Первым вновь заговорил он.

- Сколько?

Она не отвела взгляда.

- Я бы хотела остаться здесь и открыть маленькое ателье. В Париже мне делать нечего.

- Оно у вас будет.

Она чуть кивнула и опустилась перед ним на колени. Нежные ее пальчики расстегнули пуговицы комбинезона, и член выскочил из него, как разъяренный лев из клетки. Осторожно она оттянула крайнюю плоть, освободив красную головку, затем ухватилась за член обеими руками, словно за бейсбольную биту. В изумлении она не могла оторвать от него глаз.

- C\'est formidable. Un vrai canon. [Какой большой. Словно пушечный ствол (фр.)]

Он глухо рассмеялся. Значения слов он не понял, но узнал интонацию. Не впервые улавливал он ее в голосе женщины, видящей его сокровище.

- Вы француженка, не правда ли?

Она кивнула.

- Ну и давайте, по-французски.

Она широко раскрыла рот и обхватила губами головку члена. Он почувствовал остроту ее зубок и, в возбуждении схватился зубами за шиньон, пригнул ее голову к себе.

Задыхаясь, она начала кашлять. Мгновение спустя он отпустил ее. Она подняла на него глаза, тяжело дыша.

- Снимите платье!

Взгляд ее перешел на его подрагивающий фаллос, но она не пошевелилась.

- Снимите платье! - повторил он. - А не то я разорву его.

Двигалась она, как в замедленной съемке, словно зачарованная, не в силах оторвать глаз от огромного члена. Платье упало на пол, обнажив полные груди с набухшими сосками. Она начала подниматься.

Он сорвал с себя рубашку. Запонки разлетелись по комнате. За рубашкой последовал и нательный комбинезон. Голый, он еще более напоминал обезьяну. Плечи, грудь и живот покрывали волосы, из которых торчала громадина полового органа.

Когда она начала снимать чулки, у нее подогнулись колени, и она упала бы, не поддержи он ее. От этого прикосновения ее словно обожгло огнем желания.

Хардеман-старший подхватил ее под мышки, поднял, подержал в воздухе над собой. Торжествующе рассмеялся.

Она же едва не лишилась чувств, глядя на него сверху вниз. А затем, медленно, он опустил ее на свой член. Ноги ее обвили его талию. Ей казалось, будто раскаленный добела металлический прут пронзает внутренности, поднимаясь к животу, сердцу, горлу. Она едва могла дышать. И прижималась к нему, вся в поту.

Словно пушинку, он понес ее через спальню к кровати жены. Наклонился, одной рукой сбросил покрывало на пол. Постоял, а затем кинул ее на постель.

Она упала, раскинув ноги, и осталась так, не сводя с него глаз.

Он же нагнулся над ней, руки его опустились на ее груди, сжали их, она застонала от боли и страсти, тело ее извивалось, она с нетерпением ждала, когда он вновь овладеет ею.

- Mon Dieu! - воскликнула она, едва головка члена коснулась ее. - Mon Dieu! - и начала получать оргазм за оргазмом. А он раз за разом вбивал в нее этот раскаленный прут, с гигантской силой пресса, который она видела днем раньше во время экскурсии по заводу. И наконец, совсем обессилев, она закричала по французски: \"Кончай же! Кончай, а не то я умру!\"

Звериный рев вырвался из его горла. Руки еще сильнее сжали ее груди. Она вцепилась в волосы на его плечах. Мгновение спустя он рухнул на нее всем телом, а она почувствовала, как струя спермы устремилась в нее. И в какой уж раз поднялась на вершину блаженства.

- C\'est pas possible! [Потрясающе (фр.)] - прошептала она ему в ухо. Он все еще лежал на ней, но член его уже уменьшился в размерах. Француженка улыбнулась. Да, в конце концов женщина всегда побеждает. А мужская сила приходит и уходит.

Он встал.

- Мне пора одеться. Пока кто-либо не пришел сюда и не увидел нас.

- Да, - кивнула Роксана. - Я вам помогу.