– Он так и сидит в кромешной тьме. – Оля с сожалением отодвинула от себя опустевшую вазочку с десертом и вышла из-за стола: – Очень вкусно! Благодарю тебя, Славица. Научишь меня делать ягодный крем? Надеюсь, хотя бы это блюдо готовится недолго.

– Недолго, – согласилась девушка-целитель. – У нас даже ягода своя. Только посуда нужна иллюзорная и Кристалл Измельчения. Заходи вечерком, если будет время.

– Постараюсь, – улыбнулась Оля, вспоминая, что вчера вечером, если что, она собиралась прыгать с высотки МИД с Малышом и Лисом, но в итоге проспала и вечер, и прыжки, и утро, и даже полосу.

Из-за этого теперь нужно пошевеливаться. Переодевшись, Оля переместилась в свою квартирку в Мире Людей, и взгляд уперся в разложенные на столе тетради, которые она не стала собирать накануне. Учитывая, сколько времени предстоит добираться до лицея на метро, пришлось собираться на бегу. Оля бросила на себя оценивающий взгляд в зеркало, убеждаясь, что выглядит более-менее обычно, и покинула квартиру.

На улице было пасмурно и слякотно, под ногами чавкала грязная жижа, кругом лежал такой же грязный снег и спешили на работу тусклые от бесконечной рутины Обычные. Наружного наблюдения не было, и Оля настроилась на следователя. Тот увлеченно составлял запросы на финансовую отчетность фигурантов расследования хищений, связанных с психиатрической клиникой, и возможность доказать свою полезность новому начальству захватила его целиком. Позже заинтересованные лица начнут задавать ему вопросы насчет Оли, но в базах данных уже не осталось ни Олиного видео, ни внятных упоминаний о ней. Вскоре у Избранных появится масса поводов поскорее замять эту историю, пока же положение дел Олю устраивает.

В метро, как обычно в час пик, было людно, тесно и душно. Оля привычно окунулась в толпу и сконцентрировалась, проводя проверку окружающего пространства на предмет наличия Древней Крови. Сознание сообщило, что вокруг нет ни одного носителя таковой, ближайший и единственный, в чьих жилах еще осталась крохотная ее толика, в данный момент поднимается на эскалаторе где-то на другом конце города. Но этому человеку за пятьдесят, к тому же он дважды был женат на потенциальных Избранных. В силу вышеперечисленных причин Пробуждения ему попросту не пережить, даже если бы кто-то вопреки здравому смыслу решил ему такое устроить. Продолжать наблюдение не было смысла, и Оля вновь переключилась на Избранного из ЦУП. Все это время он так и провел прикованным к массажному столу посреди непроницаемого мрака не пропускающих никаких звуков камеры. Избранный несколько раз сходил под себя от безысходности, его мучила жажда и панический ужас перед неизвестностью, ярко демонстрирующий пленнику всю глубину постулата о том, что ожидание смерти хуже самой смерти.

Попытки увидеть всю подземную базу целиком успехом не увенчались, потому что сознание стало транслировать направленную на Олю злобу, источники которой находились в непосредственной близости. Пришлось срочно бросать базу Избранных и перенастраиваться на окружающее пространство. Тревога оказалась ложной: это сработала реакция на ставшие уже привычными эмоции Обычных, присутствовавших вокруг нее. Несколько женщин и молодых девушек испытывали к Оле отрицательные эмоции, потому что находили ее внешность одновременно слишком белой и слишком красивой, и потому вульгарной, и однозначно легкодоступной. Причем факт того, что две из них, от природы будучи темными, в данный момент были выкрашены в блондинок согласно последней зарубежной моде, ничуть не мешал им ненавидеть Олю. В дополнение к женской неприязни Оля ощущала всплеск полового инстинкта у десятка представителей мужского пола, из которых только один искренне считал ее красивой. Позиция остальных была гораздо проще: они бы не стали заводить с ней отношений, предпочитая брюнеток, более близких им по гибридной генетике, но заняться с Олей сексом без обязательств каждый был не против. При этом чем чернее был жаждущий, тем сильнее было его желание к совокуплению, и одновременно с таковым была сильнее неприязнь, ощущаемая не столько на сознательном, сколько на генетическом уровне. Заложенное в генетике Избранных желание загаживать все светлое, буквально затмило разум какому-то курчавому пареньку с внешностью модного студента-пикапера, и Оле пришлось сделать стервозное лицо и бросить на него взгляд, каким гуляющий в парке человек смотрит на свою обувь, случайно наступившую в собачий помет. Паренек ожидаемо оказался тюфяком и, увидев наглый и истеричный женский взгляд, утратил веру в свои возможности, опустил глаза и продолжил коситься на Олю украдкой, источая эманации злобы и похоти.

За прошедшие месяцы все это стало обыденным, и Оля привычным движением воткнула в уши наушники. Слушать музыку она не собиралась, но это снижает мотивацию окружающих лезть к ней с попытками общения. Вскоре подошла электричка, Оля терпеливо пропустила мимо себя выплеснувшуюся из нее толпу, забралась внутрь вместе с толпой входящей и пролезла к своему любимому месту: в угол самых дальних не открывающихся дверей. Если стоять там ко всем спиной, то посторонних взглядов, особенно озлобленных, в разы меньше. Зато если закрыть глаза, то самой все становится видно очень хорошо. Если бы не пересадка, без которой до Шипиловской никак не добраться, то поездку можно было бы вообще не замечать.

К первому уроку она все-таки опоздала на пять минут, и по всплеску любопытства в глазах гардеробщицы сразу поняла, что о ее вчерашних приключениях с ФСБ в школе уже наслышаны. Павел, вырвавшийся из произвола утративших всякие границы спецслужб, рассказал в соцсетях и чате той самой группы для «своих» все, что знал, и немного того, чего не знал, но очень хотелось. Оля, как всегда поздно, хватилась своего смартфона и поняла, что оставила его вчера на поляне вместе с остальными шмотками, когда переодевалась в броню. Славица переложила его из кармана в клатч для брони, где у него благополучно сдох аккумулятор, который Оля вторые сутки забывала зарядить, ибо на фиг не нужен.

– Можно войти? – Она приоткрыла дверь в класс и заглянула внутрь: – Извините, я опоздала.

– Заходи, Иоланта! – Первый урок был историей, вела ее классная, и претензий не возникло. – Проходи, садись! С тобой все в порядке? У тебя какие-то проблемы? Ты опять не отвечала на звонки.

– У меня все в порядке, – привычно ответила Оля, проходя к своей парте. – Я проспала. Забыла зарядить телефон, он сел, и будильник не сработал. Так и не зарядила, потому что опаздывала.

– Пожалуйста, после урока подойди ко мне, – классная бросила на нее многозначительный взгляд и обратилась к классу: – Продолжаем! Итак, становление двухполюсного мира после второй мировой войны. Назвать основные факторы формирования двухполярной политической системы! Желающие?

Кто-то вызвался отвечать, остальные делали вид, что слушают, и косились на выкладывающую тетрадки Олю. Те, кто сидел ближе к учителю, тихо перешептывались, сидящие на галерке потихоньку набирали что-то на смартфонах.

– Надо? – Павел, на этот раз сидящий за впередистоящей партой, обернулся к Оле и протянул внешний аккумулятор для телефона. – У меня фул!

– Спасибо, – прошептала она, подключая аккумулятор к смартфону. – Я зарядку дома забыла…

– Долго тебя в ФСБ держали? Я до ночи тебе названивал, ты была недоступна! Чего они хотели?

– Задали пару вопросов по делу о взрыве газа и отпустили, – буднично ответила Оля. – Обычная тема, не в первый раз.

– Только про взрыв газа? – уточнил Павел. – И все?

– Все, – Оля запустила смартфон и ввела код доступа. – А что еще они должны были спросить?

– Ты, наверное, не в курсе, – догадался он. – Вчера «Нос» умер! Официальная причина – остановка сердца, только не все в это верят…

– Полянский! – недовольный возглас классной оборвал его рассказ. – Ты не слушаешь ответ одноклассника, потому что знаешь тему лучше? Тогда продолжи его ответ! Я слушаю!

Павел, недовольно кривясь, поднялся и принялся что-то рассказывать, большей частью невпопад, после чего заявил, что не имел возможности подготовиться к уроку, потому что провел весь вечер в отделении полиции, куда угодил из-за произвола сотрудников ФСБ. Бумагу оттуда школа уже получила, основания в ней, понятно дело, были изложены отличные от термина «произвол», и между Павлом и классной разгорелась полемика на тему вседозволенности спецслужб в полицейском государстве. Народ просек возможность сорвать если не урок, то ответы по домашнему заданию уж точно, и активно присоединился к прениям. Пока шли дебаты, Оля перебрала накопившиеся в смартфоне уведомления. Ничего стоящего внимания среди них не нашлось, и она открыла новостное приложение, чтобы быть в курсе событий Обычных.

«Оперативник ФСБ задержал преступницу, похищавшую породистых щенков у маленьких детей», – бросился в глаза заголовок. Оля коснулась ссылки. Автор статьи, умиляясь, рассказывала о том, как находившийся на службе сыщик ФСБ заметил на столбе детское объявление о пропаже любимой собаки. Офицер оказался с добрым сердцем и взялся расследовать пропажу без всяких приказов, добровольно. Поиски привели его к женщине, ранее судимой за кражу, в квартире которой обнаружился украденный щенок. Злоумышленница планировала дорого перепродать краденую собаку в другом городе и уже нашла через интернет покупателя. Но благодаря быстрым и профессиональным действиям сотрудника ФСБ преступление было пресечено, а любимый пес возвращен хозяевам. В заключение статьи прилагалось фото счастливых двойняшек в обнимку с лобастым щенком лабрадора. Семья благодарила оперативника и выражала радость тому факту, что в спецслужбах еще остались простые и отзывчивые люди, которым не наплевать. Ниже шли комментарии, среди которых несколько человек хвалили сыщика, но подавляющее большинство озвучивало свое экспертное мнение, мол, лучше бы ФСБ так хорошо ловила преступников и террористов, что сложнее собаки ФСБ ничего найти не способна и так далее. Венчал умственные испражнения комментарий, авторитетно сообщающий о том, что история – фейк, все придумано пиар-службой ФСБ, щенок из питомника, а дети – профессиональные актеры, которых автор комментария где-то уже видел, и как только вспомнит где, то зайдет сюда еще раз и выложит ссылку. На текущую минуту его комментарий набрал больше всего лайков.

Оля пролистала новости назад, просматривая информационную ленту за вчерашний день, и нашла то, о чем говорил Павел. Короткая статья рассказывала о внезапной скоропостижной кончине блогера, известного в определенных кругах под никнеймом «Нос». Сердце борца за правду остановилось прямо на глазах у его близких, все безмерно сожалеют о столь раннем уходе из жизни такого талантливого человека, признанного сетевого лидера мнений, который мог бы сделать еще так много, и тому подобное. На данный момент все обстоятельства, включая показания очевидцев, свидетельствуют о естественных причинах этой столь несвоевременной смерти, но родственники не исключают возможность отравления «Носа» теми, кому его правда стояла поперек горла. Поэтому все ждут результатов вскрытия и данных судмедэкспертизы. Указывается, что в последние дни своей жизни безвременно почивший много работал и готовил сразу несколько разгромных материалов.

В комментариях под статьей имелась масса предположений на тему того, кто мог желать его смерти и за что, среди которых обнаружилось одно, связанное с Олей. Некто предположил, что это месть высокопоставленного правительственного чиновника, чьей любовницей она может являться. Данное предположение не нашло сторонников и было осмеяно общественностью, которая привела массу аргументов в пользу того, что из-за такой ерунды никто бы не стал убивать блогера. Не подлежит сомнению, что покойный в ходе своих расследований натолкнулся на некие важные секреты правительства, которые оно пожелало сохранить любыми средствами. Поэтому истинные заказчики убийства «Носа» будут счастливы, если все окажутся такими же наивными, как автор комментария, и бросятся искать подоплеку убийства в истории шестнадцатилетней девицы. Которая даже не олимпийская чемпионка по гимнастике, не депутат и вообще никто. И лишнее подтверждение тому – никто из силовых структур даже не пожелал забрать компьютеры усопшего на проверку. Теперь близкие самостоятельно изучают их содержимое на предмет возможных зацепок.

Дальше читать смысла не было, информация о смерти заграничных партнеров «Носа» до доморощенных шерлоков холмсов не дошла либо еще, либо вообще, потому что уничтоженные командором Избранные никогда не афишировали свои связи. Зато сознание четко фиксировало факт того, что все комментарии, отводящие внимание толпы от Олиной истории, написаны марионетками Избранных по конкретному приказу. Значит, своеобразное послание командора дошло до Сандры, и она меняет стратегию. Нефелим понял, что его планы были раскрыты прежде, чем начали приносить требуемый результат, и чужак отказался от неудавшегося алгоритма. Что не удивляет: Сандра планировала отвлечь от себя Олино внимание, а не привлечь еще сильней.

В этот момент классная поняла, что ученики специально тянут время, посадила Павла без оценки и принялась объяснять новую тему. Потом занятие закончилось, и Оля подошла к ней, как было велено. Классная задала несколько вопросов на тему вчерашнего происшествия, получила тот же ответ, что и Павел, и это ее удовлетворило. Про смерть «Носа» она ничего не спросила, но, выйдя из класса, Оля ощутила, как классная звонит кому-то и тихим шепотом пересказывает их разговор. В памяти всплыл образ следователя, получающего на мобильный мессенджер сообщение, состоящее из единственной цифры, – условный сигнал, что Иоланта Морозова пришла в школу. Оля сконцентрировалась, и оказалось, что классная звонит Мацаеву, а тот находится в кабинете директрисы и включил мобильный на громкую связь, чтобы классной не пришлось повторять дважды. Пока директриса смотрит на экран мобильного, внимательно вслушиваясь в рассказ классной, Мацаев достает из кармана еще один, очень простой и дешевый кнопочный мобильный телефон, и двумя нажатиями быстро отправляет заранее заготовленное смс с цифрой «1» на единственный записанный в адресную книгу безымянный номер. Тут рядом с Олей вновь нарисовался Павел, и видение исчезло.

– Чё она хотела? – Павел оглядывался на оставшийся позади кабинет, словно на серпентарий с незапертыми дверьми.

– То же, что и ты, – Оля протянула ему внешний аккумулятор. – Узнать про вчерашнее ФСБ.

– Блин, эти клоуны меня два часа в отделении продержали! – возмутился Павел. – Читали нравоучения сначала мне, а потом предкам! Достали, дебилы!

Он принялся рассказывать ей свою историю, жалуясь на редкостное тупоумие силовиков, и Оля сосредоточилась на Избранном из ЦУП. Он находился все там же, но на самой базе произошли изменения. Помимо второго двойника рыжего нефелима и Избранной, принадлежащей Сандре, Оля ощущала присутствие знакомого грязного отпечатка.

– Иоланта, ты меня слышишь? – Павел заметил ее отсутствующий взгляд. – Снова глаза болят?

– Разве я иду с закрытыми глазами? – Оля устало посмотрела на него.

– Не, ну я это… – смутился Павел. – Подумал, мало ли…

– Пошли быстрее, звонок скоро, – оборвала его Оля, отмечая про себя, что вчерашний день явно пошел ему на пользу. После пары разрядов он перестал издавать из себя это тупое «ааа» Избранных, и воспринимать его речь стало не так напряжно. Кстати, он тоже считает, что «Носа» убили из-за Оли, и уверен, что это дело рук ФСБ. Не просто же так ее забирали вчера прямо с улицы, а ему затыкали рот! – Не хочу опаздывать на каждый урок, это ненормально.

Павел с готовностью согласился, ускоряя шаг, и Оля вновь переключилась на базу Избранных.

«– Агнь?» – она вызвала командора через браслетик по каналу личной связи.

«– Говори», – суровый образ Агня приходил из Праги, откуда-то с высоты, словно командор находился где-то высоко над землей и в то же время невысоко.

Сознание сфокусировалось на поступающих энергиях, и Оля увидела Карлов мост. Множество горожан и туристов прогуливались по брусчатке семисотлетнего строения, любуясь красотами старинной архитектуры, и совершенно не замечали облаченного в белое мускулистого гиганта ростом в двести четыре сантиметра, стоящего посреди людского потока.

«– На базе Избранных в Эмиратах появился Избранный с российского космодрома, которого мы отпустили живым», – доложила Оля.

«– Вижу. Он был помечен заранее. Можешь сказать, чем он занят?»

«– Он в каком-то большом кабинете», – она вслушалась в ощущения. – «Там много Избранных. Это местные эксперты. Он заново рассказывает о событиях на космодроме, они протоколируют и задают вопросы. Избранный подключен к детектору лжи и нескольким устройствам чужаков. Они ищут следы нашего воздействия, но не находят».

«– Неплохо», – оценил командор. – «Продолжай наблюдение».

Командор отключился, и Оля еще несколько секунд с интересом разглядывала старинные башенки Карлова моста. Но тут Павел вновь полез с расспросами, и картинка пропала. Пришлось ускорять шаг и идти в кабинет химии на следующий урок. Началась обычная школьная тягомотина, которую Оля вытерпела вполне себе сносно. Немного доставал Павел, снующий вокруг на переменах, но Оля решила не посылать его подальше в сугубо практических целях: нужно тренировать баланс. А это и есть умение действовать согласно Уделу, одновременно не выпадая из окружающей обстановки.

За пятнадцать минут до окончания пятого урока на базе Избранных в Эмиратах начали происходить интересные события. Избранного из ЦУП вывезли на допрос. Его привезли в какую-то комнату, целиком белую и глянцевую, сняли с массажного стола и пересадили на привинченное к полу металлическое кресло, очень похожее на электрический стул. Пока на пленного надевали всякие кандалы-наручники и пристегивали к нему электроды, которые должны были внушить неизбежность надвигающейся казни, тот от ужаса сходил под себя еще раз. Облаченные в резиновые костюмы палачи посмеялись над голым изгаженным пленным, источающим дурной запах, и один из них со знанием дела заявил, что-де это еще что! Вот скоро к вони от мочи и дерьма прибавится запах горелого мяса – вот тогда тут будет настоящая вонь! Пленный извивался, словно червяк на раскаленной сковороде, отчаянно мыча что-то через надежно заклеенный рот, но его, понятное дело, никто не слушал. Палачи укрепили на нем кучу всяких датчиков, вкололи ему наркотический препарат, развязывающий язык, направили в лицо яркий прожектор в лучших традициях шпионских детективов и покинули помещение. Пленный подергался еще с минуту, потом к нему подошел некто в цивильном костюме и закрывающих половину лица черных очках. При виде незнакомца у Избранного расширились от ужаса зрачки: он узнал инквизитора. Инквизитор резким движением сорвал со рта пленного липкий кляп, тот взвизгнул от боли, но тут же заверещал:

– Это какая-то ужасная ошибка!!! Я не виноват!!! Не убивайте меня!!! Вы совершаете ошибку!!! Я невиновен!!! Мы потеряли контроль над ракетой не по своей вине! Это были Пробужденные!

– Почему вы считаете, что будете казнены? – резкий тон инквизитора оборвал его вопли на полуслове: – Чувствуете за собой вину?

– Иоланта, ты о\'кей? – Павел наклонился к сидящей Оле. – Звонок уже был, все уходят!

– Иду, – Оля принялась собираться. – Я немного задумалась. Это запрещено?

– Да просто спросил! – заявил Павел. – Чё такого?! Урок закончился, ты сидишь, лунатишь, ну я…

– Спасибо! – Оля уставилась на него блаженными глазами.

– За что? – не понял Павел.

– Это я так, как в анекдоте, вместо того чтобы на три буквы не посылать, говорю «спасибо».

– Прикольно! – оценил он.

– Спасибо! – немедленно повторила Оля, продолжая буравить его многозначительным взглядом.

– Я ни в чем не виноват!!! – выпалил пленный, но начавший действовать наркотик быстро подавлял его перевозбужденное состояние. – Я тщательно исполнял все инструкции! Почему меня арестовали без объяснений? Я думал, что попал в плен к конкурентам! Я сделал все, что от меня зависело! Я же отправлял вам подробный доклад, это военные потеряли контроль над грузом, пока меня атаковали Пробужденные! Мне чудом удалось спастись! За что меня приковали к электрическому стулу?!!

– Изи, бэби, в чем проблема? – возмутился Павел. – Ты как-то слишком напряжена! Релакс!

– Я? – флегматично удивилась Оля. – Я вроде сижу спокойно, размышляю, никого не трогаю. Сейчас физкультура, я от нее освобождена, спешить некуда. А вот ты опоздаешь, если не поторопишься. Андэстэнд ми?

– Оф кос! – обиженно буркнул Павел, уходя, и с тяжелым вздохом тихо констатировал: – «Нос» ванговал, что такая фигня с тобой будет…

– За предательство, – тоном выносящего приговор изрек инквизитор. – За это существует только одно наказание, и вы знаете это!

– Я никого не предавал! – для находящегося под действием наркотика вялые вопли пленного были равносильны истеричным крикам. – Я полевой агент с абсолютной лицензией! В мою голову имплантирован чип высшей расы! Он фиксирует мою деятельность, вы можете проверить! Сделайте это!

– Мы сделали это! – с готовностью подхватил инквизитор. – И он показал нам любопытные вещи!

Инквизитор демонстративно щелкнул пальцами, и бьющий в лицо пленному свет прожектора сменился изображением проектора, выведенного на стену. Правая часть экрана демонстрировала записи с камер видеонаблюдения ЦУП, левая выводила снятые с чипа данные.

– Как видите, несложно понять, что военные не теряли контроля над грузом! – Инквизитор подсветил какие-то строки с кучей цифр и терминов лазерной указкой. – Потому что они так и не получили его от вас!

– Мы передали им контроль! – вяло оправдывался пленный. – Но в дело вмешались Пробужденные! Поэтому военные не получили управление! Пробужденные перехватили его в тот момент, когда мы передали, а они еще не получили! Это десятитысячные доли секунды! Никто не был готов к этому!

– Занятно получается, – инквизитор зловеще улыбнулся. – Всесильные Пробужденные, способные похитить у вас ракету прямо в момент взлета, не смогли ни пленить, ни даже уничтожить вас лично!

– Мне повезло! – с вялым отчаянием оправдывался пленный. – Я сутки пил за это и благодарил за спасение того, чье имя нельзя произносить всуе!

– Волан де Морта? – издевательски осклабился инквизитор.

– Всевышнего! – издевательство инквизитора усилило панику пленного еще больше.

– А вот мы пришли к выводу, что Всевышний не имел отношения к вашему чудесному спасению, – насмешливо продолжил инквизитор, шевеля пальцем по лазерной указке.

Автоматика послушно изменила изображение, и проектор продемонстрировал события, произошедшие на космодроме:

– Ознакомьтесь! Узнаете действующих лиц? Это ваши младшие агенты подвергаются атаке Пробужденных! Пробужденных вел Контактер, и у агентов не было шансов избежать боя! Заметьте, все произошло очень быстро! Контактер входит первая, но она под защитой силовиков. Тем не менее один из младших агентов пытается уничтожить ее, ставя на кон собственную жизнь! Его напарник погибает в неравном обмене ударами, сам агент пробивает дыру в стене и прыгает с высоты нескольких метров. Обратите внимание, Пробужденные бросаются за ним почти сразу же, перепрыгивая через лежащих на полу сотрудников космопорта, которые пребывают в состоянии панического шока! Только собственная храбрость и решительность позволили младшему агенту спастись. В бою, вместо того чтобы спасать себя, он атаковал Контактера, и Пробужденные были вынуждены сосредоточиться на ее защите. Только это дало возможность младшему агенту покинуть космодром. Мы тщательно проверили его рассказ и восстановили все действия посекундно. Его история полностью подтверждается, но ведь это был всего лишь отвлекающий маневр, предпринятый вашими новыми хозяевами, не так ли?

– Какой маневр? – слабо затрепыхался пленный. – Какими хозяевами? О чем вы говорите?..

– О том, как вы переметнулись на службу к Пробужденным, конечно же! – снисходительно объяснил инквизитор.

– Нет! Я не делал этого! – Пленный забился ощутимо сильнее. – Это чудовищная ошибка! Я предан делу Избранных до конца!

– Так и хочется спросить, до чьего именно? – тон инквизитора стал злобным, и он снова пошевелил пальцем. Электрический стул ударил пленного током, и тот забился в судорогах, хрипя от выгнувшего тело спазма. – Мы тщательно изучили все, что произошло в ЦУП!

Он вывел на проектор очередную порцию данных и видео:

– Экспертиза показала, что данные камер ЦУП никто не подчищал. Никаких манипуляций ни с серверами, ни со свидетелями не проводилось. Однако странное дело! Никто, кроме вас, не подвергся нападению Пробужденных. Вообще никто, а ведь там было очень много Избранных, включая министра. Как вы можете это объяснить?

Инквизитор отключил подачу тока, и пленный обмяк на электрическом стуле, хватая ртом воздух.

– Они охотились за мной! – просипел он. – Они знали, что я выше всех по положению! Остальные лишь мелкие сошки, не имеющие таких полномочий и оборудования высшей расы! Они их не интересовали!

– Допустим, – закивал инквизитор. – Хотя сразу возникают вопросы, как им удалось вычислить уровень избранности каждого из почти сотни вариантов. Два главных зала управления, пять вспомогательных залов, триста с лишним комнат для групп управления и поддержки, не считая технических помещений. Сотни человек и помещений, но Пробужденные едва ли не мгновенно приходят к выводу, что, кроме вас, никто и нигде ценности не представляет, и бросаются в погоню. При этом, в отличие от космодрома, действуют они очень аккуратно – никто их не видел.

– С ними был Контактер! – отдышался пленный. – Она могла сразу определить, что я приоритетная цель! Там была эта новая девчонка, Морозова, она пока еще слабый Контактер, но вы же знаете, что это еще ничего не значит! Я видел ее собственными глазами! Если камеры никто не подчищал, то вы должны были снять видео с камеры пожарного выхода!

– И мы сделали это! – подтвердил инквизитор. – Вот оно!

На стене возникло изображение коридора со стоящей недалеко от пожарной двери Олей. Она изображала экскурсовода с папкой в руках, потом перед входом в коридор появился Избранный. Он несколько секунд колеблется, но Оля бросает на него недовольный взгляд и отворачивается. Избранный спокойно проходит мимо нее и скрывается за пожарной дверью. Спустя три секунды появляется Пробужденный, рослый мускулистый мужчина, но его лица не видно, изображение с камеры рябит помехами. Он задает Оле вопрос, та понимает, кто только что прошел мимо нее, и оба бросаются в погоню, также исчезая за дверью.

– Видите… – вяло кряхтел пленный. – Мне просто повезло… Она меня не узнала.

– Должен признать, что вы редкостный везунчик! – Инквизитор вновь закивал. – Вас не узнал не кто-нибудь, а Контактер! Тот самый, который несколько минут назад, по вашим же словам, определил вас приоритетной целью! Пожалуй, повезло всем нам! Эта Морозова клинически тупа, либо у нее провалы в памяти! Не узнает того, за кем сама же привела всю фашиствующую свору!

– Они… – пленный задохнулся от ужаса. – Они подставили меня! Это был спектакль!

– А вот тут я с вами соглашусь! – в голосе инквизитора звучала безоговорочная готовность. – Это самый настоящий спектакль, состряпанный без особых изысков! Экскурсовод, ожидающий экскурсантов где? Возле пожарного входа! Это, конечно же, то самое место, которое мечтают увидеть посетители! Контактер, не узнающий собственную цель! Биоэнергетическое воздействие, делающее камеры слепыми везде, кроме единственного коридора, так удачно объясняющего чудо вашего спасения! И все для того, чтобы отвести подозрения от двойного агента – от вас!

– Я не делал этого! – Пленный пришел в такой ужас, что не помогло даже воздействие наркотика. – У меня чип!!! Проверьте его!!! Он покажет, что я говорю правду!!!

– О, да! – восхитился инквизитор. – Это так! Он показал это! Полностью подтвердил вашу версию! Точнее, версию, предоставленную вам вашими новыми хозяевами!

– Что вы несете?!! – брыкался пленный. – Какими хозяевами?!! Я невиновен!!! Вы пытаетесь повесить на меня собственные просчеты!!! Пробужденные не могут изменить показания чипа, вам это известно! Они могут подавить его действие в коротком радиусе на небольшой промежуток времени, но даже это способны сделать только самые сильные из них! А таких минимум, потому что, набрав силу, Пробужденные уходят в Иллюзию! Навсегда!

– Именно! – подхватил инквизитор. – Иллюзия! Вот в чем корень зла! И разгадка вашего, – он дважды согнул и разогнул пару пальцев на обеих руках, имитируя кавычки, – «чудесного» спасения! Вы ведь опытный полевой агент и не стали бы продаваться Пробужденным хотя бы уже потому, что они ничего не могут поделать с вашим чипом! Но Пробужденные тут ни при чем, не так ли?

– Да! – истерично выдохнул пленный. – Да! Да! Да! Я пытаюсь объяснить вам это! Они подставили меня! Они сделали это специально, чтобы у нас возникли проблемы с доверием! Я не продавался Пробужденным!

– Согласен! – злобно рявкнул Инквизитор, нажимая на сенсор указки. – Потому что вы продались Иллюзорным!

Пленника выгнуло дугой и затрясло, колотя плохо зафиксированным затылком о железный подголовник электрического стула. Инквизитор выждал несколько секунд, сверяясь с данными медицинских датчиков, высвечиваемых проектором вместо ставших ненужными записей с камер ЦУП, и выключил ток.

– У Пробужденных нет ни космических кораблей, – снисходительно продолжил он, глядя на роняющего изо рта пену пленного, – ни сил для перепрограммирования чипа высшей расы. Их возможности ограничены, потому что они – всего лишь Пробужденные. А вот у Иллюзорных все это есть! И вы знаете это! Поэтому переметнулись к тем, кто повлиятельнее! Иллюзорные взломали ваш чип тогда, когда вы сделали это, они взломали его и сейчас, чтобы уберечь от провала. Они понимали, что после потери груза вы неизбежно попадете под тщательную проверку, и желали спасти столь глубоко внедренного агента.

– Это неправда… – просипел пленный. – Я не делал этого… меня подставили… изучите мой чип тщательнее… я требую суда высшей расы… если нефелим проверит мой чип, он увидит, что вмешательства не было…

– Ваш уровень в иерархии нашей организации слишком низок для выдвижения подобных требований, – инквизитор презрительно скривился. – Права на суд высшей расы вы не имеете, нефелим не опускается до уровня столь средних исполнителей! Но он прислал своего представителя для расследования вашего предательства! Представитель предоставил нам оборудование высшей расы, и мы сутки сканировали ваш чип, пока вы отдыхали на массажном столе. Не стану скрывать, ваши новые хозяева очень постарались, обеспечивая вам легенду! Мы так и не смогли обнаружить следы вмешательства.

– Потому что их… нет… – Пленный понял, что приговор ему вынесен давно и сломался окончательно. – Я невиновен… Вы знаете это. Вы хотите избавиться от меня, чтобы посадить на мое место своего родственника… Подумайте, как к этому отнесутся остальные… вы подрываете доверие…

– Ваше предательство подрывает доверие! – обличительно воскликнул инквизитор. – Вот это – бесспорный факт! Вы бросили тень на всех нас! Нам предстоит восстанавливать репутацию в глазах нефелимов! Высшая раса не терпит предательства!

– Вы… ввели их в заблуждение… – пленный старался говорить как можно более слабым голосом, чтобы отсрочить следующий удар током. – Это преступление… вы ответите за это… После моей смерти чип подлежит сдаче экспертам… они изучат его при помощи технологий высшей расы… и увидят, что вы нарушили долг… Вы заплатите за это…

– Это мне заплатят за усердное выполнение долга! – рявкнул инквизитор, активируя электрический стул. Он привычно сверился с показанием медицинских датчиков, выждал нужное время и прервал экзекуцию. – Впрочем, абсолютно уверен, что при детальном изучении вашего чипа эксперты обнаружат следы взлома. Ваши Иллюзорные хозяева сильны, но их возможности имеют предел. – Он с театральным подозрением наклонился к пленному: – Или вы хотите сказать, что умудрились продаться даже не Иллюзорным, а сразу сияющим гигантам? Мы считали, что эту заносчивую и самовлюбленную расу не интересуют гибридные подвиды. Их даже собственные жалкие деградировавшие потомки интересуют сугубо в научных целях! Или что-то изменилось? В таком случае, это бесценная новость! Сделайте признание, и сотрудничество со следствием вам зачтется!

– Как? – Перепачканный брызгавшей изо рта пеной пленный едва хрипел: – Моя казнь… отменится… или всего лишь станет быстрой и безболезненной?

– Легкая смерть – это очень, очень большая удача! – наставительно произнес инквизитор. – Вскоре вы поймете это очень хорошо! – Он вновь активировал подачу тока.

Пленный затрясся в оковах электрического стула, и в этот миг Оля отчетливо ощутила, что на самом деле инквизитор вовсе не уверен в своей правоте. Никаких доказательств вины пленного у него, естественно, не было, ибо Избранный из ЦУП не предавал биомусор, к которому относится сам. Он лишь во всей красе оценивает на собственной шкуре обращенный против своих создателей метод борьбы, которым сам пользовался сотни раз. При помощи клеветы и наветов Избранные погубили миллионы невиновных потомков Древней Крови, не считая простых Обычных. Чего стоила одна только охота на ведьм, во времена которой уничтожались все более-менее бросающиеся в глаза носители внешности, характерной для Древней Крови. Дремучие века прошли, костры потухли, но методы остались. Кому бы ни принадлежали Избранные, рептилиям ли, гермафродитам, – в этой области их интересы совпадают. Так что вместо охоты на ведьм теперь пестуется охота на белых экстремистов, усердно поддерживаемая обоими лагерями Избранных.

Однако отсутствие конкретных доказательств достаточно сильно пугало инквизитора. За убийство невиновного Избранного хозяева запросто казнят его самого, потому что нефелимы заинтересованы в постоянном поддержании высокого уровня мотивации среди своих слуг. Сомнения в сверхисключительности, сверхразуме и сверхсправедливости высшей расы должны быть исключены, это – непреложный закон. Никто из рабов не имеет права усомниться ни в чем. И если полевой агент, относящийся к числу кураторов отдельной страны, окажется несправедливо умерщвлен, нефелимы немедленно восстановят справедливость самыми жестокими методами, чтобы никто из рабов не усомнился в их всевидящем оке. Поэтому инквизитору очень важно получить хоть какие-нибудь доказательства либо, что не так ценно, но тоже подойдет, признание предателя. Тогда формальности будут соблюдены, а остальное никого не интересует. Вникать в мелочи мелких сошек не станут не то что нефелимы, это не заинтересует даже элиту Избранных.

А вот родственники у инквизитора действительно есть, и некоторые из них вполне могли бы занять место, освободившееся после предателя. Ведь полевой агент-куратор выстраивает под себя целую команду, а это десятки теплых мест в министерствах, ведомствах и бизнесе. Особенно в бизнесе! На одном только строительстве этого таежного космодрома команда предателя очень неплохо обогатилась. Кто же откажется от заманчивого шанса заполучить столь обильную кормушку?! Сейчас появилась отличная возможность под предлогом очищения общего дела от ненадежных заменить всю команду на свою, но без доказательств не казнить агента-куратора. А без его устранения ничего не выйдет. Он пользуется доверием вышестоящих Избранных и тоже на многое способен.

– Сделайте признание! – Инквизитор обесточил электрический стул. – И вам станет легче!

– Вы… – перепачканный пеной пленный рыдал, содрогаясь от истерики, и инквизитор невольно проверил, полностью ли отключен ток. – Вы… заплатите за это… я невиновен… меня подставили…

– Следствие пришло к иному выводу! – отрезал инквизитор. – Признаюсь, мы едва не поверили в вашу невиновность! Иллюзорные очень качественно взломали ваш чип, нечего сказать! Сканирование не выявило никаких следов. Если бы не прокол во всем этом спектакле, ваше предательство сошло бы вам с рук! На этот раз! Но Иллюзорные всегда были слабы и в лицедействе, и в многослойных комбинациях. Это вас и выдало! Спектакль получился слишком примитивным. Вот если бы Пробужденные бросились за всеми Избранными или хотя бы за некоторыми наиболее значимыми в локальном плане целями и в ходе этого преследования кто-либо из таковых погиб – правдоподобность картины была бы гораздо выше! Но на столь тонкую игру мозгов Пробужденных не хватило, это вас и выдало!

Он демонстративно усмехнулся:

– Контактер, не узнающий собственную цель! Вы в самом деле считали, что мы поверим в это?!

– Меня подставили… – сипло рыдал пленный. – Они подставили меня… Пусть высшие эксперты просканируют мой чип… я невиновен… вы казните невинного… преданного делу высшей расы… вы заплатите за это…

Инквизитор вновь активировал подачу тока, и Оля почувствовала, как его страх растет. Ему было плевать, виновен агент или нет. Инквизитора больше заботило, как бы так посадить на его место своих людей и при этом не пострадать самому. Если он раскроет предательство, нефелимы обратят на него внимание. Это редчайшая удача. Но нахрапом расколоть пленного не удалось. Обычный Избранный давно бы признался в чем угодно, лишь бы прекратить свои мучения, но организм куратора усовершенствован на семьдесят процентов, а чип частично повышает болевой порог и уровень сопротивляемости психотропным препаратам. Непонятно, как долго он сможет терпеть пытки и что из этого выйдет. Идеальным вариантом было бы отключение чипа, но такое могут сделать только нефелимы. А им на глаза лучше не попадаться. Если представителю высшей расы что-нибудь не понравится, инквизитор умрет на месте. Но и просто так взять и отпустить пленного ни в коем случае нельзя: он затаит зло и будет вынашивать месть до тех пор, пока не добьется своего. Нужно тщательно продумать дальнейшие действия.

– Я дам вам время подумать, – инквизитор прекратил пытку. – Последний шанс облегчить себе судьбу! Завтра мы встретимся снова!

Повинуясь команде инквизитора, проектор погас и сменился светом прожектора, бьющим в глаза пленнику. Инквизитор покинул помещение, и к электрическому стулу вновь подошли люди в резиновых костюмах. Пленному сунули в рот трубку от бутыли с водой, позволив утолить жажду, немного ослабили оковы, чтобы исключить передавливание мышц и кровеносных сосудов, заклеили рот и бросили одного, посоветовав и дальше ходить под себя. От панического ужаса пленный потерял сознание, и Оля услышала голос Мацаева:

– Иоланта? С тобой все в порядке?

Оказалось, что шестой урок уже идет, а сама она стоит в школьном коридоре и смотрит в окно невидящим взглядом. Противный препод шел мимо и не мог не подойти к одинокой ученице.

– Спасибо, все хорошо, – ответила Оля. – У нас сейчас физкультура, я от нее освобождена. Домой собираюсь. Думаю, что предстоит сделать. У меня много ежедневных медицинских процедур.

– О\'кей, – ответил Мацаев. – Тебе помочь с гардеробом или еще что-нибудь?

– Нет, я сама, – отказалась она. – Я хорошо себя чувствую.

– Рад этому, – заявил препод. – Хотим, чтобы у тебя все наладилось и ты забыла о проблемах. Если понадобится помощь, обращайся ко мне или любому члену педсовета в любое время.

Оля поблагодарила еще раз, и Мацаев ушел. Надо ехать домой, делать дурацкие уроки и скорее на базу, проходить полосу! Вот где настоящее обучение, которое действительно нельзя пропускать! Но сперва нужно связаться с командором и сообщить о полученной информации. Оля вызвала Агня:

«– Избранного только что допрашивал какой-то тип», – сообщила она. – «Пленный считает его инквизитором. Тот и вправду какой-то совсем злой: колол ему сыворотку правды, пытал на электрическом стуле. Они не очень поверили в историю с предательством, но ухватились за нее. Потому что инквизитор хочет пропихнуть на место пленного свою дочь и вообще заменить на родственников всю команду арестованного. Но доказательств у них нет, поэтому они взяли паузу до завтра».

«– Завтра пленный не сознается, и они возьмут паузу до послезавтра», – образ командора брезгливо поморщился. – «А послезавтра пауза будет продлена до следующего послезавтра. И так до тех пор, пока одни Избранные не найдут способ сожрать других Избранных».

«– А они его найдут?» – уточнила Оля. – «Я пока не вижу, что планирует команда инквизитора».

«– Что-нибудь придумают», – командор с безразличием отмахнулся. – «Избранных расплодилось гораздо больше, чем имеется кормушек на этой несчастной планете. Им не привыкать отбирать друг у друга хлебные места. В ближайшее время жди очередного всплеска борьбы с коррупцией, в ходе которого одни коррупционеры заменят собой других коррупционеров».

«– Что мне делать дальше?» – уточнила Оля.

«– С этими Избранными? Ничего. Они нас больше не интересуют», – ответил Агнь. – «Мы нанесли удар, последствия которого скажутся очень скоро. Избранные начнут крушить друг друга. Мелочь, но все равно на пользу. Поглядывай за двойниками рыжего нефелима, и ближайшими марионетками Сандры. Они могут привести нас к своим хозяевам».

«– Я их потеряла…» – Оля удрученно насупилась. – «Пока концентрировалась на пленном. Я сейчас попытаюсь их найти…»

«– Позже поищешь», – образ командора стал немного ярче. – «Сейчас ты пригодишься здесь, раз наша операция там закончилась успешно. Надевай броню. Варвара заберет тебя через восемь минут».

Агнь отключился, и Оля, тихо пропев «ура!», помчалась по пустому коридору. Ее взяли на операцию! Дурацкий инквизитор, не мог устроить свои разборки на первом уроке, а не на пятом! Не пришлось бы сидеть в лицее весь день! Так! Где переодеться? Лучше всего в женской раздевалке на физкультуре, там сейчас их класс занимается, так что все логично. Да и не будет там никого, все уже на уроке. Оля заставила себя перейти на шаг, чтобы не попасть на камеры на спринтерской скорости, и направилась к спортивному залу.

В женской раздевалке оказалось не заперто и ожидаемо пусто. Оля забежала внутрь и принялась торопливо снимать с себя одежду. Чтобы снять брюки, пришлось трансформировать иллюзорные сапожки в подобие шлепанцев и выпрыгнуть из них на пол босиком. Пол не ахти какой чистый, но обувь очистит ступни сама, сейчас главное скорость. Она подхватила клатч с броней и с нетерпением расстегнула замочек. Ощущение появляющегося за спиной присутствия застало ее врасплох, и Оля резко обернулась.

– Ни фига себе! – В дверях стояла Софья в школьной форме и торопливо целилась в голую Олю своим смартфоном. – Вот это я удачно от физры отмазалась! – Она торопливо защелкала камерой: – Найс! Это будет бомба! Сколько стоила пластика? Я сразу знала, что на тебе никаких шрамов нет! Иначе бы ты ходила не без трусов, а перебинтованная, как мумия! – Софья перешла на видеосьемку: – Ну что, Морозова, поговорим?

– Выключи телефон и удали запись, – Оля подавила вспышку гнева и говорила спокойно. – И поговорим.

– Рили?!! – усмехнулась Софья. – А ничего у тебя не треснет? А то ты кушаешь плохо, как я погляжу! Это тебя твой богатенький папик так слепил, да? Любит фитоняшек? – Она старательно водила камерой, во всех подробностях запечатлевая Олю и Олину реакцию. – Ни фига себе, как он тебе грудь задрал! В подбородке не жмет, не? Олигарх у тебя старый, по-любому! Молодой бы на такие тощие бедра не повелся! Сейчас у настоящих красоток бедра пышные и аппетитные… но на вкус и цвет все фломастеры разные, а кто платит – то и заказывает музыку!

– В последний раз по-хорошему предлагаю, – невозмутимо изрекла Оля, – выключи камеру и все удали.

– А то что? – Софья говорила подчеркнуто громко, чтобы звук лучше ложился на запись. – Меня тоже заберет ФСБ? Объясняю всем: захожу я, значит, в раздевалку во время урока, а тут Морозова, полностью голая, как видите! Наверное, сама с собой развлекается!

– Как хочешь, – резюмировала Оля, одним движением надевая броню.

– Ни фига себе… – Софья на секунду замерла, удивленно глядя, как надетое в одно движение платье оказывается плотно облегающим фигуру, подобно второй коже, и быстро удлиняется точно в пол. – Вы это видели?!

Она принялась увеличивать изображение, чтобы заснять все в подробностях, и Оля закрыла глаза, воспроизводя в памяти боевую последовательность импульсов. Жалкий энергоконтур Обычного в сравнении с могучими биоритмами медведя – тонкая паутина, нарушить которую может даже дуновение ветра. Сознание мгновенно определило целевые точки нервной системы, и Оля нанесла серию одновременных ударов, дозированно распределяя силу Разума, чтобы не сделать противника инвалидом. Софья осеклась на полуслове, с ужасом ощущая, как против воли расслабляются пальцы, а заодно кишечник с мочевым пузырем, инстинктивно сжалась и на полусогнутых бросилась к ближайшему туалету, не обращая внимания на упавший на пол смартфон. Но путь наружу для отходов человеческой жизнедеятельности гораздо короче, чем бег до туалетной кабинки, и это соревнование Софья проиграла на следующей же секунде. В воздухе неприятно запахло экскрементами, и ее сдавленный плач, сопровождающийся звуком шагов бегущей девушки, затих где-то за углом.

Оля подобрала упавший смартфон. Немного поцарапался от падения, но экран выдержал, и камера все еще работает. Оля остановила запись, зашла в настройки, нашла функцию возвращения аппарата к заводским настройкам и коснулась сенсора. Операционная система предупредила об уничтожении всех файлов пользователя и принялась перезагружаться.

– Фу! – раздался позади голос Варвары. – Как плохо пахнет! Что тут происходило?

– Участвующие в прениях стороны обменялись аргументами, – Оля обернулась к стоящей возле свечения точки перехода синеглазой красавице. – А воздух чистить я не умею!

– Это к Славице, – взгляд Варвары остановился на чужом смартфоне в Олиных руках: – Данные при желании можно восстановить. Сделать так, чтобы стало нельзя?

– Если не сложно, – подтвердила Оля. – Лучше подстраховаться.

– Не сложно, – кивнула Варвара, и Оля ощутила исходящий от нее короткий всплеск волновой активности. – Готово. Но сам аппарат я портить не стала. Верни его владелице, а то нехорошо как-то.

– Владелица будет сидеть на горшке ближайшие сутки, – Оля философски вздохнула, мол, я пыталась минимизировать неприятности, но кто меня слушал? – Можно отдать телефон гардеробщице, она передаст. Все равно за дубленкой идти. Поможешь? У нас есть время?

– Отчего бы не помочь! И время есть, – Варвара тихо прыснула: – Какой ты злой Контактер!

– Я?! – удивилась Оля. – Я вообще-то добрая! Это Лис с Малышом Павла разрядами долбали, а я терплю все, что только можно! Просто сейчас был уже совсем перебор! Эта дура снимала меня голой, пока я броню надевала!

– Как же ты умудрилась пропустить ее появление? – синеглазая красавица удивленно подняла нежно-соломенные брови. – Ты же Контактер!

– Угу, – невесело подтвердила Оля, собирая свою одежду. – Вот такой я Контактер… Это еще что… Я даже не подумала, почему дверь в раздевалку была не заперта… Надо бы посмотреть, не выложились ли эти снимки автоматически в какой-нибудь инстаграм или в какой другой отстой для Обычных.

– Я уже почистила, – Варвара, морщась от неприятного запаха, погасила точку перемещения. – Кто-то особенно быстрый успел увидеть, но его я тоже почистила. Идем? А то тут противненько так.

– Идем, – Оля на ходу пыталась сворачивать собранные в охапку шмотки. Это не иллюзорная броня, в клатч они не влезут. А ведь еще дубленка! – Можно заскочить на базу, бросить вещи?

– Бросишь, – пообещала синеглазая красавица, спеша подальше от спортзала: – Хорошо, что в школах просторные коридоры! Запах быстро рассеивается! Жаль, пол сам не очищается!

Они добрались до гардероба, и гардеробщица обратилась к Варваре, как к директрисе, жалуясь на учеников, бегающих где-то по коридорам во время уроков, словно кони, так, что ей аж в гардеробе слышно. Варвара пообещала немедленно принять меры, и Оля протянула гардеробщице телефон:

– Отдайте, пожалуйста, Софье из моего класса! Она забыла в раздевалке на физкультуре.

– И вызовите ей «Скорую», – велела Варвара. Она мгновение подумала и уточнила: – Через полчаса. Как раз приедет после звонка, чтобы никто не пропустил такое событие.

– «Скорую»? – испугалась гардеробщица. – Что с ней случилось?!

– Острый приступ диареи и энуреза, – с каменным лицом объяснила Оля. – И хватательный рефлекс частично нарушен. Это из-за негативного влияния на организм излучения мобильных телефонов, наложившееся…

– В штаны? – уточнила Варвара.

– Наложившееся на синдром гиперактивности, – на лице Оли не дрогнул ни один мускул.

– Такое случается, – синеглазая красавица устремила на гардеробщицу внимательный взгляд.

– Поняла, – с готовностью подтвердила та, вынимая из кармана собственный мобильный и откладывая его подальше от себя. – Через полчаса вызвать «Скорую». Будет сделано!

Оля забрала свою дубленку, и Варвара зажгла перед ней сразу две точки перемещения.

– Бросай сюда! – Варвара указала на правое свечение. – Это вход на базу. Потом подберешь.

Оля закинула одежду в правое свечение и поспешила за Варварой, исчезнувшей в левом. Но вместо Праги оказалась посреди раздолбанной снарядами деревушки, сотрясающейся от разрывов реактивных снарядов. Поток осколков в сопровождении ударной волны врезался в лицо и соскользнул с защитного кокона в четырех сантиметрах от груди. Оля почувствовала вокруг себя мощную защиту и закрыла глаза, сосредотачиваясь на происходящем. Их с Варварой закрыл Игорь, он стоит в двадцати шагах впереди, сразу за развалинами сгоревшей избы, глазами отсюда не видно. В тридцати метрах левее, на измочаленном осколками дереве замерла прозрачная фигура Максима. Лис на другом фланге, стоит на дне какой-то воронки с небольшим камнем в руке. Полминуты назад второй такой же камень вдребезги разнес голову пулеметчику, поливавшему свинцом раздолбанную деревеньку. Теперь его сослуживцы ведут обстрел из всего, что смогли пустить в ход в столь кратчайшие сроки.

И не только они. По деревне ведет огонь батарея «Градов», стоящая достаточно далеко отсюда. «Грады» должны были обстрелять окраины городка неподалеку, срочное изменение координат цели стало для полупьяных и неважно обученных экипажей настоящим испытанием, поэтому реактивные снаряды ложились неточно, накрывая растерзанную деревушку не полностью.

– Мы на Донбассе… – негромко произнесла Оля, вглядываясь в отпечаток Малыша, ловко и стремительно скользящего по изрытому воронками полю к вражеским позициям. – Я чувствую отпечаток Избранного и след мобильного телепортатора чужаков! Он был там, откуда по нам стреляют, двадцать секунд назад! Это он устроил обстрел!

– Пытается удрать, – рядом из ниоткуда появился Агнь. – Из Праги в Польшу, оттуда открылось сразу два телепорта, Избранные хотели нас запутать. Первый телепорт наш противник открыл самостоятельно, второй для него сформировали откуда-то со стороны. В него он и забежал.

– Он знал, что вы отследите перемещение, и специально вывел вас под обстрел, – Оля вслушивалась в возникающую информацию. – Его мобильный телепортатор так далеко не уведет. Но у его команды есть стационарное устройство в Польше. И они заранее приготовили этот канал перемещения на случай погони. Чтобы выводить преследователей под обстрел. Сейчас по нам стреляют сразу все, мы находимся точно между позиций двух противостоящих группировок, и каждая уверена, что ведет огонь по врагам, проводящим скрытую атаку.

– Старая тактика, – безразлично констатировал командор. – Стало быть, самого Избранного тут уже нет. Ты видишь, куда он направился?

– Попробую найти. – Оля сосредоточилась, и сознание развернуло перед ней стремительный калейдоскоп сменяющих друг друга образов.

Донбасс. Несчастная многострадальная земля, в недрах которой залегает громадный бассейн природного газа. За возможность обладания этим баснословным богатством сцепились между собой Избранные ящериц и гермафродитов. Ранее на этих землях безраздельно господствовали Избранные ящериц, но их визави не сидели сложа руки, и ситуация изменилась на противоположную. Но просто так отдавать власть не в обычаях нефелимов, и за подземный газовый океан вспыхнула целая война, привычно прикрытая политическими лозунгами. Чтобы извлечь из бойни максимум выгоды, оба лагеря Избранных прибегли к своему излюбленному приему: стравили друг с другом местное население. Это позволяет без опаски уничтожать последних потомков Древней Крови – идет война, люди гибнут, это ужасно, и все такое. А чтобы война не заканчивалась подольше, туда вливаются немалые средства. Но эти затраты – гроши в сравнении с лежащим в недрах богатством.

Недаром в совет директоров топливной компании, которая приобрела этот газовый бассейн в пользование на полсотни лет вперед с правом бесконечного продления, Избранные гермафродитов предпочли войти лично. Сын одного из государственных секретарей США возглавил действия компании в регионе. И развил бурную деятельность, в ходе которой многострадальная земля совершенно случайно переполнилась наемниками и прочими заплечных дел мастерами, предпочитающими зарабатывать на жизнь нажатием спускового крючка. Поначалу успех мероприятия был настолько хорош, что великовозрастный сынишка бывшего госсекретаря не побоялся прямо заявить, что «чем меньше в газоносном регионе останется людей, тем дешевле компании обойдется его разработка». На том и погорел. Эти слова дошли до Пробужденных, и сынишка умер от рака. Сгорел на работе великий менеджер, все скорбят стоя. Избранные сделали выводы и быстренько свернули собственную активность, но от самого месторождения никто отказываться не собирается. Избранные переложили кропотливые заботы на плечи марионеток и перевели конфликт в бесконечное вялое противостояние. Вроде как ни те и ни другие тут ни при чем, местное население региона само по себе не может определиться с вопросами целостности страны. Или стран. Да они там сами не знают, чего хотят!

Пражский Избранный, естественно, рисковать еще сильней, чем рискует и так, не хотел и потому покинул опасный район сразу же, как только спровоцировал огневой налет. Пока вышедшие под свинцовый шквал Олины соратники теряли время, занимаясь защитой, он послал сигнал на спутник, получил новый портал и сейчас находится в Токио.

– Он в Токио, – сообщила Оля. – Его переместили туда и обесточили стационарный телепортатор. Избранные опасаются, что мы его обнаружим. Поэтому дальше пражский Избранный будет перемещаться при помощи своего личного устройства. Я вижу, как он садится в машину. За рулем какая-то женщина, она под воздействием нейропрограмматора. Едут куда-то… образы толпы… вокзал что ли… за окном взлетает самолет… Аэропорт! Она везет его в аэропорт!

«– Малыш, возвращайся!» – приказал Агнь. – «Уходим. Ольга нашла Избранного. Он в Токио».

«– В Токио?» – обрадовался Малыш, немедленно меняя направление движения. – «Круто! В смысле, мы там давно не были! А с этими что делать?» – Он кивнул на бегу в сторону окопов за спиной, выпускающих потоки пуль в белый свет, как в копеечку. – «Просто так оставим?»

«– В тебя кто-нибудь попал?» – уточнил командор.

«– Я понял, вопросов нет», – Малыш ускорил бег еще сильней. – «А вдруг там Спящие есть?»

«– Ни одного», – ответила Варвара. – «Ты скоро?»

«– Да бегу я, бегу!» – Юркий силуэт Малыша стремительно приближался. – «Ольга, привет! Где этот гад?»

«– Едет в машине по улице», – смутилась Оля. – «Я в Токийских улицах не разбираюсь… там названий нет и все в иероглифах…»

– Ага! – Малыш остановился рядом, даже не запыхавшись. – Такая каша, что сами японцы не всегда нужный адрес находят. Но главные улицы названия имеют, так что разыщем!

– Ольга, сосредоточься и сформируй образ, – велел Агнь. – Мы отправим туда Малыша, он разберется. Как скоро Избранный будет в аэропорту?

– Минут через пять, – Оля передала командору образ и открыла глаза. – Там аэропорт недалеко от центра. Он уже купил билет онлайн.

– Это аэропорт Ханэда! – определил Малыш. – Я те места хорошо знаю! Не уйдет!

– Заходим, – Агнь вроде бы не предпринял ничего, но Олю захлестнула невидимая толща энергии, и она оказалась посреди заполненного людьми здания аэровокзала. Вскипающая взрывами размозженная деревушка сменилась суетой азиатского мегаполиса и объявлениями дикторов, на разных языках сообщающих полетную информацию.

– Он взял билет на ближайший рейс в Эмираты. – Оля поискала глазами табло вылетов. – Наверное, хочет спрятаться на той же самой базе!

– Незамысловато, – тон командора, белой глыбой возвышающегося над толпой невысоких азиатов, обтекающих его словно опорную колонну, нес в себе скептические нотки.

– Он не в курсе, что с нами Контактер! – заявил Малыш, решительно устремляясь через толпу к выходу. – Ольга, в какой он машине? Дай образ! Сейчас я его встречу!

– Какая-то легковушка… – Оля поняла, что не знает ответа. – Я ее только изнутри видела! Сейчас посмотрю! – Она закрыла глаза, настраиваясь на Избранного, но увидеть цель удалось не сразу.

Сначала все вокруг кишело отпечатками текущего мимо людского потока, потом сознание вместо Избранного почему-то выдавало образ какой-то совсем молоденькой девочки, отрешенно смотрящей в треснувший экран дешевого смартфона.

«– Ольга!» – браслетик принес образ Малыша. – «Я на въезде в аэропорт! Какая у него машина?»

«– Никак не могу настроиться!», – Оля подавила обиду на собственное сознание. Сейчас нельзя нервничать! – «Погоди минуту!» – Перед глазами сформировался какой-то образ, и Оля невольно выдохнула: – Наконец-то… «Малыш, он в черной “Тойоте”! Такой модный паркетник… только машина почему-то не едет… Он заставил женщину остановиться прямо на трассе! Это где-то в твоем районе! Избранный выходит из автомобиля!»

«– Вижу что-то похожее в километре!» – мгновенно оценил Малыш. – «Сближаюсь!»

Оля увидела, как Малыш несется по обочине со скоростью автомобиля, и сознание тотчас окрасилось ощущением активации чужеродной аппаратуры.

«– Избранный активировал телепортатор!» – воскликнула Оля, но было уже поздно.

«– Ушел, гад!» – зло выдохнул Малыш. – «Мне двадцати метров не хватило! Куда он делся?»

«– Ищу!» – Оля торопливо настраивалась на цель, но контакт, конечно же, не устанавливался.

– Не волнуйся, – спокойный голос командора, словно смыкающиеся тиски, собрал в кучу разбегающиеся Олины мысли. – Ты мешаешь сама себе. Не нужно хотеть установить контакт как можно быстрее. Просто думай о цели. Без обязанностей. Сосредоточься.

– У меня контакт сбивается! – пожаловалась Оля. – Я вместо нужной цели вижу какую-то ерунду!

– Хороший Контактер не может видеть ерунду, – Агнь был невозмутим, и Оля невольно позавидовала его самообладанию. Командора, наверное, вообще ничего не может выбить из концентрации. Ей бы так… – Ибо Контактер получает информацию от самой Вселенной. Что бы ты ни увидела, это ценно.

– Какая может быть ценность разглядывать какую-то малолетнюю девчонку, зависшую перед смартфоном? – Оля мысленно ругала себя за бесполезность. – В тот миг, когда я упускаю врага!

– Сколько ей лет? – вопрос Агня застал ее врасплох.

– Девчонке? – невольно переспросила Оля. – Ну… младше меня… Ей четырнадцать исполняется скоро. У нее депресняк какой-то… Мол, я тупая и страшная дылда, у меня волосы куцые, лицо круглое, зубы кривые, я вообще бичиха, и все такое… Ерунда подростковая, короче! Она действительно высоковата для своих лет, а так на вид вроде обычная… по меркам Обычных. Глаза даже голубые… правда, без ресниц… волосы… скорее светлые, чем темные… прям как у меня было… У нее с учебой все сложно и с родителями не складывается… они пьют сильно, оба… то живут вместе, то не живут… там вообще все плохо, бичевник какой-то…

– Передай ее образ Варваре! – приказал командор.

От смены его спокойного тона на командный Оля замешкалась, торопливо сливая воедино образ молодой девчонки и канал связи браслетика с образом Варвары, как вдруг сознание выдало новую порцию информации, и она выпалила:

– Эту девочку облучил Избранный, тот самый, которого мы преследуем! Еще год назад! Он сейчас летит к ней! Он не собирался в Эмираты, это отвлекающий маневр! Он купил билеты онлайн, потому что предполагал, что мы это увидим! Он прямо сейчас заходит в самолет «Москва – Владивосток» под видом опаздывающего пассажира бизнес-класса! Стюардессы закрывают люки!

– Я чувствую Образы Древней Крови. Они слабоваты, но для Пробуждения может хватить, – оценила синеглазая красавица. – Если заберем сейчас! Ее нужно показать Иллюзорным.

– Она во Владивостоке? – исходящие от могучей глыбы Агня эманации энергии усилились.

– Нет… – Оля всматривалась в поступающие данные. – Где-то на Камчатке… в какой-то дыре! Избранный сел на самолет до Владивостока, потому что это был единственный рейс в Россию, вылетавший прямо сейчас. Из Владивостока он полетит туда. Он уже отдал приказ своим людям. Там сейчас находится его подчиненный, тоже Избранный, контролирующий добычу нефти на Западно-Камчатском шельфе. У него целая толпа мелких Избранных и еще больше марионеток. Они срочно собирают выездную комиссию по делам неблагополучных семей. Будут отбирать девочку у родителей… она нужна Избранному в качестве живого щита! Поэтому он не стал убивать ее год назад, когда его подчиненные случайно ее обнаружили! Оставил на всякий случай, для самозащиты! Он даже не стал докладывать своим начальникам, хотя подчиненным сказал, что все делается с санкции руководства. Если девочка не пригодится для защиты, то они убьют ее, когда ей исполнится шестнадцать, чтобы не рисковать. Устроят несчастный случай, у Избранного готов план действий.

– Как долго Избранные будут добираться до ее дома? – спросил командор.

– Не знаю… – Сознание прекратило подачу информации. – Я больше ничего не вижу… Но им далеко ехать, они на внедорожниках поедут из райцентра, и еще не все собрались, и нужно бумаги оформить заранее. Полицейское сопровождение тоже только собирается… Пражскому Избранному все равно еще два с половиной часа лететь! И из Владивостока еще три часа. Его подчиненные к моменту прибытия босса увезут девочку якобы в детдом и отдадут ему.

– Какой изобретательный, – в голосе командора ощущалась легкая ирония. – Решил, что нам не придет в голову искать его в России. Прикрыться ребенком – это и вовсе непредсказуемый ход.

– Зря он не стал докладывать своим хозяевам, – Варвара зловеще улыбнулась, и взгляд ее синих глаз стал холодным, как во время столь памятного Оле игрового фестиваля. – Глядишь, подсказали бы что-нибудь важное!

Оля непонимающе посмотрела на Варвару, как вдруг сознание сообщило, что синеглазая красавица получила Пробуждение ровно при таких же обстоятельствах. Местный важный Избранный использовал маленькую девочку в качестве живого щита, но это его не спасло.

– Подождем, пока они соберутся все вместе, – решил Агнь. – Пока возвращаемся на базу.

* * *

Оказавшись на базе, Оля первым делом рванула на полосу. События сегодняшнего дня воодушевили ее настолько, что препятствия преодолевались в приподнятом настроении, и даже усталость от них не смогла снизить Олин настрой. Она не просто таскалась за Кругом в качестве малополезного приспособления, облегчающего опытным бойцам выполнение задач, с которыми они справились бы и так. Она нашла Спящую! Да еще спасла ее от Избранных! При мысли об этом перед глазами вставала злорадная ухмылка Сары Коннор, и вспыхивающая злость придавала Оле сил. С такими эмоциями увидеть рыжую толстожопку, естественно, не получилось, зато с полосой Оля расправилась быстрее обычного.

Обедать пришлось в одиночестве, потому что все поели еще два часа назад, пока она тренировалась, и Оля переместилась на озеро. До сражения с Избранными еще несколько часов, самое время отдохнуть и восстановить силы. Ее, конечно, никто в бой не пустит, но хотя бы одним глазком она обязательно посмотрит! Хоть камнем кинуть что ли в эту погань, раз по-другому нельзя! Вот если бы уметь запускать камни со скоростью в пару-другую звуковых, как мужчины! Но для этого надо быть мужчиной. Поэтому нужно тренировать то, что тебе доступно. Впрочем, Софье Оля сегодня неплохо влепила! Силы были не равны, никто не спорит, но одноклассница сама виновата! Эта глупая самонадеянность Обычных, считающих себя центром мира, мегаличностями и вообще самыми исключительными-преисключительными, часто играет с ними злую шутку. Так что Софье пойдет на пользу. Может, попытаться точно так же задать кому-нибудь из Избранных? Если будет возможность!

Оказавшись на озере, Оля застала странную картину: Рафаэлла и Чикита сидели на берегу рядом, в задумчивых позах, и лениво швырялись друг в друга одним и тем же мелким камушком. Одна черноволосая красотка несильно бросала камушек в другую, та подбирала камушек и бросала в ответ. При этом взоры обеих соперниц были где-то не здесь. Оля открыла было рот, чтобы поинтересоваться, что же такое тут происходит, но Рафаэлла опередила ее:

– Ольга! Здравствуй, мы ждем тебя! Варвара сказала, что ты видела наших настоящих половинок! – голос подруги звучал напряженно: – Правда?

– Правда, – подтвердила Оля, глядя, как обе брюнетки с серьезными лицами поднимаются на ноги и целеустремленно идут ей навстречу. Она сделала испуганное лицо: – Бить будете?

Но соратницы никак не отреагировали на шутку. Обе смотрели на нее предельно серьезно.

– Можешь показать их нам? – хмуро попросила Чикита.

– Могу. – Оля вздохнула. – А надо?

– Надо! – в один голос ответили черноволосые красотки.

– Как знаете, – она обреченно протянула им ладошки: – Держитесь… Глаза лучше закрыть.

С минуту все неподвижно стояли с закрытыми глазами, разглядывая сменяющие друг друга образы, потом нарастающий отпечаток разочарования, исходящий от соратниц, стал слишком сильно мешать, и Оля прервала контакт.

– Все, – сказала она, открывая глаза. Такое хорошее настроение было безвозвратно потеряно.

– Благодарю, – коротко изрекла Чикита, отпуская Олину руку, и молча направилась прочь.

– И я, – Рафаэлла улыбнулась ей резиновой улыбкой. – Благодарю. Мне надо… побыть одной.

С этими словами она тоже развернулась и пошла прочь в другую сторону. Через пару секунд обе девушки исчезли в свечениях энергетических дверей, и Оля осталась одна.

– Печаль, – тихо подытожила она сама себе. Впрочем, она видела, что так будет. Равно, как видела, что будет дальше. Неделю черноволосые красотки будут пребывать в нелегких раздумьях, после чего встретятся тет-а-тет и три часа сорок семь с половиной минут будут обсуждать варианты своих жизненных перспектив. Чикита со свойственной ей железной логикой будет сравнивать аспекты «сейчас» и «после» один за другим, а более эмоциональная Рафаэлла на этот раз будет исключительно сдержанна, лишь тоненькие влажные ниточки, остающиеся на ее щеках от стекающих слез, будут выдавать бушующий внутри вулкан переживаний.

– Отказаться от всего этого… – она сделает все, чтобы ее голос звучал исключительно спокойно, и это ей удастся. – От Пробуждения… ради всего лишь идеальной любви… Как долго она останется идеальной, если каждое мгновение помнишь, что потеряла ради нее все? Из совершенства превратиться в обычную бабу, каких полно на каждом шагу… С болячками, целлюлитом, токсикозом во время беременности и гормональным сбоем после, с хилым здоровьем, ухудшающимся каждые пять лет… Стать теткой не первой свежести к сорока годам и фактически старухой к пятидесяти…

– Можно попросить Иллюзорных, чтобы они стерли нам память, – бесцветным тоном произнесет Чикита. – И мы не будем помнить ничего из нашей жизни Пробужденных.

– Думаешь, так будет лучше? – тихо прошепчет Рафаэлла.

– Так будет хуже, – янтарные глаза Чикиты поблекнут. – В этом случае мы даже не будем знать, что нашли свою истинную любовь. Наши… мужчины… Они небогаты, зарабатывают мало и намного больше зарабатывать не станут. Они простые труженики, это делает им честь, но… тяжелый быт станет частью нашей жизни. Это быстро состарит нас. Так же быстро, как это происходит со всеми женщинами Обычных. Мужья начнут коситься на тех, кто помоложе, потому что у тех еще осталась женская привлекательность, а в нас уже нет. Наверное, до измен дело не дойдет, любовь же все-таки истинная… Но косые взгляды, пьяные посиделки в мужской компании, потому что домой идти не хочется, упреки и ссоры будут. Посмотри на женщин Обычных! Многие из них поначалу сидят на диетах, как-то ни шатко ни валко занимаются спортом, пытаются следить за собой, в основном перед пляжным сезоном, но все же… Но стоит им выйти замуж, как подавляющее большинство решает, что цель достигнута, и страдать да мучиться, чтобы быть супер, больше не нужно. Раз женился, то пусть любит такой, какая есть! Модный постулат Избранных – «Самое сексуальное в тебе – это ты сама!» – они встретили с кипящим энтузиазмом. Потому что гораздо проще и приятнее быть ленивой жрущей коровой, которую все должны любить уже лишь потому, что она существует, нежели ограничивать себя всю жизнь ради того, чтобы оставаться человеком. Мы станем такими же, если не будем помнить.

– Я не стану! – насупится Рафаэлла. – Меня тошнит от людей с жировыми складками! Я буду следить за собой в любых условиях, но не стану такой же сальной гусеницей!

– Станешь, – Чикита безвольно покачает головой. – Просто несколько позже. Организм Обычных слишком недолговечен. Частые роды, болезни, плохое питание… медицинские процедуры стоят дорого, а те из них, что помогают по-настоящему, а не только на этикетках маркетологов, – очень дорого. Какое-то время, наверное, ты продержишься и будешь выглядеть лучше ровесниц. Но финал будет один.

– Можно не рожать много… – начнет Рафаэлла, – и ограничиться одним ребенком… – но тут же осечется и прошепчет: – Когда женщина любит по-настоящему, она хочет продолжать род своего мужчины. Это заложено в генетике… При истинной любви одним ребенком не ограничишься.

С минуту обе черноволосые красотки будут сидеть молча, глядя в никуда, потом Чикита скажет:

– Я боюсь, что быт окажется сильнее меня. Если, потеряв Пробуждение, я стану совсем рядовой, то быстро потеряю привлекательность… В первую очередь нужно обеспечить всем необходимым детей, содержать в порядке жилище, как-то зарабатывать… Постоянная нехватка средств, долги, кредиты, чем старше дети, тем больше денег они требуют… Одно образование чего стоит… Мне станет не до своего внешнего вида, и я быстро превращусь в тетку. И наша любовь превратится всего лишь в верную дружбу… эмоции и чувства покинут нас, и хорошо, если мы станем искать их на стороне только лишь в воображении, романах и кинофильмах… А если во мне останется красота, то перспектива вечной нужды заставит меня сделать выбор в пользу более обеспеченного мужчины. И я буду страдать всю жизнь, как страдает множество Обычных, пошедших по этому пути. И плакать ночами в подушку, после того как убаюкала детей, в чьих чертах лица мечтала видеть образ совсем другого человека… Нервы, сигареты, срывы, успокоительное, транквилизаторы или просто алкоголь на кухне в гостях у подруги, потому что у нее тоже дети спят…

Она немного помолчит и добавит:

– Это ужасно… Нет, лучше помнить Пробуждение. Так хоть знаешь, ради чего лишилась всего.

В помещении вновь повиснет тишина, потом Рафаэлла тихо спросит, заранее зная ответ:

– Мы сможем привыкнуть к жизни Обычных после стольких лет Пробуждения?

– Я точно нет, – прошепчет Чикита. – Ты… не знаю. Может быть, наверное… Но, если честно, я думаю, что тебе будет еще хуже. Можно попросить Лень сделать расчет. Или спросить Ольгу.

– Контактера лучше не спрашивать, – Рафаэлла грустно улыбнется. – Не хочу чувствовать себя дерьмом еще большим, чем сейчас. Потому что я знаю, что она мне покажет.

– Мы обе знаем, – потухший взгляд Чикиты будет направлен на капельку воды, оставшуюся на дне высокого стакана из иллюзорного кристаллического вещества, который она держит в руках. – Не самая печальная альтернатива. Если честно смотреть правде в глаза.

– Овца! – негромко возмутится Рафаэлла, глядя на такую же водяную капельку в своем стакане.

– Взаимно! – тихо парирует Чикита, и обе вновь умолкнут.

Наконец Рафаэлла поднимет взгляд и посмотрит на подругу-соперницу:

– Почему с нами все так плохо? Мы же должны были принять другое решение! Мы же лучшие!

– Мы не лучшие, – грустно улыбнется Чикита, поднимая глаза в ответ. – Мы всего лишь Пробужденные. Те, в ком сохранилась толика Древней Крови, достаточная для того, чтобы суметь пережить процесс Пробуждения. Но толика – это всего лишь толика, а не идеал Древней Крови. Мы лучшее из худшего. А это большая разница. Поэтому Иллюзорные ведут максимально строгий отсев. Вспомни Аэлиту. Они не зря устроили нам этот урок. Деградировавшие потомки Древней Крови должны либо восстать из пепла, либо выродиться. И Древнюю Кровь устраивает любой из этих вариантов, потому что это и есть эволюция. Я очень надеюсь, что мои дети будут сильнее меня.

Ольга покачала головой и в который раз тяжело вздохнула. Похоже, от этой привычки со вздохами ей удастся избавиться еще не скоро. Черноволосые красотки еще долго будут горевать, но в итоге придут к тому, что она увидела сразу. Надо будет сказать им после этого, чтобы вели себя с Риккардо повежливей. В отличие от них ему терять нечего, у него на этой планете вообще нет истинной половинки, и это та еще история. Об этом точно не сейчас! Короче, если наши красотки зазнаются и решат, что он у них в руках, то бедолага начнет метаться между девушками-Пробужденными других Кругов. Благо более-менее подходящих вариантов у него много, потомков Красной космической расы на планете гораздо больше, чем Белой.

Потом Оля обязательно предупредит Рафаэллу с Чикитой, а сейчас все печальные мысли прочь – и купаться! Контрастный режим, ныряние, любование коралловым лабиринтом, можно взглянуть на экзаменационный участок… Точно! Экзаменационный участок! С настоящей опасностью! Славица говорила, что его уже подготовили специально для Олиных тренировок! И девушка-целитель сочла их очень рискованными! Надо посмотреть! Осторожно, одним глазком, и сразу назад. Контактеру долго искать выход из лабиринта не придется, так что туда-обратно можно сгонять запросто, воздуха ей хватит, она уже неплохо освоилась под водой под руководством Рафаэллы. Оля вдохнула поглубже и уверенным прыжком вошла в воду.

В ярких лучах солнца, пронизывающих озерную толщу до самого дна, коралловый лабиринт играл сочным многоцветьем красок и издали казался декоративным, словно некая деталь подводного антуража, уложенная на дно гигантского аквариума. Только рыб нет, потому что они не живут в комплексах активно-адаптивной биологической очистки. Однако, чем глубже погружаешься, тем больше становится коралловый риф. Стоит заплыть внутрь его хитросплетений, и они начинают казаться бесконечными. Сознание Контактера подсказывало владелице, что появившийся после обновления коралловый лабиринт и вправду довольно извилист и запутан, поэтому протяженность маршрутов вдвое, а в некоторых случаях и втрое превышает диаметр рифа. Поэтому для обеспечения безопасности пещеры лабиринта не имеют потолков. Своды над головой сужаются, но не смыкаются, обеспечивая отличное освещение и достаточное количество точек аварийного всплытия.

А вот экзаменационный участок был иным. Он располагался под коралловым лабиринтом и по определению не имел ни освещения, ни точек всплытия, хоть аварийного, хоть любого другого. Попасть внутрь экзаменационного участка, равно как покинуть его, можно только через обычный лабиринт. То есть сначала ты на собственном запасе воздуха проходишь некоторую часть верхнего лабиринта, добираешься по ней к входу в опасный участок, проходишь его в кромешной тьме, вновь выходишь в область верхнего, а уже там добираешься либо до его окончания, либо до ближайшей точки аварийного всплытия, если воздуха не хватает. И опасным экзаменационный участок называется не только из-за того, что не имеет освещения и отдельных выходов. Кораллы, образующие его пещеры, совсем не бархатные на ощупь. Они острые и шершавые, как положено кораллам, и запросто разрежут или глубоко расцарапают кожу столкнувшегося с ними человека. Водные процедуры в озере проводятся полностью обнаженными пловцами, никаких гидрокостюмов или личной брони нет и не будет, так что располосовать ноги-руки можно легко, хватит и одного сильного гребка, в темноте пришедшегося не по водной толще, а по коралловой стенке. Для полноты картины опасные пещеры выполнены более узкими, нежели коридоры верхнего лабиринта. Хорошо, хоть длина у них ощутимо меньше.

Все это Оля увидела еще в первый день появления обновленного лабиринта, и в его серьезности не сомневалась. Но носиться вдоль и поперек опасного участка она не собирается. Она лишь заплывет туда на несколько метров, посмотрит, что к чему, и назад. Воздуха на такую мелочь хватит с избытком, плавает она хорошо, а отсутствие освещения на отрезке в десяток метров – мелочь для Контактера. Она топь проходит, не останавливаясь, а это километр пути! С десятью гребками не сравнить, пусть даже и в темноте под водой. Для надежности Оля закрыла глаза и настроилась на хитросплетения верхнего лабиринта. Вход в экзаменационный участок она почувствовала практически сразу. По прямой до него было пятнадцать метров, по изгибам лабиринта вдвое больше, но ей плутать не придется, так что это мелочи. Оля неторопливо добралась до нужного места, по пути любуясь причудливыми зарослями разноцветных кораллов, и увидела вход в опасный участок. Он представлял собой вполне широкую пещеру, уходящую вниз под углом в шестьдесят градусов и теряющуюся во мраке. Оля привычно закрыла глаза и заплыла внутрь.

Сразу же стало темно и прохладно, вода в подземном лабиринте оказалась заметно холоднее. По коже забегали мурашки, но всего лишь замерзанием Олю теперь не возьмешь. Она, не останавливаясь, уверенно выровняла тепловой баланс и прислушалась к ощущениям. Энергоконтур стабилен, сил достаточно, озеро отлично восстанавливает потраченные на полосе ресурсы. Особенно после вкусного обеда. Тепла хватит на гораздо больший срок, чем воздуха, так что за это можно не переживать. Сознание подсказывало, что подземная пещера продолжает понижаться, и дальше вода станет еще холоднее, но в остальном никаких особых трудностей в лабиринте нет. Плыть спокойно, лишних движений не делать, чтобы не пораниться, расходовать воздух экономно, следить за тепловым балансом – вот и все. Главная трудность лишенного освещения лабиринта – поиск пути. Но это не ее случай. Опасный участок оказался не таким уж опасным, и Оля решила доплыть до ближайшего поворота, чтобы оценить узость пещер. Вода действительно стала еще холоднее, а пещера сужалась вдвое, а так все вполне преодолимо.

В сознании возникла информация, что это еще не все препятствия опасного участка, на самом деле он куда сложнее, и Оля в общем-то уже в опасности. Мысль об опасности в четырех метрах от выхода, в прямой, как стрела, пещерке, вызвала у Оли улыбку. Ладно, потом командор объяснит, что нужно делать на экзамене, а сейчас пора возвращаться, чтобы не опоздать на бой с Избранными. Оля аккуратно развернулась, безошибочно ориентируясь в полнейшей темноте, и поплыла обратно. Но спустя несколько метров ей пришлось остановиться. Оля невольно открыла глаза и машинально отрегулировала подводное зрение, бесполезное во мраке, после чего вновь сомкнула веки. Выхода не было. Там, где десяток секунд назад имелся переход из верхнего лабиринта в нижний, сейчас располагалась глухая коралловая стена. Оля осторожно протянула руку и коснулась шероховатой поверхности. Совсем не бархатная. Твердая и шершавая, с маленькими острыми отростками.

В мозгу запоздало возникла мысль, объясняющая поднятую сознанием тревогу: вход в опасный участок закрывается, как только экзаменуемый пловец начинает прохождение лабиринта. Отсюда нельзя выйти назад, лабиринт нужно пройти целиком. Ладно, не вопрос. Она все равно знает, где выход, и уже чувствует правильный и наиболее экономичный маршрут. Оля вновь безошибочно развернулась в кромешной тьме и поплыла вперед. Два перекрестка она миновала вполне нормально, потом температура воды упала до пятнадцати градусов, и пришлось останавливаться, чтобы серьезно отрегулировать тепловой баланс. Оля усилием Разума повысила кровоток до необходимого значения, ощущая разливающееся по телу тепло, и почувствовала, что усиленная активность капилляров стала быстрее тратить запас воздуха. Задерживаться не стоит, до выхода еще в общей сложности сорок шесть метров петлять. Оля одну за другой проплыла три пещеры, сужающиеся с каждым разом все сильнее, и остановилась на очередном перекрестке.

Дальше дороги не было. То есть дорога была, но выхода, который она ощущала секунду назад, не стало. Лабиринт выждал некий лимит времени и изменил местоположение выхода. Ну и что, она найдет его заново, и все. Оля сосредоточилась, как вдруг водная толща за спиной шевельнулась, и она ощутила чье-то присутствие.

– Оля! – в сознании раздался мамин голос, и она резко развернулась.

Позади, во мраке холодной пещеры, тускло светилось мамино лицо, словно она пыталась связаться с Олей через какое-то устройство техногенной видеосвязи чужаков.

– Мама! – вскрикнула Оля, мгновенно лишаясь трети запасенного в легких воздуха.