– Выгодоприобретателем по полису была его мать. Сколько она получила?

– Достаточно, чтобы открыть магазин-пекарню. Она полностью перестроила весь первый этаж в старом здании и купила абсолютно новое оборудование, прямо с завода. А это целая куча денег.

– А сама она употребляла? – спросил Декер.

– Вообще-то да. Много лет, пока наконец не слезла. Но к чему это вы, черт побери, клоните? – возмутилась Райли.

– От передозировки в этом городе погибла уже уйма людей. И я выяснил, что очень у многих из них были полисы страхования жизни. Такой полис всегда предусматривает выгодоприобретателя – человека, которому вручается страховое возмещение в случае вашей смерти и которого назначаете вы сами. И вы никогда не застрахуетесь на крупную сумму, пока не пройдете медицинский осмотр и не предъявите убедительные доказательства того, что предоставленные вами сведения полностью соответствуют действительности. При этом даже могут проверить, не привлекались ли вы к уголовной или административной ответственности, добраться до ваших медицинских карт или потребовать прохождения осмотра у психиатра.

– А как же они обходят закон о врачебной тайне? По-моему, есть даже отдельный законодательный акт, запрещающий страховщикам получать у врачей такую информацию, – удивилась Джеймисон.

– Когда я работал в полиции Огайо, у меня тоже был полис страхования жизни, – отозвался Декер. – И мне пришлось добровольно дать им разрешение на такую проверку. Вообще-то большинство страховых компаний никогда не выпишет тебе полис, если ты сам не позволишь им покопаться в своих историях болезни. Найдут какие-то свидетельства, что ты сидишь на наркотиках, тем более незаконно, – всё, туши свет, твою жизнь вообще никто не застрахует.

Райли явно пребывала в замешательстве:

– Ничего не понимаю. Вы говорите, что если вы наркоман, то никогда не получите полис страхования жизни?

– По-моему, это правильно. С какой это стати кто-то должен платить за чью-то смерть от передоза?

– Так что…

– Так что откуда кто-то мог с большой долей вероятности предположить, что застрахованные люди в скором времени станут наркоманами и умрут от передозировки? – закончил за нее Декер.

Глава 54

За ужином их было четверо. Хотя должно было быть пятеро.

Но пятый с недавних пор покоился в шести футах под землей.

Джеймисон сидела рядом с Зоей.

Декер сидел рядом с Эмбер.

Расположились все за небольшим овальным столом в центре кухни.

– Как дела в школе, Зоя? – спросила Джеймисон.

– Нормально, – отозвалась та, больше размазывая еду по тарелке, чем отправляя ее в рот.

Эмбер здорово потеряла в весе, хоть и без того была довольно худенькой. Черты лица у нее заострились, глаза покраснели, а двигалась она так, будто и сама находилась под действием наркотиков.

– Мам, можно я пойду к себе? Животик болит.

– Конечно, зайчик, – отсутствующе отозвалась Эмбер. – Я тоже скоро к тебе поднимусь.

Зоя вскочила из-за стола и быстро убежала. Они услышали, как ее каблучки барабанят по ступенькам.

– Она так ничего и не поела, – с несчастным видом произнесла Эмбер.

– Да и ты тоже, сестренка, – заметила Алекс. – Все-таки нужно хоть как-то поддерживать силы.

Эмбер только отмахнулась:

– Да все со мной нормально. Просто нет аппетита.

Джеймисон быстро глянула на Декера, после чего отложила вилку.

– Что дальше собираешься делать?

Эмбер подняла взгляд от тарелки:

– В смысле?

– В смысле думаешь оставаться здесь или все же уедешь?

Эмбер недоверчиво поглядела на сестру:

– Так далеко не загадываю. Господи помилуй, еще даже недели не прошло, как Фрэнка не стало, Алекс!

– Знаю. Но не думаю, что тебя здесь что-либо держит. Ты могла бы переехать поближе к родным. Они тебе помогут.

– Я уже об этом подумывала, – призналась Эмбер. – Но даже с той страховой выплатой мне все равно придется снова идти работать. Я теперь главный кормилец.

– Ты ведь собираешься подать в суд на «Максус», я верно поняла? – спросила Джеймисон.

– Еще как собираюсь! Но опять срывать с места Зою, так скоро… Просто не знаю, как это на нее повлияет.

– Может, вам обеим действительно лучше начать жизнь с чистого листа где-нибудь в другом месте, – произнесла Алекс.

– Да откуда мне это знать?

– Вы с Зоей на эту тему уже говорили? – перебил Декер.

Обе посмотрели на него.

– Декер, ей всего шесть лет! – возмущенно произнесла Джеймисон.

– Это не означает, что у нее нет собственного мнения.

– Далеко не уверена, что она до конца понимает все обстоятельства, – резко заметила Алекс.

– Все, что я хотел сказать, – это что ее матери обязательно надо поговорить с ней на эту тему. Если это ее чересчур не заденет, то почему бы и нет?

Сестры обменялись взглядами.

Наконец Эмбер проговорила:

– Вообще-то думаю, что он, может, и прав. – Она поднялась из-за стола. – Сейчас поговорю с Зоей и пойду спать. Жутко устала.

Джеймисон тоже встала, обняла сестру:

– Я всегда с тобой, сестренка. Все, что захочешь, – только скажи.

– Алекс, у тебя своя личная жизнь, и у тебя работа. Не можешь же ты вечно тут с нами нянчиться. Не то чтобы я была против… Но мне нужно взять свою жизнь в собственные руки. Просто нужно – ради Зои. – Она бросила взгляд на Декера. – Спасибо за совет, Амос.

Тот в ответ только кивнул.

Она вышла из кухни, и Джеймисон вновь уселась за стол.

Декер поднялся, налил себе еще чашку кофе. Сел, немного отпил.

– Ты продолжаешь удивлять меня, Декер. Расклеился, что ли?

Он посмотрел на нее:

– В каком это смысле?

– Ты в последнее время так много беспокоишься о других людях…

– Я все-таки убийства расследую. А в таких случаях о многих приходится беспокоиться.

– Как сам-то думаешь – им лучше остаться или уехать из Бэронвилла?

– У меня нет на это верного ответа, потому что я – это не они.

– Но тут у них ничего не осталось.

– Фрэнк Митчелл остался, – твердо ответил Декер. – И навсегда останется.

Джеймисон покраснела, опустила взгляд.

– Верно. Как-то я… как-то я об этой стороне дела не подумала.

Амос отхлебнул еще кофе, посмотрел сквозь маленькое окошко в темноту:

– Я тогда не хотел уезжать из Берлингтона. И в то же самое время мечтал забыть о нем ко всем чертям. У меня там жену с дочкой убили. И они обе там похоронены. Когда я уезжал, у было меня чувство, будто я их бросаю. Когда жил там, каждый день приходил к ним на кладбище. Сидел и разговаривал с ними. А теперь уже месяцами там не бываю. – Он поставил чашку на стол. – Я не хочу, чтобы в итоге меня связывали с ними только выцветшие фотки на стене, Алекс.

– Уж кто-кто, а ты-то зря волнуешься, что когда-нибудь их забудешь.

– Это не то же самое. Я их там похоронил. Это моя личная связь с тем местом. И это всегда будет частью меня, хочется мне этого или нет.

– Так что, если следовать такой логике, моей сестре следует остаться, думаешь?

– Я думаю… Просто думаю, что все люди разные.

С этими словами Декер встал, убрал со стола, и они с Джеймисон загрузили посудомоечную машину. Потом он вышел из кухни и направился в свою комнату. Там открыл шкаф и вытащил из него две вещи: строительные чертежи, обнаруженные в кладовке, и лист миллиметровки из трейлера Тоби Бэббота.

После примерно получасового изучения этих бумаг Амос решил, что для окончательного понимания их смысла ему требуется кое-что еще.

Вышел из комнаты, прошел по коридору и постучал в дверь.

Через несколько секунд дверь открыла заспанная Зоя – в пижаме, прижимая к себе своего плюшевого кота.

– Зоя, я работаю над одним очень важным делом, и, по-моему, у тебя может быть то, что мне нужно.

При этих словах девочка несколько оживилась:

– Конечно, Амос, а что тебе нужно?

– Линейка. Есть у тебя линейка?

Она кивнула, подбежала к стоящему к стены маленькому белому письменному столу и выдвинула ящик. Вынула оттуда зеленую линейку, подала ему.

– Огромное спасибо, Зоя.

– Пожалуйста.

Декер повернулся было уходить. Но потом опять направил на нее взгляд:

– Мама уже говорила с тобой?

Она кивнула:

– Да, спрашивала меня, хочу я остаться или уехать еще куда-нибудь.

– И что ты ответила маме?

Зоя пожала плечами:

– Папа же здесь. Не могу ведь я его бросить!

Декер присел на корточки, так что глаза их оказались на одном уровне.

– Прекрасно тебя понимаю.

Зоя открыто посмотрела на него в ответ:

– Ты сам мне говорил, что, когда я навещаю папу, он знает, что я с ним. Вот тут. – Она ткнула пальчиком в середину своей узенькой грудки.

– Да, говорил.

– Так что я не могу его бросить, иначе ему будет грустно. Вот тут ему будет грустно. – Она ткнула в середину широченной груди Декера. – Правда?

На сей раз он не выдержал, отвел взгляд:

– Правда.

Девочка зевнула.

– Ладно, иди-ка лучше спать.

– Хорошо, Амос.

Зоя обняла его, и он потихоньку вернулся к себе в комнату, опустив взгляд к полу.

«Ну и сволочной же бывает порой жизнь!»

Уселся на кровать, оглядел разложенные вокруг планы.

Потом опустил взгляд на линейку – «вечным» маркером на ней было написано «Зоя Митчелл».

Встал, подошел к окну и посмотрел сквозь него на темный городок – хоть и погруженный в отчаяние, но начинающий понемногу оживать.

Только вот какой ценой?

И скольким людям еще предстоит умереть, чтобы былое процветание вернулось?

Он повернул голову в сторону Зоиной комнаты.

Оставаться им или уехать?

Легче всего сказать, что им надо уехать.

Бежать от насилия и опасности. Туда, где спокойней.

Но только вот куда? Остались ли еще такие места?

«По-моему, если у меня и есть какая-то цель в жизни, так это прилагать все усилия к тому, чтобы такие места по-прежнему оставались».

С этой мыслью в голове он сел и при помощи линейки тщательно замерил все основные линии в строительных чертежах и сделанной Бэбботом копии. Взял бумагу и карандаш, провел кое-какие вычисления с учетом масштаба. Закончив, обнаружил лишь одно-единственное несоответствие.

Одно-единственное, но какое!

Глава 55

– Могу я увидеть мистера Росса? – спросил Декер, показывая свое удостоверение женщине за регистрационной стойкой в фулфилмент-центре. – Он меня знает. Я уже тут был.

Это было на следующее утро, и Амос приехал сюда в строго определенное время.

– Мне очень жаль, но мистер Росс сейчас внизу, на рабочем этаже, агент Декер.

– А нельзя подождать у него в кабинете? Это действительно очень важно, – добавил он, поскольку за стойкой она работала одна, а за спиной у него уже выстроилась довольно длинная очередь. – Я уже был на его рабочем месте. Когда погиб Фрэнк Митчелл.

– Ах да, конечно. Какой ужас… Гм.

Пока она пребывала в сомнениях, Декер показал на синяк у нее на руке.

– Ударились обо что-то?

– Со штангой в зале переборщила.

– О, тренируетесь? Молодец. Очень полезно для здоровья.

– Не только для здоровья. Подумываю перевестись в сортировщики. Вот и надо подкачаться, чтоб соответствовать физическим требованиям.

– Что, не нравится работать в офисе?

– Сортировщики зарабатывают гораздо больше, плюс у них сверхурочные и накопительная программа более выгодная. Это как раз то, что мне нужно.

– Ну что ж, удачи в этом нелегком деле. Так можно мне зайти к мистеру Россу и подождать его там?

Она посмотрела на людей в очереди, начинающих проявлять нетерпение.

– Думаю, что можно. У него обычный ежедневный обход. Боюсь, что еще минут сорок пять займет.

– Я не спешу.

Декер быстро удалился и нырнул в коридор за приемной, по сторонам которого располагались кабинеты менеджеров высшего звена.

В прошлый раз Росс сообщил ему, в какое время обычно спускается на склад с проверкой, – потому-то у Декера и появилось требуемое «окно». Присутствие директора в кабинете ему вовсе не требовалось.

Он быстро прошел по коридору, подергал дверь Росса. Закрыто. Сквозь раздвинутые жалюзи было видно, что внутри пусто.

Огляделся по сторонам. В коридоре – никого. Вытащил из кармана перочинный ножик, сдвинул им язычок замка.

Плотно закрыл за собой дверь, задвинул жалюзи.

Кабинет выглядел в точности так, как и во время его недавнего посещения. С обратной стороны двери на крючке висело пальто Росса, рядом на полу валялась спортивная сумка. Декер открыл ее, заглянул внутрь. Там лежали лишь тренировочный костюм, пара кроссовок и белые носки.

Застегнул обратно молнию, вынул из кармана заранее захваченный с собой предмет.

А именно измерительную рулетку.

Быстро измерил длину и ширину кабинета.

В длину комната оказалась на два фута короче, чем на строительных планах. Это означало, что вся задняя стена сдвинута вперед ровно на эти два фута. И наверняка не без причины. На этих планах было видно, что к задней стене, как и к передней, тоже вплотную подходит коридор, и никакого небольшого помещения вроде кладовки в этом месте не предусмотрено.

Декер подошел к стене за письменным столом Росса и принялся внимательно ее изучать.

Он уже и раньше заметил, что она отделана деревянными панелями с вычурной резьбой, и к одной из ее секций прикреплена деревянная же застекленная коробка со свитером «Питтсбургских сталеваров». Тогда он не обратил на это особого внимания, но теперь этот факт показался ему весьма любопытным.

Услышав какой-то звук, Декер невольно вздрогнул.

Оглядел кабинет и в конце концов вычислил его источник.

На шкафчике возле письменного стола лежал смартфон Росса – он-то сейчас и гудел, включенный на вибрацию.

Кто-то звонил Россу. Декер глянул на номер – никак не понять кто, поскольку никакого имени не высветилось, только цифры.

Вновь повернулся к стене, стал осторожно простукивать в разных местах.

Наконец добрался до места, глухой звук в котором свидетельствовал о пустоте за стеной. Оно оказалось как раз там, где висел в своей застекленной коробке футбольный свитер. Дальнейшее простукивание позволило примерно очертить контуры пустого пространства – размерами примерно с большую дверь.

Амос ощупал края панелей, но без всякого успеха.

Глянул вниз на ковер перед скрытой за стеной пустотой. Тот в этом месте был немного потерт – словно что-то не раз по нему протаскивали.

Декер опять поднял взгляд на стену и решил для начала попробовать что-нибудь совсем простое. Положил палец на край скрытой пустоты, надавил.

Ничего не вышло. Понажимал еще в нескольких местах. Наконец, у самого потолка – пришлось даже привстать на цыпочки – удача. Резная декоративная розетка здесь вроде немного болталась. Декер попытался повернуть ее по часовой стрелке, но та даже не пошевелилась. Попробовал против часовой. Украшение сразу же провернулось, словно дверная ручка.

Послышался щелчок, и часть стены перед пустотой распахнулась вперед, словно дверь. Открываясь, она проехалась по ковру – как раз по замеченным Декером характерным потертостям.

Механизм был хитрый – теперь Амос сумел понять его устройство. В потайную дверь были встроены три металлических засова – один наверху, один посередине и еще один у самого пола. При повороте резной розетки все три прятались в торец двери, позволяя ее открыть.

Декер полностью распахнул ее, заглянул в открывшееся пространство.

Оно оказалось примерно двух футов в глубину и целиком заполнено полками. Это полностью соответствовало двухфутовой разнице между планом и реальными размерами комнаты. Тот, кто обустраивал этот тайник, не мог попросту углубиться в стену, потому что прямо за ней располагался второй коридор, – вот и пришлось сдвинуть ко входу всю стену целиком. Если б выдвинули только ту часть, за которой располагался потайной отсек, оставив остальную стену на месте, это сразу бросалось бы в глаза.

Полки были уставлены прямоугольными картонными коробочками.

Декер вынул одну из них. Некогда на ней была какая-то наклейка, но ее почти целиком оторвали, так что никакой информации о содержимом коробки не осталось.

Он обернулся на измельчитель для бумаг, стоящий возле письменного стола – интересно, не такая ли судьба постигла все остальные ярлыки с коробок?

«Наверняка».

Пересчитал коробочки. Их оказалось ровно двадцать.

Осторожно отклеил клейкую ленту с одной из них, открыл. Сверху обнаружился тонкий слой пузырчатого упаковочного пластика. А под ним – несколько пластмассовых флакончиков, заполненных какими-то белыми гранулами.

Быстро поразмыслив, Декер сунул один из них в карман, закрыл коробку, тщательно заклеил той же лентой и поставил обратно на полку. Поспешно закрыл потайную дверь.

Глянул на сиденье кресла Росса. Оно было заметно потерто и в каких-то пятнах, и он сразу понял почему.

Рост Декера – шесть футов и пять дюймов. Росса – примерно пять и девять. В отличие от Декера тому приходилось вставать ногами на кресло, чтобы дотянуться до поворотной розетки под потолком.

Выглянув наружу сквозь жалюзи и убедившись, что в коридоре никого, Декер опять приоткрыл их, как было, и выскользнул из кабинета. Проходя мимо регистрационной стойки, обратился все к той же женщине:

– К сожалению, больше ждать не с руки. Можете не сообщать ему, что я приходил. Перехвачу его как-нибудь в следующий раз.

– Хорошо, спасибо.

– Нет, это вам спасибо. И да, вот что еще…

– Да?

– У вас тут есть спортзал для сотрудников предприятия?

– Спортзал? Нет. А что?

– Когда я был здесь в прошлый раз, то заметил в кабинете у Росса спортивную сумку. Подумал, может, у него там все для тренировки припасено?

– Не исключено. Он занимается в том же зале, что и я, прямо после работы. Как по часам. Я иногда вместе с ним тренируюсь. Хорошие отношения с боссом никогда не повредят.

– Это уж точно. А он здесь переодевается или в зале?

Она явно недоумевала:

– В зале. Там ведь и шкафчики, и душевые.

– Ну, хорошая новость, что он поддерживает себя в форме, – сказал Декер.

«И впрямь хорошая», – подумал он, устремляясь к дверям.

Глава 56

Амос забрался за руль и собрался было двинуть к выезду со стоянки, но вдруг развернулся и поехал в прямо противоположном направлении – туда, где громоздилась огромная незаконченная пристройка. Остановил машину, вылез и подошел к стройплощадке как можно ближе. Повсюду суетились работяги, носились туда-сюда нагруженные стройматериалами вилочные погрузчики, грузовики и «Бобкэты»[39]. Полиция явно разрешила возобновить работы. Декер некоторое время наблюдал за этой лихорадочной деятельностью, после чего решил повнимательней изучить прилегающую территорию. Кое-что заметил, наклонился, подобрал с земли. Бегло осмотрел, сунул в карман. Забрался обратно в машину и быстро укатил.

По дороге позвонил Кемпер и попросил встретить его у бара «Меркурий».

Когда она подъехала, он уже был на месте. Забравшись в ее черный внедорожник, вытащил обнаруженную в кабинете у Росса пластиковую бутылочку и коротко объяснил, где и при каких обстоятельствах ее нашел.

– Не можете глянуть, что это? Впрочем, по-моему, я и сам знаю.

Она пригляделась.

– Почти наверняка это либо героин, либо фентанил. Они выглядят одинаково – именно поэтому дилеры частенько мешают одно с другим. Проблема в другом: чтобы убить человека, требуется около тридцати миллиграммов героина, в то время как фентанила – всего три миллиграмма. Так, говорите, нашли это в тайнике в кабинете у Росса?

– Угу. И там еще до черта осталось. Думаю, что поставки осуществляются через фулфилмент-центр.

– Зачем поставлять именно сюда? Почему не домой или не на абонентский ящик?

– Дом или абонентский ящик гораздо проще обыскать. А в фулфилмент-центре – миллионы посылок. Для копов – все равно что искать иголку в стоге сена.

– Но разве каждую поставку здесь нельзя с легкостью отследить? Как Росс убрал ее из системы компьютерного учета?

– Он ведь здесь главный. Если кто и знал, как это сделать, так только он.

– А как вы вообще узнали, что у него здесь тайник?

– Помните Тоби Бэббота? Он скопировал один из строительных планов фулфилмент-центра на миллиметровку. Я нашел набор официальных планов и сравнил. В копии Бэббота нашлось одно существенное отличие – кабинет Росса на ней на два фута короче.

– А как сам Бэббот-то про это вызнал?

– Он работал на строительстве фулфилмент-центра, а потом и некоторое время в офисе. Мог и тогда это обнаружить. Я попросту воспользовался рулеткой. Может, он сделал то же самое.

– И вы считаете, он знал, как Росс намерен распорядиться этим пространством?

– Ну Бэббот в итоге расстался с жизнью, так что, наверное, все-таки знал – или, по крайней мере, предполагал.

– Лично меня удивляет, что Росс держит такой товар прямо у себя в кабинете.

– Вообще-то место достаточно надежное. Случайно эту потайную кладовку не откроешь. Ему приходилось становиться на кресло, чтобы повернуть отпирающую ее розетку. И никаких щелей, все очень плотно. Можно весь день на эту стену пялиться и так и не просечь, что в ней дверь. Вдобавок у него там для дополнительной маскировки свитер «Сталеваров» в раме присобачен.

– Как же он все это оборудовал, что про это никто не знал?

– Мог и сам управиться. Он рассказывал мне, что и сам занимался строительством до того, как возглавил фулфилмент-центр. Он же бывший столяр-отделочник. А может, и привлек кого-нибудь из работяг в помощь… Как управляющий он еще и осуществлял надзор за строительством.

– Но как такой человек, как Тэд Росс, вообще мог вписаться в распространение наркотиков?

– Он как-то описывал мне себя как маленького человека, в котором постоянно развивали комплекс неудачника. И еще сказал, что, когда у маленького человека есть возможность дать сдачи, этим надо пользоваться. Думаю, именно по этой причине он передал через меня телефон адвоката для Эмбер, чтобы она могла выставить иск «Максусу». Он ненавидит «богатеньких буратин», как сам выражается. Да и Элис Мартин говорила, что его отец, Фред, очень плохо обращался и с ним, и с его матерью. На похоронах Тэд мне то же самое рассказывал. Может, и это сказалось. Сам готов подписаться под фактом, что Фред Росс – крайне неприятный тип. Желание избавиться от клейма неудачника да плюс перспектива поднять немереные деньги – чем не мотив? Или же к нему подъехали просто из-за того, что он глава фулфилмент-центра – лучшего прикрытия для подобных делишек и не сыщешь…

– Декер, то, что вы проделали, – это просто нечто! – Кемпер ненадолго примолкла. – А теперь за мной ответная услуга. Я выяснила, что вам хотелось знать про Рэнди Хааса.

– Это который в предсмертных судорогах ухитрился выставить убийцами двух ваших агентов?

– Вы спрашивали, осталась ли у него семья и не был ли он уже смертельно болен. Так вот, в обоих случаях вы правы. Он оставил после себя жену с двумя малыми детьми, а у него самого был рак поджелудочной железы. В поздней стадии. Ему оставалось жить от силы два месяца.

– А что жена с детьми? Как у них дела?

– Похоже, что им неожиданно привалила нехилая сумма. Живут в Калифорнии, в Бель-Эйр[40], в доме за три миллиона.

– И как они это объясняют?

– Страховка. Полис на десять миллионов долларов.

– Ничего себе!

– Это уж точно. Тем не менее возмещение полностью выплачено.

– Хорошо, но я сильно сомневаюсь, что при оформлении страховки в графе «род занятий» Хаас написал «наркодилер». И никогда не поверю, что нормальная страховая компания выписала бы ему полис на такую огромную сумму. Он же был практически при смерти!

– Полис оформлен не американской компанией. Это какая-то заморская фирма, которую мы попытались «пробить», но сразу же уперлись в каменную стену. Это мог быть просто способ расплатиться с его семьей за то, что он подставил моих агентов.

– И тут страхование жизни, – задумчиво проговорил Декер.

– Вот именно. Но почему вы сразу решили, что Хаас мог быть смертельно болен?

– Потому что я был уверен, что про ваших ребят он соврал. Нисколько они не скурвились. По-моему, просто набрели тут, в Бэронвилле, на что-то такое, из-за чего их понадобилось срочно вывести из игры. А Хаас, который и так уже был практически мертвец, да еще с семьей, о которой надо заботиться, оказался в этом деле очень кстати. Он заставил вас думать, что они преступники, в то время как настоящие преступники – это те, кто их убил. И те, кто заплатил его семье за его заведомо ложное заявление. Скорее всего смертельную дозу морфина он ввел себе сам.

– Ладно, выходит, в Бэронвилле действует группировка, которая занимается распространением фентанила в особо крупных масштабах. И использует в качестве перевалочной базы местный фулфилмент-центр. Какова, по-вашему, здесь роль Росса?

– Должно быть, он забирает фентанил из центра и распространяет по конкретным адресам. В кабинете у него лежит спортивная сумка. Я уже выяснил, что после работы он каждый раз отправляется на тренировку. Но зачем таскать с собой тренировочные шмотки, когда в спортзале есть раздевалка с запирающимися шкафчиками? В конце концов, почему нельзя просто держать эту сумку в машине?

– Ну ведь у них тут вроде досмотр на выходе, где проверяют сумки и прочие вещи?

– У них здесь только металлоискатели, порошок в пластиковых бутылках на них не звенит. Да, сумки досматривают, но готов поспорить, что у его сумки – двойное дно. Я открывал ее, когда пролез к нему в кабинет, и она показалась мне больно уж мелковатой для таких наружных размеров. А чтобы спрятать такие флакончики, много места не надо.

– Да, пожалуй…

Декер ткнул пальцем в пластиковый флакон.

– Так что лучше просветите меня, что тут за экономика.

– Цена производства килограмма героина и килограмма фентанила примерно одинакова – где-то от трех до четырех тысяч. А на улице за кило героина можно получить уже шестьдесят тысяч. Но фентанил отличается гораздо более сильным действием – из одного килограмма его можно получить двадцать четыре кило конечного продукта, что делает это вещество куда более прибыльным. Из килограмма фентанила можно сделать около семисот тысяч таблеток, которые продаются примерно по двадцать пять «баков» за штуку. – Она повнимательнее пригляделась к флакончику. – Здесь примерно пять тысяч миллиграммов порошка.

– У него в кабинете двадцать коробок. В той, которую я открыл, флаконов было пять. Если в других по столько же, то сколько все это может стоить по уличным меркам?

Кемпер быстро подсчитала в уме.

– Если это фентанил, то у мужика в кабинете товару примерно на девять миллионов «баков».

– Интересно, сколько таких партий проходит через центр в месяц?

– Вот и мне интересно, – обеспокоенно отозвалась Кемпер.

– Мне только что пришло в голову, что все эти сумасшедшие суммы в долларовом выражении больше наводят на мысли о преступной группировке международного масштаба, нежели о какой-то мелкой шайке из захудалого городка.

Она кивнула:

– Вы просто читаете мои мысли, Декер. Могу сообщить вам, что мексиканские картели практически полностью переключились на фентанил. Либо импортируют его напрямую из Китая, либо производят на месте – как при помощи совершенно законных фармакологических корпораций, так и подпольно, из закупленного у тех же китайцев сырья. Продают и в виде порошка, как в этой бутылочке, – в чистом виде или разбавляют героином, но чаще всего штампуют из него таблетки, причем миллионами. А с фентанилом вот какая штука: если он добавлен в таблетки, дилеры обычно и не имеют понятия, что он там есть. Покупатели тем более. Курить или нюхать многие опасаются – хотя бы из-за того, что не хотят выглядеть наркоманами даже в собственных глазах. А вот закинуться таблеткой – другое дело. Это им представляется более законным и безопасным – ну как же, ведь почти такие же и доктора выписывают! Они выглядят в точности как любые оксикодоновые таблетки, и их частенько принимают одновременно с ксанаксом и прочими такими транквилизаторами. На них иногда даже штампуют цифру «80», потому что это стандартная доза «окси». «Мутная восьмидесятка» – так их называют на улице. Как я уже говорила, стоят они в среднем по двадцать пять «баков» за штуку, а средний наркоман принимает до двадцати таблеток ежедневно.

– Пятихатка в день… Недешевое удовольствие.

– Мне приходилось арестовывать торговцев, которые продавали как минимум по тысяче таблеток в сутки. На улице такое количество называется «лодочка». А есть дилеры, которые сбывают гораздо больше.

Декер посмотрел на порошок:

– Думаете, это сырье для изготовления таблеток?

– Не исключено. А это означает, что штампуют их тоже где-то неподалеку. Иначе какой смысл поставлять эту дрянь в подобный городишко?

– А сколько места для этого требуется?

– Вы можете заниматься этим хоть в собственной спальне – ну или в каком-нибудь закутке легального предприятия. Но туда нужно установить соответствующее оборудование, в первую очередь таблеточный пресс – четвертьтонный, полутонный или мощнее, в зависимости от намеченной производительности[41]. Четвертьтонный пресс штампует от трех до четырех тысяч таблеток в час. А еще потребуются люди, чтобы работать на нем и паковать готовую продукцию. Кроме того, нужно всерьез соблюдать технику безопасности. Мы несколько раз привлекали к налетам на подобные подпольные производства обычных копов, и те трогали фентанил без перчаток. Схватится такой «боец» за вещество голыми руками – и, глядишь, уже лежит на полу весь синий. Это очень опасно.

– Ну чего-чего, а пустых помещений тут хватает. Вообще-то первым делом мне в голову приходит тот заброшенный дом, в котором нашли ваших парней. Когда у тебя целый дом в распоряжении, таких прессов туда целую кучу напихать можно. Кстати, вот вам и объяснение, почему там было электричество, хотя там давно никто не живет.

Кемпер округлила глаза:

– Думаете?

– Как я уже говорил, в тот вечер кто-то наверняка запускал над этой улицей квадрокоптер.

– Ну да, только вы так и не объяснили зачем.

– Думаю, что они вывозили оборудование и одновременно завозили тела. И хотели убедиться, что никто за ними не наблюдает или просто случайно там не появится. А наблюдение с воздуха – идеальный в таком случае способ. Это как раз то, что дроны умеют делать лучше всего.

– Тогда нам нужно как можно скорее опять осмотреть этот участок – не осталось ли каких-то следов того, что там штамповали таблетки.

– Я заодно и соседний дом проверил бы – тот, в котором я застрелил Брайана Коллинза. Он тоже пустует и от электросети тоже не отключен.

– А что тот старик, который жил напротив?

– Дэн Бонд, наверное, что-то услышал, и им пришлось от него избавиться. Эту улицу они наверняка выбрали по той причине, что на ней практически никто не живет – вообще-то там жили всего трое, включая его. Кстати, среди них и Фред Росс – отец человека, который всю эту наркотическую тему тут и мутит.

– И что предлагаете? Немедленно брать Тэда Росса?

– Если возьмем его прямо сейчас, есть риск, что остальные сумеют скрыться. А на основании того, что я вам рассказал, ордер на обыск вам никто не даст – у меня не было никаких законных оснований проникать к нему в кабинет.

– Но когда он проверит свои запасы, разве сразу же не обнаружит, что одной бутылочки не хватает?

– Может, подумает, что его просто обсчитали. Однако нужно обязательно приставить к нему наблюдение. А как только выяснится что-нибудь более осязаемое – тогда и брать.

– О’кей, я отправлю людей. А сами-то что собираетесь предпринять?

– Отныне мы знаем, что в основе всего лежат наркотики. Теперь мне осталось только собрать оставшиеся детали головоломки.

– Вы считаете, что остальные убийства тоже с этим связаны?

– Да, считаю. Но тут и еще кое-что происходит.

– Например?

– Как только буду знать точно, сразу скажу.

Глава 57

– Насколько я понимаю, выйти под залог у вас не вышло?

Это было уже на следующий день, и Декер с Джеймисон сидели напротив Бэрона в комнате для свиданий бэронвиллской тюрьмы.

Амос уже рассказал напарнице о том, что нашел в кабинете Тэда Росса, и о своей встрече с агентом Кемпер.

Бэрон был в белой тюремной робе – небритый, с всклокоченными волосами, явно не выспавшийся.

– Именно так.