Лорел Гамильтон

Краденные души





Аннотация



Похищение души – вещь необратимая, вернуть ее назад очень трудно. Себастьяна провела пятнадцать лет, обучаясь этому ремеслу.

 Таверна «Красная коза» была заполнена людьми. Они копошились вокруг стола Себастьяна, смеялись, но не трогали ее. Это все потому, что она была наемником Сайдрой Железный кулак. И успела в качестве Сайдры пройти многие мили, прежде чем о ней сложили легенды с упоминанием ее собственного имени. Она возвышалась над большинством присутствующих здесь людей. Два меча у нее на поясе, один длинный и один короткий, красноречиво говорили о том, что пользоваться она ими умеет. Шрамы украшали ее руки плотной паутиной. У ее холодных серых глаз была привычка смотреть сквозь человека, будто его и вовсе нет.

 Она была Сайдрой так давно, что иногда задавалась вопросом, кто же такая Себастьяна. Но воинское дело не было ее настоящим призванием. Оно было поводом, чтобы попасть в места, куда с ее обычным ремеслом пробраться было невозможно. Большинство людей воров не любит. Особенно воров, которые не намерены делиться добычей с местной гильдией. Сайдра проехала половину континента и продала часть своей души, чтобы оказаться здесь. Она отдала бы и всю душу, будь на то необходимость.

 Местная гильдия воров ни черта не понимает в душах. И на этот раз целью были именно они. Можно, конечно, и драгоценностей набрать, и магических артефактов, но хороший вор не станет отвлекаться на мелочи на пути к главной цели.

 Травница сказала, что искомые кости лежат в двух горшках. Они будут перевязаны черно-зеленым шнуром и закопаны под белым деревом. Их нужно было подвешивать высоко под потолок в том помещении, где чародей творит свои заклинания.

 Искомые души принадлежали когда-то старшим сестрам Себастьяны. Они исчезли, когда ей было десять. Никто точно не знал, что с ними случилось, но ходили слухи. Слухи, что волшебнику нужны были девочки-двойняшки, чтобы провести запретный ритуал, который проводился всего лишь дважды за всю историю. Ритуал, способный предать огромную силу обычной травнице. Силу, достаточную для того, чтобы провести более сложный ритуал волшебнику.

 Ритуал был запретным потому, что девочки не просто должны были умереть, их души были заключены в темницу. Пленение душ – серьезное нарушение, которое недозволенно никому.

 Себастьяна, тогда еще совсем ребенок, была всего лишь учеником, неспособным тягаться с настоящим волшебником. Но у Сайдры Железный кулак, наемника и вора, был шанс.

 Маленькая девочка поклялась Магнусу Красной руке, богу убийства и мести.

 Клятва поддерживала ее в течение пятнадцати лет, пока она не оказалась в часе езды от того волшебника, что убил ее сестер.

 Ненависть к нему ушла, уничтоженная годами выживания. Лица ее сестер затуманились, так что она не могла уже точно их припомнить. Но клятва осталась. Себастьяна пришла за костями своих сестер.

 Смерть мага была бы приятным дополнением, но она не была настолько воином, чтобы искать кровной мести. В глубине души она была вором, который по природе своей более практичное и терпеливое существо. Ее целью было спасти души сестер из заточения. Смерть чародея шла вторым пунктом.

 Она оставила друзей Сайдры, кроме одного, Милона Рифмоплета. Менестрель откинулся на своем стуле с усмешкой на лице. Он допил свою четверть пива и теперь улыбался еще шире. Он был ее бардом и оставался им в течение последних восьми лет. Он сделал из Сайдры Железный кулак легенду, для чего потребовалось не мало его талантов. Он будет следовать за ней до самой ее смерти, а потом, скорее всего, найдет какого-нибудь другого героя и увяжется вслед за ним.

 Сайдра не могла отказать ему в праве ввязаться в новое приключение. Если она здесь умрет, Милон споет об этом. Позади нужно было оставить вещи похуже песен.

 Так или иначе нет ничего слаще мести. Сейчас ее жизнь казалась намного ценнее, чем пятнадцать лет назад. Она хотела жить, чтобы вновь увидеть свою команду. Черный Эйб был хорошим вожаком, но часто он позволял своим эмоциям взять над собой верх в неподходящий момент. Сайдра собрала команду, которую желал бы видеть на своей земле любой правитель. Ганнон Чародей, Казарка Топор, Эмиль Мечник, Джейми Шустрик и Сетис Лучник. Она стала бы не лучше Черного Эйба, позволь она кому-то из них умереть не за правое дело.

 Сайдра отослала служанку, когда Милон попытался позвать ее в пятый раз.

 -Тебе хватит, Рифмоплет.

 Он скривился в улыбке.

 -Для нас не должно быть слишком много пива или приключений. – Его богатый тенор был превосходно отточен, ни тени бормотания в речи. Его голос никогда не предавал его независимо от количества выпитого.

 -Еще пива и никакого приключения завтра не будет, по крайней мере для тебя. Я не собираюсь дожидаться, пока ты проснешься и придешь в себя после всего этого.

 Он выглядел расстроенным.

 -Я никогда бы так с тобой не поступил.

 -Ты так уже делал раньше, - заметила Сайдра.

 Он засмеялся.

 -Хорошо, допустим, однажды было. Тогда имеет смысл разойтись по комнатам, пока я еще больше тебя не смутил, моя дорогая Сайдра.

 Утро встретило их первыми. На завтрак служанка с ввалившимися от усталости глазами подала им холодное мясо и сыр. Она теребила платок, накинутый поверх ночной рубашки, очевидно собираясь вернуться в постель досыпать, как только они уйдут. Но она обслуживала и новоприбывших, подавая все тот же сухой паек. И она не ворчала, пока занималась этим.

 Они вышли в мир, запертый в хрупкой тьме как раз перед самым рассветом. Воздух, казалось, переливался от того, что темно-фиолетовое небо потихоньку перетекало в синеву, а звезды гасли, как огоньки задуваемых свечек.

 Милон поплотнее завернулся в свой плащ и протянул:

 -Холодное утро.

 Она не ответила, направившись к лошадям. Мальчик-слуга стоял рядом, терпеливо поддерживая повод. Сайдра доплатила ему за это, но это было ничто в сравнении с возможностью уехать, пока никто из любопытствующих этого не видит.

 Сайдра выехала вперед, пока Милон кудахтал вокруг своей лошади. Он и его лошадь привыкли следовать за Сайдрой, не зная, куда и зачем они идут. Лесная дорожка вилась, уводя их далеко от конечной цели их путешествия. Но туда, куда им надо было попасть, их не привела бы даже оленья тропа. Вдруг деревья резко закончились. Впереди было по меньшей мере пятьдесят футов расчищенного пространства. Вся земля была серой, будто покрытой пеплом. Здесь ничего не росло. Трава и полевые цветы жались к опушке и не стремились разрастаться. Посредине пепелища стояла круглая башня. Ее стрела возносилась прямо в прояснявшееся небо. Первые лучи солнца переливались на ее стенах, будто те были покрыты черной глазурью.

 Башня полностью была гладкой эбеновой черной. Не было никаких швов между камнями или следов кладки, казалось, будто ее вытянули из земли уже готовой, целой. Ничто не нарушало этого черного совершенства. Не было ни окон, ни двери.

 Но Себастьяна, как истинный вор, знала, что путь всегда есть. Нужно было его всего лишь обнаружить. Она прошла по пепелищу к основанию башни, сопровождаемая Милоном. Лошадей оставили привязанными к деревьям на некотором расстоянии позади. Если ни один из них не вернется, у лошадей будет шанс разорвать поводья и найти себе новый дом.

 У самого подножия под ногами захрустело, будто здесь был уже не пепел, а камень. И все же, камнем оно быть не могло. Камень не становится пеплом.

 -Работа демона, - шепнул ей Милон.

 Она кинула, потому что чутье ей подсказывало то же самое. Зло обвилось вокруг черной башни, как удушливый саван.

 Сайдра остановилась возле башни. Она положила свой щит у основания и встала на колени возле него. Она бегло осмотрела шрамы на своих руках. Некоторые были слишком незначительными, чтобы быть от ран, оставленных в сражениях.

 Она расстегнула ножны, в которых лежал короткий клинок. Она достала меч, и он подпрыгнул в ее руке. Он смеялся, не четким, но ощутимым звуком.

 Милон постарался отойти подальше от оголенного клинка.

 Сайдра заметила это и вежливо подвинулась так, чтобы ему не было видно то, что должно было произойти. Это была одна из вещей, о которых ее бард предпочитал не петь.

 -Свободная, оголенная сталь, чуешь ли ты ветер, ах… - Напевал меч.

 -Перед нами большое дело, лезвие крови. – Ответила Сайдра.

 -Позови меня, - прошипел меч.

 -Ты, кто был Словом крови, когда мир только родился. Ты, кто был Оружием короля. Ты, кто был Художником душ и забирал жизнь героев. Ты, кто был Голодом крови и проедал себе путь сквозь армии. Я зову тебя своим клинком, я зову тебя Пиявкой.

 Он расхохотался.

 -Пиявка, Пиявка, я – Пиявка, я живу кровью, я жажду багровых потоков, я – Пиявка. В имени вся сила.

 Сайдра пожертвовала частью души пять лет назад, чтобы дать мечу имя. Но, казалось, он до сих пор рад этому имени, Пиявка.

 Милон жаловался, что это недостаточно поэтично. Но она предпочитала оставлять поэзию на его усмотрение. Ее работа состояла в том, чтобы выжить.

 -Покорми меня, - прошептал клинок.

 Сайдра протянула меч перед собой, оголенной сталью перед лицом. Она зажала лезвие между пальцами рук, произнося слова просьбы:

 -Кормись аккуратно, Пиявка, у нас еще много работы, которую нужно сделать.

 Каждый раз был момент, когда Сайдра задумывалась, возьмет ли меч столько, сколько ему причитается, или же убьет ее. Но он казался мягким в ее руках. Острое, как бритва, лезвие пустило поток крови по ее руке. Но порез был узким, неглубоким.

 -Жертва принята, контакт налажен. – Отозвался клинок.

 Сайдра игнорировала рану. Она заживет через пару мгновений, чтобы оставить всего лишь новый шрам. Она не стала чистить лезвие, кровь и без того была дочиста поглощена клинком. Он так питался.

 Она вложила меч снова в ножны, и он напевал беззвучно сам себе, отзываясь эхом сквозь кожаные ножны. Сайдра ощупала пальцами черноту, стараясь ощутить камень . Но ничего не нашла. Это напоминало стакан из гладкого стекла, ничем незамутненного в своей идеальности.

 Там ничего не было, но если дверь скрыта иллюзией, Пиявка мог бы ее отыскать. Она обнажила жужжащий меч и приказала:

 -Найди для меня дверь, Пиявка.

 Жужжание перешло на более веселую мелодию. Она походила на одну из новых баллад Коллина Мелодичного. Пиявка любил мелодии Коллина.

 Они трижды обошли башню, прежде, чем меч смог отыскать дверь. Она была совершенно обычной, коричневой, деревянной дверью с металлическим краем. Высотой она была в человеческий рост.

 -Теперь ты видишь дверь, Милон?

 -Я вижу только черноту.

 Сайдра протянула ему руку, и он принял ее. Пиявка сопротивлялся ее силе и тянулся к мужчине.

 -Веди себя прилично, Пиявка. – Одернула меч Сайдра.

 -Я же голодаю. Ты меня совсем не кормишь.

 -А ты и не просишь.

 -Теперь вот попросил, - надулся он. По всем правилам она могла ему отказать, поскольку свою задачу он уже выполнил. Но сохранять счастливое настроение меча было гарантией того, что она сможет и дальше его контролировать и оставаться при этом живой. Несчастный клинок крови был ненадежным клинком. Она поднесла лезвие к левому предплечью и позволила ему самому выбрать место на коже. Это была просто темно-красная зарубка.

 Она снова потянулась к Милону.

 Лоб Милона вдоль линии роста волос украсили бисеринки пота, и он принял ее руку с большой осторожностью, стараясь быть настолько далеко от клинка, насколько это возможно.

 -Я вижу дверь. – Он выпустил ее руку и еще дальше отодвинулся от меча.

 Сайдра встала на колени перед дверью, но прежде, чем она коснулась замка, она заметила, что дверь двинулась с места. Это не было настоящее движение, только легкое подергивание, как на лошадиной шкуре, по которой ползет муха.

 -Что это? – спросила она меч.

 -Это древние чары, которые теперь не часто встретишь.

 -Как побыстрее и как можно тише пройти мимо этого? Волшебник заметит нас, если мы сожжем ему дверь.

 -Правда, но тогда вы вогнали бы меня в такую аппетитную тушку? Я не смог бы его убить. Зато это подняло бы мне настроение. Жаль, что это будет не скоро. – Он казался разочарованным.

 Сайдра очень не хотела использовать шаровую молнию с самого утра. Оставалось только надеяться, что потом она им не пригодится. Сайдра встала перед дверью и указала на нее кончиком меча. Шаровая молния размером с кулак вылетела из него. Он забился в яростном танце от высокой температуры. Дверь взорвалась огнем. Раздался громкий вопль. Когда огонь утих, дверь превратилась в почерневший пласт, окруженный дверным проемом. Умирающая дверь рыдала.

 -Такая работа заслуживает душевного обеда. – Заметил клинок.

 Сайдра не рассуждала, а просто приложила лезвие к левому запястью. Вена лопнула, и кровь хлынула темной струей по нетерпеливому и голодному клинку. Он рядом с раной, пока та не начала затягиваться и полностью не закрылась.

 -Иди рядом, Милон, но будь осторожен. Не все, что есть в созданной демоном башне настолько цивилизовано, чтобы признать в тебе барда.

 Он кивнул.

 -Я был с тобой во многих передрягах. Я не стал бы скучать по ним, будь я трусом.

 -Тогда вперед, мой храбрый бард, но не забывай поглядывать, что у тебя за спиной. – Поддразнила она.

 Она переступила через почерневший порог. Он хныкал, пока она с мечом проходила мимо него. Они оказались в круглой комнате, облицованной все тем же черным камнем. Но в центре комнаты извивалась добротная лестница из серого камня, уходившая в глубь земли.

 -Зажги фонарь здесь, Милон, и неси его повыше.

 Скоро комнату наполнил мерцающий танец желтого света от фонаря.

 Сайдра шла впереди и обезвредила первую ловушку. Три стрелы лязгнули об ее щит и упали к ее ногам. Они превратились в похожее на деготь вещество. Она постаралась его не касаться.

 -Отравленные. Ни к чему не прикасайся, если нет необходимости. Следи за тем, куда наступаешь. – Обернулась она к Милону.

 Сайдра заметила следующую ловушку и опрокинула ее мечом. Копье пролетело мимо и вошло в камень дальней стены. Оно могло бы пройти через ее грудь. Лестница уходила глубоко под землю. Очень долго их сопровождали только золотистые тени от фонаря и их шаги, отзывающиеся эхом. В конце лестницы была маленькая площадка перед дверью. Там была последняя ловушка. И Сайдра не была уверена, что получится ее обезвредить без потерь.

 Она какое-то время внимательно изучала ловушку, указывая Милону, куда лучше посветить. На лестнице было минимум шесть точек поражения, которые она обнаружила. Все они располагались так, что было совершенно нереально проделать безболезненно последние пять шагов. Они могли перепрыгнуть, но Сайдра была не уверена, что получится безопасно приземлиться. И было слишком далеко, чтобы распознать, есть ли еще ловушки внизу.

Она не могла пройти лестницу, но ее мог пересечь меч. Если он, конечно, согласится. Передвижения без помощи человека – то, чего Пиявка делать очень не любил. Только дважды прежде она просила его о подобном, и оба раза цена крови была слишком велика.

 -Пиявка, я хочу, чтобы ты обнаружил ловушки на лестнице, а потом аккуратно вернулся назад в мою руку.

 -Какова плата, - прошептал меч.

 -Кровь, как и всегда.

 -Новую силу? – поинтересовался клинок.

 Она предложила ему свою голую руку, но он остался невозмутимым рядом с кожей.

 -Чего ты хочешь, Пиявка?

 -Новую силу.

 -Я предлагаю тебе ее.

 -Более новая кровь даст новые силы.

 -О, нет, нет. – Проговорил Милон.

 -Я согласна, но ты мой меч. Ты получаешь мою кровь и ничью больше. – Возразила Сайдра.

 -Когда мы убиваем, я тоже питаюсь.

 -Я не стану жертвовать Милоном, чтобы накормить тебя.

 Она почти чувствовала, что он думает, как перебирает варианты.

 -Вкус, всего лишь попробовать, легкий рубец, слегка укусить.

 -Нет, точно нет. Этот стальной монстр не получит мою кровь. – Заявил Милон.

 Сайдра вздохнула и проговорила:

 -Тогда я постараюсь сама обезвредить ловушки.

 Он схватил ее за руку.

 -Ты же сказала, что не можешь этого сделать.

 -Я сказала, что не знаю, как это сделать без того, чтобы оказаться убитой.

 -Это одно и то же.

 -Нет, не одно и то же.

 -Я не могу позволить тебе умереть.

 Она просто смотрела на него, ожидая, что он решит.

 Он задрожал и протянул руку. Она расшнуровала рукав и слегка подвернула его, чтобы обнажить бледную кожу. Меч хихикнул.

 -Только попробовать, просто укусить, только слегка.

 Она взяла меч двумя руками, потому что не доверяла ему, и аккуратно опустила его на руку Милона. Удар меча, быстрый и глубокий, как укус змеи. Милон вскрикнул и открыл глаза, чтобы в ужасе наблюдать, как лезвие упивается его кровью. Рана закрылась, и меч вздохнул:

 -Свежие силы, новые, хорошие, вкусные.

 Сайдра поняла, что последнее он добавил специально для Милона. Милон отнесся ко всему очень серьезно. Он дернул рукав вниз и ответил:

 -Сладкая или нет, но это последняя кровь, которую ты получил от меня, кровожадная зубочистка.

 Меч смеялся.

 Сайдра удержала Милона на верхней ступеньке и выпустила меч. Он спустился на первую ступень. Дождь отравленных стрел заполнил зал, как черный снег. Пиявка покорно проплыл назад.

 -Я очистил путь, о владыка.

 Сайдра проигнорировала его сарказм и перевела Милона на площадку. Ловушек больше не было. Зато была дверь. Отравленные стрелы были с легкостью сняты с нее. И хорошо смазанный замок легко поддался на ее уговоры. Дверь открылась, показав небольшую прямоугольную прихожую. Вдоль стен справа и слева тянулись двери. Факелы висели ровными рядами по стенам. Воздух был напоен звуком пения.

 Милон принялся задувать фонарь, но Сайдра остановила его. Она постаралась говорить прямо ему в ухо, чтобы кроме него никто не услышал.

 -Мы, возможно, уйдем настолько быстро, что свет нам еще пригодится.

 Меч зажужжал, присоединяясь к пению, и она поспешила успокоить его.

 Сайдра уставилась в пол и сказала:

 -Ступай точно там, где ступала я.

 Милон кивнул, чтобы показать, что он понял, и сконцентрировался на ближайших к ним пяти футах пола. Она выдохнула, будто задерживала дыхание. Он тоже постарался расслабиться, отстав от нее только на полшага. Пол выскользнул у него из-под ног, и он беспомощно начал проваливаться. Сайдра поймала его руку, но его вес тянул их обоих вниз. Он висел над ямой, а Сайдра лежала на животе на ее краю, удерживая весь его вес одной рукой. На дне ямы в свете факелов мерцал целый частокол шипов.

 -Я же тебе говорила, идти точно по моим следам, - прошипела Сайдра.

 -Давай обсудим это попозже. Подними меня. – Она подтянула и принялась растирать плечо.

 -Тебе повезло, что ты не сломал мне руку.

 Он виновато пожал плечами и подобрал фонарь.

 Пение, казалось, исходило из последней двери справа. Они были всего в трех дверях от нее, когда Сайдра остановила барда движением руки и опустилась на колени, чтобы лучше изучить пол. Она покачала головой, и от ее шлема всюду заплясали по стенам блики.

 -Когда я скажу прыгать, прыгай вперед как можно скорее.

 -Зачем?

 Она мгновение смотрела на него с восхищением.

 Он не обратил бы на это внимание, но тут заметил, как зубчатая решетка быстро начала опускаться к полу, пронзая все на своем пути. Он сглотнул и спросил:

 -Когда прыгать?

 Она встала возле него и скомандовала:

 -Сейчас.

 Они двинулись вперед и бросились на камни. Сайдра успела легко перекатиться, подобрав ноги прежде, чем решетка вонзилась в пол. Они были в ловушке.

 В одном из углов что-то медленно колыхалось возле факелов. Сайдра направила Пиявку в ту сторону и сконцентрировалась. Иллюзия отступила. Демон стоял в конце комнаты. Он был около восьми футов высотой, довольно невысокий для ледяного демона. Его чешуя была цвета свежего инея и переливалась алмазными вспышками свежего снега. Его зубы были точно клинки из слоновой кости. Четыре его руки были скрещены на его груди, а хвост свободно вился по полу. Он усмехнулся и проговорил:

 -Добро пожаловать.

 Его уши, напоминающие летучих мышей, свернулись в трубочку и снова расправились.

 -Я хотел поговорить с вами прежде, чем мы начнем драться.

 Сайдра смотрела в его голубые глаза, полностью лишенные зрачка, сплошной голубой цвет, как гладь замороженного озера. Спокойные.

 Милон схватил ее за руку и удержал:

 -Сайдра.

 Она покачала головой и встала перед демонов в боевом поклоне, притянув к себе щит, с приготовленным мечом.

 -Возможно, ты и права. Хватит слов, пора в бой. – Сказал он и зашагал ей навстречу. – Послушай, бард, я знаю правила, коснувшись ее, ты разорвал свою охранную грамоту.

 -Я не жалею об этом, ледяной демон. Ты не сможешь навредить мне, если будешь мертв.

 Демон захохотал, низко, грудным смехом.

 Сайдра шепнула мечу:

 -Я хочу, чтобы ты пылал для меня и помог мне убить этого ледяного демона.

 -Цена будет высокой, - отозвался меч.

 Она другого и не ожидала.

 -Когда ты в последний раз пробовал кровь демона?

 -Кровь демона, - задумался меч.

 -Если мы убьем его, вся кровь будет твоей.

 Он возбужденно захихикал.

 -Весь демон, вся его кровь. Ты не уберешь меня из него, пока я не выпью его полностью?

 -Я не уберу тебя.

 Он хихикнул.

 -Плата более, чем щедрая. Я сделаю то, что ты просишь.

 Ледяной демон шагнул вперед, все еще смеясь сам с собой. Его когти сжались со звуком, похожим на трескающийся лед. Сайдра держала Пиявку наполовину скрытым за щитом, будто хотела выглядеть оторопелой перед лицом демона. Пиявка вспыхнул пламенем по лезвию, будто был в самом центре доброго пожара.

 Первые нити холода медленно сочились вокруг ее щита, и она знала, что волшебное оружие или нет, но первый удар должен быть решающим. Милон смерил взглядом существо, прижимаясь спиной к решетке. Демон уже был прямо перед Сайдрой, и она не высовывалась, будто боялась даже его вида. Он заговорил с бардом:

 -Твоя защитница не стремиться тебя оберегать, зато осторожничает. Когда я закончу с ней, я восполню свое невнимание к тебе.

 Сайдра подняла Пиявку, пока демон был поглощен Милоном. Меч вонзился в грудь демона, ярко пылая, пока кровь лилась по нему. Кровь хлынула фонтаном и потекла сквозь когтистые пальцы его прижатой к ране ладони. Демон взвыл.

 Ударом хвоста он повалил ее на пол, и когти заскребли о сталь щита. Они оставили глубоки следы в металле. Рука схватила ее за шлем и потянула голову вверх. Пиявка двигался, не дожидаясь ее соизволения, увлекая ее руку за собой. Удар лезвия по горлу демона, и кровь хлынула, распространяя зловоние. Сайдра старалась встать на колени, зажимая рот от смрада. Она старалась подняться с мечом и щитом в руках. Коготь заскользил по краю щита, и она почувствовала его в своем бедре. Удар Пиявки по руке демона отсек ее почти полностью. И тут демон начал таять. Он стремился скрыться, потому что демоны всегда стараются исчезнуть, если им причинен слишком серьезный вред и есть возможность отступить.

 Пиявка вопил ему в след:

 -Нет, нет!

 Он еще некоторое время пылал в ее руке, затем вернулся в нормальное состояние.

 -Обманщица.

 Сайдра прислонилась к стене, оберегая раненую ногу.

 -От меня не зависело то, что сделал демон. Я свою часть сделки выполнила.

 Меч опасно затих. Сайдра была почти уверена, что он растратил всю свою силу на сегодня. Но он никогда не был полностью надежен, когда дулся.

 Последняя дверь оказалась не заперта. Она легко открылась, показав чародея в самом разгаре ритуала. Защитный круг очерчивал края пентаграммы, а маг стоял в самой ее середине. Он был низким, лысеющим и не был похож на хозяина демона или просто злого человека. Но то, что было внутри его круга было не просто демоном, оно было самим дьяволом.

 Вот почему чародей не помог своему ледяному демону. Ценой за прерванный ритуал была смерть. Он был пойман в ловушку, будто в клетку, пока не выпустить дьявола на волю. Теперь их главным врагом был дьявол.

 Он все еще лишь наполовину сформировался, нижняя часть его тела была окутана черным дымом. Верхняя часть тела была явно мужской, плечи и руки. Она напоминала только что виденного ими демона с ребристыми ушами, похожими на летучих мышей, и зубами, только покрыта она была черной кожей цвета земли. Высоко над ним виднелись два землистого цвета сосуда на краю белой полки.

 Веревка удерживала полку на месте и была закреплена около двери.

 Сайдра улыбнулась. На подняла меч и перерубила веревку. Чародей, казалось, заметил, что она это проделала. Но у него не было возможности остановиться и начать ее умолять этого не делать. Если бы он остановился, дьявол вышел бы из-под контроля и убил бы его. Дьяволы в чем-то были надежны, в чем-то нет, смотря как посмотреть.

 Полка упала на пол, но сосуды не разбились. Они были заговорены от подобных несчастных случаев. Сайдра стала приближаться к ним, стараясь следить одним глазом за дьяволом. Она вложила Пиявку в ножны, чтобы одолеть дьявола одного меча мало.

 Она отделила сосуды от обломков полки и передала один Милону. Второй она зажала подмышкой той руки, которой держала обычно меч. Перед тем, как она вышла из комнаты с самой ценной частью его силы, чародей все таки завопил:

 -НЕТ!

 Дьявол рассмеялся.

 -Забирай свои черепки и убирайся, воин-вор. Дальше уже не твое дело.

 Пол задрожал. Сайдра повернулась к Милону и приказала:

 -Бежим.

 Они смогли добежать только до решетки. Она полностью отрезала им путь, пол вновь вздрогнул.

 -Должен быть потайной рычаг, который ее поднимает. Ищи.

 Они ощупывали стены, и Милон, найдя что-то похожее, нажал. Решетка медленно поползла вверх. Стены покачнулись, будто кто-то подхватил башню и принялся ее раскручивать.

 Они побежали во всю силу. Не было больше никакого боя, никаких ловушек. Была просто гонка наверх.

 -Яма, что с ямой?

 -Перепрыгнуть.

 -Перепрыгнуть?

 -Прыгай или умрешь.

 Ему было сложно поспеть за ее длинными ногами, и он постарался не думать о шипах на дне ямы. Яма появилась внезапно, и они прыгнули. Сайдра упала, больная нога подвела ее, и она повисла на краю, свесив ногу с бегущей кровью вниз. Пол, испещренный трещинами под их ногами, начал проседать к стенам. Лестница была ненадежная. Фонарь живым жаром указал на трещины и провалы на их пути. Они подняли в верхнюю комнату башни. Дверь излечилась и была заперта. Башня задрожала, ее своды начали рушиться. Сайдра вытянула Пиявку из ножен и указала им на дверь. Она решила блефовать.

 -Откройся, или я снова спалю тебя. – Дверь неопределенно хныкнула, но распахнулась наружу. Они промчались сквозь дверь и натолкнулись на круг пепла и деревья за ним. С финальным стоном башня двигалась к своей кончине. Мир наполнился пылью и осколками камня.

 Они, задыхаясь, рухнули на землю и усмехнулись друг другу.

 -Позволь мне осмотреть твою ногу, - попросил Милон.

 Она откинулась назад, на траву, позволяя ему осмотреть рану от удара.

 -Глубоко, но не страшно. Она заживет. Теперь ты расскажешь менестрелю, что же такого важного было в этих двух банках?

 Сайдра улыбнулась и ответила:

 -У меня для тебя есть история, Милон. История маленькой девочки, которая дала клятву богу.