- Что?
- Ты должна предстать перед предками обнаженной.
С немыслимой скоростью Агнес стала срывать с меня одежду. Я попыталась сопротивляться, но та отвесила мне пощечину. В ушах зазвенело, перед глазами все поплыло и, когда Агнес стала заталкивать меня в вигвам, я уже ничего не чувствовала.
Шесть старух-индианок, закутанных в одеяла, сидели вокруг полыхающего в центре костра. Сквозь густой пряный дым, висящий в воздухе, я смогла определить, что их лица кажутся более старыми, чем лицо Агнес. За их спинами с шестов вигвама свисали ленты, перья, тыквы и бизоньи черепа. Перед четырьмя женщинами возвышались холмики земли, в которые были воткнуты молитвенные жезлы.
- Сядь, - сказала Агнес Быстрая Лосиха, толкая меня в спину.
Сама она уселась справа от меня. Я дрожала всехм телом и прижимала колени к груди.
Глаза присутствующих были устремлены на меня. Тени, отбрасываемые огнем, плясали на стенах вигвама. В моей голове пронеслись мысли о средневековом шабаше ведьм. Казалось, образы старых индианок с фотографий Куртиса ожили и предстали передо мной во плоти. Но сейчас они потешались надо мной, зловеще уставившись на меня.
- Зачем ты привела сюда эту людоедку, Агнес? - спросила одна из них на ломаном английском. В ее голосе чувствовалась затаенная угроза. Я чуть не подскочила при слове «людоедка».
Женщина, которая сидела рядом со мной, держала в руках длинный посох, украшенный перьями. Она стала колоть меня в бок его острым концом. Вторая женщина наклонилась и начала щипать меня.
- Это дитя желает избрать путь свадебной корзинки, - сказала Агнес Быстрая Лосиха.
Я боялась и пальцем шевельнуть во время всей этой экзекуции.
- Ха, - сказала женщина с посохом, - почему же ты так медлила?
Когда я повернула к ней лицо, меня проморозило до кости.
- Я просто хотела купить свадебную корзинку, такую, какую видела на фотографии, - начала я, запинаясь.
- Помолчи, идиотка, - прикрикнула на меня Агнес.
- Но я просто хотела эту корзинку, чтобы…
- Помолчи, - прошипела Агнес, - говори только тогда, когда тебя об этом попросят.
- Она еще не готова, - сказала женщина с посохом. Затем она наклонилась к Агнес и что-то зашептала ей на ухо. Старухи, сидящие рядом, дружно закивали головами. Я чувствовала себя жертвой какого-то страшного заговора. - Тебе никогда не удастся обучить ее, - раздался чей-то голос.
Затем послышался звук, который можно назвать лишь гоготаньем - такие звуки издают птицы или сумасшедшие. Все старухи стали разом бранить меня. Мне казалось, что еще чуть-чугь, и я смогу лишиться рассудка.
- Но ведь я всего лишь хочу взглянуть на свадебную корзинку… - я не узнала своего голоса.
Женщина с посохом холодно посмотрела на меня:
- Мы будем молиться за тебя, мы будем сновидеть за тебя.
Я не понимала, о чем она говорит.
У меня закружилась голова, земля ушла из-под ног, и я упала навзничь. Лица старух теперь казались мне более молодыми, их глаза блестели, как зеркала. В кошмарном видении передо мной предстала девочка, а на месте моей соседки появился олень. Я увидела и других зверей - волка, рысь а также совершенно неизвестных мне тварей. Вигвам стал кружиться, расплылся, и я потеряла сознание.
Пришла в себя я лишь на следующее утро и почувствовала запах дыма, доносящийся из печи. Может быть, это лишь продолжение сна? Какое-то время я не могла понять, где нахожусь. Агнес Быстрая Лосиха заваривала чай.
- Подкрепись, - сказала она, - завтрак готов.
Я встала, оделась и подошла к столу. Агнес досгала две жестяные тарелки и поставила их на стол. Сама она уселась напротив меня. Я вся дрожала и была очень голодна. В окна хижины проникал бледный свет. Начался дождь. Я посмотрела на тарелки. В них лежали куски вяленой оленины, сухари и черника. В чашки был налит шалфейный чай. Я приступила к еде. Пища оказалась чудесной.
- Что произошло прошлой ночью? Я отключилась? Как я оказалась здесь? - стала я расспрашивать Агнес, чувствуя себя здесь в безопасности.
- Ешь, - только и ответила она, указывая рукой иа мою тарелку.
Агнес Быстрая Лосиха встала из-за сгола и села на мою кровать. Я заметила, что она подняла мою рваную куртку.
Шалфейный чай испарялся прямо мне в лицо. Картонная коробка, в которой лежали куски вяленой оленины, была вся в пятнах запекшейся крови. Но сейчас это меня мало волновало, мне было хорошо. Я продолжала жадно глотать пищу.
Агнес Быстрая Лосиха зашивала дырку в моей куртке. Собравшись с духом, я спросила:
- Так ты собираешься продать мне свадебную корзинку?
- Ты понятия об этом не имеешь, Линн, но ты оказалась в очень опасном положении, - продолжая работать иглой, Агнес подняла лицо и улыбнулась. Она впервые назвала меня по имени.
Что значит эта корзинка и почему я хочу найти эту клятую вещицу гак страстно?
Агнес Быстрая Лосиха сейчас казалась очень ласковой и нежной:
Ты не понимаешь, - Агнес откусила нитку и отложила зашитую куртку в сторону, - если ты не прислушаешься к своему женскому началу, то пропадешь. Возможно, тебе удастся когда-нибудь заполучить эту свадебную корзинку, а может, и нет. Право выбора остается за тобой. Ты сама дол жна принимать решение. Никто не вправе решать за тебя - даже предки.
Ее слова по-прежнему оставались для меня полной загадкой, но ее тон был обезоруживающим. Насколько сейчас Агнес Быстрая Лосиха отличалась от того чудовища, которым представилась мне вчера ночью! Казалось, что это два совершенно разных человека. След от пощечины, которой она меня наградила, все еще горел на моей щеке. Я подумала, что должна ненавидеть ее за все те унижения. Но я не могла ее ненавидеть. Еда успокаивала, а звук дождя, льющегося на жестяную крышу, приносил умиротворение.
- Что ты имела в виду, говоря, что право решать остается за мной? Что все это значит? Я всего лишь коллекционер.
Ты не знаешь, кто ты есть. Никто не объяснит тебе, почему ты родилась или стала одушевленной частью земли. Ты думаешь, что я не знаю тебя и мне ничего о тебе неизвестно. Но я смогу рассказать все, что ты пережила. Я никогда не видела величайших озер земли - океанов. Но могу сказать, что когда-то их вода омывала тебя. Лоно Земли избрало тебя, и оно защищает тебя. Это печать силы, которую ты носишь на себе, дар Матери-Земли. Вот почему сновидения достигли тебя. Нет объяснения тому, почему ты оказалась избранной. Ответ нужно найти тебе самой.
Я сразу поняла, о каком событии из моей жизни говорит старая индианка. Однажды, отдыхая в калифорнийской Венеции, я игла по берегу, а после взобралась на скалу, чтобы полюбоваться оттуда бирюзовым морем. По какой-то неизвестной причине вода у скалы вдруг поднялась на тридцать футов и облила меня с ног до головы. Водой окатило только меня и никого из стоящих рядом. Мокрая и хохочущая, я оставалась стоять на скале, пока не появились спасатели с мегафонами и не стали кричать, чтобы все отошли подальше от океана.
Агнес Быстрая Лосиха налила еще шалфейного чаю. Я сидела неподвижно, углубившись в свои мысли.
- Корзинка - это древний путь женщины, - сказала она мягко.
Сама того не ожидая, я вдруг зарыдала и заговорила скороговоркой:
- Эта гнусная старуха, Руби Много Вождей, только и знала, что издеваться надо мной. Заставляла разделывать оленя. А как она шла на меня с ножом! Я думала, что она заколет меня или изрубит в куски. Это было ужасно. Ничего подобного со мной никогда раньше не происходило. Это было невыносимо. Я ненавижу старую каргу!
- Не нужно ненавидеть ее, - остановила поток моих бессвязных слов Агнес, - Руби Много Вождей не хотела обидеть тебя. Дело в том, что она слепая.
- Слепая? - воскликнула я, все еще плача. - Не может быть, не могу поверить этому! Ох, мне так стыдно!
- Не стоит извиняться, - сказала Агнес жестко, - я оговорю с Руби Много Вождей, если ты того желаешь, но сначала выслушай меня. Я расскажу тебе ее историю. Она может многому научить тебя.
Я вытерла слезы.
Когда Руби Много Вождей было шестнадцать, она собиралась выйти замуж за Стюарта Бегущего Назад. Он был хороший человек, но все это было очень давно, и его уже нет на свете. Руби жила вместе со своим дедом. Однажды, когда тот ушел в лес расставлять силки, а Руби Много Вождей оставалась дома, она услышала странный шум, доносящийся снаружи. Тогда здесь еще не было машин, и все ездили в телегах или верхом на лошадях. Шум становился все громче, и Руби выглянула в окно. Там она увидела телегу, едущую без лошади. Над телегой поднимался густой черный дым. Четыре землемера стояли рядом и спорили о чем-то.
Один из них подошел к хижине и стал стучать в дверь. Руби Много Вождей испугалась. Она никогда прежде не видела так много белых людей. Их одежда показалась Руби очень забавной, но у двоих на поясе висели револьверы. Мужчина продолжал стучать в дверь. Он бил с такой силой, что кожаные петли не выдержали и дверь упала. Мужчина увидел Руби Много Вождей, стоящую у окна, и, думаю, красота молодой девушки поразила его. Наверное, он сначала подумал, что в этой хижине живет какой-то глухой старикан. Белый мужчина подошел к Руби, взял ее за руку и сказал какие-то слова на своем языке. Они показались девушке ужасными. Руби не понимала их смысла, но почему-то ей стало невыносимо стыдно.
Тут в хижину ввалились трое мужчин, до сих пор остававшихся снаружи, и Руби поняла, что попала в беду. Она знала, что эти васину собираются изнасиловать ее. Руби Много Вождей бросилась к окну, чтобы разбить его и убежать, но ее ударили сзади по голове и отбросили в угол. Один из мужчин был настоящим здоровяком. Он стянул с себя ремень, набросил его на шею девушке и подтянул ее к кровати. Белые мужчины стали срывать с нее одежду. Руби просила пощадить ее, но те остались глухи к ее мольбе. Она сопротивлялась, и ей как-то удалось вырваться из петли. Тогда она бросилась к дальнему углу хижины и схватила полено. Произошла настоящая битва. Думаю, эти четверо по-настоящему удивились тому отпору, который им оказала Руби Много Вождей. Они разозлились и избили ее, но не успокоились, пока не изнасиловали девушку по очереди.
Затем они стали обсуждать между собой вопрос о том, нужно ли убить Руби или можно оставить ее в живых. Многие индейцы считали, что для Руби было бы лучше принять смерть от их рук, чем оставаться жить после всего, что с ней произошло. Белые мужчины сошлись на том, чтобы дать ей денег и попросить никому не говорить об изнасиловании. Они не боялись осложнений с законом, так как Руби Много Вождей была индианкой и вряд ли закон стал бы на ее сторону, но им не хотелось, чтобы их семьи узнали об этом случае. Они не стали убивать девушку. Вместо этого они взяли компас, которым пользовались, рисуя карты. На компасе был острый выступ. Они боялись, что Руби сможет опознать их. Вот почему, прежде чем покинуть хижину, они сделали так, что Руби уже никогда не смогла бы узнать их лиц.
Когда дед Руби возвратился домой и увидел, что произошло с его внучкой, он насобирал трав и сварил отвар, чтобы исцелить ее. Силы скоро вернулись к Руби, но единственное, что она могла делать после того, как оправилась, - это сидеть возле своей хижины и предаваться горю. Она не хотела ничему учиться, даже заботиться о себе она не желала. Руби Много Вождей даже попросила своего деда убить ее, но в ответ тот остановил внучку и сказал, что не собирается потакать ей ни в чем. Он объяснил ей, что у нее появился уникальный враг - лепота. Руби сказала, что ее это никак не может утешить, так как красота ее пропала, а с ней пропала и счастливая жизнь. Единственное, чего она хочет, - это умереть. И все же ей повезло, так как ее дед был шаманом и еще не одряхлел от старости. Он долго учился своему искусству и обладал великой силой.
Дед Руби мог понять, что воля его внучки дремлет и что он должен пробудить в ней жажду жизни. Он начал действовать очень тонко и обманывал Руби много раз. Он делал так, что Руби часто спотыкалась и падала, подсовывал ей горячие предметы и клал на тарелку несъедобные вещи. Он глумился над ней и злил ее, пока не увидел, что жажда жизни вновь пробуждается в девушке. Руби было невыносимо больно терпеть все эти «издевательства». Она решила, что дед больше не любит ее.
Все это время старый шаман подолгу сидел под лунным светом и просил у луны совета. Он хотел, чтобы Руби окончательно поправилась. Однажды он увидел самку енота с детенышами. Это был знак отправить Руби на север. Шаман давно ждал этого знака. И Руби отправилась в путь.
Индейцы племени саутоукс, живущие там, на севере, ничего не знают о белых людях. У них еще не отняли силу. Им не приходилось ее прятать. Это великие шаманы, а их танцы до сих пор полны магии. Как я уже говорила, все это происходило давным-давно.
Там жил шаман по имени Четыре Оленя. Его боялись даже соплеменники. Он уходил жить высоко в горы, откуда мог наблюдать за своей деревней. Говорили, что Четыре Оленя обладал властью даже над мертвыми, говорили, что его сила пришла к нему от женщины, которая никогда его не видела. Даже я не понимаю этой магии. Индейцы племени саутоукс объяснили Руби, как взобраться на гору, но никто не стал сопровождать ее из страха перед шаманом по имени Четыре Оленя. Много раз Руби срывалась с горы и разбивала лицо и тело до крови, но Четыре Оленя не спускался к ней. Все это время он не спускал глаз с Руби, и та чувствовала его присутствие. Какая-то сила сама вела Руби к шаману. Когда слепая девушка наконец добралась до его жилища, Четыре Оленя залился смехом. Он сказал, что у него есть только один способ помочь Руби. Она навсегда останется слепой, но он сможет научить ее обходиться без глаз. Для этого он должен будет убить ее и поколдовать с ее смертью. Затем он возьмет силу женщины, которая никогда не видела его, и возвратит Руби жизнь. После этого она должна научиться оленьей магии у женщин племени саутоукс. Она будет пить только олений бульон и есть только оленину. Иначе она умрет.
Четыре Оленя сколотил деревянный помост, положил на него Руби и с помощью мундштука от трубки вдул яд в уши Руби. Руби умерла, и ее дух отправился в земли только что умерших. Четыре Оленя поворожил над ее телом, что-то переделал в нем, а затем обратился к силе той женщины, которая никогда не видела его, с просьбой возвратить дух Руби в тело. Все это длилось много дней. Затем он положил в рот Руби что-то «очень холодное» (как она мне потом рассказывала). После этого она пришла в себя. Но такой слабости Руби в жизни своей еще не чувствовала. С ней случился странный припадок. Четыре Оленя сделал так, что сила этого припадка помогала Руби чувствовать то, что происходит вокруг. Он обучил ее контролировать эту силу.
Руби слепа, но она видит больше, чем все зрячие на этой земле. Четыре Оленя отвел ее в центр этого жестокого внешнего круга и научил покою. Она всегда будет видеть, так как всегда будет находиться в центре. Он повелел ей отправиться сперва к женщинам племени, а после возвратиться к своему у песни которого будут дальше учить ее. Руби - шаманка. Она знает об оленьей магии больше, чем любой другой человек. Четыре Оленя и его соплеменницы научили ее всему, что знали. Я думаю, что в свое время она откроет эти секреты другим - всем тем, кто нуждается в них.
Но я рассказываю тебе все это не для того, чтобы поразвлечь тебя. Нет, это нужно тебе как наставление, - продолжала Агнес. - Я - шаманка. Я живу не здесь - лишь прихожу сюда. Ты же путешествовала со мной прошлой ночью. Ты была посвящена в древнюю мудрость. Сновидящие прикоснулись к тебе. Ты можешь оглядываться через плечо, но не замечать того, что тебе открывается там. Ты можешь предпочесть оставаться слепой, а можешь следовать своему предназначению.
Лицо Агнес выражало терпение. Наконец до меня начало понемногу доходить, что меня влечет сила, которую я не в состоянии понять умом. События последнего месяца начали складываться по кусочкам в моей голове. Когда они сложились в единую картину, я откинулась на спинку стула, не в состоянии и пальцем пошевелить. Теперь понятно, почему я немогу совладать с ситуацией: судьбапросто остановила свой выбор на мне, и теперь решение должна принимать я. С каждым новым приступом страха мои мысли все больше фиксировались на свадебной корзинке. Я не знала, что именно приковывало меня к ней - искатель, скрывающийся внутри меня, или кошмарный сон. Но какое, в конце концов, это имело значение?
Агнес Быстрая Лосиха, очевидно, почувствовала мою внутреннюю покорность. Она улыбнулась, закивала головой и стала молча убирать со стола. Я глядела на потемневшее дерево и крошки хлеба на нем. Я знала, что сейчас моя жизнь превратилась в такие же крошки. Но меня это уже не волновало.
Агнес прикоснулась к моему плечу и сказала:
- Вставай, тебе пора отправляться в Калифорнию.
- В какую Калифорнию? - испугалась я. - У меня еще нет свадебной корзинки! Я не могу возвращаться домой.
Агнес надела на себя толстую шерстяную рубаху, а затем протянула мне мою парку.
- Мы сейчас отправимся к Руби, - сказала она, - и я отсылаю тебя домой.
Она подошла к комоду, достала оттуда какую-то вещицу и положила ее передо мной на стол. Это была серьга, сделанная из кончика оленьего рога и инкрустированная бирюзой.
- Руби сказала мне, чтобы я дала тебе эту серьгу, если ты появишься у меня. Бери ее, это защита.
- Защита? Но от чего мне нужно защищаться? И как эта серьга сможет защитить меня?
- Вдень ее в ухо. И не позволяй ни одному мужчине прикасаться к ней, кроме мужчины-хейока в его женское время.
Я вдела серьгу в ухо. Агнес Быстрая Лосиха схватила мой мешок и направилась к двери. Я последовала за ней.
- Женщина рождается оплодотворенной. Мужчина должен быть оплодотворен женщиной, - говорила Агнес Быстрая Лосиха, шагая рядом со мной. - Некоторые муж чины добиваются этого при помощи растений или специаль ных упражнений. Есть секреты, которых я пока не могу отк рыть тебе.
Мы продолжали идти на запад, а Агнес все говорила:
Существуют различные виды сил в этом мире. Эти с легкостью могут убить или заставить тебя пожелать хода собственной смерти. Если ты хочешь раздобыть свадебную корзинку, тебе потребуется большое мужество. Эта лежка поможет тебе осуществить переход из твоего мира в мой мир.
Агнес сделала нетерпеливый жест рукой, словно подгоняла меня. Мне приходилось чуть ли не бежать, чтобы поспевать за ней.
То, что помогало тебе в твоем мире - все эти автомобили, кредитные карточки, одежда, - здесь вряд ли пригодится.
Воздух был чист, а влажная земля пахла божественно. Около мили мы шли молча. Но у меня перед глазами все еще стоял вигвам, озаренный изнутри, а слово «людоедка», произнесенное одной из женщин, до сих пор не давало мне покоя.
- Агнес, что они имели в виду, когда назвали меня «людоедкой» прошлой ночью? - спросила я.
Агнес улыбнулась. Не замедляя шага, она вытащила кусочек «джерки» из кармана своей шерстяной рубахи и, предлагая отведать, протянула его мне. Я откусила кусочек. Он был жесткий, а я не испытывала голода.
Мы дошли до места, где тропа обрывалась, и побрели по дну каньона. Цветы казались особенно яркими после дождя. Покачиваемые ветерком, они сияли невероятными красками.
- Прошлой ночью ты встречалась с предками, - сказала Агнес, - они явились ко мне, так как тебя избрали сновидящие. Предки помогают мне учить тебя. Ты пришла в мир, непривычный для тебя. Тебе еще многое предстоит понять.
Внезапно Агнес остановилась. Пригнувшись над кустом цветов, она подняла головку голубого цветка. Я наклонилась, чтобы рассмотреть его.
- Когда ты научишься общаться с растениями, - сказала она, - когда поймешь, что растения живут своей жизнью, что они обладают душой, тогда растения откроют тебе свои тайны. В тебе есть сила, которая пришла от духа растений.
С этим она поднесла цветок ко рту и съела его. Затем продолжала:
- Вот я смотрю на тебя и вижу, что ты не понимаешь того, о чем я говорю.
Я нервно откусила кусок вяленой оленины.
- Мясо, которое ты ешь сейчас, - это мясо твоей сестры. Мы питаемся плотью наших братьев и сестер. Ты - людоедка. Твоя сестра погибла лишь для того, чтобы ты смогла выжить.
Я понимающе кивнула, и мы продолжали идти. В каньоне было полно птиц и диких собак, везде царила весенняя суматоха.
- Да, - сказала я, - думаю, что начинаю понемногу понимать, почему ты называешь людей людоедами. Но я не понимаю, почему мне нужно было пройти через это унижение - я имею в виду то, как ты раздела меня перед всеми этими старухами - предками.
- Для того чтобы сделать свои первые робкие шаги по красной дороге, которая зовется женственностью, ты должна обнажиться со всех сторон, - ответила мне Агнес.
Мы обошли край каньона. Вдалеке замерцали ручей и озеро. Я еще раз залюбовалась красотой этого озерца. Настроение Агнес внезапно изменилось:
- Ты женщина? - спросила она.
- Да.
- Ты остаешься женщиной, когда обнажаешься?
- Да, - ответила я.
- У те6я есть влагалище?
- Да.
Я никак не могла понять, к чему она все это ведет.
- У тебя бывают менструации?
- Да.
- Мы этого не знали. В нашем мире менструации зовутся луной. Это время твоей наивысшей силы. Той ночью мы хотели убедиться в этом.
Я покраснела. Остаток пути до плоского камня, лежащего у воды, прошел в безмолвии. Наконец наступила долгожданная передышка. Мы подкрепились джерки и напились воды из ручья. Я разлеглась на камне, довольная и сонная, зевнула и закрыла глаза.
Неожиданно прозвучал громкий звук, похожий на ружейный выстрел.
- Вставай! - раздался крик Агнес.
Я вскочила как ужаленная и стала оглядываться по сторонам.
- Откуда ты знаешь, что я не собираюсь убить тебя? - спросила Агнес Быстрая Лосиха, бросая на землю два больших камня, которые до этого держала в обеих руках. В ней чувствовалась какая-то угроза, и ее фигура казалась более крупной, чем раньше.
- Садись, - сказала она, указывая рукой на землю. - Сейчас мы поговорим с тобой о свадебной корзинке. Тебе нужно знать кое о чем, чтобы понять, против каких сил ты идешь.
Когда-то здесь появился человек. Просто человек. Его звали Отец Пирсон. Он говорил, что знает все о двух видах зрения. Он мог смотреть вверх и видеть хороших духов Где-то внизу, в недрах матери-земли скрывались плохие духи Он поднял перед собой знак скрещенных троп и сказал, что в наших жизнях нет равновесия. Он сказал, что, если мы не начнем смотреть вверх, хорошие духи убьют нас. Всех нас рассмешили его слова.
Старик Близнецы Койоты пожалел этого человека и решил обучить его магии. Он показал ему то, что находилось в любом шаманском узле, но каждый раз, когда старик Близнецы Койоты заводил речь о женщинах, священник начинал сердиться. Близнецы Койоты сказал, что если священник действительно хочет узнать, как использовать силу, то должен пойти и поучиться этому у меня. Отцу Пирсону такое обучение было не по душе, но он оказался умным и потому внимал всему, что ему говорили. Без шаманок не может быть шаманов. Шаману дает силу женщина, и так было всегда. Шаман занимает месго собаки - он всего лишь орудие в женских руках. Сейчас все кажется иначе, но так лишь кажется.
Так как Близнецы Койоты был моим другом, я согласилась учить Отца Пирсона. Он отличался сообразительностью и схватывал все с необычайной быстротой. Я знала, что он влюбляется в меня все больше и больше. Так часто происходит с мужчинами, которые обучаются у женщин. Я не любила этого белого человека - он мне не нравился даже внешне, но я видела, что в нем появляется сила.
Однажды он признался мне в любви и захотел овладеть мною. Ему нужна была моя сила, но я не хотела отдавать ее этому человеку. Я сказала ему, что он должен подыскать себе другую женщину. Мои люди не знают, что такое ревность, но я увидела, что его глаза застилаетненависть. Ненависть - это сила, и я решила, чтобы он пожил, чувствуя ее вкус у себя во рту. Ненависть имеет вкус сгоревших злаков. Если она подкормлена мудростью, на свете нет силы, способной остановить ее.
Я надела на него особую маску, которую он должен был носить до окончания ученичества. Существуют маски, удерживающие эмоции. Каждая хейока знает это. Можно взять костяную иглу и нить, сделать шов на своем лице и ходить, переполнившись любовью и счастьем, - но и это лишь маска. Маска, которую носил тот человек, нужна была для того, чтобы удерживать ненависть.
Он научился всему, чему может научиться человек. Он познал наш мир не хуже всех остальных и смог делать в нем все что хотел. Ты не поймешь этого, но он сделан из силы. Я рассказала ему, как можно стать целителем, но его это не заинтересовало. Накопив знание, он стал могущественным магом. Понемногу он научился всем секретам колдовства, и сейчас вряд ли найдется на свете маг, который сможет заткнуть его за пояс. Он сбросил рясу, взял себе имя и научился прятаться. Сейчас его зовут Тот-Который-Идет-По-Следу, или Ложный След. Другие говорят, что его имя Огненная Собака или Огненный Солдат. Мы же знаем его, и потому зовем Рыжим Псом.
Когда-то я была хранительницей свадебной корзинки. Она сплетена из сновидений многих женщин. Она создана и воссоздана ткачихами и сновидящими. Она прекрасна и священна для всех женщин. Однажды, когда я встречалась со стариком Близнецы Койоты, Рыжий Пес нашел эту корзинку. Я не думала, что он способен украсть ее. Но он украл. Ему нужно было получить что -то, чем он мог бы воспользоваться как бесплатной женской силой. Вот почему он украл корзинку. В ней больше силы, чем в любой женщине.
Я не могу отдать тебе свадебную корзинку. Ты должна украсть ее у вора - Рыжего Пса. Вряд ли можно представить себе более опасную затею. Я хочу научить тебя, как сделать это: ведь он ничем не сможет навредить мне. Но тебя он может легко убить. Он всегда настороже. Украсть корзинку нелегко, но если ты отважная, то сделаешь это. Сама я не могу вернуть корзинку-таков закон сновидящих. Надеюсь, у тебя хватит духу для этого.
- Украсть? Да я не могу ничего красть! - возмущенно запротестовала я.
Агнес Быстрая Лосиха пригвоздила меня к месту своим взглядом.
- Я никогда ничего не крала в своей жизни, - продол жала лепетать я.
- Меня интересуют твои способности, а не твоя мораль. Еоти ты хочешь получить корзинку, то должна учиться воровать.
***
Никто не может быть магом каждую минуту все двадцать четыре часа в сутки. Ведь должны же мы когда-нибудь жить? - Пабло Пикассо
В семь часов утра Холмби-Парк был совершенно пуст, если не считать нескольких человек, трусящих по дорожкам, да пары пожилых мужчин, прогуливающихся с собаками на поводках. Я дотянулась кончиками пальцев рук до носков своих кроссовок и, сделав несколько глубоких вдохов, трусцой побежала по направлению к спортивной площадке. Трава была влажной и душистой, вода в фонтанчиках искрилась, как хрусталь. Я подняла голову, чтобы рассмотреть деревья и богатые поместья, окружающие парк. Последний раз я бегала в Канаде. Там не было никаких ухоженных аллей - только бескрайняя степь.
Агнес Быстрая Лосиха советовала мне тщательно обдумать перспективу следующей поездки в Канаду. Мое пребывание там может затянуться на недели, месяцы, а может статься, что я никогда не смогу покинуть Агнес. Возможно, я умру там. Она будет учить меня, как украсть свадебную корзинку, если я соглашусь стать ее ученицей. Но здесь, в Лос-Анджелесе, я придумывала для себя всевозможныеотго-ворки, лишь бы не ехать в Канаду. Хотя в глубине души я прекрасно осознавала, что виновниками тому были страх, лень и мои вечные сомнения. Меня утешала мысль, что еще не пора возвращаться, что мне требуется время на раздумья. Я добежала до южного конца парка и развернулась. Как здорово было вновь заняться бегом!
Когда я вернулась домой, пот лил с меня ручьями. После душа я надела махровый халат и расчесалась. Моя голова опять заполнилась корзинками и безобразными старухами.
В спальне я переоделась в белое платье и туфли на высоком каблуке. Чтобы уйти от своих мыслей, мне нужно было беспрестанно двигаться. Я отправилась на машине в бистро Гарден, где у меня была назначена встреча с моей подружкой, Каролин.
- Ну, ты здорово выглядишь! - воскликнула Каролин, едва завидев меня.
Наши отношения всегда отличались особой беззаботностью. Встречи с Каролин неизменно приносили мне чувство уверенности и покоя.
- Я на распутье.
- Ну да?
- Возможно, я отправлюсь в Канаду через день-другой, чтобы остаться жить у той шаманки, о которой я тебе говорила. Посмотрим. Пока это все, что я могу сказать. Схожу с ума от неопределенности.
- Ты совершала немало странных поступков, но отправляться в Канаду, чтобы жить там, среди охотников за головами (или кто они там?), - нет, это уж слишком.
Я посмотрела сквозь Каролин и стала потягивать свой мартини. Жидкость обжигала губы, но вкус оказался таким как надо - чуть-чуть ядовитым. Я тут же захмелела.
В бистро сидели элегантно одетые люди. Стенки кабинок были сделаны из стекла с нанесенным на него матовым рисунком и обрамлены полированной латунью. На каждом столе красовался великолепный букет. В зеркалах, которыми были увешаны все стены, отражались радостные, смеющиеся лица. Все выглядело совершенно нормальным, но при этом - абсолютно абсурдным. Я неподвижно застыла на своей скамейке, зачехленной красной тканью.
Наконец появился наш заказ - отварной лосось. Наливая в тарелку пикантный соус из серебряной соусницы, я тут же отчетливо вспомнила картонную коробку, покрытую запекшейся кровью.
- Что с тобой происходит? - спросила Каролин.
- Каролин, а ты не хочешь отправиться со мной в Канаду? Конечно, это не Рио, но мы бы могли остановиться в одной маленькой хижине. Удобств никаких, но зато полная свобода.
Она заказала еще одну порцию мартини.
- Красивые мужчины?
- Ну конечно, полно холостяков, - тут же ответила я, вспоминая о двух индейцах, наблюдавших за тем, как я меняла шину.
- Спасибо за предложение, но думаю, что на сей раз остановлю свой выбор на Гавайях. Канада кажется мне немного суровой.
- Мне снова стали сниться ужасные сны, - решила я сменить тему.
- Я ничуть не удивлена! Ты ненормальная, чего ты еще ожидала после того, как пообщалась с этими дикарями?
- Они не дикари. Они просто иные. Иные люди, ведущие иную жизнь.
- Иные? Это точно! Будят тебя посреди ночи и пугают до смерти. Надо же! Потом еще хотят, чтобы ты что-то там украла.
- Но ведь другого способа получить корзинку не существует, - произнесла я в надежде на поддержку. - К тому же это не воровство, а вид учебы, - я покругила в пальцах сережку из оленьего рога и бирюзы.
Учись, учись! Мало тебе твоих корзинок? Почему бы не подумать о том, чтобы начать коллекционировать набедренные повязки или какую-нибудь другую экзотику?
Из ресторана мы отправились в Краеведческий музей, чтобы посмотреть новую африканскую экспозицию. Мы прибыли туда за час до закрытия. Среди покоя и безмолвия масок Берега Слоновой Кости я почувствовала себя лучше.
- Погляди-ка на эту, - сказала Каролин.
Я подняла глаза на безмятежную маску молодой женщины, одну из тех, которыми пользовались Ммуо - колдуны и вожди нигерийских Ибо. Черты лица были выразительными, прическа по стилю напоминала египетскую. Глаза казались слепыми.
Резная фигура из нигерийской дельты изображала воина с трещоткой и ритуальной чашей в руках, восседающего на спине страшного клыкастого существа. Чудовище, на котором он ехал верхом, являлось проекцией его собственного боевого искусства. Я вспомнила Юго-Западную Нигерию, где многие племена поклонялись правой руке, то есть руке, символизирующей способности воина. И тут же вспомнила о трещотке, висящей на стене в хижине Агнес.
Вдруг я поняла, что стараюсь представить себе, каков собой Рыжий Пес. Эти чудовищные примитивные фигуры спровоцировали во мне поток мыслей. Я надеялась, что никогда не увижу Рыжего Пса во плоти.
В конце выставки стояла фигурка, которая мне очень понравилась. На ручке веера было вырезано божество, олицетворяющее две сущности в едином теле. Я медленно провела пальцем по древнему дереву.
- Надеюсь, ты не отождествляешь себя с этим? - спросила я Каролин.
- В отличие от тебя, нет. Мы обе засмеялись.
- Что ж, поехали домой? - сказали мы в один голос. Позже, уже дома, я свернулась клубочком у камина в обнимку с моей собакой Коной и «Снежным барсом» Питера Маттхиессена. Комната была уютной и теплой, и у меня почти не было сил, чтобы пошевелиться.
Вдруг я села, глядя прямо в огонь. Моя рука легла на телефон. Как мне хотелось набрать номер и поговорить с Агнес! Но я знала, что для этого нужно отправиться в Манитобу.
Мои глаза остановились на нескольких шаманских кук-пах-качинах, выстроившихся в ряд на каминной полке. В мире существует дуализм - все материальное имеет духовного двойника, символизируемого качиной. Огонь отбрасывал танцующие блики. Казалось, духи, заключенные в куклах, вот-вот оживут. Перья и ярко раскрашенные лица напомнили мне о другом таинственном мире. Я наблюдала за ними. Помнится, Пикассо когда-то пришел в восторг от магических резных африканских фигур.
Я взяла с полки книгу и открыла ее на своем любимом месте:
Я понимал, что эти скульптуры делали негры. Почему же они вырезали их именно так? Почему не иначе? В конце концов, они небыли кубистами. Кубистов тогда еще не существовало! Конечно же, одни люди изобрели модели, а другие стали подражать им - ведь это же традиция. Но все амулеты имеют одинаковое назначение. Это оружие, помогающее людям защититься от духов - помогающее стать свободными. Это орудия. Картина Les Demoiselles d\'Avignon
* должна была появиться именно в тот день не из-за формы, но потому, что это было мое первое полотно-заклинание против нечистой силы! Вот почему позднее я написал ряд полотен, подобных тому первому, - Портрет Ольги и другие портреты. Никто не может быть магом каждую минуту все двадцать четыре часа в сутки. Ведь должны же мы когда-нибудь жить? Позже, улегшись в постель, я смотрела, как лунный свет льется в окно, и прислушивалась к крикам совы. Дуновение прохладного воздуха убаюкивало. Внезапно я проснулась от странного ощущения. Трескучий звук, раздающийся рядом с моим ухом, превратился в жужжание. Я поняла, что это атака со стороны свадебной корзинки. Я не могла двинуться с места. Корзинка была полна ворон, бьющих крыльями, каркающих и пялящихся на меня блестящими глазами. Корзинку опускали на меня прямо сверху. Вдруг она остановилась на расстоянии вытянутой руки, и из нее показалось гигантское лицо мужчины-кя-чина. У него были остекленевшие глаза и отвисшая нижняя челюсть. Все его тело было ярко раскрашено. Я вскрикнула и проснулась, все еще дрожа. Звонил телефон.
- Слушаю! - сказала я хрипло в трубку.
- Привет, Линн, это Хаймейостс Сторм.
- Ох, привет, погоди минуту. Я так рада тебя слышать! Только что мне снился ужасный кошмар.
- Расскажи мне все по порядку, - продолжал он весело. Я уселась на кровати, включила свет и рассказала обо всем, что видела во сне.
- Ты собираешься в Канаду? - спросил Хаймейостс Сторм.
Живот свело от волнения. Кона прыгнула на постель и скрутилась у моих ног. Собака вся дрожала.
- Я еще не решила. Но что ты скажешь насчет сна?
- Сейчас я в Ныо-Мехико, занимаюсь делами, - сказал Хаймейостс Сторм, игнорируя мой вопрос. - Но я все время думал о тебе - и сейчас понял почему. Ты должна понять, что сновидящие выбрали тебя. Помнишь тот клок волчьей шерсти, что я дал тебе вместе с картой? Никогда не ложись спать без него. Возможно, иные силы, кроме сновидягцих, пытаются дотянуться до тебя и причинить тебе вред. Волчий мех защитит тебя. Став охотником, ты сама превращаешься в объект охоты. Тебе нужно понять, что воля - это не тайна. Все очень просто. Воля сновидит равновесие и раскалывает череп. Что есть твои ночные видения и твоя боль, как не слабость твоей воли? Я должен уходить, я оставляю тебя в зеркале созидания, где ты сможешь соприкоснуться с мировым кругом.
С этими словами Хаймейостс Сторм повесил трубку.
Я продолжала тупо смотреть на телефонный аппарат, поражаясь неожиданному звонку. О чем говорил Хаймейосгс Сторм? О воле? Я достала блокнот и записала его слова. Лишь поставив точку, я до конца поняла все то, что он хотел мне сказать. Где-то в глубине моего существа тлела искра. Она пыталась разгореться ярким пламенем, но я еще не была готова к этому. Я знала, что каким-то образом моя воля получила подкрепление. Теперь она будет вести меня по направлению к моей судьбе. Знала я и о том, что приближаюсь к пучине, о том, что мне предстоит нырнуть в невообразимые глубины. Я стала всхлипывать. И плакала, пока не забылась сном.
На следующее утро я проснулась с припухшими глазами засунула кусочек волчьего меха в старинный кожаный шаманский узел - один из экземпляров моей коллекции, - а гам узел положила рядом с собой, на ночной столик.
В четыре часа пополудни Иван вместе с Джоржем и Памелой Хелмстедами приехали ко мне, чтобы осмотреть «вигвам на Беверли-Хилс» - так Иван называл мою квартиру Я долго показывала им мою коллекцию. Переходя от одного предмета к другому, я непрестанно рассказывала о своих впечатлениях от Канады - просто не могла остановиться. Хелмстеды слушали с вежливым вниманием, но Ивана, казалось, все это забавляло.
Мы вышли во внутренний дворик, выложенный кирпичом, и стали пить чай, закусывая пирожными.
- Зачем тебеучиться красть корзинку, Линн?-спросил Иван, надкусывая пирожное. - Почему бы не ограничиться кражей кулинарных рецептов, как это делают другие женщины? А пирожные - замечательные! - спешно прибавил он.
- Надеюсь, ты подавишься одним из них, - сказала я. Джорж и Памела захохотали.
- Будь эта корзинка в моем банке, ее невозможно было бы украсть,-самодовольно заявил Джорж.-Тебепридется иметь дело со всяким сбродом. Даже если тебе удастся похитить корзинку, у тебя ее тут же снова утащат.
- Наверное, больше всего меня прельщает во всем этом приключение и опасность. Впрочем, Агнес Быстрая Лосиха говорила, что я могу погибнуть, стремясь раздобыть свадебную корзинку, - мой собственный голос донесся до меня словно со стороны.
- Тебя действительно могут убить? - недоверчиво спросила Памела.
- Так говорит Агнес.
- Тогда забудь об этом. Ведь это всего лишь корзинка, - Памела сделала глоток чаю.
- Возможно, я попала под действие каких-то чар. Меня действительно словно околдовали. Кроме того, это непросто корзинка.
- Почему бы тебе не отправиться в Канаду и не спросить прямо, что хочет от тебя эта женщина? - спросил Иван.
А я отправлюсь вместе с тобой и посмотрю, не окажется ли эта так называемая «шаманка» обычной шарлатанкой. Что ты на это скажешь?
- Не знаю, как и поступить. Агнес Быстрая Лосиха сказала мне прямо, что со мной никого не должно быть.
- Она обманщица, - решительно заявил Иван.
Мы еще немного поболтали. Затем они отбыли, а я стала читать книгу со счастливым концом.
Вечером я села в машину и поехала в ресторан LaFamiglia, чтобы отужинать там с Арнольдом Шалмэном. Воздух был прохладен и насыщен запахом цветущего жасмина.
La
Famiglia
- место достаточно оживленное, и потому здесь бывает интересно. Кроме того, тут можно всласть наговориться вечерком. Со стороны может показаться, что я готова просидеть за едой целую вечность, но это лучший способ провести время на людях в Лос-Анджелесе. В Риме или Париже можно просто ходить по улицам и чувствовать, что тебя везде окружают люди. В Лос-Анджелесе так не получится.
- Мы словно и не расставались, - сказала я Арнольду, как только нас усадили за столик, - ты уезжал куда-нибудь?
- О, я только что вернулся из перуанских джунглей, - ответил он, - знаю, это может показаться странным, но поехал я в Перу в поисках галлюциногена под названием «айахуаска». Индейцы называют его «вином смерти», а Вильям Буррофсзовет его «последним средством». Я нанял индейца-проводника, и он отвел меня к верховьям Амазонки, где цвет целитель-колдун. Мне говорили, что этого человека невозможно отыскать, но он единственный, кто может рассказать об этом. Мы прорубали себе путь через заросли. Пот лил с нас ручьями, и москиты пожирали нас живьем. Наконец мы добрались до селения, насчитывающего шесть соломенных хижин. Когда мы пришли, все люди были на охоте, кроме колдуна. Он сидел на высоком помосте в бейсбольной кепке и гавайской рубашке и улыбался.
- Ты, наверное, обалдел.
- Конечно. Он выглядел точь-в-точь как Индеец Кэйси Стенгл
*. Очень стар. Очень тощ.
После того как человек примет айахуаску, он покидает свое тело. Пока он находится вне своего физического тела, целитель-колдун исследует его и находит причину болезни. Я надеялся принять участие в этой церемонии.
- И что же ты сделал?
- Я поговорил с ним через своего проводника, и он сказал, что я могу сесть на платформу напротив него и отведать вина смерти. У колдуна был очень торжественный вид. Надвигалась ночь.
- Тебе было страшно?
- Конечно. Но когда я возвратился обратно и узнал, что айахуаска раз в пятьдесят сильнее кислоты
**, то испугался еще больше.
- Я именно об этом и слышала. Но разница состоит в целительских свойствах, верно?
- У них говорят «Либо убью, либо вылечу», - засмеялся Арнольд.
- Но это ужасно, Арнольд! Что же произошло потом? - Сначала я дал ему бутылку «Джека Дэниэлса» и прочие мелочи, затем мы уселись напротив импровизированного саркофага. В темноте трудно было что-либо увидеть. Горела только одна свеча. Я лишь сумел рассмотреть деревянную статую Девы Марии, амулеты, перья и маленькие пакетики, привязанные к лентам. Там также был сосуд из сухой выдолбленной тыквы, стоящий на палках. Старик завел перед ним песнопение. Наконец он погрузил в него половинку кокосового ореха, которой пользовался как ковшом, и передал ее мне. Жижа воняла как блевотина, но я заставил себя сделать глоток, затем вернул кокос старому колдуну, и он тоже проглотил свою дозу. Он сказал мне, что все это будет длиться около семи часов. Но когда на второй день взошло солнце, а я все еще летал, то понял, что со мной что-то не так. Арнольд захохотал. Мне же было не до смеха.
- Что же ты узнал? - спросила я.
- То, что я узнал, трудно передать словами. Скорее, это были просто переживания. С невероятной скоросгью я про носился над жизнями людей. Людей, которых я знал. Я видел, как они общаются между собой и делают свою обычную работу. Мне казалось, что я смотрю на них с некоего более значимого плана - из этого места вся наша реальность ка жется какой-то искусственной.
Несколько секунд мы хранили молчание. - Арнольд, надеюсь, ты делал всеэто не только для того, чтобы написать книгу?
Арнольд развернул салфетку и проказливо улыбнулся.
- Нет.
- Тогда зачем? У тебя же есть все. Ты зарабатываешь кучу денег. Мне иногда кажется, что ты даже счастлив.
На какое-то мгновение Арнольд задумался.
- Возможно, это то, о чем говорил Ницше: «Все, что не убивает меня, делает меня сильнее».
Арнольд минуту помолчал. Затем вопросительно поднял на меня глаза:
- Теперь давай поговорим о твоих приключениях. У тебя в глазах бегают чертики.
Я откусила кусок телятины. Помолчала. Все, что со мной происходило в Канаде, казалось не таким осязаемым, как галлюцинации Арнольда.
- Сейчас, когда я могу говорить об этом, я даже не знаю, с чего начать. У меня были повторяющиеся сны о встрече с женщинойпо имени Агнес Быстрая Лосиха. Мнекажется, что я немного потеряла ориентацию в реальном мире.
И я начала рассказывать Арнольду, как я захотела раздобыть свадебную корзинку - словно одержимая. Думаю, что со стороны всеэто могло казаться пересказом ночного кошмара.
- Единственная вещь, которую я могу предъявить в доказательство того, что была там, - серьга. Я оставила ее дома, но как-нибудь я покажу ее тебе. Надеюсь, Арнольд, тебе все это не кажется полным бредом?
- Все в порядке, Линн! Что наша жизнь, как не вечный поиск?
- Думаю, ты прав.
- Но кое-чего я все же не понимаю. Что такое «свадебная корзинка», что она символизирует?
- Я лишь могу передать тебе слова Агнес, - я взглянула в зеркало за спиной Арнольда и увидела в нем свою растерянную физиономию. - Агнес сказала мне, что корзинка сплетена сновидящими и символизирует невообразимую пустоту - женское лоно. Существует закон, согласно которому все вещи зарождаются в женщине, даже те вещи, какие изобретают мужчины. Все звезды рождены в пустоте, а пустота есть женщина. Сотворение мира придумали мужчины, чтобы уравновесить это. Ведь сказано: «Я помещу мужчину внутрь нее». В каждом мужчине живет муза-женщина. Агнес Быстрая Лосиха говорит, что мужчины присвоили себе пустоту. По этой причине Мать-Земля утратила равновесие. Арнольд непонимающе уставился на меня:
- Послушай, это настоящая корзинка или просто метафора?
- Как я говорила тебе, я видела ее фотографию. Корзинка - реальная вещь. Это не метафора.
- Могу ли я поехать с тобой в Канаду. Мне бы так хотелось встретиться с твоей шаманкой!
- Мне бы тоже очень этого хотелось. Мне бы не было так страшно, окажись ты рядом.
- Почему же я не могу отправиться туда?
- Мне сказали, что это священное учение и я не могу брать с собой никого.
Арнольд посмотрел на меня загадочно и хлебнул из чашки свой кофе «экспрессо». Поставив чашку на стол, он сказал:
- Мне кажется, лучше имегь дело с Агнес Быстрой Лосихой и вином смерти, чем с большинством моих знако мых по студии.
Он засмеялся. Мы снова помолчали - каждый думал о своем. Затем я сделала глубокий вдох и сказала:
- Арнольд, меня так страшили все эти сны. Я должна отказаться от этого ужасного дела. Но не знаю как. Я просто разрываюсь на части. Если я поеду к Агнес, моя жизнь - моя старая жизнь - на этом закончится. А у меня здесь еще столько дел! Скоро должен начаться нью-йоркский аукцион. Многие люди зависят от меня. Я не могу просто-напросто отдаться прихоти и уехать! - я схватила стакан с вином и сделала большой глоток.
Линн, ты не можешь так просто отказаться от этого дела. В твоих снах заключены послания. Перестань быть идиоткой и подумай о том, что ты говоришь: аукционы, люди, которые от тебя зависят! Твой собственный страх - вот единственная причина, которая мешает тебе уехать! - Арнольд казался шокированным моими словами.
Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы:
- Все это убьет меня, Арнольд!
- Ну и что? Ты должна посмотреть в глаза судьбе.
Отправляйся на другую сторону. Ты должна поехать в Канаду, и тебе самой это прекрасно известно.
Я просто не могла признать правоту Арнольда.
- Нет, не известно.
Арнольд протянул руку и прикоснулся к моей руке.
- Послушай, разве ты не представляешь, какой редкий шанс тебе предоставился? Тебе вручили невероятный пода рок. Оглянись вокруг. Посмотри на эти лица - лучшие в Голливуде!
Я обвела быстрым взглядом толпу. В роскошной атмосфере La Famiglia посетители казались спокойными, уверенными в себе людьми.
- Чего они достигли в своей жизни? - спросил Арнольд, сжимая мне руку и улыбаясь. - И во что ты превратила свою жизнь? Но у тебя хоть появился шанс. Если тебе посчастливилось провалиться в одну из этих трещин судьбы, радуйся этому. Старайся зайти как можно дальше!
- Арнольд, я думала, что ты хочешь, чтобы я еще немного пожила.
- Нет, я хочу, чтобы ты жила. Жила по-настоящему. Ты должна выяснить, что означает вся эта одержимость. И бьюсь об заклад, что свадебная корзинка спасет тебя.
- Я тоже на это надеюсь.
- Завтра же вылетай самолетом в Канаду, - сказал Арнольд, когда мы вышли из ресторана, - мне уже не терпится услышать обо всем, что приключится с тобой там. Дашь знать о себе, как только вернешься… если, конечно, вернешься.
- Спасибо, Арнольд, - сказала я сквозь смех и поцеловала его на прощанье.
Я ехала домой с твердой решимостью сразу же позвонить в аэропорт, как только дойду до телефона. Но, доехав до Беверли-драйв, я стала припоминать все, что перенесла от Агнес и Руби. Неужели я просто дура, которая попалась на фокусы-покусы? Прибыв домой, я уселась в гостиной и глубоко задумалась, взвешивая все «за» и «против». Я сняла серьгу, сделанную из рога и бирюзы. Неужели я надела ее, даже не заметив, как только вошла в дом? Это была единственная материальная часгь моего сна.
Приняв душ, я легла в постель, нарочно оставив серьгу на краю умывальника. Я оставила свет включенным, и мне приснился сон о свадебной корзинке. Я шла к ней, но, когда подошла совсем близко, на ее месте оказалась Агнес Быстрая Лосиха.
- Ты должна приехать. Время пришло.
- Да, - ответила я без колебаний.
Ее фигура растаяла в воздухе, и я продолжала спокойно спать.
Утром серьга оказалась в моем ухе - даже след на щеке остался. На этот раз я знала в точности, что серьга попала сюда необычным способом. Я смотрела на серьгу, покояшу на открытой ладони, и вспоминала сон. Агнес Быстрая я сказала что это - мост между моим и ее миром. Я сняла трубку и тут же заказала билет на самолет до Канады.
***
Существует закон, согласно которому все вещи зарождаются в женщине, даже те, которые изобретают мужчины. - Агнес Быстрая Лосиха
Вид Кроули согрел мне сердце. Я припарковалась перед магазином, выключила мотор и вышла, громко хлопнув дверцей. Три индейских ребенка с черными волосами и круглыми лицами на секунду застыли, рассматривая меня, но тут же побежали по направлению к реке.
- Быстрее, быстрее, - кричали они.
Через дорогу у здания местной почты на скамейке сидели старики. Они объяснялись друг с другом, активно жестикулируя, и я подумала, что являюсь основным предметом их разговора. Решив не обращать на них никакого внимания, я толкнула стеклянную дверь и вошла в магазин. Бумажки на доске объявлений зашелестели, и я остановилась, разглядывая полки, уставленные дешевыми продуктами и металлической посудой.
Владелец магазина, одетый в рубашку, расшитую розами, стоял у стойки, сложив руки на животе. Он нервно заерзал на месте и сплюнул на пол остатки жевательного табака.
- Где у вас тунец? - спросила я.
- Вон там, - ответил хозяин, указывая куда-то в глубины магазина.
- Я стала прохаживаться по магазину и складывать в сумку продукты: арахисовое масло, хлеб, желе и тому подобное.
- Ну как, нашли старуху Руби в тот раз? - спросил он, пока я рассматривала банку с яблочным соком.
- Да, нашла.
Его лицо оставалось непроницаемым, и он снова сплюнул табачную жвачку себе под ноги:
- Надеюсь, вы понимаете, что делаете.
- Да, понимаю.