Когда в церкви зажгли свечи, Адди пошла по проходу под руку с отцом в длинном белом платье. Юбка и лиф были украшены белоснежной вышивкой. Широкая атласная лента и турнюр подчеркивали тонкую талию. Вся в белом, с обрамляющими лицо темно-каштановыми волосами и сияющими фиалковыми глазами, Адди Кассатт казалась ангелом.

Все вокруг заметили, какой счастливой она выглядит. И особенно Джесс Стюарт, потерявший дар речи при виде женщины, которая шла – нет, плыла – к нему. Он привык видеть Адди в простых практичных хлопковых платьях, какие носили работящие жены рыбаков. И даже в повседневном тряпье Адди была сногсшибательна. Но теперь, в этом наряде… Джесс затаил дыхание и возблагодарил Господа за удачу. Он запросто мог упустить ее в погоне за более «подходящей» женой, а теперь станет мужем обожаемой им женщины, и ему позавидует каждый мужчина в Грейт-Бэе.

Наблюдая, как молодая красивая пара обменивается свадебными клятвами, многие старики вспоминали день появления Адди на свет. Ослепляющий туман. Мари, услышавшую зов озера и родившую прямо в воде. Маленького Джесса, который нашел недалеко от своего дома спокойно плавающего младенца. И вот теперь эти двое клялись друг другу прожить вместе всю оставшуюся жизнь. Сидевшие в церкви на скамьях задумались, возможно ли такое. Неужели правда, что некоторые люди в самом деле созданы друг для друга? Казалось, живое подтверждение этих романтических представлений прямо перед ними. Некоторые жены бросали на мужей косые взгляды, сетуя, что их судьбы сложились совсем иначе. Того ли мужчину я выбрала? Неужели это все, что я заслужила? Смогу ли я еще когда-нибудь полюбить?

Кое-кто задумался о тех жизненных дорогах, по которым не решился пойти. О возлюбленных, которых сочли неподходящими по воле родителей или по другим причинам. О любви, потерянной где-то в озере или в лесу. О мужьях, которые однажды утром без предупреждения ушли из дома и больше не вернулись.

Когда сын Дженни Стюарт произносил у алтаря те же самые слова, которые его родители сказали друг другу тридцать с лишним лет назад, она крепко сжала ладонь мужа. Тот взглянул на нее полными слез глазами. Она поцеловала его в щеку и прошептала:

– Я так рада, что вышла за тебя.

Фил Стюарт всегда был немногословен и открывал рот только по делу. Но в этот день он удивил жену, улыбнувшись ей и прошептав:

– Мы с тобой прожили замечательную жизнь, правда?

Дженни не могла вымолвить ни слова. У супругов действительно была прекрасная жизнь, но она подходила к концу, и Дженни, сжимая ладонь мужа, понимала это, как никто другой. Филу уже ничего не поможет – ни надежда, ни молитва о чуде. Дженни видела, как он страдает все сильнее, проводя в постели целые дни. То, что он сумел принарядиться, прийти и улыбаться здесь, на свадьбе сына, – уже чудо. Дженни знала, что новая жизнь начинается не только для ее сына, но и для нее самой: скоро она станет вдовой. Сидя бок о бок с мужем в освещенной свечами церкви, в лучах закатного солнца над озером, в атмосфере любви и счастья, Дженни Стюарт вновь и вновь повторяла молитву, обращенную к Господу и ко всем, кто услышит ее: Спасибо тебе за все, что у меня есть. Пожалуйста, облегчи страдания Фила в его последние дни.

После церковной церемонии на свадебном торжестве было много смеха, еды, выпивки и песен. В толпе гостей Адди старалась поговорить с каждым и поблагодарить за то, что пришли. Она беседовала со старым мистером Петерсоном, когда новоиспеченный муж взял ее под руку и повел на другой конец зала.

– Тебе обязательно нужно кое с кем познакомиться, дорогая, – улыбнулся Джесс. Они протиснулись сквозь толпу к другой молодой паре примерно их возраста. Адди никогда их раньше не видела.

– Ну, старик, самое время представить меня своей очаровательной невесте, – сверкнул белоснежной улыбкой незнакомый молодой человек.

– Дорогая, позволь представить моего бывшего соседа – мы вместе жили в одной комнате, когда учились в университете – и нынешнего работодателя Гаррисона Коннора и его очаровательную жену Селесту, – гордо произнес Джесс. – Гарри, Селеста, это моя жена Адди.

– Твоя жена, – улыбнулась мужу Адди. – Мне нравится, как это звучит.

– Привыкайте, дорогая, – рассмеялся Гарри. – Теперь это звание на всю жизнь.

– Рада познакомиться, – Адди протянула ему руку. – Джесс много рассказывал про вас.

– Надеюсь, не слишком много? – Гарри рассмеялся и похлопал приятеля по спине. – Многие из этих историй лучше оставить в прошлом, да? Мы же теперь степенные женатые джентльмены.

– Адди, с нетерпением жду встречи с вами в Уортоне, – с улыбкой сменила тему Селеста. – Мой муж строит там дом для нас, а вы, насколько я понимаю, тоже собираетесь поселиться в этом очаровательном городке.

– Да, именно так. – Адди взяла ладони Селесты в свои. – Так чудесно, что рядом будут знакомые лица, когда мы переедем в Уортон. Меня немного пугает перспектива уехать из дома в новое место, где я не знаю никого, кроме Джесса.

– Cделаем все, чтобы вам понравилось там, – подмигнул ей Гаррисон.

– Селеста, Адди никогда не уезжала далеко от дома, – пояснил Джесс, приобняв жену. – Я уже говорил об этом Гарри. Вы не против взять Адди, так сказать, под свое крылышко, когда мы переедем в Уортон после медового месяца? На новой должности мне придется иметь дело со многими людьми, а моей милой деревенской женушке нужно научиться всем тонкостям устройства идеального званого ужина.

– С удовольствием, – тепло ответила Селеста, беря Адди за руку и отводя в сторонку от мужчин. – Мужчины думают, что это очень сложно. На самом деле достаточно выглядеть очаровательной и держаться с изяществом – а у вас и того и другого явно в избытке. У вас все получится.

* * *

Через две недели после свадьбы Джесса и Адди Фил Стюарт умер в своей постели в присутствии жены и священника. Молодожены узнали об этом, как только вернулись из Чикаго после медового месяца. Джесса с женой увлек водоворот походов по магазинам в большом городе, а Адди пришла в восторг уже от одного путешествия на поезде. Покупки в крупнейших универмагах и прогулки по городским улицам казались сном для молодой женщины, никогда не выезжавшей из крошечного Грейт-Бэя. Адди восхищалась озером Мичиган, так похожим на Великое озеро, у которого она выросла, и в то же время совершенно другим. Все-таки это обычный водоем. А ее озеро живое.

В тот самый час, когда умер Фил Стюарт, на крыльцо нового дома Джесс и Адди в Уортоне прибывали все новые и новые коробки с платьями, постельным бельем, посудой и подсвечниками, купленными во время свадебного путешествия, – все, что нужно молодой паре, чтобы со вкусом обустроить новую жизнь.

Вот так одновременно завершилась жизнь отца и началась новая жизнь сына. Если бы Джесс имел привычку задумываться над подобными вещами, совпадение могло показаться ему странным. Но он не задумывался. Джесс даже так и не узнал точного времени смерти родителя. Главное, для него самого началась новая жизнь.

Глава 19

Он обнимал ее. Она прижалась губами к его шее и обвила его ногами. Он нежно шептал ей на ухо признание в любви. Затем сцена переменилась: все, что было видно Кейт, – дождь за окном. Грохот грома, вспышка молнии, крики. А потом все стихло. Белизна оплела своими щупальцами и дом, и ее саму. Куда делось озеро? И соседние дома? Где Джесс? Она почувствовала острую боль в животе и поняла, что время пришло.

Туман заберет твое дитя.

Кейт проснулась в испуге. В окна струился солнечный свет, а на груди лежала огромная собака.

– Доброе утро, девочка, – женщина почесала мягкий мех Аляски и какое-то время лежала, пытаясь понять, что произошло накануне вечером и было ли это на самом деле. Она плохо помнила вчерашнее.

Кейт вспомнила свои сны. Образы и звуки мелькали перед ней один за другим. Женщина с фиалковыми глазами в объятиях мужа. Озеро под проливным дождем. Огромные волны, бьющиеся о берег. Чьи-то крики и упреки. Шипящие угрозы. Туман.

Она выбросила все из головы, выскользнула из-под одеяла, быстро приняла душ, оделась и спустилась вниз в поисках Саймона. Он тихо говорил по телефону в библиотеке. Когда Кейт вошла в комнату, он тут же прервал разговор.

– Ты встала! – улыбнулся ей кузен и сказал в трубку: – Она проснулась. Перезвоню позже.

И положил трубку.

– Давай завтракать!

– Кто это? – искоса взглянула на него Кейт. – С кем ты обсуждал меня?

– Джонатан, если тебе так важно, – признался Саймон. – Конечно, мы обсуждали тебя. Твой Великий Озноб [16]встревожил нас обоих. Как себя чувствуешь?

– Хорошо. Цела и невредима, – Кейт обхватила себя руками и поежилась. – Но вчера все было так странно, да? Если дело в вирусе, он какой-то быстро проходящий. Сейчас со мной все в порядке.

– Точно? – покосился на нее Саймон. – Ты немного бледная.

– Да, точно. Просто…

– Просто что?

– Кажется, мне слегка не по себе. Сначала сны, а теперь вот это…

– Понимаю, – вздохнул Саймон. – Давай выпьем кофе. После кофе все устаканится.

Они устроились за столом у окна, Саймон уже поставил корзиночку с круассанами, тарелки с клубникой, голубикой, дынными ломтиками и кофе во френч-прессе. Кейт налила себе немного кофе, добавила сливки и сделала первый глоток.

– Ночью что-нибудь снилось? – поинтересовался Саймон.

Она кивнула:

– Да, но я толком не разобрала. Просто какие-то картинки.

– Опять из жизни нашей загадочной незнакомки?

Кейт снова кивнула, припоминая.

– Пожалуй, сегодня займусь разбором сундуков на третьем этаже. – Она отщипнула кусочек круассана и отправила в рот. – Мне понравилась твоя идея поискать дневник или ежедневник.

Кузен покачал головой:

– А по-моему, не лучшая идея. Там очень много пыли, а учитывая, что произошло вчера вечером…

– Я в порядке, Саймон. Правда в порядке.

Кузен нахмурился:

– Отдохни хотя бы денек. Расслабься. Сними стресс. Сделаешь это ради меня?

Кейт улыбнулась:

– Ладно. Хотя ты слишком беспокоишься.

Она сделала еще глоток кофе.

– На самом деле я тоже немного беспокоюсь. Возможно, вчера вечером у меня была странная вспышка гриппа, хотя я не уверена. Мне кажется, это как-то связано с нашей загадкой.

– Понимаю.

– Сны о той женщине – это одно, но вчера был не сон. Знаю, это покажется безумием, но я будто почувствовала то же самое, что чувствовала она в ледяной темной воде.

– А учитывая, что нашу незнакомку убили… – Саймон вспомнил брачный контракт Кейт.

– Вот именно. Думаю, чем скорее я разгадаю эту тайну…

– …тем скорее это все прекратится, – закончил за нее кузен.

– Вот-вот. – Кейт разломила слоеный круассан и сделала большой глоток кофе. – Но до того, как я поднимусь на третий этаж, мне нужно кое-что сделать.

– И что же? – прищурился Саймон.

– Сделаю – скажу. – Кейт отодвинула стул. – Собираюсь кое-кому позвонить и не хочу, чтобы ты меня отговаривал.

Не успел Саймон возразить, как она поспешно скрылась в библиотеке, сняла трубку, достала из кармана визитку и набрала номер.

– Стоун слушает.

– Привет, детектив Стоун! – выпалила она, даже не успев придумать, что собирается сказать. – Это Кейт Грейнджер.

– Привет, Кейт Грейнджер. Сегодня утром Куини очень скучала без Аляски у озера.

Кейт улыбнулась в трубку:

– Аляска сейчас во дворе. Я еще не выгуливала ее.

– Так поздно? Какая ленивая хозяйка, – поддразнил Стоун.

– Поверь, она уже громогласно высказала свое недовольство, – хихикнула Кейт. – Но я попросила передышку. Выдалась тяжелая ночка.

– Да? – Тон Стоуна сразу стал серьезным. – Надеюсь, ничего страшного?

И зачем только она сболтнула то, о чем не собиралась говорить?

– Нет-нет, – пошла на попятную Кейт. – Ничего страшного. Я не поэтому звоню.

– Тогда чем могу быть полезен?

Кейт глубоко вздохнула.

– Наверное, мой вопрос прозвучит странно, но… Ты сам видел на берегу тело этой женщины?

– А что?

– Мне просто интересно. Ответь, сделай одолжение.

– Да, видел. Я сказал правду – теперь твоя очередь. Почему ты об этом спрашиваешь?

– Может, пообедаем вместе? Мне нужно кое-что тебе показать – кое-что нашла… Хотя я не уверена – совсем не уверена, мне кажется, это может пригодиться в расследовании. Тебе точно стоит на это взглянуть.

Снова молчание в трубке. Детектив Стоун явно не из тех, кто много болтает, подумала Кейт.

– Пообедать не могу, а если позже? – предложил он. – Скажем, часа в три?

– Тогда встретимся в доме Гаррисона.

– Хорошо. Увидимся в три.

Он положил трубку. Кейт стояла и слушала гудки, спрашивая себя, правильно ли поступила.

Она вернулась к Саймону, который подлил ей свежий кофе.

– И чем ты там занималась?

Кейт с трудом опустилась на стул.

– Кажется, я поступила не очень умно.

Саймон нахмурился:

– Ты позвонила Кевину?

Она покачала головой.

– Я позвонила тому детективу. Нику Стоуну.

– Вот как? – Кузен приподнял брови. – И зачем же понадобилось звонить очаровательному мистеру Стоуну?

– Захотелось показать ему фотографию, которую мы нашли, – призналась Кейт. Теперь, когда она сказала это вслух, причина показалась ей совсем глупой.

Саймон прищурился.

– Правда думаешь, что это разумно? Что, по-твоему, он будет делать с фотографией столетней давности?

– Не знаю. Но я уверена, что на снимке та самая женщина, и мне кажется, что я должна ему рассказать.

– Но зачем? – удивился Саймон. – Кейт, ты ничего ему не должна. Он расследует убийство здесь и сейчас. И подозревает тебя.

Она покачала головой:

– Нет, уже не подозревает. И не забывай, что он серьезно воспринял мое признание насчет снов. Я несколько часов искала лицо этой женщины в картотеке!

– Что-то наша Кейт слишком рьяно его защищает. – Брови Саймона опять поползли вверх. – Итак, где и когда ты собираешься встретиться с этим добрейшим детективом? Я бы притаился где-нибудь рядышком – как муха на стене – и послушал.

– После обеда. И тебе совсем необязательно становиться мухой на стене – можешь оставаться, как обычно, мухой в супе. Стоун придет сюда.

Саймон захихикал:

– Мой день только что стал гораздо интереснее.

Кейт перегнулась через стол и ущипнула его за руку.

– И все-таки я пороюсь в сундуках на третьем этаже. Как только выгуляю Аляску.

– Вчера вечером она не отходила от тебя ни на шаг, – сообщил кузен. – Сидела на кровати и приглядывала за тобой. Я видел это каждый раз, когда заходил проверить, как ты, – а проверял часто. Стоило просунуть голову в комнату, как она смотрела на меня с выражением «у меня все под контролем».

Кейт улыбнулась и отодвинула стул от стола. Она чувствовала себя счастливой оттого, что за ней присматривают целых две пары глаз.

Через час, хорошенько прогулявшись по холодку, Кейт сидела на полу в бальном зале перед открытым сундуком, перебирая его содержимое. Рядом растянулась Аляска.

– Значит, ты настроена решительно, да, дорогая?

Кейт не услышала слов Гаррисона Коннора и не увидела, как он уселся рядом с ней. Она рылась в сундуках. В них хранилось столько загадок и секретов обитателей дома Гаррисона, что Кейт жизни не хватит разгадать их все.

Она переходила от одного сундука к другому, перебирая памятные вещицы и сувениры.

Гаррисон встал и подошел к стене с окнами, попутно почесав Аляску за ушами.

– Какое запустение, – вздохнул призрак, проводя пальцем по пыльным ставням. – Я так рад, что вы с Саймоном наведете порядок.

Кейт не слышала этих слов, а вот ее телохранительница услышала. Аляска навострила уши и с большим интересом уставилась на окна. Не настороженно, а просто с интересом. Как будто собака понимала, что призрак Гаррисона Коннора не собирается причинять им вреда.

– Если тебе так нужны ежедневники, дорогая, они здесь. – Гаррисон подошел к сундуку в углу и постучал по крышке. Та распахнулась и с глухим стуком ударилась о стену позади.

Кейт вздрогнула, обернулась, перевела взгляд с сундука на Аляску, а затем обратно.

– Как странно, – пробормотала она.

Она поднялась на ноги, пересекла зал и подошла к сундуку.

– Ежедневники под скатертями, если что, – подсказал Гаррисон ей на ухо. – Загляни поглубже.

Кейт тут же, будто сама додумалась, стала доставать из сундука старые изящные скатерти с пожелтевшими от времени кружевами. Складывала их на полу, тщательно разглаживая одну за другой. Вытащила последнюю, заглянула в сундук, и у нее по спине пробежала дрожь. На дне лежала стопка маленьких книжечек в кожаных переплетах. Кейт вытащила одну, перевернула и посмотрела на обложку.

Там была надпись «Приемы».

Вот он! Ежедневник! Наконец она нашла его!

Кейт снова заглянула в сундук. Нет, она нашла целую кучу ежедневников.

Она открыла книжечку на первой странице – «Приемы, 1904». Значит, они пронумерованы по годам. Кейт бегло пролистала страницы и поняла, что это список званых обедов, вечеринок и других мероприятий, проходивших в доме Гаррисона. Там перечислялись гости, меню и поводы для торжества.

Кейт хотела взять всю стопку, когда Аляска хрипло и утробно зарычала.

– Господи, – пробормотал Гаррисон. – Опять. Только не это.

– Я хочу, чтобы она убралась из этого дома, – заявил женский голос.

– Не тебе решать, – ответил Гаррисон уже громче. – Сама убирайся. Это мой дом.

– Посмотрим, чья возьмет.

Кейт обернулась. Она знала, что эта порода собак рычит редко, если вообще рычит. Оказалось, Аляска смотрит в угол комнаты, опустив голову, уставившись в одну точку и оскалившись. Кейт застыла с открытым ртом. Она никогда не видела, чтобы ее милая Аляска скалилась на кого-нибудь. Или на что-нибудь.

– В чем дело, девочка? – прошептала она. – Что ты там видишь?

Ей вдруг стало холодно, будто температура вокруг резко упала. Но это был не такой холод, как вчера вечером, – он шел не изнутри, а снаружи, словно промерз весь зал.

Теперь желтые глаза Аляски смотрели в ее сторону: не на саму Кейт, а куда-то ей за спину.

Кейт повернула голову, проследив за взглядом Аляски, и заметила темную фигуру. Ее контуры менялись и двигались, но не так отчетливо, как у тени. Она словно клубилась и колыхалась изнутри, напоминая тучи в небе перед грозой с градом.

Кейт захотелось бежать, броситься вниз по лестнице, как в детстве, но она не могла пошевелиться.

А потом невидимые руки коснулись ее горла, царапая, сжимая и душа. Кейт попыталась закричать, но тщетно. Попробовала схватить сдавившие ее шею руки, но это было все равно что хвататься за воздух.

– Отпусти меня! – закричала Кейт, пытаясь отдышаться и оттолкнуть невидимого нападавшего. А затем Аляска прыгнула на нее, опрокинула Кейт на спину и бешено залаяла, издавая жуткие гортанные звуки, как терзающий добычу волк. Но собака нападала не на Кейт. Аляска лаяла на бесплотного агрессора, клацая челюстями и вытягивая голову вперед, пытаясь укусить.

А потом вдруг все закончилось. Кейт лежала, закрыв лицо руками, пока Аляска не перестала рычать. Потом взглянула из-под сомкнутых пальцев и увидела стоящую над собой собаку – Аляска немного успокоилась, но все еще была настороже и тяжело дышала.

Кейт села, обняла ее за шею и зарылась лицом в мягкий мех. Аляска вырвалась из объятий и начала расхаживать по залу, остановившись у двери, ведущей на лестницу. Когда она пару раз взвыла, Кейт все поняла.

– Сейчас спустимся, девочка. – Она поднялась на ноги, огляделась по сторонам и потерла ладони друг об друга. Схватила из сундука всю стопку ежедневников и бросилась вниз по лестнице, Аляска спешила следом.

Глава 20

Кейт спускалась так быстро, что, добравшись до подножия лестницы, с глухим стуком врезалась в стену напротив. Постояла пару секунд, прислонившись к стене лбом, глубоко дыша и пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Кейт чувствовала себя как в детстве, когда они с Саймоном нарочно пугали самих себя на третьем этаже. Неужели там действительно кто-то есть и дело не только в слишком живом детском воображении?

Кейт не хотелось выяснять. Она захлопнула дверь на третий этаж и повернула ключ, оставленный Саймоном в замке. Конечно, глупо надеяться, что запертая дверь защитит остальной дом от того, что скрывается наверху, но Кейт все равно почувствовала себя безопаснее.

Саймона она нашла в гостиной.

– В чем дело? Выглядишь так, будто призрака увидела.

Она колебалась, не рассказать ли Саймону о том, что случилось наверху, но потом передумала. Не знала, как описать это словами.

– Посмотри, что я нашла. – Она продемонстрировала стопку книжек.

Саймон уставился на ежедневники с открытым ртом.

– Глазам не верю! Уже посмотрела их?

– Думаю заняться этим после обеда. – Кейт положила стопку на край стола. – У тебя не найдется свободной минутки, чтобы прогуляться?

Вскоре Саймон с Кейт спускались с холма в сторону города. Стояла ранняя осень, яркий погожий день. Кейт заметила первые желтые проблески на листьях кленов, встречающихся по пути. Воздух приятно холодил кожу, успокаивая и восстанавливая силы.

Кейт вновь и вновь прокручивала в уме фразы, пытаясь подобрать слова и рассказать Саймону обо всем. Она знала, что должна рассказать, – все-таки Саймон и Джонатан живут в этом доме. Но Кейт и сама не вполне поняла, что именно произошло. В конце концов она просто выпалила:

– По-моему, я видела на третьем этаже призрака.

– Каспера? Значит, кто-то из нас – Венди [17]?

– Нет, я серьезно.

Саймон посмотрел на нее.

– Почему ты так решила? На третьем этаже что-то произошло?

– Кажется, да.

Кузен задумался.

– Знаешь, я не слишком удивлен. Мы с Джонатаном, начав ремонт, сталкивались кое с чем необычным – в основном по ночам. Но мы никогда не обращали на это особого внимания.

– Почему?

– Дом старинный, с историей. Здесь жило и умирало много поколений. Неудивительно, что тут обитает парочка призраков. Но помни, Кейт, все они – наши предки. Наши родственники. Бабушка Хэдли, например. Призраки дома Гаррисона не причинят нам вреда.

– Кроме дамы на портрете.

Саймон фыркнул.

– Ну да. Кроме той старой мегеры – уж не знаю, кто она такая.

Кейт вспомнила случившееся наверху.

– Ты говоришь, местные призраки – наша семья, но этот призрак показался таким… не знаю, как лучше сказать… Злобным.

– В каком смысле – злобным? – прервал ее Саймон. – Что там произошло?

– Знаю, это прозвучит странно, но я почувствовала чьи-то руки на горле. Они царапали меня. И Аляска словно с ума сошла: рычала и пыталась укусить что-то невидимое. Нападала с такой яростью. Если бы там был человек, она бы разгрызла ему кость.

Саймон побледнел:

– Да ты шутишь…

Кейт покачала головой:

– Нет, не шучу. Все это так странно и пугающе. Меня вроде как пытались задушить.

Саймон прищурился и отогнул воротничок Кейт, чтобы взглянуть на ее шею. Судорожно вздохнул и вытаращил глаза.

– В чем дело? – спросила она.

Кузен молча взял ее за руку, завел в магазин женской одежды на противоположном углу улицы и увлек к зеркалу в примерочной.

– Смотри, – он взял ее за плечи и подтолкнул к зеркалу.

Кейт расстегнула воротник и увидела на шее череду царапин – как от ногтей. Она уставилась на отражение Саймона.

– Что это такое? – глаза Кейт округлились.

Кузен покачал головой:

– Не знаю. В доме Гаррисона никогда такого не было. Ни до, ни после смерти бабушки. Ведь я уже говорил, что если здесь и есть призраки, то только наших родных.

– Но тогда кто сделал это? Или что?

Саймон приобнял ее сзади и положил подбородок ей на плечо, глядя в зеркало на их отражения.

– И почему?

Кейт почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Я как раз нашла ежедневники. Возможно, призрак не хотел, чтобы я узнала, что в них.

Но позже, пообедав с Саймоном и устроившись в одиночестве за столиком у окна в кафе с ежедневниками, она никак не могла понять, что именно пытался от нее скрыть призрак с третьего этажа.

С точки зрения Кейт, там были самые обыкновенные записи о званых ужинах, вечеринках и прочих мероприятиях. Весьма интересное чтение. Меню, списки гостей, кто пришел, кто нет, во что наряжалась ее прабабушка Селеста… «Ужин на 18 персон. Жареная курица. Голубое платье из тафты».

Кейт надеялась найти имя Адди, но тщетно. Она заметила, что в то время супружеские пары назывались по имени мужа. «Престон Хиллз [18]», «Олав Джонсонс»… Но ей и в голову не пришло, что запись на полях «Джесс Стюартс» – именно то, что она ищет. Это имя для нее ничего не значило, так что она пропустила его, ничего не подозревая.

Кейт так увлеклась зваными ужинами и нарядами прошлого века, что совсем потеряла счет времени, пока жужжание сотового не вернуло ее в настоящее.

Она не ответила на звонок, но заметила, что уже почти три часа. Пора домой, на встречу с Ником Стоуном. Она собрала ежедневники, сложила обратно в сумку, сунула телефон в дамскую сумочку и направилась к выходу.

Взобравшись на холм, запыхавшаяся Кейт обнаружила детектива Стоуна в гостиной рядом с Саймоном. Перед обоими стояли чашки то ли с кофе, то ли с чаем. Аляска свернулась калачиком у ног Ника, но когда Кейт вошла, потянулась и побежала ей навстречу.

– Прошу прощения за опоздание. – Кейт сделала несколько глубоких вдохов и почесала Аляску за ушами.

– Ничего страшного, – усмехнулся Саймон. – Я как раз только-только познакомился с детективом.

Ник встал. Кейт приблизилась, сверля кузена взглядом.

– Саймон, не принесешь мне что-нибудь выпить? – Ей хотелось, чтобы он вышел хотя бы на минутку.

– Кофе или чай? – фыркнул кузен.

– На твой выбор.

После его ухода Кейт повернулась к Нику.

– Привет, – произнесла она, усаживаясь в кресло напротив. – Спасибо, что пришел.

– Да я с радостью. Хотя и весь день ломал голову, зачем ты меня позвала.

Кейт пригладила волосы. Возможно, позвать его – не слишком хорошая идея, но раз уж он здесь, нужно что-то сказать. И желательно правду.

– Сразу предупреждаю, что все это покажется безумным, но, по-моему, ты и так уже слишком часто слышал от меня эту фразу. И, честно говоря, я уже устала ее повторять.

Андре Олдмен

Ник хихикнул и откинулся назад, положив ногу на ногу.

Последний игрок судьбы

– Продолжай, Кейт. В чем дело?

Глава первая

Она вытащила из сумочки фотографию, которую хранила в бумажнике, и положила на кофейный столик.

ЧЕРНАЯ ГАЛЕРА

– Я знаю, почему ты не нашел никакой информации по нашей утопленнице. – Кейт пододвинула снимок к Стоуну. – Ты искал не в том столетии.

Небольшая фазела ходко бежала по синеве Западного моря. Весла были убраны, гребцы отдыхали.

Глава 21

Донна Эстраза, юная зингарка, стояла возле перил, ограждавших возвышение на корме корабля, и глубоко вдыхала морской воздух, стараясь унять дурноту, мучившую ее от самой Кордавы. Ей уже надоело путешествие, и волны, переливавшиеся всеми оттенками голубого и зеленого, уже не казались столь прекрасными, как поначалу. Кроме того, обитаемые места остались позади: желтые скалы и белые стены крепостей, темная зелень кипарисовых рощ и золотые купола храмов, под которыми жрецы денно и нощно молились за успех и безопасность путешественников, скрылись из глаз, берега теперь были пустынны.

Ник достал из кармана рубашки очки.

Донну Эстразу успокаивало только обещание капитана Поулло, заверявшего, что еще до наступления ночи они будут в Мессантии. Карастамос, ее опекун и воспитатель, стоявший рядом, довольно потирал сухие ручки в предвкушении скорого отдыха на берегу. Он, как и Эстраза, успел разлюбить море, страдая от качки.

– Не знаю, что и сказать, Кейт. Это она? Не исключено, поскольку какое-то сходство есть. Но не более того.

Попутный свежий ветер надувал оба паруса, фазела скользила по отлогим волнам. Капитан Поулло Кроче, аргосец, поседевший и обветренный, как морской утес, уверенно держал рукоять руля, всматриваясь в горизонт. Над его головой развевался золотой вымпел вольного порта Гарзея. Ветер крепчал, и капитан улыбался в усы.

Кейт замолчала, пока он рассматривал снимок.

— Позвольте подняться, месьор Поулло? — донесся с палубы задорный молодой голос.

– Хотя действительно очень похожа. – Стоун покачал головой, глядя на фото. – Рядом с ней тот самый муж, о котором ты говорила?

Кейт кивнула:

— Прошу вас, месьор Лабардо!

– Да. Именно поэтому я не нашла никого похожего в вашей картотеке.

По лестнице ловко взбежал невысокий коренастый юноша в зингарском берете, украшенном пером цапли.

– Откуда у тебя эта фотография?

Крупный горбатый нос и густые брови старили его, но достаточно было взглянуть на серо-синие веселые глаза, чтобы убедиться в том, что перед вами человек молодой, причем малый не промах. Юноша сей поднялся на борт судна прошлой ночью, и, хотя донна Эстраза не без основания считала, что «Ласточка» нанята старым Карастамосом исключительно в их собственное пользование, она не стала возражать против подобной компании.

– Нашла в сундуке наверху. Мы с Саймоном искали старинные вещицы, которые можно выставить напоказ для гостей. Вторая пара на снимке – мои прадедушка и прабабушка. Гаррисон и Селеста Коннор. Они построили этот дом. Мы решили, что снимок сделан около тысяча девятьсот пятого года.

Честь подъема на капитанский мостик, помещавшийся на корме, месьор Лабардо принял как должное, не замечая.

Ник снова откинулся назад и вздохнул.

Он облокотился на резной барьер кормы рядом с девушкой и покрепче натянул берет.

– Знаешь, это бессмыслица какая-то. Учитывая состояние трупа… Она никак не могла умереть сто лет назад.

— Вижу, вы вняли моим уговорам, донна, — произнес он бархатным голосом. — Надеюсь, вам полегчало.

– Знаю.

— Вы были правы, — откликнулась Эстраза, — если смотреть на пенный след за кормой, морские волны перестают вызывать неприятные ощущения. И еще ветер — он освежает и бодрит.

Ник пригладил волосы.

Лабардо послюнил палец, поднял его над головой и усмехнулся:

– Я не должен тебе это говорить, но, если мы не продвинемся в расследовании, дело так и останется нераскрытым. У нас есть убитые женщина и ребенок, но все зацепки привели в тупик.

— Здесь два ветра. Два воздушных течения, не правда ли, капитан?

Он не сказал, что не будь она и Кевин тесно связаны с Джонни Стрэттоном, против них состряпали бы обвинение, каким бы шатким оно ни было.

— Так, месьор. Слева дышит, наполняя наши паруса, свежий Ветер Митры, о коем молятся жрецы в прибрежных храмах.

– Джонни хочет, чтобы я продолжал, но единственная зацепка – ярлычок «Андерсон Миллс» на ночной рубашке – только еще больше затягивает нас в твою мистику.

— А справа?

– Вот именно! – воскликнула Кейт. – Хоть и не очень убедительное, но доказательство, что я говорю правду. В комиссионном магазине «У Мари Джейн» не было таких винтажных рубашек. Конечно, она могла купить в другом месте, но… Как еще объяснить этот ярлычок?

— Справа, месьор Лабардо, временами доносится горячий зной с Барахских островов. Говорят, он подобен ветрам, дующим на Серых Равнинах. Митра сотворил Барахские острова, чтобы добрые мореходы помнили о бренности всего сущего

– Понятия не имею, если честно, – ответил Ник. – Ты нашла что-нибудь еще в этих сундуках?

— Но Красных Братьев мы до сих пор не встретили?

Кейт улыбнулась.

— Не говорите о них, месьор Лабардо. Путешествие не окончено, и о кровожадных псах рано забывать.

– Ничего полезного. Сегодня утром искала ежедневники и нашла целую гору.

Вот тогда-то Эстраза услышала имя Амра.

– Зачем?

— А правда ли, — спросил Лабардо, — что в здешних моря более всего опасаются некоего черноволосого демона, могучего, словно десница Мардука, и безжалостного, как стигийский змей Сет? Говорят, он бороздил воды на черной галере во главе черного экипажа, и его молодцы наводили ужас на все побережье от устья Черной до самого Куша…

– Подумала, что найду какие-то полезные имена. Скажем, «Мистер и миссис Такие-то, ужин, двадцать пятое апреля». Чтобы узнать в интернете, кем были эта женщина и ее муж.

— Это так, — отвечал капитан не сразу и неохотно, — зовут этого разбойника Амра, что значит Лев. Он был под рукой знаменитой Белит, пиратки, имя которой проклято всеми честными людьми западного побережья. Но не будем о нем говорить, лучше помолимся Бору, дабы и далее держался попутный ветер…

– Не понимаю. Даже если ты найдешь нужное имя, то как узнаешь, что это именно оно?

И капитан Поулло навалился на рукоятки руля. Фазела, скрипя и подрагивая, сделала полуповорот влево.

– Ну, ее имя я уже знаю. Оно само вырвалось у меня в разговоре с Саймоном. «Адди может подождать», – сказала я. Я искала Адди в ежедневниках, но не нашла. Всех супругов называли по имени мужа. Например «Гаррисон Коннорс».

— Лучше нам держаться поближе к берегу, — проговорил мореход севшим голосом, — ветер, сдается мне, начал слабеть, придется переходить на весла, а на малой скорости опасность возрастает.

– Ясно, – кивнул Ник. – Значит, раньше так было принято?

Теперь низкий, поросший густыми зарослями берег стал хорошо виден. Большая река извивалась по равнине и, бурля, вливалась в море. Мутная темная дельта густо поросла тростником и казалась безлюдной.

– Да, но толку от этого никакого, – ответила Кейт. – Не знаю, что теперь делать. Похоже, я снова в тупике.