Сэйтё Мацумото
СТЕНА ГЛАЗ
ЗАЛ ОЖИДАНИЯ НА СТАНЦИИ ТОКИО
1
Было уже начало седьмого, а начальник отдела всё не возвращался на своё место. С час назад он отправился в кабинет управляющего, который в то же время возглавлял и производственный отдел. Кабинет его располагался в другом помещении.
За окном смеркалось. Закатное небо казалось удивительно чистым. В комнате стало темно, и включили свет. Человек десять сотрудников сидели за столами над раскрытыми бухгалтерскими книгами. Но никто уже не работал. В пять часов рабочий день кончился. В других отделах осталось всего несколько человек. Только в бухгалтерии горели лампы, и все продолжали оставаться на местах. На лицах нельзя уже было прочесть ничего, кроме желания отдохнуть.
Заместитель начальника отдела Хакидзаки Тацуо решил, что начальник может ещё задержаться, и, обращаясь к сотрудникам, сказал:
— Начальник, видимо, запаздывает. Так что можно заканчивать.
Все оживились, будто только этого и ждали, и стали собираться. Один за другим сотрудники выключали свои настольные лампы, покидали помещение и выходили на улицу, уже залитую вечерними огнями.
— Хакидзаки-сан, а вы ещё не уходите? — спросил кто-то.
— Нет, я ещё немножко поработаю, — ответил Тацуо.
Сигаретный дым клубился над его единственной непогашенной лампой.
Тацуо представлял себе, чем занят начальник. Завтра наступал срок платежа по векселю на крупную сумму. Это совпало с днём зарплаты. При сопоставлении завтрашних платежей с денежным вкладом фирмы в банке выяснилось, что не хватает около шестидесяти миллионов иен. Вексель требовал неуклонной оплаты, но зарплату тоже нельзя было задержать. На электротехнической фирме «Сёва дэнгё сэйсакудзё», включая завод и филиалы, работало пять тысяч человек. Задержка зарплаты хотя бы на один день вызовет недовольство профсоюза.
Начальник бухгалтерии Сэкино Токуитиро со вчерашнего дня почти не появлялся на своём месте. В конце месяца ожидались денежные поступления, и он хлопотал о том, как бы раздобыть резервный фонд. Разговоры о сделках подобного рода начальник отдела никогда не вёл со своего телефона. Ему претило, что это могли услышать сотрудники других отделов. Да и в своём отделе он не посвящал в такие дела даже Тацуо, своего заместителя. Пользовался он только телефоном в кабинете управляющего и советовался тоже только с ним.
Такие истории случались и прежде, но на этот раз банк, видимо, заартачился. Банк, с которым фирма имела дело, уже одолжил ей сто миллионов иен и теперь, похоже, колебался. Поэтому начальник отдела изыскивал другие возможности и никак не мог усидеть на месте. Тацуо это понимал.
Но сегодняшняя задержка в кабинете управляющего означала наверняка, что переговоры проходят не гладко. Можно было представить себе, что чувствовали начальник бухгалтерии и управляющий в преддверии завтрашнего дня.
«Да, начальнику бухгалтерии тоже не сладко!» — подумал Тацуо. Он представил себе, как отчаянно мечется сейчас его добродушный шеф. И Хакидзаки не мог позволить себе уйти домой, не дождавшись его возвращения.
На улице стало темно. В окнах отражались неоновые огни реклам. Тацуо посмотрел на настенные часы. Было десять минут восьмого. Когда Тацуо закурил новую сигарету, наконец послышались шаги. Начальник Сэкино вернулся на место.
— А, Хакидзаки-кун!
[1] Ты ещё здесь? — воскликнул он, увидев одинокую фигуру Тацуо. — Извини меня. Ну, отправляйся домой, — сказал начальник, суетливо убирая со стола бумаги.
— Уладилось? — спросил Тацуо. Вопрос этот имел скрытый смысл.
— Угу. — Сэкино коротко кивнул.
Довольно энергичный ответ. «Значит, удалось», — подумал Тацуо. Начальник, повернувшись к нему тощей спиной, взял из-за ширмы демисезонное пальто и надел его. Затем, похоже что-то надумав, обернулся к Тацуо и спросил:
— Хакидзаки-кун, ты занят сегодня вечером?
— Нет, ничем особенным, — ответил тот.
— Твой дом ведь находится в Асагая?
— Да.
— Значит, туда удобно добираться по железнодорожной ветке Тюосэн. У меня после восьми свидание с одним человеком на станции Токио, ты меня не проводишь?
— Хорошо, — ответил Тацуо.
Всё равно уже поздно. Он согласился, чтобы как-то отвлечь начальника от его забот. Вдвоём они вышли из здания, где теперь оставалась только охрана. Управляющий, видимо, уже уехал — машины у подъезда не было.
Кабачок, который они обычно посещали, помещался на Западной Гиндзе, ближе к Земляному мосту, на ближайшем от фирмы перекрёстке, — удобно.
В тесном заведении было полно народу.
— Как я вам признательна! — возникло в клубах табачного дыма улыбающееся лицо хозяйки.
Она проводила гостей и усадила их за столик в уголке зала. Тацуо заказал себе и начальнику по порции виски с содовой. Ему хотелось поздравить начальника.
— Вот и хорошо, — тихо сказал он.
— Пожалуй.
Взгляд начальника стал чуть озабоченным. Впрочем, он тут же устремил его на желтоватую жидкость в стакане. «Смотри-ка», — подумал Тацуо, заметив это. Чувствовалось, что начальник как-то напряжён. Он явно ожидал чего-то, что беспокоило его. Тацуо подумал, что это наверняка встреча с тем человеком на станции Токио. Нетрудно было предположить, что она связана с предстоящими денежными операциями. Ситуация была совсем непростой.
Тацуо стал заместителем в прошлом году, и лет ему было всего двадцать девять. Продвинулся он быстро, так что все завидовали. Чтобы это чувство не переросло в антипатию, Тацуо старался держаться скромно. Конечно, находились охотники поговорить по углам, но фактически он не пользовался ничьим покровительством, если не считать того, что о нём высоко отзывался управляющий.
Круглолицая, с двойным подбородком хозяйка подошла к ним, улыбаясь во весь рот.
— Что-то вы стеснительно себя чувствуете! Это я виновата…
Тацуо начал болтать с хозяйкой и, воспользовавшись случаем, попытался втянуть в разговор начальника. Тот время от времени растягивал рот в улыбке, но так и не мог полностью расслабиться. Он постоянно посматривал на часы.
Пахло весной. На вечерней Гиндзе было полно народу.
— Порядком потеплело, — сказал Тацуо, надеясь болтовнёй как-то развлечь шефа, но тот ничего не ответил и молча уселся в такси.
За окном машины поплыли огни оживлённых кварталов. Огни мерцали на лице начальника. Засунув обе руки в карманы пальто, он сидел неподвижно, глядя вперёд через ветровое стекло. За окном скользили мимо тёмные громады домов делового центра Токио — Маруноути.
«Да, работа у начальника не подарок», — подумал Тацуо.
Он закурил сигарету.
— Вы сегодня поздно вернётесь домой?
— Похоже на то, — тихо ответил начальник. В его голосе чувствовалась какая-то неопределённость.
— Давно я у вас не показывался, — снова сказал Тацуо.
— Приходи как-нибудь Жена тоже ждёт тебя, — ответил начальник. По дороге от Гиндзы до станции Токио больше они не успели перемолвиться. Как ни хотелось Тацуо поднять настроение шефа, ничего из этого не вышло.
Машина подъехала к станции Токио. Начальник вылез первым и вошёл в здание вокзала. Вокруг сновали пассажиры, царила обычная станционная толчея. Он повернул налево. Через стеклянную дверь струился наружу яркий свет. Это был зал ожидания для пассажиров первого и второго класса.
Начальник открыл дверь и обернулся к Тацуо:
— Здесь у меня назначена встреча…
— Ну, прощайте, — сказал Тацуо.
— Да, — сказал начальник и обвёл помещение взглядом. — Видимо, ещё не пришли. Войдём-ка сюда, — пригласил он Тацуо.
Зал ожидания был отделён от вестибюля перегородкой. Здесь стояли столики, окружённые зелёными креслами. На широкой стене висела карта достопримечательностей Японии. Названия на ней были написаны латинскими буквами. Возникало ощущение, что попал не в зал ожидания, а, скорее, в просторный холл гостиницы.
Здесь было много иностранцев. Оживлённо болтала группа военных в зелёной форме. Трое мужчин что-то выясняли у окошка. Кто-то, удобно устроившись в кресле, читал газету. У всех иностранцев были при себе большие чемоданы.
Японцев здесь оказалось только трое. Они держались вместе и вполголоса разговаривали между собой.
Начальник сел на кресло у стены. Тацуо устроился рядом. Кресла отделял друг от друга маленький журнальный столик.
«Кого ждёт начальник? Какого-нибудь приезжего или, наоборот, человека, который должен сесть в поезд на станции Токио?» — спрашивал себя Тацуо.
— Роскошный зал ожидания, — сказал Тацуо. — Можно подумать, что он сделан специально для иностранцев.
Толкнув дверь, вошли двое японцев.
Начальник продолжал сидеть. Видимо, он ждал не их.
Тацуо взял в руки лежавший на столике американский иллюстрированный журнал и стал рассеянно перелистывать страницы. Когда он посмотрел две-три страницы, начальник внезапно встал. Тацуо проводил его глазами. Начальник довольно медленно шёл по узорчатому полу. Затем остановился у стены напротив под надписью на карте: «Киото» — и отвесил поклон. «Надо же, — удивился Тацуо. — Ведь именно там уселись только что вошедшие двое мужчин. А ведь начальник вроде бы не обратил на них внимания. Значит, он не знал их в лицо».
Как бы то ни было, один из них сидел к Тацуо спиной, а другой боком. Расстояние было порядочное, и, насколько Тацуо мог разглядеть его в профиль, это был мужчина лет сорока, коротко стриженный, с обвисшими красными щеками. На нём были тёмные очки в железной оправе.
Оба мужчины привстали навстречу начальнику и поклонились. Мужчина, сидевший спиной к Тацуо, учтивым жестом предложил ему сесть. Все трое опустились в кресла. Удостоверившись в этом, Тацуо встал и поклонился начальнику, который как раз смотрел в его сторону. Начальник ответил кивком, и краснолицый мужчина тоже бросил на него взгляд. Второй мужчина, сидевший лицом к стене, так ни разу и не обернулся.
Тацуо медленно пошёл к выходу. Тут он заметил, что за дверью стоит женщина. Она была в тёмном, сообразно сезону, европейском платье. Тацуо понял, что женщина высматривает кого-то в зале ожидания.
Но вот женщина двинулась с места и исчезла. Похоже было, что она ушла, увидев приближающегося Тацуо.
Он ускорил шаг, открыл дверь и вышел. В вестибюле было много народу, в том числе масса женщин в тёмных платьях. Как можно было понять, какую из них он только что видел? Руководило ли ею любопытство или она кого-то искала? А если искала, то обнаружила ли?
«Кого же она искала?» Тацуо неожиданно охватило беспокойство. Он поднялся на вторую платформу линии Тюосэн.
2
В двадцать минут двенадцатого начальнику бухгалтерии Сэкино Токуитиро позвонили по телефону.
— Вас спрашивает господин по имени Хоригути-сан, — доложила телефонистка.
— Сэкино-сан? — раздался мужской голос.
— Да, я. А это вы, Хоригути-сан? Спасибо вам за вчерашнее. — По тону Сэкино было ясно, что он ждал этого звонка.
— Не стоит. Давайте продолжим наш разговор. Приезжайте немедленно. Жду вас в доме общественных собраний Т. Я буду в гриль-баре. — Голос звучал вальяжно.
— Дом общественных собраний Т.? — уточнил Сэкино.
Собеседник подтвердил это и закончил разговор.
Сэкино положил трубку и посмотрел на своего заместителя Хакидзаки Тацуо, который оторвал глаза от бухгалтерской книги и тоже кинул понимающий взгляд на начальника. Тацуо понял, о чём был разговор.
— Хакидзаки-кун, не могли бы вы приготовиться к получению наличных денег?
В голосе Сэкино прозвучала уверенность: ну вот, наконец-то мы спасены!
— Трёх больших будет достаточно? — Начальник имел в виду большие чемоданы из дюралюминия. Их использовала фирма для доставки денег из банка.
Тацуо мгновенно представил себе, какой объём будут занимать пачки по десять тысяч иен в каждой.
— Где расположен банк? — спросил Тацуо.
— Главная контора ссудного банка Р., — точно назвал Сэкино. — Как только я позвоню по телефону, пошли двух-трёх людей, и пусть на машине приезжают туда.
— Слушаюсь.
Выслушав ответ Тацуо, начальник встал. Рукой проверил внутренний карман пиджака. Там был конверт. В конверте — вексель на сумму тридцать миллионов иен, приготовленный сегодня утром.
Сэкино взял пальто и пошёл в кабинет управляющего. Тот как раз принимал посетителей, но, увидев Сэкино, встал и подошёл к нему. Управляющий был маленького роста и едва доставал долговязому Сэкино до плеча. Одну руку он держал в кармане.
— Удалось? — тихо спросил он. Несмотря на безразличный вид, управляющий тоже волновался.
— Сейчас вот позвонили. Еду, — так же тихо сообщил Сэкино. Это явно успокоило управляющего.
— Хорошо. Ну, надеюсь на тебя.
Сэкино вышел из кабинета, а управляющий вернулся к гостям. Дорога на машине от фирмы до дома общественных собраний Т. заняла пять минут. Тёплые солнечные лучи ярко освещали квартал административных зданий. Перед машиной бежал экскурсионный автобус, и Сэкино рассеянно наблюдал за сидящими в нём туристами.
Войдя в дом общественных собраний Т., Сэкино по красной ковровой дорожке спустился в гриль-бар, расположенный в подвальном этаже. Там, притулившись на стуле, сидел мужчина и читал газету. Увидев Сэкино, он сложил газету и быстро поднялся.
У него была невыразительная внешность: длинное лицо, маленькие глазки, выступающий нос и толстые губы. Это был Хоригути Дзиро, с которым Сэкино встречался вчера в зале ожидания для пассажиров первого и второго класса на станции Токио.
— Спасибо за вчерашнее, — поблагодарил Сэкино.
Хоригути склонил голову. Опустившись на стул, он предложил Сэкино сигарету. Официантка принесла кофе. Хоригути неторопливо затянулся.
— Я сейчас позвонил в банк. Подождём немного здесь.
Сэкино удивился. Он сразу забеспокоился о том, сколько понадобится времени для того, чтобы, когда он получит деньги, общими усилиями сотрудников бухгалтерии разложить их по конвертам для зарплаты. Поглядел на часы — было уже около двенадцати.
— Не волнуйтесь, он сейчас вернётся, — сказал Хоригути, поняв состояние Сэкино. — Он должен был вернуться через двадцать минут после моего звонка. Я вижу, вы торопитесь, но подождите немного.
— Спасибо. — Сэкино натянуто улыбнулся. Но на душе у него стало спокойнее.
— Вы лучше мне скажите, Сэкино-сан, — Хоригути придвинулся к собеседнику поближе, — то, что вы мне обещали, — это наверняка? — Голос у него был мягкий, но звучный.
— Вознаграждение в размере двухсот тысяч иен. Всё будет сделано. Как обещали, не беспокойтесь, — ответил Сэкино.
— Спасибо, — поблагодарил Хоригути. — Всё-таки пришлось похлопотать, чтобы Оояма-сан оплатил вексель. Что ни говори, сумма большая. Даже Оояма-сан был в нерешительности.
— Вы правы, — кивнул Сэкино.
«Это, наверно, так и есть», — подумал он. Оояма Тосио — имя директора-распорядителя ссудного банка Р. Сэкино заранее уточнил это по справочнику.
— И всё-таки вы помогли нам.
— Нет, это удалось потому, что у вас надёжная фирма. Хотя они и говорят, что возьмут «теневые» проценты, по существу, дело это безопасное. Беспокоиться не о чем. Только вот сумма чуть-чуть великовата.
— Да, это так. Вот почему нам везде отказывали. — Сэкино подчеркнул слово «везде». Он имел в виду первоклассные банки. — До тридцатого числа этого месяца остаётся ещё двадцать дней. Когда мы имеем поступления от торговли, то вкладываем деньги в угольную промышленность. По правде сказать, наш дефицит составляет шестьдесят миллионов иен, но половина этой суммы приходится на ссуды, которые мы должны получить обратно. Так что вполне можно не беспокоиться — резервы у нас настоящие.
— Понятно. Я им это сказал. Ну, впрочем, они ведь хотят получить хорошие «теневые» проценты. Бизнес. Они должны приветствовать вас как надёжного партнёра.
Впервые с начала разговора Хоригути немного отодвинулся от Сэкино.
— Так как вы говорите? Ситуация в угольной промышленности сейчас благоприятная? — громко продолжил он.
— Да. У неё хорошая репутация, и вложения очень быстро окупаются. Между нами говоря…
Пока Сэкино говорил, подошла официантка.
— Кто здесь господин Хоригути?
— Я.
— Вас к телефону.
Хоригути встал и посмотрел сверху вниз на Сэкино:
— Думаю, это Оояма-сан. Видимо, вернулся.
Сэкино проводил взглядом Хоригути, направившегося к телефону, и снова ощупал внутренний карман пиджака. Хоригути тут же с улыбкой вернулся.
Машина подъехала к главной конторе ссудного банка Р., расположенного в районе Нихомбаси. Здание было только что после ремонта, сверкало белизной.
Они вышли из машины. Их уже поджидал молодой человек. На нём был щеголеватый костюм банковского служащего. Увидев Хоригути, он приблизился и почтительно склонил голову:
— Господин Хоригути? Директор-распорядитель ждёт вас. Я провожу. — Молодой человек энергично зашагал впереди и вошёл в здание.
Громадное, как площадь, пространство зала с высоким потолком было заполнено бесчисленными столами и людьми. Во всём чувствовалась организованность. В строгом порядке стояли лампы дневного света. Едва войдя сюда, посетитель сразу же ощущал царящую здесь во всём особую методичность.
Молодой человек по мраморному полу провёл Хоригути и Сэкино в гостиную для посетителей. Обитые белой кожей кресла стояли вокруг стола. На столе в вазе красовались выращенные в оранжерее тюльпаны.
— Сейчас я позову директора-распорядителя. — Коротко извинившись молодой человек быстро вышел.
Двое гостей уселись в кресла. Хоригути вытащил из папиросницы, стоявшей на столе, сигарету и закурил. Сэкино терпеливо ждал, когда же наконец появится директор-распорядитель Оояма. И вот кто-то показался за стеклянной дверью, расположенной напротив входа. Послышался лёгкий стук, и Хоригути торопливо выбросил сигарету в пепельницу.
Вошёл крупный мужчина с красноватым лицом. Серебристо поблёскивали его седые волосы — надо думать, он изрядно заботился о своей причёске. Костюм-двойка из шотландского твида шёл к его массивной фигуре. Он улыбнулся, обнажив белые зубы. Хоригути и Сэкино одновременно встали.
— А-а, это вы. — Оояма прежде всего обратился к Хоригути. Голос его звучал непринуждённо и многозначительно.
— Прошу прощения. — Хоригути вытянул руки по швам и поклонился. Наблюдавшему со стороны Сэкино этот обмен приветствиями сказал о многом.
Хоригути чуть глянул на Сэкино и сказал директору-распорядителю:
— А это — начальник бухгалтерии Сэкино из фирмы «Сёва дэнгё сэйсакудзё». — Затем, обратившись к Сэкино, представил: — Господин Оояма.
Сэкино достал визитную карточку и, вручая её, сказал:
— Сэкино. Мы слишком обременили вас своей просьбой. — Он вежливо поклонился.
— О, да что вы. — Всё так же сверкая улыбкой, директор-распорядитель взял визитную карточку Сэкино.
— Пойду дам указания клерку. А вы, Хоригути-кун, идите следом, — сказал директор, посмотрев на Хоригути. Тот с готовностью наклонил голову.
Директор-распорядитель вышел. Не прошло и пяти минут, как с лёгкостью, напоминающей цирковые трюки, был принят к оплате вексель на тридцать миллионов иен, по которому следовали немалые «теневые» проценты.
— Большой человек! Импозантный мужчина! — одобрительно сказал Хоригути, глядя на дверь, за которой скрылся директор.
— Оояма-сан не случайно не дал вам свою визитную карточку. Что ни говори, а для банка это дело немного щекотливое. Такие вещи всегда делаются конфиденциально. Ведь даже директор не ограждён от различных слухов.
Сэкино кивнул. Кто его знает, может быть, директор-распорядитель Оояма лично заинтересован в получении «теневых» процентов и возьмёт их себе. Но, как бы то ни было, хорошо, что Сэкино удалось наконец раздобыть наличные.
— Ну что ж, Сэкино-сан. — Хоригути затушил в пепельнице очередную сигарету. — Дайте-ка мне вексель. Я отнесу его к господину Оояма.
Сэкино засунул руку за пазуху. Расстегнул пуговицу внутреннего кармана и вдруг ощутил какое-то смутное беспокойство. Нет, опасения излишни и преждевременны — погасил он свои чувства Что же его так волновало? Молодой служащий привёл их в гостиную для посетителей банка. Встреча с директором-распорядителем состоялась. И всё это благодаря посредничеству Хоригути. Если он поймёт, что Сэкино испытывает беспокойство, это расстроит его. Не следует этого допускать. Да и деньги хочется заполучить. Если отвергнуть этот вариант, что тогда? Ведь все пять тысяч сотрудников фирмы во главе с президентом ждут этого. Сэкино осознавал свою личную ответственность.
Он достал белый конверт. Чуть трясущейся рукой вынул из него содержимое.
— Вот, — протянул он его Хоригути. Это был вексель на тридцать миллионов иен, выданный фирмой «Сёва дэнгё сэйсакудзё».
— Так-так. — Хоригути бесстрастно, и бровью не поведя, взял его. Тусклые маленькие глазки мельком остановились на проставленной сумме.
— Точно, — сказал он и встал. — Пойду оформлю получение наличных. Пока подождите здесь.
Размахивая векселем, он вышел через заднюю дверь. Сэкино немного успокоился, что он не пошёл к выходу, а направился туда же, куда и директор-распорядитель.
Теперь Сэкино решил, что надо подготовиться к получению денег. Он подошёл к телефону, стоявшему на столике в углу гостиной, и позвонил в фирму.
К телефону подошёл Хакидзаки:
— Господин начальник?
— Да. Сейчас я получу деньги. Давай готовься и отправляй машину.
— Понятно.
Закончив разговор, Сэкино снова сел в кресло. Взял сигарету, прикурил и стал медленно затягиваться. Так он и выкурил её всю. Но всё же ему было немного неспокойно.
Прошло уже добрых десять минут. «Конечно, на оформление нужно время», — подумал Сэкино. Он снова закурил. По мере того как шло время, спокойствие мало-помалу оставляло его. Он и сам понимал это.
Его начало охватывать нетерпение. В кресле было уже не усидеть, и он встал. Два-три раза прошёлся взад-вперёд по маслянисто-янтарному полу. Курить ему больше не хотелось. Он стал разглядывать тюльпаны на столе. Но их красный цвет лишь усиливал беспокойство. Прошло тридцать минут.
Сэкино выскочил из гостиной.
Снова он оказался в просторном, респектабельном зале банка. Служащие, сосредоточившись, сидели за своими столами. Некоторые из них отвернулись к счётным машинам. У окошка выдачи женщина, веером развернув банкноты, называла сумму денег. Клиент молча ожидал рядом.
Сэкино, облокотившись, нагнулся над зеркально отполированной мраморной стойкой и поспешно сказал клерку:
— Я бы хотел встретиться с директором-распорядителем Оояма-сан. Клерк, зажав в руке самописку, обернулся и вежливо ответил:
— Директор-распорядитель Оояма пять дней назад выехал в командировку на Хоккайдо. Вернётся не раньше чем через неделю.
У Сэкино Токуитиро потемнело в глазах. Все предметы поплыли перед ним. Изо рта его вырвался какой-то странный звук, так что сидевшие поблизости четверо или пятеро клерков разом вскочили.
3
— Конечно, это дело рук мошенников. Бежать, завладев предъявленным к оплате векселем, на языке этой братии называется пакури
[2]. За границей тоже часто встречаются такие аферисты, их называют bill-eater
[3], — скороговоркой объяснял, сидя в кресле, тщедушного вида мужчина.
Это происходило тем же вечером в директорском кабинете фирмы «Сёва дэнгё сэйсакудзё», когда все сотрудники уже разошлись по домам.
Шло заседание дирекции, хотя присутствовали на нём только президент, управляющий и директор-распорядитель. Иначе говоря, одно лишь высшее руководство. Кроме них, здесь были только юридический консультант фирмы по имени Сэнума и начальник бухгалтерии Сэкино Токуитиро.
Сэкино, с лицом белым, как бумага, сидел потупившись. Казалось, он потерял всякую способность соображать. Шевеля дрожащими губами, он уже в общих чертах рассказал, как всё сегодня произошло. Рассказывал он будто во сне. Он всё ещё не мог осознать, как же случилось, что в одно мгновение у него похитили вексель на тридцать миллионов иен. Он потерял всякое представление о реальности происходящего.
В голове была полная пустота. В ушах стоял какой-то надоедливый звон. «Ах, если бы это оказалось продолжением вчерашнего сна!» — вспоминалась ему фраза из прочитанного некогда в юности зарубежного романа
— Сэнума-сан, — обратился управляющий к адвокату, — если мы справимся в банке, то, видимо, окажется, что этот мужчина не оприходовал вексель и не получил сумму.
— Так-то оно так. Думаю, он не решился на столь опасные действия и не получил там деньги. Но боюсь, что в настоящее время этот вексель переписан на имя третьего лица. И человек, на которого оформлена передаточная надпись, вероятно, открыто обратит вексель в деньги.
Голос адвоката назойливо стоял у Сэкино в ушах.
— А нельзя ли в этом случае законным путём придержать вексель? — снова спросил управляющий. Его лицо тоже побледнело.
— Придержать… что вы имеете в виду?
— Короче, аннулировать. Поскольку это явная афёра. Ведь вексель украден.
— Не получится, — решительно ответил адвокат. — Вексель, говоря юридическим языком, это денежный документ, безусловно подлежащий оплате. Короче говоря, если он попал в руки третьего лица, то имеет силу независимо от того, был ли он прежде предметом афёры или украден. Это не имеет значения. Отправитель векселя вплоть до указанного на нём срока обязан оплатить его. Пусть даже он прекрасно сознаёт, что вексель предъявлен в результате афёры. Если он откажется погасить вексель, его объявят неплательщиком.
То, что сказал адвокат, произвело на всех тяжелейшее впечатление. Все умолкли: и президент, и управляющий, и директор-распорядитель.
Наступила пауза.
— Сэнума-сан, — снова обратился управляющий. На лбу у него выступил пот. — А что, если поместить объявление в газете? Объявление, что украденный вексель нужно считать недействительным. Ну, наподобие объявления об утере чека — они ведь часто публикуются в газетах.
— Пустое дело, — парировал адвокат Сэнума. — Это кончится максимум тем, что третье лицо, которое выставит та сторона, заявит, что оно не прочитало газету. Ничего это не даст. Это всё равно что объявить, что такая-то фирма дала мошеннику возможность обвести себя вокруг пальца и выудить вексель на тридцать миллионов иен. В общем-то, это кардинальный вопрос — что делать: публично объявить об этом деле и передать его в полицию или скрыть происшествие, чтобы не утратить доверия к фирме.
Три высших руководителя фирмы замерли в своих креслах. Чувствовалось, что они ошеломлены и растеряны.
— Сэкино-кун, — впервые обратился к нему президент.
При звуке его голоса Сэкино будто очнулся от оцепенения.
— Да!.. — Он оперся на обе руки, чтобы приподняться с кресла, и повернулся к президенту.
Когда случилось это происшествие, президент отдыхал на озере Хаконэ, и ему пришлось спешно вернуться. Но лицо обычно любезного семидесятилетнего старца сегодня пылало от гнева.
— Из твоего объяснения я более-менее понял, как всё происходило. И я усматриваю здесь небрежность со стороны ссудного банка Р. — Президент старался обуздать свои чувства. — Расскажи-ка ещё раз с того момента, как ты приехал в банк.
— Слушаюсь, — ответил Сэкино Токуитиро. Губы у него пересохли, в горле щипало. Он сглотнул слюну. — Когда я вместе с человеком, назвавшим себя Хоригути Дзиро, прибыл в главную контору ссудного банка Р., нас ждал там молодой мужчина в пиджаке, лет двадцати четырёх — двадцати пяти. Он проводил нас в здание банка.
Голос Сэкино охрип. В этот момент он почему-то вспомнил, как красиво выглядел в ярком солнечном свете голубой пиджак этого молодого человека, когда они стояли перед банком.
— Ты, в общем, запомнил приметы этого человека. И когда ты расспросил о нём служащих банка, оказалось, что никто его не знает?
— Да.
— Это был, видимо, подручный, — проговорил молчавший до того директор-распорядитель.
— Хорошо. Ну а потом? — Президент не обратил внимания на слова директора-распорядителя и не отрываясь смотрел на Сэкино, побуждая его к дальнейшему рассказу.
— Когда мы вошли в гостиную, молодой человек тут же вышел. Вместо него появился некто, назвавшийся директором-распорядителем Оояма. Это бы дородный седовласый мужчина лет пятидесяти четырёх — пятидесяти пяти. Хоригути поблагодарил его за вчерашнюю встречу. После того как Хоригути представил меня, Оояма вышел якобы для того, чтобы отдать распоряжения клерку. Затем Хоригути попросил меня дать ему вексель, чтобы отнести его Оояма. Полностью ему доверяя, я передал вексель.
Однако полностью он не доверял. В момент передачи векселя у него возникло тревожное предчувствие. Когда он вынимал конверт, рука у него тряслась. Но фирма ждала этих тридцати миллионов иен. Вот что заставило его побороть колебания. Эта ответственность и нетерпеливое желание получить деньги побудили его выпустить вексель из рук… Но сейчас Сэкино не мог сказать об этом.
— Хоригути взял вексель и вышел из гостиной. Я остался один и принялся ждать. Так прошло минут тридцать. — Перед мысленным взором Сэкино возникли красные тюльпаны на столе. — Затем я почувствовал тревогу, выскочил из гостиной и попросил служащего устроить мне встречу с директором-распорядителем Оояма. Но мне сказали, что директор-распорядитель сейчас в поездке на Хоккайдо. Я был поражён. Расспросив о приметах Оояма, я узнал, что это худой человек лет пятидесяти двух — пятидесяти трёх, с чёрными волосами и плешью на затылке. Тут мне стало ясно, что меня провели. Я кинулся в администрацию банка Они дали распоряжение охране разыскать мошенников в банке. Но людей, назвавших себя Хоригути и Оояма, нигде не оказалось. Я насмерть перепугался. Пошёл к начальнику отдела векселей, но тот сказал, что не слышал об этой истории. Я описал ему внешность человека, назвавшего себя директором-распорядителем, и спросил, каким образом он мог воспользоваться гостиной банка. Начальник отдела удивился и взялся выяснять, как это случилось. Объяснение дал администратор банка.
Президент слушал рассказ Сэкино, и между бровями у него обозначилась глубокая морщина.
Сэкино продолжал. Он потерял способность рассуждать и лишь равнодушно излагал факты.
Администратор банка взял со стола и показал одну визитную карточку. На карточке было указано: «Ивао Тэрусукэ, депутат парламента от такой-то партии».
— Избран от префектуры Нагано. В партии большим влиянием не пользуется, — прокомментировал адвокат.
— Администратор, — продолжал Сэкино, — сказал, что к нему с визитной карточкой этого депутата в руках пришёл человек и объяснил, что депутат назначил ему встречу в этом банке, но сам, видимо, ещё не пришёл. Они бы хотели провести встречу в гостиной, так что нельзя ли арендовать её на время. Администратор помнил, что этот депутат — знакомый директора, а кроме того, при учреждении ссудного банка Р. он хлопотал об этом в парламенте. И дал согласие. Внешность этого дородного мужчины тоже вызвала доверие администратора. Усевшись на стул для посетителей, он какое-то время болтал с администратором. Вид его вполне подобал человеку, ожидающему встречи с депутатом парламента. Затем вошёл молодой человек лет двадцати пяти — двадцати шести и передал, что депутат только что прибыл.
— Тот самый молодой человек, который ждал вас у входа и проводил в банк? — спросил управляющий.
— Думаю, что да. Администратор решил, что он кто-то вроде секретаря дородного мужчины. Вдвоём они вышли от администратора и направились, как он полагает, в гостиную. Больше дородный мужчина не возвращался, и администратор был уверен, что они проводят встречу в гостиной.
— Три сообщника, — обобщил адвокат, — дородный мужчина, назвавшийся директором-распорядителем Оояма, человек, назвавшийся Хоригути, и человек, игравший роль секретаря. Мошенники использовали гостиную банка. Сравнительно простой трюк.
— Вы ведь наводили справки относительно депутата парламента по фамилии Ивао? — спросил президент, обращаясь к адвокату.
— Я узнавал по телефону. Неделю назад он уехал в свой избирательный округ, в Нагано. Но, возможно, всё это не имеет отношения к депутату Ивао. Думаю, здесь просто использовали его визитную карточку. Мы направили запрос срочным письмом.
— Я тоже так думаю, — кивнул президент. — Как это низко — воспользоваться визитной карточкой постороннего человека для того, чтобы арендовать гостиную. Сделав это, они смогли провернуть свою афёру средь бела дня. Да, со стороны банка здесь тоже есть упущение.
Гнев наконец-то прорвался в голосе президента. Он всё ещё неотрывно смотрел на Сэкино Токуитиро.
— Нельзя ли услышать ещё раз, при каких обстоятельствах ты впервые встретился с этим Хоригути?
— Слушаюсь. О существовании человека по имени Хоригути Дзиро я узнал от Ямасуги Китаро из Адзабу
[4]. У Ямасуги, как вы знаете, мы прежде три раза брали в долг деньги.
Президент показал взглядом, что помнит об этом. Ямасуги Китаро возглавлял фирму «Ямасуги сёдзи», содержавшую контору в Адзабу. Ворочал большими деньгами, — таких, как он, в городе можно было пересчитать по пальцам. Сэкино сказал правду: его фирма уже трижды ссужала деньги у Ямасуги. И президент, конечно, знал об этом.
— И на этот раз мы посоветовались с управляющим и решили в поисках средств вновь обратиться к Ямасуги.
Управляющий невозмутимо посмотрел на Сэкино.
— Я обратился к Ямасуги Китаро по телефону. Но, услышав, какая сумма денег нужна, он сказал, что это слишком много и у него в настоящий момент нет такой возможности. И на первый раз отказал.
— Что значит на первый раз?
— Да. После Ямасуги сказал, что, если у нас такая срочность, мы могли бы обратиться к другому человеку. Если мы согласны, то он предложил зайти к нему с этой целью. Минут через сорок я приехал к нему. Ямасуги как раз отлучился, но там была его секретарша.
— Секретарша?
— Не знаю, назвать её секретаршей или как, но, во всяком случае, молодая женщина, исполняющая эти обязанности. Её зовут Уэдзаки. Я знаю её потому, что и прежде, в те три раза, что мы имели с ними дело, эта женщина исполняла секретарскую работу при Ямасуги. Увидев меня, эта дама, Уэдзаки, сказала, что слышала от шефа, короче — от Ямасуги, о моём деле.
— Значит, она познакомила вас с Хоригути?
— Нельзя сказать, что познакомила. К ним в контору частенько заходил от нечего делать этот мужчина, по имени Хоригути. Он — маклер по ссудным делам. Я знаю двух-трёх людей, которым он помог. Вот она и предложила мне, коли я тороплюсь, попробовать поговорить с ним. При этом добавила, что Ямасуги просил передать мне это предложение. Я спросил, заслуживает ли доверия репутация этого Хоригути, но секретарша сказала, что не знает этого и может лишь подтвердить, что прежде он успешно провернул сделки на крупные суммы. Я тут же вернулся в фирму и доложил управляющему. Как бы то ни было, деньги нужны были завтра, так что управляющий решил, что можно разок встретиться с Хоригути и поговорить. Я тоже был такого мнения. Ситуация требовала безотлагательного разрешения, и мы были готовы ухватиться за соломинку. Когда я снова позвонил в фирму «Ямасуги сёдзи», к телефону подошла секретарша и пообещала перезвонить мне. Перезвонила она уже после пяти вечера и сказала, что Хоригути-сан хочет встретиться со мной сегодня вечером, в десять минут девятого, в зале ожидания для пассажиров первого и второго класса на станции Токио. Чтобы я узнал его, он сказал, что положит на столик перед собой экономический журнал.
— Это вам тоже передала секретарша?
— Да. Затем я рассказал об этом управляющему и посоветовался с ним. Управляющий решил, что, во всяком случае, увидеться надо. Ведь нужно было как-то раздобыть деньги! И я отправился на станцию Токио.
Рассказывая об этом, Сэкино вспомнил, что уже тогда испытывал волнение. И своего заместителя, Хакидзаки Тацуо, он взял с собой до станции Токио, чтобы как-то рассеять тревогу. Но ради сохранения тайны фирмы по пути отправил Хакидзаки домой. «Если бы он был со мной до конца, происшествие, возможно, удалось бы предотвратить», — смутно почудилось Сэкино. Что ни говори, он не ощущал тогда ничьей поддержки.
— Ну а затем?.. — Сверкнув глазами, президент потребовал продолжения рассказа.
САМОУБИЙСТВО
1
Понукаемый президентом, Сэкино Токуитиро продолжал рассказ. Взгляд его блуждал, губы пересохли. Время от времени он облизывал их.
— В зале ожидания на станции Токио я встретился с этим Хоригути. Он в это время разговаривал с другим человеком. Я подошёл и назвал себя. Он предложил мне сесть. Поговорили о том о сём, о погоде. Затем второй мужчина понимающе встал и ушёл.
— Тот мужчина, видимо, тоже из числа мошенников, — утвердительно сказал адвокат.
— Когда мы остались вдвоём, Хоригути приступил к деловой беседе. Он сказал, что, в общем, знает всё от Ямасуги. Сказал, что как-нибудь достанет деньги. Я был доволен. В тот момент у меня не было и мысли о том, что он вводит меня в заблуждение. Хоригути предложил обратиться к директору-распорядителю из ссудного банка Р. Он сказал, что давно находится с ним в тесных отношениях и тот создаст благоприятные условия для сделки. Если я согласен платить «теневые» проценты, он мне это организует. Я ответил, что прошу его об этом. Он потребовал себе вознаграждение в двести тысяч иен. Я согласился и с этим. Хоригути сказал, что завтра же поговорит с директором-распорядителем Оояма и уведомит меня по телефону. После чего мы расстались.
Дальнейшее уже было известно, и все молчали.
Теперь президента заинтересовало ещё одно обстоятельство.
— Когда ты понял, что это афёра, ты сразу отправился к Ямасуги?
— Да. Вернувшись из банка, я сразу доложил управляющему. К Ямасуги мы поехали вместе с ним.
Управляющий повернулся к президенту:
— Это так. Рассказ Сэкино-кун меня ошеломил. До того момента Сэкино-кун во всём подробно советовался со мной. Так что я тоже несу ответственность. Мы вместе отправились к Ямасуги.
— Что сказал Ямасуги? — Не глядя на управляющего, президент снова допытывался у Сэкино.
— Ямасуги Китаро был в своей конторе. Мы пришли к нему вдвоём с управляющим и всё рассказали. Лицо у него было очень удивлённое. Он сказал, что крайне сожалеет о случившемся.
— Сожалеет?
— Короче, он сказал, что не несёт ответственности за происшествие. Этот Хоригути частенько заходит к нему поболтать, но не может же он отвечать за него! То же самое сказала и секретарша, Уэдзаки. Она добавила, что не знакомила меня с Хоригути, а лишь объяснила, что есть такой человек. Когда мы спросили, где живёт Хоригути и какова его репутация, Ямасуги ответил, что точно не знает. И ещё он заявил, что хотя тот и захаживает к нему в контору, но сам Ямасуги ни разу не имел с ним дела.
Президент задумался.
Ямасуги Китаро — ростовщик, известный своим умением запугивать. Следует ли принимать на веру его слова, не существует ли невидимой связи между Ямасуги и мошенниками?
Президент обхватил голову руками. У него был вид человека, попавшего в западню.
— Президент! — Управляющий быстро вскочил с кресла. Его низенькое тело вдвое согнулось в поклоне перед президентом. — Допущенная нами халатность поистине непростительна. Приношу глубокие извинения.
Управляющий стоял, в меру почтительный, сложив руки по швам. Чувствовалось, что это пустая дань этикету. Сэкино Токуитиро всё так же равнодушно смотрел на это. В его искреннем рассказе о происшедшем не нашлось места только для слов извинения. Лицо его оставалось бесстрастным. Он взирал на происходящее как сторонний наблюдатель.
— О халатности потом. — Президент поднял руки и подпёр ими подбородок. — Пока что у нас одна проблема — что делать с векселем на тридцать миллионов, который у нас выманили. Надо думать, что мы можем предпринять.
— Тридцать миллионов — это сейчас для нашей фирмы большая сумма, — сказал управляющий. — Я не вижу, где бы их можно было взять. А что, если нам обратиться в судебные органы, пусть они схватят мошенников.
— То, что предлагает управляющий, резонно, — сказал адвокат Сэнума. Он спокойно закурил сигарету. — Однако в результате о происшедшем станет широко известно. Возникнет проблема доверия к фирме. Хотя речь идёт об «интеллектуальном» преступлении, совершено ведь оно очень простым способом. Кстати, именно простота способа и позволяет легче одурачить.
Адвокат хотел сказать, что незамысловатость трюка, на котором была основана афёра, выставит фирму на всеобщее посмешище.
— Так что же, надо погашать вексель, зная, что нас обвели вокруг пальца? — Управляющий посмотрел на адвоката
— Как вы знаете, вексель является безусловным денежным документом, поэтому, если он законным путём будет переписан на третье лицо, не останется ничего другого, как оплатить его. Если же вы хотите предпринять какие-то законные меры для этого, то надо обратиться в полицию, пока вексель в руках у мошенников. Ничего другого не остаётся. Но думаю, что и это бесполезно. Полагаю, они уже сейчас дважды передали вексель из рук в руки. Так что, даже если заявить в полицию, толку от этого ждать нечего. Все только посмеются, и репутации фирмы будет нанесён урон. Советую вам это хорошенько обдумать.
Итак проблема заключалась в том, наносить ли ущерб престижу фирмы или сохранять всё в тайне.
— А случалось ли подобное в других фирмах? — спросил управляющий. Он явно уже более или менее пришёл в себя после того, как произнёс слова извинения.
— Довольно часто. Мне рассказывали по секрету, — ответил адвокат.
— Какие же меры предпринимают в этих случаях? — задал вопрос президент.
— В первоклассных фирмах, — начал объяснять адвокат, — делают из этого совершенную тайну. Как-то одна фирма потерпела ущерб в сто миллионов иен. Но не стала обращаться в судебные органы, опасаясь, как бы это не просочилось наружу.
Больше никто не задавал вопросов. Тягостная тишина воцарилась в директорском кабинете. Слышалось только какое-то недовольное бормотание, исходившее от управляющего.
Президент снова обхватил голову руками и оперся на подлокотник софы. Зрелище это было не из приятных. Чтобы не смотреть на него, остальные присутствующие, за исключением Сэкино Токуитиро, уставились на носки своих ботинок.
Только Сэкино продолжал сидеть с отсутствующим видом.
Вдруг президент отнял руки и поднял голову. Лицо его было пунцово-красным.
— Хорошо. Обращаться в полицию — пустое дело. Оставим всё втайне, — произнёс президент.
Он решил сохранить доверие к фирме. Все ахнули и разом посмотрели на него. Но в налитое кровью лицо невозможно было глядеть Присутствующие отвели глаза и потупились.
— Сэкино-кун! — заорал президент. — Это ты нанёс фирме такой ущерб! Ты должен понести за это ответственность!
Сэкино машинально встал со стула, как мешок опустился на линолеум и раболепно коснулся его лбом.