Ли Чайлд

Джек Ричер, или Никогда не возвращайся

Посвящается моим читателям, с искренней благодарностью
Lee Child
Never Go Back
Copyright © 2013 by Lee Child.
This edition is published by arrangement with Darley Anderson Literary, TV & Film Agency and The Van Lear Agency
© Гольдич В.А., Оганесова И.А., перевод на русский язык, 2014
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2016


Глава 01

…В итоге Джека Ричера посадили в машину и довезли до мотеля, где ему выдали ключ от номера, ровно такого, как он и ожидал, поскольку тысячу раз ночевал в подобных местах: внутристенная громыхающая батарея, спать рядом с которой совершенно невозможно (зато у хозяина получается хорошая экономия на электричестве), повсюду тусклые лампочки, на полу тонкий ковер, высыхающий через несколько часов после чистки, чтобы сдать номер в тот же день. Впрочем, чистили ковер – темный, с рисунком, отлично скрывающим пятна, – не слишком часто. Как и покрывало на кровати. Ричер не сомневался, что струя в душе будет слабой, полотенца – тонкими, мыло – крошечным, а шампунь – самым дешевым. Дополняли картину деревянная мебель, темная и немало повидавшая на своем веку, маленький старый телевизор и серые от грязи шторы.

В общем, никаких неожиданностей, ничего такого, чего Джек не видел уже тысячу раз. Но от этого происходящее не становилось менее отвратительным.

Поэтому, прежде чем положить ключ в карман, он снова вышел на парковку. На улице было холодно и сыро – середина вечера в середине зимы в северо-восточной Виргинии. Неподалеку лениво несла свои воды река Потомак, а за нею, на востоке, находился округ Колумбия, столица страны, где происходили самые разные вещи и огни города подсвечивали темные облака на небе.

Машина, которая привезла его сюда, умчалась в ночь. Ричер проследил взглядом, как исчезают в тумане ее задние огни, а через пару мгновений в мире воцарились тишина и покой. Впрочем, ненадолго. Почти сразу на дороге появился темный, ничем не примечательный седан, явно государственный, ехавший быстро и уверенно. Не вызывало сомнений, что водитель знал, куда ему нужно, потому что машина свернула на парковку перед мотелем и сразу направилась к офису. Однако когда фары высветили неподвижную фигуру Ричера, водитель передумал и покатил прямо к нему.

Гости. Цель неизвестна, значит, может быть все, что угодно, – как плохое, так и хорошее.

Машина остановилась параллельно зданию, и Джек оказался ровно посередине, между седаном и своим номером, на пространстве не больше боксерского ринга. Дверцы открылись, и наружу выбрались двое мужчин, которые, несмотря на холодную погоду, были в белых обтягивающих футболках и спортивных штанах, какие спринтеры обычно снимают за несколько секунд до забега. Оба были примерно шести футов роста и около двухсот фунтов весом. Меньше Ричера, но ненамного. Он сразу понял, что это военные: их выдали прически. Ни один гражданский парикмахер не станет делать такую прагматичную и уродливую стрижку – рынок не позволит.

Парень, вышедший со стороны пассажирского сиденья, обошел капот и встал рядом с водителем. Оба были в теннисных тапках, больших, белых и бесформенных. Джек не сомневался, что они не были на Ближнем Востоке в последнее время – ни загара, ни морщин от солнца, ни напряжения в глазах. Оба молодые, меньше тридцати, фактически Ричер им в отцы годился. Глядя на их тупые, ничего не выражающие лица, он решил, что на сержантов они не тянут – для этого им явно не хватало ума. Значит, скорее всего, младшие специалисты.

Парень с пассажирского сиденья повернулся к замершему перед ними мужчине:

– Вы Джек Ричер?

– А кто спрашивает? – поинтересовался тот.

– Мы.

– И кто вы такие?

– Юрисконсульты.

Ричер совершенно точно знал, что они врут. Армейские юристы никогда не разъезжают парами и не дышат через рот. Значит, гости являлись плохой новостью, а не хорошей, и правильнее всего будет предпринять немедленные действия. Джек знал, что ему не составит труда сделать вид, будто он им поверил, пойти навстречу, подняв руку в приветствии, и, не останавливаясь, нанести сокрушительный удар локтем в лицо парня, стоящего слева, направленный вниз и сильный, затем топнуть правой ногой, словно его главная задача состояла в том, чтобы прикончить воображаемого таракана, а на самом деле тем же локтем в обратном движении врезать правому типу в горло. Раз, два, три, хлоп, шлеп, хлоп – игра окончена!

Все очень просто. И совершенно безопасно. Ричер всегда придерживался правила: ответный удар наноси с самого начала. Особенно когда имеешь дело с численно превосходящим числом противников, которые к тому же моложе и энергичнее тебя. Но он не до конца понимал, что им нужно. По крайней мере, на данный момент. И он не мог позволить себе совершить ошибку – только не сейчас и не в нынешних обстоятельствах. Так что Джек был ограничен в возможностях, а потому решил посмотреть, что будет.

– И какие конкретно юридические советы вы даете? – поинтересовался он.

– Речь идет о недостойном поведении, – ответил один из парней. – Вы опозорили свое подразделение, но трибунал никому из нас не нужен. Так что вам следует прямо сейчас убраться из города и больше никогда сюда не возвращаться.

– Никто не говорил мне про трибунал.

– Пока не говорил, но обязательно скажут. Так что вам не стоит тут торчать и дожидаться, когда это произойдет.

– У меня приказ.

– Вас не могли найти. И не найдут сейчас. Армия не пользуется услугами агентов по поиску пропавших людей. Впрочем, никакому агенту не под силу вас разыскать, учитывая образ жизни, который вы ведете.

Ричер промолчал.

– Вот какой юридический совет мы вам даем, – сказал все тот же парень.

– Я вас услышал, – ответил Джек.

– Услышать мало, вы должны принять наш совет к сведению.

– Неужели?

– Да, потому что для этого есть уважительная причина.

– И какая?

– Каждый вечер, проведенный вами здесь, мы будем надирать вам задницу.

– Правда?

– Начиная с сегодняшнего. Чтобы вы получили общее представление о том, как вам следует поступить.

– Вы когда-нибудь покупали электрические приборы? – спросил Ричер.

– А это тут при чем?

– Я как-то видел один такой в магазине, с желтым ярлычком, на котором было написано, что с ним нужно обращаться осторожно, потому что в противном случае вам грозит смерть или вы можете серьезно пострадать.

– И что?

– Представьте себе, что на мне такой же ярлычок.

– Мы тебя не боимся, старик.

Старик. Перед мысленным взором Ричера возник его отец и залитое солнцем пространство. Наверное, Окинава. И Стэн Ричер, родившийся в Лаконии, штат Нью-Гемпшир, морской пехотинец, капитан, с женой и двумя сыновьями-подростками. Джек и его брат называли отца «старик», потому что он казался им совсем старым, хотя в тот момент Стэн был лет на десять моложе нынешнего Джека.

– Возвращайтесь туда, откуда явились, – сказал Ричер. – Потому что у вас очень серьезные проблемы, парни.

– Нам так не кажется.

– Я зарабатывал этим на жизнь, – продолжал Джек. – Впрочем, вам все про меня известно.

Незнакомцы не стали отвечать.

– Я знаю все ходы, – добавил Ричер. – Некоторые сам придумал.

И снова они промолчали.

Джек продолжал держать в руке ключ от номера. Правило номер один: никогда не атакуй человека, только что вышедшего из двери, которая запирается на замок. Связка, конечно, лучше, но даже один ключ может превратиться в очень хорошее оружие. Нужно прижать головку к ладони, а стержень зажать между указательным и средним пальцами, и получится вполне приличный кастет. Но к нему явилась парочка глупых детей, и Ричер решил, что их не стоит обижать слишком сильно и нет никакой нужды разрывать плоть и ломать кости. Он убрал ключ в карман.

Теннисные тапки означали, что парни не собирались бить его ногами. Никто не станет делать это в мягкой спортивной обуви белого цвета. Бессмысленно. Если только они не решили помахать ногами исключительно для демонстрации силы. Вроде как показать, что они знакомы с модным в последнее время боевым искусством, название которого похоже на блюдо из меню китайского ресторана. Тхеквондо и тому подобное. Прекрасно выглядит на Олимпийских играх – и совершенно бесполезная вещь в уличной драке. Когда твой противник поднимает ногу, точно пес около пожарного гидранта, так и хочется как следует ему врезать, будто он умоляет тебя отделать его до потери сознания.

Интересно, парнишкам это известно? Они вообще когда-нибудь смотрели на свои ноги? Сам Ричер был в тяжелых ботинках, удобных и надежных, которые купил в Южной Дакоте и планировал проносить до конца зимы.

– Я иду в номер, – сказал он, но не получил никакого ответа. – Спокойной ночи, – добавил Джек – и снова не получил никакой реакции.

Тогда он повернулся вполоборота, сделал полшага назад, к двери своего номера, и его тело легко описало четверть круга. Как он и предполагал, парни, не сговариваясь, бросились к нему – быстрее, чем двигался он сам, – приготовившись его схватить. Он не остановился, чтобы они успели набрать ускорение, а затем резко развернулся по другой четверти круга, и теперь их скорости сравнялись – двести фунтов с одной стороны и четыреста с другой должны были вот-вот столкнуться, но Ричер продолжал поворачиваться и нанес мощный хук левому громиле. Он попал, как и собирался, в ухо, голова его противника дернулась в сторону и врезалась в плечо второго парня, а сам Джек тем временем нанес ему апперкот в челюсть. Получилось совсем как в учебнике. Вторая голова тоже дернулась, только вверх и назад, причем все это произошло одновременно, точно они превратились в марионеток и управлявший ими кукольник нечаянно чихнул.

Оба нападающих остались на ногах, но первый громила, стоявший слева, раскачивался, словно моряк на палубе корабля, а тот, что находился справа, спотыкаясь, сделал несколько шагов назад. Левый так и не восстановил равновесия, и центр его массы оставался открытым и незащищенным. Ричер левой рукой, точно дубинкой, врезал ему в солнечное сплетение, достаточно сильно, чтобы тот задохнулся, но стараясь не нанести ему серьезной неврологической травмы. Громила сложился пополам и обхватил колени, а Джек шагнул мимо, в сторону его напарника. Тот увидел, что он приближается, и слабо замахнулся правой рукой. Ричер отбил ее левым предплечьем, нанес ему такой же удар в солнечное сплетение, и он скорчился точно так же, как и его товарищ.

После этого Джек без проблем развернул их, пока они не оказались лицом в нужном направлении, и ногой в ботинке толкнул в сторону машины, сначала одного, а потом другого. Они врезались в нее головами, распластались на земле и остались лежать, тяжело дыша, но так и не потеряв сознания. На дверцах машины остались небольшие вмятины.

Завтра утром у обоих будет отчаянно болеть голова, да еще придется объяснять, что произошло с машиной. Ричер поступил с ними исключительно милосердно, учитывая все обстоятельства. Великодушно. Деликатно. Можно даже сказать, нежно.

Старик.

Достаточно старый, чтобы быть их отцом.

К этому моменту Джек провел в Виргинии менее трех часов.

Глава 02

Ричер наконец выбрался из заснеженной Южной Дакоты, но не так быстро, как ему хотелось. Он дважды застревал в Небраске, да и дальше у него получалось продвигаться довольно медленно. В Миссури ему пришлось долго ловить попутку, но в конце концов его подобрал серебристый «Форд», водитель которого, костлявый мужчина, направлялся на восток и проговорил всю дорогу от Канзас-Сити до Колумбии, а потом замолчал. Через Иллинойс Джек проехал на быстром черном «Порше», скорее всего, угнанном. После этого он встретил на остановке двух типов с ножами. Они потребовали у него деньги, и Ричер полагал, что сейчас они все еще находятся в больнице.

Индиана отняла у него три дня дорог в никуда. Затем был помятый голубой «Кадиллак», за рулем которого сидел величественный старый джентльмен в бабочке такого же цвета, что и его машина. Ричер оставался четыре дня в маленьком городке в Огайо, а дальше целый день ехал на «Сильверадо» с парой молодоженов и их собакой, отправившихся на поиски работы. По мнению Джека, у ребят имелись все шансы ее найти, в отличие от собаки, которой, судя по всему, было суждено до конца своих дней оставаться нахлебницей. Впрочем, чего еще можно ждать от бесполезной огромной дворняги четырех лет, дружелюбной и доверчивой? К тому же она дико линяла, несмотря на то, что за окном стояла зима, и к концу поездки Ричера с ног до головы покрывала тонкая золотистая шерсть.

Дальше ему пришлось свернуть в Пенсильванию, на юго-восток. Это было не слишком логично, но в нужную ему сторону никто не ехал. Он провел день неподалеку от Питтсбурга и еще один около Йорка, а потом черный парень лет двадцати довез его в белом тридцатилетнем «Бьюике» до Балтимора, в штат Мэриленд. В общем, получилось очень долго и медленно.

Но дальше пошло веселее. Балтимор находится на трассе I-95, и округ Колумбия был следующей остановкой в южном направлении, а та часть Виргинии, куда направлялся Ричер, располагалась внутри округа – не намного дальше на запад от Арлингтонского кладбища, чем на восток от Белого дома. В Балтиморе Джек сел на автобус, вышел за пределами округа Колумбия на автобусной станции за «Юнион-стейшн», дошел до Кей-стрит, потом свернул на Вашингтон-серкл, прошагал по Двадцать третьей улице до Мемориала Линкольна, а затем перешел через мост к кладбищу, у ворот которого имелась автобусная остановка. Местная линия, в основном для огородников.

Целью путешествия Ричера был Рок-Крик[1], одно из многих мест в регионе, имевших одинаковые названия, потому что там повсюду были скалы и ручьи, а поселенцы жили изолированно друг от друга и обладали одинаковым образным мышлением, когда речь заходила об именах. Не вызывало сомнений, что в стародавние времена расквашенной земли, бриджей и париков это была маленькая колониальная деревенька, которая позже превратилась в один из множества перекрестков на сотне квадратных миль дорогих домов и дешевых парков перед офисами. Джек смотрел в окно автобуса, отмечая знакомые и новые картины, и ждал.

Конечным пунктом его назначения являлось массивное здание, построенное около шестидесяти лет назад рядом с Министерством обороны США для давным-давно забытых целей. Примерно через сорок лет его затребовала военная полиция, что в конечном итоге оказалось ошибкой. Видимо, какой-то офицер думал о другом Рок-Крик, но он все же получил здание. Оно некоторое время пустовало, а затем его сделали штабом незадолго перед этим сформированного особого 110-го подразделения военной полиции. Для Ричера этот дом стал чем-то вроде основного места базирования.

Он вышел в двух кварталах, на углу и у подножия длинного холма, мимо которого ходил много раз. Перед ним вытянулась трехполосная дорога с потрескавшимся асфальтом на тротуарах и старыми деревьями по обочинам. Здание штаба стояло на большой площадке, впереди и слева обнесенной высокой каменной стеной. Джек видел только крышу из серой черепицы, заросшую мхом с северной стороны. С трехполосной дороги имелся съезд к воротам с двумя кирпичными колоннами по обеим сторонам. Во времена Ричера колонны играли исключительно декоративную роль, и никаких ворот не было. Потом их установили – тяжелые, стальные, с колесиками, на рельсах, вбитых в старый асфальт. Система безопасности в теории, но не на практике, потому что ворота были распахнуты настежь. Внутри, у дальнего конца, находилась будка охраны, тоже появившаяся не так давно, а в ней сидел рядовой 1-го класса в новой форме с дурацкими узорами – мешковатой и, по мнению Ричера, похожей на пижаму. День постепенно превращался в вечер, и на улице начало темнеть.

Джек остановился у будки охраны, часовой наградил его вопросительным взглядом.

– Мне нужно встретиться с вашим командиром, – сказал ему Ричер.

– Вы имеете в виду майора Тернер? – спросил солдатик.

– А у вас сколько командиров? – поинтересовался Джек.

– Один, сэр. Точнее, одна.

– И зовут ее Сьюзан?

– Да, сэр. Все верно. Майор Сьюзан Тернер, сэр.

– Вот она-то мне и нужна.

– Как вас представить?

– Ричер.

– По какому вопросу?

– По личному.

– Подождите минуту, сэр.

Часовой снял трубку и сказал: «Мистер Ричер к майору Тернер». Разговор занял больше времени, чем ожидал Джек, – в какой-то момент паренек даже прикрыл микрофон рукой и спросил:

– Вы тот самый Ричер, который раньше был здесь командиром? Майор Джек Ричер?

– Да, – ответил Джек.

– И вы звонили майору Тернер откуда-то из Южной Дакоты?

– Именно.

Часовой передал своему собеседнику эти два утвердительных ответа и снова стал слушать, а затем повесил трубку.

– Думаю, дорогу вы знаете, – сказал он.

– Ясное дело, знаю.

Ричер прошел вперед, но через десять шагов услышал пронзительный скрип, остановился и оглянулся. У него за спиной закрывались ворота.

Здание штаба представляло собой классический образец архитектуры Министерства обороны: длинное, невысокое (всего в два этажа), кирпич и камень, черепица, зеленые металлические рамы и зеленые цилиндрические поручни на ступеньках, ведущих к двери. Пятидесятые годы стали золотым веком для Министерства обороны, имевшего тогда почти безграничный бюджет. Армия, Военно-морские и Военно-воздушные силы, а также Морская пехота получали все, стоило им только пожелать. И даже больше. На парковке стояло множество машин: армейские седаны, не бросающиеся в глаза, темные и немало повидавшие на своем веку, и автомобили, явно принадлежащие служащим штаба, более яркие, но по большей части далеко не новые. Рядом с красной двухместной машинкой высился одинокий зеленый «Хамви», громадный, невероятно угрожающего вида, и Ричеру стало интересно, не Сьюзан ли принадлежит маленький красный автомобиль. Такое вполне могло быть. По крайней мере, судя по тому, как она разговаривала по телефону.

Джек поднялся по короткой каменной лестнице к входной двери, размышляя о том, что ни лестница, ни дверь совсем не изменились после того, как он уволился из армии, разве что их покрасили. Причем, скорее всего, не один раз. Армия имела в своем распоряжении огромное количество краски и с огромным удовольствием и щедро ее использовала. Внутри все выглядело примерно так же, как прежде. Каменная лестница справа вела на второй этаж, а слева находилась вахта. От вестибюля отходил узкий коридор, который тянулся по всей длине здания, с кабинетами по обеим сторонам. Двери кабинетов наполовину были сделаны из ребристого стекла. В коридоре горел свет, потому что зимой в здании всегда царил полумрак.

За столом дежурного офицера сидела чернокожая женщина в такой же «пижаме», как у часового на воротах, но с сержантскими знаками различия на бейджике посередине груди. Ричер подумал, что это похоже на центр мишени. Вверх, выше, выше – огонь! Ему больше нравилась прежняя камуфляжная форма. Женщина не слишком обрадовалась, увидев посетителя. Более того, она ужасно нервничала.

– Джек Ричер к майору Тернер, – сказал мужчина.

Сержант начала что-то говорить, однако потом вдруг замолкла на полуслове, как будто собиралась сказать ему очень многое, но в конце концов сумела лишь выдавить из себя:

– Пройдите в ее кабинет. Вы знаете, где он находится?

Ричер кивнул. Когда-то это был его кабинет, и он отлично знал, где его искать.

– Спасибо, сержант, – кивнул он женщине.

Джек подошел к лестнице, отметив, что здесь ничего не изменилось – те же металлические перила и такие же истертые каменные ступени. Он тысячу раз по ним поднимался. Лестница делала один поворот и заканчивалась на площадке ровно над вестибюлем в конце длинного коридора второго этажа. Здесь тоже горели все лампочки. И линолеум на полу был прежним, и на дверях было такое же ребристое стекло, как и на первом этаже…

Его кабинет был третьим слева. Нет, теперь это кабинет Сьюзан Тернер.

Ричер проверил, аккуратно ли заправлена в брюки рубашка, и пригладил рукой волосы. Он не имел ни малейшего представления, что ему скажет Тернер. Ему понравился ее голос, когда он разговаривал с ней по телефону. Не более того. Но он почувствовал, что этот голос принадлежит очень интересному человеку, и хотел с нею познакомиться. Все очень просто. Джек сделал два шага и остановился. Она наверняка подумает, что он не в своем уме.

Но волков бояться, в лес не ходить. Мужчина пожал плечами и пошел дальше. Третья дверь слева. Такая же, как и при нем, только ее покрасили. Внизу деревянная, верхняя половина из ребристого стекла, которое делило тусклую картину внутри на искривленные вертикальные полосы. На стене, рядом с ручкой, Ричер обнаружил обычную офисную табличку: «Майор С.Р. Тернер, командир подразделения». А вот это уже что-то новенькое! Во времена Джека его фамилия, выведенная по трафарету, была написана прямо на дереве, под стеклом и занимала еще меньше места: «Майор Ричер, КП».

Он услышал едва различимый голос, доносившийся изнутри, и решил, что его приглашают войти. Сделав глубокий вдох, посетитель открыл дверь в кабинет. Он ожидал увидеть там какие-нибудь изменения, но их оказалось совсем немного. На полу все тот же линолеум, отполированный за годы до блеска и потерявший свой первоначальный цвет. Тот же письменный стол, стальной, точно боевой корабль, с облезлой краской и сияющий металлическим блеском, с вмятиной, оставшейся после того, как Ричер приложил к нему головой одного типа, в самом конце своей карьеры командира. Те же стулья, за столом и перед ним, практичные, сделанные в середине века, за которые дадут приличные деньги в какой-нибудь пижонской лавке Нью-Йорка или Сан-Франциско. Старые картотечные шкафы и люстра, тоже из тех времен, когда здесь служил Джек, – круглая чаша из белого стекла, висящая на трех тонких цепочках.

Отличия были почти предсказуемы течением времени. На столе место прежнего дискового телефона, черного и громоздкого, заняла консоль с тремя аппаратами. Кроме того, вместо ящиков для входящих и исходящих бумаг, вечно переполненных, стояли два компьютера, стационарный и лэптоп. На стене висела новая современная карта, и весь кабинет был залит мертвенным зеленым светом энергосберегающих лампочек. Значит, прогресс добрался и до военного ведомства.

Только две вещи в кабинете оказались для Ричера неожиданными и непредсказуемыми.

За столом сидел не майор, а подполковник. И он не был женщиной.

Глава 03

Мужчина за столом был в такой же «пижаме», как и все остальные, но на нем она выглядела еще хуже, чем на них. Вроде костюма для вечеринки на Хэллоуин. И не в том дело, что его физическая форма вызывала сомнения, просто он был невероятно серьезным и важным, а еще – словно бы пристегнутым к письменному столу. У Ричера создалось впечатление, что, если б этому типу предложили выбрать оружие, он остановился бы на механическом карандаше, а не на винтовке «М16». Дополняли картину седые волосы, зачесанные как у школьника, и очки в металлической оправе. Знаки различия подтверждали, что он действительно является подполковником армии США, и сообщали, что зовут его Морган.

– Прошу прощения, подполковник, я ищу майора Тернер, – сказал Джек.

– Садитесь, мистер Ричер, – предложил ему тип по имени Морган.

Начальственный вид являлся редким и ценным даром, и в армии ему придавали огромное значение. У Моргана этого вида было даже в избытке, и в его голосе звучали металлические нотки, совсем как в волосах и оправе очков. Никакого дерьма, угроз или воплей – лишь холодная уверенность, что любой разумный человек станет делать ровно то, что он прикажет, просто потому, что никакой другой альтернативы нет.

Джек сел на стул для посетителей, стоявший ближе к окну. У него были ножки из гнутых металлических трубок, и он слегка спружинил под его весом. Ричер помнил это ощущение, потому что не один раз сидел на этом стуле по самым разным причинам.

– Прошу вас объяснить, по какому поводу вы сюда приехали, – сказал Морган.

В этот момент Джек подумал, что сейчас услышит сообщение о смерти Сьюзан Тернер. Возможно, в Афганистане. Или что она погибла в автомобильной катастрофе.

– Где майор Тернер? – спросил он.

– Ее здесь нет, – ответил подполковник.

– И где же она?

– Возможно, мы со временем до этого доберемся. Но сначала я хочу понять, каков ваш интерес.

– К чему?

– К майору Тернер.

– Майор Тернер меня совершенно не интересует.

– Однако у ворот вы назвали ее имя.

– У меня к ней личное дело.

– В каком смысле?

– Я разговаривал с нею по телефону, – пояснил Ричер. – И она показалась мне интересным человеком, вот я и подумал, что стоит заехать и пригласить ее на обед. Боевой устав не запрещает ей ответить мне «да».

– Или «нет». Такое ведь тоже возможно.

– Разумеется.

– О чем вы разговаривали по телефону? – спросил Морган.

– Да так, о том, о сем…

– Поконкретнее.

– Это был частный разговор, подполковник, а я вас не знаю.

– Я являюсь командиром специального Сто десятого подразделения.

– Это не майор Тернер?

– Больше нет.

– Мне казалось, что это должность майора, а не подполковника.

– Я занимаю данное место временно. Поскольку я специалист по кризисным ситуациям, меня послали сюда расчистить завал, который здесь образовался.

– А здесь образовался завал? Вы это хотите мне сказать?

Морган проигнорировал этот вопрос.

– Вы договаривались с майором Тернер о встрече? – спросил он вместо ответа.

– Не совсем.

– Она попросила вас приехать?

– Не совсем, – повторил Ричер.

– Да или нет?

– Ни то ни другое. Полагаю, это было в некотором смысле наше общее желание, неопределенное. Если я окажусь случайно в здешних местах. Что-то вроде того.

– Однако вы здесь оказались. Почему?

– А почему нет? Я же должен где-то находиться.

– Иными словами, вы проделали весь путь от Южной Дакоты сюда исключительно из-за неопределенного желания?

– Мне понравился ее голос, – сказал Джек. – Какие проблемы?

– Я правильно понимаю, что вы безработный?

– В настоящее время – да.

– С каких пор?

– С того момента, как уволился из армии.

– Это настоящий позор.

– Где майор Тернер? – снова спросил Ричер.

– Данный разговор не имеет никакого отношения к майору Тернер, – заявил Морган.

– А к чему имеет?

– К вам.

– Ко мне?

– И не имеет ни малейшей связи с майором Тернер. Однако, возможно, вы ее заинтересовали, потому что она достала ваше личное дело, а на нем имеется флажок, который должен был сработать, когда майор Тернер взяла в архиве ваши документы. Это сэкономило бы нам время. Однако сигнал включился, только когда она вернула ваши бумаги на место. Впрочем, лучше поздно, чем никогда. Потому что вы здесь.

– Я не понимаю, о чем вы.

– Вы знали человека по имени Хуан Родригес?

– Нет. А кто это?

– В определенный момент времени им интересовалось Сто десятое подразделение. Теперь он мертв. Вам известна женщина, которую зовут Кэндис Дейтон?

– Нет. Она тоже умерла?

– Мисс Дейтон, к счастью, жива. Впрочем, как выяснилось, она не так чтобы очень счастлива. Вы уверены, что не помните ее?

– Что происходит?

– У вас очень серьезные проблемы, Ричер.

– Из-за чего?

– Министр армии получил медицинское заключение о том, что мистер Родригес умер потому, что его избили шестнадцать лет назад. Учитывая, что на подобные случаи не распространяется закон о давности, технически данное дело считается убийством.

– Вы хотите сказать, что это сделал один из моих подчиненных? Шестнадцать лет назад?

– Нет, я хочу сказать совсем не это.

– Хорошо. И от чего же несчастлива мисс Дейтон?

– Данный вопрос меня не касается. О мисс Дейтон с вами будут говорить другие.

– Тогда пусть поспешат. Я не собираюсь тут надолго задерживаться. Во всяком случае, если здесь нет майора Тернер. Больше ничего по-настоящему интересного в этих краях я не видел.

– Вы очень даже здесь задержитесь, – заявил Морган. – И нам с вами предстоит длинный и исключительно увлекательный разговор.

– О чем?

– Улики указывают на то, что именно вы избили мистера Родригеса шестнадцать лет назад.

– Чушь собачья!

– Вам будет предоставлен адвокат. И, если данное обвинение является чушью собачьей, он нам так и скажет.

– Когда я сказал «чушь собачья», я имел в виду, что нам с вами не предстоит никакого разговора, ни длинного, ни короткого. И адвоката не будет. Я – гражданское лицо, а вы – настоящая задница в пижаме.

– Значит, вы отказываетесь от добровольного сотрудничества?

– Совершенно верно.

– В таком случае задам вам вопрос: вы знакомы с десятым разделом Кодекса законов США?

– До определенной степени.

– Тогда вы, наверное, знаете, что, когда человек в вашем звании увольняется из армии, он не становится гражданским лицом. По крайней мере, не сразу и не полностью. Он переходит в разряд резервистов: не служит непосредственно, но может быть призван в любой момент.

– Сколько лет? – спросил Ричер.

– У вас был доступ к секретной информации.

– Я не забыл.

– Вы помните, какие бумаги подписали, чтобы его получить?

– Смутно, – признался Джек.

Он помнил только несколько человек в комнате, солидных и невероятно серьезных. Юристов, нотариусов, печати, пломбы и ручки.

– Там, естественно, имелось множество условий, напечатанных мелким шрифтом. Если государство согласилось на то, чтобы вы узнали его тайны, оно хотело получить контроль над вами. До, во время и после.

– Как долго после?

– Бо́льшая часть информации остается секретной шестьдесят лет.

– Это же смешно!

– Не беспокойтесь; в условиях, написанных мелким шрифтом, не говорится, что вы будете оставаться резервистом в течение шестидесяти лет.

– Хорошо.

– Нет, все гораздо хуже. Там говорится – пожизненно. Но так получилось, что Верховный суд подложил нам подлянку. Он вынес решение, что мы должны уважать стандартные три условия, названные в десятом разделе.

– А именно?

– Мы можем снова призвать вас на службу, если вы совершенно здоровы, не достигли пятидесяти пяти лет и в состоянии пройти переподготовку.

Ричер промолчал.

– Как у вас со здоровьем? – поинтересовался Морган.

– Нормально.

– Сколько вам лет?

– До пятидесяти пяти еще далеко.

– Вы в состоянии пройти переподготовку?

– Сомневаюсь.

– Я тоже.

– Но мы считаем данное условие исключительно эмпирическим.

– Вы шутите?

– Ни в малейшей степени, – заявил подполковник. – Джек Ричер, с настоящего момента вы официально призываетесь на военную службу.

Ричер ничего не ответил.

– Вы снова в армии, майор, – сказал Морган. – И ваша задница полностью принадлежит мне.

Глава 04

Дальше все происходило без особых церемоний. После слов Моргана в комнате слегка потемнело, потому что в коридоре перед дверью встал часовой и прикрыл собой свет, попадавший внутрь сквозь ребристое стекло, которое располосовало его тело на вертикальные отрезки. Он был высоким, широкоплечим и стоял по стойке «вольно», спиной к кабинету.

– Я должен сообщить вам, – сказал Морган, – что вы получите право на апелляцию. Также вам будет предоставлен адвокат.

– Неужели будет? – удивился Ричер.

– Ну, это вопрос простой логики. Вы попытаетесь выбраться из сложившейся ситуации и вспомните о своих профессиональных навыках. Армия обеспечит вас тем, что посчитает необходимым. В разумных пределах.

– Я не помню никакого Хуана Родригеса.

– По этому вопросу вы тоже получите адвоката.

– А что с ним произошло?

– Вот вы мне и скажите, – потребовал Морган.

– Не могу, я его не помню.

– Вы нанесли ему травму мозга, которая в конце концов привела к тяжелым последствиям.

– А он кто такой?

– Отрицание не будет работать вечно.

– Я ничего не отрицаю. Просто пытаюсь донести до вас тот факт, что я его не помню.

– Об этом вы поговорите со своим адвокатом.

– А кто такая Кэндис Дейтон?

– Ответ тот же, только адвокат будет другой.

– Почему?

– Отдельное дело.

– Я арестован?

– Нет, – ответил Морган. – Прокурор вынесет решение по этому вопросу, когда придет время. На данный момент, как я уже сказал две минуты назад, вы снова призваны в армию. Вы сохраните свое звание – пока. Официально вы приписаны к Сто десятому подразделению и получаете приказ рассматривать здание, в котором мы находимся, в качестве места службы. Вы должны приходить сюда каждый день до восьми часов утра и не имеете права покидать территорию в радиусе пяти миль от моего письменного стола. Вы будете расквартированы там, где решит ваше начальство.

Джек промолчал.

– У вас есть вопросы, майор? – спросил подполковник.

– Мне придется носить форму?

– На данном этапе – нет.

– Какое облегчение!

– Все очень серьезно, Ричер. Я имею в виду для вас. В худшем случае вам светит пожизненный срок в Ливенуорте[2] по обвинению в убийстве. Впрочем, скорее всего, учитывая, что с тех пор прошло шестнадцать лет, вы получите лет десять. Должен заметить, что и лучший исход выглядит не слишком привлекательно, учитывая то, с преступлением какого рода мы имеем дело, – недостойное поведение как минимум с последующим увольнением из рядов армии, но на сей раз не почетным и без сохранения регалий. Ваш адвокат подробно все вам расскажет.

– Когда?

– Мы уже известили соответствующий департамент.

В старом здании никогда не было камер и тому подобного. Только кабинеты. Ричера оставили на стуле для посетителей, никто на него не смотрел и не разговаривал – иными словами, его полностью игнорировали. Часовой остался перед дверью, а Морган принялся что-то печатать и просматривать на лэптопе. Джек тем временем попытался вспомнить, кто такой Хуан Родригес.

Шестнадцать лет назад он год как являлся командиром специального 110-го подразделения. Далекое прошлое. Имя у «его» жертвы испанское. Но Ричер знал многих испанцев как служивших в армии, так и гражданских… И помнил, что иногда ему случалось бить людей как в армии, так и на гражданке. Среди них были испанцы, но никого с таким именем. А если бы Родригесом заинтересовалось 110-е подразделение, Джек его не забыл бы. Особенно если учесть, что это имя относилось к тому времени, когда каждое дело имело огромное значение.

Создание 110-го подразделения являлось экспериментом – так что за каждым его шагом внимательно следили, каждый результат придирчиво оценивали и каждую ошибку подробно разбирали.

– А что тогда произошло? – спросил Ричер.

Морган ничего не ответил: он просто продолжал печатать и изучать монитор компьютера. Тогда Джек принялся копаться в памяти, пытаясь сообразить, кто такая Кэндис Дейтон. Он знал многих женщин, опять же как в армии, так и вне ее. Кэндис – довольно распространенное имя. Фамилия Дейтон тоже часто встречается. Но вместе эти имя и фамилия для Джека ничего не значили. Так же, как и уменьшительное Кэнди. Кэнди Дейтон? Кэндис Дейтон? Никаких ассоциаций. Впрочем, он же не мог помнить все! Никто этого не мог.

– Кэндис Дейтон каким-то образом связана с Хуаном Родригесом? – спросил майор.

Подполковник поднял голову, словно удивившись, что в его кабинете сидит посетитель. Как будто он о нем забыл. Вновь не ответив на вопрос, Морган молча взял трубку одного из своих навороченных телефонов и вызвал машину, а потом приказал Ричеру подождать у стола сержанта внизу.



В двух милях от штаба 110-го подразделения мужчина, которого только три человека в мире знали под именем Ромео, достал свой мобильный телефон, позвонил тому, кого только два человека в мире знали под именем Джульетта, и сказал:

– Он снова призван в армию. Подполковник Морган только что внес сведения в свой компьютер.

– И что дальше? – спросил Джульетта.

– Еще рано говорить.

– Он побежит?

– Как любой разумный человек.

– Куда они собираются его поместить?

– Думаю, как всегда, в их мотель.



Сержант, сидевшая за столом внизу, молчала, видимо, не особенно знала, что сказать. Ричер прислонился к стене и все время ожидания провел в тишине. Через десять минут с улицы вошел рядовой первого класса, который отдал Джеку честь и попросил следовать за ним. Все было официально и вежливо, в соответствии с принципом «не виновен, пока не доказано обратное», по крайней мере, в глазах некоторых людей. На парковке стоял старенький армейский седан с включенным двигателем, а рядом с ним топтался молодой лейтенантик, которому было явно не по себе. Он открыл заднюю дверцу, и Ричер забрался в машину. Сам лейтенант уселся впереди, а рядовой занял место водителя. Через милю они подъехали к мотелю, обветшалому, просевшему строению, торчавшему на темной площадке чуть в стороне от окутанного вечерними тенями тихого трехполосного шоссе. Лейтенант подписал какую-то бумагу, ночной портье выдал Джеку ключ, и рядовой увез лейтенанта.

И тут появилась вторая машина с ребятишками в футболках и спортивных штанах.

Глава 05

В спортивных штанах не было карманов, в футболках – тоже. На шеях парней Ричер не обнаружил личных знаков. Машина тоже оказалась совершенно безликой. Ничего, если не считать обычного армейского набора документов, аккуратно убранного в отделение для перчаток. Ни оружия, ни личных вещей, ни припрятанных бумажников, ни даже обрывков бумажек или чеков с заправки. Стандартные армейские номерные знаки. Иными словами, самая обычная машина, без каких бы то ни было запоминающихся деталей, если не считать двух новых вмятин на дверях.

Парень, что в самом начале стоял слева, перекрывал собой водительскую дверцу, и Ричер оттащил его прямо по асфальту футов на шесть. Реальная жизнь не имеет ничего общего с телевизионными шоу. Если хорошенько врезать противнику сбоку по голове, он не вскочит и не бросится снова в бой. Он будет лежать на земле, чувствуя себя отвратительно и потеряв ориентацию, не в силах справиться с головокружением. Урок, который Джек выучил давным-давно: человеческий мозг гораздо более чувствителен к боковым ударам, чем к прямым. Видимо, как и многое другое, это очередная причуда эволюции.

Ричер открыл дверцу со стороны водителя и забрался внутрь. Двигатель не работал, но ключи остались в зажигании. Майор отодвинул сиденье назад, завел мотор и довольно долго сидел неподвижно, глядя в ветровое стекло.

Вас не могли найти. И не найдут сейчас. Армия не пользуется услугами агентов по поиску пропавших людей. Впрочем, никакому агенту не под силу вас разыскать, учитывая образ жизни, который вы ведете.

Ричер поправил зеркало, поставил ногу на тормоз и выжал сцепление.

Недостойное поведение как минимум с последующим увольнением из рядов армии, но на сей раз не почетным и без сохранения регалий.