— Все? — на всякий случай уточнил я. — Может, имеет смысл отправить Ворона и Эмира? А мы подождем их здесь? Иначе группа останется без прикрытия сверху. Что опасно.
— Отставить! — Командир заткнул рот не только мне, но и сталкеру, который начал возмущаться распределением ролей. — Идем все. На сборы две минуты. Время пошло.
Проверяя оружие и затягивая потуже шнурки, я проникся командирской мудростью. Нам позарез нужен этот ДОТ. Он повышает наши шансы выжить и выполнить задание. А значит, ничто не должно нам помешать.
Представьте: во время боя из воздуха появляется самка кровососа и атакует нас. Вряд ли, отвлекаясь на дамочку, мы сможем уничтожать караван. Мало того, боевое охранение каравана получает верного союзника в нашем стане. А следовательно — да, нам срочно надо вниз.
Две минуты истекли, люк с грохотом откинулся, и мы отправились на прогулку по второму ярусу подземелья. Как говорят в десанте, проверяй снарягу сейчас, обратно в самолет уже не впрыгнешь. В нашем случае все обстояло куда приятней: назад мы все же рассчитывали вернуться.
* * *
Один за другим мы спустились по металлической лестнице.
Первым шел Ворон, замыкал цепочку ваш покорный слуга. Последние пару метров сталкер преодолел в прыжке, крепко встав на ноги и вскинув штурмовую винтовку.
— Огонь! — скомандовал Сван, и Ворон с удовольствием подчинился приказу.
Пули пронзили пространство на уровне талии взрослого мужчины. Сто восемьдесят градусов сектора обстрела. Чтоб не зацепило, самке пришлось бы распластаться по полу, она ведь значительно крупнее человека. Пары маслин хватило бы, чтоб при попадании вывести чудовище из режима невидимости.
Внизу я огляделся. Помещение было просторным и пустым. Голые стены — ни полок, ни учебных плакатов. Вообще ничего. Стены выкрашены в зеленый цвет. Потолок побелен. Под потолком тускло — в режиме экономии — горели лампы, прикрытые сетчатыми плафонами. Тут тоже совсем не было пыли. Я на это особо обратил внимание, так как по следам на полу хотел вычислить, куда ушла самка кровососа.
В центре дальней от нас стены располагалась дверь. Вот к ней-то мы и направились, ощетинившись стволами, словно рассерженный дикобраз — иглами.
Повесив «штаер» на плечо, Эмир схватился за запорный вентиль и попытался вывернуть его. К сожалению, силенок моджахеду не хватило, каши мало ел. Недолго думая, Ворон присоединился к нему. Вдвоем они так рьяно пыхтели, что хоть сейчас вывешивай их портреты на доску почета. Передовики производства! Но вот незадача — вентиль не сдвинулся ни на миллиметр!
— Может, он с той стороны зафиксирован? — подал идею Эмир, лицо его покраснело от напряжения.
— Может. Но кто это сделал? Обиженная вдова? — Ворон перевел взгляд на меня: — Край, помоги.
И я помог. Втроем мы разместились так, чтобы не мешать друг другу, и по сигналу Ворона начали резко дергать вентиль — надо было сорвать его с мертвой точки. И вентиль поддался — сначала один оборот, потом второй, третий… Я уже собирался отвалиться, мол, дальше вы и сами справитесь, как внезапно штурвал выскользнул у меня из пальцев, провернувшись в обратную сторону. Что за черт?!
— Налегай! — рявкнул Ворон, сражаясь с невидимой силой, укрывшейся за дверью.
Я схватился за металлический обруч. Вспотевшие ладони проскальзывали, но я не сдавался. Эмир сопел мне в ухо, ему не помешало бы почистить зубы. Впрочем, как и всем карателям.
Сван стоял метрах в трех, направив винтовку на тяжелую металлическую дверь. Как только она распахнется, майор выстрелит. А там и мы не подкачаем. Кто бы ни был с той стороны, он ответит за свои шутки.
— Есть! — Ворон навалился всей своей массой на дверь, та неожиданно легко провалилась в темноту соседнего помещения.
Сталкер упал, вспышка на миг осветила непроглядную тьму за дверью. Пуля Свана ушла в «молоко». Мгновенно сориентировавшись, мы включили фонари.
— Вперед! — Майор шагнул вслед за Вороном.
Не мешкая, я сорвался с места, направив свой АК вправо и осветив темноту вспышкой короткой очереди. Слева аналогичный маневр совершил Ворон. Эмир прикрывал наш тыл, ему стрелять было вовсе не обязательно.
Я позавидовал Душану, который спокойно дрых в блиндаже. Нестерпимо разболелась прокушенная зомби нога.
— Беречь патроны!
И то верно. У меня с собой было всего четыре рожка. Вроде и не мало, но если полоскать по сторонам просто так, надолго их не хватит.
Свет моего фонаря выхватил в темноте какое-то движение. А в следующий момент пустая жестяная бочка из-под трансмиссионного масла ударила меня в грудь, едва не сбив с ног. Удар был такой сильный, что у меня дыхание сперло и в глазах вспыхнули россыпи звездочек. Неужели ребра сломаны?
Но о медсестричках я помечтаю потом, сначала надо разобраться с теми, кто посмел швырнуть в меня бочку. Моя интуиция, весь мой опыт в Зоне подсказывали, что столкнулись мы сейчас вовсе не с самкой кровососа, но с мерзкими, очень опасными тварями.
— Бюреры, — весомо обронил Ворон в тишине, которая настала после приказа экономить патроны.
Они самые, карлики, обитающие в подземельях и обладающие способностью к телекинезу. У этих мутантов существует что-то вроде родоплеменного строя. Многие сталкеры считают их разумными, чуть ли не новой расой Земли. Но хрена с того, что они семи пядей во лбу? С бюрерами наладить контакт не удалось еще ни одному человеку в Зоне.
Мы ступали по мусору, который шелестел, хрустел и скользил у нас под ногами. Насколько предыдущее помещение было стерильно чистым, настолько же это — захламленным. Чего тут только не было. Луч моего фонаря высветил глобус, большую куклу, диван без обивки, пивной пластиковый ящик, пару бутылок от шампанского «Советское», одну — от водки «Столичная», надбитую вазу, колченогий табурет… Табурет взвился в воздух, я инстинктивно дернулся, чудом избежав удара в голову. И тут же зашевелился в груде мусора диван, сталкивая с себя бутылки. Диван медленно поднялся над полом и завис, словно определяясь, куда ему полететь.
Не один я впал в ступор. Ворон и Сван тоже не знали, что делать. Стрелять? Но диван — лишь предмет, управляемый силой чуждого нам разума, а не сам враг. Стрелять в него — значит напрасно тратить патроны.
Нам повезло, что Эмир так не считал. Пули из его штурмовки буквально в щепки распотрошили взбесившуюся мебель. Ведь та вознеслась в воздух вовсе не для того, чтобы покрасоваться. Не уверен, что я выжил бы, если б в меня угодил диван, брошенный бюрером.
— Где?! — Ворон вертел головой, луч его фонаря судорожно метался из стороны в сторону. — Покажитесь, сволочи! Только покажитесь, я вам бошки поотгрызаю!
Сталкер явно слетел с катушек. За время путешествия у меня пару раз возникала мысль, что с ним что-то не так. Сейчас мои сомнения подтвердились. Ворон брызгал слюной и скалился. От возбуждения он подпрыгивал на месте и облизывался, будто действительно собирался вцепиться зубами в горло мутанта.
Твою мечту! Только этого нам и не хватало! Где-то рядом бродит самка кровососа, бюреры вовсю атакуют, один наш товарищ недееспособен, а тут еще и у Ворона сорвало крышу. Все прелести в одном наборе!…
Что-то юркнуло под завал из картонных ящиков метрах в пяти от меня.
Не только я заметил это движение. Вчетвером мы одновременно открыли огонь, изодрав картон в клочья. От бюрера — а это он спрятался за ящиками — мало что осталось. Били мы почти в упор и патронов не жалели вопреки приказу Свана.
— Минус один, — сказал я, подойдя к телу и толкнув его носком ботинка. — Знать бы еще, сколько их здесь…
— Вряд ли много, — успокоил меня Ворон. Лицо его уже приняло нормальное выражение, приступ прошел. — Иначе нам бы не поздоровилось. Мебель — это так, детские шалости. Это работа двух, а то и одного бюрера.
Согласен. Стая в пару десятков особей уже похоронила бы нас под той дрянью, что захламляла помещение.
— …м-мать! — завершил по-русски Эмир длинную гневную тираду на родном языке.
Он обо что-то споткнулся и едва не растянулся на мусоре в полный рост. А падать здесь я не рекомендовал бы никому. Уж слишком велик риск наткнуться на что-нибудь острое — осколки стекла, кусок арматуры, гвозди, щепки… да мало ли?
— Что там? — В такие моменты Сван напоминал ищейку, наткнувшуюся на след.
— Не знаю, сейчас… — Подсвечивая себе фонарем, Эмир принялся ногами разгребать мусор.
Я и Ворон не опускали стволов. Мы готовы были в любой момент отразить нападение.
— Люк! Еще один люк! — В голосе Эмира было столько восторга, будто он нашел как минимум золотой слиток.
— Ко мне! — скомандовал Сван.
С радостью. Мне не нравилось здесь. Слишком темно, слишком мрачно и грязно. И слишком под землей. У меня нет клаустрофобии, но и особой любви к замкнутым пространствам я не питаю. И ведь кто-то натаскал сюда весь этот мусор. Отнюдь не солдаты с поста приволокли ящики, бутылки и старую мебель. Нужно было совершить не один марш к ближайшему ПГТ, чтобы разжиться никому не нужным барахлом. А это километра четыре в одну сторону. И я очень сомневаюсь, что это бюреры предприняли десятки вылазок по территории, кишащей мутантами и аномалиями. Карлики — существа осторожные, они редко становятся добычей слепых псов.
— Открывай! — Сван перезарядил винтовку, Эмир схватился за вентиль.
И в этот момент мусор вокруг нас словно взбесился. В воздух поднялись прохудившееся ведро, системный блок от допотопного компьютера, игрушечный дед мороз, скоросшиватель, полный бумаг, бюстик Ленина… Все это, на миг зависнув над полом, ринулось на нас. Не дожидаясь команды Свана, мы резко пригнулись. Мусор промчался над нами и, врезавшись в стену, осыпался, как осенняя листва под порывом холодного ветра. И тут же вторая порция отбросов оторвалась от пола. Бюреры явно не хотели, чтобы мы спустились уровнем ниже.
Пока я прикидывал, что делать и куда стрелять, Сван дважды нажал на спуск, потом сместил ствол винтовки и еще раз выстрелил.
Обломки цивилизации так и не успели отправиться в полет — все упало на пол, в груду прочего хлама.
— Не дрейфь, открывай! — вновь скомандовал майор. — Карликов было трое, и они уже не помешают.
Эмир положил «штаер» в мусор рядом с собой и начал вращать вентиль, который безбожно скрипел, но в отличие от предыдущего шел без заметных усилий. Когда люк распахнулся, в лица нам ударило затхлой вонью. Внизу было светлей, там с электричеством дела обстояли куда лучше, чем здесь. Вот только вонь…
Эмир откатился от люка, его вывернуло. Неженка. Только ужин напрасно перевел.
— За мной! — Сван опять полез первым.
Я поморщился. Не нравится мне настрой командира. Ни к чему эти заигрывания со смертью. На привале придется провести разъяснительную беседу. Кстати, скоро нашим ошейникам захочется взорваться…
И опять я шел замыкающим. Когда я спрыгнул, не добрав до пола метра полтора, Эмир вновь прочищал желудок, и делал он это очень старательно. Нога моя угодила во что-то мягкое, я не сразу узнал в разложившемся трупе псевдопса. Откуда здесь взяться псевдопсу?…
Если уровнем выше располагалась дворовая помойка, то здесь было нечто вроде городской свалки. Сван шагнул к громадной куче мусора, что упиралась в потолок. Ноги его проваливались в гниль и грязь по колено, он с усилием делал каждый шаг.
Под потолком мерцала лампа дневного света. Не дойдя метров десяти до кучи, Сван принялся всаживать в мусорную гору пулю за пулей. После третьего выстрела куча будто взорвалась изнутри. Меня обрызгало вонючей слизью с головы до ног. Остальным досталось не меньше. М-да, а душ в ближайшее время нам не грозит…
Вот ведь как устроен человек. Я стою по колено в мерзкой дряни на третьем уровне заброшенного ДОТа, на меня прыгает разъяренная — невидимая! — самка кровососа, а я думаю черт-те о чем.
Лишь ошметки и огрызки, прилипшие к торсу, четко обрисовывали контур мутанта. Иначе невозможно было бы определить, кто нас атакует.
Я еще только соображал, что случилось, а палец уже дергал спуск автомата. Ни секунды на сомнения, спасибо рефлексам.
М-16 Ворона извергла из себя веер пуль.
«Штаер» Эмира, казалось, существовала сама по себе, плюясь огнем. А ведь хозяину винтовки все еще было нехорошо.
Сван всаживал в монстра пулю за пулей. И делал это мастерски. Если мои пули не причинили вреда твари, то после залпов Свана кровососка потеряла невидимость. Правда, мне от этого не стало легче — разметав кучу мусора и выпрыгнув из нее, самка приземлилась метрах в пяти от меня.
Максимка, ты не хотел пускать командира вперед? Хотел сам выйти на передовую и грудью защитить того, кто владеет волшебным пультом? Что ж, у тебя есть такой шанс. Вперед, не стесняйся!
Рожок опустел, я в одно движение сменил его на полный. АК завибрировал у меня в руках, выпуская на волю горячий металл. Кровососка, словно лошадь, которую дернули за уздцы на полном скаку, взвилась, подставив под огонь живот.
«Зря она это сделала, — злорадно подумал я, — очень зря».
Через пару секунд все было закончено. Самка больше не подавала признаков жизни.
— Глупое животное, — сказал я, — само открылось. А ведь могло бы доставить нам много неприятностей.
— Верно. — Ворон перезарядил винтовку. — Только не глупое.
— В смысле?
— В прямом. — Сталкер отвернулся, явно не собираясь объясняться.
— Иди сюда, Край. — Сван стоял у разворошенной кучи и манил меня к себе.
Я не мог отказать командиру, я встал рядом с ним. Господи, ну и вонь!…
— Она защищала их. Прикрывала. Собой прикрывала. От нас.
Сван показал на бочкообразные предметы, штук пятнадцать, которые были частично врыты в мусор. То есть до того, как самка разворошила кучу, ее выводок был полностью прикрыт. А что, отличная термоизоляция. Яйца — яйца ли? — самка отложила еще в холода, а заботливый папочка, ныне покойный, славно потрудился, чтобы свить достойное гнездо и обеспечить новорожденный молодняк пищей. Гниющими трупами псевдопсов, к примеру. А бюреры, значит, охраняли вход на этот уровень?…
Последний вопрос я задал вслух. Черт, это уже становится плохой привычкой.
— Вряд ли. — Сван поднял винтовку, грохнул выстрел, пуля угодила в крайнее слева яйцо. — Бюреры сами по себе, кровососы сами… Или нет?
Как бы то ни было, мы не собирались умиляться видом крохотных мутантиков, которые активно шевелились за полупрозрачными оболочками яиц.
Патронов не жалели. «Или мы их, или они нас», — твердил я про себя, стиснув зубы.
Или — или. Лучше уж мы, верно?
Глава 21
КАРАВАН
Утром, едва рассвело, меня разбудил Ворон. Скрестив ноги, он сидел на полу у печки и, покачиваясь вперед-назад, что-то бормотал. Вот для кого годы в Зоне не прошли даром. В последнее время поведение сталкера беспокоило меня.
Сван оглушительно храпел, Эмир укрылся собственным пальто с головой.
— Привет, — буркнул я и поднялся с нар.
В теле ощущалась накопившаяся усталость, короткий сон лишь самую малость разгрузил мой организм. Я потянулся за флягой, отхлебнул и вновь почувствовал себя человеком. Вот только надо слить дренаж, уж больно приспичило, сил нет терпеть.
— Слышь, Ворон, а где тут?…
— Удобства уровнем ниже. — Сталкер прервал свою «молитву», чтобы ответить мне.
— Угу, — выдавил я вместо благодарности.
Спускаться на помойку не хотелось категорически.
Уж лучше я как-нибудь так…
— Метров пятьдесят по траншее вправо, там тоже сортир есть. Капитальный. Еще в те времена сделанный, для учений.
О! Эта информация мне понравилась гораздо больше, чем предложение зарыться в мусор. Схватив автомат, я кинулся прочь из ДОТа.
После дождя, конечно, остались лужи. Но за прошедшие часы кислота в воде потеряла свои смертельные для всего живого свойства. И всё-таки я старался не ступать в лужи. Да, подошвы моих ботинок отлиты из кислотостойкого пластика, а их кожа пропитана специальным составом. И все же, рисковать обувью и ногами не имело ни малейшего смысла. Береженого, как известно, Хозяева берегут.
Не соврал Ворон: сортир оказался там, где и было указано. Надежное добротное строение из белого кирпича. Направив перед собой автомат, я заглянул в отхожее место. Жизнь в Зоне научила меня, что ничего нельзя делать впопыхах и уж тем более не стоит слишком быстро снимать штаны, обнажая свой тыл.
Пол в сортире провалился. Его сделали деревянным, доски сгнили в мягкую труху. Но не это смутило Макса Края. Меня пробрало от взгляда двух гноящихся глаз, что таращились из выгребной ямы.
Уж кого-кого, а зомби в форме ВС Украины я здесь никак не ожидал встретить.
* * *
Короткой очередью я упокоил прах воина и только после этого сделал то, за чем пришел. Мне надо было все обдумать. Как здесь очутился зомби из той же команды, что встретила нас у двойной «воронки»?
Взвод — тридцать человек, три отделения. Предположим, им выжгло мозги чем-то вроде Радара. Восемнадцать из этих зомби мы уничтожили на дороге возле складов. Я еще удивился, что они бредут слаженной группой. Никогда раньше не замечал у трупаков даже зачатков коллективизма, а тут чуть ли не в ногу шли, распевая речевку.
Похоже, они не сами по себе брели, но кто-то навел их на нас. Мол, раз солдатики погибли смертью храбрых, чего им в сырой земле валяться, успеют еще накормить ворон. Пусть напоследок совершат ратный подвиг — авось совладают с отрядом карателей.
Совладать не получилось. Да и не могло получиться, ведь зомби схлестнулись не с сопляками, впервые в Зону пролезшими. Нам убить, что в носу поковырять — на людях, может, и стыдно, но в принципе почему бы и нет?…
Предположим, изначально был взвод. И двенадцать покойников до «воронок» не дошли. Причин тут может быть масса. И главная — мутанты. Псевдопсы зомбятиной не брезгуют. Почему всех сразу не перебили, не погрызли? А зачем? Стая, вероятно, маленькая была, сколько могли — сожрали. А проголодаются — по следу пойдут. Зомби ведь не скороходы, едва-едва ногами шевелят.
Из двенадцати один остался на позиции. Ну, с этим понятно. Упал в выгребную яму, не смог вылезти. И чего он, скажите, в сортире забыл? Или у трупаков отходы продолжают выделяться? Ой, сомневаюсь. Видать, боец в яму угодил, еще когда человеком был, а уже потом его накрыло излучением и он стал зомби…
— Эй, Край, чего буянишь?! — Сван показался в фасе, когда я уже застегивал штаны.
— Зомби, — коротко пояснил я.
— Не шуми больше. — Командир опустил винтовку. — Караван на подходе.
Пока я топал вслед за ним к ДОТу, мысли об отряде зомби не давали мне покоя. Я слышал о специальных установках, которые способны имитировать действие Радара. Психотронное оружие, еще советские разработки. Верилось в это, конечно, с трудом. И всё-таки предположим, что есть портативные излучатели, которые могут воздействовать на кору головного мозга, напрочь оболванивая людей. В таком случае при чем здесь плоть? Ведь зомби — это гниющее на ходу мясо. Установки разрушают не только ЦНС, но и тела? Все может быть. Но точно одно. Бедолаги — если так можно назвать людей, которых послали убить нас, — заняли позицию и принялись обживаться, рассчитывая на три-четыре дня боевого дежурства. Откуда я это знаю? По пути к сортиру я нашел разъеденный кислотой вещмешок с консервами. Зная суточную норму сухпая, нетрудно высчитать, на какой период времени он выдан.
Хм. В последние дни было достаточно тепло, гниению ничто не мешало. Примерно так и выглядели бы трупы, которым пара-тройка суток. А значит…
Это значит, что как только каратели выдвинулись в Зону, сразу же сюда доставили группу военных. Предположительно — на вертолетах. Те, кто прислал сюда взвод, знали, сколько нас. И самое забавное — эти люди на все сто были уверены, что мы обязательно придем сюда.
Черт! И еще раз черт! Второй черт — потому что кто-то узнал о том, что нас поджидает засада, и, воспользовавшись секретным оружием, нейтрализовал угрозу. Или же просто так масть легла? Кто-то наткнулся на засаду и… Как вариант: взвод будущих зомби мог попасть под локальный выброс…
Но при любом раскладе тот, кто организовал засаду, каким-то образом смог направить на нас гниющее безмозглое мясо, которым стали его подчиненные. Или же наша встреча — совпадение?…
А теперь третий черт. И — внимание! — вопрос на засыпку. Какого хека люди, обладающие властью и огромными ресурсами, втравили в свои игры Макса Края, отставного майора ГРУ, товарищей из солнечной Черногории и ренегата-сталкера?!
Пока что у меня нет точного ответа на этот вопрос. Я могу лишь предполагать. Ясно одно: Кажан вовсе не обрадовался, когда ему поручили снарядить в Зону карательную экспедицию. Он — посредник, а не заказчик, который остался в тени. Кажан всего лишь майор, а тут чувствуется генеральская хватка. Но именно пан майор снарядил убийц, то есть нас, прекрасно понимая, что мы — свидетели его преступления. Перед своим начальством он чист: задание выполнено, группа ушла в Зону, а о том, что группа состоит из отборнейшего сброда, начальству знать необязательно. Кажан небось спит и видит, как мы подрываемся на минах и кормим собой мутантов. Если каратели сгинут в Зоне, он ничего не выиграет — просто останется при своих. А сохранить шкуру в такой игре тоже, согласитесь, немало. Вот так вот…
Короче говоря, решай проблемы, Макс, по мере их поступления. Но не забывай просчитывать ситуацию на два шага вперед. Иначе такому, как ты, в Зоне не выжить.
* * *
За ночь Душана словно подменили. Если накануне он был вялым, ему постоянно хотелось спать, то теперь энергия из черногорца так и выплескивалась. Он постоянно щерился, обнажая изрытые язвами десны. Черные «родинки» на его лице полопались, волосы почти все вылезли.
— Чего сидим?! Где караван?! — бегал Душан по позиции, приставая ко всем с этими двумя вопросами.
Успокаивали его как могли, но это мало помогало. В конце концов, чтобы хоть чем-то себя занять, он принялся швырять камнями в пролетающих мимо ворон. И получалось у него более чем отлично. Каждый бросок попадал в цель, вне зависимости от того, летела птица высоко или низко, медленно кружила в воздухе или спешила по своим птичьим делам. Поразительная меткость! И сила.
Душан успел набить с десяток ворон, прежде чем Сван сорвался и велел ему убираться в блиндаж. Черногорец замер на месте, ноздри его трепетали. В руках он держал нож, пальцы согнули каленую сталь в секунду. Не знаю, что случилось с моджахедом, но менее чем за сутки он стал в разы сильнее. Вот только выглядел паршиво.
А еще его постоянно рвало какой-то слизистой дрянью. Когда я смотрел на Душана, мне становилось муторно и, чего греха таить, хотелось избавить его от страданий. Пуля в лоб — самое действенное лекарство от любой хвори. Другое дело — я не был уверен, что попаду в него. Уж слишком быстро он передвигался по траншее. Реакция у него ускорилась неимоверно.
Сван и Ворон остались в ДОТе. Верное решение, двух человек вполне хватит для обслуживания боевого каземата. Да и под толщей земли и бетона майору безопасней. Но лучше бы я составил ему компанию, а не сталкер.
— Ты как? — спросил я у Душана, когда тот пробегал мимо. — Тормозни. Ну что ты в самом деле? Как самочувствие?
Привалившись спиной к стенке траншеи, Душан безучастно посмотрел в причудливое небо Зоны. Было видно, что он с трудом сдерживается, чтобы не помчаться дальше.
— А как выгляжу, такое у меня и самочувствие. Подыхаю я.
— Да ладно тебе… — Я знал, что нет смысла успокаивать убийцу полицейских, он действительно выглядел не лучше того зомби, которого я пристрелил в выгребной яме.
Издалека послышался гул моторов, и это избавило меня от дальнейшей беседы с Душаном, который тут же сорвался с места, стоило мне только отвернуться.
— Едут! — Эмир отправился к своей огневой точке.
— Ты, это… не расслабляйся… — типа подбодрил я его напоследок и двинул к ячейке на левом фланге. Там меня поджидали рожки для АК, аккуратно уложенные на земле.
Патроны решили не экономить, поэтому, чтобы не терять времени при смене позиции, в трех соседних ячейках я оставил по десять снаряженных магазинов для моего автомата, а в блиндаже, где мы спрятали мотоциклы, стоял открытый цинк. Точно так же поступили и черногорцы — каждый определил себе по две дополнительные ячейки.
Подтвердив ввод кода, пискнул крохотный динамик, встроенный в ошейник. У меня есть шанс прожить еще четыре часа, и я постараюсь максимально воспользоваться этой возможностью. Вот только немного раздражало то, что в бою каждый из карателей будет сам за себя. Что хочу, то и ворочу.
— Убейте их всех! — сказал Сван, прежде чем задраить наружную дверь ДОТа. — Мне все равно, как вы это сделаете!
Убить, да. А разве были еще варианты? Разве мы могли пригласить караванщиков за стол переговоров, чтобы прийти к консенсусу?…
«Бережок» шел первым. Его пушка мне сразу не понравилась. Пулемет тоже. От вида ПТРК у меня окончательно испортилось настроение, АГ-17 «Пламя» вызвал желание попроситься в ДОТ или спрятаться в блиндаже. Да, я был на войне, но я сражался с полуголыми повстанцами, которые только вчера слезли с пальмы и размахивали копьями. Это совсем не то же самое, что стрелять из АК в боевую машину пехоту.
Представляю, что сейчас чувствовали братья-моджахеды. Отрезать головы копам, полжизни потратившим на поедание пончиков, и воевать против регулярной армии — забавы как бы разные.
На всякий случай я перекрестился. Да, я атеист. Да, я уважаю Хозяев Зоны. Но мало ли, лишняя поддержка не помешает…
«Бережок» плелся на пятнадцати километрах в час, может, чуточку быстрее. Разумно. Его гусеницы пройдут где угодно, кроме крупных аномальных полей, а вот трем «ЗИЛам», что следовали за ним, любая рытвина на дороге — препятствие. Замыкал колонну оранжевый бронетранспортер научников — угловатое нечто, в контурах которого угадывался переделанный БТР-80.
Я потянулся за флягой, но усилием воли заставил себя не пить. Мне понадобится ничем не замутненная реакция. Радионуклиды из организма я выведу позже.
* * *
БМП «Бережок» — машина хорошая, проверенная в локальных конфликтах. А те аппараты, что поставлялись миротворцам Зоны, еще и оснащались новейшей системой химической, биологической и радиационной защиты — громоздким блоком со странным названием «Респект».
«Респект» спас много народу от излучения Зоны, но из-за его габаритов и веса машину-носитель пришлось модернизировать — установить более тонкую броню. Хотя, казалось бы, куда тоньше, ведь противопульная и противоосколочная.
В наших местах броневая защита миротворцам не шибко и нужна. Военных действий здесь не вели, конфликты между сталкерами и бандитами не в счет. И те, и другие проникали за Периметр нелегально и считались преступниками вне зависимости от рода деятельности и прошлых заслуг. Официально их вообще не было в Зоне.
Короче говоря, стоило только БМП наехать на мину — сразу громыхнуло. Гусеницу перебило, она сползла с катков. Не завидую парням, что сидели внутри. «Бережок» сделал пару кругов на месте и заглушил движки. Колонна, следовавшая за ним, остановилась. Никто не вышел из машин, никто не выскочил из десантного отделения. Именно в этот момент мы, каратели, не сговариваясь, начали долбить по каравану.
Нажимая на спуск, я хмыкнул: БТР научников похож на апельсин, который вырос бы в Зоне. Жалкое зрелище. Хорошо, что здесь не прижились цитрусовые.
В ответ на наш слаженный залп зашевелился народ в «Бережке». А ведь я надеялся, что при подрыве мины экипаж тоже зацепило. БМП начал обстрел высоты из пушки. Взрывы хлопали значительно ниже траншеи. У пушки угол подъема всего-то тридцать градусов, снаряды просто не долетали до нашей позиции. А значит, и спаренный с пушкой пулемет нам не угроза.
Но я рано радовался.
Сообразив, что боеприпасы тратятся без пользы, командир экипажа отдал приказ задействовать АГ-17.
Я прям вижу его, грязного, потного и злого. Он малость контужен после подрыва на мине. Все они там контуженые, все грязные и злые, я точно это знаю, сам бывал в подобной передряге. Но воображение упорно рисует одного только командира. Он кричит что-то о долбаных павианах и парнях с нетрадиционной ориентацией. В ответ в наушниках его шлемофона раздается мат раненого механика, которому оторвало ногу. И ахает раз за разом автоматический гранатомет, ведь был приказ задействовать, вот вам.
Я не могу всего этого знать, но я точно в курсе, как и что внизу происходит. Эх, Зона, Зона, что ты с нами делаешь, а, проказница Зона?…
Грузовики один за другим пытались протиснуться между «Бережком» и кюветом. За рулем первого грузовика был опытный водитель, он сумел перегнать машину на другую сторону. Но следовавший за ним «ЗИЛ-4334» сшиб ограждение дороги и одним колесом повис над кюветом.
Целое мгновение мне кажется, что машина свалится вниз и перевернется на бок, но она лишь села на брюхо и окончательно перегородила узкую дорогу. В зазор между БМП и склоном холма не проехать. Там сможет протиснуться разве что мотоцикл или велосипед. Я представил себе карателей, путешествующих по Зоне на велосипедах, и нервно хихикнул.
Из первой и второй машин выскочили бойцы. Они протянули от одного «ЗИЛа» к другому стальной трос. Их задумка понятна: застрявшую машину надо вытащить, чтобы продолжить движение и уйти от засады.
Но такое развитие событий не входит в наши планы. Я высовываюсь из ячейки и стреляю, потом опять опускаю голову. Вокруг рвутся гранаты, выпущенные из АГ, установленного на боевой машине пехоты. Со свистом разлетаются по сторонам раскаленные осколки. В любой момент меня может накрыть сверху.
А ведь у караванщиков патовая ситуация, с удовлетворением понимаю я. Один грузовик и бэтээр научников могут оторваться от каравана и отойти назад. Точно так же зону боевых действий запросто покинет грузовик, который смог проехать мимо БМП. Но тогда две машины придется бросить, они обречены. В общем-то альтернативы нет: караван принимает бой.
ПТРК «Корнет» выпустил ракету — наконец-то Сван и Ворон дали о себе знать. Что ж, командир поступил вполне логично. Мы отвлекли на себя внимание парней внизу, они израсходовали на нас часть боекомплекта. Теперь, когда ДОТ рассекречен, по нему ударят с меньшей силой.
БМП представляла сейчас самую большую угрозу для нас, но Сван нацелил ракету почему-то в бэтээр научников. Возможно, майор хотел пресечь возможность к отступлению. Или же он знал что-то, чего не знали мы. В любом случае его задумка не увенчалась успехом — вспышка, хлопок, кумулятивная струя прожгла динамическую защиту, но сам оранжевый бронетранспортер не пострадал.
На «Бережке» сработала термодымовая аппаратура. Внизу за какие-то секунды все окутало клубами черного дыма. Мне пришлось стрелять наугад. Вскоре у меня закончились снаряженные магазины. Пригибаясь, я побежал по ходу сообщения к следующей ячейке, что в соседнем фасе. Перезарядить автомат, высунуться и опустошить рожок в дым. Авось кого и зацепит. Опять перезарядить, высунуться… авось…
И вдруг мой взгляд — случайно! — выхватил в этом бардаке фигуру Душана. Я сразу понял, что черногорец окончательно рехнулся. Безоружный, он стоял на краю бруствера. Типа гордый одиночка в городской толпе. Вот только толпы здесь не было, а до ближайшего обитаемого города, который не стыдно назвать городом, десятки километров.
Я видел, как вокруг Душана рвались гранаты и свистели пули. Но он словно не замечал их. Смерть назначила ему свидание на изрытом траншеями холме, а заодно поманила и меня.
— Хрен тебе!!! — Заменив магазин, я с перепугу высунулся слишком сильно, что-то ударило меня в плечо и развернуло на сто восемьдесят градусов.
Я едва устоял на ногах. А потом появилась боль. Меня зацепило осколком.
Душан сорвался с места и помчался вниз, в самую гущу боя. Безумец!
Даже сквозь клубы дыма я видел, как между «ЗИЛами» вибрирует трос. Застрявший грузовик вот-вот вытянут на асфальт. Этого никак нельзя было допустить. Пули, выпущенные Эмиром и мной, рикошетили от бронепанелей, закрывающих переднюю часть двигателя, дверь и лобовое стекло машины. Перед выездом экипаж озаботился дополнительными мерами безопасности: навесные блоки динамической защиты прикрывали колеса и заднюю часть движка. Но и это не спасло вояк.
Душан передвигался с нечеловеческой грацией. Казалось, только что стоял на краю бруствера, и вот он прыгнул метров на десять вперед — прям на зависть снорку. На месте приземления остались глубокие следы. Ну не моджахед, а супергерой в маске из американского комикса. Откуда у него это? Неужели из-за укуса упыря? В людскую кровь попал какой-то особый фермент, какой-то жутчайший нейростимулятор?… Если б не прочие изменения, я сам бы не отказался спуститься в тот злополучный подвал. Но разве могут изменения в организме происходить с такой жуткой скоростью?
Да, я знаю: в Зоне может быть всё.
Склон мокрый после дождя. Тут такой угол наклона, что и по сухому сорваться немудрено, но Душан ни разу не поскользнулся. Оказавшись в зоне поражения пушки БМП, он тут же попал под огонь, грунт рядом с ним вспучился комьями глины и дерна. Протяжно зарокотал пулемет.
Грохнуло от боевого отделения УОС «Горчак» — это ушла вторая ракета. На сей раз Сван целился в «Бережок». Судя по времени, минувшему после первого залпа, он очень тщательно подготовился. Но целиться — еще не значит попасть. Ракета прошла слишком высоко и взорвалась в ивах, растущих у речушки, то есть минимум в пяти сотнях метров от дороги. Насколько майор отлично стрелял из снайперской винтовки, настолько же отвратительно ему давались залпы из ПТРК.
Все, Душан уже внизу. Быстро он.
На миг черногорец скрылся в клубах дыма, окутавших «Бережок». Если Сван хотел помочь моджахеду, то повторять прицельный залп не следовало, а то вдруг попал бы? А заодно и накрыл бы черногорца.
В следующий раз, когда я, заменив магазин, рискнул поднять голову над бруствером, черногорец еще был жив, здоров и действовал на благо общего дела.
Из дыма на Душана выскочили двое. Один в полевой форме пехотинца, второй в танкистском комбинезоне, шлемофон на голове. Парочку и нашего героя разделяли метров семь. Душан преодолел это расстояние за один прыжок. Он ударил танкиста кулаком в грудь. Тот взвился в воздух и шмякнулся на башенку бэтээра. В оптику, закрепленную на моем АК, я отлично видел, как ощерился черногорец. «Мазута» пролетел изрядно, ни один человек не способен на то, что сделал Душан.
Я похолодел. ПСО-1 — отличная штука, прям домашний кинотеатр, а не прицел. Но иногда лучше не видеть лишнего.
Рядом со мной разорвалась граната, выпущенная из АГ-17. Просто чудо, что на этот раз меня даже не зацепило. В ушах звенело. Обхватив голову руками, я упал на дно траншеи и тотчас позабыл о Душане.
От боевого отделения «Горчака» отошла третья, предпоследняя, ракета. И вот она-то как раз и попала в БМП, судя по взрыву и пламени, устремившемуся к небу. Да уж, баки машины были отнюдь не пусты. А ведь «коробочка» — это, считайте, сплошная емкость: без малого пятьсот литров залиты под задницы воинов-пассажиров и в двери десантного отделения.
Кстати, что-то не видно самих десантников. То ли они погибли при подрыве мины, то ли их вообще не было в БМП. Ну да ладно, не до того сейчас. Я пригнулся, в бруствер рядом с моим лицом ударила пуля, выбив комья грязи.
Водилы грузовиков, сообразив, что они остались без прикрытия «коробочки», заняли оборону, спрятавшись за бэтээром научников, и открыли огонь по нам из автоматов. Они уже не пытались вытащить застрявший грузовик, и правильно делали.
Я бы на их месте юркнул под броню оранжевого транспортера и валил бы отсюда побыстрее, пока Сван не использовал последнюю ракету. А ведь во вспомогательном каземате ДОТа, в шкафу, я видел еще два полных боекомплекта.
Словно прочитав мои мысли, майор поджег застрявший грузовик, и тут же загрохотал автоматический гранатомет «Горчака». А у меня закончились патроны. Распихав пустые магазины по карманам, я побежал к блиндажу.
И тут меня накрыло.
Нельзя к блиндажу. Вот нельзя, и все.
Я остановился, грудь моя тяжело вздымалась, мне не хватало воздуха. «Нельзя к блиндажу, — так и вертелось в голове. — Нельзя!».
Откуда-то слева возник Эмир. Он сбил меня с ног и гневно зарычал о том, что хрена я под пулями в полный рост, и так один уже добегался.
Я перебил его:
— В ДОТ. Скорее!!!
Что-то такое он увидел в моих глазах, что заставило его поверить мне сразу, беспрекословно. Ухал гранатомет, взламывая асфальт внизу, караванщики вяло отстреливались, а мы мчали к ДОТу что было духу.
Мы успели вовремя.
* * *
Вертолет завис над позицией, оборудованной для совместных учений. Мог ли в те времена кто-нибудь подумать, что спустя много лет здесь развернется настоящая битва не на жизнь, а на смерть?
Ка-50, он же «Черная акула», сбросил управляемый вакуумный фугас. Когда вертолет удалился на безопасное расстояние, фугас сработал. Тряхнуло так, что не дай боже. Я свалился с нар. Эмир побледнел. Сван крепче вцепился в стол. А Ворон лишь сильнее осклабился.
Как я уже сказал, мы успели вовремя. Пока я задраивал дверь, Эмир предупредил командира и сталкера, чтобы те покинули боевой каземат — на всякий случай. Я обожаю этих парней: когда надо, они умеют не задавать лишних вопросов.
Можно было спуститься на второй уровень и принять дополнительные меры предосторожности (интересно, какие?), и даже попытаться сбить вертолет из НСВТ, но мы поступили иначе. Мы просто принялись ждать. У нас было две фляги с «Хиросимой» на четверых. А много ли надо уставшим бродягам, чтобы захмелеть?
— А знаешь, что в нашей ситуации самое смешное, Край? — спросил меня Сван. Он поплыл от первого же глотка, лицо его покраснело, нос стал малиново-пунцовым, на глаза навернулись пьяные слезы, голос дрогнул.
Я опустил перископ и приготовился к тому, что вот-вот должно было случиться. Основательно пригубив перцовки, я ткнулся носом в рукав куртки. От нее все еще пахло кожей и машинным маслом, а не той мерзостью, по которой мы расхаживали двумя уровнями ниже, когда расстреливали гнездо кровососов.
Не дождавшись от меня проявления интереса, Сван продолжил:
— То, что за пару минут до того, как вы заявились, я отправил сообщение.
Я нахмурил лоб: сообщение?
— Подтвердил уничтожение каравана.
Услышав это, я открыл рот. Я хотел выругать командира за то, что он поспешил. Как говорят на моей исторической родине: «Нэ кажи гоп, покы нэ пэрэскочив». Плохая примета радоваться заранее, очень плохая.
— А следом на ПДА пришла сталкерская рассылка — стенограмма переговоров миротворцев, в которой говорилось, что в нашем квадрате обнаружено большое скопление боевиков незаконных бандформирований.
Похоже, всю нашу возню господа военные приняли за обычные криминальные разборки и решили одним махом прихлопнуть всех нарушителей Периметра. Однако быстро вертушку прислали, молодцы.
Сван еще хотел что-то сказать, но тут тряхнуло так, что я упал с нар.
Спустя двадцать минут, когда фляги опустели, я попытался поднять перископ, и у меня не получилось. Делать было нечего, майор скомандовал торжественный выход на поверхность планеты. Разве ж мы крысы какие, чтоб в подвалах отсиживаться?! Я прогулялся к пожарному щиту и снял лопату, выкрашенную в ярко-красный цвет. Хотелось бы, чтобы не пригодилась, но это вряд ли.
К моему удивлению, наружная дверь открылась без проблем, а зазоры между бетонными кольцами, из которых была набрана потерна, увеличились не настолько, чтобы коридор полностью завалило.
В общем, выбрались.
О том, что творилось на поверхности, скажу пару слов, хоть и не хочется. Вы видели когда-нибудь, что бывает после взрыва вакуумного фугаса? Если да, мои комментарии излишни. Если нет… считайте, вам повезло.
От позиции не осталось ровным счетом ничего. Ни одной траншеи. Почву слизало до меловых пластов. Причем в эпицентре взрыва образовался котлован в форме идеальной полусферы примерно в тридцать метров диаметром. Склон тоже ободрало основательно. От каравана остались, что называется, рожки да ножки: то тут, то там валялись искореженные куски металла. Тела обнаружить так и не удалось.
Когда я ковырял лопатой насыпь, где раньше располагался блиндаж, Ворон шутил, что мне захотелось продолжения банкета, ведь там наши припасы, там «Хиросима». Отчасти он прав. Но лишь отчасти. Я не собирался сдаваться. А чтобы выжить, мне нужны были патроны, пища и вода.
Работал я что-то около часа. Мне удалось выкопать один цинк с патронами, немного оружия и три мотоцикла. Два из них были непригодны к дальнейшей эксплуатации. Один — шутка судьбы: мой — оказался исправен и даже почти не поцарапан. Фляги с перцовкой и прочие необходимые вещи я не нашел. Воды тоже не было. Что ж, и на том спасибо. Все могло быть и хуже. Куда хуже.
Стоило лишь разок взглянуть на ДОТ, чтобы увериться в том, что нам крупно повезло. Взрыв сорвал почти все настилы и погнул трубу перископа. Когда я говорю «почти все», я подразумеваю, что над нами остались лишь бетонные плиты потолка.
— Упокой, Господи, душу раба твоего Душана! — внезапно сказал Ворон, глядя на поломанные ивы.
Вот уж не знал, что сталкер — истовый христианин.
Мы спустились. Я сел прямо на асфальт, на котором совершенно не было пыли — все всосал в себя взрыв. Я принялся снаряжать пустые магазины патронами. Эмир сел рядом. Я мог бы сказать, что на нем не было лица, но это ложь. Лицо было. Но лицо это исказила гримаса боли. Я отвернулся. Патроны. Сначала патроны, а потом я подумаю о том, что дальше.
Щелк — это встал на место один блестящий от масла цилиндрик. Щелк. Щелк. Щелк. Не так все должно было произойти. Не так!
Я не сразу услышал шум двигателей. И неудивительно — после боя слух еще не восстановился.
— Все вниз! Бегом! — скомандовал майор.
Мы залегли в камыше, метров двести не добрав до поваленных ив у речушки. Из-за поворота показался оранжевый бэтээр, точная копия того бронетранспортера, мятый корпус которого затащило аж на середину склона. Бронетранспортер притормозил там, где еще недавно бушевал бой.
— Что за черт?! — оторвался Сван от прицела снайперской винтовки.
Я приник к наглазнику своего ПСО. Задние двери бэтээра распахнулись, наружу легко выпрыгнул научник в ярком комбинезоне. Голова его была спрятана под герметичным шлемом. Тоже верно. Зачем дышать отравленным воздухом Зоны? Но, похоже, научник считал иначе. Ему захотелось вздохнуть полной грудью, он снял с себя гермошлем.
Всего секунда с непокрытой головой. Лишь одна секунда, но я разглядел, что научник — девушка, светловолосая.
Она вновь нахлобучила свой головной убор и скрылась в бэтээре. Оранжевая машина резко сорвалась с места. Хорошо пошла, километров сорок в час. В Зоне так быстро мало кто ездит.
— Что за черт? — скопировал я манеру общения Кажана. — А я скажу, Сван. Вот это и есть наш караван. То, что надо было уничтожить. А «коробочка» и грузовики — так, подстава! Верно я думаю, а, Сван?
Я расхохотался и с минуту не мог успокоиться, а каратели смотрели на меня как на безумца. Даже Ворон, которому самому не помешала бы помощь психиатра.
А потом мы вышли к трассе. Сван достал из кармана ПДА, уронил на асфальт и ударил по прибору каблуком ботинка. Но крепкий пластик не так-то легко сломать. Хорошие детекторы — а у майора очень хороший ПДА, последний писк российских нанотехнологий — делают из прочных материалов. Отставник рассвирепел, лицо его покрылось красными пятнами. И лишь выстрел из СВД помог ему справиться со стрессом — детектор разлетелся вдребезги и восстановлению не подлежал.
— Кто-то перехватывает наши сообщения, — пояснил Сван. — И отслеживает наше местоположение. Это больше нельзя допускать.
— А как же аномалии? — спросил Ворон. Уж ему-то не следовало беспокоиться об электронных штучках. Скрываясь, он много лет обходился без ПДА.
— К черту аномалии… — сквозь зубы процедил Сван. — Зато наши враги теперь уверены, что мы погибли.
— Ну и отлично, — вмешался в беседу я. — Если они уверены, что нас нет, то и наши наниматели того же мнения. Думаю, имеет смысл снять ошейники. ОСП ведь теперь ни к чему, верно? Трупы не могут выполнить задание. Разбежимся по домам, да и всё. А, командир?
Мне изрядно надоел ограничитель свободы. Чувство постоянного страха притупилось, теперь пластиковый обруч, начиненный взрывчаткой, просто натирал мне шею.
И вообще — какого черта?!
— Нет. — Сван одарил меня взглядом голодного кровососа. — Задание не выполнено. Караван не уничтожен. И вы, уроды, будете со мной до конца, пока не сдохнете здесь. Именно я решаю, кому еще можно пожить, а кому уже достаточно!
Я счел за благо отложить разговор об ошейниках на потом. Пусть командир отойдет от боя. А когда он остынет, я повторю попытку. И если он откажет мне опять, в третий раз я унижаться не стану…
Пора бы уже вытащить из плеча осколок и перевязать рану.
Глава 22
НАДЕЖНОЕ ПЛАВСРЕДСТВО
За считаные дни в Зоне натовская форма сильно истрепалась, но Сван расхаживал перед нами с таким видом, будто на нем парадный мундир с аксельбантами и штаны с лампасами.
— Значит, так. Караван в составе одного бэтээра научников вот-вот переправится через приток Припяти. Вопросы есть? Нет вопросов. Слушай мою команду. Для преодоления водной преграды нам необходимо надежное плавсредство. — Лицо майора было каменным, будто он отдавал приказ не сброду, случайно оказавшемуся вместе, но элитному подразделению спецназа внешней разведки. — Край! Ворон!
— Тута, где ж нам быть… — Сталкеру не нравилась игра в дисциплину. Закоренелому анархисту претило любое подчинение. Попросите его, и он вам гору свернет. Если захочет. Но не надо кричать так, словно перед вами не человек, а собачонка, надрессированная подтаскивать к танкам взрывчатку.
— Выдвигаетесь к армейским складам за плавающей машиной. Ворон знает, где ее найти. Да, Ворон? Мы ее видели, когда за минами ходили. Берите ту, что с полными баками.
Ворон кивнул: видели, помню, чего ж не взять?
— На БАВ переправимся на другой берег речки. Где и нанесем противнику сокрушительный удар. Задача ясна?
Мы со сталкером кивнули.
— Выполнять.
Ворон решил порулить. А я, усевшись позади и вцепившись в него, обратил внимание на странную штуковину, опоясывающую его талию. И хоть Зона не терпит любопытных, отрывая им не только носы, как базарной Варваре, но и руки-ноги, я всё-таки спросил:
— Слышь, Ворон, а что это у тебя на поясе?
Любовно погладив шершавую чешуйчатую поверхность, Ворон ухмыльнулся, из-за чего лицо его покрылось рытвинами морщин, преобразившись до неузнаваемости. Лучше бы сталкеру вообще не улыбаться. В одно движение он снял с себя нечто упругое и гибкое. Что это? Хвост неизвестного мне мутанта? Судя по его длине, зверюга при жизни была солидных размеров.
— Хлыст. Им и зашибить можно, и за корягу зацепиться, если угодил в аномалию. Видишь, как с пояса снимаю быстро? Хорошая вещь, десятка артефактов не пожалел. Ну да оно того стоило, честно говорю.
Это уж точно, хорошая вещь. Но меня уже занимали другие дела. Надо взять с собой что-нибудь помощнее, чем штурмовая винтовка и автомат. Считайте, что на меня слегка накатило. Очень слегка, ничего конкретного. Я слез с мотоцикла и прогулялся к груде оружия, сваленной на куске брезента. Это все, что мне удалось откопать. Что взять, а? Я решил довериться интуиции. Закрыл глаза и ткнул наугад. Пальцы уперлись в цилиндрическую поверхность. Не открывая глаз, я уже знал, что именно выбрали для меня незримые Хозяева Зоны. Одноразовый гранатомет РПГ-18, он же «Муха». Гладкостенная телескопическая конструкция: две трубы — наружная из стеклоткани, пропитанной лаком, внутренняя — алюминиевый сплав. И реактивная граната массой почти в полтора килограмма, способная прошить броню толщиной в сто пятьдесят миллиметров. Интересно, на что намекают Хозяева? Мне придется столкнуться в рукопашной с танком?
Я взял «Муху» за ремень и повесил на плечо, перекинув через голову, чтобы тубус случайно не слетел с меня на ухабах.
— Разумно, — кивнул Ворон, когда я опять пристроился за ним. — В нашем деле лишнего оружия не бывает. Ну что, поехали?
Взревел мотоцикл.
* * *
Небо от края до края заволокло причудливыми тучами. Прям не скопление паров, а учебник по геометрии: треугольники, трапеции, овалы, эллипсоиды и параллельные прямые. Это было бы забавно, если б на уровне врожденных инстинктов не вызывало отторжения. Зато я точно знал: из таких облаков не хлынут потоки кислоты.
По обеим сторонам дороги тянулись бетонные заборы, опутанные ржавой колючей проволокой.
— Вроде та дыра? — Ворон задумчиво жевал губу и хмурился.
— Она самая. Ты ж в нее лазил и не запомнил? — не поверил я.
— Думаешь, я сильно приглядывался? Их столько тут…
Дыр больших, маленьких и таких, что можно грузовик загнать, в складских заборах зияло предостаточно. Но я точно определил ту самую, в которую лазали за минами и патронами наши снабженцы. Вот и окурки, щедро разбросанные вокруг братьями-моджахедами. Обугленные до фильтров бычки размочило дождем, они превратились в бесформенные комочки.
— Пошли?
— Ты впереди, Ворон. Ты здесь бывал, тебе и вести.
Сталкер покачал головой и протиснулся в дыру. Я последовал за ним, стараясь ступать шаг в шаг. И стоило только, попасть на территорию склада, как у меня зачесалась спина и задергался глаз.
— Стоп! — крикнул я, замерев на месте.
— Чего орешь?! — шикнул на меня сталкер, но вторую ногу на асфальт не поставил, так и застыл восковой фигурой на полушаге.
Прищурившись, я огляделся и присвистнул.
— Не свисти, денег не будет, — сообщил мне Ворон старинную, но мудрую примету. — Заметил что? Опять предчувствие, как с вертолетом?
Верно, какие тут деньги? То, что мы собирались сделать, — мародерство, а не ограбление крупного банка.
— Заметил. Перед нами, друг мой Ворон, сразу три аномалии.