Алексей Биргер
Тайна пиратских сокровищ
Глава I
Скандальный старик
— Сейчас, еще немного и налажу! — сказал Сережа.
Ребята заканчивали благоустраивать уголок подвала, который им позволили забрать под спортивный зал. На самом деле друзья планировали превратить это помещение в тайную штаб-квартиру своего детективного клуба. Они уже все вымыли, вычистили, подобрали самую необходимую мебель: стол, несколько стульев, шкафчик. Миша приволок с какой-то свалки прочный красивый корпус от старинных часов с чудом уцелевшим медным ключиком в замке. Ребята решили закрыть чем-нибудь круглое отверстие вверху, где раньше был циферблат, заказать в мастерской дубликаты ключа на всех и превратить этот шкафчик в свой сейф. Сережа, мастер на все руки, сделал круглую чеканку по металлу, как раз в размер отверстия, и установил ее. На чеканке была изображена река с лодкой. Когда друзья поинтересовались, почему Сережа выбрал именно этот сюжет, а не какой-нибудь другой, мальчик пожал плечами:
— Это самое легкое, река и лодка всегда получаются красиво. Если б я вздумал делать сложный пейзаж или людей, то у меня все могло бы получиться перекошенным. Я ведь не профессиональный чеканщик.
А сейчас Сережа заканчивал ремонт старых «уоки-токи» — детских радиотелефонов, действующих на расстоянии до ста метров. Ребятам удалось собрать с миру по нитке как раз пять испорченных переговорников. Два из них были совсем ничего, еще у двух пришлось заново вставлять раздвижные антенны и заменять несколько мелких деталей, а вот с пятым возни хватило. Пришлось обратиться в фирму Петькиного отца, которая специализировалась по электронике. Сережа получил подробные консультации у специалистов фирмы. Особенно долго он беседовал с Георгием Владимировичем, или дядей Жорой, как звал его Петя, — старым другом Котельникова-старшего, мастером золотые руки. Петин отец познакомился с дядей Жорой во Вьетнаме, куда в свое время их обоих направили в служебную командировку. Несколько лет они не виделись, потом случайно встретились на улице, и Котельников, узнав, что приятель сидит в своем НИИ без зарплаты, немедленно взял его к себе.
Дядя Жора остался очень доволен юным электронщиком. Он сказал Пете:
— Толковый у тебя приятель. Все вопросы в самую точку. И схватывает на лету. Его бы немного подтянуть — и я бы доверил ему работу с довольно сложными микросхемами…
— Сейчас… — бормотал Сережа. — Еще чуть-чуть, и можно будет провести первое испытание…
— Вам хорошо! — заныла Катя, младшая сестра Пети, не отлипавшая от пятерых друзей. — У вас у всех будет по «уоки-токи». А меня, как всегда…
Тут Бимбо, огромный водолаз, дремавший в углу, встрепенулся и залаял. Ребята обернулись. Обернулась и Катя, на полуслове оборвав свои жалобы.
В дверной проем упала длинная тень. Послышались шаги человека, спускающегося по лестнице со двора, а потом в дверях возник и сам человек.
Ребята напряглись. Это был тот самый скандальный старик, который ненавидел всех и вся. Как он орал из окна, когда Петя выгуливал Бимбо: проходу, мол, от собак не стало. И как разорялся, когда ребята получили в свое распоряжение этот подвал. Он ко всему придирался… И сейчас, конечно, он явился, чтобы снова поднять бучу!
С другой стороны, ребятам этот нелюдимый скандалист был очень интересен. Случайно друзьям довелось узнать, что он пьет только особую китайскую водку — змеиную настойку, которую в Москве достать ой как непросто! Видно, у него был свой потаенный источник этого напитка, и ребята даже подумывали проследить за любителем экзотических напитков. Тем более, что школьный год был на исходе. Оставалось учиться всего несколько дней, а там — лето, каникулы. И пока друзья не разъехались отдыхать, они могли успеть провести еще одно расследование…
Но сейчас друзья не ждали от старого склочника ничего хорошего и настроились на то, чтобы дать ему вежливый, но твердый отпор.
Старик, однако, повел себя неожиданно мирно.
Он довольно долго, где-то с минуту, оглядывал с порога подвал и наконец изрек:
— Вот, значит, как вы тут устроились…
— Да, — ответила Оса. Она решила, что ей лучше взять переговоры на себя. Авось на девочку противный дед не очень ополчится. — Вы не беспокойтесь, мы никому мешать не будем.
— Я уж вижу, что вы никому мешать не будете, — усмехнулся незваный гость. — А вот вам могут помешать! Тоже мне, детективы сопливые! Тайники с сокровищами находите, а что у вас под носом делается, не знаете!
Как видно, он был отлично осведомлен о подвигах друзей. Впрочем, что тут удивительного? Небось, по всему кварталу ходили слухи об их необыкновенной удаче…
Ребята растерянно молчали.
— Так вот, — продолжил старик, — я был сейчас в РЭУ и слышал краем уха, что ваш подвальчик хотят сдать вьетнамцам — каким-то торгашам. Сами понимаете, с вас много не возьмешь, а они платить готовы. Впрочем, если, конечно, ваши папаши подсуетятся…
Выходит, дед знал и о влиятельных родителях некоторых из ребят: зампрефекта, удачливый предприниматель, знаменитый футболист…
— Вы хотите сказать, отговорят начальника РЭУ сдавать этот подвал вьетнамцам? — уточнил Петя.
— Именно это я и хочу сказать! — подтвердил старик.
— Но простите… — Оса замялась, подыскивая слова поделикатней. — Ведь вы нас не любите… И были против того, чтобы мы получили этот подвал…
— А вы и есть хулиганье! — фыркнул старый скандалист. — Но по мне уж лучше вы, чем вьетнамцы! Сразу начнутся вонь, грязь, преступность! Вон почитайте, что про вьетнамских челноков и все их общежития в газетах пишут: то они поубивают, то их поубивают, то какую-нибудь азиатскую заразу завезут… Да что газеты! Я был в свое время на Дальнем Востоке. Недолго был, — чуть поспешно добавил старик, — но мне этих косоглазых по горло хватило, чтобы понять, кто они такие и с чем их едят! Если они сюда въедут, то не только у нашего дома, но и у всех ближайших жизни больше не будет!
— Но, может быть, все это только слухи, — заметил Сережа.
— Мое дело — вас предупредить, — сказал старик. — Если сейчас не пошевелитесь, потом поздно будет! А я, если что, вам помогу — жалобу напишу или еще что-нибудь придумаю!
И, не прощаясь, он развернулся и пошел прочь из подвала.
Потрясенные ребята некоторое время молчали.
— Вот это да! — проговорил Саша. — Этот дедок знает о нас все!
— Если не все, то очень многое, — задумчиво отозвался Петя. — Оно и понятно… Такие пенсионеры сидят день-деньской дома, делать им особенно нечего, вот они и наблюдают за двором и соседями: кто куда пошел, кто что сказал… По крохе, по капельке, а такое досье на каждого в своей голове накопят, что контрразведке нос утрут!
— Но мне кажется, он не из тех, которые интересуются жизнью других, — возразила Оса. — По-моему, он занят только собой и хочет лишь одного: чтобы его не трогали и чтобы все в жизни шло так, как ему нравится.
— Главное — сейчас он настроен к нам миролюбиво, — подал голос Миша. — А то мне так его концерты уже поперек горла стоят!
— А мне кажется, — заметил Саша, — он что-то от нас скрывает. У него есть какие-то серьезные причины не любить вьетнамцев. Личные причины, возникшие в его прошлом. И, если б он пробыл на Дальнем Востоке «недолго», как он утверждает, он бы не пристрастился к китайской водке…
— К какой китайской водке? — вклинилась Катя. Она не знала того, что было известно друзьям.
— К такой, где в каждой бутылке змея засунута! — объяснил ее брат. Катя брезгливо скривилась. — Интересно, где он ее берет? Доставать такой напиток, не поддерживая постоянной связи с какими-нибудь китайцами или вьетнамцами…
— Как он может поддерживать с ними связь, если он их ненавидит? — пожал плечами Миша.
— Возможно, он ненавидит не всех, — предположила Оса. — Наверное, у него есть приятели или знакомые, для которых он делает исключение.
— Но тогда… — фантазер Саша уже начал увлекаться. — Но тогда получается, что есть вьетнамцы, которых он любит, и есть вьетнамцы, которых он не любит… И… и следовательно, те и другие вьетнамцы или китайцы сами не любят друг друга. Может, это две конкурирующие организации, и старик примыкает к одной из них? Может, вообще все эти вьетнамцы, с которыми он общается, занимаются чем-нибудь нелегальным и незаконным, лишь для прикрытия торгуя шмотками? И он хочет нашими руками помешать конкурентам заполучить удобное местечко?
— Не заносись, — остудил друга Сережа. — Хотя в чем-то ты прав. Наш дедуля действительно не хочет иметь вьетнамцев у себя под боком, но совсем не из-за вони и грязи. Он нам соврал, я это чувствую. В общем, я согласен — за стариком есть несколько небольших странностей, и, взятые вместе они могут вызывать подозрения. Нам надо спокойно продумать, как себя вести и что делать. А пока что… — Сережа закрыл корпус «уоки-токи», с которым возился все это время, и закрутил винтики — Кажется, готово, — он поставил на место батарейки. — Проверить, как он работает, мы сможем только тогда, когда разойдемся в разные стороны и включимся на переговоры. Но пока можно поглядеть, включится ли он вообще.
Сережа нажал на кнопку, и в аппарате что-то затрещало. Потом сквозь треск вдруг прорвался ясный голос:
— Третий, Третий, я Десятый!.. Происшествие в китайском ресторане… По всей видимости, застрелен владелец ресторана… Выезжаю на место… Жду…
Глава II
Незнакомец в темных очках
Ребята остолбенели.
— Что это? — после паузы спросила Оса, которая первой обрела голос.
— А то, — хмуро ответил Сережа, — что я, пытаясь увеличить дальность действия «уоки-токи», случайно переналадил их на оперативно-служебную волну! Надо будет сменить волну, а то мы стажем чинить помехи, нас засекут и мы получим по шапке так, как никогда не получали!..
— Насколько я понимаю, Оса не о том, — сказал Петя. — Она о том, про что говорили по рации… Приключение само плывет к нам в руки!
Ребята знали этот ресторан: летний павильончик, расположенный в нескольких кварталах от их дома, минутах в двадцати пешего хода. На зиму он закрывался, а с первыми теплыми днями — и до последних теплых дней — там принимался хозяйничать пожилой сухопарый китаец. Готовил он, надо отдать ему должное, отменно, и цены у него были вполне умеренные. Звали китайца, кажется, Линь Дзы, но все вокруг давно окрестили его Леонидом Дасаевичем.
И этого Леонида Дасаевича, выходит, убили…
— Надо немедленно мчаться туда, выяснить, что произошло! — вскинулся Миша.
— Так нас там и ждали! — хмыкнул Саша. — Там уже милиции полно, никого не пропустят. Нам только и позволят, что потолкаться снаружи, среди зевак.
— Все равно! — сказал Петя. — Мы узнали об этом одни из первых! Вдруг нам повезет и мы по горячим следам найдем что-нибудь такое, чего не заметит милиция? Я за то, чтобы отправиться туда не медля ни секунды!
— Я тоже! — поддержал его Сережа.
— Да разве ж я против? — смутился Саша. — Я сам хочу, чтобы нам повезло. Просто даже я, которого вы все называете фантазером, понимаю, что наши шансы очень малы.
— Ой, ребята, там, наверно, жуть такая! — протянула Оса.
— Может, тебе лучше не ходить? — предложил Миша.
— Ни за что! — возмутилась Оса. — Я просто хотела сказать, что в жизни это наверняка выглядело совсем не так, как в кино, и надо быть к этому готовыми…
А ведь она права, подумали ребята. Ведь они и в самом деле ни разу не видели убитого своими глазами. А это не компьютерная игра и не кино, где актер после съемок смоет с себя красную краску и отправится обедать в ближайшую закусочную. Все эти соображения возымели свое действие, но, конечно, не остановили друзей.
— Бимбо, вперед! — скомандовал Петя, и пес, весело встряхнувшись, поднялся на ноги.
Петя взял Бимбо на поводок — ведь идти предстояло по людным улицам, и следопыты скорым шагом направились к китайскому ресторану. Петя хотел отправить домой младшую сестру — только потому, что болтушка Катя не проронила ни звука с тех пор, как ребята услышали отрывок оперативных переговоров, было понятно, как она потрясена и напугана. Но девочка твердо заявила, что пойдет вместе со всеми, что она уже не маленькая и что нечего ее «зажимать»!
Делать нечего, взяли и Катю, хотя друзья подозревали, что вряд ли она окажется дельной помощницей.
Минуя одну знакомую улицу за другой, ребята торопливо двигались к цели. Им удалось уложиться меньше чем в пятнадцать минут. Едва повернув в переулок, в котором находился ресторан, друзья увидели милицейские машины, оцепление вокруг павильончика и небольшую толпу на тротуаре.
— Спешить нам некуда, — заметил Петя, — вот и сделаем вид, будто оказались тут случайно, просто гуляли и вот… Сбавьте скорость.
Ребята сбавили скорость и, как бы неспешно прогуливаясь, подошли к ресторану.
— Ух ты, сколько милиции! Что случилось? — спросил Миша у одного из зевак, полноватого мужчины средних лет.
— Хозяина ресторана убили, вот что случилось! — ответил тот. — Полчаса назад всего, среди бела дня! Можно сказать, на виду у посетителей!
— Он что, был в зале, когда его убили? — поинтересовался Саша.
— Нет, на кухне. Поэтому убийц никто и не видел. Они вошли со служебного входа. Говорят, все три официантки в это время были в зале, разносили заказы. Потом они услышали выстрелы и кинулись на кухню! Китаец уже лежал мертвым, и никого рядом не было… Я тоже услышал выстрелы, — не без гордости сообщил толстяк. — Уличный шум их немного приглушил, но они все равно были очень громкими. А я как раз на балконе возился. Сразу все бросил и помчался сюда, смотреть, что да как!
— Ужас какой-то! — покачала головой Оса.
— Вот-вот, и я говорю, что ужас! — радостно подхватил мужчина. — Это надо же, среди бела дня! И куда мы катимся?
— Он вроде безобидный был старик, — вымолвил Петя.
— Ну, значит, помешал кому-нибудь, — отозвался мужчина. — Или рэкетирам вовремя не уплатил, или что-нибудь в этом роде…
Явно этот толстяк был из тех, кто на все вопросы имеет готовый ответ и не сомневается в его правильности.
Сережа задумчиво покачал головой и стал обходить толпу по краю тротуара, чтобы посмотреть на ресторан с другой стороны. В толпе живо обсуждали случившееся.
— А официантка-то как побежит да как закричит…
— Он, говорят, так и упал, как и стоял, возле доски с мясом…
— Посетители все к выходу кинулись, а кто-то стал в милицию звонить…
— Быстро милиция приехала, пятнадцати минут не прошло…
— А что толку, что приехала? Думаете, они поймают кого-нибудь?
Послышался звук сирены «Скорой помощи». Толпа расступилась, давая машине подъехать поближе к ресторану. Из нее вышли врач и два санитара с носилками.
Милиция пропустила их внутрь. Тем временем толпа на тротуаре все разрасталась и разрасталась.
Сережа обогнул ресторан и заглянул со стороны служебного входа. Там тоже стояло оцепление и топтались зеваки. На ступеньке у самой двери сидела зареванная официантка.
— Ой, не могу! — причитала она. — Ой, не могу! Такой был старик хороший… Никогда больше не смогу внутрь зайти…
За открытой дверью мелькали тени людей, ходивших по кухне.
— С этого ракурса еще сфотографируй, и, пожалуй, хватит, — донесся голос.
Сережа постарался получше запомнить лицо официантки. Что, если удастся ее перехватить, когда она поедет домой, и завязать беседу? Маловероятно, конечно, что она будет расположена болтать, и все-таки…
Другие ребята тем временем шныряли в толпе, жадно ловя каждое слово. Вдруг кто-нибудь успел заметить что-то ценное и обмолвится об этом? Такое представлялось совсем маловероятным, но следопыты не хотели упускать ни малейшего шанса.
Петя почувствовал, что Бимбо напрягся и занервничал. Пес натянул поводок, как будто хотел уйти в сторону и увести за собой хозяина. Петя удивленно огляделся. А, все понятно! В дверях ресторана появились санитары. Они уносили несчастного китайца, укрытого белой простыней. Пете много раз доводилось читать и слышать, что собаки недолюбливают и боятся покойников. Теперь ему предоставился случай убедиться в этом.
— Спокойно, старина, спокойно! — Петя успокаивающе потрепал Бимбо по холке, хотя у самого мальчика пробежал по спине легкий озноб.
— И правда, кошмар! — сказала Оса, невольно стараясь держаться поближе к Петиному плечу.
Это ее движение не ускользнуло от внимания Саши — и, честно говоря, он немного расстроился. Почему Оса в трудную минуту ищет поддержки именно у Пети, а не у кого-нибудь еще? Например, у него, у Саши… Да, конечно, Петя — он молодец, умный, спортивный, владеет приемами восточных единоборств, и семья у него очень обеспеченная, так что он может позволить себе то, чего Саша, сын участкового, позволить не может, и пес у него роскошный — любимец всех друзей, и вообще… Разве полноватый, малость смахивающий на неуклюжего медвежонка Саша с ним сравнится? С Сашиными вечными фантазиями, над которыми подтрунивают друзья? И все равно Саше стало немного обидно — и, хотя его природное добродушие быстро взяло верх и развеяло эту легкую тень обиды, у него вспыхнуло и стало разгораться желание совершить что-нибудь необыкновенное, чтобы Оса поняла: и такой увалень может быть надежным защитником…
Миша тем временем болтал с какой-то бабушкой. Этот веселый, компанейский мальчишка отлично умел завязывать разговоры со взрослыми!
— Так вот, сынок, — рассказывала ему пожилая женщина. — Хороший он был, этот Леонид Дасаевич. Мы с ним в одном подъезде жили, так меня приглашал за пельменями заходить. «Плиходи, бабуска, — старушка изобразила китайский акцент. — Пенсия мало-мало, так я тебе пельменей полозу, кусать будесь». И давал, бесплатно, понемногу, но сколько мне надо-то…
— Значит, вы давно его знаете? — спросил Миша.
— Да с десяток лет уже, как он в наш дом переехал. Он раньше где-то поваром работал. Чуть ли не в «Пекине»… Потом, значит, этот павильончик арендовал. Я как-то у него спросила, хорошо ли ему, а он говорит: «Холосо, оцень холосо!.. Я тепель хозяин». Помню, я еще спросила у него, года три назад это, выходит, было, он с полгода как тут хозяйничал, не боится ли он, потому что в газетах все время пишут про всяких там бандитов, рэкетиров, про то, что без взяток тебе ничего не позволят, а со взятками — обдерут как липку…
— Ну, и он что? — затаил дыхание Миша.
— А он вот этак улыбнулся, по-китайски, — старушка постаралась изобразить, — и говорит: «Нет, я не боюся, я хозяин, я ницего не боюся». Я у него и спрашиваю, неужели, мол, так-таки и совсем ничего. Он опять улыбнулся и говорит: «Я человека с цасами немнозко боюсь, совсем немнозко».
— Что это за «человек с часами»? Вы не спросили? — Миша был заинтригован.
— А кто ж его знает! Я у него спросила, конечно, но он только вот этак рукой махнул, — бабушка опять попыталась изобразить, — и говорит: «Это давно было».
— Может, об этом стоит милиции рассказать? — Предложил Миша.
— Боже упаси! — перепугалась старушка. — С милицией связываться — потом хлопот не оберешься, в свидетели затаскают! Да и Леониду Дасаевичу ничем не поможешь, не воскресишь! Царство ему небесное! — старушка перекрестилась. — Надо будет свечку за упокой души поставить, хоть наверно, и нехристь он был…
Миша попробовал повыпытывать еще какие-нибудь сведения о китайце, но бабушка либо ничего не знала, либо замкнулась после упоминания о милиции.
Тем не менее Мише удалось выяснить, невзначай вворачивая нужные вопросы, что старушку зовут Пелагея Ивановна и что живет она во-он в том шестиэтажном доме, во втором подъезде, она, значит, на втором этаже, а Леонид Дасаевич — упокой, Господи, его душу! — жил на пятом.
В общем, Миша остался вполне доволен беседой. Какая-никакая, а удача — неожиданная и в самом начале! Вполне можно посчитать это за хороший знак!
И, конечно, странная фраза владельца ресторана про «человека с часами» — единственного, кого китаец чуть-чуть боится. И про то, что все это было очень давно… Значит, Леонид Дасаевич боялся, что эта давняя история может опять вторгнуться в его жизнь? Или много лет назад он пережил что-то страшное, и с тех пор ему все стало нипочем? Да, навоображать тут можно чего угодно…
Миша стал выбираться из толпы, чтобы побыстрее поделиться с друзьями тем, что ему удалось узнать.
Миша вернулся из своей разведки одновременно с Сережей. Их друзья вопросительно поглядели на них. Сережа покачал головой: ничего существенного. Миша знаком пригласил ребят отойти в сторонку и поговорить.
Следуя Мишиному жесту, Петя потянул Бимбо поводок и стал выбираться из толпы. Его удивило что пес шел не очень охотно. Он постоянно пытался остановиться и поворачивал голову в одну и ту же сторону.
— Что-то его заинтересовало… — заметил Саша.
— Да, — кивнул Петя. Он с любопытством поглядел на собаку. — Что ты хочешь мне сказать, старина?
Бимбо встревоженно оглянулся на хозяина, опять повернул голову и принюхался.
— Что-то чуешь? Эх, если бы ты мог объяснить… — вздохнул Петя.
— Если бы ты не был совсем дураком, ты бы и так все понял! — прошипела ему в ухо сестренка. — Вы все ничего не замечаете! А он принюхивается вон к тому дяденьке в темных очках! Он начал принюхиваться сразу после того, как… как вынесли носилки!
Петя поглядел на Катю со смешанным чувством и досады, и уважения. Да, выражалась она порой не очень вежливо, и особенно часто от ее языка доставалось брату. Как-то раз, когда Петя возмутился ее очередным то ли «дураком», то ли «кретином», их отец усмехнулся, а потом сказал сыну: «Не бери в голову. По-моему, это ее метод самоутверждения. Она ругается, чтобы доказать всем, что, хоть она и маленькая, но не глупее тебя. Так что пропускай мимо ушей, и все…»
Но в наблюдательности Петиной сестренке отказать было нельзя. Вот и сейчас она, похоже, попала в самую точку, подметив нечто важное.
— Допустим, от этого человека пахнет чем-то таким, чем пахло и от носилок… — пробормотал Петя себе под нос — так, чтобы только друзья его слышали.
— А вы знаете, у этого типа довольно-таки азиатские черты лица, — заметил Сережа, искоса взглянув на предмет внимания Бимбо. — По-моему если бы он снял темные очки, мы бы окончательно убедились, что он китаец или вьетнамец!
Друзья взволнованно переглянулись. Неужели Бимбо учуял кого-то, причастного к убийству — или, по крайней мере, знающего какие-то тайны, связанные с убийством?
— Надо бы хоть на секунду подойти к нему поближе, — сказал Петя.
— А он уже выбирается из толпы — видно, глазеть надоело! — сообщил Миша. — Вот удобный повод пройти мимо него!
Друзья неторопливо направились навстречу человеку в темных очках, который как раз выбрался из толпы и зашагал прочь. Когда он поравнялся с друзьями, Бимбо резко повернул голову и чуть не уткнулся носом в карман его брюк. Человек чуть посторонился, на секунду обернувшись к компании мальчишек и девчонок. Судя по тому, как недовольно дрогнули углы его рта, темные очки скрывали раздраженный или подозрительный взгляд. Но Петя с самым невинным видом подтянул Бимбо к себе, еще два раза обмотал поводок вокруг руки, и незнакомец, сразу же забыв о детях, зашагал дальше.
Друзья остановились и поглядели ему вслед.
— Бимбо смущает что-то в кармане этого мужика… — задумчиво проговорила Оса.
Незнакомец в темных очках остановился, сунул руку в карман, вынул оттуда старомодные часы-«луковку» на серебряной цепочке, откинул серебряную крышку часов и посмотрел на циферблат..
— Ребята! — у Пети так перехватило дыхание, с трудом мог говорить. — Если Бимбо смущал запах часов и если от них пахнет так же, как от убитого, то это может означать…
— Я вам не успел сказать! — перебил его Миша. — Китаец говорил, что он не боится в своей жизни ничего, кроме человека с часами!…
— Откуда ты это узнал? — с восхищением спросила Оса.
— Неважно откуда, потом расскажу! Главное…
Но друзья и так уже поняли, что тут главное. И Саша — прежде всех!
— Его нельзя упускать! — заявил он. — Я попробую за ним проследить! Ждите меня в подвале!
И, не вступая ни в какие обсуждения, Саша стремительно рванул вдогонку за незнакомцем.
Глава III
Врача вызывали?
Друзья только и успели, что растерянно поглядеть Саше вслед.
— Его теперь не остановишь… — протянул Сережа.
— Интересно, что на него нашло? — удивился Миша.
Разумеется, на Сашу «нашло» желание отличиться. Его друзьям было, конечно, невдомек, что за чувства им двигали. Вполне возможно, востроглазая Катя что-то, как говорится, «просекла»: только от нее мог не укрыться быстрый взгляд, который Саша бросил на Осу и Петю. Но если Катя что-то и заметила, то промолчала. Петина сестренка была девочка сообразительная и понимала: обнародуй она свои соображения по такому щекотливому вопросу — или, пуще того, попробуй съехидничать по этому поводу, — и доступ в компанию старшего брата закроется для нее навеки. Кому охота, чтобы этакая пигалица трезвонила о сокровенном, не оставшемся тайной для ее хитрых глазок?
Поэтому друзья проводили Сашу взглядами и стали обсуждать, что им делать дальше.
Миша наскоро пересказал остальным свой разговор со старушкой.
— Очень интересно! — живо откликнулся Сережа. — Страх перед «человеком с часами» — и человек с необычными часами на месте убийства. И, вполне возможно, соотечественник убитого…
— Только давайте пока не будем больше об убитом и убийстве, — зябко поежилась Оса, и Катя ее поддержала. — Мне не по себе даже от той малости, которую я увидела…
— От разговоров никуда не денешься, — заметил Петя. — Но, наверно, стоит взять паузу. Давайте потихоньку прогуляемся до дому. И можно мороженого по пути купить.
Денек выдался жарким, около тридцати градусов в тени. Дышать, как ни странно, было легко. Может быть, благодаря легкому ветерку, которым тянуло от не такой уж далекой Москвы-реки.
— Лучше всего взять большой брикет пломбира, — предложила Оса. — У нас дома осталось немного клубничного варенья. Пломбир с клубничным вареньем — это…
— Это пальчики оближешь! — подхватил Миша. — Решено! Берем пломбир и отправляемся в подвал!
И ребята направились домой, стараясь пока что не думать об увиденном. Хотя у них не очень-то получалось — мысли все время возвращались к ресторану, к рассказам о выстрелах, к санитарам, уносившим свой груз…
Миша стал шутить и дурачиться, пытаясь развеселить друзей, отвлечь их от мрачных мыслей. Он очень здорово изображал обезьяну — ухал, подпрыгивал на полусогнутых ногах, корчил рожи, ребята не могли удержаться от смеха. Миша вошел во вкус и стал показывать, как мартышка ловит блох. Он уморительно скакал задом наперед, лицом к друзьям и потому неудивительно, что при очередном прыжке Миша спиной влетел в прохожего, вышедшего из-за угла.
Ребята застыли на месте. Вмиг посерьезневший Миша робко и медленно оглянулся. По лицам друзей он понял, что врезался в кого-то, с кем шутки плохи… И точно — над Мишей возвышался скандальный дед, и его взгляд не сулил ничего хорошего.
— Веселимся, значит? — язвительно осведомился старик.
Ребята обратили внимание, что, столкнувшись с Мишей, он резко рванул вверх и прижал к груди сумку, внутри которой что-то булькнуло — так при внезапном столкновении стараются защитить бьющийся предмет, чтобы он не разбился, вырвавшись из рук или с размаху стукнувшись обо что-то. Неужели очередная бутылка змеиной настойки? Эта мысль одновременно пришла в голову всем пятерым друзьям.
— Да так… — выдавил из себя Миша, переминаясь с ноги на ногу. — Простите, пожалуйста…
— Чего уж… — довольно миролюбиво буркнул старик — видно, вспомнил, что сейчас они с ребятами являются союзниками по борьбе со вторжением вьетнамцев. — Бывает, дело молодое, — он примолк, созерцая ребят, словно сомневался, стоит ли продолжать беседу, потом все-таки спросил: —Над моими словами еще не думали?
— Еще как думали! — заверил Петя. — Не бойтесь, мы наш подвал не отдадим!
— Хорошо бы, если б так, — проворчал старик. — Сами-то откуда и куда? — осведомился он после еще одной паузы.
— Да вот решили прогуляться, теперь домой идем, — ответил Петя. — А ходили мы в ту сторону, мимо китайского ресторана…
— Вот как? — пробормотал старик. — Я и сам туда направляюсь, пельменей взять хочу…
— Этого у вас не получится! — сообщил Сережа.
— Почему не получится? — удивился старик.
— Китайца, хозяина ресторана, убили, — объяснил Сережа. — Застрелили, когда он был на кухне. Там сейчас милиции полно, все оцеплено. Мы тоже там потолкались немного, посмотрели… Просто жуть!
— Убили? — старик заметно побледнел и оперся рукой о выступ фундамента. — Кто? Как? Когда?
— Приблизительно час назад, — принялся Сережа отвечать на вопросы в обратной, чем они были заданы, последовательности. — Его застрелили. Несколькими выстрелами, стреляли не меньше двух раз. Кто его убил — неизвестно, потому что в тот момент на кухне никого не было… кроме, разумеется, самого Леонида Дасаевича. И убийцы ушли незамеченными через служебный вход. Вот и все, что мы знаем… Что с вами?
Старик так побледнел, что ребята испугались.
— Давайте мы вас проводим домой! — предложил Миша.
— Как-нибудь без вас обойдусь! — огрызнулся но явно машинально, по привычке: похоже было, он очень нуждался в помощи.
— Ой, он сейчас упадет!.. — охнула Катя.
Не тратя лишних слов, ребята подхватили старика под руки.
— Оставьте, бестолочи! — пробормотал старый брюзга, но на руки ребят оперся крепко, чуть не всей тяжестью на них обвиснув.
— Вперед! — скомандовала Оса. — Тут совсем недалеко!
Петя передал Кате поводок, чтобы она взяла Бимбо, а сам вместе с тремя своими друзьями потащил старика.
Дед оказался легче, чем они ожидали. Вот только ноги у него заплетались, и к тому же ребята боялись тряхнуть его лишний раз, потому что знали: при сердечных приступах — а у старика, похоже, сердце схватило — любые резкие встряски противопоказаны.
Они перешли улицу, прошли вдоль забора, свернули в свой двор.
— Ой, и где это вы его таким подобрали? — встряла у них на пути какая-то любопытная бабушка, сидевшая на скамейке. — Ишь, как набрался, сердечный!
— Он не набрался, — бросил на ходу Миша. Можно было бы, конечно, проигнорировать старую сплетницу, но к чему давать ей лишний повод разносить по всем соседям всякие небылицы? — ему стало плохо с сердцем. Хорошо, мы оказались рядом.
Бабушка разохалась и собралась было еще что-то сказать или даже предложить свои услуги, но ребята уже оставили ее позади и облегченно вздохнули.
— Отведи Бимбо домой!.. — велел Петя сестре.
— А потом что? — спросила она.
— А потом жди!
Катя хотела что-то возразить, но прикусила язык, сообразив, что сейчас качать права не резон.
Четверо друзей провели старика в подъезд. Трудней всего оказалось поднимать его по лестницам — надо было одолеть два высоких пролета. Лифты в их доме, как и во многих старых домах, останавливались на промежуточных лестничных площадках между этажами, поэтому вызывать лифт чтобы попасть на второй этаж, не имело никакого смысла: все равно бы пришлось подниматься один пролет вверх по лестнице, а потом один пролет спускаться вниз.
— Где у вас ключи от квартиры? — спросил Сережа, когда ребята и больной оказались перед дверью.
— В пиджаке, в правом кармане… — еле слышно прошелестел старик.
Сережа засунул руку в карман его пиджака, извлек ключи и вместе с ними зацепил еще что-то… Это «что-то» оказалось серебряной цепочкой от часов, и за эту цепочку Сережа вытянул часы — «луковку» — точно такие же, как у незнакомца в темных очках!
— Часы положи на место… — пробормотал старик. К счастью, он был не в состоянии заметить взглядов, которыми обменялись ребята.
Сережа послушно опустил часы назад в карман и отпер дверь.
— Теперь уходите… — с трудом выдавил из себя старик, когда друзья провели его в коридор.
— Куда же мы уйдем? — возразила Оса. — Нам надо вызвать «Скорую»!
— Никакой «Скорой»! — старик ощутимо напрягся. — Слышите, никакой «Скорой»! Я не хочу! Я хочу умереть в своей постели… Всегда мечтал… На мягком матрасе, на чистых белых простынях… Или…
Он умолк.
— Не слушайте его! — покачал головой Миша. — У него губы посинели! Он сам не понимает, что говорит! Надо уложить его и вызвать «Скорую».
Ребята заволокли старика в комнату, уложили на кровать. Сережа поспешил к телефону, а Оса — к тумбочке возле кровати.
— Если у него есть лекарства, то он держит их здесь, под рукой! — сказала она. — Старики всегда так делают, на случай, если им вдруг ночью станет плохо. Нам бы найти валидол или еще что-нибудь сердечное.
Валидол в тумбочке нашелся сразу. Петя и Миша с трудом разжали плотно стиснутые челюсти старика, и Оса положила таблетку ему под язык. Ребята испытали огромное облегчение, когда старик начал машинально сосать таблетку.
Из коридора был слышен голос Сережи, разговаривавшего со «Скорой помощью». Через несколько минут мальчик присоединился к друзьям.
— Спрашивали его полные имя, фамилию и отчество, — сообщил он. — Я ответил, что это наш сосед, мы сами толком не знаем, как его зовут и где лежат его документы. Продиктовал им точный адрес, они очень просили постараться найти к их приезду паспорт… Господи Боже! — он огляделся вокруг. — Действительно такое нечасто увидишь!
Только сейчас, получив возможность перевести дух, ребята впервые обратили внимание на обстановку комнаты. Да, здесь было на что посмотреть!
На старом серванте теснились бутылки китайской змеиной водки — все пустые, и змеи в некоторых из них как будто даже усохли. В самом серванте за стеклом, стояло несколько полных бутылок. На выступе серванта красовалось несколько резных шкатулок восточной работы — по всей видимости тоже китайских. На стенах висели китайские и японские раскрашенные гравюры. В основном это были морские и речные виды: небольшие плоскодонные суденышки с раздутыми парусами бодро скользили по воде, вдали виднелись тростники и очертания пагод. На одной из гравюр эти суденышки окружили большой корабль европейского типа, на нем матросы в шапках с помпонами отстреливались из ружей, а на корабль карабкались полуобнаженные китайцы — со зверским выражением лиц, с узкими мечами и ножами в руках…
— Китайские пираты, — пояснил Петя. — Я читал о них. Они особенно свирепствовали в прошлом веке. Вот эти их суденышки — они называются джонки — были очень верткими и быстроходными, поэтому в прибрежных водах, где много рифов и где большим кораблям надо двигаться очень медленно и осторожно, они получали огромное преимущество. Они нападали целой флотилией — как стая пираний кидается на попавшего в воду быка. У них была слава чуть ли не самых беспощадных пиратов всех времен и народов…
Ребята продолжили осмотр комнаты. Рядом с множеством китайских диковинок странно неуместными выглядели белые кружева, к которым старик, очевидно, питал слабость: круглый столик и тумбочку покрывали белые кружевные скатерти, кружевные салфеточки под шкатулками, кружевные наволочки на подушках… До того, как на подушки уложили старика, они были аккуратно взбиты. И все это кружевное великолепие — идеально чистое, накрахмаленное, ни единого пятнышка…
Старик захрипел, и ребята поспешили положить ему под язык еще одну таблетку валидола. Больной стал сосать ее, причавкивая. На секунду он открыл глаза, поглядел на ребят, напрягся, чтобы что-то сказать — и произнес длинную фразу, которую друзья не поняли. Но они поняли, что произнес он ее явно по-китайски!
— М-да… — процедил Миша. — Насчет того, что он был на Дальнем Востоке совсем недолго — это он нам приврал… Только интересно, почему он скрывает, сколько он был там на самом деле?
— Тут много интересного… — проговорил Сережа. — Но прежде всего надо найти его документы. «Скорая» вот-вот приедет. Я думаю, они в какой-нибудь из этих коробочек…
Он открыл одну из шкатулок.
— Да, так оно и есть! — радостно сообщил Сережа друзьям. — Вот и паспорт… Ага, Митрофанов Василий Евсеевич. Вот как, значит, его зовут!
Он машинально открыл следующую шкатулку.
— 0-г!.. — Сережа поперхнулся, не договорив «ого!», и в результате получился какой-то нечленораздельный звук.
Ребята поспешили посмотреть, что так потрясло их товарища. И сами обмерли.
В шкатулке лежали драгоценные украшения и золотые монеты.
— Дедок-то наш, выходит, не прост… — вымолвил Миша.
— Еще как не прост! — согласился Петя. — эти золотые монеты старой чеканки, и…
С кровати, на которой лежал больной, донесся слабый возглас. Ребята резко обернулись.
Старик смотрел на них вполне разумным взглядом, но ребятам показалось, что он их не узнает и принимает за каких-то людей из своего прошлого.
— По золотому… — проговорил старик. — По золотому каждому, кто заметит человека с часами…
И обессиленно рухнул головой на подушки.
— Да, насчет часов… — сказал Петя. Он подо шел к старику, осторожно засунул руку в карман его пиджака и извлек часы. — Красивые, но ничего такого необычного, — заметил он и откинул крышку часов. — А вот это уже занятно! Смотрите!
Друзья подошли к нему.
— Видите надпись с внутренней стороны крышки? Это по-английски! Тут написано: «За воинскую доблесть при отвоевании…» это, наверно, надо переводить как «при взятии» или «при освобождении»… «Сингапура», — он растерянно поглядел на друзей. — Выходит, наш Василий Евсеевич отвоевывал Сингапур?
У ребят не нашлось, что ответить. Тут с улицы послышалась сирена «Скорой помощи».
— Это, наверно, к нам, — сказала Оса.
Сережа поспешно захлопнул шкатулку с драгоценностями и, подумав секунду, открыл нижний ящик серванта и сунул ее туда.
— От греха подальше, — объяснил он.
А Петя поспешно опустил часы в свой карман — машинальным жестом, как обычно поступают, когда надо что-нибудь побыстрее убрать от посторонних глаз.
Через три минуты в дверь позвонили.
— Здесь больной? — спросил совсем молодой врач, когда ребята впустили его в квартиру.
— Да, вон в той комнате, — показал Сережа. — Мы нашли его документы, — добавил он.
— Это хорошо, — рассеянно бросил врач, проходя к больному. — Та-ак… — протянул он, присаживаясь возле пациента.
— Что-нибудь серьезное? — спросила Оса, когда доктор оттянул веки старика, прощупал пульс, послушал сердце — все с профессиональной ловкостью.
— Похоже на инфаркт, — ответил врач. — Будем надеяться, что не обширный… Сейчас снимем кардиограмму — и прямиком в больницу. Наверно, в реанимацию… Давай! — кивнул он санитару, и тот открыл маленький чемоданчик, в котором находился аппарат для снятия кардиограмм.
— Надо его раздеть, — сказал врач, освобождая больного от пиджака и принимаясь расстегивать его рубашку. — Вот это да! — ахнул он, когда старик был обнажен по пояс. — Сколько перевидал на «Скорой», а такого не видел!
Весь торс старика покрывала причудливая татуировка: драконы, стебли бамбука, переплетающиеся в узор иероглифы. Все это было изображено весьма искусно, со множеством завитков и прихотливых линий, и не одним цветом, как обычно, а несколькими.
Врач оглядел комнату.
— Он что, долго пробыл в Китае?
— Мы не знаем… — развели руками ребята.
— Ну ладно, — мотнул головой доктор. — Сейчас не до того.
Он подключил датчики, велел санитару следить за записью, а сам пошел обзванивать больницы: Узнать, где есть свободные места в реанимации.
Вернувшись, он сообщил:
— Поедем в шестьдесят четвертую. Выбор не ахти, но и на том спасибо… — доктор внимательно изучил выползающую из аппарата ленту кардиограммы. — Да, так я и думал… Давай ему укол, живо!
После укола старик открыл глаза.
— Только не в больницу… — пробормотал он. — На своей постели, на чистых белых простынях. Не хочу так… Лучше было б в море или пулю в лоб, чтобы сразу все кончилось…
— Ничего, дедушка, не беспокойся, — врач потрепал его по руке. — Тебя немного подлечат вернешься, чтобы лет этак через десять-пятнадцать умереть на своих чистых белых простынях. Он похоже, хлебнул лиха на своем веку, — вполголоса добавил врач, обращаясь к ребятам.
— Да, похоже… — согласились друзья.
— А с ключами как быть? — спохватился доктор, когда все уже выходили. — Он ведь один здесь живет?
— Мы сами все запрем! — быстро проговорил Сережа. — А потом… Потом мы навестим Василия Евсеевича в больнице, когда его переведут из реанимации в обычную палату, и спросим, как быть: или ему ключи оставить, или в домоуправление передать, или родственникам каким-нибудь позвонить.
— На вашем месте я бы сразу передал ключи в домоуправление, — заметил врач.
— Что, дело так плохо? — озабоченно спросил Миша.
— Да, — хмуро кивнул врач. — Не удивлюсь, если у этой квартиры скоро будет новый хозяин. Это поверьте моему опыту.
— Мы можем передать ключи местному участковому! — предложил Петя, имея в виду Сашиного отца.
— Да, это было бы лучше всего, — согласился доктор.
Ребята проводили печальную маленькую процессию до машины, посмотрели, как загрузили носилки со стариком, как «Скорая помощь» с ревом выехала со двора, и остались стоять, ошеломленные количеством событий, обрушившихся на них за такое короткое время.
— Интересно, как там Саша? — первой нарушила молчание Оса. — Упустил он этого, в темных очках, или нет?
— Жду не дождусь, когда он вернется! — объявил Миша. — По справедливости, он тоже должен влипнуть во что-нибудь необычное — чтобы приключений досталось всем поровну.
Глава IV
Приключения Саши
Да, приключений хватило и на Сашину долю!
Он шел за человеком в темных очках, почти не скрываясь; Саша правильно сообразил, что чем больше он станет таиться, тем заметней будет, что он за кем-то следит. А так — идет мальчишка и идет, кому до него дело?
Незнакомец поднялся по Земляному валу к Таганской площади, перешел ее и направился к спуску в метро.
Саша с ужасом подумал, что у него нет с собой ни денег, ни проездных жетонов. Он сунул руку в карман и — о, чудо! — нащупал там плоский твердый прямоугольник и вспомнил, что вчера одалживал у Осы школьный проездной, который сегодня за всеми делами забыл вернуть. Сам Саша школьным проездным не пользовался — его школа находилась совсем близко от дома. Поэтому он одалживал проездной у кого-нибудь из друзей, если ему предстояла поездка на городском транспорте.
Воодушевленный Саша бодрым шагом направился в метро вслед за незнакомцем.
Мужчина в темных очках спустился на станцию «Таганская»-кольцевая и сел в поезд, идущий в направлении «Парка культуры». Войдя в метро он снял свои очки, и Саша окончательно убедился: да, это представитель одной из национальностей Индокитая. Точней сказать мог бы только специалист: для несведущего все эти народы на одно лицо. Впрочем, у незнакомца, которого преследовал Саша, черты лица были вполне индивидуальны и запомнить их не представляло труда. Такие скулы, как у него, могли бы быть и у европейца, имеющего дальние азиатские корни. Очень темные глаза того оттенка, который нечасто увидишь у желтой расы. И цвет кожи был скорее смуглым, чем желтым. Тонкая нижняя губа — и припухлая верхняя. Все вместе слагалось в своеобразное и запоминающееся лицо.
Все это Саша разглядел, краем глаза наблюдая за своим «объектом» и делая при этом вид, будто внимательно изучает расклеенные по стенам вагона рекламные листовки.
Незнакомец сошел на «Добрынинской» и перешел на «Серпуховскую». Саша последовал за ним — и в последний момент успел вскочить в вагон поезда, идущего в сторону «Алтуфьевской».
Мальчик отметил при этом, что мужчина держится уверенно: не изучает подолгу указателей в переходах и схем пересадок в вагонах, идет, не оглядываясь, как по хорошо знакомому маршруту. Видно, не первый день в Москве.
Приглядываясь к «объекту», Саша обратил внимание и на то, что вид у незнакомца грустный, озабоченный, не нервозный, а именно грустный, какой бывает у человека, переживающего неудачу. Что могло его так расстроить? Может быть, предложил мальчик, ему очень важно было встретиться с Леонидом Дасаевичем и о чем-то с ним говорить? Но тогда… Саша сделал глубокий вдох. Тогда не может ли быть, что кому-то позарез понадобилось предотвратить эту встречу? И этот кто-то поспешил убрать Леонида Дасаевича, прежде чем китаец — Саша мысленно уже окрестил незнакомца «китайцем» — узнает нечто? Нечто, важное для него и опасное для других? Леонид Дасаевич боялся какого-то «человека с часами»… Может быть, молодой китаец хотел продемонстрировать владельцу ресторана часы и сказать, что этого человека больше не надо бояться? Или хотел спросить у Леонида Дасаевича, те ли это самые часы? И кому они принадлежали?..
Едва уцепившись за эту версию, Сашино воображение заработало вовсю. Оно рисовало зловещего китайского гангстера, члена какой-нибудь «якудзы» или как ее там, которого этот китаец убил в честном поединке, с использованием всех секретных смертоносных приемов восточного рукопашного боя, и спешил сообщить радостную весть Леониду Дасаевичу. Но подручные главаря тоже не дремали: они жаждали мщения, и…
Мальчик так увлекся своими фантазиями, что едва не упустил своего «подопечного», который вышел на «Савеловской». К счастью, Саша успел догнать его на эскалаторе и вместе с ним поднялся наверх.