– Смотри, Джо, – сказала Бонита, показав пальцем.
К конвою подъехал грязно-зеленый пикап \"шевроле\" на мощных колесах, водительская дверь распахнулась и оттуда выбрался Джо – наш друг, партнер по бизнесу, да и просто коллега. Рослый, коротко стриженый, в светлых брюках хаки и черной футболке. К нему подошел кто-то из приехавших с конвоем, они заговорили, не забыв похлопать друг друга по спинам.
– Он какие-то запчасти ждал так, что спать не мог, кажется, – отозвался я.
Собеседник Джо откинул полог тента на грузовике, залез внутрь и начал подавать оттуда картонные коробки, увесистые с виду, которые Джо укладывал в пикап.
– Теперь уснет спокойно?
– Наверное.
Я обнял ее за талию и притянул к себе ближе. За спиной открылась дверь и голос медсестры доктора Мартинеса, высокой и тощей блондинки Хэйзел, пригласил Бониту войти. А я остался ждать в приемной, усевшись на диван и достав из сумки книгу. Думаю, что ожидание не пять минут займет. Можно бы пойти прогуляться, с тем же Джо пообщаться, но вдруг понадоблюсь зачем-нибудь?
Дверь была толстая, из-за нее ни звука не доносилось. Читалось из-за волнения плохо, все время ловил себя на том, что каждый абзац читаю по два-три раза, и все равно не запоминаю, о чем там речь. Закрыв книгу, встал у окна, рассматривая суету у конвоя. Джо уже не было, но было много других знакомых лиц, и я несколько минут играл сам с собой в игру, пытаясь угадать, у кого там сейчас какие дела. Постепенно толпа рассасывалась, грузовики разъехались кому куда нужно, осталось всего несколько человек, в пешем порядке направившихся в \"Джимми\'з\" – ближайший бар. Обмыть, видать, \"приход весны\".
Да, теперь жизнь снова оживится, а то на время сезона дождей Аламо погрузился в спячку. Не так и плохо было, если честно, я прекрасно отдохнул после всех событий прошлого жаркого сезона, который для меня оказался действительно жарким, таким, что и спечься недолго. Но все завершилось благополучно, а вынужденное домоседство лишь привело к тому, что сейчас душа жаждала деятельности. Да и планов на этот сезон хватало, даже в их список страшно заглядывать.
Для начала мне надо в ППД сгонять, как раз с первым попутным конвоем. Поскольку я \"слуга двух господ\", мне надо будет еще эти самые планы как с одним начальством утрясти, так и со вторым. А учитывая, что отношения между этими \"господами\" сложные, утрясать тоже будет нелегко. И главное, тот факт, что я сижу между двух стульев, мое начальство с обеих сторон удовлетворяет. Похоже, что им кажется, что такое положение дел позволит избежать конфликтов там, где их можно избегать. Не лишено смысла, но и риски для меня и моей команды от этого повышаются. Понятно, работа у нас такая, что без риска никак, но хотелось бы его минимизировать по возможности. В конце-концов, я женат, и мне есть для кого жить.
Да, в сезон дождей мы зарегистрировали брак, то есть все же поженились. Пошли к преподобному Куимби, и \"расписались\", призвав в свидетели Джо и его дочь Джей-Джей. Не по церковному ритуалу, а по гражданскому, но это тоже здесь считается. И мы здесь все же не совсем местные, так что преподобный отнесся с пониманием. Так что отношения мои с Бонитой теперь абсолютно законны, и от обязанностей супруга, какими бы они ни были, мне уже не отвертеться.
Дверь за спиной распахнулась и в приемной материализовалась Мария Пилар Родригес, она же Бонита, с видом таинственным и явно довольным.
– Ну?
– Четыре недели.
– Золотая! – раскинул я руки для объятий. – Дай обниму! А когда пол узнаем?
Ответил появившийся следом за Бонитой доктор – невысокий полноватый мексиканец, выросший, впрочем, в штате Нью-Мексико и получивший свой диплом врача в университете Аризона Стэйт:
– Надо примерно до двадцать третьей недели подождать. Потерпишь?
– Док, а куда я денусь? – обернулся я к нему, продолжая обнимать уже начавшую вырываться Бониту. – Есть другие опции?
Тот лишь развел руками. А на нет и суда нет. Да мне все равно, если честно, кто бы ни был. До сорока одного года дожил, а все в холостяках и без детей. По мне так уже критический срок, позднее и нельзя. Вот так прикинуть если, что водишь ты ребенка в школу. У всех отцы как отцы, а у твоего – старый пердун. Он, понимаешь, жил для себя, а на старости лет сообразил, что детей хочет.
– Ты счастлив? – требовательно спросила Мария Пилар все же вырвавшись.
– Нет, ты вслух скажи!
– Счастлив!
– Сезон дождей у нас всегда изобилие беременностей дает, – сказал, улыбнувшись, доктор. Теперь у меня наплыв пациентов.
На улице скрипнули тормоза, умолк тарахтевший мотор. Дверь распахнулась и в приемную вошла смутно знакомая женщина с большим животом. Эта уже точно пол своего младенца определила, судя по габаритам. И не сезон дождей причиной был. Да, она, кажется, в таунхолле работает, секретарем, я ее там видел.
Мы попрощались с доктором, заводившим следующую пациентку в кабинет, и вышли на улицу.
– Ну, вот так, – сказала Мария Пилар, обернувшись ко мне. – Теперь все атрибуты семьи налицо. Прощайся со своей свободой окончательно.
– Ага, свободы у меня с тобой прямо жуть сколько, – вздохнул я.
– На мой взгляд, так слишком много. Но это мы исправим.
– Мы?
– Когда ребенок родится. – будем уже \"мы\". И сразу следующего, чтобы уже решительный численный перевес на нашей стороне был.
Я ничего не ответил, лишь развел руками и распахнул перед ней пассажирскую дверцу \"илтиса\" – немецкого военного внедорожника, маленького и невзрачного, который при этом отличался редкой проходимостью и не поражающим воображение аппетитом к солярке.
Кстати, можно уже. Пожалуй, и тент снимать, дожди закончились. К такому выводу я пришел, усевшись за руль и обнаружив, что воздух под тентом успел раскалиться. Хорошо было бы окна открытыми оставить, но не открываются здесь они, надо всю верхнюю половинку двери снимать. Чем дома и займусь, пожалуй.
Небольшой дизелек рыкнул под плоским ребристым капотом вездехода, машина неторопливо тронулась с места, хрустнул под покрышками гравий.
– Давай к Уилсону заедем, хочу мяса купить, – сказала Бонита. – Стейки пожарим.
– Не вопрос.
Чак Уилсон – это мясник местный. У него и самого ферма есть, и скупает он мясо у других. Выбор у него хороший, а кроме того, можно купить еще много чего полезного. Супермаркетов здесь нет, не доросли мы до них, так что вот так продукты и покупаем: что прямо с ферм берем, что у мясника, что у пекаря, что молочник привезет. Зато свежее все, как вспомнишь после этой еду ту, что \"из прошлой жизни\", так даже плеваться хочется.
На первом же перекрестке свернул направо, помахав рукой шедшему навстречу \"Сыну Сэма\" – подростку, сыну моего приятеля, а заодно и конкурента, владельца второго в этом городе оружейного магазина. Тот тоже махнул рукой и перебежал дорогу за нашей машиной.
Дорога вела нас между рядами выстроившихся вдоль улицы щитовых домов, выстроенных в типично американском стиле \"вестерн\" и по типично американской технологии, то есть дешево и быстро, зато не экономя метраж. Первые этажи были заняты магазинчиками, кафешками, отделениями банков, парикмахерскими – мы как раз были в \"деловом центре\" городка Аламо. Мелькнули здания управления шерифа с выстроившимися возле него черно-белыми внедорожниками, и местного пожарного департамента, стоянка у которого была пуста, затем проехали двухэтажное здание таун-холла с развевающимся над фасадом флагом с одинокой звездой. И, в общем, весь центр городка и проскочили.
А вообще я уже привык. И свою бывшую московскую жизнь вспоминаю с ужасом. Огромный город, шум, смог, грязь… да, там кругом асфальт и на первый, неискушенный взгляд, самая грязь как раз здесь, под ногами – но пожив немного в Аламо, или большинстве других маленьких городков Новой Земли, ты понимаешь, как ты с этим ошибался. Грязь – она все же там. А здесь… здесь просто нет пока возможности все замостить. Но когда-нибудь будет. А не будет – так и черт с ней, мы в дожди и ботинки наденем повыше, и вытрем их хорошо перед тем, как куда-то войти.
Магазинчик Уилсона занимал половину первого этажа углового дома, что расположился на пересечении улицы Пионеров (не путать с юными ленинцами) и Уильяма Перри, названной в честь местного жителя, отличившегося когда-то в обороне городка во время набега большой банды. У входа в магазин стояли два велосипеда с корзинками, и старенький фордовский пикапчик, впрочем, переделанный и приведенный в состояние нового. Это здесь нормально, практичные люди понимают, что чинить сложную современную электронику в местных условиях не то, чтобы хорошо, так что самый популярный товар о четырех колесах – вот такие ветераны. Наш \"илтис\", к слову, тоже из таких, со складов бундесвера, распроданных за совсем маленькие деньги там, в Старом Свете, как здесь принято называть тот мир, откуда мы все сбежали.
Выбравшись из машины, мы поднялись на невысокое крыльцо, я толкнул дверь магазина, услышав звяканье колокольчика и пропуская Бониту вперед.
– А, привет! – обрадовался, увидев нас, Чак. – Как дела?
– Прекрасно, – протянул я ему руку. – Как у тебя?
– Отлично.
С Бонитой он \"условно\" расцеловался. А затем, не дав даже сказать, зачем мы пришли, спросил у меня:
– Нет еще?
Уточнения не требовалось. Чак – заядлый охотник и ждет заказа, сделанного через мой магазин. Винтовка и двустволка-горизонталка. Кстати, охота как спорт стала входить в жизнь местного населения совсем недавно, до этого охотились ради пищи и защищая, например, скот от хищников. Причем охотились с чем попало, могли и с пулеметом. Я как-то этот момент пропустил, а вот Ксавье – француз, который рулит моим же магазином в городе Порто-Франко, это просек. Сделал вовремя несколько заказов и заработал себе неплохой процент с продаж. И теперь я здесь пытаюсь нагнать упущенное.
– Чак, сегодня первый конвой пришел, пока из Вако. Думаю, что не раньше чем через неделю.
– Птицы много, самая охота сейчас, – вздохнул он.
– Не говори, что у тебя дробовика нет, – отмахнулся я.
– Охотиться с помпой… не то, – решительно заявил он. – И Мэл… знаешь Мэла Лири?
– Это который лес возит по реке? – пр помнил я рослого и густо-бородатого мужика.
– Он самый, да, – кивнул Чак. – Он на гиену приглашает, так что нужна правильная винтовка.
– Хочешь, пулемет дам? – подначил я его. – На гиену в самый раз.
Местная \"гиена\" на нашу старосветскую похожа разве что расцветкой. Это огромный, весом до тонны хищник с почти метровыми челюстями, усеянными зубам, похожими на крокодильи, да еще, к удивление, копытный. Страшнее этих гиен в саванне никого и не было, пожалуй.
– Это не спортивно, – гордо ответил Чак.
Вот так, даже этот мир понемногу меняется. Цивилизуется, что ли. До этого гиен старались больше фермеры стрелять, охраняя скот. А теперь и вот так, уже спортивная охота. И винтовку он заказал уже чисто охотничью, \"Винчестер 70 Сафари\" под могучий патрон .461 \"ремингтон магнум\", как раз на такую дичь. Хотя я, если честно, на такую тварь разве что с пятидесятым калибром охотился. С километра. И не только потому, что страшно, но еще и привычней. Я – снайпер.
– А заставлять ждать женщину – спортивно? – влезла в разговор Бонита. – Чак, мы за стейками, а не обсудить твои охотничьи планы.
– Так поступать – тоже не спортивно, – Чак сделал вид, что обиделся, но вместе с тем вытащил из холодильника большой оковалок говядины, натянул кольчужную перчатку и тяжелым, широким и острым как бритва ножом начал срезать плоские куски.
– Так нормально? – спросил он, подразумевая толщину.
– В самый раз, – кивнула Бонита.
38 число 2 месяца 23 года, понедельник. Суверенная территория Техас, г. Аламо 22.00.
Снять двери и тент с \"илтиса\" было делом десяти минут. Помог Боните сумки в квартиру поднять, а потом спустился обратно во двор и занялся машиной. Снял и двери заодно, машина снова стала напоминать пляжный вездеход, чем, в свое время, мне и понравилась.
Кстати, о сумках в квартиру… \"Квартира\" – это не совсем верно сказано. Весть этот дом наш, Бонита купила его в кредит еще до нашего знакомства, а в конце пошлого года мы по этому самому кредиту рассчитались полностью. Почему сказал \"квартира\"? Потому что второй этаж у нас существует отдельно от первого, и вход в него отдельный, по пристроенной к задней стене дома длинной закрытой лестнице. А на первом у нас магазин, называющийся \"Guns\'n\'Knives\", то есть \"Пушки и ножи\". Ножами, к слову, мы торговали не только боевыми, или, как принято их называть, \"тактическими\", но и обычными кухонными, с которых прибыли было куда больше. Но все же это была епархия Бониты, а я здесь рулил частью огнестрельной.
Затишье сейчас. Кто в Аламо что хотел купить – уже купил. Кто заказал, как Чак Уилсон – тот пока ждет первого конвоя со стороны Порто-Франко, весь оружейный \"импорт\", то есть то, что приходит из Старого Света через \"ворота\", появляется с той стороны. Потом уже, когда через Аламо пойдут грузы и поселенцы во всех направлениях, торговля оружием оживится, без него здесь никак. В самом Аламо может и тихи, и спокойно, но стоит отъехать немного, и уже никакой уверенности в том, что, например, на залетных бандитов не наткнешься. Всякое здесь бывает. Теперь, после того, как в прошлом году удалось заткнуть так называемый Проход – речную долину, которая вела на противоположную сторону гор, в окрестностях стало намного тише, но все равно гарантии давать пока рано. Бандиты не только в Латинском Союзе бывают, хватает их и в других местах.
Вообще ситуация с бандитами здесь странная. Большинство людей законопослушных предполагает, что тех сюда забрасывали специально. Черт знает, с какой целью. Может быть для того, чтобы мы \"росли сильными\", а может и просто для какой-то отчетности. В прошлом году мне довелось столкнуться с целой бандой уголовников российских, которых отправили сюда прямо из место заключения, рассказывал мне и об убийцах американских, а что касается латиноамериканских банд, то они, по слухам, состоят из бывших арестантов на сто процентов. Не кормят и– в тамошних тюрьмах, а собирают в кучу – да и сюда отправляют.
Может быть австралийский опыт покою не дает, там тоже континент заселялся за счет каторжников. Понятное дело, что и здесь бандитов прижмут. Мы прижмем. А их потомки, точнее потомки тех, кто вовремя сообразит, что бандитизм не окупается, превратятся просто в население. Может и так.
Как бы то ни было, а пока здесь опасно. А пока опасно, будет процветать оружейная торговля.
А еще будут востребованы наемники. А я еще и наемник. И не просто так, но к тому же и главный. И для нашей фирмы, которая называется \"Саванные ящерицы\", наступает сезон работы. Кое-какие наметки на то, что придется делать, у нас уже есть, какие-то дела в виде \"переходящего остатка\" с прошлого года у нас и так были, так что… пора, можно сказать. Пора объявлять сбор, потому что все наши бойцы еще и живут в разных местах.
Посмотрел на часы – пора закрывать магазин. Сегодня ни одного покупателя так и не было. Отпустил Скотта – парнишку, который у нас работал, да и запер магазин до завтра. Поднялся в квартиру, обнаружив Бониту валяющейся с книжкой на кровати и заодно слушающей какой-то гитарный джаз.
– Все, закрылся. Надо бы мне с Джо переговорить, не возражаешь?
– Когда вернешься?
– Хм… часа через полтора, – прикинул я. – Нормально?
– Угу, – кивнула она. – Не задерживайся только.
Хотел было ехать на \"илтисе\", но в последнюю минуту передумал. Вытащил из импровизированного сарайчика под лестницей велосипед, купленный прямо во время дождей и ни разу еще не испытанный в деле, и покатил на нем. Даешь здоровье и все такое, езда на машине этому мало способствует.
Мысль о велосипеде пришла в голову довольно неожиданно, когда в клубе один мужик, Крэйг, заправлявший в Аламо магазином спортивных товаров, проболтался о том, что получил пару десятков великов с последним конвоем, но даже не успел начать их продавать. И теперь уже до окончания мокрого сезона они та и будут лежать на складе.
А надо сказать, что я давно размышлял о том на чем бы было удобно кататься по городу. Для машины по любому поводу он, откровенно говоря, маленький. А если спешишь, то достаточно большой для того, чтобы постоянно ходить пешком. И когда Крэйг упомянул велосипеды, я чуть за грудки его не схватил. А учитывая, что в этот день мы поехали в клуб на пикапе, то даже проблема доставки великов домой не стояла.
В общем, как он закончил обед, поехали за ним в магазин. Велосипеды Vitus WEE-1 оказались простыми как мычание – ни передач, ни амортизаторов, зато добротными и крепкими, явно сразу не сломаешь. Такие специально для городской езды конструируют, то есть то, что нам и нужно. В общем, поблагодарили мы Крэйга и…
Уселся, примерился… снова слез, поднял сиденье. Руль низковато получился и он здесь не поднимается. Ладно, я у Крэйга специальные кронштейны видел, куплю. Кобура немного мешает, сдвинул ее назад. Вот так лучше. Звякнула, натянувшись, цепь, велик легко покатил по дороге. Я аж присвистнул от удовольствия. Черт, давно на велосипеде не катался, даже не помню сколько, а вот на тебе, ничего не забылось. Не упал, по крайней мере, и еду прямолинейно.
Достал мобильный, дозвонился до Джо. Ответил он сразу, словно держал мобильный в руке и ждал звонка.
– Привет.
– Выкладывай, – послышалось вместо ответного приветствия.
– Поговорить надо, как мне кажется. Сезон начинается.
– Это да, – согласился он. – Я, вообще, в \"Джиммиз\" собирался, как раз закрываюсь.
– Можно и в \"Джиммиз\", – сразу согласился я, заодно напомнив себе много не пить, для велосипеда это противопоказано.
– Увидимся. Я там минут через пять буду.
Велосипед подо мной вибрировал на укатанном в глину гравии, но, в общем, ехать было вполне комфортно. Хорошо придумал с транспортом, приз мне за это какой-нибудь. Хотя… приз уже есть. Рановато об этом пока, не сглазить, но сегодняшний визит к врачу порадовал. Наконец-то. Прожил сколько лет холостяком, вроде как жизнью наслаждался, а если вдуматься, то просто эту самую жизнь транжирил. Ни жены, ни детей – а без них мужик уже и не мужик, а так, пустое место. Только сейчас я начал становиться цельным, как-то, наконец, занимать подобающее место в этой жизни. И сегодняшняя новость – это действительно приз. Не за велосипед, естественно, я не настолько идиот, а за то, что догадался изменить жизнь. Догадался уехать сюда. Занялся здесь правильным и нужным делом. Не занялся бы – не встретил Марию Пилар Родригес, не пошли бы мы сегодня с ней к доктору и не радовался бы я сейчас в душе как ребенок.
А так, сейчас… как-то все очень правильно произошло. Именно как надо. Словно вот эта новая жизнь специально меня дожидалась.
Возле \"Джиммиз\" стояло в рядок несколько машин, а заодно и велосипедов – не один я решил, что велосезон открыт, получается. Пикап Джо тоже был на стоянке, я его сразу узнал.
Поднялся на крыльцо, толкнул низкие, в стиле \"вестерн\", полукругом вырезанные двери, и вошел в бар. Место было просторным, обставленным все в том-же киношном стиле. Диваны возле окон, длинная стойка, за которой стоял сам Джимми, хозяин, наливая пиво в бокалы. Огромный флаг Техаса у него за спиной. Музыка кантри из громкоговорителей. Все нормально, все стандартно для этих мест.
Джо сидел за стойкой и нянчил в руках бокал легкого пива. Рядом с ним сидел тот самый мужик, что передавал ему коробки на конвойной площадке. Увидев меня, Джо помахал рукой, приглашая присоединиться.
– Знакомы? – спросил Джо. – Это Талботт, это Андре, – представил он нас друг другу.
– Можно просто Тал, – поправил его мужик. – Я из Вако, продаю запчасти.
– Рад знакомству.
– \"Рио Гранде лайт\", большую.
Он кивнул, вытащил из-под стойки высокий бокал, приставил его к крану боком, наливая пиво так, чтобы много пены не собиралось. Пиво местное, сварено в чисто американском стиле, пресноватое, но почти что безалкогольное. Такое у них в Старом Свете популярно, чтобы можно было из бара уехать за рулем, не рискуя оказаться без прав. Ну и здесь традицию блюдут. Да и депьюти из офиса шерифа явно пьяного могут остановить и оштрафовать так, что потом начнешь сильно задумываться над вопросами нормы. А вот водительских прав здесь нет, лишать нечего.
Джимми поставил кружку на вырубленный из листа широкой травы кружок, чтобы вода с отпотевшего бокала по стойке не расплывалась, смахнул в кассу монету.
– С началом сезона, – сказал Тал, отсалютовав своим бокалом.
Я ответил ему тем же. Это да, начало сезона здесь настоящий праздник. Посидели вместе, потом я все же отозвал Джо в сторонку, на диван у окна.
– Надо нам самим сезон открывать, но я должен буду уехать.
– На Базу? – сразу уточнил он.
– Туда, – кивнул я. – И в Демидовск. Надо и товар на сезон закупить, и с вояками тамошними побеседовать – обещали хорошую работу подкинуть. Но сам понимаешь, что просто так ждать меня – это только время терять.
– Но ты хоть с Джей-Джей полетишь?
Я кивнул опять. А как же еще? Зря самолет покупали, что ли? А так получится быстро и удобно.
– Но вообще я не об этом.
– Излагай, – сказал Джо, допив бокал и отодвинув его от себя.
– Надо хотя бы часть команды сюда подтянуть.
– \"Южан\"? – уточнил Джо.
– Их самых, – я потер тыльной стороной пальца стенку бокала, наблюдая, как стекают капли воды. – Другой работы у них все равно нет, а так хоть группа быстрого реагирования будет под рукой. И попутно обеспечить боевую учебу, – посмотрел я на Джо.
– Это ты мне хочешь поручить? – удивился он и махнул рукой Джимми, показав на свой опустевший бокал. – У Джеймса и Пэта опыта не меньше чем у меня. Или больше.
– Просто организуй, ты самый старший. А кто и кого будет чему учить – решайте по ходу дела. Занимайтесь в форме обмена опытом.
– Ну… так можно, – недолго подумав, согласился он – А остальные ребята? Которые из Порто-Франко?
– Я кроме Дмитрия и Раулито пока никого оттуда выдергивать не хочу. Братья пусть там остаются, у них и другая работа есть, а что у нас – пока не понятно.
– Я понял, согласен.
Джимми подошел к нашему столу со свежим пивом для Джо, поставил перед ним, забрал пустой бокал.
– Бонита едет с тобой? – спросил он, отхлебнув.
– Нет, Бонита уже никуда не едет, – покачал я головой. – Бонита беременна и за пределы Аламо я ее уже не выпущу.
– Вот как? – удивился он. – А ты в своих силах вообще уверен? Я бы не очень в это верил.
– Если бы я просто не хотел ее выпускать, то и сам бы не поверил в такое, – ответил я, тоже отпив пива. – Но она уже не только за себя отвечает, так что нашей работой заниматься ей уже нельзя. Мы еще в прошлом году с ней об этом говорили. Тогда она согласилась. А теперь я ей об этом напомню.
В глубине души я не был так уверен в том, что говорю, но намеревался стоять насмерть, как панфиловцы под Москвой. Ну и она должна понимать, что ответственна не только за себя. Но весь разговор еще впереди, так что… кто знает.
Двери в бар распахнулись, пропуская молодую блондинку с короткими волосами, которая сразу направилась к нам. Подойдя к столу, она нагнулась, давая мне возможность поцеловать ее в щеку, потом уселась рядом с Джо, заказав минеральную воду с лаймом. Это и была Джей-Джей. Короткие волосы, чуть детское лицо с голубыми глазами и вздернутым коротким носом, спортивное сложение – девочка занималась дзюдо чуть не всю жизнь, но с виду само очарование. Впечатление было в немалой степени обманчивым, потому что в конце прошлого сезона девочка участвовала в операции по ликвидации банды торговцев наркотиками и собственноручно отправила навстречу новым воплощениям несколько человек.
– Кого куда отвезти? – с ходу спросила она.
– Меня домой, – ответил Джо. – А этот сам доберется.
– Самолет у нас в каком состоянии? – задал я вопрос Джей-Джей, проигнорировав ее папашу.
– А в каком он может быть? – немного возмутилась она. – Можем прямо сейчас лететь, если нужно.
– Пока не нужно, а вот чуть позже скатаемся в Порто-Франко, – кивнул я.
– Значит, берешь \"пинцгауэер\"? – уточнил Джо.
– Получается что так. Если, конечно, ты мне не хочешь какую-то руину впарить, которую больше никто не берет.
Джо лишь головой покачал сокрушенно, словно сожалея о том, что не смог придушить меня в колыбели.
39 число 2 месяца 23 года, вторник. Суверенная территория Техас, г. Аламо 11.00.
Бонита, совершенно голая, стояла в ванной повернувшись боком к зеркалу и явно стараясь разглядеть признаки наступившей беременности. Мне такие признаки заметны не были, да и ей, наверное, тоже, срок еще не тот. Но вид был сосредоточенный, даже нижнюю губу закусила. В ванную я заглянул случайно, думал там никого, очень уж тихо, но наткнулся на такую картину
– И как? – спросил я.
– Красивая девочка, – уверенно кивнула Бонита. – Не находишь?
– Красивая, – сразу согласился я. – Кстати, нам поговорить надо.
– Ага, я сейчас, – сказала она, не шелохнувшись ни на миллиметр и не отводя взгляда от своего отражения. – Ты пока иди.
Я оставил ее наедине с собой, любимой, и прикрыл дверь. Ладно, пока кофе займусь, я в нем с утра обычно отчаянно нуждаюсь. С утра я уже успел на стрельбище сгонять и сжечь с полтысячи патронов, из пистолета и автомата, а до этого я стараюсь все же кофе не пить. А вот теперь можно.
Кухонная стойка была в противоположной от ванной стороне жилого этажа. Комнат здесь не было, сплошь открытое пространство, оформленное в мексиканском деревенском стиле, с глиной, плетенными ковриками и простенькой стилизованной живописью на стенах. Я подумал, что теперь все это придется перепланировать, выделяя детскую и заодно родительскую спальню. В такой мега-студии уже не поживешь, разве что только первые месяцы после рождения.
Вытащив жестяную банку с кофейными зернами из шкафчика, насыпал немного в кофемолку. Та зажужжала, аромат разошелся по всему этажу. Кофе здесь прекрасный, в отличие от чая, на этой земле и в этом климате самый рядовой сорт легко побеждает легендарный ямайский \"Блю Маунтин\". Пересыпав молотый в железное ситечко, воткнул его в кофеварку, подставил чашку.
Подумалось, что кофеварка – это как раз связь со Старым Светом. Здесь их никто пока не делает, да и в ближайшем будущем, наверное, делать не станет. Только через \"ворота\" все подобное сюда идет. Оборвись связь – и мы очень быстро откатимся, наверное, на уровень начала двадцатого века. Условно, разумеется, но откатиться придется далеко. Многое здесь уже делают, но все же самое основное. В прошлом году, говорят, в Новой Земле, наконец, начали женские прокладки делать, и это был праздник по всем населенным землям, потому что привозные обходились очень дорого. Мелочь, вроде, а… Вот детское питание здесь уже начал кто-то производить? Я пока не знаю, надо будет… где? А черт его знает. А у доктора надо будет спросить, он же наверняка в курсе.
Кстати, тут и медикаменты, небось, не все производятся. Или все? В европейской и китайской территориях есть фармацевтические фабрики вроде как. Их на все хватит или не на все?
Черт, вроде раньше и не задумывался ни о чем, а стоило жене забеременеть – и сразу тысяча беспокойств.
Чашка налилась на две трети и я отставил ее в сторону. Выбил из фильтра влажный комок кофе, насыпал свежего, подставил чистую чашку. Когда налилась, взбил паром молоко, ложкой набросал пены в обе чашки и сыпанул корицы.
Открылась дверь ванной, оттуда выскочила Бонита, на ходу расчесывая свои длинные, блестящие волосы.
– Мне сварил? – с ходу осведомилась она.
– Нет, не счел необходимым, – ответил я, выставляя чашку на стойку.
Она уселась на высокий табурет, отпила немного кофе, слизнув пену с верхней губы, затем откинула голову вбок, продолжая расчесывать волосы.
– О чем поговорить?
– О планах на будущее, – сказал я, взглядом указав на ее живот.
– О планах? – переспросила она. – Планы простые: рожать, снова беременеть и снова рожать. У тебя другое мнение на этот счет?
– Нет, по этому пункту планы у нас совпадают.
– А по какому расходятся? – уточнила она с заметным подозрением в голосе.
– По поводу работы.
– Говори.
– Ты не имеешь права рисковать теперь, – выложил я основную мысль сразу. – Ты не одна и не за одну себя отвечаешь.
Она замерла с поднятой щеткой на какое-то мгновение, затем вдруг кивнула, сказав:
– Я знаю.
– \"Знаю\" – не совсем то слово, которое хотелось бы услышать, – немного надавил я. – Хотелось бы услышать \"буду\" или \"не буду\".
– Хотелось бы для начала услышать за кого ты меня принимаешь, – выпрямилась Бонита, отложив щетку.
– За Марию Пилар Родригес, женщину своевольную, склонную поступать даже во вред себе, лишь не подчиняться ничьим приказам и сделать все наоборот. Это и вызывает основные затруднения. Даже добавлю: я никогда не могу предсказать, что ты сделаешь. Раньше это было даже забавно, но в данных обстоятельствах…
– Можно меньше слов? – все же не сдержалась она. – Не надо считать меня дурой.
– Я не считаю тебя дурой и ты прекрасно это знаешь, – вздохнул я. – Можно просто сказать, что ты намерена делать в связи с твоей беременностью?
Она неторопливо отпила кофе, снова взяла щетку, провела ей по волосам и решив, что достаточно помотала мне нервы, сказала:
– Я буду хорошей девочкой. Буду сидеть здесь и ни в чем плохом участвовать не стану. Буду ходить к доктору в те дни, когда он назначит, есть много овощей и фруктов, пить сок и каждый день много гулять. Ответила?
Я лишь перекрестился размашисто, хоть никогда верующим себя не числил. Но все же надо поблагодарить того, кто избавил меня от долгого и трудного разговора с Бонитой, учитывая, что ругаться она любила и занималась этим из чисто спортивного интереса. Ладно, теперь следующий вопрос, который может быть не менее сложным.
– Мне надо слетать в ППД.
– Полетели, – легко согласилась она.
– Тебе же нельзя, перепады давления и все такое, и трясти может.
– Я с доктором советовалась, – усмехнулась она. – В отличие от тебя. Он сказал, что до самых поздних сроков летать можно, если хорошо себя чувствуешь. А я себя чувствую прекрасно.
– Ну, если так… я только гигиенических пакетов запасу.
– Тьфу на тебя. Не бойся, все будет нормально. Я даже пока не чувствую ничего, да и дом там проведать хочу, там пыли, наверное, уже столько, что заходить страшно.
– С чего это? Мы же все закрыли, – удивился я.
– Не знаю. Вот и проверим.
Все, на этом спор закончен. Я уже научился понимать, до какой черты Бонита может дать задний ход, и где упрется в землю руками и ногами. В данный момент нечего даже слова и время на спор тратить, все равно бесполезно. Да и знаю я про это не очень много, так, с чужих слов больше. Мог бы и сам догадаться у доктора Мартинеса уточнить.
Допив кофе, вышел из квартиры, спустился по гулкой деревянной лестнице во двор.
спустился в магазин, где уже заправлял Скотт. Посетителей по прежнему не было.
– Никого? – уточнил я на всякий случай.
– Заходил один мужик, купил две коробки тридцать – ноль шесть пустоголовых, так что с почином, – широко улыбнулся он.
Понятно, или охотник, или просто владелец старого военного \"гаранда\". А может и нового, того, что \"Спрингфилд Армори\" делает. Как бы то ни было, а и взаправду первый клиент в новом сезоне.
Оставив Скотта в зале, зашел в мастерскую, где в станке была зажата фиберглассовая винтовочная ложа, залитая сверху бурым составом, в который был вдавлен ствол. Посмотрел на часы – сутки с того момента, как я впечатал этот самый ствол в этот самый состав прошли. Аккуратно вытащил его, проверил качество \"отпечатка\". Вроде нормально, нигде не накосячил. Это не для себя, это на заказ. Купил один человек \"ремингтон\" семисотой модели, пожелал его улучшить, включая беддинг ствола, а сам не умеет. Вот я и взялся это сделать, за подобающую оплату, разумеется. Дульный тормоз ему навинчу, рукоятку затвора сменю, а больше он ничего и не хотел, хотя я бы прицел пониже поставил. Ну да ладно, это уже его дело, если он не снайпер и стрелять очень далеко не собирается, то острой необходимости в этом нет.
Так, ладно, хоть и покупателей нет, а дел хватает. Неплохо свое собственное снаряжение и оружие перед началом \"боевого сезона\" пересмотреть и проверить. Для начала оружие почистить, что я со стрельбища притащил.
40число 2 месяца 23 года, среда. Суверенная территория Техас, г. Аламо 08.00.
Владельцем аэродрома в Аламо был Уилл Хитфилд, тощий и дочерна загорелый мужик лет под шестьдесят, который и пропустил наш \"илтис\" на маленькую стоянку, расположившуюся прямо за его трейлером, который выполнял функции и офиса, и диспетчерской и даже кафетерия.
– С новым сезоном, – уже традиционно для этих мест поздравил он нас, ну и мы тем же ответили.
Джей-Джей, одетая в застиранный голубоватый комбинезон из грубой ткани и пилотские очки \"рэйбан\", уже возилась возле самолета, явно предвкушая первый настоящий полет после сезона дождей. Насколько я успел понять, девушке кроме этого почти ничего в жизни и не надо, дай только возможность летать ежедневно и можно даже круглосуточно. Так что это не мы ее в данном случае просили об услуге отвезти нас в ППД, а она нас, о том, чтобы дать ей возможность полетать всласть.
Самолет, одномоторный \"Бичкрафт Бонанза\" с шестиместным салоном, переливаясь на солнце свежей краской, стоял уже на улице, покинув ангар, в котором он простоял почти сто двадцать дней, готовый лететь туда, куда требуется. Казалось, что не только пилот, но и сама машина застоялась в ангаре за долгий сезон дождей.
Джей-Джей жестом пригласила нас грузиться в салон. Закинули туда сумки с оружием и всякой экипировкой, вскарабкались сами через широкую, но низкую дверь, устроившись на удобных мягких сиденьях. Те когда-то были отделаны дорогой кожей, но теперь ее сменила грубоватая, но прочная и шершавая ткань. Можно считать такое изменение явным признаком того, что самолет попал в Новую Землю, здесь практичность и удобство всегда ставится во главу угла.
Ждать пришлось недолго, у Джей-Джей все было уже готово. Рыкнул, плюнув выхлопными газами из патрубков, двигатель, замельтешил, раскручиваясь в прозрачный круг, винт. Тормоза отпустили машину, которая покатила к полосе, покачиваясь на мелких неровностях. Джей-Джей обменялась парой фраз по радио с Хитфилдом, получила добро на взлет и решительно прибавила оборотов. Мотор взвыл, рванул самолет с места, ряд ангаров за иллюминатором побежал назад, а затем земля быстро пошла вниз. Взлетели.
Самолет набирал высоту, попутно описывая широкий и плавный вираж, поэтому смотреть вниз было удобно. Река, еще мутноватая, не успокоившаяся после дождей, город на ее берегу, сейчас похожий на свой макет, подробный и понятный. Поискав взглядом, нашел наш дом, затем мастерскую Джо. Сразу за городской границей начинались пастбища, пересеченные словно прорезанные, узкими пыльными лентами проселков. А если присмотреться, то видны были и проволочные заборы на низких столбиках, которые на давали скоту разбредаться, кормиться на чужих землях, а заодно и защищали от хищников, хоть и немного. А скоту сейчас самая пастьба, травы сочные.
Видны были и пастухи, скот совсем без присмотра оставлять здесь нельзя. В паре мест заметил верховых с винтовками, объезжающих владения.
Сами фермы, если смотреть на них сверху, представляли словно бы горсть разбросанных по зеленому одеялу кубиков или каких-то других геометрических фигурок. Если присмотреться, видны были трактора и грузовички, стоящие во дворах.
Самолет лег на курс, земля все продолжала отдаляться, при этом давая возможность оценить масштаб безлюдных равнин, раскинувшихся под нами. Чуть удалились от города – и даже фермы исчезли, а стада коров сменились стадами антилоп и рогачей. В одном месте я разглядел даже охотящуюся гиену, заодно вспомнив про обещанную Чаку винтовку. Ничего, придет с первым конвоем, недолго ему страдать осталось.
Бонита болтала с Джей-Джей, негромко играла музыка. Я попытался было почитать прихваченную с собой книгу, но в результате меня просто потянуло в сон. Я подумал, что это знак свыше и грех сопротивляться, так что откинул спинку кресла и через минуту уснул.
Проснулся от изменения давления в салоне, уши заложили. Самолет шел на посадку, в Форт-Ли, столице Конфедерации. Топлива до ППД, или как его принято называть в других местах – Базы, нам бы не хватило. Да и отдохнуть не мешало, мы уже несколько часов в воздухе. Мне-то все равно, я сплю, а Бонита, у которой умение ждать никогда не было основной чертой характера, уже извелась, похоже. Переговоры с землей Джей-Джей переключила заодно и на громкую связь, поэтому мне было хорошо слышно, как чей-то голос с южным американским акцентом направляет наш самолет на полосу.
Посмотрел в окно. Саванна в этих краях уже была другой, перемежаемая лесами и частыми ручьями, а ближе к самому побережью начинались байю, то есть смесь болот, проток, маленьких островов, и все это кишело москитами и прочей кусачей нечистью. Байю старательно осушали, беспощадно расходуя на это дело жизни каторжников, потому что для такой активности появился стимул – газ. На конфедератском берегу обнаружилось большое, по-настоящему большое, как показали исследования, месторождение природного газа. И местная власть твердо была намерена начать его добычу как можно скорее, тем более что ее в таком деле поддерживали все соседи. Газ пока добывался только попутный, на русской территории, и в явно недостаточных количествах. А газ – это ведь не только отопление и плиты, это ведь еще и удобрения, например.
Сели без проблем, Джей-Джей так аккуратно опустила \"бичкарфт\" на асфальтовую полосу, что мы даже не почувствовали момента соприкосновения с землей. Самолет пробежал положенное расстояние, замедлился, вырулил, подвывая двигателем, за ярким \"самураем\" к месту стоянки. Мотор сбросил обороты и затих, со всех сторон навалилась тишина. Не то, чтобы она была здесь мертвая, но за время полета привыкаешь к постоянному шуму, и когда он вдруг обрывается, то кажется что оглох.
Аэродром в Форт-Ли был большой, оживленный с двумя полосами, несколькими десятками самолетов, стоящих рядами. Было у него и что-то вроде терминала, что по нашим местам можно и вовсе за роскошь считать, с небольшим залом ожидания, ресторанчиком и кофейней, и даже мотелем, где вполне комфортно можно было переночевать. Но ночевать нам еще рано, еще большая часть дня впереди, успеем и отдохнуть, и добраться куда надо.
Джей-Джей осталась у машины дожидаться заправщика, который пока был занят на противоположной стороне поля, заливая топливом какой-то желто-красный \"каргомастер\", а мы с Бонитой неторопливо направились в сторону терминала.
Было жарко, уже по-настоящему, по-летнему, в высокой траве возле гравийной дорожки наперегонки распевали местные сверчки, пахло какими-то цветами и пылью – типичные летние запахи. В одноэтажном же быстросборном здании терминала работал кондиционер было прохладно. Мы сели в ресторанчике, попросив пока только воды. Обедать будем тогда, когда Джей-Джей освободится.
– Как летелось?
– Нормально, все как обычно, – ответила сквозь сжатые губы Бонита. Она сейчас держала во рту резинку и заново собирала волосы в хвост. – Ничего не почувствовала.
– Ну и слава богу.
Ее беременность превратилась за два дня в основную и очень навязчивую мысль. Точнее даже не мысль, а некий фильтр, при помощи которого я остальные мысли сортировал на предмет удачности. \"Если жена беременна, то хорошо ли будет…?\" – что-то в таком духе, если очень упрощенно.
И вообще странное ощущение, что я стою на пороге каких-то великих перемен. Что это, нормальная часть меня наружу лезет? Дошло наконец, в чем смысл жизни? Похоже на то.
– Миша?
– А, кому бы не пропасть! – обрадовался он. – Ты где?
– С аэродрома еду.
– По пивку? – сразу перешел он к делу.
– Господь с тобой, Миш, я спать хочу уже. Завтра давай.
– Завтра так завтра, – сразу согласился он. – Ты с утра на службе?
– Так точно, товарищ маршал.
– Тогда увидимся.
На этом разговор и закончился. Бетонные заборы остались позади, \"самурай\" уперся в шлагбаум КПП. Боец в красном берете и с висящим на груди \"сто третьим\" подошел к нам, проверил документы, проведя по карточкам ручным сканером, козырнул мне как, затем в рацию дал команду пропустить. Полосатая металлическая труба поднялась, пропуская нас в Жилой городок.
Стемнело совсем, на улицах было темно, хоть и не совсем пусто. И дети еще местами играли под фонарями, и компании подростков сидели на скамейках, обычно возле кучи велосипедов. Давно здесь не были. Вроде и все знакомое, а уже словно и не свое. Такое впечатление даже дома возникает, когда из долгой поездки туда возвращаешься.
Ну, вот и совсем приехали. Небольшой двухэтажный дом, построенный по американскому типу, то есть каркасный, со стенками из легких панелей и обшитый тонкой доской внахлест вместо сайдинга. Острая двускатная крыша, маленький задний двор с сарайчиком для чего попало. Где-то там хранится огромный кофр с моим оборудованием для дайвинга, которое я сюда с собой через \"ворота\" протащил. Перед домом небольшой палисадник, сейчас неряшливо заросший. Надо будет эту проблему как-то решить.
Свернув с дороги, остановил \"самурая\" под навесом. Выбрались из машины, вытащили сумки.
– Ты как?
– Ты что, намерен у меня это каждый час спрашивать? – немного возмутилась Бонита. – Отпирай дверь, ключи у тебя.
Тихо лязгнул замок, затем я зашарил по стене в поисках крышки распределительного щитка. Бонита подсветила маленьким фонариком-брелком и я нашел нужный переключатель. Щелчок, загорелся маленький желтый светодиод, а затем и свет в прихожей.
Дом, как у сказал, был небольшим. Из маленькой прихожей можно было попасть в относительно просторную гостиную, вполне уютную, даже с камином из красного кирпича, один угол которой был отгорожен стойкой и работал здесь кухней. Прямо по стене вверх поднималась деревянная лестница, заканчивающаяся маленькой площадкой. И оттуда две двери вели в спальни. В одну, побольше, с ванной, и во вторую. Поменьше, с душевой кабинкой. Ну и чердак был, в котором днем было так жарко, что там было страшно даже вещи хранить. Полезешь за чем-то и от теплового удара вниз свалишься. Скромно все. Но так и жилье служебное, нормальный офицер российской армии в Старом свете мог о таком только мечтать. Он там вообще о многом мог бы только мечтать из того, что здесь нормой считается.
– Блин, воздух спертый, – сказал я, принюхавшись.
– Я окна открою, – заявила Бонита.
Открыли не только окна, отгородившись теперь от внешнего мира противомоскитной сеткой, но и заднюю дверь. Пусть протянет сквозняком хорошо. Бонита поднялась на второй этаж, я услышал щелчки шпингалетов и скрип петель.
В холодильнике, который простоял все это время выключенным, было, естественно, пусто, но вот чай с кофе в доме нашлись. Но кофе на ночь глядя не хотелось.
– Mi amor, ты голодная? – крикнул я снизу.
– Да! Хочешь что-то предложить?
– Поехали в городе поужинаем, а? Вроде как возвращение отпразднуем.
– Да? – вроде как немного озадачилась она. – Мне надо голову помыть.
Нет, этого допустить нельзя. И с голоду помру, и вообще никуда не выберемся.
– Ты же вчера мыла, я точно помню.
– Я весь день в самолете, – заявила она, появившись на верхней площадке лестницы. – Мне вообще помыться надо.
– А быстро сумеешь? – спросил я с надеждой.
– Постараюсь.
Так, если она все же идет в душ, да еще и с мытьем своей гривы, то я с подобным делом наверняка сумею справиться быстрее. Ладно, тогда и я…
Быстро все равно не получилось. Сначала искал мыло и шампунь, потом ждал, пока вода горячая потечет, потом давил какую-то огромную мокрицу, выползшую прямо из стока. Я таких и не видел, а это значит, что запросто может оказаться ядовитой. Хорошо, что не к Боните выползла, мне даже здесь слышно, как она под душем \"Прекрасные глаза\" поет. Раз поет, то точно никакая тварь на нее не нападала.
Потом проблема возникла в том, что надеть? Мне в гражданском, по идее, ходить здесь нельзя, я на службе круглосуточно и здесь обязан форму носить. Тоже отвык.