Деон Мейер

Кобра

Глава 1

08:10 утра. Слушая барабанную дробь дождя по крыше из рифленого железа, капитан Бенни Гриссел положил на широкие перила веранды следственный чемодан, щелкнул замками. Первым делом достал бахилы, затем тонкие, прозрачные латексные перчатки. Натянул их, смутно сознавая, что за ним наблюдают. Два констебля линейной полиции и два детектива из местного участка, спасающиеся от проливного дождя под навесом, смотрели на него почтительно. Забыв о сомнениях и усталости, Гриссел сосредоточился на том, что ему предстояло увидеть в большом старом доме.

Массивная парадная дверь была открыта. Он постоял на пороге. Утро выдалось хмурым, и в холле царил полумрак, в котором вторая жертва выглядела темной, бесформенной массой. Гриссел глубоко вздохнул, вспоминая, что ему в таких случаях советовал доктор Баркхёйзен: «Не принимай все близко к сердцу. Отделяй себя от происходящего, дистанцируйся!»

Интересно, что значит отделить себя от происходящего именно сейчас?

Он нашарил на стене за дверью выключатель. Высоко под сводчатым потолком зажглась люстра, но даже ее яркий свет не рассеял холод. Труп лежал навзничь на безукоризненно натертом дубовом полу в четырех метрах от двери. Черные туфли, черные брюки, белая рубашка, светло-серый галстук, верхняя пуговица рубашки расстегнута. Руки вытянуты, в правой сжат пистолет. На вид ему можно дать лет тридцать пять — тридцать восемь. Телосложение худощавое.

Гриссел осторожно подошел к трупу. Заметил на лбу, чуть выше левого глаза, небольшую дырочку. Лоб перерезала почти почерневшая тонкая линия — запекшаяся кровь. Голова, повернутая чуть влево, лежала в луже крови размером с блюдце. Выходное отверстие… Пуля прошла навылет.

Быстрая смерть… Покойник не мучился. Гриссел даже испытал какое-то облегчение и глубоко вздохнул.

Но избавиться от тревоги это не помогло.

Он осмотрел холл. Справа, на антикварном столике, — голубая ваза с букетом свежесрезанных калл. Напротив, у левой стены, — полка для шляп и стойка для зонтов. На стене висят шесть старомодных портретов в тяжелых овальных рамах. С портретов смотрят важные, исполненные достоинства мужчины и женщины.

А дальше, между двумя колоннами, — вход в гостиную.

Гриссел мысленно прикинул, где мог стоять стрелок, учитывая положение тела и возможную траекторию полета пули. Он двигался осторожно, стараясь не наступать на едва заметные пятна и брызги крови, обойдя труп, присел рядом на корточки. На полу лежал пистолет — «Глок-17» четвертого поколения под патрон 9 на 19. Перед тем как встать, Гриссел понюхал ствол. Из пистолета не стреляли.

Скорее всего, убийца стоял в дверях, а жертва — приблизительно в центре холла. Если неизвестного убили из пистолета, гильзу должно было отбросить вправо. Он поискал, но не нашел гильзы. Вполне вероятно, что убийца стрелял из револьвера. Возможно, гильза рикошетом отскочила от стены и сейчас лежит под трупом. Или убийца подобрал ее и унес с собой.

Поскольку пуля прошла навылет, она должна была ударить в стену. Гриссел провел в воздухе воображаемую линию в сторону гостиной.

Он шел осторожно, продолжая тщательно следить за тем, чтобы не затоптать улики. Проходя мимо колонн в гостиную, он уловил слабый запах горелого дерева. Люстра освещала лишь небольшой участок просторного холла, фигура Гриссела отбрасывала на пол длинную тень. Он принялся искать другие источники света. За колонной увидел на стене три выключателя в ряд, включил их и обернулся. Помещение залил мягкий свет. Он посмотрел на толстые деревянные потолочные балки. Вдоль стен стояли стеллажи, уставленные книгами в кожаных переплетах. Пол покрывал огромный серебристо-синий персидский ковер, зоны отдыха определяли диваны и мягкие кресла. Тускло поблескивали позолоченные кофейные столики. Видимо, многочисленные лампы, вазы и аляповатые обои в цветочек должны были символизировать уют и изящество Старого Света. Центральное место здесь занимал величественный, огромный камин, угли в нем были холодными. А справа, едва заметные за темно-синим креслом, торчали обутые в туфли ноги третьей жертвы. На заднем плане, на ослепительно-белой стене коридора, Гриссел увидел ярко-алые брызги крови, как на жутковатой сюрреалистической картине.

Присмотревшись к покойнику, Гриссел испытал дурное предчувствие. У трупа в гостиной была такая же короткая военная стрижка, он был того же телосложения — широкоплечий, худощавый, мускулистый, — как и тот, что лежал в холле. И такие же черные туфли, черные брюки и белая рубашка. Рядом с простреленной кистью — такой же окровавленный «глок». Этот покойник отличался от первого только тем, что на нем не было галстука.

Его тоже убили выстрелом в голову, пуля попала между виском и правым глазом. Но сначала ему прострелили руку — у выкрашенного в белый цвет плинтуса лежали две фаланги пальца.

А потом он заметил две гильзы, тускло поблескивавшие у края ковра. Они лежали совсем рядом, сантиметрах в десяти друг от друга, и Гриссел решил, что обе из оружия убийцы. Его мозг принялся за свои старые штучки: он словно видел, как все происходило, и не только видел… Убийство было слышным и осязаемым. Убийца тенью скользил по коридору, вытянув руку с пистолетом. Жертва выбежала из коридора. Грянули выстрелы — один за другим. Рука окрасилась кровью… короткая агония… Он не успел даже испугаться перед тем, как упал в бездну.

Чтобы страшная картина закончилась, Гриссел нарочно громко вскрикнул. Он много дней не высыпается — наверное, в этом все дело. Последние недели дались ему нелегко. Но сейчас он обязан взять себя в руки. По крыше по-прежнему барабанил дождь.

Гриссел осторожно обошел вокруг тела, присел на корточки рядом с пистолетом. Затем принюхался и снова не почувствовал запаха кордита. Он встал, огляделся и заметил в правой стене коридора два отверстия.

Он осторожно перепрыгивал с места на место, минуя тело, оторванный палец, пистолет и брызги крови, пока не преодолел опасный участок. Склонился над пулевыми отверстиями. Обе пули пробили слой штукатурки и застряли в стене. Очень кстати!

Потом он отправился на поиски четвертой жертвы.

Дверь в первую комнату слева по коридору была распахнута. Войдя, Гриссел увидел, что шторы задернуты. Он включил свет. На двуспальной кровати стоял открытый чемодан. На туалетном столике сине-серый галстук и пустая черная наплечная кобура. Заглянув в ванную, он увидел аккуратно разложенные бритвенные принадлежности и зубную щетку. И больше ничего.

Он перешел во вторую спальню. Чисто. Две односпальные кровати. В ногах одной небольшой саквояж. Пиджак на вешалке, зацепленной за дверцу темно-коричневого платяного шкафа. На крючке в ванной сумка с туалетными принадлежностями.

Гриссел вернулся в коридор, принялся обследовать комнаты с правой стороны. Первой оказалась большая, ослепительно-белая ванная комната, с ванной на толстых гнутых ножках, раковиной с мраморной столешницей, биде и унитазом.

Следующие двери вели в две спальни, в них, судя по всему, никто не жил. Последняя комната находилась слева, в самом конце коридора. Дверь в нее была открыта настежь, внутри царил почти полный мрак. Гриссел включил свет.

Неожиданно он ощутил странную тишину и понял, что дождь перестал.

В большой комнате царил полный хаос. Ковер скатан. Двуспальная кровать стоит криво, матрас и постельное белье сброшены на пол. Кресло перед красивым антикварным бюро опрокинуто, настольная лампа перевернута, все ящики выдвинуты, дверцы массивного гардероба распахнуты, на полу груда одежды. В углу — перевернутый чемодан.

— Бенна! — вдруг послышалось со стороны входа.

Гриссел вздрогнул от неожиданности.

Приехал капитан Вон Купидон.

— Иду! — крикнул он в ответ. Его хриплый голос эхом прокатился по огромному пустому дому.



Купидон стоял на пороге в новом длинном черном плаще, который, по его признанию, он купил в магазине при фабрике на станции Солт-Ривер.

— Буквально за гроши, старичок. Классический детективный стиль, так сказать, «ястреб» зимой.

Осторожно пробираясь по холлу, Гриссел вдруг осознал, что на нем мятые брюки. Рубашку он не менял со вчерашнего дня, хорошо, что ее не видно под толстым синим свитером и курткой. А уж несвежую рубашку Купидон ни за что не оставит без внимания.

— Как жизнь, Бенна? Сколько их там?

Гриссел вышел на веранду, начал стаскивать перчатки. Темные тучи развеивал ветер, сквозь плотную темную массу пробивалось солнце. Он зажмурился от неожиданно яркого света, а потом залюбовался захватывающим дух видом долины Франсхук.

— На винограднике лежит сельскохозяйственный рабочий. Шел сильный дождь, я не смог туда добраться. И в доме двое.

— Jissis… Господи… — Купидон резко вскинул голову. — Бенна, ты в порядке?

Гриссел знал, что выглядит неважно: глаза красные, небритая физиономия.

— В порядке, не выспался только, — солгал он. — Пойдем взглянем на того, что снаружи.



Покойник, цветной пожилой мужчина, лежал на спине между двумя рядами виноградных лоз. Он был одет в нечто похожее на темно-красную форму с серебристой отделкой. Купидон и Гриссел остановились сбоку, метрах в четырех от трупа. Большое выходное отверстие посреди лба они заметили еще издали.

— Его застрелили сзади. И волокли оттуда. — Гриссел показал на две слабые, размытые борозды, которые заканчивались у ног убитого. — Рядом следы рабочего, который утром его обнаружил.

— Цветной… — проговорил Купидон и вдруг возмутился: — Во что его вырядили? В какую-то поганую форму, как раба!

— Он работал в гостевом доме. По словам…

— Так здесь гостевой дом? А я думал — винодельческая ферма.

— Винодельческая ферма с гостевым домом…

— Как будто им денег мало. Ты точно в порядке?

— Вон, я отлично себя чувствую.

— Ты вчера ночевал дома?

— Нет. По словам…

— Что, еще какое-то дело, о котором я не знаю?

— Вон, я вчера засиделся допоздна. Ты ведь знаешь, сколько всего нам приходится писать, столько всего накопилось. Сидел за столом и сам не заметил, как заснул. — Он надеялся, что Купидон прекратит допрос с пристрастием.

— Заснул у себя в кабинете? — скептически хмыкнул Купидон.

— Да. Участок…

— Значит, вот почему ты так рано приехал на вызов?

— Ну да, конечно поэтому. По словам детективов из местного участка, вчера вечером, около девяти часов, служащий, труп которого ты видишь перед собой, должен был принести дров и убедиться, что у гостей все есть. Домой он не вернулся, но жена забеспокоилась не сразу. Решила, что он уехал в город… Здесь его нашли коллеги из утренней смены. Они же увидели второго убитого, в холле. Проблема в том, что все они уверяют: их было трое.

— Наверное, я чего-то не понимаю. По-моему, их как раз и получается трое?

— Я имею в виду — трое гостей. Внутри.

— Значит, всего жертв должно быть четыре?

— Да…

— Так где же четвертый?

— В том-то и вопрос. Дело в том, Вон, что… все трое застрелены в голову. Второму стреляли в руку, в которой он держал пистолет, а потом в голову. Две гильзы лежат вот так, совсем рядом…

Купидон схватывал на лету.

— Jissis, Бенна… Контрольный выстрел!

— Они работали по движущейся цели…

Купидон в благоговейном ужасе покачал головой:

— Дружище, тут поработал снайпер…

— И вот что меня больше всего беспокоит: в последней спальне я заметил признаки борьбы. Зачем человеку, который так стреляет, с кем-то бороться?

Купидон встревоженно посмотрел на Гриссела:

— Ты думаешь о том же?

Бенни не хотелось отвечать вслух, уж больно серьезными были последствия. Он просто кивнул.

— Там у ворот стоит фотограф из газеты.

— Да пошел он! — в сердцах сказал Гриссел.

— Похищение… Когда мы в последний раз сталкивались с таким?

— И не просто похищение. Все гораздо хуже. Обе жертвы внутри выглядят как… Они примерно одинакового телосложения, у них одинаковые стрижки, однотипная одежда. Даже пистолеты одной марки — «Глок-17»… По-моему, они из правоохранительных органов. А может, военные или шпионы…

— Издеваешься?

— А их убийца стреляет… безупречно. Скорее всего, получил спецподготовку. Какое-нибудь элитное подразделение, спецназ, разведка… Что-то в этом роде. В общем, он настоящий профи.

Купидон развернулся и посмотрел на дом:

— Дело дрянь, Бенна! Нас ждут неприятности. Крупные неприятности.

— Точно, — вздохнул Гриссел.

— Надо двигаться, старичок.

— Придется позвонить Жирафу. Пусть они там разберутся с прессой.

Они не сдвинулись с места. Стояли бок о бок, склонив головы — Купидон на голову выше, чем приземистый Гриссел, — и прикидывали, что их ждет. Оба тянули время. Очень не хотелось окунаться в атмосферу хаоса, который неизбежно должен был сопровождать такое дело.

Наконец Купидон, так и не застегнув свой щегольской плащ, несмотря на ледяной ветер, положил Грисселу руку на плечо:

— Бенна, во всем этом есть кое-что хорошее.

— Что ты имеешь в виду?

— Посмотрел я на тебя и решил, что ты снова запил. Но ты ни за что так не смог бы все вычислить, если б был пьян… — С этими словами он развернулся и зашагал к гостинице.

Глава 2

Тейроне Клейнбои приметил ту старушку еще на платформе. Она села в вагон первого класса электрички номер 3411 на Бельвиль. Поезд отправлялся в 08:50 утра в понедельник. Старушка принарядилась в дорогу, повязала на голову темный платок. Обеими руками она прижимала к себе большую сумку. Он чуть подвинулся, чтобы старушка еще издали заметила рядом с ним свободное место.

Она увидела свободное место, мельком взглянула на него и зашагала вперед. Все как он и предполагал. Вид у него был внушающий доверие. «Правильные черты лица, — радовался, бывало, дядя Солли. — У тебя правильные черты лица, Тей. В нашем деле это преимущество».

«В нашем деле»… Как будто они трудились в какой-нибудь крупной компании!

Старушка со вздохом опустилась на скамью, а сумку поставила на колени.

— Доброе утро, тетушка, — вежливо поздоровался Тейроне.

— Доброе утро. — Она оглядела с ног до головы его долговязую фигуру и спросила: — Ты откуда же будешь?

— Из Кейптауна, тетушка, — ответил он.

— А едешь куда?

— В Стелленбос.

— Работаешь там?

— Нет.

— Зачем же едешь?

— Проведать сестру.

— А она чем там занимается?

— Она там учится. Поступила в бакалавриат по специальности «человеческая жизнь». Сейчас на первом курсе!

— Ничего себе! Кем же она станет при такой специальности?

Поезд дернулся и тронулся.

— Кем угодно, но она хочет стать врачом. В прошлом году не поступила, в этом прошла.

— Значит, она доктором хочет стать? Лечить людей?

— Ja… Да, тетушка. Она у нас очень умная.

— Да уж, наверное. Надо же, молодец какая! А ты чем занимаешься?

— Я карманник, тетушка.

Старушка на миг крепче прижала сумку к груди, а потом рассмеялась:

— Ах ты! — Она ткнула его локтем в бок. — Ну а на самом деле чем ты занимаешься?

— Я маляр. Почти художник, только разрисовываю не картины, а дома.

— Глядя на тебя, не подумаешь, что ты простой рабочий, но красить дома — хорошая, честная работа для такого молодого парня, как ты, — одобрительно заметила старушка.

— А вы куда едете? — спросил Тейроне.

— Тоже в Стелленбос. И тоже к сестре. У нее подагра. Когда у нее приступ, ей приходится лежать… — И Тейроне Клейнбои, парень с очень темной кожей цвета кофе сильной обжарки, но с правильными чертами лица, вежливо кивал и внимательно слушал. Беседа с попутчицей в самом деле доставляла ему удовольствие. Покосившись в окно, он заметил, что дождь кончился, и обрадовался. Отлично! В его деле дождь мешает. В этом месяце улов оказался скудным.



Современное хозяйство называлось «Ля Пти Марго».[1] Двор фермы находился выше по склону. Главное здание построили в минималистском стиле: стеклянные квадраты в почти невидимых бетонных и стальных каркасах.

Владелец фермы, крупный лысый немец с короткой шеей и широкими плечами, как у борца-тяжеловеса, ждал Гриссела и Купидона у парадной двери. Лицо у него было встревоженным.

— Маркус Франк, — представился он. — Какая трагедия! — продолжал он с едва заметным немецким акцентом, ведя их в гостиную.

Гостиная оказалась просторной, с высоким потолком. Из окон открывался великолепный вид на горы и долину.

Когда они вошли, им навстречу встали две женщины, одна молодая и симпатичная, в модных очках в темной оправе, вторая постарше и какая-то… в ней угадывалось что-то необычное.

— Капитан Купидон, капитан Гриссел, позвольте представить вам Христел де Хан, управляющую гостевым домом, — произнес Франк, при этом дружески похлопав по плечу женщину помоложе.

Глаза у нее были красными. В левой руке она комкала платок. В ответ она лишь кивнула, как будто боялась, что не совладает с собой, если заговорит.

— А это мисс Жанетте Лау, — продолжал хозяин, пожалуй, подчеркнуто нейтральным тоном.

Гриссел внимательно посмотрел на новую знакомую, выделяя характерные черты и признаки. На ферме она казалась чужеродным явлением.

Лау шагнула вперед и протянула руку. На вид ей можно было дать лет пятьдесят пять, коротко стриженная блондинка с мощным торсом и решительной челюстью. Никакого макияжа, мужской черный костюм, белая рубашка, галстук в красную и белую полоску.

— Здрасте, — хриплый голос выдавал заядлую курильщицу. Она пожала руку крепко, по-мужски.

— Теперь мы с Христел, по просьбе мисс Лау, вас оставим, — сказал Франк. — Когда мы вам понадобимся, будем у меня в кабинете.

— Нет, — возразил Купидон, — нам нужно поговорить с вами сейчас.

— Сначала я хочу поговорить с вами наедине, — властно ответила крашеная блондинка.

— Прошу вас… Мой кабинет вон там. — Франк махнул рукой куда-то в коридор.

— Нет. У нас нет времени! — не сдавался Купидон.

— Там, в гостевом доме, мои ребята, — вмешалась Лау.

— Что значит ваши ребята?

— Вон, давай послушаем, что она скажет. — У Гриссела не было сил даже на то, чтобы спорить. Кроме того, напряженная атмосфера, повисшая в гостиной, действовала ему на нервы. Помимо горечи утраты, здесь угадывались какие-то подводные течения. Христел де Хан заплакала.

Купидон нехотя кивнул. Вполголоса утешая управляющую гостевым домом, Маркус Франк увел ее из гостиной.

— Садитесь, пожалуйста, — предложила Жанетте Лау и села на один из угловых диванов.

Гриссел сел, а Купидон остался стоять, скрестив руки на груди.

— Что здесь происходит? — спросил он, явно недовольный тем, какой оборот принимает дело.

— Я владелица «Бронежилета», частной охранной компании из Кейптауна. Мы арендовали гостевой дом, наш контракт с «Ля Пти Марго» включает СОН. У них нет…

— Что включает? — насторожился Купидон.

— Соглашение о неразглашении, — ответила Лау так, словно сдерживалась из последних сил.

— Зачем это? — удивился Купидон.

— Если не будете перебивать, я объясню…

— Мадам, время не на нашей стороне.

— Понимаю, но…

— Мы — «Ястребы». У нас нет ни одной лишней минуты на светские беседы и пустую болтовню.

— На светские беседы?!

Гриссел видел, что их собеседница вот-вот взорвется. На ее лице отражалась смесь гнева и горя. Она подалась вперед и ткнула в Купидона обвиняющим пальцем:

— Думаете, я хочу вести светские беседы, когда в гостевом доме лежат тела моих ребят? Хватит болтать, и сядьте, не маячьте перед глазами! Тогда я сообщу все, что вам нужно. Второй вариант: я сейчас встану и уеду, а если вам что-то будет нужно, вы сами ко мне приедете.

— Я не подчиняюсь приказам от…

— Прошу тебя, — сухо перебил его Гриссел.

Лау развалилась на диване. Купидон не сразу нехотя буркнул: «Ладно», но остался стоять, скрестив руки на груди.

Не сразу взяв себя в руки, Лау обратилась к Грисселу:

— Во-первых, позвольте спросить: сколько трупов в доме?

— Два, — ответил Гриссел.

— Только два?

— Да.

Она кивнула, как будто ожидала услышать такой ответ.

— Пожалуйста, опишите их!

— Возраст: от тридцати пяти до тридцати восьми, оба худощавые, мускулистые, с короткими стрижками, гладко выбритые, у обоих «глоки»…

Лау подняла руку. Она услышала достаточно. Закрыла глаза, потом снова открыла.

— Оба — мои ребята. Их зовут… точнее, звали Би Джей Фиктер и Барри Миннар.

— Мне очень жаль, — сказал Гриссел. — Вы хотите сказать, что они у вас работали?

— Да.

— Какую работу они выполняли? — поинтересовался Купидон.

— Они были телохранителями.

— Кто был третьим? — спросил Гриссел.

— Мой клиент. Пол Энтони Моррис.

— Кто он такой, что ему понадобились телохранители? — спросил Купидон.

— Я… Он британский подданный. Вот и все…

Купидон чертыхнулся, представив, что теперь начнется. Похитили иностранца!

Лау неверно истолковала его реакцию:

— Капитан, он не счел нужным делиться более подробными сведениями о себе.

— Мадам, — поспешил вмешаться Гриссел, — на данном этапе мы подозреваем, что он… пропал. И он иностранец. Значит, нас ждут… — Он принялся подыскивать нужное определение.

— Большие неприятности, — закончил за него Купидон.

— Верно, — согласился Гриссел. — Нам нужны как можно более подробные сведения, и как можно скорее.

— Для того я сюда и приехала, — отрезала Лау. — Расскажу вам все, что знаю.

— Почему вы не хотели говорить при владельце фермы и управляющей гостевого дома? — спросил Купидон.

— По условиям соглашения служащие «Ля Пти Марго» не знали, кто будет жить в их гостевом доме. А я обязана соблюдать конфиденциальность в отношении моего клиента. Вот почему мы беседуем приватно.

Купидон пожал плечами.

— Расскажите, что вам известно, — попросил Гриссел.

Кивнув, она глубоко вздохнула, словно собираясь с силами.

Глава 3

— В прошлую среду около шестнадцати часов Моррис позвонил мне по телефону и спросил о характере наших услуг и об опыте работы моих ребят. Его выговор показался мне… по-моему, это называется «оксфордское произношение». Я посоветовала ему зайти на наш сайт, но он ответил, что уже прочел всю нужную информацию и хочет убедиться, что наши обещания не просто реклама. Я заверила его, что все факты изложены верно. Он задал несколько вопросов о подготовке, которую получает наш персонал, и я на них ответила…

— А какая у них подготовка? — спросил Купидон.

— Капитан, большинство моих служащих — бывшие сотрудники ЮАПС.[2]

— Хорошо. Продолжайте.

— Моррис сказал, что у него, постараюсь процитировать дословно, «потребность на некоторое время выйти из обращения», то есть где-то спрятаться, поэтому ему потребуются бдительные, осторожные и, главное, профессиональные телохранители и такое место, о котором никто не знает. Услуги телохранителей нужны были ему начиная с прошлой пятницы. Я ответила: да, мы можем его разместить, и спросила, нужно ли детально обговаривать с ним подробности того, что ему требуется. Он осведомился, что именно меня интересует. Я ответила, что наши стандартные условия включают сведения о роде занятий клиента, о родственниках, которых мы можем известить в случае необходимости, о характере возможных угроз. Кроме того, меня интересовал период времени, в течение которого ему потребуются наши услуги, и рамки бюджета. Он ответил, что никаких рамок бюджета нет, а услуги ему понадобятся на пару недель, но он предпочел бы не сообщать больше никаких подробностей. Я ответила, что подготовлю проект договора и перешлю ему по электронной почте вместе с нашим прейскурантом. Он сказал, что лучше сам мне перезвонит, — и перезвонил через час.

Гриссел внимательно слушал. Жанетте Лау говорила сухо, отрывисто, точно подбирая слова. Как будто искала спасения на знакомой территории официальных донесений. Отметив ее почти военную выправку, Гриссел невольно задумался, не служила ли она сама в ЮАПС…

— Я порекомендовала ферму «Ля Пти Марго» и нескольких…

— Почему именно эту ферму? — спросил Купидон.

— Мы уже неоднократно пользовались их услугами. Гостевой дом отвечает нашим требованиям. Находится менее чем в часе езды от аэропорта, но за пределами Кейптауна. Место здесь уединенное, но сюда легко добраться, сверху отлично просматривается вся долина, а персонал с пониманием относится к нашим требованиям.

— Ясно. Продолжайте!

— Я порекомендовала Моррису нанять четырех вооруженных телохранителей. Они работают попарно, в дневную и ночную смены. Он сразу же согласился и спросил, что еще ему нужно сделать для завершения сделки. Я попросила перевести на наш счет плату за неделю в виде залога. Он…

— Сколько? — Купидон наконец опустился в кресло рядом с Грисселом. — Сколько составлял залог?

— Немногим более пяти тысяч двухсот фунтов, то есть около семидесяти тысяч рандов.

— За неделю? — недоверчиво спросил Купидон.

— Совершенно верно.

— И он перевел деньги?

— Через полчаса. А на следующий день, в четверг, прислал по электронной почте скан паспорта, который я запросила для его идентификации и регистрации. Согласно паспорту, ему пятьдесят шесть лет и он подданный ее величества королевы Великобритании. В тот же день, в четверг, он снова позвонил и сообщил, когда прилетает. Во время разговора я дала ему инструкции, объяснила, что он должен сделать в аэропорту по прилете, и сообщила приметы тех, кто его встретит. Вот вкратце к чему свелось наше с ним общение. В пятницу, во второй половине дня, Фиктер и Миннар поехали в аэропорт встречать его — он прибыл рейсом «САЭ» номер 337 из Йоханнесбурга. Самолет приземлился в пятнадцать десять. Они…

— Из Йоханнесбурга? — перебил ее Купидон. — Значит, он летел не из Англии?

— Возможно, из Англии он прилетел в Йоханнесбург, а там сел на стыковочный рейс в Кейптаун, но точно я не знаю.

— Ясно. Продолжайте!

— В пятницу, в пятнадцать семнадцать, Фиктер прислал мне эсэмэску с подтверждением того, что Моррис прибыл благополучно, и еще одну в шестнадцать пятьдесят две, что они приехали в гостевой дом на ферме «Ля Пти Марго» и что все в порядке. В пятницу они заступили в ночную смену, а Стиан Конради и Алистер Барнс работали в дневную. Каждая группа присылала мне текстовые сообщения в начале и в конце каждой смены. Проблем не возникало. В воскресенье утром, в конце ночной смены, я позвонила Фиктеру по телефону, чтобы узнать, как дела. Он сказал, что Моррис — клиент очень вежливый и интеллигентный, что общаться с ним одно удовольствие. У него легкий характер. Конради и Барнс сейчас здесь, у ворот. Вы сможете побеседовать с ними, как только полицейские пропустят их на территорию фермы.



— Давайте уточним, — сказал Купидон. — Вам известно лишь то, что ваш клиент — британец, который смешно говорит и охотно готов выложить за ваши услуги семьдесят кусков. Ни адреса, ни места работы, ничего. Да он может оказаться кем угодно, хоть серийным убийцей!

— Совершенно верно.

— И такому клиенту вы даете телохранителей?

— Капитан, если у вас есть наличные и вы хотите купить новую машину, продавец не спрашивает, не было ли у вас в прошлом неприятностей с полицией.

— Чтобы у копа хватало денег на машину? Такого сроду не бывало! И потом, сравнение не годится.

— Почему не годится?

— Услуги телохранителей — дело довольно деликатное, верно?

Лау снова подалась вперед, и Гриссел поспешил вмешаться:

— Когда вы беседовали с ним по телефону… он говорил испуганно? Встревоженно?

— Нет. — Жанетте Лау покачала головой. — После того нашего разговора я сделала два вывода. Во-первых, раньше он никогда телохранителей не нанимал, а во-вторых, дал о себе минимум информации. — Она повернулась к Купидону: — В этом нет ничего необычного. Работа личных телохранителей по своей сути весьма деликатна. Большинство наших клиентов — бизнесмены, которые не хотят трубить о себе…

— Почему?

— Им необходимо держаться скромно. По-моему, такое поведение связано еще и с тем, что они не хотят обижать принимающую сторону. Они приезжают в нашу страну, чтобы наладить связи с местными компаниями, а охрана напоказ создает впечатление, будто они считают Южную Африку местом, опасным для жизни и работы.

— Тогда зачем вообще нанимать телохранителей? Как известно, у нас почти не совершают преступлений против туристов.

— Среди иностранцев бытует заблуждение, будто…

— А вы и рады им потакать! Разве нельзя выяснить по адресу электронной почты, где он работает? Какое там доменное имя?

— Его почтовый ящик зарегистрирован на бесплатной электронной почте Gmail. Кажется, адрес был такой: Пол нижнее подчеркивание Моррис пятнадцать или что-то в этом роде.

— Как он внес залог? Электронным переводом?

— Да. Из швейцарского банка, если я правильно запомнила, «Адлерс». Это я проверю.

— Мадам… — начал Гриссел.

— Прошу вас, не называйте меня «мадам». Лучше Жанетте.

— Те двое телохранителей…

— Би Джей Фиктер и Барри Миннар.

— Да. Давно ли они покинули ряды ЮАПС?

— Семь-восемь лет назад.

— И сколько времени они у вас работали?

— Примерно такое же время. Могу вас заверить, что нападение никак не связано с…

— Нет, меня интересует другое. Насколько они… хорошо выполняли свои обязанности?

Жанетте Лау кивнула. Она поняла, что Гриссел имеет в виду.

— Я принимаю в свою фирму только лучших. Кроме того, наши телохранители ежегодно проходят курсы повышения квалификации, после которых сдают экзамен на пригодность. Мы поддерживаем высокие стандарты физподготовки, навыков обращения с оружием и самообороны. Кроме того, раз в полгода все сотрудники проходят проверку на наркотики. Могу вас заверить, что Фиктер и Миннар работали превосходно.

— И все же… — скептически хмыкнул Купидон.

Жанетте наконец не выдержала. Широко расставила ноги, наклонилась вперед, поставила локти на колени:

— Позвольте сказать, не будь вы полицейским, я бы вам врезала!



Молодая женщина, ненамного старше, чем Тейроне Клейнбои, посмотрела на груду банкнотов, а затем на компьютерный монитор.

— Не хватает еще семи тысяч рандов, — подчеркнуто правильно произнесла она по-английски.

— Нечего болтать со мной по-английски… — возмутился Тейроне и тут же понравился: — То есть ведь здесь вроде университет, в котором обучение проводится на африкаанс! Пока это все, что я могу заплатить. Тысячу двести пятьдесят.

Секретарша немного разозлилась:

— На каком бы языке я ни говорила, молодой человек, платеж просрочен! У вас задолженность. Результаты можно будет узнать только после того, как вы оплатите счет в полном объеме.

От досады Тейроне принялся язвить:

— Можете сколько угодно задирать нос и изображать из себя белую, но я-то сразу вижу, что вы родом из Кейп-Флэтс!

— Нет, я родилась не в Кейп-Флэтс. И вижу, что в бумажнике у вас деньги есть. Ваш папаша в курсе ваших делишек?

— Ну надо же! — удивился Тейроне Клейнбои. — Какое там имя в компьютере, куколка?

— Надя Клейнбои. Никакая я вам не «куколка».

— Посмотрите на меня. По-вашему, меня могут звать Надя?

— Откуда мне знать? У меня в списках много необычных имен.

— Куколка, Надя — моя сестра. Мамаши у нас нет, и папаши тоже. Деньги на ее обучение я зарабатываю своими руками, ясно? А то, что осталось у меня в бумажнике, я сейчас отдам ей, чтобы было чем платить за квартиру. Так что нечего рассиживаться тут и осуждать меня. Будьте человеком, мы платим сколько можем. Она целыми днями зубрит, занимается, оценки получила честно, так почему мы не можем узнать, какие у нее результаты?

— Правила пишу не я.

— Но вы можете их обойти… чуть-чуть. Для брата.

— И потерять работу? Ну уж нет!

Тейроне вздохнул и показал на монитор:

— Вы их видите?

— Результаты?

— Да.

— Вижу.

— Она выдержала экзамены?

Лицо секретарши оставалось непроницаемым.

— Ну, пожалуйста, сестренка! — взмолился Тейроне.

Она быстро огляделась по сторонам, затем тихо и быстро сказала:

— Выдержала. — Секретарша начала пересчитывать купюры.