, нужно точно знать, как его использовать.

Оставшись в баре в одиночестве (парни, которых он отделал, во время его разговора с барменом куда-то отползли), Маккенна наклонился вперед, взял стакан и бутылку текилы и налил себе выпить. Ни стакан, ни бутылка не отличались чистотой, но какая, к черту, разница? Он отсалютовал стаканом мухам, лениво жужжащим вокруг вентилятора, и уже собирался сделать глоток, когда услышал быстро приближающийся звук сирен.

Маккенна вздохнул. Он не удивился тому, что его нашли, но ему стало интересно, как они сделали это так быстро.

Когда сирены достигли крещендо и смешались со звуками останавливающихся машин, капитан засунул руку в правый карман грязной униформы и достал крошечную серебристую сферу – инопланетное маскировочное устройство. Держа его между большим и указательным пальцами, он откинул голову назад, услышав хруст позвонков в шее, и рассеянно бросил шарик в текилу. Затем поднял стакан и выпил все одним глотком.

В этот момент дверь бара с треском открылась.

3

Средняя школа имени Лоуренса А. Гордона, возможно, и была «Домом воинов», как гласила табличка (новая, хотя и временная табличка, висевшая под объявлением «ВЕЧЕРИНКА ПО СЛУЧАЮ ХЕЛЛОУИНА, 25.10 – ПРИГЛАШАЕМ РОДИТЕЛЕЙ И УЧЕНИКОВ»), но Рори не особо волновали спортивные команды школы. В двенадцать лет он был книжным воином. Воином класса.

Но только не в обеденное время.

В обеденное время Рори был воином шахматной доски.

Мистер Мур, его учитель естествознания, обедал за своим столом. В комнате было тихо, потому что проводилось занятие шахматного клуба. Пять игр шло одновременно, все они проходили на лабораторных столах. Рори мог бы сыграть с любым из ребят в клубе и победить, но вместо этого он носился по всему классу, держа в одной руке сэндвич с арахисовым маслом, и наблюдал за каждой доской по очереди. В уме он просчитывал конец всех пяти игр и имел стратегию для каждого из десяти игроков, которая гарантировала бы им победу.

Жаль, но никто не спрашивал его совета.

Мистер Мур взглянул на него и вздохнул. Много раз Рори казалось, что учитель хочет с ним поговорить: он как будто держал во рту какой-то важный вопрос или, возможно, какую-то мудрость, которая могла бы сделать его в глазах Рори более рассудительным, умным и отзывчивым учителем, чем тот его считал. Иногда учитель смотрел на мальчика, как на проигрывающего ребенка из шахматного клуба, но без всякой злости – он смотрел так, словно видел в Рори головоломку и думал, что может решить ее, если ему удастся найти недостающую часть.

Это была одна из странностей расстройства аутистического спектра. Рори не чувствовал, что ему чего-то не хватает, ему не казалось, что его головоломка не решена. Он чувствовал себя полноценным. Он просто чувствовал себя Рори.

«Нейроразнообразный», – подумал Рори, снова взглянув на мистера Мура и поймав его взгляд. Это был приятный ярлык, который докторам нравилось вешать на таких детей и взрослых. Термин, противоположный термину «нейротипичный». Но что было типичным? Рори был тем, кого многие люди до сих пор называли ребенком Аспергера, хотя технически синдром Аспергера[7] уже не определяли как специфический диагноз. Теперь он был всего лишь кусочком крупного пирога под названием «расстройство аутистического спектра».

Однажды мама сказала Рори: она считает, что нейротипичные люди похожи на пещерных людей, а дети, подобные ему, это будущее человечества. Ему понравилась эта идея, но у него появилось ощущение, что кто-то вроде мистера Мура нахмурится с еще большим недоумением (а, может, и с небольшим беспокойством), если Рори скажет такое в классе. Иногда ему было трудно представить, как думали типичные, но он много размышлял над этой темой.

Рори откусил от сэндвича и подошел к доске, где играли Хелен Джемисин и Итан Хилл. Хелен рвала Итана в пух и прах и уже потянулась к своей королеве.

– Я бы не… – начал Рори.

Итан бросил на него злой взгляд, но Хелен изогнула любопытную бровь и подняла глаза.

В этот момент комната наполнилась визгом.

* * *

За минуту до того, как Хелен Джемисин подняла свою королеву, двое детей, Дерек и И. Джей (на лице первого было злобное и хитрое выражение, которое, скорее всего, останется с ним по жизни; второй настолько сильно разевал рот и выглядел настолько сонным, что ему можно было набить на лоб слово «болван»), стояли в пустом коридоре школы рядом с пожарной сигнализацией.

Посмотрев по сторонам, Дерек сказал:

– Давай. Или тебе слабо?

И. Джей моргнул.

– А почему не ты?

– Я первый сказал.

Немного поразмышляв над этой неопровержимой логикой, И. Джей пожал плечами и сжал мясистую правую руку в кулак.

* * *

Рори зажал уши руками, другие дети повскакивали со своих мест. Сирена ввинчивалась в мозг резким пронзительным визгом. Мистер Мур подошел к двери и, забыв о Рори, выпустил других детей в коридор. Может, он и оглянулся, (а может, и нет), но к тому времени Рори бросился на пол за одним из лабораторных столов и, свернувшись калачиком, заткнул уши пальцами. Он крепко зажмурился, ни о чем не думая. Все мысли заменил звук, врезавшийся в голову, словно сверло.

Он заставил себя открыть глаза.

По коридору проходили Дерек и И. Джей. В тот момент, когда он их заметил, Рори перестал дышать, надеясь сделаться невидимым. На какие-то полсекунды ему показалось, что ему это удалось, но затем Дерек остановился и схватил И. Джея за руку. Они вошли в класс, на лицах расплылись волчьи улыбки.

Рори вздрогнул. Он вдруг понял, кто включил пожарную тревогу. Конечно, он не мог этого доказать, но знал так же отчетливо, как свое имя, и как то, что Хелен Джемисин была в трех шагах от победы над Итаном Хиллом в той шахматной партии.

– Эй, И. Джей! – крикнул Дерек. – Есть хочешь?

Они шли по научной лаборатории так, будто даже не знали, что Рори здесь. Они игнорировали его и в то же время полностью сосредоточились на его присутствии. Их постановка была плохой, и Рори не хотел в ней участвовать, но они никогда не давали ему выбора раньше и не собирались начинать сейчас.

– Да, черт возьми! – ответил И. Джей. – А знаешь, чего я хочу?

Рори напрягся, зная, что сейчас произойдет. Он мог бы сказать следующие два слова вместе с ними. Эти гадкие дети, которые считали себя очень умными, говорили их множество раз. Эсбергер[8].

– Эсбергер! – воскликнул И. Джей.

Рори был наполовину убежден, что эти уроды думали, что слово «Аспергер» так и произносится.

И. Джей пнул его. Рори скрутился еще сильнее, пытаясь защитить себя. Его и раньше пинали, и ставили синяки, но никогда не били до крови. Эти ребята были тупыми, как пробка, но достаточно умными, чтобы не наносить видимый урон. Глупые до мозга костей, но обладавшие мудростью хулиганов.

– Ммм, – отозвался Дерек. – Звучит восхитительно. Большой, сочный Эсбергер.

Он нанес свой удар. Рори закряхтел и пообещал себе, что не заплачет. Он не понимал, почему хулиганы себя так вели. Не мог понять, почему люди решают сделать то, что делают. Но его знаний хватало, чтобы понять: плач только принесет им удовольствие, и они будут бить его еще сильнее. Его терапевт сказал, что мальчику трудно понимать и учиться типичному поведению, но Рори научился очень многому.

Оба хулигана собрались было снова его попинать, но сирена резко выключилась, и в лаборатории воцарилась тишина. Они знали, что все кончено. Скоро вернутся ученики и учителя. Их поймают. Похоже, оба были недовольны тем, что их так быстро прервали, и огляделись по сторонам. Ухмыляясь, мальчики переходили от одной шахматной доски к другой и сбивали фигуры, как будто это Рори играл на них всех. Так оно и было, но они не могли этого знать, а он им не скажет.

Смеющиеся придурки дали друг другу «пять» и гордо вышли из комнаты.