Стив Блейк, Скотт Ллойд



\"КЛЮЧИ ОТ ЗАМКА ГРААЛЯ\"

Выражение признательности





Hama первая и главная благодарность нашему путеводному свету, Джону Балдоку, нашему редактору и другу, чей опыт и мастерство придали форму этой работе — да никогда не оставят тебя силы. Наша сердечная благодарность всем, кто усердно трудился вместе с нами над этим проектом, никогда не теряя из вида его чары, особенно Джулии Маккатчен, Саре Саттон и Сью Лассель (Lascelles). Нам хотелось бы также поблагодарить Майкла Манна за его веру в этот проект. Нашему другу и собрату-мушкетеру Найджелу Дэвису, за веру, профессионализм и поддержку — превыше и больше всякой обязанности. Джеймсу Крейну за помощь в составлении генеалогических схем и всякое техническое содействие. Сандре Томас и Джону Нунану за бесценную помощь при переводе текстов с валлийского и латинского языков. Персоналу Управления флинт — ширской библиотеки, отдавшему свое время и труды этому проекту, как и персоналу Архивов графств Флинтшир и Денбигшир. Ричарду Барберу из Boydell & Brewer Ltd за разрешение воспользоваться отрывком из Vera Historia de Morte Arthuri,[1] П.С. Бертраму за разрешение воспользоваться цитатами из его Валлийского классического словаря, мистеру Дж. Б. Лоусону за информацию о манускриптах Шрусберийской школы и Киту Нерсу за предоставленную в последнюю минуту бесценную статью.

Стив Блейк и Скотт Ллойд



Моей матери, любовь и поддержка которой всегда были для меня вечным светом во тьме, и Джону Шору за бесконечное терпение и помощь. Моим сестрам и всему роду за то, что они всегда были со мной. Биллу и Элси за постоянную поддержку. Особая благодарность братьям и сестрам моего духовного семейства, Скитеру и Сэму, навсегда восстановившим мою веру в человечество. Энди и Сью, моим постоянным спутникам в великом путешествии, и моей духовной бабушке Ашере, разбудившей Сороку. Моим друзьям, охранявшим мое уединение в процессе творчества, поддерживавшим меня и оказывавшим разнообразную помощь: Джемме и Эбби, Али Скитальцу, Грэму, Дебби и Большому Марку. Моим друзьям и приятелям Филинам, Кену, Саймону, Рису, Сери, Эмме, в течение многих лет выслушивавшим мой неподдающийся разумению исторический бред, и моим друзьям из клана Волка, Анне, Джанет и Бабушке Т. Нашим друзьям и приятелям Пендрагонам, Чарльзу Эвансу-Гунтеру и Фреду Стедмену-Джонсу, разделившим с нами свой пылкий интерес к истории. Барри и его семье, а также многим друзьям, сопутствовавшим нам в этой и прочим дорогах. И, наконец, в последнюю по порядку, но не по уважению очередь, собратьям из Древних Имен, направлявшим наш путь сквозь бурные времена по длинной и извилистой дороге.

Стив Блейк



Моим родителям, всегда оказывавшимся рядом, когда нужно было позаботиться о том, чтобы я не умер от голода. Джону Эйрвину Уильямсу за то, что был хорошим другом и всегда слушал мои рассказы, наверное, казавшиеся ему смертельно скучными! Джеймсу Крейну, другу, воистину сверхзвуковому. Ричарду Холленду, истинному антиквару, за многие дни, проведенные в глухих уголках Уэльса. Моей сестре Фей, всегда заботящейся о старшем брате, Джону Эпплби, взлелеявшему во мне интерес и любовь к горам, Арнольду «Корешу» Банцеру, лучшему из спутников в путешествиях, Мэттью Джонсу, с которым я провел много счастливых дней в горах и который никогда не позволит мне забыть про водяную пыль! Саймону Тейлору, с которым мне удалось разделить много незабываемых приключений, Стивену Уитакеру, познакомившему меня с миром букинистической книги и автолавок, коим несть числа! Джейн Вульф за многочисленные счастливые дни, проведенные за беседами на исторические темы в Красноречивой Странице, и за то, что позволяла мне ночевать на полу. Марку Ойли, умеющему отыскать все на свете, Кэти Хьюз за поддержку, Ричарду Мэррею за бесподобные пешие походы и Энн Робинсон, умевшей заставить меня улыбнуться. Хотелось бы также поблагодарить всех старых валлийцев, которые в сельских краях Уэльса хранят в своей памяти ключи к нашему прошлому. И тем, кого слишком много, чтобы можно было упомянуть, — но вы знаете, что речь идет именно о вас, — вы помогали мне, и я благодарю вас.

Скотт Ллойд

Предисловие

Время после первой публикации этой книги, осуществленной весной 2000 г., оказалось интересным и полным событий; мы публиковали новые откровения относительно Артурова наследия и путешествовали по Британнии, изъездив ее вдоль и поперек и познакомившись при этом со многими интереснейшими людьми. Выполнив свою первоначальную цель, мы учредили Центр артурианских исследований в Институте Северо-восточного Уэльса в Рексэме и, пользуясь его покровительством, проводим с Уэлш Академик Пресс, Кардифф, ряд работ, среди которых числятся серия Валлийские артуровские источники и серия Классические валлийские репринты. В ноябре 2002 г. мы опубликовали книгу Пендрагон, или Король Артур: рождение легенды, в которой более подробно обсуждаются самые ранние слои артурианской легенды на основе материалов, приведенных в этой книге.

Реакция общества на эту книгу застала нас врасплох, особенно потому, что никому из нас не приходилось прежде писать в расчете на широкую аудиторию. Мы внезапно оказались авторами бестселлера, и встречи с нами собирали большое количество публики. Задним числом мы осознали, что создание книги было весьма внушительным предприятием, затрагивающим большой исторический период и представляющим большое количество материала, незнакомого многим читателям. Идеи и доказательства, представленные в этой книге, стали итогом многих лет работы над источниками артурианской легенды и тем историческим временем, в котором она коренится. Представление этой работы в популярном формате стало ее проверкой, поскольку практически невозможно рассмотреть все прочие теории и результаты дискуссий в рамках одного тома. Наша книга представляет общий обзор темы и наших представлений о том, как можно решить некоторые из поставленных историей задач, однако ни в коем случае в нашей книге не следует видеть итоговое решение вопроса. Мы видим в ней начальную точку для дискуссии и пересмотра, и похоже, что в этом качестве достигли поставленной цели. Продолжение этих исследований составляет внушительную часть работы, которой мы занимаемся в Центре, сочетая с ней выпуск репринтов исторических источников, существенно важных для изучения предмета. Мы, как и прежде, стремимся сделать тему и материалы по возможности доступными, когда это необходимо, поставить под вопрос давно устоявшиеся идеи и предложить альтернативные, возникшие на основе материалов самих источников.

Мы воспользовались представившейся возможностью, чтобы внести в книгу новые свидетельства в отношении ряда вопросов, а также скорректировать и пересмотреть некоторые мнения. Одной из самых спорных идей, высказанных в книге, является гипотеза о том, что два расположенных на севере Уэльса земляных укрепления, известных под названием Насыпь Оффы и Насыпь Уата, могут объяснить происхождение предания о сооружении стены около 200 г. римским императором Севером. Поэтому значительная часть приложения отведена этому материалу. Она также содержит некоторую дополнительную информацию, касающуюся второй части книги, где рассмотрено происхождение Гластонберийского варианта артурианской легенды.

Нам остается только поблагодарить издательство Rider за переиздание книги, а также всех, кто присоединялся к нам на различных этапах пути, — за поддержку.

Стив Блейк и Скотт Ллойд, Центр артурианских исследований, Рексэм (Wrexham)

Введение

Приведшая к этой книге дорога началась со случайной встречи, происшедшей много лет назад в Честере, историческом городе, расположенном недалеко от границы Англии и Уэльса. Встреча эта произошла в пасмурный и во всем прочем ничем не примечательный день, в октябре 1994 г., когда древние, сложенные из песчаника городские стены еще блестели после недавнего ливня, далеко не первого задень в этом сыром месяце.

Мы с женой приехали в Честер по делу. Будучи библиофилами, мы располагали большим количеством друзей в книжной торговле и, посещая книжные магазины знакомых, нередко проводили приятные часы за чашкой кофе и увлекательными разговорами об истории мира древнего и исправлении мира современного. На городской стене пристроился один книжный магазинчик, который мы неоднократно посещали в прошлом, и мы спешили к нему, рассчитывая на интересные находки.

Вступив в помещение магазина, мы немедленно удивились отсутствию знакомого нам владельца; его место занимал коренастый молодой человек с козлиной бородкой. На лице его еще сохранялся легкий загар, намекая на то, что этот джентльмен недавно вернулся из заморских краев. После того как мы с женой провели некоторое время у полок, личность, находившаяся за прилавком, решила представиться нам. Звали молодого человека Скотт Ллойд, и вышло так, что он действительно только что возвратился из одного из своих многочисленных путешествий по историческим местам мира, которым в тот раз оказался Тибет.

Поговорив, мы обнаружили, что разделяем со Скоттом не только любовь к антикварной книге, но и к историческому периоду, носящему популярное в обществе наименование Темных веков, а если говорить более точно, к раннему Средневековью. Моя собственная любовь ко всему историческому была рождена запечатлившимся еще с детства отцовским влиянием. Однако я сумел должным образом заняться интересующей меня темой лишь во взрослом состоянии, когда слабое здоровье вынудило меня вести более оседлый образ жизни. Тут моя страсть пробудилась заново, увлекая меня в литературное паломничество по дорогам истории, мифологии, фольклора и священной географии наших предков. Скотт, с другой стороны, путешествовал в буквальном смысле слова, разделяя свое время между заморскими путешествиями и работой в книжной торговле. Наличие общего интереса вылилось в долгую беседу и начало совместного путешествия в прошлое, которое продолжается по сей день.

Вскоре после этой первой встречи Скотт поселился в Честере и занялся книжной торговлей в партнерстве с замечательной канадской джазовой певицей и специалистом по истории саксов по имени Джейн Вульф. Впоследствии мы со Скоттом провели вместе много увлекательных дневных и вечерних часов в Красноречивой Странице, размышляя над проблемами истории Средних веков.

Нам чрезвычайно повезло с тем, что одно из лучших в мире собраний книжной Артурианы находится в Управлении библиотеки графства Флинтшир, расположенной в историческом рыночном городке Молд, находящемся неподалеку от нашего места жительства. Эта коллекция артурианских и средневековых источников оказалась бесценным подспорьем для нашей попытки понять смысл истории. Собирать его начал мистер Ю.Р. Харриес, библиотекарь графства, в 1952 г. пожертвовавший ее Флинтширу, который с тех пор сберегал ее и регулярно пополнял.

Однажды вечером, после дня проведенного совместно над материалами библиотеки, мы со Скоттом обратились к Артуру и происхождению самых ранних из повествующих о нем текстов. Мы прекрасно осознавали сложность проблемы, однако не имели ни малейшего представления о том, что наткнулись на тропу, которая приведет нас к пересмотру общепринятой истории и даже самого происхождения нашей нации…

Стив Блейк, октябрь 1999 г.

ЧАСТЬ I

1. Тайна Артура

Как часто оказывается верным то, что мы нуждаемся не в свежих свидетельствах, но в более глубоком понимании того, что у нас уже есть. Дж. Г.В. Мастерман¹


Призрак легендарного короля Артура возвышается не только над Британскими островами, но и над всем миром. Артур и его магический антураж вдохновили несчетное количество книг, пьес, картин и кинофильмов, его история переведена на многочисленные языки. На всем жизненном пространстве, от детской и до Голливуда, Артур покоряет наши сердца и воображение. И все же, что мы на самом деле знаем о нем?

В настоящее время общепризнанно, что артурианская легенда уходит корнями в реальность, однако личность исторического Артура остается загадкой, непостижимой, неотступной и неуловимой, как блуждающие огоньки, увлекающие за собой ведущих ученых в веселую пляску по всей Британнии. И в самом деле, исторический Артур настолько неуловим, что многие предпочитали сомневаться в самом его существовании, усматривая в нем вымышленный сказочный персонаж. Однако, как мы скоро увидим, правда об Артуре вписана в британский ландшафт. Некогда этот король был не менее реален, чем сама почва под нашими ногами.

За прошедшие годы многие ученые пытались установить истинный исторический контекст этой самой стойкой из мировых легенд, повествующей об Артуре, Прежнем и Будущем Короле, правителе Британнии и воплощении британского идеала. Не проходит и недели, чтобы кто-нибудь не попытался пробудить покойного короля от мифологического сна свежим истолкованием его легенды или новым предположением о месте его правления. Традиция изобретать своего Артура в соответствии с современными причудами восходит еще к страницам работы Гальфрида Монмутского[2] Historia Regum Britanniae (История королей Британнии), написанной в начале 1130-х гг. Составляя свою повесть об Артуре, Гальфрид Монмутский имел собственные идеи, и его работа сделалась инструментом лишения Артура подлинной исторической индивидуальности, укрыв ее за мошенническим каркасом связей. Если не считать едва ли только настоящей книги, практически все последующие сочинения об Артуре основывались на произведенном ранее Гальфридом переосмыслении его истории.

Начиная с XII столетия и далее все пересказы истории Артура неизбежно переплетались с политической интригой или были испорчены туристическим долларом. Даже место рождения Артура удобным образом было перемещено еще века назад. Современная легенда утверждает, что волшебное зачатие Артура произошло в замке Тинтагель, вцепившемся в скалистый берег Корнуолла на юго-западе Англии. Однако Тинтагель был поименован местом рождения Артура лишь в томах Historia Regum Britanniae, неоднократно переписывавшихся после начала 1140-х гг., и факт этот сделался употребительным по настоянию Роберта, графа Глостера, являвшегося покровителем Гальфрида. Существенно, что Тинтагель принадлежал другому незаконному сыну Генриха I, брату Роберта, Реджинальду, графу Корнуоллу. До возведения замка в промежутке между пятым и девятым столетиями на этом месте располагался крупный кельтский религиозный центр, хотя место это бесспорно не соответствует упомянутому в работе Гальфрида.

Аналогично не лучшим образом чувствует себя связь Винчестера со двором Артура. Этот достойный кафедральный город, издавна связанный с королевской семьей, может похвалиться престижной «артурианской» реликвией в виде дубового Круглого Стола. Однако такие научные методики, как дендрохронология, радиокарбонный метод и анализ техники изготовления, свидетельствуют о том, что на деле стол был изготовлен не ранее правления короля Эдуарда III². Исторические события подтверждают эту датировку, поскольку в 1344 г. Эдуард попытался воскресить артурианский миф, учредив свой собственный рыцарский Орден Круглого Стола. Потерпев неудачу, он в 1348 г. основал Орден Подвязки, но тем не менее, прославился как устроитель великих пиршеств и поединков, известных под названием Празднеств Круглого Стола, и упомянутая столовая доска, по всей видимости, восходит именно к этим временам. Подобным образом, связь Винчестера с Артуром в книге Томаса Мэлори Le Morte d’Arthur,[3] прозаическом собрании артурианских легенд, переведенном с французского языка примерно около 1470 г., подрывается самим ее текстом. Хотя Мэлори уверенно помещает Камелот в Винчестере, в своем введении к этой работе печатник Вильям Кэкстон[4] напоминает читателю, что на самом деле Камелот был расположен в Уэльсе!³

Равным образом оказались неудачными все прочие попытки найти Камелот на карте Англии. На земле сельского графства Сомерсет, на вершине холма, расположены земляные укрепления замка Кэдбери, также претендующего на то, чтобы считаться истинным местом расположения Камелота, хотя эта связь возникает лишь после 1542 г., когда антиквар Лейланд записал местную легенду соответствующего содержания; однако он потерпел полную неудачу, разыскивая в этом графстве какие-нибудь другие артурианские легенды. При всем сказанном и сделанном Камелот, похоже, является изобретением континентальных сочинителей XII столетия.

Изобретения и коммерческая деятельность в равной мере затуманили историю жизни Артура от самого зачатия до смерти. Сомерсетский городок Гластонбери — Мекка для движения Нью Эйдж и всякой мистики — рекламирует себя как место погребения Артура, однако у него не больше оснований претендовать на звание артурова Авалона, чем у Винчестера на титул Камелота. И в самом деле, предположительное открытие костей Артура в Гластонберийском аббатстве было делом рук весьма предприимчивых средневековых монахов; претензии города на имя Авалона и его связь с легендой о св. Иосифе Аримафейском и со Святым Граалем коренится в том же политическом присвоении культуры и истории другого народа.

Популярная версия гластонберийской легенды, включая знаменитый Гластонберийский Терновник, появилась лишь по завершении XVI столетия; даже знаменитую Веариолл Хилл следует назвать всего лишь «милым образцом народной этимологии»⁴. Итоговая версия гластонберийской легенды в том виде, в котором она дошла до нас, является примером коммерческой сообразительности содержателей гостиниц, проявленной в XVIII веке!⁵

Итак, если мы не можем верить в подлинность местностей, обыкновенно связываемых с Артуром, где же остается искать его? Где найти ключи к Авалону? Ответ лежит в материале тех средневековых источников, которые много веков назад питали труд Гальфрида Монмутского. На них до сих пор лежит отпечаток лежавшего вокруг ландшафта, который и поможет нам отыскать точное положение Артурова королевства. Авалон все еще существует, хотя течение времени исказило его лик. И книга эта имеет предназначение поднять вуаль, которой Средневековье укрыло границы домена короля Артура.

Темные века начинаются в четвертом столетии от Рождества Христова, после ухода римских легионов с британских островов, и заканчиваются вторжением норманнов в 1066 г. К несчастью, как предполагает само название этого периода, существенная часть истории Темных веков представляет собой гипотезу, возведенную на гипотезе, поскольку время и, опять же, принятое теоретическое истолкование периода не согласуются с подробностями, приведенными в реальных источниках, как первичных (написанных в упомянутое время) или вторичных (написанных позже, но на основании более ранних документов). В свете проведенных для этой книги исследований, мы к собственному ужасу обнаружили, что внушительная доля той «истории», которую преподают в наших школах и университетах, похоже, основана всего лишь на предположениях; возникает такое впечатление, что, если предположение повторять достаточно часто, оно превращается в общепризнанный факт. А это означает, что новые открытия — нередко представляющие собой действительно мастерские труды — зачастую искажаются в угоду господствующей теории, порождая явные анахронизмы.

Нам следует повнимательнее прислушаться к тому голосу, которым Средневековье рассказывает о себе, а не к сладким голосам привычных современных теорий. Как указывал в 1959 г. А.У. Уэйд-Эванс, «люди, занимающиеся подобными темами, озадаченные темными и непонятыми свидетельствами письменных источников, испытывают в своей работе искушение заменить историю археологией, филологией или чем угодно, полагаясь на силу, истинную или предполагаемую, подобных замен»⁶. Приняв его наставление близко к сердцу, мы не стали придумывать новые гипотезы, следуя указаниям тех источников, которые смогли отыскать, будь то латинские, англосаксонские, французские или — самые важные для нас — валлийские. Вооружившись текстуальными свидетельствами, преданиями и названиями, сохраненными в этих источниках, мы сумели создать куда более ясную картину того временного периода, о котором идет речь.

По мере изучения источников нам скоро стало понятно, что основная проблема понимания истории Темных веков и эпохи Артура гнездится не в текстах, а в той географии, которой пользовались для их интерпретации. Дошедшие до нас валлийские рукописи содержат, быть может, самые важные ключи к истории британского Средневековья, однако их слишком часто не замечали. К нашему удивлению, валлийские источники снова и снова называли имена, существующие и поныне, или же запечатленные в местных преданиях. Постепенно древняя карта средневековой Британнии начала разворачиваться перед нами.

Во многих случаях запечатленные в старинных валлийских текстах названия местностей дошли до нашего времени, однако ими пренебрегали, так как в соответствии с принятой современной трактовкой истории, рассматриваемые события просто не могли произойти в этом месте. Однако после того как мы обнаружили первоначальное расположение географических объектов, стало возможным понять, каким образом на самом деле были связаны с ними события. И мы начали перерисовывать карту Средневековой Британнии.

Как станет понятно далее, одним из самых наших великих открытий стало обнаружение великой римской стены протяженностью более 100 миль, упоминавшейся во всех более ранних текстах. В общепринятых географических описаниях средневековой Британнии историки перемещают эту стену на несколько сотен миль, считая ее расположенной на севере Стеной Адриана. И словно этого монументального откровения было мало, мы также обнаружили, что нынешнее понимание вторжения саксов в Британнию было основано на слишком незначительном количестве свидетельств, и что оно происходило во многом в других обстоятельствах и в совершенно ином месте! Исследуя географию, запечатленную в средневековых текстах, мы натолкнулись также на большое количество интригующих фактов, существенно важных для правильного понимания британской истории. Разыскивая Артура, мы обнаружили забытое королевство, являющее собой наследие всех британцев. В каком свете его ни рассматривай — в дымке мифа или суровой реальности, Артур остается воплощением забытого народа.

Культура современной Британнии разнообразна, ее история отражает приход и уход разных народов и сил. Но там, где теперь видится непрерывное движение, прежде был относительный стасис, и местное население многих областей Британнии — обыкновенно возвышенных, таких как Северо-Шотландское нагорье или горные районы Уэльса, — оставалось достаточно стабильным до самых недавних времен. Люди проживали всю свою жизнь в то краю, в котором были рождены; там имеют место особое чувство родства и прочные культурные связи.

Как ни печально, современная жизнь с ее повседневными делами любит забывать повествования и верования, некогда лежавшие в основе целого общества. И потому наше исследование то и дело напоминает о том, что сейчас существуют лишь обрывки британских преданий. И все же обрывков этих существенно больше, чем может показаться.

Корни народных преданий уходят назад на тысячелетия. Первоначально являвшаяся устной традиция передавалась от поколения к поколению в виде рассказов и повестей. Невзирая на все гонения, которые претерпевали носители преданий, традиция постепенно перешла от британских бардов в многочисленные рукописи. Именно эта традиция, закрепленная в тексте оригинальных источников, хранит ключи к забытой природе народа. Часто от нее беспечно отмахивались, что должно заставить нас задать вопрос, отчего мы, британцы, так охотно признаем подлинность устной культуры в другой традиции, но с такой неохотой принимаем свою собственную. Ссылки в этой книге показывают, насколько описания исторических событий и персонажей, приведенные в произведениях бардов, соответствуют прочим свидетельствам. И мы надеемся, что многим читателям захочется вновь услышать голоса своих предков.

Последние остатки бардической традиции представляют нашу точку опоры, хотя современное сельское хозяйство и новые технологии угрожают стереть то немногое, что еще остается от образа жизни, который послужил сохранению предания. На земле Британнии еще остаются люди, возделывающие земли, не одно поколение находившиеся в руках их семейств. Однако, как ни прискорбно, современная экономика все чаще заставляет самое последнее из поколений забывать пути праотцов. Когда окончательно уйдет традиционный образ жизни, все мы претерпим великую потерю, утратив историю нашей земли.

В ходе работы над этой книгой нам удалось получить удовольствие от многих бесед с хранителями преданий — у ворот, ведущих на фермы и на поля. По собственному опыту мы можем поручиться в том, что происходит некоторое смещение системы взглядов, когда тебе оказывает честь своей беседой человек, практически не разбирающийся в истории Средневековья, однако проживший много десятилетий на своей земле и способный воспроизвести повествования, известные лишь ученым специалистам из древних манускриптов, а также указать местности, названные лишь в невразумительных исторических анналах. Во многих случаях нам удавалось обнаружить, что наименования местностей, фольклор и мифология весьма ранних времен дошли до нас практически без изменений. Мы обнаружили, что исторические материалы не прекращают своего существования, однако имеют тенденцию медленно погружаться в забвение, поскольку не соответствуют типичным для нашего времени теориям.

Мы полагаем, что настало время переосмыслить наше традиционное наследие. И в этой книге мы сделали первый шаг к тому, чтобы заново сложить из кусочков ту головоломку, которая является нашей историей. К сожалению, объем этой книги не позволяет нам использовать каждый момент свидетельств, связанных с представленным материалом, поскольку мы вынуждены были сузить изложение до истории Артура и Авалона. Мы не можем даже мечтать обратить в этой работе внимание читателя на каждое искажение истории Темных веков, однако надеемся, что она, по крайней мере, вдохновит других исследователей принять вызов поставленной нами задачи, заставит их свежими глазами посмотреть на нашу историю.

История эта принадлежит всем нам; она пропитана тем воздухом, которым мы дышим; ее свидетелем была та земля, которую мы попираем своими ногами. Мы должны научиться слышать голоса своих предков. И только после этого мы сумеем отделить факты от вымысла, миф от реальности. Только тогда мы сумеем различить свое прошлое в ландшафте нашего дня и вернуться назад, в Авалон.

2. Миф об Артуре

Наш рассказ начинается в Уэльсе, в 1136 г. После многих месяцев странствий от монастыря к монастырю Вальтер, архидиакон Оксфордский, готовится к долгому пути домой, в Англию. В его багаже аккуратно хранится приобретенная в пути книга, в которой описана история британского народа от прибытия на остров троянца Брута примерно в 1200 г. до РХ до смерти последнего короля бриттов в VII столетии нашей эры. Книга эта в буквальном смысле слова изменит течение истории.

Англия, в которую собирается возвращаться Вальтер, после смерти короля Генриха I находится практически в состоянии гражданской войны. Перед смертью Генрих назвал наследницей престола свою дочь Матильду, однако трон узурпировал племянник Генриха Стефан. Поскольку большую часть своей жизни Стефан провел в Нормандии, расположенной на севере Франции, он не был любим народом. Сторонников Матильды возглавлял ее сводный брат Роберт, граф Глостер, которого умело поддерживали его могущественные соседи, лорды и графы, правившие землями, примыкавшими к границе с Уэльсом и расположенными на юго-западе Англии.

После возвращения в Оксфорд Вальтер отдал бесценную хронику своему другу Гальфриду Монмутскому, который перевел ее на латинский язык, снабдив названием Historia Regum Britanniae (История королей Британнии) и посвятив своему покровителю Роберту, графу Глостеру. В Ведении к своей Истории Гальфрид называет книгу, послужившую источником его работы, «весьма древней и написанной на языке бриттов… которую Вальтер, архидиакон Оксфордский, привез из Британнии… Эту книгу я с такими трудами перевел на латинский язык». Поскольку сам Оксфорд находится на территории Британнии, кажется странным, что Гальфрид отмечает, что переведенная им книга была «привезена из Британнии» Вальтером. Поскольку Вальтер привез его из путешествия по Уэльсу, не была ли его «Британния» просто вторым названием Уэльса?

Что было особенно интересно для Роберта, Гальфридова История содержала описание жившего в VI столетии короля бриттов по имени Артур, чьи походы на захватчиков-саксов имели странное сходство с борьбой Роберта против узурпатора Стефана. И, как бы сказали теперь, ходом ловкого пропагандиста Роберту предстояло превратить Артура в своего могущественного союзника в борьбе за возвращение престола Матильде. Как говорит сам Гальфрид в предисловии: «Я прошу тебя, Роберт, граф Глостер, оказать моей книжице такую честь: так исправь ее своими познаниями и советом, чтобы она не считалась более произведением ничтожного дарования Гальфрида из Монмута». И если источник Гальфрида ограничивал деятельность Артура пределами древней Британнии, выполненный им перевод был исправлен по наущению Роберта, включив при этом короткие вступительные примечания, связавшие малоизвестные бриттские наименования оригинала с местностями, находившимися в пределах краев, где правили Роберт и его союзники. В итоге переведенная Гальфридом История превратила этого, некогда забытого короля Британнии в могущественного правителя большей части Британских островов. Далее этот портрет Артура был еще более приукрашен качествами, воплощавшими рыцарский идеал, которому надлежало сделаться настолько популярным в Европе XII столетия. Еще более важно то, что в результате произведенных Робертом «исправлений» история Британнии, содержавшаяся в книге, из Британнии Вальтером привезенной, была включена в историю Англии таким образом, что слово «Британния» сделалось синонимом земель, которыми правили англичане.

В настоящее время известно более 200 рукописных копий составленного Гальфридом латинского текста, и хотя они кое в чем отличаются друг от друга, в них излагается одна и та же история. Утер Пендрагон с помощью Мерлина изменяет свой облик на внешность своего врага Горлойса и проводит ночь с Игерной, его женой; результатом этого союза стало зачатие Артура. Артур становится вождем по достижении им 15 лет, после чего проводит многие годы в войнах с пиктами, скоттами и саксами, кульминацией которых стала битва при Бадоне. После победы над своими врагами Артур и его рыцари расширяют королевство за счет вторжения в соседние края; возвратившись домой, Артур особым образом коронует себя, чтобы отметить этим собственные заслуги. На церемонию прибывают вестники из Рима с письмом от сената, утверждающим, что своим вторжением в соседние королевства Артур оскорбил сенат, и потому должен явиться в Рим, чтобы принять наказание; в противном случае в страну вторгнутся римские войска. После этого Артур вместе со своей армией переправляется на континент, где выигрывает множество сражений, однако, когда король вознамерился пойти на Рим, прибывший из дома гонец сообщает Артуру, что его жена Гвиневера вышла замуж за его же племянника Медрода (Мордреда) и что они вместе правят Британнией.

Артур возвращается домой, чтобы сразиться с Медродом, и оба они наконец сходятся в битве при Камлане, где получают смертельные ранения. Артур требует, чтобы его увезли на остров Авалон, где раны его исцелятся, и на этом покидает страницы книги.

Повесть об Артуре захватила воображение людей того времени. В годы, последовавшие за публикацией Истории, повествование Гальфрида о подвигах Артура было изрядно приукрашено поэтами и хронистами всей Западной Европы. Первым из таких произведений стал Roman de Brut[5] Роберта Уэйса (Wace), уроженца острова Джерси, одного из Нормандских островов, который перевел написанный Г ал ьфридом латинский текст на нормандский французский язык в 1155 г., добавив к нему идею Круглого Стола, где все сидящие за ним считаются равными, поскольку у такого стола нет главы, нет и более почетных мест. Идея была услышана многими дворами Европы, и повесть об Артуре оказала воздействие на многих правителей, полагавших, что они правят по рыцарскому образцу, которым теперь сделался Артур.

Первоначальный рассказ Гальфрида был еще более подробно разработан французским поэтом Кретьеном де Труа, написавшим четыре длинных романа о подвигах Артура и его рыцарей. В 1182 г. в своей поэме Персеваль, оставшейся незаконченной в результате его смерти, Кретьен ввел в повесть об Артуре важный новый элемент: поиски Святого Грааля. Романы о поисках сочетали два уровня: во-первых, они рассказывали для развлечения двора повесть об Артуре и его рыцарях; и, во-вторых, предлагали Грааль в качестве символа духовного совершенства, увязывая приключения Артура и его рыцарей с достижением этой цели. Персеваль стал первым в ряду нескольких длинных романов, посвященных теме Святого Грааля, толковавшегося самым различным образом, начиная от чаши, которой воспользовался Иисус на Тайной Вечере, и кончая упавшим с небес камнем.

История Артура приобрела знакомый нам облик в серии романов, известных ныне под названием Цикла Вульгаты¹. Эти романы, написанные цистерцианскими монахами около 1220 г., образуют несколько книг, в которых приводится полная история Артура, Святого Грааля, Мерлина, Ланселота и прочих рыцарей Круглого Стола. К началу XIII столетия романы об Артуре и его рыцарях добрались до Германии в виде Парцифаля Вольфрама фон Эшенбаха, норвежские переводы романов появились в Скандинавии около 1250 г. За ними скоро последовали испанские, португальские, голландские и итальянские тексты; уже крестоносцы в Святой Земле нередко сравнивали себя с персонажами романов. По прошествии 200 лет после появления книги Гальфрида, имя Артура сделалось нарицательным для благородного христианского рыцаря и в таком качестве стало известно всей Европе.

В 1485 г. на престол Англии и Уэльса взошла династия Тюдоров, и Генрих VII, не тратя времени даром, воспользовался артурианской легендой в собственных целях, назвав Артуром своего старшего сына и наследника. В том же году была опубликована Le Morte d ’Arthur сэра Томаса Мэлори, ставшая одной из первых книг, напечатанных на английском языке. Воспользовавшись существовавшими тогда многочисленными романами, Мэлори не только написал первое последовательное повествование об Артуре и Граале на английском языке, но и создал при этом одно из величайших и классических произведений Артурианы, широко популярное у читателя и в наши дни.

За последовавшие 200 лет популярное восприятие Артура как воплощения рыцарского идеала соединило его личность с фигурой легендарного британского правителя, приведшего свою победоносную армию к воротам Рима. Тем временем первоначальные бриттские корни Артура потеряли прежнюю очевидность благодаря двум

Актам об Унии от 1536 и 1707 гг., первая из которых объединила Уэльс с Англией, отдав страну в руки английской власти и закона, в то время как вторая установила союз Шотландии с Англией и Уэльсом, в результате чего возникло Королевство Великобритания. После восхождения в 1714 г. на престол германского Ганноверского дома, образ Артура погрузился в относительное забвение, поскольку история была переписана в соответствии с потребностями новой династии. Даже в Уэльсе и юго-западной Англии, в краях, где памятью Артура всегда дорожили, интерес к нему увял под натиском пересмотренной истории Британнии. В середине XIX столетия Артуриана пережила некоторое возрождение под воздействием таких творений, как поэма Теннисона Королевские идиллии, гравюры Густава Доре (1832–1883) и иллюстрации Обри Бердсли (1872–1898), создавшие тот романтический облик Артура, который до сих пор сопутствует нам.

В последние годы XIX века возрос интерес европейских и американских ученых к исследованиям исторического облика Артура. В 1927 г. публикацией работы Артур Британский[6] Э.К. Чемберс задал тон серьезным исследованиям происхождения Артура, продолжающимся и по сей день. Увеличение популярности предметов духовных и мифологических в 1960-х гг. породило дальнейшее увеличение внимания к Артуру, который вместе с Мерлином сделался средоточием нарастающего интереса к самобытной кельтской религии и культуре Британских островов. Для многих людей Артур сделался воплощением кельтской духовности, символом альтернативного мышления, в то время как поиски Грааля эволюционировали в архетипическое духовное странствование.

К концу XX столетия миф об Артуре обрел бессмертие в сотнях публикаций, а с ними и прежде немыслимую популярность. За отсутствием каких-либо определенных фактов в отношении его происхождения то и дело возникают новые и все более невероятные теории. В соответствии с некоторыми из них Артур был валлийцем, другие считают его шотландцем, корнуольцем или франком; третьи утверждают, что он вовсе не существовал, явившись плодом пылкого воображения одного человека. Человеком этим был Гальфрид Монмутский, первым создавший повествование об Артуре в том виде, который нам известен сегодня, поэтому мы обратились именно к нему, чтобы попытаться обнаружить истину об Артуре. Поскольку его работа стала источником всей известной нам ныне Артурианы, мы решили проанализировать внутренние свидетельства самого текста и попытаться найти ответ на многовековой вопрос: откуда Гальфрид взял свой материал?



Гальфрид Монмутский и История королей Британнии



Кроме той информации о себе самом, которую Гальфрид включил в свою хронику, о жизни его свидетельствует лишь скудная горсточка фактов. О начальном периоде его жизни нам не известно совсем ничего, хотя само его имя позволило предположить, что он родился на границе Уэльса в Монмуте. Известно, что Гальфрид до 1139 г. находился в Оксфорде. Тогда он пребывал в Южном Уэльсе, либо в Лландафском кафедральном соборе, либо был связан с ним, причем в соответствии с мнением нескольких авторитетных специалистов, являлся одним из редактором Книги Лландафа (The Book of LlandafT), которую составляли жития местных святых и предположительно биографии старинных исторических персонажей, собранные вместе, чтобы доказать, что учрежденная в Лландафе норманнами кафедра имеет достаточно древнюю историю. В 1151 г. Гальфрид был рукоположен в епископы расположенного в Северном Уэльсе Сент-Асафа, и в соответствии с записью в валлийской Brut у Tytvysogion (Хроникой князей), умер в 1155 г. Остальная часть его жизни остается предметом догадок³.

Во введении к своей Истории Гальфрид оплакивает отсутствие информации о дохристианских королях Британнии и деяниях Артура в трудах ранних историков страны Беды Достопочтенного и Гильды Премудрого⁴. Несколько раз он упоминает и использованный им источник, и упоминания эти весьма информативны. Он называет этот труд: «Quemdam Britannici sermonis librum uetustissimum» (очень древней книгой на британском языке)⁵ и «Librum istum Britannici sermonis quern Gualterus Oxenfordensis archidiaconus ex Britannia aduexit» (книгой на британском языке, которую Вальтер, архидиакон Оксфордский, доставил из Британнии)⁷. Гальфрид сообщает нам еще один важный момент в отношении этой книги: «По требованию Вальтера я возложил на себя труд перевода этой книги на латынь»⁸.

Следующий шаг заставлял нас понять, что именно Гальфрид понимал под словами «на британском языке» и «из Британнии». Этот момент послужил поводом для горячих споров между учеными. Многие из них придерживаются того мнения, что повествование Гальфрида полностью являет собой вымысел; подобная точка зрения позволяет им отказаться от ответственности, которую требует обращение с вопросами к столь важной работе. Те ученые, которые считают, что Гальфрид пользовался оригинальным источником, полагают, что это был ныне утраченный текст, привезенный из Британнии или Уэльса, и споры вращаются вокруг точного значения слова «Британния» и упоминания о работе, написанной на «британском языке». В наши дни нередко упускают из вида тот факт, что Гальфрид был переводчиком этой работы, однако его современники прекрасно знали об этом. Например, сообщая нам о кончине Гальфрида, последовавшей в 1152 г., Роберт де Ториньи, аббатмонастыря Мон-Сен-Мишель (Mont St Michel), называет имя «Джеоффри Монмутского, который перевел Историю Королей Британнии с британского на латынь, епископа Сент-Асафа в Северном Уэльсе»⁹.

Одно из самых ранних упоминаний об этой, посвященной Роберту Глостеру книге присутствует в поэме L ’Estoire des Englies (История англичан), написанной Джеоффри из Гаймара около 1140 г.:



Robert li quens de Gloucestre
Fist translater icele geste
Solum les liveres as Waleis
Kil aveient des Breton reis
(Роберт, граф Глостер, Приказал перевести эту историю по бывшим у него валлийским книгам о британских королях)¹⁰.



Это упоминание заставило профессора Э.К. Чемберса заключить в 1927 г., что: «Во всяком случае, книга, выполненная для Роберта Глостера, вероятно, являлась самой историей, и Гаймар видел в ней заимствование из Уэльса»¹¹. Здесь мы видим, что Роберт де Ториньи и Джеоффри из Гаймара, два современника, знатные придворные норманнских королей, к которым обращался Гальфрид Монмутский, утверждают, что он делал свой перевод по «валлийским книгам», тем самым подтверждая слова его собственного введения, утверждающие, что он переводил свою Историю по британскому (то есть валлийскому) тексту.

Следующий вопрос заключался в том, существуют ли ныне валлийские версии истории, рассказанной нам Гальфридом? Ответ на этот вопрос прост. Да, существует более 70 рукописей с валлийским текстом, носящим название Brut у Brenhinedd (Хроники королей), которые рассказывают нам ту же историю, что и Гальфрид, начиная от прибытия легендарного Брута Троянского до смерти последнего британского короля, Кадваладра ¹². (Словом Brut (Брут) по-валлийски именуются хроники; поэтому далее Brut у Brenhinedd будет именоваться нами просто Brut.) Старейшая из дошедших до нас рукописей Brut датирована примерно 1200 г. и посему не может являться тем оригиналом, которым воспользовался Гальфрид. Однако перед восшествием на престол Ганноверской династии в XVIII веке и последующим падением популярности повествования Гальфрида о британской истории многие валлийские ученые и историки считали валлийскую хронику Brut поздней копией оригинала, переведенного Гальфридом в 1136 г.¹³.

Уже в относительно недавние времена успевшее устояться мнение о том, что уцелевшие рукописи Brut представляют собой не более чем простые переводы латинской Истории Гальфрида, было поставлено под сомнение преподобным Эктоном Грискомом, в 1920 г. опубликовавшим на эту тему две статьи¹⁴. Основным моментом аргументов Грискома стало то, что валлийская Brut содержит материалы, отсутствующие в латинской Истории, что с его точки зрения указывало на местное происхождение части материала. Понимание этого заставило Грискома предположить, что часть сохранившихся валлийских рукописей Brut могут являться полными или частичными копиями оригинала, использованного Гальфридом для перевода. Невзирая на выдвинутые Грискомом аргументы, многие историки и в настоящее время видят во всех текстах валлийской Brut простые копии латинской Истории Гальфрида, и до тех пор, пока не будет предпринято полное сравнение всех дошедших до нас валлийских рукописей, окончательный ответ на этот вопрос кажется невозможным.

В 1929 г. Гриском опубликовал первое критическое академическое издание латинского текста Истории Гальфрида с параллельным английским переводом валлийской Brut. Его примеру последовали другие ученые, и в 1937 г. был опубликован валлийский текст с параллельным английским переводом, в 1942 г. — самый ранний валлийский текст и в 1966 г. — английский перевод латинского текста, напечатанного Грискомом в 1929 г. и приобретшего с тех пор статус эталонной версии в глазах большинства. Если не считать нескольких статей в академических журналах и исследования ряда отрывков из одной валлийской рукописи, ничего не было сделано до 1984 г., когда Ниил Райт выпустил академическое издание латинской Истории по раннему манускрипту, хранящемуся в Швейцарии, в бернской Stadtbibliothek¹⁵. Многие видят ныне в тексте Гальфрида интересное литературное произведение и соответствующим образом изучают его, однако каково сейчас отношение к аргументам, выдвинутым Грискомом в 1920-х гг.?

Основы аргументации Грискома поколеблены не были, и некоторые из текстов валлийской вполне могут представлять собой версии, аналогичные переведенному Гальфридом первоисточнику. Взяв существующие валлийскиз версии Brut, мы предположили, что, наверное, можно установить первоначальные имена людей и названия местностей, с которыми имел дело Гальфрид, выполнявший свой перевод в Оксфорде в 1136 г. В этом нам помогло то, что в тексте Гальфрида имеется много мест, где наименования местностей названы по-валлийски и даны вместе со «скорректированными» для норманнских читателей книги местоположениями:

Kaerreintid est cantuariam. (Каэр Сейнт, то есть Кентербери).

Kaerguenit id est Guintoniam. (Каэр Винт, то есть Винчестер).

Kaerpenhuelgoitque exoniavocatur. (Каэрпенхуэлгойт, ныне Эксетер) ¹⁶.

Эти исправления — или «пояснения» — отсутствовали почти во всех валлийских экземплярах Brut, предположительно потому, что последний предназначался для валлийской аудитории, которая должна была знать, где что находится. И поскольку указанные объяснения противоречили географической картине Истории, мы ощутили уверенность в том, что, обнаружив первоначальные валлийско-британские наименования, мы не только сумеем определить исходное положение региона, носившего название «Британния», треста пребывания источника Гальфридовой Истории, но и обнаружим местоположение королевства Артура.



В поисках Британнии



Название «Британния» мы обнаружили в нескольких рукописях, принадлежащих к XII столетию и ранее. Одной из первых стала Книга Лландафа, написанная около 1150 г. и по общему мнению отредактированная Гальфридом Монмутским, содержавшая документ, озаглавленный Привилегия Св. Теилия (The Privilege of St Teilio). В тексте Привилегии, написанном на латыни и по валлийски, существует следующая латинская запись:

aregibus istis & principibus brittannie (короли и князья Британнии) ¹⁷.

В валлийском тексте она имеет вид:

Breenhined binn hatouyssocion Сутгу (короли и князья Кимри) ¹⁸.

Итак, мы видим два имени, на двух разных языках обозначающих один географический регион — Британния и Кимри. Кимри — это валлийское наименование Уэльса: каждый читатель, пересекавший границу с Уэльсом, видел придорожные знаки со словами Croeso I Cymru (Добро пожаловать в Уэльс); написание Кимри к нашему времени приобрело вид Cymru. Отсюда следовало, что в XII веке слово «Британния» не относилось ко всей известной нам ныне Великобритании и использовалось для обозначения исключительно Уэльс. Это рождало важный вопрос: если Уэльс на латыни носил имя Britannia, каким было исходное латинское название Англии? Ответ на этот вопрос также присутствует в Книге Лландафа, где граничившая с Британнией страна упоминается неоднократно: «Границы Britannia и Anglia вблизи Херефорда… От обеих частей Англии и Британнии…»¹⁹

Обнаружив свидетельства того, что соседняя с Британнией страна носила название Anglia — по имени населявших ее англов, иногда принимавшему форму «энглы», — и впоследствии получила название England, мы сделали следующий шаг, то есть принялись искать опорную точку, обозначавшую географическую границу между двумя регионами. Мы обнаружили ее в Жизни короля Альфреда, написанной валлийским монахом Ассером в 893 г. В начале своей работы Ассер приводит в сжатом виде историю саксов и описывает возведение физической границы с Британнией: «Недавно был в Мерсии некий энергичный король и грозный среди всех окружавших его королей и соседних стран, по имени Оффа, который приказал возвести между Британнией и Мерсией великую насыпь от моря до моря»²⁰.

Это утверждение является еще одним свидетельством того, что слово Британния служило прежде для наименования Уэльса, поскольку насыпь Оффы — отделявшая саксонское королевство Мерсия от Британнии — существует и поныне. Этот земляной вал тянется от эстуария Ди на севере Уэльса до эстуария Северна на юге страны. Наши выводы в отношении Британнии нашли подтверждение в опубликованной в 1901 г. работе Хью Уильямса, посвященной современнику Артура Гильде, в которой ученый коротко констатирует: «Именем Британния в десятом столетии… именовался Уэльс»²¹.



Королевство Британния, или Инис Придейн



Как возникло смешение географических понятий Британния/ Британния? Ответ вновь был найден в выполненном Гальфридом латинском переводе валлийской Brut. Там, где в латинском тексте Истории значится Insula Britannia или Britannia, в валлийском тексте fin/f написано Ynys PrideinvLim Pridein. Произведенная Гальфридом путаница рождена значениями двух слов, ynys и insula, и ключ к пониманию природы смешения лежит в первоначальном значении слова ynys.

В современном валлийском языке инис означает «остров» или относится к земле, находящейся у воды, будь то речной эстуарий или берег. Многочисленные примеры подобного использования слова инис можно видеть на подробной карте побережья Северного Уэльса между Портмадогом и Аберистуитом: Инис Тахведд, расположенный на север от Борта, деревушка Инис на дороге А496, к северу от Харлеха, наконец, Инис и Гвели и Инис Кейлиог, расположенные на берегах реки Гласлин к северу от Минффордца, возле Портмадога. В средневековом Уэльсе слово w/шстакже означало «государство» или «королевство». За примером такого конкретного значения можно обратиться к помощи стихов двух валлийских бардов, творивших в XV веке. Гуто’р Глин (Guto’r Glyn) называет Гвенвинвин (Gwenwynwyn — расположенный в валлийском регионе Поуис (Powys) — именем Гулад Венвинвин (Gwlad Wenwynwyn, земля Венвинвин), в то время как в стихе поэта того же времени Гутуна Овейна страна эта называется Инис Гвенвинвин (государством Венвинвин). Слово инис также используется в смысле государство или королевство в нескольких местах валлийской хроники Бренхиннедд и Саессан (Brenhinedd у Saessan) (ок. 1450 г.), и подобное словоупотребление просуществовало в Уэльсе до XVI века²².

Источником путаницы является тот факт, что Гальфрид придавал слову ynysзначение «остров» и переводил его как insula²³. В итоге валлийское Инис Придейн (Государство Придейн) превратилось в латинское Insula Britannia (остров Британния), в свой черед сделавшееся островом Британния, а потом и известной нам ныне Великобританией. Подтверждением этому тезису могут стать многочисленные стихи валлийских бардов, в которых слово Придейн применяется к Уэльсу²⁴. Наконец, доказательством может послужить даже само название хроники на валлийском и латинском языках. Валлийский заголовок Brut у Brenhinedd означает просто Хроники королей. Латинское же заглавие переводится как История королей Британнии, а не королей Англии. После того как мы обнаружили, что Британния Гальфрида Монмутского обозначала конкретную территорию на Британских островах, первоначально называвшуюся Инис Придейн, а теперь известную под названием Уэльс, указание Гальфрида на Артура как на короля Британнии приобретает совершенно другой смысл. Но если Артур на самом деле правил в Уэльсе, нашим следующим шагом стало выяснить, что именно говорят о нем ранние валлийские источники.



Поиски исторического Артура



Написание в 1136 г. Гальфридом Монмутским Истории королей Британнии стало опорной точкой в изучении исторического Артура, поскольку эта дата разделяет материалы источников на две группы: до и после 1136 г. Источники, последовавшие за Гальфридом, многие из которых знакомы всем интересующимся Артурианской легендой, были обрисованы выше. Но что можно сказать об источниках, предшествовавших Гальфриду? Насколько знакомы нам эти ранние источники и в какой степени они информативны?

Сотни лет древние племенные культуры всего мира хранили свою историю и генеалогию предков, просто передавая их от поколения к поколению в устной форме. Например, история и легенды туземных американских народов были записаны только в последнюю сотню лет, однако никто не станет отрицать, что они уходят вглубь времен на много веков. Аналогичным образом валлийские барды, хранившие устные предания Уэльса в своей поэзии, позволяют нам обнаружить ряд древнейших упоминаний Артура и его спутников. Впервые записанные в XII и XIII столетиях стихи и истории бардов сохраняют исходные имена персонажей и местностей, связанных с историческим Артуром. Используя эти самые ранние из письменных источников, устное происхождение которых делает их более древними, чем История Гальфрида, мы сумели разобраться с путаницей, окружающей Артура и его имена.

Профессор Томас Джонс из Уэльского университета четко изложил ситуацию в отношении этих ранних источников Артурианы в великолепной статье, озаглавленной «Ранний этап эволюции легенды об Артуре», опубликованной в 1958 г.²⁵. «Свидетельства существования преданий и повествований об Артуре в период, предшествовавший 1136 году, ограничены текстами валлийскими и немногими, написанными на латыни, по большей части являющимися произведениями валлийцев»²⁶. Эти упомянутые профессором Джонсом «произведения валлийцев» содержат ряд самых ранних упоминаний Артура в литературе. Самым знаменитым из таких валлийских источников является собрание из 11 повествований, известных под названием Мабиногион, сохранившееся в двух манускриптах, датируемых периодом между 1300 и 1400 гг. Артур упоминается в пяти из этих 11 историй, причем три из этих пяти сюжетов аналогичны упомянутым во французских романах Кретьена де Труа²⁷. Два оставшихся оказались наиболее важными для наших исследований происхождения Артура. Самая ранняя и наиболее ценная из них носит название Кулох и Олвен, причем составление ее в нынешней форме датируется десятым веком, делая это произведение почти на 200 лет старше Истории Гальфрида, хотя оно, возможно, содержит материал, относящийся к еще более раннему периоду²⁸. Повесть рассказывает о выполнении Кулохом многочисленных заданий, поставленных ему великаном-отцом его возлюбленной Олвен. Чтобы выполнить задания, Кулох обращается за помощью к своему кузену Артуру. Вторая из этих двух повестей носит название Сон Ронабви, в которой герой-эпоним погружается в сон на границе Северного Уэльса и видит в нем Артура и события, предшествовавшие Битве при Бадоне, который валлийцы именуют Каэр Ваддоном. В Сне Ронабви упомянуты также имена 42 советников Артурова двора. Публикация этих произведений на английском языке, осуществленная леди Шарлоттой Гест в 1839 г., впервые привлекла к ним внимание за пределами Уэльса. Впрочем. об их существовании не было широко известно даже в самом Уэльсе.

Кроме того, мы использовали Триады, еще один важный и ранний валлийский источник, своим именем обязанный тому, что в нем важные предметы группируются по трое — например, Три Двора Артура или Три Красавицы Инис Придейн. Эта трехчастная группировка может показаться нам теперь странной, однако записанное в таком виде произведение, возможно, служило мнемоническим приспособлением для бардов, запоминавших валлийские устные предания²⁹. Имя Артура упоминается в 13 Триадах, в других присутствуют имена людей и названия местностей, связанных с Артуром³⁰. Вместе с информацией из Кулоха и Олвен, материал, содержащийся в этих ценных источниках, сохраняет старинную устную традицию Уэльса, образуя при этом основной корпус доступных нам свидетельств о происхождении Артура, позволяя нам получить общее представление о его деятельности и спутниках.

Одним из прискорбно пренебрегаемых источников в изучении исторического Артура является собрание произведений бардов, известное под названием Гогинвейрдд (Gogynfeirdd) — дословно «не столь ранних бардов», также известных как Поэты Князей — относящееся к периоду между 1100 и 1300 гг. К несчастью для исследователей Артурианы и истории Уэльса, поэзия Гогинвейрдд лишь в последнее десятилетие удостоилась того же академического уровня издания, что и средневековая поэзия других мест, и редкие переводы пока разбросаны по различным научным работам³¹. Стихотворения Гогинвейрдд содержат относящиеся к донорманнской традиции упоминания о многих персонажах и местностях Артурианы, которые имеют существенное значение для складывания воедино интересующей нас головоломки. Источники эти редко использовались в предшествовавших исследованиях¹², и мы привлекаем здесь к ним внимание для того, чтобы познакомить широкого читателя с этими малоизвестными текстами и, быть может, вызвать к ним интерес за пределами Уэльса в надежде, что это приведет к новым переводам этих значительных стихотворений.

Значимость устной традиции для Уэльса еще более проявляется в валлийской одержимости генеалогии. Писавший в 1188 г. клирик Гиральд Камбрийский (Giraldus Cambrensis) констатирует в своем Описании Уэльса, что «даже самые простые люди знают наизусть свое фамильное древо и способны по памяти воспроизвести список своихдедов, прадедов, прапрадедов вплоть до шестого или седьмого колена»³³. До нас дошли многочисленные рукописи, сохраняющие подобные генеалогии, и последние 50 лет их исследованием занимался П.С. Бертрам, увенчав свой труд созданием Валлийского классического словаря, бесценного пособия для изучения ранней британской истории³⁴.

Разыскивая настоящего Артура, мы обнаружили, что бесценный источник представляют собой и многочисленные Жития валлийских святых, предшествующие Гальфриду Монмутскому, поскольку они предоставили нам некоторые из самых ранних наименований связанных с Артуром валлийских местностей. Кроме того, мы узнали, что Артур не всегда следовал в своей жизни рыцарскому идеалу, поскольку Жития часто изображают его тираном и мучителем святых³⁵.

Возвращаясь назад во времени, мы находим следующие упоминания об Артуре в Истории бриттов, обычно приписываемой Неннию, валлийскому монаху, жившему около 800 г.³⁶ Этот ранний текст известен включенным в него перечнем 12 битв Артура с саксами (см. главу 6) и является самым ранним представлением Артура в привычном нам сегодня виде.

Наконец самым ранним текстом, относящимся к изучению исторического Артура, является труд, написанный его современником, валлийским монахом Тильдой. Из того, что в произведении Гильды DeExcidio Britanniae (О погибели Британнии), написанном около 540 г., нет упоминания Артура, многие делают вывод о том, что он не существовал, однако в своем Описании Уэльса Гиральд Камбрийский предлагает объяснение подобного умолчания: «Бритты считают, что когда Гильда столь горько критиковал собственный народ, он писал так потому, что был разъярен тем, что король Артур убил собственного брата, вождя альбанов. Услышав о смерти сего брата, как говорят бритты, он побросал в море несколько знаменитых книг, которые писал им в похвалу и о подвигах Артура. В результате нельзя найти книги, в которой подлинно написано об этом князе»³⁷.





Вооружившись информацией о текстах, предшествовавших Истории Гальфрида, мы сделали следующий шаг в поисках Артура и мифического Авалона, попытавшись внимательнее рассмотреть географию событий, описанных в валлийской хронике Brut. Как только мы попытались сравнить историю Артура, изложенную в валлийских текстах, с латинскими переводами, наша убежденность в том, что наименования географических областей и мест были искажены при переводе с одного языка на другой, немедленно получила новое подкрепление. В этом и оказалась основная суть всей загадки Артурианы. И как только мы это уразумели, тщательное исследование исходных источников, написанных на валлийско-британском языке, направило наш путь в недра потаенной истории Британнии. Мы начали обнаруживать ответы на такие извечные вопросы, как: «Где находился двор Артура?; «В каких конкретно местах происходили битвы Артура?» и «Где находится Авалон?» Избавив эту информацию от исторического забвения, к которому она направлялась, мы можем теперь начать повесть о подлинном королевстве Артура — первоначальной Британнии — и ее священному ландшафту.

3. Ключи к королевству Артура

Помочь нам совершить путешествие во времени в поисках Артуровой Британнии может карта ее ландшафта. Однако подойдет не всякая карта, поскольку все те из них, что помещены в наших атласах и исторических книгах, являются следствием исторической ошибки и видят Британнию Артура во всех Британских островах. Нам необходима другая карта, новая, а, точнее, старинная, соответствующая оригинальным источникам, лежащим в основе нашей истории, такая карта, при помощи которой источники заговорят сами за себя.



Овейн Глиндор и «Трехчастное деление»



Установив, что Британния представляла собой латинское слово, обозначавшее ту часть Британских островов, которая известна нам теперь под названием Уэльс, мы задались следующим вопросом: «Как далеко на восток заходили границы этого королевства?» Нам уже было известно из составленной Ассером Жизни короля Альфреда, что граница IX века была отмечена Насыпью Оффы, однако как обстояли дела во время короля Артура? Доходило ли его королевство до нынешней границы горных районов Уэльса и на плодородные пограничные равнины и речные долины Марча, на которых теперь размещаются современные английские графства Чешир, Шропшир и Херефордшир? Вопрос этот стоил нам многих бессонных ночей, пока, наконец, недостающее звено не обнаружилось на карте в Историческом атласе Уэльса¹.





Карта 1. Трехчастное деление Англии и Уэльса.


1 — Перси; 2 — Линдор; 3 — Мортимер; 4 — Исток Мерси; 5 — Мерси; 6 — Трент; 7 — Исток Трента; 8 — Онненау Мейгион; — Вустер; 10 — Северн






Карта 2. Традиционное расположение трех уделов.


1 — Альбан; 2 — Кимру; 3 — Ллоегир






Карта 3. Три удела Инис Придейн.


1 — Кимру; 2 —Альбан; 3 — Ллоегир




В первой декаде XV столетия валлийцы под предводительством некого Овейна Глиндора восстали против английского правления в своей земле и добились удивительных успехов. Овейн Глиндор сделался одним из наиболее могущественных людей страны Брута Троянского. Каково бы ни было историческое значение предания о троянском завоевании Британнии, легенда эта сохранила границы первоначального трехчастного разделения страны на уделы, называемые Кимру, Альбан и Ллоегир. Все три удела сходились в одной точке, возле современного города Махинлетт, расположенного возле устья Дови, что в XV столетии заставило Овейна Глиндора расположить свой двор и парламент именно в Махинлетте.

В то время когда Гальфрид Монмутский переводил Brut на латынь, три удела Инис Придейн/Британнии носили имена Камбрии, Албании и Логра (Cambria, Albania и Logres), в английском переводе сделавшиеся Уэльсом, Шотландией и Англией. Это не только вызвало путаницу в отношении мест совершения многих исторических событий, но и связало Артура со столь отдаленными друг от друга местами, как острова Силли на юге и Шотландия на севере. Историки согласны в том, что в VI столетии ни один король не мог править землями от Корнуолла до Шотландии, и по этой причине латинский текст Гальфрида нередко объявлялся фантазией. Но истинной причиной столь абсурдной географии в сочинении Гальфрида явился ошибочный перевод названий местностей с валлийского языка на латынь.



Три удела Инис Придейн/Британнии

Источник



На самом деле места совершения событий, согласно валлийскому тексту Brut, в Истории Гальфрида были растянуты на всю Великобританию, хотя происходили они в Придейне/Британнии. В пересмотренной нами географии древней Британнии ранее перепутанные местности, связанные с событиями Темных веков, в том числе и с жизнью короля Артура, начинают обретать смысл. Упомянутые Гальфридом Монмутским «Короли Альбана и Лоэгрии» из королей Шотландии и Англии превратились в королей Поуиса и Южного Уэльса, хотя это географическое недоразумение позволяло английским королям цитировать труд Гальфрида, чтобы обосновать собственные претензии на Шотландию и Уэльс, а История даже использовалась Английским парламентом для урегулирования политических споров!⁷



Подтверждение в трудах ученых прошлого



Установив, таким образом, общие очертания первоначального королевства Британния, мы поначалу надеялись на то, что ошиблись. Ведь если мы правы и все три удела расположены в западной части Британнии, тогда вся история, которой нас учили в школе, оказывается неправильной.

Когда мы уже решили, что ответственность за открытие лежит только на нас самих, приятно было услышать из прошлого голос в собственную поддержку, поскольку мы обнаружили, что один из известных в прошлом академиков разделял нашу точку зрения. Преподобный А.У. Уэйд-Эванс потратил более 60 лет на пропаганду теории, утверждавшей, что Insula Britannia представлял собой регион, расположенный на западе Британнии и состоявший из Уэльса и графств Девон и Корнуолл. Однако многие специалисты сочли теорию Уэйд-Эванса слишком противоречивой. При первом издании его последней работы, Возникновение Англии и Уэльса, он был вынужден опубликовать ее в Бельгии, поскольку ни один из британских издателей не был готов отпечатать книгу, ставившую под сомнение столько давних предположений относительно этого периода британской истории. Это случилось еще в 1956 г., и только через три года, уже после того как книга вызывала интерес в научных кругах, она удостоилась британского издания⁸. Уэйд-Эванс наконец увидел свою теорию относительно исходного местоположения Британнии полностью опубликованной в Британнии лишь в нежном возрасте 84 лет. Сегодня его работа считается одной из основных для всякого, кто интересуется этим историческим периодом.

Вдохновленные прочтением подробных работ Уэйд-Эванса, мы заново прочитали Brut, при возможности используя материалы прочих первичных источников, таких как Гильда, Ненний и Беда, так же как и Хронику англосаксов. Наше новое понимание трех королевств древней Британнии срабатывало с пугающей точностью, и описания упомянутых в Brut событиях позволяли нам обнаружить местоположения большинства местностей, связанных с такими знаменитыми персонажами британской истории, как Вортигерн и Артур.

Интересно отметить, что двое ученых, которые в XX веке поставили под сомнение общепризнанные представления об этом времен, также совершили наибольший вклад в пропаганду и публикацию источников, чем кто-либо другой. Зная источники лучше всех прочих специалистов, они согласились на том, что существующие представления неправильны, и предложили собственное объяснение. Аргументы преподобного Уэйд-Эванса до сих пор во многих отношениях сохраняют свою силу, а его неустанные труды по изданию и переводу текстов в некоторых случаях остаются единственными⁹. Имя второго ученого — доктор Гвеногврин Эванс, он был специалистом по ранним валлийским рукописям. Его публикации текстов основных валлийских источников, которые он производил почти в одиночку с помощью небольшого ручного печатного пресса между 1900 и 1927 гг., сделали ранние валлийские тексты доступными ученым всего мира. По прошествии почти 100 лет многие из его публикаций остаются непревзойденными. Эта часть карьеры Эванса известна достаточно хорошо — в отличие от его радикальных идей относительно хронологии и географии ранней валлийской поэзии, которые не вызвали к нему дружеских чувств и спровоцировали ряд критических атак в научных журналах. Сегодня в них видят некоторые недостатки во всем прочем выдающейся карьере¹⁰. В дополнение к якобы сомнительным идеям в области хронологии валлийской поэзии, он также проявлял известные сомнения в ее географии, и нас интересует в первую очередь этот аспект его работы.

Пионерская работа Эванса в области поэзии бардов Гогинвейрдд XII и XIII столетий включала указатель личных имен и названий местностей, присутствующих в этом корпусе стихов, который по его собственным словам является «прямой дорогой к заключенным в ней свидетельствам, а также избавляет от бесплодных поисков и наваждений своим молчанием»¹¹. Эванс считал, что традиционные идеи в отношении географии событий неправильны, и пользовался многочисленными примерами из Гогинвейрдд, чтобы доказать свою точку зрения. Эта часть его аргументации долго игнорировалась историками, однако, пользуясь его выводами вместе с бесценным указателем наименований местностей, мы сумели установить многие из присутствующих в Brut топонимических терминов.



Ключ 2: Реки и города Инис Придейн

Чтобы обрести более четкое понимание географии королевства Артура, нам пришлось после этого установить нахождение трех областей Инис Придейн/Британнии по нашей новой карте. Сперва мы обнаружили, что границы этих регионов определяются руслами трех рек, названных в валлийском тексте Enwau Ynys Pridein (Имена Инис Придейн) как «Teir Prif Avon Ynys Pridein: Temis, a Hufren, a Hwmyr» (Три главных реки Инис Придейн: Темис, Хаврен и Хумир)¹². В латинском тексте Истории Гальфрида Монмутского они получили имена Темзы, Северна и Хамбера, однако такие идентификации были произведены на основе ошибочного отождествления Британнии (Инис Придейн) в тексте Гальфрида со всей Великобританией.

Имена трех основных городов Инис Придейн — по одному в каждом из трех регионов — несколько раз упоминаются в помещенном в Brut повествовании об Артуре, однако они являются также предметом особенно красноречивой записи в отношении епископов Дифана и Фагана, во II веке прибывших из Рима, чтобы обратить Британнию в христианство. Повествуя о трех архиепископствах, основанных Дифаном и Фаганом в 156 г. по РХ, Brut сообщает нам: «А три архиепископских дома располагались в трех наиболее благородных городах страны, то есть в Ллундайне, Каэрллеоне и Каэр Эвроге. И когда епископские дома были разделены между ними, Каэр Эврог принадлежали Дейвир и Бринейх и весь север [то есть Альбан], так как Хумир отделяет их от Ллоегира. А к архиепископскому дому Ллундайна были отнесены Ллоегир и Керниу. А к архиепископскому дому Каэрллеон — вся Кимру в ее границах»¹⁴.

Итак, в соответствии с оригинальным валлийским текстом Brut, Ллундайн являлся главным городом Ллоегира, Каэр Леон был столицей Кимру, а Каэр Эврог — Альбана. (Каэр означает «город» и должен восприниматься как средневековое поселение.) В латинском тексте Истории Гальфрида Монмутского, однако, города эти превратились в Лондиниум, Урбес Легионес и Эборакум (Londinium, Urbes Legionis и Eboracum), а в английском переводе стали Лондоном, Каэр Леоном и Йорком. Прежде чем распутать географический клубок, накрученный в Истории Гальфрида, обратимся к следующей таблице, иллюстрирующей процесс возникновения сегодняшней путаницы вокруг трех рек и городов Инис Придейн/ Британнии:



Три реки и три удельных города Инис Придейн/Британния

Валлийский текст (по Brut)





Трудность 4: Королевство Нортумбрия — Дейра/Дейвир и Берникия/Бринейх



Отождествив Хомир с рекой Северн, а не с Хамбером, мы были вынуждены пересмотреть положение саксонского королевства Нортумбрия, чтобы подтвердить нашу теорию. Место этого королевства на северо-востоке Англии настолько хорошо обосновано, что мы сомневались в том, что сумеем найти свидетельства в пользу нашей теории, однако таковые доказательства нашлись немедленно, едва мы пристальнее рассмотрели два небольших королевства Нортумбрии, носящие названия Дейра и Берника. Поваллийски эти королевства называются Дейвир и Бринейх (Deifyr и Bryneich).

На существующей карте Британнии Темных веков Дейра расположена на северо-востоке Англии и простирается на юг от стены Адриана до Йорка. Пределы эти были определены по саксонским и латинским текстам, однако посмотрим, что могут сказать нам валлийско-британские источники? Дейра, или Дейвир, многократно упоминаются валлийскими бардами еще в XIV веке. В поэме Груфудда ап Маредудда (Gruffudd ар Maredudd) под названием Гг Grog о Gaer (Честерскому Кресту) рассказывается о деревянном кресте, который был выброшен водами на землю Дейвира, в Честере:


Dylan natur fawrdeg eglur fordwy gogledd
Delais arwain о dduffr dwyrain I ddeifr diredd
Dyddug mordon ar ei ddwyfron aruiy dyfredd
Dyfrdwy waedd greg aria! gwaneg ar ael
Gwinedd²⁷.


(Северное море, просторное и красивое и ясное, текучее по природе, принесло его и привело от восточных вод к землям Дейфра; морская волна несла его на своей груди по цепи вод, к хриплогласой, бурной волнами Ди на границу Гвинедда).


Drwy fordwy Dyfrdwy deifr dir eithaf²⁸.
(Он пришел по волнам в воды Ди на край земли Дейфра)²⁹.


Скажем словами профессора Т. Гвинна Джонса, переводившего стихотворение: «Интересно будет отметить, что Дейвир здесь как будто бы означает Чешир. Это валлийское название Дейры».

Другое стихотворение XII века явным образом описывает Дейру как находящуюся возле реки Ди: «Lleudir у Deivrdir amgylch dyfvrdwy» (Открытая местность Дейры лежит возле реки Ди)³⁰. Опускаясь вглубь времен, отметим, что старинное латинское название Честера, приведенное Птолемеем в его Географии, относящейся примерно к 140 г., и использовавшееся в более поздних римских источниках, выглядит как Дева (Deva), что очень напоминает по произношению Дейвир и свидетельствует о том, что название это обладает достаточной древностью. В поэзии Гогинвейрдд Дейвир неоднократно упоминается как регион, расположенный в Уэльсе или возле него³¹. Мы задавали себе вопрос, почему подобное свидетельство не было использовано историками, после того как в 1920-х гг. доктор Джон Гвеногврин Эванс впервые обратил на него внимание. Ответ, похоже, кроется в том, что поэзия эта не слишком известна даже самим уэльсцам, не говоря уже о саксонских историках за пределами страны, что помешало заметить этот факт.

На средневековой карте Берникия расположена к северу от стены Адриана, доходящей до Эдинбурга. Эта страна под именем Бринейх упоминается в поэзии валлийских бардов более 30 раз.





Карта 4. Три реки, три града и границы трех уделов Инис Придейн.


1 — Кимри; 2 — Альбан; 3 — Ллоегнр; 4 — Каерлеон; 5 — Хаврен; 5 — Хомир; 7 — Каэр Эврог; 8 — Тим; 9 — Северн




Четкое указание на истинное положение Бринейха мы получили, прочитав, что Лливелин ап Грувудц «Brineich a dreisyr dros glawdd Offa» (разорил Берникию за насыпью Оффы)³². Стихотворение указывает нам на то, что область Бринейх примыкала к Насыпи Оффы, которая, как мы уже видели, представляет собой земляное сооружение, простирающееся вдоль всего Уэльса от устья Ди на севере до эстуария Северна на юге. Кроме того, насколько нам известно, Лливелин ап Грувудц, последний из принцев Уэльских (ум. в 1282 г.), никогда не был в Шотландии.

Другое относящееся к XII веку стихотворение называет Овейна Гвинедда, правителя Северного Уэльса, словами Брау Бринейх (Braw Bryneich), Ужасом Берникии ³³. Опять же, если Берникия находилась на севере от Стены Адриана, как мог наводить на нее ужас валлийский принц, по сообщениям источников никогда не покидавший Уэльс?

Предлагаемое нами новое местоположение Королевства Нортумбрия нельзя назвать столь эксцентричным, как это может показаться с первого взгляда, поскольку на территории графств Чешир и Шропшир находится большое количество церквей и священных источников, посвященных таким нортумбрийским святым, как св. Чэд (Chad) и св. Освальд. Писавший в 731 г. историк Беда рассказывает нам, что Освальд первым поставил крест Христу в области Берникии, в Хефенфелте, на месте сражения, то есть в городе Усвестри (Uswestry) в Шропшире, что заставляет предполагать, что этот город находился в Королевстве Берникия. В хранящейся в Ватикане версии Истории бриттов, составленной в 944 г., мы находим упоминание о находящемся в Берникии городе Каэр Эврог³⁴, что свидетельствует о путанице, лежащей в основе традиционно принятой географии, в соответствии с которой Берникия расположена к северу от Стены Адриана, а Каэр Эврог является ранним названием расположенного далеко на юге Йорка.



…???…

Карта 5. Традиционное положение Дейры и Берникии, двух королевств, составляющих Нортумбрию.


1 — Берникия; 2 — Стена Адриана; 3 — Дейра




Однако текст этот обретает совершенно разумный характер, если воспользоваться нашей новой географией, отождествляющей Каэр Эврог с Роксетером (Wroxeter), а Берникию с северным Шропширом, графством, в котором и расположен Роксетер. Мы увидели в этом еще одно доказательство точности первоначальных источников; ошибочна и нуждается в пересмотре наша нынешняя идентификация. Если поместить королевства Дейра и Берникия, которые валлийские источники отождествляют с Чеширом и северным Шропширом, на их первоначальное место, сами собой разрешаются многие исторические аномалии, и та часть истории Британских островов, которая всегда смущала специалистов, начинает обретать смысл. (Северные королевства будут подробнее рассмотрены в Приложении 3).



Трудность 5: Корнуолл/Керниу



Земли Корнуолла всегда играли существенную роль в легенде об Артуре, поскольку ряд событий его жизни в соответствии с Историей Гальфрида Монмутского происходил в регионе, называвшемся Корнубия (Cornubia). Отыскав в Brut соответствующее валлийское название этой области, мы выяснили, что оно звучало как Керниу (Kernyw). В соответствии с валлийскими источниками в Керниу находились несколько основных связанных с Артуром местностей, среди которых наиболее важными являются Диндагол (Dindagol), место его зачатия (более известное под названием Тинтагель), его двор в Гелливиге (Gelliwig) и место последней битвы при Камлане. Так как Brut и прочие валлийские источники утверждают, что Керниу находится в Инис Придейн, это заставило нас заняться поисками первоначального места нахождения этой области, основной для жизни Артура в Уэльсе.

Разыскивая Артурово Керниу в старейших среди доступных нам документов, мы наткнулись на связь, которая позволила нам резко сузить область наших поисков до одного конкретного района. В повести о Кулохе и Олвен мы отыскали упоминание о великане по имени Рита Гаур (Rhita Gawr), носившем титул «главного старейшины Керниу». Дальнейшие поиски Рита Гаура привели нас к старинному манускрипту, повествующему о валлийских великанах, в котором Рита был назван «королем Гвинедда во времена Артура»³⁵. Так как название Гвинедд в древности носило Королевство Северного Уэльса, нам стало ясно, что Керниу следует искать именно там. Более тщательное рассмотрение валлийского фольклора привело нас к повести о том, как Рита Гаур сражался с Артуром на вершине холма, рассчитывая победить его и впрясть его бороду в свой плащ, сделанный из бород побежденных правителей. На место поединка претендуют сразу две горных вершины.





Карта 6. Подлинное местоположение Дейвира и Берникии, образующих вместе королевство Нортумбрия.


1 — Насыпь Оффы; 2 — Честер; 3 — Дейвир; 4 — Освестри; 5 — Хомир; 6 — Каэр Эврог; 7 — Бринейх




Во-первых, гора Сноудон, называемая в местном предании Гуидцва Рита (Gwyddfa Rita, Курган Рита); вторым претендентом является безлесный горный перевал, носящий название Булх и Гроес (Bwlch Y Groes, Перевал Креста), расположенный под отвесными горами Аран над озером Бала у истока реки Ди. Понимая, что обе этих местности располагались в древнем Королевстве Гвинедд, мы решили повнимательнее приглядеться к истинному значению слова Керниу. В современном валлийском языке слово сет означает «сторона головы», указывая на то, что Керниу может означать мыс или полуостров. В таком случае перед нами не оставалось выбора, кроме области, известной в наше время как полуостров Ллейн, отходящий от берег Северного Уэльса в Ирландское море. Словно бы подтверждая наше предположение, название наиболее значительного хиллфорта сохраняет некую связь с Рита Гауром, великаном, являвшимся Главным Старейшиной Керниу. Он носил имя Трер Кейри (Tre’r Ceiri, Город Великанов).

Дальнейшему уточнению положения Керниу способствовало упоминание этой области в Brut, которое мы отыскали ранее во время поисков «трех благороднейших градов» Инис Придейн. Там Керниу вместе с Ллоегиром описывался как находящийся в подчинении епископского дома в Ллундайне. Отсюда мы сделали заключение, что Керниу вероятнее всего граничил с областью Ллоегира (Южный Уэльс). Кроме того, мы также знали, что Керниу находился в Гвинедде, и, поскольку последняя область соприкасается с границей Ллоегира только в одном месте, в области Махинллета (Machynlleth), это давало основания предположить, что первоначальным местом расположения Артурова Керниу являлся прибрежный регион северного Гвинедда, от Махинллета до полуострова Ллейн.



Ключ 3: Три Моря Инис Придейн



Установив на нашей новой карте первоначальные положения древних королевств, рек и градов Инис Придейн/Британния, займемся той путаницей, которую Гальфрид Монмутский устроил в своей истории относительно трех морей, окружающих Инис Придейн. В валлийской хронике ВгШэтп три моря носят названия Мор[7] Кайтнесс (Мог Caitness), Мор Ивердцон (Мог Iwerddon) и Мор Уд — и История определяет их как море Кайтнесс, расположенное у северного побережья Шотландии, Ирландское море, отделяющее Уэльс от Ирландии и пролив Ла-Манш.





Карта 7. Расположение Керниу.


1 — Гвинедд, 2 — Керниу; 3 — Хаврен; 4 — Альбан; 5 — Махинллет; 6 — Хумир; 7 — Ллоегир; 8 — Северн




Brut повествует о том, что некий король Придейна по имени Бели построил дорогу до северного моря Кайтнесс³⁶. Дорога эта приравнивается к Сарн Елен, старому мощеному пути от Пеннала возле Махинллета (в южной части Керниу) через Долгеллау до долины Конви на севере. Этот факт указал нам на то, что Море Кайтнесс омывало берега Северного Уэльса³⁷, в то время как традиционная расположенной далеко на севере Шотландии. Естественно, такое положение является единственно допустимым, если видетьв Инис Придейн/Британнии всю нынешнюю Британнию. Вопрос этот как всегда запутал Гальфрид, передвинувший в своей Истории исходный пункт дороги Бели из Керниу на юг Корнуолла, а северный берег Придейн на самую северную оконечность острова Великобритания.

Остальные два моря определяются достаточно просто: Мор Иверддон отождествляется с Ирландским морем, поскольку поваллийски Ирландия называется Иверддон, а Мор Уд, по нашему мнению, представляет собой старинное название эстуария Северна и Бристольского залива, водного пространства, разделяющего Южный Уэльс и юго-западные полуострова Девон и Корнуолл.





Резюме



В настоящей главе мы изменили принятую географию королевства Артура следующим образом:

• Британния Артура — называемая по-валлийски Инис Придейн — занимала территорию, известную ныне как Уэльс и Марч.

• Три региона Артуровой Британнии — Кимру, Альбан и Ллоегир, традиционно понимающиеся как Уэльс, Шотландия и Англия, — соответствуют современным регионам Гвинедд, Поуис и Южный Уэльс.

• Три главных града Британнии Артура — Каэрллеон, Каэр Эврог и Ллундайн, традиционно воспринимаемые как Каэрлеон, Йорк и Лондон, — соответствуют современным городам Честер, Вустер и Лудлоу.

• Три реки Артуровой Британнии — Хаврен, Хумир и Темис, обыкновенно считающиеся Северном, Хамбером и Темзой, — являлись реками Ди, Северн и Тим.

• Саксонские королевства Дейра и Берника, традиционно помещаемые на северо-востоке Англии поперек границы с Шотландией, соответствуют современным графствам Чешир и Шропшир.

• Связанная с Артуром область Керниу, обыкновенно отождествляемая с Корнуоллом, располагалась в северо-западной части Уэльса и включала полуостров Ллейн и южный прибрежный район Гвинедда.





Карта 8. Традиционное восприятие географии раннесредневековой Британнии.


1 — Альбан; 2 — Мор Иверддон; 3 — Каэр Эврог; 4 — Хомир; 5 — Ллоегир; 6 — Хаврен; 7 — Кимру; 8 — Каэрлеон; 9 — Керниу; 9 — Темис; 11 — Ллундайн; 12 — Мор Уд




Три моря, окаймляющие Артурову Британнию и традиционно считающиеся морем Кайтнесс, Ирландским морем и проливом Ла-Манш, считаются нами морями, омывающими южный, западный и северный берега Уэльса.





Карта 9. Первоначальное расположение Инис Придейн и географические наименования.


1 — Мор Катнеис; 2 — Керниу; 3 — Мор Иверддон; 4 — Мор Уд; 5 — Ллоегир; 6 — Темис; 7 — Ллундайн; 8 — Хомир; 9 — Махинллет; 10 — Кимру; 11 — Хаврен; 12 — Каэрллеон; 13 — Мерси; 14 — Каэр Эврог; 15 — Бринейх; 16 — Альбан; 17 — Дейвир




Как мы уже говорили, столь радикальная ревизия древней карты Британнии может на первый взгляд показаться странной. Однако внимательное прочтение событий, отраженных в валлийской хронике Brut, раз за разом доказывает истинность предложенной нами географии. Располагая составленной нами картой, мы можем теперь понять некоторые исторические аномалии, окружающие Артура и его современников. Следующий раздел знакомит нас с такими известными персонажами, как Вортигерн, Утер Пендрагон и Мерлин. Воспользовавшись своей новой географией, мы обнаружили, что валлийский фольклор и прочие манускрипты таят в себе информацию о месте совершения одного из самых важных событий в британской истории.

4. Британния до Артура

Хотя в основных событиях жизни Артура — магическом зачатии в Тинтагеле, извлеченном из камня мече, последней битве при Камлане и отбытии в Авалон — может звучать знакомая многим нотка, если речь заходит о каких-то подробностях, люди просто пожимают плечами. С точки зрения многих людей такие вопросы, как «кем был Утер Пендрагон, отец Артура?», «существовали ли волшебники Мерлин и Моргана ле Фей», «где находился Авалон?» и даже «кто такой Артур?», по сю пору окутаны тайной. Ответы на них можно получить, лишь поместив жизнь Артура в ее подлинный контекст. Другими словами, чтобы понять Артура и окружающие его легенды, мы должны осознать события, происшедшие до его рождения, в тот туманный для нас период европейской истории, который вполне уместным образом называется Темными веками.

Глава эта посвящена анализу Brut у Brenhinedd, валлийской хроники, которую перевел на латынь Гальфрид Монмутский, назвав свой труд Historia Regum Britanniae, однако анализ этот будет проведен с одним крайне существенным различием. Далее мы будем пользоваться заимствованными из Яш/первоначальными валлийскими топонимами вместо «исправленных» названий, присутствующих в Истории. Это поможет нам увидеть всю повесть в виде более близком к источнику, а потому намного более точно описывающей Артура, чем когда-либо прежде. Имена персонажей также будут использоваться в исходной валлийской форме, но вместе со своими английскими эквивалентами, более известными широкой публике. Многие из упомянутых в Brut событий освещаются также в других исторических документах, которыми мы в подобном случае пользовались, чтобы углубить свое понимание. Использовав таким образом все доступные нам материалы, мы сумели составить представление о периоде, предшествовавшем рождению Артура, начиная от окончания римского правления в Инис Придейн, через историю Вортигерна и саксов и появление Мерлина, до прихода к власти Утера Пендрагона и появления Артура. Наше путешествие в глубины истории начинается с конца римского правления в Придейн и прибытия туда Кустеннина, деда Артура.

В конце четвертого столетия Римская империя находилась в состоянии упадка, и остров, расположенный на северо-западных границах империи, становился слишком беспокойным наследием, чтобы за него следовало держаться. Туземцы непрерывно выступали против римлян, самому Риму угрожали визиготы, и было решено предоставить остров собственной судьбе. Валлийская хроника Brut коротко излагает конец римского правления в Придейн, который более подробно описывается в Сне Максена Вледига, независимом повествовании, входящем в состав Мабиногиона. Записанная в своем нынешнем виде около 1100 г. история рассказывает нам о римском императоре, носившем имя Максен Вледиг — более известном в исторических трудах как Максим Магн,[8] — и сне, который он увидел во время охоты близ Рима. В этом сне Максим путешествовал по морю в далекий край, где увидел самую прекрасную женщину во всем мире. Пробудившись, он рассказывает о своем сне гонцам и посылает их разыскивать таинственную землю. Прибыв в этот край, они рассказывают красавице о намерении императора жениться на ней.

Повествование описывает места, куда приезжают гонцы. Сперва они прибывают в Инис Придейн, представляющий собой, как мы видели в предыдущей главе, область, занятую Уэльсом и Марчем, где пересекают высокие горы Эрири (Eryri) (валлийское название гор Сноудонии), потом видят остров Мона (Англси) и землю Арвод (Arfod) (буквально: земля напротив Моны). Оглядев с гор землю Арвод, они видят гавань и корабли, которые описал им Максим. В повествовании это место называется Абер Сейнт (Aber Seint) (устье реки Сейнт), описываемый город до сих пор существует в Северном Уэльсе: это окруженный стенами город Карнарвон, над которым высится огромный замок, в котором в 1969 г. на принца Чарльза был возложен титул Принца Уэльского. Он стоит на реке

Сейнт, а напротив, за проливом Менай находится остров Англси. В римские времена город носил название Сегонтия, и руины его свидетельствуют о том, что в то время, о котором идет речь¹, в последние годы IV столетия, это был могущественный римский центр на оккупированной территории. Гонцы сообщают Максиму, что нашли и город, и ту женщину, которую он увидел во сне, и он отправляется в Каэрнарвон, чтобы жениться на ней. В повествовании перечислены люди, присутствовавшие при его прибытии, и среди них мы обнаруживаем четверых пращуров Артура: Эудава Хена (Eudaf Hen), двух его сыновей Кинана и Гадеона (Супап и Gadeon) и дочь Элен, приснившуюся Максиму красавицу.

Когда Максим женился на Элен, она попросила, чтобы отец в качестве приданого отдал ей королевство Придейн «от Мор Уд [Бристольский залив] до Мор Иверддон [Ирландское море] вместе с тремя соседними островами»². Она попросила также, чтобы ей приготовили три крепости, самую величественную в Арвоне (Каэрнарвон) и две других в Каэрллеоне (Честере) и Каэр Вирддине (Кармартен). Здесь мы впервые видим пример здравого переосмысления событий с помощью нашей новой географии. Если Инис Придейн представляет собой известную нам ныне Великобританию, зачем было Элен просить построить три крепости именно в Уэльсе? После сооружения этих трех твердынь Элен решила соединить их существующими поныне дорогами. Объединенные названием Сарн Элен (Sarn Elen, дороги Элен), они проходят между тремя современными городами Карнарвоном, Честером и Кармартеном.

Поскольку император имел право отсутствовать в Риме не более семи лет, Максиму пришлось возвратиться домой, чтобы не потерять права на власть. Однако когда Максим подошел к Риму, ему пришлось осадить город. Осада продолжалась один год, пока к нему не подошли братья Элен, Кинан и Гадеон. С их помощью Максим сумел войти в город и занять императорский престол. Чтобы отблагодарить обоих своих шуринов, Максим предоставил им войско, с помощью которого они могли захватить любую понравившуюся им землю. Сведения о покоренных ими странах во Сне Максена Вледига отсутствуют, однако Гадеон решил возвратиться домой, в то время как Кинан (известный также как Кинан Мейриадок) основал в покоренной им земле колонию, которую назвал Ллидау.





Карта 10. Три крепости Элен и соединяющие их римские дороги.


1 — Мона; 2 — Карнарвон; 3 — Эрири; 4 — Каэрллеон; 5 — Сарн Элен; 6 — Сарн Фирдцин




Трудность 6: Бретань/Ллидау



В своей Истории Гальфрид перевел Ллидау как Арморика (такое имя носила в XII веке находящаяся на севере Франции Бретань), и с тех пор автоматически считалось, что Ллидау не может означать ничего другого. Однако подобное отождествление ничем не подтверждалось, а другие упоминания Ллидау в валлийской литературе заставляли предполагать, что эта область находится в Южном или

Среднем Уэльсе. Латинское Житие Св. Кадока (Cadoc) (ок. 1070 г.) упоминает исход населения при Максиме и называет регион Леттау, в то время как более поздние латинские тексты называют его Летавией. Истинное положение в буквальном смысле слова находится между двумя крайностями.

Мы обнаружили объяснение того, почему область, упомянутая в конце Сна Максена Вледига, называлась Ллидау. Кинан Мериадок и его воины перебили в покоренной ими земле всех мужчин, а потом, чтобы сохранить от осквернения собственный язык, отрезали языки у всех местных женщин. Область тогда получила название Ллидау, происходящее от двух валлийских слов lied (половина) и taw (молчащий) — то есть «наполовину молчащей», поскольку говорить здесь могли одни только захватчики-бритты. Столь строгая мера по сохранению языка основателей позволила нам определить местонахождение Ллидау. Нам было известно, что Кинан явился из расположенного в Северном Уэльсе Каэрнарвона, и потому должен был разговаривать по-валлийски, как говорят там и в наши дни. Существует ли в наши дни за пределами Уэльса область, население которой говорит по-валлийски? Такой регион существует и носит сегодня название Корнуолл.

Корнуоллский язык пережил в последние годы известное возрождение, и он очень схож с валлийским. Но в Корнуолле сохранился не только валлийско-бриттский язык; предания и фольклор во многих регионах аналогичны, и посвящение церквей также свидетельствует о сильном валлийском влиянии. Исторические тексты сообщают о миграции святых из Уэльса в Ллидау в VI и VII столетиях, долго предполагалось, что они отъезжали во Францию. Действительно, имена некоторых британских святых можно увидеть во Франции, однако нельзя проехать по Корнуоллу и нескольких миль, чтобы не наткнуться на церковь, посвященную святому, знаменитому и в Уэльсе… Например, имя Кинана Мейриадока, основателя Ллидау, сохраняется в названии приходской церкви корнуоллской деревни Камборн, посвященной Св. Мериадоку³.

Если традиционное толкование, согласно которому регион, носящий название Керниу, представлял собой Корнуолл, основывалось на ошибочном переводе этого слова (то есть расположенный в Северном Уэльсе полуостров Ллейн был заменен Корнубией/ Корнуоллом), следует задаться вопросом, бывал ли когда-либо Артур в Корнуолле? Наше отождествление области Ллидау позволяет понять происхождение многочисленных упоминаний о пребывании Артура в Корнуолле. Они обусловлены не пребыванием Артура в Керниу, но его поездками в Ллидау, причем эту область он посетил, по крайней мере, однажды, если судить по Повести о Кулохе и Олвен, самом раннем среди источников Артурианы⁴.