Олег Бондарь
Месть Мертвеца
1
Вадим пропал после обеда. Не исключено, что он исчез раньше, просто никто не обратил внимания.
Вадим оказался нелюдимым молчуном, в компании не притерся, и все вздохнули с облегчением, когда он, захватив удочки, скрылся в прибрежных камышах. Его жена Валя сдвинула плечами, мол, \"ну его на фиг...\", и первая забыла о суженом. Конечно же, когда собрались выпить за прибытие, Вадима, ради приличия, решили позвать к столу, но Валя начала ляпать о трезвенниках-язвенниках, все сочувственно переглянулись и оставили рыбака в покое.
Ближе к вечеру наползли низкие тучи.
- Ребята, вы, как хотите, а я рулю наверх. Если пойдет дождь, нам не выбраться, - запаниковал Игорь.
- Ну и пусть... - томным голосом молвила Валя. - Ведь с ночевкой собирались. А до завтра все высохнет.
Мы находились на берегу пруда, под крутым глинистым склоном. Если почва раскиснет, машину придется разве что на плечах выносить.
Не вступая в споры, Игорь завел двигатель. «Газель» с трудом вскарабкалась наверх и остановилась на ровном месте, рядом с заросшей травой грунтовкой.
- Так надежнее, - сказал Игорь, вернувшись к компании, и в очередной раз наполнил пластиковые стаканчики.
Природа замерла в ожидании чего-то глобального, нехорошего, и, хотя по-прежнему было тепло, даже душно, озноб пробежал по телу. Темная до черноты, поверхность пруда усугубляла мрачные предчувствия.
- Не пора ли и в самом деле сваливать? - как бы мимоходом, словно сама еще не решила, хочет ли она этого, заметила Светлана, светловолосая красотка, женских прелестей которой, невзирая на миниатюрные размеры девушки, не мог скрыть узкий купальник.
Светлана - подружка Вали, то ли кума, то ли еще кто-то, сейчас - вольная птица, недавно развелась с мужем. Ее, собственно, и взяли на пикник, дабы скрасить мое одиночество. Однако к обязанностям своим Светлана относилась безответственно, держалась особняком и сторонилась меня, словно я - злобный хищник, которого нужно опасаться.
В отместку за ее недостойное поведение, я не преминул съязвить:
- Кошечка боится промокнуть?
Светлана одарила меня испепеляющим взглядом.
- У меня есть имя, и я не желаю, чтобы всякие сопливые подростки называли меня, как им вздумается...
А еще вчера Лена, жена Игоря, расписывала, какая она покладистая и сговорчивая.
Ситуацию разрядил Игорь.
- Предлагаю выпить за мир и дружбу в нашем сплоченном коллективе, а конфликтующим сторонам скрепить перемирие поцелуем.
Света обижено надулась, но Ленка чувствительно толкнула ее локтем и строптивой даме, дабы не нарушать идиллии, пришлось подчиниться. Вот только не скажу, что лобзание было сладким. Ее губы прикоснулись на миг и показались мне холодными, жесткими, словно резиновыми. Никаких чувств, кроме желания скорее покончить с неприятным, но необходимым делом, я в поцелуе не уловил.
Ума не приложу, за что она меня невзлюбила? Ничего плохого я ей не сделал. Подумаешь, пару раз прижался и ненароком прикоснулся к ее прелестям.
- Ребята, пойдемте купаться?
Валька неуверенно поднялась на ноги и шатающейся походкой направилась к воде. Окрепший ветер трепал ее распущенные волосы.
- Похолодало, вроде... - заметила Ленка.
- И, кажется, будет дождь, - словно не пила ничего, трезвым голосом подытожила Света.
- Правда, пора, наверное, собираться... - с досадой согласился Игорь. - Вот так невезуха.
- Да ну вас! - отмахнулась Валя. - Уехать всегда успеем.
Она осторожно ступила в уже накатывающую волнами воду, поскользнулась, нелепо взмахнула руками и громко шлепнулась на толстую задницу.
Тревога тотчас сменилась весельем. Даже Игорь забыл о превратностях погоды и, согнувшись пополам, надрывался от хохота.
- Ну, ты, Валька, и даешь! - орала Ленка. - Будто бомба взорвалась.
- Она и есть — бомба. Секс-бомба! - подхватил Игорь.
Валька и не думала обижаться. Сидела в мелкой воде и равнодушно плескала по ней руками. Я находился ближе всех к неудачнице и решил проявить себя джентльменом.
- Вот, спасибочко. Хоть один мужик нашелся, всем бы только хахоньки ловить...
Валя вцепилась в мою руку и попыталась подняться. На скользком дне ее ноги разъезжались. Она с трудом встала на четвереньки. При этом ее трусики сползли вниз, явив миру пухлые ягодицы.
- Оп-паньки! Теперь — стриптиз! Неподражаемая звезда эстрады Валька со своим коронным номером и ее партнер... - продолжал измываться Игорь.
Я стыдливо отвел глаза и сразу пожалел об этом. Валька то ли решила подыграть публике, то ли действительно поскользнулась. Ее пальцы скользнули по моей талии и, не найдя иной зацепки, ухватились за плавки.
Вселенная содрогнулась от хохота. Не сообразив толком, что случилось, я нелепо взмахнул руками и упал аккурат на пышные телеса женщины. Валька заорала, не знаю, от возмущения, или от восторга, я же поспешил скатиться с нее и ползком, отправился, где поглубже.
- Куда же ты, миленький, на кого меня покидаешь? - пьяным голосом причитала женщина и повесилась мне на шею.
Мягкие округлости терлись о мою грудь, организм, вопреки желанию, реагировал соответственно. Валя запустив руку под воду, на ощупь убедилась в моей готовности и взвыла от вожделения. Я тоже взвыл. От досады и ярости. Мне не нравилась роль клоуна. Я сражался за свободу в полную силу, вырвался из цепких рук женщины, подхватил слетевшие плавки и быстро, как мог, поплыл к середине озера.
Когда оглянулся, Валя и разочарованно смотрела мне вслед. Плыть за мной она не решилась. Или не умела, или осознала, что ситуация для интима неподходящая.
Дождь лил в полную силу, когда я выбрался на берег. Он избавил меня от насмешек или перенес их на неопределенное время. Игорь, и Лена поспешно собирали вещи. Светы я не видел, наверное, поднялась к машине.
Валюху совсем развезло. Не обращая внимания на ливень, она почивала на островке травы под жидким кустом шиповника.
- Так, подруга, быстро ищи своего муженька и бегом в машину! - пробовал растормошить ее Игорь.
- Что с ним станется? - вяленым голоском протянула Валя, даже не утруждаясь изменить позу.
- С ним, может, и ничего, а мы тут до второго пришествия застрянем. Славик, не в службу, а в дружбу, сгоняй, поищи этого козла, - обратился Игорь ко мне.
Лена закончила собирать вещи и груженная сумками, карабкались по раскисшему склону.
Игорь подхватил Валю под мышки и вынудил ее подняться.
- Ты, че, припух? - манерно возмущалась подруга, потом резко согнулась, и ее стошнило.
Подстегиваемый дождем, я помчался вдоль прибрежных кустов, высматривая в них долбаного рыбака.
2
Трава выскальзывала из-под ног, коряги и камни пытались свалить меня наземь. К тому же, я почувствовал, что замерзаю. Холодный душ выветрил хмель и вынудил пожалеть об оставшейся в машине одежде, а еще больше об обуви.
То и дело я останавливался и звал Вадима по имени. Ветер заглушал голос и ответа, если он звучал, я тоже не слышал.
Сумрак сгустился, молнии сверкали ближе и ярче, сопровождающий их гром, уподобился канонаде.
Я добежал до природной дамбы, откуда вода, наполнив котловину, вытекала через расщелину и низвергалась вниз. Раньше спокойный ручеек бурлил и пенился, огибая валуны. Скользкие, заросшие мхом, камни раскачивались под моим весом и напором воды.
Вадима нигде не было. А если и был, я его не заметил.
Противоположный берег оказался высоким и обрывистым. Ветки кустов хлестали голое тело, скользкая трава с комьями грязи срывалась вниз и тащила за собой.
В очередной раз громыхнуло так сильно, что я присел от неожиданности. Молния зигзагом распорола небо и застыла, озарив окрестности неприродным фиолетовым светом. Не успела она погаснуть, как загромыхало по нарастающей.
Вспышка, значительно уступающая по яркости предыдущей, расколола надвое стоящий особняком тополь, и он запылал громадным факелом.
О Вадиме я перестал не то, что думать, даже вспоминать. Я опасался, что друзья уедут без меня.
До бруковки, ведущей к шоссе, где они могли остановиться без риска завязнуть, километров пять. По такой погоде пешком добираться - часа полтора-два. Я рисковал превратиться в ледышку значительно раньше.
В горле першило от незаслуженной обиды, слезы вытекали из глаз и тут же смывались дождевой водой.
Я уже должен был находиться где-то напротив стоянки, но тщетно пытался что-либо разглядеть на противоположной стороне озера. Да и самого озера я не видел. Вода заливала глаза, надежно укрывая все, что находилось рядом. Я напрягал внимание, пытаясь различить шум мотора или голоса друзей, а улавливал лишь стон пригибающихся к земле кустов и деревьев, достигающий слуха в редких перерывах между раскатами грома.
Отчаяние толкало на безрассудство. Я стал спускаться к воде, намериваясь переплыть озеро. Молнии и гром пугали меня значительно меньше, чем перспектива остаться одному.
К воде я скатился, словно колобок. Кувыркание прекратилось лишь, когда голова ткнулась во что-то пружинисто-мягкое. Подсознательно я ощутил к неожиданному препятствию враждебность и неприятие.
Едва его коснувшись, я отпрянул и, съедаемый нехорошим предчувствием, долго не решался на него взглянуть. А когда, наконец, повернул голову, то даже сквозь пелену непогоды без труда распознал светлую футболку, в которой с утра щеголял Вадим.
В том, что Вадим мертв, не оставалось сомнений. Он лежал в воде, лицом вниз, и лишь зацепившаяся за корягу нога в грязном кроссовке не позволяла ветру утащить тело на глубину.
У меня не хватило мужества прикоснуться к нему.
Не знаю, как мне удалось взобраться наверх, а когда, спустя некоторое время, помутнение рассеялось, неожиданно осознал, что мой вопль успешно конкурирует с не прекращающимися раскатами грома.
Я умолк и, словно по мановению, непогода, притихла тоже.
Затишье продолжалось недолго, но его хватило, чтобы я смог различить голос, зовущий меня по имени.
3
- Где ты лазишь? - набросилась на меня Светлана, когда, натолкнувшись, я едва не свалил ее наземь.
- Там... - издаваемые звуки не желали связываться в слова, и из меня вырывался лишь отрывистый лепет.
- Бедняжка, ты совсем замерз... - сжалилась Светлана.
Надвинутый на глаза капюшон делал ее похожей на смешного гномика из мультфильма.
- Иди, я тебя согрею.
Девушка распахнула ветровку и прижалась ко мне.
Что-то в мире перевернулось. Я позабыл обо всем: о грозе, о мертвом Вадиме, и наслаждался божественным уютом, исходящим от ее тела.
- Вижу, не все так плохо, как я думала… - Светлана резко отпрянула, и в ее голосе, я уловил знакомые ледяные нотки. - На-ка вот, одень.
Она сняла ветровку и накинула мне на плечи.
Лишившись верхней одежды, девушка сразу продрогла.
- Пойдем быстрее, - торопила она. – Нужно машину толкать.
- Меня долго не было? - выдавил из себя.
- Достаточно, - лаконично ответила девушка.
Сквозь шум непогоды я едва разобрал ее голос.
Согнувшись, Светлана уверенно двигалась против ветра. Я едва поспевал за ней.
- Вадим возвратился? - прокричал, сам не знаю, зачем.
Светлана остановилась, посмотрела на меня, сдвинула плечами. Неужели, ей что-то известно? Вряд ли. Если бы она видела труп, разве смогла бы оставаться такой спокойной?
Глупым вопросом, я загнал себя в угол.
Как теперь рассказать друзьям о Вадиме?
А, может, и не стоит рассказывать?
Не нашел, не увидел, не заметил…
Представил возню с трупом и содрогнулся, уже не от холода.
- Нашелся, ну и, слава Богу... - только и сказал Игорь. – Оттаивать потом будешь, нужно поработать.
Он выглядел мрачным и недовольным. Машина находилась на травяном пригорке, который не намного возвышающемся над колеей. Стремительный поток местами уже перехлестывал через ее края и почти касался колес.
- Света, ты самая легкая, садись за руль, а мы будем толкать. Если доберемся до лесополосы, считайте, нам повезло.
Деревья терялись за пеленой дождя. Я помнил, что до них не меньше сотни метров. Работа - напрасная и непосильная. Но вслух сомнений не высказывал. Надеялся, что физический труд поможет успокоиться и овладеть собой.
Меня не волновала судьба Вадима. Он мне ни сват, ни брат. Я его сегодня впервые увидел. Только мне не часто выпадало смотреть на покойников, и качающееся в воде тело с навязчивой постоянностью возникала перед глазами.
Лена безропотно выбралась под ледяной душ, я, содрогнувшись, последовал за ней. Проблема вышла с Валюхой. Она наотрез отказалась покидать салон, бормотала нечто невразумительное. Игорь хотел вытащить ее силой, мол, не хочет помогать, так пусть хоть избавит нас от лишнего веса. Но я, вспомнил, что Валя — вдова, пожалел женщину и уговорил Игоря оставить ее в покое.
Сказать, что работа была тяжелой, значит, ничего не сказать.
Каторжная!
Я сразу забыл о холоде, и глупые мысли вылетели из головы. Втроем мы толкали \"Газель\", Света давила на газ, колеса пробуксовывали, швыряли в нас комья грязи, которые тут же смывались дождем.
Не пойму, как нам удалось выпереть тяжеленный микроавтобус на пригорок. Дальше местность пошла под уклон. Шины сцепились с землей, и автомобиль несколько метров проехал самостоятельно.
Мы на ходу вскочили в салон, Игорь перелез на переднее сидение, и заменил Свету за рулем.
Дворники не справлялись с потоками воды, фары светили без толку.
Автобус подбрасывало на буграх, мы подлетали до потолка, прогибая головами мягкую прокладку. Колеса буксовали, мотор, взвывал от перенапряжения и грозил вот-вот заглохнуть. Но все-таки мы катились вниз. Даже развернувшись юзом, машина продолжала скользить боком. Девчонки визжали с перепугу, у меня сжималось внутри от предчувствия неминуемой катастрофы.
И не напрасно.
Игорь громко выругался. Автомобиль словно споткнулся, его резко развернуло, протащило боком, закружило волчком и понесло назад с нарастающей скоростью.
В салоне все перемешалось. Палатки, спальные мешки, сумки с харчами слетели с сидений. Валюха шлепнулась на пол стукнулась головой и продолжала безмятежно спать. Света с Леной, как и я, вцепились в быльца сидений и выпученными глазами пытались что-то разглядеть в непрозрачных стеклах.
- Кранты... - обреченно молвил Игорь и бросил бесполезный руль.
Вопреки ожидаемому, автомобиль не перевернулся, выровнялся и ровно заскользил по водной поверхности.
- Наверное, нужно прыгать, - предположил Игорь.
Я с трудом отодвинул стекло на окне. Порыв ветра с потоками воды ворвались в салон, изгоняя из него тепло. Увиденное снаружи меня не порадовало. Прыгать из машины равносильно самоубийству. Спастись в стремительном потоке было невозможно.
Девчонки все поняли без слов и, к счастью, истерики не устраивали.
- Если проскочим к озеру, может, обойдется?
- Шансов - никаких, - возразил я Светлане. – Мы разобьемся прежде, чем свалимся с обрыва.
Мой \"оптимизм\" никого не порадовал и не вдохновил.
- Остается только надеяться, - обреченно молвила Лена.
- Держитесь! Начинается!!! – громко, почти истерически закричал Игорь.
В последний момент я вспомнил о Вале. Она по-прежнему беспомощно лежала на полу. Я соскользнул вниз, обхватил ее рукой, другой вцепился в ножку сидения. И тотчас почувствовал, как автомобиль взлетел в воздух.
От ощущения невесомости заныло в животе, захотелось кричать, то ли от ужаса, то ли от восторга. А в следующий миг восхитительный полет прекратился. Я еще успел почувствовать мощный толчок, от которого снова подлетел вверх, теперь уже отдельно от автомобиля, и мое сознание погрузилось в ночь.
4
У меня ужасная зрительная память. Вадима я совсем не знал. Во время поездки к месту пикника общался с ним мало, практически, не обращал на него внимания, так как он большую часть дороги предпочитал молчать. А потому совершенно не запомнил его лица. Однако, когда из темноты навстречу мне выступила темная фигура с неясными, расплывчатыми очертаниями, я ни на миг не усомнился, что это Вадим.
Мы с ним были вдвоем в совершенно незнакомой местности. Едва начинало сереть, и я смутно различал видневшиеся за его спиной контуры то ли кустов, то ли низкорослых деревьев. Раздавались какие-то шорохи, иные непонятные звуки. Они казались зловещими и нагоняли страх.
Вадим ступил еще шаг навстречу и теперь находился совсем рядом. Я смог бы дотянуться до него рукой.
Почему-то мне сразу сделалось очень неуютно. Я чувствовал, что надо мной нависла смертельная опасность, и не мог ничего сделать, чтобы защитить себя. Некая подспудная обреченность парализовала не только тело, но и разум. Я был беспомощен, словно кролик перед удавом.
- Тебе не нужно было уходить!
Его голос звучал неестественно. Как будто исходил не снаружи, а рождался в моей черепушке. Он заполонил все мое сознание и полностью им завладел.
- Теперь ты тоже умрешь!
Я по-прежнему не мог видеть лица Вадима. Вместо него на меня смотрело бледное размытое пятно, более светлое, чем остальная фигура, плотно укутанная в нечто темное, напоминающее погребальный саван.
- Не хочу!!! - пытался закричать я, только голос мне не подчинялся.
Невзирая на ужас, заполнивший меня, я все же почувствовал, что Вадим ухмыляется. Это была улыбка палача, который с садистским наслаждением предвкушает конвульсии обреченной жертвы.
- Вы все умрете! - прорезумировал в моей голове его безжалостный, лишенный эмоций голос, и я тут же ощутил могильный холод, исходящий от его темной фигуры и обволакивающий меня.
Колени мои дрожали, сердце колотилось в груди, словно желало вырваться из безвольного тела, неспособного его защитить.
- Нет!!! - безмолвно орало сознание, уже, практически, ни на что не надеясь и понимая, что ничего этим криком не изменит.
И тут я увидел Светлану. Откуда она появилась, я не мог понять. Только что мы с Вадимом были вдвоем, а теперь в его вытянутой руке трепыхалось ее безвольное, словно у куклы, тело.
Вадим сжимал девушку за горло, ее глаза вылезли из орбит, посиневший, распухший язык вывалился изо рта.
Светлана была в сознании, однако, той крохи жизни, что еще теплилась в ее теле, хватало лишь на выражение ужаса, запечатлевшегося на изуродованном болью лице. Ее сопротивление или уже было подавлено, или она даже не пыталась бороться за свою жизнь.
- Ха-ха-ха!!! - могильным колоколом гремел в моей голове зловещий хохот Вадима.
И я снова закричал. Теперь, кажется, во весь голос.
Звук, долгое время насильно сдерживаемый чужой волей, наконец-то, обрел силу и вырвался наружу. В нем выразились все те чувства, которые переполняли меня. Страх, жалость к себе и умирающей на моих глазах девушке, безысходность и обреченность...
Вадим, по-видимому, не ожидал такого. Он растерялся. Я почувствовал, как испаряется его уверенность. Его облик поблик и он стал растворялся на глазах. Светлана вывалилась из его руки и теперь ее, лишенное признаков жизни, тело лежало у моих ног.
Мне хотелось верить, что если мой крик сумел прогнать призрак мертвеца, то он способен также вернуть к жизни девушку. А потому я закричал еще громче. Не столько от отчаяния, сколько с надеждой.
От собственного крика у меня заложило уши. Однако, вместо того, чтобы разбудить Светлану, я проснулся сам...
5
Я не сразу сообразил, где нахожусь и, что происходит? Похоже, кричал я по-настоящему. И не только я. Салон микроавтобуса наполняли не менее громкие и пронзительные крики девчонок. Возможно, именно их вопли и стали истинной причиной моего пробуждения.
Когда же чувство восприятия полностью возвратилось, я понял, что, распрощавшись со страшным видением, я тут же с головой окунулся в иной кошмар, только уже настоящий.
Автомобиль, подхваченный мощным течением, мчался куда-то с нарастающей скоростью.
Я опустил ноги с сидения и тут же поспешил поднять их обратно. В салоне накопилось много воды, и она продолжала прибывать. Я осмотрелся. Игорь обеими руками судорожно вцепился в руль, как будто от этого могло что-то измениться. Светлана сидела рядом с ним и пристально вглядывалась в непроницаемо черное лобовое стекло. Валя уже не лежала на полу. Успела оклематься. Вдвоем с Леной, они с ногами забрались на длинное заднее сидение и, обнявшись, издавали пронзительные душераздирающие вопли. Интересно, как у них хватало воздуха, чтобы кричать так долго и без передышки?
С трудом удерживаясь за спинки сидений, я перебрался вперед. Поближе к Игорю.
- Что случилось?
- Не знаю. Похоже, дамбу прорвало.
Игорь пытался говорить спокойно, однако, дрожащий голос выдавал, что он сильно испуган.
- Значит нам всем —каюк?
Я мысленно представил природную плотину. Ее высота по моим расчетам была никак не меньше двадцати метров. А внизу — болото, заросшее камышами и острые скальные выступы. Говорят, раньше на этом месте был гранитный карьер. После того, как выработку камня лет пятьдесят назад забросили, он наполнился водой, и образовался каскад озер. В общем, если мы ни за что не зацепимся и слетим вниз, шансов остаться живыми почти никаких.
Странно, я даже не успел испугаться. И, когда автомобиль резко содрогнулся, наткнувшись на твердую преграду, я лишь стиснул зубы, и крепче вцепился руками за спинку сидения. На мгновение мне показалось, что \"Газель\" надежно засела днищем, и падение нам больше не грозит. Но затем раздался ужасающий скрежет, от дна автомобиля что-то отвалилось, его развернуло и, наклонив под опасным углом, боком потащило дальше. Больше надеяться было не на что. Ситуация повторялась, только теперь падение никак не могло закончиться благополучно.
Я закрыл глаза и мысленно приготовился к новому полету в пропасть, который, в этом я почти не сомневался, одновременно станет для всех нас полетом в небытие. Однако, автомобиль неожиданно выпрямился и, снова подхваченный течением, быстро заскользил по водной поверхности.
- Такого не может быть, - словно возмущаясь, что не сбылись его наихудшие ожидания, с истерическими от пережитого волнения нотками в голосе, молвил Игорь. - Не могла вода так быстро затопить всю котловину...
- Как бы там ни было, но лишь этим можно объяснить то, что мы до сих пор живы.
В отличие от Игоря, голос Светланы звучал почти естественно.
Однако успокаиваться было рано. Если нам не суждено было разбиться о камни, то нависла реальная угроза — утонуть. Вода в салоне уже достигала сидений, и ее уровень повышался с катастрофической скоростью. А если предположить, что бывший гранитный карьер и в самом деле полностью затопило, я даже боялся подумать о том, какая здесь может быть глубина.
Между тем, автомобиль, наполнившись водой, как бы приобрел большую устойчивость, и скорость его движения значительно уменьшилась. Его развернуло боком и он, продолжая двигаться вперед, в то же время медленно кружился вокруг своей оси, словно карусель в парке аттракционов.
Внезапно я осознал, что снаружи не слышно никакого постороннего шума. Неужели гроза, наконец-то, прекратилась? Я приоткрыл окно. Воздух был плотный и влажный. Из сплошного потока дождь трансформировался в мелкую мряку. Вода снаружи поднялась выше уровня окна, и я легко смог дотянуться до нее рукой.
- Вроде бы успокоилось, - сказал, обращаясь ко всем. - В крайнем случае, можно будет попытаться добраться вплавь.
- Знать бы еще, куда добираться... - огрызнулся Игорь. Он никак не мог примириться с возможной утратой автомобиля.
- Я плавать не умею... - неожиданно заявила Лена.
Вот оно в чем дело. А я, дурак, удивлялся, почему, когда мы все купались, она сидела на берегу.
- Это не самое страшное, - успокоил ее Игорь. - Будешь держаться за пустую канистру.
- И все же, не стоит торопиться, - резонно заметила Лена. - Искупаться всегда успеем. Может, нас куда-нибудь да вынесет? Не в открытом же мы море, в самом то деле...
Ощущение, что мы находимся на гигантской карусели, с каждой минутой усиливалось. Движение автомобиля то ускорялось, то замедлялось, и промежутки между изменениями скорости становились все короче. Как будто мы скользили по огромной спирали, и с каждым новым витком все ближе подбирались к ее центру. И заметил это не один я. Воцарившееся ненадолго спокойствие снова сменилось паникой.
- Похоже, о спасении вплавь можно забыть, - изрекла Света. - Нас засасывает в водоворот...
Валя снова закричала, а я поймал себя на мысли, что готов умереть прямо сейчас, только бы не слышать ее противного визжащего голоса. Подобная мысль, наверное, пришла не одному мне в голову. Сзади послышался отчетливый шлепок, Валя хрюкнула, и умолкла.
- Еще раз откроешь пасть, урою! - грозно заявила жена Игоря, совершенно позабыв, что недавно сама пребывала в истерике.
Карусель уже вертелась с умопомрачительной скоростью. Автомобиль проваливался все глубже в воронку, и я поспешил поднять окно, инстинктивно пытаясь продлить агонию.
Вскоре \"Газель\" резко провалилась в пустоту и, словно по слаломной дорожке стремительно понеслась куда-то вниз, в бездонное царство подводного мира.
6
Вопреки ожидаемому, посадка оказалась довольно мягкой. Конечно, автомобиль тряхнуло, но не настолько сильно, чтобы кто-нибудь из пассажиров серьезно пострадал. Единственной ощутимой потерей стал фонарик. Он сорвался со спинки, шлепнулся в воду и погас.
Наступившая темнота угнетала сильнее, чем страх неизбежной смерти.
Долго никто из нас не решался нарушить тишины. Мы мысленно готовили себя к тому, что сейчас на крышу автомобиля обрушатся тонны воды и превратят нас в лепешку. И такое, без преувеличения, можно было считать за счастье, иначе нас всех ожидала судьба моряков печально известного \"Курска\".
Наконец, когда через некоторое время мы, вопреки здравому смыслу, все еще оставались живы, Игорь чиркнул зажигалкой. Крохотный огонек на мгновенье озарил передок кабины, я уловил сладковатый аромат табачного дыма, и мне самому, ох как, захотелось закурить.
Конечно, в нашем положении такое было настоящим безумием. Кто знает, сколько в нашем распоряжении осталось живительного кислорода? Стоит ли сознательно приближать время кончины? Но соблазн был настолько велик, что я не выдержал.
Да и какая разница: минутой раньше или минутой позже, как казалось мне, трезво рассудил я. Перед смертью, говорят, не надышишься, так стоит ли усугублять свои мучения воздержанием от курения? Придя к такому выводу, я решительно достал сигарету, и также запалил зажигалку.
- Ой! - послышался за моей спиной недоуменный возглас Валюши. - Ребятки, а куда вода подевалась?
Я снова запалил зажигалку и посмотрел под ноги.
Действительно, вода, донедавна заполнявшая почти половину салона автомобиля, исчезла. Не совсем бесследно. Резиновый коврик оставался влажным, в углублениях скопились небольшие лужицы, но по нему можно было ходить, не замочив ног.
Увиденное не укладывалось в голове. Или мы недавно подверглись массовому гипнозу, или, в самом деле, на наших глазах происходит нечто невероятное?
Все еще не веря собственным глазам, я придвинулся к окну и осторожно опустил стекло. Чуть-чуть, чтобы, если в него хлынет вода, сразу же успеть закрыть обратно. Только волнения оказались напрасными. Вместо ожидаемого потока, в узкую щель просочился теплый, и очень приятный на запах свежий воздух.
- Ва-у! - непроизвольно вырвался из меня возглас радости, и я быстро опустил стекло до самого низу. - Ура! Спасены!
Я до половины высунулся из окна и поразился еще больше. Ничто снаружи не указывало на недавнюю грозу. Воздух оказался сухим, легкий ветерок приносил откуда-то запах выпаленной солнцем травы, а черное небо было густо усеяно яркими звездами.
\"Наверное, мы таки умерли\", - пронеслась в мозгу единственная мысль, способная более-менее объяснить происходящую метаморфозу. Но развиться во что-то более конкретное она не успела.
Корпус автомобиля внезапно содрогнулся от мощных ударов снаружи.
- Кого еще черт принес!
Игорь схватил монтировку, перепрыгнул с водительского места в салон, схватился за ручку и резко потянул ее. Дверца с трудом отодвинулась на несколько сантиметров. Я присветил зажигалкой. Из образовавшейся щели на нас смотрело бледное, изможденное лицо Вадима.
Светлана вскрикнула, а мое сердце мгновенно провалилось куда-то вниз от враз нахлынувшего панического ужаса.
Теперь я больше не сомневался, что мы умерли...
7
Фонарик закатился в угол салона. От падения он не пострадал, и когда Игорь поменял батарейки, загорелся так же ярко, как и раньше.
Вооружившись осветительным прибором, мы с Игорем вышли из автомобиля, чтобы осмотреться на местности. Почва под ногами была сухой и твердой. От недостатка влаги превратившаяся в камень земля потрескалась, и трещины замысловатым узором расходились в разные стороны. Колеса автомобиля до половины вгрузли в землю и, казалось, намертво в нее вросли.
В общем, картина, которая предстала нашим глазам, была более чем невероятной. Пейзаж, совершенно оторванный от реальности. Той реальности, которую мы надеялись и рассчитывали увидеть. Мы словно бы находились посреди давно пересохшей лужи, а ведь по нашим подсчетам, гроза бушевала не более чем полчаса назад.
Игорь не мог сформулировать свое отношение к происходящему и то и дело разражался длинными непристойными тирадами. Правда, как я смог понять, его больше волновала не глобальная катаклизма, происшедшая с нами, а состояние автомобиля. Даже мне, человеку очень далекому от транспорта, было понятно, что состояние \"Газели\" — хуже некуда. Она была вся во вмятинах, в некоторых местах краска облупилась, а стекло на задней дверце покрылось паутиной трещин.
Конечно, Игорь был достоин снисхождения и заслуживал на некую долю сочувствия с моей стороны, однако, я сам пребывал в шоке, возможно, более сильном, чем он, а потому все его стенания не находили отклика в моем сердце. И не потому, что я был бесчувственной дубиной. Просто я знал или думал, что знаю, немножечко больше. Хотя теперь я уже совершенно ни в чем не был уверен.
Появление Вадима оказалось неожиданным только для меня. Света, вскрикнув, сразу же взяла себя в руки, и я так и не смог полностью удостовериться, известно ли ей что-то, или нет? Правда, она наотрез отказалась перебираться в общий салон, и так и осталась сидеть на переднем сидении, хотя там было не совсем удобно. Но это ведь еще ни о чем не говорило. Она была своеобразной девчонкой, и неадекватное поведение вполне можно было отнести на счет обыкновенного женского каприза.
Игорь и Лена отнеслись к появлению потерявшегося члена нашей компании равнодушно, и это также можно было объяснить. За последнее время мы столько всего натерпелись, что было не до эмоций. Валюха смерила суженного презрительным взглядом. Нельзя было понять, обрадовалась ему, или, наоборот, огорчилась, что он не сгинул насовсем. Такие у них, наверное, были отношения. О том, что их семейная жизнь далека от идиллии было понятно сразу.
Вадим также не пожелал ничего объяснять. Молча прошел к заднему сидению, Лена и Валя сразу же перебрались наперед, буркнул нечто неразборчивое и завалился спать.
Я же откровенно испугался. Ведь до последнего мгновения у меня не оставалось сомнений в том, что Вадим — мертв. Его внезапное воскрешение поставило меня перед неприятной дилеммой: или признать, что я ошибся возле озера, приняв за труп живого человека, или же поверить в существование некоей сверхъестественной силы, способной воскресить мертвого человека. То есть, или я оказывался полным подлецом, оставив Вадима без помощи, или же следовало признать, что я окончательно слетел с катушек и мне необходимо длительное лечение в местах не столь отдаленных.
И все остальные, происшедшие с нами несуразицы, почему-то совершенно не убеждали в здравости собственного рассудка. Скорей, наоборот, лишь усугубляли наихудшие мои предположения. Потому что я так до конца и не был уверен: происходит все со мной на самом деле, или же кажущаяся реальность является лишь плодом не на шутку разыгравшегося больного воображения? Ведь увиденный недавно кошмар с участием Вадима и Светланы также казался настоящим до тех пор, пока я не проснулся. Так, где же гарантия, что я и сейчас не сплю?
В общем, если я до сих пор и не сошел с ума, то мое состояние было очень близким к критическому. И больше всего меня угнетало то обстоятельство, что я ни с кем не мог поделиться своими сомнениями. Меня бы просто никто не понял. Даже, если происходящее мне только снилось, то и во сне я не хотел выглядеть полным идиотом.
- Хреновато... - сделал глубокомысленный вывод Игорь и почесал затылок. - Ладно, утро вечера мудренее, пора и на боковую.
Он очень удивился, когда я направился к водительской дверце.
- Надо же кому-то подежурить... - оправдывался я.
Игорь лишь сдвинул плечами, мол, каждый с ума сходит по-своему, демонстративно зевнул и скрылся в салоне.
Сидя на неудобном водительском сидении, я слышал, как сзади шушукаются девчонки. Света также не спала. Несколько раз она светила зажигалкой, чтобы посмотреть на часы. Потом все звуки отодвинулись на задний план, и я медленно провалился в сон.
8
Утро выдалось ясным и солнечным, но в нашей тесной компании особой радости по этому поводу не наблюдалось. До многих только сейчас начало доходить все то необычное, что произошло с нами накануне. А потому все, в том числе и я, выглядели слегка пришибленными.
А необычным вокруг казалось абсолютно все. И, если незнакомый пейзаж еще можно было списать на то, что нас довольно далеко отнесло течением, то каким образом объяснить, что земля успела столь быстро высохнуть до состояния полной окаменелости, и что колеса автомобиля оказались замурованными в ней намертво?
Мы находились точно посредине неглубокого оврага, полностью лишенного растительности, словно на дне высохшего пруда. На возвышенностях по его окружности виднелась пожелтевшая от недостатка влаги трава, чахлые, высохшие кусты и деревья.
- Бред! - изрекла Света. - Если все видят то, что и я, значит у нас коллективное умопомешательство.
Ее слова послужили толчком для всяческих фантастических предположений. Все они и раньше приходили мне в голову, так что нет смысла повторяться. Придумать что-то новенькое и свежее не удосужился никто. Естественно, я также внес в разговор свою лепту, однако, к разгадке тайны мы не приблизились ни на шаг.
Единственное, что радовало: обошлось без паники и истерик. Мне даже показалось, что девчонкам понравилось новое захватывающее приключение и они, несмотря на бессонную ночь, выглядели возбужденно одушевленными. Чего нельзя было сказать об Игоре. Увидев \"Газель\" при дневном свете, он сник окончательно, хотя и старался не подавать виду. Впрочем, огорчаться было от чего. Я не знаю, как такое могло случиться, но в тех местах, где на автомобиле облупилась краска, он весь покрылся ржавчиной, словно пролежал в металлоломе лет десять. Наверное, вода, в которой мы искупались, была какая-то нехорошая. В процессе разговора Игорь вооружился набором ключей, поднял капот машины, что-то там выкручивал, протирал, и с его языка то и дело срывалось крепкое словечко.
Вадим в общей дискуссии участия не принимал. Он даже не удосужился выйти из автомобиля. Как всегда хмурый, он сидел на переднем сидении, и лицо его мне показалось необычайно бледным. Кажется, он даже не прислушивался к тому, о чем мы говорим, словно его эта тема совершенно не волновала.
Кстати, я обратил внимания, что сторонимся ожившего утопленника не только мы со Светой. Его жена, как мне показалось, также относилась к нему не совсем естественно. Она ни разу не обратилась к Вадиму и даже избегала на него смотреть. Только я ведь представления не имел, как они общаются в нормальной жизни и, вполне возможно, мне показалось странным в их поведении то, что для них самих являлось нормальным и обыденным...
Как бы там ни было, а нужно было что-то предпринимать. Я вызвался разведать окрестности. И, неожиданно, Светлана навязалась меня сопровождать.
- Знаем мы, как тебя одного посылать, - со свойственной ей иронией молвила она, но мне почему-то подумалось, что это не единственная причина, вынудившая ее набиться ко мне в напарники.
9
- И что ты обо всем этом думаешь? - спросила Света, когда мы поднялись на обрывистый берег, и из лагеря нас никто услышать не мог.
- Что ты имеешь в виду? - сделал вид, что не понял я.
- Брось притворяться...
- Значит, ты тоже видела Вадима?
- Я наткнулась на него сразу, как только вышла из лагеря. Это ведь ты, непонятно зачем, пошел в обход озера...
- И, как ты считаешь, он был мертв?
- Тогда у меня это не вызвало никакого сомнения. Теперь же, я даже не знаю, что думать...
- Почему же ты мне сразу не сказала...
- Ты тоже красноречием не отличался.
- Я испугался, - честно признался я.
- Я тоже не каменная...
- Как ты думаешь, нам нужно рассказать об этом остальным?
- А кто нам поверит? К тому же, я больше абсолютно ни в чем не уверена. Может, Вадим нас просто разыграл?
Я призадумался. А ведь это мысль, которая, пожалуй, объясняет если не все, то многое. Вадиму, будь он мистификатором, ничего не стоило ввести меня в заблуждение. Ведь я не то, что дотронуться до тела, даже смотреть на него боялся... А полежать несколько минут в воде, наверное, не слишком сложно... Притом, что даже необязательно не шевелиться. Непогода и высокая волна должны были скрыть все погрешности актерского мастерства.
- Ты знаешь, наверное, ты права. Вот же, гаденыш! Небось, посмеивается себе втихомолку... - разнервничался я. - Да за такое надо морду бить!
Светлана не среагировала на мой бурный всплеск эмоций. Казалось, она о чем-то сосредоточенно размышляла.
- Все-таки, что-то здесь не так. Сам подумай, какой интерес ему было затягивать время? Наоборот, нужно было сматываться как можно скорее. Тем более, он прекрасно понимал, что мы не сможем его дожидаться...
И в этих словах Светы была определенная логика.
- Опять-таки, как после всего, что с нами произошло, каким образом он смог нас разыскать?
На этот вопрос у меня также не было ответа.
Разговаривая о Вадиме, мы, тем не менее, не забывали внимательно осматривать окрестности. Хотя, смотреть особенно было не на что. Повсюду расстилалась голая холмистая местность с такой же выжженной коричневой травой и лишь вдалеке, почти на линии горизонта виднелся то ли лес, то ли лесополоса. И никакого ориентира, за который можно было бы привязаться, чтобы определить, где мы находимся.
- Странно все это... - возмущалась Света.
- Я бы даже сказал — фантастически странно, - поддакивал я.
- И почему везде так сухо. Не приснилась же нам гроза?
- Угу...
Отвечать что-то более умное не было смысла.
Мы прошлись вокруг оврага и решили возвращаться, так как в дальнейших изысканий не видели никакого смысла. Если уж отправляться в путь, то всем вместе, и, лучше не пешком. Правда, в то, что Игорю удастся починить машину, не верилось совершенно. Очень уж непрезентабельный она имела вид.
10
Игорь ругался на чем свет стоит и ничего вокруг себя не замечал. Ему было наплевать на то, где мы находимся, его не волновало, каким образом мы сможем отсюда выбраться. Единственной существовавшей для него проблемой была машина, которую он не уставал называть проклятой железякой и, тем не менее, упорно продолжал копаться в ее внутренностях, пытаясь реанимировать то, что, в моем представлении, восстановлению не подлежало. Все пространство вокруг автомобиля было усеяно мелкими деталями, назначение которых для меня было совершенно непонятным, но Игорь каждую из них любовно протирал тряпочкой смазывал маслом, и аккуратно складывал на расстеленный на земле брезент. Когда я вызвался ему помочь, он меня просто прогнал, мол, все равно толку от меня никакого и лучшая помощь, которую он от меня ожидает, это чтобы я не путался под ногами и не мешал ему.
А, между тем, необходимо было срочно решать, что делать дальше.
- Игорек, - пробовала растормошить его жена. - Да отвлекись ты хоть на минутку...
Но с тем же успехом можно было взывать к каменному изваянию.
В конце концов, нам пришлось обойтись без его совещательного голоса и взять всю полноту ответственности на себя. К таким я не причисляю Вадима, который так и не удосужился выбраться из автомобиля, несмотря на несусветную жару в салоне. У меня даже сложилось впечатление, что он боится солнечного света, однако, настаивать на таком предположении не буду. В свое время я прочитал немало романов о вампирах и прочей нечисти, и, учитывая не совсем обычные обстоятельства, в которых мы оказались, фантазия авторов могла сыграть со мной злую шутку. А ведь немногим ранее, дабы окончательно не потерять веру в собственный рассудок, я почти насильно вынудил поверить себя, что мы со Светланой стали всего-навсего жертвами мистификации. От Вали также пользы не было никакой. Она не желала задумываться над серьезностью ситуации, и все наши аргументы воспринимала на \"ха-ха\". К тому же, она где-то откопала недопитую вчера бутылку с водкой и с самого утра пребывала изрядно навеселе. Так что решать предстояло нам троим: Светлане, Лене и мне.