Вадим САМОДУРОВ
Предисловие
Считать чужие деньги – занятие неблагодарное и низкое. По крайней мере, эта позиция является общепринятой с точки зрения общественной морали. Правда, когда речь заходит о героях данной книги, этика и мораль услужливо и проворно отступают в сторону. Список богатейших жителей планеты – это как раз тот случай, когда размер имеет значение. И чем больше размер, тем слабее голоса моралистов… Парадокс человеческой природы: считать гроши в кармане соседа – постыдно, обсуждать миллиардное состояние олигархов – естественно.
Не будет преувеличением сказать, что к кошелькам героев этой книги приковано внимание всего мира. Без тени стеснения эксперты авторитетных международных изданий пристально следят за тем, сколько денег тратится и как растут доходы богатейших людей мира. Как минимум два раза в год на всеобщее обозрение выставляется сухой итог последних изменений в кошельках владельцев многомиллиардных состояний. На основании этих подсчетов их, как скаковых лошадей, ранжируют в мировом рейтинге богачей. Это, пожалуй, самые азартные и нервные скачки как для участников, так и для праздных наблюдателей. Разница между первым и вторым местом определяется не секундами, а миллиардами долларов. Иногда в течение одного года абсолютные лидеры неожиданно перемещаются на пять-семь ступенек вниз в результате неожиданного обрушения фондового рынка, вполне предсказуемых воздействий глобальных финансовых кризисов или локального ипотечного кризиса, как, например, тот, который в настоящее время происходит в США… Деньги не только не дают покоя праздным обывателям, они не гарантируют спокойствия их владельцам.
За восторженными подробностями материалов о домах, яхтах, самолетах, автомобилях, коллекциях мировых миллиардеров скрывается «суровая изнанка капитализма». Большинство самых богатых людей планеты, как это ни странно, продолжают работать по двенадцать–четырнадцать часов в сутки, иногда без выходных. Миллиардеры вынуждены бороться за свои интересы не только с конкурентами, но и с бюрократическими системами собственных государств, как это делает, например, Билл Гейтс и как это делал Ингвар Кампрад. Большие деньги разъединяют семьи, как, например, семью Амбани, и лишают личной жизни. Обвинения в коррупции, многочисленные судебные иски, войны компроматов, бизнес-шпионаж, борьба наследников, одиночество… Это далеко не полный список тех «бытовых проблем», с которыми живут эти баловни судьбы.
Один из богатейших людей мира, который согласился рассказать о некоторых подробностях свой жизни для этой книги, Шелдон Адельсон, сказал мне: Деньги – это испытание. Это самый верный способ «проверить человека на вшивость», какой только может быть у Бога. Попробуй посмотреть на жизнь тех, о ком ты будешь писать, с этой точки зрения. Эта мысль ставшего миллиардером сына таксиста из бедняцкого квартала потом не единожды приходила мне на память. Особенно глубоко ее начинаешь понимать, когда сравниваешь биографии и жизненные ценности европейских, американских, индийских, китайских миллиардеров и образ жизни молодых российских олигархов. У них – драма, у нас – фарс. Там главные заповеди богатства – это трудолюбие и бережливость, у нас – торжествующая расточительность, показная роскошь, провинциальный купеческий угар…
Впрочем, жизненный опыт тех, кто стал миллиардером не десять, а двадцать, тридцать, сорок лет назад, показывает, что опьянение от больших денег рано или поздно проходит. И возможно, через десять–пятнадцать лет российские лидеры нынешней «золотой двадцатки» будут открывать благотворительные фонды своего имени, вкладывать деньги в образование, развитие здравоохранения, спонсировать научные исследования и заниматься защитой окружающей среды. Сложно представить? Билл Гейтс когда-то тоже стремился быть самым богатым человеком на планете, удивлял и эпатировал, но в итоге решил полностью посвятить себя благотворительности. Но эта тема – предмет отдельного разговора.
Книга, которую вы держите в руках, это не пособие по воспитанию детей, в котором бы «по полочкам» были разложены «плохие» и «хорошие» олигархи. Это, скорее, довольно подробный путеводитель в удивительный, но странный и закрытый мир, о котором грезит довольно большая часть человечества.
Вадим Самодуров
Большая двадцатка
Самые богатые люди Земли
По версии журнала «Forbes» (2008)
1 – Уоррен Баффет /Warren Buffett– 62 миллиарда долларов
2 – Карлос Слим Элу / Carlos Slim Helu – 60 миллиардов долларов
3 – Уильям (Билл) Гейтс Третий / William (Bill) Gates III – 58 миллиардов долларов
4 – Лакшми Миттал / Lakshmi Mittal – 57 миллиардов долларов
5 – Мукеш Амбани / Mukesh Ambani – 43 миллиарда долларов
6 – Анил Амбани / Anil Ambani – 42 миллиарда долларов
7 – Ингвар Кампрад / Ingvar Kamprad – 31 миллиард долларов
8 – Кушал Пал Сингх / K. P. Singh – 30 миллиардов долларов
9 – Олег Дерипаска / Oleg Deripaska – 28 миллиардов долларов
10 – Карл Альбрехт / Karl Albrecht – 27 миллиардов долларов
11 – Ли Ка-шинг / Li Ka-shing – 26,5 миллиарда долларов
12 – Шелдон Адельсон / Sheldon Adelson – 26 миллиардов долларов
13 – Бернар Арно / Bernard Arnault – 25,5 миллиарда долларов
14 – Лоуренс Эллисон / Lawrence Ellison – 25 миллиардов долларов
15 – Роман Абрамович / Roman Abramovich – 23,5 миллиарда
16 – Тео Альбрехт / Theo Albrecht – 23 миллиарда долларов
17 – Лилиан Бетанкур / Liliane Bettencourt – 22,9 миллиарда долларов
18 – Алексей Мордашов / Alexei Mordashov – 21,2 миллиарда долларов
19 – Принц аль-Валид бин Талал бин Абдул Азиз аль-Сауд / Prince Al-Walid bin Talal bin Abdul Aziz Al-Saud – 21 миллиард долларов
20 – Михаил Фридман / Mikhail Fridman – 20,8 миллиарда долларов
62 миллиарда долларов
Уоррен Баффет
Warren Buffet
Имя этого престарелого американца, которому в 2008 году исполнится 78 лет, окружено мифами и легендами. На неискушенный взгляд человека, далекого от мира больших денег, этот седой старик с живыми глазами и дряблыми щечками не представляет собой ничего примечательного. Он живет в старом доме, расположенном в родном провинциальном городке Омахе. Долгое время он ездил в магазин за продуктами на неновой «хонде», которую за 700 долларов приобрел на рынке подержанных авто еще десять лет назад. Ботинки и костюмы он покупает на распродажах или в магазинах эконом-класса. Но в его случае эти обычные и совершенно понятные «жизненные мелочи» вызывают удивление и восхищение, доходящее до истерики. Ведь имя этого старика в стоптанных ботинках за 20 долларов – Уоррен Баффет. Обладая состоянием, которое оценивается в 62 миллиарда долларов, он стоит (все в тех же дешевых ботинках на клееной подошве) на самой вершине «большого списка» журнала «Forbes» и является не только самым богатым жителем планеты, но и самым известным и успешным современным инвестором.
Уоррен Эдвард Баффет родился 30 августа 1930 года в городе Омаха, что находится в штате Небраска. Его дед был владельцем продуктовой лавки. (Любопытно, что один из многолетних партнеров Баффета – Чарли Мангер (Charlie Munger), которому сейчас перевалило за 80, – служил приказчиком в магазине деда Уоррена Баффета). Это была классическая протестантская семья, в которой трудолюбие, бережливость, материальный успех были продолжением символа веры. Наверно, не случайно и отец Баффета проявил определенные коммерческие таланты. Говард Баффет (Howard Buffett) был преуспевающим биржевым маклером и зарабатывал свой хлеб, осуществляя сделки по продаже на бирже различных товаров и ценных бумаг. Позже Уоррен Баффет назвал в честь отца своего сына, который является полноправным компаньоном в бизнесе. Говард Баффет во многом был примером для сына. Следуя примеру отца, Уоррен хотел создать такую же большую и крепкую семью. У Говарда Баффета было четверо детей: три дочери и сын. По количеству детей (у него их трое) Уоррену Баффету не удалось «перепрыгнуть» отца. Это, пожалуй, единственное, в чем он не смог превзойти родителя. Что касается деловой хватки и материального успеха, то с этим у Уоррена еще с детства было все в порядке.
Единственный мальчик в семье биржевого дельца из Омахи в самом нежном возрасте отличался незаурядными талантами. Сынишка Говарда Баффета играючи запоминал любые большие числа, будь то годы жизни выдающихся американских президентов или число жителей в разных городах Америки. В свободные часы папаша – видный деятель республиканской партии – увлеченно «гонял» сына по датам американской истории, основательно возделанной республиканцами. Сын никогда не ошибался.
По известной (и никем не развенчанной) легенде, свою первую сделку юный Баффет совершил в возрасте шести лет. В магазине своего деда он купил на карманные деньги упаковку из шести банок кока-колы и в течение дня продал их по одной членам своей семьи. Расчет был простой. Целая упаковка из шести банок стоила 25 центов. А «в розницу» напиток стоил дороже. Баффет продал своим родным каждую банку по 5 центов. И в итоге получил выручку в 30 центов, заработав таким образом «навар» в размере 20 процентов.
Спустя пять лет, как гласит вторая самая известная легенда из жизни богатейшего жителя планеты, Баффет попробовал себя в биржевых спекуляциях. Во всем стараясь подражать отцу, Уоррен решил примерить на себя профессию биржевого маклера. Поскольку в силу возраста Баффет не мог сам играть на бирже, он объединился для этой цели со своей старшей сестрой Дорис. Дорис номинально «управляла» акциями. А Уоррен был тем, кто принимает решения. Для реализации своего проекта мальчик взял у отца денег в долг и купил три привилегированные акции компании «Cities Service», управлявшей сетью заправочных станций, по цене 38 долларов. Вскоре их цена опустилась до 27 долларов, а затем поднялась до 40. На этой отметке Уоррен решил дальше не рисковать и продал акции с целью зафиксировать прибыль. На этой сделке он заработал, за вычетом комиссионных, 5 долларов и был вполне доволен результатом. Но всего через несколько дней цена «Cities Service» превысила 200 долларов за акцию! Баффет до сих пор вспоминает о той своей ошибке и добавляет, что так жизнь преподала ему главный принцип инвестирования – терпение вознаграждается.
Если первым двум легендам можно не доверять, считая их неизбежным следствием невероятного, не укладывающегося в голове жизненного успеха Баффета, то следующая история – уже не легенда, а почти исторический факт. В 1942 году Баффет-отец неожиданно для всех был избран членом конгресса от республиканской партии и семья переехала в Вашингтон. Уоррен тяжело воспринял переезд и сбежал из дома. Но попытка таким образом доказать свою самостоятельность закончилась полным крахом. Через день одумавшийся и голодный Баффет вернулся под родительское крыло. Вскоре младший Баффет нашел другой способ обрести независимость.
В 13 лет юный Уоррен взялся за доставку газеты «Washington Post» и заработал на этом 175 долларов в месяц. Баффет был едва ли не самым шустрым и высокооплачиваемым разносчиком газет в городе. Смышленый мальчишка сумел оптимизировать свой маршрут так, что обходил за утро гораздо больше адресов, чем любой другой разносчик. А значит, стал зарабатывать больше денег. Каждое утро перед занятиями в школе расторопный Баффет успевал проехать свои 5 маршрутов и развезти 500 экземпляров газет. В конце концов его ежемесячный доход сравнялся с зарплатой директора почтового отделения, а затем и вдвое превысил ее. Уже через год, по воспоминаниям Баффета, его сбережения составили почти полторы тысячи долларов. На заработанные деньги Баффет купил земельный участок и сдал в аренду местным фермерам.
На последнем году обучения в школе Баффет открыл для себя еще один источник получения денег. Обратив внимание на то, как часто на свалку отправляют неисправные и пришедшие в негодность игровые автоматы, Баффет придумал новую коммерческую схему. Он стал скупать списанные игровые автоматы по «бросовой» цене: от 25 до 27 долларов за штуку. Баффет привлек к делу своего приятеля, разбиравшегося в механике, и тот взялся ремонтировать автоматы. Приведенные в рабочее состояние «игровые машины» Баффет затем устанавливал в наиболее посещаемых местах – в магазинах, парикмахерских и т. д., обещая хозяевам заведений половину прибыли. В результате этой трудоемкой, но абсолютно не рискованной схемы, в «копилку» предприимчивого парня ежемесячно «капало» примерно по 600 долларов.
Как-то раз Баффет заявил своей семье, что если к 30 годам не станет миллионером, то спрыгнет с крыши самого высокого здания в Омахе. Родные не придали его словам серьезного значения, рассудив, что к этому возрасту Уоррен повзрослеет, остепенится и забудет о своих нелепых фантазиях. В какой-то степени рассудительная родня оказалась права. Баффет благополучно преодолел 30-летний рубеж… так и не став миллионером. Свой первый миллион он заработал, когда ему исполнился 31 год.
После окончания высшей школы в 1947 году Баффет продал свой «игорный бизнес» ветерану войны за 1200 долларов, а сам отправился учиться в Школу финансов и коммерции Уортона при Университете Пенсильвании. Университет разочаровал Баффета так, как может разочаровать искателя приключений набитый артефактами музейный склад. Университетские профессора рассказывали о вещах, далеких от реальной жизни. И их лекции навевали на деятельного Баффета скуку. Проведя два года в неравной борьбе с зевотой, молодой идеалист университет бросил.
На поиски знаний Баффет отправился в Университет штата Небраска. К тому времени его личные накопления истощились, и ему пришлось вновь искать способы, чтобы заработать себе на жизнь. Не особенно раздумывая, Баффет вновь взялся за «газетный бизнес». Только теперь Баффет работал уже не разносчиком, а начальником отдела доставки, а затем получил и место управляющего конторы. Бизнес шел хорошо, и это давало Баффету надежды на реализацию его планов в отношении открытия собственного дела. Но в то же время Уоррен не хотел торопиться. По окончании университета он решил продолжить образование.
Я понимал, что многое знаю и могу на уровне личных способностей, но я также понимал, что дополнительные знания сделают меня сверхчеловеком, – со свойственной ему самоиронией напишет он в одной из своих книг много лет спустя.
В 1950 году он пытался поступить в Гарвард. Однако приемной комиссии университета он показался слишком юным, и ему посоветовали прийти года через два. Тогда Баффет решил поступить в Колумбийский университет в Вашингтоне. В те годы там читал лекции Бенджамин Грэм (Benjamin Graham), которого считали самой настоящей акулой инвестиционного бизнеса. Грэм стал знаменитым биржевым игроком уже в 1920 году, скупая за бесценок акции, которые никого больше не интересовали. В то время как другие игроки спешили покупать акции прибыльных компаний, Грэм «подбирал мусор», или, как он сам говорил, «сигаретные окурки» – акции проблемных и полуразорившихся компаний. «Фокус» Грэма состоял в том, что уже через некоторое время акции компаний, оказавшихся в его руках, начинали стремительно расти в цене. Чуда в этом никакого не было! В отличие от большинства биржевых игроков, воспринимавших фондовый рынок как азартную игру, Грэм считал его наукой и дотошно изучал балансовые отчеты компаний, в которые собирался вкладывать деньги. Грэм не «играл в рулетку», он инвестировал деньги туда, где именно их не хватало для того, чтобы дело стало приносить прибыль.
Бенджамин Грэм учил студентов тщательно анализировать финансовую отчетность компаний, не обращая внимания на направление их деятельности, и на основе полученных сведений принимать решения о покупке или продаже акций. Опираясь на собственный опыт, профессор Грэм утверждал, что средства надо вкладывать не в те компании, которые популярны на бирже в настоящий момент, а в те, акции которых продаются дешевле их реальной стоимости.
Прослушав весь курс лекций Грэма, молодой Баффет сделал вывод, прямо противоположный наставлениям профессора. «Какое мне дело до отчетности компании, когда я знаю, что ее активы стоят дороже, чем продаются? Надо покупать не акции, а бизнес, стоящий за ними!» – заявил Баффет, затеяв очередной спор на лекции Грэма. Профессор в ответ только снисходительно и ехидно посмеялся. Однако уже очень скоро Уоррен Баффет, пользуясь своим собственным принципом инвестирования, сумел заработать в несколько раз больше, чем весь фонд Бенджамина Грэма.
Баффет и Грэм недолюбливали друг друга. Грэм считал Баффета невоспитанным выскочкой. А Баффет постоянно подтверждал этот сомнительный статус, затевая споры на лекциях и осмеивая некоторые теории учителя за стенами аудиторий. Несмотря на это, Баффет стал единственным человеком, получившим от Грэма высшую оценку A+. Тем не менее Грэм не рекомендовал ученику работать в финансовой сфере. Баффет в свою очередь также продемонстрировал парадоксальную привязанность к «нелюбимому» наставнику. После окончания университета Баффет заявил Грэму, что готов работать на него бесплатно. Как и следовало ожидать, тот отклонил предложение. Но история на этом не закончилась. Примерно через год после того, как Баффет, смирившись с участью изгнанного ученика, вернулся домой, женился и начал преподавать в местном университете, Грэм сам позвонил ему. Финансовый гений раскаялся в своем решении и пригласил Уоррена на работу. За шесть лет в его фирме Баффет сколотил состояние в 140 тысяч долларов и решил, что готов к самостоятельной жизни.
В 1957 году он вернулся в Омаху и здесь создал свою первую инвестиционную компанию «Buffett Associates».
Учредителями компании стали семь человек – члены семьи и друзья Баффета. Они внесли свои доли в капитал, составивший 105 тысяч долларов. Любопытно, что сам Баффет вложил в новый проект лишь 100 долларов! Свой собственный капитал Баффет сохранил в неприкосновенности, как страховку на случай неудачного вложения чужих денег. Но страховка не пригодилась. В 1958 году объемы партнерских средств в управлении Баффета удвоились по сравнению с 1956 годом. С этого момента ведется отсчет финансовых побед Уоррена Баффета, не прекращающихся и по сей день.
Секрет своего успеха Баффет согласился раскрыть в 1983 году, сформулировав 13 принципов корпоративного управления. Согласно первому принципу своей стратегии Баффет рассматривает себя, других руководителей и акционеров принадлежащей ему инвестиционной компании «Berkshire Hathaway» не как стороны сделки по купле-продажи акций, а как партнеров, совместно инвестирующих свои средства в акции.
Такой подход к делу в случае Баффета подкреплен его собственным примером и… деньгами. В одном из писем акционерам Баффет однажды признался, что 99 % его личного состояния вложены в акции «Berkshire Hathaway». Его многолетний партнер Чарли Мангер – тот самый, который служил приказчиком в продуктовой лавке деда Баффета, – инвестировал в компанию 90 % своих накоплений. По примеру Баффета долями в «Berkshire Hathaway» владеют члены семей директоров компании, их друзья и знакомые. Баффет считает, что именно такая стратегия инвестирования является залогом партнерства директоров и акционеров холдинга: если несут убытки акционеры, пропорциональные убытки несут и директора компании.
Принцип «Покупайте акции хороших компаний, когда у них плохие новости» также занимает одно из центральных мест в деловой стратегии Уоррена Баффета. Именно во время или сразу после кризисов, как глобальных, так и локальных, Баффет сделал свои лучшие приобретения. Он неоднократно признавался, что его успех зависит не только от его опыта, таланта или везения, но и от ошибок других людей.
Если компания не удовлетворяет вашим принципам, не покупайте ее. Будьте терпеливы, и в конце концов возможность купить хорошую компанию у вас появится, – учит Баффет. По его мнению, для опытного инвестора не составит труда найти пять-десять компаний с прекрасными финансовыми перспективами.
Но при этом Баффет рекомендует вкладывать деньги только в то дело, которое понятно самому инвестору.
Деньги надо вкладывать в простой и понятный бизнес, – советует он. Например, производство безалкогольных напитков, конфет, банковское дело. – Если приобретение акций связано с минимальным количеством рисков и при этом у фирмы отличное будущее, то зачем вкладывать деньги в третьесортную компанию, когда можно выбрать самую лучшую? – недоумевает Баффет.
Другие «правила Баффета» так же просты и очевидны. Деньги надо вкладывать в компании, чья деятельность всегда была последовательной, с благоприятными долгосрочными перспективами. Деньги надо вкладывать в компании с международной франчайзинговой сетью и гарантированной перспективой роста. Деньги надо вкладывать в компании с сильными командами руководителей, для которых главной задачей является увеличение акционерного капитала…
Парадоксально, но при всей очевидности этих несложных правил до Баффета до такой простой стратегии не додумался никто.
За пять лет существования компании «Buffett Associates» акции, находившиеся в ее владении, выросли на 251 %, в то время как индекс Доу-Джонса (самый известный фондовый индекс, рассчитывается на основе цен акций 30 крупнейших компаний США, взятых по ведущим отраслям промышленности) поднялся всего на 74 %.
В следующие пять лет, с 1963 по 1968 год, акции Баффета стоили уже на 1156 % дороже. Для сравнения, индекс Доу-Джонса за это время вырос лишь на 122 %.
В 1969 году стоимость «Buffett Associates» достигла 102 миллионов долларов. В этот момент Баффет сделал шаг, совершенно необъяснимый для всех. Неожиданно он распустил фонд и продал все его активы! «Похоронив» свой успешный проект, Баффет, вопреки всякой логике и здравому смыслу, приобрел небольшую текстильную компанию «The Berkshire Hathaway» («ВН»), находившуюся в то время в глубоком кризисе. Акции компании продавались по 8 долларов за штуку. Но уже вскоре стало ясно, что стоимость чистых активов компании значительно превышает стоимость акций. Оценить это смог только Баффет, который фактически купил компанию по цене в несколько раз ниже ее реальной стоимости. Перейдя в руки Баффета, компания сразу стала прибыльной. Но он не собирался развивать текстильное производство. Все доходы новой компании Баффет стал направлять на покупку ценных бумаг, тем самым заложив основу для своего самого мощного бизнес-проекта, являющегося сегодня настоящей мировой финансовой цитаделью. Когда в 2006 году на торгах Нью-Йоркской фондовой биржи цена акции класса А компании «Berkshire Hathaway» составила сто тысяч долларов, был побит абсолютный мировой рекорд. Акция компании Уоррена Баффета стала самой дорогой в мире, и никто из экспертов не сомневался, что она будет только дорожать. Те же дотошные финансовые аналитики подсчитали, что с 1965 года цена «Berkshire Hathaway» выросла в 5555 раз.
Как уже было сказано, Баффет начинал строительство своей новой империи с покупки акций страховых компаний. В 1960-х годах американские страховые компании получили от законодателей огромные налоговые льготы. Баффет быстро сориентировался в ситуации и постепенно приобрел в собственность пять крупнейших страховых фирм Америки. В результате к сорока годам состояние Баффета превышало 28 миллиардов долларов.
Вместе с богатством Баффета приумножались и состояния акционеров его компании. По подсчетам аналитиков, те, кто в 1960-х годах потратил на покупку акций «Berkshire Hathaway» 10 тысяч долларов, через сорок лет заработал на них 52 миллиона долларов!
Реализуя свою стратегию ведения бизнеса, Баффет постепенно приобретал крупные пакеты акций «лучших компаний» – то есть тех, которые ведут простой и понятный бизнес, имеют хорошие перспективы и стабильную историю деятельности, развитую франчайзинговую сеть и крепкие команды руководителей. К числу таких компаний, по мнению Баффета, относятся «Coca-Cola», «Gillette», «American Express», «McDonald’s». Со временем свой принцип «вкладывай деньги только в понятный бизнес» Баффет возвел в абсолют. По его собственному признанию, которое он сделал в одном из интервью, Баффет вкладывает деньги только в те компании, продукции которых он сам отдает предпочтение. Если верить журналистам, 78-летний бизнесмен начинает свой день с бокала кока-колы, бреется лезвиями «Gillette», за завтраком читает газету «The Washington Post» и расплачивается за все это по карте «American Express». Любимый мультфильм самого богатого человека планеты – диснеевские «Утиные истории» («Duck Tales»), главный герой которых, миллионер Скрудж Макдак, любит повторять слова: «Сэкономленный доллар – заработанный доллар». Нет ничего удивительного в том, что авторство этих слов приписывают самому Уоррену Баффету: ведь ему принадлежит крупный пакет акций компании «Walt Disney»!
Но ни одно из этих правил не годится в качестве объяснения феноменального успеха и феноменального же дара предвидения Баффета. Ведь решение Баффета инвестировать деньги в тот или иной проект, как правило, кардинально не совпадает с мнением биржевых игроков и финансовых аналитиков. Показателен пример с издательской группой и одноименной газетой «The Washington Post». В декабре 1972 года цена акций «Washington Post» упала до 38 долларов за штуку. В начале 1973 года в связи с нефтяным кризисом в США цены на акции издательской группы продолжали падать. Однако Баффет неожиданно начал их покупать. К июню 1973 года он приобрел 467 тысяч акций по средней цене 22,75 доллара на общую сумму в 10,6 миллиона долларов. В течение всего 1973 года рынок продолжил падать, так что к концу лета цена акций «Washington Post» снизилась до 20 долларов за штуку. Биржевые игроки и инвесторы в подобных случаях начинают в срочном порядке продавать стремительно дешевеющие акции, чтобы ограничить убытки. Но Уоррен Баффет не предпринял никаких мер, чтобы остановить процесс обесценивания своих активов. А учитывая то, что в портфеле Баффета было 467 тысяч акций «Washington Post», потери были немаленькими. Осенью и зимой того же года акции газеты продавались уже по цене ниже 20 долларов.
Весной 1974 года терпение Баффета было вознаграждено: акции начали расти и к июню их цена вернулась к отметке в 21 доллар. Казалось бы, самое время продать все акции и вздохнуть с облегчением. Но Уоррен Баффет снова действует вопреки здравому смыслу. Он остается со своими убыточными акциями. После непродолжительного подъема акции газеты снова пошли вниз, достигнув к сентябрю низшей отметки за все время торговли ими. Но Уоррен Баффет не предпринял ничего для того, чтобы избавиться от убыточных бумаг.
Положение ухудшалось на протяжении всего следующего года. И лишь в 1975 году цена на акции «Washington Post» превысила цену первоначальной покупки. Продав акции в этот момент, Баффет мог компенсировать все свои убытки и получить прибыль. Но что делает Баффет? Ничего. Ни в 1975, ни в 1976, ни в 1977 году… Несмотря на биржевые колебания, мнение аналитиков и пессимистические финансовые прогнозы. В течение 20 лет (!) Баффет терпеливо ждал и постепенно скупал акции издательской группы. Его терпение было вознаграждено: «Washington Post» стала одним из лидеров американского медиарынка. В настоящее время «Washington Post Company» – это компания стоимостью 8 миллиардов долларов, а ее годовой объем продаж составляет 3,2 миллиарда долларов. В 2004 году акции класса В продавались по 900 долларов за штуку, что поставило их на второе место по стоимости акций на Нью-Йоркской фондовой бирже. В настоящее время пакет акций «Washington Post», которыми владеет «Berkshire», стоит более миллиарда долларов, а это означает, что первоначальные инвестиции Баффета в акции этой компании возросли в цене в 50 раз! Каждая такая история из жизни Баффета вызывает восхищение и удивление. Кто он: великий провидец или величайший в истории счастливчик?
По сравнению с этими «гипотезами» реальное объяснение успехов Баффета выглядит скучно и серо. Начав инвестировать деньги в издательский бизнес, Баффет досконально изучил бизнес «Washington Post» и понимал, что некоторые ее проекты начнут приносить доход лишь через длительное время.
Свой подход в данном случае Баффет объяснял, казалось бы, совсем банально.
Смотрите не на рынок, – говорит он, – смотрите на бизнес, на компанию, чьи акции вы покупаете. Когда вы вкладываете деньги в надежные и перспективные проекты, вас не должен волновать никакой кризис. Если инвестировать в хороший, растущий бизнес, то голова не болит по поводу ситуации с ценой на акции. Если прибыли компании растут, увеличивается объем наличности, растет объем продаж, а цена на акции падает или стагнирует только из-за экономического кризиса в стране, то не сомневайтесь в том, что рано или поздно все встанет на свои места. При малейшем движении рынка вверх цены на акции данной компании поднимутся на положенную им высоту. Так, часто случается, что цена может стоять на месте в течение нескольких лет, а потом подняться на 100 и более процентов.
Так что слово «удача» применительно к деятельности Баффета вряд ли уместно.
Основной секрет успешного инвестирования, – говорит Баффет, прозванный Оракулом из Омахи за свое инвестиционное чутье, – выбрать хорошие акции в нужное время и держать их до тех пор, пока эти акции остаются хорошими.
По подсчетам дотошных аналитиков, Баффет «держит акции» в среднем 10 лет.
Один из краеугольных камней стратегии Баффета – невмешательство в оперативное руководство купленными компаниями. Оракул из Омахи покупает компанию, которая кажется ему привлекательной, и единственное оперативное решение, которое он принимает, – назначение или переназначение генерального директора компании и определение размера и порядка его вознаграждения. Как правило, вознаграждение предусматривает получение управляющими права покупать акции компании по определенной цене при достижении плановых результатов. Все остальные решения остаются на совести управляющего. В подавляющем большинстве случаев такой подход оправдывает себя: стремясь повысить собственное вознаграждение, управляющие повышают и капитализацию компании, чего и добивается Баффет.
Если в делах Баффет всегда проповедовал классические ценности упорного труда и накопления, то в личной жизни финансист меньше руководствовался строгими правилами, хотя также был основателен и постоянен.
В течение нескольких десятков лет Баффет прожил в браке со своей первой женой Сьюзен. Вместе они вырастили троих детей. В конце семидесятых годов, когда дети уже выросли, Сьюзен Баффет стала жить отдельно от мужа. По словам дочери Баффета, ее мать не хотела, чтобы ее воспринимали только как жену известного и удачливого бизнесмена.
Формально Баффеты по-прежнему были мужем и женой и оставались друзьями, несмотря на то, что Баффет сблизился с Астрид Менкс (Astrid Menks) – иммигранткой из Латвии. Самым удивительным было то, что познакомила их сама Сьюзен Баффет. Более того, она всегда одобряла связь Уорена и Астрид и поддерживала хорошие отношения с обоими.
Этот странный союз длился 20 лет, на протяжении которых Баффет сохранял формальную верность своему первому браку. Когда в 2004 году Сьюзен умерла, Уоррену было уже 74 года. Незадолго до смерти в интервью миссис Баффет сказала об Астрид Менкс: Она много заботится о нем, и он ценит это, и я ценю это. Она замечательный человек. И только через два года после смерти жены Баффет решился на второй брак – с Астрид Менкс.
Свадьба Баффета прошла очень скромно. Обручальное кольцо Уоррен Баффет выбирал лично в магазине «Borsheim’s Fine Jewelry», который входит в мегахолдинг Баффета «Berkshire Hathaway». По словам дочери Баффета, покупая кольцо, он воспользовался скидкой для служащих своей компании. Пятнадцатиминутная гражданская церемония состоялась в Омахе, в доме дочери Баффета. На бракосочетании, которое провел местный судья, присутствовали только сестра невесты и дочь Баффета. Его двух сыновей в тот момент не было в США. После церемонии новобрачные отметили свадьбу в местном рыбном ресторанчике средней руки.
Экономность и непритязательность Уоррена Баффета давно стали легендой. Свою старую «хонду», на которой он ездил много лет, не так давно Баффет сменил на недорогой «линкольн-таун-кар». Чтобы не тратиться на водителя, миллиардер сам водит машину. На довольно скромную жизнь Баффет обрек и своих потомков. Согласно завещанию, 99 % его состояния после смерти перейдет в собственность различных благотворительных фондов.
Но эксцентричность Баффета не исчерпывается только скупостью. Самый богатый человек планеты много публично шутит и известен своими многочисленными изречениями. Мировая пресса обожает публиковать его реплики и афоризмы. Чего стоит одна только саркастическая фраза, брошенная им как-то после очередной критикуемой финансовым сообществом сделки: Если вы все такие умные, то почему тогда я такой богатый?
Однако его афористические и порой полные самоиронии речи – это не только пища для журналистов, но и тема для размышления биржевым спекулянтам всего мира. Каждое его слово и действие внимательно изучается и анализируется. Даже легкий намек инвестиционного гуру на чью-нибудь финансовую несостоятельность способен обрушить фондовый рынок. Несколько лет назад, выступая с посланием к акционерам своей компании, Баффет обмолвился о возможном банкротстве одного из игроков рынка страхования. По его информации, эта компания задолжала первичным страховщикам баснословные суммы, исчисляющиеся миллиардами долларов, и практически перестала выплачивать деньги по договорам страхования. Баффет тактично не назвал имя компании, ограничившись только общими фразами. Однако и они вызвали переполох среди аналитиков, которые решили, что Баффет имеет в виду германскую «Gerling Global Re» – седьмую по величине перестраховочную компанию в мире. После заявления Баффета приток клиентов в «Gerling Global» резко иссяк.
Однако одно слово Баффета может не только обрушить акции какой-либо компании, но и существенно увеличить их стоимость. Для этого ему достаточно просто сказать, что он собирается их купить. Так произошло с рекламной компанией «Omnicom». На известие о том, что ее акции приобрел сам Уоррен Баффет, фондовый рынок отреагировал значительным ростом котировок всех американских рекламных гигантов.
Впрочем, слово Баффета имеет ценность не только для мира финансов. В феврале 2005 года американская Национальная комиссия по литературе для семьи, школ и колледжей отметила вклад миллиардера в писательское искусство. Предметом внимания жюри стали… отчеты Баффета и его письма акционерам! В комментариях к присуждению награды за 2005 год комиссия указала на «ясность, глубокое видение и остроумие», присущие отчетам Баффета, и их большое влияние на деловую Америку.
Многие эксперты полагают, что своими успехами компания «Berkshire Hathaway» обязана прежде всего личной харизме Уоррена Баффета и его выдающимся способностям. Что же будет с компанией, когда Баффет решит отойти от дел? Никто не знает. Баффет, по его словам, уже выбрал преемника, верней, двух преемников, но их имена держит в секрете. Будет ли последнее «инвестиционное решение» Баффета таким же верным, как и предыдущие?
60 миллиардов долларов
Карлос Слим Элу
Сarlos Slim Helu
Сейчас в Мексике невозможно найти хоть сколько-нибудь видного политика или интеллектуала, который бы не гордился своим близким знакомством с Карлосом Слимом Элу. Многие известные персоны ставят себе в заслугу то, что они выступают советниками или консультантами латиноамериканского бизнесмена номер один. Однако особенность сеньора Элу состоит в том, что он не нуждается ни в советниках, ни в друзьях. Ему нужны только наемные служащие. И он нанимает их всеми доступными ему способами – в том числе и в самых высоких кругах. При этом некоторые из них даже не отдают себе отчета в том, что наняты.
Такую характеристику дал политический обозреватель Маркос Чапас самому богатому человеку в Мексике, Карлосу Слиму Элу. Чего в ней больше – нелицеприятного признания кровосмесительной близости бизнеса и власти или искреннего восхищения успехом своего соотечественника, – сразу и не разберешь. Для Мексики, где расстояние между поклонением и ненавистью особенно незначительное, такая ситуация вообще типична. Очевидно, пожалуй, только то, что Карлос Слим Элу – человек действительно уникальный.
История богатства Карлоса Слима Элу интересна уже тем, что начиналась она более ста лет назад далеко за пределами Мексики. Отца Слима звали Юсеф Салим Хаддад Агламаз (Yusef Salim Haddad Aglamaz). Он родился в Ливане в семье потомственных торговцев. Все предки Юсефа Салима принадлежали к древней церкви маронитов, особой древней ветви христианства, которая формально подчинялась Папе Римскому, но сохраняла свои особые обряды и традиции богослужения.
На протяжении 400 лет Ливан находился под владычеством турок в составе Большой Сирии. Когда началась Первая мировая война, османы стали мобилизовывать в свою армию подданных всех национальностей и вероисповеданий, в том числе и христиан. Отец Карлоса Слима на войну идти не хотел – отчасти по религиозным соображениям, чтобы не проливать христианскую кровь, отчасти из-за страха за свою собственную жизнь. А потому потомок ливанских купцов собрал ценности и нехитрое имущество и присоединился к беженцам, покидавшим страну.
В конце этого странствия в поисках безопасного места в мире, где бы можно было завести семью и зарабатывать свой хлеб, Юсеф Салим Хаддад Агламаз оказался в Мексике. Здесь он почувствовал себя в полной безопасности и в 1910 году открыл в Мехико скромную лавку по продаже недорогой одежды с громким названием «Звезда Востока». Но прежде он сменил свое имя. В новой языковой среде арабское Юсеф трансформировалось в Юлиан. А второе имя Салим сократилось до короткого и звучного Слим, ставшего фамилией клана.
Но эпидемия мирового беспокойства к тому времени докатилась и до Нового Света. Впрочем, как это часто бывает, то, что приносит несчастье одним, оборачивается благом для других. Так произошло и в этом случае.
В Мексике произошла революция, и богачи в спешке убегали, бросая свое имущество. Салим сам был беженцем и знал, что в дороге кошелек с монетами – вещь гораздо более необходимая и востребованная, чем дома, земли и магазины. Поэтому, пользуясь ситуацией, он стал скупать внезапно ставшие обузой участки и особняки.
Несколько участков в центре столицы, приобретенные оборотистым беженцем за бесценок по случаю бурных революционных событий и разрухи, вскоре стали «золотыми», как это и происходит обычно с землей в любой столице.
Встав на ноги на новой родине, Юлиан Слим решил, что пора задуматься о продолжении рода, и взял в жены дочь другого бежавшего из Ливана негоцианта – Линду Элу. Ее фамилия по традиции добавилась к фамилии мужа и шестерых детей, которых она ему родила. Карлос – младший из сыновей Слима – родился в 1940 году. К моменту, когда дети стали взрослыми, капитал ливанского беженца составлял около 300 тысяч долларов, что делало его одним из богатейших людей Мексики.
Свое состояние Слим-старший поровну поделил между сыновьями, доверив им заботу об умножении семейного богатства. Но (и подобная ситуация тоже типична для многих семей) только один из сыновей смог правильно распорядиться своим наследством и оправдать ожидания отца. Четверо братьев благополучно прогуляли отцовские деньги. И только младший, Карлос, сумел многократно преумножить капитал.
Отец еще в детстве называл Карлоса Мидасом – по имени древнегреческого царя, обладавшего сомнительным даром обращать в золото все, к чему он прикасался. Карлос Слим, к радости отца, имел способность извлекать звонкую монету из чего бы то ни было. По воспоминаниям близких и друзей, за семейным столом смышленый мальчишка ухитрялся продавать родственникам сладости и сигареты. Тогда же у него вошло в привычку записывать в тетрадку все свои расходы, включая напитки и пончики.
Отец умер, когда Карлосу было всего 12 лет. Но к этому времени младший сын сумел научиться у отца основным премудростям науки зарабатывания денег. Даже если бы отец не оставил Карлосу ни песо, можно быть уверенным, что мальчишка бы не пропал. Ведь к этому времени у него уже был свой личный банковский счет, куда он, как рачительный хозяин, откладывал каждый заработанный сентаво. К 15 годам на его счете в банке «Banamex» лежало 5523 песо. Этой суммы вполне хватало на то, чтобы начать собственное дело. Но Карлос решил, что для успеха в современном мире одного только начального капитала будет недостаточно, и отправился учиться на инженерный факультет университета в Мехико. Вряд ли высшее образование могло дать Карлосу больше знаний о том, как делать деньги, чем вложил в него собственный отец. Но Карлос, всегда почтительно относившийся к наставлениям отца, понимал, что университет – это не только новые знания, но и новые связи, которые могут пригодиться в жизни. В университете начинали свой путь те, кому предстояло впоследствии занимать высокие государственные должности, работать в экономике. Так или иначе, для Карлоса университет был своего рода инвестицией в самого себя.
Помимо мудрого совета отца – обзаводиться полезными связями – Карлос помнил и еще один урок. Всегда смотреть в будущее. В свое время именно благодаря этому принципу Слим-старший сумел заложить основы семейного благополучия. В неспокойные годы революции и гражданской войны, когда большинство людей думали только о сегодняшнем дне, Слим успешно пользовался этим. Как только революционные войска Панчо Вильи (Pancho Villa) подходили к столице, владельцы земли и недвижимости готовы были продать все за бесценок, лишь бы получить хоть что-то за свою собственность. И Слим скупал дома и участки, твердо зная, что смута и война рано или поздно закончатся, а Мексика и Мехико никуда не исчезнут… А значит, хорошая земля всегда будет дорогой, на добротные дома всегда найдутся богатые покупатели, а все люди всегда будут испытывать необходимость есть и одеваться… Твердо веря в мудрость и справедливость этих простых законов, молодой Карлос Слим начал создание своей империи с открытия сети магазинов. Маркетинговая стратегия Слима была полностью основана на уроках отца: он развивал сеть магазинов, в которых любой мексиканец, даже самого скромного достатка, мог бы купить товары повседневного спроса по приемлемым ценам. Хлеб, мука, сахар, соль, спички, мыло, табак, бумага, одежда – в магазинах Слима было все, в чем мог нуждаться любой человек. Такая бизнес-модель просто не могла не работать. И в результате к 26 годам Карлос Слим заработал больше, чем его отец. Его капитал перевалил за 400 тысяч долларов.
По мере роста своего состояния Карлос Слим вкладывал деньги во все новые направления деятельности. Если верить в страну, любая серьезная инвестиция окупится с лихвой, – говорит он. Поэтому Слим без опасения прогореть скупал новые интересные активы. Его компании производят сигареты, запчасти для автомобилей, оборудование для нефтедобычи и горных работ, стройматериалы, занимаются страхованием, строительством, пассажирскими авиаперевозками, производством бытовой химии… Пожалуй, в Латинской Америке нет такой отрасли, в которой не присутствовал бы Карлос Слим. На протяжении многих лет мексиканцы не устают повторять одну поговорку: «Не успеешь проснуться, а уже кладешь денежки в карман Карлоса Слима». Учитывая разносторонние бизнес-интересы мексиканского олигарха, это почти чистая правда.
Основанная им торговая сеть «Carso» за пятнадцать лет с момента создания распространилась по всей стране.
Другим источником богатства Карлоса Элу стала добыча руды и угля. Сегодня входящая в группу «Carso» компания «Frisco» стоит в ряду крупнейших в Мексике горнорудных и химических предприятий.
В одной из немногих изданных в Мексике книг о Карлосе Слиме «Портрет без прикрас» независимый журналист Хосе Мартинес (Joseґ Martнnez) писал: Трудно вообразить, как без усиленного лоббирования его интересов парламентариями и ответственными министерскими чиновниками ему удалось бы так быстро, бесконфликтно и, главное, невероятно дешево прикупить целую группу компаний, производящих стройматериалы и электротехнические компоненты, инженерное оборудование и автомобильные детали. Слим, всегда испытывавший явное и глубочайшее самоуважение от того, что смог стать примером понятия self made man – человека, который сотворил себя сам, – и тщательно культивировавший собственный образ миллиардера из низов и народного бизнесмена, к своим сорока годам окончательно и бесповоротно сделался субъектом промышленно-государственной элиты.
Европейские экономисты, исследовавшие природу состояний мексиканской бизнес-элиты, едины во мнении относительно основного фактора ее успеха. Наиболее успешные мексиканские бизнесмены не жалели денег на подкуп государственных чиновников. Слим Элу, безусловно, не является исключением из этого правила. Пользуясь советом отца, Карлос Слим всегда стремился развивать и поддерживать дружеские отношения на самом верху власти, ухитряясь не споткнуться о неровности политических взглядов и разногласий.
Дружба с экс-президентом Мексики Карлосом Салинасом де Гортари (Carlos Salinas de Gortari) позволила Слиму весьма выгодно воспользоваться плодами приватизации и приобрести компанию «Telmex» – монополиста на рынке связи. Одна дружба с «правым» президентом никак не помешала Слиму сотрудничать с «левым» мэром Мехико Андреасом Мануэлем Лопесом Обрадором (Andreґs Manuel Loґpez Obrador), который имел притязания на президентский пост. Благодаря расположению Обрадора Слим получил ряд весьма выгодных подрядов на перестройку исторического центра Мехико…
Неудивительно, что и с нынешним президентом Фелиппе Кальдероном (Felipe Calderoґn), до этого занимавшим высокие посты в национальном банке развития и руководившим энергетикой в правительстве предыдущего президента, Слима связывают давние и прочные отношения…
В 1984 году Карлос Слим Элу выступил инициатором создания ассоциации ведущих промышленников страны «Свободное предпринимательство» («Libre Empresa SA»), сокращенно LESA. В восьмидесятых годах Мексика столкнулась с теми же проблемами, что и Россия. Многолетнее доминирование государства в отдельных отраслях экономики привело к снижению эффективности работы предприятий, ухудшению качества продукции и другим негативным экономическим последствиям. LESA в Мексике можно сравнивать с российским «Клубом на Воробьевых горах», который объединял наиболее могущественных и активных бизнесменов, заинтересованных в приватизации крупных государственных предприятий. Но следует сделать две оговорки. Во-первых, созданная Карлосом Слимом ассоциация была ориентирована только на проведение частичной денационализации определенного комплекса госпредприятий. А во-вторых, LESA изначально создавалась как околоправительственная организация, призванная совместно с правительством выработать эффективные и максимально безболезненные механизмы экономических реформ, а не как мощная лоббистская группировка крупного бизнеса. Конечно, грань между лоббизмом и участием крупного бизнеса в экономических реформах весьма тонка. Поэтому, несмотря на то что приватизация в Мексике не превратилась в банальный передел собственности, Слим Элу да и высшие политические чиновники не избежали обвинений в подковерных играх. Так это или нет, но благодаря участию в деятельности LESA Слим Элу действительно стал вхож в высшие административные сферы, завоевал там признание и влияние, а его контакты с полномочными представителями власти стали носить неформально-дружеский характер. Активная экспансия в самые разные отрасли экономики и умелое использование связей, в том числе и во власти, привели к тому, что концу 1980-х в экономике Мексики почти не осталось сектора, где бы так или иначе не присутствовала корпорация «Grupo Carso» Карлоса Слима. По подсчетам аналитиков, почти ежедневно каждый второй житель и каждое второе предприятие страны сталкивались по крайней мере с одной из структур этого синдиката и становились потребителями его продукции, товаров или услуг!
В 1990 году Карлос Слим решил завоевать еще один экономический форпост – компанию «Telefonos de Meґxico» («Telmex»), монополиста мексиканского рынка связи. В лучших традициях грабительской российской приватизации мексиканский олигарх потратил на покупку телефонного гиганта 400 миллионов долларов, тогда как реальная стоимость компании составляла 12 миллиардов!
Учитывая разницу между заплаченной Слимом суммой и реальной стоимостью компании, нет ничего удивительного в том, что сделка вызвала повышенный интерес общественности и журналистов. Сохранить обстоятельства сделки в секрете не удалось. Выяснилось, что в роли продавца выступил не кто иной, как президент Мексики Карлос Салинас де Гортари. Эта информация произвела эффект разорвавшейся бомбы, вызвала бурю негодования в прессе, череду скандалов в государственных органах. Парадоксально, но для Карлоса Слима скандал с продажей «Теlmex» практически не имел никаких последствий.
Говоря о решительных «партиях» Слима в бизнесе, нельзя не упомянуть о некоторых любопытных деталях, без которых портрет мексиканского олигарха был бы неполным.
Многие годы офис, где ковались миллиарды Слима, находился в бетонной двухэтажной коробке без окон. Купленное по случаю в самом начале карьеры здание электроподстанции или какого-то другого объекта производственно-хозяйственного назначения Карлос оборудовал под офис и упорно не желал тратить время и деньги на переезд в другое, более комфортное место. В этом «бункере» Слим Элу занимал типовой кабинет в полуподвале. Кабинеты такого же размера были и у других работников. Когда местные гиды показывали иностранным журналистам невзрачное здание со словами: «Вон там контора самого богатого человека Мексики», они считали это не слишком удачной шуткой.
Трудоспособность Элу также стала притчей во языцех. Рабочий день миллиардера продолжается не менее 14 часов. По словам коллег Карлоса Слима, для их босса созвать совещание в четыре утра – нормальное явление. Единственная слабость Слима – это сигары. Они помогают ему расслабиться. Их же он использует и как допинг. В кризисных ситуациях, коих в жизни Элу было достаточно, он сутками держался на одних кубинских сигарах…
Немало сигар было выкурено Слимом и в период скандала, связанного с покупкой «Telmex». Но, благополучно пережив шумиху в средствах массовой информации и очередной кризис своей популярности в народе, он с энтузиазмом взялся за создание собственной коммуникационной сверхдержавы.
По мнению экспертов, в результате сделки с президентом Салинасом Карлос Слим стал обладателем ключевой монополии страны, которая, при всей своей известности и масштабности, представляла собой в то время малоэффективную компанию со стремительно дряхлеющей инфраструктурой, неразвитой сервисной системой, вчерашними технологиями и руководством, полностью утратившим чувство реальности и ориентиры в бизнесе.
Только на то, чтобы упорядочить корпоративное управление, выстроить заново техническую базу, создать комплекс клиентских услуг и партнерских взаимоотношений «Telmex», Слиму понадобилось без малого пять лет и свыше 16 миллиардов долларов. Проведенная за этот период радикальная реконструкция, реорганизация и реструктуризация концерна позволила «Telmex» – одному из немногих национальных предприятий – без летального исхода миновать общегосударственную финансовую катастрофу 1995 года, которая обесценила мексиканский песо, разорила товарную биржу Мехико и довела до инфаркта многих инвесторов отечественной промышленности.
Наступление нового века корпорация «Telefonos de Meґxico» встретила уже не прежним подпираемым государством колоссом, а общепризнанным рыночным лидером быстро прогрессирующей коммуникационной индустрии и ведущим поставщиком современных телекоммуникационных услуг с международным авторитетом. Годовой оборот концерна к тому моменту достиг 10 миллиардов долларов, а чистая прибыль составила без малого миллиард.
Однако приобретением и реформированием «Telmex» Карлос Слим Элу, задумавший построить крупнейшую латиноамериканскую телекоммуникационную империю, не ограничился. В 1996 году спецподразделение «Grupo Carso», занимавшееся реформированием телекоммуникационного гиганта, было выделено в самостоятельный холдинг «Carso Global Telecom», первоочередной задачей которого была координация организационных, финансовых и технических средств и усилий группы Элу и ее партнеров по интенсификации этого направления бизнеса, наращиванию его мощностей, совершенствованию операционных систем и качества услуг. При участии корпорации «Carso Global» структура «Grupo Carso» пополнилась, например, фирмой «Condumex», специализирующейся в производстве телекоммуникационного оборудования, а в 1998 году «Carso Global» взяла под свой контроль компанию «Prodigy» – пионера мексиканского Интернета, первого отечественного разработчика и провайдера веб-служб и первопроходца национальной электронной коммерции.
В контексте этого направления деятельности Карлоса Слима Элу весьма курьезным выглядит тот факт, что примерно до 1996 года Слим вообще не пользовался компьютером, а все распоряжения предпочитал отдавать непосредственно при личном контакте или по телефону. Говорят, что сеньор Элу испытывал патологическую боязнь по отношению к компьютерной технике, тщательно обходил ее стороной и, признавая ее несомненное и огромное значение для информационного прогресса и всей нынешней экономики, принципиально не желал осваивать компьютер. По словам биографов Элу, все изменило одно-единственное Рождество, на которое сыновья подарили ему… новейший лэптоп. Будучи любящим отцом, которому не пристало неуважительное отношение к подаркам детей, Слим-старший под их чутким руководством взялся за освоение нелюбимой техники и добрался до Интернета, самостоятельные путешествия по которому и возбудили тот энтузиазм, с которым глава «Carso Global Telecom» впоследствии взялся за воплощение новых веб-технологических идей. Эта история произошла в 1997 году.
К сооружению на основе «Carso Global Telecom» полнофункциональной системы современных коммуникационных сетей и сервисов Слим привлек целый консорциум высокотехнологичных корпораций международного значения во главе с такими гигантами, как «SBC Communications» и «France Teґleґcom», причем первый из них остается стратегическим партнером «Carso» и по сей день. При его участии Элу учредил компанию «Ameґrica Moґvil», ставшую сейчас оператором беспроводных сетей номер один во всей Центральной Америке, а также развернул деятельность совместного предприятия «America Telecom», благодаря которому влияние «Carso Global» распространилось не только на все наиболее развитые южноамериканские государства, но и на территорию Соединенных Штатов.
В 1999 году Карлос Слим вложил полтора миллиарда долларов в обеспечение контроля над несколькими фирмами из США, эксплуатирующими волоконно-оптические сети и центры сотовой телефонии во Флориде и Пуэрто-Рико. В феврале 2000 года на паях с «SBC» он стал совладельцем известного интернет-провайдера «Network Access Solutions». И с тех пор продолжает наращивать масштабы и темпы своей интервенции в сферы мобильной связи и веб-технологий, постоянно расширяя область доступности их услуг жителям Мексики и других стран Латинской Америки.
«Carso Global Telecom» явилась, пожалуй, первой, самой инициативной и энергичной компанией, на деле продемонстрировавшей, каким перспективным и емким для ИТ-индустрии становится сегодня латиноамериканский рынок, – утверждал вице-президент «Microsoft» по этому региону Маурисио Сантильян (Mauricio Santillan), по сведениям которого, начиная с 2000 года в непосредственной связи с возросшей активностью «Carso» по интернетизации Мексики объем продажи компьютеров в этой стране стал увеличиваться скачкообразно – на 30–35 % в год. А данные «International Data Corp.» свидетельствуют о том, что только за счет реализации совместного проекта «Carso Global» и «Microsoft» по созданию единого испаноязычного веб-портала «T1msn» стоимостью 100 миллионов долларов численный состав латиноамериканской аудитории Интернета за три года утроился и насчитывал в 2003 году 24,3 миллиона человек.
Между делом Слим купил несколько компаний мобильной связи по всей Латинской Америке, в результате чего компания Слима «Ameґrica Moґvil» стала главным игроком на этом рынке и обслуживает более 100 миллионов пользователей. В США он приобрел ряд операторов сотовой связи, сеть магазинов «CompUSA», продающих компьютерную технику, и вложился в корпорацию по торговле одеждой и другими товарами класса люкс «Saks Fifth Avenue».
Деловые издания, следящие за жизнью мексиканского олигарха, не перестают восхищаться темпами роста его состояния.
Поражают не столько размеры богатства мексиканца – более 53 миллиардов долларов, – сколько скорость, с какой он их приумножает, – писал в 2007 году российский журнал «Итоги», впервые открывший для российской общественности имя этого богача, не слишком известного за пределами Нового Света. – За 2006 год Карлос Слим Элу разбогател на 19 миллиардов, а за первые месяцы этого года еще на четыре миллиарда и обошел Уоррена Баффета в списке богатейших людей планеты. С такими темпами уже в этом году дон Карлос, похоже, «сделает» и Билла Гейтса.
Прогнозы сбылись. Хотя сам Элу, по крайней мере на публике, остается равнодушным к своему стремительному восхождению. Несмотря на то что он уже довольно давно перенес штаб-квартиру своей корпорации в престижное современное здание в центре Мехико и его просторный кабинет обставлен роскошной мебелью, купленной на аукционах произведений искусства, Слим придерживается консервативных представлений, касающихся быта и образа жизни. Он не замечен в экстравагантных тратах. Единственным хобби миллиардера многие годы был бейсбол. На старости лет Слим увлекся выращиванием карликовых деревьев-бонсай. Оба эти увлечения никак нельзя отнести к разряду элитарных и дорогостоящих. Справедливости ради нужно сказать, что на протяжении многих лет Слим собирал коллекцию произведений искусства. Искусство было не столько страстью самого Слима, сколько слабостью его жены Сумаи. Карлос Слим рассматривал семейную коллекцию скорее как еще один инвестиционный проект. В результате в семейной коллекции Слима наряду с работами Дега и Моне находилось второе после музея в Париже собрание творений Родена. А коллекция артефактов времен ацтеков считалась более впечатляющей, чем экспозиция музея антропологии в Мехико. Однако после смерти Сумаи, которая скончалась от болезни почек в 1999 году, Карлос Слим сделал свои сокровища доступными для публики, выставив всю коллекцию в музее, названном именем жены.
У Слима нет ни виллы, ни даже квартиры за границей. Да и все его путешествия ограничиваются в основном целями бизнеса. Слим Элу изъясняется только на испанском языке. По-английски общается с большим трудом и только в исключительных случаях, как, например, на свадьбе американского посла в Мексике, куда он был приглашен в числе других гостей, многие из которых не знали испанского.
Долгое время Слим считал благотворительность занятием бессмысленным и даже вредным. Однако с годами Карлос Слим перестал быть таким несгибаемым и циничным прагматиком. В последние пятнадцать лет он все больше участвует в различных благотворительных проектах. Сейчас бюджет его благотворительных фондов приближается к 2 миллиардам долларов, и Слим обещает вложить в них еще 10 миллиардов. Правда, по поводу благотворительной деятельности у одного из самых богатых жителей планеты существует свое мнение. Карлос Слим считает, что грантами и пожертвованиями, даже самыми щедрыми, проблем бедности не разрешить.
Богатство схоже с садом, – говорит он. – Вы можете поделиться с другими полученным урожаем, но не самим садом. В него как раз вы должны делать новые вложения, чтобы он рос, становился больше и разнообразнее.
Что касается своего собственного «сада», то Слим Элу никогда не оставлял надежду, что его дети продолжат начинания отца и со временем примут на себя заботу об обширной империи. Только вот срок «передачи власти» дон Карлос все время откладывал, не делая активных попыток по привлечению отпрысков к оперативному управлению компанией.
Только в ноябре 2004 года из сообщений ведущих информационных агентств мира стало известно, что Карлос Слим Элу официально сложил с себя полномочия действующего руководителя синдиката «Grupo Carso», корпорации «Carso Global Telecom» и ассоциированных с ними компаний. Пост председателя правления торгово-промышленной группы, телекоммуникационного холдинга, его основной компании «Telmex» и венчурного предприятия «America Telecom» занял старший сын господина Элу – Карлос Слим Домит (Carlos Slim Domit), а его братья, Патрик и Марко Антонио, возглавили соответственно фирму «Ameґrica Moґvil» и «Grupo Financiero Inbursa» – базовую финансовую структуру фамильной империи.
Однако после произошедшей «смены власти» Слим-старший не ушел на заслуженный отдых. Не прошло и месяца с того момента, как бразды правления «Carso» были переданы его сыновьям, а Слим-старший уже инициировал и лично взялся осуществить очередную перспективную сделку, связанную с частичным или полным выкупом у европейского владельца – «Telecom Italia» – ведущей чилийской компании мобильной связи «Entel». Судя по высказываниям самого господина Элу, его непрекращающаяся деловая активность объясняется вовсе не тем, что он не доверяет детям полноправное руководство бизнесом, – просто он чувствует в себе еще достаточно сил и возможностей для того, чтобы быть полезным бизнесу.
Сейчас Карлос Слим Элу сохраняет за собой должность почетного председателя всех созданных им бизнес-образований. Дон Карлос продолжает контролировать их деятельность и генерировать новые идеи.
58 миллиардов долларов
Уильям (Билл) Гейтс Третий
William (Bill) Gates III
Без преувеличения можно сказать, что Уильям Гейтс Третий, более известный миру под именем Билл Гейтс, является пусть и не самым богатым, зато самым известным миллиардером на планете. Одни называют его человеком, оказавшим наряду с Лениным, Гитлером и Иисусом Христом самое большое влияние на ход истории человечества, другие совершенно серьезно считают Гейтса живым воплощением вселенского зла и утверждают, что если записать имя Гейтса в ASCII-кодах и сложить эти цифры, то получается печально известное библейское число – знак Антихриста: B I L L G A T E S 3 = 66 + 73 + 76 + 76 + 71 + 65 + 84 + 69 + 83 + 3 = 666…
Свободный проект «Википедия» в статье про Гейтса указывает, что его образ является объектом поп-культуры, пародируемым в телешоу, фильмах, видеоиграх и литературе. В образе Гейтса рисуют обычно маниакальных глав суперкорпораций, однако иногда случается, что «гейтсоподобный» юноша в очках символизирует собой хакера-гения. Иногда героем художественных произведений становится и лично Гейтс. Российский шоумен и телеведущий Владимир Соловьев в своей книге «Евангелие от Соловьева», одной из тем которой стала тема богатства и тщеславия, сделал Билла Гейтса одним из главных героев авантюрно-фантастического повествования.
Создатель самого популярного в современном мире программного обеспечения родился 28 октября 1955 года в Сиэтле, штат Вашингтон. Мальчика нарекли тем же именем, которое носили его отец и дед, – Уильям. Так он стал третьим по счету Уильямом в своей семье. К слову сказать, «аристократическое» дополнение к имени в виде цифры вполне соответствовало консервативному пуританскому духу, который сохраняло и исповедовало семейство Гейтсов. Дед Билла – Уильям Генри Гейтс Первый (William H. Gates I) – был уважаемым и преуспевающим банкиром. Его отец, Уильям Генри Гейтс Второй (William H. Gates II), закончил Вашингтонский университет и долгое время работал помощником районного прокурора в Бремертоне. Мать, Мэри Гейтс (Mary Gates), урожденная Максвелл, занималась преподавательской деятельностью, а также была регентом Вашингтонского университета и председателем гуманитарной организации «United Way». Вера в Бога, трудолюбие, бережливость были главными заповедями для всех членов этого семейства. До тех пор, пока не появился Билли…
Младший Гейтс буквально с самого рождения стал проявлять независимый характер и испытывать на прочность устоявшиеся семейные порядки. Папаша Гейтс позже вспоминал: Будучи младенцем, Билл сам раскачивал свою люльку. Когда строптивый младенец выбрался из пеленок и встал на ноги, родители поспешили отдать его на воспитание в местную частную школу. Но ни строгие нравы родителей, ни наказания учителей этого дерзкого «заморыша» не сломили. Ребенок игнорировал родителей и учителей, отказывался подчиняться школьным правилам и вообще вел себя так, как будто окружающее его общество не имело к нему никакого отношения.
Однажды, после того как родители не смогли заставить Билла убрать свою комнату, они переселили непокорного сына в подвал дома. Как-то в час обеда мать позвала Билла к столу, позвонив по внутреннему домашнему телефону. Сын не откликался. Наконец мать не выдержала и позвонила еще раз:
– Почему не отвечаешь? Что ты там делаешь?
– Я думаю, – отвечал сын.
– Так ты думаешь? – вышла из себя мать.
– Да, мамочка, я думаю. А тебе хоть когда-нибудь приходилось думать? – с вызовом парировал сын. Гейтс в то время учился в шестом классе…
Отчаявшись найти общий язык с сыном, родители обратились за помощью к психиатру. После нескольких сеансов психиатр констатировал: «Битву с сыном вы проиграете. Поэтому я советую вам приноровиться к нему. Даже физические наказания здесь не помогут. Конкурировать с ним бессмысленно и безнадежно». К счастью, родители Гейтса-младшего были людьми разумными. Они прислушались к совету.
«Конкурировать с ним бессмысленно и безнадежно»… Прошли годы, и многие гиганты американского бизнеса на собственном опыте узнали, что такое конкурировать с ним. В течение двух десятилетий Уильям Генри Гейтс III оставил позади многих конкурентов. Билл Гейтс, двенадцать лет удерживавший звание самого богатого человека на планете, стал символом компьютерной эры.
По воспоминаниям друзей и родителей, в школе Билл увлекся театром и мечтал стать актером. Он даже сыграл главную роль в постановке «Черная комедия» комедиографа Шеффера. Но это, пожалуй, было единственным достижением Гейтса за первые семь классов учебы. К седьмому классу Гейтс скатился до двоек в табеле по большинству предметов и оказался под угрозой отчисления из престижной Лейксайдской школы. Парень имел у учителей и учеников репутацию шута и балбеса. Особых усилий для этого не требовалось: долговязый несуразный очкарик имел привычку покачиваться из стороны в сторону, отвечая у доски, чем вызывал у одноклассников приступы хохота. Гейтс мог запросто растянуться на ровном месте во время урока физкультуры или почти случайно налететь в коридоре школы на учителя или кого-нибудь из администрации… Душеспасительные беседы родителей, сменявшиеся откровенными угрозами, Гейтс выслушивал с рассеянно-пренебрежительным видом, все так же покачиваясь в такт словам, как какой-то фантастический метроном. На его поведение не повлияла даже новая тактика, придуманная родителями: давать детям 25 центов в награду за каждую отличную оценку.
Все изменилось внезапно, когда Клуб матерей Лейксайдской школы собрал деньги на приобретение вычислительной машины для школьников. Билл и его школьный товарищ Пол Аллен (Paul Allen) настолько увлеклись процессом программирования, что отдавали этому буквально все свое время. По словам Аллена, они засиживались в школе до четырех утра, составляя программы, и проводили у компьютера все выходные.
Первая программа, которую они создали, превращала одну математическую систему в другую. По легенде, вторая программа помогала эффективному планированию учебных часов. Гейтс использовал программу для того, чтобы записаться в тот класс, где были привлекательные девочки.
Занимаясь только тем, что было ему интересно, Гейтс не отличался особой успеваемостью. Такое пренебрежение к учебе и требованиям школьных преподавателей было формой бунтарства. Однако 9-й класс Билл неожиданно закончил с отличными оценками. Даже не заглядывая в учебники, Гейтс вошел в первую десятку лучших учеников Америки при сдаче «теста способностей».
Стимулом к учебе стала та самая электронно-вычислительная машина, появившаяся в школе. Школьный факультет программирования вел учитель математики, чуть ли не единственный педагог, не имевший особых претензий к Биллу Гейтсу. Позже педагог вспоминал, что однажды вечером он забрел в аудиторию в поисках забытой шляпы. Билл Гейтс сидел перед машиной и что-то писал.
– Слушай, ведь уже поздно, – сказал учитель. – Тебе, пожалуй, пора домой.
– Ничего, – почти не отрываясь от своих бумаг, ответил Гейтс. – Я позвонил отцу и сказал, чтобы он не заезжал за мной. Я доберусь на последнем автобусе, в одиннадцать часов.
Когда история повторилась во второй и в третий раз, родители забеспокоились. Но оказалось, что Билл действительно сидит дотемна перед этой громадной машиной в компании своего одноклассника Пола Аллена, мальчика из хорошей семьи. И они что-то пишут. Что именно, родители узнали спустя несколько месяцев, когда муниципалитет Сиэтла приобрел у Билла Гейтса и Пола Аллена компьютерную программу анализа дорожного движения и управления светофорами в часы пик. Труды двух школяров были оценены в 20 тысяч долларов.
Потом друзья получили заказ на еще более серьезный, сложный и выгодный проект – написание программного пакета по распределению энергии Бонневильской плотины. И, как можно легко догадаться, успешно его выполнили.
В те годы ближайшим другом Гейтса был Кент Эванс (Kent Evans), сын священника.
Мы вместе читали журнал «Форчун» и мечтали о том, как завоюем весь мир, – вспоминает Гейтс. – Я до сих пор помню номер его телефона.
Билл, Кент и Пол основали компанию «Lakeside Programmers Group» и стали обслуживать местные фирмы. Именно тогда, еще на школьной скамье, Пол Аллен предпринял первую из своих попыток «бортануть» Гейтса и взять все дело в свои руки. Но вскоре Пол убедился, что в создании программных кодов ему необходим неистощимый и неутомимый Билл. И Пол пригласил его. «О’кей, – сказал Гейтс, – но лишь при одном условии: боссом буду я».
Всю свою дальнейшую жизнь Гейтс если и шел на какие-либо компромиссы, то непременным их условием было «боссом буду я».
Эванс, чтобы отвлечься от работы, занимался альпинизмом. Один из его походов окончился трагически – он сорвался и погиб. Это была первая трагедия в жизни Гейтса. До этого, по его признанию, он никогда не думал о смерти. Две недели Билл провел как в тумане, ничего не делая. Смерть Эванса еще больше сблизила Гейтса с Алленом. Именно с подачи Аллена он стал, как впоследствии стали говорить, «самым знаменитым недоучкой Гарварда».
В знаменитый Гарвардский университет Билл Гейтс поступил в 1973 году. Подающий большие надежды программист-самоучка решил пойти по стопам отца и изучать право. Но в этом респектабельном учебном заведении юноша явно скучал: его не интересовали правовые аспекты и законодательные нюансы. Ему нравились две вещи: техника и покер. Гейтс вел себя как настоящий американский студент – сутками играл в карты, сдавал экзамены на «отлично», ни разу не посетив занятий, и жаждал иного приложения своих незаурядных способностей.
И в конце концов дождался. История, уже ставшая частью легенды о рождении компании «Microsoft», гласит: Декабрьским днем 1974 года в Гарвард приехал Пол Аллен. Подобно калифорнийскому урагану ворвался он в комнату своего закадычного друга, потрясая свежим выпуском журнала «Популярная электроника», обложку которого украшало фото «Altair-8800», созданного фирмой «MITS». «Первый в мире микрокомпьютер, способный состязаться с коммерческими моделями» – сообщал заголовок под судьбоносной фотографией. Это была одна из первых ласточек в индустрии компьютеров для рядового пользователя. Ведь основная проблема заключалась в том, что обычному пользователю, не обладающему навыками профессионального программиста, было крайне затруднительно разобраться со столь сложным устройством. Чтобы запустить компьютер в широкие массы, необходимо было новое программное обеспечение, простое и понятное любому человеку. И Гейтсу с Алленом хватило интуиции и таланта, чтобы понять, что они, юные золотоискатели, нашли свою счастливую жилу в этом Клондайке. Друзья тут же позвонили в «MITS» и сообщили, что они разработали версию языка программирования BASIC специально для компьютеров типа «Altair». Это был чистейший блеф – никакого языка у них тогда и в проекте не было. Но компания согласилась рассмотреть их предложение, и работа закипела. Творить приходилось практически вслепую – ни «Альтаира», ни его чипа у молодых людей не было, им приходилось симулировать действия этого компьютера на старой школьной машине «PDP-10». Через полтора месяца авральной творческой деятельности программа была готова и – о чудо! – подошла к «Альтаиру» как родная. Контракт был заключен.
Так родился рынок программного обеспечения! – без лишней скромности резюмирует сегодня Гейтс. Но вместе с этим произошло и еще одно событие, едва ли не более значимое для дальнейшего развития компьютерных и информационных технологий, – рождение компании «Microsoft».
Бросающаяся в глаза почти евангельская схематичность сюжета отнюдь не является надуманной для того, чтобы подчеркнуть значимость этого события. Действительно, между подписанием контракта с «MITS» и созданием «Microsoft» прошло не больше суток. В тот же день, когда президент компании «MITS» заявил, что готов подписать контракт с молодыми программистами, Гейтс и Аллен сделали еще массу дел. Сняли комнату в мотеле через дорогу от офиса «MITS». Созвонились с компанией Пола и деканатом Билла. Первый сообщил, что увольняется, второй – что берет академический отпуск. Потом Билл набрал номер родителей и предупредил, что в течение полугода не сможет их навещать.
– У тебя все в порядке? – забеспокоилась мама.
– Да-да, не волнуйся. Просто я буду очень занят, – ответил Гейтс.
Времени до вечера оставалось немного, но они успели зарегистрировать в муниципалитете Альбукерка товарищество «Microsoft». Это произошло 4 апреля 1975 года.
Открыв свое предприятие, молодые люди вспомнили о школьных товарищах – таких же компьютерных маньяках – и предложили им работу в своей фирме. Это предложение было больше всего похоже на авантюру…
Первые шаги «Microsoft» были, по сути, прогулкой над пропастью. Когда Гейтс и Аллен переехали в Альбукерк и начали работать для «MITS», они связали свою судьбу с начинающей компанией, которая в любой момент могла разориться, что и случилось через несколько лет. Но Гейтс уже бросил учебу и посвятил свое будущее программной индустрии: пути назад в общем-то не было. После того как «MITS» обанкротилась, компаньоны переместили свою едва сформировавшуюся фирму в Сиэтл и наладили отношения с несколькими другими начинающими фирмами, создавая для них программы на основе языка BASIC. В конце 1970-х годов произошел первый кризис индустрии программного обеспечения, который как волна смыл маленькие начинающие компании. «Microsoft» с большим трудом держалась на плаву до 1977 года, когда заключила контракт с «Apple» на изготовление программного обеспечения для компьютера «Apple-2».
Гейтс и Аллен были очень инициативными предпринимателями. Они создали лицензионные программы для многих фирм, пробившихся на рынок в конце 1970-х – начале 1980-х годов и занимавшихся выпуском новых домашних компьютеров. К июлю 1980 года, когда «IBM» наконец решила, что ей пора выйти на компьютерный рынок, «Commodore», «Radio Shack» и «Apple» уже использовали операционные системы, созданные «Microsoft».
Гейтс убедил «IBM» доверить ему разработку программного обеспечения для персонального компьютера, созданного на основе нового шестнадцатибитного микропроцессора «Intel 8088». Гейтс и его компаньоны купили у Тима Патерсона (Tim Paterson) из «Seattle Compute Products» так называемую «Q-DOS» (Quick Disk Operating System – быстрая дисковая операционная система) для 16-разрядных процессоров «Intel» и переработали ее под заказчика. В результате на свет появилась «PC-DOS» – первая версия того, что весь мир знает теперь как «MS DOS». Это достижение было передано «IBM», которая, видимо, не сумев предугадать всей серьезности перспектив индустрии персональных компьютеров, за смехотворную цену оставила авторские права на операционную систему компании «Microsoft». Ошибка, ставшая роковой и хрестоматийной.
Сегодня уже мало кто может представить, что всего этого могло бы не быть – ни «мышки», ни текстового редактора, ни «окошек», позволяющих без всяких интеллектуальных усилий работать с документами, таблицами и рисунками. А ведь тогда мир был бы совсем другим! «Microsoft» реализовал идею персонального компьютера в каждом доме. В «IBM» спохватились и попытались было создать свою операционную систему, но особым успехом она не пользовалась. Поезд, как говорится, ушел. Уже в 1993 году на 90 % ПК во всем мире была установлена операционная система «Microsoft». А состояние Билла Гейтса достигло 7,4 миллиарда долларов.
Наступившая эра Интернета принесла «Microsoft» новые прибыли. Компания выпустила удобный браузер «Internet Explorer» и долгое время продавала его в одном комплекте с «Windows».
В результате этого головокружительного взлета сегодня и в ближайшее время вряд ли кто может оспорить лидерство компании «Microsoft» на мировом рынке операционных систем и программного обеспечения для ПК – ей достается от 80 до 90 % прибылей.
Нарушение антимонопольного законодательства и нечестная конкуренция – самые распространенные, но далеко не самые тяжкие обвинения, которые раздаются в адрес «Microsoft» и лично Билла Гейтса. В 2006 году компанию в судебном порядке обязали выплатить штраф в размере 1,1 миллиарда долларов за нарушение антимонопольного законодательства США. Не так давно, в начале 2008 года, «Microsoft» выплатила очередной штраф, назначенный на этот раз Евросоюзом из-за невыполнения требований европейских органов по защите конкуренции. Сумма штрафа составила 1,4 миллиарда долларов.
Один из исследователей деятельности Гейтса сравнивает его с гигантским медведем, которого преследует стая охотничьих собак. Конкуренты – «Netscape», «Oracle», «Sun Microsystems».
Это почти крестовый поход – не допустить, чтобы мир смотрел в будущее лишь сквозь гейтсовские «окна» – «Windows», – пишет журналист.
Гэри Рибак (Gary Reback), адвокат по антимонопольным делам из Силиконовой долины, много лет представляющий интересы компании «Netscape», в одном из своих обличительных интервью, посвященных деятельности Гейтса, нарисовал следующую, весьма безрадостную картину будущего человечества: Гейтс пытается использовать свою нынешнюю монополию, чтобы затормозить развитие новых технологий. Если «Microsoft» будет позволено вживить свой веб-браузер в оперативные системы, никто не знает, куда отодвинутся пределы его монополии. Он захватит финансовые трансакции, туристический сервис, всё… У них планы монополизировать все, к чему они прикасаются.
Против Гейтса и «Microsoft» объединяются многочисленные юридические фирмы, Федеральная комиссия по торговле, Министерство юстиции США, бывшие друзья, ставшие злейшими врагами. Бывшие единомышленники Гейтса обвиняют его в том, что своими методами конкуренции он подорвал и отравил этическую атмосферу сотрудничества хакеров, которая царила на заре персональных компьютеров. Бывший коллега Гейтса, Роб Глезер (Rob Glazer) , так охарактеризовал своего шефа: Гейтс безжалостный дарвинист. Он не хочет нашей общей победы. Он хочет победы только для себя и поражения для всех остальных.
Гейтса эти обвинения всегда приводили в бешенство.
Если бы не наша беспощадность, где бы мы были сейчас? – говорит он. – «Oracle» и «IBM» давно бы поглотили нас. А разве «Sun», «Lotus», «Netscape» менее беспощадны, чем мы?!
В 1998 году попытка «Microsoft» заставить весь мир пользоваться исключительно ее собственным браузером «Internet Explorer», включенным в очередную версию «Windows», закончилась тем, что антимонопольные органы США вчинили «Microsoft» серьезный иск, обвинив корпорацию в нечестном обращении с конкурентами и потребителями. В ходе судебного разбирательства, где Гейтса допрашивали в общей сложности 17 часов, свидетелями были представлены электронные письма высшего руководства «Microsoft», в которых оно в свое время обещало – буквально – загасить и задушить «Netscape»… Однако перед судом Гейтс и его компаньоны отказались повторить эти «обещания».
Стремление Гейтса к «абсолютной власти» в области компьютерных информационных технологий делает его одной из самых противоречивых фигур в современном мире.
Журнал «People» называет Гейтса воплощением истинного предпринимателя-инноватора. В одной из редакционных статей издание разродилось следующим сравнением: Гейтс в сфере программирования значит столько же, сколько Эдисон в отношении к электрической лампочке: отчасти инноватор, отчасти предприниматель, отчасти торговец, но неизменно гений.
Журнал «Playboy», также всегда щедрый на дифирамбы в адрес «компьютерного гения», в 1991 году опубликовал материал, в котором «Microsoft» упоминается как спаситель индустрии программирования.
Роль DOS как унифицированного компонента большинства персональных компьютеров помогла укрепить позиции США в качестве эпицентра мировой программной индустрии, – писал «Playboy».
В апреле 1991 года «Forbes» поместил фотографию Гейтса на обложке и задал вопрос, смысл которого каждый мог трактовать по-своему: «Может ли кто-нибудь остановить его?»
Этот вопрос не потерял актуальность и сейчас, спустя 17 лет, в течение которых Билл Гейтс еще больше укрепил свои позиции.
Правда, говорят, что появление детей смягчило жесткий и бескомпромиссный характер отца-бизнесмена. Гейтс якобы стал понимать, что в жизни есть вещи поважнее успеха и денег. Рассказывают даже, что во время деловых встреч Гейтс вдруг может достать фотографии своих детей и продемонстрировать их собеседнику с нескрываемой гордостью и нежностью.
Женился Гейтс поздно, только в 1994 году, на Мелинде Френч (Melinda French), которая стала Мелиндой Гейтс. В 1996 году у них родилась дочь Дженнифер, в 1999-м – сын Рори, в 2002-м – дочь Фиби.
История женитьбы Гейтса так же нетривиальна, как и его восхождение в бизнесе. До Мелинды у Гейтса было одно сильное увлечение. В 1994 году на компьютерной конференции он встретил Энн Винблад (Ann Winblad), бизнес-леди, также работающую в области программного обеспечения. У них завязался роман, носивший вначале даже не платонический, а скорее виртуальный характер. Они вели активную переписку по электронной почте. Находясь в разных городах, влюбленные договаривались смотреть один фильм и читать одну книгу, а потом часами обсуждали это по телефону. Энн заставила Билла стать вегетарианцем (расставшись с ней, он снова принялся за мясо). Отдыхая в Бразилии, Энн и Билл проштудировали совместно 1100-страничный учебник Джеймса Уотсона (James Watson) по молекулярной биологии и генетике, а также материалы по биоинженерии. В следующий отпуск в Санта-Барбаре влюбленная парочка слушала записи не романтической музыки, а лекций физика Ричарда Фейнмана (Richard Feynman) из Корнельского университета.
Но в 1987 году они расстались. Энн, которая была на пять лет старше Билла, уже дозрела до замужества, а Биллу еще не хотелось связывать себя узами брака. Однако они остались очень близкими друзьями, настолько близкими, что когда Гейтс решил жениться на Мелинде, он… пошел советоваться с Энн и даже просил ее разрешения на брак! Более того, с согласия жены Гейтс каждый год один из своих отпусков проводит с Энн. Каждую весну они отправляются на затяжной уик-энд в прибрежный коттедж на Аутер-Бэнкс в Северной Каролине.
Мы обмениваемся мнениями о себе и о мире, – говорит Энн.
Мы обсуждаем проблемы биотехнологии, – замечает Билл. А вот с Мелиндой Гейтс изучает не биотехнологию, а… пение. Впрочем, и им не чужды интеллектуальные забавы. Мелинда и Билл решают 1000-клеточные кроссворды, которые готовят специально для них мастера этого жанра.
Дом в окрестностях Сиэтла, в котором сейчас живет семья Гейтса, его хозяин построил, еще будучи холостяком. Этот фантастический дом упоминается в книге Гейтса «Дорога в будущее» («The Road Ahead»), которая была написана им совместно с Натаном Майрволдом (Nathan Myhrvold) и Питером Райнерсоном (Peter Rinearson) и издана в 1994 году на нескольких языках, в том числе и на русском. К книге прилагается компакт-диск с интерактивным путеводителем по дому Гейтса. Общая площадь дома составляет 4 тысячи квадратных метров. Чтобы составить представление о масштабах строения, достаточно сказать, что только гараж дома рассчитан на 28 автомобилей. Дом полностью компьютеризирован. Около 100 компьютеров соединены в сеть и следят за каждым шагом хозяина и гостей, автоматически включают и выключают свет, настраивают телевизор на любимые телеканалы, в нужное время включают музыку, отправляют почту, регулируют температуру воды в ванне и т. д. Каждый посетитель, как и хозяин, получает булавку с личным микропередатчиком, сигналы которого отслеживаются приемными системами и запоминаются на будущее. Таким образом, дом «знает» всех своих обитателей. На постройку дома Гейтс потратил 53 миллиона долларов.
Только земельно-имущественные налоги с жилища Гейтса составляют около миллиона долларов в год. Между тем сам хозяин озабочен отнюдь не тяжестью налогового бремени, а нехваткой пространства, в связи с чем за последние несколько лет Гейтс официально оформлял право на перепланировку и пристройку к дому новых помещений.
Помимо прочего в доме имеется большая увенчанная куполом библиотека. Не чуждый интереса к культурному наследию, Гейтс приобрел некоторое количество различных культурных ценностей, среди которых – собрание работ Леонардо да Винчи «Codex Leicester». К чести Гейтса нужно сказать, что работы Леонардо да Винчи в 2003 году он передал из своего частного владения в Музей искусств Сиэтла. Но стоит ли удивляться? Ведь Гейтса никак нельзя назвать домоседом: здесь он проводит максимум 8–9 часов в сутки.
Билл Гейтс – настоящий трудоголик. Сам он говорит, что порой действительно засиживается за компьютером до четырех утра, но в целом средства массовой информации преувеличивают степень его одержимости работой. Пытаясь доказать, что его жизнь мало чем отличается от жизни миллионов других людей, Гейтс описывал свой обычный день в интервью, данном Дэвиду Ренсину (David Rensin) из журнала «Playboy» в 1994 году: Я в основном работаю до полуночи с перерывом на обед в компании кого-нибудь из сотрудников. Затем я отправляюсь домой и где-то около часа читаю книги или журнал «Экономист». В офис я обычно возвращаюсь к девяти часам следующего дня.
Состояние Гейтса к тому времени составляло около тридцати миллиардов долларов, однако и в последующие годы он продолжал работать по тринадцать часов шесть дней в неделю.
Гейтс искренне недоумевает, почему пресса и обыватели считают его одержимым работой и не перестают удивляться его неустанности. Сам миллиардер убежден, что в его образе жизни нет ничего странного или экстраординарного. В этой связи вспоминается другой американский миллиардер – «король пиццы» Том Монаган (Tom Monaghan). Этот человек, придумавший доставку пиццы на дом за полчаса, считал, что ежедневные трехчасовые пробежки с утяжелением веса в любую погоду, невзирая на жару, дождь, холод или снег, – это всего лишь стремление жить по режиму. Монаган, так же как и Гейтс, считал свое поведение вполне естественным…
Будучи убежденным в том, что по-другому жить просто нельзя, Гейтс распространяет свое отношение к жизни и работе и на своих подчиненных. Все претенденты на работу в компании проходят обязательный тест на коэффициент интеллекта – IQ – и многочисленные тесты и собеседования, призванные определить «интеллектуальные горизонты соискателя». Идеалом для всех соискателей и сотрудников служит, безусловно, сам Билл Гейтс.
Гейтс предпочитает брать на работу блестящие, хотя и малоопытные «молодые мозги», не слишком перегруженные опытом. Таких в «Microsoft» называют «клонами Билла». В отношениях с людьми Гейтс исповедует утилитарный подход.
В офисе Билла Гейтса телефоны звонят редко. Редко звонят они и в других офисах «Microsoft», которые состоят из 35 малоэтажных зданий, окруженных лужайками и рощами белой ели, что создает впечатление университетского городка. Гейтс предпочитает телефону электронную почту. Он работает на двух компьютерах. День и ночь Гейтс рассылает сотни посланий своим сотрудникам.
Вопреки расхожему мнению о том, что Гейтс – маньяк-трудоголик, он успевает не только работать, но и отдыхать. Он сохранил верность своему юношескому увлечению бриджем. Только теперь Гейтс «режется» в бридж не со студентами, а со своим соседом по списку журнала «Forbes» и закадычным другом Уорреном Баффетом. Несмотря на то что Баффет намного старше Билла Гейтса и сравнительно недавно овладел компьютером, два миллиардера отлично ладят. Гейтс неоднократно признавался в том, что Баффет является для него примером и многому научил его. По признанию Гейтса, именно Баффет научил его «быть честным» и показал, как это важно для бизнеса.
Оба миллиардера интересуются миром медиабизнеса. В деловых кругах считают, что когда-нибудь Баффет может стать партнером Гейтса в этой области. (Как-то у Гейтса уже была попытка приобрести CNN.)
Впрочем, помимо бриджа у Гейтса есть и другие увлечения, которые могли бы быть хорошим примером для российских миллиардеров. Гейтс давно и действительно увлеченно занимается благотворительной деятельностью. Основанный им благотворительный фонд «Bill & Melinda Gates Foundation» выделяет деньги на вакцинацию против смертоносных вирусов в Африке, борьбу с голодом, образовательные программы для американских семей с низкими доходами, студенческие стипендии, выведение новых сортов пшеницы, устойчивых к природным катаклизмам и болезням, программы медицинской помощи развивающимся странам, поддержку молодых ученых, покупку компьютеров в школы, разработку вакцины против СПИДа… Потратившие много денег Гейтса ученые-энтомологи в 1997 году назвали в его честь насекомое Eristalis gatesi – вновь открытую разновидность цветочной мухи, обитающей в горных лесах Коста-Рики.
Накануне своего юбилея Гейтс пожертвовал 15 миллионов калифорнийскому Музею истории компьютеров, который собирает исторические вычислительные артефакты наподобие того же «Altair 8800», с которого началась карьера Гейтса-предпринимателя.
(К сведению все тех же российских обладателей многомиллионных и многомиллиардных состояний, у Гейтса нет в собственности океанских яхт, дорогой недвижимости в других странах, и даже частный самолет появился у него сравнительно недавно – до этого Гейтс предпочитал летать эконом-классом и изменил этой традиции, по его словам, только потому, что устал от собственной популярности: другие пассажиры все время норовили взять автограф или задать какой-нибудь вопрос.)
По самым беспристрастным подсчетам, Билл Гейтс тратит на благотворительность каждый шестой миллиард из заработанных. В последние годы Гейтс увеличил бюджет своего благотворительного фонда до 28 миллиардов. Таким образом, Гейтс готов делиться с ближними почти половиной своего состояния. Но и это еще не предел. Согласно завещанию Гейтса, каждый из его троих детей получает только 10 миллионов долларов. Остальные деньги Гейтс намерен передать в собственный благотворительный фонд «Bill & Melinda Gates Foundation».
В марте 2005 года Билл Гейтс был посвящен королевой Елизаветой в рыцари. Он не является британским подданным, поэтому не вправе использовать почетную приставку «сэр», которая передается вместе с рыцарским званием. Но вполне может применять аббревиатуру KBE (Рыцарь Британской Империи) после своей фамилии.
В 1990 году в одном из интервью Билл Гейтс признавался: Я боюсь потерпеть поражение. Это совершенно точно. Каждый день, когда я прихожу в этот офис, я спрашиваю себя: мы все еще хорошо работаем? Не опередил ли нас кто-нибудь? Действительно ли тот или иной продукт принимается хорошо? Что мы можем сделать еще для его усовершенствования?
А в конце июня 2008 года Гейтс объявил, что уходит с поста главного руководителя построенной им империи и намерен боґльшую часть времени посвятить именно благотворительности. Можно ли считать этот шаг свидетельством того, что Гейтс добился своего и теперь ему не нужно бояться конкурентов? Или только таким образом и можно «уйти непобежденным»?
57 миллиардов долларов
Лакшми Миттал
Lakshmi Mittal
На западе Индии, в той ее части, которая называется Раджастаном и находится на границе с Пакистаном, простирается выжженная солнцем пустыня Тар, или, как ее еще называют, Великая Индийская пустыня. Раскаленное добела солнце, горячие ветра и песчаные бури делают этот край практически непригодным для жизни. Местные жители обитают в глинобитных лачугах среди красноватых песков и камней. Голод в раджастанских деревнях такое же нормальное явление, как отсутствие водопровода, электричества и других благ цивилизации. Впрочем, раджастанские города отличаются только тем, что лачуги там строят не из глины, а из бетона, и они на несколько этажей выше. Именно здесь, в раджастанской глубинке, в доме с бетонными полами и гамаками вместо кроватей, 15 июня 1950 года родился мальчик, который впоследствии стал одним из богатейших людей мира. Родители решили назвать его в честь индийской богини благополучия и богатства Лакшми…
Отца мальчика звали Мохан Лаль Миттал (Mohan Lal Mittal). Он был торговцем. По-другому и быть не могло: ведь Мохан Лаль Миттал происходил из племени марвари, которое с незапамятных времен населяло раджастанскую пустыню.
Племя издавна называли индийскими евреями, потому что все его представители, независимо от размера кошелька или образования, занимались торговлей и ростовщичеством и принадлежали к древнейшей касте простолюдинов – вайшьи.
Но принадлежность к касте торговцев и предприимчивому племени марвари ни для кого не являлась гарантией успеха. Вот и семья, в которой родился Лакшми Миттал, перебивалась с хлеба на воду. Семья состояла из 20 человек. Все они жили в городе Садулпур в штате Раджастан.
Главный редактор газеты «Sadulpur Times», хорошо знавший эту семью, позже вспоминал: У них не было постоянного дохода. Вообще никакого дохода! Жили на то, что умудрялся иногда заработать их отец.
Марвари десятилетиями приводили свою историческую судьбу в соответствие с суровыми законами легендарной родины. Считается, что в основе предпринимательского успеха марвари лежит школа выживания в пустыне: Песчаные бури и голод приучили их к долготерпению и умению молча выносить боль и страдание. Нехватка элементарных ресурсов заставляла работать за троих, раскаленный ветер и испепеляющее солнце укрепляли жизнестойкость, а постоянная нехватка воды склоняла к бережливости и экономии. Если б марвари не усвоили этих уроков жизни, они никогда не добились бы общенационального признания как славные воины и ведущие предприниматели.
Суровые условия, бедность и стремление заработать на хлеб толкали наиболее активных и предприимчивых марвари к перемене мест. Постепенно марвари массово заселили Бомбей и Калькутту. Отец будущего миллиардера поначалу торговал металлоломом в порту Карачи. Но это дело не сулило больших перспектив, что не могло не огорчать уважающего себя представителя касты вайшью. И причина этой неудовлетворенности заключалась не в том, что молодой марвари не мог реализовать собственные амбициозные планы. Мохан Лаль Миттал был настоящим индусом, для которого принадлежность к своей касте значила намного больше, чем для европейцев принадлежность к определенной социально-сословной среде. Для индуса его каста – это своеобразная миссия, которую он призван исполнить. Миссия вайшьи – быть хорошими торговцами, служить ближним, развивая свое дело и правильно распоряжаясь своим богатством. По сути, бизнес для вайшьи – это путь к достижению совершенства. У каждой касты есть своя дхарма – свод правил и толкований, которые дают представление о том, как исполнить свое предназначение и стать совершенным.
Что касается дхармы вайшью, то индийский философ и учитель Шри Свами Шивананда в своей работе «Практика карма-йоги» дает ей следующее определение: Земледелие, скотоводство, торговля, благотворительность, совершение жертвоприношений, изучение Вед, вовлеченность в торговлю, финансы и сельское хозяйство являются обязанностями вайшьи, рожденного в своей собственной природе.
Более расширенное толкование дхармы вайшью приводит в своих трудах исследовательница индийской философии и культуры Анни Безант:
Ибо во всем мире дхарма вайшьи есть развитие некоторых определенных качеств. Справедливость, добросовестные отношения этого человека с другими, независимость поведения от побуждения чувств, развитие таких качеств, как проницательность, энергичность, умение балансировать своими долгами, справедливая оплата в честном обмене, а также умеренность, отсутствие расточительности и сумасбродства, выплата справедливого вознаграждения за выполненную работу – все эти качества ведут его к дальнейшему росту. Для вайшьи положительное качество – быть экономным, отказываться платить больше, чем он должен, настаивать на справедливом и честном обмене. Все это развивает качества, необходимые для его будущего совершенства. В своей ранней стадии они иногда неприятны, но с высшей точки зрения это дхарма данного человека, и если она не будет выполнена, позднее может способствовать созданию слабого характера, что повредит его эволюции.
Терпимость – закон для его дальнейшего роста, но нетерпимость – в отношении небрежности или слишком большой щедрости.
Он должен достигнуть богатства путем упражнения таких свойств, как бережливость и исполнительность, и потом употребить это богатство для благородных целей, субсидируя ученых, давая средства на претворение в жизнь достойных планов, для общественного благополучия. Собирать богатство с энергией и проницательностью и тратить накопленное богатство благоразумно – это и есть дхарма вайшьи, результат его природы и закон его дальнейшего роста.
Мохан Лаль Миттал мог бы добавить к этим словам еще многое. Но его призванием был бизнес. А потому, рассудив, что осуществить свое призвание в Карачи он не сможет, торговец перебрался в Калькутту. Отсюда начался путь семейства Митталов к финансовым вершинам.
Мохан Лаль Миттал начал с того, что выкупил за смехотворные деньги убыточный и захудалый сталепрокатный завод. Много времени ушло на то, чтобы привести завод в надлежащее состояние, но все же постепенно глава семьи наладил выпуск стальной продукции для нужд строительства. К новой коммерческой структуре государственные чиновники относились с недоверием, но госструктуры такого же плана требовали больше денег, а результата не давали. Заминки за Митталом-старшим не было. Узнав о предрасположенности правительства, он создал свое предприятие под названием «Железо» («Ispat») и пустил все свои оборотные ресурсы на постройку плавильного завода невдалеке от Калькутты. Доходы семьи вполне позволяли отправить Лакшми получать образование в престижном иезуитском колледже Святого Ксавьера в Калькутте.
К тому времени, когда Лакшми Миттал получил диплом бакалавра коммерции, его отец взялся за постройку еще двух заводов. Империя разрасталась и требовала бесперебойного «питания». Когда у Миттала-старшего возникла проблема с организацией поставок сырья и топлива, Лакшми бросил учебу и взялся помогать отцу на производстве.
Но даже после того как поставками занялся сын, проблемы не исчезли. Первый премьер-министр независимой Индии Джавахарлал Неру хотел построить в стране социализм и поэтому создал мощный государственный бюрократический аппарат. Он тяжким бременем лег на и без того слабую экономику Индии. С приходом к власти Индиры Ганди наметились экономические реформы, но вместе с ними наступило время политической нестабильности. Постоянные смены правительственных чиновников не способствовали эффективной работе крупного бизнеса, успех которого по-прежнему определялся наличием связей в правительстве и возможностью получения государственных заказов. А потому Миттал-старший продал все свои заводы и уехал в Индонезию. Здесь за 15 миллионов долларов он приобрел предприятие, которое специализировалось на металлообработке и изготовлении металлоконструкций. Генеральным директором завода Миттал назначил сына, которому в то время едва исполнилось 25 лет.
На этой должности Миттал-младший сделал открытие, которое дало ему возможность перейти на качественно новый уровень ведения бизнеса. Вникая во все тонкости производства, Лакшми Миттал выяснил, что в качестве исходного сырья дешевле использовать так называемое восстановленное железо. Миталл решил сделать ставку на восстановленное железо – и не прогадал. Производственные расходы существенно снизились.
Вначале Миттал заключил договор на поставку восстановленного железа из Таиланда. Но уже вскоре выкупил завод у своих поставщиков и в течение следующих десяти лет приобрел еще несколько подобных же предприятий по всему миру.
В 1976 году Лакшми Митталом была основана компания «Mittаl Steel», в настоящее время являющаяся крупнейшим производителем стали в мире, с предприятиями в 14 странах на 4 континентах.
В 1982 году в Индонезии Миттал получил разрешение на строительство плавильного комбината, который до сих пор является крупнейшим частным металлургическим предприятием страны. Первое, что он сделал, – заключил договоры на поставку этого самого железа из Тринидада, который привлек ценами и более лояльным сотрудничеством с компанией «Iron & Steel Co of Trinidad & Tobago» («Iscott»). Через некоторое время у «Iscott» возникли серьезные проблемы, и правительство Тринидада выставило ее на продажу. Миттал купил производство, переименовав компанию в «Ispat Caribbean». После этого он приобрел несколько заводов в Германии и Канаде и к началу 1990-х годов зарабатывал почти миллиард долларов в год.
Ключевым для бизнеса стал 1991 год, когда Миттал на свой страх и риск приобрел за 220 миллионов долларов завод «Sibalsa» в Мехико. Предприятие фактически было банкротом, попытки реанимировать его обошлись мексиканскому правительству более чем в 2 миллиарда долларов. Семья Миттала была категорически против сделки. Чтобы соблюсти интересы семьи и продолжить реализацию амбициозных планов Лакшми Миталла, клану пришлось даже на время разделить бизнес. Начиная с 1992 года Лакшми контролировал зарубежные металлургические предприятия, а семья – заводы на территории Индии.
Между тем Лакшми Миттал развернулся и на просторах СНГ, купив в 1995 году Карагандинский металлургический комбинат в Казахстане. Завод в Темиртау казался не лучшим объектом для инвестиций: оснащенный оборудованием 1960-х годов, он пребывал в коматозном состоянии, типичном для предприятий на постсоветском пространстве. К моменту продажи завод представлял собой пример умирающего предприятия: зарплату рабочим не выплачивали по полгода, продукцию реализовывали по бартеру, за долги перед коммунальными службами были отключены вода и отопление. Некоторое время к комбинату присматривались специалисты «U. S. Steel», но сочли эту покупку слишком рискованной. А Лакшми Миттал рискнул – и снова не прогадал.
В модернизацию предприятия Миттал вложил 500 миллионов долларов, не считая взятки в 100 миллионов долларов, которую он заплатил кому-то из казахских чиновников. О том, что факт дачи взятки имел место, официально заявил помощник Миттала вскоре после покупки предприятия! Скандал? Разоблачение? Да полноте! Миттала взятки не смущают, он вообще покупает предприятия только в тех странах, где у него есть связи на уровне правительства. Казахстан в этом отношении мало чем отличается от Индонезии, Румынии, Украины, Польши – список можно продолжать… «Казахская сделка» полностью себя оправдала: сегодня «Ispat Karmet» – такое название получил комбинат – производит более 6,6 миллиона тонн стали в год и приносит существенную прибыль.
Вскоре Миттал приобрел единственную сталелитейную компанию Ирландии, организовав «Irish Ispat». После кризиса в стальной промышленности Лакшми Миттал создал компанию «LNM Holdings» и через нее на собственные средства продолжил скупать металлургические фирмы: «Nova Hut» в Чехии, «Polski Huty Stali» в Польше, «Petrotub» в Румынии, «BH Steel» в Боснии, «Balkan Steel» в Македонии, «Alfasid» в Алжире и «Iscor» в ЮАР.
Затем последовали покупки еще двух десятков предприятий по всему миру, включая скандально известный комбинат «Криворожсталь». В итоге дошла очередь и до мировых гигантов, таких как «Arcelor». Но здесь Лакшми Миттал встретил упорное сопротивление.
«Arcelor» давно стал для Миттала предметом стратегических интересов. Ведь контроль над европейским металлургическим гигантом – входной билет на рынки сбыта развитых стран, где предприимчивому индусу долго не было места.
Но активное «наступление» на «Arcelor» Миттал начал только в январе 2006 года. 13 января Миттал пригласил на ужин в свой роскошный лондонский особняк в Кенсингтоне стоимостью 128 миллионов долларов руководителя крупнейшей европейской металлургической компании «Arcelor» Ги Долле (Guy Dolle). Поскольку обстоятельства этой встречи уже на следующий день были пересказаны по минутам самим господином Долле, можно уверенно утверждать, что после пары выпитых перед ужином коктейлей Миттал напрямую предложил Долле объединить компании. Долле по-европейски деликатно и уклончиво постарался уйти от прямого ответа. Хотя Миттал сразу понял, что это отказ.
Через две недели после этой встречи Миттал позвонил Долле на мобильный телефон и сообщил буквально следующее: «„Mittal Steel“ завтра объявляет о покупке „Arcelor“ за 22,6 миллиарда долларов».
Ошарашенный таким подходом Долле заявил, что это одно из самых враждебных предложений в истории европейского бизнеса.
На протяжении следующих четырех месяцев топ-менеджеры «Arcelor» отчаянно отражали атаки Миттала. Европа стала для предприимчивого индуса своеобразной расплатой за десятилетия ничем не сдерживаемой экспансии, основанной на неприкрытом лоббизме, взятках и других составляющих «азиатского стиля» ведения бизнеса.
26 мая 2006 года «Arcelor» объявил о намерении слияния с российской «Северсталью». Но это не остановило Миттала. При участии американского инвестиционного банка «Goldman Sachs» было подготовлено письмо акционерам и главе совета директоров компании «Arcelor» Йозефу Киншу (Joseph Kinch). Как сообщала газета «Financial Times», в письме содержалась озабоченность существующей процедурой одобрения сделки и призыв изменить ее на невыгодные для «Северстали» условия. Пикантность истории придало то, что «Goldman Sachs» является главным партнерским инвестиционным банком «Mittal Steel».
В итоге Миттал смог убедить совет директоров «Arcelor», что его предложения лучше. И в конце июля 2006 года стало официально известно, что слияние состоялось. Сумма сделки составила 32,4 миллиарда долларов. А Лакшми Миттал стал владельцем самой крупной в мире «стальной империи». Европа сдалась, еще раз продемонстрировав, что пресловутые щепетильность и консервативный подход к ведению бизнеса – не более чем попытка набить цену. После того как Миттал выложил 32,4 миллиарда долларов, разговоры о том, что предложение Миттала – это «грубая попытка „новой Индии“ захватить старую Европу» и обвинения Миттала в «незнании грамматики бизнеса» моментально утихли.
Впрочем, для Миттала все эти заявления, похоже, вообще не имеют значения. Он отлично знает, с чем имеет дело. В 2002 году в Великобритании разразился скандал, который журналисты окрестили «Митталгейт». Выяснилось, что премьер-министр Великобритании Тони Блэр оказал протекцию Лакшми Митталу при приобретении одного из румынских металлургических предприятий, направив рекомендательное письмо премьер-министру Румынии. Взамен Миттал перечислил Лейбористской партии Великобритании два миллиона фунтов стерлингов.
Впрочем, и сам Миттал не чужд патетической риторики на тему «диалога цивилизаций»: Я всегда верил, что способен сделать что-то уникальное. Чувствовал, что мои возможности в Индии являются ограниченными. Но быть индийцем – большое преимущество, когда ты делаешь бизнес в других странах. В Индии люди учатся преодолевать разногласия и достигать компромиссов, потому что иначе в стране, где существуют свыше трехсот языков и этнических групп, невозможно.
Однако эти рассуждения, скорее всего, тоже предназначены для избирательно слышащих европейских ушей. Обычно если Миттал и договаривается с кем-то, то только на своих условиях. Взять хотя бы собственных рабочих. Благодаря тому что жесткая экономия производственных издержек является одной из главных составляющих бизнес-стратегии Миттала, у него всегда были проблемы с социальной стороной работы его комбинатов. То тут, то там вспыхивали бунты, забастовки. Причина проста: шахтеры и рабочие хотят, чтобы уровень их труда оплачивался пропорционально рыночной стоимости. Допустим, в Караганде одна тонна угля стоит 13 долларов, а Миттал продает эту же тонну за цену, превышающую 100 долларов.
В той же Караганде около восьми лет назад Лакшми решил преподнести металлургам и шахтерам «Mittal Steel Temirtau» «подарок», сделав каждого из рабочих «совладельцем предприятия». Всего было выпущено 347 миллионов акций, коллективу досталось 712 тысяч. Рабочие надеялись, что дивиденды будут выходить, как «тринадцатая зарплата». Но не тут-то было! За год один рабочий получал всего 100 тенге (около 22 российских рублей).
На что Миттал не привык жалеть средств, так это на собственную семью. В 2007 году он купил сыну Адите (Aditya) дом за 234 миллиона долларов в одном из наиболее респектабельных районов Лондона. По информации британской газеты «The Daily Mail», в 2008 году миллиардер потратил еще 140 миллионов долларов на жилье для своей дочери Ваниши (Vanisha).
По оценке издания, общая стоимость недвижимости семьи в Кенсингтоне на так называемой «улице миллиардеров» (дом самого Миттала, сына и дочери), где и расположились практически по соседству все их дома, составляет теперь 880 миллионов долларов.
Особняк самого Миттала в Лондоне называют «Тадж-Миттал», он считается самым дорогим домом в мире, его площадь составляет почти 5000 квадратных метров. В строительстве этого внушительного сооружения использовался мрамор, добытый там же, где и камни для индийской достопримечательности Тадж-Махал. Говорят, что даже бассейн в этой резиденции отделан драгоценными камнями чуть ли не из сокровищниц Агры. Специалисты по недвижимости считают дом Миттала вторым по размерам частным домом в Британии после Букингемского дворца, а нынешнюю стоимость оценивают в 500 миллионов долларов.
Бракосочетание дочери Миттала Ваниши, состоявшееся в 2004 году, стало самой дорогой свадьбой в истории.
Для торжеств Митталом был снят на ночь парк Тюильри в Лувре и построен замок в парке Сен-Клу. Само же обручение молодоженов состоялось в Версале. За гостями были посланы двенадцать чартерных «боингов», а жених подъехал к алтарю на золотой колеснице, усыпанной изумрудами. Свадебный гимн молодоженам исполняла Кайли Миноуг, специально выписанная во Францию из Австралии. Во время торжества было подано более 6 тысяч блюд, а закуски для трехсот гостей-вегетарианцев ежедневно доставлялись самолетом. Кроме того, каждая дама, посетившая церемонию, от имени молодоженов получила в подарок lux-сумку с драгоценностями. Всего же празднование длилось 5 дней и обошлось любящему отцу в 66 миллионов долларов.
На этом фоне страсть Миттала к коллекционированию безумно дорогих автомобилей – как раритетных, так и современных – выглядит совершенным пустяком. Образ жизни Миттала, до боли знакомый читателям по примерам российских олигархов, вызывает осуждение индийских вайшью, отличающихся житейской скромностью, набожностью, благотворительностью, честностью в делах и безмерной бережливостью. Такими были предки Лакшми, этих же принципов придерживаются и многие соплеменники Миттала, например клан другого индийского металлургического магната Кумара Бирла (Kumar Birla), который также принадлежит к племени марвари и касте вайшью.
Когда-то отец Лакшми, Мохан Лаль Миттал, передавая сыну бразды правления бизнес-империей, говорил, что самыми главными добродетелями для вайшью являются экономность и скромность. День, когда ты «засветишься», станет началом твоего падения, – завещал Мохан Лаль Миттал. Сын преступил эту заповедь, заменив ее другой: Я не думаю, что мы когда-нибудь сможем сказать себе: достаточно.
В современную историю Миттал вошел как один из самых успешных и удачливых бизнесменов благодаря принципам, которые оставили ему его предки-вайшью и которые передал ему отец. Сможет ли сын доказать, что открытые им «новые принципы» сильнее простых и мудрых правил касты торговцев?