Алексей Березин

И жили они долго и счастливо…

Амулет

— Тук-тук! — крикнул Бубу.

Постучаться в шкуру, натянутую поперек входа в пещеру, было невозможно, а войти совсем без стука — невежливо.

— Войдите, — разрешил голос шамана из-за шкуры.

Бубу отодвинул шкуру и просунулся внутрь.

— Шаман?..

В пещере было дымно и темно. Шкура не впускала внутрь солнечный свет и не выпускала наружу мистическую дымку и загадочную вонь, которые шаман напускал внутри для таинственности. Профессиональная этика требовала от него соответствующего оформления рабочего кабинета.

Сам шаман сидел у костра и варил что-то в глиняном горшке, помешивая зеленоватую бурду палкой.

— Зачем ты потревожил меня? — вопросил шаман недовольным тоном.

— Вот, зайца принес, — сказал Бубу.

— А, это хорошо. Положи вон там. Это все?

— Вообще-то нет… — замялся Бубу. — Я тут это…

Шаман взглянул на него неодобрительно.

— Так и думал, что у тебя имелись какие-то скрытые мотивы для визита.

— Чего?..

— Я говорю, я знал, что тебе чего-то надо.

— О-о-о! — разинул рот Бубу. — Значит, правду говорят, что ты все знаешь, шаман?

Шаман вздохнул.

— Рассказывай, что ты хотел, Бубу. Не отнимай у меня времени.

— Дай амулет, — сказал Бубу. — Вождь сказал, ты можешь сделать амулет.

— Понимаю, — кивнул шаман. — Весна, гормоны. Кто она, Бубу?

Бубу раскрыл глаза еще шире. Еще немного, и они сравнялись бы окружностью с его ртом.

— Как ты…

— Я же шаман, Бубу. Это несложная цепь элементарных наблюдений и умозаключений. Да и вообще, когда вас интересовало что-то другое?.. Итак, как ее зовут?

— Му.

— Му, я так и знал. Отличный выбор, юноша. Очень миловидная девушка, хотя время от времени причесываться, мыться и проводить профилактику педикулеза ей не помешало бы.

— Чего?..

— Ничего, забудь. Судя по запаху, ты все равно не поймешь.

— Так ты дашь мне амулет?

Шаман почесал в затылке.

— Сперва хочу задать тебе пару вопросов. Расскажи-ка мне, что тебя так привлекло в Му? У тебя матримониальные намерения, или так, баловства ради?

— Чего?..

— Я говорю, почему и для чего тебе хочется Му?

— А-а! Ну, у нее вот такие, — показал руками Бубу. — И вот такая, — снова показал руками Бубу. — Бубу нравится. Бубу хочет взять Му и…

В нескольких коротких фразах Бубу обрисовал свои планы в отношении возлюбленной. Шаман согласно кивал.

— Хорошо, — сказал он, дослушав. — Значит, тебе нужен амулет?

— Ага.

— Чтобы она тоже захотела проделать все вышеперечисленное в той же последовательности и с таким же энтузиазмом?

— Чего?..

— Я говорю, чтобы Му тоже хотела Бубу?

— А-а! Ну, да. Значит, сделаешь?

— Сделаю, — кивнул шаман.

Бубу приободрился.

— Но на это потребуется примерно месяц, — добавил шаман.

Бубу погрустнел.

— Кроме того, — сказал шаман, — с твоей стороны тоже потребуется выполнение ряда условий… В смысле, ты тоже кое-что сделаешь для меня, понял?

Бубу покосился на зайца. Заяц и впрямь был не особенно крупный.

— Могу добыть горного козла, — неуверенно пообещал Бубу.

— Козла, м-м? — почесал жиденькую бородку шаман. — Да, козел тоже понадобится. Тащи. Но это еще не все.

— Не все?..

— Нет, не все. Весь этот месяц ты будешь выполнять магические обряды для меня.

— Обряды?.. — глаза Бубу опять округлились.

— Ничего сложного, не пугайся, — успокоил его шаман. — Общение с демонами я беру на себя. От тебя потребуется кое-что совсем простое.

Бубу настороженно смотрел на него.

— Итак… Я бы предпочел, чтобы ты записывал, но письменность я изобрести не успел, — сказал шаман. — Так что ты запоминай… Во-первых, каждый день ходи в поле и собирай полевые цветы.

— Зачем?.. — удивился Бубу. — Они невкусные.

— Молчи и слушай. Цветы будешь приносить и оставлять у пещеры Му. Ясно?

— Ага.

— По лицу вижу, что ничего не ясно. Просто делай, как я сказал. Встаешь рано утром, до рассвета. Идешь в поле. Рвешь там цветы. Приносишь к пещере Му. Кладешь цветы у входа. Понял?

— Ага.

— Молодец, — сказал шаман. — Слушай дальше. С Му будь вежлив и обходителен, постарайся быть джентльменом.

— Чего?

Шаман почесал в затылке.

— Му не бить, не кусать, не дергать за волосы, не щипать за задницу, не шлепать, не швырять в нее камнями, не говорить ей гадостей.

— А как же она поймет, что Бубу ее хочет?

Шаман вздохнул.

— Это уже моя забота. Амулет поможет, понял?

— А-а.

— Бэ. Слушай дальше. Приносишь с охоты добычу — сперва отдаешь Му лучший кусок.

— Зачем?

— Затем. Это волшебство, дурак. Делай, как сказано, иначе амулет не сработает.

Бубу поник. Перспектива отдавать лучшие куски в течение месяца не добавляла ему хорошего настроения.

— И еще, — задумчиво почесал бороденку шаман. — Что же еще… Было ведь еще что-то…

Бубу с опаской смотрел на него.

— А, вспомнил, — обрадованно воскликнул шаман. — Еще вот что. Каждый день, как увидишь ее, обязательно скажи ей комплимент.

— Чего?.. — лицо Бубу недвусмысленно показывало, что его опасения подтверждаются. Сейчас шаман потребует отдавать Му вообще всю добычу.

— Чего-чего!.. Хорошее что-нибудь скажи ей. Например: «Привет, Му, ты сегодня прекрасно выглядишь», и все в таком духе.

Бубу замотал головой.

— Я не хочу связываться с духами, — сказал он.

Шаман вздохнул.

— Духов я беру на себя, — сказал он. — Ты главное говори Му разные приятные штуки. Ну, что бы тебе такое навскидку придумать… Скажи ей: «Твои глаза сегодня сияют, как две звезды в ночном озере». Или: «Ты грациозна, как лань». Хотя нет, это ты не запомнишь… Скажи: «Ты нежная, как весенний цветок в поле». Или: «Ты стройная, как камышинка».

Бубу нахмурился.

— Запомнил? — спросил шаман.

Бубу недовольно пожевал губами.

— Трудно…

— Ладно, будешь приходить каждый день, и я сам буду придумывать новый комплимент для Му.

Бубу помялся.

— А без этого никак?

— Никак. Амулет не подействует.

— Ты же шаман, неужели нельзя?..

— Нельзя.

Бубу поник головой.

— Выше нос, юноша, — сказал шаман. — Вот потаскаешь месяцок цветы, поговоришь приятное… А потом Му сама будет тебя на руках носить. Всего месяц потерпеть.

— Воины говорят… — неуверенно начал Бубу.

— И что же говорят воины?.. — прохладно осведомился шаман.

— Ну… Они говорят, это… Можно проще…

— Хм.

— Они говорят, можно ее дубинкой, того… По голове. И утащить в пещеру.

— Хм-м…

— Значит, можно?

Шаман почесал бородку.

— Вообще-то, я бы все-таки рекомендовал амулет. Но если говорить о чисто технической стороне дела…

— А если ее дубинкой, то амулет будет не нужен?

Шаман пожал плечами.

— Небольшое лечение от сотрясения мозга — это да. А амулет не понадобится.

Бубу заметно повеселел.

— Так я это… Наверное, сначала так попробую.

Шаман опять пожал плечами.

— Попробуй, отчего ж не попробовать, — равнодушно согласился он. — Правда, заранее хочу предупредить — если дубинкой тюкнешь, амулет потом уже точно не поможет.

— Не поможет?..

— Абсолютно определенно, нет.

Бубу постоял минуту в задумчивости. Потом махнул рукой.

— А, ладно! Уж больно долго ждать. Дубинкой попробую.

И развернувшись, направился к выходу из пещеры.

— Зайца оставь! — рявкнул ему вслед шаман. Бубу отдернул руку от зайца.

— Так ведь это…

— Это за консультационные услуги.

— Чего?..

— За мудрый совет, — пояснил шаман.

— А-а… — протянул Бубу, прощаясь глазами с зайцем.

— Бэ, — отрезал шаман.

— Ну… Я пошел?

— Иди. Счастливой семейной жизни.

Бубу вышел. Шаман некоторое время посидел в молчании, помешивая зеленую дрянь в горшке, а потом шкура зашевелилась и внутрь заглянула голова.

— Шаман?

— Войдите, — важно кивнул шаман.

В пещеру протиснулась фигура. В руках она держала свернутую шкуру козы.

— А, Зазу! Зачем ты потревожила меня?..

— Вот, — Зазу развернула шкуру и показала несколько печеных рыбин.

— А, отлично. Положи вон там, рядом с зайцем, — кивнул шаман. — Это все?

— Ну, — замялась Зазу. — Вообще-то я… Как бы это сказать… У меня…

— Знаю, — кивнул шаман. — Муж бьет.

Зазу удивленно выпучила глаза — точнее, один глаз. Второй, заплывший, почти не открывался. Шаман пожал плечами.

— Духи все рассказали мне, ты же понимаешь.

Зазу кивнула.

— Ладно, — сказал шаман. — Я знаю, как тебе помочь.

Он встал и направился в угол пещеры, где в беспорядке были свалены в кучу шкуры, дубинки, рыбьи головы, коровьи черепа и прочая домашняя утварь. Порывшись в хламе, шаман добыл оттуда небольшой глиняный горшочек. Вернувшись к костру, шаман наполнил горшочек зеленой жижей из кипящего на огне горшка.

— Вот, — сказал он, протягивая горшок Зазу. — Добавишь немного мужу в суп. К утру будешь свободна.

Зазу расцвела.

— Принесу тебе еще съедобных кореньев, — сказала она. — И эту козью шкуру тоже можешь оставить себе.

Шаман кивнул. Зазу торопливо покинула пещеру. Шаман вернулся к помешиванию жидкости в горшке.

Еще несколько минут протекли в тишине, а потом шаман невесело усмехнулся.

— Дубинкой, дубинкой…

И еще немного помолчав, добавил:

— Говорю же — амулет лучше!..

Проклятие

Толстая Зу приковыляла к пещере шамана на закате.

— Эй, шаман! — окликнула она.

— По воскресеньям не принимаю! — проворчал шаман.

Красное вечернее солнце уже почти скрылось за скалами на западе, длинные тени деревьев протянулись вдоль тропы. Шаман сидел у самого входа в пещеру, на куче сухой листвы, и вырезал кремневым ножом фигурку из кости. Зу подошла поближе, тяжело дыша. Крутой подъем к пещере заставил ее немало попотеть.

— Шаман! — снова позвала Зу, не обратив никакого внимания на слова шамана. — Мне нужна твоя помощь.

— А мне нужны четыре медвежьи шкуры и горшок сала, — отозвался шаман. — Но я ведь не иду к тебе, чтобы их потребовать, не так ли?

Зу ничуть не смутилась. Она уселась на большой плоский камень неподалеку от входа и шумно вздохнула.

— Это касается Агу, — сказала она. — Моего сына.

Шаман удовлетворенно кивнул, не глядя на Зу.

— Отлично, — сказал он. — Рад слышать, что меня это не касается. Еще что-нибудь?

Вопрос поставил Зу в тупик. Она несколько секунд непонимающе смотрела на шамана, потом спросила:

— Чего?

— Риторический вопрос, — пояснил шаман. — Отвечать не обязательно.

Зу помотала головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Шаман, — сказала она. — Агу, мой сын, совсем меня не слушается.

— Трудный возраст, — безразличным тоном посочувствовал шаман. — Кризисный период, взросление, и все такое… Он, кажется, женился пару недель назад?

— Вот именно! — горячо подтвердила Зу. — Спутался с этой девкой, Айай.

— Видел, — одобрительно кивнул шаман, не отрывая взгляда от костяной фигурки. — Хорошая девушка. Трудолюбивая, симпатичная, большегрудая. Прекрасная девушка.

— Да она из племени каннибалов! — возмутилась Зу.

— Ты вроде тоже, — сказал шаман.

— Это было давно, — отрезала Зу. — До замужества. А эта… Сожрет мальчика с потрохами, и добавки попросит, стерва! В четверг я была у них, так она прогнала меня из пещеры, и еще песком вслед швырялась!

— Вот как? — удивленно пробормотал шаман, почесав жиденькую бородку. Поразмыслив несколько секунд, он кивнул: — Да. Прекрасная девушка. С такой не пропадет.

Зу сердито засопела.

— Ну и вот, — сказала она. — Я пришла, чтобы ты поговорил с Агу!

Шаман наконец поднял на нее взгляд.

— О чем?

— Как о чем? — возмущенно взмахнула руками Зу. — Скажи ему, чтобы слушал мать.

Шаман почесал в затылке.

— А зачем? — спросил он.

Зу вскочила на ноги, ее пухлое лицо покраснело.

— Как это зачем? — рявкнула она. — Мальчик совсем отбился от рук! Ушел из родной пещеры, женился на каннибалке, а ты делаешь вид, будто тебя это не касается?

Шаман вперил задумчивый взгляд в пламенеющее небо над холмами.

— Нет, — сказал он наконец. — Не касается.

Он поднес костяную фигурку к самому носу, чтобы в вечерних сумерках лучше видеть детали, ковырнул ее острой гранью кремня. Потом поднял глаза на стоящую перед ним Зу.

— И сядь, — сказал он. — Свет загораживаешь.

— Ну, знаешь! — возмутилась Зу. — А еще шаман!..

Тем не менее, она вернулась к плоскому камню и плюхнулась на него, сопя от негодования.

— Не понимаю, что тебя не устраивает, — сказал шаман. — Парнишка растет, у него потребности. Маскулинность, знаешь ли.

— Чего? — подозрительно переспросила Зу.

— Маскулинность, — повторил шаман.

— Тьфу! — в сердцах плюнула Зу. — Это она на него дурно влияет, эта Айай! Раньше-то он и думать не смел об этой гадости! Все она, эта рыжая дрянь!

— Разве паренек чем-то недоволен?

— Конечно, недоволен! — сердито сказала Зу. — Ему с ней плохо! Может, он этого и не замечает, но я-то вижу! Я мать! Если так дальше пойдет, она совсем испортит моего мальчика. Сегодня они кидают в мать песком, а что им взбредет в голову завтра? Наплодить маленьких каннибалышей?

Шаман пожевал губами.

— Агу очень расстроит меня, — сказал он, — если не додумается, как это сделать. Я всегда полагал, что он неглупый мальчик. Не вундеркинд, конечно, но где у нас тут вундеркинды?

— Вот и я говорю! — закивала Зу. — У нас нормальное племя, а не эти самые, вундер-как-их-там! Айай-то, небось, уж точно из таких!

Шаман вздохнул.

— Поговори с ним! — приказала Зу. — Эта девка его до добра не доведет. Я говорила тебе, что она швырялась в меня песком?

Шаман кивнул.

— Да-да, — сказал он. — Ты пришла к ним в пещеру, погостить недельку, а костер был сложен неправильно, и кости в углу лежали не горкой, а как попало. И еще, кажется, ты хотела научить ее, как надо печь мясо.

Зу удивленно уставилась на него.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

Шаман пожал плечами.

— Я же шаман, — ответил он. — Я все знаю. Духи разговаривают со мной.

— Так значит, поможешь? — с надеждой спросила Зу. — Поговоришь с мальчиком?

— Бесполезная затея, — сказал шаман. — Парень давно уже взрослый, на охоту ходит, женился… Правда, можно было бы…

Шаман на секунду задумался, потом манул рукой.

— Нет, это, пожалуй, чересчур.

— Что? — заинтересовалась Зу. — Ну, скажи, шаман?

Шаман дернул плечом.

— Можно было бы наложить на нее проклятье…

— Проклятье? — глаза Зу расширились.

— Угу, — кивнул шаман. — Я и говорю — глупая мысль. Несерьезно как-то.

Зу беспокойно заерзала на камне.

— А что за проклятье?

Шаман молча вертел в руках костяную фигурку.

— Да так, чепуха, — произнес он, помедлив минуту. — Ребячество.

— Ну, расскажи! — попросила Зу.

Шаман молчал.

— А я принесу тебе голову дикого осла, — сказала Зу.

Шаман на секунду замер, потом едва заметно покачал головой.

— И всю шкуру осла, — посулила Зу.

На мгновение шаман оживился.

— А что будет находиться внутри шкуры? — спросил он. — Там, вроде, должен быть осел.

— Осла мы уже съели, — виновато призналась Зу. — Но я могу положить туда десять рыб, — поспешно добавила она, заметив, что шаман теряет интерес.

— Двадцать, — поправил ее шаман. — Есть одно колдовство, но оно непростое, рыб надо много. Двадцать больших копченых рыб.

— Колдовство-о-о! — протянула Зу и быстро закивала головой. — Я принесу, принесу! Завтра вечером принесу. Так что это за колдовство?

— Ну, — неопределенно сказал шаман, — одно заклинание, очень страшное. Призовет гнев духов на голову Айай. Семь лет неудач и все такое. Устроит тебя?

Зу расплылась в широкой улыбке и затряслась всеми подбородками.

— Ну, держись! — воскликнула она. — У-у, вун-дер-кинка!

Она уже развернулась было, чтобы спуститься вниз, к пещерам племени, но шаман окликнул ее.

— Еще одна вещь, — сказал он. — Колдовство, как я тебе уже сказал, непростое. Потребуется еще кое-что…

Зу нахмурилась, ей казалось, что двадцати копченых рыб с лихвой должно хватить на любое колдовство.

— Ты должна устроить им бойкот, — сказал шаман. — Иначе магия не сработает.

— Бойкот? — наморщила лоб Зу. — Это вроде как лохмы выдрать, да? Ну, завтра я буду коптить для тебя рыб, а вот послезавтра…

— Нет, — перебил ее шаман. — Это значит, ты не должна появляться на пороге их пещеры. И вообще, не показываться им на глаза.

Зу уперла руки в бока.

— Это как так? — спросила она. — Это что, я должна прятаться от моего мальчика? А эта пакостная девка будет в это время зудеть моему сыну, какая я плохая мать?..

— Не будет, — махнул ей рукой шаман. — Это я беру на себя. Гнев духов… Ну, в общем, ты поняла. Пока вы с ней не видитесь, ей удачи ни в чем не видать. Хоть раз с ней повздоришь — вся магия насмарку. Понятно? Придется потом снова колдовать. И двадцатью рыбами уже не обойдешься.

Зу неуверенно топталась на месте.

— Но…

— Иди, Зу, — твердо сказал шаман. — И помни, рыбы должны быть большими. Не забудь про ослиную голову.

Зу развернулась и медленно побрела вниз по тропинке, пиная мелкие камешки. Шаман, прищурясь, глядел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, потом опустил глаза на костяную фигурку, которую держал в руках. Поскреб ее кремневым ножом, дунул, чтобы убрать крошку.

— Можете выходить, — сказал он громко. — Она ушла.

Из-за выступа скалы высунула голову робкая тень. Выбравшись из укрытия, тень оказалась патлатым юношей в набедренной повязке из енотовых шкур.

— Ты же не будешь в самом деле колдовать? — с волнением в голосе осведомился он.

— Я только что избавил вас от визитов мамаши на неопределенный срок, — сердито сказал шаман. — Это что, по-твоему, не чудо?

Следом за юношей появилась худенькая рыжеволосая девушка. Юноша тут же ухватил ее за ладонь.

— Спасибо можете не говорить, — сказал им шаман. — Пары зайцев вполне хватит.

Агу понимающе закивал.

— А теперь идите, — разрешил шаман. — Только не слишком быстро, а то догоните мамашу.

Агу потянул девушку за руку и повел ее вниз по той же тропке, по которой ушла несколько минут назад Зу. Через несколько шагов девушка выдернула свои тонкие пальцы из его лапы, в два прыжка подбежала к пещере, быстро чмокнула шамана в заросшую щеку и так же бегом вернулась к мужу.

Солнце уже почти совсем скрылось за скалами. Шаман сидел на куче листьев, привалившись спиной к камню, и смотрел, как парочка спускается по тропинке вниз. Когда они скрылись из виду, он буркнул:

— Не за что, — и снова взялся за костяную фигурку. Он трудился над ней, пока не погасли последние лучи солнца, и он не перестал различать черты лица фигурки.

Тогда он встал и ушел в пещеру.

Чтобы помнили

— Шаман! — негромко позвал вождь.

Ответа не последовало. Вождь осторожно взялся за краешек шкуры, закрывавшей вход в пещеру, и потянул.

— Шама-ан! — повторил он. — Шаман, ты тут?

В пещере завозилось, зашуршало, зачавкало губами, потом из дымной полутьмы донеслось недовольное:

— А где еще мне быть?

— Я тут это…

— Заходи внутрь, — перебил его голос шамана. — Тепло не выпускай. Небось, не май месяц на дворе.

Вождь боком протиснулся в пещеру, заморгал, пытаясь привыкнуть к слабому свету костра, разведенного под глиняным горшком. Шаман сидел на грязной шкуре, расстеленной в дальнем углу пещеры, позевывая и протирая кулаками глаза.

— Я разбудил тебя, шаман? — ужаснулся вождь. — Прости меня, пожалуйста…

— Я не спал.

— Просто сейчас середина дня, я думал…

— Сказал же — я не спал! — рявкнул шаман и широко зевнул. — Я размышлял. Чего тебе нужно?

Вождь замялся.

— Я тут подумал… — и замолчал, смущенно ковыряя пол пещеры большим пальцем ноги.

— Ну, молодец, — похвалил его шаман. — Делай так почаще, это хорошее хобби.

— Чего? — переспросил вождь. Он быстро заморгал, мохнатые брови сошлись у него над переносицей, что было верным признаком усиленной работы мысли.