— Средняя температура января двадцать семь градусов.[31] Не так уж и холодно.

– У кого-то есть мысли, что может обозначать эта кличка? – спросила Нина, оглядевшись по сторонам.

– Я думаю, Laughing Out Loud, конечно, но может ли быть так просто? Что мы просто ищем весельчака?

— Повторишь мне это в январе.

– Вы имеете в виду комика? – спросил Нильсен, проведя рукой по лбу.

— А зиму мы могли бы проводить у твоих родителей во Флориде.

Вентиляторы включены, шторы опущены, но жара все равно просочилась в комнату.

— Я уж лучше замерзну до смерти.

– Я не знаю, – сказала Риккардо. – Звучит, конечно, так себе, но вполне может быть. Ему необязательно быть стендапером или кем-то подобным, но да, может, тут есть кто-нибудь известный такими вещами? Привлекать к себе внимание юмором?

Часы на панели приборов показывали одиннадцать сорок семь, а мне следовало позвонить Дику Кернсу сразу после полудня.

Она посмотрела на Луку.

– С ходу в голову никто не приходит, но я наведу справки.

Дорога была весьма оживленная и проходила по открытой местности, меж ферм и небольших городков. Мы уже выбрались из района Адирондакских гор на равнину, окружающую Великие озера. Там, в горах, в этом райском уголке, где медведей больше, чем людей, а дорожное движение незначительное, мы с Кейт тут же привлекли бы внимание и нас бы запомнили. А здесь мы слились с местными обитателями. Пока я держу на привязи свой слишком длинный язык.

– Окей, – продолжил Мунк. – Допросы, допросы и еще раз допросы, сегодня, завтра, неделю – столько, сколько потребуется, пока мы не поговорим с каждой кошкой и мышкой на этом острове. Кевин?

Управлять маленькой «хендай» было легко, но мне-то требовалась машина с приводом на все четыре колеса — на случай если в какой-то момент придется прорываться сквозь ограду клуба «Кастер-Хилл». Например, нынче вечером.

– У меня в списке двенадцать человек, первые скоро придут.

— У тебя много патронов? — спросил я у Кейт.

– Хорошо. Ральф?

Она не ответила.

– У меня то же самое, первые уже ждут.

— Кейт!

– Хорошо. Еще вопросы?

— Два запасных магазина в портфеле.

Все покачали головами.

У меня был один запасной магазин — во внутреннем кармане куртки. Никогда у меня нет с собой достаточно патронов! Может, имея портфель, я бы взял еще один магазин.

– Хорошо, тогда работаем. Не забудьте…

— А в Кантоне продают спорттовары?

Его прервал полицейский в форме, он постучал в дверь и, не дождавшись ответа, просунул голову в комнату.

Она, не отвечая, полезла смотреть в путеводителе.

– Видимо, важно, – сказал Мунк.

— Вот реклама спортивного магазина в Кантоне.

– Э, да, извините, я подумал, что да. Тут стоит какой-то тип и хочет с кем-то поговорить.

— Отлично.

– По поводу?

Дальше мы ехали в молчании, и через десять минут Кейт сообщила:

– Он говорит, что он владелец лодки. Той, где мы нашли убитую. Говорит, что был там тем вечером.

— Здесь сворачивай на шоссе шестьдесят восемь. И смотри не пропусти указатель на гостиницу «Уилма».

– Отправьте его в маленькую комнату, – кивнул Мунк, доставая сигарету из пачки.

— Может, нам самим открыть тут гостиницу? Ты будешь готовить и убирать, а я — стрелять по прибывающим гостям.

Ответа не последовало.

35

Я увидел указатель на «Уилму» и свернул на гравийную дорожку, тянувшуюся через всхолмленное поле, поросшее вечнозеленым кустарником. Впереди виднелся дом в стиле Кейп-Код[32] с крытой верандой.

Лисси Нурхейм закрыла уши руками, когда вертолет после посадки снова взлетел и, увидев два улыбающихся лица, почувствовала, как напряжение в теле немного спало. Мама принарядилась. Надела свое самое красивое платье в цветочек и ту самую нитку жемчуга, которую купила на рынке на Гран-Канарии. Папа выглядел не как франт, конечно, но было видно, что он тоже старался. Симпатичные шорты с карманами по бокам и белая рубашка с короткими рукавами. И не кроксы, а нормальные ботинки с нерастрепанными шнурками.

Я подъехал, остановил машину, мы выбрались наружу и поднялись по ступеням на веранду. Я оглянулся на шоссе, едва отсюда видневшееся.

– Ой, дружочек. – Мама поставила сумку на землю и обняла дочь.

— Ну как? — спросила Кейт.

Папа вышел из вертолета с двумя чемоданами. Ему явно было тяжело, и впервые в жизни он не проявил упрямства и согласился на предложения Александра помочь с багажом.

— Отлично! Именно в таком местечке укрылись Бонни и Клайд.

– Ох, вот это у вас тут погодка, – произнес папа, доставая из кармана носовой платок.

Она позвонила в дверь, и минуту спустя нам открыл джентльмен средних лет:

Вытерев лоб, он улыбнулся, подошел к Лисси и погладил ее по голове.

— Чем могу служить?

Ну вот и хорошо.

— Нам нужна комната на ночь, — ответила Кейт.

Она видела по его глазам, что все в порядке.

— Что ж, вы приехали по нужному адресу.

– На востоке все таааак вам завидуют. – Мама всплеснула руками. – У нас там уже много дней льет…

Она подтолкнула дочь локтем и фыркнула.

– Привет тебе от всех с прошлой работы… и да, от бабушки, конечно.

Это, видимо, у них тут местная шуточка. То же самое они, наверное, скажут, когда вы попадете по «Скорой» в местную больницу с острым аппендицитом.

– Как она?

Мы вошли внутрь, в маленький офис рядом с фойе, и Нед, хозяин заведения, сказал:

Мама чуть наклонила голову набок и посмотрела на папу.

— Свободны два номера наверху и два коттеджа.

– Да нормально. Так ведь?

— Мы возьмем коттедж, — выбрал я.

– Как жаль, что она не смогла приехать, – произнесла Лисси.

Он показал на два фото:

– Ну да. Она уже старенькая, сама понимаешь. Не выдержала бы перелет. Но она передала, что обнимает тебя.

— Вот это «Дом у пруда» — он стоит у воды. А вот это «Дом в поле».

Мама еще раз обняла Лисси.

«Дом в поле» выглядел подозрительно и больше походил на жилой трейлер.

– Вам что-нибудь нужно? – вежливо спросил Александр. – Скоро будем обедать, но, может, что-то хотите раньше? Попить? Выпить? Или еще рановато?

— Думаю, мы возьмем «Дом у пруда», правда, Джон? — повернулась ко мне Кейт.

– О… – воскликнула мама, снова посмотрев на папу. – Может, чего-нибудь с пузырьками бахнем? Было бы неплохо?

— Правильно, — одобрил я и спросил у Неда: — В коттеджах есть телефоны с выходом в город?

Папа кивнул.

— Конечно, есть. И электричество тоже, — усмехнулся он.

– Мне не надо.

Я уже хотел сообщить, что мы прибыли из роскошного курортного отеля, где нет ни телевизоров, ни внешних телефонов, но Нед бы все равно не поверил.

Он огляделся по сторонам.

— В «Доме у пруда» есть кабельное телевидение и видеомагнитофон, и там можно подключиться к Интернету.

– Куда нам?..

— Не шутите? Может, у вас найдется и лэптоп в аренду?

– Вы будете жить в большом гостевом доме, – указала Лисси.

— Есть один. Можете пользоваться бесплатно, если вернете к шести тридцати. В это время моя жена проверяет, что новенького появилось на интернет-аукционе. Покупает всякую дрянь, а потом перепродает. И говорит, будто зарабатывает на этом. Но я так не думаю.

– Сейчас принесу что-нибудь выпить, – улыбнулся Александр. – Оставим чемоданы здесь. Попрошу кого-нибудь их отнести.

Если бы мы сейчас не скрывались, я бы сказал ему, что она, видимо, трахается с каким-нибудь парнем из компьютерно-сервисной компании. Но сейчас я только улыбнулся.

Она видела, что папа нахмурился, но, к счастью, через секунду его недовольство прошло. Он явно настроился на позитив, на пару дней отложив политику в сторону.

Так или иначе, я заплатил за коттедж наличными, что Неду очень понравилось, и он не потребовал с нас никаких удостоверений личности или залога. Он дал мне свой комп — стоимостью примерно в тысячу баксов. Я уже подумывал попросить упаковку пива, раз уж на то пошло, но решил не злоупотреблять его гостеприимством.

Лисси мысленно поблагодарила отца.

Нед дал нам ключи от коттеджа, зачитал некоторые основные правила пользования им и указал направление к «Дому у пруда»:

Мама пришла в себя после полета и заметила наконец, где находится. Выпучив глаза, она прикрыла рот рукой.

— Езжайте на запах.

– Господи. Неужели такое бывает?

Это скорее всего привело бы меня к кухне, но, думаю, он имел в виду, что сначала надо сесть в машину.

– Ну все, все, – прервал ее папа.

Мы с Кейт пошли к машине, и она сказала:

– Да я просто… ну посмотри же, Хенрик.

— Ну видишь, какие здесь милые и доверчивые люди?

Она погладила один из кустов роз, растущих в ряд вдоль ухоженного газона.

— Кажется, у меня украли бумажник.

– Это что… мрамор?

Это замечание она проигнорировала:

– Эва… – вздохнул папа.

— Напоминает Миннесоту, где я выросла.

– Нет, ну ты только посмотри, фонтан! Я бы подумала, что у них есть садовник.

— Что ж, они тут неплохо поработали. Но свое переселение сюда мы обсудим позднее.

– Он у них есть, – сказала Лисси. – Но…

Я поехал на запах, и через сотню ярдов мы увидели маленький дощатый коттедж на берегу пруда.

– Ого! – перебила ее мама. – Это самый большой садовый пруд из всех, что я видела. Не может быть, да здесь рыбы живут. Хенрик, смотри, вон оранжевые. Это что, карпы?

Кейт взяла свой портфель, мы вылезли из машины и вошли в домик. Он оказался вполне приличным строением с гостиной, спальней и кухней, украшенной эклектическим набором вещей, купленных на интернет-аукционе. К задней его части примыкала веранда, выходящая на пруд. И я надеялся, что где-то внутри обнаружится еще и ванная.

– Мама, – осторожно произнесла Лисси, чуть притормозив маму.

– Что, дружочек?

Кейт уже изучала кухню, и я поинтересовался:

– Можно мы не будем говорить обо всем, что у них есть? Обо всех этих вещах? Я бы не хотела, чтобы мы…

— Что там в холодильнике?

Лисси показалось, что мама расстроилась, но через мгновение она кивнула головой.

Она открыла дверцу:

– Конечно, милая, прости. Ты же знаешь, как меня все поражает. Извини, я возьму себя в руки.

— Электрическая лампочка.

– Ты быстро к этому привыкнешь. – Лисси взяла маму под руку.

— Позвони в бюро обслуживания.

– Как добрались?

Она и это проигнорировала, но зато нашла ванную.

– Что? А, хорошо. Твоему отцу, конечно, приспичило припарковаться в мили от аэропорта, и нам пришлось добираться до него на автобусе.

Я снял трубку с телефонного аппарата, стоявшего на письменном столе, и набрал номер Дика Кернса — с оплатой звонка вызываемым абонентом.

– Не на автобусе, а на маршрутном такси на двенадцать человек, – вздохнул папа.

Он подтвердил оплату и спросил:

– Можно было сразу из дома доехать на автобусе, столько же времени заняло бы.

— Почему это плачу я?

– Нельзя же оставлять машину на самой парковке Гардермуэна за тысячу крон в сутки!

— А я в тюрьме и уже использовал бесплатный звонок, чтобы звякнуть своему букмекеру.

– Но с вертолетом все нормально? – спросила Лисси. – Сориентировались?

— Где ты? И кто такая Уилма, чье имя у меня на определителе?

– Очень приятный мужчина, – улыбнулась мама. – Ждал нас с табличкой с нашими именами. Как сейчас модно, я себя чувствовала словно член королевской семьи. Боже мой, да тут еще и…

— Жена Неда. Что ты нарыл?

Она остановилась и посмотрела по сторонам.

— Насчет чего? А-а, Пушкин! Русский поэт. Уже умер. Больше никакой информации.

– Что это?

Дик, видимо, испытывал искушение немного меня подурачить, вместо того чтобы сразу послать куда подальше.

– Конюшня.

— Кончай, Дик. Это действительно важно.

– У них что, лошади?

— Прежде я должен вас спросить, какой у вас допуск.

Последний вопрос она прошептала.

— Пять футов одиннадцать дюймов.

– Эва… – вздохнул папа.

— К сожалению, детектив Кори, большая часть этих сведений не может быть выдана людям менее шести футов ростом, но я тут укажу, что вы уже подали заявку на шестифутовый допуск.

– Ну да, ну да, надо же мне хоть немного насладиться видами, – улыбнулась мама. – Ого-го, а вот и машины.

Расправившись с этой древней шуткой, Дик сказал:

Пора уже идти в гостевой дом, а то папа уже еле сдерживается, но насчет машин Лисси была согласна с отцом.

— Ну ладно. Готов записывать?

Ладно большой дом, конюшня, два гаража, четыре гостевых дома и спа у воды, но машины – нет, они ей не нравились.

— Сейчас. — Тут Кейт как раз вышла из ванной, пододвинула к столу кухонный стул и села. Я включил громкую связь и предложил Дику: — Можешь поздороваться с Кейт.

Показное богатство – да, но в основном все было без кричащей роскоши, в едином стиле и спокойных тонах. Даже статуи в парке за домом были выполнены довольно лаконично.

— Привет, Кейт!

Но машины?

— Привет, Дик.

Нет, без них Лисси вполне могла обойтись.

— Я рад, что вы тоже там и уберегаете этого парня от неприятностей.

– Здесь вы будете жить, – улыбнулась Лисси, открывая дверь в гостевой дом.

— Пытаюсь.

– Господи Иисусе, – произнесла мама, остановившись в дверях, закрыв лицо руками. – Невероятно. Сколько тут вообще комнат?

— Я вам когда-нибудь рассказывал о том случае…

Она бросила сумочку на пол и исчезла в глубине дома.

— Дик, — оборвал я, — у нас мало времени.

– Да-да. – Папа вытер лоб. – Так как у тебя дела? Все готово?

— Ага, у меня тоже. Ладно. Готов?

– Все нормально, – сказала Лисси и, обвив рукой талию отца, приобняла его.

– Может, мы рановато приехали? Еще же шесть дней. Будем тут мешаться?

Кейт достала блокнот, я взял ручку со стола:

– Конечно же нет, папа. Я так рада, что вы приехали. У нас столько дел. Репетиционный ужин сегодня, а завтра портниха придет закончить мое платье…

— Давай!

– Да, наверное, мама тебе с этим поможет.

— Даю. Путов Михаил. Родился восемнадцатого мая тысяча девятьсот сорок первого года в Курске, Россия, Союз Советских Социалистических Республик. Отец погиб в бою в сорок третьем, капитан Красной армии. Мать умерла, больше никаких сведений. Субъект учился… Не могу выговорить эти гребаные русские названия…

Он похлопал себя по карманам и вытащил из шорт какую-то брошюру.

— Давай по буквам.

– Нашел это в аэропорту.

Китовое сафари, Хитра и Фрёйа.

— Хорошо. — Он начал выдавать сведения об образовании Михаила Путова, и у меня уже стало сводить челюсти, пока он не сообщил: — Окончил Ленинградский политехнический институт, факультет ядерной физики. Потом аспирантуру. А потом работал в этом… черт бы его побрал… Курчатов? Ага, Институт Курчатова в Москве… Тут сказано, что это ведущее ядерное заведение в Советском Союзе и малый занимался там исследовательской работой.

– Как думаешь, получится устроить что-нибудь подобное?

Мы обменялись с Кейт многозначительными взглядами.

– Хочешь посмотреть китов?

— Ты именно на это рассчитывал?

– Очень, если у тебя, конечно, есть время.

— Что еще там есть?

– Конечно!

— Ну, потом он вкалывал на кухне, чистил картошку для супа…

– Хорошо, – улыбнулся папа и полистал брошюру. – Тут написано по понедельникам и вторникам, два времени, в одиннадцать и три, отправляется от…

— Дик!..

– Папа, – перебила его Лисси. – У них много лодок. Александр нас отвезет. Когда захочешь, ладно?

— Работал в Сибири, был связан с советской программой ядерных вооружений… — Он по буквам назвал город или базу. — Эта информация вроде как секретная, а начиная с семьдесят девятого года и по девяносто первый, до развала Советского Союза, сведений о нем почти нет.

– Господи, у нас райская кровать, Хенрик. И джакузи. И у каждого своя ванная. И…

— О\'кей… а насколько эта информация надежна?

Восторги мамы прервал Александр, вошедший в комнату с бутылкой в ведре со льдом.

— Часть сведений я получил напрямую от ФБР. Путов у них в списке взятых под наблюдение. Другие сведения почерпнул из автобиографии, которую он выставил на веб-сайте по месту работы.

– Как у вас тут? Я подумал, шампанское подойдет. Нужно же отметить ваш приезд.

— А где он работает?

– С удовольствием, – улыбнулась мама.

— В Массачусетском технологическом институте. Профессор.

– Добро пожаловать, тост, – торжественно произнес Александр.

— И что преподает?

– За молодых, – кивнула мама и подняла бокал.

— Ну не русскую историю.

Их прервал неожиданный рев мотора с улицы.

— Ага…

Новая яркая монструозная машина с ревом заехала на аллею и остановилась у главного дома.

— Еще кое-какие сведения о нем я получил он-лайн из академических журналов. Его очень уважают.

Распахнув дверь, из машины вышла девушка в обтягивающем платье. Приподняв солнечные очки, она приложила бутылку ко рту, с трудом держась на высоких каблуках.

— За что?

– Это?.. – спросила Лисси.

— За ядерное дерьмо. Не знаю. Хочешь, чтоб я тебе это зачитал?

– Беньямин, – кратко ответил Александр. – Извините, я сейчас вернусь.

— Ладно, я потом посмотрю. Что еще?

Он покачал головой, поставив бокал на стол, вышел из дома и решительным шагом пошел к парковке.

— Ну, еще мне повезло в отделении ФБР в Бостоне. Нашел там одного парня, который, как я знаю, любит потрепаться «без протокола». И он сказал мне, что Путов приехал сюда в девяносто пятом году в рамках нашей помощи бывшим советским гражданам с целью использовать здесь болтающиеся без дела таланты, прежде чем эти парни продадутся кому-нибудь другому за более высокую цену. В рамках этой же программы его устроили на работу в МТИ.

— Надо было его просто пристрелить.

36

Дик усмехнулся:

Вернувшись в участок после короткого перекура, Мунк заметил в коридоре овчарку. Когда он вошел в маленькую комнату, там сидел мужчина его возраста с собакой на поводке. Она зарычала, оскалив зубы, и гавкнула.

— Ага, это обошлось бы дешевле. Ну вот, ему купили квартиру в Кембридже, и он по-прежнему получает свои баксы от дяди Сэма. Я к тому же проверил его кредитную историю и выяснил, что его рейтинг — ААА. Никаких долгов или проблем с возвратом кредитов. А это, как нам хорошо известно, снимает половину причин, по которым он мог бы встрять в большую часть нелегальных ядерных делишек, происходящих во всем мире.

– Тихо, Кинг, – сказал мужчина, положив руку на голову псу, что не очень-то помогло.

— Верно. — Но меня беспокоила вторая половина: причины или мотивы, настолько неотразимые, чтобы заставить заняться нелегальными делишками нефтяного миллиардера. Власть, например. Или слава. Или месть.

– Добро пожаловать, я Мунк, а его нужно вывести, – указал Мунк на собаку.

— А почему он оказался в фэбээровском списке лиц, взятых под наблюдение? — спросила Кейт.

– Нет-нет, он добрый, правда, Кинг? Хорошая собачка. Не мешай дяде, ладно?

Пес снова гавкнул.

— Парень из Бостона сказал, что это стандартная процедура для подобных людей. Но у Бюро нет на него никакого негатива. И все же они требуют, чтобы он уведомлял их, когда куда-то уезжает, поскольку, как говорит этот парень, Путов — ходячее хранилище таких секретов, которые нельзя передавать странам, ведущим нелегальную работу над ядерной программой.

Мунк вздохнул и крикнул в коридор.

— А Путов уведомил бостонский офис, что намерен уехать из города?

– Лука?

— Не знаю, я этим не интересовался. Мне и так здорово повезло, что он мне попался и все это рассказал «без протокола». Но мои вопросы касались только прошлого.

– Да?

— Жена у него есть? — спросила Кейт. — И дети?

– Можете подойти?

— Двое взрослых сыновей перебрались сюда в рамках той же программы. На них — ничего. Жена, Светлана, не очень хорошо говорит по-английски.

– Нет-нет, Кинг не доставит нам проблем. Он может остаться. Правда, Кинг? Вот так, хороший мальчик.

— Вы с ней общались?

Пес обнажил зубы и зарычал.

— Ага. Позвонил им на квартиру. Но перед этим звякнул ему на кафедру, в МТИ. Его секретарша, мисс Крэбтри, сказала, что он прислал ей е-мейл в субботу и сообщил о задержке до вторника — до сегодня. Но его там нет и никто ничего не слышал. Думаю, он все еще в ваших краях. А?

– Вы незрячий? – спросил Мунк.

— Мы не знаем. — «Странно, — подумал я. — Он отменил заказ на рейс в двенадцать сорок пять на Бостон прошлой ночью, но до сих пор не связался с институтом или авиакомпанией, чтобы заказать билет на следующий рейс, который, насколько я помню, будет в девять пятьдесят пять завтра утром. И на арендованной машине в Бостон не уехал — ее вернули в офис компании».

– Нет, а что?

— Его секретарша беспокоится? — спросила Кейт.

– Может у вас есть еще какая-то болезнь, потеря слуха или снижение физических функций, что делает необходимым для вас присутствие собаки-поводыря?

— Не могу сказать. Отвечала она четко и профессионально, и у меня не было оснований на нее давить. Так что я позвонил Светлане, а та мне говорит: «Его нет дома». Тогда я спрашиваю: «А когда будет?» — отвечает: «Во вторник». А я: «Вторник — это сегодня», — она: «Званить патом», — и вешает трубку.

– Нет, Кинг не…

— Званить патом?

– Хорошо, – прервал его Мунк.

– Да? – сказал Лука, просунув голову в дверь.

— По-русски это значит «позвоните позже». Ну, я позвонил попозже, минут двадцать назад, и сказал: «Мне очень нужен Михаил. Он выиграл миллион долларов в лотерею „Ридерз дайджест“, и ему срочно нужно потребовать выигранные деньги». А она говорит: «Денги? Какие денги?» Как бы то ни было, его нет дома, иначе она бы его послала забирать бабки. Значит, этот парень пропал?

– Прогуляйтесь с этой собакой вокруг дома.

Мунк закрыл за ними дверь и сел на стул.

— Может быть. Что-нибудь еще?

– Так-то лучше. Здравствуйте. Я Холгер Мунк. А вы?..

— Нет. Все в рамках базового бесплатного предложения.

– Рогер, – представился мужчина и немного на взводе подал руку следователю.

— А номер его сотового ты не узнал?

– Привет, Рогер, чем могу вам помочь?

— Я спросил у Светланы и у секретарши, но они не дали. Могу спорить, что сами они ему звонили, и не раз.

Плотного телосложения Рогеру с лысым теменем и седеющей бородой было, наверное, под пятьдесят. Он был похож на отца Пеппи Длинныйчулок, вернувшегося из очередного морского путешествия. Золотая сережка в ухе. Тельняшка. Кожаный жилет. Обрезанные джинсовые шорты с пятнами краски повсюду.

— Хорошо. А как насчет телефонной компании? Или, может, отделения ФБР по Бостону?

– Это моя лодка. И я знаю, кого вы ищете.

— Я попробую узнать в телефонной компании. Но этому своему парню в ФБР звонить не стану. Я уже и так его выдоил; он очень мне помог, но потом стал задавать лишние вопросы. Там больше не стоит мутить воду, если, конечно, ты не намерен поднимать бучу.

– Правда?

— Ладно, оставим это пока.

Мунк потянулся за ручкой и блокнотом, лежавшими на столе.

— Кейт, ну почему я влез в это дело? Когда я работал на АТОГ, у них были свои собственные компьютеры, телефоны и досье.

– Извините, что не пришел раньше, был в городе. Вчера открывали выставку. Галерея SG на Хьёпманнсгата. Пришло много народу. Я даже продал пару картин.