Джеффри Лорд
Вампир на плече
Август — ноябрь 1993 по времени Земли
Глава 1
Ричард Блейд, пэр империи, владелец огромных земельных угодий, поместий и замков, обладатель несчетных богатств, обретший здесь, на земле Айдена, вторую родину, сидел один в своем кабинете. В роскошном покое своего родового замка в златосияющей имперской столице Айд-эн-Тагре.
Стояла тихая прекрасная ночь. Дневная жара спала; с моря налетел легкий ветер. Окна кабинета были широко распахнуты, и с высоты открывался прекрасный вид на благоухающий парк. В ночной темноте цветы и деревья жили своей особой жизнью, голоса ночных насекомых, беззаботно распевающих свои немудреные любовные серенады, доносились даже до высоких окон покоя странника.
Он давно уже стал другим. Давно уже его душа удивительным образом изменила доставшееся в этом мире чужое тело. Ричард Блейд теперь вновь был похож на самого себя в пору своего двадцативосьмилетия. Здесь, в Айдене, он чувствовал себя свободным. Он мог удовлетворить почти любое свое желание; мог двинуться на восток, на запад и север, к побратиму и родичам, погостить, поохотиться… Мог, в конце концов, вновь совершить паломничество на юг.
А мог найти тихую гавань в кругу семьи и друзей. Мог обзавестись детьми, радуясь первой их улыбке, первому шагу и первому слову…
Но этого было уже мало; Ричард Блейд навсегда оказался отравленным сладким ядом Измерения Икс. И сколь бы ни был прекрасен приютивший его мир, странник все равно желал в свой черед оказаться в новом. Это «новое» влекло его неизбывно; что бы он ни делал, Блейд не мог заставить умолкнуть голос Великой Ночи, что лежит, подобно дремлющему зверю, между пространствами. Все дальше, и дальше, и дальше, по бесконечному кольцу миров — иначе жить он уже не мог.
Но не мог он просто так и бросить тех, кто в этой реальности, в мире Айдена, зависел от него, верил в него, жил под его защитой и охраной. «Мы в ответе за тех, кого приручили», — невольно вспомнил он слова из «Маленького Принца» Сент-Экзюпери. Раньше эта книга казалась страннику слащавой и сентиментальной; теперь, с годами, он чувствовал, что с ее страниц нисходит дыхание суровой правды, замаскированной под детскую сказку. Он приручил слишком многих здесь, в Айдене… И если он произнесет пароль и исчезнет из этой реальности — кто знает, ненадолго или же навсегда? — что будет с теми, кого судьба прилепила к нему?..
В былые годы он едва ли стал бы раздумывать на подобные темы. Красотка надоела, и жизнь стала приобретать черты ненавистной размеренности — значит, пора в путь! Пусть она плачет — мы отправляемся завоевывать новую!
«Видно, ты все-таки стареешь, — странник усмехнулся собственным мыслям. — Становишься чувствителен, словно старая дева, заботящаяся о бездомных кошках… Но, как ни крути, ты засиделся на месте, Дик, старина. Пора встряхнуться. Или… или, черт возьми, объявить войну всему этому миру! Стать императором, объединить под своей властью весь Айден… Пожалуй, на какое-то время меня бы это развлекло…»
Но ведь еще остается Лондон, напомнил он себе. Мглистый и дождливый Лондон, где над Темзой по-прежнему перекликаются снующие вверх-вниз суда, где мерно отбивает положенные часы старина Биг Бен; где возле Букингемского дворца продолжают нести свою службу гвардейцы в медвежьих шапках… И там, в старой доброй Англии, остались те, кого он привык считать своей семьей — Дж. прежде всего. Раньше был еще Лейтон, но вот старика не стало, его заменил Хейдж… Заменил в Проекте, но не в сердце Блейда, хотя они стали если не друзьями, то, по крайней мере, добрыми приятелями…
Но жизнь неудержимо текла и здесь, в прекрасном Айдене. Замок постепенно признавал власть нового хозяина.
В кабинете старого бар Ригона со временем стали мало-помалу появляться и новые вещицы. Ваза в форме шипастой раковины; древний фран, подарок Азасты Райсен; еще несколько изящных вещиц из Ксама, Сайлора и Катрамы — статуэтки, кубки, гобелены; а в дальнем темном углу на стене примостился настоящий сук тропического дерева с непроизносимым двадцатичетырехсложным названием. Толстенная ветвь в ногу взрослого человека была намертво прикреплена к поверхности каменной стены; вниз, к широкой деревянной кадке, до краев заполненной землей, тянулись белесые воздушные корни. Ветвь обильно зеленела и, судя по всему, чувствовала себя преотлично.
Преотлично чувствовало себя и странное существо, похожее на мохнатую детскую игрушку — нечто среднее между медведем коалой и ленивцем. Мордочка его казалась лукавой и отнюдь не сонной; цепкие лапки охватывали сук, упругий хвост, на котором существо могло раскачиваться, словно на лиане, был аккуратно свернут. Сей обитатель кинтанских лесов прекрасно умещался на плече Блейда, ловко сворачивась в плотный комок так, что наружу торчали одни только кончики лап.
Он носил выразительное имя Дракула и, надо сказать, вполне его оправдывал. О том, как он попал к Блейду, можно было бы написать целый роман; Дракула пользовался в замке неограниченной свободой, никогда не пытаясь сбежать или причинить какие-либо неприятности. Даже свое любопытство он умел удовлетворить так, что это не влекло никаких убытков.
Сейчас Дракула спокойно спал. Зверек мог бодрствовать и днем и ночью; его глаза позволяли видеть в темноте, и вместе с тем особое строение век и зрачков не вынуждало его прятаться от солнечного света, подобно совам и прочим ночным обитателям.
Ночной ветер колыхнул занавеси. Небо совсем очистилось; свет двух лун превратил старый замковый парк в сказочный лес из старинной сказки. Блейд поднялся из-за стола. Его потянуло взглянуть на город сверху. И еще — ему хотелось увидеть море.
По пустынным, богато убранным переходам он дошел до ведущей вверх спиральной лестницы. Ступени, стертые каменные ступени… один виток, другой, третий… И вот, наконец, вершина.
Ветер дул здесь заметно сильнее, и Блейд с удовольствием подставил лицо его прохладным струям. На востоке, вольно разметавшись во тьме невиданным сказочным зверем, мирно спал город, и только воров да ночную стражу можно было встретить в эти часы на пустынных улицах.
Взгляд его скользнул вдоль темного горизонта к северу. Черные прямоугольники кварталов обрывались у широкой площади, залитой сейчас светом сразу двух лун. За площадью, на которой обычно разворачивались при погрузке или выгрузке войска, раскинулась просторная военная гавань. Вода тускло поблескивала в скупом лунном свете; неподвижно застыли плавучие громады садр.
А рядом, в гавани торговой, несмотря на ночное время, по-прежнему кипела жизнь. Перемигивались огоньки факелов и фонарей; там, нещадно подгоняя носильщиков, торопились опорожнить трюмы пузатые купеческие каравеллы. Скоро, совсем скоро, когда восход позолотит небо, к пирсам двинутся рыбачьи скорлупки — вывалить на причалы бьющееся серебро свежего улова. Там их уже будут ждать торговцы, и набитые еще живой рыбой бочки поедут по лавкам и городским рынкам…
«Я люблю этот город, — с внезапным теплым чувством в груди подумал Блейд. — Люблю, хотя он так не похож на Лондон… Быть может, я покину его… покину на некоторое время, но непременно вернусь. Если, конечно, не найдет случайная стрела или пуля…»
Или если не случится что-нибудь в Англии. Скажем, Проекту срочно потребуются деньги… В таком случае Хейджу придется слать сюда, в Айден, гонца либо выходить на телепатическую связь. Первый вариант, с гонцом, был в какой-то степени более надежен, хотя появление здесь человека с Земли означало гибель для одного из обитателей Айдена. Нет, подобный путь Хейдж вряд ли изберет! Скорее всего, попытается дотянуться до сознания Блейда.
Хейдж… Внезапно странник вздрогнул, согнулся над каменным парапетом и сжал ладонями виски. В голове звучал зов.
«Ричард! Ричард, вы слышите меня?»
Хейдж! Легок на помине! Значит, воспоминание о нем появилось не просто так… Что-то произошло!
Блейд сосредоточился.
«Я слышу вас, Джек!»
«Слава Богу, наконец-то удалось до вас достучаться! Я уже боялся, что придется кого-то посылать… Возвращайтесь, Ричард! Немедленно!»
«Возвращаться? И притом — немедленно?» — Блейду сразу же расхотелось в Лондон. Когда тебя столь экстренно вызывают, это значит только одно — какие-нибудь неприятности.
«Да, немедленно! Немедленно, Ричард! Дж. очень плох».
«Что?!»
«Повторяю — Дж. очень плох. Врачи делают все возможное, но… И он хочет повидать вас. Разве вы откажете ему в этой просьбе?»
«Я понял, Джек. Неужели все так серьезно?»
«Просто катастрофически. У него миелома, рак кожи… с обширным метастазированием. Надежды практически нет. И главное, он сам об этом прекрасно знает. Поэтому и зовет вас».
«Я возвращаюсь. Немедленно».
«Я не сомневался в этом, Ричард».
«Послушайте, Джек… вы не сможете вытащить отсюда и кой-кого еще?»
«Еще одного человека? Вряд ли… Хотите прихватить с собой супругу?»
«Нет, не Лидор, — Блейд мысленно вздохнул. — И не человека. Одно… одно полуразумное существо, что-то вроде маленькой обезьянки…»
«Во имя Спасителя, зачем он вам, Ричард?»
«Ему без меня тут придется трудновато, — ответил странник. — И потом… видите ли, Джек, это очень любознательное существо. Он хочет посмотреть мир».
«Ну, хорошо. Я попробую. Но, Ричард, я не могу ничего обещать! Держите его покрепче… думайте о нем… постарайтесь, чтобы его разум тоже был бы занят мыслями о вас… тогда есть шанс, что удастся захватить и его тоже…»
«Я понял, Джек».
Связь прервалась. Несколько мгновений Блейд простоял, точно оглушенный, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Дж. при смерти! Он настолько привык к своему бывшему шефу, что сама мысль о том, что Дж. в один ужасный день вдруг не станет, почему-то не приходила ему в голову. И вот — роковое известие! Сердце Блейда сжалось от боли. Дж. и в самом деле стал для него вторым отцом. Воистину, это была слишком высокая плата за счастье постранствовать в Измерение Икс — хоронить отца дважды!
Дьявол, эти бездельники в белых халатах только и умеют, что загонять людей в гроб! — со злобой подумал он. Проморгали, прохлопали, проглядели! И вот… приговор… страшная, неизлечимая болезнь. Которая, раз вцепившись в жертву, уже никогда не выпустит обреченного…
Он уже готов был мысленно произнести пароль, как вдруг в голову ему пришла новая мысль: почему же этот болван Хейдж не отправил старика сюда, в Айден? Пусть обзаведется тут телом… пусть немолодым, но без этой кошмарной миеломы! Блейд сжал зубы. Хейдж не мог не предложить этого Дж., а тот, конечно, отказался… Проклятое викторианское благородство! И уж не за тем ли Хейдж тащит его назад, в Лондон, чтобы в последний раз попытаться переубедить старого упрямца? Кто-то в Айдене, чье тело займет Дж., расстанется с жизнью? Плевать!
Блейд начал поспешно спускаться. Свое первоначальное намерение — уйти не прощаясь — он оставил. Нет, он отвечает за жизни слишком многих людей, чтобы позволить себе уйти так просто. Нет. Он должен отдать необходимые распоряжения.
Осторожно отдернув легкий полог, странник присел на край постели. Лидор тихо и безмятежно спала, разметавшись, как ребенок. Пухлые губы были полуоткрыты, она дышала ровно и спокойно. Странник осторожно коснулся пушистых волос цвета спелой пшеницы, и она тотчас проснулась.
— Ты? — ее глаза лучились, чистые, совсем не заспанные. — Какое прекрасное пробуждение!
— Пробуждение? Да сейчас же глубокая ночь!
— Когда ты со мной, мне все равно, ночь сейчас или день. Мы можем любить друг друга и со светом, и без него. — Она потянулась к страннику.
«Не в последний ли раз?» — невольно подумал Блейд, припадая к розовым губам…
Возвращение пришлось отложить на несколько часов. Ночью была Лидор, утро же ушло на последние приготовления, отдачу распоряжений и тому подобное.
К полудню он был готов. Дракула свернулся пушистым клубком на его плече, вцепившись всеми четырьмя лапками и вдобавок обвив хвостом шею хозяина, словно предчувствуя, что ему предстоит.
И наконец — «Правь, Британия!..»
Потом были только тьма и беспамятство.
Глава 2
Когда он пришел в себя, первое, что предстало его взору, было встревоженное лицо Хейджа, второе — испуганная мордочка Дракулы. Зверек благополучно перенес путешествие.
— Я ждал вас еще вчера, — с укором заметил американец.
— Уйти так сразу тоже не так просто, — буркнул Блейд.
— Хотел бы я знать, что у вас там за такие неотложные дела, — ворчливо отозвался Хейдж, и странник в который раз удивился проскользнувшим в его голосе типично лейтоновским интонациям. — Ну и попутчик же у вас, Ричард!..
— Попутчик как попутчик… Скажите лучше, что с Дж.?
— Ему немного лучше. Сделали компьютерную ЯМР-томографию… все метастазы выявлены, сейчас идет точечная лучевая обработка. Очень многое зависит от того, справится ли его организм с последствиями… Ему здорово подстегнули иммунную систему… Как знать…
— Вы же говорили, что надежды нет!
Хейдж поднял голову, в упор взглянув на Блейда. Под глазами его лежали широкие синюшные полукружья, и было ясно, что он не спал самое меньшее две последних ночи.
— Надежда умирает последней… но я — адепт точных наук, Ричард. Я произвел компьютерное моделирование… прогноз крайне неблагоприятный. Дж. грозит не сколько болезнь, сколько старость.
— Но почему вы тогда не попытались перебросить его в Айден?! Только не говорите мне, что он запретил! Могли бы сделать это и без его согласия!
— Он сказал, что если я попытаюсь, он вернется и прикончит меня, — Хейдж втянул голову в плечи. — И я склонен верить, что он бы осуществил свою угрозу.
— Какая чушь, Джек! — не выдержав, взорвался Блейд. — Умирает мой… Мой отец, а вы толкуете про какие-то запреты! Он мог запрещать вам все, что угодно, но вы обязаны его спасти!
Хейдж сделал странное движение головой — не то отрицательно покачал, не то согласно кивнул.
— Ричард, я понимаю, как он вам близок… Но этот старый упрямец стоит на своем! Он говорит, что не хочет продлевать собственную жизнь ценой убийства другого человеческого существа!
— Я попытаюсь его уговорить.
— Я уже пытался. Безуспешно! Он… он не хочет. Его не страшит даже смерть и не привлекает вторая жизнь. И знаете, что он сказал мне, Ричард? Что в наших с вами руках ключ к фактическому бессмертию. Захоти мы — и к нам в руки упало все… богатство, власть… Мы стали бы властителями всего сущего! Люди отдали бы последнее за возможность начать новую жизнь в новом теле… Вы понимаете? Если можно Дж., то почему нельзя Ее Величеству королеве? В последнее время я очень много думаю над этим… Знаете, что сказал Дж.? Не стоит бросать вызов Вседержителю, сделавшему нас смертными… И еще прибавил: не вам, Хейдж, и не Ричарду…
Блейд сжал зубы.
— Узнаю старого викторианца! Ладно, Джек, я поехал к нему. Приготовьте все к запуску. Это приказ! Если угодно, я отдам его в письменном виде и ознакомлю вас с ним под расписку.
— Да я-то с радостью, а вот Дж…
— Его я беру на себя.
Хейдж дернул головой, что, видимо, должно было изображать согласный кивок, и пошел прочь. Сам же Блейд, переодевшись и узнав адрес больницы, где лежал Дж., выбрался из подземного бункера.
Старого разведчика поместили в суперсовременный военно-морской госпиталь. Блейда пропустили лишь после того, как он козырнул своим генеральским званием.
Дж. лежал в отдельной палате со всеми мыслимыми удобствами; возле него постоянно дежурила медсестра.
— Отдыхает, — шепотом предупредила она посетителя. — Он спит, но просил разбудить сразу же, как вы появитесь. Он очень ждал вас, сэр…
Блейд молча кивнул. В горле странника стоял тугой комок, мешавший говорить. Как только за девушкой закрылась дверь, Дракула немедленно выбрался из сумки и занял свое обычное место на его плече. Странник откинул матовый полог, деливший палату надвое, и увидел Дж.
Старый разведчик неимоверно высох. Щеки ввалились; казалось, на подушке лежит просто обтянутый сухой коричневатой кожей череп. Блейд вошел совершенно бесшумно, и тем не менее Дж. тотчас открыл глаза. Когда он взглянул на Блейда, странник понял, что едва ли не впервые в жизни близок к тому, чтобы заплакать.
— Мальчик мой… — медленно произнес Дж., с усилием отрывая от одеяла исхудавшие руки. — Я знал, что ты непременно придешь… — он сглотнул и покосился на больничный табурет. — Сядь. Я хочу посмотреть на тебя… в последний раз. Извини, становлюсь сентиментален… Славный какой зверь с тобой… Из Айдена? И, конечно, с вопиющим нарушением всех инструкций? — несмотря ни на что, старик старался шутить.
Блейд опустился на белый табурет подле постели старого разведчика.
— Это Дракула, мой приятель… он и впрямь из Айдена. Но к чему такой пессимизм, сэр? Какой последний раз? Я говорил с врачами, и прогноз не так плох. У нас есть надежда!
— Да, я знаю, — Дж. еле заметно усмехнулся. — Они накачали меня самыми сильными лекарствами… Химиотерапия, облучение… и еще что-то такое. Но дело не в этом, мой мальчик. Мой срок вышел; жизнь прожита и дело сделано. Я знаю, что осталось уже немного.
— Вы не должны так думать, — покачал головой странник, касаясь ладонью холодной кисти старика. — Вы не имеете права сдаваться, Дж.!
— Я и не сдаюсь, Ричард… Просто в один прекрасный момент приходит осознание того, что твой долг исполнен и пора уступить место молодым.
— Но в Айдене…
— Нет, мой мальчик, нет. Мне приятно, что ты так заботишься обо мне… Но — нет! Я прожил неплохую жизнь. Я делал то, что мне нравится. И я стар уже три с лишним десятка лет… Я привык к своему телу; становиться молодым — нет, это смешно! Как я посмотрю в глаза людям?..
— Но ведь можно…
— Сделать так, чтобы никто не узнал? Не сомневался, что ты это скажешь. Нет, Ричард. Новая жизнь в чужом и диком мире не для меня. Даже в молодом и сильном теле! То твоя судьба… тебе еще интересно бродить по иным мирам… а вот мне уже нет.
«Белое! Белое! Белое!» — просигналил Дракула. Это означало высшую степень правдивости. В чем Блейд и не сомневался.
— Но можно ведь вернуться и в Англию, — проговорил он, уже предчувствуя, что потерпит поражение. — Инкогнито…
— Прятаться в моей родной стране? — возмутился Дж. — Нет, Ричард, нет. Я не стану продлевать свое существование за счет чужой жизни. Я просто уйду… И я рад, что ты пришел ко мне… мне стало очень легко.
«Опасно! Опасно! Ай-й!» — можно сказать, что Дракула мысленно заверещал во всю мочь.
Блейд рванулся к Дж., одновременно нажав кнопку вызова сиделки. Дракула скорчился на его плече, совсем по-человечески закрыв глаза маленькими ладошками.
В палату ворвалась медсестра, за ней — целый табун эскулапов; Блейда мгновенно оттерли в сторону…
К вечеру Дж. не стало.
Он умер тихо и без мучений. Сердце остановилось во сне, когда он отдыхал…
Малкольма Джигсона, более известного всем, как Дж., хоронили просто и торжественно. Не было напыщенных речей; немногие прощальные слова были коротки и шли от души. Играл оркестр; старого разведчика проводили со всеми воинскими почестями. Блейд ушел от могилы последним.
В сердце было удивительно пусто. Пусто и сухо, словно там прошелся самум, горячий ветер пустыни. Со смертью Дж. окончилась целая эпоха. Дж. и Лейтон… Отныне в проекте «Измерение Икс» — и формально, и фактически — самым старшим стал он, Ричард Блейд. И отчитываться теперь он должен был только перед самим собой.
***
— Итак, что же дальше, мой генерал? — Джек Хейдж с усилием вдавил сигарету в одну из своих неподъемных чугунных пепельниц. Когда-то он расставил их здесь на случай высадки русского или китайского десанта, но, поскольку потенциальный противник пока не наблюдался, пепельницы служили по своему прямому назначению.
Шел третий день после смерти Дж. Ричард Блейд, глава отдела МИ6А, и Джек Хейдж, научный руководитель Проекта, далеко заполночь сидели в кабинете американца. На столе красовалась початая бутылка «Джека Дэниэльса», но собеседники едва одолели по одной порции. На плече Блейда как всегда сидел свернувшийся клубком Дракула.
Зверьку понравилось на Земле. Пусть воздух Лондона по чистоте значительно уступал тому, которым Дракула привык дышать в своих далеких лесах, ата оказался полностью захваченным реалиями иной жизни. Его невозможно было оттащить от телевизора; особенно нравились ему мультфильмы и передачи о различных машинах и механизмах.
— Что дальше? — не дождавшись ответа, нетерпеливо повторил Хейдж. — Проект должен жить и развиваться, я так считаю. Правда, в последнее время стало туговато с финансированием…
Блейд мысленно застонал. Это была излюбленная тема Джека Хейджа.
«Серый», — мысленно предупредил хозяина Дракула.
Это означало, что собеседник слегка кривит душой.
— Бросьте, Джек, — Блейд поморщился, — меня вы не проведете. Деньги есть. Разумеется, не на все ваши сумасшедшие затеи, но есть. Нам нужен успех.
— И такой, чтобы моя докладная наконец получила бы ход! — подхватил Хейдж, извлекая на свет из недр письменного стола увесистую папку с несколькими сургучными печатями.
— Великий Айден, это что еще такое? — удивился Блейд.
— Моя докладная, — Хейдж прикурил новую сигарету от догоравшей. — Моя докладная, где изложены все нужды Проекта. Помещение под Тауэром уже мало. Расширяться некуда — рядом подземка, электрокоммуникации… Вся архитектура машины Лейтона уже устарела… пора переделывать сам компьютер, менять базовые контуры на основе новейших достижений в микроэлектронике. Необходимо, наконец, решить проблему телепортатора, чтобы испытатель мог без всяких усилий перебросить сюда все что угодно, вплоть до Эвереста… Короче, как-то раз я впал в легкое умоисступление и на свет появилось вот это, — он взвесил папку на вытянутой руке, — Сюда входит строительство нового подземного комплекса в Шотландии, монтаж новой компьютерной установки… ну, и все остальное.
Блейд почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Похоже, Джек Хейдж без него и в самом деле несколько повредился в уме.
— И сколько же все это будет стоить, вы прикидывали? — как можно более небрежно осведомился он.
— Разумеется, Ричард! Смета прилагается. Там всего… всего… восемнадцать миллиардов шестьсот миллионов фунтов стерлингов.
Блейд безнадежно присвистнул.
— Это же почти половина бюджета министерства обороны! Джек, Джек, вы понимаете, что это утопия?
— Конечно, понимаю, — радостно согласился Хейдж. — Я же подчеркнул — этот план писался в состоянии умоисступления. Но, Ричард, если серьезно, моя задумка не столь уж фантастична, как кажется. Одна удачная экспедиция может все окупить… Вы меня понимаете?
— Понимаю и не возражаю… — проворчал странник.
Хейдж невесело усмехнулся.
— Вероятно, после смерти Дж. вам нелегко будет сидеть в Лондоне… так что я не стану тянуть с запуском. Наметим его на завтра, хорошо?
Блейд кивнул.
— Послушайте, Джек, а как насчет моего спутника? Дракулы?
— Хотите взять его с собой? — удивился американец. — Ну-у… Думаю, проблем не возникнет. У вас очень прочная ментальная связь, так что компьютер вообще может не почувствовать разницы. Кстати, — добавил он, — я подключу вас к телепортатору.
— К Малышу Тилу? Что ж, превосходно, Джек… Тогда завтра в путь?
— Завтра в путь.
Блейд встал и уже направился к дверям, однако вдруг остановился возле самого порога.
— Как вы думаете, что случится, если мы потерпим неудачу? Ну, я имею в виду финансирование вашей затеи?
— Тогда я достану бутылку старого шотландского виски, мы разопьем се с горя, а потом отправим мой проект в камин! — Хейдж вновь подкинул на ладони увесистую папку.
***
«Странно! Люди — странно! (Картинка с изображением мчащегося автомобиля.) Хочу знать — как!»
Дракула изъяснялся на достаточно сложной смеси слов, символов и изображений. Машинная цивилизация Земли привела бедного зверька в полное недоумение.
— Объясню, объясню все, что смогу, — заверил мохнатого приятеля Блейд. — Вот только вернемся с тобой из небольшого путешествия…
«Дорога? Далеко? Близко?»
— Очень далеко. Но ты не бойся.
«С тобой — нет!»
— Вот и отлично, — пробормотал Блейд, сажая Дракулу в сумку.
Подготовка к запуску прошла, как обычно. Ата спокойно перенес все процедуры и, когда все завершилось, устроился на плече странника.
Хейдж нажал пусковую кнопку, и все погрузилось во мрак.
Глава 3
Нагой и безоружный, Блейд прижимался к скале; прямо перед ним оскалил пасть, готовясь к прыжку, громадный саблезубый тигр. И вот — коричневое тело взвилось в грациозном прыжке, мощные лапы ударили Блейда в грудь; странник попытался отпрянуть в сторону, однако ноги отказывались повиноваться. Страшная тяжесть придавила его к земле; тигр выпростал шершавый розовый язык и принялся неторопливо вылизывать лицо своей жертвы, словно совершая какой-то ритуал перед сытным обедом…
Ричард Блейд вздрогнул и пришел в себя. Никакого тигра не было и в помине, но над ним нависала испуганная мордочка Дракулы, изо всех сил лизавшего лицо хозяина — зверек пытался привести его в чувство.
— Спасибо, малыш, — едва выговорил Блейд.
«Ты — лежал. Я — бояться. Спасать!»
— Спасибо, друг, — странник с усилием поднялся. — Ну, давай осмотримся. Куда это мы попали?
Вскоре выяснилось, что место очередного финиша несколько поприятнее ледяного Берглиона. Блейд очнулся на краю леса. Деревья в нем хоть и смахивали на земные — размерами, формой кроны, цветом листвы, — все же были деревьями чужого мира. Листья широкие, четырехпалые, вроде как у клена; кора же серая, гладкая, словно у тополей в верхней части ствола. Прямо перед странником лежали речной берег и сама река, неширокая, раза в полтора поуже Темзы. Было тепло; с неба — с нормального голубого неба — светило нормальное золотистое солнце. Блейд стоял лицом к югу.
На севере, за его спиной начинался лес; на западе поднимались вершины недалеких гор. За рекой тянулся широкий цветущий луг; еще дальше вновь вздымались вершины деревьев. Дракула в свою очередь огляделся, принюхался, ловко соскользнул с плеча странника и пять минут спустя уже жевал какую-то травку.
— Завидую я тебе, братец, — покачал головой Блейд. — Мне бы так…
Что ж, теперь начинается привычная работа. Выжить! Добыть одежду, пищу, минимальное снаряжение. Хорошо бы еще найти и миролюбивых местных обитателей… а еще лучше — обитательниц… юных, красивых и веселых… Тело Ричарда Блейда — вернее, тело Рахи бар Ригона, молодое и сильное, бунтовало при одной только мысли о воздержании.
Правда, нигде не было заметно ни линий электропередач, ни асфальтированных дорог, ни инверсионных следов самолетов в небе. Похоже, они с Дракулой попали в самую что ни на есть глухую глушь, откуда придется теперь долго и нудно выбираться. Притом в голом виде.
— Ну, делать нечего, — вздохнул Блейд, поворачиваясь к своему пушистому спутнику. — Берем ноги в руки — и вперед. Для начала вернемся в лес и прикроем чресла.
Сказано — сделано. Провозившись изрядное количество времени, он вернулся на речной берег с увесистой дубиной и недурным копьем с обожженным на костре наконечником. Огонь Блейду пришлось добывать по методу примитивных племен Океании, однако сей способ оказался вполне действенным. Дракула помогал, чем мог, — именно он отыскал отлично подошедшую для копья прямую и длинную ветвь. Чресла Блейд прикрыл набедренной повязкой из тонких гибких веток и листьев, сделавшись похожим на античного лесного бога в мистериях Диониса.
— Как ты думаешь, куда нам направиться? Как выйти к людям? — спросил Дракулу Блейд. Вопрос отнюдь не был лишен смысла — ата чувствовал представителей рода человеческого издалека, по еле ощутимому ментальному эху. Чем блуждать, отыскивая дороги или иные признаки цивилизации, можно было смело довериться маленькому вампиру.
Зверек задумался, потешно склонив голову набок. Молчание продолжалось довольно долго; наконец лапка вытянулась, указывая на северо-запад, прочь от реки, через лес к недальним горам.
— Что ж, пойдем туда, — заключил странник, поправил свое немудреное одеяние, вскинул копье на плечо и отправился в путь.
Иди по светлому, залитому солнцем лесу оказалось совсем не трудно. Лиственные деревья стояли в невысокой, до колена, густой траве. Судя по всему, они попали в этот мир в самый разгар лета, когда уже можно рассчитывать на первые лесные дары.
Дракула был в прекрасном настроении; мысли его, казалось, расцвечены золотистым, голубым и нежно-розовым. Ему тут нравилось. Нет опасностей. Есть пища. Есть хозяин. Что надо еще пушистому ата?
Лес мало-помалу становился менее светлым, однако до угрюмой чащобы ему было куда как далеко. Блейд шагал, придерживаясь заданного Дракулой направления, и боролся со все усиливающимся голодным бурчанием в животе. Если дело пойдет так дальше, придется смастерить лук с тетивой из собственных волос (правда, достойной дичи страннику пока тоже не попадалось).
Однако тут ветер сменился, потянул в лицо, и вместе с первым же порывом появился знакомый и многообещающий запах дыма. Приободрившись, Блейд зашагал веселей. Вскоре, откуда ни возьмись, под ногами зазмеилась тропинка. Не прошло и получаса, как он оказался на обширной опушке.
Прямо посреди нее в землю вросла довольно большая полуземлянка с бревенчатыми низкими стенами, на вид схожая с погребом; из трубы на крыше поднимался дымок. Блейд совсем уже собрался постучаться (начинать всегда лучше вежливо; как уж потом повернет, другое дело), как дверь сама распахнулась ему навстречу.
Из темноты появилось существо примерно четырех футов росту и не менее двух с половиной — в плечах, так что оно казалось почти квадратным. Длинная борода свисала до пояса; голову, несмотря на теплый день, прикрывала валяная шапка. Лицо оказалось круглым, румяным и морщинистым; небольшие глазки пронзительно сверкали из-под кустистых бровей. Одет хозяин землянки был в темную холщовую рубаху, коричневые широкие планы и кожаный рабочий фартук. На ногах — громоздкие грубые башмаки, под стать земному десантнику.
— Ну, чего вылупился? — не слишком любезно поинтересовалось существо. — Что, гнома никогда не видел? Так мы, того, за погляд деньгу берем. Давай-давай, не стой, проваливай!
— Гнома? — ошарашенно пробормотал Блейд.
— Гнома, гнома, сколько раз тебе повторять? Собственного ума мало, так у твари своей займи! — собеседник Блейда негодующе сверкнул глазами и уставился на непрошеного гостя весьма недвусмысленным взглядом.
Странник нахмурился.
— Что, здесь все гостей так встречают?
— А мне до всех какое дело? — огрызнулся гном. — Я сам по себе. Сказал — проваливай, значит — проваливай!
— А не боишься, что я тебе бороденку-то отрежу? — поинтересовался Блейд.
— Чегой-то? Ась? Не расслышал! — гном скорчил презрительную гримасу, а в его руке невесть откуда появилась обоюдоострая франциска. — Ты, верзила, хоть и велик, а со мной тебе во веки веков не справиться.
«Белое! И опасное!» — Дракула напрягся на плече странника.
Гном был уверен в себе и ничего не боялся.
— Все в порядке, малыш, — Блейд погладил шерстку зверька и перехватил поудобнее копье. С наглецами нужно разбираться быстро и круто; подобные типы признают только один аргумент — силу. Что это за гном, откуда он здесь взялся — разберемся потом. Сейчас главное — сбить с него спесь; выкачивать информацию будем позже. Похоже, в этом мире вежливость принимают за слабость. Что ж, придется разъяснить кое-кому из местных всю пагубность их заблуждений…
Атака Блейда была, как всегда, стремительной, неожиданной и почти неотразимой. Почти — потому что гном, ловко извернувшись, успел в последний момент зацепить копье своей секирой. Сталь прошла через прочную древесину, как раскаленный нож сквозь масло, словно и не встретив на своем пути никакой преграды. В руках странника остался недлинный обрубок.
Отбросив бесполезное древко, Блейд занес дубину. Гном ловко уклонился, отмахнувшись секирой так, что едва не зацепил плечо противника. Они сшиблись грудь о грудь, и тут уже сказались преимущества силы, веса и знания боевых приемов: хотя гном был на удивление жилист и крепок, однако после проведенной по всем правилам подсечки он очутился на земле. Колено Блейда уперлось ему в грудь.
— Ладно… ладно, тебе говорят! — захрипел придавленный коротышка. — Хватит, подрались и будет! Видно, ты не из простых… Так бы сразу и сказал…
Блейд осторожно ослабил тиски — кто его знает, этого гнома, нож из-за голенища выхватит да и пырнет в два счета…
Изрядно помятый коротышка поднялся, деловито отряхивая запыленную одежду, затем подобрал валявшуюся на земле секиру и небрежно протянул Блейду.
— Небось такой стали не видывал никогда, а? Я сам плавил!.. Ну, чего встал? Заходи! Пусть никто не скажет, что Харгатор настоящего воина на пороге держал и не накормил с дороги!
«Белое! Белое! Белое! Хорошее!» — просигналил Дракула. Гном не таил недоброго.
— Чего это ты таким ласковым вдруг сделался? — осведомился гость, пригибаясь и следуя за низкорослым хозяином в глубь его бревенчатой полуземлянки.
— Так ты ж из настоящих, орясина! — удивился гном, оборачиваясь. — Слишком много проходимцев шляются тут — из пильгуев, значит, — которые за настоящих себя выдают… Я таких, как они, с одного удара кладу.
Блейд подумал о своем перерубленном копье и не стал спорить. Низкорослый забияка был наделен недюжинной силой.
Внутри оказалось на удивление уютно. Сквозь небольшие оконца пробивалось достаточно света, и странник разглядел немудреную печурку, длинные лежаки вдоль стен, посредине — стол. В углу стояла пузатая бочка с водой и бочонок поменьше — судя по запаху, с крепким добрым элем.
Гном бухнул на стол две полные до краев здоровенные глиняные кружки. В дополнение к ним не замедлила появиться и иная снедь. При одном только взгляде на сервировку стола Блейд тяжело вздохнул и мысленно распрощался с грандиозными планами Хейджа Этот мир, судя по всему, благополучно пребывал в глубоком средневековье, если только коротышка не относился к секте ортодоксальных экологистов, отвергающих все блага современной цивилизации.
Впрочем, эти соображения не помешали Блейду отдать должное и копченому свиному боку, и странным засоленным овощам, напоминавшим помидоры, и доброму, хорошо пропеченному ржаному хлебу — не говоря уж о превосходном зле. Дракула был отпущен кормиться на лужок.
— Ну, поел? — в свойственной ему манере сварливо осведомился Харгатор. — Тогда рассказывай, а я слушать буду. Табаку хочешь? — он полез в кисет, принявшись набивать кривую деревянную трубочку.
— Чего рассказывать-то? — Блейд сделал вид, что полностью поглощен добрым элем.
— Ты не увиливай, орясина! Я тебя кормил? Кормил. Поил? Поил. Закон Дороги исполнен. Теперь твоя очередь. Рассказывай, верзила, что на белом свете делается! И как это тебя сподобило в наших лесах голым появиться? Где же вся твоя воинская справа?
— А события в какой части света тебя интересуют, почтенный Харгатор? — любезно осведомился Блейд, решив до поры до времени не обращать внимания ни на «орясин», ни на «верзил».
— Да в любой, — благодушно ковыряя в зубах, сообщил гном. — О тех местах, где был, и рассказывай!
— Хорошо, — усмехнулся странник. — Тогда слушай. На последних торгах Лондонской валютной биржи курс доллара по отношению к основным европейским денежным единицам понизился в среднем еще на десять пунктов…
— Чего, чего? — гном вытаращил глаза — так, что Блейд едва не рассмеялся. — Сбрендил ты, что ли, дорогой? Мне и слов-то таких не выговорить! Неужто тебя улфы в свои леса затянули, да ты головой-то и повредился?
— Ты сказал — поведай о том, где довелось побывать, — не моргнув глазом, ответил странник. — Я и рассказываю! В негритянских кварталах Майами вновь вспыхнули волнения на расовой почве. Полиция не в состоянии взять ситуацию под контроль. К городу подтягиваются части национальной гвардии…
— Нет, как есть — сбрендил, — резюмировал гном, обращаясь в основном к бочонку с элем. — Верно, парень, тебе нелишне будет к Глаху-целителю заглянуть. Правда, расплачиваться тебе с ним нечем, гм… — гном умолк и пристально воззрелся на странника.
Внутрь проскользнул нагулявшийся и насытившийся Дракула, мигом устроившись на плече хозяина.
— Слушай, верзила, сдается мне, я знаю, кто ты! — гном внезапно хлопнул себя по лбу. — Вспомнил не сразу, потому что вообще-то я этим людским вракам не верю. Пильгуи болтали, что, мол, явится в один прекрасный день к ним воин небывалый, в одеянии из листьев… и сопровождать его будет зверь невиданный, на плече сидящий… и будет он магией владеть, и силой… и соберет он племена, под игом стенающие… ну и дальше как обычно. Короче, каждому по огроменному куску жареного окорока, денег большой кошель да по бабе гладкой… — гном презрительно фыркнул. — Больше ничего эти верзилы придумать не могут. Так что же, это ты и есть? Все сходится… А как насчет магии?
Блейд заинтересовался. Похоже, тут существовало какое-то пророчество… и он неплохо вписывался в заданные им граничные условия. А что касается магии…
— Есть тут что-нибудь, чего не жалко? — осведомился странник у хозяина.
Тот с сомнением оглядел свое аккуратное жилище. Ненужного в нем явно не было.
— Погоди, я камень с поляны принесу, — и гном исчез за дверью.
Камень оказался обыкновенным булыжником. Харгатор бухнул его на стол прямо перед Блейдом. Видно было, что гном сгорает от любопытства.
Странник глубоко вдохнул и сосредоточился. Привычное усилие… едва заметная дрожь ментального поля, что связывало его с Малышом Тилом…
Камень исчез.
— Ух ты! — совсем по-детски восхитился Харгатор. — А что ты еще умеешь?
— Так я тебе все и покажу, — усмехнулся Блейд. Он ожидал гневно-ворчливой тирады, однако ее не последовало. Похоже, он превратился из «орясины» в непонятного чародея; правда, сей факт заставил гнома лишь держаться с гостем на равных, а отнюдь не ползать перед ним на брюхе.
— Скажи пожалуйста, значит, не врали эти их певцы-сказители… — недовольно пробурчал Харгатор. — Явился-таки герой этот на нашу голову! Охо-хо, опять, значит, война грядет, опять всю торговлю порушат, опять… опять… опять… И что вы, люди, такие бестолковые! Мы, гномы, подраться тоже любим — за хорошие денежки, конечно, — а вот чтобы так, за слова разные… Слушай, а зачем тебе все это надо, а? — пригорюнившись, коротышка одним глотком осушил свою кружку и вновь наполнил ее.
— Рассказал бы ты мне все по порядку, почтенный, — наставительно заметил Блейд. — Я тебе честно признаюсь, про мир этот мне ничего не известно. Только учти — соврешь, я сразу это почувствую. — Странник погладил Дракулу по спине, подавая сигнал. Впрочем, ата и так был всегда настороже.
— Гхм… ну, слушай, коли не шутишь. Только все равно — зря…
— Что — зря?
— Зря я тебе все это рассказывать стану, — пояснил гном. — Совету моему ты не последуешь, по-своему поступишь. И через то большая беда приключится. Я ее уже чувствую.
«Белое!» — с оттенком веселья сообщил Дракула. Гном был совершенно искренен, во всяком случае, он свято верил в то, что сейчас говорил.
Харгатор начал рассказ. К удивлению Блейда, его собеседник ни разу не покривил душой; Дракула только и знал, что твердить: «Белое!»
Через полчаса Блейд знал, что забросило его на окраину благодатной лесной страны Заркии, где относительно мирно уживались и люди, занимавшиеся обычными людскими делами, главным образом землепашеством, и гномы — эти предпочитали ремесла, — и загадочно-прекрасные улфы — их Харгатор хоть и недолюбливал, но признавал, что вреда от них большого пока не проистекло. Однако Заркия со всех сторон была окружена сильными соседями, один другого злее.
На востоке лежали вечно враждующие между собой крохотные королевства и герцогства, народ там пух с голодухи, десятками и сотнями сбегая в Заркию от жестокостей и поборов местных нобилей. За беглецами отправляли карательные экспедиции, и окраины лесной страны озарялись мрачными багряными сполохами пожаров. На западе, за цепью невысоких гор, где обитала часть сородичей Харгатора, находилась дотла выжженная бесчисленными схватками долина, где с унылым постоянством сходились рати Заркии и Серых Властителей, обитавших в соседних горах. На севере гнездились жестокие и безжалостные убры, пробавлявшиеся набегами на всех, до кого только могли добраться; но главная же опасность исходила с юга.
Там раскинулась обширная империя кабаров, людей-колдунов. В жестоком рабстве у чародеев находились многочисленные племена пильгуев. Империя искусно поддерживала распри среди остальных правителей; нанимала убров для набегов на Серых, а Серых — для набегов на убров; но, разумеется, главным врагом оставалась свободная Заркия. Имперские легионы то и дело обрушивались на южные рубежи ее земель; отбросить их назад удавалось лишь ценой большой крови. Работорговля процветала, причем в самых жестоких и извращенных формах. Император кабаров, наверное, мог бы покорить и карликовые восточные государства, и земли убров — замки северных разбойников были почти неприступны, но самих убров никогда не было особенно много, — однако по непонятным пока причинам не делал этого, словно ему доставляло удовольствие поддерживать огонь неутихающей распри.
С каждым годом Заркии удавалось отбросить противника лишь ценой все больших и больших потерь. Долго так продолжаться не могло.
На протяжении всего рассказа гнома Дракула ни разу не подал сигнала тревоги. Все изложенное было чистой правдой — или, по крайней мере, сам рассказчик свято верил, что это — истинная правда. Несколько удивило Блейда то, что Харгатор ни разу не упомянул ни одного бога. Похоже, в этом мире религия была не в почете.
«Что ж, вот и дело нашлось, — подумал странник — Покончить с этой империей! Достойная задача!»
Гном умолк и жадно глотал пиво, присосавшись к кружке,
— Горло пересохло, — пояснил он, опростав ее до конца.
— Понятно, почтенный, — Блейд поднялся — Ну, придется мне идти на юг. Надеюсь, там лишний меч для меня найдется.
— Во-во, этого-то я и боялся, — проворчал гном, скорчив недовольную гримасу. — Полезешь воевать. Может, даже битву какую выиграешь. Пильгуев освобождать вздумал? Как же, нужно им твое освобождение! Кнут им хороший нужен, вот что! Те, которые хоть что-то в голове имели и сюда сбежали, и то враз бы друг друга перерезали, кабы не мы, гномы, не улфы да не убры-изгои. Дурной народ! Ветер в головах. Всяк одеяло на себя тянет.
Блейд приподнял бровь. Ясно, что в средние века люди были далеко не ангелами, и все же империя работорговцев представлялась ему много худшим вариантом, чем Британия времен Эдуарда III.
— Почтенный Харгатор, не поможешь ли ты мне с одеждой? — обратился он к хозяину, совершенно не задумываясь в тот момент, откуда же здесь взялись сказочные гномы-рудокопы. — Не знаю, как там с освобождением пильгуев, но я хочу добраться до южной границы. Мне довелось побывать во многих сражениях… Может, мой опыт пригодится в Заркии?
— Слова то у тебя хороши… вот если б еще и дела с ними совпали… — прокряхтел гном. — Если ты на южном рубеже нашем усидишь да имперцев поможешь отбросить — сил не пожалею, сам приду в ноги тебе поклониться. Ну, а если ты какое восстание замыслишь — он покачал головой. — Ладно, от судьбы все равно не уйдешь! Одежка моя тебе ни к чему, но кое-что, думаю, найдется. — Харгатор с головой нырнул в сундук.
— А как насчет оружия? — словно невзначай осведомился Блейд.
— Ну уж нет! — из сундука раздалось возмущенное фырканье. — Сам добывай! А страшных хищников в наших лесах отродясь не было. Все, держи! И бывай здоров! — гном явно не желал продолжать разговор.
«Злится, но предательства не таит!» — так можно было бы перевести на человеческий язык безмолвную тираду Дракулы.
Блейд принялся одеваться. Вещи оказались неожиданно добротными и почти все — впору. Высокие сапоги, просторные штаны на манер галифе, рубаха и кожаная куртка на шнуровке. Стандартное облачение средневекового воина и путешественника.
— Благодарю тебя, почтенный Харгатор. За мной долги не пропадают.
— Ладно… чего уж там. Носи! Дорогу найдешь? Вообще-то тут все просто. Иди на юг. Идрайн переплывешь — мосты отсюда далеко. И — напрямик, пока до Большого Тракта не доберешься. Он с востока на запад идет… или с запада на восток — кому как нравится. Твоего ходу — день на восток, там перекресток будет, и торная дорога на юг. Думаю, — гном криво ухмыльнулся, — что с едой у тебя трудностей не будет, едва до первой пильгуйской деревни доберешься.
— А кто у вас правит? Кто распоряжается?
— Да выбирали там Совет какой-то, — нехотя пояснил гном. — Я в эти дела не вмешиваюсь. Но на южной границе командует Ульбад, он из убров… Вот его-то тебе и надо! Он тебя к делу и приставит.
Глава 4
Блейд вышел в путь налегке, без всяких припасов — так далеко щедрость гнома не простиралась. Дракула совершенно освоился в новом для него мире, с легкостью перейдя от привычных фруктов к траве и листьям. Выяснилось, что ата обладает феноменальным чутьем на опасность, равно как и на дичь. Остротой чутья Дракула превосходил все известные породы земных собак, вечером он вывел Блейда к месту кормежки упитанных птиц размером с доброго петуха. Страннику пришлось долго выжидать удобного момента, прежде чем удачно брошенная палка доставила ему горячий ужин.
После еды, когда, разгоняя сумрак, вспыхнул костер, они с Дракулой пустились в философские разговоры. Ата умел мыслить отвлеченно, порой Блейд не понимал, отчего племя мохнатых так отстало в своем развитии.
Ата начал с того, что вновь выразил свое презрение воюющему людскому роду: карикатурные изображения бегущих с копьями воинов; горящая деревня, оскалившаяся в усмешке физиономия самого Дракулы. Смысл последовавших затем образов сводился к тому, что везде и всюду, где только появляются люди, тотчас вспыхивает война. Точно так же и здесь. Спустя короткое время вместо этих лесов, где так много вкусного и интересного, останется одна серая пустыня. (Очевидно, ата имел в виду пепелище).
Блейд попытался объяснить своему мохнатому спутнику, что их целью в этом мире как раз и будет уничтожение войны, но эти понятия оказались для ата уже чересчур сложными. Он заскучал, и, быстро свернув беседу, устроился поближе к огню. Блейд тоже улегся, Дракула был самым лучшим часовым, какого только можно было придумать. Он мог самым безобразным образом спать на посту — но притом мимо него не сумел бы проскользнуть никакой враг. Черные мысли ата чувствовал даже во сне.
Однако этой ночью путников никто не побеспокоил. Наутро дорога стала легче, лес поредел, появились проплешины лугов. Правда, досаждали мелкие ручейки и речушки, которые приходилось одолевать вброд.
Первое людское поселение Блейд и Дракула увидели вскоре после полудня, когда желудок странника вновь уже начинал громогласно возмущаться по поводу отсутствия обеда. Деревня на первый взгляд казалась самой обыкновенной — поля, покосы, в середине очищенного от леса широкого круга — кучка строений. Такие поселения Блейд видел и в Гартанге, и во многих других мирах. Всюду, где люди устраивались на земле среди лесов, их жилье выглядело одинаково.
Дракула кокетливо пригладил лапкой шерсть — точь-в-точь как политик перед выходом к телекамерам — и приосанился. Блейд тоже постарался придать себе как можно более респектабельный вид. Если слова Харгатора верны и он на самом деле похож на героя какой-то местной легенды, то прежде, чем требовать обед и все прочее, следовало произвести надлежащее впечатление.
Деревня встретила странника неумолчным людским гомоном.
— Здесь что, какая-то тревога? — Блейд взглянул на своего спутника.
«Обычное. Серое с черным. Сердитое!» — последовал ответ
Никто не говорил здесь тихо — все орали, стремясь во что бы то ни стало перекричать собеседника. Почти все разговоры являлись, увы, самыми банальными склоками — начиная с того, что кто-то кому-то наставил рога, и кончая не отданной вовремя щепотью соли, некогда взятой взаймы.
Почему-то все эти ссоры и раздоры выносились на всеобщее обозрение.
Блейд подошел к околице, и туг его наконец заметили. Сперва умолкли две бабы, ругавшиеся возле крайнего дома из-за соли, за ними — трое мужиков, выяснявших, кто же стащил бочонок пива, а затем тишина быстро воцарилась на всей улице. Очевидно, незнакомцы забредали сюда не часто.
Твердым уверенным шагом, сохраняя на лице дружелюбную улыбку, Блейд подошел к оторопевшим женщинам. Видно было, что жизнь потрепала их изрядно — толстые, краснолицые, с загрубевшими от постоянных хозяйственных трудов руками, в неряшливой домотканой одежде, они едва ли могли вызвать интерес у мужчины.
— Почтенные, не проводите ли вы меня к вашему старосте? (Нужное слово само пришло на ум.) Я иду издалека, держу путь на южную границу, хочу вступить в войско Ульбада.
— А сам-то ты кто будешь? — подозрительно осведомилась одна из баб вполне боевого вида, так и буравившая странника маленькими черными глазками.
— Воин, солдат удачи. Из дальних краев. Прошел Королевства, потом занесло к вам… Гном Харгатор указал мне путь на юг.
Имя коротышки произвело на женщин благоприятное впечатление.
— Ну, Харгатор кому попало дорогу-то не откроет, — заметила черноглазая, однако ее товарки тотчас принялись яростно возражать, что, мол, кто их, этих гномов, знает, и что у них на уме.
Началась перебранка, и разговор стремительно лишился всякого смысла. Сплюнув в дорожную пыль, Блейд пошел дальше. Дракула на плече очумело крутил головой видно, мысли у обитательниц деревушки скакали, точно испуганные кролики, и даже ата не мог в них разобраться. Тем не менее далеко идти в поисках старосты не пришлось.
Навстречу Блейду вышел дородный мужик лет пятидесяти по земному счету, краснолицый, с лохматой бородой от уха до уха, в которой застряли многочисленные крошки, труха и прочий сор.