Хорнби Ник
Вера
\"Может, это из-за меня\", - сказал Пол - \"Может, это из-за того, что я курю. А может, у меня, понимаешь, семь этих, как их там, на это самое. Сперматозоидов на эякуляцию\".
Они оба уставились на застывшее мерцающее изображение на экране телевизора и стали смотреть старый фильм Престона Стережес, который Пол записал на Рождество и смотрели его до тех пор, пока Сара не пошла в туалет и не обнаружила, что у нее начались месячные.
\"Ну что, может, бросим это затею?\"
\"Я и собираюсь это сделать. А еще я собираюсь класть замороженный горох в трусы перед тем как идти спать. Может, это поможет. Наверняка есть что-то, что и ты тоже можешь делать\".
\"Например?\"
\"Ну, я не знаю\", - всегда выходило, что во всем виноват он, и чувство вины раздражало его. - \"Откажись от спиртного. Прекрати эту свою глупую вегетарианскую моду. И еще я считаю, что ты слишком быстро встаешь после этого. Ты все время идешь в туалет или за стаканом воды или хочешь включить автоответчик. Ничего удивительного, что там ничего не остается\".
Сара посмотрела на него, покачала головой и усмехнулась: \"Это смешно\".
Кассета закончилась, выключился видеомагнитофон, и, как по мановению ужасной современной волшебной палочки, Барбара Станвик
[1] превратилась в Джереми Бидл
[2]. Он был в темных очках и с огромной накладной бородой. Он совал свой микрофон под нос кому-то, разглядывающему искореженный БМВ. Пол выключил телевизор с пульта.
Он подумал, что Саре недостает более оптимистического взгляда на вещи. Вот уже два года они говорят о том, чтобы завести ребенка. Бесконечные разговоры, с кучей длинных придаточных предложений, начинающихся фразами типа \"Может, после\" или \"Не сейчас, когда...\". Потом у них был период, когда они играли в то, что они сами называли \"Русской рулеткой\", предохраняясь только в тех случаях, когда презервативы были под рукой.
Но, эти их разговоры, не шли ни в какое сравнение с постоянными назойливыми вопросами, которые Сара задавала сама себе практически ежеминутно. Хотела бы она ребенка? (Наверное, хотя...). Хотела бы она его сейчас (Может быть...). Как насчет работы? Как насчет денег? Как насчет сна, друзей, курения, алкоголя, путешествий, и как насчет того, что ей нельзя будет есть соус карри? О Боже! Дети его не любят, а она любит, и как насчет детских песенок вместо джаза и как насчет постоянного созерцания родителей Пола, ведь это будет их первый внук. И как насчет той клятвы которую они дали друг другу с Джулией кучу лет назад, в том, что они никогда, ни при каких обстоятельствах не заведут ребенка, кого бы они не встретили, и чтобы ни происходило с их гормонами.
Иногда после занятий любовью с Полом она представляла нижнюю часть своего тела, как компьютерную игру. Все ее сомнения были снарядами, которые она наводила на сперматозоиды, и их маленькие головки разлетались на мельчайшие кусочки.
Казалось, что они с Полом застряли: застряли в своей лондонской квартире, застряли в своем состоянии будем-или-не-будем заводить детей, застряли с одними и теми же друзьями, ресторанами, работами и делами и она не могла себе представить, что же может освободить их, продвинуть на новую ступень их совместной жизни. Она однажды что-то такое читала, что относилось, как ей казалось, к политике, но отлично описывало их затруднительное положение: \"Когда старое отмирает, а новое не рождается, появляется множество нездоровых симптомов\". Ссоры и обиды, сменяемые по-детски напряженными примирениями и легким флиртом, секс без предохранения, с последующим боязливым ожиданием ее месячных... у них есть все нездоровые симптомы, с которыми они могут справиться.
Несмотря на то, что это был субботний вечер, они рано легли. На улице февраль и в прогнозе сказали, что ночью будет дождь со снегом и сильный ветер; они лежали в кровати и прислушивались к стукам и свистам, доносящимся с улицы.
\"По звуку кажется, что кто-то находится на крыше\" - сказала Сара.
Пол думал о том же. Их квартира находилась на последнем этаже трех этажного дома, и они привыкли к скрипу черепицы где-то в метре над головой, но эти звуки были им не знакомы...
\"Послушай\", сказала Сара \"Слышишь это? Это не ветер\".
\"Как же кто-то мог туда забраться?\" - спросил Пол.
\"Легко. Все что тебе надо сделать - это перелезть с террасы Стива на нашу, а потом по стене на крышу. Телевизионный мастер легко делает это.
\"Но зачем кому-либо понадобилось бы туда забираться? Если бы он хотел ограбить кого-то, то он бы не полез дальше террасы\".
Они умолкли и стали слушать внимательней, но скрип прекратился, и Сара продолжила читать Маргарет Атвуд
[3], а Пол уткнулся носом в ее плечо.
\"Получается, что нет смысла заниматься этим, да?\" - сказал он. - \"С твоими месячными и вообще... Если у меня и так мало сперматозоидов, зачем я их буду расходовать просто так\" .
\"Это все происходит не так, как ты себе это представляешь, болван. И вообще было бы лучше, если бы ты иногда трахался и по другим причинам. Раньше была страсть, а теперь ты думаешь только об овуляции\".
\"Ну да. Раньше ты была моложе\" .
Она стукнула его книжкой по голове, и он поцеловал ее, тут она замерла и уставилась в потолок.
\"Прислушайся\".
\"Что? Я ничего не слышу\".
\"Похоже, как будто бы кто-то напевает мелодию\".
\"Это ветер\".
\"Напевает мелодию?\"
\"Какую еще мелодию!?\" - резко спросил Пол. - \"Ну и что же это за мелодия? И тут он ее услышал. - \"Похожа на \"We are the World\"
[4].
\"Это песня в поддержку благотворительности\", - сказала Сара. - \"Не та, которую ты знаешь, Боба Гелдофа
[5]. Другая. Американская\".
Пол встал с кровати и стал одеваться. Плитка на террасе покрылась льдом и Пол, чуть не поскользнулся, когда закрывал дверь в квартиру за собой. Окна квартиры выходили на футбольный стадион и с террасы было видно буквы названия \"SENAL FOOT\". Ни Пол, ни Сара не были футбольными фанатами, но тем не менее они не возражали против соседства со стадионом, особенно на такой высоте над ним. Волнение от стадиона, кажется, охватывает весь район, и в такое время эти буквы кажутся им чем-то суперурбанистическим, как та розовая, неоновая вывеска, которая освещает спальню.
Посмотрев вниз, Пол увидел, что улица между домом и стадионом пуста, и ветер гоняет по ней обрывки газет и разорванные программки с дневной игры, поднимая их высоко вверх. Он подумал, что не помнит, чтобы в Лондоне когда-либо было так холодно.
Гудение прекратилось. Пол включил свет на террасе, прежде чем выходить, но это не помогло ему увидеть крышу лучше; тем более, что свет был направлен на стену, прямо над сточной трубой и больше скрадывал, чем освещал. Тем не менее, было очевидно, что на крыше сидит человек. Он кутался в одеяло и потягивал горячий напиток из пластикового стаканчика. Пол не мог определить, смотрит ли этот человек на него или нет, но предполагал, что должно быть смотрит, так как терраса освещена, как сцена, а на крыше темно, как в зале во время представления.
\"Сейчас же спускайтесь\" - заорал Пол. Ответа не последовало, но Пол разглядел, что мужчина отрицательно покачал головой.
\"Не спущусь до тех пор, пока они не усилят команду\" - крикнул тот.
\"Кто?\" - закричал Пол в ответ. Но тут же понял, что это был неправильный вопрос и что теперь разговор пойдет по правилам незнакомца.
Человек, закутанный в одеяло, показал через дорогу в направлении стадиона и провопил: \"Он. Старый скряга. Он хочет запустить свои руки в его карман. Я сыт этим по горло. Уже пошел третий год, как мы топчемся на своей половине поля\".
Пока Пол пытался придумать ответ (открыв рот и чувствуя ледяной ветер своими пломбами), занавески окна в спальне раздвинулись и появилась голова Сары. Пол посмотрел на нее и растеряно пожал плечами.
\"Футбол\", - сказал он ей одними губами. Она поморщилась, чтобы показать, что она не поняла.
\"Футбольный фанат\", - более тщательно проартикулировал он, но лицо Сары все равно осталось озадаченным.
\"Мы никогда не выиграем матч Лиги с этими двумя обезьянами, которые едва бегают по полю\", - проорал мужчина, чтобы перекричать непогоду. \"Никакого воображения. Никакого таланта. И никто из них не может даже попасть по воротам\".
Пол пожалел о том, что не следил за событиями в спорте более внимательно. Он всегда гордился своей способностью разговаривать с любым человеком, но теперь, разговаривая с этим мужчиной, он почувствовал, что после десяти лет верной службы, этот навык изменил ему. Все что он мог теперь припомнить это газетный заголовок, который он недавно видел в метро \"ПОКУПАЙ СЕЙЧАС, ДЖОРДЖ\" - но он не знал, ни что значат эти слова, ни то, как их можно было бы использовать для содержательной беседы. В любом случае, он почувствовал, что следующее, что он скажет, будет скорее касаться непосредственно проблемы пребывания незнакомца на его крыше, чем судьбы футбольного клуба, находящегося через дорогу.
\"Но это же вовсе не моя проблема, правильно?\" - Он пытался придать своему голосу оттенок сердечности и вежливой уверенности в себе, что было практически невозможно достичь в столь сложных обстоятельствах.
\"А я и не говорил, что это Ваша проблема\".
\"Не говорили, но, видите ли, Вы находитесь на моей крыше\".
Робин Дж. Апдайк
\"Действительно. Но я же не мог забраться на Восточную трибуну, а Ваша крыша второе по удобству место. Я же Вам не мешаю, правда?\"
Саддам Хусейн
Тут Пол впервые почувствовал приступ гнева, но не знал, как продемонстрировать свой гнев, так как еще больше повысить голос он уже не мог.
(Политическая биография)
\"Конечно, мешаешь! Как бы я по-твоему узнал, что ты там находишься? Ты что думаешь, я каждый вечер выхожу сюда, чтобы проверить не поселился ли какой-нибудь идиот на моей крыше?\"
Робин Дж. АПДАЙК (судя по всему — псевдоним российского автора или даже, учитывая разночтения в транскрипции имен, коллектива авторов)
Ответ последовал не сразу. Некоторое временя они просто молча смотрели друг на друга, слушая завывания ветра.
\"А действительно, как ты узнал?\" - спросил незнакомец.
Глава первая. «Сильный человек» арабского мира
\"Ты скрипел и напевал что-то. Все скрипел и пел\" .
Он занимает все ведущие посты в государстве. Президент и глава исполнительной власти. Председатель Совета революционного командования. Верховный главнокомандующий. Генеральный секретарь регионального руководства Партии арабского социалистического возрождения — Баас.
\"За последнее извини. Это я чтобы взбодриться. А к скрипу ты привыкнешь\" .
Саддам Хусейн давно уже считает себя лидером Арабского Востока и борцом за интересы народов третьего мира. Для Запада Саддам Хусейн — это диктатор, «способный на все». Для третьего мира — защитник обездоленных и угнетенных, единственный политический лидер, способный противостоять «империалистическому Западу». Секрет популярности Хусейна в развивающихся странах прежде всего в том, что он сумел персонифицировать конфликт Север — Юг. И наиболее отчетливо это проявилось в ходе войны в Персидском Заливе в начале 1991 года, которая стала первой войной против угрозы «бедного Юга».
\"Я не хочу привыкать к скрипу\", - заорал Пол. - \"С чего это я должен привыкать к скрипу?\"
Культуролог сказал бы, что это было столкновение двух культур — западной с ее рационализмом, прагматизмом и научно-технической ориентацией и во многом мистических, традиционных ценностей арабского мусульманского Востока. Подобный взгляд помогает объяснить парадоксальный для европейского сознания феномен — почти всеобщую поддержку агрессора и диктатора Саддама Хусейна в арабском мире. Ирак бросил вызов «империалистическому Западу», бедный Юг — богатому Северу. На культурно-психологическом уровне «саддамомания» проявилась как всплеск арабского самосознания и конфронтационного мышления.
\"Потому что я не собираюсь спускаться, по крайней мере, до тех пор, пока они не купят нового центрального нападающего. Например, Роя Кинза. Он еще молод.
Саддам Хусейн представлял свою страну «бедняком, сражающимся с империализмом, сионизмом и богатыми нефтяными магнатами Залива». При этом иракская пропаганда попадала на хорошо подготовленную почву. По словам французского востоковеда Жиля Кепеля, на сторону Саддама Хусейна встают народы, «испытывающие чувство, что они обмануты Историей, лишены доступа к современным достижениям и богатству, унижены высокомерным Западом». Иракские средства массовой информации возвели Багдад в ранг «столицы веры и победы», а главную святыню ислама — Мекку в Саудовской Аравии — низвели до положения «оскверненной пленницы американцев».
Пол продолжал стоять на террасе, пока не понял, что больше ему нечего сказать и вернулся в кровать.
Обращаясь к арабам, Саддам Хусейн говорил о том, что Ирак всегда будет «верным стражем земли арабов», что Баас — это «рыцарь, который восстановил честь иракского народа и арабской нации». Однако в словах этих немало обычной популистской риторики. Само понятие «арабский мир», как ни странно это звучит, являет собой «общность противоречий» и для большинства населяющих сто людей представляется весьма смутным. Народы, здесь проживающие, используют в качестве средства общения арабский язык, но его региональные диалекты столь существенно различаются, что алжирец, к примеру, с большим трудом может понять сирийца. Главная религия арабов — ислам, но они исповедуют и христианство. К тому же мусульмане разделены на суннитов и шиитов, вражда между которыми имеет многовековую историю.
Незнакомец был прав. Они привыкли к скрипу. Они также привыкли и к остальным вещам, таким как готовить обед на троих, смотреть как Браэн спускается вниз по черепице на своей пятой точке для того чтобы взять горячую еду; разглядывать свои фотографии в \"Сан\" и \"Миррор\"
[6] и даже в \"Гардиан\"
[7]. Фотографы умудрялись поместить их втроем в одном кадре, где Пол и Сара стоят, прислонившись к стене, а Браэн посередине, где-то в четырех с половиной метрах над их головами с огромным малопонятным лозунгом. Сара с Полом для таких фотографий научились улыбаться так, чтобы улыбка одновременно выражала потрясение и смирение, а на фотографии в \"Миррор\" Сара пожимает плечами, как бы говоря: \"Что я могу поделать?\", и это, по ее мнению, выглядит очаровательно.
Арабский мир давно уже превратился в зону нестабильности, вовлекая в свои неурядицы и конфликты другие государства. Банды террористов, базирующихся именно здесь (многие из них проходили подготовку в Советском Союзе), наносили удары по целям в Лондоне, Мюнхене, Риме, Париже. «Нефтяной кризис» 1973 года, инициированный ОПЕК в отместку за поражение арабского оружия в войне Судного Дня (октябрь 1973), поставил с ног на голову всю мировую экономику. Конфликт в Заливе завершился быстро, но на протяжении всех 90-х годов арабо-мусульманский мир продолжает генерировать новые и новые импульсы нестабильности.
Они также привыкли общаться с полицией, которая, предприняв слабую попытку уговорить Браэна спуститься, посоветовали им потерпеть еще несколько дней. Они не возражали; они не признавались в этом друг другу, но в душе они наслаждались тем, что привнес в их жизнь Браэн: разнообразие, суматоху и какой-то смысл.
Сердцевина ближневосточного конфликта — противостояние арабов и Израиля, которое во многом объясняет поведение Саддама Хусейна с его абсолютными неприятием Израиля и сионизма.
Сара была в особенности заинтригована Браэном, хотя его убежденность подавляла ее. Она просто не представляла себе, как это быть им, иметь одну простую мысль и убежденность, которые привели к тому, что все остальное в его жизни - работа, семья (жена и два сына, у каждого их которых было по одиннадцать имен), друзья, любимые телепередачи - временно перестало существовать.
— Картами Белого дома играет сионизм, — говорил Саддам в интервью американской телевизионной компании Си-Эн-Эн в начале 1991 года. — Это сионизм направил вашу армию сюда. Это битва с сионизмом.
Бывают люди, для которых религия или карьера - это все, которых целиком поглощают любовные отношения, хобби, занимающие все свободное время, дети выпивают их них все соки, футбольные команды заставляют их забираться на крышу, продуваемую всеми ветрами... А она тем временем ведет оседлую жизнь, где все: любовники, планы, работа, друзья - все смешалось и запуталось в ее голове, как одинаковые шары в барабане.
Поведение Саддама Хусейна подчас напоминает постановку театра абсурда. Одержимый ненавистью к Израилю и «сионистам», он неизменно подключался ко всем последним арабо-израильским войнам на Ближнем Востоке, хотя не мог не знать, насколько плачевно для арабов они обычно заканчивались.
\"Ты, должно быть, думал об этом в течение очень долгого времени\" - сказала она ему утром во вторник, когда вышла, чтобы показать ему фотографии в утренних газетах.
В ходе Синайской кампании в ноябре 1956 года за семь дней Армия Обороны Израиля, состоящая в основном из резервистов, прошла весь Синайский полуостров и вышла к Суэцкому каналу. Треть египетской армии Гамаль Абдель Насера была разгромлена. В плен попали более трех тысяч египетских солдат, которые скитались по пескам и умирали от жажды. Вскоре всех их обменяли на одного-единственного израильтянина, попавшего в плен. В целом же Израиль потерял 172 человека убитыми и 800 ранеными. Число погибших в армии Египта исчислялось тысячами.
\"Да нет, вообще-то не долго\".
ООН заставила Израиль уйти из Синая. Протестуя против этого решения, Голда Меир говорила с трибуны ООН:
\"А когда же тебе пришла в голову эта идея?\"
— В Израиле люди уходили в пустыню или пускали корни в каменистых горных склонах, чтобы строить новые деревни, дороги, дома, школы и больницы, а арабских террористов посылали из Египта и Иордании их убивать. Израиль рыл колодцы, прокладывал водопроводы. Египет посылал федаинов их взрывать. Мы строили детские ясли, федаины бросали в них гранаты.
\"В прошлую субботу. Мы так плохо сыграли, что я понял, что я должен что-то сделать\".
Накануне Шестидневной войны 1967 года в Синае было сконцентрировано 100 тысяч египетских военнослужащих и более 900 танков. С севера Израилю угрожали 6 сирийских дивизий и 300 танков. К египетско-сирийскому союзу подключилась Иордания, выставившая 7 бригад и 270 танков.
\"И до этого, ты никогда не думал о том, чтобы забраться сюда?\"
Последним в антиизраильскую коалицию вступил Ирак, подписавший с Насером договор о совместной обороне. Израиль ударил первым, чтобы предотвратить нападение этой огромной военной машины.
\"Нет. Я заметил это место, когда выходил со стадиона. Обдумал, как сюда залезть, пошел домой, взял одеяло, плакат, термос и взобрался на эту крышу. С тобой разве никогда такого не бывает? Знаешь, когда хочется что-то сделать, только лишь потому, что расстроен и готов взорваться.\".
Война длилась шесть дней, однако исход ее был предопределен в течение первых шести часов, когда прямо на аэродромах было уничтожено большинство египетских самолетов. После этого начались наземные бои. Армии Героя Советского Союза Насера были наголову разбиты. За четыре дня боев египтяне потеряли 700 танков (в основном советского производства) и 17 тысяч военнослужащих. После некоторых колебаний король Иордании Хусейн отдал в самом начале войны, 5 июня, приказ об обстреле Иерусалима. Тогда армия Израиля ударила и по Хусейну. Битва за Восточный Иерусалим, контролируемый иорданцами, стоила жизни многим израильским солдатом, которые сражались врукопашную на узких улицах, чтобы танками и снарядами не разрушить город, являющийся священным сразу для трех религий — иудаизма, христианства и ислама.
Позже она рассуждала сама с собой: я не хочу взрываться. Это бессмысленно, просто потеря времени и энергии. Этим ничего не добьешься; так и будешь сидеть на крыше, как сумасшедший. Неужели у человека, который ходит туда-сюда по Оксфорд-стрит, размахивая плакатом с лозунгом про чечевицу, меньше желания достичь своей цели? Нет, она бы так не сказала. Взрываться это недостойно и никогда не поможет достичь желаемого.
В Иерусалим вступили части израильской армии во главе с генералом Моше Даяном, который в молодости в одном из сражений потерял глаз и носил кожаную черную повязку. Именно тогда в неиссякаемом советском народном фольклоре родился анекдот:
Браэну потребовалось чуть больше недели, чтобы добиться того, что он хотел. Броские заголовки в бульварных газетах, отказы со стороны руководства, шум об этом на каждом углу, и кучки фанатов, собирающихся на улицах внизу и скандирующих в поддержку Браэна. Звонки от телезрителей во время ток-шоу, подписи в поддержку, цитирование высказываний бывших игроков и планы бойкотирования предстоящей игры. Жалобы управляющего на то, что его атаковали сумасшедшие; президент клуба, выражающий уверенность в том, что управляющий сможет вывести клуб из сложившегося кризиса, кризиса, созданного одним только Браэном. В пятницу Браэн решает, что он уже сделал достаточно, и спускается вниз, где его приветствуют как героя; в субботу команда проигрывает игру в Лутоне. В понедельник управляющий соглашается выплатить гонорар в пять миллионов фунтов Рою Кину. В свою первую игру Кинс забивает голы, и у команды начинается полоса побед - семьдесят игр без единого проигрыша; в мае Пол с несколькими друзьями уже наблюдает со своей террасы как внизу заполняют улицы толпы, готовые приветствовать новых чемпионов Лиги, проезжающих парадной процессией в автобусах с открытом верхом вокруг Ислингтона.
— Как восстановить равновесие на Ближнем Востоке?
Пол решил поступить как взрослый и пригласил Сару на свою вечеринку, посвященную чемпионату, но не стал спрашивать, хочет ли она пригласить еще кого-то. От их общих друзей он знал, что у нее кто-то есть, не Полу не очень хотелось с ним встречаться, и вообще его веранда не достаточно велика для принятия большого количество людей.
— Надо присвоить Моше Даяну звание Героя Советского Союза и выбить глаз Насеру!
\"Как ты?\" - спросил он ее, когда автобус проехал.
В ходе войны была практически уничтожена вся система противовоздушной обороны Египта, созданная советскими специалистами. Из 1 350 танков и самоходных артиллерийских установок Египта более 700 остались на Синае, поскольку были брошены во время бегства.
Она покачала головой - \"А ты?\"
Он поморщился. \"Раньше было лучше. Хорошо хоть лето наступило\" .
Самой успешной для арабского, а точнее, советского оружия, стала война Судного Дня (или шестичасовая война), но и то лишь на ее первом этапе. В эту войну Саддам Хусейн уже включился непосредственно. Но завершил он ее со счетом 1:14: иракцы сбили 1 израильский самолет, а израильтяне — 14 иракских. Затем Хусейн начинает войну с Ираном, которая продолжалась восемь лет и нанесла огромный ущерб той и другой стране.
Она кивнула головой на автобус: \"Мы ведь тоже сделали кое-что для этого, да?\"
Не менее абсурдной для стороннего наблюдателя выглядела и агрессия Саддама Хусейна против Кувейта. А после разгрома Ирака войсками международной коалиции и освобождения Кувейта Саддам Хусейн объявил о своей «небывалой победе над империалистами и сионистами». Ведь он бросил вызов неверным во имя священной борьбы. Десятки тысяч молодых людей из многих других стран, и не только арабских, готовы были встать под его знамена.
\"Мы?\"
Посольство Ирака в тогдашнем Советском Союзе получило более 10 тысяч писем от добровольцев — мусульман, «афганцев», военных.
\"Ну да, мы\" .
Письмо от бывшего военного из Новочеркасска:
\"Просто забавно слышать, что ты говоришь \"мы\". Извини, я не собирался быть сентиментальным\".
«По специальности я техник танковой роты. Мои родные машины — Т-72 и Т-64. Я выражаю полную солидарность с народом Ирака. Вы единственная реальная сила на Ближнем Востоке, а главное — справедливая. Я готов сражаться в рядах иракской армии против американского империализма и израильского сионизма».
\"Да ладно. Ты извини меня... понимаешь... мне очень жаль, что я так с тобой обошлась\" .
Письмо из Тбилиси:
\"Ничего\", - он пожал плечами. - \"Дело даже не в том, что ты со мной как-то не так обошлась, просто это все было слишком быстро. Я никак не мог... ничего понять. Ты была тут, и вот тебя уже нет, и...\"
«В знак протеста против действий правительства СССР по отношению к Ираку, в знак поддержки моего кумира Саддама Хусейна прошу зачислить меня добровольцем в армию Иракской Республики».
То, что случилось после покупки Роя Кинса, она никому не могла вразумительно объяснить, даже себе. Все, что она знала, это то, что она вдруг стала объяснять Полу то, что она несчастлива, что внутри нее дыра, которую он никогда не сможет заполнить, и если она ничего не сделает, чтобы сменить обстановку сейчас, на этой неделе, в эту самую минуту, то, кажется, этот беспорядок в ее голове будет продолжаться вечно. Она переехала к подруге, влюбилась в брата подруги, съехала от подруги к брату подруги, а через два месяца она уже стойко переносила приступы рвоты в туалете брата подруги. Как можно было рассказать Полу обо всем этом.
Письмо из Ленинграда:
\"Эй, посмотри!\" - Пол показал пальцем вниз на улицу. - \"Смотри! Смотри кто там в автобусе!\"
«Прошу направить меня добровольцем в Ирак. Готов, не щадя своей жизни, сражаться с американским империализмом. Кто-то должен остановить США».
Сара посмотрела в направлении его пальца и рассмеялась: \"Я не верю своим глазам! Как же он туда пробрался?\"
Однако Советский Союз все же проголосовал в ООН за применение силы против Ирака в связи с его агрессией против Кувейта в 1990 году.
Браэн стоял среди игроков и ловил шарфы и шапки, которыми в них бросали. Саре и Полу казалось, что толпа собралась посмотреть не на Роя Кинса и других игроков и даже не на управляющего, а на Браэна; Браэн в галстуке и в голубой куртке с капюшоном просто улыбался и махал рукой, так естественно, как будто он все воскресное утро провел, слушая как четверть миллиона людей скандируют его имя. Пол покачал головой и вышел, чтобы принести еще одну бутылку вина, а Сара провожала глазами автобус пока он не завернул за угол и не исчез.
Именно в ходе войны в Заливе Саддама Хусейна нередко именовали «маньяком» и «безумцем». По данным журнала «Тайм», израильская разведка «Моссад» давала на экспертизу образец почерка иракского диктатора. Вывод был однозначным — тяжелая форма мании величия с ярко выраженными признаками паранойи. Однако не слишком ли это упрощает характер и личность Саддама Хусейна? Газета «Нью-Йорк тайме» отмечала, что многие считают его тщеславным, коварным, беспощадным, но отнюдь не безумным. Его мотивы и цели вполне объяснимы, даже если мир считает его методы недостойными.
Известный психиатр, профессор Университета Джорджа Вашингтона Джеральд Пост полагает, что нет никаких оснований подозревать у Хусейна какое-либо психическое расстройство. Он не импульсивен, действует рассудочно, может быть очень терпеливым, используя время как оружие. Однако Пост видит у иракского диктатора сильную «параноидальную ориентацию»: тот всегда готов к возмездию и не без оснований считает себя окруженным врагами. При этом Саддам Хусейн игнорирует свою роль в формировании этих врагов и с видом праведника угрожает им. Он убежден в том, что США, Израиль и Иран объединились с целью уничтожить его.
Действительно, многие поступки Хусейна трудно понять и объяснить. Но «проблема понимания» в том, что диктатор Ирака оценивается в плоскости западного мышления, с позиции современной европейской культуры. Однако Саддам Хусейн — это человек, принадлежащий иной культурной традиции, являющийся носителем черт арабского национального характера. К тому же он должен соответствовать имиджу, которого от него ожидают армия и население Ирака.
Английский исследователь психологии арабов Джон Лаффин говорил:
— К сожалению, любой, кто критикует арабов, неважно, сколь конструктивно, рискует получить со стороны арабов клеймо «произраильтянина» и, следовательно, «антиараба».
Специалист по национальной психологии из США Рафаэль Патаи полагает так:
— Арабы очень чувствительны к оскорблениям, намекам, насмешкам. Иногда они воспринимают как обиду совершенно невинные действия и слова.
Российский журналист Дмитрий Згерский:
— Там, где европеец воспринимает критику в собственный адрес или в адрес своей страны вдумчиво и согласится с ней, араб возмутится, оскорбится, предпримет ответный выпад. В компании арабов, как правило, будут охотно смеяться над русским Иванушкой-дурачком, но всякую насмешку в том же духе над арабским дурачком воспримут как личное оскорбление.
По своей натуре и менталитету Саддам Хусейн — яркое олицетворение арабского национального характера с его неприятием критики, стремлением до конца «сохранить лицо», повышенной эмоциональностью и подсознательным «комплексом неполноценности», который они, арабы, как бы стремятся заглушить грубой риторикой в адрес Израиля. Ливанский публицист аль-Бакрадуни считает, что Хусейн — воплощение бедуина с непомерной отвагой и темпераментом, не знающими границ честолюбием и самомнением. Он, как азартный игрок, спешит первым нанести удар, невзирая на опасность, не обращая внимания на потери. Для него превыше всего — честь. Стать посмешищем в глазах всего мира для него — хуже смерти.
Саддам Хусейн — политик, но это политик в арабском мире, политик, принадлежащий своей культуре и своей цивилизации. Не будем забывать, что в арабских государствах, за исключением разве что Египта и Туниса, нет ни одного руководителя, который был бы избран путем свободного волеизъявления народа. Легитимность этих режимов строится прежде всего на традициях. Саддам Хусейн с трудом воспринимает слово «демократия», иначе он смог бы провозгласить Ирак еще и «родиной демократии». Ведь именно здесь несколько тысячелетий назад появились первые города-государства, в управлении которыми участвовало народное собрание. Шумеролог С. Крамер даже назвал «собрание мужчин города Урука», описанное в эпосе о Гильгамеше, «первым парламентом».
Для Хусейна политика — это непрерывная борьба за выживание. Конечная цель — остаться в живых и сохранить власть, и эта цель оправдывает любые средства. Верить никому нельзя. Все являются действительными или потенциальными врагами. Нужно ни в коем случае не терять бдительности, заставляя других дрожать от страха, и всегда быть готовым убить прежде, чем убьют тебя.
— Я знаю, что десятки людей стараются убить меня, — сказал Саддам одному своему гостю вскоре после своего вступления на пост президента летом 1978 года, — и их нетрудно понять. В конце концов, разве мы не захватили власть, устроив заговор против наших предшественников?
— Однако, — добавил он, — я гораздо умнее, чем они. Я узнаю, что они сговариваются убить меня, задолго до того, как они начинают планировать, как это сделать. Это дает мне возможность разобраться с ними до того, как у них появляется малейшая возможность уничтожить меня.