Глава первая



— О боже, я в тюрьме! — Дебби Харрис в отчаянии схватилась за прутья решетки и тряхнула их. Они тихо звякнули, и эхо повторило звук. — Я преступница. На меня завели дело.

Девушка прижалась лбом к прутьям. Горло перехватило от страха так, что воздух почти перестал проходить.

Спокойно, Деб, твердо сказала она себе. Тут какая-то ошибка. Со временем все разъяснится. Это все-таки не замок Иф.

И в самом деле, тюремная камера ничем не походила на каменный мешок. Белые стены были чистыми, а койка покрыта красно-белым пледом. Возле стены стояли стол и стул, а раковина и унитаз были спрятаны за ширмой. Соседняя камера пустовала. От офиса, где сидел тюремщик, Деб отделяла запертая дверь. Она нахмурилась, потому что ничего больше сделать не могла. Мужчина, который запер ее здесь, был очень вежлив, но его нисколько не интересовало то, что она могла бы сказать. Он просто запер дверь и оставил ее в одиночестве ломать себе голову над тем, что, черт побери, должно было случиться, чтобы она оказалась здесь.

За зарешеченным окошком виднелось яркое тропическое небо, на котором толпились пышные белые облака, солнечные лучи золотыми полосами падали на бетонный пол. Деб прижалась лбом к прохладным прутьям и, закрыв глаза, попыталась понять, из-за чего она оказалась в заключении.

Проведя четыре недели на острове, находящемся в частной собственности, на сказочном курорте «Фантазия», Дебби упаковала чемоданы и направилась в маленький аэропорт, откуда собиралась отбыть домой. К своей прежней жизни в Лонг-Бич, Калифорния. Которую, как выяснилось, ей лучше было не покидать.

Она прошла досмотр вместе с другими покидающими «Фантазию». Очереди были длинными, несмотря на небольшой размер острова. Пока проверялось содержимое чемоданов, их обладатели проходили через металлоискатель.

Настала очередь Деб, и тут все и началось. Таможенник заглянул в ее паспорт, и Дебби увидела, как его карие глаза становятся холодными и невыразительными. Он посмотрел на нее, снова в паспорт и нахмурился.

Она заволновалась и, несмотря на то что ни малейшей вины за ней не было, тут же почувствовала себя контрабандисткой, незаконно провозящей брильянты, или кем-то в этом роде. Беспокойство охватило ее, а когда таможенник сделал знак полицейскому вывести Дебби из очереди, девушка почувствовала первый приступ настоящего страха.

— В чем дело? — она посмотрела на офицера, который вел ее, крепко ухватив за локоть. — Что случилось? Вы можете мне сказать?

Он молча прокладывал себе путь сквозь толпу. Теперь все наверняка решили, что она террористка.

— Вы Дебора Харрис? — голос полицейского был спокойным, но требовательным.

— Да.

— Американка?

— Да. — Она старалась ни на кого не смотреть, но чувствовала на себе взгляды. Вздернув подбородок, она распрямила плечи, глядя прямо на допрашивающего ее мужчину, и постаралась принять вид оскорбленного достоинства.

Не так-то это просто, когда ты напугана до смерти.

Ей хотелось закричать в голос: я не виновата! — но у нее было предчувствие, что ей никто не поверит.

— С вашим паспортом возникли кое-какие сложности, — сказал полицейский.

— Что? Сложности? Какие сложности? С ним было все в порядке, когда я прибыла сюда.

— Я могу только повторить то, что мне сказали таможенники.

— Это просто смешно, — она попыталась забрать у офицера свой паспорт, но он тут же убрал руку. Ну вот, оказывается, от легкого испуга до ужаса ее отделял один короткий шаг. — Послушайте, я не знаю, что происходит, но я не сделала ничего дурного, и мне пора на самолет.

— К сожалению, не сегодня, — сказал полицейский, покачав головой. — Если вы будете так любезны проследовать за мной...

Это не приглашение. 

Это приказ.

Дебби подумала, как было бы хорошо, если бы она покинула «Фантазию» неделю назад вместе с Жанин и Кейтлин. Если бы с ней были ее лучшие подруги, она могла бы не волноваться. Жанин сделала бы какое-нибудь чертовски умное замечание, а Кейтлин очаровала бы таможенников. Втроем они бы за секунду все уладили.

Но ее подруги были уже дома, каждая занята своими предсвадебными хлопотами. Бог ты мой, сколько всего случилось за один только месяц! Они втроем прибыли в «Фантазию», чтобы как следует оттянуться — каждая из них была помолвлена, а потом брошена в прошлом году. Так что они решили взять деньги, отложенные на несостоявшуюся свадьбу, и спустить их в порядке самолечения. Они отлично проводили время, но потом Кейтлин снова обручилась со своим боссом, от которого и сбежала в «Фантазию», а Жанин... Дебби вздохнула с завистью. Она говорила с Жанин как раз накануне, и та сказала, что ее возлюбленный-англичанин направляется к ней в Лонг-Бич, чтобы сделать предложение. И вот теперь Жанин собирается в Лондон, Кейтлин планирует такую свадьбу, о которой всегда мечтала... а Дебби отправляется в тюрьму.

Разумеется. Ее подруги нашли любовь, а она вляпалась в историю.

— Произошла ошибка, — сказала она, упираясь — офицер в отглаженной белой униформе попытался вывести ее из дверей терминала. — Если вы еще раз проверите...

— Никакой ошибки, мисс Харрис. — Высокий мужчина с кожей цвета молочного шоколада и карими глазами глядел на нее так, словно она была каким-то занятным жучком. Он оказался сильней, чем думала Деб. Ее попытки вырваться потерпели фиаско. — Я представляю службу безопасности острова. Вы должны пойти со мной.

— Но мой багаж...

— С ним все будет в порядке, уверяю вас. — Его голос звучал музыкально, но в глазах не было и тени улыбки. Он и не думал останавливаться, и Дебби чувствовала, как его твердые пальцы все сильнее сжимают ее локоть.

— Но я же говорила, я гражданка Америки!

— Да, — ответил он, усаживая ее в красно-белый джип, на пассажирское сиденье, — мне это известно.

Пока он обходил машину, чтобы занять место водителя, Дебби раздумывала, стоит ли ей выпрыгивать из джипа и пускаться наутек. Но куда бы она направилась? Они находились на острове. Чтоб его покинуть, требовалась лодка или самолет. Дебби устроилась поудобнее, подождала, когда офицер займет свое место, и спросила:

— Что происходит? Можете вы хоть это мне сказать?

Он глянул на нее с симпатией, но покачал головой.

— Я должен доложить. Они решат, как поступить.

— Они — это кто?

Он не ответил, просто завел машину и тронулся по длинной дороге обратно к деревне, находящейся рядом с «Фантазией». Ветер, дувший в лицо Дебби из открытого окна, вышибал слезу, но она чувствовала, что и настоящие слезы уже на подходе. Желудок сжимался, ладони потели, в горле стоял комок.

Она даже представить себе не могла, что будет дальше...





Вздохнув, Дебби отвлеклась от воспоминаний, огляделась и попыталась справиться со страхом. Прошло два часа с того момента, как ее тут заперли. Она ни с кем не виделась, и позвонить ей никому не позволили.

Что за законы действуют на этом частном острове? Есть ли у нее хоть какие-то права? Никто не разговаривал с ней. Никому, казалось, нет дела до того, что она сидит взаперти. Казалось, они повернули ключ в замке и тут же начисто о ней забыли.

— Я могла бы умереть прямо здесь, — пробормотала Дебби, оглядывая чистенькую камеру с таким видом, словно это подземная темница с цепями, свисающими с покрытых плесенью мокрых стен. — Умереть и сгнить. Никто бы и не узнал, что со мной случилось...

Она резко оборвала себя и волевым усилием остановила работу воображения.

— Ради всего святого, Деб. Не сходи с ума. Жанин и Кейт вспомнят о тебе. Ты все-таки не на краю света. И ты не узница замка Иф. Произошла ошибка. Ты скоро отправишься домой.

Внезапно до нее донеслись голоса. Слов было не разобрать, но по крайней мере она почувствовала, что не одна на планете.

— Эй! Кто-нибудь! — Она снова схватилась за прутья решетки и яростно затрясла их. — Кто здесь? Мне нужно позвонить! Я хочу поговорить хоть с кем-нибудь!

Наружная дверь медленно отворилась, и Дебби глубоко вздохнула. Она собиралась быть твердой. Она должна настаивать на разговоре с владельцем острова. Требовать, чтобы ей позволили уехать. Больше никакой жалости к себе. Она будет бороться. Она может постоять за себя.

Дебби была готова ко всему — по крайней мере так она думала. Но она оказалась совсем не готовой к появлению этого мужчины.

На нем были черные брюки и белая рубашка с длинными рукавами и расстегнутым воротом. Длинные каштановые волосы опускались почти до плеч, взгляд зеленых глаз был непроницаемым, но, когда он улыбнулся, Дебби почувствовала то, чего не чувствовала уже лет десять.

— Гейб? — прошептала она, не веря своим глазам. — Габриэль Вон?

— Здравствуй, Дебби, — сказал мужчина, его голос был таким же глубоким, каким она его запомнила. — Много времени прошло.

Несмотря на ситуацию, в которой находилась Дебби, ее обуревали самые разные чувства. Воспоминания и образы их общего прошлого захватили ее. Она ничего не могла с этим поделать. Один взгляд — и многолетней разлуки словно и не бывало. Ясно, слишком ясно она вспомнила ту ночь, когда видела его в последний раз.

Ту ночь, когда Гейб спросил, выйдет ли она за него.

Ту ночь, когда она ответила «нет» и ушла.

Сейчас его шаги гулко отдавались от бетонного пола. Подойдя к камере Деб, он произнес:

— Похоже, ты угодила в переделку.

— Это какая-то ошибка, очевидно. Хочу сказать, я ничего такого не сделала...

— Ничего?

— Да. — Ей не понравился его тон. — Какая-то путаница с моим паспортом или что-то в этом роде, и меня привели сюда, чтобы поговорить с владельцем острова. Но я уже два часа торчу здесь...

Мужчина пристально смотрел на нее, казалось, его забавляет происходящее.

— Как ты здесь очутился, Гейб? — спросила Дебби, что-то заподозрив.

— В смысле — на острове? Или в тюрьме?

— Здесь, — сказала она. — В тюрьме. Почему ты здесь?

— Когда возникает какая-то проблема, мне звонят, чтобы я разобрался, — сказал мужчина.

— А... — Дебби следила за тем, как он прохаживается вдоль решетки. Он вел себя словно человек, которому ну абсолютно некуда торопиться. Разумеется, о чем ему беспокоиться? Он-то ведь не сидит в тюремной камере. Она почувствовала раздражение. — Так ты шеф полиции или еще кто?

Уголок его рта приподнялся.

— Еще кто, — объявил он, остановившись напротив Дебби и заглядывая ей прямо в глаза. — У нас тут на самом деле нет полиции. Только служба охраны. Если нам вдруг попадаются настоящие преступники, мы задерживаем их, а затем передаем на Бермуды. Но с мелкими проблемами управляемся сами.

— И какая же проблема со мной? — спросила Дебби. — Мелкая или требующая передачи?

— Ну, это нам и предстоит выяснить, не так ли?

— Гейб, — быстро сказала Дебби, — ты же знаешь меня. Я не преступница. Черт, я даже дорожных правил не нарушаю!

Мужчина перестал улыбаться и покачал головой.

— Десять лет назад я мог бы сказать, что я тебя знаю. По крайней мере тогда я так думал...

Мужчина замолчал, и Дебби поняла — он вспоминает их последнюю ночь.

Эти воспоминания его не порадуют.

Деб отвергла его предложение, хотя была без ума от него. Она бросила его, хотя всем существом стремилась быть с ним.

— Гейб, — тихо окликнула она.

— Но теперь, — он жестом приказал ей молчать, — кто знает? Прошло много времени, Дебби. Люди меняются. Может, ты стала воровкой.

— Не стала.

Он пожал плечами.

— Или занялась контрабандой.

— Гейб...

Он снова прервал ее:

— Послушай-ка, дело вот в чем. Ты никуда отсюда не денешься, пока владелец острова не скажет, что ты свободна. Он здесь устанавливает правила.

Руки Дебби сжали тонкие холодные прутья. Никакой помощи от бывшего возлюбленного ей не получить. Она видела по его глазам, что он не особенно рад снова ее увидеть. Хорошо, ладно. Она справится сама. Все, что ей нужно, — это пять минут разговора с загадочным владельцем острова. Она сумеет уговорить его. Но ей бы очень помогло, если бы Гейб хотя бы сказал, с кем она встретится.

— Значит, полиции здесь нет. Суда тоже. Всем заправляет какой-то богач, вообразивший, что он владеет собственной маленькой вселенной.

— Довольно большой.

— Он что-то вроде короля?

— Так он думает.

Мужчина усмехнулся, и тут же весь ее страх исчез. Гейб хороший человек. Неважно, чем все у них кончилось, она знала — он никогда не причинит ей вреда. 

Хотя, конечно, я все еще в тюрьме.

— Здорово. — Беспокойство пополам со злостью образовали не перевариваемую смесь, от которой у Дебби заболел живот. — Но он хоть вменяем? Он выслушает меня?

— Возможно. Зависит от того, что ты скажешь.

— Проклятье, Гейб, скажи мне хотя бы, какой он. Чего мне ждать.

Медленная ленивая улыбка показалась у него на губах, зеленые глаза потемнели.

— Думаю, тебе придется остаться в «Фантазии» на какое-то время, Деб.

— Что? — у нее пересохло во рту. — Я не могу! У меня своя жизнь. Работа. Ответственность.

— Все это подождет. Вернешься, когда тебе позволят.

Дебби фыркнула.

— Позволят? Думаешь, владелец острова может просто держать меня здесь?

Гейб выразительно пожал плечами.

— Ты уже сидишь в камере.

— Но он не может запереть меня здесь навечно, — возразила Дебби. — Нельзя просто похитить человека и...

— Он не похищал тебя, — напомнил ей Гейб, — ты прибыла на остров по собственному желанию.

Дебби стиснула прутья.

— А теперь я хочу уехать.

— Черт возьми, Деб, именно ты научила меня — человек не всегда получает то, чего хочет.

Чувство вины шевельнулось в ней.

— Гейб, речь сейчас не о нас. Но я понимаю, ты все еще сердишься на меня. И если тебе нужно услышать, что я сожалею, то так оно и есть. Имею в виду, я правда сожалею. Я вовсе не старалась причинить тебе боль тогда, и...

Гейб расхохотался, и раскатистый звук отразился от стен небольшого помещения.

— Ты забавная. Деб, ты в самом деле думаешь, что я страдал по тебе все эти десять лет?

— Нет, но... — Она чувствовала себя довольно глупо.

— Я выбросил это из головы давным-давно, детка. — Его взгляд скрестился с её. — Пока ты здесь не объявилась, я и думать о тебе не думал.

Ах, вот как. Стрела попала в цель. Дебби было неприятно узнать, что он не вспоминал о ней. Но могла ли она желать иного только потому, что сама провела множество долгих ночей, размышляя, не совершила ли она самую большую ошибку в жизни, когда бросила его...

В самом деле, это ведь она положила конец их отношениям. С чего бы ему вспоминать, как она разбила его сердце?

Гейб стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.

— В одном ты права. Речь не о нас.

Она кивнула и приказала себе — оставь прошлое там же, где он его оставил, — позади. Единственное, что в настоящий момент имеет значение,— так это тот факт, что она находится не где-нибудь, а в тюрьме!

— Отлично, — Дебби отошла от решетки, засунула руки в карманы джинсов и развернулась на каблуках. — Тогда почему ты не скажешь мне, зачем владелец острова прислал тебя сюда? Почему он не пришел сам, если ему так хочется поговорить со мной?

— А ты уверена, что его здесь нет? — Гейб понизил голос почти до шепота.

Дебби посмотрела ему за спину, как будто могла проникнуть взглядом за закрытую дверь.

— Он там? Тогда почему...

— Я этого не говорил.

Дебби снова перевела взгляд на него и почувствовала себя так, словно пара дюжин свинцовых шариков перекатывалась у нее внизу живота. До нее постепенно доходила правда, и, по мере того как тишина отсчитывала секунду за секундой, она замечала, как темнеют и становятся все холоднее зеленые глаза Гейба.

— Ты хочешь сказать...

Он подошел вплотную к решетке.

— Да, хочу. Я владею этим островом и всем, что на нем, детка. Включая и тебя.





Глава вторая



Ее глаза расширились, в них плескался ужас. Гейбу это нравилось. Он почти видел, как противоречивые мысли вспыхивают у нее в сознании — выражение ее лица за долю секунду изменилось от изумленного до яростного.

Ну, разумеется, это же Дебби Харрис. Чтобы вывести ее из себя, особых усилий не требуется. 

— Ты врешь!

Мужчина коротко рассмеялся.

— Думаешь, правильно так разговаривать со своим тюремщиком?

Дебби отступила в глубь камеры и посмотрела на Гейба так, словно впервые увидела. Покачав головой, она прошептала:

— Ты не можешь держать меня взаперти.

Однако именно это он и делал.

Гейб не видел Дебби десять лет, и он не лгал, говоря, что за это время не слишком часто думал о ней... По крайней мере, до тех пор, пока она с подругами не объявилась на острове.

Но увидев ее, ни о чем другом он думать уже не мог. Его это бесило, но так уж вышло. Он был не из тех мужчин, которыми управляют их гормоны. И было унизительно признаваться даже самому себе, насколько сильно он желает ее. В конце концов, у него своя жизнь. Свои планы. И в них нет для нее места. И все же...

Дебби выглядела чертовски здорово. Крутая девчонка, какой она была десять лет назад, превратилась в потрясающую женщину. Соблазнительные формы, длинные белокурые волосы, спадающие на спину мягкими волнами, загорелая кожа цвета теплого меда.

Гейб вспомнил, какая она — на ощупь, на вкус, — и что-то похожее на тоску сжало ему сердце. Возможно, идея запереть ее здесь была не такой уж правильной. Проклятье, он мог бы избавиться от нее. Она могла бы сесть в самолет, улететь, снова уйти прочь из его жизни. И все же, представься ему такая возможность еще раз, он бы снова задержал ее.

Хотя он до сих пор не знал наверняка, зачем.

— Во что ты играешь? — сердито спросила Дебби.

— Я не играю, — возразил он. По крайней мере это была правда.

— Нет, играешь! — воскликнула Дебби. — Твой человек в аэропорту сказал, с моим паспортом что-то не так. Мы оба знаем, это вранье!

— Не вранье. Обычно это называют предлогом. Надо же что-то говорить подозреваемым, чтобы их можно было доставить сюда без лишних осложнений.

— Подозреваемым? — повторила она. — Что значит «обычно»?

Гейб прошелся взад-вперед вдоль решетки.

— Похоже, — сказал он безучастно, как о чем-то неинтересном, — на здешних курортах воруют драгоценности.

— И какое это имеет отношение ко мне?

Гейб улыбнулся и позволил себе окинуть взглядом ее фигуру, прежде чем снова посмотреть ей в глаза.

— Говорят, здесь орудует воровка со светлыми волосами, голубыми глазами...

Она с трудом сглотнула и качнула головой.

— Ты же не думаешь, что я ворую драгоценности.

Нет. Он так не думал. Но когда сообщение британских властей попало к нему на стол, он посмотрел на него как на подарок. Глупо. Он не мог позволить себе держать ее здесь. Особенно сейчас.

Но и отпускать ее Гейб не желал. Он лениво пожал плечами.

— Ты подходишь под описание.

— Не я одна.

— Не одна, — он опять улыбнулся. — Но ты здесь. На острове. А нас попросили приглядеть за женщиной, подходящей под описание, и задержать ее, если понадобится.

— Задержать, — повторила Дебби, — здесь? В тюрьме?

— Если ты не виновата... — начал он.

— Если?

— Если ты не виновата, — продолжил мужчина, — то я уверен, через несколько дней все выяснится.

— Дней?

— Здесь эхо или мне так кажется? — спросил он. — Ты останешься гостьей «Фантазии» до тех пор, пока власти не убедятся, что меры приняты.

— Какие еще меры?

Он снова пожал плечами и посмотрел прямо в ее широко раскрытые испуганные глаза.

— Будет проведено расследование. Отпечатки пальцев и все такое...

— Ты меня разыгрываешь. Ты же не думаешь... — Дебби подошла к прутьям, схватила их и тряхнула изо всех сил. — Гейб, ты же знаешь, я не воровка.

— Нет, не знаю, — ответил он, втайне наслаждаясь ее реакцией. Бог ты мой, споры с Деб всегда были отличным развлечением. — Исходя из того, что мне известно, ты как раз и есть та ловкачка, которую разыскивают британские власти.

— Британские?

— Ну, судя по всему, эта дама прошлась по нескольким владениям в Англии, прежде чем переключиться на курорты.

— Но я никогда даже не была в Англии, — запротестовала Дебби,

Гейб с улыбкой посмотрел на нее.

— И, видимо, я должен поверить тебе на слово.

— Что тебе мешает?

— Я не могу рисковать и позволить разыскиваемой преступнице покинуть остров.

— И поэтому...

— И поэтому, — заключил Гейб, приближаясь к ней твердым размеренным шагом, — до тех пор пока мы выясняем все это, ты останешься здесь, в «Фантазии».

— Ты не можешь удерживать меня насильно, Гейб! — в который раз повторила Дебби.

— Ошибаешься.

Она принялась ходить из угла в угол.

Прислонившись плечом к холодным железным прутьям, Гейб смотрел, как она меряет шагами камеру. Каблуки ее босоножек яростно цокали по бетонному полу, а взгляды, которые она бросала в его сторону, должны были испепелить его на месте.

— Я ни в чем не виновата! Ты не имеешь права удерживать меня против моей воли.

— Я могу делать что захочу, Деб. Это мой остров. Здесь я устанавливаю правила.

— Похищение людей противозаконно.

Он усмехнулся.

— Никто и не похищает тебя.

Она стиснула зубы, втянула воздух и заговорила нарочито спокойно:

— Нельзя посадить человека в тюрьму только потому, что тебе так захотелось.

Мужчина улыбнулся.

— Как видишь, можно.

Она со вздохом запустила руку в волосы.

— Да что же здесь все-таки происходит, Гейб? Мы оба знаем — я не ворую драгоценности, зачем же ты поступаешь со мной так?

На это слишком много причин, подумал он, нахмурившись. Ситуация перестала его забавлять. Он не был обязан давать ей какие-либо объяснения помимо тех, что уже предложил. Он имел право задержать ее на острове, пока не получит от властей новых распоряжений. И все же, если он продержит ее слишком долго, дело может осложниться.

Он оттолкнулся от прутьев, засунул руки в карманы и сказал:

— Мы поговорим об этом позже.

— Позже у нас не будет времени. Мне нужно на самолет.

— Увы, не получится. Твой самолет уже улетел.

Дебби просто смотрела на него, и Гейб чуть было не почувствовал себя виноватым. Чуть было. Потом он вспомнил ту ночь десять лет назад, когда она ушла от него, даже не оглянувшись. И этого воспоминания оказалось достаточно, чтобы не обращать внимания на то, что глаза ее увлажнились от подступивших слез.

— Послушай, у тебя есть выбор, — сказал он примирительно, — ты можешь проводить время либо здесь, в камере...

Дебби быстро обвела взглядом свою камеру. Он точно знал, о чем она подумала. Не имело значения, что здание тюрьмы было просторным и светлым. Решетки на дверях и окнах никого порадовать не могли, сколько ни пытайся привыкнуть.

Гейб точно знал — она выберет вариант номер два.

— Или, — продолжил он, поймав ее взгляд, — ты можешь вернуться в отель вместе со мной.

— Вместе с тобой...

— Поскольку я — владелец острова, в моей власти выпустить тебя из тюрьмы, если я буду держать тебя под присмотром.

— Под присмотром...

Он улыбнулся.

— Здесь в самом деле эхо, а?

— Забавно, — Дебби выжидательно смотрела на него. — Ты будешь держать меня под присмотром. И что это означает?

— Означает, — заговорил он, понизив голос, — что ты остановишься в моем номере. Там я смогу приглядывать за тобой, пока ситуация не разрешится.

— А почему я не могу вернуться в свой номер?  

Потому что я хочу, чтобы ты была рядом, черт побери. 

— Ты, разыскиваемая преступница? — Мужчина приподнял бровь. — Боюсь, это невозможно.

— Нам обоим известно, за мной нет никакой вины.

— Мне известно, что ты в тюрьме, а я за тебя отвечаю, — сказал Гейб. — Решай сама. Хочешь, оставайся здесь, или пойдем со мной прямо сейчас.

Она оглянулась на койку у себя за спиной, потом снова посмотрела на Гейба.

— А ведь тебе все это нравится, правда?

— А разве не должно? — он лениво улыбнулся ей, даже не стараясь скрыть, что ситуация его забавляет.

Дебби не могла поверить в происходящее. 

Я не сплю? Габриэль Вон владеет «Фантазией»? Владеет целым островом?

Десять лет назад у него были большие планы. А теперь у него есть то, о чем он раньше и помыслить не мог.

И она полностью была в руках человека, имевшего все основания ненавидеть ее за то, как она обошлась с ним.

Мысли Дебби путались, и она изо всех сил пыталась привести их в порядок. Ей бы полагалось сейчас сидеть в самолете и потягивать тропический коктейль, принесенный улыбчивой стюардессой. Вместо этого она находилась в камере, лицом к лицу с человеком, о котором однажды подумала, что будет любить его всегда.

Но сейчас, глядя на Гейба через прутья решетки, Дебби не могла найти в нем ничего от того человека, которого она знала и любила. Этот был холодным. Даже его улыбка была холодна как лёд.

Она опустилась на узкий матрас и тихо сказала:

— Думаю, мне лучше остаться.

Мужчина явно удивился.

— Камера тебе нравится больше, чем отель?

— Да.

— Ладно, — бросил он, направляясь к выходу. — Если передумаешь, скажи охранникам, чтобы позвонили мне.

— Я не передумаю, Гейб, — произнесла девушка. Он обернулся.

— Однажды ты уже так говорила. Давным-давно, И все-таки передумала.

Дверь за ним захлопнулась, и Дебби осталась в одиночестве.



В полночь Дебби села на своей узкой койке и бросила злобный взгляд на мужчину в соседней камере. Охранники притащили его час назад, и с этого времени он не затихал ни на минуту.

— «Я хочу тебя, красотка!»

Самая лестная характеристика его голоса — он очень громкий. Узник перебирал все песни восьмидесятых, которые хранились в его нестойкой памяти. Если он не помнил слов, он их придумывал.

У Дебби была тяжелая голова, ей словно песок в глаза насыпали. Она настолько устала, что не могла думать. При этом она понимала — с таким соседом ей не удастся заснуть.

— Эй, сладкая, — мужик вдруг бросился к прутьям, разделявшим их камеры, — тебе что-то не нравится?

— Точно, — сказала она. — Может, заткнешься?

Он ухмыльнулся.

— А может, наоборот — «ты слишком хороша, чтобы быть настоящей»...

— О господи! — Дебби закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Вынести это было трудно. Даже смотреть в ледяные глаза Гейба было бы, пожалуй, лучше, чем соседствовать с пьяным любителем шансона.

Кроме того, страшно даже подумать, кого охранники могут приволочь сюда в следующий раз. А когда свободных камер не останется, то начнут подселять, — и кто знает, в какой компании Дебби окажется к утру?

Она никогда не предполагала, что ей придется перенести такое. Она была унижена, напугана, страшно устала, и все, чего она хотела, — оказаться у себя дома. Но раз в настоящую минуту это невозможно, то лучше уж отель, чем клетка. 

Черт бы побрал Гейба — он оказался прав.

— Охрана! Охрана!

Когда охранник открыл дверь, Дебби чуть не расплакалась от облегчения.

— Вы позовете Гейба? Я имею в виду мистера Вона.

— Что вы хотите ему передать? — спросил охранник, повышая голос, чтобы перекричать «Я буду любить тебя всегда», доносящееся из соседней камеры.

Дебби бросила в ту сторону еще один испепеляющий взгляд, а потом обратилась к охраннику:

— Скажите... скажите ему, что я передумала.



Дебби вошла в номер и сразу увидела Гейба — из одежды на нем были только пижамные брюки из черного шелка.

Широкая грудь мужчины была обнажена, и взгляду Дебби открылась рельефная мускулатура, отчего она сразу вспомнила о бронзовых статуях. Его длинные каштановые волосы были взъерошены, и Дебби поняла — ему пришлось встать с постели ради того, чтобы откликнуться на ее зов о помощи. Комнату освещал только слабый ночник, но в окно лился лунный свет, благодаря чему вся мебель и предметы интерьера казались серебристыми.

— Спасибо, что доставил ее, Эмиль, — сказал Гейб и, пожав руку охраннику, закрыл за ним дверь.

Некоторое время Дебби не осмеливалась взглянуть на Гейба, а когда все же решилась, угадала в темно-зеленой глубине его глаз досаду, смешанную с удовлетворением, и почувствовала себя очень неуютно.

— Отлично, — сказала она со вздохом, — ты оказался прав. Я передумала.

Мужчина прислонился спиной к двери, скрестив руки на груди.

— Я устал. У меня был длинный день. Поговорим обо всем утром.

— Ладно, хорошо, — согласилась Дебби и наконец улучила момент, чтобы оглядеться. — Только скажи, где мне можно поспать, и я не стану тебе мешать.

— Моя комната там, — Гейб указал на дверь на противоположной стороне комнаты.