Оба они не знали, что делать. Лишь несколько раз за всю долгую историю дэлов ими были обнаружены разумные существа, но под владычеством империи они постепенно вымерли. Ни одна из этих рас, кстати, и не была особенно разумной.
— Придется запросить Общую инструкцию, — сказал, наконец, Тагобар. Он перешел к другому экрану, включил его и начал набирать цифры кода.
Глубоко в недрах корабля медленно пробудился к жизни робот Общей Инструкции. В его обширной памяти таились 10 тысяч лет накопленных и упорядоченных фактов, 10 тысяч лет опыта империи, 10 тысяч лет окончательных решений по каждому вопросу. Это было больше, чем энциклопедия, — это был образ жизни.
Робот по самым строгим правилам логики проверял свою память, пока не нашел ответ на запрос Тагобара; тогда он передал данные на экран.
— Гммм, — произнес Тагобар. — Да. Общая Инструкция 333953216а, глава ММСМХ 9, параграф 402, «После обнаружения разумной или полуразумной жизни взять для исследования случайно выбранный образец. Избегать других контактов, пока образец не будет обследован согласно Психологической Директиве 659-В, Раздел 888 077д, под руководством Главного психолога. Данные сверить с Общей Инструкцией. Если нечаянный контакт уже произошел, справиться в ОИ 472-678-R-S, глава МММCCХ, параграф 553. Образцы следует брать соответственно…»
Он дочитал Общую Инструкцию и тогда повернулся к лейтенанту.
— Пельквеш, готовьте вспомогательную лодку, чтобы взять образец. Я уведомлю психолога Зендоплита, чтобы он приготовился.
Эд Магрудер глубоко вдохнул весенний воздух и закрыл глаза. Воздух был прекрасен, он был пропитан пряными ароматами и сочными запахами, хотя и чуждыми, но казавшимися почему-то родными — более родными, чем земные.
Эд был высок и худощав, с темными волосами и блестящими карими глазами, которые будто щурились от скрытого смеха.
Он открыл глаза. Город еще не спал, но темнота наступала быстро. Эд любил свои вечерние прогулки. Но бродить в полях после сумерек было на Нью-Гаваи опасно, даже сейчас. Здесь были маленькие ночные твари, мягко порхающие в воздухе и кусающиеся без предупреждения. Были и более крупные хищники. Эд направился обратно к городку Нью-Хило, построенному на месте, где человек впервые ступил на новую планету.
Магрудер был биологом. За последние десять лет он обшарил с полдюжины миров, собирая образцы, тщательно анатомируя их и занося результаты в записные книжки. Медленно звено за звеном, составлял он схему — схему самой жизни. У него было много предшественников, вплоть до Карла Линнея, но никто из них не понимал, чего им не хватает. В их распоряжении был только один тип жизни — земная жизнь. А вся земная жизнь в конечном счете однородна. Из всех планет, какие он видел, Нью-Гаваи нравилась ему особенно сильно. Это была единственная планета, кроме Земли, где человек может ходить без всяких защитных одеяний, — по крайней мере, единственная из до сих пор открытых.
Эд услышал над головой слабый свист и взглянул. Для ночных тварей еще рановато.
И тут он увидел, что это вовсе не ночная тварь, это какой-то шар вроде металлического и…
На поверхности шара вспыхнуло зеленоватое сияние, и для Эда Магрудера все исчезло.
Тагобар Верф бесстрастно смотрел, как лейтенант Пельквеш вносит бесчувственный образец в биологическое испытательное отделение. Образец был странного вида — пародия на живое существо с мягкой кожей, вроде слизняка, бледного, розовато-смуглого цвета. С отвратительными плесенеподобными разрастаниями на голове и в других местах.
Биологи приняли образец и начали работать над ним. Они взяли для исследования кусочки его кожи, немного его крови и сняли показания электрических приборов с его мышц и нервов.
Зендоплит, главный психолог, стоял рядом с командиром, следя за процедурой.
Для биологов это была Стандартная Процедура; они работали так же, как и со всяким другим поступавшим к ним образцом. Но Зендоплиту предстояла работа, которую до сих пор ему не приходилось выполнять. Ему предстояло работать с мозгом разумного существа.
Но он не тревожился: в руководстве было записано все, каждая мелочь Стандартной Процедуры. Тревожиться было не о чем.
Как и со всеми прочими образцами, Зендоплит должен был расшифровать основную схему реакций. Каждый данный организм способен реагировать только определенным, очень большим, но ограниченным количеством способов, и эти способы можно свести к Основной Схеме. Чтобы уничтожить какую-нибудь породу существ, нужно только найти их Основную Схему, а тогда задать им задачу, которую они по этой схеме не смогут решить. Все это было очень просто, и все записано в Руководстве.
Тагобар повернулся к Зендоплиту.
— Вы действительно думаете, что он сможет научиться нашему языку?
— Зачаткам его, ваше великолепие, — ответил психолог. — Наш язык, в конце концов, очень сложен. Конечно, мы попытаемся обучить его всей системе языка, но сомневаюсь, чтобы он мог усвоить значительную часть. Наш язык основан на логике, как на логике основана сама мысль. Некоторые из низших животных способны к зачаточной логике, но большинство не способно понять ее.
— Хорошо, мы сделаем всё, что сможем. Я сам допрошу его.
«Господи», – подумала она.
Зендоплит удивился.
— Но, ваше великолепие, все вопросы подробно записаны в Руководстве!
В сознании возник худший из сценариев, но она отбросила эти мысли, сосредоточившись на текущей задаче. Она вошла в просторную комнату с высокими потолками и обветшалой люстрой по центру. Элла посветила фонариком вокруг, надеясь, что подозреваемый нападет на нее. Это было лучше, чем если бы он сбежал.
Тагобар Верф нахмурился.
Перед ней возникли знакомые объекты. Большое пианино, покрытое толстым слоем пыли, словно к нему не прикасались десятки лет. Шкафчики, дверцы которых едва держались. Но направив фонарь в дальний конец комнаты, Элла в страхе отскочила. Она увидела нечто, чего никогда ранее не видела, нечто, напоминавшее кадр из фильмов ужасов.
— Я умею читать не хуже вас, Зендоплит. Так как это первый образец полуразумной жизни, обнаруженный за последнюю тысячу лет, то я думаю, что допрос должен проводить сам командир.
Из другого конца комнаты на нее уставилось какое-то непонятное существо.
— Как вам угодно, ваше великолепие, — согласился Психолог.
На стене, словно приколоченная голова лося, висело ужасающее творение, созданное из различных частей тела. На нем была кожа аллигатора, но голова была собачья. Его рот был широко открыт, а внутрь, словно колья, были вставлены моржовые клыки.
Когда биологи закончили работать с Эдом Магрудером, его поместили в Языковый бункер. На глаза ему установили световые прожекторы, фокусированные на его сетчатках, в уши вставили акустические устройства, повсюду на теле прикрепили различные электроды, на череп наложили тонкую проволочную сеть. Потом ему впрыснули в кровь специальную сыворотку, изобретенную биологами. Все это было проделано безукоризненно точно. Потом бункер закрыли и был включен рубильник.
Элла застыла на месте. По спине пробежала ледяная дрожь. Она переместила фонарь левее от создания и увидела еще одно жуткое зрелище.
Магрудер смутно ощутил, что всплывает откуда-то из темноты. Он увидел странные, омарообразные существа, двигавшиеся вокруг него, а в уши ему нашептывались и набулькивались какие-то звуки.
Стеклянный шкафчик, заполненный банками. Каждая из них была доверху заполнена желтой жидкостью, а внутри находились трупы летучих мышей, сохранившееся в идеальном состоянии и пугающе похожие на живых.
Постепенно он начал понимать. Его учили ассоциировать звуки с предметами и действиями.
«Что это, черт побери, за место?»
Из дальней комнаты послышался голос Рипли.
Эд Магрудер сидел в маленькой комнатке, размером четыре на шесть футов, сидел голый, как червь, и смотрел сквозь прозрачную стену, на шестерку чужаков, которых так часто видел за последнее время.
– Чисто. Его здесь нет.
У него не было никакого понятия о том, долго ли его учили языку; он был как в тумане.
Элла переместила фонарь со шкафчика в другой угол комнаты, и тут же услышала громкий стук, исходивший из дальнего шкафа. Вдруг мимо нее пронесся стремительный шквал шагов. Боковым зрением она уловила размытые очертания в темноте – черные на черном.
«Ну вот, — подумал он, — я набрал немало хороших образцов, а теперь сам попал в образцы». Он вспомнил о том, как поступал со своими образцами, и слегка вздрогнул.
– Стой! – закричала она.
Ну, да ладно. Он попался. Остается только показать им, как нужно себя вести; сжать губы, выше голову, и все такое.
Он бросился в направлении, откуда они пришли, но ему пришлось притормозить перед ветхой дверью в кухню, чтобы открыть ее. Элла погналась за ним, вытянув вперед руку, чтобы схватить его, но его черная футболка выскользнула у нее из пальцев. Когда он свернул в коридор, Элла прыгнула на него, толкнула плечом, от чего он врезался в стену в коридоре. Он отскочил от деревянных панелей, и в воздух взлетела пыль. Элла схватила его за запястье, но поняла, что что-то не так.
Одно из существ подошло к панели с кнопками и надавило одну из них. Тотчас же Магрудеру стали слышны звуки из комнаты по ту сторону прозрачной стены.
Запястье было твердым, как скала. И холодным, как камень. Она провела рукой выше к предплечью, ощутив всю ту же твердость. То, что было перед ней, имело очертания человека, но это был не человек.
Тагобар Верф взглянул на образец, потом на листок с вопросами у себя в руке.
Она держала манекен.
— Наши психологи обучили вас нашему языку, не так ли? — холодно спросил он.
Образец замотал головой вверх и вниз.
– Какого черта?
— Да. И я называю это принудительным кормлением.
Послышался короткий стук, и она осветила фонарем коридор. Входная дверь хлопала на ветру. В коридоре послышались тяжелые шаги Рипли, которая пришла с другого конца дома.
— Очень хорошо. Я должен задать вам несколько вопросов: вы будете отвечать на них правду.
— Ну, разумеется, — любезно ответил Магрудер. — Валяйте.
– Что это? Что случилось? – закричала она.
— Мы можем узнать, когда вы лжете, — продолжал Тагобар. — Вам придется плохо, если вы будете говорить неправду. Так вот, как ваше имя?
– Через дверь, – сказала Элла. – Он убежал.
— Теофилус К. Гасенфеффер, — вкрадчиво произнес Магрудер.
Рипли повернулась и ринулась в том же направлении.
Зендоплит взглянул на задрожавшую стрелку и медленно покачал головой, переводя взгляд на Тагобара.
– Жди здесь, – сказала она напоследок.
— Это ложь, — сказал Тагобар.
Элла встала с пола, услышав, как Рипли исчезает в темноте. Через щель в двери она увидела, как два офицера последовали за Рипли по грунтовой дороге и скрылись из виду.
Образец кивнул.
Ее снова обуяло разочарование. Она бранила себя за то, что не действовала быстрее, за то, что не стреляла, а гналась. Она хотела поймать этого парня живым, и поэтому ему удалось сбежать. Элла подошла к двери и выглянула в темноту, но ничего дальше подъездной дороги видно не было. Она чувствовала, что подвела себя и те семьи, которым так хотела дать утешение.
— Ну конечно. Славная у вас машинка!
«Жди здесь», – сказала Рипли. Элла размышляла, почему агент не захотела, чтобы она двинулась следом. Она и Рипли подвела?
— Хорошо, что вы признаете высокие качества наших приборов, — мрачно произнес Тагобар. — Ну, так как же вас зовут?
Нет, снаружи опасно. Нет смысла обеим подвергаться риску в дикой природе. Должно быть, Рипли попросила ее остаться, чтобы они могли снова встретиться здесь, независимо от исхода.
— Эдвин Питер Сент Джон Магрудер.
Элла решила воспользоваться этой возможностью, чтобы прочесать дом в поисках потенциальных улик, и направилась в кухню. Она пыталась отыскать выключатель, подсвечивая фонариком, но, прежде чем она нашла его, из другой комнаты послышался звук.
Психолог Зендоплит, следивший за стрелкой, кивнул.
Щелчок. За ним последовал звон металла.
— Прекрасно! — произнес Тагобар. — Итак, Эдвин…
– Рипли? – позвала Элла.
— Эда будет достаточно, — сказал Магрудер.
Ответа не последовало.
Тагобар удивился.
Элла достала пистолет, все еще держа фонарь в другой руке. Она крадучись вернулась в коридор и заметила, что что-то изменилось.
— Достаточно — для чего?
Через входную дверь не пробивался свет. Она была закрыта. Сломанный цепной замок по-прежнему болтался.
— Чтобы называть меня.
Элла рванула к двери и потянула за ручку.
Тагобар обернулся к психологу и пробормотал что-то. Зендоплит ответил тоже бормотанием. Тагобар снова обратился к образцу.
Ничего. Засов был закрыт.
— Ваше имя Эд?
Впервые она почувствовала, как холодный ветер касается ее кожи. Она внезапно осознала, насколько огромным был этот дом, в котором пахло плесенью и бог знает чем. Затем сработала так называемая интуиция агента: внезапная и твердая уверенность в чем-то, несмотря на отсутствие доказательств, когда ты просто знаешь это.
— Строго говоря, нет, — отвечал Магрудер.
И Элла знала.
— Тогда почему мы должны называть вас так?
Она знала, что не одна в доме.
— Почему бы и нет? Другие называют, — ответил Магрудер.
Послышался звук. Оглушительное жужжание, которое было так близко, что казалось, звук исходит у нее из слухового канала. Она инстинктивно отскочила назад и в этот момент увидела тот же темный силуэт, что и раньше. Теперь он был всего в паре футов от нее. Но на этот раз он подготовился. У него что-то было в руках, но Элла не могла рассмотреть что.
Тагобар снова посоветовался с Зендоплитом и потом сказал:
Элла направила на него пистолет и фонарь, но прежде чем она изготовилась для выстрела, что-то ударило ее по рукам. Пистолет и фонарь упали на пол, заставив ее пошатнуться.
— Мы вернемся к этому вопросу позже. Итак… Гм… Эд, как вы называете свою родную планету?
Она собралась и быстро нанесла удар в направлении силуэта, но наткнулась лишь на тьму. Перед ней никого не было.
— Земля.
Элла посмотрела на фонарь. Она прыгнула, чтобы взять его, но что-то появилось из ниоткуда и наступило ей на запястье. В отсвете фонаря она различила силуэт Клайда Хармена, который стоял над ней. Он размахивал чем-то наподобие электропилы. Клайд поднял инструмент и водрузил его на свое плечо.
— Хорошо. А как называет себя ваша раса?
– Я не хочу убивать тебя, но убью, если потребуется, – сказал он.
— Homo sapiens.
Хармен нажал на выключатель, и жужжание послышалось снова.
— А что это означает, если означает что-нибудь?
Магрудер подумал.
– Ты не хочешь этого делать, Клайд, – закричала Элла, едва дыша.
— Это просто название, — сказал он.
Стрелка заколебалась.
От страха у нее перехватило дух. Перед глазами возникли заголовки завтрашних газет:
— Опять ложь, — сказал Тагобар.
СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА С БОЛОТ УБИЛ ПЯТЕРЫХ. СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА ПОЙМАН; НОВЕНЬКАЯ ИЗ ФБР УБИТА.
Магрудер усмехнулся.
— Я просто проверял. Это действительно машинка что надо!
– Ты права, не хочу, – сказал Клайд и опустил свое оружие.
Синяя, содержащая медь кровь прилила к шее и лицу Тагобара. Он потемнел от сдерживаемого гнева.
Элла согнула ноги и ударила Клайда в область за коленями. Он пошатнулся, уронив пилу в опасной близости от плеча Эллы. Она перекатилась набок, вскочила на ноги и рванула в комнату справа по коридору. Было слишком темно для драки. Она мысленно взвесила варианты.
— Вы уже сказали это один раз, — зловеще напомнил он.
Либо включить свет, чтобы иметь возможность драться, либо выиграть время и ждать, пока вернется Рипли.
— Знаю. Так вот, если хотите знать, Homo sapiens означает «Человек разумный».
Элла решилась. Она ощупывала стены, отчаянно пытаясь отыскать выключатель. Из другой комнаты донеслись шаги. Нащупав натяжной шнур, она тут же потянула за него.
В действительности он не сказал «Человек разумный»: в языке дэлов нет точного выражения этого понятия и Магрудер сделал все, что мог, чтобы его выразить. В обратном переводе на английский это звучало бы приблизительно как «Существа с великой силой мысли».
Над ее головой зажглись обычные лампы, свисавшие на длинном проводе сверху, и Элла поняла, что находится в гостиной. Боковым зрением она увидела другие жуткие творения Клайда, но у нее не было времени рассматривать их. Она оглядела комнату в поисках выхода, но гостиная вела в обшарпанную столовую, до потолка заставленную сгнившей мебелью. Стол был перевернут вверх дном, и на нем были кучей сложены стулья. Кроме этого там была лишь одна стена.
Когда Тагобар услышал это, глаза у него раскрылись шире, и он обернулся, чтобы взглянуть на Зендоплита. Психолог развел своими скорлупчатыми руками: стрелка не двинулась.
У нее не было выбора. Дерись или умри.
— Кажется, у вас там высокое мнение о себе, — произнес Тагобар, снова обращаясь к Магрудеру.
Элла рванула к обеденному столу, надеясь найти какое-то оружие. Ей нужно было что-нибудь, чтобы противостоять его пиле. Она перепрыгнула небольшой диван, приземлилась на гнилые доски и наткнулась на валявшуюся ножку стола. Элла взяла ее.
— Возможно, — ответил землянин.
Свет, исходивший из гостиной, осветил небольшую нишу в столовой, позволив Элле рассмотреть ее содержимое. Нишу охраняло еще одно жуткое творение Клайда, но в этот раз это было нечто огромное.
Тагобар пожал плечами, заглянул в свой список, и допрос продолжался. Некоторые вопросы казались Магрудеру бессмысленными, другие явно были частью психологической проверки.
Она заметила чучело бурого медведя, лишенное глаз, со свисающими с морды щупальцами. Медведь быль больше и крупнее нее. У Эллы быстро возникла идея. Она немного выдвинула медведя из ниши. К ее удивлению, он был довольно легким, по весу примерно как небольшой диван, как ей показалось.
Но ясно было одно: детектор лжи был максималистом. Если Магрудер говорил чистую правду, стрелка прибора не двигалась. Но стоило ему солгать хоть чуточку, как она взлетала до потолка.
Элла быстро спряталась в нишу. И стала ждать.
Первые несколько лживых ответов прошли для Магрудера даром, но в конце концов Тагобар сказал:
Клайд показался из-за угла, с грохотом ударяя пилой об стены гостиной. Это был не тот Клайд, которого она видела десять минут назад. Он был испуганный, помешанный, отчаянный.
— Вы лгали достаточно, Эд.
– Выходи, малышка, – сказал он.
Он нажал кнопку, и на землянина обрушилась сокрушительная волна боли. Когда она ушла, Магрудер почувствовал, что мышцы у него на животе превратились в узлы, что кулаки и зубы у него стиснуты, а по щекам струятся слезы. Потом его охватила неудержимая тошнота и рвота.
Элла осознавала, что этот маньяк с пилой в паре метров от нее и есть настоящий серийный убийца, охотящийся на следующую жертву. Она задалась вопросом, какую игру он затеял. Он убьет ее и сбежит? Он убьет ее, а затем убьет себя? Это грандиозный финал, прежде чем отправиться в тюрьму на пожизненное заключение?
Тагобар Верф брезгливо отвернулся.
Клайд вошел в столовую. Он водрузил пилу на плечо и устремил свой взгляд на медведя. Затем он рассмеялся.
— Отнесите его обратно в камеру и уберите здесь. Сильно ли он поврежден?
– Выходи оттуда, милая.
Зендоплит уже проверил свои приборы.
Элла сжала деревянную ножку стола обеими руками, выбежала из своего убежища с другой стороны комнаты и нанесла удар этой дубинкой по голове Клайда сзади. Она почувствовала отдачу от кончиков пальцев до предплечий. Он упал на свое чучело медведя, повалив его на стену. Клайд быстро развернулся и замахнулся пилой на Эллу, но она заблокировала удар своим оружием. Лезвие пилы вошло глубоко в дерево, но не прошло насквозь. Элла воспользовалась этим.
— Думаю, что нет, ваше великолепие; вероятно, это легкий шок, и только. Однако на следующем допросе нам все равно придется его проверить. Тогда мы узнаем наверное.
Она схватила свою дубинку за концы и выкрутила пилу из ослабевшей хватки Клайда. Его глаза были стеклянными – по всей видимости, он все еще не пришел в себя после удара. Элла бросила оба сцепившихся орудия в другой конец комнаты.
Магрудер сидел на краю какой-то полки, которая могла служить низким столом или высокой кроватью. Сидеть было не очень удобно, но ничего другого в камере не имелось, а пол был еще тверже.
Клайд бросился на нее с кулаками, ударив в челюсть. Рот заполнила кровь. Он нанес второй удар, но на этот раз Элла заблокировала его предплечьем и схватила Клайда за запястье. Она ловко оказалась у него за спиной, согнув его руку и практически вывихнув ему плечо. Клайд закричал от боли. Элла почувствовала, что его суставы напряглись. Она знала, что могла с легкостью сломать его тощую руку, если бы хотела.
Вот уже несколько часов, как его перенесли сюда, а он все еще не мог опомниться. Эта гнусная машина делала больно! Он стиснул кулаки, он все еще чувствовал спазм в животе, и…
Она вдавила колено в его позвоночник и прижала его к полу, сплюнув кровь.
И тут он понял, что спазм вызван вовсе не машиной; от этого-то он давно уже отделался.
– Черт! Хватит, – закричал Клайд. – Ты оторвешь мне чертову руку!
Судорожное напряжение было вызвано чудовищным, холодным, как лед, бешенством.
– Попался, – сказала Элла. – Игра окончена.
Он подумал над этим с минуту, потом расхохотался. Вот он сидит как дурак и бесится так, что доводит себя до боли. А от этого ни ему, ни колонии не будет никакой пользы.
Она прижала его щекой к грязному полу, глядя прямо в глаза человеку, который отнял пять невинных жизней таким невообразимо жестоким образом. Она впервые была лицом к лицу с убийцей, и это было одновременно нереально и опьяняюще.
Очевидно было, что чужаки не замышляли ничего доброго, мягко выражаясь.
Элла затаила дыхание, пока удерживала преступника. Со стороны входной двери послышались звуки. Затем тяжелый стук. «Пожалуйста, пусть это будет Рипли», – подумала Элла.
Колония на Нью-Хило насчитывала 600 человек — это единственная группа людей на Нью-Гаваи, не считая нескольких разведывательных групп. Если этот корабль попробует захватить планету, колонисты не смогут сделать ни черта. А что, если чужаки разыскали Землю! У него не было никакого представления о том, как корабль вооружен и какие у него размеры, но, по-видимому, места в нем много.
Она услышала, как кто-то выбил дверь и вошел.
Он знал, что все зависит от него. Он должен сделать что-то и как-то. Что? Не выйти ли ему из камеры и не напасть ли на корабль?
– Здесь, – закричала Элла.
Чепуха! Голый человек в пустой камере совершенно беспомощен. Но что же тогда?
Магрудер лег и долго раздумывал над этим.
Прибывшие пошли на ее голос. Это были Рипли, Харрис и два офицера. Они поспешили к ней, освободив Эллу и заковав руки Клайда в наручники у него за спиной.
Потом в двери открылась панель, и за прозрачным квадратом проявилось красно-фиолетовое лицо.
— Вы, несомненно, голодны, — торжественно изрекло оно. — Анализ процессов в вашем организме показал, какая пища вам нужна. Вот, получите.
Элла перекатилась на спину. Рипли склонилась над ней.
Из ниши в стене выдвинулся кувшин порядочных размеров; от него исходил странный аромат. Магрудер взял кувшин и заглянул внутрь. Там была желтовато-серая полупрозрачная жидкость, похожая на жидкую похлебку. Он обмакнул в нее палец, попробовал на язык. Ее вкусовые качества были явно ниже нуля.
– Ты в порядке, Дарк? Черт, как он здесь оказался? Если бы я знала… – ее голос стих.
Он мог догадаться, что она содержит десятка два различных аминокислот, с дюжину витаминов, пригоршню углеводов, несколько процентов других веществ. Что-то вроде псевдопротоплазмического супа — высокосбалансированная пища.
Казалось, она искренне раскаивается в том, что совершила ошибку.
Он подумал, нет ли в ней чего-нибудь вредного для него, но решил, что наверняка нет. Если чужаки захотят отравить его, им нет необходимости прибегать к хитростям; кроме того, это наверняка та самая бурда, которой его кормили во время обучения языку.
– Все нормально, – сказала Элла. – Это моя вина. Я решила, что он сбежал из дома. Но я ошиблась. Должно быть, он спрятался.
Притворяясь перед самим собой, что это похлебка из говядины, он выпил ее целиком. Может быть, избавившись от чувства голода, он сможет думать лучше.
Рипли помогла ей встать.
Оказалось, что это так и есть.
– Ты ранена? У тебя губа опухла. Давай скорее отвезем тебя в больницу.
– Нет, я в порядке. Пожалуйста. Давайте увезем отсюда этого парня.
Меньше чем через час его снова вызвали в допросную. На этот раз он решил, что не позволит Тагобару нажимать на ту кнопочку.
Она повернулась к Клайду, которого удерживали Харрис с двумя офицерами.
«В конце концов, — рассуждал он, — мне может понадобиться солгать кому-нибудь и в будущем, если я когда-нибудь выберусь отсюда. Не нужно приобретать условный рефлекс против лжи».
– Вот так сюрприз. Клайд Хармен. Я знал, что мы еще увидимся, – сказал шериф.
А судя по тому, как больно сделала ему машина, он видел, что после нескольких таких ударов вполне может получить условный рефлекс.
Клайд оторвал голову от пола, насколько это позволяла хватка офицера. Он посмотрел прямо на Эллу, сквозь нее. У него были глаза истинного психопата – с маленькими зрачками, ничего не выражающие, полностью лишенные положительных эмоций. В них читались лишь горечь и злоба. Элла увидела чистое зло; лицо человека, который может с таким энтузиазмом забирать невинные жизни, не испытывая при этом раскаяния. Она видела в нем преступника, совершившего все те убийства. Сомнений не было.
У него был план. Очень смутный план и очень гибкий. Нужно попросту принимать то, что будет, полагаться на счастье и надеяться на лучшее.
Еще два офицера ворвались внутрь и помогли Харрису поднять Клайда на ноги. Клайд не сводил глаз с Эллы, и она, по неведомой причине, также не могла оторвать взгляд. Пока Харрис зачитывал ему права, Клайд хранил полное молчание. Они всегда молчат. Гейн молчал, не возражая, как и Дамер. Кемпер даже сам добровольно сдался полиции. Они знали, что как только их игра раскрыта, нет смысла сопротивляться. Кроме того, они жаждали дурной славы. Элла подозревала, что мужчина перед ней будет таким же.
Он сел в кресло и ждал, чтобы стена снова стала прозрачной. Он думал, что у него будет случай убежать, когда его вели из камеры в допросную, но чувствовал, что не сможет справиться с шестеркой панцирных чужаков сразу. Он не был даже уверен, что справится хотя бы с одним. Как справиться с противником, чья нервная система тебе вовсе неизвестна, а тело бронировано, как паровой котел?
Рипли покинула комнату, а затем вернулась, вручив Элле ее пистолет. Она взяла его и поблагодарила агента. В другой руке Рипли держала тот самый человеческий череп, из-за которого Клайд пустился в бегство.
Стена сделалась прозрачной, и за ней стоял чужак. Магрудер заинтересовался, было ли это то самое существо, которое допрашивало его раньше, и, взглянув на рисунок на панцире, решил, что это то же самое.
– Отличная работа, Дарк. Молодец. Опять будзинкан?
Он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и стал ждать первого вопроса.
Элла собралась и повернулась к Рипли.
– Нет, я отвлекла его с помощью медведя. Это муай-тай. Вы видели это место? Это просто комната страха.
Тагобар Верф был в большом затруднении. Он тщательно сверил психологические данные с Общей Инструкцией, после того как психологи сверили их по Руководству. Результаты сверток ему решительно не понравились.
– Нет, я плохо вижу в темноте.
Общая инструкция говорила только: «Раса такого типа никогда не встречалась в Галактике. В этом случае командир должен действовать согласно ОИ 234 511 006 д, гл. ММССДХ, параграф 666».
– Посмотрите хотя бы на эту штуку у вас в руках, – она кивнула, указывая на череп. – Может, не стоит это трогать?
Просмотрев ссылку, он посоветовался с Зендоплитом.
Но по выражению лица Рипли Элла поняла, что что-то не так. Она никогда не видела, чтобы ее настроение так быстро сменилось от радости до разочарования.
— Что вы об этом думаете? — спросил он. — И почему у вашей науки нет никаких ответов?
– Плохие новости, новенькая, – сказала Рипли. Она постучала по черепу костяшками пальцев. – Кости полые внутри. Это не настоящий череп.
— Наука, ваше великолепие, — ответил Зендоплит, — это процесс получения и координирования сведений. У нас еще нет достаточных сведений, это верно, но мы их получим. Нам совершенно незачем впадать в панику; мы должны быть объективными, только объективными. — Он протянул Тагобару еще один печатный листок. — Вот вопросы, которые вы должны теперь задать согласно Руководству по психологии.
Офицеры вывели Клайда Хармена из дома и усадили в полицейскую машину. Прежде чем выйти, Клайд обернулся к Элле и рассмеялся.
Тагобар ощутил облегчение. Общая Инструкция говорила, что в таком случае, как этот, дальнейшее действие будет зависеть только от его собственных решений.
Он включил поляризацию стены и взглянул на образец.
* * *
— Сейчас вы ответите на несколько вопросов отрицательно, — сказал Тагобар. — Неважно, насколько правдивыми будут ответы, вы должны отвечать только «нет». Ясно ли вам это?
— Нет, — ответил Магрудер.
Судя по тому, что она видела, дом Клайда Хармена напоминал музей гротеска.
Тагобар нахмурился. Инструкции ему казались совершенно ясными, но что случилось с образцом? Неужели он глупее, чем они думали раньше?
Клайда отвезли в участок, где его ждал допрос. Тем временем, Элла, Рипли и Харрис воспользовались возможностью обыскать его дом сверху донизу.
— Он лжет, — сказал Зендоплит.
Тагобару понадобилась добрая половина минуты, чтобы понять происшедшее, и тогда лицо у него неприятно потемнело. Но ничего не поделаешь, образец повиновался приказу.
– Ненастоящий? – спросила Элла. – Откуда вы знаете?
Его великолепие глубоко вдохнул воздух, задержал его, медленно выдохнул и начал кротким голосом задавать вопросы:
— Ваше имя Эдвин?
– Текстура полностью отличается, и на том месте, где должна быть плотная кость, здесь пустота. Да и весит он недостаточно. Если бы ты видела столько аутопсий, сколько я повидала на своем веку, ты бы знала, как выглядит человеческий череп.
— Нет.
Она не пыталась скрыть разочарования, но даже несмотря на это открытие, Элла знала, что это не доказывало невиновность Клайда Хармена. Если у преступника такое воображение, он может пойти и на более жуткие поступки.
— Вы живете на планете внизу?
– То есть это не останки новой жертвы, – сдалась Элла, – но он все еще может быть нашим преступником, верно? Он напал на меня с пилой, черт побери.
— Нет.
Рипли сжала губы, ощупывая стену в поисках выключателя.
— У вас шесть глаз?
– Раз уж на то пошло, этот парень явно что-то скрывает. Что именно, я пока не могу сказать, но есть вероятность, что ответ мы найдем в этом доме.
— Нет.
Она нашла выключатель. Тусклый оранжевый свет заполнил комнату, и их взгляду предстало то, чего они никогда ранее не видели. До этого они видели жуткие творения Клайда только под покровом темноты, но при свете они заиграли новыми красками.
Через пять минут подобной беседы Зендоплит сказал:
– Обалдеть, – сказал Харрис. – Что это за чертовщина?
— Достаточно, ваше великолепие, все сходится; его нервная система не повреждена болью. Теперь вы можете приступить к следующей группе вопросов.
Они были в гостиной. Первым, что привлекло внимание Эллы, была белка на столе возле нее, но это была не обычная белка. К ее спине были пришиты крылья летучей мыши, а гвозди обрамляли ее голову, словно корона из шипов. На полке над ней она заметила длинное создание, похожее на червя, с десятью сшитыми вместе крысиными ногами. Рядом был гигантский тарантул, но вместо глаз-бусинок было вставлено нечто, похожее на человеческий глаз.
— Теперь вы будете отвечать правду, — произнес Тагобар. — Если нет, вы снова будете наказаны. Это вам ясно?
– Таксидермия. Такое вряд ли где-то увидишь, – сказала Рипли.
— Совершенно ясно, — ответил Эд Магрудер.
Харрис обернулся и, заметив чучело тарантула, испуганно отскочил.
Хотя голос его звучал совершенно спокойно, Магрудер ощутил легкую дрожь. Отныне ему нужно будет обдумывать ответы тщательно и быстро. С другой стороны, ему самому не хотелось слишком медлить с ответами.
– О, господи! У меня от таких вещей чесотка.
— Какова численность вашей расы?
Он отошел подальше.
— Несколько миллиардов. — В действительности их было около четырех миллиардов, но на языке дэлов «несколько» было неясным обозначением для чисел свыше пяти, хотя и не обязательно таких.
– Не могу поверить, что такой псих живет в моем городе, но, должен сказать, все говорит о том, что это с большой вероятностью и есть тот, кого мы ищем.
— Знаете ли вы точную цифру?
Элла подняла крошечные кости, на которые случайно наступила, прежде чем обнаружила Клайда. Она взяла изогнутую кость, напоминавшую человеческое ребро, и принесла ее Рипли и Харрису.
— Нет, — ответил Магрудер. «Не с точностью до одного человека», — подумал он.
– Что скажете на это?
Стрелка не дрогнула. Разумеется, разве он говорил неправду?
Харрис взял кость и принялся изучать ее.
— Значит, вся ваша раса не живет на Земле? — спросил Тагобар, слегка отклоняясь от списка вопросов. — Не живет в одном городе?
– Кость аллигатора. Кажется, она принадлежала малышу. Они постоянно плещутся у берега.
Со вспышкой чистейшей радости Магрудер увидел, какую чудесную ошибку совершил чужак. Поэтому, когда он спросил о названии родной планеты Магрудера, тот ответил «Земля». Но чужак думал о Нью-Гаваи. Уррррра!
Элла испытала облегчение и разочарование одновременно, но если этот дом и доказывал что-то, так это то, что у Клайда Хармена явно были не все дома. Вполне возможно, что эксперименты с трупами животных были лишь ступенью к убийствам людей. Не говоря уже о том, что он полностью соответствовал психологическому портрету.
— О нет, — правдиво ответил Магрудер, — нас здесь только несколько тысяч. — «Здесь» — означало, конечно, Нью-Гаваи.
Элла продолжила поиски, находя все больше жутких творений в каждой комнате. Затем она вошла в кухню и услышала скулящий звук под ногами.
— Значит, большинство вашего народа бежало с Земли?
– Ребята, идите сюда, – позвала она.