Грегори Макдональд

Сын Флетча

Глава 1

– Мистер Флетчер?

Небо, должно быть, прохудилось. Дождь лил с такой силой, что Флетч и Кэрри с трудом разглядели «маячки» и фары двух патрульных машин, перегородивших узкую дорогу. Джип остановился в нескольких метрах от них.

К ним направился крупный мужчина в желтом дождевике и широкополой шляпе. Спереди его освещали фары джипа, сзади – патрульных машин.

– Ага! – воскликнула Кэрри. – Говорила я тебе, Флетч, не бросай на пол кинотеатра пакетик из-под воздушной кукурузы! Они поехали за тобой. Теперь тебя арестуют и посадят за решетку.

– Кто это? – спросил Флетч.

Им приходилось чуть ли не кричать, чтобы слышать друг друга в шуме барабанящего по брезентовой крыше джипа дождя.

– Ронди, – ответила Кэрри. – Ты его знаешь. Племянник Бигги Уилсона. Ты с ним охотился в тот раз, когда вы чуть не затравили Картера, потому что от него пахло, как от настоящего опоссума.

Флетч приоткрыл дверцу джипа, поленившись опустить стекло.

– Привет, Ронди. Как поживает твой дядюшка?

– Ни на что не жалуется, мистер Флетчер, – Ронди осветил фонарем салон джипа, проявив особый интерес к заднему сиденью. – Добрый вечер, Кэрри. У вас тоже все в порядке?

– Мы счастливы, как черви, копошащиеся в теплой грязи.

Дождь лил на полы шляпы помощника шерифа.

– Чего-чего, а грязи сейчас предостаточно.

– Что случилось, Ронди? – Кэрри перегнулась через Флетча. – Шериф опять потерял очки?

– Несколько преступников решили устроить себе небольшой отпуск. И удрали из федеральной тюрьмы в Кентукки.

– Неудивительно, что они подались к нам, – хмыкнул Флетч. – Мы же рекламируем Теннесси как прекрасное место для отдыха. ПРИЕЗЖАЙТЕ В ТЕННЕССИ. Не так ли пишут на рекламных щитах и плакатах?

– Мы всегда рады приезду туристов, мистер Флетчер. А из-за этих парней тревожимся только потому, что они могут остаться без завтрака, который в федеральных заведениях подают в полном соответствии с установленным распорядком дня.

– Да уж, нельзя оставлять их голодными.

– Совершенно справедливо, сэр. Они же ушли из дома без карманных денег, поэтому мы и беспокоимся. Флетч улыбнулся:

– Вооружены и опасны?

– Вооружены или нет, еще не знаем. Но наверняка опасны.

К дверце джипа подошел шериф Роджерс, также в желтом дождевике, широкополой шляпе, резиновых сапогах, с фонарем в руке.

Джинсы на левой ноге Флетча уже промокли насквозь.

– Мистер Флетчер, мисс Кэрри, добрый вечер.

– Добрый вечер, шериф, – ответила Кэрри. – Неужели Фрэнси не разрешает вам принимать душ дома?

– Она говорит, что я повсюду разбрасываю мокрые полотенца. Так что в сильный дождь всегда отправляет меня на улицу. Из-за этих мокрых полотенец она дуется на меня уже тридцать два года. – Шериф улыбнулся. – Странно, конечно, но некоторые женщины совсем не меняются.

– А с чего это нам меняться? – фыркнула Кэрри.

– Давно вы уехали с фермы?

– Несколько часов тому назад, – ответил Флетч. – Ездили в Сент-Ив. Поужинали, сходили в кино. Уехали примерно в четверть шестого.

– Дома у вас есть оружие, мистер Флетчер?

– Естественно.

– Взломщик может его найти?

– Безусловно.

– Оружие заряжено?

– Нет. Патроны я держу в другом месте.

– Это хорошо. Может, мы отправим с вами Ронди? Ронди нахмурился: его не прельщала поездка в тесноте заднего сиденья.

– Мы сумеем постоять за себя. Скольких преступников вы сегодня разыскиваете?

– Четверых. – Шериф выудил из кармана дождевика мокрый клочок бумаги, сунул руку под крышу джипа, направил на листок луч фонаря. – Один убийца, один покушавшийся на убийство, один похититель детей и один торговец наркотиками.

– Ничего себе, – присвистнул Флетч. – А Ронди говорил о каких-то шалунишках. Фамилии-то у них есть?

Дождевая вода текла по щекам шерифа, не спасала даже широкополая шляпа.

– Крайгель, Фаони, Лири и Морено. – В последней фамилии шериф сделал ударение на первом слоге. Убрав листок в карман, добавил: – Не понимаю, чего они поперлись к нам.

– Полагаю, идут на юг, – предположил Флетч. – К границе с Алабамой. Чтобы потом спрятаться во Флориде.

– Так чего они не пошли напрямую. Зачем давать такой крюк?

– А почему вы решили, что они где-то здесь?

– Меня предупредили, что они движутся в нашем направлении. А потом их заметила миссис Мобли. Перед самым закатом увидела их на холме. – Шериф махнул рукой на запад. – Полагаю, ей можно верить. – Несмотря на свои шестьдесят лет, Мэри Энн Мобли по праву считалась одной из самых метких охотниц округа. – В такой дождь нам до них, конечно же, не добраться – Шериф нагнулся, посмотрел на ручки переключения скоростей. – Флетч, джип у вас с приводом на все четыре колеса?

– Да, сэр.

– Вы не будете возражать, если мы попользуемся им? Мы могли бы объехать вашу ферму, посмотреть, нет ли где незваных гостей.

– Какие уж тут возражения! Джип в полном вашем распоряжении.

– Дело в том, что Рондолла я отпустить не могу. На две машины нужны два водителя. Может, я вызову по радио пару моих парней? Они приедут к вам из города, пересядут на джип, убедятся, что около фермы все спокойно, потом подъедут ко мне.

– Как вам будет угодно.

– Бак полный?

– Да, заправился в Сент-Иве.

– Считайте, мы у вас в долгу.

– Какие пустяки. – Флетч включил первую передачу.

– Будьте настороже. Если они не прибавили шага, то скорее всего находятся неподалеку от вашей фермы. К сожалению, я не могу отправить с вами Ронди.

– Да он нам и не нужен. Не волнуйтесь. – И Флетч захлопнул дверцу джипа. Медленно проехал меж двух патрульных машин.

Кэрри заерзала на сиденье.

– Слушай, а я волнуюсь. Немного.

– По какому поводу? – полюбопытствовал Флетч. Кэрри смотрела на залитое дождем ветровое стекло.

– Четверо преступников подглядывают за нами из-за кустов.

– У нас же есть койоты, волки, рыси, пантеры и змеи.

– И медведь, – добавила Кэрри. Она утверждала, что как-то раз наткнулась у амбара на медведя. Доказательств того, что это действительно был медведь, она не представила.

– Ты же не боишься змей, рысей и медведей?

– Зверям присущ здравый смысл, Флетч. С людьми дело обстоит иначе.

* * *

– Мне остаться в машине?

– Ни в коем случае. – Включив привод и передних колес, Флетч подъехал к ферме по старой лесной дороге. С погашенными фарами. Остановился на опушке леса, на вершине холма. – Этим парням нужен джип. Ты им ни к чему. Так что я лучше возьму тебя с собой.

– А на джип тебе наплевать?

– В определенном смысле. Все равно я отдал его полиции.

Несколько месяцев тому назад две патрульные машины столкнулись друг с другом. На автостоянке.

Под сильным дождем они спустились с холма, держась в тени деревьев. Кэрри взяла Флетча за руку:

– Может, их сожрут рыси. Или пантера, которую ты видел на днях, раздерет их на куски.

– Если ты не намерена молчать, давай вернемся к джипу и подъедем к дому, изо всех сил давя на клаксон.

– Впервые гремучие змеи вызвали у меня добрые чувства, – пробормотала Кэрри.

Когда от забора их отделяла лишь узкая полоска открытого пространства, Флетч остановился, повернулся к ней:

– Тебе лучше подождать здесь. Дай мне время на разведку.

– Здесь? Прошлой осенью ты же видел тут черного волка.

– Думаешь, он никуда не ушел?

– Вполне возможно.

– Волки и так найдут себе пропитание, им необязательно закусывать именно тобой. А бояться надо их голодных двуногих собратьев, которые думают, что еда произрастает только в холодильниках.

– У меня нет пистолета. Что мне делать, если появится волк?

– Веди себя так, как положено благовоспитанному уроженцу Теннесси.

– И как ему положено вести себя?

– Скажи: «Добрый вечер, мистер Волк? Как здоровье вашего папочки?»

– А какую ему лапу пожать? Правую, левую, переднюю, заднюю?

– Если ты замолчишь, то уж люди, по крайней мере, не узнают, что ты здесь.

Флетч перелез через выкрашенный белой краской забор. Пригнувшись, добежал до дома. Заглянул в каждое окно. В доме горели лишь оставленные ими ночники.

Флетч открыл дверь коптильни. В темноте под барабанную дробь дождя по алюминиевой крыше нашел трубку из ПВХ[1] в шесть дюймов[2] длиной, диаметром в дюйм, которую оставил там днем, когда чинил насос.

Положил белую пластиковую трубку на дорожку, ведущую от дома к сараям, напротив окон кабинета. Когда зажигался свет в кабинете, идущий по дорожке не мог не заметить ее.

В дом Флетч проник через черный ход, прошелся по всем комнатам первого и второго этажей, везде включил свет. Достал из шкафчика в ванной пистолет, зарядил его. Не стал засовывать в мокрый карман джинсов или за пояс, а оставил в правой руке.

Вновь вышел в дождь и направился к забору.

– Все тихо. Можешь идти домой.

– Меня здесь нет.

– О? – Он не мог разглядеть Кэрри в темноте леса.

– Если хочешь знать, пантера утащила меня на целый фут.

С мокрыми белокурыми волосами, прилипшими к лицу, Кэрри перелезла через забор.

– Похоже, в дом они не заходили. Даже овсяная кашка осталась нетронутой.

– Главное, что они не тронули мою маринованную свеклу.

На кухне Кэрри огляделась, дабы убедиться, что все в полном порядке.

– Я хочу принять душ. Горячий душ. Составишь мне компанию?

– Пожалуй, помоюсь после тебя.

– Пойдешь со мной наверх?

– Пантер там нет. Я уже проверил.

Он вытащил из буфета банку рыбных консервов.

– Ты проголодался? – спросила Кэрри.

– Нет. Знаешь, дай-ка я схожу наверх за дробовиком. А потом ты пройдешь в гостиную, погасишь там свет и подождешь меня.

– Ну конечно. – Кэрри дрожала, мокрая и замерзшая. – Тебе же надо пригнать джип.

Оставив Кэрри в углу гостиной с дробовиком в руках, Флетч двинулся к вершине холма, где они оставили джип. Он нисколько не сомневался, что, появись в гостиной незваный гость, Кэрри не просто выстрелит, но и попадет в цель, поскольку обычно стреляла она отменно. И у нее не дрогнет рука снести голову всякому, кто сунется в ее дом. За долгие годы жизни в южной части Соединенных Штатов Флетч проникся уважением к местным женщинам. К каковым в полной мере относилась и Кэрри.

Не рискнув спуститься по размокшему от дождя склону, Флетч развернул джип, поехал назад по лесной дороге, выехал на шоссе и уже по асфальту подкатил к ферме, а затем поставил джип под навес между грузовиком и пикапом.

– Если ты не подстрелишь меня, я проживу достаточно долго, чтобы одарить тебя поцелуем, – произнес он из столовой, не заходя в темную гостиную.

– А чем ты одаришь меня, если я тебя застрелю?

– Тяжелой работой. Не так-то просто вырыть в мокрой земле большую яму.

– Ты один?

Такого вопроса он, пожалуй, не ожидал.

– Не считая За-За и Фифи.

– Мне не до шуток.

– Я один.

– Докажи.

– Все сбежавшие преступники на поверку оказались трусами.

– Я тебе верю.

В спальне, когда Кэрри уже блаженствовала под душем, Флетч снял башмаки и мокрую одежду. Накинул халат.

– А вот и я. – Кэрри вышла из ванной с полотенцем на голове.

– Ты хочешь высушить волосы феном?

– Ничего другого не остается.

– Я подожду.

Когда у нее просохли волосы, Флетч оставил ее в спальне с дробовиком и сам быстренько принял душ.

– Однако хорошо, – он положил дробовик на пол рядом с кроватью Кэрри, подальше от входной двери в спальню. – Что бы мы делали без горячей воды?

– Ходили бы грязными.

Он переоделся в сухие джинсы, рубашку, надел кроссовки.

– Я побуду внизу.

– Собираешься сидеть там всю ночь?

– Возможно.

В кухне Флетч снял телефонную трубку, послушал. Ни гудков, ни треска.

Телефон не работал.

Флетч открыл банку консервов, вывалил тунца на тарелку, добавил нарезанный лук, сельдерей, майонез, все перемешал. Чуть поджарил два куска хлеба. Положил один кусок на противень, намазал рыбным салатом, добавил сверху швейцарского сыра и накрыл вторым куском. Противень с сандвичем поставил в плиту. Включать ее не стал.

Затем он прошел в кабинет.

Открыл стеклянную дверь во двор.

Сел за стол, спиной к ней.

Пистолет положил на стол, прикрыв какими-то бумагами.

За дверью бушевала непогода. Дождь оглушительно лупил по крыше. Ветер шевелил бумаги на столе. Ночной воздух быстренько выхолодил нагревшийся после теплого дня кабинет.

Долго ждать Флетчу не пришлось.

Через несколько минут маленький круглый предмет уперся ему в голову, чуть пониже левого уха.

– Не двигайтесь, – предупредил раздавшийся за спиной голос.

– Добрый вечер, сынок, – ответил Флетч. – Как поживает твоя мамочка?

Глава 2

Стараясь не двигаться, Флетч продолжил:

– Сынок, опусти ПВХ, – и хохотнул.

– Что такое ПВХ? – спросил за его спиной юношеский голос.

– В данном контексте я имею в виду тот кусок белой пластиковой трубки длиной в шесть дюймов, диаметром в дюйм, который ты держишь в левой руке.

Круглый предмет, однако, продолжал упираться в его голову, пониже левого уха.

– Это дуло пистолета.

– Из этого дула ты выстрелишь на два фута и только сухой горошиной, да и то при условии, что зовут тебя Луи Армстронг.

Юноша тяжело дышал.

– Вы не можете знать, что у меня в руке. С чего вы решили, что это не пистолет?

– Потому что на тропинке я оставил тебе не пистолет, а кусок трубки.

– Вы оставили мне трубку?

– Да. А потом зажег свет в кабинете, чтобы ты сразу ее заметил. Надобно вселять в молодежь уверенность. Поощрять семейные встречи.

Юноша за спиной Флетча трижды глубоко вдохнул.

– Вы знаете, что я ваш сын?

– Еще нет.

Несколько минут спустя на голову Флетча уже ничего не давило.

– Я вот сижу, – добавил Флетч, – а ты стоишь у меня за спиной, то есть имеешь преимущество, так что позволь спросить, можно ли мне повернуться?

– Зачем?

– Чтобы посмотреть на тебя. Меня разбирает любопытство.

– На предмет чего?

– Хочется увидеть произведение Кристел.

– Кристел? – эхом отозвался юноша.

– Твоей матери. Кристел. Твою мать зовут Кристел Фаони, верно?

Вновь глубокий вдох.

– Хорошо.

Флетч медленно повернулся на вращающемся стуле.

Одновременно юноша отвернулся к стене.

Поначалу Флетч увидел только мокрую спину высокого, гибкого молодого человека лет двадцати. На джинсовой рубашке поперек спины тянулась надпись: «ФЕДЕРАЛЬНАЯ ТЮРЬМА ТОМАСТОН».

Флетч хохотнул:

– Молодежь в своем репертуаре. Не могут носить одежду без чьей-либо рекламы. «Йель» выглядело бы куда лучше.

Юноша сунул кусок пластиковой трубки в карман.

Флетч ногой выдвинул из-под стола корзинку для мусора.

Парень правильно определил, что означает раздавшийся за его спиной звук, повернулся и, коротко глянув на Флетча, бросил трубку в корзину.

– У тебя глаза матери, – отметил Флетч.

– Она говорит, что все остальное – от вас.

– Бедняга. Ты испачкал весь пол. – Высокие ботинки юноши до самых завязок покрывали грязь, навоз, соломинки.

– Типично отцовская фраза.

– Снимай их, где стоишь. – Флетч постучал кроссовкой по корзине для мусора. – Ты уже не в тюрьме. Бесплатно тут не работают.

Стоя сначала на одной ноге, потом на другой, парень снял ботинки, грязные белые носки и бросил все в корзину.

– Не стоило ли поздороваться? Спросить: «Как поживаешь? Чем занимался всю сознательную жизнь?»

– Тебе нравятся слойки с тунцом?

– Что такое слойки с тунцом?

– В детстве я их очень любил. И сейчас люблю. Теплыми.

– Теплая еда лучше холодной.

Флетч прошел в примыкающую к кабинету ванную. Вернулся с двумя полотенцами. Одно протянул молодому человеку. Второе бросил на грязную лужу у его ног. Вытер им деревянный пол.

– Как тебя звать? – спросил Флетч.

– Джон.

– Фаони?

– Джон Флетчер Фаони.

– Правда?

– До последней буквы.

– А как зовут тебя люди?

– Джек.

– О!

– Иногда я говорю, что меня зовут Флетч.

– Ага. Вот это мне ближе.

– Флетч Фаони. Слишком многих зовут Джек.

– Ты абсолютно прав. А мне-то все время казалось, что Кристел нравятся имена, которыми нарекли меня родители.

– Ирвин Морис, – уточнил Джек. Флетч вытер грязь, поднял полотенце, повернулся к юноше:

– Поверишь ли, но я понятия не имел о твоем существовании.

– Я знаю. Мама этого не хотела.

Флетч смотрел на босоногого парня с мокрыми от дождя щеками. Джек не стал вытирать лицо полотенцем, просто повесил его на шею.

– Почему?

– Говорила, что вам нет до меня никакого дела. Что я не должен быть вам обузой. Вы не просили ее родить вам ребенка. Она вас провела, заманила в ловушку. Можно сказать, зачала меня, прибегнув к искусственному осеменению.

– Это не совсем верно. Хотя, полагаю, ее бы больше устроил партеногенез.[3]

Джек не спросил, что такое партеногенез.

Флетч продолжал разглядывать юношу, а тот словно застыл на месте. Волосы его курчавились от воды и пыли, лицо покрывала грязная корка, сквозь которую пробивалась одно – или двухдневная щетина.

От него пахло дождем, потом, деревьями, сеном, усталостью.

– Мы совокуплялись лишь однажды.

– Она рассказала мне, как вы вдвоем, голые, лежали на полу в ванной, пытаясь освободиться от пластиковой занавески, которую сорвали, падая. Так вот я и получился.

– Совершенно верно. – Флетч улыбнулся. – Мы совсем запутались в этой занавеске. Но нельзя сказать, что она заманила меня в ловушку. Мы были на журналистском конгрессе в Виргинии. На плантации Хендрикса. Я хорошо помню, что в ванну я влез добровольно. Разумеется, это была моя ванна, и я не помню, как там оказалась Кристел. Более того, это был классический случай coitus interruptus.[4] To есть после того, как третья персона прервала нас, мы не вернулись к тому занятию, что вызвало твое зачатие. Кристел, должно быть, рассчитала все идеально. Я только потом понял, что она хотела забеременеть. От меня. Но считать Кристел умела всегда.

– И какие у вас теперь ощущения?

– Я польщен, что она выбрала именно меня.

– Вы хоть любили ее?

– О да. Кристел была очаровательна, умна, остроумна, начитанна. Великолепная кожа. Бесподобные глаза. Она могла бы стать писаной красавицей.

– Если бы не весила полторы тонны.

– Да, ей и тогда казалось, что у нее избыточный вес. А как обстоят дела сейчас?

– Вес у нее нормальный, – ответил Джек. – Для человека ростом в четырнадцать футов.[5]

– Полагаю, она не могла похвастаться большим числом любовников.

– Из того, что она мне говорила, я понял, что она была близка лишь с двумя мужчинами. Один раз с вами, а второй, задолго до этого, с неким Шапиро.

– О да. Теперь припоминаю. Именно ее рассказ о Шапиро позволил мне догадаться о ее задумке. Она искала лучшие гены.

– Она и в молодости была ужасно толстой?

– Полной. – Флетч бросил грязное полотенце в корзину для мусора. – Кристел угнетало другое: она считала себя некрасивой. И говорила всем об этом. Вот большинство людей так и думало.

– Вы же отнеслись к этому делу беззаботно.

– Точно подмечено. Да. Именно беззаботно. Но я мог бы вести себя иначе.

– Я рад, что этого не произошло.

Их взгляды встретились.

– Действительно, рад?

– Да, конечно.

– Или я допустил ошибку?

Наконец юноша прошел на середину кабинета и огляделся.

– Лампы в доме зажигаются автоматически?

– Чем вызван этот вопрос?

– Свет в комнатах зажигался поочередно. А пятнадцать минут спустя вы подъехали на джипе. У вас радиоуправляемый выключатель?

– В каком сарае твои попутчики? – ответил вопросом на вопрос Флетч. Юноша помялся.

– В самом дальнем.

– Они курят? Есть у них спички, зажигалки?

– Они не курят. Насчет зажигалок не знаю.

– Спички, если они и есть, наверняка промокли, и пользоваться ими нельзя.

– Откуда вы о них узнали? О моих «попутчиках»? Почему вы их так называете?

– По пути домой я встретил шерифа. Дороги перекрыты. Вас ищут.

– Однако. И шериф назвал среди прочих фамилию Фаони?

– Крайгель. Фаони. Лири. Морено. Который из них ты?

– Что вы хотите этим сказать?

– Убийца, покушавшийся на убийство, похититель, поставщик наркотиков?

– Покушавшийся на убийство.

– Понятно.

Юноша стоял вытянувшись по стойке «смирно».

– Я хочу спросить, один ли вы в доме? Я знаю, что до вашего приезда здесь никого не было.

– Ты пытаешься сказать мне, что твои приятели – грубые и жестокие люди.

– Да.

Флетч сдвинул бумаги, прикрывавшие лежащий на столе пистолет. Взял его, сунул за пояс.

– Вы видели, что я приехал один.

– Это точно.

– Копы прежде всего будут искать тебя и твоих попутчиков в сараях. Детьми они сами всегда там прятались. – Джек промолчал. Флетч указал на холм. – Вон там, за дальним сараем, в ста пятидесяти метрах левее, есть глубокий овраг. Там сейчас свалка. Стволы деревьев, ржавая колючая проволока, старые столбы. Чего туда только не набросали! Кто-то полагал, что так можно остановить его расширение. В такой дождь по оврагу несется водяной поток. Я уверен, что копы туда не заглянут.

«Они туда не заглянут, – подумал Флетч, – потому что с детства знают, что там водятся змеи».

– Ты хочешь помочь своим попутчикам уйти от погони? – спросил он Джека.

– Да.

– Тогда покажи им, как добраться до оврага. Пусть они залягут там и не высовывают носа, пока их не позовут.

«Позовут же их, – продолжил Флетч уже мысленно, – когда они окончательно выбьются из сил, борясь с водяным потоком, швыряющим их на стволы деревьев, столбы, мотки колючей проволоки, а соседство со змеями до смерти перепугает их».

– Башмаки свои возьми с собой. Надень, когда выйдешь из дома.

– Почему вы помогаете мне? Я… мы опасны для вас. Можете мне поверить.