Джеффри Лорд
Мятежник
Странствие двадцатое
Май—июнь 1972 года по времени Земли
Глава первая
Англия — маленькая страна, к тому же очень густонаселенная. Отыскать здесь клочок земли под застройку трудней, чем место для грешника в раю. Однако секретной службе Эм-Ай-6А земля нужна была позарез. И не какой-нибудь грязный пустырь на прокопченных фабричным дымом окраинах Шеффилда или Бирмингема, а ухоженное сельское владение. Одно из тех, где так приятно скакать по жнивью за лисой под пение охотничьих рожков или гонять крикетные шары по зеленой лужайке перед особняком эпохи Тюдоров. Впрочем, не крикет и не гольф влекли джентльменов из Эм-Ай под сень вековых дубов. Тут затевались другие игры, и они требовали уединения и простора.
Вот уже месяц Джи ломал себе голову над тем, где разместить новый центр подготовки агентов, и вдруг сама жизнь подбросила решение.
Правда, случилось это при печальных обстоятельствах: умер старинный приятель, однокашник по Итону. С тех времен, когда двое юнцов переступили школьный порог, пронеслись десятилетия.
Джи возглавил секретную службу, но и знакомец его, наследник графского титула, не топтался на месте. Грудь бравого генерала украсили кресты и ордена, затем военные баталии сменились для него парламентскими. Однако судьба разит всех подряд и не зачитывает регалий. В результате приятель Джи сломал себе шею, упав с лошади.
После того как граф обрел вечное пристанище в фамильном склепе, у Джи состоялся важный разговор с его наследником.
— Вы, конечно, знаете, сэр, какое бремя эти налоги на наследство, — начал молодой граф, подвигая к собеседнику коробку с сигарами.
Шеф Эм-Ай-6А кивнул, оглядывая не без зависти обшитые деревом стены библиотеки. Это тебе не какой-нибудь новомодный пластик… Мореный дуб, без сомнения. Может, чуточку мрачновато, но сколько достоинства! Настоящее жилище джентльмена.
— Отец разорялся на налогах, но земли держал за собой до последнего. Был, знаете ли, несколько старомоден.
Старомоден… Джи вздохнул про себя. Молодые так скоры на суждения! Не понимают толка в добротных, проверенных временем вещах. Взять хотя бы эти сигары… Старина Джек всегда заказывал их в одной и той же табачной лавке…
— Нам придется продать имение в Херифордшире, чтобы сохранить главное поместье.
— В самом деле? — отозвался Джи с наигранным безразличием.
— Не так уж оно и велико, это имение. Каких-то пятнадцать сотен акров. Дом — викторианская развалюха… Крыша, того и гляди, прохудится, зато хозяйственные постройки простоят еще долго, а там полно комнат. Чертовски уединенное место, сэр! Кругом лес. Ограда в отменном состоянии. Ни одной лазейки. У отца был пунктик — нарушение границ частных владений. Ну, вы понимаете… Мой старик на этом просто свихнулся. Пару раз дело чуть не дошло до суда.
— Наслышан, — вставил Джи, которому случалось гостить в поместье до и после войны.
— Вы, наверное, уже догадались, к чему я клоню? — напирал молодой хозяин. — Отцу было бы приятно, достанься это имение вам.
— Мне?! — Лицо Джи выразило крайнюю степень изумления.
— Ну… Он говорил, что вы работаете на разведку — Эм-Ай или что-то в этом роде. Черт… Ну, шпионы, яды, шифры… Вся эта чепуха, которой занимается Джеймс Бонд…
— Неужели? — усмехнулся Джи. — Но при чем тут имение?
— Мой старик вбил себе в голову, что вам может сгодиться такое укромное местечко, куда не суют нос туристы и прочая шушера.
Джи кивнул. Слава богу, он научился владеть своим лицом, не то просиял бы как рождественская елка. Неслыханное везение!
— Понимаю, — пробормотал он.
— Поместье продается, — продолжал молодой граф, упирая на последнее слово. — Я предпочел бы передать его в дар… Но эти налоги… Впрочем, я не стану запрашивать слишком много. Разведка, говорят, не купается в деньгах,
— Только не американская, — буркнул Джи. Для него это была больная тема — его заморские коллеги всегда ухитрялись отхватить солидный кус из бюджета. Им по карману двенадцать таких поместий!
— Точно. Думаю, отец уступил бы вам имение подешевле. Он так носился с патриотическими идеями! Каждый обязан исполнить свой долг перед Англией…
— Да, — отозвался Джи ровным невыразительным голосом. — Он исполнил свой долг. Не каждый может этим похвастаться… Джек прошел две войны.
Молодой человек смутился. Ему хватало ума, чтобы понять невысказанный упрек.
Желая скрыть замешательство, он ретировался к бару и приготовил себе и гостю виски с содовой. А дальше беседа покатилась ровно.
Два телефонных звонка — и служба Эм-Ай-6А вступила во владение поместьем, выложив всего-навсего по десять фунтов за акр. Затем Джи отлучился, чтобы сделать пару звонков из машины, по радиотелефону, защищенному от подслушивания.
— Лейтон? Мы заполучили место для нового центра подготовки.
— Отличная работа! Где?
— Не по телефону.
— Конечно, конечно…
— Я возвращаюсь в Лондон. Как насчет ленча в моем клубе? Скажем, завтра…
— С удовольствием.
Следующий звонок был Ричарду Блейду.
— Как ты, мой мальчик?
— Все прекрасно, сэр. Только что из Шотландии. Рыбалка, горы…
— Как улов? — усмехнулся Джи. Дик, верно, опять подцепил на крючок какую-нибудь красотку. Жаден до женщин, да и те в долгу не остаются — липнут, как мухи на мед.
— Форель, сэр. И больше ничего.
— Превосходно… Да, кстати… Мы наконец подобрали место для центра.
— А как с людьми? Нашелся кто-нибудь стоящий?
— Никого, кроме наших. И никаких новостей от премьера. А ведь клялся и божился переслать отчет еще десять дней назад!
— Что вы хотите? Выборы на носу. Премьеру забот хватает.
— Ты прав, как всегда, мой мальчик.
Это-то и нравилось шефу разведки в Ричарде Блейде. Чертовски проницателен! Всегда опережает соперника на ход.
И так легко разбирается в мотивах человеческих поступков… С одинаковой легкостью может очаровать хозяйку великосветского раута и вычислить русского агента.
— Хорошо бы повидаться, — продолжал Джи. — За ленчем в моем клубе. Завтра. Лорд Лейтон обещал быть.
— Рассчитывайте на меня, сэр.
— Прекрасно, мой мальчик, прекрасно.
Выруливая по подъездной дорожке к воротам, Джи оглянулся на дом. Восемнадцатый век… Умели строить… Никакого сравнения с нынешними коробками. А этот молодой осел, который потешается над патриотизмом, и не подозревает, какую услугу оказал Англии. Чертовски удачная сделка! Поместье в Херифордшире как раз то, что нужно для проекта. Но сколько еще всего он потребует…
Джи поморщился, как от зубной боли. Проблем не перечесть, одна громоздится на другую, и каждая требует особого решения. Это как на охоте. Поле все ухабах, туман, дюжина охотников и два десятка лис. Попробуй затрави хоть парочку! Хорошо, если удается гнать всю стаю в одном направлении.
Проект очень важен. С этим не поспоришь. В чужих мирах, куда агента забрасывает компьютер, может отыскаться немало ценного для Англии — особенно если тамошняя цивилизация обогнала земную. Забавно, что все предприятие закрутилось по чистой случайности.
Совсем иное имел в виду Лейтон, затевая свой эксперимент, — мыслилась невиданная комбинация человеческого и машинного интеллектов, нечто небывалое, раздвигающее границы познания…
Но великой цели не достигнешь обычными средствами, и Лейтон нуждался в особенном человеке. Совершенный разум в совершенном теле! Во всей Англии только один из претендентов отвечал этим меркам — Ричард Блейд, суперагент британской разведки. Имея за плечами двенадцать лет службы, он постиг до тонкостей науку выживания.
Лейтон наконец решился. И что же? Компьютер отправил Блейда в иную реальность, в Измерение Икс! Он перенесся туда нагим, как в час рождения, и только мощь ума и тела спасли его от верной гибели. К счастью, Лейтону удалось вызволить Блейда из чуждого мира, вернуть его в земную реальность, в Англию, в секретный комплекс под Тауэром.
Тогда-то и начались мытарства Джи. Проект подбрасывал ему одну задачку за другой, как осьминог выкидывает щупальца, чтобы схватить добычу. Шеф секретной службы угодил меж двух огней — между премьером и ученым лордом. Глава кабинета требовал немедля отработать каждый фунт, выделенный под исследования; ему уже мерещились запросы въедливых депутатов и парламентские расследования. Как-никак проект ежегодно поглощал миллионы фунтов! Лейтон же бранился, понося тупоголовых политиканов, которые не видят дальше своего носа.
Между тем лучшие ученые Англии безуспешно ломали голову над тем, как воспроизвести в земных условиях образцы, доставленные Блейдом. Если бы только удалось заслать его дважды в тот же самый мир… Увы, пока никто не мог догадаться, в какую из реальностей Измерения Икс угодит странник и выживет ли там. Эта «стрельба вслепую» не радовала Джи.
Он потер ноющий вписок. К дьяволу премьера с его разносами! К дьяволу Лейтона! В каждом из этих ученых мужей сидит либо маньяк, либо шизофреник. Все они сродни Франкенштейну. Никто не подумает о мальчике, о его Дике, а ему дорого обошелся проект. Телепортаторы, спейсеры, подозрительные зелья… А в результате — депрессия, запои, импотенция! Если не хуже… ведь мозг отчаянно противится насилию… Слава богу, все это позади, и Дик теперь в отличной форме. Все тот же образец физического и умственного совершенства.
Совершенство… Вот в чем проблема… Как и прежде, Дик — единственный, кому под силу заглянуть в чужой мир и вернуться невредимым. И это скверно, очень скверно, с какой стороны ни погляди! Роковой удар меча или взмах дубины способны навеки похоронить проект. Да что там мечи… Сойдет и такси, неожиданно вывернувшее из-за угла.
Поэтому уже второй год шли поиски дублеров. Джи не оставлял надежды набрать команду, чтобы Блейд мог отойти от дел. А что, если Дик захочет готовить сам людей для переброски? Или встанет во главе отряда? Почему бы и нет? Надо бы спросить об этом Лейтона… Не исключено, что его светлость уже и сам подумывал о засылке сразу нескольких посланцев. Мало ли идей крутится в голове у старого сумасброда? И под каждую он требует денег.
В любом случае новые люди нужны как воздух. Они отыщутся рано или поздно усилиями Джи, и тогда агентов придется натаскивать. Это должна быть весьма неординарная подготовка, какую не получишь в школах ЦРУ или подразделениях коммандос. Настолько специфическая, что неизбежно возникнут вопросы. И как объяснишь, зачем обучать агентов технике сражений на мечах? Стрельбе из лука? Владению боевым топором? Необходим центр подготовки, подчиненный только нуждам проекта, где агентам привьют все навыки выживания в чужой реальности. Начало уже положено приобретением поместья в Херифордшире, но это лишь первый шаг. Джи мысленно принялся составлять список. Во-первых, надо осмотреть дом и усадьбу самым тщательным образом, можно сказать, пройтись по ним частым гребнем. Во-вторых, посоветоваться с Блейдом, с лучшими инструкторами службы, с психологами. Они подскажут, как оборудовать центр.
Пятнадцать сотен акров — это немало. Есть где разгуляться. Людям Лейтона тоже тесновато в подземном бункере. Нужны помещения под офисы и лаборатории, а все свободные площади приберегаются для компьютера. Такую громадину не переместишь… Во всяком случае, это вылилось бы в огромные расходы — миллион фунтов, никак не меньше, — и годичный перерыв в проекте. Нечего думать и о расширении подземного комплекса — оно обойдется не дешевле.
Перевести лаборатории в Херифордшир — и дело с концом! Создать там еще один филиал лондонского комплекса, кроме того, что в Эдинбурге… Скажем, филиал «Запад»… Звучит!
И Джи углубился в детали своего замысла.
Глава вторая
Блейд откинулся на спинку кресла, осторожно провел пальцем по подлокотнику. Неужели подлинный «чиппендейл»? Похоже на то. В этом клубе все так и дышит стариной… Славное местечко! Должно быть, тут с начала века ничего не менялось. Настоящий заповедник викторианства.
— Что скажешь, мой мальчик? — Изрезанное морщинами лицо Джи выражало нетерпение.
— Буду рад помочь, сэр. Чертовски хорошая идея. Надеюсь, премьер не встанет на дыбы?
— Случая не представится, — ввернул Лейтон, хитро блеснув глазами. — Деньги взяты из сумм, которые отпущены на непредвиденные расходы. Он ничего не узнает, пока мы не выправим все бумаги.
Шеф разведки кивнул, поджав губы, а взгляд его досказал Блейду остальное. Лейтону дай только сцепиться с премьером! Своенравный гений и твердолобый политик не жаловали друг друга. Им случалось крепко повздорить.
— Но оставшихся средств нам не хватит, чтобы оборудовать центр подготовки и лаборатории, — сухо заметил Джи. — Кстати, в этом деле мне понадобится помощь Ричарда. Он единственный эксперт по Измерению Икс, ему и карты в руки. Пусть разъяснит инструкторам, что к чему, а то будут тыкаться будто слепые щенки. Кроме того, я должен представить подробную смету, иначе премьер не даст и пенса. Скажет, что это ваша очередная утопия, Лейтон.
Его светлость пригладил крючковатыми пальцами взъерошенные седые пряди и как будто смутился:
— Все так, все правильно, Джи, однако… В общем, сейчас я не могу отдать Ричарда в ваше распоряжение. Я уже загрузил новую программу и как раз собирался пригласить нашего дорогого мальчика в свою берлогу. Скажем, завтра.
Лейтон мог и не пояснять, что стояло за этим приглашением. На долю минуты у Блейда оборвалось дыхание и пересохло во рту — сейчас он не выдавил бы из себя и слова. Итак, опять в Измерение Икс… Уже в двадцатый раз…
И сколько их будет еще, бросков в неизвестность? Сколько их будет, пока не придет смена? Или пока удача не отвернется от него? На мгновение взгляд Блейда помутился. Дубовые панели стен, белый прямоугольник скатерти, хрустальные конусы рюмок, в которых рубином играло вино, — все вдруг расплылось перед глазами, как во сне.
Он комкал в руках салфетку, собираясь с духом. Почему эта новость всякий раз взвинчивает его? Кажется, пора бы уже привыкнуть. Хотя кто же сумеет привыкнуть к такому? Разве железный истукан или идиот… Он снова прислушался к спору между двумя стариками.
Спор этот грозил вылиться в перебранку. Посторонний сказал бы, что собеседники вот-вот разругаются насмерть, но Блейд слишком хорошо изучил обоих спорщиков. Пусть пошумят… Это все напускное. Оба старых хитреца взвешивают каждое словечко и тщательно примеряются к аргументам противной стороны. Как бы упорно каждый ни стоял на своем, они сойдутся… Не могут не сойтись — слишком важен проект для Англии! Поэтому Блейд не вмешивался, а только слушал, пытаясь согнать с лица снисходительную улыбку.
— Проклятие, Лейтон! — рявкнул Джи. — Можно подумать, что вы не хотите подобрать дублеров для Ричарда!
— Чепуха! — огрызнулся лорд. — Кому, как не вам, это знать! Но откладывать запуск? И чего ради? Из-за каких-то дурацких консультаций!
— Дурацких?! Да он единственный, кто может этим заняться!
— Вы загоняете проект в тупик! По глупой прихоти!
— Кто мне говорит о прихотях? А в какую сумму вылилась ваша последняя затея?
Лейтон замешкался с ответом. Он кинул на Джи испепеляющий взгляд, комичный в своей ярости, поднялся, кряхтя, и забегал вокруг стола. Точнее сказать, он переваливался на изуродованных полиомиелитом ногах проворно, как краб.
Теперь проступили очертания горба, обтянутого твидовым пиджаком — это одеяние смотрелось на Лейтоне так, словно было справлено к похоронам королевы Виктории, Наконец старый профессор уселся, просверлил оппонента колючим взглядом на удивление живых глаз и проворчал с сардонической улыбкой:
— Будь по-вашему, Джи. Сколько времени займет вея эта чепуха?
Шеф разведки уже приготовился ответить, но тут в разговор встрял Блейд:
— Мне кажется, нет нужды откладывать запуск. Если поместье порядком запущено, не разумнее ли для начала пригласить архитектора и подрядчиков? А то как бы потолок не обрушился нам на головы! И с охранными системами возни будет немало… А я тем временем успею наведаться в Измерение Икс. Одна нога здесь — другая там.
— Вернусь к чаю? — подхватил со смешком Лейтон. — Верно, верно… Так что же, Джи?
— Звучит разумно. Ну а если случится… задержка… с возвращением домой, придумаем что-нибудь еще.
Неожиданная уступчивость шефа подсказала Блейду, что тот просто намеревался слегка щелкнуть Лейтона по носу. Пусть лорд не воображает, будто может командовать его подопечным по своему разумению, пересылать его туда-сюда, будто ящик с консервированной спаржей. Блейд оценил усилия Джи, но не мог согласиться с доводами начальника. Все отчеты о путешествиях записаны на пленку, вот пусть инструкторы с психологами и слушают их на здоровье. Он не станет под надуманным предлогом тянуть с переброской, потому что и дня не выдержит пытки неизвестностью. Уж лучше сразу, как с обрыва в реку…
Желание Блейда исполнилось на следующий же день. Процедура была знакома до мелочей, более того — она навязла в зубах. Но ничего не изменишь! Слишком мало известно об Измерении Икс и взаимодействии компьютера с мозгом, а потому рисковать нельзя. Итак, вперед — в раздевалку! Скинуть одежду… Втереть черную, как деготь, дурно пахнущую мазь… Сомнительное удовольствие, зато кожа защищена от электрического ожога. Теперь — повязку на бедра… Нелепый, символический жест… Все равно исчезнет по пути в чужую реальность. Или по пути на тот свет?
А вот и ненавистное кресло под коническим колпаком… Чем не электрический стул? Резина сиденья холодит кожу и так противно липнет к ней… Лейтон суетится, подсоединяя электроды. Как будто сотни разноцветных червей присосались к телу… Теперь его светлость отступил на шаг, оглядывает свою работу… Доволен, как сам Господь в день творения. Отошел к пульту…
238
Блейд вжался в спинку кресла, насколько позволяли электроды, уставился в одну точку перед собой. Эти угловатые серые шкафы — как глыбы гранита… Такое ощущение, словно оказался среди руин, а Лейтон в своем грязно-белом лабораторном халате похож на добродушного гнома, который обитает в этих развалинах.
Нужно расслабиться. Скинуть напряжение. Глубокий вдох и… Дьявольщина! Ничего не выходит. А все потому, что за этой чертой и начинается неизвестность. Лейтон повернулся. Спрашивает взглядом: готов? Разве к этому можно быть готовым? Кивок вышел резким, как будто непроизвольно дернулась голова. Чего он тянет? Уродливая кисть раскорячилась в воздухе словно паук. Огромный жирный паук… Пошла вниз. Упала на рычаг… Что это? Откуда доносится этот пронзительный визг? От него закладывает уши и ломит в зубах! Может, потому, что шум похож на зловещее пение бормашины?
Блейд закрыл глаза, а кулаки стиснул так, что ногти впились в ладони. Он ожидал боль, но вместо нее обрушился оглушительный шум. Какая там бормашина — так ревет реактивный двигатель! И эта тьма вокруг… Ее можно осязать… Она дрожит, сотрясается, пульсирует, как желе, которое кто-то яростно перемешивает… А рев тем временем вгрызается в уши. Этот звук рвет барабанные перепонки, сверлом дырявит мозг. Напряжение лицевых мускулов подсказало Блейду, что рот его раздернулся в вопле, но крика он не услыхал. Волны жуткой вибрации разливались внутри, не оставляя места даже страху. Наконец это дьявольское крещендо исчерпало себя, и на странника каменной плитой навалилась тишина, погребая его во тьме и холоде.
Глава третья
Незнакомый мир приветствовал Блейда жужжанием насекомых. Мохнатые пчелы и бронзовые жуки копошились в высокой траве, перелетали с былинки на листок возле самого лица. Слух с жадностью впитывал эту тихую музыку пригретого солнцем луга. Какое счастье… Он все-таки не оглох… Не оттого ли, что ужасный рев звучал лишь в воображении?
Трава, жесткая и острая, как осока, покалывала и щекотала кожу, затылок налился свинцом. Блейд оторвал его от земли осторожно, будто боялся расплескать боль, затем медленно сел и осмотрелся. Сонный травяной мирок пришел в волнение, затеяв пеструю мельтешню, но жужжание и гул стерлись и поблекли, заслоненные новыми впечатлениями.
Рассвет еще только занимался, над травой висела туманная дымка, но вызолоченный солнцем край неба и безмятежная голубизна обещали погожий денек. Из белесой мглы поднимались шесть темных, геометрически правильных силуэтов. Шесть гигантских башен. Мрачные громады взлетали ввысь на милю, а то и больше.
Оглянувшись, Блейд обнаружил, что сидит у подножья седьмого колосса на краю огромного круга — добрых три мили в диаметре. В центре виднелась проплешина, ровная и голая, как плац. Это пространство было вымощено, и желтовато-белые плиты ослепительно искрились в лучах восходящего солнца. Взгляд странника побежал вверх по стене башни, нависавшей над ним чудовищной колонной. Стараясь добраться до верхушки, он едва шею не свернул; потом закружилась голова. Вместе с головокружением накатила странная фантазия: Блейду почудилось, что этот подпирающий небо столп сейчас рухнет, обвалится прямо на него и похоронит под обломками.
Башни, формой неотличимые друг от друга, рознились только цветом. Громадина, у подножия которой замер странник, темно-зеленым глянцем напоминала спелый плод авокадо. Слева от нее высилась оранжевая махина, а дальше по кругу — облитая синевой, золотисто-желтая, пламенеющая красным, матово-черная, как уголь, и сверкающая белизной. И все они, кроме черной, нестерпимо ярко сверкали в лучах солнца.
Но более всего Блейд изумлялся пропорциям башен. В основании всего пять сотен квадратных футов, а высота просто немыслимая. Миля! Он не был особенно сведущ в архитектуре, но и его скромных познаний хватало, чтобы понять: местные зодчие на столетие обогнали земных.
Туман почти рассеялся. Оглядев все вокруг, странник не обнаружил ни других строений, ни намека на то, что башни обитаемы.
Взгляд его снова обратился к зеленой башне и только теперь отыскал на высоте двух сотен футов двухъярусный балкон — весьма обширный выступ, который выдавался на добрых пятьдесят футов. Но не успел Блейд осмыслить свое открытие, как на него обрушилось новое: на балкон высыпали темные фигурки, казавшиеся крохотными с земли. Поначалу странника даже взяло сомнение — да люди ли это?
Тем временем одна из фигурок приблизилась к самому краю выступа и шагнула в воздух. Блейд чуть не задохнулся от ужаса и удивления. Сейчас это существо камнем рухнет на кустарник внизу! Да от него живого места не останется! Однако загадочное создание не падало словно камень — оно опускалось плавно, как мыльный пузырь. И теперь Блейд разобрал, что перед ним человек, с головы до пят облитый темно-зеленым глянцем, как и башня, из недр которой он явился. А еще странник приметил всполох стали — клинок у пояса летуна.
Любопытство в его душе боролось с тревогой. Не поискать ли убежища? У подножия башни было где спрятаться: нагромождения замшелых валунов, лохматые кусты, чахлые деревца, островки высокой травы, холмики и овражки опоясывали каменный столп. Это зеленое кольцо простиралось почти на милю, и такие же оазисы полудикой природы опоясывали все башни. Что это — место для прогулок или полоска невозделанной земли? Или, быть может, охотничий заповедник?
Между тем человек в зеленом пролетел уже сотню футов и неуклонно снижался. У пояса его и в самом деле поблескивало оружие — только не один клинок, а два. Над цилиндрическим шлемом поверх креста развевался зеленый плюмаж. Воин, вне всякого сомнения.
Странник наконец разгадал, что позволяет незнакомцу так плавно опускаться. Трапеция! Как у воздушных гимнастов. Правильный треугольник из толстых стержней. Воин стоял на основании из сверкающего зеленоватого металла и держался за ремни, прикрепленные к ребрам. Но где же веревки или канаты, на которых спускается эта штуковина? Неужели обитатели здешнего мира разгадали секрет тяготения? Собственно говоря, почему бы и нет? Чем они хуже тарниотов с их телепортационными установками?
Воспоминания и догадки, догадки и воспоминания… Не время для них сейчас, решил Блейд. Нужно прятаться! А может, нет? Слишком поздно… И потом, стоит ли отодвигать неизбежную встречу с обитателями башни? Разве не за тем все и затевалось? Если здешняя цивилизация обогнала земную, тут будет чем поживиться…
Пока Блейд мучился сомнениями, воин достиг земли. Точнее сказать, он остановил трапецию в восьми футах над поверхностью и спрыгнул вниз — с завидной ловкостью, как акробат. Трапеция опустилась рядом. Человек в зеленом подхватил ее и притянул к лицу вершину треугольника — где, несомненно, прятался микрофон. Впрочем, наверху этот гулкий вопль торжества могли услышать и без помощи электроники. По крайней мере, странник, затаившийся в сотне футов среди кустов, разобрал каждое слово:
— Я, Кир-Ноз, Воин Первого Ранга из Башни Змеи, объявляю, что первым ступил на Брошенные Земли в день войны против Башни Орла. Пусть это занесут в Книгу Чести!
Воин отбросил трапецию. Руки его метнулись к поясу и взлетели в стороны — уже с клинками. Два изогнутых лезвия, длинное и короткое, вспыхнули на солнце и тут же вернулись в ножны. Их обладатель похлопал по зеленым эмалевым рукоятям и направился прочь от башни, не сводя глаз с земли.
Он не прошагал и пятидесяти футов, когда Блейд возник из укрытия. Воин вытаращился на него, оцепенев от неожиданности, и только хватал ртом воздух, как умирающая рыба. Странник решился шагнуть вперед и вскинул обе руки в примирительном жесте:
— Приветствую тебя, отважный воин!
Слова чужого языка дались ему без усилия. Перемещение всякий раз загадочным образом воздействовало на речевые центры мозга, и с первых шагов в Измерении Икс Блейд мог свободно объясняться с аборигенами. Эта его способность крайне озадачивала лорда Лейтона, однако сам Блейд не пытался уразуметь природу непостижимого явления и принимал его как подарок судьбы. Или компьютера? Когда жизнь висит на волоске, не слишком удобно использовать язык жестов.
— Меня зовут Блейд, — продолжал странник, потому что воин еще не справился с замешательством. — Я прибыл с миром из далекой страны. Она называется Англией. Нельзя ли мне переговорить с теми, кто правит Башней Змеи?
Эти слова наконец вернули человека в зеленом к жизни.
— Так ты не из Мелнона? — процедил он сквозь зубы, хватаясь за рукоятки мечей.
— А что такое Мелнон? — осмелился уточнить Блейд. Кир-Ноз оторопел. Наверное, он удивился бы меньше, спроси незнакомец, что такое солнце или дождь.
— Мелнон — наш мир, — отрезал воин. — Ты сам разве не отсюда?
— Нет. Я из Англии. И прибыл с добрыми намерениями.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что пришел из Внешнего Мира? — Палец Кир-Ноза ткнул в пространство, которое лежало за пределами круга, образованного каменными столпами.
— Да. Если ты называешь Внешним Миром все, что находится дальше башен Мелнона, — уклончиво ответил странник. Интересно, на каком тут счету обитатели Внешнего Мира? Кто они для Мелнона? Боги? Чудовища?
Однако все эти экивоки оказались совершенно бесполезным, по крайней мере, в общении с прямолинейным Кир-Нозом.
— Ты не мог прийти из Внешнего Мира, — отрубил воин. — Там нет людей. Там нет никого! Значит, ты — Низший. Наверное, сбежал из башни. Или ты — лазутчик тех, кто отрекся от Мудрости Войны. Предатели посылают своих людей сюда, на Брошенные Земли, убить первого, кто спустится вниз. — Кир-Ноз выхватил клинки и рассек ими воздух. — Мерзавцы, отрекшиеся от Мудрости Войны, заплатят за все — в свое время. А ты заплатишь немедля! — С этими словами он кинулся на Блейда.
Но странник ожидал нападения. Как только обнажились кривые лезвия, он отступил назад, чтобы принять боевую стойку, и, пока мелнонец выкрикивал угрозы, Блейд лихорадочно оглядывался в поисках камня. Ничего… Когда же воин в зеленом рванул с места, странник одним прыжком отлетел на пять футов в сторону. Кир-Ноз слишком разогнался, чтобы свернуть вбок — его клинки вспороли воздух. Ярость, вложенная в удар, могла испугать, не окажись она бесполезной. Воин замер, неповоротливый и злобный, как носорог.
Наконец он узрел врага и снова ринулся в атаку. Блейд еще раз отпрыгнул, уклонившись от удара. Когда же странник с легкостью ушел от выпада в третий раз, в душу его закралось насмешливое удивление. Что происходит? Этот малый или дурак, или слепец! Неужели его не научили следить за противником во время боя? Хороша же тогда Мудрость Войны!
Неуклюжесть Кир-Ноза играла на руку Блейду. Страннику определенно не хотелось убивать недотепу. Будь этот олух немножко посмышленей, Блейд хлебнул бы лиха — безоружный против двух мечей. Однако до сих пор яростные наскоки воина не причинили ему вреда. Эту нехитрую игру он мог бы вести часами. Но зачем?
Мало-помалу Блейд увлекал за собой воина прочь от башни, травяных зарослей и каменных груд. Пусть люди наверху полюбуются на беспомощность лучшего из своих бойцов! Когда незадачливый воитель уже раз в девятый повторил свой примитивный маневр, противники оказались в доброй сотне ярдов от столпа, между высоких травяных кочек. Отпрянув в сторону, странник пригнулся и3 набрал полные пригоршни земли.
— Эй, Кир-Ноз! — крикнул он, вскакивая. — Я тут, приятель! Ты меня не потерял?
— Убью! — взревел мелнонец, наливаясь кровью. — Я убью тебя, Блей-Ид! Голову отрежу! И кину к ногам Мир-Казы. Королева отошлет ее врагам. Этим ублюдкам, которые растоптали Мудрость Войны. Пусть знают, как подсылать к нам жабу вроде тебя. Только и умеешь, что квакать да скакать по грязи!
— Ну-ну, мой храбрец! — поддразнил Блейд. — Не надувайся так — лопнешь! Лучше убей меня! Покажи, чего стоит хваленая Мудрость Войны! Иди же ко мне! А то машешь мечами без толку! Тебя что, мухи одолели?
Кир-Ноз онемел от ярости, а потом с диким звериным ревом бросился на обидчика. И тотчас же в лицо ему полетели комья земли. Однако на сей раз странник просчитался. В мгновение ока два клинка взмыли в воздух и дважды скрестились, разметав бурые комья в пыль и травяную труху.
Блейд не ожидал от неприятеля такого проворства, но и сам не жаловался на замедленные рефлексы. Прежде чем пыль осела вниз, он метнулся навстречу врагу. Поворот на левой ноге — и правая вылетела вперед быстрее молнии. Она вонзилась тараном в живот Кир-Ноза, пока тот вскидывал клинки для удара. Вояка сложился пополам, как перочинный ножик, но оружия из рук не выпустил, а только попятился. Странник подскочил к нему и проворно рубанул ребром ладони по левому запястью, чтобы разжать кисть. Короткий меч вывалился из руки, и Блейд подхватил оружие на лету.
Против ожидания Кир-Ноз, лишившись одного меча, не пал духом: он тут же выровнял дыхание и мгновенно распрямил стан, пожирая глазами врага. Блейд усмехнулся. Стойкость противника внушала ему уважение. Может, выучка и оставляет желать лучшего, но этот малый проворен, как бес, и не обделен хладнокровием. Пожалуй, не помешает разозлить его немножко.
— Эй, Кир-Ноз! Мудрость Войны дозволяет драться длинным мечом против короткого? Воин явно растерялся:
— Надо бы спросить у Совета Мудрейших, Они…
— Да ладно тебе! — оборвал Блейд. — Ты же Воин Первого Ранга. Убей врага! Разве воины из Башни Змеи ничего не стоят? Может, они беспомощнее сопливых детей? Или трусливы, как Низшие?
Кир-Ноз захлебнулся гневным криком и прыгнул вперед. Если бы не давешний удар под ложечку, выпад мелнонца мог уложить Блейда на месте, однако движения воина после удара немного замедлились, и длинное лезвие пронзило воздух в дюйме от уха странника. Мелнонец промахнулся, но успел тем не менее парировать ответный удар, метивший в пах.
Блейд попробовал снова увеличить дистанцию между собой и противником, но теперь, когда они сошлись так тесно, Кир-Ноз явно не собирался упускать врага. Он теснил странника, осыпая его ударами; клинок молнией носился в воздухе, неуловимый для взгляда. Блейд призвал на помощь всю свою силу и сноровку, чтобы выстоять. Дыхание его участилось, ныли мышцы, рукоять меча так и норовила выскользнуть из потной ладони; соленые капли пота выедали глаза.
Между тем ему открылась крайне неприятная истина: глянцевая зеленая оболочка, облекавшая тело Кир-Ноза от шеи до паха, была броней, гибкой, но невероятно прочной. Она лишь слегка проминалась под острием меча и, говоря по правде, Блейд всего пару раз испытал ее на прочность. Ему доводилось не раз биться коротким клинком против длинного и выходить победителем из таких поединков, но прежние соперники уступали ему в скорости, тогда как воин из Башни Змеи молниеносной реакцией мог сравняться с гадюкой.
Блейд рассчитывал, что Кир-Ноз быстро выдохнется, отяжелеет, но каждая минута боя словно прибавляла врагу силы и напора. Странник же постепенно выматывался, и вместе с утомлением внутри нарастала тревога. Нужно закончить схватку одним ударом! Закончить, пока он не лишился последних сил!
Поистине, Блейду выпала нелегкая задача: уложить врага, но не убить, победить, но не поступиться канонами доблести. Он должен был взять верх в полном согласии с Мудростью Войны, иначе не стоило и надеяться на теплый прием. К тому же, проиграв по правилам, Кир-Ноз, могучий, стремительный и смертельно опасный в бою, мог стать весьма ценным союзником.
Тем временем на теле Блейда появились уже две красные отметины, а вместе с ними возникла уверенность, что тяжелое и бритвенно-острое лезвие способно рассекать плоть и кости, как подтаявшее масло. Нельзя и на дюйм подпускать противника к себе…
И тут Блейд заметил, что мелнонец то и дело поглядывает под ноги, обутые в сапоги до икр с тяжеленными подошвами. Ну, конечно же! Кир-Ноз привык сражаться на ровной площадке. Не на том ли гладком плацу посреди круга? Наверное, это арена, где сходятся в поединке воины всех семи башен. Теперь Блейд сообразил, как доконать врага. Босой и проворный, будто антилопа, он не боялся споткнуться. Шаг за шагом странник отступал к россыпи гравия и небольших валунов, маня воина за собой. Он пятился, пропуская мимо ушей насмешки Кир-Ноза. Пусть болтает про трусов, которым не победить в честной схватке! Мелнонец же так увлекся преследованием врага, что не замечал подвоха и стремился за Блейдом как привязанный.
Наконец странник ступил на неровную почву. Кир-Ноз замешкался на мгновение, разглядев под ногами коварный гравий и обломки камней, но не отступил, бросился вперед, явно исполненный решимости добить ненавистного противника. Под его напором Блейд едва успевал уворачиваться.
И вот тут-то под ногу воину подвернулся шаткий голыш. Кир-Ноз не упал, но пошатнулся — стопа, соскользнув с предательского камня, тут же увязла в гравии. Он дернулся, безуспешно пробуя вытянуть сапог. Дернулся и потерял равновесие.
А Блейд был уже рядом. Короткое лезвие ткнулось в защищенный броней живот, ребром левой ладони странник рубанул по руке мелнонца, сжимающей меч. Но Кир-Ноз не выпустил рукоять и, падая на спину, попытался достать врага клинком.
Блейд снова ударил по запястью, да так, что хрустнула косточка. Воин скривился, до крови прикусив губу, и странник наконец вырвал у него меч. Гибельное острие заметалось, будто хищное жало, возле самого лица поверженного.
— Итак, Кир-Ноз, я побил тебя твоим же оружием. Дрался коротким клинком против длинного. Что говорит об этом Мудрость Войны?
Воин молчал, кусая губы; лоб его покрылся испариной. Блейд развязал ремешки у подбородка мелнонца и стащил с головы шлем. Кир-Ноз немного оживился.
— Я не знаю, что говорит Мудрость Войны, Блей-Ид, но никто в Мелноне не поверит в такое. Я был первым воином в Башне Змеи вот уже десять лет. Десять славных лет за плечами и пятьдесят великих битв! Но я никогда не скрещивал клинки с таким противником! Ты и вправду из Внешнего Мира?
— По крайней мере, не из Мелнона, — усмехнулся странник.
Воин сумел выдавить ответную усмешку:
— Это точно. И мой тебе совет: постарайся убедить в этом других — для твоего же блага. Иначе тебя примут за воина из чужой башни или за беглого из Низших. И тех и других казнят. Но если тебя посчитают чужаком — дело другое. В наших законах ничего не говорится о пришельцах из Внешнего Мира, поэтому твою участь будет решать Совет Мудрейших. По крайней мере, тебя не убьют на месте… А может, не убьют и потом. Не исключено, что…
Кир-Ноз не договорил, со стоном приподнимаясь на локте. Блейд круто обернулся, и с губ его слетело проклятие. Сорок воинов в зеленой броне, как будто выросших из каменистой земли, смыкали кольцо.
Глава четвертая
Блейд обежал врагов взглядом затравленного зверя. Попался… Как последний болван… Что теперь? Драться? Глупее ничего не придумаешь. Даже если эти молодчики и не ровня Кир-Нозу, одному ни за что не выстоять против сорока. Особенно когда этот один едва держится на ногах от усталости.
Обложили со всех сторон, будто волка. И как это им удалось подобраться незамеченными? Хотя чего тут голову ломать… Балкон опоясывает башню; значит, воины спустились на трапециях с другой стороны, а затем обогнули подножие, укрываясь за кустарниками и валунами. Могли и не прятаться: в пылу схватки с Кир-Нозом он не заметил бы и слоновьего стада.
Блейд уже собирался бросить отчаянный вызов врагам, но тут заговорил его недавний противник:
— Воины Башни Змеи! — Слабый поначалу голос возвысился до крика: — Я, Кир-Ноз, Воин Первого Ранга, спрашиваю: как вы намерены поступить с этим человеком?
Это неожиданное вмешательство застигло врасплох людей из башни. Они явно замялись и медлили с ответом. Наконец вперед шагнул самый высокий — ростом он мог бы сравняться с Блейдом — и выкрикнул:
— Мы убьем его, Кир-Ноз! Как велит Мудрость Войны! И за этот подвиг наши имена запишут в Книгу Чести. Смерть отступникам! — Этот клич подхватили все. — Покараем всех, кто презрел Мудрость Войны! Во славу Мел-нона! Да стоят вовеки его башни! Смерть отступникам! Или Внешний Мир уничтожит нас!
Кир-Ноз разразился язвительным смехом:
— Потише, потише, Нрис-Пол! Не слишком ли далеко замахнулась Рука Власти? Кажется, ты запамятовал, с кем говоришь, или обознался. Я был Воином Первого Ранга, когда ты еще и меча в руке не держал. Спору нет, ты хорошо затвердил первое правило Мудрости Войны. Да только нет нужды повторять мне древние заветы! — С пересохших губ воина снова слетел резкий, отрывистый смешок. — Не поздновато ли ты, Рука Власти, взялся защищать Мелнон от Внешнего Мира? Этот воин как раз оттуда. И он победил меня!
Электрический шок и тот не мог бы произвести такого эффекта, как последние слова Кир-Ноза. Вздохи, шепот, ругательства пронеслись по кругу, однако долговязый Нрис-Пол не спешил сдавать позиции.
— Ты, верно, бредишь, Кир-Ноз! Даже детям известно, что Внешний Мир необитаем. А если этот… если этот урод и в самом деле оттуда, он не воин. И тогда Мудрость Войны не для него. Тогда он равен Низшим. — Нрис-Пол обернулся к стоявшему рядом воину: — Ступай и вызови Первого Мастера по дальноговорителю!
Однако прежде чем посланец успел тронуться с места, Кир-Ноз взревел во всю глотку:
— Стой, олух! Я — Воин Первого Ранга! Все вы еще цеплялись за материнскую юбку, когда я уже махал мечом! И в первую голову — этот надутый болван Нрис-Пол! Стойте и слушайте меня, паршивые недоумки, а не то я опозорю вас перед Советом и королевой. Мудрость Войны священна, и с теми, кто преступил ее, разговор короткий. Это вы испытаете на своей шкуре, если не научитесь повиноваться старшим и держать язык на привязи.
Казалось, Кир-Ноз вложил весь остаток воли в эту отповедь, и не зря. Ему удалось приструнить даже высоко мерного Нрис-Пола.
— Этот воин не лазутчик, подосланный на Брошенные Земли в обход Мудрости Войны. Он владеет мечом, как никто из пятнадцати поколений воинов Мелнона.
— Тем больше поводов прикончить его, — встрял Нрис-Пол. — Он собьет нас с толку, увлечет прочь с истинного пути.
— Так ли, Рука Власти? У тебя короткая память. Он отвоевал у меня меч и бился им — коротким клинком против длинного. Этот человек взял верх в честной схватке и превзошел не кого-нибудь, а меня! Кир-Ноза, Воина Первого Ранга, который вышел победителем из сотни поединков!
— И не единожды одолел тебя, Нрис-Пол, — вмешался кто-то. — А сам ты когда в последний раз праздновал победу?
Верзила злобно покосился на обличителя, а Кир-Ноз продолжал:
— Припомните-ка: разве этот воин поторопился заколоть меня, когда поверг на землю? Нет! А ведь именно так поступают Низшие, которым случилось перенять у нас ратное искусство. Никто из них не пощадил бы воина, даже беглые из Башни Леопарда. Низшие поиздевались бы надо мной вволю. Для них нет ничего слаще, как оскопить воина тупым ножом или вырвать ему глаза. Вам ли не знать этого? Или вы не видели, что творят Низшие в гневе?
— Эти скоты попирают Мудрость Мира, — вставил Нрис-Пол. — Но кто поручится, что этот урод не желал прикончить тебя? Просто не осмелился убить на глазах у воинов. Знал, чем поплатится. Не милосердие удержало его руку, а страх.
— Чепуха! Низшие не знают страха. Замыслив побег, они ни перед чем не остановятся. Им нечего терять, кроме жизни, и нет никого опасней отчаявшегося.
— Поосторожнее, Кир-Ноз! — прорычал Нрис-Пол. — Что-то ты больно мягок к Низшим. Вспомни, что случилось с твоим братом!
— Не тебе поминать Бриг-Ноза, ублюдок! Во всем Мелноне не было ему равных. Мой старший брат, как никто, чтил Мудрость Войны и Мира. Это ты постарался, чтобы его сослали к Низшим. Из кожи вон лез! Мечтал занять место Бриг-Ноза в постели королевы и своего добился! Но слышал я, Мир-Каза не слишком довольна новой Рукой Власти. Как бы и тебя не отправили к Низшим!
Нрис-Пол захлебнулся гневом и побагровел, а воины переглядывались, пряча усмешки. На многих лицах Блейд прочел удовольствие. Этот Кир-Ноз не промах, решил он. Язык у него такой же острый, как меч.
Пока королевский фаворит брызгал слюной, вперед выдвинулся кряжистый седой воин.
— Все, что ты сказал, мудро, Кир-Ноз, но не время теперь для долгих разговоров. Четыре часа осталось до битвы с Башней Орла, а ведь нужно еще подобрать тебе замену. Если замешкаемся, вместо одного бойца лишимся пятерых. Мудрость Войны сурово карает опоздавших к сражению. Но, может, ты способен драться?
Кир-Ноз покачал головой:
— Правая рука сломана, Пен-Джерг.
— Тогда, — пробасил воин, — давай отошлем чужака наверх. Пусть его держат вместе с Низшими до конца битвы. А там разберемся.
Но и это предложение не устроило Кир-Ноза.
— Подвергнуть такому позору славного бойца? В уме ли ты, Пен-Джерг? Бесчестье может сломить его дух!
— Правда твоя. Но разве есть другой выход?
— Есть! — отрубил Кир-Ноз. — Если я не могу сражаться против Орлов, пусть этот человек займет мое место! Может, ему неведома Мудрость Войны, но в драке он стоит десятерых — сами видели. Мудрость Войны заключена в его душе! Кто с этим поспорит? — Пылающий взгляд пробежался по лицам воинов.
Седовласый кивнул, и не он один. Только Нрис-Пол взбеленился:
— Болваны! Что вы слушаете всякий вздор! Да Орлы…
— Значит, я несу вздор? А лучшие из лучших — болваны? Так, Нрис-Пол? — Сейчас густой баритон Кир-Ноза не рокотал, подобно боевому барабану, а снизился чуть не до шепота. — А посмеешь ли ты повторить это перед Советом Мудрейших?
Возмутитель спокойствия тут же прикусил язык; удар дубиной по голове не смог бы утихомирить его вернее. По лицам воинов разлилось нескрываемое злорадство. Кажется, дурной нрав Нрис-Пола нажил ему немало врагов.
Кир-Ноз не успокоился на достигнутом.
— Как сказал Пен-Джерг, Орлы не станут ждать вечно. Мудрость Войны гласит, что воин, признанный всеми бойцами, освобождается от испытания. Принимаете ли вы этого человека?
— Я принимаю! — поспешил с ответом Пен-Джерг. — И остальным советую. Всем известно, что Кир-Ноз — человек чести и познал в совершенстве Мудрость Войны и Мира. Я доверяюсь его слову о чужаке.
— И я! — подхватил другой воин.
— Я тоже!
— Пусть сражается!
Когда очередь дошла до несговорчивого верзилы, Кир-Ноз сделал Блейду знак, чтобы тот, наклонился, и шепнул страннику на ухо:
— Если он откажется, считай, все пропало. Каждый волен сделать свой выбор. Так учит Мудрость Войны. Выбор должен быть свободным.
Блейд кивнул, усомнясь в душе, действительно ли громоздкий свод правил заслуживает своего имени. Глупость Войны — вот как его стоило бы назвать.
Любопытно, какова тут Мудрость Мира? Если гражданские дела вершатся тем же порядком, Мелнон достоин сожаления.
Между тем Нрис-Пол топтался, шумно сопя. Решение давалось ему тяжело. В конце концов он пожал плечами:
— Будь по-вашему. Не стану спорить, хоть это и глупость несусветная. Вы еще не поняли, что сегодня хаос из Внешнего Мира вторгся в Мелнон. Но мое дело сторона.
Эта злобная капитуляция поставила точку в споре. Все, кто еще не высказался, примкнули к выбору соплеменников.
Впервые за последний час Блейд вдохнул полной грудью, внутри улеглась дрожь нетерпения. Странник обвел взглядом суровые лица. По прихоти судьбы и диковинных обычаев недавние враги превратились в товарищей по оружию.
— Вы оказали мне честь своим выбором. Великую честь для пришельца из Внешнего Мира. Так пусть лишь я буду в ответе за этот выбор! И пусть вся вина падет на меня, если я погрешу против Мудрости Войны!
— Падет, — пробормотал сквозь зубы Нрис-Пол. — Не сомневайся…
— Хватит! — осадил его Кир-Ноз. — Решение принято! Ты, Блейд, заступишь мое место. Пен-Джерг, ты поведешь людей! Как самый достойный. Вот, прими! — Он потянулся к шлему, который Блейд снял с его головы, и отцепил здоровой рукой плюмаж.
Седоволосый воин смутился, как мальчик, но принял знак командирского достоинства с благоговением. Потом Кир-Ноз кое-как управился с пряжкой ремня и протянул его страннику:
— Возьми! Мне он сегодня ни к чему, а тебе пригодится.
— Это честь для меня, — поклонился Блейд.
— Жаль, нет времени подобрать доспехи! — вздохнул воин. — Тебе может крепко достаться…
— Не думаю, — успокоил Блейд. — Разве что среди Орлов попадется воин почище тебя. Вернусь без царапинки, вот увидишь! — Это обещание граничило с похвальбой. Однако вся сцена так и требовала эффектной реплики под занавес. Кир-Ноз хмыкнул:
— Хотелось бы верить… Думаю, ты ощиплешь перышки с Орлов. Вся стая кинется на тебя, радуясь легкой добыче. Всего-то и на теле что пояс с ножнами! Тут и полетят пух да перья.
— Еще как! — усмехнулся странник.
— Что ж, Пен-Джерг, дай знать наверх, чтобы спустили подъемник для раненых, а сам веди бойцов!
Седовласый кивнул и, выкатив колесом грудь, гаркнул во всю глотку:
— Эй вы, бездельники! Хватит чесать языками! Мы отправляемся на войну!
Глава пятая
Выучка мелнонских воинов вновь разочаровала Блейда, когда они потянулись следом за Пен-Джергом через Брошенные Земли к Равнине Войны. Ни намека на правильное построение; плетутся гуськом, как школяры на прогулке. Колонна растянулась почти на сотню ярдов. Жалкое зрелище… Даже не пробуют шагать в ногу, то и дело спотыкаются, цепляя кочки носками тяжелых сапог.
Может, каждый из этих людей и хорош в деле сам по себе. Но разве это отряд? Интересно, что станется с расхлябанным сборищем, если его атакуют на Брошенных Землях? При свете дня, само собой, к подножию башни незаметно не подобраться — лазутчики непременно попадутся на глаза наблюдателям, засевшим на балконе.
А ночью? Ночью запросто можно подослать пять-шесть десятков людей, которые схоронятся в кустарнике и оврагах на краю Брошенных Земель. Да что там пять десятков — батальон! И тут полно мест для внезапной атаки.
Своими наблюдениями Блейд ошарашил Пен-Джерга.
Предводитель Змей едва не задохнулся от гнева:
— Не вздумай где-нибудь сболтнуть подобное… как там тебя?
— Блейд. Из Англии.
— Так вот, Блей-Ид… Никому в Мелноне и в голову не придет такое подлое дело. Это против Мудрости Войны. Тем лучше, хотелось возразить страннику. Если другие пренебрегают засадами, почему этим не воспользоваться? Однако Блейд оставил при себе крамольные идеи. Мудрость Войны не признает засад! Теперь понятно, отчего подступы к башням дики и невозделанны. Стоит ли хлопотать, если противник никогда не решится извлечь выгоду из природных укрытий?
— Вы всегда сражаетесь на Равнине Войны?
Пен-Джерг покосился на странника с неприкрытым изумлением, как будто такой вопрос мог задать только ребенок или законченный простофиля.
— Разумеется. А где еще нам сражаться? — Голос его упал до шепота: — А что, во Внешнем Мире… ну, там, откуда ты свалился, все по-другому? — Эта оговорка подсказала Блейду, что собеседник не слишком-то верит легенде о его происхождении.
— Конечно. Мы бьемся где угодно, и каждая сторона пытается извлечь из выбора места как можно больше преимуществ.
— Ну, а если выбор сторон падает на разные места?
— Тогда никакой битвы. Однако чаще всего кто-то один первым оказывается на облюбованном месте и одерживает великую победу малой ценой.
— Разве это честная победа? — отозвался командир Змей, вежливо, но с холодком в голосе, как человек, старающийся деликатно оспорить явную глупость.
— На войне все средства хороши, — пожал плечами странник. — Так у нас говорят. Нет никаких правил, нет Мудрости Войны. Главное — победить. Ради этого идут на войну. Все как один.
И снова Пен-Джерг не мог скрыть ужаса:
— И Низшие тоже?!
— А кто они такие, эти ваши Низшие?
— Ничтожные людишки, лишенные чести и мудрости. Они не годятся для сражений, так что удел этих скотов — служить Высшим, наделенным от рождения честью и мудростью. А ты… Уж не хочешь ли ты сказать, что в Англии нет Низших? — Лоб воина собрался складками, словно еретическая мысль ошеломила его.
— Это близко к правде.
Пен-Джерг развел руками и умолк. Очевидно, он пытался понять, с кем имеет дело — с обманщиком или с помешанным. Обычаи, о которых толковал чужак, сильно смутили мелнонца, и некоторое время предводитель Змей шагал молча, уставив сосредоточенный взгляд себе под ноги, потом обернулся к страннику:
— Вот что, Блей-Ид… Может, твои слова — чистая правда, а может, враки. Мне все одно. Но послушай-ка моего совета: не рассказывай никому, каковы мир и война в Англии… или откуда ты там пожаловал? Мало кто поймет тебя, а те, что поймут, здорово обозлятся и потянут на суд Совета Мудрейших или королевы Мир-Казы. Слово за слово — и угодишь к Низшим. А это — позор на всю жизнь. Не отмоешься! И тогда не держать тебе меча вовеки! Жалко будет, если Башня Змеи потеряет славного рубаку — и все из-за того, что он слишком много болтал.
— Но постой… — заикнулся Блейд. Однако Пен-Джерг решительно оборвал его:
— Это ты постой! Помнишь, что говорили про Бриг-Ноза?
— А он разве был воином?
— Да. Величайшим воином за последние два десятка лет. Даже Кир-Ноз, лучший среди нас теперь, не мог с ним сравниться. Бриг-Ноз был старшим из них. Главный Выборщик, Наставник Кандидатов, Рука Власти. Королева Мир-Каза души в нем не чаяла. Каждый в Башне Змеи покорялся ему. Но Бриг-Ноз пал. А все отчего? Он осмелился подвергнуть сомнению Мудрость Войны, ведущую нас в бой. И более того, Бриг-Ноз дерзнул оспорить Мудрость Мира! Он не желал делить людей на Высших и Низших, как это водится испокон веков в башнях Мелнона. Всюду, кроме Башни Леопарда.
— Понимаю, — кивнул странник, однако из всех наставлений в память врезалось только одно: не распускать язык.
— Ну и молодец! — одобрил Пен-Джерг. — Держись потише. И откуда бы ты ни явился, сможешь стать отличным воином. Так-то! — Он обернулся и бросил через плечо: — Эй, вы, сони, поживее там! А не то лишимся пятерых. Нельзя, чтобы эти треклятые Орлы поспели на Равнину прежде нас.
Воины перешли на бег, тяжеловесный и неуклюжий. Они сбивались в кучки, пихали друг друга, спотыкались, падали. И мысли Блейда сами собой вернулись к засаде. Вот была бы потеха, осмелься кто-то атаковать отряд на Брошенных Землях! Половина недотеп сломала бы шею, не успев даже схватиться за меч.
Однако подобная ересь не посещала умы мелнонских стратегов, и отряд Змей, одолев последнюю сотню ярдов, достиг края Равнины Войны. Достиг и замер в полном разброде, повинуясь приказу Пен-Джерга.
Взгляду странника открылся огромный естественный амфитеатр. От кромки Брошенных Земель сбегал пологий травянистый склон, аккуратно подстриженный и радующий глаз сочной зеленью, как лужайка в английском парке, а внизу, в сотне ярдов, яркой сердцевиной золотился вымощенный пятачок. Кольцо дерна было поделено на семь секторов линиями из розовых плит. Поначалу выбор цвета показался Блейду, мягко говоря, неудачным. Жуткая безвкусица. Однако потом ему пришло в голову, что розовое больше всего бросается в глаза на зеленом фоне. Кроме того, этот цвет не застолбил ни один из социумов Мелнона.
Пять секторов уже пестрели цветными крапинками — к ристалищу стекались люди, одетые в цвета своих башен. Пустовала лишь ложа Змей и еще одна, отведенная Орлам. Приглядевшись, Блейд различил орнамент из бледно-зеленых венчиков — огромную змею в броске. Напротив душистая кипень белых соцветий сливалась в фигуру орла, распростершего крылья. Разглядывая эти достойные садов Версаля узоры, странник заметил напротив пунктир из белых точек. Вереница воинов спускалась по склону. Пен-Джерг взмахнул рукой, и его люди также устремились вниз.
По пути Блейд снова не смог удержаться от вопроса:
— Почему места, отведенные Змеям и Орлам, пустуют?
Пен-Джерг извинил эту вольность, очевидно приписав ее вполне законному любопытству.
— Так велит Мудрость Войны. Поражение — горькое зрелище, от него мутится разум. Люди могут хлынуть вниз и ввязаться в бой. И что же из этого выйдет? Безобразная свалка вместо битвы. Вроде тех, что устраивают у вас, в Англии.
— Особенно если вмешаются Низшие?
— Низшие? О чем ты, Блейд? Запомни: Низшие никогда не покидают башен. Они не умеют пользоваться подъемниками, это запрещено Мудростью Мира. Презренные создания могут лишь выбрасываться на камни, чтобы издохнуть среди Брошенных Земель, Нет, Низшие тут ни при чем, это от гнева Высших оберегает нас Мудрость Войны. Только равнодушным к исходу схватки дозволяется следить за ней.
— Ну а что, если воины из других башен выступят на стороне тех, кто им больше по нраву? — не унимался странник.
— Это против Мудрости Войны. Пособник навлечет на себя несмываемый срам. Воинов, уличенных в таком проступке, отправляют к Низшим, и не в свою башню, а в ту, перед которой они провинились. Но довольно болтать! Мы почти у Круга Войны.
Блейд умолк. Спросить хотелось о многом, однако благоразумие подсказывало, что лучше не искушать судьбу. Итак, Мудрость Войны попирает все естественные побуждения человека… Крайне ненадежный инструмент для управления обществом! Удивительно, как этому своду нелепых законов удалось пережить пятнадцать поколений. А нельзя ли…
Странник решительно отогнал еретическую идею. Не время и не место для таких раздумий; если чудаки из башен в восторге от своих курьезных регламентов, бог им в помощь!
К чему влезать в чужую игру, когда еще и правил толком не знаешь? И потом, впереди драка, бой не на жизнь, а на смерть.