Виват, гардемарины!
Заснеженная Россия: поля, поля, перелески, одинокая церквушка с
луковкой.
Закадровый голос:
- Россия никогда не ила просто так, повинуясь естественному ходу
событий. Она всегда стояла перед выбором. То выбирала между язычеством и
христианством, то прыгать ли ей в прорубленное Петром I окно или близкок
нему не подходить. Воспользоваться открытой дверью никому в голову не
встало. В год одна тысяча семьсот сорок четвертый от рождества Христова, в
который и происходят наши события, Россия выбирала невесту для наследника
престола Петра Федоровича. Это ответственное государственное дело
осложнялось тем, что наследник, прозванный \"голштинским чертушкой\", был ума
недалекого, характер имел вздорный, а поведение - беспутное, чем приносил
немало огорчений своей царственной тетушке Елизавете Петровне.
По проторенному санному пути мчится одинокий всадник. Он отлично
держится в седле - то гарцует, словно демонстрирует невидимым зрителям свое
искусство, то шутовски размахивает руками, то кричит, ставя лошадь надыбы,
то корчит рожи, будто пугает кого-то, что вот-вот свалится с седла. Он, как
говорят в народе, куражится;крики и смех невидимой нам толпы подогревают его
азарт. Вдруг всадник свалился на землю; неподвижный, с закрытыми глазами, он
казался мертвым. Лошадь, осторожно перебирая ногами, кружила вокруг него.
Донесся отчаянный вопль толпы.
Бледное молодое лицо наездника дрогнуло в слабой улыбке.
По парковой аллее к упавшему юноше спешили придворные, егеря,
гвардейцы.
Первой бежала девица с растопыренными руками; ее догоняли Фукс и
Сабуров; за ними с трудом поспевал простоволосый Брюммер, а дальше толпа
сбилась в плотный клубок. И лишь одинокая женская фигура стояла неподвижно
под красным кустом рябины: Анастасия спокойно наблюдала происходящее.
Лежащий на дороге приоткрыл глаза, вдруг поднял голову с заснеженными
волосами и громко захохотал:
- Что? Испугались? То-то!..
Толпа окружила юношу. Молодой гвардеец Саша Белов бросился ловить его
перепуганного коня.
Все дружно подхватили смех упавшего наездника, весело обсуждая его
жестокую шутку. Откуда-то появилось вино, зазвенели бокалы, зазвучала
здравица в честь Петра Федоровича.
Юноша хохотал до слез и вдруг замолк, увидев одинокую женскую фигуру
под рябиной. Он решительно направил сятуда, жестом остановив толпу, вплотную
подошел к Анастасии и оперся рукой о ствол за ее спиной. Она смотрела на
него с сожалением.
Запыхавшийся от езды и быстрой ходьбы молодой человек с интересом
разглядывал красивое лицо девушки. Растаявший снег и пот стекали по его
лицу. Он отхлебнул из серебряной фляжки, поймал губами мороженую гроздь
рябины и, прожевав ее, произнес с язвительной ухмылкой:
- А ты что стоишь? Не испугалась за наследника? Иль жизни моей не
жаль?!
- Грешно так шутить, ваше высочество! - строго, почти сострадательно
ответила Анастасия и вдруг вынула кружевной платочек из муфты, протянула его
наследнику.
От неожиданности он по-мальчишески приоткрыл рот.
- Оботритесь, ваше высочество, негоже вам быть в таком виде. - Она
заботливо стала промокать платочком лицо шестнадцатилетнего великого князя
Петра Федоровича.
Поймав коня, Саша напряженно следил за этой сценой. Никто не
предполагал, что из дворцового окна за происходящим внимательно наблюдала
государыня Елизавета Петровна.
Зябко передернув плечами, она приняла от вице-канцлера фаянсовую кружку
с дымящимся кофе и с наслаждением отхлебнула горячий напиток.
- Что это, Алексей Петрович, за срочность такая, что ты меня и на охоте
тиранишь? Женитьба наследника дело непростое, деликатное и требует
приватного обсуждения, - устало сказала Елизавета, грея руки о теплый фаянс.
- Нет, ваше величество, это дело не только приватное, семейное, но и
государственное. От выбора невесты для наследника зависит вся политика в
Европе! Лучшей партии, чем принцесса Марианна, нам не найти. Король
Саксонский ждет вашего ответа. - Голос Бестужева звучал умоляюще. -
Решайтесь!
- Да чем она хороша-то, твоя Марианна Саксонская? Ни кожи ни рожи... -
усмехнулась Елизавета.
- С лица воду не пить. А Марианна подарит нам равновесие политических
сил в Европе, союз с Австрией и с морскими державами. - Голос Бестужева
вдохновенно зазвенел.
Елизавета обреченно вздохнула и отвернулась к окну, откуда открывалось
пестрое и нарядное зрелище.
Собравшаяся на охоту молодежь была очаровательна. Статс-дамы и фрейлины
по примеру императрицы облачились в мужские камзолы и лосины; у мужчин - те
жепарики, мушки, кукольные личики, и только преображенцы, сопровождавшие
царский эскорт, отвечали статью и костюмом своему назначению.
От толпы отделилась всадница, фрейлина Анастасия Ягужинская. За ней
устремился привезенный из Голштиниинаследник, сопровождаемый двумя
оболтусами - бароном Фуксом и графом Сабуровым.
Догнав девушку, великий князь спешился и неожиданно дернул фрейлину за
ногу, пытаясь стащить ее с лошади. Анастасия усидела в седле и, видимо,
больно кольнула наследника шпорой. С визгом он отскочил в сторону и, по-
детски присев, показал девушке язык.
Елизавета тяжело вздохнула.
- И не гневайтесь на меня, государыня, - горячо задышал Бестужев в
затылок Елизаветы, - женить Петра надо срочно!
- Молод еще наследник.
- Молод... Дня без винища не может. - В голосе Бестужева прозвучала
брезгливость. - Совсем опаскудился.
- Но, но! - прикрикнула Елизавета. - Говори, да не заговаривайся! - Она
прошла к пылающему камину, зябко протянула руки к огню.
- Простите за дерзость, ваше величество! Да ведь по усердию... Уходите
вы от разговора, матушка-государыня, а кто знает, какое семя от Петра
Федорыча произойдет? Ну-ка, вовсе дитя не родит? Что тогда с троном
российским будет?
Елизавета смотрела в окно.
Великий князь продолжал резвиться. Сейчас, вторя охотничьему рожку, он
распевал военный марш. Фукс и Сабуров
подпевали ему. В руке у наследника была чарка. Подвыпившие юнцы прыгали
на одной ноге, толкая друг друга
коленом под зад, - кто устоит?
Петр подпрыгнул к Ягужинской и сунул ей чарку под нос. Она гневно
отстранила ее, расплескав вино.
Елизавета раздраженно повернулась к Бестужеву.
- Ты бы лучше за родственницей своей следил! сказала государыня с
неприязнью. - Спесива Ягужинская,
вся в мать! Ничего, угомоним... Скоро смирной станет.
- К заговору матери своей Анастасия касательства не имела.
- Как же не имела, если была в бегах? Да еще с французом!
- Шевалье де Брильи похитил девицу Ягужинскую и обманно увез в Париж. А
спас ее Александр Белов, сержант лейб-гвардии, юноша весьма отважный и
верный.
- А, помню, помню... Романтическая история... В ней участвовали еще
какие-то нижние чины. Гардемарины, кажется.
- Не только романтическая история, ваше величество. Это была
политическая история, в которой гардемарины сослужили большую пользу
Отечеству!
Елизавета вышла на дворцовое крыльцо, и тут же все Пришло в движение.
Свита от костров потянулась к дворцу. Офицеры лейб-гвардии, собирая
подчиненных, стали громко выкрикивать
команды. Появились егеря в красных камзолах, они вели рвущихся с
привязи собак.
Саша Белов, стоявший в охране царского эскорта, держал под уздцы лошадь
наследника. Мимо него прошла Анастасия.
На миг она задержалась, поправляя ботфорту, и он услышал ее горячий
шепот:
- Сашенька, беда! Я жду тебя в царевом домике.
Надувая щеки, егерь трубил в рог. Волнующие звуки русской псовой охоты
огласили зимний простор.
По свежему насту летели собаки, тела их были вытянуты, лапы, казалось,
не касались земли. Следом мчались всадники.
Весело хохотала Елизавета, забывшая обо всех государственных делах.
Вытаращив слезящиеся от ветра глаза, тяжело скакал Бестужев. Его
обогнал Петр, обожавший быструю езду.
Фукс и Сабуров, словно выполняя приказ наследника, не отставали от
Анастасии.
Анастасия тревожно оглядывалась по сторонам. Справа от себя она увидела
просеку с протоптанной в снегу узкой тропинкой. Желая отделаться от
спутников, она выронила муфту и попыталась соскочить с седла, но
предупредительный Сабуров на скаку поднял муфту и бросил ее девушке.
Донесся отчаянный, звонкий лай собак. Свора догоняла зверя.
Охотники с гиканьем пронеслись мимо Анастасии, торопясь к месту
развязки. Азарт охватил всех, и никто не заметил, как Анастасия нырнула под
еловую ветку, оглянулась мельком и, набирая скорость, помчалась по узкой
просеке. Только снег летел из-под копыт, оставлявших глубокие следы.
Фукс и Сабуров искали глазами Анастасию.
В царевом охотничьем домике пылала печь, тускло светились цветные
витражи, словно отгораживая влюбленных от всего мира.
Анастасия целовала Сашины волосы, руки.
- Любимый, счастье мое, разлучают нас! Государыня обвенчать меня хочет
с тобольским губернатором. Уже и день назначен, и приданое за мной дают
большое. Это все равно что ссылка в Сибирь.
Она сняла косынку и обвила ею шею любимого. Саша прижался губами к ее
глазам, щекам...
- Целуй меня горячей! - Анастасия стащила с себя и швырнула в угол
камзол. - Не хочу доставаться нелюбимому, а там будь что будет! - Она с
силой тряхнула головой, и волосы рассыпались по ее плечам.
- Ты что надумала, Господь с тобой! Бежать тебе надо! - словно очнулся
Саша.
- Куда бежать? Что ж я, как проклятая, всю жизнь в бегах? Да и нет у
меня никого. Одна крестная - и та в Берлине!
Она жарко обняла Сашу и поцеловала его в губы. Послышался далекий лай
собак. В комнату вбежал перепуганный сторож Иван, но тут же отскочил назад,
спрятался за дверь.
- Анастасия Павловна, не погубите! Не следовало вам сюда приходить!
Наследник престола с их светлостями прискакали...
Три всадника спешились возле царева домика. Все они были изрядно пьяны.
- Вот ее лошадь! - крикнул наследник. - А это чья?
- Сейчас проверим! - злорадно бросил Сабуров. Они взбежали по
ступенькам. Петр пинком отворил дверь.
Анастасия сидела у стола и со спокойным вызовом смотрела на великого
князя.
- Прелюбодейство! - Пьяный Петр оперся о столешницу. - Ах ты,
недотрога!
Фукс и Сабуров рыскали по комнате.
- Сейчас мы полюбовника твоего сыщем! Вот потеха-то будет!
- Целуй меня! - Петр бесцеремонно обнял девушку и открытым ртом
потянулся за поцелуем.
Анастасия вырвалась и ответила наследнику звонкой пощечиной. Пьяный
Петр с грохотом упал на пол.
В комнату влетел Иван и, шепча молитвы, потащил наследника в свою
комнату. Потрясенный Петр молчал, ошалело тараща глаза.
- На царскую кровь руку подняла, сучка! - Фукс замахнулся на Анастасию,
но ударить не успел - кто-то цепко схватил его за руку.
Перед ними стоял крепкий лейб-гвардеец с лицом, замотанным косынкой. В
руке его дрожала обнаженная шпага.
- Полюбо-о-вничек! - заорал Фукс и выхватил шпагу из ножен.
Драка была стремительной, короткой и яростной: двое против одного.
Численное превосходство не помогло собутыльникам Петра Федоровича - шпага
противника задела руку Фукса.
Сабуров подхватил друга. Они выскочили из дома и помчались за подмогой.
Анастасия бросилась к Саше.
- Что же будет, Сашенька? - Ее била дрожь, она с трудом сняла косынку с
его головы. - За обиду царской фамилии - крепость! А потом - Сибирь!
- Вот и встретимся в Сибири! - Саша по-мальчишески расхохотался. -
Глупости! Скачи в город к Алешке. Жди меня там. А я уж как-нибудь вывернусь!
Уже слышны были лай собак и голоса приближающейся кавалькады. Сторож
Иван из окна с ужасом наблюдал за прибывающими к дому охотниками.
Первыми скакали Фукс и Сабуров. Они отчаянно жестикулировали, объясняя
что-то Елизавете и показывая на охотничий домик.
За Елизаветой, тяжело дыша, поспешал Бестужев.
На полкорпуса лошади сзади него скакал мрачный, озабоченный Брюммер.
Дальше, возбужденно горланя, к домику приближались свита и гвардейцы.
Саша плечом выбил окно, помог Анастасии спрыгнуть на землю, затем
подсадил ее в седло и махом вскочил на своего коня.
- Держись! - Он с силой хлестнул лошадь Анастасии по крупу.
Кони с ходу вошли в галоп.
До поворота Саша сопровождал девушку, нахлестывая ее коня, затем резко
свернул в лесную чащу, чтобы незаметно примкнуть к царской кавалькаде.
Императрица со свитой стояла во дворе царева домика.
На крыльце, поддерживаемый Иваном, бушевал Петр;
Фукс и Сабуров суетились рядом. Наследник, путая немецкие и русские
слова угроз, орал:
- Запорю!.. Сквозь строй!.. В Шлиссельруб!.. В Шлиссель... В крепость!
Schmutzige Schweine! * Канальи!..
Елизавета подозвала воспитателя наследника.
* Грязные свиньи! (Нем.)
- Брюммер! Что ж не усмотрел за своим воспитанником? За что я тебе
такие деньги плачу?! Увези-ка его быстрей от сраму.
Брюммер попытался стащить упирающегося наследника с крыльца. Барон
Фукс, показывая царапину на руке, обратился к Елизавете:
- Ваше величество! Выслушайте! - Он поклонился государыне. - Мы
фрейлину Ягужинскую поймали на прелюбодействе с преображенцем. По толпе
прокатился ропот.
- Он на наследника покушался. А лицо тряпкой замотал! Фрейлина
Ягужинская сбежала, а полюбовник здесь! Здесь! Я его опознаю!
Саша вышел из-за кустов и незаметно смешался с отрядом. Наследник бился
в руках Брюммера и кричал что-то по-немецки.
- Великий князь требует опознания преступника, - перевел воспитатель.
Любопытствующая свита поддержала наследника.
- Становись! - громко крикнул офицер. Гвардейцы выстроились в шеренгу.
- Смирно!
Петр в сопровождении Елизаветы, Брюммера и двух оболтусов двинулись
вдоль шеренги для опознания.
Все затаили дыхание. Бестужев усмехнулся в меховую рукавицу.
- Веселовский!.. Федоров!.. Мусин!.. - выкрикивали преображенцы
поочередно. Лица у всех были бесстрастны.
Петр внимательно вглядывался в каждого, соизмеряя свой и чужой рост.
- Чепурнов!.. Аверков!.. Очередь дошла до Саши.
- Белов! - выкрикнул он звонко и сделал шаг вперед. Петр насторожился и
даже подпрыгнул, чтобы заглянуть гвардейцу в глаза, затем обошел вокруг
юноши.
- Что делал на охоте? Где был?
- В свите ее императорского величества.
- Врешь, каналья! - взвизгнул наследник.
- Никак нет, ваше высочество! - бесстрастно ответил Саша.
Петр понял, что так можно препираться бесконечно.
- Где эт-та скотина? - Он оглянулся на крыльцо. Иван подбежал к
наследнику.
- Этот?.. Узнаешь?!.
Иван бухнулся в ноги Елизавете и заголосил.
- Ваше величество, не губите! Не видел я никого... Бродят тут всякие.
А дом не заперт! Я на шум прибег... Их высочество-то к девице с поцелуями
полезли. А она-то их по роже... Я их высочество на руки принял, его ножки не
держали, а эти господа закричали и на девицу с кулаками!
- Что несешь, дурак? - опешил Петр и схватил Ивана за шиворот.
Елизавета бросила на наследника насмешливый взгляд.
Толпа за спиной императрицы тут же отреагировала неуверенным смешком.
Иван съежился от ужаса, но остановить свои причитания он был уже не в
силах:
- Ма-а-тушка государыня, они и прибить могли ее в ярости, а с пьяных
какой спрос? А тут словно бес какой появился - морда замотана, сам
кривоплечий, ручищ-щи во! - и давай шпагой лупить! Я их высочество у себя
схоронил, а больше я ничего не видел... - Тут силы окончательно оставили