— Ох, Лаура, придержи язык, — вздохнула Ма.

Смотрит на Фредрика.

Зайдем

ФРЕДРИК

Тогда все спокойно



АГНЕС

перебивает его

Идем

Она открывает дверь сильнее, выпрямляется, протягивает руку Фредрику, который берет ее за руку. Они входят в церковь. Прикрывают за собой дверь.

II

Вторая половина дня. Гостиная почти без мебели, дверь в короткой стене слева ведет в коридор, дверь в короткой стене справа ведет на кухню. Слева стоит старый потертый диван и кресла. Продолговатый стол стоит коротким концом чуть справа и немного впереди. Далеко слева окно. Из окна видна остановка. Фредрик стоит и смотрит в окно. Теперь, несколько месяцев спустя у него волосы короче, он одет в вельветовые брюки и пиджак



ФРЕДРИК

Но Лауру было не остановить Тим зажмурился.

кричит в сторону кухни, немного обреченно

Смерть Поэта

Вот он снова там

— Дело в том, что… ну как бы это сказать… Тимоти не любит крови. Он такой чувствительный.

Вариант автографа ГПБ:

Сидит на скамейке

— Ничего, еще научится. У него все впереди, — твердо произнесла Ма. — Он мой сын, и он обязательно научится. В конце концов он еще мал, ему всего четырнадцать лет.

Вступил он в этот свет презрительный и душный

и смотрит прямо перед собой

— Но меня с младенчества вскармливали кровью, — возмущенно прогремел дядя Джейсон, раскаты его голоса гулко отдались по всему дому. Арфист-ветер перебирал струны деревьев. Капли дождя мелко барабанили в окно, скатываясь в темноту: «с младенчества».



На коленях сумка

Кусая губы, Тимоти открыл глаза.

Варианты чернового автографа ЦГЛА:

И скоро примется

Похвал и слез ненужный хор, *

— Это я во всем виновата, — заступилась за сына Ма, уводя гостей на кухню. — Я по-всякому пыталась заставить его. Но детей нельзя ни к чему принуждать. Ничего хорошего из этого не выходит. Возникает отвращение к тому, что их заставляют делать, и они никогда не приобретут вкуса к таким вещам. Взгляните на Биона, ему уже тринадцать было, когда…

вынимать бутылку за бутылкой

Не вы ль сперва так долго гнали *

— Возможно, вы и правы, — извиняясь, буркнул дядюшка Джейсон, — и у Тимоти все со временем образуется.

из сумки

Его свободный чудный дар *

Считать их

— Я в этом не сомневаюсь, — с вызовом ответила Ма. Огонь свечей то затихал, то разгорался, по стенам бегали тени. Тиму стало холодно. Ноздри приятно щекотал запах горячего воска. Покрепче зажав в руке подсвечник, он отправился бродить по дому, делая вид, что поправляет отцепившиеся черные ленты.

а. Из любопытства возбуждали

Положит обратно в сумку

— Тимоти, — шепот, похожий на шипение змеи, шел из-за разрисованной перегородки. Кто-то шумно выдохнул:

б. И для потехи возбуждали *

Он там несколько раз в день

— Тимоти боится темноты.

а. Как в тексте.

Почему он нас не оставит в покое

Ну, конечно, это голос Леонарда. Ненавистный братец Лео!

б. Что ж, веселитесь, он гонений

Агнес выходит из кухни, одетая в синее платье, и если присмотреться, видно, что она ждет ребенка, ее длинные волосы пострижены короче, теперь до плеч.

Последних перенесть не мог, *



а. Начато: Увял навеки

АГНЕС

— Просто я люблю свечи, — прошептал Тим.

б. Увял мгновенно дивный гений

Он снова там

а. Его противник хладнокровно

Вновь сверкнула молния и ударил гром. Всеми овладело безудержное веселье. Отдельные взрывы смеха слились в непрерывный оглушительный звук наполнивший дом, подобно реву водопада. Густой туман колыхался в дверном проеме, норовя вползти в дом. Из тумана, складывая на ходу крылья, торжественно появилась высокая фигура — дядюшка Эйнар! Тимоти подпрыгнул, как кузнечик, и кинулся прямо в туман, расползавшийся по комнате причудливо переплетенной зеленой тенью. Тим бросился к дядюшке Эйнару, и тот высоко поднял мальчика.

Наметил выстрел,

— Да у тебя выросли крылья, — с этими словами Эйнар легко, как пушинку, подбросил Тимоти вверх. — Крылья, Тимоти, ты летишь!

б. Сошлись, противник хладнокровно

Навел удар… надежды нет…

Лица всех присутствующих, как по команде, обратились к ним. Далеко внизу Тимоти увидел лица гостей и домашних, обращенные наверх. Темнота крутилась вокруг гигантским колесом. Стены дома словно перестали существовать. Тимоти почувствовал такую легкость и свободу, словно сам превратился в порыв ветра. Он раскинул руки, как крылья, и опять полетел вверх, посланный сильными руками дядюшки Эйнара.

а. Сюда заброшен волей рока

— Лети, Тимоти, — звучно и отчетливо прозвучали слова дядюшки Эйнара — лети, у тебя же есть крылья! Крылья!

Искатель счастья и чинов,

Тимоти был так переполнен восторгом, что лишился дара речи, с губ срывался бессвязный лепет. А дядюшка Эйнар снова и снова подбрасывал его высоко вверх.

Не мог щадить он нашей славы,

Ветер, принеся потоки дождя, с новой силой обрушился на дом. Заметалось пламя свечей, жалобно заскрипели старые балки. Фигурка мальчика, взлетавшая к мерно раскачивающейся люстре, приковала к себе внимание десятков пар глаз, светящихся из всех углов комнаты, словно огоньки свечей.

Язык чужой, чужые нравы

Но тут возглас дядюшки Эйнара «Довольно» оборвал представление. Могучие руки бережно опустили Тимоти вниз, и он, задыхаясь от восторга, рухнул на пол. И залепетал, счастливо всхлипывая:

— Дядюшка, дядюшка!..

Смеясь он дерзко презирал.

— Что, малыш, понравилось? А, Тимоти? — спросил Эйнар, наклонившись, и ласково взъерошил волосы мальчугана: «Ну, ну, успокойся, все хорошо».

б. Подобный сотне беглецов[70]



Заброшен к нам по воле рока

Светало. Уставшие гости разбрелись по комнатам к приготовленным для них ящикам, чтобы успеть выспаться днем, а с заходом солнца продолжить праздник.

На ловлю счастья и чинов,

Дядюшка Эйнар направился в сторону погреба, и беспорядочной толпой за ним потянулись остальные. Впереди шла Ма, показывая дорогу к длинным рядам отполированных до блеска ящиков.

Не мог щадить он нашей славы,

Насвистывая незнакомую мелодию, Эйнар удивительно ловко пробирался по узкому извилистому коридору. Зеленые крылья, словно спущенные паруса, волочились у него за спиной; когда он случайно за что-то задевал, раздавался звук, от которого еще долго звенело в ушах.

Смеясь он дерзко презирал

Земли чужой язык и нравы[71]

А наверху в своей комнате лежал Тимоти, вновь и вновь переживая события этой ночи, и изо всех сил убеждал себя, что темнота — это вовсе не страшно. Ведь в темноте, оставаясь незамеченным, можно натворить столько всего, и главное, что и ругать никто не будет, поскольку никто ничего не видел. Да и вообще Тимоти ничего не имеет против темноты, она ему даже нравится, только по-своему, по-Тимотиному. Просто иногда бывает так темно, что подмывает вскочить и кричать, кричать, пока мрак не рассеется.

в. Заброшен к нам по воле рока,

В погребе царила тишина. Ни звука не доносилось из-за плотно закрытых дверей черного дерева, запертых изнутри. По углам спали уставшие гости. На небе сияло солнце, и странный дом стоял погруженный в сон.

Подобно сотне беглецов,



Искатель счастья и чинов

Закат. Дом вдруг стал похож на потревоженное гнездо летучих мышей, с пронзительным визгом и громким хлопаньем крыльев разлетающихся кто куда. Сами собой, будто по мановению волшебной палочки, распахивались ящики, в темноте подземелья шаркали торопливые шаги постояльцев, покидавших свое сырое пристанище, чтобы присоединиться к тем, кто пробудился раньше. В двери и окна нетерпеливо барабанили опоздавшие к началу праздника.

Не мог щадить он нашей славы,

Смеясь он дерзко презирал,

Гости скидывали на руки Тимоти промокшие под проливным дождем плащи, накидки, вуали, шляпы, и он носил в чулан груды мокрой одежды, сгибаясь под их тяжестью. В комнатах яблоку было негде упасть. Чей-то язвительный смех, как подброшенный мячик, оттолкнулся от одной стены, ударился о другую, обогнул дверной косяк и покатился по комнатам, где и настиг Тимоти, спрятавшегося от чужих взглядов в самом дальнем уголке дома.

Земли чужой язык и нравы.

Волоча за собой длинный хвост, по полу пробежала мышь.

После стиха было:

— Добро пожаловать, милая племянница Либерсроутер! — раздался голос Па над ухом у Тимоти. Отец, похоже, не замечал мальчика. Тимоти совсем затолкали, чьи-то локти впивались в него, и никто не обращал на него никакого внимания.

Его душа в заботах света[72]

Наконец он не выдержал и незаметно улизнул наверх. Просунув голову в дверь комнаты Сеси, Тим тихонько окликнул ее.

Ни разу не была согрета

— Сеси, ты здесь?

Восторгом русского поэта

И, не дождавшись ответа, спросил чуть громче:

Глубоким пламенным стихом.

— Где ты сейчас?

Но час настал — и нет певца Кавказа!..

После долгого молчания он услышал:

а. И он погиб — и взят могилой

— Я в Королевской долине, неподалеку от Соленого озера, у бурлящего гейзера; здесь сыро и тихо. Я вселилась в жену местного фермера. Сижу на крыльце и могу заставить делать и думать все, что мне захочется. Солнце уже садится.

б. Он рано взят могилой,

— Расскажи мне про гейзер, — попросил Тимоти.

в. Как «а». *

а. Добыча ревности и злобы гордеца

— Прислушайся, и ты услышишь шипение и бульканье, — начала она медленно и плавно, как в церкви. — Маленькие серые пузыри пара вырываются наружу. Они похожи на лысые головы, выныривающие из густого сиропа. Потом они лопаются, как воздушные шары, и с чавканьем и хлюпаньем падают на землю. Освободившись от лопнувшей оболочки, пар комками пуха уплывает ввысь. Как в давно забытые времена, сильно пахнет горящей серой. Много миллионов лет назад в это варево оступился динозавр.

б. Добыча ревности немой, *

— Его не стало?

Начато: Бежал

Мышонок, покрутившись у ног фермерши, юркнул в щель под полом. Еще через мгновение невесть откуда возникла удивительной красоты женщина. Прислонясь к дверному косяку, она улыбнулась чарующей белозубой улыбкой.

Зачем он руку дал клеветникам безбожным, *

И прежний сняв венок — другой венец терновый

Что-то бесформенное прижалось снаружи к залитому струями дождя кухонному окну. С плачем и стоном, шумно вздыхая, оно билось о стекло, но Тимоти почти не замечал этого. Он ничего не видел вокруг себя. Мысли его блуждали вне дома и были полностью сосредоточены на происходящем. Ветер сбивал его с ног, дождь хлестал по щекам, мерцающая тьма неодолимо манила к себе. Вытянутые колышущиеся фигуры, выделывая диковинные пируэты, кружились под нездешние звуки вальса.

После стиха было:

В поднятых бутылях мерцали искорки света. От выскочивших с оглушительным треском пробок во все стороны полетели крохотные комочки земли, паук сорвался вниз и, смешно выбрасывая длинные ноги, убежал в щель.

И плачет сирая Россия.

Тимоти вздрогнул и оглянулся. Он снова был дома, слышал недовольный голос Ма: «Тимоти, подай, Тимоти, принеси, сбегай туда, сбегай сюда, помоги, накрой на стол, расставь тарелки, разложи еду», — и так без конца: торжество продолжалось.



— Да, его не стало. Совсем, — полураскрытые губы Сеси сонно шевельнулись, они медленно роняли слова:

Начато: И огорчен

ФРЕДРИК

— Мозг этой женщины… Да, я сейчас в нем, мое зрение — это ее зрение; пугающе неподвижная гладь моря, — кажется, что по ней можно вышивать, — простирается так далеко, насколько хватает глаз. Я сижу на крыльце и жду мужа — ему уже пора вернуться. Время от времени из воды выпрыгивает какая-то рыбешка и с негромким плеском шлепается обратно, в свете звезд блестит ее чешуя. Долина, море, несколько машин, деревянное крыльцо, я в кресле-качалке — и тишина.

идет к ней

а. Коварным шопотом презрительных невежд

— Дальше, Сеси, дальше.

Да-да

б. Коварным шопотом бесчувственных невежд

— Я поднимаюсь с кресла…



И умер он с глубокой жаждой мщенья *

— Рассказывай, что дальше.

АГНЕС

Замолкли звуки дивных песен *

— Выхожу из дома, иду в сторону гейзера. Аэропланы проносятся у меня над головой, словно доисторические птицы. А потом все опять затихает и умолкает.

словно для отговорки

а. И не воскреснуть им опять,

— Сеси, ты скоро вернешься?

Да

б. И не проснуться им опять.

— Я вернусь, когда мне как-то удастся изменить жизнь этой женщины, как только мне станет здесь скучно. Я спускаюсь с крылечка, держась за деревянные перила. Я устала, мне тяжело идти, ступеньки скрипят у меня под ногами.





— Где ты сейчас?

ФРЕДРИК

Разночтения копий ИРЛИ (копия в «Деле о непозволительных стихах…», оп. 3, № 9 — КД; копия из альбома С. Л. Пушкина, ф. 244, on. 20, № 20 — КП; копия из собрания А. Е. Бурцева, on. 2, № 140 — КБ) и ГПБ (Архив Лермонтова, № 60 — КК):[73]

— Совсем близко от гейзера. Меня окутывают серные испарения. Я смотрю, как растут пузырьки на поверхности гейзера, они становятся все больше и — лопаются.

Почему он не оставит нас в покое

С свинцом в груди и с жаждой мести КК, КП

АГНЕС

Вот, чуть не задев меня, с пронзительным криком пролетела птица. И вот я уже в ней и улетаю. С высоты мои глаза птицы, круглые, как бусинки, видят, как внизу женщина медленно ступает по деревянным мосткам прямо к гейзеру. Шаг, другой, третий… Раздается звук, будто от падения большого камня в болото. Описываю круг над этим местом и вижу белую руку, исчезающую в серой раскаленной грязи…

Поникнув гордою главой. КК

короткая пауза

Теперь — быстро домой, скорей, скорей!

Похвал и слез ненужный хор КК, КП, КБ

Пусть сидит

Огромные сияющие глаза Сеси широко распахнулись и загорелись радостным возбуждением:

Судьбы решился приговор КД

Смотрит на Фредрика

— Вот я и дома.

Не вы ль сперва так долго гнали КД, КК, КП, КБ

Мы же не можем

Помолчав с минуту, осмелевший Тим робко заикнулся:

Его свободный чудный дар КД, КК, КП, КБ



— Знаешь, там, внизу — праздник Возвращения. Народу собралось — море!

И для потехи возбуждали КД, КК, КП, КБ

ФРЕДРИК

— Так почему же ты здесь?

Последних перенесть не мог КД, КП, КБ

перебивает ее

Сеси взяла брата за руку:

Навел удар — надежды нет! КП, КБ, КК

Нет что мы можем поделать

— Хочешь попросить о чем-то? — Она лукаво улыбнулась: — Ну, говори, раз уж пришел.

В руках не дрогнул пистолет. КД

Короткая пауза

— Я не хочу тебя ни о чем просить, — начал было Тимоти, но тут же перебил сам себя: — Ну, почти ни о чем, это такая малость. О Сеси! — Слова вдруг полились неудержимым потоком. Не переводя дыхания, Тим выпалил все то, что мучило его эти дни, он буквально захлебывался от переживаний: — Я так хочу выкинуть что-нибудь эдакое, чтобы они ну хоть разочек обратили на меня внимание, чтобы меня приняли за своего, но я ничего, понимаешь, ни-че-го не умею, мне так стыдно, и я надеялся, ну, я думал, что ты бы могла…

Земли чужой закон и нравы, КД

Но почему он все время там на остановке

— Пожалуй, я могла бы сделать то, о чем ты просишь. — Полузакрыв глаза, Сеси таинственно улыбнулась: — Выпрямись. Стой спокойно.

Чужой земли язык и нравы, КП, КБ

Прямо перед нашим окном

Тимоти безропотно повиновался.

И он погиб и взят могилой КД, КП

И нам пришлось остаться

— Теперь закрой глаза и выбрось все из головы.

Добыча ревности немой КД, КК, КБ[74]

в этой квартире

Тимоти замер и изо всех сил сосредоточился на мысли о том, что он ни о чем не думает.

Зачем он руку дал клеветникам безбожным, КД, КП, КК[75]

Он же знает что мы тут живем

Сеси вздохнула:

И прежний сняв венок, другой венок терновый КД, КК

Поэтому всегда там сидит

— Ну, пошли вниз.



Свой прежний снял венок, а те венец терновый КП

Неуловимым движением она переселилась в Тимоти, и теперь худенькое тельце брата обтягивало ее, как перчатка руку.

АГНЕС

— Смотрите все на меня, — с этими словами Тимоти поднес ко рту бокал с теплой алой жидкостью. Подождав, пока глаза родственников обратятся на него, он осушил его до дна.

Коварным шопотом бесчувственных невежд КД, КП, КК

Он и раньше там сидел наверняка

Затем, протянув руку в сторону Лауры, прошептал заклинание, заставившее сестру застыть на месте. С каждым шагом, приближавшим его к сестре, Тимоти казался себе больше и сильнее.

Агнес идет и садится на диван. Фредрик идет за ней, садится рядом.

И умер он с глубокой жаждой мщенья КД, КК[76]

Отовсюду он ощущал на себе настороженные взгляды. Все примолкли. Никто и не думал смеяться. Он увидел изумленное лицо Ма, прошел мимо сбитого с толку Па, тот еще ничего не понял, но на его лице постепенно появлялось удовлетворенное выражение. Он явно начинал гордиться своим сыном.

Не надо брать в голову

Замолкли звуки дивных песен КК, КП, КБ

Подойдя вплотную, Тимоти легонько ущипнул Лауру за шею. Испуганно метнулось в сторону пламя свечей.

Пусть сидит

Срывая кровлю с крыши, в дом когтями вцепился ветер. Ошеломленная родня, не мигая, следила за Тимоти. Он храбро напихал себе полный рот поганок и, не жуя, проглотил их. Потом, хлопнув ладонями по худым бедрам, завертелся на месте.

Нам-то что

Известных подлостью прославленных отцов КД, КБ

— Посмотрите, дядюшка Эйнар, я умею летать, я научился. Сейчас я вам покажу!

Короткая пауза

Известны подлостью прославленных отцов КП

Руки Тимоти разлетелись в стороны, он подпрыгнул и, не чувствуя под собой ног, взлетел по ступенькам вверх. Перед глазами промелькнули чьи-то лица.

Пусть просто сидит

Игрою счастия униженных венцов КБ

Стоя на краю лестницы и отчаянно размахивая руками, он услышал откуда-то снизу истошный вопль Ма:



Но есть, есть божий суд, наперсники возврата КД

— Перестань, Тимоти, не надо!

ФРЕДРИК

Оно не защитит вас вновь КП, КБ

— Эге-ге-й! — завопил он в ответ и, с силой оттолкнувшись, полетел вниз, оставив позади себя взметнувшуюся столбом пыль.

Да он



И тут вдруг осознал, что крыльев-то у него нет. Он коротко вскрикнул. Дядюшка Эйнар едва успел подхватить падающего Тимоти.



Разночтения автографа в письме А. И. Тургеневу:

Тим яростно отбивался от рук, пришедших ему на помощь. Чужой голос рвался из глубин его существа, вопреки отчаянному сопротивлению Тимоти:

АГНЕС

Подобный сотне беглецов,

— Это я, Сеси! Это Сеси! Идите скорее ко мне наверх, первая комната налево!

быстро

На ловлю денег и чинов

Тим готов был провалиться сквозь землю, проглотить язык, лишь бы замолчал этот ненавистный голос, лишь бы не слышать у себя за спиной издевательский смех.

А мы можем переехать

Чужой земли язык и нравы:

Этот смех градом обрушился на Тимоти. Эйнар опустил его на пол.

Нам не нужно жить здесь

Узник

Пробившись сквозь хлынувшую наверх, в комнату Сеси, толпу родственников и гостей, жаждущих поздравить ее, Тимоти оказался у входной двери и, рванул ее на себя, закричал:

Мы так много в жизни переезжали

Варианты автографа:

— Сеси! Я ненавижу тебя! Ненавижу!

и ты и я

а. В чисто поле улечу.

Он рухнул на землю в тени огромного платана, извергнул из себя проглоченное и, содрогаясь от рыданий, уткнулся лицом в ворох опавших листьев.

Не нужно здесь жить

б. В степь стрелою улечу.

Постепенно он начал приходить в себя. Из кармана его рубашки осторожно выглянул Спайд. Все это время он сидел, притаившись, в спичечном коробке. Осмотревшись, он быстро взобрался по руке мальчика. Нащупывая дорогу, Спайд добрался до шеи, залез в ухо и начал теребить его. Тимоти стало щекотно, он протестующе замотал головой.

а. Дверь чугунная крепка,

— Не надо, Спайд, не надо.



б. Дверь с безжалостным замком, *

От легких прикосновений мохнатых паучьих лапок в ухе зачесалось, и Тима передернуло, как от холода. Он повторил уже не так уверенно:

ФРЕДРИК

Красна девица далеко