Бунин Иван Алексеевич



Дневники 1939-1945 годов





1939



17. VII. 39.



Вчера с Маркюсами, Верой и Лялей осмотр виллы и Cannet-La Palmeraie. Нынче еду с Г. и М. в Juan-les-Pins смотреть другие виллы.



21 июля записал на клочке ночью: \"Еще летают лючиоли\". [...]



1940



1940 г. Villa Jeannette, Grasse, a - m.





1. III.





Вчера ездил в Ниццу. Как всегда, грусть - солнце, море, множество как бы праздничного народа - и ни души знакомой, нужной.



Не застал Цакни[1], оставил ему записку, что буду в понед. в 21/2 ч. [...]



Нынче послал открытку-avion Гребенщикову[2], чтобы написал в америк. газетах о писательской нужде в эмиграции. [...]



Погода как будто на весну, но все холодный ветер. Финнам плохо.





6.III.40





[...] Нынче холодно, с утра было серо, туман, крупа, шел с полчаса снег. А вчера, гуляя с Верой ночью по саду, услыхал первую лягушку - думал, начинается, значит, весна.



Прочел книжечку (изд. Суворина) гр. Соллогуба - Аптекарша, Метель, Неоконченные повести. Довольно ловко все, но ненужно. Герои и героини, как всегда писали прежде, умирают от несч. любви.



Хорошо для рассказа, донской казак Харулин.



Хорошо бы написать рассказ, действие которого в Бахчисарае. Татарин Осламбей. Татары говорят: \"тютюн ичмен!\" т. е. надо \"попить дыму\" (покурить). Еще: \"шишлык\" (а не шашлык; шиш по-татарски вертел, палочка). Хорош Бахчисарай.



Овцы Божья стада.



Темно-желтая бабочка в черных узорах на крыльях. Задние крылья - с длинными черными косицами. (Все это нынче ночью почему-то приходило в голову.) [...]





11.III.40.





[...] Все еще оч. холодно - всю зиму мучение - одна из причин, почему только лежу и читаю.



Переговоры о мире Сталина и финнов. Ужас! (...]



Читаю \"Отеч. Зап.\" за 84-й год. Там стихи Мережковского, столь опытные, что, верно, было ему тогда не меньше 20 лет, и стихи Надсона: \"Горячо наше солнце безоблачным днем\" - одни из немногих, которые мне нравились когда-то - семнадцатилетнему - и теперь до чего-то чудесного воскресили всего меня той поры. Называется \"В глуши\". Вижу и чувствую эту \"глушь\" соверш. так же, как тогда - в той же картине (и теперь такой же поэтической, несмотря на то, что это Надсон). [...]





14.I1I.40.





Вчера страшная весть - финны сдались - согласились на тяжкий и позорный мир. Даже ночью, сквозь сон, все мучился, что-то во сне думал, выдумывал.



Первый почти летний день. Ночью туман, слышны были лягушки.



Позавчера обварил себе правую руку кипятком. Горит, вспухла. [...]



Кончил перечитывание двух рассказов Тургенева. Мастерство изумительное, но в общем читал равнодушно - исключение некот. страницы. Кое-что (почти все, вернее) читал как новое - так забывается Тургенев. Одно \"Полесье\" почти все по-настоящему прекрасно. Почти во всех рассказах, - да, кажется, даже во всех, - редкое богатство совершенно своих, удивительных по меткости определений чувств и мыслей, лиц и предметов.





17. III. 40.





[...] Перечитал \"Что такое искусство\" - Толст[ого]. Скучно, - кроме нескольких страниц, - неубедительно. Давно не читал, думал, что лучше. Привел сотни определений того, что такое красота и что такое искусство, сколько прочел, какой труд проделал! - все эти определения, действительно, гроша настоящего не стоят, но сам не сказал ничего путного.





29. III. 40.





Лежу, читаю, порой смотрю в солнечн. окна и думаю, - о том своем я, которое живет и сознает себя уже лет 60 - и это я думает, что лет через 5, много 10, его не будет. И не будет оно ничего видеть и думать. Странно!





30.III.40. Суббота.





Приехал из Ниццы Цакни. Почти весь день очень светлый, но холодный. Ужасная весна. Неск. дней тому назад дня два лил ледяной дождь. [...]



Стал присаживаться к письм. столу.



В Париж я уехал 29 янв., вернулся в Grasse в субботу 16-го февраля.



За последние дни просмотрел за год \"Отеч. Записки\" (1883 г.) [...] Гаршин, если бы не погиб, стал бы замечательным писателем.





1.IV.40.





Цакни ночевал 2 ночи, уехал нынче утром, когда я еще спал.



Все еще холодно, но так же светло.



Нынче послал в Париж заказным declaration своих доходов (которых нет надо выдумывать, чтобы не подумали, что вру. И показал 14000).



Прочел роман Ясинского[3] \"Старый друг\". Скучно. Женщина, как всегда у него, написана не плохо.





3. IV. 40.





На вид из окон дни все светоносное, - кажется, что уже лето. Но еще прохладно.



Вчера Марга пела у маркизы. Человек 30 народу. [...] Мы туда и назад с англичанкой Херст из имения возле Маганьоска. На обратн. пути Оля[4] пела и кричала всю дорогу, не умолкая. Я вел себя глупо - рюмка виски и три джину в баре у маркизы. [...] Нельзя пить. [...]



Переписываю дневниковые клочки предыдущих лет. Многое рву и жгу. [...]





4.1 V.40.





[...] Купил 2 рубашки и белый картуз в Old England. Давно знакомый приказчик уже совсем не тот, что когда-то - потолстел, слегка поседел. На глазах меняются, гибнут люди. А Лантельмы! Марсель толстый мужчина, а давно ли был мальчиком! Старик же прямо страшен, ногти, пальцы уже совсем гробовые. Весь как во сне, но когда садится за кассу, видно, что счастлив получать и сдавать сдачу. Думает ли, что вот-вот отвезут его страшный труп на кладбище в St. Jacques?





5.IV.40.





Ночью мистраль. Есть и днем. За Эстерелем (да и Э.) горы бархатно-синие. Расчистил воздух.



Думаю, что \"Фальш. Купон\" возник, м. б., у Толстого в связи с когда-то прочтенным им рассказом Даля \"Серенькая\" (так назывались бумажки в 50 рубл.). [...]



Отец говорил вместо Белинский - Белынский. Прочитал на днях у Тургенева, что многие так называли Белинского при его жизни - пустили слух, что он \"полячишка\".



Прежде часто писали: \"возразил\". Герои прежних романов не сразу понимали, что они влюблены. \"И вдруг с восторгом, с ужасом сказал себе: я люблю ее!\"





6. IV. (Суббота). 1940.





[...] Проснулся в 8 1/2. Погода все та же и тот же холодноватый ветер среди солнечн. тепла, все увеличивающегося. Скоро зазеленеют деревья - уже как будто что-то начинается - смотрел из окна в сторону Марселя - у нас в саду уже зазеленел молодой каштан. Будет удивит, прекрасно. Короткая, несказ[анно] прекрасная пора первой зелени.



Вспомнил, как я всю жизнь одинаково представлял себе год:



ДЕК.



НОЯБ.



ОКТ.



СЕНТ. ЯНВ.



АВГ. МАЙ АПР. ФЕВР.



ИЮЛЬ ИЮНЬ МАРТ



А. К. Толстой писал жене (в 55 г.): \"Сипягин - хороший, добрый, благородный малый, который обожает свою роту и чрезвычайно ею любим...\" Этот Сипягин крестил меня. Был тогда уже генералом.





10. IV. 40.





Позавчера проснулся в 9, чувствуя (как всегда чувствую с паучиной чуткостью) близкое изменение погоды: после полудня день замутился, пошли облака над горами к Ницце и к вечеру пошел дождь. Вчера в газетах хвастовство - союзники \"в один час!\" положили мины вдоль берегов Норвегии. С утра шел дождь. После завтрака - нынче - открыл радио - ошеломляющая весть: немцы захватили Данию и ворвались в Норвегию - вот тебе и мины! [...]





12. IV. 40.





Неожиданная новость: письмо Серова и Зурова - у Зурова туберкулез. [...] Вера сперва залилась розовым огнем и заплакала, потом успокоилась, верно оттого, что я согласился на ее поездку в Париж и что теперь 3. не возьмут в солдаты. Ходил с ней в город, она подала просьбу о пропуске в П. Едет, вероятно, во вторник. А мне опять вынимать тысячу, полторы! Мало того, что у меня почему-то на шее Л[яля] с девочкой и М[арга] и Г[алина]!



Особых вестей из Норвегии нынче нет. Боюсь, что опять дело замрет.



Продолжаю просматривать \"От. Записки\" за 82 г. [...] - все это читал тысячу лет тому назад в Озерках, 15, 16 лет, с Юлием - все забыл, а оказалось, что помню кое-что чуть не наизусть.



Дремучие снежн. сумерки, Цвиленевская усадьба, где жил Евгений, эта девка (уже не помню ее имени)...



Весна, а все еще холодно, еще топим. Пересматриваю опять письма и дневники А. К. Толстого. Соверш. очароват. человек! Начал \"Головлевых\" - не плохо, но мне скучно, ненужно.



Переписываю с клочков дневниковые заметки. Многое рву. А зачем кое-что оставляю и переписываю - неизвестно.





13.IV.40.





Серо, холодно, деревцо за окном на Ниццу все зазеленело ярко-светлой зеленью и все дрожит под ветром. [...]





14-15-16. IV. 40.





Немцы заперты новыми минами, потеряли 1/3 флота, отдали Нарвик разгром!





17. IV. 40.





Вчера уехала Вера. Отвез ее в Cannes в такси. [...]



Часов в 10 вечера ходил с М. и Г. запирать часовню. Лунная ночь, дивился, среди чего приходится жить - эти ночи, кипарисы, чей-то английский дом, горы, долина, море... А когда-то Озерки!



Прошелся: из-за вершин пиний выглядывает, перемещается, блещет огромная Венера (не высоко над горой, на северо-западе) - ярко-блестящая, неподвижная, стеклянно-золотая, совсем как те, что рисуют на мундирах. [...]



Ужасная была беллетристика в \"Отеч. Зап.\" и т. п. журналах. [...]





17.IV.40.





[...] Вот, кажется, теперь уже несомненно: никогда мне не быть, напр., на Таити, в Гималаях, никогда не видать японских рощ и храмов и никогда не увидеть вновь Нила, Фив, Карпана, его руин, пальм, буйвола в грязи, затянутого илом пруда... Никогда! Все это будет существовать во веки веков, а для меня все это кончено навсегда. Непостижимо.





Пятница 18. IV. 40.





Вчера весь день просидел в доме, вышел всего минут на десять вечером.



Нынче то же - вышел в 10, ходил по саду 35 м. Луна высоко (как и предыдущ. месяцы), кучевые белые облака... Как страшно-одиноко живу! И как дико - 3 бабы на плечах! [...]



Вчера ночью шум жаб уже несметных. Теплеет.



Кончил \"Господ Головлевых\". Умный, талантливый, сильный, знающий, но литератор. [...]



Что вышло из Г.! Какая тупость, какое бездушие, какая бессм. жизнь!



Вдруг вспомнилось - \"бал писателей\" в январе 27 года, приревновала к Одоевц[евой].[5] Как была трогательна, детски прелестна! Возвращались на рассвете, ушла в бальных башмачках одна в свой отельчик...





20. IV. 40.





Проснулся в 9, зачитался до 121/2 \"Le Reve\" Зола.[6] [...] Ходил с Олечкой смотреть в бассейне лягушку - не оказалось. [...]



Вчера ночью открыл окно в ванной комнате - широкое - на площадке под ним лунный свет как бы меловой.





21. IV. 40.





Прекрасный, уже совсем теплый день. Дубы возле chaumiere уже сплошь в бледно-зеленых мушках. Все меняется с каждым днем. Уже распускается листва на безобразн. кулаках 2 деревьев на площадке. Цветет сирень, глицинии... (Ялта, Пасха...).



Письмо от Веры.



2 1/2 ч. Ходил по саду - заросла уже высокой травой вторая (от нижней дороги) площадка. Все еще цветет бледно-розовыми, легкими, нежными, оч. женств. цветами какого-то особого сорта вишня, цветут 2 корявых яблоньки белыми (в бутонах тоже розоватыми) цветами. Ирисы цветут, нашел ветку шиповника цветущую (легкий алый цвет с желтой пыльцой в середине), какие-то цветы, вроде мака - легчайшие, но яркого оранжевого цвета... Сидел на плетеном разрушающемся кресле, смотрел на легкие и смутные как дым горы за Ниццей... Райский край! И уже сколько лет я его вижу, чувствую! Одиноко, неудобно, но переселиться под Париж... ничтожество природы, мерзкий климат!



Как всегда почти, точно один во всем доме. [...]



Светлый день, праздник, в море как будто пустее - и звонят, звонят в городе... Не умею выразить, что за всем этим.



Множество мотыльков вьется вокруг цвета сирени - белых с зеленоватым оттенком, прозрачных. И опять пчелы, шмели, мухи нарождаются...



Кончил перечитывать 12-й т. Тургенева (изд. Маркса) - \"Лит. и жит. восп.\", \"Критич. речи и статьи\" и т. д. Соверш. замечат. человек и писатель. Особенно \"Казнь Тропмана\", \"Человек в серых очках\", неск. слов о наружности Пушкина, Лерм[онтова], Кольцова.



Этот апрельск. расцвет деревьев, трав, цветов, вообще эти первые весенние дни - более тонко-прекрасного, чистого, праздничного нет в мире.



Во многих смыслах я все-таки могу сказать, как Фауст о себе: \"И псу не жить, как я живу\". [...]



Вчера день рожд. Гитлера. Нынче радио: Муссол [ини] в поздравит, телеграмме желает ему \"победоносно выйти из той героич. борьбы, которую ведет он и германский народ\". И несчастный итальянок, король тоже поздравляет \"горячо\" - вынуждены к соучастию в дружбе. [...]





27.IV.40.





Был в Ницце - ни Цакни, ни Михайлова (а Вера писала, что он выезжает в пятн.) [...] Дождь. Возвращался через Cannes. Встретил там Г. [...] Вести из Норвегии не радуют.





28. IV. 40. Светлое Воскресенье.





Завтракали у Самойлова. Взял туда такси, уехал через час. Дорогой дождь, пыльно-дымные тучи с хоботами. Потом все потонуло в дожде и тумане. Обедал у Маркюс.



Наш бедный пасх. стол.



Был поэт Аполлон Коринфский. Точно плохим писателем в насмешку выдумано.