Я обняла Милу на прощание, чмокнула ее в щеку, взбила копну волос перед зеркалом, сунула в карман с полки резинку – пригодится, в поезде сделаю хвост, стала обувать кеды. На мой взгляд, самая практичная и удобная обувь, которую только могли придумать. Но ее я еще и усовершенствовала – в подошве были закреплены небольшие гильзы с чихательным порошком, на тот случай, если мне потребуется от кого-то убегать, то нужно будет лишь посильнее притопнуть и развернуться в ту сторону, откуда дует ветер, если он, конечно, будет. А есть риск самой слегка задохнуться в лучшем случае, а в худшем – на короткое время потерять сознание, а потом еще несколько минут соображать, кто ты, где ты и как тебя зовут.

В мастерской по ремонту телефонов, которая располагалась неподалеку от нужной мне остановки, меня огорчили, сказав, что моя модель телефона и ей подобные имеют общую «болезнь» – выход из строя процессора за два-три года работы. И даже самый срочный ремонт занял бы дня три как минимум но это не гарантирует, что телефон не прикажет долго жить еще раз. Да и сумма, которую следовало бы отдать за сие действие, озвученная мне, была внушительная – как раз можно было добавить еще столько же и уже купить новый телефон.

Я, что-то буркнув на прощание, вся в расстроенных чувствах вышла на остановку. Рядом притормозил автобус, чья конечная остановка была как раз железнодорожный вокзал. Ну хоть что-то радостное в этом вечере.

Пока за окном мелькали серые типовые здания, голые деревья, кустарники и заляпанные грязью автомобили, я размышляла, что, в принципе, у меня масса достоинств, и самое главное среди них – моя фотографическая память. Вот что бы я делала сейчас, если бы не запомнила лицо того человека-обезьяны, которого мне поручено охранять? Его портрет стоял у меня перед глазами – ошибиться было невозможно. Хорошо, что хоть билеты у меня распечатанные. Конечно, по новым правилам в поезд сажают по паспорту, не требуя билетов – все уже есть у проводника в его базе данных, но мало ли что.

Я и не заметила, как добралась до вокзала. На границе, перед входом в железнодорожный вокзал, охранники в форме проводили досмотр пассажиров. Как обычно, на ленту, которая проходила сквозь резиновые шторки, укладывались чемоданы, сумки, рюкзаки, пакеты. Я стояла в очереди, так как желающих показать свои вещи было сегодня предостаточно. От скуки я разглядывала всех, кто стоял рядом.

Среди множества людей только один мужчина выглядел странно. Он почему-то нервно оглядывался по сторонам, потирал руки и постоянно менял позу. Такое ощущение, что он либо сильно хочет в туалет, либо что-то задумал и очень нервничает.

Я понаблюдала за ним еще несколько минут. Мужчина одет во все черное: балахонистая толстовка и мешковатые джинсы скрывали его фигуру. На голову был нацеплен капюшон, из-под которого выглядывал козырек кепки. Я не стала дожидаться, пока что-то произойдет и я не смогу уехать, поэтому подошла к ближайшей девушке-охраннику и шепнула:

– Обратите внимание на мужчину в соседнем ряду. Просто понаблюдайте. Там что-то не чисто.

Девушка ничего мне не сказала, легонько кивнула и, словно бы решив поправить чей-то сползший пакет, обернулась налево. Отметив подозрительное поведение, она, видимо, решила сообщить об этом своим коллегам.

Два парня-охранника подошли в эту же секунду, пристально посмотрели на мужчину и начали допрос. Он что-то бурчал невразумительное сначала, а потом, резко дернувшись, попытался прорваться сквозь рамку металлоискателя. Она запищала, а охранники, уже не стесняясь, применили силу.

Вся очередь насторожилась и обернулась к ним. Мужчина притих. Его попросили открыть сумку для досмотра. Он поставил сумку, начал медленно расстегивать, но небольшой рюкзак со спины так и не снял. Пока охранники водили разными приборами над сумкой, мужчина начал медленно пятиться, потом как-то резко развернулся и одним прыжком оказался возле меня. Мне же оставалась до прохода буквально пара шагов.

Мужчина толкнул меня и попытался снова выскользнуть в нужную ему сторону. Но я, несмотря на толчок, устояла на ногах и вцепилась в него мертвой хваткой со спины. Мужчина решил меня сбросить, но я сдернула капюшон и смахнула с него кепку, а потом, желая его повалить, почти обняла рукой за живот и вдруг ощутила под рукой странный знакомый предмет.

Взрывчатка! Это я угадала с первого взгляда, точнее, с первого прикосновения. Мое сердце заколотилось сильнее. Я понимала, что резкие движения сейчас небезопасны и я не могу рисковать жизнью людей, которые стоят сейчас здесь на досмотре.

Казалось, время замедлилось, движения тоже. Все ощущалось началом дурного сна. Медленно, очень медленно, в зал вошли люди в форме, толпа, готовящаяся к досмотру, как-то рассосалась и частично исчезла, все происходило в полнейшей тишине. Странного человека, который никак не мог сфокусировать взгляд – то ли был под действием психотропных веществ, то ли наркотиков, – взяли в буквальном смысле под руки. Молодой человек с какими-то приборами что-то пошаманил, снял с него широкий и плотный пояс, рюкзак и быстро вышел на улицу, вызванивая кого-то по телефону.

На улице послышались звуки полицейской сирены. Это сработало для странного человека как будильник – он дернулся, осмысленно посмотрел на тех, кто его держал за руки, и спросил:

– Что происходит?

– А это, голубчик, мы у тебя сейчас и узнаем, – сказали сотрудники в форме, выводя его на улицу.

Из окна было видно, как его посадили в полицейскую машину, которая тут же рванула с места.

Девушка, к которой я обратилась в самом начале происшествия, была, видимо, здесь небольшим начальством, так как сейчас она вышла вперед со словами:

– Уважаемые пассажиры и провожающие, просьба сохранять спокойствие, ситуация находится под контролем. Все благополучно завершилось, – и в этот момент она повернулась ко мне и показала рукой: – Благодаря вот этой бесстрашной и внимательной девушке.

Стоящие рядом как-то внезапно заговорили разом, начали меня благодарить, но я отмахнулась и поспешила быстрей на вокзал. До моего поезда оставалось совсем немного времени. С одной стороны, меня предательски трясло от всех пережитых эмоций, хоть с таким я сталкиваюсь не в первый раз, с другой – радость била через край: злоумышленник был пойман благодаря моей внимательности и наблюдательности. И все-таки я молодец!

Отдышавшись, я, немного взвинченная после этого происшествия, зашла в здание вокзала, прошла в зал ожидания – минут десять у меня есть, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, а потом уже полностью переключаться на поставленную задачу и постараться выполнить ее максимально точно.

Я взяла себе стаканчик кофе в автомате, сделала пару глотков и услышала, что поезд, следующий по маршруту Тарасов – Сорочинск, прибывает на первый путь.

Все, мне пора выходить на улицу. Моя задача сейчас не проморгать нужного человека – Малышева Дмитрия Вадимовича, так гласила подпись под его фото.

«Хоть до посадки еще есть целых пятнадцать минут, но уж лучше не рисковать», – подумала я и вышла на вечерний перрон.

Здесь пахло поездами, дымом, еще чем-то странным и неуловимо знакомым. Слышался лязг открываемых дверей, стук чемоданных колес, радостные возгласы встречающих. В небе зажигались первые звезды, виднелся тонкий серп месяца, вокзальные часы монотонными ударами отсчитали и пробили семь вечера. Вокзал жил в своем особом ритме.

Пассажиров, которые садились в Тарасове, было не так уж и много. Не прошло и десяти минут после того как объявили посадку, а платформа практически опустела. Стоянка у поезда была еще пять минут.

Я специально прогулялась туда-сюда и лишь после того, как меня окликнула высокая крепкая проводница со строгим лицом, поднялась в свой вагон. Место досталось в плацкарте, а не в купе. Сразу я как-то не удосужилась посмотреть на свои билеты, которые мне приобрел Львов, а уж теперь деваться было некуда.

Но мало того, что я очутилась в плацкарте, так и полка у меня была верхняя, а там – ни согнуться, ни разогнуться – всю дорогу только лежать. Интересно, а как же мне тогда приглядывать за этим Дмитрием – человеком-обезьяной? То ли Львов сильно торопился с покупкой билетов и взял первые, в которые тыкнул пальцем, то ли просто пожадничал и взял самые дешевые – одно из двух, третьего не дано.

Бурча про себя, я дошла до своего места и обнаружила там троих мужчин, которые, видимо, ехали уже некоторое время вместе, прекрасно расположились, уже успели достать бутылочку пятизвездочного напитка цвета качественного чая, закуску – помидорки черри, корнишоны в узкой высокой банке от неизвестного мне производителя, мясную нарезку и крупный солнечный лимон, которым сейчас пахло на весь вагон. Ну, может, не на весь, но, по крайней мере, на всю ту часть, где сейчас находилась я.

Сделав еще пару шагов, я остановилась и начала в задумчивости рассматривать свою полку, размышляя, как бы туда забраться, одновременно заранее сожалея о бессонной и, скорее всего, беспокойной, ночи. И, судя по настроению мужской компании, вряд ли мне этим вечером удастся насладиться чтением.

Уже перед самой дорогой я вспомнила о давно заброшенной мной электронной книге, куда были закачаны классные вещи – от классики до современных произведений. Чаще всего я скидывала туда те книги в электронном формате, о которых услышала в дружеских разговорах или о них упоминали герои фильма, который я смотрела. Иногда просто что-то всплывало из школьной поры и юности, и я находила те книги, которые мне нравились в нежном возрасте, говоря самой себе, что не мешало бы их перечесть. Говорят, что с возрастом даже к самым любимым книгам меняется отношение: кто-то видит новые смыслы, а кто-то недоумевает, чем же эта книга вообще могла его когда-то зацепить. Я тоже решила проверить эту теорию, тем более есть возможность – я осталась без телефона, по крайней мере, на ближайшую пару дней, и ночь предстоит провести в дороге. Разговаривать с попутчиками я особо не люблю – в силу своей профессии больше слушаю и мотаю на ус.

– Девушка, вы к нам? – вывел меня из раздумий и созерцаний своей полки хрипловатый мужской голос.

– Судя по всему, к вам. Добрый вечер. У меня восьмое место.

– Девушка, – мужчины заговорщицки переглянулись, – у нас к вам предложение есть.

– Надеюсь, не непристойное? – вырвалось у меня внезапно само собой.

Мужчины расхохотались. Да уж, дала я маху! Мой мозг лихорадочно начал придумывать, что бы такого сказать, чтоб сгладить ситуацию, но тут поезд тронулся и впереди в проходе показалась проводница.

– Все, парни, я пошел к себе, – сказал тот самый, кто собирался сделать предложение.

Я посмотрела на крайнего, который был постарше остальных, и спросила:

– Я присяду?

– Да не вопрос, сиди. Может, чего налить?

Я не успела еще и рта открыть, чтоб отказаться, как мужчина, вальяжно развалившийся напротив, сказал ему:

– Не пали контору. Подвинь нормальные бокалы поближе, а «коньяковского» прикрой.

Они как-то все машинально в четыре руки сделали. В тот самый момент, когда проводница начала проверять паспорта у соседей с боковой полки, меня кто-то задел и плюхнулся со всего размаха напротив, громко выдохнув:

– Все нормуль. Есть один план. Только сейчас проводник билеты проверит, потом уже действовать будем.

Я смерила еще одного своего спутника, не сказать, что уж совсем презрительным, но крайне недовольным взглядом – он был моложе всех, в дорогом тренировочном костюме и идеально белых кроссах. Гладко выбритый, со свежей прической и широкой улыбкой, он то ли пытался очаровать меня, то ли по жизни был таким.

Проводница двигалась где-то в конце вагона совсем неторопливо, мимо нее то и дело, пытаясь протиснуться, туда-сюда сновали беспокойные пассажиры – кто с лапшой быстрого приготовления в руке, кто с граненым стаканом в подстаканнике, а кто просто так – с пустыми руками и слишком любопытными глазами.

Я, в ожидании, когда строгая барышня в форме подойдет ко мне, сунула руку в карман, желая достать телефон и проверить почту. Но как только мои пальцы нащупали то, что там лежало, я вспомнила, что теперь путешествую с «кирпичиком». Остается подождать, пока проводница проверит всех, и потом залезать на свою полку и постараться либо быстро уснуть, пока чудесная в кавычках компания не догналась и не развеселилась очень уж сильно, либо погрузиться в чтение, что пока весьма проблематично. Мне требуется определенное время и относительная тишина, чтобы въехать в сюжет, а потом уже – хоть потоп, хоть пожар – ничего не замечу.

Спустя некоторое время к нам вернулся третий сосед, которого я про себя окрестила мальчиком-зайчиком. Он был высокий, худощавый, с вытянутым и немного приплюснутым лицом, да вдобавок он еще так смешно шел подпрыгивающей походкой, что сходство между ним и этим зверьком было просто поразительное. За ним шел еще один товарищ в точно таком же спортивном костюме. Они что, из российской сборной, что ли?

– Девушка, – обратился «зайчик», – я снова насчет предложения. Давайте с вами местами поменяемся. Вам все равно, где ехать, наверное, а я тут друзей – тренеров наших – встретил. Мы с ними сто лет уже не пересекались – все по телефону да по скайпу больше общаемся, а вживую – ни-ни.

– Да, девушка, – поддержал его стоящий за спиной товарищ. – Там уже и постель застелили, но не ложился никто, и вещи, если надо, поднимем, поможем.

– У вас нижнее место? – с надеждой спросила я.

– Да нет, тоже верхнее, только на единичку отличается.

– Точнее, на десяток, – рассмеялся его сосед, – у вас восьмое, у Сан Саныча – восемнадцатое.

– Хорошо, давайте меняться, – я поднялась, терять-то мне точно было нечего. Главное, потом по вагону так незаметно пройтись и посмотреть внимательно, где же этот Дмитрий? Львов четко сказал: седьмой вагон. Поэтому и мне билеты купил здесь.

Я, взяв свой рюкзак, поднялась и пошла по проходу, мысленно отсчитывая полки и места – не ошибиться бы. Когда подошла к восемнадцатому месту, увидела, что этот отсек плацкарта пуст. Совсем пуст. Вот это везение! Быть такого не может!

Правда, через пару станций моя радость поубавилась – сначала на свое нижнее место уселся ворчливый старичок, от которого неуловимо несло чесноком, сушеной рыбой и то ли потом, то ли старостью. За те несколько минут, пока он застилал постель, я успела узнать о его заслугах перед государством – все годы молодости, силы и здоровье были отданы на благо человечества во имя светлого будущего; о мизерной пенсии – «черт бы ее побрал»; о том, что это сыновья купили ему путевку в санаторий аж на двадцать один день – «это ж какие деньжищи», и, конечно, о том, что «государство и в ус не дует, сидят там все наверху, мордовороты, жируют, а простым людям дети на путевки тратятся». А еще, что зовут его Антон Иванович.

Мысли мои снова летели вперед языка, поэтому, устав слушать старческие разглагольствования, я брякнула:

– Да был бы мой отец такой, я не то что на двадцать один день, я бы сразу на несколько месяцев путевку купила.

Но старик моей иронии не заметил и воодушевленно сказал:

– Вот сразу видно, молодая ты, а умная! Хорошего человека сразу разглядела, не то что некоторые! Ух!

Я вздохнула, не ответила ничего, помня о том, что язык мой – враг мой, и посмотрела в окно. Мы проезжали какую-то небольшую станцию, где ярко сияли фонари. Вечерняя темнота быстро все поглощала, когда мы поехали дальше. Через час поезд снова затормозил у старинного красивого здания небольшого вокзала. Казалось, оно выросло здесь или было перенесено из какого-то старинного фильма – бело-бирюзовые кирпичи складывались в затейливый узор, полукруглые окна светились каким-то домашним светом, высокие тяжелые двери выпускали пассажиров на перрон.

На этой станции на вторую нижнюю полку приземлилась женщина неопределенного возраста – ей можно было дать и шестьдесят, и восемьдесят – откуда посмотреть. Она быстренько разобрала сумку, переобулась, достала пижаму и дала этим понять, что собирается сразу спать. Разговаривать она явно ни с кем не собиралась. Но это и к лучшему.

Я вздохнула, сняла куртку, расшнуровала удобные кеды, обула шлепки. Затем сняла широкие брюки, под которыми у меня были легинсы, и начала расстегивать рубашку. В этот момент я заметила, что старикашка начал чуть ли не в открытую пялиться на меня и совсем уж перестал бурчать. Но каково было его разочарование, которое так отчетливо прочиталось во взгляде, когда под рубашкой оказалась просторная футболка. Эх, не дала старичку простора для фантазии и бурчания про нынешнюю молодежь.

Я ловко взобралась на свою полку, порадовалась тому, что она оказалась застеленной, уложила подушку, чтоб было поудобнее. Потом закинула рюкзак повыше, достав из него лишь документы, телефон и электронную книгу.

Немного почитав, я поставила будильник на восемь утра, а то вдруг просплю – книга совсем мне не заходила для чтения в поезде, и глаза начали слипаться.

Я подумала, что Малышев, может, сейчас сидит в вагоне-ресторане или в соседнем вагоне, также встретил кого-то, с кем можно было зацепиться языками, поэтому сильно не переживала. Успею еще его найти, он явно где-то в этом поезде.

Глава 5

Незаметно для себя я задремала и проснулась только с первыми лучами солнца, которое пробивалось сквозь серую пелену, затянувшую в это утро небо, – маленький кусочек всего этого я смогла увидеть со своей верхней полки через окно. А когда я посмотрела налево, то заметила, что к нам прибавился еще один сосед – сейчас он, скукожившись под простыней, крепко спал на соседней верхней полке, отвернувшись к стене и слегка посапывая во сне.

Я достала электронную книгу, спать мне совсем не хотелось. На удивление, я выспалась, чувствовала себя бодро. Когда посмотрела на время, то поняла, что через несколько минут у поезда будет получасовая стоянка в городе, от которого дорога резко свернет и пойдет потом перпендикулярно морю. И уж совсем скоро наш путь будет пролегать практически по самому побережью. Ух, красота!

Мое настроение поднялось, а потом резко опустилось, словно крепкая ладонь на надоедливого комара. Дмитрия-то я так и не нашла! За кем следить буду и кого охранять? Еду, словно сама решила отдохнуть на курорте и сбежать из серого Тарасова в солнечно-желтый Сорочинск.

– Тьфу ты! – вслух и, видимо, слишком громко, выразила я свое негодование, потому что спящий сосед дернулся и стукнулся рукой о полку.

В этот момент поезд стал притормаживать, а я решила, пока все еще спят, аккуратно слезть со своей верхотуры и выйти постоять на улице, иначе мои руки и ноги откажутся действовать.

Поезд остановился, я накинула куртку и уже через минуту вдыхала влажный воздух, который остро пах дождем, молодой травой и почему-то мимозой.

Полчаса пролетели незаметно. Я уже успела размяться, сделать короткую зарядку, пробежаться вдоль поезда. Некоторые сонные пассажиры тоже вылезли из теплых постелей и теперь лениво наблюдали за моими действиями: кто-то курил, кто-то разговаривал, кто-то пил кофе.

О, точно! Кофе! Я знаю, после чего мой мозг придет в рабочее состояние и его начнут посещать дельные мысли. Я поднялась назад и, увидев проводницу, спросила ее о напитке.

– Кофе есть, но только в пакетиках.

– А в вагоне-ресторане?

– Там есть кое-что получше. Делайте заказ, вам все принесут.

– Каким образом заказать?

– На столике есть кьюар-код, отсканируйте его, и попадете в наше приложение, а дальше, я думаю, и сами все поймете, что нужно сделать.

– Отлично. – Я, чуть успокоившись, направилась к своему месту – утро вечера мудренее, и сейчас по-любому умная и нужная мысль придет мне в голову.

Издалека я увидела, что моя соседка снизу уже не спит, а что-то выкладывает на столик.

– Можно я присяду, – обратилась я к ней, так как сидеть рядом с пахнущим стариком мне с утра не хотелось.

– Да, присаживайтесь. Места всем хватит.

Я развернулась, встала уже на носочки, чтобы достать свой рюкзак, а из него – шоколадку, да так и плюхнулась на сиденье – рядом с бодрым старичком сидел не кто иной, как Дмитрий, которого я уже и не знала где искать. И как ни в чем не бывало прихлебывал чай. Один в один как на фото.

– Митя, – он протянул мне руку, а я машинально ее пожала в ответ.

– Евгения.

– А я – Аделаида Марковна, – сказала дама неопределенного возраста.

– Вот и познакомились. Приятного аппетита.

– Приятного, – хором, как пионеры, сказали все и потянулись к своим бокалам.

После завтрака пассажиры начали покидать поезд достаточно крупными группками – быстро на каждой станции выходило по четверо, по шестеро человек. Каждый добрался до своего места назначения. В вагоне стало посвободнее. Я пересела на освободившееся боковое место и стала любоваться видами, открывающимися этим утром. Мой подопечный был рядом, поэтому можно расслабиться и просто смотреть в окно. Поезд как раз стучал колесами, навевая незатейливую песенку на довольно простой мотив – что-то неуловимо знакомое и родное слышалось мне в ней.

Промелькнула горная быстрая речушка, которая брала начало где-то высоко-высоко, в самых ледниках, а потом шустро несла свои мутно-бирюзовые воды к морю. Показались скалистые уступы. Они были достаточно интересные, какие-то слоистые и почему-то лежащие на боку. Словно давным-давно великаны играли в куличики и сломали несколько, а они так и остались, застыв со временем и превратившись в молчаливых стражей дорог.

Чем ближе мы подъезжали к морю, тем светлее становилось вокруг. Казалось, что кто-то, сидя высоко на небе, раздвигал руками серую пелену туч и грязных облаков, растаскивал их по углам, навешивая на острие дальних гор для просушки, а потом потихоньку начал выкатывать на небосклон и теплое солнце. Оно было еще робким и не особо хотело выкатываться, показывалось из-за облаков то одним, то другим боком.

Зато в редколесье, мелькавшем теперь за окном, я заметила первую яркую зелень – то ли листья необычной формы, а то ли лианы. А потом то тут, то там стали появляться странные желтые кучки. И лишь когда поезд чуть притормозил на повороте, я поняла, что вижу первые цветы, и чуть не задохнулась от восторга. Дикие цветы в начале марта! Это же просто чудо какое-то!

Хотя цветов в моей жизни всегда было предостаточно – дарили и дарят друзья и родные, и благодарные клиенты присылают помпезные корзины, и поклонники, которыми я умудряюсь обзаводиться, порой сама того не желая, но вот почему-то от простых цветов, растущих на свободе, мое сердце замирает больше, нежели от тех, что составлены флористами.

Что-то затуманилось вдали, и вдруг во всей своей красе на нас стало надвигаться море – большое, светлое, нежно-бирюзового оттенка, плавно переходящее в небо.

Я притихла и боялась выдохнуть. Хотя, казалось бы, что тут такого – море и море, много воды и не видно берега. Но вот почему-то каждый раз при виде него меня охватывал вот такой замирательный восторг. И не важно, какое это было море – Черное, Белое или вообще Карибское.

– Вы не против, если я присяду рядом? – Чей-то голос вывел меня из раздумий и созерцаний.

– А? Что? – пыталась очухаться я, как от сна.

Рядом со мной стоял Митя.

– Ну так можно? У вас такой вид красивый открывается, а там, – он кивнул на свое место, – лишь скалы да скалы.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – я даже улыбнулась – то ли море на меня так опьяняюще действовало, то ли мой новый знакомый обладал особой харизмой.

Оставшуюся часть пути мы проговорили ни о чем, обмениваясь мнениями по разным поводам, и при выходе на нашей станции были практически хорошими приятелями. Я не могла нарадоваться тому, как удачно складываются мои дела.

Сорочинск встретил нас ясным небом с редкими облаками, солнечным теплом и огромными пальмами, росшими рядом с вокзалом удивительной красоты. Казалось, что это не общественное место для сбора пассажиров, а как минимум музей или кусочек старинного императорского дворца.

– Евгения, а вы в какую сторону направляетесь?

– В отель сразу, тут недалеко. Нужно немного разобрать вещи, прийти в себя и поваляться на широкой кровати – после узкого и тесного пространства на верхней полке мне это просто жизненно необходимо.

– О, прекрасно понимаю вас, сам такой. Отдохну, а потом можно и город посмотреть. Или поужинать вместе. Вы не против?

Я мысленно усмехнулась. Ну надо же, как быстро развиваются события. Мне практически и делать-то ничего не приходится, все само собой направляется в нужное русло.

– Отчего бы и нет? После прогулки по городу и набережной есть захочется однозначно.

– И лучше это сделать в приятной знакомой компании.

«О, да Митя, оказывается, мастер пикапа. Хм, смешной», – подумала я, но решила все-таки косить под наивную барышню, которая рада такому знакомству и приятному, необременительному времяпровождению. Поэтому я улыбнулась, кивнула ему и сказала, что он прав, мол, да, приятная компания в таких делах играет большую роль.

Насколько я помнила, наш отель располагался буквально в пятистах метрах от железнодорожного вокзала, нужно было лишь пройти прямо, а затем свернуть на соседнюю улицу.

Мы шли и разговаривали, как мой спутник вдруг переполошился:

– Ой, Евгения, совсем я вас заговорил. Может, такси нужно вызвать? Мой-то отель совсем рядом. А ваш?

– Я забронировала номер в «Авеню Плаза», уж настолько очаровательными показались мне их номера – все мягкое, пушистое и такое уютное, – играла я роль наивной чукотской девушки, которая выбралась на несколько денечков к морю отдохнуть. А теперь радуется всему, что вокруг нее – обстановке, погоде, природе.

– Серьезно? В «Авеню Плазе»? – Митя даже остановился.

– А что не так? Вы что-то знаете про этот отель? Я вот ни одного негативного отзыва не прочитала. А вы? – играла я испуг и одновременно легкое недоверие.

– Да нет, все нормально. Просто я тоже направляюсь туда.

– Вот это совпадение, – я сделала вид, что безумно удивлена.

При заселении нас ждало еще одно «удивление» – наши номера оказались на одном этаже, правда в разных концах коридора. Мой номер был ближе к лестнице, а номер Мити – к лифту.

Девушка на ресепшене объяснила, что пройти мы можем здесь пешком до второго этажа, а потом сесть в лифт и подняться до своего этажа. А можем выйти на улицу, обогнуть здание и там зайти в красивый стеклянный лифт, который доставит нас на третий этаж, который и был нам нужен. Хм, интересно у них тут все устроено.

Мы с новым знакомым переглянулись.

– Пешком?

– Пешком.

В коридоре мы попрощались. Я, зайдя в номер, включила свет, заглянула в ванную комнату, сняла рюкзак и включила душ. Быстро вылезла изо всей одежды и встала под бодрящие струи. Ух, хорошо-то как! В голове крутилось множество разных мыслей, которые вызывали у меня улыбку и улучшали настроение.

Кстати, сейчас двенадцать часов. Насколько я помню, в эсэмэске, которую мне присылал Львов, было указано, что встреча будет в три часа. Значит, у меня сейчас есть несколько часов, чтобы привести себя в порядок и отправиться знакомиться с городом. Ну не зря же я сюда попала. Полежать на мягкой кровати я и дома смогу, это уж точно не проблема для меня – найти удобное ложе. Тем более что Митя сказал о своих планах на ближайшее время – он тоже хотел отдохнуть.

А как известно, мужчины куда более ленивые существа, чем женщины. Их-то точно на экскурсию не затащишь в здравом уме и твердой памяти. Или, наоборот, память должна быть не твердая, а трезвая? Ну как бы там ни было, на прогулку Митя сейчас точно не отправится. А я как раз найду местное кафе или ресторанчик и отведаю что-то из морских гадов: местных мидий в каком-нибудь пряном соусе или устриц с лимонным соком, а может, гигантского краба или омара?

Ох, от таких мыслей и планов у меня слюнки потекли. Я облизнулась и включила душ еще сильнее – дорожная пыль и грязь смыта, а теперь нужно взбодриться, и контрастный душ для этого – самая подходящая штука.

Узнав, что в отеле есть и бассейн с сауной, я немного расстроилась, что не взяла купальник. Но потом решила, что это как раз прекрасный повод для шопинга. А недалеко от нашего отеля располагается торговый центр с громким названием «Сорочинск-молл». Туда-то я и направила свои стопы.

Торговый центр выглядел довольно презентабельно, если не сказать помпезно. Но людей было не очень много, чувствовалось, что еще не сезон.

Я уже встала на эскалатор, поднялась на уровень второго этажа, как, взглянув машинально вниз, увидела за огромной стеклянной стеной, где были выставлены различные модели телефонов, парня, который наводил на них что-то типа пульта, дотрагивался и преспокойно уже убрал в карман парочку телефонов и двинулся к выходу.

Средь бела дня творилось нечто невообразимое. Я чуть ли не собралась уже прыгать через ступеньки на эскалаторе, но впереди меня были люди, которые никуда не торопились. Но аккурат в тот момент, когда я добралась до нужного этажа, воришка прошмыгнул мимо меня.

Я, недолго думая, цапнула его за капюшон черного худи и притянула к себе. Он дернулся, не понимая, что происходит, обернулся и сказал:

– Отпусти.

– Нет, я все видела.

– Что именно?

– Тебя в магазине.

– И что? По магазинам теперь ходить, что ли, нельзя? Ты вообще кто такая?

– Я-то? Бдительная прохожая.

– Прохожая? Вот и прохаживайся дальше, нечего меня лапать, – пацан дернулся изо всех сил и вырвался.

Я наклонилась вперед и еле удержалась на ногах.

Потом пришла в себя и погналась за ним, чуть ли не сшибая на своем пути тех, кто пришел просто сделать покупки или зашел поглазеть на интересные товары. Пацан врезался в достаточно пышную барышню в коротком красном платье, которая тут же заверещала и плюхнулась с размаху на стоящую рядом скамейку. Пацан обогнул их, а я решила перепрыгнуть.

Рядом с двумя удобными низкими скамейками, на которых хорошо отдыхать мужьям, пока их жены шествуют от одного магазина к другому, находилась выставка картин местной художницы, как гласила надпись на баннере.

Она не только показывала их, но и тут же продавала, а по выходным еще и писала портреты на скорую руку, рисовала шаржи и карикатуры. В тот момент, когда я совершала свой прыжок, художница с противоположной стороны решила переставить мольберт, или как там называется эта подставка, поближе, и я со всего размаха врезалась в нее. Из глаз полетели искры, совсем как в детских мультиках, где с героем постоянно случаются какие-то злоключения. Мне было не больно, но очень обидно.

Художница вообще не поняла, что происходит, а я кое-как поднялась и завертела головой. Где же беглец? В этот момент прозрачный лифт по соседству пришел в движение. Там-то мной и был замечен этот странный тип.

Тогда я не придумала ничего лучше, как прыгнуть вновь на эскалатор, а там на месте уже сообразить. Самодвижущаяся лестница, как назло, замедлилась. Или мне это просто показалось? В тот момент, когда я очутилась на четвертом этаже, заметила, что двери лифта открыты, в них пытается пройти девушка с коляской, а пацан хочет выйти, но пока безуспешно. И тут, на мое счастье, рядом оказался охранник в черной форме, с дубинкой или своеобразной охранной палкой за поясом. Я подошла к нему, вкратце объяснила ситуацию и показала на пацана.

Мы тихими, но быстрыми шагами дошли до лифта и встретились с ним ровно в тот момент, когда девушка и воришка поменялись местами. Он стоял спиной к нам, поэтому наше появление стало для него совсем уж большой неожиданностью.

Я с чувством выполненного долга сдала его на руки охране и пошла по своим делам. Дальше пусть разбираются как хотят – это уж не моя забота.

Отдышавшись, я осмотрелась и поняла, что идти мне, в принципе, уже не сильно далеко – я практически добралась до места. Прямо передо мной пестрил разнообразием купальников и купальных принадлежностей магазинчик «Морской рай».

Недолго думая, я приобрела первый приглянувшийся мне купальник, выдохнула и с чувством выполненного долга и собственного профессионального достоинства двинулась на прогулку.

День тянулся, как соленая карамель в шоколадном батончике. Я удивлялась, что прошла всего-то пара часов, а я уже успела посмотреть местечко, где снимался один из самых любимых советских фильмов – с запоминающимися песнями, приключениями, погонями и искрометным юмором. Неподалеку от морского вокзала я нашла и памятник героям этого фильма. Эх, был бы со мной мой телефон, я бы столько кадров сейчас классных сделала. Чего стоит одна цирковая афиша, выполненная в стиле какого-то футуризма – резко, броско, ярко.

Оказывается, что сегодня сюда приезжает цирк шапито. Ого! Неужели такие еще существуют? Думала, что они остались где-то далеко-далеко, еще в моем детстве. И что сейчас лишь есть обычные цирки, да и то не во всех городах. Ну надо же.

Я подошла поближе, почитала список номеров и имена участников, которые мне ни о чем не говорили, еще раз полюбовалась на необычную афишу и двинулась дальше. Впереди меня ждало море и неизведанный Сорочинск.

Вдруг мое внимание привлекло вдалеке что-то ярко-розовое. Птицы какие? Розовые фламинго? Да нет, быть такого не может.

Я ускорила шаг, мне не терпелось узнать, что же это такое. А когда подошла, то увидела абсолютно голое дерево, без единого листочка, сплошь покрытое огромными нежно пахнущими цветами.

Я дотянулась до самого нижнего и осторожно прикоснулась пальцем – цветок был тверд, словно вылеплен из тончайшего пласта воска, а сам мог бы с трудом уместиться у меня на двух ладонях, сложенных чашечкой. В голове крутилось название, но вспомнить я его никак не могла. Повертела головой и увидела на ближайшей скамейке мужчину слегка потрепанной, бомжеватой даже наружности, но с налетом благообразности.

– Добрый день, а подскажите, пожалуйста, что это за цветы.

– Добрый, если не шутишь, красавица, – мужчина прищурил глаза и приложил ладонь козырьком ко лбу, закрываясь от солнечных лучей, – я как-то однажды тоже вспоминал это название. Теперь даже если и захочу – не забуду.

– Интересно. Что ж с вами такого произошло, – включилась я с любопытством в беседу.

– Я как-то шел однажды домой в приподнятом настроении, вот таком же, как и сейчас, – и мужчина, протянув руку куда-то за скамейку, продемонстрировал спонсора этого настроения – бутылочку темного пива. – Так вот, шел я и вспоминал, что надо жену-то свою сначала порадовать, прежде чем она начнет нотации читать. Авось от радости и вообще позабудет про них.

– А как радовать-то собрались? Цветы купили?

– Зачем покупать, когда я ее просто могу вот сюда привести. Но она же просто так не пойдет, надо хотя бы сказать, что показать-то хочу. Всю дорогу я помнил название этих цветов, а как к дому подошел, так и забыл. Хожу, значит, круги перед подъездом нарезаю и бурчу про себя: «Хочу ли я? Могу ли я? Говно ли я?» Потом как вспомню: «А-а-а, магнолия! Магнолия!» Аж протрезвел.

Я рассмеялась. Да уж, порадовал таким ассоциативным рядом. А магнолия и вправду красива. От такой нежности сразу позабудешь про все бурчание и желание высказывать что-либо.

Я постояла еще немного, потом попрощалась со словоохотливым аборигеном. Он приподнял шляпу, помахал мне и снова прикрыл глаза, оставаясь нежиться на солнце, как мартовский кот.

Я посмотрела на телефон – время приближалось к трем. Пора бы двигаться в сторону «Мидийного места» – ресторанчика, где была назначена встреча Мити и продавца мусанга. Интересно, а как он его передавать-то будет? В переноске или коробке какой? Хоть одним глазком бы взглянуть на этого зверька.

До «Мидийного места» я дошла достаточно быстро. Предварительно прошлась вдоль огромных окон-витрин, где были изображены тонкими белыми линиями все обитатели морских глубин и широт во всей своей красе, потом открыла дверь и тихо вошла. Быстро окинула взглядом все вокруг – Мити еще не было.

Я села за самый дальний столик, практически в самом углу – отсюда мне открывался вид на весь ресторан, а я была не совсем на виду. Вскорости подошел официант, протянул меню в красивой обложке с тиснением. Для отвода глаз я сделала скромный заказ. Когда он хотел забрать у меня меню, я попросила оставить, мол, подумаю еще над заказом, пока не могу определиться с тем, чего мне хочется сейчас больше всего.

Услужливый юноша начал что-то было мне предлагать на свой вкус, рассказывать, что заказывают чаще и что является излюбленным блюдом многих гостей, но я его остановила. Помощники в этом деле мне не только не нужны, но и сейчас оказались бы совсем некстати. А вот папочка с меню может послужить хорошим укрытием для отвода глаз.

Настенные часы глухо, словно корабельный колокол, пробили три раза. Никто из новых посетителей так и не соизволил появиться.

Полчаса я просидела, смакуя крошечную порцию мидий в изысканном нежном соусе. Потом, поняв, что сегодня никто, по непонятным мне причинам, так и не придет, я попросила воды с лимоном и счет. Странно, очень странно. Неужели я перепутала место встречи? Да нет, другого ресторанчика с подобным названием не существует. Все это очень и очень странно.

Что ж, надо подумать, где же я тогда могу отыскать Митю. Надо было в поезде или на месте в отеле хотя бы телефонами обменяться. Вот я клуша, растаяла от внимания, что ли? Или это на меня так морской воздух влияет?

Глава 6

Я вышла из ресторанчика и пошла куда глаза глядят. А глядели они в сторону центральной набережной, где сейчас стали прибавляться гуляющие. От нечего делать и от сумбура мыслей в голове я заходила во все крохотные магазинчики, которые мне сейчас встречались. Спонтанные покупки милых безделушек меня успокаивали всегда. Понятное дело, что среди них сейчас я не отыщу оружия или интересных средств защиты, но все же.

Я купила для Милы магнитик в виде свернутого блина, из которого высыпалась красная икра, и небольшую картинку на спиле дерева, где был изображен вид с моря на Сорочинск – она любит такие штучки. Потом набрела на лавку с разными специями и сразу растерялась – я же в них ничего не понимаю. Но ловкий продавец – юноша восточного типа неопределенного возраста, когда узнал, что я хочу сделать приятное тетушке-кулинару, быстренько навертел мне всяких бумажных кулечков, мешочков, в которые играючи насыпал разноцветные горки специй, что-то проговаривая, наверное на заморском или волшебном, языке себе под нос:

– Орегано, кориандр, куркума, базилик, тмин, паприка, зира, уцхо-сунели…

Я прислушалась, и мое ухо уловило даже знакомые слова – барбарис, кинза, имбирь. Угу, значит, этот продавец, так смахивающий на Аладдина из советского фильма, который я безумно любила в детстве, просто называет те специи, которые он мне накладывает.

Я улыбнулась и, поддавшись внезапному порыву, сказала ему:

– Надо же, сколько приправ бывает! Я-то подумала, что вы какое-то заклинание читаете или колдуете, а это все названия. Интересно.

Юноша поднял на меня свои огромные бездонные черные глаза, которые сейчас были похожи на переспелые черешни, и сказал:

– Я колдовать не умею, лишь только гадаю. И то не всем. Но тебе сейчас скажу про будущее. – Он ненадолго замолчал и продолжил, словно читая в воздухе невидимые строки: – То, что ты будешь в скором времени искать, найдется, но потеря тебе не принадлежит; тот, кто рядом с тобой, – подкидыш; радость твоя будет на море-океане, на острове Буяне.

Я улыбнулась:

– Сказки все это, в гадание я не верю, но спасибо и на том, что гибель мою не предсказал, а только лишь радость.

Парень вдруг стал серьезным и, протягивая мне сверток, в который были упакованы уже все специи, произнес:

– Я не люблю приносить черные вести, но раз ты сама об этом заговорила, то знай: от гибели тебя и тех, кто рядом, будет отделять волосок. И от тебя зависит – порвется ли он или станет спасительным канатом.

– У меня вся жизнь такая, – отчего-то разоткровенничалась я.

– Будь осторожнее. В этот раз все может обернуться по-другому. То, что сейчас хочешь найти, ищешь не только ты.

– Да, я знаю. Мне сейчас человек один нужен. Его не могу найти.

– Не только он. Вокруг тебя и него вьются обезьяны. Будь осторожнее, не верь ласковым речам и хитрым улыбкам.

– Я, если честно, не верю в гадания, как уже сказала, но все равно спасибо. – Я протянула деньги и сказала: – Сдачи не надо.

– Просто будь осторожнее, помни про волосок.

Я взяла протянутый сверток и в легком недоумении покинула эту лавку специй. Не сказать, чтобы сильно меня удивили слова гадания, но что-то в них было. Самое главное, что потеря найдется.

Значит, Митя где-то рядом. Мне он не принадлежит – это точно. Хоть я и изобразила заинтересованную девушку, которая не прочь провести время в приятной компании, но что-то большее точно не входит в мои планы.

Слова про подкидыша меня немного смутили. Может, вместе с мусангом еще какое животное окажется? Да и про остров Буян что-то уж загнул продавец специй. Такое только в сказках, из которых я давненько выросла. Про обезьян, которые вертятся вокруг меня, фраза интересная. Вот уж совпадение. Только получается, что это не обезьяна, а я вокруг нее верчусь, а точнее, сейчас пытаюсь найти этого человека. Ладно, что об этом думать – в гадания я не верю, и точка. А опасности всегда были, есть и будут в моей телохранительско-детективной жизни. Я всегда нахожу себе приключения на пятую точку, и надо сказать, что такая жизнь меня вполне устраивает. Если бы не было этого драйва и адреналина, вряд ли бы я чувствовала себя поистине счастливым человеком.

Вечер на морское побережье пришел быстро, окутал все прохладой, зажег огромные фонари, которые были похожи на спустившуюся с неба луну. Легкий ветерок доносил плеск волн и их особый запах – так пахнет свобода и приключения.

Я подошла к небольшому выступу, который был похож на своеобразный балкончик, облокотилась на перила и стала вглядываться в даль. И вдруг на самом берегу, на серой гальке, я заметила фигуру, которая мне напомнила Митю. А может, это он и есть?

Я спустилась по белоснежным ступеням, которые вели на первый уровень набережной, коснулась ладонью огромной пальмовой ветви, подобрала попавшуюся мне на пути небольшую ракушку молочного цвета и подошла к очередным перилам – они-то и отделяли меня от моря.

Присмотревшись, я поняла, что да, я была права – передо мной Митя. Сейчас он брал камни с берега и пускал блинчики, они не всегда получались, так как ветер поднимал волны. Волны то откатывались, то с легкой небрежностью прыгали на берег, словно играя с человеком и легонько его подразнивая.

Я осмотрелась и увидела пять ступеней за перилами, по которым можно было спуститься к морю. Рядом были огромные бетонные плиты, смахивающие на недоделанный пирс и уходящие на несколько метров в море, – волнорезы?

Я остановилась на мгновенье, закрыла глаза, вдохнула полной грудью и подошла к Мите. Он даже не оглянулся, хотя шуршание шагов по гальке было достаточно отчетливым.

– Так вот вы где. Детство вспоминаете?

– А? Что? – обернулся Митя и слегка заулыбался: – А, это вы, Евгения? Присаживайтесь рядом.

– Да нет, я постою, так лучше видно море.

– Согласитесь, в это время года оно прекрасно. Особенно сейчас, в первые минуты после заката, – Митя замолчал, поднялся и, не глядя на меня, куда-то в сторону проговорил: – На небе только и разговоров, что о море и закате. Там говорят о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром. Как он тает в волнах. И еле видимый свет от свечи горит где-то в глубине.

– «Достучаться до небес». Один из моих любимых фильмов.

– Удивительно. И мой тоже. Я его пересматривал десятки раз.

– И я столько же. Интересно, как вы почувствовали тот момент, когда эта цитата подошла как нельзя кстати.

– Сама собой вспомнилась. Только, к счастью, нам жить осталось подольше, чем героям фильма, хотя… кто знает.

– Что? – я насторожилась.

– Да нет, ничего. Это я к тому, что никто не знает, какой срок ему отпущен на земле. Так, давайте не будем о грустном, пойдем-ка лучше вкусно поужинаем, как и планировали.

– Пойдемте, я совсем не против.

Пройдя по первому уровню набережной совсем немного, мы увидели интересную надпись: «Только сытым покоряются моря», и, решив, что это точно знак, зашли в симпатичное прибрежное кафе, которое было оформлено, как и полагалось по его месторасположению, в бело-голубых тонах. Официанты там выглядели словно моряки из старинного фильма – в белых рубашках, с полосатыми квадратными воротниками за плечами и в бескозырках с длинными лентами.

Мы молча ели. Блюда в этом кафе подавали не только красиво оформленными, но и достаточно вкусными. Сейчас передо мной стояла паста с морепродуктами, а рядом – крохотный порционный салатник с чем-то непонятным, но посыпанным сверху микрозеленью. Официант принес пузатый глиняный чайник, расписанный спиральными полосами, и спросил про десерт. Мой спутник покачал головой, пережевывая салат. Я попросила принести чуть позже кусочек торта с яблоком и соленой карамелью.

Молчание затягивалось. Я сделала глоток чая, который, на удивление, оказался очень вкусным, хоть и довольно необычным, и расслабилась.

Недалеко от нас висел широкий экран, на котором демонстрировались прекрасные виды курортного города. Если он прекрасен сейчас, то летом и подавно. Но очутиться через пару-тройку месяцев я бы здесь не хотела – толпы туристов, пищащих детей, наглых мамаш и слишком улыбчивых громких торговцев на каждом шагу. Нет, такой отдых – это совсем не отдых, а вот сейчас, в марте, – самое время. Жаль, что я задержусь тут только на пару дней по работе. Было бы прекрасно остаться на недельку, отключиться ото всех забот, просто сидеть на берегу моря и наблюдать, как его огромный влажный язык облизывает круглобокую гальку у твоих ног. Мечты.

Я потянулась, как кошка, и отвернулась к окну, предварительно окинув взглядом зал: его покидала последняя компания, оставались лишь только я и мой спутник. Бариста за стойкой взял пульт, экран погас, а потом снова вспыхнул, показав студию, из которой велся выпуск местных новостей. Звук сделали чуть громче, а я прислушалась.

– О том, что произошло сегодня в одном из прибрежных кафе Сорочинска, расскажет наш корреспондент Дарина Михальчук. Дарина, вам слово.

На экране появилась миловидная барышня, стоящая на центральной набережной, по которой я сегодня прогуливалась. За ее спиной виднелось несколько кафе, ресторанчик «Мидийное местечко» и сувенирные киоски.

– Сорочинские полицейские уже разбираются в необычной для нашего города истории с загадочным и пока еще открытым финалом. Все произошло сегодня в полдень вот в этом самом ресторане во время купли-продажи декоративного животного, о чьем происхождении и породе умалчивают участники произошедшего, которое в итоге сбежало.

Мой собеседник заметно напрягся, как-то скукожился и полубоком развернулся к экрану, словно боясь пропустить хоть одно слово. Я тоже.

– Пффф, – выдохнула я тяжело и лихорадочно стала соображать, как же мне быть и что делать?

Получается, в тот момент, когда я отправилась на прогулку, уверенная в том, что мой подопечный находится в своем номере, разбирает вещи или лег отдохнуть, он находился в совершенно ином месте. И как я это прошляпила?

В эсэмэс, которое мне переслал Львов, четко было написано: встреча в тринадцать ноль-ноль. Когда я это прокрутила в голове, то мне захотелось пнуть саму себя побольнее. Тринадцать! Не три, как думала я. Вот почему я пришла к шапочному разбору и зря просидела там целый час, а потом, решив, что встреча не состоится, вернулась в отель, где в ресторане и встретила того, кого мне было поручено охранять.

«Женя! – сказала я самой себе, – провалить задание в самом его начале, это же как надо было так умудриться? Акела промахнулся. Что дальше? Твоего опекаемого прибьют прямо на твоих глазах? Эту ситуацию нужно срочно исправлять. Вот только как?»

Ничего лучше, как дослушать до конца выпуск новостей, а уже потом решать, куда бежать и что делать, я не придумала.

Специальный корреспондент по имени Дарина продолжала рассказывать новость, взбудоражившую всех, попутно открывая дверь в уютный ресторанчик, где я сегодня успела попробовать довольно сносные мидии, пока была в ожидании встречи.

– В конце концов, по словам официантов, питомец непонятной породы был пойман, но потом он таинственно исчез во второй раз. Покупатель, который сегодня таким мистическим образом лишился и денег, и покупки, обвинил заводчика в мошенничестве и заявил, что у него есть неоспоримые доказательства его вины и свидетели. Я встретилась по горячим следам с участниками этой истории и узнала, что же произошло.

На экране возник паренек, который сейчас сидел рядом со мной. Он, явно нервничая, рассказывал свою версию случившегося. Только выглядел он более простовато, да и речь была как у деревенского парня. Это у меня в голове не укладывалось и никак не стыковалось с тем образом Мити, которого я узнала сегодня утром.

– Животного, которого купить-то хотел, я присмотрел. Списались с продавцом. Ну, не думал, что он меня вот так облапошит. Я, конечно, знал, что нечестные люди встречаются. Но чтоб прям вот так средь бела дня!

– А какого именно животного решили приобрести? – задала вопрос корреспондент.

– Это секрет, сказать не могу. У меня дома несколько питомцев живут: обезьянка, белка-летяга и так по мелочи. А этот новый – сюрприз для девушки, она давно его хотела. А сейчас скажу, она из новостей-то и узнает.

– Сильно сомневаюсь, что данная новость пройдет дальше нашего местного канала.

– Ну, лучше перестраховаться. Секреты я не приучен выдавать. А тем более что так нечестно поступил продавец. Он, вообще-то, мне и видео прислал, показал животного моего, правда, я его удалил нечаянно, – словно предвидя вопрос корреспондента, сказал мой подопечный. – Я сразу купил билеты на ближайший поезд и отправился сюда, к морю. Вообще, думал, что сегодня в ночь уже домой поеду, а завтра вторую половинку свою порадую – у нас дата памятная.

Девушка-корреспондент решила взять снова нить повествования в свои руки и бойко затараторила:

– Участники сделки встретились вот в этом самом ресторане, который привлекает не только туристов и гостей нашего города, но и местных жителей, что большая редкость для заведений подобного плана. Наш герой выпуска забрал коробку со зверьком, перекинулся парой слов с продавцом. Он, видимо, рассказывал, как ухаживать за животным, верно? – она обратилась к Мите.

– Ага, и тут же решил его покормить. А чего он голодным-то сидеть будет? Приоткрыл коробку, засунул вкусняшку, а он, хопа, высунул голову и выскочил. Да как дал деру! Теперь ищи-свищи.

– После этого происшествия, перед встречей с Дмитрием, я созванивалась со смотрителями нашего зоопарка, кто занимается разными обезьянами, попугаями и похожими существами, для консультации. Они сказали, что ни в коем случае нельзя было открывать, животное запросто могло выскочить и скакать здесь несколько дней. Практически весь персонал ресторана гонялся сегодня за неуловимым животным несколько часов.

– Я уже выдохся. Потом подумал, что животинка могла через открытую дверь на улицу выскользнуть, решил сам ее там поискать. Но все напрасно. Ушел в отель.

– А вы знали, что после того, как вы ушли, буквально через полчаса зверюшку загнали в угол, появился его прежний хозяин?

Потом девушка обратилась к зрителям, прокомментировав свои же слова:

– Правда, продавец пожелал остаться неизвестным и ни в какую не согласился ответить на мои вопросы для выпуска новостей.

Митя, который сидел сейчас напротив меня, сжал кулаки и одной рукой хлопнул себя по колену, на лице заходили желваки. Митя, который был на экране, подскочил и прямо в лицо корреспондента прокричал:

– Что???

– Тише, тише, присядьте. Продавец, с которым вы встречались сегодня, пришел гораздо позже и сказал, что ему позвонили, сказав, что вы уехали, и попросили это животное забрать.

– Это, получается, что, как только я закрыл дверь ресторана, так оно и нашлось? Ловко, однако!

– Практически так. Помощник повара, который участвовал в поимке животного, рассказал, что продавец его поймал полотенцем.

На экране в этот момент появился паренек лет пятнадцати от силы, в интересной форме, на груди у него было вышито блюдо с мидиями, а на голове красовался то ли колпак, то ли берет в виде устричной раковины. Хм, интересное, однако, заведение.

– Животное странное такое, я еще не встречал у нас таких. В этом полотенце вся барахталась, и мужик – ну хозяин ейный, не новый, а старый, – пояснил корреспонденту официант, – он сказал, что переноска ему не нужна. Мы уже предлагали принести от кота, я рядом живу, дома есть. А он ее засунул просто под куртку, чтобы успокоилось, что ли, и забрал себе. Ну, собственно, и все.

– Дмитрий, как вы отреагировали на то, что произошло? – задала довольно провокационный вопрос корреспондент.

– Как? Как? Башку ему оторвать за такие дела, и все! – кипятился экранный Митя. – Я ему звоню, звоню, он трубку не брал сначала. А потом и говорит: «Денег я тебе не отдам. Животное ищи сам. Нет его у меня. Я его тебе передал, а то, что ты упустил, – не моя вина». Говорит, что он якобы его поймал, но оно тут же и у него убежало – вот это его ответ.

– А давайте прямо сейчас еще раз позвоним вашему продавцу и уточним?

– Давайте! Звоните.

Митя набрал номер и протянул трубку девушке-корреспонденту. Звонок был поставлен на громкую связь, гудки шли долго. И лишь потом послышался ровный, размеренный голос:

– Что трезвонишь? Животное у тебя, деньги у меня, все. Мы в расчете.

– Да сбежало оно, сбежало! А теперь еще и ты за ним приходил? Вертай взад!

– Животного у меня нет.

Тут экранный Митя просто взорвался:

– Чё брешешь-то? Вон сотрудники ресторана тебе позвонили, и ты забрал ее, а им сказал, что я уехал. Чё за брехня?

Послышались короткие гудки. Повторный набор номера ничего не дал. Кадр мигнул, переключился, и ведущая оказалась на экране одна.

– Мы посоветовали после этого разговора Дмитрию написать в полицию сразу два заявления – о потере животного и о мошенничестве со стороны продавца. Он сказал, что подумает. Выяснять, кто кого обманул в этой ситуации и где все-таки сейчас находится животное, стоит предоставить опытным людям в форме. А наш герой, наверное, уже сделал для себя выводы и в будущем будет радовать свою девушку и пополнять домашний зоопарк вместо непонятного экзотического животного более предсказуемым, например черепахой или рыбками. Будем следить за развитием событий, оставайтесь на связи и смотрите «Сорочинск-ТВ», а с вами была Дарина Михальчук.

Митя подскочил и начал ходить от столика к окну и назад. Потом сел в напряжении.

Одновременно и у него, и у меня зазвонили телефоны. Как некстати. Хорошо бы было сейчас услышать, с кем он будет беседовать. Но, взглянув на номер, я поняла, что разговора мне не избежать.

Это был Львов. Я нажала зеленую кнопку, поднесла телефон к уху и услышала ровный шепот, от которого мурашки прошли по всему телу:

– Охотникова! И это ты профессионал в своем деле?

Глава 7

Я попыталась сохранить невозмутимость, спокойствие и дружелюбность, отвечая вопросом на вопрос:

– Максим Сергеевич, что произошло?

– Ты меня спрашиваешь об этом? В интернете сейчас самая горячая новость из Сорочинска. Догадываешься, о чем она?

– Небольшое недоразумение, которое можно исправить.

– Это ты и Дмитрий – небольшое недоразумение. Даю три дня, и чтобы мусанг был у меня. Никто, слышишь, никто не должен знать, кого вы ищете. Иначе и тебе, и Дмитрию предстоит компенсировать мне моральный ущерб. Причем не деньгами, а по-настоящему. Морально. И это будет встреча с одним моим питомцем.