Райчел Мид

Тень Наследника

Глава 1

Могу с уверенностью сказать, что Огайо — просто прекрасное место, стоит вам хоть однажды здесь побывать. Но для меня, в данный момент, это место сродни одному из кругов Ада.

— Как, — возмутилась я, — в воздухе может находиться столько влаги?! Это все равно что бассейн.

Моя сестра, идущая рядом со мной в лучах послеобеденного солнца, улыбнулась.

— Используй свою магию, чтобы оттолкнуть от себя влагу.

— Слишком много возни. Тем более, она все равно возвращается, — буркнула я. Жасмин, как и я, выросла в сухом климате Аризоны, поэтому я не могла понять, почему же у нее не было моего отвращения к муссонам в разгар лета на Среднем Западе. Мы обе владели магией, контролирующей погоду, но её специализацией была скорее водная стихия, так что, возможно, этим и объяснялось её равнодушие. А может, свою роль сыграла разница в возрасте, ведь она на десять лет младше меня. И к тому же, не она была на пятом месяце беременности, и не вынашивала дополнительные десять фунтов потомства, которое, кажись, вознамерилось довести меня до придела, высасывая силы, и тормозя каждую проклятую вещь, которую мне приходилось делать.

Да и возможно, из-за гормонов я становлюсь немного раздражительной.

— Мы почти на месте, — произнес вежливым тоном спутник по другую сторону от меня. Его звали Пейджел. Он сын Изабель, сын одной самой наистервознейшей женщины-джентри, которую я когда-либо знала — и её не одолевали гормоны, между прочим. К счастью, Пейджел не унаследовал особенности характера своей стервозной матери, но обладал умением перемещаться между мирами, так что вполне могу дать фору нам с Жасмин. Он был приблизительно того же возраста, что и она, так что фактически, мне пришлось брать с собой подростковый эскорт, который сопровождал меня на прием к доктору только для того, чтобы тот осмотрел мои многочисленные ранения, полученные пару месяцев назад.

Через квартал находилась Гудзонская Клиника Женского здоровья, стоящая среди аккуратно подстриженных грушевых деревьев и ровных рядов герани. Она находилась прямо на границе между коммерческой и жилой зоной города, и создавала видимость, что являлась частью последнего. Но заставляло меня возвращаться в эту сауну вовсе не красивое озеленение местности, проходя каждый раз пол мили от ворот Иного Мира до клиники. Причиной даже не являлась забота медиков, которая была замечательной. На самом деле, самым большим достоинством этого места было то, что пока меня здесь никто не пытался убить. Эта проклятая влажность и жара заставили меня обливаться потом все время, пока мы шли к зданию. Я раньше потела в пустыне, но что-то в этом климате просто делало всю меня липкой и жирной. К счастью, волна кондиционированного воздуха окатила нас, как только мы зашли. Для меня это было просто восхитительно, а для Педжела это было чудом. Мне всегда нравится видеть выражение его лица, когда он чувствует такую первую волну. Он вырос в Ином мире, где фэйри, или джентри, я предпочитаю этот термин, могут магией творить чудеса. Он и глазом не моргнет, видя магические подвиги, которые бы ввергли обычного человека в шок. Но это? Холодный воздух, создаваемый машиной? Это поддувало его мозг каждый раз. Не только в переносном смысле.

— Эжени, — сказала секретарь. Она была полной женщиной средних лет, с приветливой домашней атмосферой вокруг нее. — Я смотрю, Вы снова к нам со своей семьей. Для удобства мы выдали Пейджела за нашего брата. Хотя, на самом деле, было не трудно представить нас семьей. Жасмин была блондинкой с земляничным оттенком, мои — светло рыжие, и истинные рыжие волосы Пейджела. Мы могли бы сняться рекламе Национальной Группы Солидарности Рыжих, если такая существует. Никто в клинике, казалось, никогда не задумывался о том, что это странно, то, что я привожу с собой родственников тинэйджеров, так что, может, здесь это нормально. Мы сидели в комнате ожидания, и я заметила, что Пейджел с дискомфортом ерзает в джинсах. Я спрятала улыбку и притворилась, что ничего не видела. Он считает, что человеческая одежда грубая и некрасивая, но Жасмин и я настояли, чтобы он их одел, если он хочет быть частью нашего тайного похода к акушерке. Обычно, джентри предпочитают шелк и бархат в одежде, с вычурно пышными рукавами и мантиями. Может, он бы нормально смотрелся в этом на Восточном Побережье, но не здесь, в центре Америки. Они оба остались позади, когда сестра пригласила меня войти. Жасмин привыкла сопровождать меня в кабинет врача, но после одного неловкого случая, когда Пейджел пытался напасть на кого-то с рингтоном Милли-Ванилли, мы решили, что будет лучше не оставлять его одного. Хотя, думаю, трудно винить его в этом промахе.

Для начала, я отправилась на ультразвуковое исследование. Как беременную двойней, меня включили в категорию высокого риска, и была необходимость чаще проходить УЗИ. Техник устроила меня на столе, намазала живот гелем и прикоснулась к нему датчиком. И вот тут все мои причуды, весь сарказм, с которыми я надменно шла по жизни — исчезли. И сменились страхом. Они были там, те — ради кого я рисковала своей жизнью и судьбой мира. По правде говоря, эти изображения на экране еще мало имели для меня значения. Там были неясные черно-белые очертания, хотя с каждым визитом они становились все более похожими на младенцев. Я отметила это заметное улучшение с тех пор, когда была уверена, что у меня родится кто-то типа инопланетян, не имеющие ничего общего ни с людьми, ни с джентри.

— Ах, взгляните-ка на своего сына, — сказала техник, указывая на левую сторону экрана. — Я была просто уверена, что в этот раз мы его увидим.

Я задержала дыхание. Мой сын. Она сдвинула датчик под лучшим углом, и его очертания приобрели четкость, маленькие ручки и ножки и круглая головка, они были такими человеческими. Это крошечное существо, чье биение сердца я так ясно видела, вовсе не выглядело завоевателем миров. Он казался таким маленьким и уязвимым, что я уже не в первый раз спросила себя, не ошиблась ли в продолжении этой беременности. Может я была обманута, введена в заблуждение эти невинным внешним видом? Неужели я сейчас ношу в себе того, кто исполнит пророчество о порабощении им человечества? Будто чувствуя мои мысли, его сестра пошевелилась на другом краю экрана. Она была главной движущей силой в моем решении сохранить эту беременность. Если я прекращу ее в попытке спасти мир от моего сына, я буду ответственна и за ее смерть. Я не смогу сделать это с ней. Я не смогу сделать это даже с ним. Дело было не в предсказании. Они оба имели право прожить свои жизни, свободные от того, что судьба им якобы предназначила.

Вот только смогу ли я убедить в этом всех тех, кто пытается меня из-за этого убить.

— Все выглядит замечательно, — сказала мне техник. Она отложила в сторону датчик, экран погас, вновь оставляя моих детей в тени. — Совершенно нормально.

Нормально? Едва ли.

И все же, когда меня проводили в комнату для осмотра, чтобы поговорить с врачом, ее мнение было таким же. Нормально, нормально, нормально. Конечно, двойняшкам требовалось дополнительное наблюдение, но в остальном все сошлись во мнении, что я являюсь образцом безупречной беременности. Никто из них не имел понятия, даже не предполагал, какую каждодневную борьбу я вела. Никто из них не знал, что, глядя на свой живот, я мучилась олицетворением насилия в моем имени и судьбой двух миров, висящих на волоске.

— Они еще не шевелились? — спросила доктор. — Пора бы уже.

Почему-то мне вспомнились фрагменты фильма «Чужой».

— Нет, не думаю. А как я узнаю?

— Ну, это будет более ощутимо на более поздних сроках. Ну а сейчас, ты начнешь чувствовать трепещущее ощущение. Некоторые говорят, что это как-будто рыбка плавает. Ты узнаешь, когда это случится. Не волнуйся, они не будут брыкаться, чтобы выбраться наружу. Не сразу.

Я вздрогнула, не зная, что и думать об этом. Несмотря на изменения в моем теле, легко было представлять, что все это вид какой-то физической болезни. Было только УЗИ, которое напоминало мне о том, что внутри меня жили маленькие человечки. И я не была уверена, что уже готова ощутить как они извиваются во мне.

Доктор взглянула на свой планшет.

— В самом деле, все великолепно, — сказала она, вторя результатам УЗИ.

— Я все время устаю, — возразила я. — И у меня иногда перехватывает дыхание. И я не могу нагибаться. Я ну, то есть, я все еще могу это сделать, но это не так легко.

— Это нормально.

— Но не для меня. — Я зарабатываю себе на жизнь тем, что изгоняю призраков и бьюсь с монстрами.

Она лишь пожала плечами.

— Вы вынашиваете двух людей, растущих внутри вас. Будет еще хуже, прежде, чем станет лучше.

— Но мне нужно сделать еще множество вещей. Мой образ жизни слишком… кхм, активный.

Она осталась невозмутимой.

— Тогда тебе придется приспосабливаться.

Не обращая внимания на нытье, меня выпроводили с хорошим заключением о здоровье и новыми инструкциями в книжечке очередных назначений. В вестибюле я нашла Жасмин и Пейджел практически там же, где оставила. Она листала номер журнала People, и пыталась растолковать ему реальность и привлекательность телевидения.

Возможно, обязанность сопровождать меня, не была в глазах моих родственников таким уж трудным делом, просто у меня имелась еще куча других странных привычек. Так, например, я всегда оплачивала визиты к врачу наличкой. Если сложить вместе стоимость УЗИ, анализа крови плюс другие исследования, то итоговая сумма будет довольно высокой. Так и вижу себя, тащащую кейс а-ля Мафия, полный сто долларовых счетов. Несмотря на это, альтернативы не было. Я делала все, не позволяя моим врагам отследить меня. Медицинская страховка создаст бумажный след, как и оплата, чеком и кредиткой. Большинство джентри этим не интересовалось. Многие, как Пейджел, уже могли иметь представление о банках или почтовой системе и вероятность такой слежки не исключалась. К сожалению, мои враги в Ином мире имели хорошие связи среди людей, которые отлично разбирались в этом. По этой причине пришлось выбрать Огайо. Тусон был опасен.

Пока я ждала квитанцию, зашла другая женщина, с гораздо более длительным сроком беременности. За ней влетел такой порыв ветра, что дверь закрывалась с трудом. Пейджел, как истинный джентри, тут же подскочил с помощью.

— Спасибо, — поблагодарила она его. Затем блеснула в нашу сторону радостной улыбкой. — Не могу поверить как резко поменялась погода. Холод пришел просто из ниоткуда.

Администратор, со знающим видом, кивнула.

— Как всегда бывает в это время года. Уверяю вас, ночью будет еще и ливень.

Я не нуждалась в очередной причине недолюбливать Средний Запад… Боже, как я скучала по стабильному климату Тусона. Выйдя вслед за Жасмин и Пейджелом, я поняла, что слишком пристрастна. Меня заставляла страдать моя добровольная ссылка. Не так уж я ненавидела Огайо, как тосковала по Аризоне. Как только вернемся в Иной мир, я отправлюсь в свое королевство и буду практически в отражении Тусона. Я так и представила это. И все же… это было не совсем так. Я во всем обвиняла погоду, но местоположение значило больше. Каждому определенному месту свойственны присущие лишь ему культура и особенная атмосфера, создаваемые жителями. Терновое королевство замечательное, но ему никогда не заменить мой родной город.

— Проклятье, — выругалась Жасмин, пытаясь убрать с лица пряди волос. Свирепый ветер начал хлестать их, как только она вышла на улицу. — Та леди не шутила.

Я вовремя прекратила себя жалеть, чтобы заметить, что она была права. Температура упала, и утренний плотный и удушающий воздух столкнулся фронтом с холодным. Симпатичные декоративные деревья гнулись взад-вперед, как синхронные танцоры. Мрачные тучи, окрашенные в болезненную зелень, собирались наверху. Я начала замерзать от холодного дождя. Мой джентрийский приснопамятный папаша, кроме того, что связал со мной пророчество о своем старшем внуке-поработителе человечества, еще и передал мне свои способности к погодной магии. Я могла чувствовать все элементы, формирующие бурю — влажность, воздух, даже заряженные частицы, предвещающие молнию. Мои ощущения были к ним открыты, и интенсивность всех этих факторов, болезненно направленных прямо сейчас на меня, немного подавляла.

— За конфетами не успеем, — пробурчала я, глядя на грозовое небо. Мои Милки Вэй закончились, а их жутко захотелось. — Повезет, если мы не промокнем насквозь, пока будем добираться до врат. — Хорошо бы ездить по Огайо на машине, но мечтать об этом бессмысленно. Клиника — вот единственная причина моего пребывания здесь и надо было всего-то пройти от врат до нее и обратно. Держать здесь машину было больше незачем. К тому же. Пейджел вероятно, не переживет поездки в ней.

Я взглянула на небо, по большей степени убеждаясь, что все выглядит так же плохо, как и ощущается. Что-то внезапно заставило меня споткнуться и остановиться. Посмотрев на север, поверх простирающихся деревьев, я увидела край штормовых облаков. Черный потолок над нами тянулся на милю вперед и там, где он резко обрывался, можно было увидеть яркое солнце и голубое небо. Готова держать пари, что воздух там по-прежнему удушливо-горячий и влажный. Я огляделась вокруг и увидела, что так было повсюду. Прямо над нами небо было темным, но эти тучи образовывали как бы четко очерченный купол, по краям которого пытались пробиться солнечные лучи.

Мои спутники остановились рядом, Жасмин пристально на меня посмотрела.

— Я чувствую это… — тихо сказала она. — Я чувствую это уже не в первый раз. Что-то надвигается…

— Я тоже, — Вместе с чувствительностью к элементам бури, мы с ней были открыты к магии, основанной на них. Эта чувствительность не была врожденной. Потребовалось много толчков, чтобы развить первоначальные способности — это было, без сомнений, предназначено мне. Иной Мир заставил их заработать. С этим осознанием пришло другое — нас обнаружили. Мой безопасный дом на Среднем Западе перестал быть безопасным. — Вот дерьмо!

Юное лицо Пейджела помрачнело, когда он взглянул на меня.

— Что будем делать? — Он унаследовал магические способности его матери — работа с помощью воздуха, поэтому тоже заподозрил неладное.

Я продолжила шаг.

— Мы должны добраться до врат. Другого выбора нет. Дойдем, будем в безопасности.

— Кто бы это ни был, он должен знать о вратах, — заключила Жасмин. — Они могут поджидать на той стороне.

— Я знаю. Но это означает и то, что они должны победить все отряды за ними. — Эти врата в Гудзоне не открываются в границах моего королевства в Ином Мире. Они были закрыты даже для моих союзников, несмотря на то, что это путешествие имело ценность в порядке получения безопасного медицинского обращения в человеческом мире. Кроме того, на той стороне врат нас всегда встречало значительное и вооруженное сопровождение.

Казалось, ветер усилился, препятствуя нашему движению. Я могла бы применить свою магию, чтобы справиться с ним, но ждала появления создателя бури — или точнее, создателей. Насколько известно, в истории джентри были только двое, кто мог самостоятельно вызывать и контролировать такой шторм, как этот. Одним из них был мой покойный отец, а другим была я. Готова поспорить, что это было работой нескольких магов и, при мысли об этом, я стиснула зубы. Все наши планы по соблюдению секретности были раскрыты, и врагам стало известно о Гудзоне.

Это раздражало почти так же, как и осознание собственной физической ограниченности. Я, конечно, не была калекой, ни в каком отношении. Даже вразвалочку не ходила. Но, как я и говорила врачу, не могла делать привычные вещи полностью так, как раньше. Полмили не были таким уж большим расстоянием, особенно если идти по загородным тротуарам. В моем положении я могла повредить себе что-нибудь при быстром беге. В лучшем случае бежать дурацкой трусцой, хорошо осознавая тот факт, что торможу Жасмин и Пейджела.

Мы свернули с главной дороги, срезая путь по опушке обширного лесопарка. Иномирные врата редко располагались в густонаселенных городских районах, вот так и эти были глубоко в лесу. Деревья закрывали нас от прямого ветра, но сильно хлестали ветками, осыпая мелким мусором и листьями. Мы были единственными в этой глуши, все остальные люди благоразумно укрылись от непогоды.

— Это здесь! — крикнула я своим спутникам, пересиливая ветер. Из сумки, что носила вдоль тела, я достала жезл и железный ритуальный кинжал — атаме. — Если они попытаются напасть, то…

И они напали.

Пять духов, два водяных элементаля и еще один, выглядевший как блуждающий огонь. Элементалями были джентри, которые не могли перейти в этот мир в их первоначальном виде. Они выглядели как неясные антропоморфические сущности, созданные из элементов, приближенных к их магии. Судя по размаху шторма, я предположила, что поблизости были еще противники, но, вероятно, слабее по силе. Их задачей было всей своей мощью поддерживать эту погоду, но не лезть в бой. В схватку вступили более могущественные, имеющие поддержку резерва, как мне часто приходилось видеть раньше. Духам, которые не смогли попасть в Преисподнюю, было все равно, кто правит людьми или Иным Миром. Поэтому они легко вербовались моими врагами.

Но они были не единственными помощниками с того света.

— Волузиан! — вызвала я. Быстро пропела слова, призывающие моего не-мертвого миньона. Звуки терялись в порывах ветра, но это было неважно. Решительный замысел и сила, как я и рассчитывала, привели к тому, что в долю секунды передо мной материализовался Волузиан. Ниже меня ростом, с остроконечными ушами, глянцевой черной кожей, которая напоминала мне шкуру саламандры. — Духи! — резко крикнула я.

Волузиан не нуждался в дальнейших убеждениях. Он ненавидел меня. И даже хотел убить. Но до тех пор, пока я была связана со своим слугой, он был вынужден подчиняться моим приказам и с яростью атаковал духов. Его магия ярко вспыхнула сине-белым на фоне темного пейзажа. Жасмин уже наметила себе водяного элементаля в то время, как Пейджел взял на себя блуждающий огонь, которого я определила для себя, как связанного с воздухом или изменениях в атмосфере.

А я? А я не спешила. Я ненавидела это, но выбора не было. Нас втягивали в это снова и снова. Решение оставить детей ничего не значило, если буду позволять себе резко двигаться или того хуже — убивать. Оберегая себя, я оберегала их, хотя справляться со своим бойцовским инстинктом было тяжело. К счастью, я была не такой уж бесполезной. Напавшим на нас была нужна я, но их отвлекали на себя мои спутники. Это позволило мне использовать свою магию, чтобы погасить наиболее раздражающие эффекты погоды и дало возможность изгонять духов. Волузиан хорошо справлялся с ними, но конечно, чем меньше их было, тем для него лучше.

Я провела жезлом, объединив одного духа вместе с противником Волузиана. Они были прозрачными видениями и плыли в воздухе, почти незаметные на открытом месте в лучах солнца. Тени и тучи делали их устрашающее заметными. Открывая мои чувства, я потянулась через этот мир, через Иной Мир, легко коснулась входа в Преисподнюю, устанавливая связь, прочную, но не позволяющую втянуть меня туда. Изгонять духов в Иной Мир было легче и я обычно практиковала это, чтобы не пугать обывателей. Духи, высланные туда, могли вернуться, и я не могла больше использовать такую возможность. Чем меньше их вернется за мной, тем лучше. Или Преисподняя или неудача.

Я сфокусировала волю на своей цели, используя человеческую магию, умея как шаман выдворять духа из этого мира. Существо яростно завопило, чувствуя притяжение Преисподней, и, секунды спустя, дух исчез. Я сразу перевела взгляд на второго духа, кратко оценивая необходимость моей помощи Пейджелу и Жасмин.

К моему удивлению, Пейджел уже почти расправился с элементалем — блуждающим огнем. Я даже не видела, как это произошло. Изгонять элементалей в Иной Мир и сейчас у меня получалось отлично, а для моих напарников физическая конфронтация была вопросом выбора. Пейджел использовал свою магию, чтобы разрушить элементаль полностью, отправляя его в небытие. Я знала, что, как маг, он сильный, но до сегодняшнего дня не видела в сражении. Он сильнее Жасмин, поняла я. Покончив со своим противником, сразу присоединился к Жасмин против водного элементаля, в то время как она призвала воду из его формы, разорвав ее на капли. Одновременно я изгнала и второго духа.

— Эжени, беги! — крикнула Жасмин, почти не оглядываясь на меня, в то время как она и Пейджел по очереди сражались с последним элементалем. Волузиан был занят оставшимся духом. Перевес был на нашей стороне. Ни у кого из нападавших не было шанса сбежать и вернуться за мной.

Я поморщилась, но медлить не стала. К тому же, эта часть плана была обговорена заранее. Эти иномирные обитатели были здесь из-за меня. Если я исчезну до того, как они будут уничтожены, они вероятно уйдут сразу, как только поймут, что остались только Жасмин с Пейджелом (и Волузиан). Я чувствовала себя трусом и твердила себе — если ты погибнешь, дети умрут тоже.

Я припустила этой трусцой, продолжая рассеивать бурю и облегчая себе дорогу. Впереди показался кольцо ярко-желтых лютиков, резким контрастом выделяющееся на зеленой траве парка. Не сомневаюсь, сколько труда приложили работники парка, скашивая их, но лютики вырастали в течение дня. Они обозначали врата.

Я еще была далеко от них, когда что-то ударило меня слева. Сила поразила меня снова, и едва я смогла увернуться, чтобы уменьшить сотрясение, как больно упала на колени. Было глупо для меня подумать, что врата не охраняются. На меня напал еще один элементаль, выглядевший как композиция мха и листьев. Они падали и разлетались перед глазами, показывая его слабость. Он с трудом существовал в этом мире и его шансы на выживание были малы, хотя можно предположить, что он пришел, чтобы захватить меня ценой своей жизни.

Я успела подняться на ноги, пока он ко мне не приблизился. В покрытой листвой руке элементаль сжимал остро заточенный медный кинжал. Медь была самым твердым металлом. которым могли пользоваться джентри и даже если она не была столь эффективна, как сталь, тем не менее для убийства годилась. Движения элементаля были шумными и неуклюжими, давая мне возможность подняться, несмотря на замешательство. В руке у меня по-прежнему был железный атаме, и я чувствовала некоторое удовлетворение от того, что беременная я или нет, была быстрее этого неуклюжего создания. Он покачнулся ко мне, но я легко увернулась, дав себе возможность действовать атаме. Лезвие ранило, полосуя зеленую грудь элементаля. Он завопил от боли, но я приняла мгновенное решение не доводить дело до конца. Не хотела наслаждаться, играя в героя. Ранение было более, чем достаточное, чтобы затормозить элементаля и дать мне возможность для прыжка во врата. Я заторопилась в кольцо лютиков и потянулась к Иному Миру. Эти врата были самыми надежными из тех, что действовали в любое время года и не требовали практически никаких усилий для тех, кто умел пользоваться ими. Это было второй причиной для выбора этого штата.

Переходы между мирами открылись, и я почувствовала некоторую дезориентацию, как будто меня разобрали по частям, а потом опять собрали. Через несколько секунд я обнаружила себя стоящей в Королевстве Жимолости, в окружении собственных солдат. Признаков присутствия неприятеля не было и, судя по потрясенным взглядам охраны, для них было полной неожиданностью видеть меня только с поля боя. Однако, не потратив зря времени, моментально направили свое оружие на элементаля, проследовавшего за мной через врата.

Только это теперь не было элементалем. Это не было даже — оно-. Это была она, женщина-джентри, не старше меня, с каштановыми волосами, убранными в высокий узел. Она успела сделать пару шагов в мою сторону, пока не упала. Кровь залила ее грудь, показывая, насколько серьезно я ее ранила. Это было сделано железом — ядом для джентри — и произошло в человеческом мире, где она была наиболее слаба. Может, она бы и смогла залечить подобную рану в своем мире, но в этом случае было уже поздно. Лезвие выпало из ее рук, когда она слабо вцепилась в свое окровавленное тело. Все это время джентри не сводила с меня глаз.

— Не бывать… пророчеству… — выдохнула она, пока смерть не забрала ее. Полные ненависти глаза потускнели, и больше она не произнесла ни слова. Мне стало нехорошо.

Новоприбывшие показались во вратах, что сразу привлекло внимание моих стражей, но это оказались всего лишь Жасмин с Пейджелом. По ним было заметно, что они побывали в сражении, но серьезных повреждений не было видно. Жасмин сразу взглянула на меня и, несмотря на жесткое выражение ее лица, я знала, что она проверяла, не ранена ли я, как только что я сделала это для нее. Было трудно поверить, что мы больше не враги.

Убедившись, что я в порядке, она взглянула на мертвую женщину, затем встретила мой пристальный взгляд.

— Ну что ж, — она немного расслабилась. — Наконец-то прекратятся твои вылазки в Огайо.

Глава 2

Расположение Мира Иного бросало вызов человеческой физике. Здесь не было прямых линий из пункта А в пункт Б, даже когда вы идете по дороге, которая не кажется извилистой или разветвляющейся. Один шаг вперед — и вы уже в королевстве, которое определенно осталось в десяти милях позади. Большинство из них имели тенденцию сохранять равное расстояние относительно друг друга, но гарантий не было. Дорога, чьи причуды ты, казалось, выучил наизусть, могла внезапно без предупреждения измениться.

К нашему счастью, мы были лишены таких сюрпризов сегодня. Дорога, по которой мы добирались до Гудзона, в конечном счете, привела нас обратно в Дубовое королевство с ожидаемым объездом дружественных земель. Дубовое королевство не было одним из моих. Им правил мой сильнейший союзник, именно он доставил мне больше всего переживаний. Дориан и я были когда-то любовниками и были союзниками в войне. Все рухнуло после того, как он обманом втянул меня в поиски предмета, предназначенного для захвата чужих королевств, чему я противилась. Мы были полностью враждебно настроены друг к другу какое-то время до тех пор, пока моя беременность не изменила наших отношений. Он был одним из сторонников пророчества моего отца о его первом внуке, который поработит человечество и, таким образом, даже не будучи отцом, Дориан поклялся помогать и защищать моих детей.

Он убедился, что я жива и здорова, однако проявил небольшое сочувствие слушая о том, как мы попали в засаду.

— Я никогда не понимал, что ты забыла в этом Огайго, — произнес он, наливая бокал вина. — Ну, скатертью дорога.

Я вздохнула.

— Это Огайо. И ты знаешь, зачем я там была. Близнецы нуждаются в медицинском наблюдении.

— Это ты так говоришь. Они могут получить — медицинское наблюдение и здесь. Наше не хуже человеческого. Как насчет вина? — Он поднял бутылку.

Я закатила глаза.

— Нет. В этом-то все дело. Медицина здесь совсем не такая. И вино вредно для детей.

Дориан осмотрелся в гостиной и, присоединяясь ко мне, элегантно расположился в кресле на двоих, которое выгодно подчеркивало его фиолетовые бархатные одежды.

— Ну конечно, конечно. У меня и в мыслях не было поить детей вином! Кто я по-твоему, варвар? Но вот ты… Может быть длительные прогулки сделают тебя не такой нервной. А то становится просто невыносимо жить рядом.

— Я тоже не могу этого делать. Это воздействует на младенцев в утробе матери.

— Ерунда, — произнес он, отбрасывая свои длинные темно-рыжие волосы через плечо. Моя жизнь была бы проще, не будь он таким чертовски красивым. — Да ведь моя мать каждый день пила вино, а я получился очень даже ничего.

— Я думаю, что ты подтверждаешь мою точку зрения, — сухо сказала я. — Послушай, я знаю, ты убежден, что все здесь прекрасно и замечательно и мне нет нужды даже выходить из Иного Мира, но я не чувствую себя спокойно, не наблюдаясь у … человеческого доктора. — Я хотела сказать у — настоящего врача, но вовремя опомнилась. Я восхищалась джентрийским искусством исцеления. Я, без преувеличения, наблюдала приращение конечностей. Но, несмотря на всю магию джентри, ничто так не успокаивало меня, как циферки и попискивание медицинских аппаратов. Я была наполовину человеком и таким же образом и воспитана.

— Ты не чувствуешь себя в безопасности, да? — Дориан подарил мне одну из своих лаконичных улыбок. — Скажи, неужели заверения, полученные от человеческого доктора, перевешивают потенциальную опасность от нападения элементаля?

Я нахмурилась и отвернулась. Даже несмотря на то, что смогла довольно удачно приземлиться, когда упала рядом с вратами, целители Дориана осмотрели меня по возвращении. Они применили ко мне несколько небольших заклинаний, сняв ушибы, и клялись, что детям ничто не грозит. У них не было диагностического оборудования, чтобы это подтвердить, но у джентрийских целителей врожденная чувствительность к таким вещам, точно так же как у меня к составляющим шторма. Мне пришлось поверить целителя, что они все поправили, на слово.

— Мы должны быть лучше подготовлены, вот и все. — пробурчала я.

— Насколько лучше подготовлена ты можешь быть? — спросил Дориан. Он продолжал говорить в этой своей беспечной манере, как будто это было предметом шутки, но я могла видеть твердость в его зеленых глазах. — Ты уже протащилась через этот мир с целой армией за спиной. Собираешься начать брать их с собой и в человеческий мир тоже?

— Конечно, нет. У нас никогда не найдется столько пар джинсов, чтобы одеть их всех.

— Ты рискуешь собой. Ты рискуешь ими. — Дориан указал на мой живот, чтобы не возникало вопросов, кого он имел в виду. — Ты не должна отправляться в человеческий мир. Ты даже не должна перемещаться между королевствами здесь! Выбери одно. Или твое или мое, не имеет значения. Только будь где-то в одном месте и будь в безопасности до их рождения.

— Оставаясь бездействовать, я не буду хорошо себя чувствовать — отозвалась я, отмечая сходство между этим разговором и тем, когда я говорила врачу о своей физической неполноценности.

К моему удивлению, лицо Дориана практически смягчилось в сострадании.

— Я знаю, моя дорогая, я знаю. Но это необычные времена. Ты должна понять: перемещения заставляют их увеличивать усилия в поисках тебя. Майвенн и Кийо теперь могут контролировать такое большое пространство, что всегда что-нибудь может им подсказать, где тебя можно найти.

Майвенн и Кийо. Мое сердце сжалось. Мы практически не произносили эти имена. Обычно мы просто говорили — враги — или просто — они. Но даже несмотря на большое количество джентри, желающих остановить пророчество Короля Бури, мы оба знали, что именно эти двое были реальной угрозой. Майвенн была королевой Ивовых Земель и когда-то даже была другом. Кийо являлся моим экс-бойфрендом и был полукровкой, как и я.

И так же, он был отцом моих детей.

Кийо…

Всякий раз, когда я думала о нем, мои эмоции брали верх. Даже после наших романтических отношений, которые привели к разрыву, я все еще страдала. После того, как своими поступками он прояснил, что допускает потери в лице меня и моих детей, только чтобы защитить человечество от угрозы. Конечно, я тоже не хотела увидеть джентрийского завоевателя человеческого мира, но его действия не поколебали моих убеждений. Для меня было суровой реальностью признать, что я могла думать ком-то, что так хорошо его знаю… и при этом не знать его совсем.

— Есть какие-нибудь мысли о подготовке свадьбы? — Спросила я, заставляя себя сменить тему. — Они знают, что я там буду. — Двое моих придворных, Рюрик и Шайя, решили вскоре пожениться, и я устраивала празднества.

Дориан кивнул, задумчиво прищурившись.

— Они также знают, что все твои союзники и те, кто просто не хочет быть врагом, там будут. До тех пор, пока мы не сможем безопасно переправить тебя в Терновое Королевство, они вынуждены будут…

— Мне наплевать, чем он занят! Я срочно должна с ним поговорить!

Мы одновременно вздрогнули от неожиданности и с удивлением повернулись к источнику сердитого женского голоса. Стража охраняющие вход в гостиную, немедленно начали протестовать, говоря о том, что Дориана нельзя беспокоить, но было ясно, что эти объяснения услышаны не были.

Утомленное выражение промелькнуло на лице Дориана.

— Прекрасно — произнес он. — Пропусти ее.

Я было развалилась в кресле, почти так же расслабившись, как Дориан, но теперь выпрямилась. Я знала новоприбывшую и то, почему ее не задержала стража.

Изабель приблизилась, одетая в платье, которое, даже по меркам джентри, было изысканным. Я всегда полагала, что самым подходящим термином для определения их стиля является — Средневековый. Ее платье было сшито из тяжелого серебристого атласа с экстремальным V-образным декольте чуть ли не до пупа. Все края расшиты узором из отборных жемчужин, и в ее темно-рыжих волосах также был жемчуг. Я задалась вопросом было ли это, по ее мнению, одеждой для официальных мероприятий, или она опять прилагала все усилия по соблазнению Дориана. Она была его любовницей до того, как мы решили быть вместе, но он не возобновил отношения с ней после нашего расставания.

Возможно, более удивительным после ее одеяния было то, что она прибыла не одна. Вслед за ней тащились Пейджел и ее громоздкая и, в целом, неприветливая мамаша, Эдрия. Парнишка должен был попадать в шаг с этими двумя и выглядел несчастно. Несколько мгновений спустя, вошла его младшая сестра, Энсония, также нервничая. У нее были длинные волосы, цветом почти как мои и ей, похоже, было страшно здесь находиться.

— Ваше Величество, — воскликнула Изабель, останавливаясь перед Дорианом. Я не могла сказать, горели ли ее щеки от гнева или от плохо наложенного макияжа. Принимая во внимание то, что свою косметику джентри изготавливали из орехов и ягод, я ничему бы не удивилась. — Это недопустимо.

— Мама… — начал Пейджел, приближаясь к ней.

Изабель посмотрела на меня, в ее глазах горел гнев.

— Я запрещаю ей подвергать опасности моего сына! Он чуть не погиб сегодня.

— Да ведь не погиб же! — воскликнул Пейджел.

Дориан бегло осмотрел Пейджела.

— Как по-моему, так он выглядит прекрасно.

— Бывает, на первый взгляд и не увидишь, — рассудительно заметила Эдрия.

— Не знаю, — отозвалась я, вспоминая, насколько быстро Пейджел обезвредил своего врага.

— Из увиденного мной, могу сказать, что он все держал под контролем.

— Откуда тебе знать? — с издевкой спросила Изабель. — Ты ведь сбежала.

Я почувствовала, что мои щеки залились краской. Мой новый статус неженки раздражал меня, также, как и осознание того факта, что я должна держать себя в безопасности, пока другие защищают меня. Неважно, насколько правильным это является, мне никогда не будет легко воспринимать этот факт.

— Эй, и исполнила свою часть плана, — сказала я.

Изабель уже отвернулась от меня и обращалась к Дориану.

— Это неправильно, что мой сын рискует своей жизнью ради нее.

— Согласна, — присоединилась к ней Эдрия. Ее темные волосы были забраны назад так сильно, что я могла поклясться, что из-за этого кожа на лице натянулась. Возможно, это был джентрийский эквивалент лифтинга. — Он не должен участвовать в этом предполагаемом пророчестве на счет её сына. Он ей ничем не обязан.

Пейджел все время дергался в попытке их прервать, но мамаша и бабушка быстро его утихомиривали. Он был единственным мужчиной в семье и это отчасти меня угнетало. Его отец давно умер, а про папашу Изабель говорили, что тот был бездельником и сбежал от них. Пейджела окружали одни женщины.

Дориан перевел взгляд между Изабель и Эдрией.

— Я никогда ему ничего не приказывал делать для нее. Это был его собственный выбор.

— Но это небезопасно, — сказала Изабель.

Дориан остался неподвижен.

— Еще раз повторяю, он сделал это по своему выбору. Если честно, то я не понимаю, каких действий ты от меня ждешь. Твой сын является свободным гражданином моего королевства и находится уже в таком возрасте, чтобы самостоятельно принимать решения.

Изабель посмотрела на носочки туфель.

— Но это опасно! Разве ты не обязан хранить и защищать своих подданных?

— Разумеется, отозвался Дориан. — Но в то же время, я должен следить за нуждами своего королевства. Я ведь не могу защитить каждого солдата в военное время, не так ли? И если даже, технически мы сейчас не в состоянии войны, но поддерживаем Рябиновое Королевство и Королевство Терна. Поэтому возможны неизбежные риски, но с этим ничего не поделать. Именно поэтому я говорю — неизбежные. Поэтому я не осуждаю его за добровольное содействие ей. И, фактически, поскольку он отправился и оберегал Эжени — как показала сегодняшняя схватка — он воистину достоин моей благодарности.

Пейджел просиял от похвалы своего короля, а вот лицо Изабель помрачнело. Часть меня чувствовала некую вину перед ней. Кроме того, она была матерью, защищающей своего ребенка. Стервозно или нет, но она о нем пеклась. В то же время, мне трудно слишком верить кому-то, кто часто использовал своего сына в личных интересах. После смерти мужа, Изабель появилась при дворе Дориана с единственной целью — соблазнить мужчину (предпочтительно короля), который будет в дальнейшем содержать ее. И то, что она привезла с собой Пейджела и Энсонию, было частью плана Изабель по увеличению своей привлекательности. Плодовитость была вопросом постоянной заботы среди джентри, которые потомством обзаводились с трудом. Щегольство двумя детьми было ее попыткой продемонстрировать, как легко она залетает.

— Ну вот, видишь? — триумфально произнес Пейджел, наконец получив право слова. — Король меня похвалил. Я верю в то, что делаю. И я хочу, чтобы пророчество осуществилось.

Эти слова заставили меня слегка вздрогнуть. Хотя я была благодарна тем, кто защищал меня от Кийо и Майвенн, моя признательность была немного подпорчена знанием того, что большинство моих помощников лелеяли надежду на то, что мой сын действительно повергнет к своим ногам человечество. Некогда джентри и люди делили один мир, но последние в конечном счете практически позволили магии исчезнуть, а технологиям расцвести. Многие джентри полагали, что люди были не правы и жаждали предъявить претензии.

— Ты просто глупый мальчишка, — оборвала его Эдрия. — И ты понятия не имеешь, во что ты веришь. Ты делаешь это наполовину из-за ее сестры.

Тень смущения пробежала по лицу Пейджела, но он стоял на своем. Действительно, я сразу должна была догадаться об этом, когда начал проявлять романтический интерес к Жасмин. Однако, со временем, он стал яростно выступать против тех, кто хотел уничтожить еще не рожденных детей, и из-за этого принял мою сторону.

— Мои причины — они мои собственные, — повторил Пейджел, глядя на своих мать и бабушку. — Не ваши. Я выбрал это, и вы меня не остановите.

Эта троица, казалось, забыла про нас и втянулась в свои семейные разборки. Энсония продолжала прятаться сзади. Я предполагаю, что матушка приказала ей проявить семейную солидарность.

— Пейджел отлично проявил себя, — сказала я, надеясь немножко его поддержать. — Действительно, он очень помог нам в успешном возвращении в Мир Иной. Ведь только несколько дж… кхм… сияющих, владеют этим видом силы в человеческом мире.

— Силы, потраченной впустую, — фыркнула Эдрия. — У него есть более важные дела, чем быть твоим мальчиком на побегушках.

— Бабушка, ты не должна так разговаривать с ней! — Пейджел выглядел уязвленным. — Ведь она королева Рябин и Терна.

— Мне наплевать, что она…

— Хватит, — прервал ее Дориан, подняв руку. От этого жеста все сразу успокоились и расслабились, но строгость в его голосе привлекла всеобщее внимание. — Разговор окончен. Нет ничего такого, чтобы я смог — или должен был бы — сделать. А вы, милые дамы, обе должны признать, что Пейджел уже самостоятельный мужчина. Хотя, если это вас слегка утешит — затем он бросил на меня быстрый насмешливый взгляд — Я сомневаюсь, что он вскоре опять потащится в человеческий мир по причине того, что секретная цель путешествий Ее Величества секретом больше не является.

Я нахмурилась, но спорить не стала — потому что он был прав.

Синие глаза Пейджела засияли.

— Я могу помочь вам найти новое место, — сообщил он мне. — Я проверю все врата и посмотрю, где они выходят в человеческий мир.

Я выдала благосклонную улыбку. Начинала думать, что у Дориана, возможно, есть свое мнение насчет того, чтобы я отсиживалась в этом мире, но не хотелось отчитывать Пейджела перед Изабель и Эдрией.

— Благодарю тебя, Пейджел.

Изабель уже готова была взорваться.

— Разговор не закончен.

— О, — сказал Дориан. — Уверяю тебя, закончен. А теперь удалитесь. Вы все.

Вернулся этот командный тон, и, после нескольких обязательных реверансов и поклонов, семейство шустро убралось.

— Они всегда так очаровательны, — заметил Дориан.

— Не самое первое, что пришло на ум, — ответила я, наблюдая за стражей, снова закрывавшими двери. Вздохнула. — Хотя мне действительно становится ненавистной мысль, что кто-то может рискнуть жизнью из-за меня. Особенно Пейджел. Мне он нравится.

— Такова жизнь. — улыбаясь, произнес Дориан. — Такие вещи неизменно происходит с людьми, которые тебе нравятся. Враги никогда не станут рисковать своей жизнью ради тебя. Только твои друзья способны на такую жертву. Кроме того, я думал, что ты преодолела этот моральный барьер, когда мы воевали против Катрис?

— Не сказала бы, что я преодолела его. По большей части, я научилась жить с этим.

— Это может служить постоянной философией для тебя.

— Возможно, — согласилась я. Я встала, потягиваясь, чтобы облегчить боль в спине, которой раньше там не было. Великолепно. Еще один признак того, что мое тело разваливается. — Мне следует вернуться в Терновое Королевство, прямо сейчас.

Дориан поднялся вместе со мной.

— Пока нет.

Я осторожно на него посмотрела.

— Хочешь посадить меня под домашний арест?

— Просто будь поумнее. По всей вероятности, агенты Майвенн шпионят за этим замком, поджидая твоего возвращения после засады. Если они до сих пор рядом, для тебя будет лучше не отправляться в дорогу, с эскортом или без. Ну, и они, вероятно, надеются, что ты обо всем мне расскажешь и немедленно отправишься домой. А так подождут денек-другой и отчалят.

— Ненавижу интриги, — ворчливо пробубнила я, зная, что он прав опять.

— Но у тебя это так хорошо получается.

Потом, без предупреждения, он потянулся ко мне и прикоснулся рукой к животу. Я отпрыгнула.

— Эй! Сперва разрешения спроси.

— Просто хотел проверить, как там мои маленькие чудо-детки, — нисколько не тушуясь, заявил он и шагнул ко мне опять. — Можно?

— Они не твои детки. — Я неохотно кивнула, и его рука вернулась обратно. — Зачем? Я еще не чувствовала их движения. И ты, конечно, не почувствуешь.

— Даже если и так, я люблю связь. Мы будем так близко, они и я. Лучше не упрямься и позволь мне усыновить их.

Предложение, что он мне делал, обеспечивало моим детям законнорожденность и статус в Мире Ином. Будучи правительницей двух королевств, они и так получали достаточно положения и наследования через меня, и без его помощи. Дориан и претендовал на детей потому, что просто хотел быть частью их жизни. Да и после всего того недоверия, что было между нами, я подозревала, что это могло быть некоей попыткой контроля.

— Еще подумаю, — уклонилась я от ответа.

Он усмехнулся про себя.

— Подозреваю, что твое «подумаю» растянется на следующие двадцать лет.

Дориан замолчал, и его рука на моем животе не шевелилась. Он казалось, был полностью погружен в свои ощущения, касаясь меня. Мне очень хотелось бы прочитать его чувства, но Дориан был превосходен в их маскировке. Частично это проистекало из того, что он король, а частично из того, что он был… ну, просто был Дорианом. Мы так и стояли рядом, и вскоре я ощутила тепло от его руки и близости его тела. Это немного смущало и пробуждало так много воспоминаний о нашем прошлом. Я была очень влюблена в него, когда он обманул меня, так что взаимоотношения между нами были нелегкими, чтобы прямо сейчас простить ему все. Даже теперь, воспоминания о нашей близости и бурной энергетике сжигали меня изнутри. Когда он начал перемещать ладонь в сторону бедра, я резко отодвинулась.

— Они вовсе не там, — только и смогла выдавить я, надеясь, что мой голос звучит более раздраженным, нежели взволнованным. Сделав несколько шагов к двери, произнесла, — Я останусь на несколько дней, а потом уеду.

Сложив ладони перед собой, он кивнул.

— Как пожелаешь. Я думаю, мы еще увидимся, вскоре. Если нет, тогда на бракосочетании.

— Хорошо, — сказала я. Еще несколько мгновений он пристально смотрел на меня, а потом двинулся прочь, как будто испугавшись, что я могла увидеть в его глазах. В этих эмоциях угадывалась иногда печаль, это не было бы так страшно, как действительно понять их.

Глава 3

Я не обиделась, что Рюрик и Шайя решили пожениться в Рябиновом Королевстве, а не в Терновом. Конечно, Терновое Королевство было тем самым местом, где они полюбили друг друга, когда работали на меня, но я знала, что немногие джентри разделяли мою любовь к бесконечной жаре и обширным пустыням, которые имелись в моем основном королевстве. Хотя, Рябиновое Королевство было также под моим контролем, даже я должна признать, что оно было просто прекрасным. Это место вроде таких, какие приходят на ум, когда представляешь картины пасторальных пикников и дневной идиллии. Цветы цвели в изобилии, и низкие горы чередовались вдоль горизонта, создавая прекрасный фон. Если у меня и были проблемы с Рябиновым Королевством, то только то, что я просто не хотела быть его королевой.

Свадебная церемония проходила на обширной площадке за королевским замком. Он был спроектирован предыдущим правителем Рябинового Королевства, Катрис, и походил на открытку с видами Баварии. Магия, связанная с растениями и природой, была обычным делом для джентри, и должно быть, несколько человек старательно трудились над декорированием ландшафта. Я сказала им, что они могут делать, что пожелают, и они поймали меня на слове. Огромные цветущие вишневые деревья — которых несколько дней назад тут не было — выстроились во дворе, как часовые, осыпая всех нежными розовыми лепестками. Розы переплетались, образуя естественную арку, под которой пара будет давать свои клятвы, они были экзотических цветов, которых я никогда не видела в природе. Для гостей не было стульев, мне сказали, что по традиции джентри все стоят во время свадебных церемоний, учитывая, что они бывают короткими. В стороне, не мешая церемонии, слуги расставляли деревянные столы с орнаментом и тарелки для последующего банкета. Синие цветы обвивали ножки столов, а магия джентри обеспечивала, что блюда останутся горячими.

Если что-то и портило этот великолепный вид, то это избыток солдат, патрулирующих окрестности. Они не бросались в глаза сразу. Гости начали заполнять территорию, наряженные в многообразие цветов и тканей, которые так любят джентри. Это делало затруднительным кого-либо разглядеть, но после минутного, или около того, изучения, я могла различить цвета униформ солдат моих обоих королевств, и солдат, которых предоставил мне Дориан по случаю торжества. Хотя они были распределены по всей территории, больше всего их скапливалось в тех местах, где бывала я. Это не удивительно, с учетом того, что я была причиной такой супер секретности. Также я знала, что все гости — многие из которых были элитой и членами королевский семей других королевств — были тщательно проверены перед тем, как им позволили находиться поблизости от места бракосочетания. Я чувствовала небольшую вину за то, что из-за меня это радостное событие превратилось в закрытую зону, но Рюрик и Шайя отнеслись к этому с пониманием.

— Это платье меня полнит, — сказала я Жасмин, когда мы стояли за толпой гостей, наблюдая за последними приготовлениями. Она взглянула на меня и на мои усилия распределить складки длинного тонкого платья.

— Ты беременна, — заявила она. — Тебя будет полнить все.

Я нахмурилась.

— Мне кажется, правильным ответом было «Нет, это не так».

Жасмин пожала плечами, не чувствуя угрызений совести из-за своего глупого ответа. — Это не так плохо. И все дело только в твоем животе. — Она критически меня осмотрела. — И, может быть, в твоей груди.

Я вздохнула, зная, что часть из того, что она говорит, правда. Я была настолько активной, что я действительно почти не набрала вес, что не было хорошо при беременности. И да, я знала, что я не такая уж большая, но стоя здесь, особенно рядом с тонкой фигурой Жасмин, я снова вспомнила горькую правду: я уже не одна отвечаю за свое тело.

— Ваше Величество?

Незнакомый голос вырвал меня из мыслей о том, как мне себя, бедную, жалко. И, повернувшись, я увидела женщину-джентри средних лет, в бархатном платье, стоящую рядом со мной. Она присела передо мной в низком реверансе и затем выпрямилась одним грациозным движением. Ее рыжевато-коричневые волосы были собраны в невозможно высокую прическу, создать которую без помощи магии было бы нереально. В ее ушах и на шее сверкали рубины.

— Меня зовут Илания. Я посол ее королевского величества Вэрии, королевы Тисовых земель. Моя добрейшая и благороднейшая госпожа посылает свои наилучшие пожелания и поздравления по такому радостному поводу.

Я ничего не слышала ни о Вэрии, ни о Тисовом Королевстве, но присутствие здесь Илании вообще-то меня не удивило. Наверное, где-то только треть гостей были фактически друзьями или родственниками счастливых жениха и невесты. Оставшимися были те, кто, зная мое отношение к Шайе и Рюрику, прибыли поддержать меня и продемонстрировать дипломатические и дружественные отношения. Кто-то был против пророчества Короля Бурь, кто-то нет. Независимо от этого, многие — а особенно те, кто был союзником Майвенн — хотели дать понять, что они мне не противники.

— Благодарю вас, — ответила я. — Это так мило с вашей стороны. С вашей, и со стороны королевы Тисовых земель. — Я пыталась найти тему для маленькой дипломатической беседы. — Надеюсь, вам не пришлось долго ехать?

Илания изобразила небрежный жест, показывая, как это незначительно для нее.

— Нет путешествия, слишком далекого для того, что касается моей госпожи. На самом деле, она поручила мне преподнести вам этот прекраснейший подарок в знак нашей дружбы.

Появились двое слуг, одетые в то, что, видимо, должно было означать форму Тиса, неся статую, выточенную из какого-то, похожего на мрамор, зелено-белого камня. Статуя была чуть ниже меня и изображала единорога, балансирующего на носу рыбой, а на роге у него сидела бабочка. Странный выбор.

— Эм-м, благодарю Вас. Уверена, что Рюрик и Шайя найдут ей достойное место в их спальне.

— О, нет. — Илания довольно засмеялась. — Это для Вас, Ваше Величество. А вообще-то, мы привезли для вас таких два — для каждой из ваших земель. У меня еще есть такой же для Короля Дориана, я так взволнована встречей с ним. Из-за того, что мы не столь часто бываем здесь, хотелось бы получить заверения в расширении дружественных отношений настолько, насколько это возможно. И не беспокойтесь, — добавила она. — Каждая статуя по-своему уникальна. Все они изготовлены их дамарианского нефрита, но мы не стали соблюдать полную идентичность. Это могло показаться безвкусным.

— Точно, — согласилась я с ней, рассматривая единорога и его друзей. — Безвкусица нам не нужна.

Ее слуги казались усталыми, поэтому я направила их внутрь, с инструкциями найти моих служащих, чтобы перепоручить статую — или, точнее, статуи — в их руки. В каждом из моих замков сущестововали складские помещения для подарков, подобных этим. Уже давно я узнала, что если даже если не собираюсь пользоваться или демонстрировать некоторые королевские подарки, то будет лучше держать их поблизости в случае, если даритель соберется нанести визит.

— Не могу дождаться момента увидеть ответный подарок, — добавила Илания. — Уверена, что он будет восхитителен.

Я заморгала.

— Ээ. Простите, что?

Она весело засмеялась.

— Несомненно, вы знаете об обычаях нашего государства? Мы обмениваемся подарками, чтобы подчеркнуть наши дружеские связи. Мы будем горды демонстрировать то, что вы нам преподнесли, одновременно зная, что вы показываете наши дары.

— Да, конечно, — ответила я, мысленно делая себе пометку поручить слугам отыскать подходящие подарки. Необходимость соответствовать джентрийскому этикету убивала мой мозг. — Мы все подготовим так, чтобы вы смогли забрать их до отъезда.

Илания загадочно оглянулась и подошла поближе к нам с Жасмин.

— У моей, самой великодушной в мире королевы, есть и другой подарок для вас — вернее, предложение.

— Предложение? — осторожно спросила я. Джентри любят так обделывать свои делишки, что я не удивлюсь, что подарок и предложение дружбы были сделаны не без задней мысли.

Илания кивнула.

— Моя королева в курсе вашего… положения. — Она недвусмысленно посмотрела на мой живот так, чтобы не возникало других вопросов насчет моего «положения». — Как правящая многими королевствами, Королева Вэрия не интересуется пророчеством или долей участия в завоевании других…

— Подождите, — прервала ее я — Вы сказали, что она правит и другими королевствами? Сколько их она связала с собой? — Получение контроля над королевством в Мире Ином было не мелочью. Между монархом и его страной существует некая связь, требующая от правителя значительной силы с его стороны. И разорвать ее было большим искусством, так что других монархов, кроме меня, способных на это, в недавнем прошлом не было. И наконец, вот что я должна сказать. Обнаружить кого-то, правящего дополнительным королевством — а именно — различными, по утверждению — было поразительно.

— Она не привязана к ним, не совсем так, — разъяснила Илания. — Скорее, она управляет ими. Их собственные монархи согласились стать ее вассалами. Таким образом, технически эти монархи связаны со своими землями, но охотно признали Вэрию своей верховной королевой.

Я взглянула на Жасмин. Она была удивлена не меньше меня. Я никогда не слышала ничего подобного о том, чтобы одно королевство добровольно подчинялось другому. Тисовое королевство и его соседи находились далеко от моих собственных, так что было не удивительно, что я не слышала о таких вещах раньше. Тем не менее, это было странным.

Видимо, Илания приняла наше ошеломленное молчание за испуг.

— С таким числом союзников вокруг нее, территория моей королевы обширна и безопасна. Мы знаем, что вы здесь находитесь в постоянной опасности, даже в своем собственном королевстве. — Она замолчала, ожидая, когда мимо нас пройдут несколько солдат, подтверждая ее мнение. — Моя королева хотела бы распространить свое гостеприимство на вас и дать убежище, в котором вы благополучно разрешитесь от бремени. И, фактически, если вы так пожелаете, им будет охотно позволено остаться там впоследствии так долго, как вы попросите. Силы моей королевы и ее власть гарантируют, что им не причинят вреда, поскольку они будут находиться далеко от твоих врагов.

Это правда — мои самые большие враги были также моими ближайшими соседями. Тем не менее, мне не понравились последние ее речи о дальнейшем вовлечении в это моих детей. По существу, Илания была права, говоря, что моих собственных ресурсов было недостаточно для того, чтобы сохранить меня и близнецов в безопасности, а ее верховная королева могла бы это сделать.

— Почему она предлагает это? — спросила я, не доверяя джентрийской доброте ни в каком виде.

— Моя королева тоже мать и потрясена, видя эти постоянные нападения на вас и ваших будущих детей. Она считает эти действия, по отношению к Вам, трусливыми и преступными. — Илания сладко улыбнулась. — И, как я уже раньше говорила, моей госпоже вполне достаточно своих собственных земель. Она не интересуется пророчеством и его посулами завоевания человеческого мира. Тем не менее, она заинтересована в укреплении дружественных отношений с другими женщинами, обладающими силой и властью. Она очень скучает по общению с равными ей, ведь их так немного.

— Могу себе представить, — пробурчала я. Вокруг нас сновали слуги, пытаясь организовать собравшуюся толпу в определенном порядке. — Послушайте, скоро все начнется, так что я должна занять свое место. Передайте мои благодарности вашей королеве, только скажите ей, что я вполне довольна своим пребыванием здесь. Мы проделали хорошую работу, чтобы обеспечить мне безопасность до сих пор. — О приключении в Огайо разговор отдельный.

Илания опять присела в реверансе.

— Как пожелаете, Ваше Величество. Моя госпожа велела мне передать вам, что каков бы ни был ваш ответ, ее предложение будет оставаться в силе, если вы измените ваше решение.

Я повторила мои благодарности и поторопилась вместе с Жасмин встать впереди гостей.

— Однако странно, — прокомментировала Жасмин.

— Это предложение, ничего более, — ответила я. — Все они здесь плетут интриги для достижения своей цели. Но этот бред про другие королевства? Вообще странно.

Мне некогда было размышлять о Королевстве Тиса дальше, но раз уж что-то началось, то жди продолжения. Образно говоря, командовала парадом здесь я, поэтому заняла место напротив остальных. Дориан стоял рядом со мной как равный мне по рангу, так и для того, чтобы сочетать новобрачных. Они первоначально служили у него, а потом перешли ко мне, когда я заполучила Терновое Королевство. Остальные правители располагались по сложной системе в зависимости от их статуса. До конца ее я так и не поняла, но над которой устроители свадьбы мучились неделями. Жасмин, как моя родственница, но не правящий монарх, стояла в паре рядов от меня. Стоя рядом, Дориан адресовал мне одну из своих дразнящих улыбочек, и мне было трудно удержаться от ответной. Независимо от существующей между нами вражды, было легко отбросить все в сторону ради этого важного события, еще и потому, что прошло уже около недели с нашей ссоры из-за Огайо. Кроме того, если кто-либо и мог дать мне ответы относительно Тисовых Земель и его подчиненных королевств, то это Дориан.

Джентрийские верования всегда были для меня чем-то не до конца понятным, частично потому, что и человеческой религии я придерживалась достаточно свободно. Исходя из того, что я узнала, убеждения джентри были политеистическими и природно-ориентированными, со специфическими нормами и убеждениями, которые отличались в зависимости от места проживания. Руководил сим действом некоего рода священнослужитель, но я бы не сказала, что он присутствовал здесь по большей части для того, чтобы представлять власть как свидетель и священник, и что совершенный им обряд будет иметь существенное значение в церемонии.

Еще одним из обычаев джентри было делать как можно скорее очевидным для всех факт образования пары. Не было символической традиции передачи невесты и также не шла она одна навстречу жениху между рядами гостей. Шайя и Рюрик шли рядом, рука об руку, через толпу гостей вперед к арке из роз, как равные. Малая доля джентри вообще не озабочиваются со свадьбой, но уж те, кто следует традициям, и справедливо воспринимают ее как повод для великой радости, но не верят, что белый — уместно радостный цвет. Так, на Шайе было шелковое платье насыщенно-розового цвета, а ее длинные черные косы, обычно свободно распущенные, на этот раз были убраны в высокую прическу. Это резко контрастировало со светлым блондином Рюриком, но выражение счастья на их лицах было абсолютно одинаковым.

Церемония была настолько короткой и очаровательной, насколько это только могло быть, по большей части зачитывание обязательств новобрачных по отношению друг к другу. То, что они теперь вместе, стало для меня чем-то невероятным, ведь они такие разные. Шайя была всегда сдержанна и дисциплинированна. Рюрик же был груб и высокомерен. Хотя, так или иначе, у них все сложилось и сейчас они здесь.

— Эжени, — обратился ко мне Дориан, когда отзвучали взаимные клятвы и толпа взорвалась в поздравлениях, — да ведь ты прослезилась? Я никогда не ловил тебя на сентиментальных чувствах прежде.

— Да нет — схитрила я, поспешно пробегая рукой по глазам. — Это просто гормоны. Они заставляют меня делать глупости.

— Хорошо, — сказал он тоном, ясно давшим мне понять, что совсем не поверил.

— Ваши Величества.

Шайя и Рюрик стояли перед нами в низком поклоне. Обычай предписывал, что новоиспеченные муж и жена предстают перед их госпожой до того, как отправятся к их семьям и друзьям. Они были своего рода вкладом Дориана в наши дела с ним, но они до сих пор воспринимали его в определенной степени как своего правителя. Я подумала, что обычай был дурацким. Зачем должна пара подойти к нам за благословением? Что-то надо сделать. А что для этого сделать, не знали. Однако я давно уже научилась не противиться джентрийским обычаям и удивила Шайю тем, что крепко ее обняла.

— Я так счастлива за тебя, — поздравила я ее. В ее прическе было спрятано много маленьких розочек, и их аромат окружил меня. Вишневые деревья усилили водопад своих лепестков — без сомнения, с помощью магии — поэтому они падали вокруг нас потоком, подобно конфетти. — Ты выглядишь великолепно.

— Благодарю вас, — ответила она, вспыхнув от похвалы.

К обоюдному удивлению, я обняла и Рюрика.

— За тебя я счастлива тоже. Хотя я не совсем уверена, что ты ее заслуживаешь, — поддразнила я его.

Он кивнул.

— Это сделали мы оба.

— Я желаю тебе много лет радости и плодовитости, — произнес Дориан, с выражением искреннего удовольствия на лице. У него на лице всегда была своего рода ухмылка, так что такие моменты чистой радости были редки.

— Ну что, ребята, будет у вас что-нибудь типа медового месяца? — спросила я их, понимая что об этом надо было узнать заранее. Так много усилий ушло на подготовку свадьбы и обеспечение ее безопасности, что я ни разу сегодня об этом не подумала. Мой вопрос был встречен тремя озадаченными взглядами.

— Медовый месяц, Ваше Величество? — удивилась Шайя, явно незнакомая с этими словами.

Я удивилась их удивлению.

— Эм… да. Это вроде путешествия… путешествия после свадьбы. Вы уезжаете куда-нибудь отдыхать, на неделю или две.

— Зачем? — спросил Дориан, неодобрительно нахмурившись.

Я только пожала плечами.

Ну. Так вы можете взять отпуск и быть в одиночестве и… ну, вы знаете..

Наконец на их лицах появилось понимание. Шайя качнула головой.

— Мы в состоянии войны, Ваше Величество. Мы едва ли можем мечтать о чем-то настолько легкомысленном.

Типичная джентри. У них не было проблем с демонстрацией горяченького и жесткого на публике, но мысль о частном, романтическом путешествии была «фривольной».

— Кроме того, — добавил Рюрик, подмигивая, — зачем нам надо уезжать? Для постельных утех и здесь можно найти множество местечек. И в Терновом Королевстве.

— Тьфу, — Выругалась я, после того, как они отошли на расстояние от нас.

— Как, черт возьми, он вообще смог покорить ее?

Дориан усмехнулся.

— Ну, я осмелюсь предположить, он и тебя тоже покорил. Ты не была величайшей его поклонницей, когда с ним повстречалась.

— Чертовски верно подмечено, — ответила я. — Есть разница между тем, чтобы просто научиться ладить с кем-либо или дать клятву провести с ним всю оставшуюся жизнь.

— Как мне видится, ты одного без другого не представляешь.

— Это бессмысленно, — возразила я.