Ему ответил оживленный голос:
— Джан, это ты? Давненько тебя не было, приятель. Что, хочешь подзаправиться?
— Да, и срочно.
— Ладно, выкладывай, что тебе нужно, а там посмотрим, — отозвался Эл.
Они поговорили еще пару минут, и Эл зачитал получившийся список:
— Винтовка «М-16», подствольный гранатомет «М-203», два сорокамиллиметровых заряда и одна обойма с двадцатью бронебойными патронами. Все правильно?
— Кажется, да, — ответил Джан. — Все это нужно завтра утром. Сможешь?
Эл засмеялся.
— Жаль, что ты не заказал пятьсот штук. Этого старья везде навалом; впрочем, работает оно изрядно. Доставку оформим как обычно?
— Да, и проверь боеприпасы, — попросил Джан. — Ничего, если винтовка попадет к копам?
Эл снова издал смешок:
— Ерунда. В Штатах их заказывают по почте. — Он секунду помолчал. — Кстати, а почему мне звонишь ты, а не тот паренек — как бишь его там? Ты что, поссорился с мистером Дассом?
Джан небрежно ответил:
— Нет, просто решил, что так будет быстрее. Пока объяснишь, что нужно… Ты ведь знаешь, как это бывает.
— Ну да. Слушай, тебе не кажется, что мы уже слишком стары для этих дел, а, дружище? Я-то точно постарел. Хочу оставить все своим парням. Ты в курсе, что в следующем месяце мне стукнет шестьдесят?
В голосе Джана послышалось нетерпение.
— В самом деле? Ладно, поговорим об этом позже, когда я закончу свое дельце.
— Ты прав, я что-то разболтался. Слушай, тебе не нужен оптический прицел? А как насчет клинка или ножа? У тебя еще есть та японская игрушка?
Джан задумался.
— Может, все это и пригодится.
Он добавил еще несколько пунктов в свой заказ, и Эл заверил, что к утру все будет готово.
* * *
Через час, когда начало темнеть, к дому Дасса подъехал автомобиль. Это был большой матово-черный «Мерседес-500» с низкой подвеской.
Водитель остановился, не заглушая двигателя, и пассажир вышел на мостовую. Он повернулся спиной к дому и медленно осмотрел улицу, заглядывая в каждый уголок. Убедившись, что все в порядке, он слегка постучал рукой по дверце и вернулся к наблюдению. Через секунду на улице появился еще один мужчина.
Дасс вылез из салона и направился к своему дому, где уже открылась входная дверь. Только после того, как он скрылся внутри, шофер выключил мотор и вышел из машины. Запер дверцу «мерседеса», положил ключи в карман и под присмотром телохранителя двинулся к подъезду.
Минут пятнадцать возле дома было тихо.
Вскоре в конце улицы появился прохожий в темных брюках и мешковатой ветровке, который тащил на поводке дряхлого терьера. Когда он проходил мимо машины, собака потянулась мордой к «мерседесу» и стала обнюхивать задние колеса. Мужчина остановился, чтобы затянуться сигаретой.
— Ну пошли, — пробормотал он через минуту и дернул за поводок.
Но пес продолжал крутиться возле резиновых покрышек.
— Пойдем, хватит, — повторил прохожий, схватив терьера за ошейник.
Неуловимым движением руки он что-то прикрепил к колесной арке машины и поволок собаку дальше.
Животное послушно поплелось за хозяином. Пройдя несколько шагов, мужчина бросил недокуренную сигарету и погасил ее ботинком.
Спустившись по темной улице метров пятьдесят, он свернул в узкий переулок и быстро присел возле забора. Между обочиной и разросшимися кустами лежало тело. Распростертый на спине мужчина был в рубашке. Прохожий взялся за его лодыжку и, приподняв немного кверху, обвязал вокруг ноги собачий поводок. Нога судорожно дернулась.
Рядом с телом на траве валялась черная спортивная куртка. Прохожий снял с себя ветровку и бросил ее на лицо неподвижного мужчины. Он надел куртку и нагнулся к его брюкам, чтобы вытащить из кармана портмоне.
Выпрямившись, прохожий зашагал вперед, удаляясь от подъезда Дасса. Поравнявшись с мусорным баком, он выбросил в него почти целую пачку сигарет, одноразовую зажигалку и бумажник.
На следующий день
Ближе к вечеру — в городе еще не совсем стемнело — на дорожный мост возле Хитроу въехал грязный обшарпанный автофургон с сильно помятым боком. Мост был перекинут через одну из автострад, тянувшихся от города к аэропорту, где по трехполосному шоссе мчался бесконечный поток машин.
Белый фургон медленно дополз до середины моста, внезапно заглох и остановился у бордюра. На машине загорелись аварийные огни.
Водитель, одетый в толстую мотоциклетную куртку, вылез из кабины и открыл капот. Придерживая над головой крышку, он пару минут смотрел на двигатель, потом, закрепив ее подпоркой, забрался назад в кабину и закрыл за собой дверь.
Мужчина снял с соседнего сиденья газету и открыл черную коробку с различными датчиками и переключателями. В центре устройства находилась широкая шкала со стрелкой, размещающейся как раз посередине на отметке «50%». Водитель положил газету на место.
Он снова вышел из машины, приблизился к боковой двери и не без труда сдвинул ее в сторону. Внутри фургона стоял мотоцикл, прочно прикрепленный толстыми веревками к днищу кузова. Мужчина залез внутрь и почти целиком задвинул створку двери.
К спинкам передних сидений с задней стороны был намертво приварен обшарпанный ящичек для инструментов. Водитель сунул руку в свою прочную байкерскую куртку, достал ключи и открыл замок, висевший на этом ящичке. Приоткрыв на секунду крышку, он бросил замок внутрь.
Взглянув на часы, мужчина перегнулся через сиденье и проверил шкалу прибора. Стрелка указывала на «70%».
Водитель развязал державшие мотоцикл веревки и, передвинув его так, чтобы переднее колесо оказалось перед задней дверцей фургона, закрепил на откидной подножке. Ключ уже торчал в замке зажигания. Мужчина отпер заднюю дверь, но оставил ее прикрытой.
Боковая дверца была сдвинута в сторону сантиметров на пять — этой щели хватало, чтобы следить за движением на автостраде. Несколько секунд он разглядывал мелькавшие внизу машины, по очереди закрывая то правый, то левый глаз, потом сделал просвет чуть-чуть пошире.
Мужчина снова сверился с прибором.
Когда стрелка дошла до отметки «80%», он откинул крышку железного ящичка, достал оттуда небольшой контейнер и поставил его на пол возле дверцы. Затем извлек золотой обруч и положил рядом с контейнером.
Вслед за обручем из ящичка появилась длинная узкая черная труба, закрытая с одного конца, с ремешком, который водитель перекинул через плечо.
Наконец он вытащил винтовку. Обмотав ремень вокруг левого запястья, он прижал приклад к плечу, снял оба предохранителя и направил ствол в приоткрытую дверцу, не высовывая его из фургона.
Мужчина ждал.
Прошло несколько минут, поток машин был неиссякаем. Снайпер слегка пошевелил рукой.
На дороге появился черный «мерседес». Он ехал по крайней полосе и быстро приближался к мосту.
Снайпер пошарил за спиной и повернул ключ зажигания в мотоцикле. Мотор завелся с пол-оборота и ровно заурчал. Мужчина сосредоточил все внимание на дороге и сделал несколько глубоких вдохов, с шумом втягивая проникающий в проем холодный воздух. Потом поудобнее пристроил к плечу приклад и прицелился в мчавшийся навстречу «мерседес».
Ствол винтовки понемногу поднимался вверх, следуя траектории приближавшейся машины. Снайпер не сводил прицела с лобового стекла автомобиля, пока не увидел сидевшего за рулем водителя.
«Мерседес» был уже в сотне метров от моста, когда снайпер нажал на спусковой крючок. От выстрела у него заложило уши. Он быстро выстрелил еще два раза.
Первая пуля разворотила толстое поликарбонатное стекло, но не пробила его насквозь. Вторая и третья влетели в салон, прошили тело водителя и расплющились о кузов.
Снайпер мгновенно вскинул винтовку на плечо и распахнул дверь настежь. Створка взвизгнула на заржавленных полозьях.
Киллер спрыгнул на дорогу и снова прижал оружие к плечу, направив его на шоссе поверх ограды.
«Мерседес» с убитым шофером вильнул на соседнюю полосу, вытеснив с нее «фиат-уно». Тот переместился влево и едва не столкнулся с такси. Водитель «фиата» резко нажал на тормоза, и все, кто ехал за ним, сделали то же самое.
Снайпер направил винтовку на вихляющий «мерседес» и взялся за подствольный гранатомет; нажал на спусковой крючок.
Сорокамиллиметровая граната вылетела из орудия и со свистом помчалась к неуправляемой машине. Она попала в передний бампер и взорвалась, подбросив переднюю часть автомобиля в воздух.
Снайпер открыл зарядную крышку гранатомета и задрал ствол кверху. На пол со звоном вылетела гильза. Подняв ее с пола, он вставил ее в отверстие ствола и захлопнул крышку. Потом взял в руки золотой обруч и надел на голову. На секунду он замер, стараясь сосредоточиться, затем быстро шагнул к перилам моста и прыгнул вниз.
ГЛАВА 23
На следующий день
Суббота, 26 апреля
— Что ты думаешь о своих родителях? — спросил Дэвид.
Разговор перескакивал с одной темы на другую. Ди и Дэвид стояли в очереди на «Лондонский глаз», продвигаясь вперед по мере того, как в кабинки садились новые партии туристов.
Ди пожала плечами:
— Приятные люди. Немного старомодны. Мама всегда строила насчет нас разные планы, а папа ее поддерживал.
— Теперь вы со Сьюзен редко с ними видитесь?
Ди держала руки в карманах длинного черного пальто. Задувавший с реки холодный ветер заставил ее поднять воротник.
— Я живу в Манхэттене, Сьюзи здесь, а они — в Нью-Мехико. — Она спохватилась: — Господи, я не должна называть сестру Сьюзи, она это ненавидит!
— А как тогда? Просто Сьюзен? Без прозвищ и аббревиатур?
Ди улыбнулась:
— В прошлом у нас были из-за этого целые баталии. Сестра терпеть не могла, когда ее называли Сьюзи, а я не выносила имя Дороти.
Она заранее недовольно подняла брови, но Дэвид все-таки спросил:
— Значит, ты Дороти?
Ди угрюмо подтвердила:
— Угу. Только так меня никто не называет. Не помню, кто первым придумал «Ди», но это прозвище ко мне прилипло — и слава Богу. А Сьюзен так и осталась Сьюзен.
Дэвид попробовал прикинуть варианты:
— Сью, Сьюзи… Большой выбор.
— Но ей пришлось быть Сьюзен, и сестра с этим смирилась. Она ненавидит это имя, но не позволяет его как-то изменять.
— А мне нравится Сьюзен, — заметил Дэвид. — Я имею в виду имя.
— Хорошее имя для хорошей девочки. Сьюзен всегда была хорошей девочкой. Мама была уверена, что… — Ди остановилась. — Впрочем, тебе это не интересно.
Дэвид энергично покачал головой.
— Еще как интересно!
— Правда? — Она недоверчиво взглянула ему в лицо. — Ладно. Вот справка из прошлого. Мама и папа познакомились в колледже. Папа был геологом, он и сейчас работает в Национальной службе геологии и картографии. Мама занималась журналистикой и писала сначала для университетской газеты, а после окончания учебы перешла в более крупное издательство. Но потом папа сделал ей предложение, она забеременела и уже не смогла работать на полную ставку. Сьюзен стала для нее новым шансом добиться всего, о чем она мечтала до замужества. Сестре нанимали репетиторов, посылали ее на факультативные занятия и устраивали в лучшие школы. — Голос Ди слегка дрогнул, и она остановилась. — Не думаю, что все это доставляло ей большое удовольствие. Сьюзен всегда была под прессом.
— А ты? — спросил Дэвид. — Чем ты занималась, пока Сьюзен корпела над учебниками?
— Я? — Ди подняла глаза к небу. — Ну не знаю — может быть, смотрела телевизор? Или просто шлялась с компанией по улице? Короче, валяла дурака. Впрочем, мы все равно слишком часто переезжали, чтобы заниматься чем-нибудь всерьез.
Дэвид осторожно заметил:
— Сьюзен говорила — только не прими это за шутку, — что в Нью-Йорке у тебя отличная работа. И это несмотря на то что ты не имела тех преимуществ, которыми пользовалась она.
Услышав про Нью-Йорк, Ди помрачнела и резко ответила:
— Знаешь, к восемнадцати годам я была так сыта жизнью на Среднем Западе, что после достижения совершеннолетия не протянула там и шести недель. Я удрала. Можно сказать, сбежала из дома, но поскольку мне уже стукнуло шестнадцать — просто уехала. Хотя ощущение было такое, что вырвалась из тюрьмы. Я отправилась в Чикаго, работала официанткой, машинисткой, уборщицей в ночных клубах, а потом… потом встретила одного парня. Точнее, нескольких парней.
Она кисло усмехнулась.
— Один из них управлял клубом. В Чикаго он считался чем-то вроде непризнанного гения — не в фешенебельных кругах, конечно, а в андеграунде: мода, музыка, немного живописи, что-то в духе «ниспровержения всех ценностей». Я стала бывать тут и там, делала кое-какие заметки и оформляла их в виде информационного листка — так, больше для развлечения, чтобы народ знал, где что происходит. Все начиналось почти как шутка. Я писала не всерьез, издеваясь над напыщенным стилем светской хроники. Сначала мы распространяли мои листочки в своем клубе, — продолжала Ди, — но они становились все популярнее. Тогда мы подняли тираж. Я купила подержанный «Макинтош», сняла дешевый офис и увеличила объем выпусков. Работала, так сказать, пропагандистом местной субкультуры. Короче говоря, месяцев через шесть все это превратилось в реальную колонку в городской газете. Наверно, местные власти решили немного оживить свой имидж, добавив в него молодежную струю, а я как раз подвернулась под руку. Это сделало мне некоторую рекламу, и меня пригласили работать редактором в Нью-Йорк. Я переехала туда четыре года назад и живу там до сих пор.
Они подошли почти к самому началу очереди.
— Круто, — сказал Дэвид. — Наверно, мама была очень рада? Она хотела стать журналисткой, а ты исполнила ее мечту.
Ди усмехнулась, слово говоря: «Ну да, как же».
— Даже если бы я была ее преемницей — хотя это совсем не так, — мама писала о международной политике, а я разъясняю разницу между джинсами и платьем. — Поразмыслив несколько секунд, она добавила: — Впрочем, говорят, пародия — лучший способ лести.
Из спустившейся кабинки вылезли несколько туристов. Ди и Дэвид взошли на платформу и направились вместе с группой других посетителей к освободившимся местам.
Ди взяла его под руку.
— Давай больше не будем говорить на эту тему. Женщина должна быть немного таинственной, верно? Лучше держи меня крепче, потому что я жутко боюсь высоты.
— Что же ты раньше не сказала? — пробормотал Дэвид, когда они сели в подвесную гондолу и начали плавно подниматься вверх.
Все пассажиры прильнули к окнам, а Ди пристроилась на середине большой скамейки. Даже отсюда открывался живописный вид, и Дэвид указывал на разные достопримечательности, свободно смешивая вымысел с реальностью.
— Вот там электростанция Баттерси, которая снабжала электричеством концерты «Пинк флойд». Дальше, — он кивнул на радиоантенну Хрустального дворца, — торчит Эйфелева башня. Видишь, как из-за отлива в канале понизилась вода?
Ди весело толкнула его локтем:
— Как здорово, что у меня есть личный гид. Совсем не то, что мой дурацкий путеводитель. В нем не хватает — как это говорится? — местного колорита.
Дэвид улыбнулся.
Чуть позже он уговорил ее перебраться поближе к окну. Крепко ухватившись за его руку, Ди привстала на ноги. Минуту она с ужасом и восторгом смотрела по сторонам, но едва уловимое колыхание пола заставило ее поспешно плюхнуться обратно.
— Я чувствую себя Годзиллой, — заметила она, когда гондола оказалась в верхней точке колеса. — Что бы мне такое раздавить?
На полный оборот кабинки ушло примерно полчаса. Сьюзен все не звонила, и, спустившись на землю, Дэвид и Ди стати обсуждать, что делать дальше.
Ди настояла на экскурсионной прогулке по Лондону на открытой платформе второго этажа автобуса. Гид говорил с сильным акцентом кокни, словно персонаж из английского гангстерского фильма, и Ди покатывалась со смеху каждый раз, когда он открывал рот. Дэвид веселил ее еще больше, тихо пародируя его произношение и добавляя собственные комментарии.
Гид рассказывал:
— Гляньте, слева у нас Национальная галерея, где висят всякие знаменитые картины.
— За которые можно выручить неплохие бабки, — вставлял Браун. — Если вы сумеете протащить их мимо лоха у входных дверей.
— А вот тут Оксфорд-стрит, — продолжат экскурсовод, — где народ любит заниматься шопингом. Только смотрите в оба, чтобы вас не облапошили.
— Короче, если вам нужна дешевая видеокамера, обращайтесь ко мне после экскурсии.
Когда прогулка закончилась, Ди трясло от холода.
— Не думала, что на свете есть места холоднее Чикаго, — пожаловалась она.
— В Лондон вполне можно перенести полюс холода, — уверенно заметил Дэвид. — Минус два здесь то же самое, что минус двадцать в Альпах. Когда в Англии садишься в автобус, надо сперва убедиться, что у него есть крыша.
Они быстро шагали по тротуару от автобусной остановки. Ди пробормотала, стуча зубами:
— Этот урок я уже усвоила. Что мне теперь делать, чтобы не превратиться в сосульку?
Дэвид подмигнул:
— Смотри.
Он засунул два пальца в рот и свистнул так громко, что прохожие на другой стороне улицы оглянулись. Одновременно он вскинул левую руку в воздух. Проезжавшее мимо черное такси резко развернулось посреди шоссе и затормозило у обочины.
Дэвид что-то сказал водителю и открыл дверцу перед спутницей. Ди засмеялась.
— Впечатляет. Считай, ты уже сдал экзамен на гражданство в городе Нью-Йорке.
Дэвид нырнул вслед за ней в теплый салон и захлопнул дверь. Ди скользнула в угол мягкого кожаного сиденья, чтобы дать ему побольше места. Пристроившись рядом, он признался:
— Вообще-то я так поступал всего девять раз. И только сегодня мне удалось поймать такси.
Ди взяла его под руку.
— Значит, мои предшественницы оставались на тротуаре и обзывали тебя болваном, вместо того чтобы уютно устроиться в тепле, шепча: «О, мой герой»?
— Что-то в этом роде, — усмехнулся Дэвид. — Наверно, главную роль сыграло то, что мы не стояли в обнимку рядом с баром и ты не была одним из четырех подвыпивших студентов, из которых трое едва держались на ногах.
— Да, у меня есть свои достоинства, — согласилась Ди.
Такси тронулось с места и выехало на шоссе, с трудом проложив себе дорогу среди едва тащившихся машин.
— Давно хотел спросить — как случилось, что ни ты, ни твоя сестра не обзавелись бойфрендами? Это что, венец безбрачия?
Ди взглянула на него с оскорбленным видом, как будто он посмел усомнился в ее привлекательности.
— С чего ты взял, что у меня нет бойфренда?
— Прости, если ошибся, — примирительно улыбнулся Дэвид. — Конечно, у тебя есть парень. Кстати, где он сейчас?
Американка бросила на него странный взгляд.
— А что такого я спросил? — удивился он.
— Ничего, — пробормотала Ди. — Потом объясню.
Дэвид пожал плечами.
— Ладно, попробую догадаться, — сказал он. — Ты встречаешься с боссом, который на десять лет старше тебя. Блестящая личность, но женат.
У Ди покраснели щеки.
— Какого черта! Ну все, Сьюзен, тебе конец. И плевать мне на наше кровное родство!
Дэвид озадаченно почесал в затылке.
— Что, угадал? — спросил он.
Ди в ответ только фыркнула.
— Думаешь, я поверю, что она не проболталась?
— Клянусь, Сьюзен не говорила мне ни слова. — Дэвид застегнул рот на воображаемую молнию.
— Ладно, будем считать это удачным опытом телепатии. — Она недоверчиво покачала головой. — Он действительно на двадцать лет старше меня, вроде бы как разведен и является боссом всех моих боссов. Блестящая личность, это верно. Десять шансов против одного, что у нас никогда не будет свадьбы, но пока меня это устраивает. — Ди наморщила лоб. — Правда, это зависит от того, что подразумевать под словом «устраивает».
Она подозрительно покосилась на Дэвида.
— Сьюзен действительно ничего не рассказывала?
Дэвид уверенно кивнул. Ди буркнула:
— Господи, до чего же я банальна.
— Ничего подобного, — заверил ее Дэвид. — Просто у меня нюх на такие вещи. Подумай сама, чего еще можно ожидать от молодой амбициозной женщины с горячей кровью и полным отсутствием досуга?
— Хочешь сказать, что я попадаю под клише? — нахмурилась Ди.
— Назовем это традицией, — предложил Дэвид. — Что у нас в итоге? Получается, это Сьюзен — убежденная мужененавистница?
Ди снова бросила на него странный взгляд, но тут таксист опустил стекло и объявил: «Приехали». Дэвид вопросительно взглянул на свою спутницу. Она прошептала:
— Поговорим потом.
Дэвид выбрался из машины и, захлопнув за Ди дверцу, спросил у водителя через полуоткрытое окно:
— Сколько с нас?
— Пять шестьдесят.
Дэвид протянул десятифунтовую банкноту и сказал, что сдачи не нужно.
— Большое спасибо.
Водитель подмигнул Брауну и шепнул:
— Это за то, что помог снять девочку, верно? — Он кивнул на американку. — Не подвези я вас, все могло сорваться.
Дэвид ответил вежливой улыбкой и покосился на Ди. Девушка сделала вид, что ничего не слышала.
Они спустились в уютный зал средиземноморского кафе «Друзья вина». Дэвид заказал монтепульчиано и попросил подогреть бутылку.
— Считай меня обывателем, но я не позволю тебе пить холодное вино, — заявил он. — Дело может кончиться обморожением. Раз уж попала в Лондон, придется заботиться о своем здоровье.
Они выбрали тихий столик в дальнем углу зала, и Дэвид налил два больших бокала теплого вина.
Он собирался что-то спросить, но Ди его опередила:
— Сьюзен очень уклончиво рассказала мне о том, чем вы тут занимаетесь. Она говорит, кто-то пытался вломиться к ним в архив и чуть не сломал ей шею. Это правда?
Дэвид кивнул:
— Да, нам пришлось пережить несколько неприятных минут. Это долгая история, к тому же не очень вразумительная. Я жалею, что втянул в нее Сьюзен. Никто не ожидал, что все так обернется. Впрочем, ее трудно назвать человеком, который бегает от опасностей. Если коротко, — добавил Дэвид, — все вертелось вокруг украденной драгоценности, которая теперь Вернулась к законному владельцу. Поэтому я надеюсь, что худшее уже позади. Осталось выяснить пару пустяков.
— Вижу, вам обоим пришлось туго, — задумчиво сказала Ди.
— Как там говорят американцы? Дело пахло керосином. — Дэвид улыбнулся. — Сьюзен прекрасный человек. Надеюсь, когда-нибудь наши отношения перестанут быть чисто деловыми и мы станем настоящими друзьями.
Ди хмыкнула.
— Ну да, друзьями. Было бы неплохо, правда?
Дэвид не понял ее иронии.
— А в чем дело? — спросил он. — У меня все время такое чувство, будто я говорю что-то не то, только не могу сообразить почему.
Ди со вздохом опустила голову и замолчала на некоторое время. Потом она сказала:
— Знаешь, Дэвид, ты довольно симпатичный парень.
— Неужели? — неловко усмехнулся Дэвид.
— И меня мучает совесть из-за того, что мы проводим это время вместе.
Он непонимающе уставился на собеседницу. Ди вскинула голову и посмотрела ему в глаза.
— Что, по-твоему, мы здесь делаем?
Дэвид не нашелся что ответить. Он попытался что-то пробормотать, но так и не смог произнести ничего вразумительного.
— Ладно, я спрошу по-другому, — пробормотала Ди. -Между тобой и Сьюзен что-то есть?
Дэвид совсем смутился.
— Нет, — сказал он, покачав головой. Ди продолжала молчать, и он вызывающе добавил: — Ей это не нужно.
Американка приподняла одну бровь.
— Поэтому ты решил попробовать со мной?
Дэвид вспыхнул:
— Слушай, что все это значит? Я думал, мы просто вышли прогуляться. Если у нас происходит что-то другое, то, прости, я этого не заметил.
Ди продолжала пристально разглядывать его еще несколько секунд. Наконец ее лицо слегка смягчилось.
— Хорошо, давай зайдем с другого конца, — предложила она примирительно. — Когда я пыталась узнать у Сьюзен о тебе, она отвечала как-то уклончиво. Говорила только, что ты вел себя довольно мило. И каждый раз, когда она собиралась на тебя за что-нибудь обидеться, буквально рассыпался в извинениях. Это ее очень веселило.
Удостоверившись, что Дэвид внимательно слушает, американка продолжила:
— Я тоже старалась пару раз тебя поддеть, но ты не очень-то смущался. Вот я и задаю вопрос — почему ты спокойно ведешь себя со мной и нервничаешь рядом со Сьюзен?
Дэвид не сказал ни слова. Американка отпила глоток вина и добавила:
— А потом ты все время меня о ней расспрашивал. Может, это была простая вежливость?
Дэвид неловко поерзал в кресле.
— Не понимаю, к чему ты клонишь. Да, я считаю Сьюзен интересной девушкой. Ты права. Но она, как говорится, сильно охладила мой пыл. Между нами ничего нет, и я стараюсь уважать ее чувства. Сегодня она очень занята, а ее очаровательной сестрице захотелось совершить небольшую экскурсию. Затея выглядит так, словно это она оказывает мне услугу, а не я ей, но на самом деле я выполняю ее желания. Если наша прогулка получилась гораздо удачнее, чем я ожидал, и мне не удалось скрыть от тебя этот факт, — что ж, прошу прощения.
Ди спокойно созерцала его несколько секунд. На ее губах вдруг вспыхнула улыбка.
— Черт возьми, похоже, я зашла слишком далеко! Еще немного, и я могла бы ранить твои чувства. Но учти, мы играем с огнем, хочешь ты этого или нет. — Она облокотилась на стол. — Вот что я хочу тебе сказать, дружок. Сьюзен положила на тебя глаз. Ставлю штуку баксов.
Брови Дэвида поползли вверх, и он откинулся на спинку кресла.
— Я так не думаю, — заявил он.
Ди прищелкнула языком.
— Уверяю тебя. Как только я поняла, что она тебе нравится, мне все стало ясно. — Американка хлопнула себя по лбу. — Господи, как же я сразу не догадалась! Я спросила ее, можно ли мне провести с тобой немного времени. Когда она просто пожимает плечами и говорит «как хочешь», значит, все в порядке. Но она буквально навязывала мне твое общество!
Дэвид по-прежнему молчал. Ди продолжала:
— Не знаю почему, но Сьюзен никому не доверяет. Ни мне, ни маме, ни тем более парням. Она сделала исключение только для тебя. Может, это из-за ваших приключений и погонь — или что там у вас было, — но о тебе она говорит совсем в другом тоне. — Ди усмехнулась. — Конечно, ей понадобится еще лет десять, чтобы это признать, но в глубине души она уже сдалась. Она сказала мне, что ты не в ее вкусе, и я приняла это за чистую монету. В конце концов, какое мне дело? Сьюзен уже большая девочка. Думаю, ты убедился, что она умеет за себя постоять. Но зачем она показывает, что ты ей не нравишься, если на самом деле это не так?
Дэвид сидел как на иголках и в то же время старался не пропустить ни слова. Он как зачарованный смотрел на девушку.
Ди сделала еще один глоток.
— Хочешь узнать мою теорию? — произнесла она. — Если Сьюзен тебе доверяет, значит, она может перед тобой раскрыться. Раньше с ней такого не случалось. Я знаю, как это бывает, — мы много говорим с моим полуженатым боссом, но о реальной близости тут нет и речи. А с тобой она чувствует себя слишком уязвимой. Сьюзен толкает меня в твои объятия, потому что испугана.
— Боится довериться? — спросил Дэвид.
Ди кивнула.
— Боится встретить человека, который может ее разгадать. Мы все этого страшимся, разве нет?
— Но что она скрывает? — не понял Дэвид.
— Ничего, — ответила Ди. — По крайней мере насколько мне известно. Сьюзен всегда была очень замкнутой. То, что сейчас происходит, для нее слишком непривычно.
Дэвид наморщил лоб, пытаясь понять ее логику.
— Выходит, она так переживает из-за наших отношений, что готова навязать тебе мое общество?
Американка осушила свой бокал и наполнила его снова.
— Думаю, она хочет, чтобы я тебя отбила. Как уже случалось раньше.
— Ерунда, — помотал головой Дэвид.
— Почему? — возразила Ди. — Люди часто отталкивают тех, кто им нравится, чтобы посмотреть, вернутся ли они обратно. Хороший способ убедиться, что к тебе небезразличны.
— Значит, она меня просто проверяет? — спросил Дэвид, -И на самом деле я ей нравлюсь?
Он говорил так, словно ему очень хочется поверить в ее слова, но у него никак не получается.
От спиртного у Ди слегка разгорелись щеки. Она прищурила глаза.
— Сам подумай. Все сходится. Сьюзен нервничает и толкает нас друг к другу. Убеждает себя, что ни капли в тебе не сомневается, а на самом деле испытывает страх. Если я тебя отобью, она будет винить меня в том, что у вас ничего не получилось. Кроме того, так она сможет избавиться от тебя — и сохранить свои секреты.
Дэвид скрестил руки на груди.
— Хм, — сказал он. — Интересно. И давно ты это придумала?
— Пока мы ехали в такси. Я знала, что между вами что-то происходит, но не понимала, что именно, пока не выяснила, как ты к ней относишься.
Дэвид все еще сомневался, но Ди вспоминала все новые слова и поступки Сьюзен, которые убедительно доказывали ее правоту.
Чем больше она убеждала Дэвида, тем больше он волновался.
— По-твоему, она считает эту встречу свиданием? — спросил он с беспокойством.
Ди только пожала плечами.
Дэвид сокрушенно покачал головой.
— О Господи. Я давно так хорошо не проводил время, Ди. День прошел незаметно, и я наслаждался каждым часом, стараясь не думать, к чему это ведет. Но в глубине души у меня было чувство, что мне придется расплачиваться за эту беспечность. Я обещал Сьюзен, что никогда не причиню ей зла. Неужели сегодня я ее подвел?
Ди задумалась над ответом.
— Сьюзен отправила тебя сюда, чтобы вырваться из ловушки. Одной рукой она тебя отталкивает, а другой с удовольствием затащила бы тебя обратно.
Дэвид помрачнел еще больше.
— Ди, клянусь, я не хотел ее разочаровывать. Прости, что вмешиваю тебя в наши личные дела, — я знаю, по отношению к тебе это нечестно, — но мне нужен совет. Как ты считаешь, сегодня я все испортил?
Девушка грустно улыбнулась:
— Все зависит о того, как на это посмотреть. Если я скажу Сьюзен, что ты был вежлив, но немного холоден, возможно, ты пройдешь тест.
В его глазах вспыхнула надежда.
— А ты… ты не могла бы так и сделать? — Он поправился: — То есть я не прошу тебя лгать, но… разве это не правда?
Ди взглянула на него.
— Как тебе такой вариант? — спросила она со вздохом. — Я скажу, что ты отличный парень и мы прекрасно провели время, но мне совершенно ясно, что ты по уши в нее влюблен.
Ди весь вечер регулярно прикладывалась к вину. Дэвид не сразу допил свой первый бокал, а когда потянулся налить еще, напитка осталось всего на несколько глотков. Он сходил в бар за второй бутылкой и после возвращения признался, чтоу него такое чувство, будто они знакомы уже сотню лет.
В самом деле, хотя они не пытались флиртовать, их беседа стала доверительнее, словно, разобравшись с главным вопросом, они наконец почувствовали себя свободно.
Часов в девять Ди взглянула на телефон.
— Странно, что Сьюзен все не звонит, — заметила она. Вторая бутылка тоже опустела, и американка следила за своей речью, стараясь правильно произносить слова. — Кажется, с этой штуковиной что-то не так. Я брала у Сьюзен зарядное устройство, но не уверена, что оно сработало.
Ди протянула ему трубку. Индикатор зарядки показывал четыре деления из пяти, но дисплей был пуст, не светились ни уровень сигнала, ни данные оператора.
Дэвид чертыхнулся.
— Господи, Ди, мы же под землей. Я совсем забыл!
— Проклятие, — пробормотала она. — Значит, мы бы не услышали звонка, даже если бы она вытащила себя из-за рабочего стола, чтобы связаться с нами. Надо пытаться, не узнала ли… то есть узнать, не пыталась ли она нам позвонить.
— Мы еще можем превратить дневную прогулку в вечернюю, — заметил Дэвид. — Все равно предполагается, что наш дуэт сегодня не очень удался, — помнишь?
Он отставил свой бокал и накинул кожаную куртку. Надевая пальто, Ди успела напоследок допить вино и, причмокнув, объявила, что готова.
Наверху стало еще холоднее. Ди поежилась, чувствуя, как промозглый воздух проникает к ней за воротник.
На ступеньках бара Дэвид обернулся к американке:
— Ди, я действительно прекрасно провел этот день. Спасибо, что открыла мне глаза на Сьюзен. Надеюсь, еще не поздно все уладить.
Ди улыбнулась:
— Скрести пальцы. А если хочешь меня отблагодарить, уговори Сьюзен, чтобы она позволила мне самой выбрать платье на свадьбу. — Она пробормотала про себя: — Сестрам вечно приходиться надевать эти жуткие розовые наряды.
Их мобильные телефоны одновременно зазвонили. Ди первой прослушала автоответчик.