Колин Гувер, Тарин Фишер



Никогда-никогда


Серия: Никогда-никогда (Never Never)

Книга: 2



Переводчики: Азарова Светлана, Лопатина Екатерина, Мочалова Елизавета, Greevinch

Редактор-корректор: Зара За

Обложка: Ника Метелица


Глава 1



Сайлас




Он начинается медленно.

Дождь.

Брызги здесь, всплески там.

Сначала капает на лобовое стекло передо мной, а затем на окружающие меня окна. Капли издают звуки словно тысячи пальцев, бьющих по крыше моей машины, сливаясь в унисон.

Тук-ту-ту-тук-тук-тук-тук-тук.

Звуки окружают меня со всех сторон. Кажется, они исходят изнутри меня, пытаясь выбраться наружу. Капли начинают течь вниз по лобовому стеклу, утолщаясь и смешиваясь в длинные очереди, напоминающие слезы. Они скользят на край стекла и исчезают. Пытаюсь включить дворники, но машина выключена.

Почему двигатель моей машины заглушен?

Я вытираю запотевшее окно ладонью, чтобы посмотреть наружу, но дождь идет с такой силой, что не дает мне возможности разглядеть хоть что-нибудь.

Где я?

Оборачиваюсь и смотрю на заднее сиденье, но там никого нет. Ничего нет. Я снова сажусь прямо.

Думай, думай, думай.

Куда я ехал?

Вероятно, я заснул.

Я не знаю, где нахожусь.

Я не знаю, где я.

Я… я… я…

Кто я?

Кажется, так естественно думать мысли, содержащие «я». Но каждая из моих мыслей пуста и невесома, потому что слово «я» не относится ни к одной из них.

Нет имени, нет личности.

Я… Ничто.

Мое внимание отвлекает гул двигателя автомобиля, который медленно проезжает рядом по дороге. Вода застилает лобовое стекло, пока она проезжает мимо. Сквозь стену дождя различаю свет включенных задних фар. Машина останавливается и стоит передо мной. Включаются фары заднего хода.

Мое сердце начинает бешено колотиться, отдаваясь в горле, в кончиках пальцев, в висках. Загораются огни на крыше машины. Красный, синий, красный, синий. Я смотрю, как кто-то выходит из транспортного средства. Все, что я могу различить - приближающийся к моей машине силуэт. Я едва поворачиваю голову, не сводя с него глаз, пока он подходит к водительской двери и достигает окна.

Стук.

Тук, тук, тук.

Я нажимаю кнопку зажигания, чтобы опустить окно.

Откуда я знаю, как это делается?

Опускаю окно.

Полицейский.

Помогите, хочу я сказать.

Я забыл, куда я направлялся, хочу я сказать.

- Сайлас?

Его голос пугает меня. Так громко. Он пытается перекричать звук дождя, выкрикивая слово «Сайлас».

Что означает это слово? Сайлас. Может быть, он француз? Может, я во Франции и Сайлас – приветствие? Может, я должен сказать, Сайлас в ответ?

Человек прочищает горло и потом говорит:

- Твой автомобиль сломался?

Не француз.

Я смотрю на приборную панель, заставляя свои губы разомкнуться, чтобы сформировать слово. Но вместо этого, начинаю задыхаться, не подозревая, что задержал дыхание. Когда я впускаю воздух в свои легкие, он выходит неуверенно... неловко. Я оглядываюсь на офицера, стоящего у окна.

- Нет, - выдавливаю я.

Мой голос пугает меня. Я не узнаю его.

Офицер наклоняется и указывает на мои колени.

- Что там у тебя? – интересуется он. - Ты куда-то направлялся? Ты заблудился?

Я смотрю на незнакомую стопку бумаг, покоящуюся у меня на коленях. Я сталкиваю их на пассажирское сиденье, желая избавиться от них, и снова качаю головой.

- Я, хм. Я просто ...

Мои слова прерывает звонок. Громкий звонок, исходящий изнутри автомобиля. Следую за звуком, двигая документы с сиденья, чтобы найти под ними сотовый телефон. Я смотрю на номер звонящего.

Джанет.

Я не знаю Джанет.

- Тебе нужно съехать с обочины, сынок, - говорит офицер, делая шаг назад. Я нажимаю кнопку на боковой стороне телефона, заставляя замолчать.

- Поезжай и возвращайся в школу. Сегодня Большая игра.

Большая игра. Школа.

Почему мне не кажется это знакомым?

Я киваю.

- Дождь должен закончиться в ближайшее время, - добавляет он.

Он стучит по крыше моей машины, как бы отсылая меня. Я снова киваю и кладу палец на кнопку управления окном.

- Скажи отцу, чтобы попридержал для меня местечко сегодня.

Я киваю еще раз. Мой отец.

Офицер смотрит на меня еще нескольких секунд с насмешливым взглядом на лице. Наконец, он качает головой и отступает обратно к своей машине.

Я смотрю на телефон. В момент, когда я собираюсь нажать на кнопку, он снова начинает звонить.

Джанет.

Кто бы не была эта Джанет, она действительно хочет, чтобы кто-то взял трубку. Я провожу пальцем по экрану и подношу его к уху.

- Алло.

- Ты нашел ее?

Я не узнаю голос в телефоне. Я жду несколько секунд, прежде чем ответить, надеясь, что мне это поможет.

- Сайлас? Алло?

Она произнесла то же самое слово, что и офицер. Сайлас. Только она произнесла его, как имя.

Мое имя?

- Что? - отзываюсь я в телефон сконфуженно.

- Ты нашел ее? - в голосе слышна паника.

Я нашел ее? Кого я должен был найти? Оборачиваюсь и проверяю заднее сиденье еще раз, хотя знаю, что в машине со мной никого нет. Снова выпрямляюсь, все еще понятия не имея, как ответить на заданный вопрос.

- Я нашел ее? - спрашиваю, повторяя вопрос. - Я... а вы ее нашли?

Джанет издает стон.

- Зачем мне звонить тебе, если бы я ее нашла?

Я оттягиваю телефон от уха и смотрю на него. Я растерялся. Прижимаю его к уху снова.

- Нет, - отвечаю я. - Я не нашел ее.

Может быть, эта девушка моя младшая сестра. У нее молодой голос. Моложе моего. Может быть, она потеряла свою собаку, и я отправился на ее поиски? Может быть, из-за дождя меня занесло, и я ударился головой?

- Сайлас, это на нее не похоже, - волнуется Джанет. - Она бы сообщила мне, что не собирается возвращаться домой или появляться сегодня школе.

Все ясно, кажется, мы говорим не о собаке. И тот факт, что мы обсуждаем человека, который, по-видимому, пропал, заставляет меня чувствовать себя некомфортно, учитывая, что я даже не знаю кто я сам.

Мне нужно повесить трубку, прежде чем я скажу что-то неправильное. Что-то, что может меня разоблачить.

- Джанет, мне пора. Я продолжу поиски.

Нажимаю на окончание вызова и кладу телефон на сиденье рядом со мной. Документы, которые лежали на моих коленях, приковывают мой взгляд. Я тянусь и беру их в руки. Листы сшиты, так что я открываю главную страницу. Это письмо, адресованное мне и какому-то парню по имени Чарли.



Чарли и Сайлас,





Если вы не знаете, почему читаете это, значит вы все забыли.



Какого черта? Первое предложение - не то, что я ожидал прочесть. Я вообще не знаю, что ожидал прочитать.



Вы никого не знаете, даже себя. Пожалуйста, не паникуйте и прочтите это письмо до конца.



Слишком поздно по поводу «не паникуйте».



Мы не знаем, что случилось, но боимся, если мы не запишем это, оно может произойти снова. По крайней мере, со всем нижеописанным и оставленным в многочисленных местах, мы будем подготовлены, если все произойдет снова. На следующих страницах вы найдете всю информацию, которую мы знаем. Может быть, это как-нибудь поможет.



Чарли и Сайлас.

Не сразу переворачиваю на следующую страницу. Я роняю листы на колени и закрываю лицо руками. Тру ими вверх-вниз, вверх-вниз. Смотрюсь в зеркало заднего вида, затем сразу же отворачиваюсь. Не узнаю уставившихся на меня глаз.

 Этого не может быть.

 Я закрываю глаза и сжимаю пальцы на переносице. Я жду, что вот-вот проснусь. Это сон, и мне нужно проснуться.

 Мимо проезжает автомобиль, окатив лобовое стекло огромным количеством воды. Я смотрю, как она стекает и исчезает под капотом.

 Вероятно, я не сплю. Все слишком яркое, слишком подробное, чтобы быть сном. Сны разрознены, они не перетекают от одного момента к другому, как это происходит сейчас.

 Я снова беру страницы, и с каждым предложением становится все труднее читать. Становится все сложнее удерживать бумагу в руках. Я полностью погружаюсь в чтение, пролистывая страницу за страницей.

Я узнаю, что Сайлас - это мое имя, и что Чарли, на самом деле, имя девушки. Интересно, она ли та девушка, которая пропала без вести? Я продолжаю читать, все еще не веря написанным словам. И не знаю, почему не позволяю себе поверить? Ведь все, что я читаю, безусловно, совпадает с тем фактом, что я не имею ни малейших воспоминаний. Если бы я избавился от своего недоверия, то мог бы признать, что это возможно. Согласно тому, что написано, я только что потерял память в четвертый раз подряд.

Мое дыхание почти такое же беспорядочное, как стук капель дождя на крыше моей машины. Я кладу левую руку на затылок и сжимаю в момент, когда прочитываю последний абзац. Тот, что я, очевидно, написал десять минут назад.



Прошлым вечером Чарли села в такси на Бурбон Стрит, и с тех пор ее никто не видел. Она не знает об этом письме. Найти ее. Первое, что нужно сделать - это найти ее. Пожалуйста

.


Последние несколько слов в письме нацарапаны едва разборчиво, словно у меня кончалось время, когда я это писал. Я положил письмо на сиденье, переваривая всю ту информацию, что только что получил.

Мои мысли мчатся быстрее, чем бьется в груди сердце. Чувствую, как наступает паническая атака, или, может быть, даже срыв. Я сжимаю обеими руками руль, вдыхаю и выдыхаю через нос. Не знаю откуда мне известно, что это должно оказать успокаивающий эффект. Во-первых, это, кажется, не работает. Я сижу так еще несколько минут и думаю обо всем, что только что узнал.

Бурбон Стрит, Чарли, мой брат, Креветка, гадание на картах Таро, татуировки, моя склонность к фотографированию.

Почему ничего из этого не кажется мне знакомым? Это должно быть шутка. Это должно быть имеется в виду кто-то другой. Я не могу быть Сайласом. Если бы я был Сайласом, я бы чувствовал себя им. Я бы не чувствовал эту полную отстраненность от человека, кем должен быть.

Снова хватаю телефон и открываю приложение камеры. Я наклоняюсь вперед и задираю футболку. Направляю камеру сзади на себя, делаю снимок спины, затем, вернув рубашку на место, смотрю в телефон.

Жемчуг.

На спине татуировка в виде нити черного жемчуга, как и говорится в письме.

- Черт, - шепчу я, глядя на фото.

Мой желудок. Мне кажется, меня сейчас ...

Я открываю дверь машины как раз вовремя. Все, что я съел на завтрак, теперь, оказалось на земле у моих ног. Моя одежда намокает, пока я жду что мне снова станет плохо. Когда решаю, что худшее уже позади, залезаю обратно в машину.

Я смотрю на часы, время 11:11 утра.

Я до сих пор не знаю во что верить, но чем больше времени проходит без воспоминаний, тем сильнее меня начинает развлекать идея, что у меня, возможно, есть чуть больше сорока семи часов, прежде чем это произойдет снова.

Я тянусь через сиденье и открываю бардачок. Не знаю, что ищу, но сидеть здесь, ничего не делая, кажется пустой тратой времени. Вытаскиваю содержимое, отбрасывая документы на автомобиль и страховку. Нахожу конверт с написанными на нем нашими именами. Дубликат того, что я только что прочитал.

Продолжаю рыться в бумагах, пока мое внимание не привлекает небольшой клочок бумаги на дне бардачка. На нем написано мое имя. Открываю его, предварительно прочитав подпись внизу страницы. Это письмо от Чарли. Возвращаюсь к началу листа и начинаю читать.



Дорогой Сайлас





Это не любовное послание. Хорошо? Независимо от того, как сильно ты пытаешься убедить себя в этом – это не так. Потому что я не такая девушка. Я ненавижу тех девушек, всегда влюбленных и внушающих отвращение. Фу.





Во всяком случае, это анти-любовное послание. Например, мне не понравилось, что ты на прошлой неделе принес мне апельсиновый сок и лекарства, когда я была больна. А та карточка? Ты надеешься, что мне станет лучше, и ты любишь меня? Пфф.





И мне, безусловно, не нравится, что ты делаешь вид, что умеешь танцевать, хотя в действительности похож на поломанного робота. Это не очаровательно, и не заставляет меня смеяться.





О, а когда ты целуешь меня и отстраняешься, чтобы сказать мне, что я красивая? Ни капельки мне это не нравится. Почему ты не можешь быть как другие ребята, которые просто игнорируют своих подруг? Так несправедливо, что мне приходится с этим иметь дело.





И вдобавок, ты постоянно все делаешь неправильно. Помнишь, когда я повредила спину во время тренировки по черлидингу? И ты пропустил вечеринку у Дэвида? Вместо этого ты втирал мне в спину Биофриз и смотрел вместе со мной «Красотку». Это был явный признак того, что ты можешь быть надоедливым и эгоистичным. Как ты посмел, Сайлас?!





Я не собираюсь больше терпеть то, что ты говоришь обо мне нашим друзьям. Когда однажды Эбби высмеивала мой наряд, ты сказал ей, что я могу носить хоть целлофановый пакет, и он будет выглядеть на мне шикарно. Это было вообще за гранью дозволенного.





А еще хуже - ты отвез Джанет к офтальмологу, когда ее продолжали мучить головные боли. Тебе пора успокоиться и взять себя в руки. Вся эта забота и внимательность так непривлекательны.





Поэтому я хочу сказать тебе, что абсолютно не люблю тебя больше, чем любой другой человек на этой планете. И что я не чувствую бабочек в животе каждый раз, когда ты входишь в комнату, только больную, однокрылую, пьяную моль.





Кроме того, ты очень, очень непривлекателен. Я вздрагиваю каждый раз, когда вижу твою безупречную кожу и думаю: «О, мой Боже, этот ребенок был бы гораздо привлекательнее с прыщами и кривыми зубами».





Да, ты мерзкий, Сайлас.





Не с любовью.





Совершенно.





Никогда-никогда.





Чарли.



Я смотрю на то, как она подписалась и читаю эти слова еще несколько раз.



Не с любовью.





Совершенно.





Никогда-никогда.





Чарли.



Я переворачиваю записку, надеясь увидеть дату. Ничто не указывает на то, когда она была написана. Если это девочка написала мне подобное письмо, как может быть, что все, что я только что прочитал в моих заметках о текущем состоянии наших отношений, может быть правдой?

Я, очевидно, влюблен в нее. Или, по крайней мере, был в нее влюблен.

Что с нами случилось?

Что случилось с ней?

Я складываю письмо и кладу его обратно, где нашел. Сначала направляюсь по адресу, указанному как дом Чарли. Если я не найду ее там, то, возможно, смогу получить больше информации от ее матери, или найду что-либо незамеченное нами ранее.

Дверь гаража закрыта, когда я оказываюсь на подъездной дорожке. Не могу сказать, есть ли кто-нибудь дома. Запущенное место. Чей-то мусорный бак лежит на тротуаре с рассыпавшимся по улице мусором. В баке роется кошка. Выхожу из машины, и кот бросается наутек. Я осматриваюсь, прежде чем пройти к входной двери. Вокруг никого нет, все соседские окна и двери плотно закрыты. Я стучу несколько раз, но никто не отвечает.

В последний раз окидываю все взглядом, прежде чем повернуть ручку. Не заперто. Тихонько толкаю дверь.

В письмах мы несколько раз отметили для себя чердак Чарли, так что это первое место, которое я ищу. Чердак Чарли. Я увижу чердак, прежде чем встречусь с девушкой. Одна из дверей в коридоре открыта. Захожу в пустую спальню. Две кровати. Должно быть здесь спят Чарли и ее сестра.

Я иду к шкафу и смотрю на потолок в поисках входа на чердак. Отодвигаю одежду в сторону, и мой нос заполняет аромат. Ее запах? Цветочный. Пахнет знакомо, но это безумие, да? Если я не могу вспомнить ее, то не должен был вспомнить и ее запах. Использую полки шкафа вместо лестницы и поднимаюсь наверх.

Единственный источник света на чердаке - окно на другой стороне комнаты. Достаточно, чтобы осветить мне дорогу, но недостаточно, чтобы изучить место, так что достаю свой телефон и открываю приложение фонаря.

Я останавливаюсь и смотрю на открытое приложение в моем телефоне. Как я узнал, что оно там есть? Хотел бы я знать, почему мы помним одни вещи, а не другие. Пытаюсь покопаться в воспоминаниях, но там совершенно пусто.

Мне приходится горбиться, потому что потолок для меня слишком низкий, чтобы стоять прямо. Продолжаю идти по чердаку, прямо к импровизированной гостиной зоне на противоположной стороне комнаты. Здесь накидана куча одеял и подушек.

Она на самом деле здесь спит?

Я вздрагиваю, пытаясь представить того, кто охотно готов проводить здесь время. Она, похоже, одиночка.

Я должен пригнуться еще сильнее, чтобы избежать удара головой о стропила. Когда достигаю места, которое она обустроила для себя, осматриваюсь. Возле подушек стопки книг. Некоторые книги используются в качестве столов, с поставленными на них фоторамками.

Десятки книг. Интересно, прочитала она их или просто принесла для удобства? Может она использует их, чтобы избежать реальной жизни? Судя по этому месту, я ее не виню.

Я наклоняюсь и поднимаю одну. Обложка темная, дом и девушка сливаются в единое. Жутко. Не могу себе представить, как можно сидеть здесь в одиночестве и читать в темноте подобные книги.

Кладу книгу на место, и мое внимание привлекает комод из кедра у стены. Он выглядит тяжелым и старым, словно передавался в семье из поколения в поколение. Я подхожу к нему и открываю затвор. Внутри несколько книг, все с пустыми корешками. Беру верхнюю и открываю ее.



5 января - 7 июля 2011 года.



Я пролистываю страницы, и вижу, что это дневник. В ящике еще, как минимум, пять таких же.

Она, видимо, любит писать.

Я осматриваю все вокруг, поднимаю подушки и одеяла в поиске чего-нибудь, куда можно положить дневники. Если я хочу найти эту девочку, мне нужно знать, где она часто бывает. Места, где она может быть, люди, которых она, возможно, знает. Дневники являются идеальным способом добычи информации.

В паре метров нахожу полупустой, поношенный рюкзак, хватаю его и набиваю дневниками. Начинаю раскидывать вещи и вытряхивать книги, просматривая все и вся, что может мне помочь. Нахожу в разных местах несколько писем, несколько стопок фотографий, случайные заметки. Беру все, что вмещается в рюкзак и возвращаюсь к открытой двери, ведущей на чердак.

Я знаю, что есть еще несколько вещей в моей собственной спальне, так что это следующее место, куда я пойду, перебрав там все так быстро, как смогу.

Перед тем, как спуститься в отверстие в полу, бросаю рюкзак. Он падает, издавая громкий звук, и я вздрагиваю, зная, что должен вести себя тише. Начинаю спускаться по полкам, минуя одну за другой, и пытаюсь представить, как Чарли проделывает этот путешествие вверх и вниз по импровизированной лестнице каждую ночь. Ее жизнь, вероятно, не очень хороша, раз она сбегает на чердак по собственному выбору. Наконец, добравшись до пола, хватаю рюкзак и выпрямляюсь. Перекинув его через плечо, направляюсь прямо к двери.

И замираю.

Я не знаю что делать, потому что офицер, который стучал в мое окно, теперь смотрел прямо на меня.

Законно ли находится в доме моей девушки?

Позади офицера в дверях появляется женщина. Ее глаза безумны, а под ними размазанная тушь, будто она только что проснулась. Ее волосы растрепаны и, даже находясь от нее на расстоянии нескольких метров, я чувствую запах алкоголя, распространяющегося по комнате.

 - Я говорила тебе, что он там! – кричит она, указывая на меня. - Я только сегодня утром предупреждала его, чтобы он держался подальше от моей собственности, и вот он снова здесь!

 Этим утром?

 Отлично. Жаль, что я не сообщил сам себе этот факт в письме.

- Сайлас, - обращается ко мне офицер. - Не возражаешь, если мы вместе выйдем на улицу?

Я киваю и с осторожностью двигаюсь к нему. Не похоже, что я сделал что-то неправильно, так как он просит меня только поговорить с ним. Если я бы я сделал что-то плохое, он бы сразу прочитал мне мои права.

- Он знает, что не должен быть здесь, Грант! - рычит женщина и идет назад по коридору в сторону гостиной. - Он знает, но постоянно возвращается! Он просто пытается вывести меня из себя!

Эта женщина ненавидит меня. Сильно. И не знаю почему, но мне трудно извиниться за то, что я, черт побери, ей сделал.

- Лаура, - говорит он. - Я поговорю с Сайласом снаружи, но ты должна успокоиться и отойти в сторону так, чтобы я смог это сделать.

Она отходит в сторону и смотрит на меня, пока мы проходим мимо нее.

- Тебе все сходит с рук, как и твоему отцу, - обвиняет она.

Я отворачиваюсь, чтобы она не видела замешательства на моем лице, и следую за офицером Грантом, прижимая крепче рюкзак.

К счастью дождь закончился. Мы продолжаем идти, пока не останавливаемся рядом с моим автомобилем. Он поворачивается ко мне лицом, и я понятия не имею, буду ли я в состоянии ответить на вопросы, которые он собирается мне задать, но, к счастью, они не требуют ничего конкретного.

- Почему ты не в школе, Сайлас?

Сжимаю губы, раздумывая над ответом.

- Я ... - я смотрю через его плечо на проезжающую машину. - Я ищу Чарли.

 Не знаю, стоило ли мне это говорить. Конечно, если полицейские не должны были знать, что она пропала, я бы уточнил это в письме. В письме говорилось только то, что мне нужно делать все, чтобы найти ее и заявить о пропаже. Неплохой первый шаг.

- Что значит, ты ее ищешь? Почему она не в школе?

Я пожимаю плечами.

- Я не знаю. Она не отвечает на мои звонки, сестра ничего о ней не слышала, а сегодня она не появилась в школе. - Я указываю рукой в направлении дома. - Ее собственная мать настолько пьяна, что не заметила ее пропажи. Так что я подумал, мне стоит попытаться найти ее самостоятельно.

 Он склоняет голову, больше в удивлении, чем беспокойстве.

- Кто последний ее видел? И когда?

Я сглатываю и переминаюсь с ноги на ногу, испытывая неудобство.

- Я. Прошлой ночью. Мы слегка повздорили, и она отказалась ехать домой вместе со мной.

Он движением приказывает подойти кому-то позади нас. Я оборачиваюсь и вижу мать Чарли, стоящую в открытых дверях. Она перешагивает порог и направляется через двор к нам.

- Лаура, ты знаешь, где твоя дочь?

Она закатывает глаза.

- Она в школе, где и должна быть.

- Ее там нет, - отрицаю я.

Офицер Грант не сводит глаз с Лауры.

- Приходила ли Чарли домой прошлой ночью?

 Лаура смотрит на меня, затем снова на офицера.

- Конечно приходила, - заявляет она, но в конце фразы ее голос затихает и звучит не совсем уверенно.

- Она лжет, - выпаливаю я.

Офицер Грант поднимает руку, жестом затыкая меня, по-прежнему направляя свои вопросы Лауре.

- Во сколько она приехала домой?

 Я вижу замешательство на лице Лауры. Она пожимает плечами.

- Я наказала ее за пропуск школы на этой неделе. Так что, думаю, она была на чердаке.

 Я закатил глаза.

- Ее даже не было дома! - чеканю я, повышая голос. - Эта женщина была, очевидно, слишком пьяна, чтобы знать в доме ли ее собственная дочь!

 Она преодолевает расстояние между нами и начинает стучать кулаками по моим рукам и груди.

- Убирайся с моей собственности, сукин сын! - орет она.

 Офицер руками обхватывает ее и глазами указывает мне на машину.

- В последний раз, Нэш. Возвращайся в школу.

Лаура дергается, пытаясь вырваться. Она не доставляет ему ни малейшего беспокойства, поскольку он удерживает ее крепкой хваткой. Кажется, для него это – норма, что заставляет меня задуматься, вызывала ли она из-за меня полицейских прежде.

- Но… Как же Чарли?

Я в замешательстве.