Ян Чжисен протянул руку и схватил его за запястье, заставляя сесть обратно на диван. Потом наклонился и несколько секунд вглядывался учителю Чжоу в глаза, после чего продолжил взвешенным тоном:

– В свое время вы относились к этому эксперименту, как к науке. Сейчас я отношусь к нему так же. Когда-то вы говорили, что бихевиористика может изменить весь мир. Я до сих пор глубоко в этом убежден. Мы можем формировать поведение человека, модифицировать его. Конечно, устранять из него какие-то элементы. В точности как говорил Скиннер – идеальными правителями должны стать не политики, а честные и непредвзятые бихевиористы с их четким пониманием контроля и необходимыми инструментами для его осуществления.

– Ты…

– Так вот… – Ян Чжисен поднял в воздух ладонь с растопыренными пальцами и медленно сжал их в кулак. – Будущее не за политиками или военными. Оно в наших руках. В руках ученых-бихевиористов!

– Вот только ты забыл о главной проблеме. Люди могут быть только целью. И никогда средством для ее достижения.

– Ценность научного исследования лежит в его практическом применении. С момента изобретения человечеством науки ее единственной целью было преображение общества!

– Но что дает тебе право решать судьбу других? – Учитель Чжоу с трудом удерживался, чтобы не сорваться на крик. – Возомнил себя богом?

– Кстати, говоря о судьбе, – ответил Ян Чжисен, спокойно улыбнувшись. – Древнегреческий Эдип всю жизнь боролся с ней. В конце концов он убил отца и женился на матери, но от судьбы так и не ушел. Сколько королей и императоров в истории неутомимо искали эликсир бессмертия – и все равно не смогли избежать неминуемой гибели? С древних времен человечество решает вопрос, может ли управлять своей судьбой. А если да, то до какой степени? – Он сделал паузу и внезапно широко раскинул в стороны руки. – Я могу ответить на этот вопрос. Поэтому, в каком-то смысле – да, я бог.

Пораженный, учитель Чжоу с минуту неотрывно смотрел на Ян Чжисена, прежде чем пробормотать:

– Ты будешь проклят грядущими поколениями на сотни, нет, тысячи лет…

– Какая разница? – Ян Чжисен удобно раскинулся на диване. – Теории Эйнштейна привели к созданию самого смертоносного в мире оружия – ядерной бомбы. И все равно он остается величайшим ученым в истории.

– Хватит! – Учитель Чжоу почувствовал, как отчаяние охватило его. Он понял, что не сумеет переубедить Ян Чжисена. – Как твой бывший профессор, как твой наставник, я приказываю – нет, повелеваю тебе! – прекратить эксперимент с трансформацией поведения и уничтожить все материалы по нему.

– Невозможно. Мы потратили на него двадцать лет тяжелого труда, крови и пота. До успеха остался всего шаг. Я не брошу проект.

– Ты что, не понимаешь, что люди из-за него лишились жизни?

– Конечно, я это знаю. – Ян Чжисен встал. – Шен Сянь и этот идиот, ее парень. Но за научные достижения приходится платить. Не говоря уже о том, что их жертва ничуть не превышает той цены, которую плачу я, и тех рисков, на которые иду. – Его лицо искривилось в коварной усмешке. – Наверное, следует открыть вам мой маленький секрет. Человек, который изнасиловал Шен Сянь много лет назад, – это я.

Учитель Чжоу застыл на месте от шока. Спустя мгновение он, придя в себя, залепил бывшему ассистенту увесистую пощечину.

– Как ты мог такое натворить? Почему?

На левой щеке у Ян Чжисена вспыхнули ярко-красные длинные полосы. Он сплюнул кровь и медленно, но четко произнес:

– Если вы помните, на первом этапе нашего эксперимента, когда большинство подопытных отреагировали отнюдь не так эмоционально, как мы рассчитывали, мы с вами оба встревожились. Изначальный план был облить Шен Сянь какой-нибудь дурно пахнущей жидкостью, но я понял, что так нам эффекта не добиться. Поэтому я отпустил Ван Женсяня и изнасиловал ее…

Пылая гневом, учитель Чжоу уже занес руку для нового удара, но Ян Чжисен, толкнув локтем, повалил его на диван.

– Думаете, меня одолевала похоть? Нет! Я сделал это ради эксперимента! Я рисковал оказаться в тюрьме, и все ради того, чтобы у подопытной возникла именно та реакция, которой мы ожидали! – Внезапно он сам плюхнулся на диван и обхватил голову руками. – Считаете, у меня не было реакции? Да я с тех пор не мог заниматься сексом – аж до тридцати пяти лет! И даже когда моя жена смертельно заболела, я продолжал вести эксперимент, днями и ночами просиживая в офисе!

Совершенно неожиданно Ян Чжисен разразился слезами. Несколько секунд спустя они так же внезапно прекратились. Ученый вытер глаза и вроде бы взял себя в руки.

– Поэтому, – продолжил он, – не вините меня в жестокости. Будь у вас возможность решать чужие судьбы, вы поступили бы так же. И я не могу сейчас бросить Проект трансформации.

С этими словами он взял еще одну тканевую маску, налепил ее на лицо и улегся на диван.

Учитель Чжоу посмотрел на бывшего помощника и горько усмехнулся.

– Что это сейчас было? Тоже самовнушение?

– Ничего подобного. – Ян Чжисен говорил ровно, уставившись в потолок. – Очень скоро я еду за границу на международный симпозиум и там подпишу договор о вступлении в один научно-исследовательский альянс. И если все пройдет успешно, мне выдадут грант в миллионы долларов на дальнейшую разработку. – Внезапно он приподнял голову; белая маска растянулась в пугающей усмешке. – Будущему предводителю человечества надо хорошо выглядеть, вы согласны?

Учитель Чжоу скрипнул зубами, глядя на неподвижное лицо. Потом медленно сказал:

– Ты должен знать, что про Проект трансформации поведения известно не только нам с тобой. Кое-кто из подопытных начал убивать своих волонтеров.

Торжествующую физиономию Ян Чжисена омрачила тень. Учитель Чжоу ощутил проблеск надежды.

– Постарайся как можно скорее выяснить, через кого произошла утечка, и выдай этого человека полиции. – Он подумал секунду, а потом добавил: – Это твой последний шанс искупить содеянное.

Потом учитель Чжоу встал и, не прощаясь, вышел за двери.

* * *

Придорожное кафе, зал на втором этаже.

– Ты все сделал? – Свет лампы над головой отражается в черных значках господина Ж., и кажется, что в них горят огоньки.

– Да. – Люо Цзяхай опускает голову. – Сделал.

– По первоначальному плану?

– Да. Заколол его в сауне ножом, потом отрезал член и затолкал ему в рот.

Господин Ж. выдыхает с явным облегчением.

– А что насчет вашего дела? – спрашивает Люо Цзяхай.

– О нем поговорим позже. Когда придет время, Ч. и Ц. помогут мне.

Улыбаясь, он хлопает Люо Цзяхая по плечу.

– Нашим главным приоритетом было разобраться с тобой, чтобы ты скорей мог уехать. Я планирую…

Его прерывает стук в дверь и возглас с иностранным акцентом:

– Хэлло! У вас тут открыто?

Господин Ж. многозначительно смотрит на Люо Цзяхая, подносит палец к губам и спускается по лестнице.

Как только он скрывается внизу, Люо Цзяхай вскакивает на ноги, хватает кожаный портфель, который господин Ж. всегда носит с собой, и начинает рыться в нем. Мгновение спустя он вытаскивает целлофановую папку, торопливо сует ее под подушку в углу зала и осторожно кладет портфель на прежнее место.

Снизу доносится голос господина Ж.:

– Извините, мы закрыты.

Недовольный клиент чертыхается, захлопывает дверцу машины и отъезжает.

Когда господин Ж. возвращается наверх и видит Люо Цзяхая, так и сидящего неподвижно за столом, он усмехается:

– Что, испугался?

Люо Цзяхай принужденно улыбается и кивает.

– Точно так же было с Ч. и Ц., когда мы решили их проблему. – Господин Ж. смеется и садится напротив Люо Цзяхая. – Но постепенно все изменится. У тебя начинается новая жизнь, не забывай.

Он достает из кармана банковскую карточку.

– Тут пятьдесят тысяч юаней. Пин-код – шесть нулей. Утром я первым делом отвезу тебя в Фуюнь, а оттуда можешь отправляться, куда душа пожелает.

– Спасибо. – Люо Цзяхай берет у него карточку. – И всякая связь между нами оборвется, я правильно понимаю?

– Именно. – Лицо господина Ж. становится серьезным. – Все хорошее когда-нибудь заканчивается. Нам достаточно просто знать, что ты живешь счастливо где-то в другом месте.

Люо Цзяхай молча опускает карточку в нагрудный карман.

– Ладно, мне пора. – Господин Ж. встает и указывает на полиэтиленовый пакет на столе. – Тут вода и кое-что перекусить. Не засиживайся допоздна, я приеду за тобой на рассвете.

* * *

Несколько минут спустя Люо Цзяхай наблюдает за тем, как машина господина Ж. скрывается за поворотом дороги. Он поправляет занавеску на окне, идет в угол зала и достает из-под подушки папку. Открывает ее.

Внутри материалы по Проекту трансформации поведения. Там не только дневники наблюдений за подопытными – Шен Сянь, Чжан Десянем, Тан Чжи, Цу Рюй и Хан Лунха, но и информация о волонтерах – Чжан Пейяо, Шен Баоцяне, Ма Чунпее, Нье Баоцине и Чжоу Чженбане. Люо Цзяхай просматривает все от начала до конца, но не находит ни одного документа, посвященного господину Ж.

Господин Ж. всегда носил папку с собой в портфеле и никому не показывал ее содержимое. Возможно, он лгал насчет того, что был подопытным?

Мужчина, которого назначили жертвой Люо Цзяхая, Чжоу Чженбань, точно не мог изнасиловать Шен Сянь. Так почему господин Ж. солгал насчет него?

Лицо Люо Цзяхая искажается гневом. Холодный пот выступает на лбу и катится к кончику носа. Постепенно он понимает, что его вовлекли в хитро продуманный заговор.

* * *

Фан Му сидел у родителей за накрытым столом, с отсутствующим видом жевал и постоянно поглядывал на мобильный телефон.

– Детка, тебе лучше отвлечься от этой штуковины и сосредоточиться на еде, – заметила мать. Она взяла палочками из общего блюда свиное ребрышко и переложила Фан Му в тарелку. – Ешь как следует. О работе будешь беспокоиться, когда закончишь.

Фан Му подчинился и проглотил еще кусок. Но, сколько бы он ни пытался, сосредоточиться на семейном застолье никак не получалось.

* * *

Следственной группе удалось отыскать Ван Женсяня, человека, который изнасиловал Шен Сянь, но оказалось, что тот пять лет назад умер от рака легких. Соответственно от плана использовать его как приманку для Люо Цзяхая пришлось отказаться. Теперь у них оставался только учитель Чжоу.

Хотя старик не назвал имя своего бывшего ассистента, Фан Му был уверен, что это Ян Чжисен. Однако человек, который стоял за убийствами – тот, кто сбежал из бара, – не мог быть им. Если бы Ян Чжисен выдал детали эксперимента подопытным, это положило бы конец его научной карьере. К тому же зачем ему было убивать волонтеров?

Фан Му надеялся, что учителю Чжоу удастся убедить Ян Чжисена передать материалы по проекту полиции. Тогда они смогли бы установить, кто продолжает эксперимент. У учителя Чжоу было больше шансов, чем у детективов, в разговоре с Ян Чжисеном. Докажи они, что у Чжан Десяня и Цу Рюй имелись мотивы, все стало бы гораздо проще.

* * *

Разделавшись с ужином, Фан Му помог матери отнести посуду на кухню. Он предложил помочь и с мытьем, но та даже слушать не захотела. Поэтому юноша закурил и сел, прислонившись к стене, возле кухонного окна, в задумчивости выпуская дым. Пока он глядел на мать, склонившуюся над раковиной, ему в голову пришла идея.

Фан Му что-то прикинул в уме и осторожно спросил:

– Мам… А что, если я приглашу одну девушку тебе помогать?

– А? – Мать выпрямила спину и повернулась к нему. – О чем это ты?

– Да так, ни о чем. – Фан Му внезапно охватило чувство вины. Он наклонил голову, но мать уже схватила его мокрой рукой за запястье и заставила посмотреть ей в глаза.

– У тебя появилась подружка? Ну-ка расскажи мне о ней!

– Да нет, мама, все не так…

– Сейчас же рассказывай. – Мать продолжала держать его руку. – Или приводи сюда, чтобы я познакомилась с ней.

Фан Му спас телефонный звонок, за которым из гостиной донесся возглас отца:

– Маленький Му, твой мобильный звонит!

Юноша, воспользовавшись возможностью, вырвался из материнской хватки и бросился в комнату. Он подхватил трубку и увидел на экране незнакомый номер.

– Алло? – сказал Фан Му, нажав на кнопку.

Сначала там не было слышно ничего, кроме статического шума. Он еще раз повторил «алло», но никто не отвечал. Решив, что звонит очередной рекламный бот, Фан Му уже хотел дать отбой, когда знакомый голос произнес:

– Офицер Фан, это Люо Цзяхай.

* * *

Господин Ж. оставил машину на парковке. Потом взял с сиденья свой портфель и заметил, что тот заметно легче обычного. По его спине пробежал холодок. Он быстро открыл портфель и заглянул внутрь. Секунду спустя лицо его стало белым как бумага.

На мгновение он замер на месте. Потом что-то сообразил, схватил мобильный телефон и набрал номер Люо Цзяхая. Занято.

– Черт! – Он с грохотом захлопнул дверцу машины, завел мотор и вылетел с парковки.

* * *

Фан Му остолбенел. Он жестом показал отцу приглушить телевизор и заговорил как можно более спокойным тоном:

– Где ты?

– Я не могу этого сообщить. Но я позвонил сказать кое-что. – Люо Цзяхай словно колебался, не уверенный в том, что сделал правильный выбор.

– Про ящик Скиннера?

– Откуда вы знаете? Как… как вы могли узнать?

– Не важно откуда. Расскажи, что ты знаешь о нем.

– Да, хорошо. Все равно у меня не осталось больше никого, кому можно доверять. – Похоже, Люо Цзяхай решился. – Думаю, вы уже догадались, как я сбежал из тюрьмы. На самом деле все организовал мой адвокат, господин Чжан. После побега я сначала жил в мотеле, а потом человек по имени господин Т. привез меня в группу.

– Кто такой господин Т.?

– Его зовут Тан Чжи, он один из членов группы. Их всего пять, не считая меня – господин Ж., господин Ч., господин Х., госпожа Ц. и Тан Чжи.

– А какие у них настоящие имена? – Сердце Фан Му колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. – Назови их мне, по одному.

– У меня в руке бумага. Судя по тому, что тут написано, господина Х. зовут Хан Лунха, а госпожу Ц. – Цу Рюй. А, да, господин Ч. – это адвокат Чжан.

– А господин Ж.? – нетерпеливо спросил Фан Му. – Какое имя у господина Ж.?

– Именно поэтому я и звоню. – Тон у Люо Цзяхая стал недоверчивым. – В папке, которую я держу, нет никаких записей относительно господина Ж.

– Проклятье! – воскликнул Фан Му, разочарованный. – Ладно, продолжай.

– Господин Ж. создал эту группу. По его словам, он был подопытным в Проекте трансформации поведения – господин Ж. еще называет его ящиком Скиннера. Он сказал, что завладел материалами проекта случайно, а когда прочел их, разыскал других подопытных, которые пострадали от эксперимента, и собрал их, чтобы отомстить.

– А дальше?

– Эти десять человек страдали тяжелыми эмоциональными расстройствами, в точности как Шен Сянь. Похоже, господин Ж. – С пец в психологии, потому что он устраивал для нас целые спектакли, разве что без сцены. И когда мы проигрывали их несколько раз, нам становилось лучше.

Психодрама. Похоже, у всех подопытных развился посттравматический стрессовый синдром.

– А что группа делала помимо спектаклей?

– Мы… В конце каждой встречи мы убивали волонтера, который причинил страдания участнику группы в прошлом, когда тот или та были подопытными. Меня специально вызволили из следственного изолятора, чтобы помочь отомстить за смерть Шен Сянь. Когда господин Т. убил своего волонтера, то выбросил его труп в лабиринте. Волонтера, который навредил госпоже Ц., мы затолкали в большого плюшевого медведя и выставили в витрине в торговом центре, но тогда убивал тоже господин Т. Тело волонтера, который причинил страдания господину Ж., мы привезли во двор старой школы. А насчет господина Х., план был подбросить труп волонтера в госпиталь, но, думаю, вы знаете, что там произошло. – Люо Цзяхай сделал паузу. – В некоторых операциях я принимал личное участие.

– Как вы поддерживали связь друг с другом? – спросил Фан Му, спешно царапая заметки на листке бумаги. – Где происходили сами убийства?

– У нас была специальная горячая линия для связи, и после каждого звонка мы выбрасывали сим-карту и заменяли на новую. А убивали их в придорожном кафе на выезде из города, на втором этаже. Это место господин Х. купил год назад.

– Люо Цзяхай, – сказал Фан Му, пытаясь связать концы с концами, – почему ты все это мне рассказываешь?

Мгновение в трубке слышался только статический шум. Потом Люо Цзяхай тихонько ответил:

– Такое ощущение… что тут что-то не так. Похоже, господин Ж. использовал меня и остальных тоже.

– Почему?

– Сегодня он отправил меня убить человека, который изнасиловал Шен Сянь. Но когда я увидел того парня, которого он назвал ее волонтером, то понял, что тот никак не мог изнасиловать ее. У него… хм… нет пениса. Поэтому, когда я вернулся, то вытащил папку из портфеля у господина Ж. Там были всякие записки и материалы про всех нас – и ничего про него. Я подумал, что он на самом деле никакой не подопытный, а просто использовал нас.

– Как звали человека, которого он сказал тебе убить?

– Старика звали Чжоу Чженбань.

– Что? – воскликнул Фан Му. – Быстро говори, как выглядит этот господин Ж.?

Он услышал, как на другом конце Люо Цзяхай судорожно глотает воду.

– Ему слегка за тридцать… наверное… Вид такой… ученый… Боже мой! – Люо Цзяхай внезапно застонал.

Фан Му перепугался:

– Что случилось? Люо Цзяхай, ты слышишь меня? Алло! Алло!

* * *

На втором этаже придорожного кафе Люо Цзяхай корчился в конвульсиях, привалившись к краю стола, и во рту у него волнами вспыхивал и угасал резкий миндальный привкус. Он попытался поднести к глазам бутылку с минеральной водой, рассмотреть ее получше, но потом сдался и уставился на полиэтиленовый пакет на столе. В следующий миг силы покинули его, и он повалился на ковер.

Мобильный телефон ударился об пол, и крышка на нем захлопнулась.

В этот момент открылись двери кафе внизу. Секунду спустя господин Ж. осторожно поднялся по ступенькам. Глянув за угол, увидел Люо Цзяхая, лежащего на полу. Заметив рядом с ним полупустую бутылку минеральной воды, негромко рассмеялся.

Затем поднял с ковра мобильный телефон, проверил журнал вызовов и посмотрел на часы. Выругавшись себе под нос, развернулся и кинулся вниз. Когда он снова поднялся, в руках у него была большая пластиковая канистра.

Господин Ж. начал плескать из нее красноватой жидкостью по всему залу, и там тут же распространился резкий запах бензина. Глянув на раскрытую папку на столе, он выдернул из нее листок бумаги, а саму папку швырнул поверх трупа Люо Цзяхая.

Залив Люо Цзяхая бензином, господин Ж. отступил назад к лестнице, оставляя за собой бензиновую дорожку. Когда он спустился вниз, канистра была практически пустой. Господин Ж. отбросил ее в сторону, распахнул входную дверь кафе, вытащил зажигалку и поджег с ее помощью бумагу из папки. Это была цветная распечатка фотографии Шен Сянь. Пламя начало пожирать ее, уродуя симпатичное нежное личико девушки.

Взмахом руки господин Ж. бросил горящее фото в лужицу бензина.

* * *

Как только связь оборвалась, Фан Му позвонил в технический отдел с просьбой установить местоположение телефона Люо Цзяхая и вскоре уже знал, где примерно его искать. Он сделал еще один звонок, в управление полиции, чтобы по этому адресу скорей выслали наряд, а сам схватил с вешалки куртку. Помахав рукой изумленной матери, сбежал по лестнице вниз, запрыгнул в свой внедорожник и сорвался с места под вой сирены.

По данным триангуляции, Люо Цзяхай находился возле 15-километровой отметки на шоссе, ведущей к южному выезду с кольцевой дороги. Мчась во весь опор на юг, Фан Му раз за разом пробовал дозвониться до Люо Цзяхая. Сначала в телефоне раздавались гудки, потом аппарат выключился. Стиснув зубы так, что они скрипнули, юноша надавил на газ и обогнал впереди идущую машину.

«С Люо Цзяхаем что-то случилось, – думал он. – Жив он еще или нет?»

Плохое предчувствие очень быстро подтвердилось. Когда Фан Му проехал отметку 13-го километра, темнота на горизонте осветилась странным заревом. Сердце юноши упало. Он еще прибавил скорости – и наконец увидел сам пожар.

Горело двухэтажное здание на обочине. Сквозь густые клубы черного дыма на его стене еще можно было разглядеть слово «КАФЕ». Когда Фан Му распахнул дверцу, чтобы вылезти из машины, в лицо ему ударила волна раскаленного воздуха. Он сорвал с себя куртку, прикрыл ею голову и попытался подойти ближе к огню.

Маленькое здание превратилось в пылающий ад. Из окон вырывались огненные языки, и стены снаружи, которых они касались, тут же становились черными. От жара начали лопаться окна, и темноту то и дело разрывал треск, похожий на удары хлыста. Легкие и горло Фан Му пекло от сухого горячего воздуха, брови начали обгорать.

– Люо Цзяхай!

Рев пламени поглотил его крики. Фан Му отбежал назад к дороге, сгреб с асфальта пригоршню грязного снега и размазал по куртке. Потом вырвал из земли невысокий куст и, прикрываясь им от жара, начал постепенно приближаться к горящему дому.

Но не успел он сделать и пары шагов, как кто-то схватил его за локоть и отдернул назад. Это был Бьян Пинь. Он словно клещами вцепился в руку Фан Му, другой рукой прикрывая глаза, чтобы защитить их от ожога.

– Какого черта ты делаешь? – заорал Бьян Пинь, перекрикивая шум пожара. – Хочешь сгореть заживо?

– Там Люо Цзяхай! – Юноша попытался вырваться; глаза у него пекло. – И при нем важные улики!

С неожиданной силой Бьян Пинь швырнул его на землю. Фан Му попытался подняться, но начальник ногой толкнул его назад.

– Да внутри все давно выгорело дотла! Ты что, думаешь, там что-то осталось? Не будь идиотом!

То ли от слов Бьян Пиня, то ли от того, что силы внезапно его покинули, Фан Му остался сидеть на земле, словно парализованный. Несколько минут он с хрипом хватал ртом воздух, а потом сказал:

– Надо вызвать пожарных.

За его спиной продолжало бушевать пламя, поглощая все на своем пути.

Глава 34

Тупик

Мальчик с удовольствием поглощал холодную паровую булочку с овощами, держась одной рукой за ограду и раскачиваясь взад-вперед. Ляо Яфан стояла с другой стороны и время от времени просовывала руку между прутьями, чтобы стряхнуть крошки у него со рта.

– Откуда у тебя столько алюминиевых банок? – Она пнула ногой большой пакет, стоявший на земле. – Ты же не мог все это выпить!

Мальчик застенчиво улыбнулся, и в его глазах промелькнул горделивый огонек.

– В любом случае, спасибо. – Она улыбнулась ему уголком рта, подмигнула и потрепала по волосам.

Похоже, это его подбодрило. Он перестал раскачиваться и громко заявил:

– Если тебе что-то понадобится, только скажи. Все, что угодно!

Она рассмеялась:

– Нет, не все.

Мальчик нахмурился и закивал:

– Все, вообще все. Я все могу. Только скажи. С чем тебе надо помочь?

Ляо Яфан осторожно погладила его по щеке. В мягком лунном свете его кожа напоминала отполированную слоновую кость. Она вгляделась в его настойчивые глаза, потом отвернулась и посмотрела через плечо на двухэтажное здание «Дома ангелов».

– Я хочу сбежать отсюда.

* * *

Как только пожар был потушен, придорожное кафе заполнила полиция. Внутри все выгорело, но лестница каким-то образом сохранилась. Расчистив обломки, полицейские поднялись наверх и нашли там обугленный труп. Больше ничего важного им не попалось.

Тело обгорело до неузнаваемости, но после экспресс-теста ДНК лаборатория подтвердила, что это действительно Люо Цзяхай. По данным предварительного осмотра судмедэкспертом, ожогов от вдыхания горячего воздуха или следов дыма и пепла в легких не было; это означало, что жертва умерла еще до пожара. Токсикологический анализ показал, что причиной смерти было отравление цианидом.

Источником пожара являлся бензин. Приняв во внимание телефонный звонок жертвы непосредственно перед убийством, Фан Му сделал вывод, что кто-то специально поджег кафе, чтобы заткнуть рот Люо Цзяхаю, а заодно уничтожить все улики.

Поскольку труп лежал лицом вниз, часть его одежды спереди сохранилась. В нагрудном кармане криминалисты нашли оплавленную банковскую карточку. Связавшись с банком-эмитентом, полиция установила, что человек, который ее открыл, воспользовался фальшивым удостоверением личности. На счету лежало всего десять юаней.

Поскольку Люо Цзяхай сообщил, что убийства совершались в придорожном кафе, Фан Му затребовал тщательное обследование пожарища криминалистами в надежде, что там найдутся следы крови или волосы. Но здание полностью выгорело, и ничего обнаружить не удалось. И конечно же, документы, о которых Люо Цзяхай упоминал по телефону – те, что он выкрал у господина Ж., – тоже сгорели.

Пожар уничтожил все.

* * *

– Что? – вскричал учитель Чжоу, вскакивая на ноги. Потом взял себя в руки и понизил тон – все-таки они находились в детском приюте. – Кто-то хотел меня убить?

– Да! – прошипел Фан Му сквозь стиснутые зубы. – Куда вы ходили сегодня вечером?

– В баню… А потом сразу вернулся в «Дом ангелов».

– А у вас… – Фан Му поискал нужное слово. – Вы… хм… можете заниматься сексом?

– Нет, – без обиняков признался учитель Чжоу. – Помнишь, я говорил, что когда-то меня ранили? Так вот, мои гениталии были разодраны в клочки.

Теперь Фан Му понимал. Там, в бане, Люо Цзяхай, видимо, подобрался к учителю Чжоу достаточно близко, чтобы все увидеть и понять: старик не мог изнасиловать Шен Сянь. После этого он и заподозрил господина Ж.

– Так кто хочет меня убить?

– Это был Люо Цзяхай. – Фан Му поколебался. – Кто-то сказал ему, что это вы изнасиловали Шен Сянь, когда она училась в школе.

– Что? Но кому понадобилось говорить такое?

– Люо Цзяхай вступил в организацию людей, помогавших друг другу совершать убийства. Их группа состояла из десяти бывших подопытных с того эксперимента, а их предводителем был некий господин Ж. Он и сказал Люо Цзяхаю, что вы изнасиловали Шен Сянь.

– А что с самим Люо Цзяхаем? Вы его уже поймали?

– Люо Цзяхай мертв. Мы считаем, господин Ж. убил его, чтобы заткнуть ему рот, а потом уничтожил все улики.

Учитель Чжоу посмотрел на Фан Му глазами, похожими на два черных провала на смертельно-бледном лице. Потом медленно опустился на стул, схватился за голову и стал дергать себя за волосы.

– Как такое могло произойти?.. Как могло… – Внезапно он поднял голову. – Кто этот господин Ж.? Вы уже узнали его настоящее имя?

Фан Му сверкнул глазами в его сторону.

– Ваш бывший ассистент – это Ян Чжисен, я прав?

Учитель Чжоу замер, словно поняв подоплеку вопроса Фан Му. И резко затряс головой:

– Нет, это невозможно. Это не мог быть он. Я был его профессором, как бы он… Нет. К тому же мы весь вечер провели вместе.

– Кто еще знал, что вы идете в баню?

– Так, посмотрим… – Учитель Чжоу в задумчивости нахмурил лоб. – Там были другие люди, в институте. – Он почесал в затылке. – Множество людей видели, как я пришел поговорить с ним, но вряд ли кто-то знал, что мы отправимся в баню.

Фан Му в молчании докурил сигарету. Потом затушил окурок и встал.

– Поехали. Побеседуем с Ян Чжисеном.

* * *

Фан Му показалось, что Ян Чжисен их ждал. Он не только обошелся без обычных сердечных приветствий и безобидного подшучивания, но даже не встал с кресла, когда они вошли в кабинет. Ученый так и сидел за своим столом, переводя взгляд с Фан Му на учителя Чжоу, и терпеливо ждал, пока они объяснят, зачем явились.

Юноша перешел сразу к делу.

– Доктор Ян, я хочу, чтобы вы сейчас же передали мне все материалы по Проекту трансформации поведения.

Ян Чжисен еще раз окинул взглядом учителя Чжоу, а потом снял очки и начал медленно, методично их протирать. Только надев их обратно, наконец ответил негромким голосом:

– Это невозможно.

Учитель Чжоу шлепнул ладонью по столешнице; кровь прилила у него к лицу.

– Чжисен, речь уже не просто о научной этике и процедурах! Все гораздо серьезнее. Кто-то узнал о проекте и теперь убивает людей, связанных с ним. Этот человек пытался убить меня. Если ты сейчас же не передашь материалы офицеру Фан и не позволишь полиции делать их работу, то тоже окажешься в опасности!

По мере того как учитель Чжоу распалялся, губы Ян Чжисена растягивались в улыбке, будто старик казался ему забавным, но не настолько, чтобы в голос рассмеяться.

– Возможно, я покажусь вам упрямым, но нет, вы просите невозможного.

В гневе учитель Чжоу уже хотел разразиться ругательствами, но тут Фан Му поднял руку и остановил его.

– Доктор Ян, часть ваших материалов и записок по эксперименту с ящиком Скиннера напрямую связана с серией жестоких убийств. И я думаю, вам не помешает знать, что за ними стоит человек, называющий себя господином Ж. Он уже уничтожил массу улик, и данные, которые хранятся у вас, это наша единственная надежда выйти на него. Кроме того, – Фан Му повысил голос, – вполне возможно, что этот человек работает рядом с вами. Я рассчитываю, что ваша информация поможет нам как можно скорее его поймать.

– Мне правда очень жаль. – Ян Чжисен покачал головой. – Но я ничем не могу помочь.

Несколько секунд Фан Му смотрел Ян Чжисену в глаза.

– Доктор Ян, как офицер полиции я имею право официально требовать вашего сотрудничества…

– Но я не обязан соглашаться сотрудничать с вами. А если будете настаивать, я, уж поверьте, найду способ сделать так, чтобы вы оба ушли отсюда с пустыми руками.

Фан Му оперся ладонями о край его стола и наклонился к Ян Чжисену. Психолог уверенно встретил его взгляд, не отшатнувшись ни на сантиметр. Юноша произнес медленно и отчетливо:

– Доктор Ян, я очень надеюсь, что вы передумаете.

Он развернулся, схватил учителя Чжоу за рукав и вывел за двери. Внезапно до них донесся окрик:

– Профессор Чжоу!

Тот развернулся с надеждой в глазах, но единственное, что он увидел, – лицо своего бывшего ассистента за столом, полностью лишенное эмоций.

– Профессор Чжоу, вполне может быть, что мы видимся с вами в последний раз. Прошу, поверьте мне, – взвешенно проговорил Ян Чжисен, – я прославлю психологию.

Учитель Чжоу горько усмехнулся и вышел из кабинета.

Фан Му уже собирался последовать за ним, но в последний момент развернулся и обратился к Ян Чжисену:

– Вы не психологию хотите прославить. Вы хотите прославить себя.

* * *

Никто не сомневался в величии психологии как дисциплины и науки. Но в руках человека со злыми намерениями даже величайшая и достойнейшая из наук могла превратиться в инструмент насилия. По пути обратно в департамент Фан Му внезапно вспомнил про Сун Пу.

Сун Пу заживо сжег в бункере профессора Цяо. Правда заключалась в том, что и это была своего рода психодрама – направленная на Фан Му с намерением повторить травмирующий сценарий. Большинство терапевтов использовали психодраму, чтобы лечить пациентов, а Сун Пу – чтобы причинить боль.

В этом он был очень похож на господина Ж.

Господин Ж. явно был хорошо знаком с психотерапевтическими методиками: например, он знал, что элементы психодрамы должны удовлетворять эмоциональным запросам пациента. Но он переделал терапевтический ритуал, финальную стадию психодрамы, превратив ее в групповое убийство с целью заставить кого-то замолчать. Господин Ж. должен был знать, что это не только не поможет Чжан Десяню и другим исцелиться от психологической травмы, а наоборот, причинит еще больший вред.

Пальцы Фан Му крепко вцепились в руль. Каждая секунда на счету. Нужно отыскать этого господина Ж. как можно скорее.

* * *

Но Фан Му и члены следственной группы не единственные думали так.

Как только агрессивные визитеры покинули его офис, Ян Чжисен обмяк в своем кресле, как сдутый резиновый мяч. Уверенное собранное выражение на его лице сменилось отчаянным страхом.

Похоже, учитель Чжоу не просто пугал его – кто-то действительно добрался до материалов Проекта трансформации поведения. И Фан Му мог быть прав в том, что этот человек работает под самым его носом.

Немного посидев, Ян Чжисен вскочил на ноги. Обеими руками взял со стола свою бесценную чашку, допил одним глотком давно остывший чай и нажал кнопку, открывающую проход в его потайную комнату.

Он знал, что должен найти злоумышленника. И быстро. Нельзя, чтобы какая-нибудь неожиданность помешала его предстоящей поездке за границу.

* * *

В большом конференц-зале сидели всего трое человек – Чжен Линь, Бьян Пинь и Фан Му, отчего тот казался пустынным. В воздухе витал табачный дым, а пепельницы на столе были переполнены. На лицах всех троих, несмотря на дымовую завесу, отчетливо читалось разочарование.

– Итак, мы снова зашли в тупик. – Фан Му затушил свою сигарету и подождал, что ответит начальство.

Бьян Пинь повернулся к Чжен Линю.

– Что думаешь, старина Чжен?

Тот нахмурил брови и стряхнул пепел в пепельницу.

– Запросим ордер на обыск в доме у Ян Чжисена.

Фан Му покачал головой.

– Бесполезно. Ян Чжисен прав: он может сделать так, что мы ничего не найдем. Да и вообще, если он достаточно умен – а это так и есть, то, скорее всего, уже предпринял все необходимые меры.

– И что нам остается делать? – взорвался Чжен Линь. – Доктор Ян наверняка наш господин Ж.! Кто еще так хорошо разбирается в психодраме? Скорее всего, он испугался, что кто-то похитил данные по его бесценному проекту, как он там называется, и начал убивать участников по одному, чтобы заткнуть им рты.

Бьян Пинь глянул на Фан Му.

– Знаешь, мне кажется, старина Чжен дело говорит.

– Тогда зачем он устраивал психодрамы и лечил этих людей? – спросил Фан Му.

Не зная, что ответить, Чжен Линь повернулся к Бьян Пиню.

С полминуты тот не отрывал глаз от стола. В конференц-зале стало так тихо, что можно было слышать, как булавка упадет на пол.

– Ну, может, он хотел заслужить доверие бывших подопытных, чтобы они добровольно исполнили его план и перебили волонтеров… А он таким образом подстраховался бы, потому что ни Чжан Десянь, ни остальные уже не пошли бы в полицию, чтобы их не приговорили к смертной казни.

Фан Му покачал головой.

– Нет, Ян Чжисен не стал бы этого делать. Судя по тому, что рассказал Чжоу Чженбань, полными сведениями о проекте владели только Ян Чжисен и он сам. И Ян Чжисену не было никакого смысла разглашать…

– То есть у него был мотив избавиться от Чжоу Чженбаня! – перебил его Чжен Линь. – Будучи уверен в том, что второй, кто знает об эксперименте, мертв и никаких секретов уже не выдаст, Ян Чжисен смог бы в будущем без опаски опубликовать результаты своего так называемого исследования, а потом расслабиться и наслаждаться славой!

– Но зачем ему убивать Люо Цзяхая?

– Люо Цзяхай не такой, как другие. У нас нет достаточных доказательств, чтобы надолго задержать Чжан Десяня или Цу Рюй, но против Люо Цзяхая их пруд пруди! И Ян Чжисен не мог быть уверен, что в тюрьме Люо Цзяхай не расколется.

Версия Чжен Линя казалась логичной, но Фан Му стоял на своем. Заметив, что напряжение нарастает, Бьян Пинь поспешил вмешаться.

– Не будем радоваться прежде времени. Люо Цзяхай утверждал, что господин Ж. – эксперт в психологии, и у него была возможность следить за Ян Чжисеном и Чжоу Чженбанем. Даже если господин Ж. – не Ян Чжисен, это может быть кто-то из сотрудников Института психологии. Поскольку Ян Чжисен нам никаких наводок не дал, мы вполне можем сами расширить охват расследования.

Чжен Линь сжал руки в кулаки, и суставы его пальцев захрустели.

– Так или иначе, я не допущу, чтобы Лю Ксу погиб напрасно. Фан Му! – Он поднял голову. – Внимательно следи за Чжоу Чженбанем. Глаз с него не спускай. Если Ян Чжисен действительно господин Ж., то рано или поздно он попробует добраться до Чжоу Чженбаня. И даже если нет, господин Ж. предпримет еще попытку.

– Слушаюсь, господин. – Фан Му поднялся, собираясь уходить.

– Куда ты? – спросил Бьян Пинь.

– В госпиталь. Нанесу визит нашему приятелю Тан Чжи.

* * *

Прогнозы врачей насчет выздоровления Тан Чжи были не особенно радужными. До сих пор он так и не пришел в создание. Из-за статуса одновременно подозреваемого и потенциальной жертвы, полицейские круглосуточно охраняли его палату. Кроме ближайших родственников, медицинского персонала и членов следственной группы, к нему никого не пускали.

Фан Му присел в кресло возле его кровати и долго всматривался в безжизненное лицо. В отличие от большинства людей в коме, Тан Чжи не набрал вес – наоборот, он выглядел предельно истощенным и мало походил на себя. Врач сказал, что он медленно угасает.

Очень скоро его не надо будет убивать, чтобы закрыть ему рот. Фан Му задумался, не будет ли это для него лучшим исходом – ведь если он узнает, что господин Ж. использовал его наравне с другими, то уже не сможет мирно умереть.

В каком-то смысле юноша испытывал к Тан Чжи те же чувства, что к Хан Лунха и Люо Цзяхаю – жалость и отвращение одновременно.

Волк и ягненок в одной шкуре…

Внезапно из-за двери послышался шум. Полицейские, стоявшие на страже, пытались перекричать женщину на грани истерики.

– Прошу, умоляю! Пропустите меня к нему… хоть на секунду… Я просто постою в дверях… пожалуйста!