Уильям Сэмброт

Остров страха

Кайл Эллиот шел вдоль широкой каменной стены, с жадным любопытством заглядывая в каждую щель.

Он приехал на крошечный островок, лежащий посреди Эгейского моря, в надежде найти что-нибудь интересное для своей небольшой коллекции. И он нашел. Нашел! В саду, за этой каменной стеной, в центре фонтана стояла прелестная скульптура: обнаженная женщина с ребенком. Настоящий шедевр.

С первого взгляда ему показалось, что скульптура сделана из гелиотропа, яшмы или какого-то другого камня из полудрагоценных халцедонов. Хотя он прекрасно понимал, что это невозможно. Он не знал ни одной скульптуры из подобного материала.

Кайлу захотелось получше рассмотреть их. Он вынул из кармана миниатюрную складную подзорную трубу. У него перехватило дыхание — они были восхитительны. Теперь он хорошо видел слегка повернутую голову женщины, ее глаза, расширенные от застывшего в них удивления. Он невольно посмотрел туда же, куда смотрела она, — таким живым и таинственным был ее взгляд. Ребенок, обхватив ее пухлыми руками, полуоткрытым ртом чуть касался груди женщины.

У Кайла создалось впечатление, что он словно скользит вниз по ее гладкому телу. Кайл охватил профессиональным взглядом скульптурную группу целиком, лихорадочно пытаясь определить автора. Но не сумел. Она могла быть создана и вчера, и тысячелетия назад. Лишь в одном Кайл мог быть уверен: ни в одном каталоге ее не было.

Кайл попал на этот остров совершенно случайно. Он плыл на допотопной греческой посудине, которая медленно и без определенного маршрута сновала от острова к острову: от Лесбоса к Хиосу, потом к Самосу, через множество островов Киклады — и далее к легендарному морю, приближаясь к древней земле, по которой боги ходили как люди. Кайла никогда не оставляла надежда найти на одном из этих маленьких древних островов маленький шедевр, сокровище, тысячелетиями скрытое от людей. Если такое случалось, и деньги позволяли Кайлу приобрести его, он приобщал новый экземпляр к своей коллекции. Но это бывало крайне редко.

Во время небольшого шторма изношенный мотор суденышка неожиданно заглох. Но вскоре, прокашлявшись, заработал снова. Их посудина лениво дрейфовала в зеленовато-голубом просторе Эгейского моря. Вдруг Кайл увидел вдалеке смутные очертания крошечного острова. Он посмотрел в подзорную трубу и увидел необычную стену, подковой огибающую часть острова. Она была сложена из камня и как будто вырастала из морской пены.

Кайл спросил капитана:

— Что это за островок там вдалеке?

Капитан ничего не ответил и даже не взглянул в ту сторону, куда показывал Кайл.

— Там каменная стена, похожая издали на подкову, спускается прямо к морю.

— У него даже названия нет, живет там всего несколько пастухов и больше ничего нет, — хрипло сказал капитан, стоя спиной к острову.

— Но я вижу стену, — мягко сказал Кайл, — вот посмотрите.

И он протянул капитану подзорную трубу.

— Нет, — сказал капитан, глядя прямо перед собой. — Это какие-то развалины. Там даже нет пристани. Туда уже много лет никто не ездит, и электричества там нет. Я думаю, вам там не понравится.

— Но я хочу увидеть вблизи эту стену и то, что за ней скрывается, сказал Кайл.

Он чувствовал, что капитан чем-то взволнован. Но не мог понять, в чем дело.

— Я хочу осмотреть эту стену, — еще раз спокойно сказал Кайл.

— Но там ничего нет. Это очень старое место. Там все давно разрушено, — упрямо повторил капитан.

В конце концов Кайл уговорил капитана. Его доставили на остров в шлюпке. Выйдя на берет. Кайл сразу же увидел совершенно безлюдную единственную улицу небольшой деревеньки, уединенную гостиницу, несколько рыбачьих лодок с заплатанными парусами и на низких холмах небольшие стада коз.

Он понял, что капитан говорил правду: это был старый заброшенный остров, даже отдаленно ничем не напоминающий осколок древней цивилизации, следы которой находил он на других островах Эгейского моря. Только стена волновала его воображение. Стены строят для защиты чего-то или для того, чтобы впускать или не впускать… Он хотел знать, для чего построена эта стена.

Устроившись в старомодной гостинице, он немедленно отправился к стене, обошел ее снаружи, надеясь найти ворота или хотя бы расселину. Но она была неприступна, как сторожевая башня. Обескураженный неудачей, он возвращался обратно тем же путем. Его внимание привлекло тихое мелодичное журчание воды за стеной. Внимательно осмотрев стену, он обнаружил маленькое отверстие, не больше грецкого ореха. Кайл прильнул к нему, и так и остался стоять, потрясенный, не в силах оторвать глаз от женщины с ребенком, стоящей в нескольких шагах от него, по ту сторону стены. Он был абсолютно убежден, что наконец нашел то чудо, которое искал по всему свету. Кайл снова подумал, что упоминание об этом шедевре не только ни разу не встретилось ему ни в одном из каталогов, но даже никогда не дошло до него хоть отдаленным намеком или неясным слухом. Как могла оказаться эта скульптура на крошечном острове, даже не имеющем названия, за гигантской стеной, которая и сама была творением гения.

Кайл был истинным знатоком искусства, и от сознания того, что он нашел великое и ранее неизвестное произведение, у него бешено колотилось сердце, и спазм перехватил горло. Он должен приобрести эту скульптуру, и он это сделает, чего бы это ему ни стоило. Кайл подумал, что настоящая цена скульптуры, вероятно, никому не известна и, возможно, даже владелец имения не предполагает, какую ценность представляет скульптура в центре старого фонтана. Он с трудом заставил себя оторваться от отверстия в стене и медленно побрел в гостиницу.

Он шел и думал, что скульптор, создавший эту маленькую изысканную композицию, несомненно заслуживал места на Олимпе. Но кто он?

У входа в гостиницу он задержался, чтобы смахнуть пыль с ботинок, и в этот момент из дверей выскочил мальчишка-чистильщик с щеткой в одной руке и ваксой в другой, быстро спросил: «Разрешите?» — и начал чистить ботинки Кайла.

Кайл присел на скамейку и стал рассматривать мальчишку. Это был невысокий пятнадцатилетний юноша, гибкий и сильный. В древние века он был бы прекрасной моделью для одного из шедевров Праксителя: прекрасной формы голова, тугие кудри, два падающих на лоб локона, похожие на рожки Пана, и классический греческий профиль. Но нет, Пракситель не сделал бы его своей моделью из-за небольшого шрама, похожего на трещину. Он проходил от носа к углу верхней губы, слегка приподнимая ее и обнажая сверкающие белые зубы. Разве что Пракситель решил бы изваять Пана со шрамом.

— Скажи, кому принадлежит имение за деревней? — спросил Кайл на хорошем греческом языке.

По лицу мальчишки пробежала тень, и он молча покачал головой.

— Ты должен это знать, — настойчиво сказал Кайл. — Оно занимает всю южную часть острова, и окружает его высокая каменная стена.

Мальчик снова покачал головой и ответил:

— Она всегда была здесь.

Кайл улыбнулся ему.

— Всегда — это очень неопределенное время. Может быть, твой отец знает?

— У меня никого нет, — сказал мальчик с достоинством.

— Извини, — сказал Кайл и тут же спросил:

— Но, может быть, ты все же знаешь фамилию владельцев имения?

Мальчишка пробормотал одно слово.

— Гордон? — переспросил Кайл. — Ты сказал Гордоны? Имение принадлежит англичанам?

В этот момент он почувствовал, что умирает его надежда. Ведь если имение принадлежит англичанам, то у него очень мало шансов приобрести эту чудесную скульптуру.

— Они не англичане, — тихо сказал мальчик.

— Я бы хотел с ними встретиться.

— Это невозможно. Туда нет дороги.

— Я знаю, что туда нет дороги со стороны острова, но я думаю, там есть пристань или что-то в этом роде, чтобы можно было высадиться с моря.

Мальчишка снова покачал головой, не поднимая глаз.

Возле них остановились несколько жителей деревни. Они разглядывали Кайла и молча прислушивались к их разговору. Насколько Кайл знал греков, они были людьми шумными, жизнерадостными, любопытными, всегда готовыми дать совет. Эти же были сдержаны, молчаливы и неулыбчивы будто не греки вовсе.

Мальчишка закончил работу, и Кайл бросил ему пятидесятилептовую монету. Тот поймал ее на лету и улыбнулся — настоящий шедевр с трещинкой.

Обратившись к старому крестьянину. Кайл спросил:

— Вы знаете владельцев имения за стеной? Я хочу встретиться с ними.

Пробормотав что-то себе под нос, старик ушел. А Кайл мысленно обругал себя за психологическую ошибку: в Греции сначала говорят о деньгах. И он громко сказал:

— Я заплачу пятьдесят… нет, сто драхм тому, кто отвезет меня туда морем.

Он знал, что сто драхм — большая сумма для бедняков, влачивших жалкое существование на этом скалистом острове. Большинство из них не зарабатывало столько и за год тяжелой работы. Это были большие деньги. Но никто из них не отозвался на его предложение. Молча, один за другим, они ушли, не оглядываясь.

Вскоре Кайл понял, что во всей деревне нет ни одного человека, который помог бы ему преодолеть эту стену или, по крайней мере, поддержал разговор о ней или ее владельцах. Все вели себя так, будто ее вовсе не было. Это загадочное молчание лишь подогревало любопытство Кайла и его желание завладеть сокровищем за стеной.

Ему и раньше приходилось встречаться с местными табу. Большинство из них были результатом вражды или ссор, уходящих корнями в далекое прошлое. Мало кто помнил истинную причину этих раздоров, но все ревностно поддерживали их. Однако здесь, он это чувствовал, было что-то совсем другое.

Кайл вышел на улицу и на окраине темной деревушки остановился, задумчиво глядя на море. Услышав тихие шаги за спиной, он обернулся и увидел мальчишку-чистильщика. Мальчишка подошел почти вплотную к Кайлу и схватил его за руку. Кайл почувствовал, что тот дрожит, хотя ночь была очень теплая. Не глядя на Кайла, мальчишка взволнованно зашептал:

— Другие… они не хотят… я отвезу вас в своей лодке…

Кайл облегченно вздохнул. Разумеется, ему надо было сразу обратиться со своей просьбой к мальчишке. Одинокий парень, сирота, он, конечно, найдет применение сотне драхм, несмотря на любое табу.

— Спасибо, — с чувством сказал Кайл. — Когда мы поедем?

— Перед отливом, за час до рассвета, — прерывающимся от волнения голосом сказал мальчишка. — Я вас отвезу, но подплыву только к скалам у стены. Там вы дождетесь отлива и уйдете… дальше…

У него перехватило дыхание.

— Чего ты боишься? — спросил Кайл. — Всю ответственность за нарушение права собственности я возьму на себя, хотя я не думаю…

Мальчишка перебил его:

— Другие… Когда вы вернетесь в гостиницу… никто не должен знать, что я вас везу туда.

— Конечно, если ты так хочешь.

— Пожалуйста, я прошу вас. Им это не понравится…

— Не волнуйся, — сказал Кайл. — Я никому ничего не скажу.

— За час до рассвета я буду ждать вас у берега, возле стены.



Когда Кайл вышел на берег, звезды уже почти погасли, и он не сразу увидел мальчишку, сидевшего в маленькой, подпрыгивающей на волнах лодчонке. Лодка была без паруса, и Кайл понял, что мальчишке пришлось довольно долго грести, чтобы обогнуть остров. Они оттолкнулись от берега и поплыли. Море было неспокойным. Дул прерывистый прохладный предрассветный ветер. Сбоку вырисовывались неясные очертания гигантской стены.

— Кто все же построил эту стену? — спросил Кайл, когда они уже подплыли к одной из островерхих скал, выступающих из воды у подножия стены.

— Древние, — односложно ответил мальчик, еще больше дрожа от непонятного Кайлу страха.

Он все время сидел спиной к стене и смотрел в открытое море.

— Она всегда была здесь, — упрямо повторил он.

Всегда. И пристально разглядывая длинный изгиб стены в первых лучах восходящего солнца. Кайл уже почти не сомневался, что она стоит здесь давно, очень давно, возможно, с начала греческой цивилизации. И восхитившая его скульптура тоже. Тем более, странным казался ему теперь тот факт, что о них ничего не известно в мире. И неожиданно Кайл понял, что этот остров, даже не обозначенный на карте, до него посещали очень многие такие же одержимые, как он. Почему же в таком случае он никогда не слышал о нем?

Дно лодки задело за каменную гряду у основания скалы.

И мальчишка перестал грести.

— Я вернусь за вами во время следующего отлива, — сказал он чуть слышно. — Вы заплатите мне сейчас?

— Конечно, — сказал Кайл и достал бумажник. — Но не мог бы ты подвезти меня чуть подальше?

— Нет, — пронзительно вскрикнул мальчишка. — Не могу.

— Почему здесь нет пристани? — спросил Кайл.

Отсюда ему была хорошо видна узкая полоса песчаного берега между краями стены. Песок, скалы и чуть дальше, в глубине острова, то тут, то там кипарисы, опутанные густым вьющимся кустарником — и больше ничего.

— Послушай, — попросил он мальчику. — Я возьму лодку, а ты подождешь меня здесь, возле скал. Я там долго не пробуду. Мне только нужно встретиться с владельцами имения и договориться…

— Нет, — в голосе мальчишки прозвучал панический страх. — Если вы возьмете лодку…

Не договорив, он привстал и резко наклонился вперед, чтобы оттолкнуться от скалы. В этот момент волна подняла лодку, мальчишка потерял равновесие, закачался и, опрокинувшись назад, ударился головой о скалу. Волна накрыла его, и он быстро ушел под воду. Кайл нырнул за ним, оцарапав грудь о выступ скалы. В нескольких футах под лодкой он увидел мальчишку и попытался схватить его за рубашку, но она расползлась у него в руках. Он снова наощупь отыскал мальчишку, схватил его за волосы и устремился наверх. Вынырнув, он стал искать лодку, но ее не было видно. Нельзя было терять время на поиски, и Кайл поплыл к берегу, легко подталкивая мальчишку вперед. Примерно через сотню ярдов он почувствовал под ногами песок.

На берегу мальчишка закашлялся, из носа у него полилась вода. Кайл отнес его подальше от линии прибоя и усадил на песок, прислонив спиной к скале. Мальчишка открыл глаза и недоуменно уставился на Кайла.

— Все в порядке, — сказал Кайл. — Ты посиди тут немного, а я поищу лодку, пока ее не унесло слишком далеко.



Когда Кайл пригнал лодку к берегу, ветер стих, и солнце поднялось высоко над морем. Мальчишка стоял, прислонившись к скале, и через плечо настороженно вглядывался в глубь острова.

Подойдя ближе, Кайл бодро окликнул его:

— Я вижу, тебе уже лучше.

Он подумал, что это маленькое происшествие может послужить отличным оправданием перед владельцами имения за непрошеное вторжение на их территорию.

Мальчик ничего не ответил и не двинулся с места, продолжая глядеть в одну точку. Кайл тронул его за плечо, но тут же отдернул руку и стал оглядываться по сторонам, словно искал что-то. Он увидел следы на песке: вот мальчишка поднялся, вот, слегка приволакивая ноги, подошел к скале, вот его собственные следы, а вот цепочка изящных следов, будто босоногая женщина, чуть касаясь песка, выбежала из-за деревьев и, обогнув скалу, исчезла в глубине острова.

Не в силах оторвать взгляд от этих следов. Кайл вдруг с ужасающей ясностью понял то, о чем должен был догадаться в тот самый момент, когда впервые замер от восхищения перед невообразимым совершенством матери и ребенка. Он отлично знал все мифы древней Греции, и теперь у него в голове отчетливо звучало одно слово: Горгоны. Один из самых страшных мифов.

Три сестры: Медуза, Евриала и Стено с извивающимися змеями вместо волос. Три создания, настолько ужасные, что, по легенде, тот, кто осмелился взглянуть на них, немедленно превращался в камень.

Стоя на теплом песке рядом с мальчишкой и слушая тревожные крики чаек, Кайл со всей полнотой постигал тайну острова и этой стены. Теперь он знал, кто ее построил и что за ней скрывалось. Не английское семейство Гордоны, а намного более древнее семейство — Горгоны.

Персею удалось убить Медузу, но ее сестры были бессмертны.

«Бессмертны! О господи! Этого не может быть! — в смятении подумал Кайл. — И все же…»

Он медленно поднял глаза на прислоненного к скале мальчишку и несмотря на сковавший его страх, опытным взглядом ценителя не смог не отметить абсолютное совершенство маленькой статуи. Прекрасная форма — греческий профиль, два крутых локона над лбом, похожие на рожки, застывшее на лице удивление. Маленький Пан из халцедона. Шедевр с трещинкой.

Кайл услышал за спиной тихий шелест. Он напрягся и, прислушавшись, понял, что это вовсе не шелест, а змеиное шипение, и, хотя точно знал, что смотреть в ту сторону не должен, медленно обернулся.


Пер. В. Полищук.