Джей Форд

По ту сторону страха

1

В этом году они ехали на север. Их было только четверо, и они снова отправились в дорогу в холодный зимний вечер пятницы. Джоди вела машину и улыбалась, глядя, как огни маленького городка исчезают в зеркале заднего вида.

Кусты по обеим сторонам дороги были покрыты легкой изморозью, и свет фар ее машины, прорезая темноту, образовывал некий зловещий коридор. Он напоминал тоннель, указывающий ей верный путь сквозь ночную мглу.

Или ведущий прямо в ад.

Джоди знала, что может произойти, если она собьется с дороги, и к каким ужасным последствиями может привести подобная ошибка. «Но этого не случится», — сказала она себе. Сегодня ничего плохого не случится. Ведь с ней ее подруги.

— У нас есть шоколад. Угощайся, — сказала Луиза, протянув Джоди разломанную плитку с фруктово-ореховой начинкой. — Рею сейчас самое время ехать в бассейн. Я вот ем шоколад, а он в это время возится с четырьмя близнецами. И это просто замечательно.

Джоди посмотрела на часы, расположенные на приборной панели.

— А Джеймс, наверное, сейчас забирает Адама и Изабель со дня рождения. Когда я привезла их на этот праздник, оказалось, что там целые горы сладостей и море разнообразных шипучих напитков. Ему, я так думаю, придется потратить часа два, не меньше, на то, чтобы уложить их в постель, — сказала она и улыбнулась, представив, как ее бывший муж пытается угомонить двух расшалившихся ребятишек, а потом засунула в рот кусок шоколада. — М-м-м, как вкусно. Ты знаешь в этом толк, Ханна.

— Еще бы, — ответила Ханна. Наклонившись над сиденьем Луизы, она пыталась дотянуться до шоколадной плитки. — Пит сейчас на дежурстве. Сегодня баскетбольный матч, а это значит, что ему придется развозить по домам мерзких вонючих парней, которые всю дорогу будут горланить песни. Потом он будет ужинать с мамой, которая присматривает за Челси. Ему очень нравится, когда мы уезжаем на выходные. Я это точно знаю.

— Бейли и Зои сейчас, наверное, смотрят криминальную хронику. А не пора ли нам «раздавить» бутылочку шампанского?

Подняв голову, Джоди снова посмотрела в зеркало заднего вида и, увидев, что Коррин держит в высоко поднятой руке бутылку шампанского, улыбнулась.

— Я на всякий случай захватила пластиковые стаканчики, — сказала Коррин.

— Это на какой такой случай? Что ты имеешь в виду? — спросила Джоди.

— А вот что — уже пятнадцать минут седьмого, а у нас еще ни в одном глазу. Это просто возмутительно.

Джоди засмеялась, но когда машина выехала за поворот, ее смех моментально оборвался.

В самом центре дороги с двумя полосами движения она увидела какую-то машину. Яркий свет ее фар слепил глаза. До этой машины было всего метров сто, не больше. Она неслась прямо на них, бесконтрольно виляя из стороны в сторону. У Джоди от страха замерло сердце. Они ехали довольно быстро, и ей нужно было срочно что-то предпринять, иначе они…

Джоди крепко вцепилась руками в руль. Ей хотелось нажать на педаль тормоза так, чтобы та просто вдавилась в пол. Однако, вспомнив технику безопасного вождения, Джоди моментально пресекла это желание. Она осторожно коснулась ногой педали и свернула влево. Передние колеса съехали с дороги на обочину, и град мелких камней застучал по дверям машины. Сзади кто-то из пассажиров громко вскрикнул. Луиза, сидевшая рядом с ней, упала на приборную панель, схватившись за нее руками. Неизвестная машина с бешеной скоростью промчалась мимо. Она была так близко, что если бы Джоди протянула руку, то могла бы дотронуться до нее. Сильный порыв ветра, пролетевший вслед за ней, еще дальше столкнул автомобиль Джоди в грязь на обочине. Шины потеряли сцепление с твердым дорожным покрытием. Задние колеса резко остановились. Передние же развернуло в сторону, и они описали широкую дугу.

Свет фар скользнул по темному низкому кустарнику, потом по обочине, а затем по двум асфальтовым полосам дороги. Джоди навалилась всем телом на руль, пытаясь остановить его сумасшедшее вращение. Ей казалось, что прошли минуты, даже часы, хотя на самом деле все произошло гораздо быстрее — буквально через сотую долю секунды машина перестала крутиться, развернувшись в противоположную сторону. Фары снова осветили дорожное полотно, затем грязь на обочине, а потом Джоди увидела, куда едет ее авто. В ярком свете фар отражающая метка, расположенная на самом верху белого маркировочного столба, сверкнула, подобно маяку, буквально за полсекунды до того, как машина врезалась передней решеткой прямо в этот столб.

Машина так резко остановилась, что Джоди бросило вперед и она повисла на ремне безопасности. Ее нога была плотно прижата к педали тормоза, а руки мертвой хваткой вцепились в руль. Несколько долгих секунд все пассажиры хранили молчание. Мотор издавал булькающие звуки, белый столб был где-то внизу, прямо под ними, а в салоне машины раздавалось только громкое прерывистое дыхание.

— Все целы? — спросила Джоди, первой нарушив молчание.

— О боже мой!

— Господь всемогущий!

— Твою мать!

Джоди потерла ладонью грудь. То самое место, в которое врезался ремень безопасности.

— Будем считать, что все дружно ответили «да», — сказала она и, выключив зажигание, повернулась к своим подругам, желая удостовериться в том, что никто из них не пострадал.

Густые кудри Луизы упали ей на лицо. Одну руку она прижимала к груди, а другой осторожно растирала колено. Ханна все еще держалась за сиденье Луизы. Она все-таки улыбнулась Джоди, хотя улыбка эта была довольно мрачной. Коррин прижимала к себе бутылку шампанского, крепко обхватив ее обеими руками. Так обычно люди цепляются за фонарные столбы, спасаясь от ураганного ветра.

— Слава богу, бутылка не разбилась. Сейчас она нам очень пригодится, — сказала Коррин совершенно серьезным голосом.

Джоди вздохнула с облегчением, однако это приятное ощущение тут же сменилось бурным гневом.

— Сукин сын! Что он, черт возьми, вытворяет? Он чуть не отправил нас на тот свет! — возмутилась Джоди и, открыв дверцу, вышла из авто, а потом с силой захлопнула ее за собой. Джоди обошла автомобиль кругом, пытаясь определить серьезность повреждений. — Вот ублюдок! Вы только посмотрите на мою машину! — воскликнула она.

Ее «мазда» остановилась примерно в метре от дороги, съехав на твердый гравий. Густой кустарник находился всего в двух шагах от боковой пассажирской двери. Похоже, этот участок дороги был очень темным и уединенным, и сейчас он освещался только единственной уцелевшей фарой автомобиля. Сама же машина была в ужасном состоянии. Передняя ее часть была так помята, как будто она столкнулась с огромным асфальтовым катком. Глубокая трещина проходила через всю левую сторону решетки радиатора, левая сторона капота была раздавлена, а искореженный обломок бампера валялся в придорожной грязи.

Увидев, что в салоне зажегся свет, Джоди подняла голову. Открыв дверцу, Луиза разговаривала с Коррин и Ханной. Она не слышала слов Луизы, однако, увидев, как та энергично размахивает рукой перед своим лицом, решила, что ее подруга вспоминает тот момент, когда мимо них понеслось то странное авто. Коррин наклонилась вперед, прижимая к груди бутылку шампанского. Ханна же даже при тусклом свете казалась мертвецки бледной.

Джоди почувствовала, что у нее свело желудок. Еще бы, ведь из-за нее чуть не погибли ее лучшие подруги. Она едва не разрушила четыре семьи. Джоди прижала пальцы к губам и судорожно сглотнула слюну, стараясь подавить приступ тошноты. Дрожащими руками она ощупывала свое плечо и спину. Господи, как же ей не хотелось увидеть сейчас кровь на своих руках!

Снова кровь? Нет, только не это!

У нее подкосились ноги, и она села на землю. Кто-то подошел к ней сзади и, присев на корточки, положил ей ладонь на плечо.

— Эй, все в порядке, — услышала она голос Луизы.

Джоди почувствовала, как Ханна (которая была медсестрой и знала, что нужно делать) крепко прижала свою руку к ее спине между лопатками.

— Зажми голову между коленями, Джод, — сказала Ханна. — Сделай глубокий вдох, а потом выдохни. Вдох и выдох. Вот так.

Джоди старалась не закрывать глаза и не думать о том, что случилось. Все живы, Джоди. Все живы.

Ей вдруг стало холодно. Подул ветер, зашелестели придорожные кусты, и она почувствовала, как холодный, ледяной воздух пробирается под свитер. Она подняла голову и посмотрела на огромное черное небо. На нем не было ни луны, ни звезд. Справа от нее раздался громкий хлопок. Похоже, открыли бутылку шампанского.

— Я думаю, нам сейчас следует выпить чего-нибудь покрепче, — сказала Коррин. — Пластиковые стаканчики смялись, когда мы тут крутились и прыгали, а значит, нам придется пить прямо из бутылки.

Джоди наблюдала за тем, как освещенная лучом единственной фары Коррин (на ней было длинное пальто и сапоги на высоких каблуках), тряхнув головой, перебросила свои золотистые волосы через плечо, а потом, запрокинув голову, грациозным движением подняла бутылку и прижала ее к губам. На такое способна только Коррин. Только она одна может, стоя в грязи на обочине темной, как преисподняя, дороги, после аварии, едва не закончившейся смертельным исходом, с таким шиком и изяществом пить шампанское. Джоди улыбнулась и протянула руку.

— Передай-ка эту штуку сюда, — сказала она, в который раз удивляясь тому, как у нее могла появиться такая подруга, как Коррин.

Джоди была, что называется, совершенно негламурной. Она — обыкновенный школьный учитель физкультуры, да к тому же одна воспитывает двух помешанных на спорте детей. При таком положении дел стоит ли вообще задумываться о гламуре?

— Интересно, где мы сейчас находимся? — спросила Коррин, протягивая ей бутылку.

Джоди сделала большой глоток и поморщилась. Шампанское было слишком шипучим и неимоверно холодным. От чрезмерной дозы адреналина у нее начала кружиться голова.

— Хороший вопрос, — сказала она и встала.

Отряхнув джинсы, она посмотрела туда, откуда они приехали, туда, где две желтые полосы исчезали за поворотом. Потом, взглянув в противоположную сторону, она увидела вершину холма.

— Думаю, мы сейчас где-то возле Болд Хилл. Мы не могли забраться слишком далеко. Агент сказал мне, что от Ньюкасла дорога займет полтора часа, а мы выехали час назад.

— Что же нам теперь делать? — спросила Коррин.

Джоди схватилась руками за искривленный конец бампера и с силой дернула. Он заскрипел, но так и не выпрямился.

— Похоже, что на моей машине мы уже никуда не сможем отправиться. Придется вызывать техпомощь, — сказала она.

— Я сейчас найду свой телефон, — сказала Луиза. — Когда у меня в прошлый раз сломался автомобиль, я записала номер дорожной службы в список быстрого набора.

Пока Луиза расхаживала из стороны в сторону, держа в высоко поднятой руке мобильный телефон и пытаясь поймать сеть, Джоди снова осмотрела свою машину. По всей видимости, ее ожидали тяжелые времена: ей придется обходиться без колес не только в выходные, но и еще пару недель. Раньше ремонт, судя по всему, не сделают. По крайней мере, ее страховки хватит на то, чтобы оплатить услуги техпомощи.

— Я никак не могу поймать сеть, — крикнула Луиза, стоявшая где-то у самой обочины. Буквально через минуту все они принялись бродить по темной дороге, держа над головой свои телефоны.

— У меня появилась одна полоска, — закричала Ханна. Она стояла на противоположной стороне шоссе возле самых кустов. Одна сторона ее лица была освещена голубым светом телефона. — Скажите мне номер техслужбы!

Пока Ханна организовывала операцию спасения, подруги снова пустили по кругу бутылку шампанского.

— Надеюсь, Джоди, то местечко, которое ты для нас забронировала, хорошо отапливается. Уж очень здесь холодно, — сказала Коррин, кутаясь в пальто.

— И там есть туалет. Я хочу пи-пи, — сказала Луиза.

— И свет там тоже есть, а то здесь просто хоть глаз выколи! — крикнула Ханна.

Джоди передала бутылку Лу.

— Там есть камин и два санузла, а если не окажется света, мы запросто можем потребовать, чтобы нам вернули наши денежки, — сказала она.

В этом году пришла ее очередь заказывать отель, и она очень хорошо знала: чем лучше будет отель, тем веселее они проведут выходные. Четыре года назад она забронировала экскурсионное судно (нечто вроде плавучего дома). Это судно оказалось старой дырявой посудиной. Все выходные шел дождь, и сколько они ни ели шоколада, запивая его красным вином, но так и не смогли смириться с ужасным туалетом, в котором постоянно текла вода. Ни шоколад, ни вино не помогли им улучшить настроение. Джоди считала, что обязана реабилитироваться и придумать нечто необыкновенное.

— Нет, серьезно, на веб-сайте это выглядело просто грандиозно. Амбар, который был построен сто лет тому назад.

— Значит, нам придется жить в амбаре, — сказала Коррин.

— Теперь это уже не амбар. Полгода назад его перестроили. На фотографиях все выглядело довольно мило.

Коррин взяла бутылку у Луизы и, направив ее на Джоди, сказала:

— Хорошо, но у меня есть одно условие. Если я увижу там что-либо, хотя бы отдаленно напоминающее домашнюю скотину, ты сразу же отвезешь меня домой, и мне наплевать на то, что у тебя разбита машина.

Они дружно засмеялись, и их смех разнесся громким эхом в холодной ночи, а Коррин снова поднесла к губам бутылку. Когда страх последних нескольких минут развеялся, Джоди тряхнула плечами, пытаясь сбросить напряжение. Они были буквально на волосок от смерти, но это не испортило им праздничного настроения. И это просто прекрасно!

— Хорошо, — сказала Ханна, переходя через дорогу. — Дорожная служба связалась с местной станцией техобслуживания, и они отправили к нам тягач. Надеюсь, вы все надели теплое нижнее белье. Они сказали, что машина прибудет не раньше, чем через полчаса.



Мэтт Вайзмен заметил «мазду», когда на своем тягаче въезжал в широкий U-образный поворот на противоположной стороне дороги. «Надо же, врезались прямо в маркировочный столб», — подумал он. Разворачивая тягач, он в зеркале заднего вида увидел водителя и троих пассажиров. Дернув ручной тормоз, он заглянул в свой блокнот и покачал головой. Похоже, что новенького паренька, которого нанял его отец, нужно научить задавать правильные вопросы. Тот, судя по всему, забыл спросить о том, сколько человек было в разбитой машине. Теперь остается только надеяться на то, что у этой компании есть еще одно транспортное средство, а иначе работа будет не такой легкой, как он предполагал.

«Я займусь этим, папа, — сказал Мэтт после того, как они приняли этот звонок. — Прошло уже два месяца после моего возвращения. Я знаю, что нужно делать. Ты можешь ехать. Желаю тебе попасть прямо „в десятку“». Психолог ошибся. Если он согласился подменить отца для того, чтобы тот мог участвовать в финале турнира по дартсу, который устраивали в Болд Хилл, то это не означает, что у него имеется врожденное желание помогать другим людям. Это просто свидетельствует о том, что он — сентиментальный идиот.

Вытянув свою больную ногу, Мэтт вылез из кабины и посмотрел на четырех женщин, освещенных светом прожектора. Они стояли с противоположной стороны платформы тягача. Да, такое не каждый день увидишь. Особенно здесь и особенно в пятницу вечером. Он начал пересматривать свои документы, пытаясь выяснить фамилию пострадавшей, и, услышав смех, снова поднял голову. «Вот так чудеса! Они еще могут смеяться после того, как проторчали почти целый час на темной пустынной дороге!» — подумал он.

— Добрый вечер, леди. С вами все в порядке? — спросил Мэтт, направившись к ним.

Обходя свой тягач, он разглядывал женщин. Все они были чертовски привлекательными. На вид им можно было дать лет тридцать пять — тридцать восемь. Одна из них была разодета так, будто собралась на ужин в шикарный ресторан. Справа от нее стояла женщина с густой копной темных вьющихся волос. Она была самой низкой из них. У той, которая расположилась слева от шикарно одетой леди, было прелестное личико, но довольно широкие бедра. Похоже, после того, как она произвела на свет парочку ребятишек, ей так и не удалось восстановить прежние формы. У последней была короткая стрижка (такой «ежик» с торчащими иголками) и огромные черные глаза. Одета она была в короткую куртку и джинсы, плотно обтягивавшие ее длинные стройные ноги.

— Кто из вас миссис Де Крейн?

Женщины прыснули от смеха.

— Может быть, Джо Де Крейн? — переспросил он. Они снова засмеялись. В этот момент он заметил, что нарядно одетая дама держит в руке бутылку шампанского. — Что, леди, решили вечерком немного выпить? — поинтересовался он совершенно спокойным, безразличным голосом. Он ни в чем их не обвинял, а просто спрашивал из вежливости.

— Совершенно верно, — сказала женщина, державшая бутылку, и помахала ею из стороны в сторону. — Исключительно в медицинских целях. Нам не хотелось, чтобы Джоди хлопнулась в обморок после того, что ей довелось пережить. У нее был шок.

Длинноногая женщина шагнула вперед и засмеялась. Это был низкий раскатистый смех уверенного в себе человека.

— Привет, — сказала она. — Это моя машина. Я — Джоди Креймер. Вы почти угадали. Я имею в виду мою фамилию.

На вид она была совершенно трезвой, и мозги у нее, судя по всему, тоже были на месте. Такая не станет пить за рулем. Однако в жизни всякое случается.

— Думаю, если бы вас сейчас заставили дунуть в трубку, аппарат не смог бы определить, когда вы пили — до или после аварии, — сказал Мэтт.

Она улыбнулась, вскинув голову.

— После аварии я сделала всего один глоток шампанского. Я очень сомневаюсь в том, что аппарат смог бы это уловить, — сказала она. — Однако здесь нет полиции. Здесь только вы. Поэтому было бы просто чудесно, если бы вы занялись моей машиной, пока мы все не замерзли до смерти.

Мэтт на какое-то мгновение задержал на ней свой взгляд. Это было сказано приятным, спокойным, но твердым голосом. Она привыкла отдавать команды, и это было ясно, как божий день. В другое время и в другом месте она бы так просто от него не отделалась. Он бы обязательно заставил ее дунуть в трубку. Однако сегодня можно и отступить от правил, ведь никто из женщин не пострадал и ни одна из них сегодня уже не сядет за руль.

— Что случилось? — спросил он, делая вид, что осматривает авто.

Джоди рассказала ему о машине, которая столкнула ее с дороги, и указала рукой на маркировочный столб, лежавший прямо под двигателем. Она действительно была вне себя от злости. И это было потрясающее зрелище. Он нагнулся для того, чтобы осмотреть двигатель, и, не удержавшись, уставился на ее ноги. Они были стройными и сильными. «Она, наверное, занимается бегом», — подумал Мэтт.

— Куда вы направляетесь, леди? — спросил он.

— Мы едем на выходные в одно местечко. Оно находится сразу за Болд Хилл, — ответила Джоди.

Что же, значит, им не придется идти пешком.

— Вас кто-нибудь может забрать отсюда? — спросил он.

На его вопрос ответила нарядно одетая дама.

— Нас всего четверо, — сказала она. — Мы решили устроить на выходных нечто вроде девичника.

— И сразу такой облом! Мне, конечно, не хотелось бы вас расстраивать, но я могу взять только двух пассажиров.

Женщины о чем-то тихо перешептывались. «Полная задница!» — в сердцах воскликнула одна из них. Мэтт не мог с ней не согласиться. «Да, их ситуация именно так и называется», — подумал он.

Джоди провела рукой по своим коротко стриженным волосам.

— Как далеко отсюда до Болд Хилл? — спросила она.

— Примерно километров сорок. Это полчаса пути на тягаче.

— Можем ли мы вызвать сюда такси из города? Согласится ли кто-нибудь ехать в такую даль в пятницу вечером?

Мэтт посмотрел на нее, удивленно вскинув брови.

— Болд Хилл в пятницу вечером не впадает в спячку. Городок живет полноценной жизнью. Я сейчас свяжусь по рации с нашим таксистом. Думаю, он доберется сюда быстрее, чем мы успеем погрузить вашу машину на тягач, — сказал он.

Как бы там ни было, он не бросит их одних на темной дороге. В этом месте опасно оставаться.

Связавшись с Дугги по рации, Мэтт велел ему, чтобы тот бросил все дела и мухой примчался к нему. Он сказал, что с ним четыре городских дамочки, которые от страха чуть не наделали в штаны, когда их машину столкнули с дороги. Дамочки эти стучат зубами от холода и ждут, когда он поднимет свою задницу и примчится к ним на помощь. Этому парню иногда нужно дать хорошего пинка, чтобы расшевелить его.

Мэтт принялся грузить «мазду» на платформу тягача. Несмотря на то, что он делал все крайне медленно и намеренно тянул время, но к тому моменту, когда он закончил работу, Дугги так и не появился. Он еще раз связался по рации с таксистом, а женщины, вытащив из машины свои сумки и сбросив их в одну кучу, жались друг к другу, дрожа от холода.

— Таксист сказал, что будет здесь через пять минут. Я подожду его. Если хотите, можете сесть в кабину тягача. Там тепло, — сказал Мэтт.

— Дело в том, что у нас мало времени, — выйдя вперед, заявила Джоди. — До восьми часов мы должны забрать ключ в одном городском магазине, а уже половина восьмого. Если мы все будем стоять тут и ждать, то не успеем попасть туда до закрытия магазина.

Мэтт смерил взглядом темную дорогу.

— Что это за магазин? — спросил он.

— Продовольственный супермаркет Смита, — развернув листок бумаги, прочитала она.

Похоже, она права. Этот магазин расположен рядом с агентством недвижимости. Он плохо знал этих Смитов — когда, будучи еще ребенком, он жил в Болд Хилл, супермаркет принадлежал другим владельцам. Однако всем в городе хорошо известно, что они всегда закрываются вовремя, так как живут за городом.

Мэтт медленно покачал головой.

— Вам не стоит оставаться одним в таком месте, да еще и ночью, — сказал он.

Джоди посмотрела на часы.

— Вы же сами сказали, что такси приедет через пять минут. Наверное, машина уже где-то за этим поворотом, — сказала она. — Сейчас каждая минута на счету. Если мы не успеем забрать ключ, нам придется срочно искать другой отель, который может приютить четверых человек без предварительного бронирования.

Мэтт снова посмотрел на дорогу. Он мог бы позвонить в паб и попросить, чтобы кто-нибудь съездил к Смитам. Мэтт достал из кармана телефон, но на индикаторе не было ни одной полоски. В таком месте о хорошей связи можно только мечтать. Он посмотрел на Джоди. Она, конечно, права — у них мало времени, но ему не хотелось оставлять женщин одних. Он может проторчать здесь еще десять минут, пытаясь поймать сеть, или немедленно отправиться в дорогу, тем самым избавив их от целой кучи проблем.



Джоди заметила, что водитель тягача задумался. Он все-таки хороший парень, хотя и хотел заставить ее пройти тест на алкоголь. К тому же довольно симпатичный. Высокий, мускулистый. Именно мускулистый, а не жирный. У него великолепная улыбка. Однако он не шутил, когда говорил о том, что не хочет оставлять их здесь одних.

У нее тоже не было желания торчать на этой темной, как преисподняя, дороге. Однако остаться придется именно ей. Ведь это ее машина, и именно она виновата в том, что случилось. Куда бы Джоди ни ехала, она всегда садилась за руль, сознательно выбирая роль водителя, а не пассажира. Она считала, что для нее, с ее гипертрофированным чувством осторожности, это самый безопасный вариант. Ведь в этом случае ее жизнь находится в ее собственных руках. Однако она также понимала, что есть, так сказать, и обратная сторона медали — если что-нибудь случится, отвечать придется именно ей. Она запросто могла бы сейчас безучастно стоять в стороне. Если они не заберут ключ, она будет чувствовать себя виноватой в том, что устроила подругам еще одни выходные в «плавучем доме». Они потом целый год будут обсуждать, что хуже — протекающий туалет или ночевка под открытым небом.

Она ободряюще улыбнулась водителю тягача, который крутил в руке свой мобильный телефон, пытаясь поймать сеть. Положив телефон в карман, он посмотрел на нее.

— Хорошо, давайте так и сделаем, — сказал он.

Чтобы решить, кто поедет в тягаче, Джоди провела с подругами короткое совещание.

— Мы все можем остаться, — предложила Ханна.

— Не говори глупости, — ответила Джоди. — Мы все не поместимся в такси. А у нас ведь еще багаж. Вот что я предлагаю. Лу хочет в туалет, и, чтобы не шастать в темноте по колючим кустам в поисках подходящего места, она должна поехать в город.

По лицу Лу было видно, что такой поворот событий ее обрадовал. Однако она в то же время чувствовала себя немного виноватой. Джоди повернулась к Коррин и Ханне. Им, похоже, было все равно — ехать или оставаться.

— У Ханны тонкая куртка, и она может замерзнуть. У Коррин есть два варианта — она может отдать свое пальто Ханне или остаться со мной, — сказала Джоди.

Коррин была довольно стройной, а у Ханны явно имелся лишний вес, который сосредоточился в основном в районе талии. Пальто Коррин имело облегающий силуэт, и было понятно, что Ханна с ее располневшими бедрами не сможет в него втиснуться.

Ханна смерила Коррин взглядом, потом одернула свитер, натянув его на живот, и заправила за уши свои короткие каштановые локоны.

— Я, в общем-то, не против, но… — пробормотала она.

Пожав плечами, Коррин вздохнула, а потом, засунув руки в карманы, безучастно наблюдала за тем, как Джоди помогала Луизе и Ханне грузить сумки на тягач. Когда же Джоди закрыла дверь кабины, оказалось, что бóльшая половина их багажа все еще лежит на грязной дороге, прямо у ее ног, и все, в том числе и водитель тягача, недовольны таким поворотом событий.

«Выходные у нас начинаются просто чудесно», — подумала Джоди.

— Не волнуйтесь, с нами ничего не случится. Встретимся в Болд Хилл, — сказала она и махнула рукой, давая понять, чтобы они быстрее уезжали.

В руке у Джоди был фонарь, который оставил ей водитель тягача. На прощание она улыбнулась подругам так, словно они с Коррин оставались не на темной пустынной дороге, а в уютном ресторане.

Она стояла в самом центре шоссе, наблюдая за тем, как удаляется тягач. Вот машина въехала на вершину холма, и ее фары осветили ночное небо. Потом она начала спускаться вниз и исчезла из виду. Джоди вспомнила о том, как еще совсем недавно фары ее машины прорезали темноту, образовывая светлый тоннель, и у нее по спине пробежали мурашки. От холода и страха. Ведь она осталась в темном и совершенно пустынном месте.

2

— Нам нужно беречь батареи, — заявила Джоди, выключив фонарь.

— Господи, как же здесь холодно! — сказала Коррин. В полной тишине, в этом продуваемом всеми ветрами месте ее голос звучал непривычно громко.

Джоди отвернулась от дороги и, напряженно вглядываясь в темноту, пыталась разглядеть светлые волосы Коррин.

— И темно, — сказала она. — Темно, как в преисподней.

— Холод хуже темноты.

— Ничего подобного. Эта непроглядная темнота наводит такой ужас, что меня просто бросает в дрожь, — сказала Джоди. Осторожно, пытаясь обойти лежавшие на дороге сумки и не споткнуться, она продвигалась в ту сторону, откуда доносился голос Коррин. Ей казалось, что ночь дышит ей прямо в затылок. Она изо всех сил пыталась унять свой страх и не думать о плохом. — Нам нужно было одолжить у водителя тягача его флуоресцентный жилет, — сказала она.

— Ты шутишь? Этот цвет тебе совершенно не идет, — воскликнула Коррин. Прямо перед Джоди из темноты неожиданно возникло ее лицо, освещенное голубым светом мобильного телефона Ханны. Это был единственный телефон, который смог поймать сеть. — Однако сейчас уже тридцать две минуты восьмого. Если через десять минут такси не приедет, я снова позвоню водителю тягача.

Коррин посмотрела на Джоди, и та улыбнулась подруге.

— Господи, ты сейчас похожа на персонаж из страшной сказки о привидениях. Несчастную жертву обезглавили, и ее голова время от времени появляется на шоссе, наводя ужас на водителей. Бедняги разбиваются на своих машинах, и никто не может объяснить, почему происходят все эти ужасные аварии.

Коррин прижала телефон к своему подбородку. В мертвенном голубом свете ее лицо было похоже на безобразный череп без глаз и рта.

— Именно такое лицо может заставить вас поверить в то, что за кожей нужно постоянно и тщательно ухаживать, — продекламировала она.

Джоди расхохоталась и, услышав хриплый приглушенный смех Коррин, сказала подруге:

— Спасибо, что осталась со мной.

Луч света скользнул по темной дороге и погас. Коррин положила телефон в карман.

— Мою участь предопределило то, что у меня крепкий мочевой пузырь и теплое пальто, — сказала она.

Она произнесла эти слова, смеясь, но Джоди поняла скрытый в них подтекст: это не благодеяние, а вынужденная мера.

— Прости меня. Это я виновата в том, что случилось, — сказала она.

— Ты ни в чем не виновата. Та машина пыталась столкнуть нас с дороги.

— Ты успела ее рассмотреть?

— Нет, не успела. Я открывала шампанское.

— Мне кажется, то был один из этих длинных приземистых «ютов».[1] Темного или даже черного цвета. С фарами на крыше. Нет, это были не фары, а прожектора.

— Кажется, у этой машины было что-то типа рамы над поддоном, — сказала Коррин. — Такие массивные серебристые столбики. Может быть, они были белыми. Я только мельком успела увидеть ее.

Джоди включила фонарь и, подойдя к обочине, повернулась направо и посмотрела на вершину холма. Потом, повернувшись налево, взглянула на поворот дороги.

— Что ты делаешь? — спросила Коррин.

— Ничего. Просто смотрю.

— Отсюда видно то же самое.

Держа фонарь в руке, Джоди осветила их сумки и чемоданы, Коррин и кусты за ее спиной.

— Да, знаю, но я не могу стоять неподвижно, как столб. Лучше я буду ходить и осматривать окрестности, — сказала она.

Освещая дорогу, Джоди обошла сваленный в кучу багаж, потом выключила фонарь и скрестила на груди руки. Совсем близко от нее захрустел гравий под сапогами Коррин. Джоди уловила запах ее духов. Откуда-то издалека донесся звук, похожий на крик птицы. Где-то на уровне пояса загорелся экран телефона, осветив на мгновение руку Коррин с безупречным маникюром. Потом свет снова погас.

Звук мотора сначала был тихим, как шепот в ночи, а потом усилился, превратившись в оглушительный рокот, и кусты у поворота осветились ярким светом.

— Слава богу! — воскликнула Коррин.

Свет фар разрезал темноту, и буквально через секунду из-за поворота вылетела машина. Она двигалась в противоположном Болд Хилл направлении. Однако это не удивило подруг. Такси могло выехать откуда угодно. Перекинув через плечо сумочку, Коррин взяла в руки свой чемодан и встала так, как будто она ждет автобус. Джоди подошла к краю дороги. Она крутила в руках включенный фонарь для того, чтобы таксист смог заметить их.

Когда машина оказалась уже почти рядом с ней, она поняла, что это не такси. На крыше не было светящихся «шашечек», да и скорость она не сбавила. Яркий свет фар ударил в глаза, и Джоди прищурилась. Из-под прикрытых ресниц она заметила темную фигуру мужчины, сидевшего за рулем, когда машина проезжала мимо нее. Кроме него в салоне больше никого не было. Джоди смотрела на автомобиль до тех пор, пока за поворотом не исчезли его красные габаритные огни.

— Черт побери! — крикнула Коррин.

Потом что-то с грохотом упало на придорожный гравий. Джоди решила, что Коррин бросила свой чемодан. «Надеюсь, что это был чемодан. Не станет же Коррин биться в истерике, упав в придорожную грязь», — подумала она.

Джоди вышла с обочины в самый центр гладкого, как стекло, дорожного полотна. Фонарь, который она держала в руке, по-прежнему был направлен в сторону поворота.

— Дерьмо собачье, — пробормотала она. После яркого света ночь казалась еще более мрачной и гнетущей. Ей это совершенно не нравилось. И еще ей не нравилось то, как тревожно билось в груди ее сердце. — Который час? — спросила она.

Вспыхнул голубой свет.

— Без двадцати восемь, — ответила Коррин.

— Я сейчас позвоню, — сказала Джоди.

Взяв телефон Ханны, она перешла на противоположную сторону дороги. Только после того, как она сошла на обочину и вплотную приблизилась к придорожным кустам, буквально вжавшись в них плечом, на индикаторе появилась одна полоска. Она набрала номер, который оставил водитель тягача, и, глядя на слегка потускневший свет фонаря, слушала телефонные гудки. Потом включился автоответчик таксиста. Джоди оставила ему вежливое сообщение: «Мы все еще на дороге, ждем вас, приезжайте быстрее». Затем она позвонила Луизе и водителю тягача. Однако никто из них не ответил.

Когда она вернулась к Коррин, фонарь уже почти погас. Казалось, что у него есть переключатель мощности, и этот переключатель повернули в самое нижнее положение. Тяжело вздохнув, она выключила фонарь. Воцарилась кромешная темнота.

— Черт возьми, я вообще ничего не вижу, — сказала она.

Помолчав немного, Коррин ответила:

— Я различаю верхушки деревьев на фоне неба.

Джоди подняла голову. Сначала она видела только неясные тени. По мере того, как ее глаза привыкали к темноте, она тоже увидела на фоне беззвездного неба верхушки деревьев, образовывавших рваную извилистую линию, потом вдалеке она заметила массивные эвкалиптовые деревья и белые придорожные маркеры. В этой непроглядной темноте ей вдруг показалось, что у нее за спиной кто-то стоит. Ей хотелось повернуться. Нужно было убедиться, что здесь, кроме них с Коррин, никого больше нет. «Не будь параноиком, Джоди. Все это уже в прошлом», — сказала она себе. Засунув руки в карманы, она произнесла:

— Я вижу белые линии на дороге.

— А я вижу тебя. Только лицо, а волосы нет.

— Твои волосы напоминают облако пара.

— Спасибо за такое сравнение.

— На здоровье.

— Черт, как же здесь холодно!

Коррин снова зашуршала ногами по гравию. Джоди потопталась на месте, подула на руки и подняла воротник куртки. Вокруг было так тихо, что она слышала, как бьется ее пульс. Ледяной ветер обжигал лицо, шуршал ветками кустов за спиной — этот тихий шелест в мрачной, зловещей тишине казался во сто крат громче, и она вдруг, непонятно почему, почувствовала себя совершенно одинокой.

— Адам сказал, что тебе сегодня пришлось вернуться в школу за его моделью самолета, — проговорила Джоди. Ее голос звучал громко и даже весело. Уж слишком весело. Она решила перейти на более спокойный тон. — Он такой забывчивый. Надеюсь, у тебя осталось достаточно времени и тебе не пришлось собраться в дорогу в спешке.

— Все нормально. Мои чемоданы были уже собраны и стояли у двери. К тому же он так переживал за меня, что если бы я не успела собраться, его маленькое сердечко просто разорвалось бы от горя.

Джоди улыбнулась. Услышав голос Коррин, она успокоилась.

— Он мечтал, чтобы его папочка увидел самолет, который он сделал, — сказала Джоди, хотя ей хотелось произнести совсем другие слова. Ей хотелось сказать, что она очень благодарна Коррин.

Два с половиной года тому назад Коррин запретила Джоди благодарить ее. Это случилось через неделю после того, как Джоди перешла на полный рабочий день. Она тогда все еще злилась на Джеймса и никак не могла прийти в себя после того, как он решил подать на развод и положить тем самым конец их трещавшему по всем швам браку. Из-за постоянных пробок на дорогах она не могла вовремя забирать Адама и Изабель, которые занимались в группе продленного дня. Дети обижались, Джоди чувствовала себя виноватой. К тому же ей приходилось тратить огромные деньги на оплату сверхурочных часов учителям, сидевшим с ее детьми. Потом к ней зашла Коррин, чтобы узнать, как у нее идут дела на новой работе. Коррин была женщиной очень ухоженной и стильной (всегда безупречно одетая, с аккуратной прической и макияжем), и на роль няни она совершенно не подходила. Трудно было поверить, что у нее тоже есть дети. Однако именно Коррин подала эту идею. По средам и пятницам Джоди задерживалась в школе дольше обычного — у нее были уроки у старшеклассников, а Коррин приходила в начальные классы за своим младшим сыном Зои. Два раза в неделю она забирала всех троих детей, везла их домой, поила чаем, и они играли до тех пор, пока не приезжала Джоди. «Не нужно меня благодарить», — сказала тогда Коррин. Ей очень нравилось слушать смех и веселые крики бегающих по дому детей. Ее покойный муж Роланд любил, когда в доме царили шум и гам.

В пятницу Коррин обычно ставила в холодильник бутылку шампанского и к приезду Джоди доставала ее оттуда. Иногда к ним присоединялись Ханна и Лу. Пока подруги приятно проводили время, их дети носились, как угорелые, по огромной игровой комнате, которую Коррин обустроила в своем доме, или резвились возле бассейна. Иногда, после того как Ханна и Лу возвращались домой к своим мужьям, Джоди и Коррин заказывали доставку на дом из ресторана или готовили сами какую-нибудь незатейливую закуску, вроде гренок с сыром. Потом садились за стол вместе со своими четырьмя детьми и устраивали себе что-то наподобие семейного ужина после рабочей недели. Оставшись без мужей, Джоди и Коррин скучали по таким вот тихим семейным вечерам.

— Я только не хочу, чтобы Джеймс узнал об этом. Он может подумать, что я сделала это ради него, — сказала Коррин.

Джоди знала, что, произнося эти слова, Коррин гордо вскинула голову, выражая тем самым свое негодование. Она так и не смогла простить Джеймса за то, что тот ушел из семьи. Он ведь видел, как она тяжело переживала смерть своего мужа Роланда, который умер от сердечного приступа за несколько месяцев до развода Джоди и Джеймса. И если Джоди нужно было облегчить душу и высказать все, что она думает о своем чрезмерно свободолюбивом муже, то Коррин для нее была самой подходящей собеседницей.

— Я ему ничего не скажу, — сказала Джоди.

Она слышала, как Коррин, шурша ногами по гравию, подошла к тому месту, где лежал их багаж.

— А где шампанское? — спросила она, склонившись над сумками и чемоданами.

— Шампанское? Ты шутишь? Оно слишком холодное.

— Дорогая, шампанское никогда не бывает слишком холодным. Я видела бутылку где-то здесь, возле сумок. Вот она… о-о… вот мерзость! Бутылка перевернулась, — воскликнула она. Снова послышался шорох гравия. — О-о, мать вашу так! — выругалась Коррин. — Я чуть не уселась в лужу шампанского. Намочила пальто. Весь подол мокрый! — крикнула она. Джоди услышала хлопающие звуки: судя по всему, Коррин отряхивала свое пальто. — Где же это чертово такси? Дай мне телефон. Я еще раз позвоню, — сказала она.

Джоди передала подруге телефон и фонарь. Пару раз тяжело вздохнув, Коррин сказала:

— Как эта штука работает? О, я, кажется, поняла. — Коррин включила фонарь, и луч света ударил прямо в лицо Джоди. Она прищурилась. — Интересно, что этот таксист скажет в свое оправдание?

«Этот таксист получит по полной программе», — подумала Джоди, улыбнувшись. Коррин осветила то место, где лежали их сумки. Однако, когда она прошла на противоположную сторону дороги, улыбка моментально исчезла с лица Джоди. Свет фонаря ослепил ее настолько, что она почти ничего не видела, и чем дальше уходила Коррин, тем более непроглядной становилась темнота. Растворились во мраке извилистый край неба и силуэты деревьев. Ей хотелось побежать за Коррин. Они прижмутся друг к другу, направив на себя фонарь, и, ожидая, пока таксист ответит на звонок, будут ругать его самыми последними словами. Однако в этой темноте Джоди не видела даже собственных ног. Она боялась, что может упасть, споткнувшись о сумки. Еще плотнее закутавшись в свою куртку, она пыталась не потерять из виду Коррин. У нее все сжалось в груди от страха, и сердце начало биться еще сильнее. Где это богом проклятое такси? И почему, черт возьми, его до сих пор нет? Таксист сказал, что приедет через пять минут, а они ждут его уже целых пятнадцать, и у них уже замерзли задницы…

В кустах раздался громкий треск.

Джоди резко повернулась назад и, хлопая невидящими глазами, начала всматриваться в темноту. У нее засосало под ложечкой. Это неприятное ощущение было ей до боли знакомо. Руки, которые она держала в карманах куртки, сразу сжались в кулаки. Джоди замерла на месте, напряженно вслушиваясь в тишину и пытаясь уловить звук шагов, дыхание, шепот. У нее было такое ощущение, что она находится в звуконепроницаемой комнате. Потом за ее спиной громко чертыхнулась Коррин.

Джоди даже подпрыгнула от неожиданности, и снова послышалось тихое шуршание гравия. Адреналин бурлил в ее крови, у нее дрожали не только руки, но и плечи. Она повернулась и в ореоле света, исходящего от телефона, увидела Коррин, которая с силой нажимала на кнопки аппарата. «Возьми себя в руки, Джоди. Здесь никого нет и не может быть. Здесь только ты и Коррин. Королева моды и стиля и ее подруга в спортивном костюме и кроссовках. Встряхнись, Джоди. Сделай глубокий вдох, а потом выдохни и расслабься», — сказала она себе.

— Удалось дозвониться? — громко спросила она, заполняя тишину своим голосом.

— Я послала сообщение таксисту, а Лу не ответила на звонок, — сказала Коррин и, застучав каблуками, двинулась к Джоди. — Чем они там, черт возьми, занимаются? Мы же сказали, что позвоним им из такси. У меня на индикаторе только одна полоска. Может, звонки не доходят до них. С ними все в порядке. Я в этом не сомневаюсь. Здесь просто плохая связь и в этом вся проблема.

Обойдя сумки, Коррин остановилась возле Джоди и, выключив фонарь, тяжело вздохнула.

— Не выключай фонарь, — сказала Джоди.

— У меня замерзла рука.

— Отдай его мне.

Фонарь снова загорелся. Джоди забрала его у Коррин и осветила багаж, лежавший прямо у их ног. Потом круг света стал расширяться, захватив придорожный гравий, следы краски на камнях и белый согнутый столб. Повернувшись, она осветила кусты, находившиеся сзади них. «Видишь, Джоди, это всего лишь кусты». Светлый круг превратился в маленький темный диск. Батареи скоро совсем разрядятся. Ей нужно выключить фонарь, но она не может сделать это.

— Мне не терпится узнать, как прошел школьный обед. Можешь рассказать? — спросила Джоди таким голосом, как будто рассказ о заседании школьного комитета по сбору благотворительных средств был самой животрепещущей темой вечера.

Она сама никогда бы не смогла организовать подобное мероприятие на должном уровне. У нее для этого не было ни времени, ни способностей, а Коррин с большим энтузиазмом принялась за работу (она сама украсила стол и выбрала меню) и прекрасно с ней справилась. Вот поэтому Джоди обычно избегала разговоров на эту тему. Однако сейчас она готова была выслушать подробный рассказ о школьном обеде. Сейчас она могла бы говорить о чем угодно, только бы заполнить эту невыносимую тишину, только бы не чувствовать себя одинокой в кромешной темноте.

— Боже мой, в этом году было столько споров насчет выбора цветовой гаммы… — начала свой рассказ Коррин.

И Джоди слушала все эти восторженные восклицания до тех пор, пока не поняла, что больше не может переносить неизвестность: ей необходимо было узнать, который час.

— Дай мне телефон, — сказала она, воспользовавшись паузой.

Коррин на миг прервала свой рассказ для того, чтобы отдышаться. Джоди посмотрела на светящиеся голубые цифры (они ждали уже двадцать три минуты) и, слушая Коррин, осветила фонарем обочину дороги, потом повернулась направо, в сторону вершины холма, а затем налево — в сторону поворота.

— Я еще раз попробую позвонить, — сказала Джоди.

Она перебежала через дорогу и зашла в кусты. Похоже, больше нет смысла оставлять таксисту сообщения. Если она скажет ему, что он негодяй и ничтожество, из-за которого они потеряли уйму времени, это никак не ускорит его приезд.

Она позвонила Луизе и водителю тягача. И снова ей никто не ответил. Впрочем, это уже не имело никакого значения.

Вершина холма озарилась ярким светом, послышался оглушительный рев мотора, и на дороге появилась машина, слепя глаза дальним светом фар. Джоди вышла из кустов и начала махать руками в надежде, что водитель заметит ее и притормозит. В свете фар она увидела Коррин, которая уже стояла на противоположной обочине, выставив вперед ногу и упершись рукой в бок. Видимо, она раньше Джоди поняла, что машина не остановится, и всем своим видом давала водителю понять, что он настоящий козел.

Когда авто проносилось мимо Джоди, водитель, высунувшись в окно, что-то крикнул, но сильный порыв ветра заглушил его слова. Джоди не поняла, что он ей прокричал (наверное, что-то вроде «молись, и Господь поможет тебе»). Она застыла в напряженном ожидании и, опустив фонарь, смотрела вслед автомобилю до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом. Джоди надеялась, что машина все-таки остановится. Однако чуда не произошло. Что ж, может быть, это к лучшему.

Когда красные габаритные огни исчезли за поворотом, Джоди перебежала на противоположную сторону дороги. Снова воцарилась кромешная темнота. Она потрясла фонарь, но он так и не зажегся. Она еще раз встряхнула его, а потом ударила по нему рукой. Однако и это не помогло.

— О господи! — воскликнула Коррин.

Джоди бросила фонарь туда, где лежали их сумки. Он с глухим стуком упал на землю и медленно подкатился к ногам Коррин.

— Опять никто не ответил, — сказала она.

— Чем они там, черт возьми, занимаются?

— Думаю, все дело в том, что здесь плохая связь, — сказала Джоди. «С ними ничего не случилось. Они в полной безопасности», — подумала она.

Коррин начала раскачиваться из стороны в сторону, постукивая каблуком о каблук.

— Я стараюсь думать о чем-нибудь таком, что поможет мне согреться, — сказала она. — Но это не помогает. Я вспомнила Бреда Питта, но потом представила, как вокруг него ползают все его дети, и поняла, что в этом нет ничего возбуждающего.

Джоди улыбнулась. Она понимала, что ей нужно успокоиться. Такси обязательно приедет. Оно появится буквально через минуту.

— Я уже так давно не испытывала ничего похожего на настоящую страсть, что даже начала забывать о том, как это бывает. Вряд ли это поможет мне согреться. Я не могу вспомнить ни одного по-настоящему горячего мужчину, ни с детьми, ни без них, — сказала она.

— У меня то же самое. После смерти Роланда у меня не было никого. Нет, один раз я все-таки попыталась устроить свою интимную жизнь, но об этом лучше не вспоминать.

Джоди посмотрела на Коррин и заметила, что ее лицо в обрамлении похожих на облако пара волос обращено к ней.

— Роб, торговый агент! — воскликнули они в один голос и расхохотались.

История о том, какой катастрофой обернулась попытка Коррин сыграть в игру под названием «вдова идет на свидание», была такой забавной, что четыре подруги до сих пор хохотали до упаду, вспоминая о событиях, произошедших несколько месяцев тому назад. Торговый агент Роб был другом друга одного из их знакомых. Он пригласил Коррин на свидание, и она решила, что после смерти мужа прошло уже достаточно много времени, чтобы попытаться устроить свою личную жизнь. Он был моложе Коррин, но ее это ничуть не смутило. Она сделала прическу и маникюр, купила новое платье, надела туфли на высоченных каблуках, а ее кавалер повел ее в обыкновенную пиццерию.

— Это была шикарная пиццерия, — сказала Джоди, радуясь тому, что может отвлечься от тягостных мыслей.

— Это было заведение, где есть специальные окна, к которым подъезжают машины, и водители делают заказы, не выходя из кабин, — уточнила Коррин, и они залились громким веселым смехом.

Подруги постоянно отпускали шуточки, вспоминая самые пикантные моменты свидания Коррин. Здесь, на этом ледяном холоде, воспоминания о наивном и неопытном простофиле Робе стали для них самым лучшим средством для снятия стресса. Они покатывались от смеха, вспоминая самые забавные моменты всей этой истории.

«Тебе почти сорок? Твои презервативы или мои, детка?» — «На первом свидании?» — «Эй, тебе сорок. У тебя уже нет времени на длинные прелюдии».

Сначала они смеялись над Робом, а потом друг над другом. Они так разошлись, что буквально задыхались от смеха, и это помогло Джоди встряхнуться. Все ее страхи и тревоги моментально развеялись, и ее больше не мучили мрачные предчувствия.

Смех постепенно утих, и Коррин обхватила Джоди за шею, положила голову ей на плечо и снова громко расхохоталась. Это был последний и довольно затяжной приступ смеха.

Джоди почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки, а на лбу выступила холодная испарина. Где-то глубоко в подсознании возникла какая-то неясная тревога.

Нет, не тревога, а воспоминание.

Это неожиданное волнение было вызвано не последним приступом смеха, а внезапной близостью Коррин. Джоди ощущала на шее ее дыхание. Темнота, холод, гнетущая тишина, царящая в этом необъятном, продуваемом всеми ветрами пространстве.

И вдруг воспоминания нахлынули потоком. Это было похоже на внезапный сильный удар. Удар кулаком между лопатками.

У нее в голове вихрем пронеслась какая-то невероятная смесь образов и картинок. Казалось, что ее память представляла собой киноленту, которую разорвали на куски, а потом склеили в произвольном порядке.

Розовые сандалии на платформе.

Мужское лицо. Длинные волосы, серьга в ухе, щербатый рот.

От смеха тяжело дышать.

Кто-то бежит по гравию.

Чьи-то шершавые руки на ее лице.

Кровь на ее руках. На ее одежде.

Очень много крови. Очень много…

3

Джоди поднесла руки к лицу. Так близко, чтобы рассмотреть свои ладони и пальцы. Нет, сейчас на них нет крови. Она тряхнула головой и сделала глубокий вдох, чувствуя, как легкие наполняются воздухом. Потом она выдохнула и снова сделала глубокий вход. Она содрогнулась от ужаса, вспомнив о том, как все это было, и даже успела подсчитать, сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз переживала нечто подобное. Прошло прочти четыре года.

«Все это уже в прошлом, Джоди. Это только воспоминания. Давние воспоминания», — сказала она себе. Однако ей было очень тяжело пробиться сквозь весь этот страх и услышать себя.

Коррин отстранилась от нее, все еще продолжая смеяться.

— Куда мы пойдем? — спросила она.

— Куда-нибудь подальше отсюда. Пошли, — сказала Джоди. Схватив Коррин за руку, она попыталась подтащить подругу к покрытой гравием обочине.

— Нет, — сказала Коррин, вырвав у Джоди свою руку. — Что значит «пошли»? Нам некуда идти. Куда мы денем наш багаж?

Черт, еще и багаж. Джоди совсем забыла о нем.

— Хорошо, мы возьмем его с собой, — сказала она и, схватив сумку, лежавшую прямо у ее ног, перекинула ее через плечо.

Потом она взяла сумку-холодильник, доверху набитую продуктами, и перекинула ее через второе плечо. Страх сделал ее неимоверно сильной. Она чувствовала себя суперженщиной, способной горы перевернуть. Она схватила еще две сумки и одну их них попыталась всунуть в руки Коррин.

— Вот, возьми это, и пойдем, — сказала она.