Райчел Мид

Кровные узы Родословная — 1

Оригинальное название: Richelle Mead «Bloodlines»2011 Райчел Мид «Кровные узы» 2011 Перевод: Stinky,sunshima,VisibleVoid,Светуська, Catharin (При участии: rubinns, sovik, MacV, KotiK) Бета-ридер: Светуська (При участии: Aileen, Stinky, Vik) Редактор и оформитель: Светуська Правка: Aileen Переведено специально для сайтов: http://laurellhamilton.ucoz.ru   и http://richelle-mead.ucoz.ru
Когда Алхимику Сидни поручают защищать принцессу Мороев — Джил Мастрано. Она никак не ожидает, что для этого ей придется поступить в человеческую частную школу в Палм-Спрингс, Калифорния. Где драма только начинает набирать обороты.

Вас ждут старые и новые знакомые, и все те же дружба и романтика, предательства и сражения, к которым вы привыкли, читая «Академию вампиров» но на этот раз ставки будут выше, а кровь — все желаннее.

ГЛАВА 1

Перевод и Вычитка: Светуська

Я не могла дышать.

Чья-то рука зажала мне рот, вторая стиснула плечо, выдергивая из кошмарного сна. За один удар сердца в моей голове пронеслись тысячи неистовых мыслей. «Это случилось. Сбылся мой худший кошмар. Они здесь! Они пришли за мной!»

Я заморгала, в панике озираясь по сторонам в темной комнате, пока мое зрение не сфокусировалось на лице отца. Мое сердце начало униматься — я все не так поняла. Он отступил на шаг и окинул меня взглядом. Я сидела на кровати, с все еще дико колотящимся сердцем.

— Отец?

— Ты все никак не просыпалась, Сидни. — «Ну да, и это умоляло его, что он чуть ли до смерти меня напугал». — Оденься как подобает и приведи себя в презентабельный вид, — продолжил он. — Быстро и тихо. Встретимся внизу в моем кабинете.

Я чувствовала, как у меня полезли на лоб глаза, но не колебалась с ответом. Был только один приемлемый ответ:

— Да, сэр. Конечно.

— Пойду, разбужу твою сестру.

Он развернулся к двери, а я вскочила с постели.

— Зои? — громко воскликнула я. — Зачем ее?

— Т-с, — цыкнул он. — Поторопись. И помни — без шума. Не разбуди свою мать.

Он закрыл за собой дверь, не сказав больше ни слова, оставляя меня в немом изумлении. Паника, которая уже успела пойти на спад, снова начала разрастаться во мне. «Что ему нужно от Зои?» Ночные пробуждения могли означать только одно — для Алхимиков появилась работа, но какое это имеет к ней отношение? Ну, технически, сейчас и ко мне тоже, так как меня наказали на неопределенный срок за неподобающее поведение этим летом. «Ладно, теперь уже ничего не поделаешь. Но что, если меня собираются направить на переподготовку, и заменят Зои?»

На мгновение вокруг меня расплылся мир, и я ухватилась за свою кровать, чтобы не упасть. «Центры Переподготовки».

Они были вещими кошмарами для всех молодых Алхимиков, таких как я. Таинственные места для тех, кто слишком сближался с вампирами, с целью перевоспитания, указывая на ошибочность их пути.

Что именно там происходило — оставалась тайной за семью печатями, которую я надеялась никогда не узнать. Уверена, что «переподготовка» однозначно можно было назвать «промывкой мозгов». Мне только однажды довелось увидеть человека, который вернулся оттуда, и, если на чистоту, после этого, его уже нельзя было назвать полноценной личностью. Скорее, как зомби, и я даже думать не хочу о том, что его таким сделало.

В моей голове, словно эхом раздался голос отца, чтобы я «поторопилась». Нужно было попытаться абстрагироваться от своих страхов. Вспомнив, другое его предупреждение, я постаралась действовать потише. Моя мать спала весьма чутко. Вообще-то в том, что она могла застать нас, уходящими по Алхимическим делам, не было ничего страшного. Но в последнее время она была не особо добра к своему мужу (и дочерям). С тех пор, как в прошлом месяце, меня доставили на порог нашего дома, прямо в руки моих родителей разъяренные Алхимики. Между моими предками начались ужасные ссоры, и нам с сестрой Зои приходилось ходить вокруг них на цыпочках.

Зои.

«Зачем ему Зои?»

Я задавалась этим вопросом снова и снова, пока собиралась. Я знала, что значит «презентабельный вид». О том, чтобы надеть джинсы с футболкой не было и речи. Вместо этого, я потянулась за чистыми, отутюженными серыми брюками и белой блузкой на пуговицах. К верху подошел темно-серый кардиган, который я аккуратно подпоясала на талии черным ремнем. Маленький золотой крестик, тот, что не снимая носила на шее — был единственным украшением, которое мне никогда не надоедало. А вот с волосами дело обстояло куда хуже. Даже всего после каких-то двух часов сна, они уже торчали во все стороны. Я пригладила их, как смогла, и, в надежде добиться лучшего результата, покрыла их обильным слоем лака для волос. Из макияжа была только легкая пудра. Ни на что большее у меня просто уже не оставалось времени. Весь процесс приготовления у меня занял всего шесть минут, думаю, это мой личный рекорд.

Я побежала вниз по лестнице, стараясь ступать аккуратно, без лишнего шума, чтобы не разбудить свою мать. В гостиной было темно, но из приоткрытой двери отцовского кабинета, лился в коридор свет. Расценивая это, как приглашение, я толкнула ее и проскользнула внутрь. Приглушенный разговор прекратился в тот же момент, стоило мне войти. Отец осмотрел на меня с ног до головы, одобряя мой внешний вид; он знал, что лучшее средство сейчас — просто избежать критики.

— Сидни, — резко сказал он. — Думаю, ты знакома с Донной Стентон.

У окна скрестив на груди руки, стояла грозного вида Алхимик, выглядя все такой же худощавой, но угрюмой, какой я ее и запомнила. Еще не так давно я много времени проводила со Стентон, хотя нас наврятли можно назвать подругами, учитывая, что некоторые мои действия привели к тому, что мы обе оказалась под «вампирским домашним арестом». Если она и затаила на меня обиду, то не выказывала этого мне. Она кивнула мне в вежливом приветствии, все с таким же непроницательным лицом.

Остальные три Алхимика были мужчинами. Мне представили их как Барнса, Михельсона и Горовиц. Барнс, Михельсон и Стентон были одного возраста с моим отцом. Горовиц выглядел моложе, примерно на лет двадцать пять, и работал татуировщиком. Все они были одеты, как и я — в деловые костюмы невзрачных цветов. Нашей целью был, не привлекающий внимания опрятный внешний вид. Алхимики были, что-то в роде «Людей в Черном» на протяжении многих веков. На их лицах отражали свет татуировки в виде лилии, указывая на пренадлежность к Алхимиками, таким же, как и я.

Во мне снова возросла тревога. «Может это очередной допрос? Они хотели оценить и убедиться, осталась ли я изменницей или не поменялись ли мои взгляды на жизнь?» Я скрестила на груди руки и сделала нейтральное выражение лица, в надежде, что выглядела крутой и уверенной в себе. Если бы у меня был шанс изменить случившееся, я по-прежнему бы осталась тверда в своих убеждениях.

Прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, вошла Зои. Она прикрыла за собой дверь и окинула всех присутствующих испуганными, широко раскрытыми глазами. Кабинет нашего отца был огромным, он специально достраивал еще одну комнату к дому, чтобы вместить всех гостей. Наблюдая за своей сестрой, я видела, как она пыталась выглядеть невозмутимо, но я знаю, что она задыхалась в этом помещении словно в ловушке. Я встретилась с ней сочувственным взглядом и попыталась мысленно передать сообщение о том, что стоит молчать. Вроде сработало, и она быстрым шагом направилась в мою сторону, с уже менее заметным испугом.

— Зои, — произнес наш отец. И ее имя повисло в воздухе, давая понять, что он разочарован. Я сразу догадалась о причине. Она надела джинсы и поношенную толстовку, а каштановые волосы заплела в две милые, но неряшливые косички. По стандартам кого-то другого, возможно она и считалась бы «презентабельно одетой», но только не для отца. Я почувствовала, как она съежилась. Убедившись, что его осуждение было понято — отец познакомил Зои с гостями. Стентон наградила ее своим обычным вежливым кивком, а затем повернулась к отцу.

— Я не понимаю, Джаред, — произнесла она, — которую из них ты собираешься использовать?

— В том-то и проблема, — ответил отец. — Запрос было на Зои…, но не думаю, что она к этому готова. А точнее, я в этом уверен. Она прошла только самую базовую подготовку. Но, в свете недавних событий, приключившихся… с Сидни

Мой разум сразу же стал складывать пазлы головоломки. Главное, кажется, меня не собираются отправлять в центр на «переподготовку». По крайней мере, сейчас. Мое первое подозрение оказалось ошибочным. Речь идет о каком-то задании или же назначении, потому что кто-то захотел привлечь Зои, по причине, что она не имела никакого отношения, в отличие от некоторых членов семьи, в предательстве Алхимиков. Отец прав, она прошла только самую основную, базовую подготовку. Наша работа и обязанности передавались по наследству, и так уж получилось — я была выбрана в качестве следующего Алхимика в роду Сейдж. Моя старшая сестра Карли поступила в колледж и сейчас слишком взрослая для обучения. Зои натаскивали в качестве резерва, на тот случай если со мной что-то случиться — например, автокатастрофа или укус вампира.

Я шагнула вперед, не осознавая, что собираюсь сказать. Единственное, что я знала наверняка — Зои нельзя позволить увязнуть в махинациях Алхимиков. Больше «центра переподготовки» меня беспокоила ее безопасность.

— Я обсуждала с комитетом произошедшие со мной мои действия, — сказала я. — И скажу, осталась, впечатлена пониманием с их стороны причин моих поступков. Я полностью квалифицирована, для проведения любой необходимой операции гораздо больше моей сестры. У меня есть реальный опыт. И я знаю эту работу, вдоль и поперек.

— Слишком много «реального опыта», если мне не изменяет память, — сухо произнесла Стентон.

— Я, как и все хотел бы еще раз услышать эти «причины», — встрял Барнс, изображая пальцами воображаемые кавычки над этим словом. — Я тоже не в восторге, от того чтобы на это дело бросать неподготовленную девушку, но так же трудно верить тому, кто помогал вампиру-преступнику, тем более, если этот кто-то «полностью квалифицирован для этой работы». — И изобразил кавычки более пафосно.

Я мило улыбнулась, маскируя свое раздражение. Если я выкажу свои истинные эмоции, то они никак не поспособствуют моему делу.

— Я понимаю, сэр. Но в конечном итоге невиновность в преступлении Розы Хэзевей была доказана. Так что, технический, я не помогала преступнику. В конечно итоге, мои действия помогли раскрыть настоящего убийцу.

— Как бы то ни было, ни Вы и ни мы на тот момент не знали об ее невиновности, — сказал он.

— Знаю, но я верила в ее неповинность.

Барнс фыркнул.

— В этом-то и проблема. Надо было верить тому, что вам говорили Алхимики, а не сбегать со своими собственными неоправданными теориями. По крайней мере, вы должны были представить вышестоящим доказательства, собранные вами.

«Доказательства?» Как же мне им объяснить, что не доказательства подвигли меня так поступить, а то, что я нутром чувствовала невиновность Розы. Я точно знала, что им этого не понять. Все мы привыкли видеть их в худшем свете. Сказать им, что я поверила ее правдивым словам, мне совсем бы не помогло. Упомянуть, что меня шантажировал другой вампир, ей в помощь, было еще хуже.

— Я… я ничего не рассказывала, потому что сначала хотела полностью во всем удостовериться. Я надеялась, что если бы смогла найти доказательства и убийцу, то получила бы повышение по службе и лучшее назначение.

Потребовался весь мой самоконтроль, чтобы сказать эту ложь с серьезным видом. Я чувствовала себя опущенной, произнося эти слова. Как если бы амбиции реально могли стать причинами такого поведения! Это заставило чувствовать себя скользкой и мелочной. Но, как я и подозревала, Алхимики смогли это понять.

— Это глупо, но вполне ожидаемо для ее возраста, — фыркнул Михельсон.

Все остальные посмотрели на меня снисходительно, даже отец. Только Стентон выражала свое сомнение на лице, но вскоре так же потерпела фиаско, как и другие.

Мой отец взглянул на них, в ожидании дальнейших комментариев. Но когда никто ничего не произнес, и он пожал плечами.

— Если ни у кого нет возражений, то я предлагаю задействовать Сидни. Хотя не совсем понимаю, что вам конкретно от нее требуется. — В его голосе проскользнула толика обвинения в их адрес. Джаред Сейдж не приемлет быть вне игры.

— Я не против задействования старшей девушки, — сказал Барнс, — но все равно не стоит далеко отодвигать младшую, на тот случай, если остальные не согласятся.

Я задалась вопросом: сколько еще «остальных» будет с нами? Похоже, мой отец думал о том же. Но все же, думаю, что в кабинете находились самые важные из всех «остальных», которые сюда прибыли. Моя кожа холодела от мысли, на что же меня назначат. Я уже видела, что Алхимики скрывали крупные бедствия с помощью одного-двух человек. Что же такого колоссального намечалось, чтобы требовалось столько помощи?

Горовиц впервые высказался.

— Что требуется от меня?

— Повторное нанесение татуировки Сидни, — решительно ответила Стентон. — Даже если пойдет не она, то усиление заклинания ей не помешает. Нет смысла на данный момент татуировать Зои, пока мы не знаем, что нам с ней делать.

Я кинула взгляд на сестру с нетронутой щекой. Верно. Пока у нее нет знака в виде лилии — она свободна. Если тебе сделают такой символ на коже, то пути назад уже не будет. С этого момента ты принадлежишь Алхимикам.

Действительность, которая поразила меня в прошлом году или около того. Естественно, я этого не понимала, пока росла. Мой отец ослепил меня с самого раннего девства правильностью этого поступка. Я все еще верю в эти справедливые слова, но жалею, что он не предупредил меня, скольким придется пожертвовать ради такой жизни.

У дальней стены отцовского кабинета Горовиц разложил складной столик. Распрямив его, он приветливо мне улыбнулся.

— И так, — сказал он мне. — Получи свой лотерейный билетик.

Барнс с явно выраженным недовольством взглянул на него.

— Прошу, Дэвид, ты не мог бы проявить чуть больше уважения к этому ритуалу.

Горовиц лишь пожал плечами. Он помог мне улечься, и хотя я побоялась так же улыбнуться в ответ при всех остальных, все же надеялась, что в моих глазах выражалась благодарность. Его улыбка означала, что он все понял. Повернув голову набок, я наблюдала за тем, как Барнс выкладывал на стол инструменты из черного кожаного портфеля. Остальные Алхимики столпились вокруг нас и взяли друг друга за руки.

Он был что-то вроде Верховного жреца, как я поняла. Многое из того, что делали Алхимики, основывалось на науке, но некоторые вещи требовали божественного вмешательства. В конце концов, нашей основной миссией было защищать человечество, и внедрение в веру, что вампиры противоестественны и пошли против Воли Божьей. Поэтому жрецы — по-нашему священнослужители — работали бок обок с нашими учеными.

— О, Всевышний, — произнес он речитативом, закрывая глаза. — Благослови эти эликсиры. Изничтожь все зло, сокрытое в них, чтобы они напоили нас, слуг твоих их сияющей живительной магией.

Из открытого портфеля, он достал четыре маленьких флакончика наполненных темно-красной жидкостью. На них были этикетки, но мне не удалось прочитать их названия. Затем уверенной рукой и «глазом-алмазом» — отлил равное количество жидкости из каждой склянки в сосуд. Затем, вытащил крошечный пакетик с каким-то порошком и высыпал туда же. Я почувствовала покалывание в воздухе, когда все содержимое сосуда превратилось в золотую жидкость. Он передал его Горовицу, который уже приготовил иглу. Наконец, все расслабились, торжественная часть была завершена.

Я подставила ему щеку и на меня упала тень Горовица.

— Это будет немного жалить, но не настолько, как в первый раз. Обычное прикосновение иглы, — пояснил он.

— Знаю, — ответила я. Мне не в первой. — Спасибо.

Игла проникла мне под кожу, и я постаралась не вздрагивать. Это и вправду жалило, как он и предупреждал, но не так, как при создании первой татуировки. Горовиц, не создавал мне новую, а просто вводил небольшие количества чернил в мою, уже существующую тату, заряжая ее магической энергией. Я восприняла это, как хороший знак. Хоть Зои пока и не была вне опасности, но как бы они на меня не рассердились, они не взяли бы на себя труд обновлять мне татуировку, если бы собирались отправить в «переподготовительный центр».

— Может, все-таки введете нас в курс дела, пока мы ждем? — спросил мой отец. — Все, что они мне сказали, так только то, что нуждаются в девушке-подростке. — То, каким тоном он это произнес, походило на легкодоступную роль. Я с трудом подавила нахлынувший на меня гнев к отцу. И это все — кем мы для него были.

— У нас возникла ситуация, — сказала Стентон. Ну, наконец-то, у меня появятся ответы на вопросы. — С Мороями.

Я испустила негромкий вздох облегчения. Это куда лучше стригоев. В любой «ситуации» Алхимикам всегда приходится участвовать в каких-нибудь вампирских стычках, где они приходили к мирному существованию, а, не убивая изо дня в день. И время от времени они казались обычными людьми (хотя, я никогда не сказала бы об этом никому из присутствующих в этой комнате), живущими и умирающими, как и мы. Стригои же, однако, были извращенной ошибкой природы. Они немертвые — опасные вампиры, созданные либо самими стригоями, либо если морой преднамеренно лишал жизни другого, осушив его досуха. Ситуации со стригоями обычно заканчиваются чьей-то смертью.

В моей голове проигрались всевозможные сценарии, но, ни один из них не давал мне ответа, что вынудило сегодняшней ночью к таким действиям Алхимиков: человек, заметивший кого-то с клыками, сбежавший «кормилец»,[1] которого придали гласности или же обычного мороя, которого осмотрели человеческие доктора? В большинстве случаев, нам, Алхимикам, приходилось сталкиваться с такого рода проблемами. Этому меня и учили — держать все под контролем и предотвращать последствия «без шума и пыли». Но по какой причине им понадобилась «девочка-подросток» оставалось для меня загадкой.

— Вам известно, что в прошлом месяце они избрали в новую королеву — молоденькую девушку, — сказал Барнс. Я практически увидела, как он закатывает глаза.

Все присутствующие в комнате одобрительно пробормотали. Конечно, они знали об этом. Алхимики уделяли особое внимание всем политическим событиям имеющим отношение к Мороям. Следить за действиями вампиров, было крайне важно, чтобы сохранить их существование втайне от остальной части человечества и охранять эту часть от них. Это была наша цель — защищать нашу расу. И это знание, заставляло врага относиться к нам не менее серьезно.

Девушке, которую избрали новой королевой — Василисе Драгомир было всего восемнадцать лет, так же, как и мне.

— Ой, да расслабься ты, — сказал непринужденно Горовиц. Я пыталась расслабиться, но думая о Василисе Драгомир, не возможно было не вспомнить Розу Хэзевей. Я с беспокойством подумала, что может быть, поторопилась с выводами, что у меня не возникнет проблем. К счастью, Барнс продолжил говорить, не упоминая о моем прямом отношении к молодой королеве и ее компании.

— Однако нас шокировало, что они отнеслись довольно враждебно по отношению к своим же. Было много протестов и гражданского неповиновения. Никто, конечно, не пытался напасть на Драгомир, да и с такой хорошей охраной это и неудивительно. Но ее враги нашли обходной путь: ее сестру.

— Джил, — вырвалось у меня прежде, чем я смогла себя остановить.

Горовиц вопросительно посмотрел на меня, и я сразу же пожалела о том, что привлекла внимание и блеснула знаниями о Мороях. В моей голове мелькнул образ Джиллиан Мастрано — высокая и слишком худая, как и все Морои, с всегда горящими огромными бледно-зелеными глазами. И тому были причины. В пятнадцать лет, она узнала, что приходится незаконнорожденной сестрой, Василисы Драгомир, что делало ее единственным родственником по их линии королевской семьи. И она так же, как и я была замешана в некоторых беспорядках, что произошли этим летом.

— Вам известны их законы, — продолжала Стентон, после неловкого молчания. Ее тон передал все, что мы думали об этих законах. Избрание монарха? Это не имело никакого смысла, но что еще можно было ожидать от таких противоестественных существ, как вампиры? — У Василисы должен быть как минимум один член из ее семьи, чтобы она смогла удержать трон. Таким образом, ее враги решили, что если просто уберут ее сестру, то лишат власти Драгомир

По моей спине пробежался холодок, и я снова выпалила, не подумав:

— Что-то случилось с Джил? — На этот раз, я, по крайней мере, выбрала подходящий момент для того, чтобы не было опасности испортить татуировку, пока Горовиц макал в жидкость иглу.

Я закусила губу, чтобы еще чего не ляпнуть, представляя осуждение в глазах отца. Выказывать беспокойство о Мороях, было последней вещью, которую я собиралась делать, учитывая в каком шатком положении, сейчас находилась. Я не испытывала никакой сильной привязанности к Джил, но мысль о том, что кто-то пытается убить пятнадцатилетнюю девушку, такого же возраста, как и Зои — ужасала, независимо от того, к какой расе она принадлежала.

— Пока не знаем, — задумчиво произнесла Стентон. — То, что она подверглась нападению, это точно, но нам неизвестно, получила ли она какое-нибудь увечье. Несмотря на это, на данный момент с ней все в порядке, но покушение на ее жизнь было совершено при их же собственном Королевском Дворе, указывая на то, что у них есть предатели в высших кругах.

Барнс фыркнул с отвращением.

— А чего вы ожидали? До абсурдности ума не приложу, как их расе удается выжить при постоянном натравливании других друг на друга.

Все согласно пробормотали.

— Абсурдно или нет, но нам не нужна гражданская война, — сказала Стентон. — Некоторые Морои устроили протест, достаточный для того, чтобы привлечь внимание человеческих СМИ. Мы не можем этого допустить. Все должно оставаться, как есть, а значит, мы вынуждены обезопасить девушку. Может быть, они и не доверяют друг другу, но могут поверить нам.

Неизвестно, доверяют ли морои Алхимикам, но так, как мы не заинтересованы в устранении монарха или его родственников, думаю, что мы вызовем больше доверия, чем все остальные.

— Надо заставить девушку скрыться, — заявил Михельсон. — По крайней мере до того момента, пока Морои не примут решение отменить закон, чтобы правление Василисы не было таким сомнительным. На данный момент скрываться Мастрано, среди себе подобных — опасно, так что нам нужно ввести ее в человеческое общество. — Я уловила презрение в его голосе. — Но не менее важно, чтобы она так же не обнаружилась и среди людей. Наша раса не должна знать об их существовании.

— Переговорив со стражей, мы нашли надежное место, которое все одобрили, где она будет в безопасности от мороев и стригоев, — сказала Стентон, — Однако, чтобы убедиться, что она — и те, кто с нею — останутся незамеченными, нам нужен под рукой Алхимик, посвященный во все потребности, в случае любых возникших осложнений.

Отец фыркнул.

— Это пустая трата наших ресурсов. Не говоря уже о том, что пребывание с ней будет невыносимо тому, кто должен будет остаться с ней.

У меня возникло нехорошее предчувствие на этот счет.

— Сидни отправится, — сказала Стентон. — Мы хотели бы, чтобы она была одной их тех Алхимиков, который, будут ее сопровождать, пока та скрывается.

— Что? — воскликнул отец. — Ты ведь не серьезно.

— Почему — нет? — тон Стентон был спокойным и уверенным. — Они почти ровесники, так что вместе не будут вызывать подозрений. И, к тому же Сидни уже знакома с этой девушкой. Для нее это не будет столь «невыносимо», как для других Алхимиков.

Подтекст был яснее ясного. Я все еще не избавилась от своего прошлого. Пока. Горовиц остановился, отняв иглу, давая мне высказаться. Как мне показалось, предугадывая желания. Я не хотела показаться слишком расстроенной их планом. Мне нужно восстановить свое доброе имя среди Алхимиков, показав свою готовность к выполнению приказов. Но с другой стороны, не показать им, что чувствую себя комфортно с вампирами и полулюдьми — дампирами.

— Проводить хоть с кем-то из них время не особо-то веселое занятие, — сказала я тщательно сохраняя свой голос прохладным и высокомерным. — Не важно, сколько это займет. Но я сделаю все необходимое, чтобы сохранить нас и каждого в безопасности. — Мне не требовалось объяснять, что говоря «каждого», я имела в виду людей.

— Видишь, Джаред? — Барнс был удовлетворен ответом. — Девушка осознает свою обязанность. Мы уже многое подготовили, поэтому все должно пройти гладко, и, конечно же мы бы никогда не послали ее одну, да, к тому же и моройка будет не одна.

— Что ты имеешь в виду? — отец совершено казался недовольным, услышав все это. И я задалась вопросом, что расстраивало его больше: Что я могу быть в опасности? Или, что пребывание большего количества Мороев, привяжет меня к ним еще больше? — Сколько их будет?

— Они отправляют дампира, — сказал Михельсон. — Одного из стражей, с которым не должно возникнуть проблем. Мы выбрали место, где нет стригоев, но если что-то пойдет не так, уж лучше пусть они борются с этими монстрами, чем мы. — Стражами являлись специально обученные дампиры, служившие в качестве телохранителей.

— Готово, — сказал Горовиц, отступая назад. — Можешь вставать.

Я сделала, как он велел, поборов желание коснуться своей щеки. Единственное, что я чувствовала, так это чувство легкого жжения от прикосновения иглы, но я прекрасно знала, что мощная магия усилит мою сверхчеловеческую иммунную систему и не даст рассказать обычным людям о вампирском существовании. Я постаралась не думать об обратной стороне монеты, о том, откуда исходила эта сила. Татуировки были необходимым злом.

Остальные все еще продолжали стоять, не обращая на меня никакого внимания, за исключением Зои. Она по-прежнему выглядела смущенной, бросая на меня тревожные взгляды

— Так же там может появиться еще один морой, — продолжала Стентон. — Честно говоря, не знаю, по каким причинам, но он был весьма настойчив, чтобы поехать с Мастрано. Мы сказали им, что чем их меньше, тем легче будет скрыться, но… что ж, казалось, что ему было крайне необходимо быть там и еще сказали, что примут все необходимые для него меры. Думаю, он один из Ивашковых.

— Где «там»? — спросил отец. — Куда вы собираетесь ее отправить?

Отличный вопрос. Я и сама им задавалась. В мою первую настоящую миссию, как Алхимика, меня забросили ни куда-нибудь, а в саму Россию. Если Алхимики были полны решимости скрывать Джил, то лучше и отдаленней этого места просто не найти. На мгновение, я осмелилась понадеяться, что мы можем оказаться в городе моей мечты — Риме. С легендарными произведениями искусств и итальянской кухней, были лучшим способом компенсировать бумажную волокиту, вместе с вампирами.

— В Палм-Спрингс, — ответил Барнс.

— Палм-Спрингс? — эхом вторила я. Это было совсем не то, что я ожидала. Думая о Палм-Спрингсе, я представляла кинозвезд и поля для гольфа. Не совсем Римские каникулы, но, по крайней мере — не Арктика.

Губы Стентон искривила кривая усмешка.

— Это в пустыне, где полно солнечного света. Крайне неподходящее место для стригоев.

— Разве это не губительно так же и для Мороев? — спросила я, не подумав.

Морои не сгорали, как стригои, но чрезмерное пребывание на солнце делало их слабыми и больными.

— Ну, да, — призналась Стентон. — Но небольшой дискомфорт стоит того, чтобы туда отправиться. До тех пор пока морой проводит большее времени внутри, это не проблема. Плюс, никто из Мороев не захочет ехать туда и…

Звук открываемой и захлопываемой автомобильной двери со стороны окна привлек всеобщее внимание.

— О, — сказал Михельсон. — Вот и они. Пойду встречу.

Он выскользнул из кабинета, и по ходу отправился к парадной двери, чтобы узнать, кто к нам пожаловал. Спустя мгновение, я услышала чужой голос, когда Михельсон вернулся.

— Что ж, отец не смог приехать, поэтому он послал меня, — послышался новый голос.

Дверь кабинета открылась и мое сердце остановилось.

«Нет, — подумала я. — Кто угодно, но только не он».

— Джаред, — поприветствовал моего отца вновь прибывший, — Рад снова видеть вас.

Отец, который этой ночь что только и делал, как хмурился — улыбнулся.

— Кит! А я все задавался вопросом, как ты там. — Оба обменялись рукопожатиями, и по мне прошла волна отвращения.

— Это Кит Дарнэлл, — представил его всем остальным Михельсон.

— Сын Тома Дарнэлла? — спросил впечатлено Барнс. Том Дарнэлл был выдающимся лидером среди Алхимиков.

— Он самый, — бодро проговорил Кит. — Он был, приблизительно пятью годами старше меня. Его волосы были намного светлее моих. Я знала, что многие девушки считали его весьма привлекательным. Что касательно меня? Я считала его низким и мелочным. Он был последним человеком, которого я ожидала здесь увидеть.

— Думаю, с сестрами Сейдж ты уже знаком, — добавил Михельсон.

Сначала Кит перевел свои яркие голубые глаза на Зои. Почти неотличимого друг от друга цвета. Один стеклянный глаз оставался безучастным, смотря все время прямо. Другим подмигнул ей и широко улыбнулся.

«И он еще умудряется подмигивать, — взбешенно подумала я. — Это раздражительное, глупое, снисходительное подмигивание!»

А хотя, почему бы и нет? Мы все слышали о несчастном случае, произошедшем с ним в этом году, который стоил ему глаза. Он остался с одним здоровым, но так или иначе, после потери глаза, я думала, что его мерзкие, приводящие меня в бешенство подмигивания прекратятся.

— Малышка Зои! Только посмотри на себя, как же ты вымахала, — с нежностью произнес он. Вообще-то я не была жестокой, но внезапно мне захотелось, как следует ему врезать за то, как он пялился на мою сестру.

Она одарила его своей улыбкой, обрадованная тем, что увидела здесь знакомое лицо. Когда Кит повернулся ко мне, все его обаяние и дружелюбие испарилось. Это чувство было невыносимым.

Сжигающая изнутри черная ненависть была столь подавляющей, что мне потребовалось время, чтобы сформулировать хоть какой-то ответ.

— Привет, Кит, — сказала я натянуто.

Кит даже не пытался придать вежливый вид. Он тут же повернулся к старшим Алхимикам.

— Что она здесь делает?

— Мы знаем, что ты запрашивал Зои, — сказала Стентон, — но после рассмотрения, мы решили, что для выполнения этого задания лучшей кандидатуры не найти. Ее опыт затмевает все ее прошлые деяния.

— Нет, — резко сказал Кит, возвращая на меня стальной взгляд своих голубых глаз, точнее глаза. — Нет никаких причин, по которым она должна туда ехать. Ни что не заставит меня поверить любительнице вампиров. Тут и рассматривать нечего. Мы берем ее сестру.

ГЛАВА 2

Переводчики: Stinky, Светуська, rubinns, sovik Вычитка: Светуська

Несколько присутствующих ахнули, когда Кит произнес «любительница вампиров». По отдельности эти два слова не несли в себе такого ужаса, но вместе… что ж, они представляли собой некую анафему[2] всего, что поддерживали Алхимики. Мы боролись, ограждая людей от вампиров. Состоять в союзе с этими существами — самое мерзкое, в чем нас только могли обвинить. Даже допрашивавшие меня ранее, другие Алхимики были крайне осторожны, в выборе выражений.

Брошенные Китом слова были, скажем, так — непристойными. Горовиц рассердился от такого моего прозвища и уже открыл, было, рот, как если бы собирался сказать не менее резкое замечание, но после беглого взгляда на нас с Зои, кажется, пересмотрел свое решение и промолчал. Однако Михельсон не удержался от бормотания «защити нас всех». Произнося словно молитву как при признаке зла.

И не смотря на то, что эти слова не имели отношения к очернительству, брошенному в мой адрес Китом, (хотя от этих слов по моей спине и пробежал холодок). Они относились к более раннему небрежно брошенному комментарию Стентон. «Мы знаем, что ты запрашивал Зои».

«Так значит это Кит, предлагал Зои на это задание?» Моя решимость держать ее подальше от всего этого только крепла. Может каждый присутствующий здесь и думал, что Кит Дарнэлл был очаровательным малым, но мне-то лучше известно. Ни одной девчонке — не говоря уже о моей сестре — не стоило оставаться с ним наедине.

— Кит, — сказала Стентон с тихим предупреждением в голосе. — Я могу уважать твои чувства, но ты не вправе выдвигать подобных требований.

Он покрылся красными пятнами.

— Палм-Спрингс — мой пост! Я имею полное право диктовать, что будет происходить на моей территории.

— Мне понятна твоя точка зрения, — сказал мой отец. Невероятно. Если бы Зои или я поставили бы под сомнение авторитет члена его семьи, как сейчас Кит, наш отец, не колеблясь, высказал бы нам наши «права» — а точнее их отсутствие. Кит оставался с моей семьей на одно лето — молодые Алхимики делали так, пока обучались — и мой отец растил его как собственного сына, которого у него никогда не было. Даже тогда, когда между Китом и нами возникала двойственная мораль. Время и расстояние, видимо ничего не изменили

— Палм-Спрингс может и твой пост, — cказала Стентон, — но это назначение исходит из мест организации, которая вне твоей юрисдикции. Ты необходим для координации, согласна, но ты, отнюдь, здесь не высший авторитет. — В отличие от меня, я подозревала, что Стентон осадила немало людей в своей жизни, и думаю, что сейчас она собиралась проделать это с Китом. Было забавно, что она встала на мою защиту, потому что я более чем уверена, что она не купилась на ту историю об использовании Розы для продвижения моей карьеры.

Кит заметно посмирнел, поступив мудро понимая, что ребяческие вспышки ни к чему хорошему его не приведут.

— Я понимаю. Просто беспокоюсь об успешном выполнении этого задания. Я знаком с обеими девушками Сейдж. Даже несколько лет назад, еще до «инцидента» Сидни, у меня были серьезные опасения на ее счет. Я полагал, что она выросла из всего этого, потому ничего и не говорил. Но сейчас понимаю, как ошибался. В то время я действительно думал, что Зои гораздо лучше подходит для продолжения семейного дела. Не в обиду вам, Джаред. — Он послал моему отцу, что, по-видимому, должно было быть очаровательной улыбкой.

Тем не менее, становилось все труднее скрывать свое негодование.

— Зои было всего одиннадцать, когда ты остался с нами, — сказала я. — На основании чего ты сделал такие выводы? — Я не купилась ни на йоту, что у него были «и тогда опасения» на мой счет. «Ага, как же». Скорее всего, он беспокоился о своем последнем дне, проведенном у нас, когда я высказала ему в лицо его грязный секрет, который он так тщательно скрывал. Я была практически уверена, что его агрессия была вызвана именно по этой причине. Он хотел, чтобы я замолчала. Мои приключения с Розой были просто предлогом, чтобы мне отомстить

— Зои всегда опережала свой возраст, — возразил Кит. — Иногда ты могла бы просто признать это.

— Зои ни разу не встречала стригоев, не говоря уже о мороях! Есть большая вероятность, что она, просто застопориться на деле. Такое происходит с большинством Алхимиков, — сказала я. — Кого бы вы к ним ни отправили, они не выдержат среди них, и не имеет значение, что вы думаете о моих причинах, я к ним привыкла. Они мне не нравятся, но я знаю, как с ними ужиться. У Зои, кроме обычных базовых знаний, которые проходили в домашней обстановке, нет навыка. Все то и дело твердят, что это ответственное задание. Вы действительно хотите рисковать его исходом из-за неопытности и необоснованных страхов? — Закончив говорить, я возгордилась собой за спокойствие и высказывание такого обоснованного аргумента.

Барнс, тревожно переступил с ноги на ногу.

— Но если Кит еще несколько лет назад сомневался…

— Вероятно, Зоиной подготовки достаточно, чтобы пойти на это задание, — сказал мой отец.

Пять минут назад он предлагал на это задание меня вместо нее! «Здесь вообще кто-нибудь слушал меня?» Такое ощущение, что я превратилась в невидимку, с тех пор, как здесь появился Кит. Горовиц деловито очищал и складывал свои тату-инструменты, но усмехнулся на замечание Барнса.

— Ты сказал ключевые слова: «несколько лет назад». Кит не может быть старше, чем сейчас эти девушки. — Горовиц захлопнул свой чемоданчик с инструментами и прислонился к стене, скрестив руки на груди. — Я не подвергаю тебя сомнению, Кит. Вовсе нет. Но, если быть честным, я не уверен, что ты можешь составлять свое мнение о ней, опираясь на какие-то воспоминания о том времени, когда вы все еще были детьми.

Следуя логике, Горовиц сказал, что тогда я была еще ребенком, но мне было плевать. Он выступил со своими комментариями, с легкостью заставляя Кита выглядеть идиотом. Кит так же это знал и стал красный как рак.

— Согласна на этот счет, — вставила Стентон, которая явно пребывала в некотором раздражении. — Сидни, слишком упорно этого хочет и некоторые считают, что она, действительно, обживется с вампиром.

«Слишком этого хочет? Не сказала бы. Я всего лишь любой ценой хочу защитить Зои и восстановить свой авторитет. Если это означает убрать Кита Дарнэлла с дороги, что ж, быть…

— Постойте, — сказала я, осознавая слова Стентон. — Вы сказали «обживусь с вампиром?»

— Да, — подтвердила Стентон. — Даже если она будет скрывается, молодая моройка по-прежнему должна вести подобие нормальной жизни. Мы полагали, что убьем двух зайцев одним выстрелом, зачислив ее в школу-интернат. Позаботившись о ее образовании и проживании. Поэтому мы примем меры, чтобы ты стала ее соседкой по комнате.

— Не будет ли это… не будет ли это означать, что мне предстоит посещать школу? — спросила я, немного озадаченная. — Я уже закончила учебу. — По крайней мере, в средней школе. Я несколько раз отцу давала ясно понять, что мне хотелось бы отправиться в колледж. Он так же ясно дал понять, что не видит в этом обходимость.

— Видите? — воскликнул Кит, подпрыгивая от подвернувшегося благоприятного момента. — Она слишком взрослая. Возраст Зои больше подойдет.

— Сидни, может сойти за выпускницу. Она подходящего возраста. — Стентон обернулась ко мне. — Кроме того, ты была на домашнем образовании, верно? Это будет для тебя новым опытом. Не плохой шанс увидеть, что ты упустила.

— Вероятно, там для тебя не будет ничего сложного, — неохотно согласился отец. — Твое образование превосходит все, что они могут тебе дать.

«Сомнительный комплимент, папочка».

Я боялась показать, как непросто мне давалось это дело. Моя решимость поменяться местами с Зои не ослабла, но осложнения продолжали набирать обороты. Повторное обучение в средней школе. Жить с вампиром. Оберегать ее. И хотя я говорила ранее, насколько мне некомфортно рядом с вампирами, мысль о том, чтобы делить комнату с одной из них — даже с такой, казалось бы, безопасной, как Джил — нервировала. Еще одна проблема на мою голову.

— Ты тоже будешь студентом под прикрытием? — спросила я Кита. Мне снова сделалось дурно от одной только мысли, что мне придется посещать с ним одни и те же лекции.

— Конечно же, нет, — возмутился он. — Я слишком взрослый для этого. Поэтому я буду в Местном Командном Пункте на Связи. — Держу пари, что он просто заставил назначить его туда. — Моя работа заключается в координировании этого задания, и докладывать о результатах нашему руководству. И я не собираюсь этого делать, если там будет — она. — Он переводил взгляд с одного лица на другое, пока говорил, но о ком идет речь, догадаться было не сложно. Обо мне.

— И не делай, — прямо сказала Стентон. — Потому что туда отправится Сидни. Это мое решение, и я буду отстаивать его любой вышестоящей власти, к которой ты захочешь обратиться. Если вы так против того, чтобы она направилась туда, мистер Дарнэлл, я лично прослежу за тем, чтобы вас перевели из Палм-Спрингс и тогда вам не придется иметь с ней дело.

Все взгляды устремились к Киту, и он заколебался. Я поняла, что она поймала его в ловушку. И подумала, что со своим климатом Палм-Спрингс повидал не так уж и много вампирских поползновений. Работа Кита, вероятно, была «не бей лежачего», в то время, пока я пахала в Санкт-Петербурге, то и дело, занимаясь подчищением останков. Это место было пристанищем вампиров, как и многие подобные места в Европе и Азии, куда мой отец брал меня с собой, посещая их. Не говоря уже о Праге. И переведи Кита, он бы рисковал не только тем, что на него взвалили бы работу потруднее, но и тем, что запросто мог попасть в гораздо худшее место. Потому что, не смотря на то, что Палм-Спрингс не было желанным местом для вампиров, для людей оно звучало как сказка.

Лицо Кита это подтверждало. Он не хотел покидать Палм-Спрингс.

— Что если она поедет туда, а у меня снова появится основание подозревать ее в измене?

— Тогда доложишь на нее, — ответил Горовиц, беспокойно переминаясь на месте. Очевидно, он тоже не был впечатлен Китом. — Так же, как ты поступил бы на любом другом месте.

— А пока я могу усилить подготовку Зои, — сказал мой отец, почти извиняясь перед Китом. Было ясно, на чьей он стороне. Не на моей. На самом деле, даже и не на стороне Зои. — Тогда, если у тебя возникнут претензии к Сидни, мы сможем ее заменить.

Я ощетинилась от мысли о том, что Кит будет единственным, кто будет решать мою судьбу, но эта мысль беспокоила меня меньше, чем та, что Зои по-прежнему привязана к этому делу. Все же если бы мой отец оставил ее в резерве, она была бы в безопасности. Алхимики по-прежнему могут держать ее на крючке, как и Кит. Тогда я поклялась, что несмотря ни на что, даже если мне придется из собственных рук кормить его виноградинками, я заставлю Кита убедиться в том, что у него не будет оснований усомниться в моей преданности.

— Хорошо, — сказал он. Это слово, казалось, причиняло ему немало боли. — Сидни, можешь ехать… на первое время. Но я буду следить за тобой. — Он уставился на меня. — И я не собираюсь тебя покрывать. Ты будешь нести ответственность за сохранность девушки и в вождении ее на кормление.

— «Кормление»? — повторила я безучастно. Конечно же. Джил будет нуждаться в крови. На мгновение моя уверенность пошатнулась. Легко было говорить о нахождении среди вампиров, когда ни одного не было поблизости. Труднее, когда ты не думаешь о том, что делает вампиров тем, кто они есть. Кровь. Эта ужасная, неестественная необходимость, которая подпитывает их существование. В моей голове мелькнула ужасная мысль, но исчезла так же быстро, как и появилась. «Не придется ли мне давать ей собственную кровь?» Нет. Даже смешно. Эту черту Алхимики никогда не пересекут. Сглотнув, я попыталась подавить свою панику. — Как вы планируете ее кормить?

Стентон кивнула Киту.

— Просветишь? — Я думаю, что она давала ему шанс почувствовать себя важным, как способ реабилитировать свои прошлые поражения. Он клюнул.

— Мы знаем всего лишь одного Мороя, проживающего в Палм-Спрингс, — сказал Кит. Пока он говорил, я отметила, что его взъерошенные светлые волосы были покрыты гелем. Это придавало его волосам скользкий блеск, который думаю, и в малейшей степени не был привлекательным. Так же, я не доверяла ни одному парню, который использует подобных продуктов больше, чем я сама. — И если ты спросишь меня, он сумасшедший. Но безобидный сумасшедший — на столько на сколько и любой из них безобидный. Он старый отшельник, живущий на окраине города. Он не входит в верхние слои Мороев, в их правительство и вообще не поддерживает с ними никакой связи, поэтому он не расскажет о том, что вы там. А самое главное, у него есть кормилица, которой он готов поделиться.

Я нахмурилась.

— Мы действительно хотим, чтобы Джил находилась поблизости с каким-то антиправительственным Мороем? Весь смысл заключается в том, чтобы держать их подальше от нее. Если мы познакомим ее с повстанцем, как мы можем быть уверены, что он не попытается ее использовать?

— Отличная точка зрения, — похвалил Михельсон, который, казалось, был удивлен, принять все как есть.

Я не хотела подрывать репутацию Кита. Мое сознание просто бросилось вперед, выделяя потенциальную угрозу и указывая на нее. Хотя взгляд, который он бросил на меня был таким, словно я специально пыталась дискредитировать его выступление и выставить в невыгодном свете.

— Очевидно, мы не скажем ему кто она, — сказал он, с нескрываемым гневом в глазах. — Это было бы глупо. И он не является частью какой-либо группировки. Он не является частью вообще чего-либо. Он убежден, что морои и их стражи подвели его, и он не хочет иметь с ними ничего общего. Я скормил ему историю о том, что семья Джил имеет такие же антисоциальные убеждения, поэтому он проявил сочувствие.

— Ты права в том, что осторожничаешь, Сидни, — похвалила Стентон. В ее взгляде было одобрение, словно она была рада за меня вступиться. Это одобрение, очень много стоило, учитывая то, насколько суровой она часто казалась. — Мы не можем быть самонадеянными с любым из них. Хотя мы и проверили этого Мороя с Эйбом Мазуром, который подтвердил, что он достаточно безобиден.

— Эйбом Мазуром? — усмехнулся Михельсон. Он почесал свою седеющую бороду. — Да. Уверен, что он эксперт в том, кто безобиден, а кто — нет.

Мое сердце пропустило удар при упоминании этого имени, но я постаралась этого не выказывать. «Не реагируй, оставайся невозмутимой», приказывала я своему лицу. Сделав глубокий вздох, я спросила очень, очень осторожно.

— Эйб Мазур — и есть тот морой, который сопровождает Джил? Я встречалась с ним прежде… но я думала, вы сказали, что с ней отправился Ивашков. — Если Эйб Мазур объявится в Палм-Спрингсе, это значительно меняло дело.

Михельсон снова хмыкнул.

— Нет, мы бы никогда тебя не послали к Эйбу Мазуру. Он просто помог нам в осуществлении этого плана.

— Что такого ужасного в этом Эйбе Мазуре? — спросил Кит. — Кто он?

Я очень внимательно изучала Кита, когда он говорил, выискивая хоть какие-то следы лицемерия. Но, нет. Его лицо оставалось, с неприкрытым любопытством. Его голубые глаза — если быть точнее, то глаз — таили в себе сумятицу, контрастирующую с его обычным всезнающим высокомерием. Имя Эйба ни о чем ему не говорило. Я выдохнула, поняв, что задержала дыхание.

— Мерзавец, — резко сказала Стентон. — Ему слишком много известно, чего знать не полагается. Он полезен, но я ему не доверяю.

«Мерзавец?» Это еще мягко сказано. Эйб Мазур был мороем, чье прозвище в России было «Змей»; змея — и этим все сказано. Эйб был в числе тех, кто заставил меня расплатиться со значительным риском для меня самой. Частью расплаты было помочь Розе бежать. Ну, он называл это расплатой, я называла это шантажом. У меня не было желания пересекаться с ним снова, в основном потому, что я боялась того, что он попросит еще одну часть расплаты. Убивало то, что не было никого, к кому бы я могла обратиться за помощью. Мое руководство не обрадуется, если узнает, что помимо всех остальных своих сольных действий с вампирами, я заключила с ним сделку.

— Никому из них не следует доверять, — сказал мой отец. Он сделал знак Алхимика против зла, выписывая крест на левом плече правой рукой.

— Да, и ко всему прочему, Мазур еще хуже остальных, — добавил Михельсон. Он подавил зевок, напоминая нам, что была середина ночи. — Мы закончили?

Последовали согласные бормотания. Мрачное выражение лица Кита отражало, как он несчастен, что не настоял на своем, но не делал больше попыток меня остановить.

— Думаю, что теперь мы можем уехать в любое время.

У меня заняло секунду, чтобы понять, что «мы» означало его и меня.

— Прямо сейчас? — Спросила я в недоумении.

Он пожал плечами.

— Вампиры скоро отбывают. Мы должны убедиться, что для них все подготовлено. Если выдвинемся в путь сейчас, то к завтрашнему дню уже окажемся там.

— Здорово, — натянуто произнесла я. Поездка с Китом. Ух. Но что еще я могла сказать? У меня не было выбора, а даже если бы и был, я была не в том положении, чтобы отказаться от того, о чем сейчас меня просили Алхимики. Сегодняшней ночью я разыграла все свои карты, которые у меня были и должна понимать, что сосуществование с Китом было куда лучше «центра переподготовки». Кроме того, я провела тяжелую борьбу за то, чтобы взяли меня, а Зои осталась в резерве. И должна продолжать показывать, что готова на все.

Мой отец отправил меня паковать вещи с той же бойкостью, с которой он приказал мне ранее вести себя тихо. Я оставила остальных и скользнула в свою комнату, где так же спала и моя мать. Я была экспертом в быстром и тщательном сборе вещей, благодаря неожиданным поездкам, которые устраивал мой отец на протяжении всего моего детства. На самом деле, сумка с туалетными принадлежностями всегда была собрана и готова к дороге. Проблема заключалась не столько в скорости, сколько в том, как много вещей паковать. Со временем задание покажет, но у меня было неприятное чувство, что никто, на самом деле, не знает. Мы говорили о нескольких неделях? Или о целом школьном годе? Я слышала, что кто-то упоминал мороя, желающего отменить закон, из-за которого Джил находилась под угрозой, но этот вид правового процесса, который может занять некоторое время. Что еще хуже, я даже не знала, что принято одевать в школу. Единственное, в чем я была уверена, это то, что там жарко. Я заканчивала упаковывать свой десятый легкий наряд и надеялась, что смогу воспользоваться прачечной.

— Сидни?

Я как раз укладывала в сумку ноутбук, когда на пороге моей двери возникла Зои. Она переплела свои косы, так что теперь они выглядели аккуратнее, и подумала, может это была попытка произвести впечатление на отца.

— Эй, — сказала я улыбнувшись.

Она проскользнула в комнату, закрыв за собой дверь. Я была рада, что она зашла попрощаться. Я буду по ней скучать, и хотела, чтобы она знала, что…

— Почему ты это сделал? — спросила она, до того, как я смогла вымолвить хоть слово. — Ты понимаешь, как я была унижена?

Я растерялась, потеряв дар речи на какое-то время.

— Я… что ты такое говоришь? Я пыталась…

— Ты выставила меня некомпетентной! — сказала она. Я удивилась, увидев блеск слез в ее глазах. — Ты пошла дальше и рассказала, что у меня нет никакого опыта, и я не могу справиться с тем, с чем можете вы с отцом! Я выглядела идиоткой в глазах всех Алхимиков. И Кита.

— Кит Дарнэлл не тот, о впечатлении которого ты должна заботиться, — быстро выпалила я, пытаясь обуздать свой нрав. Увидев ее взбешенное лицо, я вспомнила весь разговор. Я не пыталась выставить Зои в плохом свете, чтобы быть уверенной, что они отправят меня. Я понятия не имела, что она так все воспримет. — Послушай, я не пыталась тебя оскорбить. Я пыталась тебя защитить.

Она выдавила резкий смешок, и было странно слышать гнев от кого-то столь нежного, как Зои.

— Вот как ты это называешь? Ты сама сказала, что пыталась получить повышение по службе!

Я сморщилась. Да, я так говорила. Но едва ли могла рассказать ей правду. Ни один человек не знал правду о том, почему я помогла Розе. Ложь близким — особенно моей сестре — ранила меня, но я ничего не могла с этим поделать. Как обычно, я почувствовала себя загнанной в ловушку. Поэтому, воздержалась от комментариев.

— Ты никогда не была предназначена для того, чтобы стать Алхимиком, — сказала я. — Тебе лучше остаться вне этого.

— Потому что я не такая умная, как ты? — спросила она. — Потому что я не говорю на пяти языках?

— Не в этом дело, — огрызнулась я. — Зои — ты чудесная и ты, вероятно, станешь великим Алхимиком! Но поверь мне, жизнь Алхимиков… ты не захочешь быть частью ее. — Я хотела рассказать ей, как ненавистна была мне такая жизнь. Я хотела рассказать ей, что она навсегда перестала бы нести ответственность за свое собственное будущее или принимать свои собственные решения. Но мое чувство долга помешало мне, и я промолчала.

— Я сделаю это, — сказала она. — Я помогу защищать нас от вампиров, если это будет угодно отцу. — Ее голос немного дрогнул, и я вдруг подумала, что в действительности разожгло в ней желание стать Алхимиком.

— Если ты хочешь быть рядом с отцом, найди другой способ. Стать Алхимиком — может и хороший способ, но однажды воспользовавшись им, они завладеют тобой. — Мне хотелось объяснить ей, как это чувствовалось. — Ты не захочешь такой жизни.

— Потому что ты хочешь это все для себя? — спросила она. Она была на несколько дюймов ниже меня, но в ней было столько злости и ярости, что казалось, занимает всю комнату.

— Нет! Я не… ты не понимаешь, — наконец сказала я. Я хотела вскинуть руки в раздражении, но сдержала себя, как всегда.

Взгляд, которым она меня одарила, почти превратил меня в лед.

— О, я думаю, что все прекрасно понимаю. — Она резко развернулась и поспешила к двери, все так же двигаясь не спеша. Ее страх перед нашим отцом пересилил гнев ко мне.

Я уставилась на то место, где она стояла и чувствовала себя просто ужасно. Как она могла подумать, что я на самом деле пыталась присвоить всю славу себе и выставить ее в не лучшем свете? «Потому что именно это ты и сказала», проговорил мой внутренний голос. Я полагала, что это была правда, но никогда не ожидала, что она обидится. Я не знала, что она так заинтересована в том, чтобы стать одним из Алхимиков. Даже сейчас я подумывала о том, что это желание в большей степени лишь для того, чтобы что-то доказать мне и нашему отцу, нежели истинным желанием быть выбранной для этого задания.

Какой бы ни была ее причина, теперь уже ничего не поделаешь. Мне может не нравиться тот жесткий способ, каким Алхимики имеют дело со мной, но я по-прежнему отчаянно верила в то, что они защищают людей от вампиров. И я определенно верила в обеспечении Джил в безопасности от ее собственного народа, если это означало избежать массовой гражданской войны. Я могу сделать эту работу и сделать ее хорошо. А Зои… у нее будет возможность осуществить все, что она только захочет в своей жизни.

— Почему так долго? — спросил отец, когда я вернулась в кабинет. Мой разговор с Зои задержал меня на пару минут, но эти пару минут были слишком долгими для него. Я даже не потрудилась ответить.

— Я готов выехать, как только ты соберешься, — сказал мне Кит. Настроение его изменилось, пока я была наверху. Сейчас из него сочилось дружелюбие, такое сильное, что удивительно, почему каждый не понял, что это фальшь. Видимо, он решил попытаться проявить более дружелюбное отношение рядом со мной, либо в надежде произвести впечатление на других, либо умаслить меня, чтобы я не обнародовала то, что мне о нем известно. Но даже, когда он нацепил свою искусственную улыбочку, в его положении тела и того, как он скрестил на груди руки, была некая скованность, о чем говорила мне, что он не счастливее меня от необходимости совместного сосуществования. — Я даже могу вести большую часть дороги.

— Я не возражаю о разделении обязанностей, — сказала я, пытаясь избежать взгляда с его стеклянным глазом. Мне так же не было комфортно гонять с кем-то дефектным восприятием окружающего.

— Я бы хотел переговорить с Сидни с глазу на глаз, пока она не уехала, если не возражаете, — попросил отец.

Никто не возражал, и он повел меня на кухню, закрывая за нами дверь. Мы несколько минут молчали, просто стоя друг перед другом со скрещенными на груди руками. Я внезапно посмела надеяться на то, что возможно, он привел меня сюда, чтобы извиниться за те вещи, что произошли между нами за этот последний месяц, сказать, что он прощает и любит меня. Честно говоря, я была бы счастлива, если бы он просто захотел наедине по-отечески проститься со мной.

Он пристально посмотрел на меня сверху вниз своими карими, как и у меня самой, глазами. Я только надеялась, что мои никогда не станут такими же холодными, как у него.

— Надеюсь мне не нужно напоминать, насколько это важно, как для тебя, так и для всех нас.

«Отеческая любовь так и прет».

— Нет, сэр, — ответила я. — Не нужно.

— Не знаю, можно ли снять тот позор, который ты на нас повесила, сбежав с ними, но это шаг в верном направлении. Не повторяй ошибок. Тебя будут проверять. Следуй приказам. Оберегай моройскую девочку без неприятностей. — Он вздохнул и провел рукой по своим темно-русым волосам, которые я так же унаследовала от него. Странно, я думала, что у нас так много общего… но все же мы были совершенно разными. — Слава Богу, что Кит с тобой. Следуй его указаниям. Он знает, что делать.

Я напряглась. В его голосе снова появилась нотка гордости, словно Кит был лучшим сокровищем, бродящим по земле. Мой отец видел то, что мое обучение было основательным, но когда с нами остался Кит, мой отец брал его в поездки и на уроки, частью которых я никогда не была. Моя сестра и я были в ярости. Мы всегда подозревали, что наш папочка жалел, что у него только дочери, и это было тому доказательством. Но не из-за ревности сейчас моя кровь кипела, а зубы стиснулись.

На мгновение я подумала, «а что если я ему расскажу, о том, что мне известно? Что он тогда будет думать о своем золотом мальчике?» Но глядя в жесткие глаза своего отца, я сама ответила на свой вопрос: «мне никто не поверит». Но сразу за этим последовало воспоминание о другом голосе и умоляющей меня напуганной девочке с большими карими глазами. «Не рассказывай, Сидни. Что бы ты ни делала, не рассказывай, что сделал Кит. Не рассказывай никому». Я не могла предать ее так.

Мой отец до сих пор ждал ответа. Сглотнув, я кивнула.

— Да, сэр.

Он поднял брови, явно довольный этим, и грубо похлопал меня по плечу. В этот момент он был так близок к проявлению настоящей любви. Я вздрогнула от удивления и сильного чувства разочарования.

— Хорошо. — Он двинулся в сторону кухонной двери, но остановился и оглянулся на меня. — Может быть, с тобой еще не все потеряно.

ГЛАВА 3

Переводчики: Stinky, rubinns, Светуська Вычитка: Светуська

Путешествие до Палм-Спрингс было сплошным мучением.

Я была истощена из-за того, что меня выдернули из теплой постели, и не смогла уснуть даже когда Кит сел за руль. В моей голове то и дело роилось слишком много всего: Зои, моя репутация, назначение… Мысли вихрем кружили по кругу. Мне просто хотелось исправить все навалившиеся на меня проблемы в моей жизни. Вождение Кита не заставляло меня чувствовать себя менее тревожно.

Так же я была расстроена из-за того, что отец не позволил мне попрощаться с мамой. Он отмахнулся тем, что я должна дать ей поспать, но я знала правду. Он был напуган тем, что если она узнает, что я уезжаю, то попытается нас остановить. Она была в ярости от моего последнего задания: уехала на другой конец света, одна одинешенька, только чтобы вернуться ничего не подозревая, что поджидало меня в будущем. Моя мама считала, что Алхимики слишком плохо со мной обращались, и потребовала у отца, забрать меня от них. Не знаю, смогла бы она действительно встать на пути сегодняшних ночных планов, но я не хотела испытывать судьбу на случай, если Зои отправят вместо меня. Конечно, я не ожидала теплого и радушного прощания от него, но было как-то странно их покидать с недовыясненными отношениями с моей сестрой и матерью.

Наступивший рассвет, окрасил пустынный пейзаж Невады в пылающее море красного и медного, и окончательно отказавшись от сна, я решила немного размяться. В круглосуточном магазинчике при заправке купив кофе, я заверила Кита, что смогу вести весь остаток пути. Он с радостью передал руль мне, но вместо того, чтобы уснуть, взял кофе и занимал меня болтовней все оставшиеся часы. Он все еще переигрывал своим новым «мы-друзья» отношением, почти вынуждая меня скучать по его прошлой враждебности. Я по-прежнему была полна решимости не давать ему никаких причин усомниться во мне, поэтому упорно трудилась над тем, чтобы улыбаться и кивать в нужные моменты. Это было довольно трудно, с постоянно стиснутыми зубами.

Некоторые из разговоров были не так уж плохи. Я поднимала деловую тему, и у нас появлялось много деталей, которые нужно было проработать. Он рассказал мне все, что знал о школе, и я проглотила его описание моего будущего «дома». Подготовительная школа в Амбервуде, оказалась престижным местом, и я подумывала о возможности того, чтобы рассматривать ее как колледж. По стандартам Алхимиков я знала все, что было необходимо для моей работы, но что-то во мне всегда жаждало как можно больше новых знаний. Мне предстояло научиться довольствоваться чтением и исследованиями, но все же, колледж — или просто хотя бы нахождение рядом с тем, кто много знал и мог чему-нибудь меня научить — давно уже стало моей мечтой.

Как у «выпускницы» у меня были привилегии покидать университетский городок и первым по плану — после поддельных удостоверений личности — было приобрести мне машину. Зная, что мне не придется попадать впросак в школе-интернат, делало вещи немного более терпимыми, хотя было очевидно, что половина энтузиазма Кита по обеспечению меня собственным транспортным средством было для того, чтобы убедиться, что я смогу выполнить всю работу, на этом назначении.

Так же Кит просветил меня о том, чего я не знала — но, все же, должна была знать.

— Вы с Джил зарегистрированы как сестры, — сказал он.

— Что? — Мне понадобился весь мой самоконтроль, чтобы удержать машину на дороге. «Жить с вампиром — это одно дело, но быть с ним в родстве?»

— Почему? — потребовала я.

Боковым зрением я увидела, как он пожимает плечами.

— Почему нет? Это объяснит, твое постоянное пребывание рядом с ней — и это хороший повод сделать вас соседками по комнате. По правилам школы, студенты разных возрастов не проживают вместе, но… ну… ваши «родители» обещали немалое пожертвование, что заставило их пересмотреть свои устоявшиеся стандарты.

Я так опешила, что даже не последовала своей внутренней привычной реакции — врезать ему, когда он растянул губы в самодовольной улыбке. «Я знала, что мы будем жить вместе… но сестры? Это было… странно. Нет, не совсем так. Нелепо».

— Это безумие, — сказала я, наконец, все еще, слишком потрясенная, чтобы придумать более красноречивый ответ.

— Это только на бумаге, — сказал он.