Памела Трэверс
Мэри Поппинс открывает дверь
Глава первая. Добро пожаловать!
Стылое, сырое утро хмурилось, всем своим видом напоминая, что скоро зима. Над Вишнёвым переулком, над парком плыл белёсый туман. Он оседал всё ниже и ниже, уже съел верх флагштока с морским флагом и подбирался к флюгеру на крыше дома адмирала Бума.
По переулку почти наугад двигался молочник. Он кое-как добрался до дома адмирала и поставил под дверью большую бутыль.
— Молоко! — просипел молочник, наглотавшийся тумана.
Он зябко поёжился, сделал шаг и тут же наткнулся на щётку.
— Би-бу-би-би, — пробормотала щётка, и следом за ней выплыл из тумана трубочист.
Он держал перед собой в вытянутой руке одну щётку, а другую прижимал к усам, чтобы они не намокли и не обвисли от сырости.
— Бу-би-би, — извиняясь, прошепелявил сквозь щётку трубочист.
— Рановато вы поднялись, — удивился молочник.
— Надо было почистить камин, пока собаки не проснулись, — пошл плечами трубочист, убрав щётку от лица. — Мисс Ларк боится, как бы они не наглотались золы.
Молочник хихикнул, как делал это всякий, если разговор заходил о собачках мисс Ларк. И тут весь переулок взбудоражив ужасный топот и грохот.
— Это в Доме Номер Семнадцать! — встрепенулся трубочист. — Мне как раз туда. Пока, дружище! — И он, нашаривая в тумане дорогу, направился к дому.
А там, раскидывая стулья и натыкаясь на шкафы, метался мистер Бэнкс.
— Носить это? — дрыгал он одной ногой. — Вынести всё это? — притопывал он другой.
— Объясни наконец, дорогой, в чём дело? — мягко спросила миссис Бэнкс. — Ты уже десять минут скачешь по комнатам.
Мистер Бэнкс, словно выплясывая какой-то дикарский танец, выбросил вверх левую ногу, потом правую. Миссис Бэнкс близоруко сощурилась.
— Право же, не понимаю, что тебе не нравится? — пожала она плечами.
— Ах, не понимаешь? — закипел мистер Бэнкс. — Я тоже не понимаю, как Робертсон Эй сумел всучить мне один чёрный башмак, а другой — жёлтый!
— Ой! — всплеснула руками миссис Бэнкс.
— Ага! Ты сказала «ой!». Посмотрим, что скажет Робертсон Эй, когда я его уволю! — продолжал кипеть мистер Бэнкс.
— Он не виноват, папочка! — крикнула, сбегая с лестницы, Джейн. — Это всё туман. И потом, он совсем обессилел.
— А превращать мою жизнь в кошмар — это ему по силам? — бушевал мистер Бэнкс.
— Ему бы отдохнуть, папочка, — вмешался Майкл, появившийся вслед за Джейн.
— Вот это я ему устрою! Уволю, и всё тут! — угрожающе пообещал мистер Бэнкс, размахивая портфелем. — А куда подевалось моё пальто?
— Оно на тебе, — осторожно напомнила миссис Бэнкс.
— А пуговицы? Что же мне, каждый раз их пересчитывать? — бушевал мистер Бэнкс. — Никто в доме ничем не занимается! И зачем я только женился? Жил бы себе сейчас в пещере один-одинёшенек. Или отправился бы йа край света! Всё! Ухожу! И к обеду меня не ждите!
— Это не честно! — в один голос закричали дети.
— Сегодня же Праздник фейерверков, — поддержала их миссис Бэнкс. — Аты, дорогой, лучше всех запускаешь ракеты, — попыталась подольститься она.
Но мистер Бэнкс только махнул рукой, ракетой устремился к двери, пробежал по дорожке и — блямс! — просто влип в трубочиста.
— Доброе утро, сэр! — гаркнул тот. — Поздравляю. Поздороваться с трубочистом — заручиться удачей на весь день!
— Не говорите мне об удаче! — пронёсся мимо мистер Бэнкс. Трубочист глядел ему вслед, недоумённо покачивая головой.
Покачивала головой и миссис Бэнкс, глядя на себя в зеркало.
«Худею день ото дня. Просто с лица спала, — вздыхала она. — Вот и ямочка исчезла с правой щеки. Не ровён час, и левая пропадёт. И всё она, она!»
«Кто она?» — спросишь ты. Ну конечно же, Мэри Поппинс! Пока она была здесь, в доме был полный порядок. Стоило ей исчезнуть, да ещё без предупреждения, как всё пошло кувырком.
«Джордж раздражается по любому пустяку, — продолжала вздыхать миссис Бэнкс. — У малышки Аннабел режутся зубки. За Близнецами нужен глаз да глаз, а Джейн и Майкл стали настоящими сорванцами. Сколько я ни давала объявлений, ни умоляла друзей и знакомых, няни нет как нет!»
— Делать нечего! Пошлю за мисс Эндрю! — вдруг выпалила она вслух.
Ответом ей был дружный детский вой. Дети помнили, что за ужас была для них эта гувернантка отца.
— Я и словечка с ней не скажу! — насупилась Джейн.
— А я скажу ей такое! — пригрозил Майкл.
— Не-е-е-е, — рыдали Близнецы Джон и Барбара.
Миссис Бэнкс зажала уши. И тут к её локтю прикоснулась горничная Элин.
— Прошу прощения, мадам, — буркнула она, — пришёл трубочист. Толкует, что будет чистить камин. Хочу сразу предупредить: сегодня сегодня я выходная и не собираюсь за ним убирать!
— Добрый день! — весело сказал трубочист, грохнув на пол мешок с щётками и всякими другими приспособлениями для чистки.
На шум из кухни показалась миссис Брилл.
— Трубочист? — насупилась она, вытирая испачканные мукой рукой. — Прикажете печь пирожки с золой? Отказываюсь, так и знайте!
— Но… — растерялась миссис Бэнкс, — я не приглашала трубочиста. Извините, вы нам сегодня очень помешаете.
— А камину щётка никогда не помешает! — бодро ответил трубочист и высыпал на пол свои инструменты.
Миссис Бэнкс беспомощно поглядела на кухарку.
— Может, Робертсон Эй вам подсобит?.. — неуверенно проговорила она.
— Он преспокойно спит в подсобке, укрывшись вашей кружевной шалью! Его и пушкой не разбудишь! — презрительно хмыкнула миссис Брилл. — А я, если не возражаете, пойду укладывать вещи. Прощайте, мадам! — И она, брезгливо морщась, попыталась протиснуться мимо трубочиста. — Ой, что вы делаете? — вскричала кухарка, потому что трубочист вдруг ухватил её за руку.
— Пожать руку трубочисту — хорошая примета, — подмигнул ей чумазый наглец.
Миссис Брилл вдруг расплылась в улыбке.
— Ладно уж, — пробормотала она, направляясь в кухню, — на этот раз остаюсь.
А трубочист уже повернулся к чистюле Элин.
— Не прикасайтесь ко мне, дикарь неумытый! — взвизгнула Элин, но трубочист уже крепко пожимал ей руку.
— Хорошо, хорошо, — вдруг смягчилась горничная. — Но только чтобы ни соринки на коврике!
Трубочист хмыкнул и протянул руку миссис Бэнкс. Она, сама не понимая почему, пожала его шершавую, испачканную сажей ладонь. Неожиданно миссис Бэнкс почувствовала, как на неё снизошло спокойствие.
— Повременим звать мисс Эндрю, — задумчиво проговорила она. — Попробую ещё раз дать объявление. Глядишь, няня и найдётся.
Майкл и Джейн облегчённо вздохнули и смело протянули руки навстречу трубочисту.
— А как вы поступаете, когда хотите пожелать удачи себе? — спросила Джейн.
— О, это проще простого! — откликнулся трубочист, просовывая щётку в дымоход. — Своёй правой рукой пожимаю левую.
Дети неотрывно следили за спорой работой трубочиста, наперебой подавая ему щётки. Трубочист трудился весь день не покладая рук. Несколько раз заглядывали в гостиную горничная и кухарка. Подходила миссис Бэнкс, справляясь, когда он закончит работу.
А за окном по-прежнему висел густой туман, съедая всё и поглощая любые звуки. Даже птиц не было слышно. Только старый, облезлый скворец всё скакал по подоконнику и настойчиво стучал клювом в стекло, будто звал кого-то.
Наконец трубочист управился с дымоходом и сложил щётки в мешок.
— Вот и чудесно! — обрадовалась миссис Бэнкс. — Теперь, я полагаю, вы можете отправляться домой. Время позднее.
— Да я не спешу! — успокоил её трубочист. — Обычно я пью чай в шесть часов, а сейчас только пять. Так что часок у меня есть в запасе.
— Но у меня совершенно нет времени! — всполошилась миссис Бэнкс. — Скоро вернётся муж. Я должна прибраться!
— Не собираюсь вам мешать, — примирительно сказал трубочист. — Но если у вас найдётся парочка-другая ракет, я могу взять детей и отправиться с ними в парк. Мы посмотрели бы фейерверк и сами развлеклись. Да и вам отдохнуть в тишине не помешает. Я ведь с детства обожаю фейерверки!
Дети запрыгали от радости, а Майкл подбежал к окну и закричал:
— Вы только посмотрите!
И тут все увидели, что Вишнёвый переулок преобразился: промозглый туман рассеялся, и окна домов затеплились жёлтыми огоньками. А небо на горизонте розовело и переливались закатными красками.
Дети кинулись одеваться.
— Непременно наденьте пальто! — приказала им миссис Бэнкс, доставая с верхней полки буфета тщательно упакованный свёрток и передавая его трубочисту. — Только берегитесь искр! — напутствовала она.
— Искры, мадам, друзья трубочиста! — улыбнулся тот. — Искры и сажа!
Дети, словно щенята, восторженно прыгали вокруг трубочиста, который удалялся от дома, широко шагая по садовой дорожке. Миссис Бэнкс устало опустилась на стул. Скворец пристально посмотрел на неё сквозь стекло, вспорхнул и улетел…
День угасал. У ограды парка расположился Берт, продавец спичек. Он не только продавал спички, но и рисовал на асфальте картины. Вот и сейчас он разложил мелки, зажёг свенку и принялся что-то рисовать, не забыв приветливо кивнуть входящим в парк детям.
— Итак, всё начинается, — сказал, потирая руки, трубочист.
— Наоборот, всё заканчивается! — раздался позади них чей-то строгий голос. — Парк закрывается ровно в пять тридцать!
И они увидели паркового сторожа, важно поглядывавшего на них сверху вниз.
— Но ведь сегодня Праздник фейерверков! — захныкали дети. — Такой замечательный день!
— Порядок есть порядок! — неумолимо произнёс сторож. — И нарушать его нельзя даже в самый замечательный день!
— А где же нам устраивать фейерверк? — растерялся Майкл.
Парковый сторож на секунду задумался, глаза его загорелись.
— У вас есть петарды и ракеты? — спросил он. — Ну-ка, дайте сюда! — Сторож выхватил из рук трубочиста свёрток и стал нетерпеливо его развязывать, приговаривая: — А спички? Есть у вас спички?
— Вот, пожалуйста, — протянул ему коробок продавец спичек Берт.
— Постойте, постойте! — остановил сторожа Майкл. — Между прочим, это наши ракеты.
— Ну позвольте мне запустить хоть одну! — взмолился сторож. — Я не запускал ракет с тех самых пор, когда и сам был мальчиком! — И, не дожидаясь разрешения, трясущейся рукой запалил ракету.
С шипением вырвалась и устремилась в небо струя огня и — дум-дум-дум! — рассыпалась разноцветными, медленно угасающими искрами. А сторож уже схватил Огненное колесо, повесил его на ветку и чиркнул спичкой. Колесо бешено завертелось, косые огненные лучи прыснули от него во все стороны. Остановить сторожа было теперь невозможно. Он хватал ракеты, разворачивал петарды и зажигал, зажигал фитили один за другим…
С неба падал золотой дождь, сверкающие цветы распускались в воздухе и, рассыпаясь искрами, гасли и таяли в росистой траве. На мгновение вспыхивали и с треском лопались в небе пылающие шары и цилиндры, на фоне чернеющих ветвей извивались слепящие змеи. Дети вопили, пищалй и верещали в полном восторге. Сторож тоже, как маленький, прыгал и скакал вместе с ними.
— А теперь! — кричал охрипший сторож. — Теперь…
Но трубочист остановил его, заметив, что в свёртке осталось всего три ракеты.
— Э, приятель, давай по справедливости, — твёрдо сказал он. — Вот тебе одна ракета. Остальные — мои.
Сторож нетерпеливо схватил свою ракету, воткнул её в землю и зажёг фитиль. Искра маленькой звёздочкой с шипением заскользила по фитилю, съедая его. И вдруг — тиу! — ракета стремительно взмыла в небо. Там, в темноте, раздался звучный хлопок, рассыпались по небу красно-голубые звёзды, и сверкающие потоки полились с высоты на землю, будто хлынул огненный дождь.
— Ой! — вскрикнули дети.
— Ох! — выдохнул трубочист.
И они замерли от восторга.
Но вот трубочист взял свечу и поднёс к своей ракете. Неверный свет заиграл на его чёрном от сажи лице. Пум! — и в небе вырос светящийся купол, усыпанный белыми и зелёными звёздочками. Снова все ахнули в восхищении.
— Теперь наша, наша очередь! — закричали наперебой Джейн и Майкл.
Майкл воткнул ракету в землю, а Джейн дрожащей рукой поднесла к фитилю зажжённую свечу:
— Сейчас, сейчас!
— Тиу-уу! — взмыла в небо ракета. Дети, затаив дыхание, ждали, когда она взорвётся и рассыплется сверкающими звёздочками. Вот-вот это случится! Но до них донёсся лишь слабый хлопок, а небо по-прежнему оставалось чёрным и глубоким, как кротовая нора.
— С некоторыми ракетами такое случается, — покачал головой трубочист. — Улетят в небо и не взорвутся. Ладно. Пора домой.
Тут и сторож опомнился.
— Парк закрывается! — громогласно объявил он. — Прошу всех удалиться!
Но Майкл и Джейн не шелохнулись. Они стояли рука об руку и до боли в глазах всматривались в непроглядную черноту. Видели они то, чего не замечали другие. Там, вверху, слабо мерцая и медленно опускаясь всё ниже и ниже, плыла крохотная искорка.
— Может, это падающая звезда? — шепнула Джейн. — Но почему она падает так медленно?
— Или наша ракета была всего с одной звёздочкой? — размышлял Майкл. — Но тогда почему она так долго не гаснет?
А искра и впрямь не собиралась гаснуть! Она приближалась и росла, росла, росла!
— Дети, пора! — тянул их трубочист.
— Парк закрывается! — надрывался сторож.
Но Майкл и Джейн не двигались с места. А искра становилась всё больше и ярче. Джейн затаила дыхание. Майкл глубоко вздохнул.
«Неужели это…» — боялась себе признаться Джейн.
«Может ли такое быть?..» — не верил своим глазам Майкл.
А искра, приближаясь, удлинялась и удлинялась. Она становилась похожей… на человеческую фигуру. И такую знакомую!
Вот в сияющих лучах обозначилось синее пальто…
Масляно сверкнули серебряные пуговицы…
Обрисовалась чёрная шляпка…
Качнулась ковровая сумка…
И… конечно же, сложенный зонтик с головкой попугая на длинной ручке!..
Продавец спичек Берт побросал свои мелки и радостно замахал руками. А необыкновенная фигура уже парила над самыми верхушками деревьев. Её ноги коснулись кроны дуба, и она, грациозно ступая по веткам, как по ступенькам, начала спускаться вниз. Вот уже, изящно покачиваясь, она стоит на самой нижней ветке.
Джейн и Майкл поначалу онемели от счастья, но в следующее мгновение сорвались с места и понеслись вперёд как угорелые.
— Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! — кричали они, и слёзы радости стояли в их глазах.
— В-вы в-вернулись! В-вернулись! — заикаясь от волнения, повторял Майкл.
— Мы знали! Мы знали! — твердила Джейн.
Губы Мэри Поппинс едва заметно дрогнули в улыбке. Она спрыгнула с дерева, и дети кинулись к ней, ласково урча и попискивая, словно малые котята.
Мэри Поппинс строго посмотрела на их замурзанные лица, отодрала от своего пальто испачканные сажей пальцы.
— Ни дать ни взять чёрные гиены, — сердито сказала она. — А почему, позвольте спросить, вы гуляете в парке по ночам, разрисованные, как индейцы?
Дети поспешно вытащили носовые платки и принялись оттирать щёки.
— Это моя вина, Мэри Поппинс, — сказал трубочист. — Я чистил камин у них дома и…
— Если КОЕ-КТО так неаккуратен, то его самого скоро придётся чистить и драить, как камин! — заметила Мэри Поппинс.
— Бу-бу… Де-де… Е-е-е-е… — бессвязно бормотал сторож, стоя посреди дорожки и с изумлением глядя на Мэри Поппинс.
— Будьте любезны, освободите дорогу! — ледяным тоном попросила Мэри Поппинс, отодвигая сторожа в сторону и пропуская впереди себя детей.
— Это уже во второй раз! — обрёл наконец дар речи сторож. — Тогда на воздушном змее, а теперь вот эдаким манером… Вы не должны выкидывать подобные штуки! Слышите? Это против правил! Такого не бывает и быть не может!
Он хотел было погрозить пальцем, но Мэри Поппинс быстро сунула ему в ладонь маленький картонный квадратик.
— Что это? — спросил сторож, недоумённо разглядывая картонку.
— Мой обратный билет, — преспокойно ответила Мэри Поппинс.
— Какой такой билет? — возмутился сторож. — Билеты в автобусах и поездах! А вы сваливаетесь нам на голову понятия-не-имею-как! Любопытно было бы знать, откуда вы явились!
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! — бросила на ходу Мэри Поппинс.
Она отстранила паркового сторожа и важно прошествовала мимо. А бедняга так и стоял, растерянно вертя в руке картонный квадратик.
Дети крутились, пританцовывая, вокруг Мэри Поппинс, путались у неё в ногах.
— Идите, пожалуйста, спокойно! — сердито бросила она. — Нечего скакать, как морские свинки в цирке! А кто из вас, хотелось бы знать, баловался с зажжённой свечкой?
— Это я зажёг её, Мэри, — виновато проговорил продавец спичек Берт. — Я хотел написать вам… — Он показал рукой на дорожку.
Там, на асфальте, все увидели выведенный цветными мелками обрывок фразы:
ДОБРО ПОЖА…
Мэри Поппинс снисходительно улыбнулась.
— Очень мило, Берт, — мягко проговорила она.
Продавец спичек схватил её руку в тугой чёрной перчатке.
— Увижу ли я вас в четверг, Мэри? — спросил он, заглядывая ей в глаза.
— Именно в четверг, Берт, — величественно кивнула она и, обратив строгий взгляд на детей, скомандовала: — Попрошу не топтаться на месте!
И они вслед за вновь обретённой няней послушно потянулись вдоль по переулку к Дому Номер Семнадцать.
Наверху в детской исходила криком крошка Аннабел. Миссис Бэнкс суматошно металась по холлу.
— Бегу, бегу, дорогая! — откликалась она.
Тут распахнулась входная дверь, и на пороге появились дети вместе с Мэри Поппинс. От неожиданности миссис Бэнкс так и села.
— Неужели это вы, Мэри Поппинс? — ахнула она.
— Как видите, мадам, — спокойно ответила Мэри Поппинс.
— Но откуда вы…
— Она появилась из… — восторженно начал Майкл и умолк под свирепым взглядом Мэри Поппинс.
А уж что означает этот взгляд, он прекрасно знал.
— Я пришла из парка, мадам, — пожала плечами Мэри Поппинс.
— Слава богу! — вырвалось у миссис Бэнкс.
Она мгновенно припомнила всё, что творилось в доме с той поры, как Мэри Поппинс покинула их. «Только не выказывать слишком большую радость, — спохватилась миссис Бэнкс, — не то она вознесётся пуще прежнего».
— Но вы исчезли, Мэри Поппинс, не предупредив нас ни единым словом! — сказала она, изображая благородное негодование. — Полагаю, вы могли бы предупреждать меня заранее, когда уходите и приходите. Это же невозможно предугадать!
— Ничего предугадать невозможно, мадам. Это не доступно никому, — спокойно ответила Мэри Поппинс, снимая перчатки.
— И даже вам, Мэри Поппинс? — подняла брови миссис Бэнкс.
— Ну, ей-то доступно!.. — дерзко вмешался Майкл и тут же осёкся под яростным взглядом Мэри Поппинс.
— Но как бы то ни было, вы здесь! — воскликнула миссис Бэнкс и облегчённо вздохнула: теперь не нужно давать объявление или посылать за мисс Эндрю.
— Да, мадам, — сказала Мэри Поппинс. — Извините, — добавила она, ловко минуя миссис Бэнкс.
Она поставила свою ковровую сумку на перила, и та вдруг — вжик! — стремительно заскользила вверх и влетела в детскую. А Мэри Поппинс раскрыла зонтик, он, словно летучая мышь, распахнул свои чёрные крылья и, крякнув по-попугайски, мгновенно унёсся вслед за сумкой.
Дети изумлённо открыли рты и стрельнули глазами в сторону матери. Но миссис Бэнкс, устремившаяся к телефону, ничего не заметила.
— Камин в гостиной вычищен, на обед у нас бараньи отбивные с горошком, а Мэри Поппинс вернулась! — затараторила она.
— Поверить не могу! — загудел в трубке голос мистера Бэнкса. — Иду сейчас же! Я должен убедиться сам.
Миссис Бэнкс расплылась в счастливой улыбке и повесила трубку…
Мэри Поппинс, выпрямившись в струнку и цокая каблучками, степенно поднялась по ступенькам наверх, в детскую. Дети затопали следом. Ковровая сумка преспокойно лежала на своём привычном жесте, на каминной полке. А в углу застыл зонтик с ручкой в виде головы попугая. У вещей был такой вид, будто они никогда и не покидали этой комнаты.
В колыбельке лежала уставшая от крика крошка Аннабел и старательно тянулась к собственным ножкам. Она тут же уставилась на Мэри Поппинс и ангельски заулыбалась беззубым ртом.
— Гм! — хмыкнула Мэри Поппинс, аккуратно укладывая шляпку в картонную коробку.
Она повесила на крючок пальто, потом внимательно оглядела стоя в зеркало и открыла сумку. Сумка была совершенно пуста! Но Мэри Поппинс вдруг извлекла оттуда небольшую рулетку.
— А это зачем, Мэри Поппинс? — удивилась Джейн.
— Измерим, насколько ты выросла, — ответила Мэри Поппинс.
— А нас папа недавно измерял! — заявил Майкл. — Мы выросли на полпальца.
— Стой прямо и не болтай! — приказала Мэри Поппинс. Она измерила его с головы до ног и громко фыркнула: — Так и есть! Ты становишься все хуже и хуже!
Майкл обомлел.
— На рулетках нет никаких слов, а только сантиметры! — обиженно выкрикнул он.
— Разве? — издевательски хмыкнула Мэри Поппинс и сунула ему под нос рулетку.
На ленте было крупно выведено синими буквами: Х-У-Ж-Е И Х-У-Ж-Е.
— Ох! — испуганно прошептал Майкл.
— Голову выше, пожалуйста! — уже командовала Мэри Поппинс, прикладывая ленту к спине Джейн. — Ты превратилась в упрямого, ленивого, эгоистичного ребёнка! — торжественно прочитала она.
Слёзы навернулись на глаза девочки.
— Я не такая! — всхлипнула Джейн.
Она отчего-то помнила о себе только самое хорошее.
А Мэри Поппинс уже прикладывала рулетку к Близнецам.
— Вздорные драчуны! — прочитала она.
А крошка Аннабел и вовсе оказалась избалованной капризулей.
— Так я и думала! — привычно фыркнула Мэри Поппинс. — Стоило мне отлучиться ненадолго, как вы превратились в диких зверей! Вам место в зверинце!
Высказав это, она обернула ленту вокруг собственной талии, и на её лице расцвела довольная улыбка.
— Прекраснее, чем обычно, практически совершенна, — значилось на ленте.
— Само собой разумеется, — гордо отметила она и добавила не терпящим возражения тоном: — А теперь быстро в ванную! Одна нога здесь, другая там!
И детей будто смыло. Теперь, когда Мэри Поппинс вернулась, всё снова вошло в свою колею. В мгновение ока все были умыты, за ужином не было нытья и капризов, ни крошки, ни капли не осталось в тарелках и чашках. Задвинув на место стулья и аккуратно сложив салфетки, дети без уговоров улеглись в постель.
Мэри Поппинс неслышно ходила по детской, поправляя, подсовывая под бочок и подтягивая одеяла. Дети чувствовали исходящий от неё привычный аромат — чудесный запах свежеподжаренных гренок — и слышали похрустывание её накрахмаленного передника. Они ощущали в темноте её присутствие и наслаждались покоем.
Когда Мэри Поппинс проходила мимо Майкла, он высунул голову из-под одеяла и, перегнувшись, заглянул под кровать. Там не было ничего, кроме пыли и тапочек. Под кроватью Джейн тоже ничего не оказалось.
— А где же вы будете спать, Мэри Поппинс? — с любопытством спросил он.
Она не удостоила его ответом, а просто легко прикоснулась к дверце платяного шкафа. Дверца послушно распахнулась, и оттуда выскользнула такая знакомая раскладушка, уже застеленная и с лежащей поверх одеяла стопкой вещей Мэри Поппинс.
Там было всё, что необходимо: туалетное мыло, шпильки, духи, складной стульчик, зубная щётка и кругленькие таблетки. На подушке лежали аккуратно сложенные фланелевые ночные сорочки. Тут же оказалась пара туфелек, домино, купальные шапочки и альбом с открытками.
Дети так и сели на кроватях, хлопая от удивления глазами.
— Но как же всё это здесь оказалось? — прошептал Майкл. — Ведь ещё сегодня днём ничего такого не было! Я точно знаю, потому что прятался в шкафу от Элин!
Ответа он не получил, зато заработал такой грозный взгляд от Мэри Поппинс, что последние слова будто примёрзли к его губам.
Джейн и Майкл переглянулись. Их взгляды были красноречивее слов: не стоит ждать от неё объяснений, всё равно ничего не добьёшься.
А Мэри Поппинс между тем развернула просторную ночную сорочку и утонула в ней. Пока Мэри Поппинс раздевалась под сорочкой, будто в шалашике, дети украдкой наблюдали за её смешными движениями. Клип, клип! — расстегнулись пуговицы и крючки. Свиш, свиш! — шурша, упала на пол нижняя юбка. Чувство мира и покоя охватило детей. И они понимали, что исходит оно от Мэри Поппинс. Уже почти засыпая, они наблюдали за извивающейся ночной сорочкой, и приятные воспоминания овевали их. Вот Мэри Поппинс впервые прилетела к ним с восточным ветром. А вот зонтик унёс её прочь, когда ветер поменялся на западный. И снова она вернулась на воздушном змее, а потом опять исчезла, покинула их.
А теперь, счастливо вздохнули они, Мэри Поппинс вернулась, и всё будет чудесно! Она здесь, рядом с ними, в детской, будто никогда и не отлучалась ни на минуту! Тёплые чувства переполняли Майкла, приятные мысли будоражили его, вскипая в голове, будто пузырьки в газированной воде. И вдруг вырвались наружу!
— Ох, Мэри Поппинс! — трепеща, прошептал он. — Без вас было просто ужасно!
Губы её дрогнули. Казалось, вот-вот они раздвинутся в улыбке. Но ведь это была Мэри Поппинс!
— Вы были ужасны, вот как я бы сказала! — нахмурилась она. — Превратили дом в настоящую медвежью берлогу! Как здесь вообще можно жить?
— Но вы-то останетесь у нас? — заискивающе спросил Майкл.
— Мы будем паиньки-паиньки, только не уходите, — льстиво подхватила Джейн.
Мэри Поппинс ровным взглядом окинула детскую. Казалось, она смотрит куда-то далеко, за стены комнаты.
— Останусь, — произнесла она, помолчав немного, — останусь, пока Дверь не откроется.
Джейн ахнула.
— Только не говорите так, Мэри Поппинс! — воскликнула она. — Эта дверь и не закрывается никогда!
— Я имею в виду Другую Дверь, — молвила Мэри Поппинс, поправляя ночную сорочку.
— Какая ещё дверь? — недоумённо шепнула Майклу Джейн.
— Я догадался, — заговорщицки проговорил Майкл. — Никакой другой двери здесь нет. А дверь, которой нет, не может открыться! Выходит, она останется с нами навсегда!
И, чрезвычайно довольный своей догадкой, он счастливо рассмеялся.
Джейн, однако, не была столь уверена. «Чудно как-то…» — подумала она, но Майкл не дал ей додумать, принявшись болтать без умолку.
— Как здорово, что я пожал сегодня руку трубочисту! — трещал он. — Это принесло нам удачу! Может быть, он завтра придёт чистить дымоход в детской и пожмёт руку вам, Мэри Поппинс!
— Фи! — фыркнула она, подняв подбородок. — Благодарю вас, в удаче не нуждаемся!
— Да-а, — задумчиво протянул Майкл, — вам она уж точно не нужна. Тот, кто умеет вылетать из ракеты, как вы этим вечером, уже родился удачливым. То есть я имею в виду… Ой, не смотрите на меня так!
Ледяной взгляд Мэри Поппинс пронизал полумрак детской, и бедняге Майклу стало неуютно и зябко даже в его тёплой постельке.
— Я не ослышалась? — надменно проговорила она. — Насколько я поняла, ты уподобляешь меня ракете?
Слово «ракета» в её устах прозвучало так, будто ничего более гадкого ей и слышать не приходилось.
Дети замерли. Майкл, понимая, что Положение его ужасно, уже не мог остановиться.
— Но, — с отчаянной дерзостью выпалил он, — ведь это были вы, Мэри Поппинс, и никто другой! Ракета—хлоп! — взорвалась, и вы вылетели из неё прямо в небо!
Мэри Поппинс подошла к Майклу и нависла над ним. Казалось, она выросла до потолка.
— Хлоп? — повторила Мэри Поппинс. — Взорвалась и вылетела? Из ракеты?! Я?!!
Майкл вжался в подушку.
— Но ты же видела это, Джейн! — воззвал он к сестре.
— Тсс! — прошептала Джейн.
Она понимала, что ничего хорошего из этого спора не выйдет.
— Хлоп — и взорвалась? — прошипела Мэри Поппинс. — Вы не раз оскорбляли меня, Майкл Бэнкс, но это уже НАГЛОСТЬ! Если я ещё услышу словечко «хлоп» или упоминание о ракете…
Она не сказала, что тогда произойдёт, но Майкл не сомневался: СЛУЧИТСЯ нечто ужасное!
«Тюи-гви-тви!» — донёсся от подоконника тоненький голосок. И они увидели старого скворца, возбуждённо хлопающего крыльями.
— Прочь! Прочь, нахальная пичужка! — сердито прикрикнула на него Мэри Поппинс, подбежав к окну.
Скворец упорхнул. Мэри Поппинс выключила ночник и улеглась и постель. Некоторое время дети слышали её тихое гневное бормотание:
— Ха! Хлоп… хлоп…
Потом всё стихло. Тишина мягким, невесомым облаком окутала детскую. Сон распростёр свои невидимые крылья… И тут от кровати Джейн донёсся еле слышный шёпот:
— Майкл!
Он посмотрел в ту сторону, куда указывала сестра, и увидел, как кз утла, где камин, постепенно разгораясь, льётся слабый свет. И тут с лёгким шорохом раскрылся зонт. Его чёрный купол был полон разноцветных звёзд, точно таких, какие вспыхивают в небе после взрыва ракеты. Но ещё больше изумились дети, когда ручка зонтика изогнулась, превратившись в шею попугая, и тот стал склёвывать звёздочки, роняя их на пол. Там они гасли одна за другой, вспыхивая напоследок золотыми и серебряными искрами. Когда погасла последняя искорка, ручка зонтика выпрямилась, голова попугая замерла, снова превратившись в обычный набалдашник, а чёрный зонтик с таинственным хрустом закрылся.
Дети переглядывались и молча улыбались. Ну какими словами передать восторг, который испытывали они, как объяснить те чудеса, которые случались в детской, едва туда являлась Мэри Поппинс!
«Тик-так! — приговаривали каминные часы. — Тик-так, спать-спать! Тик-так!..»
И глаза детей смежились сами собой, а бессонные часы продолжали тикать в такт их ровному дыханию.
Мистер Бэнкс сидя спал в своём кабинете, похрапывая и прикрыв лицо газетой.
Миссис Бэнкс пришивала чёрные пуговицы к его старому пальто.
— Всё ещё думаешь, чем бы ты занялся, если бы не женился? — спросила она.
— А? Что? — встрепенулся мистер Бэнкс, просыпаясь. — Уже не думаю. Во-первых, слишком много хлопот. А во-вторых, после возвращения Мэри Поппинс я могу и вовсе ни о чём не думать.
— И чудесно! — откликнулась миссис Бэнкс, пришивая очередную пуговицу. — А я постараюсь научить Робертсона Эй.
— Чему? — бормотнул мистер Бэнкс, снбва задрёмывая.
— Не перепутывать ботинки, конечно же! Не давать тебе один чёрный, а другой — жёлтый.
— Не вздумай делать это! — окончательно проснулся мистер Бэнкс. — Разные ботинки — это по-настоящему оригинально. Все были в полном восторге. Теперь я буду ходить именно так!
— И чудесно! — обрадовалась миссис Бэнкс.
По правде говоря, она всегда считала, что мистер Бэнкс поступил правильно, женившись на ней. И теперь, когда Мэри Поппинс вернулась, стоит напоминать ему об этом почаще.
Внизу, на кухне, сидели за столом миссис Брилл и зашедший на чашечку чая полисмен.
— Уж эта мне Мэри Поппинс! — толковал полисмен. — Сегодня она исчезает, завтра появляется.
— Ох, и не говорите! — шмыгнула носом кухарка. — Мне сдаётся, на этот раз она поселится у нас навсегда.
— Может быть, может быть, — покачал головой полисмен, подавая ей носовой платок. — Никогда нельзя быть уверенным.