Артью, который испытывал подлинное наслаждение от разговора, в этот миг

задавался вопросом, суть которого состояла в следующем: «Вероятно, стоило

проверить, насколько ревнива эта девица? Судя по всему, еѐ терзает раскаяние. А

раз так, следовательно, она должна смолчать. Хотя, я могу и ошибаться на еѐ

счѐт. Сейчас мы это узнаем…

Ремика снова услышала гневный голос Артью:

-Ко всему прочему, вы, миледи, испортили мне приятный вечер!

-А вот об этом лучше не напоминай, Артью! – с угрозой произнесла Ремика. Она

в одно мгновение преобразилась. Из молчаливой и покорной, она превратилась в

амазонку с пылающим взором, полным негодования, и тут же вскинула на него

угрожающий взгляд.

-Понятно…- протянул Артью, - вы миледи, вероятно, видели ту девицу? Неужели

наши маленькие шалости стали предметом вашего внимания?

-Маленькие шалости? – переспросила Ремика с мрачным видом и тут же, забыв

обо всех своих благих намерениях по отношению к супругу, гневно вскричала. –

Да ты касался еѐ, ты целовал еѐ, ты гладил еѐ,…ты вѐл себя омерзительно! -

Ремика топнула ногой и, приподняв платье, побежала прочь от Артью. Она

боялась, что наговорит лишнего. Эта мысль гнала еѐ подальше от него.

Артью же стоял, облокотившись плечом о стену, и с ухмылкой наблюдал за еѐ

внезапным бегством. Он выяснил всѐ, что ему было необходимо. Она

действительно его ревнует. И это чувство настолько сильное, что она не в

состояние с ним справиться.

-Прекрасно, - пробормотал под нос Артью, - просто чудненько. Вот уж не думал,

что поведение этой девицы вызовет во мне…приятные чувства. Однако же, стоит

поторопиться…матушка наверняка ждѐт меня. У меня предчувствие…я получу

огромное удовольствие от нашей беседы….



Глава 34



Лареф тем временем пытался найти выход из нелѐгкого положения. Положение, в котором он оказался вопреки своей воле. Ему приходилось очень нелегко. Лареф лучше других знал, каков хозяин в гневе. Здравый смысл подсказывал ему, что стоит держаться подальше от Артью. Однако, в этом случае возникал закономерный вопрос,…как же ему тогда удастся наладить отношения с

хозяином? Артью не желал признавать того факта, что именно он вынудил

Ларефа обманывать графиню и тем самым поставил беднягу в безвыходное

положение. Именно эти размышления заставили Ларефа подняться ни свет ни

заря. Он затаился рядом со спальней хозяина и наблюдал за всем, что

происходило вокруг этой комнаты. Мысль Ларефа была заключена в желание

поговорить с Ремикой. А правильнее сказать, заручиться еѐ поддержкой. Она

могла помочь ему наладить подпорченные отношения с Артью. И Лареф в

течение всего этого утра уже несколько раз порывался зайти в комнату, но

каждый раз осуществлению этого плана мешал сам Артью. Хозяин несколько раз

возвращался в комнату. И что ещѐ хуже, возвращался с весьма хмурым лицом.

Лареф даже мысли не допускал о встрече с хозяином, когда он находился не в

духе. Посему, ему приходилось ждать своего часа. И этот час наступил, когда из

дверей показался Артью. По всей видимости, он пребывал в отличном

расположении духа. Артью напевал мотив неизвестной ему песни и, улыбаясь,

отправился по коридору в обратную от Ларефа сторону.

-Время, - пробормотал Лареф, наблюдая за уходом хозяина. Едва фигура Артью

исчезла в конце коридора, он вышел из своего укрытия и поспешил к заветной

двери. Добравшись до неѐ, Лареф негромко постучал. При этом он не сводил

обеспокоенного взгляда с конца коридора, с места, где исчез Артью. Ларефа

обуял лѐгкий ужас, когда он услышал вдали шаги. Однако, к его счастью, они

скоро стихли. Он снова постучал в дверь. На этот раз немного громче. Никто не

открывал. Но он-то знал, что миледи не покидала своей комнаты. Эта причина

послужила основанием для более настойчивого стука. Наконец, чаяния Ларефа

оправдались. На пороге показалась Ремика с радостной улыбкой на устах. Но она

тут же исчезла, как только она увидела, кто именно стоит перед ней.

-Ваша светлость, прошу всего несколько минут вашего драгоценного внимания, -

сразу взмолился Лареф. Он с такой мольбой, с такой надеждой смотрел на

Ремику, что она не смогла отказать. Пропустив Ларефа в комнату, она закрыла

дверь и обернулась к нему лицом, ожидая услышать причину появления слуги.

Лареф не заставил себя ждать. Усиленно шевеля ушами, он умоляющим голосом

обратился к Ремике:

-Спасите меня, ваша светлость. Хозяин не желает меня прощать. Он не хочет

меня слушать. Даже видеть не хочет. Он то и дело угрожает мне. И уж если

подвернѐтся подходящий случай, его милость осуществит свою угрозу. Поверьте,

так и будет. Уж мне ли не знать собственного хозяина. Ваша светлость, мои дела

совсем плохи и если вы не поможете мне, они станут гораздо хуже. Меня ждѐт

печальная участь. Я могу остаться без ушей или буду выброшен на улицу. А

возможно оба этих несчастья произойдут одновременно.

-Лареф, ты полагаешь,…я могу заступиться за тебя? – с нескрываемым

удивлением спросила у него Ремика.

-О, да, ваша светлость. Признаться, я надеюсь, что вы именно так и поступите! –

Лареф устремил на Ремику ещѐ один умоляющий взгляд, подкрепив его весьма

выразительным движением ушей.

-Лареф, я нахожусь в ещѐ худшем положении. Твой хозяин ненавидит меня.

Поверь, если я только заикнусь о снисхождение, тебе придѐтся гораздо тяжелее.

И уж, если совсем откровенно, так я нуждаюсь в том же, что и ты.

-В чѐм ты нуждаешься, дитя моѐ? – раздался мягкий голос графини де Сансер.

Она совершенно беззвучно появилась в комнате и, бросив лѐгкий взгляд на

Ларефа, прижала Ремику к груди.

-Матушка, как хорошо, что вы приехали, - прошептала Ремика, обнимая

графиню, - вы оказались правы. Артью очень зол. Очень. Он ничего не желает

слушать.

Артью тем временем узнав, что мать отправилась к нему в комнату, немедленно

поспешил обратно. Он уже собирался открыть дверь, но так и не сделал этого. До

него донѐсся расстроенный голос Ремики:

-Я пребываю в растерянности, матушка!

Вслед за голосом Ремики, Артью отчѐтливо расслышал голос матери:

-Дитя моѐ, ты сказала ему о своей любви?

-Как, матушка? Как я ему смогу сказать? – даже через дверь чувствовалось

отчаяние человека, произносившего эти слова. На губах Артью появилась

довольная улыбка. Он напряг слух, стараясь не упустить ни единого слова из

речи Ремики.

- Он считает меня лгуньей. Чтобы я не сказала, в его глазах будет выглядеть

ложью. Любое слово, любой наш разговор Артью превращает в насмешку.

Насмешка и гнев, вот те чувства, которыми он отвечает на все мои попытки

открыть истину. Я испробовала все способы, матушка, но на него ничего не

действует. Он только и знает, что требует письмо. Я вам даже передать не могу,

какие чувства испытываю при одном этом слове «письмо». Я начала ненавидеть

это слово. Матушка, я очень виновата. Очень. Мне всѐ время хочется показать

Артью свои чувства. Показать, насколько они прекрасны. Но получается всегда

наоборот. Я злюсь на него. И это вместо того, чтобы попросить прощения у

моего супруга. В такие мгновения я начинаю ненавидеть себя. Артью такой

хороший, добрый, милый…а я…я не заслуживаю такого супруга. Не заслуживаю.

-До чего же приятно еѐ слушать, - едва слышно пробормотал под нос Артью. Он

замолк, вновь превращаясь в слух. Больше того, Артью практически прильнул к

двери лицом. Снова раздался мягкий голос матери:

-Ремика, ты должна понять очень важную вещь. Если Артью уедет отсюда с

письмом, всѐ будет закончено. Ты потеряешь его навсегда.

-Что же мне делать, матушка? Как я могу ему помешать?

-У меня есть одна мысль, дитя моѐ, - раздался многозначительный голос матери.

-Опять заговор, - пробормотал Артью, - ну что ж, дорогая матушка, интересно

послушать, что именно вы затеяли на сей раз.

-Какая мысль, матушка? – голос Ремики прозвучал радостно.

-Мы снова поставим Артью в положение, из которого у него останется только

один выход…признать свою супругу в глазах всего общества.

-Матушка, у нас не получится, - послышался из-за двери недоверчивый голос

Ремики. А вслед за ним Артью услышал голос Ларефа:

-Ваша светлость, хозяин настороже. Вам не удастся его провести.

-И ты здесь…Брут…- пробормотал Артью, - ну, подожди у меня, предатель…

Тем временем снова раздался голос графини де Сансер:

-Я прекрасно знаю своего сына. Он не станет открыто бросать вызов обществу.

Он слишком высоко ставит свою честь и честь семьи. И мы воспользуемся

щепетильностью Артью. Иначе говоря, мы просто организуем большой приѐм в

честь приезда супружеской четы де Сансер в Гранаду. Пригласим всех гостей.

Все они будут оповещены заранее о причине торжества. Вы будете официально

представлены обществу в качестве супругов. Все будут знать истинную причину

торжества. Все, за исключением Артью. Ему мы скажем, что празднества

устраивает герцог Мендоса в честь некого неизвестного нам события.

-А вдруг он откажется присутствовать, матушка? – раздался обеспокоенный

голос Ремики.

-В таком случае, дитя моѐ, ты просто пообещаешь ему отдать письмо сразу после

торжества. Здесь Артью не станет торговаться и сразу согласится. Он не захочет

упустить такой хороший шанс.

За дверью раздался радостный визг.

-Матушка!

Артью не стал дальше слушать. Он не мог позволить поймать себя на месте

преступления. Кроме всего прочего, это обстоятельство могло расстроить планы

досточтимой матушки. Чего Артью очень не желал. Донельзя довольный

услышанным, Артью неслышно удалился.



Глава 35



Несколькими часами позже Ларефу передали, что граф де Сансер желает побеседовать с ним. Окрылѐнной этой новостью, Лареф со всех ног поспешил в покои хозяина. Но его там не оказалось. Узнав от слуг, что граф направился в парк, Лареф поспешил туда. Он битый час осматривал аллеи парка, пока не увидел хозяина. Артью лежал на зелѐной лужайке. Опѐршись на локти, он с интересом рассматривал деревья вокруг себя. Невдалеке находилась живописная беседка. А чуть поодаль располагались роскошные цветники. Лареф всѐ эти незначительные подробности подметил краем глаза. Он со всех ног поспешил в сторону хозяина. Представив перед ним, Лареф приветствовал Артью. При этом он как коршун наблюдал за лицом хозяина, пытаясь найти в них признаки неудовольствия.

-А вот и мой милый Лареф, - Артью наградил слугу благосклонной улыбкой. Увидев улыбку, Лареф воспарял духом и осмелился задать вопрос:

-Вы меня звали, хозяин?

-Мне не с кем поговорить здесь, Лареф, - с недовольным видом пожаловался Артью и продолжал говорить таким же недовольным голосом. – То и дело приходится прозябать в этом весьма неуютном дворце. Прибавь к этому моѐ положение супруга, и ты поймѐшь, в каком скверном состояние пребывает твой хозяин. Мне решительно нечем заняться. Я испытываю настоящую скуку. Будь я в Париже, нашлись бы тысячи развлечений. Здесь же нет ни одного. Мне тоскливо, Лареф. Лареф, друг мой единственный, ты должен помочь несчастному графу де Сансеру.

-Вы хотите поговорить со мной, хозяин? – с некоторой опаской поинтересовался слуга.

-Да, мой милый Лареф, - отвечал с расстроенным видом Артью, - я хочу облегчить своѐ сердце, поделившись печалью с другом. Ты ведь мне друг, Лареф?

Увидев кивок, Артью продолжил уже с отчѐтливой злостью в голосе: -Речь идѐт об этой девице Мендоса. Она не даѐт мне покоя. Назойливая особа. Назойливая и грубая. Постоянно пристаѐт ко мне со своими вопросами и просит, чтобы я улыбался. Да я бы с радостью, если б,…скажем, нашѐлся достойный повод для веселья. Любовницы, вино…ну ты понимаешь меня, Лареф…кстати…-Артью осѐкся и устремил вопросительный взгляд на слугу. – Ты знаешь, что эта девица ко всему прочему пристрастилась к вину. Не далее как вчера, я нашѐл еѐ в бесчувственном состояние. Даже я так не напивался. Да ещѐ и в таверне полной мужчин. Отвратительное зрелище. Как вспомню, так убить еѐ хочется. Кстати сказать, убить еѐ хотелось со дня нашего знакомства. И чем больше я узнаю эту девицу, тем сильнее становится это желание. Знаешь, что меня останавливает, мой друг Лареф?

Тот отрицательно покачал головой.

-Она женщина. Я не могу поднять руку на женщину. Честь не позволяет. Хотя для неѐ следовало бы сделать исключение. Она этого заслуживает. Несомненно, заслуживает. Да что говорить,- Артью устало махнул рукой и закончил. – В любом случае, осталось недолго. Скоро я получу письмо и отправлюсь во Францию. И уж там сполна вознагражу себя за эти немыслимые страдания. И, конечно же, я возьму тебя с собой, Лареф. Ты мой друг. Самый лучший. Ты же не оставишь меня одного, Лареф?

-Хозяин, - Лареф аж расцвѐл после слов Артью, - только прикажите мне, и я всѐ сделаю для вас.

-Я и не рассчитывал на другой ответ, - вздыхая, Артью поднялся и, указывая рукой на беседку, добавил,- Не будешь ли так любезен принести две шпаги? Мне хочется немного размяться.

Не успели отзвучать эти слова, как Лареф бросился со всех ног к беседке. Он тут же вернулся, неся в руках две шпаги. Артью забрал у него лишь одну. Помахав ею перед носом Ларефа, Артью встал в позицию. Лареф с откровенным недоумением следил за всеми действиями Артью. Тот, благодушно улыбаясь, попросил Ларефа занять место напротив себя. Видя, что Лареф всѐ ещѐ не понимает, Артью подкрепил свои слова выразительным движением кончика шпаги. Увидев этот жест, Лареф начал покрываться бледностью. -Хозяин, - вырвалось у Ларефа, - вы же не хотите со мной фехтовать? -Лареф, ты же не хочешь…снова огорчить своего доброго друга? Услышав довольно выразительное «снова» Лареф быстро занял требуемую позицию. При этом он не сводил испуганного взгляда с Артью. Тот ответил Ларефу успокаивающим взглядом.

-Я тебе давал несколько уроков фехтования, Лареф. Надеюсь, ты ещѐ не забыл их. Ко всему прочему, ты окажешь мне большую услугу, мой друг. Мы слегка разомнѐмся. Я избавлюсь от скуки. Ну, а ты получишь дополнительные навыки. Как видишь, мой дорогой Лареф, мы оба получим удовольствие. Итак, начнѐм. Для начала следует скрестить шпаги. Отлично, - последнее слово Артью произнѐс, когда бледный Лареф последовал его примеру и, подняв шпагу, скрестил еѐ со шпагой хозяина.

-Что дальше, хозяин? – пролепетал Лареф, которого по настоящему пугало предстоящее действие.

-Дальше? – как ни в чѐм ни бывало, переспросил Артью и тут же ответил на вопрос. – Я тебе буду показывать различные удары, а ты постарайся запомнить их. Это очень важная деталь, Лареф. Нужно запомнить все удары. Хотя не стоило говорить этих слов. У меня такое чувство, что ты и без них сумеешь усвоить этот урок…ты готов, мой дорогой Лареф?

Лареф едва нашѐл в себе силы кивнуть. Непроизвольно он отошѐл с поднятой

шпагой на два шага назад. При этом он, не мигая, смотрел на улыбающегося

Артью.

-Итак, первый удар, Лареф. Я нападаю. Постарайся отразить его, - вслед за этими

словами Артью приступил к действиям. Лареф не успел опомниться, как кончик

шпаги Артью коснулся его правого колена. Вслед за этим действием раздался

озабоченный голос Артью.

-Мой дорогой Лареф, тебе следует защищать ноги так же, как всѐ остальное тело.

В настоящем поединке этот удар может вызвать преждевременную слабость и

как следствие исход поединка будет предрешѐн.

-Конечно, хозяин, - выдавил из себя Лареф, - я очень постараюсь.

-Уверен в этом, мой друг. Кстати сказать, ты неплохо выглядишь со шпагой в

руках. У меня на миг появилось чувство, что передо мной стоит настоящий

противник.

-Хозяин…- Лареф услышав эти слова, в одно мгновение стал белым как снег.

-Второй удар…

Шпага Артью очертив полукруг, царапнула правое бедро Ларефа. Из маленькой

ранки показалась кровь. Лареф только и успел, что вскрикнуть от боли.

-Прости, мой друг, - покаянно произнѐс Артью. Взирая на маленькую рану, он с

надеждой добавил. – Надеюсь, мой храбрый друг, эта царапина не заставит тебя

отступить?

- Хозяин…

-Я рад, что мы понимаем друг друга. Итак, третий удар, Лареф.

Шпага Артью мелькнула в воздухе и остановилась в опасной близости от широко

раскрытого зрачка Ларефа. Тот весь оцепенел, не в силах отвести взгляд от

смертоносного острия. И тут снова раздался озабоченный голос Артью.

-Мой милый Лареф, тебе стоит поберечь глаза. Будь этот поединок настоящим,

или вызови ты моѐ неудовольствие, я бы тебе уже выколол глаза.

Артью убрал шпагу. Лареф помертвел от страха, наблюдая за очередными

приготовлениями Артью.

-А вот, чтобы могло получиться, вздумай я осуществить свою угрозу, - вслед за

этими словами возле левого уха Ларефа раздался свист. Кончик шпаги прошѐл

так близко от уха, что Лареф всем своим существом почувствовал железное

остриѐ. И как следствие, уши Ларефа задвигались с огромной скоростью.

-Мерзкая привычка и она может оказать тебе дурную услугу, друг мой Лареф.

Ведь я сейчас собираюсь проделать то же самое со вторым ухом. А поскольку

они шевелятся, я могу и ошибиться. Надеюсь, ты не станешь винить меня, если я

ненароком отрежу его.

-Хозяин - завопил Лареф, бросаясь перед ним на колени. – Пощадите…я всѐ для

вас сделаю…только не убивайте меня…

-Да что с тобой, мой друг? – Артью с наигранным удивлением взирал сверху на

коленопреклонѐнного Ларефа. – Я даже не собирался. Другое дело, если ты

ослушаешься мою матушку, - уже с отчѐтливой угрозой добавил Артью, - вот уж

тогда мы вернѐмся сюда и продолжим прерванный поединок.

Оставив Ларефа, Артью направился в сторону аллеи идущей в сторону дома.

Едва оказавшись на достаточном расстоянии от Ларефа, Артью с откровенным

злорадством пробормотал:

-Получил, ушастый Брут. Надеюсь, преподанный урок ты запомнишь надолго. А

что ещѐ важней, ты должен понять, что на все вопросы матушки следует отвечать

с полной откровенностью.



Глава 36



-Лареф, что с тобой случилось? Ты стал…зелѐного цвета?

Графиня де Сансер, а заодно и Ремика с которой они обсуждали предстоящее

торжество, с нескрываемым удивлением взирали на несчастного Ларефа. Тот

действительно был зелѐного цвета. Уши всѐ ещѐ шевелились после пережитого

ужаса.

-Не спрашивайте, ваша светлость, - обречѐнно ответил Лареф, останавливаясь

подле графини, - мне такое довелось пережить…не приведи господи…

-Ты встречался с моим сыном? – догадалась графиня.

Не в силах отвечать, Лареф лишь молча кивнул.

-И что он тебе говорил? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась

графиня.

-Многое, ваша светлость. Если не принимать во внимание всего этого ужаса,

большей частью он говорил о…- Лареф кивнул в сторону Ремики. Она тут же

встрепенулась.

-Обо мне? Надеюсь, хорошее говорил?

-Я бы так не сказал!

-И как бы ты сказал, Лареф?

-Немного напоминает весь остальной ужас, ваша светлость. Хотя мне пришлось

гораздо хуже, чем вам.

-Вот как? – Ремика слегка побледнела. – И что же он говорил?

-Не знаю…

-Лареф, - грозно окликнула его графиня, - отвечай на вопрос.

-Ещѐ бы не ответить, - пробормотал под нос Лареф, - я ни за что на свете не

соглашусь вернуться в тот самый ад, где побывал.

-Лареф!

-Его милость говорили, что ненавидят еѐ светлость. И повторили эти слова

несколько раз!

Ремика ещѐ больше побледнела. От графини не укрылись эти перемены. Она

взяла еѐ за руку и легонько сжала, показывая этим жестом своѐ расположение.

-Что он ещѐ говорил о Ремике? – спросила графиня у Ларефа.

-Он назвал еѐ пьяницей!

-Пьяницей? Что за бессмыслица? – графиня устремила взгляд на Ремику, но та

старательно прятала глаза. Больше того. Она покраснела. Наблюдая за Ремикой,

графиня пришла к выводу, что еѐ сын не так уж преувеличивал по поводу

пьянства. Она снова посмотрела на Ларефа.

-Что ещѐ он говорил?

-Хозяин хочет побыстрее уехать. Он ждет, какого-то письма. Как только получит,

так сразу и уедет.

-Что ещѐ?

Лареф в ответ неопределѐнно пожал плечами.

-Ты свободен, Лареф. Если снова услышишь, о чѐм говорит Артью, немедленно

сообщи мне. Тебе ясно?

-Ясно ваша светлость!

Едва Лареф покинул их, как графиня обратилась с вопросом к Ремике. Ей

хотелось узнать, что это за история с пьянством. Ремика не смогла скрыть

правду. По этой причине, она всѐ честно рассказала графине. Та некоторое время

размышляла над услышанным, потом озабоченно произнесла:

-Мы должны ускорить намеченное торжество. Это первое. Второе. После всего

услышанного нет никакого смысла в моѐм разговоре с Артью. Он ни за что не

согласится. У нас остаѐтся один единственный выход. Ты сама должна убедить

его. И желательно без письма. Ну, уж если он не будет соглашаться, тогда

придѐтся пустить его в ход. Только помни, Ремика, это твоѐ единственное

оружие, - предостерегла графиня, - ты должна умело им воспользоваться.

-Я понимаю, матушка! – тихо ответила Ремика. – Я понимаю, что у меня осталась

единственная возможность. Но как же быть с моими родителями? А не может ли

быть, что они не согласятся?

-Их я беру на себя, Ремика! – уверенно ответила графиня. – Они согласятся. Тем

более, что о таком торжестве речь шла ещѐ в Сансере. Главное убедить Артью.

Всѐ остальное не помеха.

-Я прямо сейчас этим и займусь! – пообещала Ремика. – Мы должны встретиться