– Как и сам “Левиафан”,– добавил Доминго, без улыбки.– Но дело не в том, что является легендой, а что нет. Как я понял, Симеон предполагает, что берсеркеры сейчас делают что-то аналогичное тому, что “Красный поток” делал с машинами. Я имею в виду, что они тоже пытаются создать некую форму жизни,– не обязательно микробы – которая поможет уничтожить все живое там, где другие средства не срабатывали.

Несколько минут все присутствующие сидели молча, погрузившись в свои мысли. Их раздумья прервал сигнал компьютера. Теперь все не отрывали глаз от его экрана. Анализ полученного материала подтвердил подозрения команды: речь действительно идет о биологических исследованиях. Однако, пока рано говорить об их целях. Нужны дополнительные данные, а для этого образцы. После этого более крупный и совершенный компьютер сможет дать какой-либо определенный ответ, поэтому надо для начала передать полученные данные на базу.

– Мы так и сделаем, когда настанет время,– резко возразил Доминго.– А пока продолжайте работу.

– Наверно, это не единственная орбитальная станция берсеркеров. Где-то должны быть другие,– возобновила Полли прерванную беседу.

– Если бы компьютер сделал запрос на такую возможность, я бы ему ответил утвердительно – сказал Доминго.

Но компьютер молча продолжал свою работу, время от времени требуя больше данных, в частности, дополнительных образцов с обломков.

– Нелегко добывать эти обломки. Интересно, какой ответ выдал бы компьютер, если дать ему всю необходимую информацию? – спросил Доминго, как бы размышляя вслух.

– Никакой! Гарантий нет! – ответил компьютер четким, нечеловеческим голосом.

– Тогда продолжай работать,– капитан осмотрел команду.– Вторая смена на дежурство. Первая отдыхает два часа.

Когда все разошлись, Доминго остался в общей комнате одинокий и задумчивый. Все происходящее до сих пор подтвердило его подозрения. Инстинктивно он предчувствовал, что подогретый предельной ненавистью к “Левиафану” идет все же по правильному пути, по крайней мере шел им до сегодняшнего дня. Его интуитивное предположение теперь подтверждается расчетами корабельного компьютера. Но сомнения раздирали его: что лучше предпринять в данном случае? Снова вернуться на берсеркер и собрать больше материала? Или немедленно вернуться на базу с накопленными материалами? Новые данные явились бы хорошим подспорьем для разработки действенного оружия против “Левиафана”. Но им было еще далеко от схватки со своим главным, основным врагом, а один из берсеркеров был здесь, рядом... В конце концов сейчас капитан получил шанс, который бывает раз в жизни, и не должен его упускать. Поэтому он вновь решил отправиться на обследование. Интуиция подсказывала, что там осталось много ценного, но с каждой минутой это могло безвозвратно погибнуть.

Доминго знал, что на этот раз ему, кроме него, нужно еще три человека.

Искандер, как всегда, вызвался первым. Вильма и Гьюджар тоже подняли руки, вероятно осознавая, что теперь их очередь разделить риск с остальными. Так была составлена команда из четырех. Полли на этот раз молчала и осталась на борту с Симеоном.

“Пэрл” вернулся на прежнее место и летательный аппарат, с четырьмя людьми на борту, отправился в путь.

Добравшись до берсеркера, команда еще раз измерила поток радиации и доложила на “Пэрл”, что ее уровень значительно упал. У входа Доминго остановился и проверил реле связи, которое находилось на прежнем месте и продолжало работать. Доминго ввел аппарат внутрь берсеркера и пришвартовался на прежнем месте. В командирском кресле, на этот раз, осталась Вильма, и в случае необходимости была готова подогнать аппарат к любому из исследователей, попавшему в беду.

Остальные три волонтера оставили борт, и разделившись, отправились на индивидуальный поиск. Грохот и дрожание вражеского корпуса заметно уменьшилось.

Полли, занявшая место пилота на “Пэрле”, получила еще один сигнал от корабельного компьютера. Машина протестовала против недостатка информации, требовала новых данных, чтобы решить возложенную на нее задачу.

Полли сократила рабочее время компьютера. Она внимательно прислушивалась к разговору отправившегося на берсеркер десанта по радиосвязи.

– Я не нашел ничего нового,– передавал Гьюджар по индивидуальной рации.– Я не ....

Это были последние слова, услышанные Полли. Связь резко оборвалась и по радиосвязи послышался только какой-то дребезжащий звук.

– Что ты делаешь? – Огромная фигура Симеона, еще более увеличенная скафандром, неожиданно выросла рядом с Полли. Он вышел из коридора, ведущего к его дежурному посту.– Что происходит?... Вильма!

Он не успел выкрикнуть имя своей жены, а “Пэрл” уже стремительно рванулся вперед.

– Мы отправляемся к ним! – крикнула Полли.– Возвращайся на свой пост.

Он стоял в нерешительности.

– Двигайся! – заорала она.

– Оружие к бою! – крикнула она и снова занялась пилотированием. Связь молчала.

– Эй, вы там на борту. Вы меня слышите?... Вильма, что происходит?

Но как и прежде, ответа не последовало. Ни с борта летательного аппарата, ни по индивидуальным рациям. Полли прибавила скорости кораблю, надеясь успеть вовремя, чтобы оказать помощь своим товарищам.

Она впервые управляла этим кораблем самостоятельно, если не считать нескольких кратковременных полетов для практики, но надеялась, что справится.

Когда Доминго, вдруг, почувствовал какое-то странное движение впереди, метрах в сорока, он насторожился. Это было необычное движение и, как он подумал, слишком резкое. Это не было похоже на дрейфующий предмет и скорее напоминал скрывающегося человека, который пытался бежать перебежками.

Через минуту он увидел андроида – робота, действующего на берсеркере. Ростом он был с человека, и, когда Доминго усилил оптику на своем шлеме, то увидел того в полной красе. На фоне белого лоскутка туманности, обрамленного опустошенным каркасом корабля, перед ним предстала машина – получеловек, полу-насекомое.

Какое-то мгновение эта темная, нечеловеческая форма стояла неподвижно, через секунду – сделала резкое движение и исчезла.

Затаив дыхание, Доминго передал по рации закодированное послание, о котором условились заранее: “Я думаю, что вижу образчик”.

Но ответа не получил. В наушниках стоял слабый писк. Капитан понял: радиосвязь блокирована.

Сознавая, что его товарищи могут быть уже убиты, Доминго на одном дыхании рявкнул в передатчик: “Берсеркеры! Назад к кораблю!”

Он вытянул из кобуры свой автомат – маленькое, но мощное оружие, стреляющее снарядами. Оптический прицел все еще был прикреплен к поясу. Прибор, к которому он должен подключаться, сейчас соединен со спектроскопическими линзами, световыми усилителями и датчиком и Доминго предпочитал все так и оставить на время поиска.

Капитан стрелял без оптического прицела, надеясь на меткость своих глаз и меткость рук. Намерение неплохое, но далеко от совершенства. После целой серии выстрелов взрывными снарядами он, наконец, увидел атакующего берсеркера раненым: одна из его конечностей, оторванная, болталась и вибрировала. Значит, один из выстрелов Доминго попал в цель. “Теперь он знает, где я, и убьет меня,– подумал он – Но прежде, чем он уничтожит меня, я успею выстрелить еще хоть раз”.

Доминго выстрелил и снова попал, но ответного выстрела не последовало. Значит, машина, в которую он только что стрелял, подумал Доминго, наверно, только безоружное мобильное ремонтное устройство, единственным оружием которого являются его инструменты, способные разорвать любой скафандр, как бы он ни был прочен.

Доминго отполз в обратную сторону от андроида и спрятался за перегородку. Он должен выиграть время и успеть подсоединить оптический прицел. Доминго продолжал кричать в заглохшую рацию, но его крик тонул в чреве берсеркера. Его ноги отталкивались от исковерканного оборудования, валяющегося внизу, а руки судорожно пытались подсоединить систему оптического прицела к шлему. Пальцы стали неуклюжими, непослушными, но наконец он сумел оторвать зондирующий привод.

Неожиданно изменился характер радиошумов, он сразу это почувствовал через наушники. Радиосистема, встроенная в скафандр, технология которой заимствована от систем космических сил, зафиксировала помехи и пыталась пробиться через них, чтобы поймать частоту для приема сигналов.

– “Может быть еще есть надежда”,– подумал и как-то приободрился Доминго.

Предостерегающие крики капитана так и оставались пока без ответа. Но он надеялся, что хоть вспышки его выстрелов не остались незамеченными и послужат сигналом для тревоги. Только бы кто-нибудь из его команды успел отреагировать, только бы все остались в живых.

Теперь капитан передвигался в темноте – освещение в скафандре он выключил. Его руки все еще пытались привести оружие в боевую готовность. Ему показалось, что пройдет вечность, пока он подсоединит оптический прицел. Он еще не завершил свою работу, когда снова заметил смутное движение, уже в другом месте, где как ему казалось должны находиться его товарищи. Может быть, это тот самый андроид, в которого он стрелял? А может быть еще один, готовый присоединиться к первому?

Вдруг, Доминго заметил вспышки от выстрелов снарядами из такого же автомата, как у него. Он воспрянул духом. Через минуту он увидел две человеческие фигуры в скафандре, карабкающиеся по руинам по направлению к аппарату. Радиосвязь по-прежнему не действовала.

За спиной карабкающихся раздался оглушительный взрыв, сопровождаемый яркой вспышкой света. Достаточно продолжительное освещение позволило высветить множество передвигающихся врагов. Руины просто кишели этими машинами. Некоторые из них были намного меньше человеческого роста и казались почти безобидными. Все они были экипированы разного рода режущими конечностями и, несомненно, их поведение управлялось неким, неизвестно где находящимся, высшим мозгом.

Летательный аппарат маневрировал недалеко.

– Слава богу! Вильма поняла, что происходит,– с радостью подумал Доминго.

Заработала единственная находящаяся на аппарате пушка. Андроиды, попадая под действие ее невидимых энергетических лучей, вспыхивали и испарялись, словно их и не было. Вильма на время отвлеклась от управления аппаратом и сосредоточилась на уничтожении врагов.

Теперь аппарат парил в середине корабля берсеркеров в ожидании членов экипажа.

Здесь, в условиях невесомости, подобрать их на борт – задача не трудная. Капитан решил, что не будет первым. Он должен был сначала убедиться, все ли жи...

И вдруг его осенила мысль: враг-то охотится за летательным аппаратом. С того места внутри каркаса, где находился Доминго, “Пэрл” не был виден. Капитан пытался, но не мог предвидеть, какие действия предпримут Полли и Симеон. На данный момент, если они еще живы, то уже поняли, что радиосигналы, подаваемые с берсеркера, блокированы и, вероятно, они заметили прерывистые вспышки от перестрелки. Если Симеон и Полли воспользуются тяжелым орудием на борту “Пэрла”, то вероятнее всего последует уничтожение всего, что осталось от разрушенного берсеркера вместе с четырьмя людьми внутри него, а заодно и с летательным аппаратом, привезших их сюда.

Но до сих пор “Пэрл” бездействовал.

Вдруг, в наушниках капитана пропал радиошум. Надеясь, что частота свободна и он сможет восстановить связь, Доминго приказал “Пэрлу” держаться на безопасном расстоянии от поврежденного берсеркера. Он знал какое еще дополнительное оружие враг сможет привести в действие, и если берсеркерные андроиды сумеют захватить летательный аппарат, а затем “Пэрл”, то битва будет проиграна.

Ответа от Полли он так и не дождался. Очевидно, релейная станция по-прежнему блокирована.

Естественно, оставшиеся на борту “Пэрла” уже поняли, что произошла беда. Только бы они действовали разумно и не подвергали корабль опасности, только бы враг не смог его захватить.

Доминго получил подтверждение, что Полли и Симеон разгадали ситуацию. Он увидел “Пэрл”, парящим недалеко от входа, через который они сами сюда проникли. Радиошумы возобновились с прежней силой.

Перемещаясь по поверхности и пытаясь закончить подсоединение разъема к оптическому прицелу, капитан обнаружил, что релейная станция связи, установленная у входа в брюхо берсеркера, исчезла. Вероятно андроиды вырвали ее с корнем.

Вдруг неожиданно в наушниках возник голос капитана.

По радио прозвучало тревожное сообщение, заставившее капитана посмотреть в другую сторону:

– Они пытаются схватить летательный аппарат.

“Проклятье! Я так и знал!” – с отчаянием подумал Доминго и повторил приказ, который раньше не доходил до места назначения.

– Вильма, уходи!

Писк в наушниках вновь вернулся, заглушив приказ капитана на полуслове. Услышала его Вильма или нет – неизвестно, но она продолжала делать то, что делала: маневрировала кораблем. Доминго понял, что она старалась подогнать его ближе к тому месту, где он сам был несколько секунд назад, чтобы взять его на борт. Она пыталась спасти и забрать их из этого змеиного гнезда, кишащего врагами. Она перестала стрелять потому, что вести корабль, определять направление движения и одновременно безошибочно стрелять – слишком непосильная нагрузка на одного человека.

Капитан двинулся навстречу аппарату. Как только машина коснулась поверхности, берсеркеры с нечеловеческой скоростью бросились ему наперерез, пытаясь его захватить. Доминго снова выстрелил. Он по-прежнему стрелял вручную, без оптического прицела, но достаточно удачно, и уничтожил пару маленьких андроидов, разорвав их в клочья. Ударной волной его отбросило от подлетающего аппарата и, чтобы остановиться, он схватился за какую-то балку.

“Почему они не захватили нас в прошлый раз? – мелькнула мысль.– Вероятно, враг еще не был готов и ему требовалось еще время, чтобы мобилизовать свои разрушительные машины. А может быть, в тот раз злонамеренный компьютер, желая нанести максимальный ущерб людям, ошибся и запоздал с атакой, неправильно рассчитав момент для нападения. Но скорее всего первоначальная цель врага – захватить летательный аппарат.

Наконец, попытка Доминго подключить оптический прицел к шлему увенчалась успехом – последний упрямый разъем стал на место. Теперь оружие стреляло с пугающей электронной точностью: суетящиеся андроиды один за другим превращались в облако из летающих частиц.

Когда его выстрелы препятствовали их координированной атаке, они перенесли свой главный удар на Доминго, он стал их основной мишенью.

Взору капитана предстал целившийся в него андроид, более всего он похож был на полку с инструментами. Нонсенс. Но опасность от этих разных форм андроидов шла большая. Доминго выстрелом продырявил его и тот, крутясь волчком, разлетелся на кусочки.

Капитан едва успел вставить новую обойму в свое оружие, как на него напал второй андроид, который так же был разнесен в клочья. “Боеприпасы на исходе”,– отметил капитан. Оставалась только одна обойма.

Ответный огонь, который капитан пока предотвращал, наконец, грянул. Это был необычный обстрел, что-то похожее на лазерное оружие... При первых же выстрелах, Доминго почувствовал рядом опаляющий зной, даже через скафандр.

Члены команды Доминго до этого только наблюдая ситуацию, наконец-то перешли в наступление. Они стреляли непрерывно, но не так результативно, как хотелось бы, и Доминго предположил, что их оптические прицелы оружия тоже еще не подключены.

Орудие на летательном аппарате вновь вступило в бой. Вильма стреляла более или менее эффективно и в какой-то мере отводила опасность от своих товарищей. Искандер и Гьюджар устремились к аппарату. Это было не так уж и трудно в условиях невесомости. Искандер, это Доминго хорошо видел, несмотря на чрезвычайные обстоятельства зацепился за аппарат. Одной рукой он крепко держался за какой-то выступ, а второй – стрелял в окружающих его врагов.

Вильма, желая помочь товарищам по команде, которых все теснее брали в кольцо андроиды, открыла внешнюю дверь люка. Автоматы, заметив это, тут же бросились к двери, пытаясь не допускать к аппарату никого.

Доминго окончательно убедился, что автоматы-андроиды не собираются пока убивать его товарищей, он наконец понял, что их цель – проникнуть на аппарат, когда Вильма откроет люк.

Перестрелка продолжалась еще с большей силой и временами казалось, что андроиды вот-вот захватят членов команды Доминго, а заодно и летательный аппарат.

Капитан погнался за андроидом, который был ближе всего к люку.

“Может быть, именно такой убил мою дочь”,– подумал он. Он стрелял, стрелял, заполняя всю округу взрывами, но андроид видимо был сделан из особого, прочного материала и оружие имеющееся у капитана было бессильно против него, малоэффективно.

Андроид не имел собственного стрелкового оружия, но от него исходила страшная разрушительная сила. Доминго все равно стрелял и ему удалось вывести из строя лучевую установку на андроиде, но тот продолжал действовать, и рывком повернулся к открытому люку аппарата.

Доминго тут же бросился ему наперерез и успел блокировать вход, мешая проникновению андроида в тамбур люка.

Вильма наблюдала за этой схваткой. Она бросила пульт управления, оставив аппарат дрейфовать, и одним прыжком оказалась рядом со входом, пытаясь изо всех сил закрыть дверь.

Тем временем Доминго и андроид, уже другой формы, похожий на какой-то фрезерный станок, стояли друг против друга. Автомат кружил с огромной скоростью, пытаясь поймать капитана, Вильма пыталась забрать капитана в аппарат, но в это время кто-то из команды: то ли Гьюджар, то ли Искандер, устремился в тамбур люка и закрыл вход изнутри. Это было сделано своевременно, так как хватающая конечность автомата уже взялась за дверь люка.

Капитан вклинился в какую-то щель, а андроид пытался ощупать его каким-то длинным острым металлическим предметом.

Доминго не пытался бежать. Он как всегда был готов драться и решил стоять до конца.

Вдруг он почувствовал будто его разрубают на кусочки. Сделав последнее усилие над собой, он выстрелил в упор в ненавистный автомат и потерял сознание.

ГЛАВА 10

Прошло несколько долгих, бесконечно долгих дней. Доминго, израненный и изуродованный, лежал в госпитале на базе. Он так и не пришел еще в сознание, бредил и все об одном и том же – казалось, что он в кромешном аду, заселенном берсеркерами. И там у него на глазах, эти проклятые автоматы продолжают убивать его жену Изабель и их детей, а он бессилен помочь.

Потом в его состоянии наступил перелом, он стал осознавать, что жив... И эти новые физические ощущения никак не могли прийти в норму с его внутренним, духовным состоянием. Но с каждым днем все четче намечалась граница, отдаляющая его от адских, мучительных кошмаров и возвращающая его к жизни. Он четко осознал: жив, не умер, его окружают живые существа, медицинские аппараты, стремящиеся сделать все, чтобы он выжил. Он теперь знал, что не стал пленником берсеркеров, слава богу, это единственное, что радовало его. Он был на волоске от смерти и пытался вспомнить, что же произошло. Он видел себя сражающимся с отрядом автоматов берсеркеров на борту разрушенной космической лаборатории, а затем тяжело и безнадежно раненым, хотя боли совсем не чувствовал. Но подробности всех этих событий все-таки смутно вспоминались им.

Дни шли, сильный организм постепенно брал свое. Настоящее, в отличии от прошлого, было.

Доминго понял, что лежит на больничной койке и вокруг него непрерывно снуют люди. Чувствовал он постоянное присутствие заботливых аппаратов, следящих за ним со сверхчеловеческой бдительностью.

Временами ему казалось, что неладно с его левой ногой. Он не чувствовал ее на месте, словно она стала расти из какой-то другой части тела, прорастая то со спины, то с груди. А иногда казалось ее вообще нет. Нельзя сказать, что эти ощущения его очень расстраивали. Пока он дышал и берсеркеры не заполучили его – вот два основных момента, которые немного успокаивали. Раз жив, то будет и дальше бороться, доведет начатое дело до конца. Его желания нельзя в этой ситуации назвать скромными, они были труднодостижимыми. Но еле живой, едва придя в сознание, Доминго вновь начал строить планы, готовиться встретиться с “Левиафаном”. Эта встреча, верил, состоится даже, если у него осталась только одна возможность из ста.

Прошло много долгих, томительных дней, прежде чем Доминго окреп и стал рассуждать здраво.

– Что случилось? Расскажи мне. Что мы привезли с собой? – этот вопрос к Полли – первой, кого он узнал, придя в себя. Она склонилась над ним и мягким, успокаивающим голосом сказала:

– Ты был ранен, Найлс. Но теперь все будет хорошо, и отвернулась, чтобы скрыть выступающие слезы. Постепенно к Доминго возвращалась память и он отрывками, шаг за шагом вспоминал перестрелку на борту берсеркера и того, самого последнего андроида.

Вместе с сознанием к Доминго пришла и боль. Но медицинские аппараты чутко улавливали состояние больного, постоянно проверяя дыхание, сердцебиение и снимая, насколько возможно, болевые ощущения. Но при своем сильном характере он старался не думать о боли и даже воспринимал ее как знак выздоровления. Последнего он желал всей душой. Он обязан стать сильным, здоровым прежде, чем возобновит погоню за “Левиафаном”.

Товарищи по команде, друзья и просто знакомые часто навещали его и, пытаясь приободрить его, говорили обнадеживающие банальности.

Капитан креп и все больше задавал вопросов. От Полли, от медицинского персонала, от Искандера, часто посещающего его, и от Гьюджара, однажды зашедшего к нему, Доминго постепенно узнавал подробности, которые не мог вспомнить сам, как в мозаике из отдельных осколков, он шаг за шагом восстанавливал картину пережитого и узнал о том, что произошло с ним и его экипажем. Узнал, что после того, как андроиды его ранили, команде удалось уничтожить мобильных андроидов, вплоть до последнего из них. Позже команда, подобрав его без сознания, едва дышащего, в поврежденном скафандре, улетела с поля боя. Им пришлось разрезать его искромсанный скафандр и всю обратную дорогу он находился в реанимационной камере, в изоляторе “Пэрла”. Его окружали контейнеры с замороженными образцами, собранными на злосчастном корабле. И теперь, узнав, что собранные образцы считаются экспертами на базе носителями ценной и новой информации, Доминго воспрянул духом и пребывал в приподнятом настроении. Искандеру даже удалось привезти с собой разбитые части одного из андроидов. Полли, заметив, что эта новость особенно порадовала капитана, неоднократно пересказывала ему мельчайшие детали о том, как они довели дело до конца и как Бейза настаивал на взятии уничтоженного автомата в качестве трофея и для дальнейшего изучения.

Когда Доминго уставал, Полли уходила, обещая вернуться. И его радовала мысль, что она придет снова. Теперь он засыпал с уверенностью, что проснется. И каждый раз, открывая глаза после сна, все полнее воспринимал окружающий мир. Он уже знал, что находится в госпитале военной базы, который, как он заметил, оснащен в духе последних достижений медицинской техники. Доминго как-то подумал, что этот госпиталь вряд ли когда-нибудь работает с полной нагрузкой, даже когда ведутся боевые действия. В войне против берсеркеров – много убитых и мало раненых. К счастью, здесь неизвестны войны, в которых человек воюет с человеком, как было на далекой, древней Земле.

Доминго не унимался и продолжал задавать вопросы всем, кто к нему подходил. На этот раз он хотел знать: возвращалась ли его команда на борт берсеркера после боя и собрала ли еще какие-нибудь данные? Никто из медицинского персонала не знал ответа и не хотел обсуждать эту тему. Но Доминго был настойчив. Он надеялся, что ответ будет утвердительным. Но, к сожалению, получил отрицательный и рассердился на Искандера. Еще больше рассвирепел, узнав, что берсеркер-лаборатория так и не был полностью уничтожен. Несмотря на то, что он был без сознания, его команда, считал он, обязана была остаться в зоне боев и довести дело до конца, уничтожив врага, пока тот был беспомощен.

Искандер терпеливо выслушал упреки и проронил:

– Сожалею, Найлс.

– Сожалеешь! Это не оправдание.

– Понимаю. Но дело сделано и теперь поздно об этом говорить.

– Не волнуйся, Найлс. Та куча хлама уже никому не сможет принести вреда,– постарался убедить капитана Гьюджар, пришедший к нему во второй раз.– Даже какой-нибудь корабль и наткнется на него, берсеркер мертв....

Доминго только махнул рукой, мол, что с вами после этого говорить...

– Он наверняка будет там беспомощно болтаться, Найлс, пока не сгниет,– мирно сказал Искандер.– И вряд ли кто-нибудь на него наткнется, ты же сам знаешь.

– Ты не прав,– голос капитана был слабый и хриплый.– В пространстве туманности есть жизнь и он будет ее уничтожать. Он будет этим заниматься пока полностью не иссякнут силы.

Посетители капитана переглянулись. Видно, Доминго все еще под воздействием пережитого. Все туманное пространство было насыщено незначительной примитивной жизнью и некоторые ее необычные формы, уже давно собирались людьми для производства различных снадобий, лекарств. Но никто особого значения этой примитивности не придавал, в том числе и сам Доминго. По крайней мере до сих пор. Берсеркеры, конечно, уничтожали и эту разновидность жизни – так уж они были запрограммированы на убийство всего живого, но больше всего они хотели уничтожить человечество, До сих пор в Галактике только разумное существо, то есть человек, представлял собой серьезное препятствие берсеркерам в их стремлении стерилизовать вселенную.

Через несколько дней к Доминго пришел Геннадиус. Он сказал, что робот-курьер, отправленный с борта “Пэрл” на базу так и не добрался.

– Ничего удивительного. Этого следовало ожидать, прошептал Доминго.

– Согласен.

– Вы охотитесь за “Левиафаном” сейчас? – не удержался от волнующего его вопроса Доминго.

– Мы делаем все, что можем, Найлс. Все, что можем.

Далее Геннадиус рассказал как сразу же после возвращения “Пэрла” на базу, он отправил военный корабль на поиск поврежденного берсеркера. Но через десять дней, посланный корабль вернулся, доложив, что его операция не увенчалась успехом. И это сообщение не вызвало удивления – все знали о трудностях астронавигации в туманном пространстве.

Прошло два месяца, как Доминго лежал, прикованный к постели. Почти все это время он находился либо без сознания, либо под действием наркоза и врачи прикладывали уйму усилий, чтобы поставить его на ноги.

Доминго хотел знать последние новости о “Левиафане”, но никто не мог сказать, даже приблизительно, где он сейчас.

Капитан в мыслях часто возвращался к раненому берсеркеру. От других членов команды он узнал, что Искандер хотел остаться и уничтожить берсеркер. Однако ему не удалось настоять на своем и заставить команду выполнить его приказ.

По опыту капитан знал, что Бейза – выдающийся и мужественный борец и в кризисной ситуации сохраняет хладнокровие и здравый рассудок. Кроме того, он не один раз доказывал свою ярую ненависть к берсеркерам и даже в самых чрезвычайных обстоятельствах не терялся.

“Но все дело в том, что Искандер не лидер” – подумал Доминго.

Его главный помощник и преданный друг не умел приказывать и не имел дара убеждать других. Несмотря на то, что Искандер занял место Доминго, вышедшего из строя, он не смог заменить командира и поддался на уговоры команды.

Да! Все было действительно так. Но в противном случае капитан бы не уцелел, он мог умереть от ран.

По мере восстановления сил Доминго становился все более упорным и тайно от всех составлял план реорганизации своей команды. Это было нелегко. Как ни старался, он не мог подобрать подходящую кандидатуру для замены Искандера.

Он не мог простить Бейзу его малодушие и считал, что раз капитан находился в реанимационной камере, ему было все равно, задержатся они на поле боя или нет. Они обязаны были остаться, оправданий нет. Команда должна была выжать все остатки информации с поврежденного хлама, а потом, прежде чем улететь – превратить его в облако рассеивающегося газа.

Доминго мучила и еще одна тревога. Однажды он ее высказал вслух:

– Что с “Пэрлом”? Все ли с ним в порядке?

– Все в норме. Корабль в целости и сохранности. Никто из тех мерзких тварей даже и не приблизился к нему. Он пришвартован на пристани с тех пор, как мы прибыли сюда.

Как-то раз Искандер нерешительно попросил разрешения Доминго отправиться в разведку на нем.

– Конечно. Но будь осторожен. Он мне скоро понадобится.

Доминго заметил, как все окружающие переглянулись. Многим из них эти слова, вероятно, показались шуткой. “Наверное я плохо выгляжу”,– решил капитан.

Он еще о чем-то хотел спросить, но не мог вспомнить. Ах, да! Он хотел узнать, где остальные члены команды, что-то не все члены приходили его навестить в госпитале.

Снова последовал обмен взглядами. В результате было принято немое решение: он достаточно окреп и выдержит плохие новости. Вильма Чэнар погибла в схватке с последним андроидом перед его уничтожением.

– Плохо,– прошептал Доминго, сознавая, что надо что-то сказать. Он услышал об этом впервые, но не испытывал каких-либо сильных чувств к Вильме – живой или мертвой. Он все еще находился под воздействием пережитого шока. Он испытал сожаление, узнав об ее смерти, но скорее всего из-за того, что трудно будет найти ей замену.

Время неумолимо двигалось вперед. Доминго постепенно, день за днем набирал сил, но даже ему было ясно, что полное выздоровление – перспектива далекого будущего. Оказалось капитан действительно лишился левой ноги, вплоть до бедра. И это было не единственной проблемой со здоровьем. Пришлось сознаться самому себе, что выздоровление – его первый шаг на пути к мести – будет продолжительнее, чем он предполагал. Оставалось одно: строить планы и выполнять все назначения врачей.

Предстояло привести в норму свое покалеченное тело или, если быть точным, то, что осталось от него. Врачи обещали сделать ему искусственную ногу. Нарастание же ноги, как здесь обычно практиковалось при потере конечности, пока было противопоказано из-за общего психологического состояния Доминго.

Как только капитан прослышал о том, что собираются изготовить протез, то у него сразу возник план действий. Чем больше он об этом думал, тем веселее ему становилось и дни уже не тянулись так медленно. Окружающие часто видели его с улыбкой на лице. До сих пор этого не было, с тех пор по крайней мере, как погибла его дочь.

Он расспросил об андроиде, привезенном с развалин и узнал, что он все еще здесь, на базе. Эксперты изучили его, но ничего нового, неизвестного до сих пор обнаружено не было.

Тогда Доминго предложил врачам приспособить одну из ног андроида к своему телу, вместо потерянной.

Доктора переглянулись и пошли посовещаться. Одни были настигнуты врасплох такой постановкой вопроса, другие – шокированы и только один заинтересовался предложением.

Полли узнав об этом, подумала, что Доминго опять впал в безумие и решила при первой же возможности поговорить с ним.

Вначале он только усмехнулся.

– А. почему бы и нет?

– Но ты не...

– Почему бы и нет? – выражение лица его стало жестким, отстраненным.– Почему бы мне не походить на одной из его ног?...– вдруг, силы оставили его, он закрыл глаза.

Полли почувствовала себя виноватой.

– Ты прав. Нет причин. Ты волен делать то, что хочешь.

И поменяла тему разговора. Она пригласила Доминго погостить у себя дома в Ийркале до выздоровления.

– Я собираюсь съездить туда ненадолго. Хочу отдохнуть. Думаю, что и тебе не мешало бы,– она старалась казаться равнодушной, будто ее приглашение сделано мимоходом.

Доминго поблагодарил и согласился. Он заметил, что это несколько удивило Полли, но одновременно и обрадовало.

Капитан чувствовал усталость, а ему необходимо накопить силы перед будущими испытаниями. Ему предстоит пройти долгий путь, прежде чем сумеет занять свое место на корабле и возобновить погоню.

Когда Полли пришла навестить его в следующий раз, Доминго расспрашивал ее об Ийркале, ее доме и семье. Они не раз уже говорили об этом раньше в той, прежней жизни, но теперь ему хотелось узнать больше, чтобы убедиться, что там найдет пристанище и благоприятные условия для быстрого выздоровления.

У Полли же были свои планы – отучить его от сумасшедшей мысли отомстить куску металла – вот ее сокровенное желание. Она воспринимала его одержимость местью, как проявление болезни. Врачи не были с ней согласны. Они считали, что их пациент психологически здоров и не нуждается в психотерапии. Гораздо больше их волновало его физическое состояние.

Когда они собирались улететь в Ийркалу, Доминго как-то сказал:

– Спасибо, Полли. За то, что заботишься обо мне так.

– Ну, это сделал бы на моем месте любой,– она старалась казаться безразличной.

– Не уверен, но я действительно тебе благодарен.

ГЛАВА 11

Все, кто хоть сколько-нибудь знал Ийркалу, сходились на том, что эта самая жизнеспособная колония в Милкпейле. Она была наиболее крупной и больше других напоминала далекую планету Земля. Обладала собственной естественной гравитацией, а значит и атмосферой. Воздух был почти такой же, как и на Земле, разве что требовал небольшого обогащения кислородом. Температуры на поверхности Ийркалы были умеренными и под открытым небом здесь выращивались фрукты и овощи с помощью генной инженерии. После того, как естественная гравитация была немного ускорена естественным путем, на планетоиде появились водные ресурсы, как подземные, так и на ее поверхности.

Родная планетоида Полли располагалась к базе значительно ближе, чем большинство других колоний, что способствовало ее безопасности – атака берсеркеров была маловероятна. Кроме того, жители Ийркалы, не особо надеясь на космические силы, всячески укрепляли свою и без того мощную защитную систему и постоянно ее совершенствовали, ибо берсеркеры там модернизировали свое оружие. Благодаря этому, здесь обеспечивалась максимальная безопасность жителей.

Корабль приземлился на местном аэродроме и Доминго на роботизированных носилках покинул борт. Рядом с ним шла Полли. Сквозь стеклянные стены аэропорта он увидел на недалеком горизонте живописные горы под белесым небом. Изувеченное тело капитана в повязках, укрытое одеялом, встрепенулось и ожило, когда теплый, нежный, почти земной, ветер коснулся его щек.

Доминго выехал на носилках на открытую площадь и перед ним предстали обширные просторы, большую часть которых занимали виноградники и цветущие сады.

Там вдали у горизонта он увидел знакомые машины с фильтрующими сетками, собирающие урожай микроскопической жизни из космоса.

Такие машины можно встретить почти во всех колониях Милкпейла.

– А вот и мой народец,– радостно воскликнула Полли.

Доминго посмотрел вниз и увидел двух человек.

Это были родственники Полли: ее сестра Ирина с мужем Каспером. Рядом с ними стояли и дети Полли: шестилетний сын Ферди и восьмилетняя дочь Агнес. Доминго отметил, что никто из детей не похож на мать. Дети с криками радости бросились к Полли и после бурных объятий, вдруг, поняли, что мать не одна, заметили Доминго. Дети уставились на него серьезными и пытливыми глазами и, после непродолжительного изучения, отвели взгляды. Капитану показалось, что на своих роботизированных носилках он произвел на них необычное впечатление и, может быть, показался героем из древних сказок. Супружеская чета при знакомстве вела себя вежливо, но без проявления повышенной доброжелательности.

Он приветствовал их и улыбнулся своей лучшей улыбкой, желая завоевать их симпатии, и обеспечить себе спокойное окружение на время выздоровления.

Оставив за спиной аэропорт, они направились к фургону, арендованному специально для перевозки носилок с Доминго.

Каспер и Ирина шли рядом и вели дружескую беседу, но чувствовалась какая-то неловкость.

По дороге к дому Полли, Доминго с интересом наблюдал за сменой пейзажей за окном фургона. Прямые широкие улицы, на которых росли ровные ряды деревьев, созданных благодаря генной инженерии, напоминали красочные картины с далекой Земли. Ийркала была намного больше Шубры, хотя с точки зрения землян, она считалась небольшой.

Маленький дом Полли находился на окраине поселения и потребовалось чуть меньше часа, чтобы добраться туда с умеренной скоростью. Большую часть дороги они проезжали мимо цветущих садов, а затем полей с “жизнесборочными” машинами, которые были снабжены специальными сетками для фильтрования и сбора микроскопических организмов, летящих с туманного неба.

Принадлежащий Полли дом представлял собой небольшое двухэтажное строение. Родственники к приезду Полли привели его в порядок.

Они вошли в дом и капитану неожиданно для себя, показалось, что он приобрел новую семью.

Роботизированные носилки Доминго направил в маленькую спальню на первом этаже, расположенную рядом с комнатой Полли. Детские комнаты находились на втором этаже. Ферди и Агнес не привыкли к двухэтажному дому и перспектива жить наверху была заманчива и приносила немалую радость.

Пока Полли устраивалась в доме, разбирая багаж и раскладывая вещи, Доминго отдыхал на носилках в своей новой спальне и, по обыкновению, думал о берсеркерах.

В день приезда на Ийркалу Доминго был в состоянии самостоятельно переползать с носилок на кровать и обратно, а так же есть одной здоровой рукой. Но это было все, что он мог делать без помощи робота или Полли. В первые дни он пытался есть сам, а ночью, оставаясь один в спальне, порой впадал в дикое, безысходное состояние.

Первые дни прошли без особых происшествий. Дети были на школьных каникулах и почти все время находились дома. Они бегали, стучали и играли на верхнем этаже, или переполненные радостью жизни, выбегали на улицу, где веселились и резвились.

Иногда они ругались друг с другом, поднимая шум. Полли призывала их успокоиться и соблюдать тишину. Но уговоры порой не помогали.

Доминго уверял ее, что шумы не беспокоят его. И он знал почему. Не только шум, но и жизнь сама по себе уже не беспокоила его и ничего для него не значила. Его вела только одна единственная цель.

Он не страдал отсутствием аппетита, по крайней мере с тех пор, как набрал достаточно сил, чтобы научиться жевать. К счастью, зубы его не были повреждены и остались целы. Ему было все равно, что есть – еда представляла для него интерес только, как средство для укрепления организма перед выполнением одной, последней задачи.

Его заботливая няня – Полли следила за тем, чтобы он получал только качественную пищу и он начинал постепенно набирать сил.

Каждый день капитан фанатично выполнял предписанные ему упражнения. Часть из них он выполнял с помощью робота, специально привезенного с базы. Часть с помощью Полли, которая пользовалась возможностью, чтобы одновременно лечить его психологически. Она надеялась, что убедит Доминго отказаться от задуманной охоты и расстраивалась всякий раз, когда он вновь заводил разговор на эту тему. И он все это чувствовал. “Тем хуже для нее”,– считал капитан.

Каспер и Ирина жили недалеко от дома Полли и часто заходили в гости. Они были приветливы с Доминго, разговаривали с ним, но он понимал, что им неприятно его присутствие, но он знал, что его положение временное и как только он обретет силы, то сразу уедет отсюда.

У Доминго наступали минуты, когда он не мог удержаться от грез. Он мечтал о том, как хорошо было бы, если бы он мог остаться здесь с Полли и ее семьей. Но это был великий соблазн, не более. Он не мог допустить, чтобы его бесконечно нянчили, будто он... Эта мертворожденная мечта была бессмысленной. У этой мечты нет, и не может быть, продолжения. И по мере того, как силы возвращались к нему, он думал об этом все реже.

Прошел месяц со дня приезда Доминго в Ийркалу. Он окреп и поправился, набрал свой прежний вес, физически полностью восстановился. Роботизированные носилки были заменены на кресло на колесах, в котором капитан уже мог ездить вполне самостоятельно. Руки его обрели былую гибкость, силу, но он все еще был человеком на одной ноге. Ему еще только предстояло протезирование после возвращения в госпиталь базы.

В минуты свободные от игр или от работ, придуманных для них матерью, дети прибегали к Доминго. Они стали проявлять интерес к нему, лично для него это было неожиданным. До сих пор никто из детей не проводил с ним так много времени и капитан пока только удивлялся этому.

Однажды Агнес спросила капитана есть ли у него собственные дети дома. Он ответил, что нет и не будет. Затем какая-то мелочь отвлекла девочку и на этом, к счастью, расспросы закончились.

Наконец наступил день, когда Доминго мог оставить кресло и, шатаясь, пройти по комнате на костылях. Впервые после ранения он подошел к зеркалу и был потрясен тем, что увидел. На него смотрело чужое лицо, совсем не похожее на то, которое он помнил. Он смотрел в зеркало, удивляясь происшедшим с ним переменам.

Помимо множества мелких шрамов, проходящих через всю щеку, шею, алел до плеча огромный, крученый шрам, который не смогло стереть даже искусство хирургов.

Но не эти шрамы, а более глубокие перемены, он не мог сказать точно какие, сделали его таким неузнаваемым, чужим для самого себя.

Потрясенный он всматривался в свое изображение и, вдруг, заметил, как мимо дверей прошла Полли. В доме было жарко,– Полли постоянно поддерживала температуру ради его здоровья. Сейчас она была почти раздета, занята уборкой дома. Она ничуть не изменилась и осталась такой же, как была при их первой встрече: хорошо сложена – стройная, гибкая. Полли действительно привлекательная женщина – Доминго осознавал это.

Насколько он знал, у нее не было постоянного мужчины, по крайней мере, она никогда об этом не говорила. Она любила Доминго, он знал об этом.

Иногда его беспокоило то, что он пользовался ее чувствами, привязанностью. Он чувствовал себя виноватым в том, что она вкладывает свою любовь в никуда и не получает ничего в ответ. Но это чувство вины возникало лишь время от времени. У него не было моральных сил беспокоиться об этом. Потому что было что-то более важное, занимающее все его чувства и мысли.

И тем не менее... Полли и ее дети являлись для него отдушиной, гаванью, где он мог отдохнуть от жизненных штормов. Они создавали иллюзию семьи, словно ничего не случилось. Но эта маленькая девочка – дочь Полли особенно болезненно напоминала ему о потерянной семье.

Что касается Полли.... Доминго давно уже не думал о женщине. Задолго до ранения от берсеркера, задолго до уничтожения Шубры.

Его тело выздоравливало, набирая силу, но у него по-прежнему не было побуждения думать о Полли или о ком-нибудь другом... в этом плане.

Доминго продолжал смотреть в зеркало и видел позади физкультурного робот-машину, ожидавшего его. Ему еще долго и упорно предстояло на нем работать. Надо было потренировать мышцы и прийти в форму, прежде чем вновь суметь летать на своем корабле.

Постепенно, когда погода была хорошей, понемногу капитан стал выходить из дома. Однажды все четверо – он и Полли с детьми – устроили пикник. Они отправились на озеро, где целый день катались на катере. Доминго, на всякий случай, одел спасательный круг на свое кресло.

Сидя на катере и любуясь природой, Доминго и Полли размышляли о жизни. Хотя в основном говорила Ашлли, стараясь растормошить его и втянуть в беседу.

В озере обитало множество рыб, также созданных с помощью генной инженерии. Это были странные, серебристые и безопасные монстры, длиной в человеческую руку, медленно скользящие в холодных глубинах водоема, если два-три метра можно было назвать глубиной.

Дети развлекались играми. Они сочиняли легенду о жизни на дне озера и, развивая тему, каждый из них по очереди добавлял какой-нибудь штрих или факт к уже сказанному. Например:

– Там внизу в мрачной пещере в скале жила-была рыба. Это была огромная и страшная рыба. И....

– И... ты знаешь, как ее звали, дядя Найлс? – расширенные, взволнованные детские глаза смотрели на него с любопытством.

– Знаю... знаю...– Но ответ остался незаконченным. Капитан снова ушел в свой мир, где решал одному ему известные проблемы.

Позже, чувствуя неловкость за свою немногословность и желая как-то исправить положение, он сказал:

– Как здесь хорошо, Полли! Как чудесен этот мирок. Еще не отдавая себе отчета, Полли импульсивно воскликнула:

– Тогда оставайся здесь, Найлс! Оставайся с нами.– И тут же спохватилась. Она боялась отпугнуть его своими словами.

Он ответил что-то невразумительное, уже жалел о только что проявленной слабости.

Возвращаясь час спустя, они увидели перед ломом неизвестно кому принадлежащий наземный транспорт. Как только они подъехали, из машины к ним навстречу вышел человек и они узнали Гьюджара Сидорука, тот приехал из Щубры и уже несколько часов поджидал их.

Поначалу Гьюджар показался Доминго прежним.

– Ты хорошо выглядишь, Найлс. Действительно хорошо.

– Я рад твоим словам.

– Нет, это действительно так.

Позже мужчины сидели дома и разговаривали, а Полли занималась детьми.

Гьюджар рассказывал капитану о своем состоянии духа. Он по-прежнему тосковал по Меймио и жалел всех погибших в тот страшный день. До сих пор он не мог спокойно думать об этом дне, его начинало трясти, а оставаясь один, он даже плакал. До недавнего времени он даже слышать не хотел о том, чтобы вернуться к обычной жизни.

– Я думаю о Меймио постоянно.– Молодой человек был подавлен.

– Я тоже,– тихо ответил Доминго и уже более твердым голосом спросил: Ты приехал сюда зачем?

– Вначале я не хотел возвращаться на Шубру. Слишком много пережито там. Но теперь... я считаю, что должен сделать это. Я уже был там и.... Думаю, что Меймио одобрила бы меня. Я знаю, ты хочешь продолжать охоту, но... я хочу сказать, что больше не могу. Я буду с тобой.

– А я и рассчитывал на тебя, Гьюджар. Та штука, которая убила ее, все еще действует.... и убивает остальных.

Гьюджар поднялся и сделал несколько кругов по комнате. Он казался смущенным.

– Космические силы справятся с охотой лучше меня. Я не хочу потратить свою жизнь на....

К тому времени Полли успокоила детей, вернулась в комнату и сочувственно прислушивалась к их разговору. Но она молчала. Она никогда не пыталась отговорить Доминго от своих намерений или настаивать на продолжении дискуссии, за что он ей был благодарен.

– Разработан план восстановления Шубры, Найлс,– продолжал Гьюджар.

– Не сомневаюсь,– голос Доминго звучал грубо и жестко, как в те дни после катастрофы, когда он был в полной прострации. Полли, вдруг, впервые пронзила мысль, что Доминго иногда сам напоминает берсеркера.

– Здесь мощная и надежная защитная система,– поменял тему Гьюджар. Он, казалось, преодолел свою скорбь и постепенно воодушевлялся.– Это ясно без слов и, пока я здесь, хочу посмотреть на некоторые новые установки.

Доминго молчал. Он сидел в своем роботизированном кресле и недовольно думал о наземной защите и о людях, заботящихся о таких пустяках.

Посетитель, казалось, не замечал настроения капитана и бодро продолжал.

– Желающих хоть отбавляй. Я имею в виду, что много новых людей уже готовы приехать и обосноваться там.

– Я знаю. Однажды их видел там, на базе.

– И...?

– И поговорил с ними немного.

Гьюджар ничего не понимал. Он никогда не смог бы быть хорошим заместителем капитана.

– Сектор заявляет, что у них много претендентов вкладывать инвестиции в колонии, здесь в Милкпейле.

Доминго не сомневался в этом. Но все дело в том, что он ничего не мог с собой поделать. Он воспринимал стоящего перед ним человека, не иначе, как отступника, желание Гьюджера вернуться к обычной жизни для него было равносильно предательству.

Его дочь мертва и ее убийца все еще спокойно курсирует по Туманности, будто убийство Меймио – это всего лишь уничтожение какой-нибудь колонии.

Гьюджар постоял еще немного, затем попрощался и сказал, что отправляется на Шубру.

Вечером зашла Полли. Она была резка:

– Тебе нянька больше не нужна? – спросила она.

– Нет – равнодушно ответил он.

“И все дело в том, что остальные мне тоже не нужны”,– подумал он. Но пока он не собирался об этом говорить.

ГЛАВА 12

Капитан “Сириан Пэрла” вернулся в госпиталь базы для очередного медицинского осмотра. На этот раз врачи решили, что пора приступить к протезированию. Они тоже подготовились и, для успешного проведения операции, тщательно подготовили промежуточный материал для обеспечения совместимости человеческой ткани и металла берсеркера.

По дороге на базу Полли обдумывала предстоящую беседу с докторами относительно психологического здоровья Доминго. Она не знала, чем мотивировать свои страхи так, как за время пребывания в Ийркале не произошло ничего примечательного: поведение и речь Доминго вроде бы не давали повода для тревог. Однако, не произошло и ничего такого, чтобы рассеять ее смутные сомнения и где-то в глубине души назревало предчувствие грядущей катастрофы.

Операция длилась два часа и завершилась успешно, к удовольствию капитана. Но Полли это беспокоило и, перед отправкой на Шубру, она решила снова проконсультироваться с психиатрами.

Они осмотрели его и остались довольны состоянием его здоровья, как физическим, так и моральным.

– Он выздоравливает, миссис Суслова. Он возвращается к жизни и интересуется гражданскими делами на Шубре.

– Правда? Он ничего не говорил мне об этом,– единственное, что смогла она ответить.

Но в душе она ясно осознавала, что Доминго дурачит всех. Но врачам в данном случае легче – они меньше тревожатся о нем. А вот ее душа разрывалась от горя....

Когда Доминго и Полли прилетели на Шубру, ее восстановление шло полным ходом. Капитан все еще ходил с тростью, изготовленной в Ийркале, но походка становилась все лучше, он распрямился и осанка стала почти прежней, такой же, как до ранения. Новая нога, похоже, не причиняла ему неприятностей.

Их поездка на Шубру была деловой. Полли собиралась закончить незавершенные там дела, а Доминго – прежний мэр планетоиды – пока еще оставался ее собственником, поэтому за ним оставались определенные права и обязанности.

Восстановление его бывшего дома на Шубре шло полным ходом, но этот факт его мало занимал. Его интересовало только то, что было связано с охотой на “Левиафана”, Полли знала это. Оказалось, он приехал сюда, чтобы продать свои права на собственность. Ради этого даже отложил свою отставку с поста мэра, так как считал, что его официальный статус мог как-то помочь при заключении сделки.

Большинство людей, заново строящих Шубру, не были знакомы ни Доминго, ни Полли. Восстановительные работы продвигались быстро и уже был готов зал Ассамблеи. Когда капитан пришел сюда на фестиваль, устроенный по случаю открытия зала, перед ним предстало прочное, внушительных размеров здание, на много превосходящее предыдущий зал, причем, совершенно прекрасное по дизайну. В этом нарядном хрустальном дворце было значительно меньше зеленых насаждений, чем в прежнем, а сигнальное освещение не было на виду.

В дальнем углу фойе была прикреплена скромно, но со вкусом выполненная металлическая табличка в память о погибших в последней катастрофе. Капитан не остановился, чтобы просмотреть имена в списках, а быстро прошел в зрительный зал и занял свое место в дальнем углу.

Люди постепенно заполняли зал, занимая свои места, но Доминго почти никого не узнавал. Да и его, похоже, никто не знал. Среди незнакомцев он увидел Генрика Пойнсот, который приветствовал его кивком.

Тихо заиграла музыка. Музыканты пока только настраивали свои инструменты. Наконец, занавес раздвинулся и праздник инаугурации начался. Ведущий объявил, что сегодняшний день знаменует собой окончание первого этапа восстановления шубринского поселения и отныне будет считаться ежегодным праздником.

Мэр Доминго – уже бывший, так как здесь намечалась также и политическая реорганизация,– увидел Полли среди выступающих, улыбнулся ей и помахал рукой. Полли ответила тем же. Она с энтузиазмом согласилась принять участие в фестивале и многого ожидала от сегодняшнего выступления, тем более что Доминго обещал прийти только для того, чтобы посмотреть на исполняемый ею танец.

Народу здесь сегодня собралось больше, чем жило на этой планетоиде раньше. Доминго догадывался, что кто-то из бывших граждан Шубры собирался продать свои участки потенциальным колонистам и на этом хорошо заработать. Доминго когда-то тоже собирался обосноваться здесь, основательно построиться и многого достичь. Он мечтал завладеть своим куском от пирога туманности, так как думал, что здесь все условия, чтобы стать состоятельным....

С одной стороны, капитан пришел на фестиваль, чтобы, как обещал, посмотреть на танцующую Полли, но главная его задача – повстречаться с состоятельными людьми. Он надеялся найти здесь богатого, которому смог бы выгодно продать остатки своих владений. Он знал, что с куплей-продажей не будет проблем, но хотелось иметь дело с покупателем, готовым хорошо заплатить. Следующая ступень его погони, он знал это наверняка, потребует больших расходов. Ведь он не знал, как долго продлится охота за “Левиафаном”.

Музыканты затихли, но только на минуту-другую и вновь заиграли. Взору присутствующих предстала превосходная огромная и празднично украшенная сцена. Началось выступление танцевальной группы, в которой он увидел и Полли. Она была удивительно хороша в своем открытом серебряном костюме. Впервые Доминго отметил, что она действительно красива и выгодно отличается от других женщин.

Постепенно он стал замечать и другое: поворачиваясь лицом к залу, Полли тут же искала его глазами. Даже в этом заполненном помещении она должна была с уверенностью знать, где он находится. Он, вдруг, осознал, что этот танец она посвящает ему, как, впрочем, и все, что она делала последнее время, она делала для него.

Спустя несколько минут Доминго отвлекся от мыслей о Полли, скорее почувствовал, чем услышав, слабую вибрацию в воздухе. В шумном зале, заполненном музыкой, этот посторонний звук был не слышен, но чуткому уху Доминго удалось его уловить. Он обернулся и через большую прозрачную стену увидел небольшой космический корабль, приближающийся к взлетной полосе нового аэропорта. Доминго, сидя в полуоборот, продолжал одним глазом наблюдать за концертом, но мысли его уже были далеко. Он не выпускал из виду серебряного пришельца и думал, что вероятно тот привез какие-нибудь новости.

Корабль приземлился. Тем временем концерт продолжается: первый танец завершился, а за ним последовал комический театрализованный спектакль. Внимание капитана раздваивалось. Он следил за Полли и за приземлившимся кораблем. Он просто кожей чувствовал, что будут новости.

Прошло еще несколько минут. Кто-то сзади подошел к Доминго и взял за плечо. Обернувшись, капитан увидел человека с другой колонии, с которым встречался несколько раз прежде. Тот наклонился и прошептал на ухо, что несколько минут назад прибыл корабль с тремя экспертами на борту, которые хотят немедленно с ним переговорить.

– Они настаивают на этом и говорят, что не могут ждать. Извините, мне не хотелось бы отрывать вас от праздничного представления, но...

Доминго быстро направился к выходу, где его уже ожидали две женщины и мужчина. Он пригласил их в одну из ниш переполненного зала, где они и познакомились. Пришельцы прилетели из Главного управления и являлись экспертами по технологии создания искусственного разума. Они поблагодарили Доминго и его команду за образцы и информацию, привезенные с биологической лаборатории берсеркера. Сейчас они хотели выяснить, чем занималась эта фабрика – именно так ее и назвали – до своего уничтожения. Им нужны дополнительные подробности и они надеялись получить их от капитана.

В зале продолжался концерт, играла музыка. Капитан, прежде чем отвечать на их вопросы, пожелал узнать есть ли что-либо новое о “Левиафане”. Но для тройки эта тема не представляла никакого интереса и они, как и Доминго, умели отметать вопросы, которые их не волновали .и настаивать на своем.

Желая проявить добрую волю, Доминго вначале ответил на интересующие их вопросы, надеясь, что потом получит ответы и на свои. Пришельцы рассказали ему, что в Главном управлении почти убеждены: этот берсеркер разрабатывал грозное биологическое оружие против человечества. Разгадать каково оно – задача экспертов.

Все это очень интересно, как бы подытожил капитан, но не совсем то, что его волнует.

– Что еще? – спросил Доминго.

Женщины переглянулись и отошли в сторону, видимо, чтобы посовещаться и решить в каком объеме информацию они имеют право разгласить. Тем временем мужчина позволил себе отвлечься от дел и приблизился к сцене.

Там под зажигательную музыку молодые женщины выходили вперед одна за другой и выполняли индивидуальный танец. Сейчас была очередь Полли.

– О! Какая женщина! Кто это?

– Она в моей команде,– сказал Доминго. А вы уверены, что он больше не появлялся?