Ник Эндрюс



Поход обреченных



(Сага о Конане — 98)

Глава 1. Засада

Кавалькада всадников неторопливо двигалась по узкой лесной дороге. Впереди, на двух вороных конях, скакали сигнальщики, облаченные в легкие кольчуги, круглые шлемы и белоснежные накидки. Пояса украшали короткие мечи и кинжалы, через плечо на кожаном ремне переброшены изогнутые, отделанные золотом и серебром рога.

Следом за герольдами двигались рыцари в тяжелых доспехах. Один ряд воинов был в зеленых одеждах, второй — в коричневых, третий в — черных, а последний — в белых. В самом центре колонны, восседая на пегой тонконогой лошади, ехала красивая молодая женщина. Ее отличали мягкий овал лица, тонкие, слегка поджатые губы, прямой носик и огромные зеленые глаза. Длинные светлые волосы фессалийки были собраны в изящную прическу и прикрыты золотой сеточкой, украшенной жемчугом и драгоценными камнями. Нежная белая шея и открытый лоб подчеркивали утонченность и гордое величие королевы.

Покачиваясь в седле, Селена задумчиво смотрела вдаль, на линию горизонта. Когда-то она была принцессой из захудалого приграничного королевства между Хаураном и Немедией, беглянкой из родительского дома, туранской нищенкой, мелкой мошенницей в Заморе и даже ученицей великого волшебника Андурана…

Теперь Селена стала правительницей некогда могущественного, а теперь раздираемого на части врагами и изменниками, государства. Для ее сравнительно молодого возраста Селена пережила слишком много ударов судьбы. Не очень везло королеве и с мужчинами. Покойного мужа женщина не любила, хотя уважала и ценила. Это был честный, добрый и отзывчивый человек. Он не побоялся пренебречь традициями вкупе с родовыми законами и женился на простой девушке, случайно встретившейся в лесу во время охоты.

Король Эдрик даже не догадывался, что его жена оказалась в Фессалии по воле колдовских чар. История появления Селены в государстве Эдрика была такова: чародей Сиптах Атхемон выпустил на свободу четырех демонов Стихий. Кошмарные твари были ненасытны, они убивали и пожирали людей сотнями. Хайборию ожидала страшная участь. Селена тогда находилась во дворце правителя Кироса и изучала тайны магии под руководством Андурана. Волшебник познакомил Селену с Конаном, сильным варваром-киммерийцем.

В первый момент наемник Селене не понравился. Конан был грубоват, заносчив, упрям и самолюбив. Красавцем его назвать тоже было нельзя — прямоугольное лицо, массивный подбородок, жесткие синие глаза, длинные черные волосы перехвачены ремешком. Кто мог подумать, что Селене и Конану предстоит провести вместе больше пяти лун?

Во время долгой охоты на демонов Стихий, девушка узнала воина ближе. За грозной внешностью скрывалось чистое, искреннее сердце. Душа волшебницы жаждала любви, и их взаимные чувства нарастали и крепли. Увы, счастье оказалось недолгим. Во время последней битвы, когда победа была уже близка, Атхемон схватил Селену за руки и увлек ее в бездну. Однако, вместо мрачного царства Нергала, девушка увидела яркие лучи солнца и зеленую листву высоких деревьев Фессалии…

Лишь три года спустя Селена узнала, что Конан заключил сделку с могущественным чародеем Ратом, и теперь жизнь юной волшебницы целиком и полностью зависела от варвара. По первому требованию колдуна северянин был обязан отправиться в Фессалию, чем бы он ни занимался. В противном случае — Селена умрет.

За семь последующих лет тучи над головой королевы сгущались дважды. После подлого убийства Эдрика на поединке, гаран Данвила Ксатлин попытался захватить власть в стране. С помощью магинцев — приверженцев зла, предатель переманил на свою сторону мидлэймского военачальника Холона. Атака замка стала полной неожиданностью для правительницы, и ей пришлось спасаться бегством. Королева была обречена.

Вот тут-то и появился киммериец. Воин сумел заключить договор с альвами Валвила. В кровопролитном сражении у Трунсома союзники одержали победу. Враг отступил за пределы провинции. Отбить королевскую вотчину Селене не удалось. Казалось, что в войне наступил перелом. Однако правительница недооценила коварство мятежного гарана — спустя два года, собрав новую армию, Ксатлин вновь вторгся на территорию Хусорта.

Королева с немногочисленными сторонниками оказалась в окружении. Вдобавок ко всему альвы потерпели ряд серьезных поражений от бафирцев, и помочь Селене были не в состоянии.

Конану пришлось вновь отправиться в дальний путь. Освободив торгийских гномов от чар злой колдуньи, воин получил от короля гномов Аериса несколько тысяч отличных бойцов. Внезапная атака, организованная северянином, заставила изменников убраться восвояси. И словно в насмешку над влюбленными, время, отведенное киммерийцу, истекло прямо на поле битвы. Успев подарить Селене лишь прощальный поцелуй, воин исчез в голубой магической дымке…

Конан даже не предполагал, что у него есть сын. Впрочем, все жители Фессалии считали наследника Селены Кристана отпрыском королевского рода Андаров. О тайне королевы догадывались только валвилские жрецы, но они умели держать язык за зубами. Между наемником и Селеной была заключена удивительная сделка. Влюбленные поклялись друг другу соблюдать обет безбрачия, при этом спокойно относясь к мимолетным увлечениям. Разлука слишком длинна, а главное, неизвестно увидятся ли правительница и воин снова.

В качестве фаворита королева избрала себе корнирстонского рыцаря Линка. Он был красив, смел, хотя несколько глуповат и заносчив. В государственные дела фессалиец не встревал, ограничиваясь исключительно титулом «ночного короля», и слухи о скором замужестве Селены угасли довольно быстро…

* * *

Рядом с женщиной ехал худощавый юный альв по имени Ивон, являвшийся первым советником правительницы. Долгое время рыцари относились к данному назначению скептически, но постепенно привыкли к чужаку. Валвилец обладал незаурядным умом, быстрой реакцией, говорил редко и всегда по существу. Кроме того, воины знали, что Ивон являлся чародеем. Высшей степени жреца он еще не достиг, но совершенствовался постоянно, поскольку в борьбе с магинскими колдунами без волшебства не обойтись.

Альв не всегда сопровождал королеву в путешествиях, но сегодня был особый случай. Селена оставила Кристина на попечение валвилцев, чтобы укрыть от врагов — в городах лесных жителей ребенку не будет угрожать опасность, чего не скажешь о Хусорте. На правительницу за два последних года покушались три раза — дважды пытались отравить и один раз Ксатлин подослал наемного убийцу. Заговоры удавалось раскрыть лишь после того, как умирали слуги, повара или служанки. Последователи владыки мертвых Волара необычайно коварны и изобретательны. Уберечь мальчика в замке было непростым делом. Женщина тяжело переживала разлуку с сыном, однако рисковать она не стала.

Один раз в полгода королева отправлялась тайными тропами к Миссини под охраной сильного отряда. Жрецы на плоту перевозили через реку Кристана, и мать несколько дней проводила с мальчиком наедине. Наследнику почти исполнилось шесть лет. Это был смышленый, подвижный и светловолосый малыш. Общение с альвами благотворно отразилось на ребенке. Он был весел, добр, честен, мягок, проводя в валвилских лесах прекрасное, беззаботное детство. А ведь Кристану предстояло вступить на трон Фессалии.

Быть королем нелегко. Необходимо уметь сочетать жестокость и милосердие, дипломатическую сдержанность и нетерпимость к врагам страны. Хорошо правит лишь умный, дальновидный государь, который достаточно тверд в своих решениях. Селена надеялась, что валвилцы выработают у мальчика эти черты характера. В противном случае, его ждет трагическая участь отца. Эдрик был чересчур мягок и терпим по отношению к гаранам. Они способны понимать и уважать только силу.

* * *

Ивон уже четыре года жил среди людей. Юноша окреп, возмужал, стал гораздо серьезнее. Валвилец носил фессалийскую одежду, привык к вину и больше не боялся лошадей. Ивону даже понравилась лихая, безудержная скачка.

… Неожиданно альв приподнялся в седле и прислушался. Лицо ученика жреца было встревожено. Подняв правую руку, он потребовал от рыцарей прекращения разговоров. Воины послушно замолчали. Вокруг царила блаженная тишина леса, слышалось лишь переливчатое пение птиц. Шелест листвы, и шум ветра создавали иллюзию мира и покоя.

— Что случилось? — спокойно поинтересовалась королева.

— Не знаю, — пожал плечами юноша. — Хруст веток показался мне подозрительным.

— Напрасные опасения, — улыбнулась женщина. — Наемным убийцам Ксатлина сюда не добраться. Посты альвов и гномов надежно закрывают провинцию со стороны Полудня. Мимо стражей не проскочит и мышь. Земли Хусорта и Трунсома целиком и полностью принадлежат мне.

— Когда человек настолько самоуверен, он наиболее уязвим, — возразил валвилец. — Ты можешь потерять бдительность и осторожность, а враг хитер и коварен. Магинцы умеют наносить внезапный удар.

— О чем ты говоришь, Ивон, — рассмеялась Селена, — посмотри вокруг! Здесь пятьдесят отличных, закованных в броню бойцов. Они защитят свою королеву от кого угодно.

— Надеюсь… — задумчиво вымолвил ученик жреца.

Ситуация в стране после второй победы над гараном Данвила действительно изменилась. Положение правительницы Фессалии стало куда более крепким, чем прежде. Теперь женщина уже не зависела от капризов корнирстонского гарана Инхама и у нее появилась собственная армия. Пять тысяч гномов и тысяча альвов были готовы в любой момент выполнить любой приказ Селены. В разрозненной, раздираемой склоками стране, это немалая сила. Кроме того, в замках Хусорта, Трунсома и Гатвэя сейчас властвовали преданные королеве люди — новые гараны Салмир, Алгар и Ланкор, возвысившиеся благодаря Конану.

В случае нападения мятежников на помощь правительнице придут торгрийцы и валвилцы.

Селена еще никогда не чувствовала себя в большей безопасности и теперь постепенно собирала армию для решающего удара. Пришло время отвоевать родовой замок Андаров — Мидлэйм. Его сейчас защищают войска данвилцев, предателя Холона и немногочисленные приверженцы бывшего хусортского гарана Лоуна. Сражение ожидалось тяжелым и кровопролитным, однако в успехе королева не сомневалась. С Полуденной стороны ее поддержит старый друг мужа Одрин, переговоры с калдарцами о союзе идут уже две луны. Одновременный удар с двух сторон заставит врага сложить оружие. Неудачи остались позади, дела идут просто превосходно. Еще несколько лет и правительнице удастся вновь объединить Фессалию. А уж тогда не поздоровится и подлым магинцам. Пора окончательно истребить мерзкий народ колдунов, принесших столько зла своим соседям!

Неожиданно раздался пронзительный свист, и альв тотчас дернул за поводья лошадь Селены. Женщина невольно наклонилась вперед. Стрела пролетела у самой головы королевы, и тотчас на отряд обрушился рой камней и дротиков. Закрывая правительницу щитами, воины сбились в тесную группу, тонко завизжали раненые лошади, повалились на землю первые убитые. Накидки рыцарей королевы окрасились кровью. С каждым мгновением потери увеличивались.

Внезапно на дорогу повалились подпиленные деревья, преграждая путь вперед и назад. Ловушка захлопнулась. Неизвестный враг хорошо подготовился к атаке.

— Надо прорываться! — выкрикнул один из рыцарей.

— Куда? — зло спросил второй. — Мы даже не знаем, кто на нас напал.

— Всем спешится! — послышалась громкая команда. — Прячьтесь за лошадей!

Стрелы безжалостно впивались в бока и шеи несчастных животных. Несколько обезумевших коней вырвали поводья из рук фессалийцев и ускакали в чащу. На мгновение все затихло — запас камней и дротиков у противника оказался не бесконечен. Тишину леса разорвал воинственный клич сотен глоток. Размахивая копьями, легкими топорами и мечами на маленькую горстку уцелевших рыцарей бросилась толпа полуобнаженных людей. Лица и тела дикарей были причудливо раскрашены белой и красной краской.

— Ингасы! — Вырвалось у кого-то из воинов. — Но откуда они здесь?

Закончить говорить он не успел. Зазвенела сталь клинков, послышались крики, ругань, стоны.

Воины королевы встретили варваров достойно — сказалось преимущество в снаряжении и навыках. Разметая нестройные ряды врагов, фессалийцы легко отбили натиск дикарей. Зеленая трава обильно окропилась алой кровью. Первая волна варваров схлынула, но их места тут же занимали другие…

Схватка оказалась необычайно жестокой, силы рыцарей таяли на глазах, но каждый рыцарь успевал поразить трех, а то и четырех врагов. К сожалению, дикарей это не останавливало.

Ингасы с невероятным упорством атаковали королевскую охрану. Вскоре рядом с Селеной осталось не более двадцати рыцарей. Многие уже потеряли шлемы, щиты оказались расколоты, латы прорублены. Еще немного — и варвары доберутся до королевы! Правительница сняла сетку и вуаль, распустила волосы, вскинула вверх руки, ее губы тихо шептали заклинание. В глазах женщины вспыхнул колдовской зеленый огонь. Земля неожиданно вздрогнула, растрескалась и покрылась глубокими ямами.

Ингасы в ужасе завопили, несколько дикарей не удержались на ногах и рухнули в разверзшуюся бездну. Враг начал медленно отступать. Казалось бы, опасность миновала, но вдруг действие заклятья прекратилось. Дикари после некоторого замешательства вновь бросились в атаку.

— Ивон, помоги мне! — воскликнула женщина. — Кто-то противодействует моей магии!

Валвилец приблизился к Селене, осторожно положил руки ей на плечи.

— Расступитесь! — грозно приказала правительница фессалийцам.

Воины поспешно отошли в сторону, поскольку хорошо знали магическую силу своей госпожи. Выставив копья перед собой, к королеве бежал отряд варваров. Женщина отступила на шаг назад, а затем резко выставила ладони вперед. Возникшая огненная волна смела ингасов, превратив тела варваров в пылающие факела. Загорелись деревья, кустарники и сухая трава.

Дикари замерли в нерешительности. Чтобы заставить противника отступить, королева обрушила на ингасов всю оставшуюся у нее волшебную силу, но к ее огромному удивлению огненная волна разбилась о невидимую стену, не причинив врагу, ни малейшего вреда. Варвары зарычали от восторга. Перепрыгивая через обугленные трупы товарищей, дикари вновь устремились к волшебнице.

Только в последний момент воины Селены успели сдвинуть щиты. Совершенно обессилевшую Селену поддерживал под локоть Ивон. Теперь стало окончательно ясно, что сражение проиграно. Не считаясь с потерями, противник неуклонно сжимал кольцо. Один за другим падали на землю фессалийские рыцари, еще немного — и враг окончательно сомнет остатки королевского эскорта…

Закрыв глаза, женщина тихо читала прощальную молитву, поскольку на спасение уже не надеялась. Сейчас ей не поможет даже Конан.

Но, видимо, смертный час королевы еще не пробил. В воздухе вновь раздался свист стрел. Несколько ингасов беззвучно рухнули в густую траву и натиск противника ослаб. Послышались испуганные, невнятные команды. Вскоре племя варваров обратилось в бегство, спасаясь от ливня стрел.

Дикари исчезли так же неожиданно, как и появились. Из чащи леса к дороге двигался большой отряд альвов и гномов. Рассыпавшись в цепь, союзники безжалостно добивали уцелевших после боя ингасов.

Из королевской свиты остались в живых лишь четырнадцать человек. По лицам рыцарей текли струйки пота и крови, на шлемах отчетливо видны глубокие вмятины, звенья кольчуг во многих местах рассечены.

— Вы подоспели вовремя, — заметил советник, обращаясь к командиру отряда своих соотечественников. — Еще бы немного и дикари нас прикончили…

— Мы спешили, как могли, — произнес валвилец. — Скоро здесь будет Ролин. С ним идет пятьсот лучников и тысяча торгрийцев. Они проводят королеву до Хусорта.

Правительница Фессалии неплохо владела языком союзников и сейчас внимательно слушала мелодичную речь альвов. Тяжело вздохнув, Селена тихо спросила:

— Но откуда вождь барадов узнал о засаде?

— Его послали жрецы, — ответил воин. — К сожалению, гонцов Ланкора ингасы перехватили. Обезглавленные трупы трунсомцев мои разведчики обнаружили лигах в пяти от этого места.

— Ничего не понимаю, — задумчиво сказала женщина, присаживаясь на снятое с убитого коня седло. — Племена дикарей и раньше совершали набеги на приграничные деревни, но так далеко варвары никогда не продвигались. Отсюда до Плана лиг двадцать! Да и кого ингасам грабить в лесу?

— Моя королева, — проговорил Ивон. — Не надо тешить себя иллюзиями. Посмотрите правде в глаза. Нападение на ваш эскорт вовсе не случайность. Это была отлично подготовленная засада. Деревья подрублены заранее, стрелки тщательно спрятались, атакующие лишь ждали сигнала. Их цель — убийство правительницы Фессалии.

— Но зачем это понадобилось ингасам? — удивилась Селена.

— Думаю, мы скоро узнаем, — вымолвил советник. — Меня настораживает другое: врагу слишком многое оказалось известно — и дорога, по которой поедет отряд, и точное время, и даже количество воинов в королевском кортеже. Противник все рассчитал…

— Но не учел предусмотрительность валвилских жрецов, — добавила королева.

На устах юного чародея появилась снисходительная улыбка. Ивон уже понял, как развивались события в последние сутки: под покровом ночи варвары переправились через реку и двинулись в двух направлениях. Одна группа должна была перехватить правительницу, а вторая уничтожить альвов и Кристана. Они наносили одновременно два удара. Однако, еще никому не удавалось застать валвилцев врасплох. Учителя будущего короля обнаружили дикарей, и враг дорого заплатил за допущенную ошибку. Предупредить Селену жрецы не успели.

Говорить о своих догадках Селене Ивон не стал, зачем ее волновать?

— Нам очень повезло, — заметил альв. — Противник не сомневался в успехе и промедлил. Впредь надо действовать осторожнее. Королевский кортеж придется усилить дополнительной сотней…

— Ни за что! — надменно произнесла правительница. — Я на своей земле и не собираюсь путешествовать с целой армией на хвосте! Ингасы не решаться на повторную вылазку.

— Королева, дело не в дикарях, — спокойно возразил валвилец. — Предатель — в Хусорте. И это не рядовой воин, а кто-то из рыцарей. Человеческие пороки безграничны. Вспомните Олбина — его погубила алчность, похоть и мстительность. Некто весьма умело играет на людских слабостях…

— Намекаешь на Ксатлина и магинцев? — догадалась Селена.

— Именно, — кивнул головой ученик жреца. — Укрепление власти в Фессалии нравится далеко не всем. Кое-кто из дворян неплохо нажился на страданиях народа, в стране процветает рынок рабов, чего не было сотни лет. Шайки разбойников промышляют и в Хусорте, и в Гатвэе, и в Мидлэйме. Солдаты ловят и вешают мерзавцев, но любителей легкой наживы не становится меньше. Исключать возможность заговора нельзя.

— Я не верю в предательство рыцарей, — возмутилась женщина. — Большинство из них пролитой кровью на полях сражений доказали свою преданность. Кого мне подозревать — Салмира, Алгара, Инхама?

— Речь не о гаранах, — проговорил Ивон. — О походе к Миссини знают слишком много людей. И это значительно усложняет поиск изменника. А найти его надо. Над Фессалией вновь сгущаются черные тучи. Дикари не случайно так обнаглели. Я нутром чувствую близость приверженцев Волара. Зло буквально витает в воздухе.

— Ты ошибаешься, — устало улыбнулась правительница. — Магинцы избегают союзов с язычниками.

— Времена меняются, — альв поправил на голове маленькую зеленую шапочку. — Для достижения победы враг не станет выбирать средства. Да и как объяснить противодействие нашей магии?

— У ингасов тоже есть жрецы, — сказала королева.

— Они не обладают подобной силой, — заметил валвилец. — Необходимо допросить пленников. Не люблю жестокие меры, но если убийцы не заговорят, придется прибегнуть к пыткам.

Селена изумленно посмотрела на советника. Подобных речей из уст Ивона женщина еще никогда не слышала. Альвы ярые приверженцы добра и милосердия. Во время войны лесные жители либо отпускали захватчиков, либо добивали на месте.

Между тем торгрийцы и валвилцы прочесали лес. Ингасов поблизости не оказалось. Сотня гномов в стальных доспехах, выстроившись в каре, закрывала королеву Фессалии со всех сторон. Силы постепенно возвращались к Селене. Она встала, убрала волосы в предусмотрительно подданную советником сеточку и неторопливо двинулась к месту побоища.

Мертвые рыцари и дикари лежали рядом. Рядом с женщиной шли два фессалийца. Охранники тщательно осматривали каждый труп. Перевернув очередного мертвеца, рыцарь в коричневой накидке хусортца недовольно покачал головой. Селена сразу заметила этот жест.

— Что-то не так, Остин? — спросила у него королева.

— У меня плохие новости, госпожа, — негромко вымолвил воин. — Я почти десять лет провел на границе с дикарями. Срок немалый… Еще с Дараном мы топили этих мерзавцев в водах Плана. Их повадки изучить несложно. Рисунки на груди означают, что варвары не просто совершали вылазку, а вступили в войну. Такого на моей памяти еще не было…

— Ингасы не представляют серьезной опасности, — произнесла правительница. — Два полка тяжелой пехоты и тысяча лучников без труда отбросят неприятеля в северные степи. Сотни лет форты вдоль реки сдерживали дикарей. Они справятся с задачей и сейчас.

— Не смею спорить, — рыцарь покорно склонил голову. — Но хочу кое-что пояснить. Слабость варваров в разобщенности. Ингасы живут племенами, которые часто враждуют между собой. Их налеты носят случайный, стихийный характер. Если же найдется вождь, способный объединить дикарей, то их армия превратится в грозную силу. При всех недостатках варварам нельзя отказать в смелости и решительности. Вы сами видели, что с потерями они не считаются. Не стоит забывать и о кровожадности ингасов. В качестве трофея дикари отрезают убитому врагу уши, затем их высушивают и носят, как символ боевой доблести. Мужчин варвары вырезают поголовно, а женщин и детей угоняют в рабство. Я слышал, что невольников продают где-то в горах.

— И, тем не менее, Даран не раз вторгался во владения ингасов, — возразила волшебница. — О его походах до сих пор ходят легенды. Дикари дрожат при одном упоминании имени этого военачальника!

На устах хусортца появилась грустная улыбка. Сразу было видно, что он очень жалел о гибели великого полководца. Два года назад Даран, сохранив преданность гарану Валену, погиб при штурме замка сторонниками королевы: честь превыше всего. Для многих дворян Фессалии это не просто слова, а принцип жизни.

Тяжело вздохнув, Остин ответил:

— В те времена, прежде чем переправляться через реку План, мы выясняли, какое племя совершило налет на пограничные деревни. С остальными на время мы заключали перемирие. Таким образом, трех полков вполне хватало, чтобы навести ужас на варваров. Солдаты безжалостно сжигали деревни вместе с жителями. После нас оставалась черная, мертвая степь.

— Звучит зловеще, — заметила Селена.

— Правда редко бывает приятной, — спокойно сказал рыцарь. — По общей территории Ингасия не уступает Фессалии. Сколько в ней племен можно только догадываться. При желании враг соберет армию в тридцать-сорок тысяч бойцов за пару лун.

— Я об этом не знала, — удивленно проговорила королева.

— Никто не верил, что дикари сумеют преодолеть внутренние противоречия, — хусортец пожал плечами. — Вожди варваров чересчур властолюбивы, алчны и мстительны. Между некоторыми кланами существует кровная вражда, тянущаяся долгие века.

— Так ты думаешь, ингасы объявили мне войну? — спросила правительница.

— Простите, госпожа, — вымолвил воин. — Я лишь высказал некоторые предположения. Раскраска убитых дикарей выглядит угрожающе. Но возможно они пытались ввести нас в заблуждение.

Ивон очень внимательно слушал Остина. Опытный рыцарь уже два года служил Селене, но разговорился впервые. Альв почерпнул для себя много новых сведений. Похоже, фессалийцы недооценили своего соседа с Полуночи, и теперь приходится пожинать плоды своей недальновидности.

Осторожно и незаметно советник потянул правительницу за рукав. Этот сигнал они использовали давно, желая обсудить важные вопросы наедине, без посторонних. Королева и ученик жреца отошли от рыцарей в сторону. Вокруг них сразу сомкнулось кольцо гномов.

— Надо немедленно, не дожидаясь Ролина, возвращаться в Хусорт, — произнес Ивон. Цепь замкнулась. Войны с ингасами теперь не избежать. Я не удивлюсь, если одновременно с варварами начнет наступление и Ксатлин. Мы должны успеть подготовиться.

— Зачем такая поспешность? — раздраженно проговорила женщина. — Куда подевалась твоя сдержанность? Это не первое покушение на меня. Опасность уже позади.

— Сомневаюсь, — довольно резко возразил альв. — Вы просто не желаете видеть очевидных свидетельств заговора. Заранее подготовленная засада, боевая раскраска дикарей, противодействие магии… Доказательств более, чем достаточно. А скоро развяжутся языки у пленников. Торгрийцы нашли двух раненых варваров.

— Остин вполне может ошибаться, — продолжала сопротивляться Селена.

Только сейчас валвилец догадался, с чем связано упорство правительницы. Она еще все надеялась на встречу с сыном. Собственная безопасность Селену волновала мало. К сожалению, даже очень умные женщины склонны допускать роковые ошибки в порыве чувств, поддавшись эмоциям.

Опустив глаза, юноша едва слышно вымолвил:

— Кристана нет у Миссини. Узнав об ингасах, жрецы переправили мальчика через реку обратно в Валвил. Рисковать жизнью последнего отпрыска Андаров жрецы не стали.

Королева закрыла лицо руками и отвернулась в сторону. Плечи Селены слегка вздрагивали. Разочарованию матери не было предела — несколько последних лун она жила в предвкушении встречи с ребенком.

Слегка успокоившись, правительница пришла в себя. Теперь о страданиях королевы напоминали только раскрасневшиеся уголки глаз. Селена обернулась к воинам и громко, тоном, не терпящим возражений, приказала:

— Коня! Мы возвращаемся назад!

Напуганные сражением и потерявшие седоков лошади разбрелись по лесу. Несколько скакунов погибло, но большинству удалось убежать. Поймать их труда не составило, и вскоре маленький отряд устремился на Закат. Вслед за всадниками двигались разведчики — валвилцы. В случае новой атаки дикарей, лучники подоспеют вовремя. Гномы остались на дороге, чтобы похоронить погибших в бою воинов и дождаться отряд вождя барадов Ролина.

Ближе к вечеру лес расступился, и на горизонте показались зубчатые стены замка. Правительница натянула поводья, заставив лошадь перейти на шаг. Животное хрипело, мотало головой, и жадно хватало ртом воздух — длительная скачка утомила не только людей, но и коней. Ворота крепости были открыты, и кавалькада беспрепятственно въехала во внутренний дворик. Стражники удивленно смотрели на вернувшихся рыцарей.

Слух о нападении на королеву мгновенно разнесся по Хусорту. Из донжона навстречу Селене выбежал гаран провинции Салмир. Несмотря на свой возраст (Салмиру давно перевалило за пятьдесят), дворянин выглядел великолепно. Стройная фигура, крепкие мышцы, худощавое вытянутое лицо, прямой, уверенный взгляд серых глаз.

Когда-то Салмир участвовал в походах великого правителя Фессалии Торосара, отца Эдрика. В те далекие времена никто даже не смел подумать о вторжении в фессалийские земли, ибо возмездие последовало бы незамедлительно.

— Госпожа, что случилось? — взволнованно спросил Салмир, помогая женщине спуститься с лошади.

— На нас напали ингасы, — ответила Селена, — они точно знали, по какой дороге я поеду, и подготовили засаду. Если бы не помощь союзников…

— Вы ранены? — не удержался от реплики рыцарь, заметив бурые пятна на светло-голубой ткани платья королевы.

— Нет, — правительница отрицательно покачала головой. — Это кровь моих рыцарей и врагов. Охрана показала чудеса храбрости и доблести, отбиваясь от превосходящих сил противника. Надо обязательно наградить живых и помочь семьям погибших.

— Непременно, — вымолвил гаран. — Но откуда в лесу взялись дикари? Варвары осторожны и трусливы. Совершив набег, мерзавцы сразу возвращаются в родную степь.

— Ситуация изменилась, — вставил Ивон. — Скоро альвы приведут пленников, допрос многое прояснит. Думаю, здесь не обошлось без предательства. Необходимо немедленно провести разведку в приграничных землях — не готовятся ли ингасы к вторжению?

— Сомневаюсь, — скептически проговорил дворянин. — Они боятся нашей тяжелой кавалерии, как огня. Мы сразу отбросим их к Плану и утопим при переправе, даже без поддержки со стороны союзников.

— Очень справедливое замечание, — молниеносно вставил советник. — Во время боя королева использовала магию. Огненная волна разбилась о невидимую стену. К сожалению, увидеть колдуна среди нападавших нам не удалось, однако у меня есть серьезные подозрения…

— Магинцы! — догадался Салмир.

— Не исключено, — подтвердил валвилец. — Присутствие приверженцев Царства Мертвых многое объясняет. Вот откуда уверенность у дикарей. Имея за спиной могущественных чародеев, варвары способны пренебречь опасностью. Они всегда мечтали разграбить Фессалию. И теперь им такой шанс представился. Сделка наверняка заключена с согласия Ксатлина.

— Но данвилцы и армия Холона не сдвинулись с места, — возразил рыцарь.

— Пока… — задумчиво произнес альв. — Я уверен, что наступление противника начнется в ближайшее время. Мятежники ждут известия о смерти королевы. Предатели долго ждали подходящего момента для удара. Убийство Селены подорвет моральный дух союзников и позволит войску Ксатлина разбить Хусорт, Корнирстон, Трунсом и Гатвэй по частям…

Тут на сцену вышло новое действующее лицо: высокий, красивый молодой человек в блестящих дорогих доспехах и черной накидке быстрым шагом приближался к воротам замка. Он бесцеремонно растолкал воинов, подошел к правительнице и с нескрываемым возмущением в голосе вымолвил:

— Дорогая, я только что узнал о вылазке ингасов. Надеюсь, ты не пострадала? Поверь мне, мы завтра же отправимся в поход и выжжем степь!

— Сколько раз говорить, не называй меня так при подданных! — раздраженно прошипела женщина. — Не забывай, что я королева! И пожалуйста, умерь свой пыл. Некоторые твои высказывания граничат с сумасшествием.

Не дожидаясь ответа молодого красавца, Селена направилась к донжону. Линк обиженно надул щеки, но послушно поплелся вслед за королевой. Корнирстонец уже несколько лет являлся любовником правительницы Фессалии, но до сих пор не имел на неё ни малейшего влияния. Стоило воину хоть немного забыться, как королева тотчас ставила рыцаря на место. Любил ли он Селену? Вряд ли. Гордость, тщеславие, властолюбие и похоть — вот, что двигало поступками Линка. Однако, отказать ему в смелости и решительности Линку было нельзя: во время обороны Хусорта рыцарь сражался в передовых рядах, получил серьезное ранение и долго болел от ран.

К сожалению, боги обделили красавца — корнирстонца умом. Поддерживать беседу для него было настоящей мукой, замечания и предложения Линка всегда вызывали у советников королевы снисходительную улыбку, но, тем не менее, рыцарь на правах фаворита постоянно присутствовал на военных советах. В конце концов, он был дворянином с древней родословной.

Тем временем Ивон и Салмир развернули бурную деятельность. До захода Солара осталось не более трех колоколов — времени не так уж и много. Гонцы с тревожным известием поскакали в Корнирстон и Гатвэй. Теперь оставалось выяснить главное — узнать, каковы истинные намерения врагов. Десятки разведчиков-альвов отправились к Плану и к городам Мидлэйма, расположенным на Полуночи, поскольку было необходимо отследить каждый шаг неприятеля. Только тогда союзники успеют подготовиться к удару. За последние два года жители Фессалии немного успокоились и расслабились, но, видимо, напрасно. Ксатлин по-прежнему был силен и опасен, кроме того не стоит забывать о могучих колдунах Магины…

* * *

Небо на Восходе окрасилось в нежные розовые тона. Из-за горизонта показался край огромного оранжевого диска. Свет божественного ока еще не слепил глаза и разглядеть его четкую правильную форму труда не составляло. На сторожевой башне, то и дело, поправляя рассыпавшиеся по плечам волосы, стояла правительница страны. На ней были строгое темно-красное платье, и изящные атласные сапожки, на плечи наброшена меховая накидка. Возле узкого входа, сдвинув щиты и выставив копья, застыли два телохранителя королевы. Еще четверо прохаживались по крепостной стене — в свете последних событий мера предосторожности совсем не лишняя.

Селена сегодня очень плохо спала, то и дело снились кошмары. Встав засветло, женщина отправилась на раннюю прогулку. Объединив четыре провинции, собрав внушительную армию, она посчитала, что наступил перелом в войне. За собственными приготовлениями к походу правительница не заметила тлеющую искру нового заговора.

Ивон прав, без предательства тут не обошлось. Сейчас правительница уже не сомневалась в этом. О путешествии к Миссини было известно лишь небольшой группе людей. Все — рыцари и дворяне. Если сказать им о своих подозрениях, то многие воспримут слова королевы, как личное оскорбление. Портить же отношения с командирами полков Селена не хотела, поскольку ей с трудом удалось сгладить разногласия между представителями разных провинций.

Все хорошо помнили, что еще совсем недавно хусортцы и гатвэйцы сражались на стороне мятежников. Только единство спасет страну от вновь нависшей опасности. А может советник ошибается и сгущает краски? Может, это была банальная случайность? Отряд дикарей решил заняться разбоем на пустынной лесной дороге и именно в этот момент по ней проезжал эскорт правительницы Фессалии. Неожиданное стечение обстоятельств…

Магия! Ее так просто со счетов не сбросишь. За последние годы волшебная сила Селены значительно возросла. Каждый день королева читала колдовские книги, изучала заклинания, совершенствуя искусство чародейства. Многое Селена почерпнула у жрецов альвов. Противодействовать женщине сейчас способен только очень могущественный маг.

— Госпожа, сюда идет гаран Салмир, — предупредил правительницу стражник.

Королева неторопливо повернулась к проему в стене. Воины расступились, пропуская внутрь башни рыцаря. Прочесть озабоченность на лице мужчины труда не составляло. Гаран остановился в четырех локтях от Селены, сделал вежливый кивок, заложил руки за спину и с металлом в голосе произнес:

— Королева, у меня очень плохие новости. Все наши опасения подтвердились. Войска Ксатлина и Холона покинули замки и двинулись к границе Хусорта. Разведчики сообщают примерно о десятитысячной армии.

— Что мы им противопоставим? — уточнила женщина.

— Около пяти тысяч солдат, столько же торгрийцев и две тысячи лучников, — сообщил Салмир.

— Перевес на нашей стороне, — заметила волшебница.

— Совершенно верно, — рыцарь утвердительно кивнул головой. А ведь скоро сюда подойдут подкрепления из Трунсома, Корнирстона и Гатвэя. Армия увеличится вдвое…

— Это хорошо или плохо? — не поняла правительница.

Мужчина неторопливо подошел к бойнице и посмотрел на оборонительный вал — высокий, гладкий, очищенный от зарослей кустарника. По приказу гарана все укрепления приведены в идеальный порядок. После осады и штурма стены замка представляли собой жалкое зрелище. Проломы достигали в ширину десяти локтей, многие башни покосились и обрушились. Катапульты данвилцев отлично поработали. Очень долго строители возились со рвом, — его тщательно вычистили, воткнули в дно острые колья, наполнили водой. Взять сейчас Хусорт будет очень непросто.

— Я не знаю, — задумчиво вымолвил Салмир. — Ксатлин отнюдь не дурак. Ему прекрасно известно, сколько у нас воинов. И, тем не менее, он начал наступление. Почему?

— Ингасы? — предположила Селена.

— Боюсь, что да, — подтвердил рыцарь. — Вопрос лишь в том, какова цена сделки. Не упустят своего и магинцы.

— Мы сумеем отразить нападение? — напрямую спросила женщина.

— Трудно сказать, — пожал плечами гаран. — Я никогда не воспринимал варваров всерьез. Два полка пехотинцев без труда удерживали границу длиной в десятки лиг. Однако беседа с Остином поколебала мою уверенность. На память сразу приходят нашествия дафратцев, произошедшие около века назад. Их тоже никто не боялся. Армия дикарей была настолько огромна, что смела заслоны бафирцев и за две луны захватила всю страну. Орды варваров хлынули в Фессалию и наши предки лишь ценой огромных потерь одолели врага. Боюсь, что данная ситуация может повториться. Атака с двух направлений представляет серьезную угрозу: Хусорт окажется между молотом и наковальней. Цель врага проста — расчленить государство. Не пришлось бы нам отступить в Восходные области страны. Возле Трунсома у нас больше шансов на победу.

— Нет! — мгновенно отреагировала правительница. — Я не брошу подданных на произвол судьбы. Злобные язычники вырежут мужчин и угонят в рабство всех женщин и детей.

— Обстоятельства часто бывают сильнее желаний, — возразил рыцарь. — Порой приходится жертвовать чем-то малым, чтобы добиться успеха в большем. Война не терпит проявлений жалости.

— Пока об этом говорить рано, — заметила королева. — Собирайте Совет!

— Слушаюсь, — гаран покорно склонил голову и направился к выходу.

В отличие от потомственных гаранов, новые властители провинций были всем обязаны Селене. Салмир, Ланкор, и Алгар являлись выходцами из Трунсома и придерживались жестких правил рыцарской чести. Слово правительницы Фессалии служило для них законом. Волшебница могла полностью положиться на своих гаранов — даже в самые трудные времена, пять лет назад, когда женщина скиталась по стране, а ее искали шпионы Ксатлина, трунсомцы не оставили королеву в беде.

* * *

За огромным длинным столом сидели семеро мужчин. Командиры полков терпеливо ждали прихода Селены. Время от времени бросая взгляды на разложенную карту, рыцари обменивались короткими репликами. Скупые сведения о передвижениях данвилцев и предателях — мидлэймцах не позволяли воинам сделать окончательные выводы о замыслах противника.

Два рыцаря, включая Линка, представляли Корнирстон, три хусортца, один трунсомец, а Сильвен, бывший сотник Холона, являлся мидлэймцем. Он перешел на сторону правительницы и тех пор служил ей верой и правдой — ему даже довелось сражаться с бафирцами в лесах Валвила.

Двери открылись, в зал уверенным шагом вошел Салмир. Окинув взглядом присутствующих, он провозгласил:

— Королева Фессалии!

Рыцари тотчас встали, повернулись к выходу, уважительно склонив голову. Пройдя несколько шагов, женщина неожиданно остановилась и удивленно спросила:

— А где Ивон?

— Он в подземелье, — молниеносно доложил начальник стражи. — Ночью валвилцы приволокли в замок пленных ингасов. Советник потребовал начать допрос утром. Я уже отправил туда лучших мастеров заплечных дел.

— Ивон присутствует при пытках? — изумленно проговорил гаран.

— Я тоже спущусь вниз, — вместо ответа ответила правительница. — Сведения, полученные от дикарей, представляют огромную важность. Они позволят дать ответ на многие вопросы.

Вполне естественно, что никто не посмел возразить Селене. Вместе с королевой к лестнице двинулись Салмир, Линк, а также четверо телохранителей. Спуск в подземелье много времени не занял. Здесь пахло сыростью, факелы, висевшие на стенах, горели с легким потрескиванием. Под ногами хрустела солома, в углах пищали мыши, огромная крыса пробежала у самых ног королевы. Стражники в коридорах, завидев правительницу, вытягивались в струну.

На Селену накатила волна ностальгических воспоминаний. Когда-то, очень давно, юной девушкой, она вот так же шла по подземелью дворца в Киросе. Чуть впереди шествовал могущественный маг Андуран, сзади — наемник Конан. Разве могла ученица чародея тогда подумать, что сама станет королевой? История жизни маленькой хорошенькой женщины должна была оборваться возле темницы демона Огня…

Зловещую тишину разорвал громкий крик боли и отчаяния. Этот вопль гулким эхом разнесся по коридорам подземелья. Он резал слух. В душе невольно появлялось чувство страха, по телу пробегала нервная дрожь. Тоннель оборвался довольно резко. Воины расступились, пропуская королеву в пыточную камеру. Здесь запах оказался еще хуже. На огромных изогнутых деревянных сооружениях лежали пленные дикари. Варвары были совершенно обнажены. Боевая раскраска размазалась по телу, рубленые раны ужасно кровоточили, на лицах было мученическое выражение.

Зажимая нос платком, в стороне стоял Ивон, выглядевший лишь самую малость лучше ингасов — казалось, что валвилец вот-вот упадет в обморок.

Трое фессалийцев в кожаных безрукавках надавили на деревянные рычаги. Только сейчас правительница поняла устройство приспособлений. Руки и ноги пленников оказались привязаны веревками к металлическим крючьям. Вервия разрывали сухожилия, на животе лопалась кожа…

Очередной вопль сотряс подземелье. Селена вздрогнула, но сохранила невозмутимый вид. К ней неторопливо двинулся советник. Тяжело дыша, альв тихо заметил:

— Вы зря сюда пришли. Очень неприятное зрелище.

— Меня трудно чем-нибудь удивить, — вымолвила женщина. — Скажи лучше, как идет допрос?

— Молчат, — лаконично произнес Ивон. — В мужестве дикарям не откажешь.

— Тем хуже для них, — печально сказала правительница.

Урок, данный Селене Андураном, она запомнила хорошо. Даже добрый и милосердный властитель должен иногда проявлять твердость и жестокость. Ничто так не держит людей в узде, как страх. Только когда враг боится возмездия, страна живет мирно и спокойно.

— Продолжайте! — ничуть не колеблясь, приказала королева.

Крики варваров слились в единый душераздирающий вой. Валвилец отвернулся и закрыл уши. Альвы никогда не применяли подобных средств для достижения цели. Между тем, фессалийцы несколько ослабили веревки. Тела ингасов обмякли, дикарей облили холодной водой.

— Я обещаю сохранить им жизнь, если получу честные ответы на заданные вопросы, — сказала правительница Ивону. — Мое терпение на исходе. Будут упорствовать — пытки растянуть на несколько дней. Смерть превратится для них в недостижимую мечту.

Советник молниеносно перевел слова Селены. На устах одного из пленников появилась презрительная усмешка. После небольшой паузы, он что-то произнес. Королева сразу посмотрела на Ивона.

— Дикарь издевается над нами, — заметил альв, — угрожает и ругается.

Женщина кивнула, и палачи вновь нажали на рычаг. Варвар завыл от боли. Второй ингас с ужасом следил за действиями фессалийцев. Его пока не трогали. Парню было чуть больше двадцати зим, и умирать он явно не спешил. Это сразу уловил валвилец.

После непродолжительной беседы пленник, наконец, сдался. Рассказ дикаря действительно многое прояснял. Правительница Фессалии внимательно слушала советника. Ее лицо мрачнело на глазах. Ситуация складывалась угрожающая.

Несколько лун назад на древнем святилище у Конжарских гор собрались вожди ингаских племен. Подобные встречи происходят каждые пять лет. Варвары пытались решить спорные вопросы, заключить союз с соседями, договориться о совместных действиях против врагов. Что произошло на этот раз, никто не знает, но забыв о старых разногласиях, племена устремились к реке План.

Возглавил армию некий племенной вождь по имени Чинхак. Удивительно, но все прочие вожди подчинялись ему беспрекословно. На вопрос, сколько воинов движется к реке, дикарь ответить не сумел. Впрочем, слово «тьма» звучало весьма красноречиво. О нападении на эскорт королевы варвар мало что знал — ингасы переплыли на берег хусортцев, преодолели несколько лиг и затаились в лесу. Ждали отряд фессалийцев почти сутки.

— Был ли среди варваров чужак?

Ингас утвердительно кивнул головой. Вместе с Чинхаком в становище появились странные люди в длинных светло-коричневых одеяниях с опущенными на лицо капюшонами. Кочевники поговаривали, что это колдуны из далекой горной страны.

Королева и валвилец переглянулись. Теперь все окончательно стало на свои места. Правительница повернулась к мастерам пыточных дел и приказала:

— Снимите пленников с дыбы, пусть лекари окажут им помощь. Накормите и напоите несчастных. Они еще могут понадобиться в переговорах с дикарями.

— А я бы вздернул мерзавцев на первом же суку, — вставил Линк, — особенно вон того упрямца… Пусть варвары трясутся от страха при виде высохших, разлагающихся трупов.

— Подобным зрелищем ингасов не напугаешь, — возразил Салмир. — Наоборот, смерть соотечественников вызовет у них прилив ярости. Действовать нужно весьма осторожно.

— Особенно если учесть, что вожди племен заколдованы магинцами, — вымолвил Ивон. — Похоже, что Чинхак, так же как и Ксатлин, заключил сделку с приверженцами Волара. Предводители дикарей, благодаря магии, превратились в безмозглых, послушных кукол. Объединение варваров, которого мы так опасались, произошло. Теперь орды ингасов представляют серьезную опасность. Если же и данвилцы начнут наступление…

— Они уже движутся к границе, — произнес гаран.

— Хусорт в западне, — печально проговорил альв. — Враг снова нас опередил. Хитроумный, коварный план блестяще осуществлен. Признаться честно, я никогда не принимал в расчет дикарей. Вот расплата за недальновидность… Магинцам не откажешь в умении находить неожиданные ходы. Их удары всегда застают противника врасплох. Без помощи повелителя мертвых здесь не обошлось.

— Ерунда! — воскликнул корнирстонец. — Пока мятежники идут, двинем войска на варваров. Сбросим этих размалеванных мерцавцев в реку. Если у вас не хватает решительности, я могу возглавить армию. Уже через сутки от ингасов на берегу Плана не останется и следа.

— Болван! — королева одарила любовника презрительным взглядом и обхватила голову руками. — Вместе с Чинхаком через реку переправятся десятки тысяч воинов. Эта лавина сметет со своего пути кого угодно.

— Надо срочно посылать гонцов в Валвил, — сказал Салмир. — Без помощи альвов и гномов мы не выстоим. Долго тянуть со штурмом замка Ксатлин не будет. Он уже дважды проиграл осаду, теперь будет действовать решительнее. В нашем распоряжении дней десять, не больше… Или…

Рыцарь повернулся к Селене. Женщина сразу поняла, что хотел сказать гаран.

— Нет! — тотчас отреагировала правительница. — Я не покину Хусорт. Четыре долгих года мы объединяли страну. Сколько хороших людей полегло на полях сражений! И вот сейчас все бросить и отступить? Ни за что!

Советник королевы первым покинул подземелье. Во внутреннем дворике, несмотря на ранее утро, царило непривычное оживление. Крестьяне разгружали повозки, громко кричали и ругались стражники, женщины в огромных котлах готовили пищу. Охрана у ворот, на стенах и в башнях была значительно усилена. В действиях хусортцев чувствовалась нервозность, поскольку слухи о приближающемся неприятеле уже разнеслись по замку, а память о прошлой осаде оказалась еще слишком свежа.

Ивон заметил у лестницы двух взмыленных коней. Животные тяжело дышали, топтались на месте, мотали головами. Если гонцы не остановились у подъемного моста, значит, доставили очень важное известие. Альв немедленно поспешил в главный зал. Возле стола стояли воины в коричневых одеждах. Их сапоги были выпачканы придорожной пыли, по лицу тек грязный пот.

Увидев королеву, солдаты мгновенно опустились на одно колено. Жестом Селена приказала гонцам подняться.

— Ваше Величество, — вымолвил худощавый хусортец, — мы прибыли из форта Арден. Десять лиг покрыли меньше, чем за три колокола. Едва не загнали лошадей…

— Говорите! — разрешила правительница Фессалии.

— Сегодня, с первыми лучами Солара армия ингасов начала переправу через План, — сообщил хусортец. — Такого количества дикарей никто еще не видел. Их тысячи… Попытки остановить варваров не увенчались успехом. Понеся потери, наш полк укрылся за стенами форта. Ингасы, как саранча, расползаются по провинции. Что сталось с приграничными деревнями — даже представить страшно. Черные столбы дыма поднимаются над лесом…

— Идите отдыхать, — тяжело вздохнув, сказала женщина.

— Мы бы хотели вернуться к друзьям, — неуверенно произнес один.

— Боюсь, это уже невозможно, — заметила правительница. — Арден находится в плотном кольце окружения. Храбрые солдаты понадобятся и здесь.

Позвякивая шпорами о каменный пол, гонцы быстро направились к выходу. Как только они удалились, Селена села в кресло и внимательно посмотрела на военачальников. Объяснить больше ничего не нужно. Враг начал новое наступление и над Фессалией нависли черные грозовые тучи. Королева плохо разбиралась в военных делах и целиком зависела от рыцарей. Томительную паузу нарушил Салмир.

— Дикари не решатся углубляться в лес, — негромко проговорил гаран. — Они прекрасно знают о валвилцах и торгрийцах. Значит, армия Чинхака двинется по дорогам. Заставы гномов и альвов задержат противника на несколько дней, что позволит беспрепятственно подойти подкреплениям из Корнирстона и Трунсома. Совместными силами мы ударим по Ксатлину и попробуем нанести поражение в генеральном сражении. Если отбросим данвилцев, у нас появится шанс на общую победу…

Ничего лучшего командиры полков не предложили. Этот план и был принят, как основной.

* * *

Войска союзников постепенно подтягивались к замку. В отличие от людей, торгрийцы и валвилцы уходили на Полночь, поскольку им предстояло выполнить нелегкую задачу — остановить ингасов будет невероятно тяжело.

За все время Совета Ивон не проронил ни слова. Подперев рукой подбородок, альв задумчиво смотрел на карту. Что-то в поведении врагов его настораживало. Слишком уж они уверены в победе. У гарана Данвила десять тысяч бойцов. Не такая большая армия! И, тем не менее, мятежники стремительно движутся к Хусорту. Почему? Советник вновь вспомнил о нападении в лесу. Измена! Но кто же, кто?

— Ты по-прежнему мрачен и молчалив, — вымолвила Селена, обращаясь к валвилцу. — Не стоило участвовать в допросе. Альвы слишком чувствительны к чужим страданиям.

— Пожалуй, — согласился Ивон. — Кроме того, меня не покидает ощущение, что неприятности только начинаются. Мы не все учли.

— Пустая болтовня, — бесцеремонно вставил Линк. — Валвилцы никогда не отличались смелостью. Торгийцы — вот настоящие солдаты. Несмотря на свой малый рост, гномы дерутся отчаянно. Они покажут варварам, как надо сражаться. Ну, а затем наши полки закончат дело.

Любой другой человек дорого бы заплатил за столь оскорбительные слова, но на корнирстонца альв давно не обращал внимания. Что взять с выскочки и пустобреха, пусть он даже и занимает сомнительный титул «ночного короля»?

Опасения валвилца полностью подтвердились ближе к вечеру. В Хусорт начали прибывать гонцы из других провинций с тревожными известиями.

Первым прискакал всадник из Корнирстона. Он сообщил, что их атаковали ингасы и магинцы. Послать свои полки на помощь властительнице Инхам не может.

Вторглись дикари и в Трунсом. Бесчисленные орды варваров, преодолев План, хлынули на земли Фессалии со стороны Полуночи. Теперь надежда была только на гатвэйцев и союзников.

Когда стемнело, в ворота въехал совершенно обессилевший человек. Бедняга буквально рухнул с седла на руки стражников. Его оранжевые одежды многое объясняли — воин преодолел почты сотню лиг. Охранники осторожно внесли гонца в донжон. Несколько глотков вина привели гатвэйца в чувство. Увидев правительницу, солдат попытался встать, но тело его не слушалось.

— Что случилось? — спросила королева.

— Гаран Алгар… Сообщает… — фессалиец говорил невнятно, отрывисто и бессвязно. — Напали бафирцы… их много… Мы отступаем к замку, нужна помощь.

Селена бессильно опустила руки. Она с трудом сдерживалась, стараясь не разрыдаться. Теперь стало ясно — подкреплений не будет. Войска ингасов наверняка переправились и через Миссини. Таким образом, война охватила и Торгрию, и Валвил. Гномы и альвы отобьются, но упущенное время не вернешь.

Враг предусмотрел абсолютно все. Но какова же цена этой сделки? Ксатлину придется заплатить дикарям фессалийскими землями. Нет пределов человеческой подлости и низости! Ради личных амбиций гаран Данвила был готов пожертвовать собственным народом. В тот момент, когда рыцарь принял магинскую веру, он переступил последнюю черту.

Губы женщины дрожали, руки судорожно мяли край платья, глаза налились слезами. Правительница повернулась к Салмиру и, тщательно взвешивая слова, проговорила:

— Надо поменять план. Ситуация гораздо хуже, чем мы думали. Но Хусорт я не покину ни при каких обстоятельствах. А сейчас мне необходимо отдохнуть…

Рыцари уважительно склонили голову. В сопровождении служанок Селена направилась в свои покои. Как только девушки ушли, а дверь плотно закрылась, королева рухнула на кровать и дала волю эмоциям. То, что не позволено правительнице, разрешено простой женщине. Только в одиночестве Селена чувствовала себя свободной. Наплакавшись вволю, она выпила вина и подошла к окну. Волшебница любила наблюдать за закатом светила. Вид из донжона открывался великолепный — широкое зеленое поле, уходящие за горизонт бескрайние синие леса, копошащиеся внизу крошечные человеческие фигурки.

Королева немного успокоилась. Может, она слишком рано поддалась панике? В ее распоряжении надежная, преданная армия, умные военачальники, мудрые советники и друзья. Еще не проиграно ни одно сражение, не погиб ни один солдат. Да смилостивится великий Митра!

Раздался осторожный стук в дверь. Ошибиться было нельзя — это Линк. Как он некстати. В первое мгновение правительница хотела отправить любовника восвояси, но неожиданно передумала. Много ли счастливых моментов ей выпало в жизни? Близость с мужчиной дает хоть мимолетное ощущение счастья, которое немного отвлечет от грустных мыслей.

Женщина подошла к двери и открыла засов. В полутьме коридора послышалось учащенное дыхание рыцаря. Подхватив Селену на руки, Линк понес ее к ложу.

— Погаси свечи, — тихо произнесла королева.

Глава 2. Возвращение Конана

Высокий крепкий мужчина лет тридцати пяти двигался по унылой, выжженной солнцем степи. Красавцем его назвать было трудно — грубо вырубленное лицо, прямой нос, тонкие губы, тяжелый подбородок, высокий лоб, длинные светлые волосы перехвачены грязным кожаным ремешком. Пожалуй, только большие умные глаза смягчали внешний вид киммерийца.

Случайный путник мог бы принять северянина за нищего бродягу — рубаха была разорвана, штаны — в огромных заплатках, сапоги давно превратились в разбитые опорки. Однако дорогой акбитанский клинок за спиной и серебряный кинжал за поясом быстро рассеивали иллюзии — судя по надменному, гордому взгляду, воин владел оружием превосходно.

Конан быстро шел на Полуденный Восход. Вода во фляге заканчивалась, а умирать от жажды в безжизненных степях Пунта наемник не собирался.

Взглянув на пылающий диск божественного ока, Конан вытер пот со лба и сделал пару глотков из полупустой фляги.

* * *

Совсем недавно жизни варвар угрожала огромная опасность — Небетет могла превратить святотатца в каменную статую или разорвать на куски, и только мольбы Мюриэлы разжалобили разгневанную богиню, а затем воина с позором выгнали из Кассали.

Впрочем, для начала надо пояснить, как наемник оказался на Полудне Закатного материка. После возвращения из Фессалии киммериец сел на корабль и через несколько дней оказался в Зингаре.

Свергнутый король Федруго как раз собирал армию против мятежников. В сражении при Кордаве самозванец Мордерми потерпел сокрушительное поражение и пал на поле боя…

Конан решил; что пора заканчивать с поисками свободного престола — занятие весьма рискованное и неперспективное. Богатство и роскошь привлекали киммерийца куда больше. Варвар вновь вернулся в столицу пиратов — Алый Тортаж.

Испытывая трудности с деньгами, воин нанялся простым матросом на судно к капитану Гонзаго, и тому было лестно, что сам Амра-лев служит под его командованием. Разбойники промышляли в Южном океане. В поисках сокровищ пираты высадились на необитаемый остров. Те дни северянин вспоминал с содроганием. Каждую ночь, разрезая воздух могучим шелестом крыльев, на отряд обрушивалась неведомая, кровожадная тварь. Ее когти разрывали даже прочную стальную кольчугу. Чтобы сберечь людей, Конан предложил вернуться на корабль. Гонзаго высмеял киммерийца и обозвал трусом. Подобных оскорблений наемник не прощал никому. Без лишних церемоний и объяснений воин лишил капитана головы. Оспаривать лидерство северянина никто не посмел. С огромным трудом пиратам удалось победить мерзкое чудовище, разбойники нашли в пещере сундуки с золотом и перетащили их на судно. Увы, боги отвернулись от моряков. На обратном пути корабль попал в сильный шторм. Вот когда сказалась нехватка людей! Наскочив на рифы, судно отправилось на дно вместе с драгоценной добычей и большинством команды. Уцелели лишь немногие.

… Спустя две луны Конан прибыл в богатый кешанский город Алкменон. Признаться честно, Конан не знал чем заняться. Продав остававшиеся у него рубины, киммериец бесцельно проживал золото, наслаждаясь обществом невольниц и танцовщиц. Многих женщин, побывавших в его постели, северянин одаривал дорогими подарками. Именно тогда он и познакомился с коринфийкой Мюриэлой.

Столь хитрых и сумасбродных девиц наемник еще не встречал. Танцовщица предложила Конану похитить из дворца священные «Зубы Гвалура». Эти драгоценные камни имели магическую силу и стоили неимоверно дорого — в Пунте, Туране, Иранистане за реликвию можно было получить огромные деньги.

Киммериец давно не занимался подобным промыслом и с радостью согласился. Воры благополучно пробрались во дворец, но не заметили ловушку возле святыни кешанцев. На поднявшийся шум сбежалась охрана.

Так и не получив «Зубы Гвалура», похитители обратились в бегство, поскольку оставаться в Алкменоне было чересчур опасно. Конан и Мюриэла устремились на Восход. Они вплавь перебрались через Стикс и достигли Кассали, столицы Пунта. Тут же коринфийка придумала новую авантюру.

Местные жители поклонялись могущественной богине Небетет и воздвигли величественный храм. О сокровищах, хранившихся в здании, ходили легенды. Вспомнив неудачу в Кешане, от попытки кражи наемник сразу отказался. Охрана храма надежно следила за всеми входами, и прорываться в сокровищницу с боем было равносильно самоубийству. Но Мюриэла снова придумала оригинальный план.

Киммериец спрятал статую богини, а женщина, предварительно намазав тело черным кремом, встала на ее место. Ранним утром жрецы увидели ожившую Небетет, а когда статуя заговорила, пунтийцы попадали на каменный пол, боясь поднять глаза. Теперь лишь оставалось забрать сокровища, но в ход событий вмешалась разгневанная святотатством богиня.

Небетет была в ярости и хотела испепелить Конана, однако коринфийка бросилась в ноги Небетет, умоляя пощадить северянина, ведь основная часть вины лежала на ней. После некоторого раздумья, хозяйка храма сделал танцовщицу своей служанкой, а наемнику повелела немедленно покинуть город. Уговаривать киммерийца не потребовалось.

* * *

Лучезарное око Митры светило в лицо Конану. Позади осталось не менее восьмидесяти лиг, до границы Иранистана рукой подать. Северянин остановился и вытер пот со лба. Во рту пересохло, ужасно хотелось пить, но воин даже не притронулся к фляге. Тяжело вздохнув, наемник поплелся дальше.

Неожиданно впереди возник расплывчатый силуэт. В первое мгновение киммерийцу показалось, что это мираж, какие случаются в пустынях, однако фигура не исчезла при приближении человека, а наоборот, приобрела четкие очертания.

Это был худощавый, седой старец в длинном балахоне с ироничным, насмешливым выражением лица.

— Неважный у тебя вид, Конан, — язвительно заметил волшебник. — Все пытаешься заполучить чей-нибудь трон?

Воин устало опустился на корточки и зло посмотрел на чародея. Будь на месте колдуна кто-нибудь другой, он бы дорого заплатил за такие шутки…

Рука наемника легла на флягу, но сразу отдернулась. Сухими потрескавшимися губами северянин прохрипел:

— Я решил заняться более интересным и прибыльным делом…

— Вижу, — снисходительно усмехнулся чародей. — Удача тебя не очень балует. Корабли наскакивают на рифы, стража храмов слишком бдительна, а боги оживают в самый неподходящий момент. Может все же следовало уступить красавице Чабеле?

Конан удивленно разглядывал колдуна. Спрашивать, откуда Рат знает о приключениях воина, глупо. От всевидящего ока Митры не укрыться никому.

— Нет, — киммериец отрицательно покачал головой. Я привык получать либо все, либо ничего. Быть принцем Зингары почетно, но не более того…

— Понятно, — задумчиво сказал волшебник.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мое появление вовсе неслучайно. Пришло время напомнить о данном обещании.

— Разве его забудешь, — бесстрастно вымолвил северянин. — Четыре года назад по твоей милости я лишился короны Иранистана!

— Мог бы не отправляться в Фессалию, — жестко возразил чародей. — Тебя туда никто не гонит. В конце концов, Селена давно должна оказаться в Царстве Мертвых.

— Перестань! — наемник махнул рукой. — Бессмысленный разговор. Ради маленькой ведьмочки я готов свернуть горы. Она по-прежнему так же хороша?