Алексей Березин

И жили они долго и счастливо

For Anna. I promised — I wrote.
Людоед обратился в маленькую серую мышку, которая забегала по полу. Кот тотчас прыгнул на нее и съел. Ш. Перро, «Кот в сапогах»
I

Времени терять не следовало. С минуты на минуту к замку могли подъехать кареты. Торопливо выбежав за ворота, Кот выглянул на дорогу. Кареты видно не было, но где-то далеко, у самого горизонта, виднелось желтоватое облачко пыли, поднятое копытами шестерки лошадей.

Кот выругался. Король близко, а проклятый замок в таком ужасном состоянии! Издалека он казался симпатичнее.

«Надо было заранее позаботиться», — подумалось Коту. — «Все на лету, все в последнюю минуту».

Ров, окружавший замок, наполовину пересох и зарос ряской. Лягушки сонно квакали в тени деревянного моста. По двору замка ветер гонял жухлые листья, обрывки каких-то бумаг и другой мусор. Каменный колодец в углу двора был прикрыт ветхой деревянной крышкой. У парадной лестницы замка стояла дубовая, в три обхвата, бочка, и из нее доносилось амбре не то квашеной капусты, не то соленых огурцов. Определить с точностью было невозможно, ибо содержимое бочки поросло бледно-зеленой плесенью в два пальца толщиной.

«Черт с ним, со рвом. Проедут как-нибудь, авось не заметят. И двор, пожалуй, сойдет — у короля не намного чище. Скажу, что дворник захворал. А вот бочку надо чем-то прикрыть».

В одной из мусорных куч в углу двора нашелся солидный кусок мешковины. Кот накинул его на бочку.

Теперь — самое трудное. Замок. Людоед вселился сюда лет пять назад, частью сожрав, частью распугав прежних хозяев. Над воротами еще сохранилась доска, обшитая медью — фамильный герб. На гербе были выгравированы олень, лилия, два меча и крест. Что означал герб, кто был его владелец — этого Коту выяснить не удалось. Местные крестьяне обладали редкостным скудоумием, помноженным на полное отсутствие памяти.

Кот взбежал по лестнице, мимо бочки, мимо двух вазонов, из которых торчали, словно иглы дикобраза, мертвые серые стебли — некогда здесь росли цветы, — и вошел в замок.

Вход вел в величественную залу. В одной ее стене находился камин таких размеров, что в нем можно было поджарить целого быка на вертеле. Остатки быка все еще висели над холодными углями. Рядом с камином высилась внушительная гора дров.

Пол был усыпан костями, каким-то мусором, мелкими ветками, в углу валялась куча тряпья — судя по всему, одна из кроваво-красных штор метров четырех в длину, некогда украшавших высокие стрельчатые окна. Те шторы, что все еще висели на гардинах под самым потолком, давно уже перестали украшать собой что бы то ни было и превратились в обычные грязные тряпки — правда, довольно длинные. Одно из окон было разбито.

Лестница, ведущая на балконы и второй этаж замка, была тоже щедро посыпана мусором и впридачу к этому еще и покрыта толстенным слоем пыли. Взбежав по ней и увидев точно такой же слой девственной пыли в коридорах второго этажа, Кот пришел к выводу, что людоед никогда не поднимался наверх, довольствуясь залом. Что, впрочем, было неудивительно. Что делать человеку ростом c яблоню в низеньких тесных спальнях и узких коридорах?

Значит наверху нет ни мусора, ни костей — только пыль и сырость. Это при условии, что нигде больше не разбиты окна и голуби не устроили в спальнях… Лучше даже не думать, что могут устроить голуби, если пустить их в спальню и предоставить некоторую свободу действий.

Кости, кости… Кости необходимо убрать из зала, и как можно скорее. Кот расстелил на полу сорванную штору, бросил на нее пару бедренных костей, лежавших рядом с ним, пнул туда же череп…

Человеческий череп.

Ну, да, естественно. Здесь же жил людоед, не так ли? А людоеды — они такие. Их хлебом не корми, дай человека сожрать.

Нет, в ров эти косточки не выкинешь. Не то, чтобы Кота волновала судьба человеческих останков — в конце концов, люди же выкидывают мертвых кошек на помойку? — но во рву их могут заметить. И заметив, начнут задавать вопросы. Очень неудобные вопросы.

Значит, ров отпадает. Закопать? Но сколько времени потребуется? Да и вообще, Кот не привык закапывать что бы то ни было в таких объемах. Выбросить в реку? Утащить в лес? Время, время…

В углу под лестницей он вдруг заметил двустворчатую дверь, запертую чудовищным амбарным замком — настоящим чудовищем среди замков. В замочную скважину Кот мог бы просунуть лапу. Ключ висел рядом с дверью, на гвозде.

Отличное место, чтобы припрятать то, чего видеть никто не должен!

Кот отомкнул замок, приоткрыл одну из створок двери. Внутри было темно и пахло гнилью и плесенью. Вниз, в темноту, вели каменные ступеньки.

Кот шагнул вперед. Глаза, быстро привыкая к темноте, выхватывали из нее все новые детали: грубую каменную кладку стен, решетки, несколько белых костей…

Он попал в подземелье замка.

Впереди кто-то пошевелился.

Крыса? Нет, нет… Только не сейчас.

— Я вернусь за тобой попозже, — пообещал крысе Кот. — Вот все дела улажу и вернусь.

Крыса всхлипнула и заплакала. Кот в недоумении остановился.

— Эй… Кто здесь?

Раздались шорохи с другой стороны. Кот различил за решетками людей, сидящих на кучах гнилой соломы.

— Проклятье! Будь я проклят! Пленники?

Разумеется, это были пленники. Люди испуганно жались друг к дружке и к стенам. Никто не проронил ни слова, только какая-то девушка в оборванном платье и со спутанными волосами продолжала плакать.

Кот вздохнул.

— Господа и дамы!.. В смысле, эй, вы, ребята! — поправился он. — Друзья мои, рад вам сообщить, что людоеда больше нет. Я победил его, и вы можете быть свободны…

— Ты бы хоть в человека перекинулся, — хмуро посоветовал Коту бородатый мужчина в одежде крестьянина. — Может, и поверили бы. Не настолько уж тут и темно, чтоб мы тебя не видели.

Девушка с новой силой залилась слезами.

— О, нет… Вы, должно быть, меня не поняли. Я не людоед!

— Ага… Верим. Давай уже, выбирай себе ужин, сволочь.

— Так, ладно. Попробуем по-другому. Я сейчас отопру вашу клетку и уйду. Если хотите, можете оставаться здесь, но предупреждаю — я собираюсь сбросить в подвал весь мусор из зала, а потом запру его снова. Так что если кто-то желает выйти, пусть делает это прямо сейчас.

Люди начали переглядываться.

— Где ключи от решетки?

Один из узников указал пальцем:

— Вон там, у входа. На крюке.

Кот обернулся. На крюке над его головой висела целая связка ключей. Он снял их и уже собирался отпереть дверцу клетки, когда в голову ему пришла отличная идея.

— Гм-м-м… Друзья мои! Видите ли, сейчас в замок приедет король и… м-м-м… еще куча важных шишек, а у нас слегка… не прибрано, да-с. Так вот, не поможет ли мне кто-нибудь навести хотя бы видимость порядка в зале и спальнях?.. А?.. Что, нет желающих? Да бросьте, мне правда нужна ваша помощь. Видите эти ключи? Я мог бы помочь вам выйти на свободу. А вы взамен немножко поможете мне. Ну, как вам такая идея? Свобода — приборка. Приборка — свобода. Как по мне, так обмен равноценный.

Один из узников, длинный и тощий, наклонился к уху бородатого:

— Думаешь, он не врет? — прошептал он.

— Да врет, конечно, — сплюнул бородатый. — Где видано, чтоб коты разговаривали? Сапоги еще нацепил, чтоб его! Со шпорами! На лошади, что ли, ездить собрался?

— А я ему верю, — вмешался третий. — Не похож он на людоеда. Тот просто заходил в клетку, да хватал кого пожирнее. С чего бы ему сейчас прикидываться котом?

— Не к добру все это, — добавил четвертый.

Слезливая девушка разразилась еще горшими рыданиями. Возможно, именно она была причиной сырости в подземельях.

— Да что там, я пойду с ним, — сказал еще один из узников.

— Вот и сожрет он тебя, — хмуро предрек ему бородач.

— Коли это людоед, он всех и так сожрет, — отозвался тот. — А только сидеть тут невыносимо. Пусть уж лучше сегодня, поскорее отмучаемся.

— Да и зачем ему всех разом жрать? — робко вставила в разговор какая-то женщина, сидящая в углу клетки. — Брюхо ж лопнет.

— Может, у него гости, — буркнул бородатый, не желавший сдавать позиции. — Пригласил, небось, дружков.

— Ну и сиди тут, раз так, а я иду.

— И я.

— Я тоже пойду.

— Эх, двум смертям не бывать…

— Адель, а ты идешь с нами?

Рыдающая девица, у которой, оказывается, было имя, утвердительно кивнула и затряслась всем телом в новом припадке слез.

— Сожрут вас там, — проворчал бородатый. — Сожрут вас без меня!

— Ну так иди и ты. Сожрут с тобой, — попытался пошутить тощий.

— Эй, ты, кот, что ли? Отпирай замок-то! Согласны мы.

— Только если обманешь… Смотри мне! — добавил бородатый.

Кот отпер клетку.

Пленники осторожно поднялись в зал и принялись затравленно озираться.

— Вон там, в очаге, висит неплохой кусок говядины, — сообщил Кот. — Можете подкрепиться, если желаете.

После того, как изголодавшиеся пленники наскоро пообедали (отчего костей на полу значительно прибавилось), Кот распределил обязанности. Трех женщин, включая рыдающую девицу, он отправил наверх, дав задание найти приличные комнаты для короля, принцессы и придворных и навести в них порядок. Еще одна, самая старая, отправилась на кухню с заданием сготовить блюда, достойные королевской особы, из тех продуктов и предметов, которые она сумеет отыскать. С собой она захватила остатки говядины из камина. Семеро мужчин остались в главном зале.

— Нехорошо это, — сказал Коту тощий, подбирая с пола чью-то челюсть. — Нельзя так с костями покойников.

Посреди залы на расстеленном куске ткани, некогда служившим шторой, высилась приличная куча костей.

— Делайте, что я говорю, — огрызнулся Кот.

— О-ох, — донесся до них всхлип бородатого.

Бородатый стоял на коленях, держа в вытянутой руке череп.

— Это же Жером, — простонал он. — Это Жером, смотри-ка!

— Кто?

— Старина Жером! Я знал его, Франсуа!

— Ну отлично, — сказал Кот. — Давайте устроим вечер воспоминаний. А потом приедет король и увидит тебя с черепом в руке на фоне горы костей. Интересно, что он скажет?

— Это Жером…

— Не думаю, что король имел удовольствие быть знакомым с ним. Так что давай, положи своего Жерома с почтением к остальным костям. И работать. Нужно сделать так, чтобы Его Величество приехал не на вечеринку каннибалов, а в красивый и нарядный замок. Ну, или по крайней мере в такой, в котором не разбросаны черепа в каждом углу.

— Чево?

— За работу, говорю.

Собранные кости завернули в огромный узел, и четверо мужчин унесли его прочь из замка. Кот приказал им идти в ближайшую деревню, строго запретив выходить на дорогу. Оставшиеся мужчины разожгли огонь в камине, кое-как установили посреди зала огромный дубовый стол, валявшийся под мусором ножками кверху, и принялись подметать полы и вытаскивать лишние дрова во двор под навес.

Спустя несколько минут один из них вернулся с известием:

— Едут! Карета едет!

— Проклятье!

Кот бросился к двери. Через открытые ворота замка была видна карета, запряженная вороными лошадьми с белыми плюмажами на головах. Усталый кучер вяло помахивал хлыстом, на запятках стояли два лакея — над крышей кареты были видны только их головы. Карета замедляла ход, готовясь въезжать на мост через ров.

Кот кинулся обратно.

— Внимание, всем! Ты тоже, слышишь? Брось дрова. К нам приехал король. Итак, запомните: вы — слуги господина маркиза де Карабаса. Понятно?

Слуги господина маркиза де Карабаса почесали в затылках, осваиваясь с очередным внезапным поворотом в карьере. Еще утром они были всего лишь потенциальной начинкой для мясного пирога; менее часа назад они поступили на временную службу к какому-то коту; и теперь вот внезапно оказалось, что они — прислуга какого-то маркиза, которого они прежде в глаза не видели. К этому нужно было привыкнуть.

— Ты… Да, вот ты. Иди, найди наверху женщин. Они должны были отыскать чистое белье и одежду. Попроси их найти тебе наряд лакея. Сами тоже пусть оденутся поприличнее, они будут горничные, или служанки, или кто там еще полагается маркизу… А вы двое марш-марш во двор. Будьте пока там, займитесь чем-нибудь. Подметите двор, что ли… Вопросы есть?

Свежеиспеченный лакей нерешительно поднял руку.

— А когда у нас день получки?

II

— Богато, богато, — пожевав губами, промолвил король.

Принцесса прохаживалась вдоль по залу, поджимая розовые губки и недовольно хмыкая. Королевские лакеи вытянулись у входа по стойке «смирно». Король, остановившись в самом центре, осматривался вокруг с королевской неторопливостью.

— Ага, ничего так, — согласился маркиз. — А что это за штуковина такая над камином?

Король удивленно воззрился на него.

— Сударь, но это же ваш замок! Кому же лучше знать, как не вам?

— А… Да, точно.

— Мы только недавно купили этот замок, сир, — вмешался в разговор Кот. — Буквально на днях.

— Купили?

— Ну, да, — пожал плечами Кот.

— Купили родовой замок? То есть как?

— А как обычно покупают родовые замки? Мы дали бывшему владельцу, хм, немножко… этого… золота, а он собрал чемоданчик и съехал.

— Решительно ничего не понимаю! Как можно взять и купить… Это же замок! Фамильное гнездо!

— Ну, должен же и маркиз где-то, хе-хе, гнездиться.

— Хе-хе, — повторил эхом маркиз.

— Однако же, должно быть вы, маркиз, и впрямь богаты, если можете себе позволить просто взять и купить… — король обвел руками зал.

Стараниями Кота за какие-то полчаса зал превратился из берлоги людоеда в просто очень старый, основательно потертый временем, но от этого еще более величественный зал старинного замка. Разбитое окно было тщательно прикрыто ветхими шторами, которые теперь слегка колыхались от ветра. В камине полыхал огонь. Лакей неумело расстилал на столе подозрительно пеструю скатерть. Король рассеянно смотрел на него.

— А каково же состояние маркиза, если не секрет? Хотя, конечно, у вас нет секретов от вашего короля, не так ли?

— М-м-м… Думаю, около… э-э-э… двухсот.

— Двухсот тысяч?

— М-м-м… — мозг Кота лихорадочно искал ответы на вопросы: «Двести тысяч — это много или мало?» и «О двухстах тысячах чего мы вообще говорим?». Наконец нужные слова нашли путь к его языку:

— Полагаю, сир, около двухсот… э-э-э… миллионов.

Если бы в короля ударила молния с ясного неба, он не мог бы выглядеть более потрясенным. Кот немного успокоился.

— Присядьте, сир, — елейным голоском предложил он, указывая на скамью, стоявшую у стола.

Король покачиваясь прошел к столу и тяжело сел, облокотившись на него локтями.

— Бог ты мой, это что… Гобелен?

— Э-э-э…

— И какая тонкая работа! Невероятно… Я мог бы поклясться, ему века три, не меньше!

— Так и есть, Ваше Величество, — кивнул Кот.

— И вы используете его… Как скатерть?

— Вы необычайно проницательны, Ваше Величество.

— Это… Это… Я не могу подобрать слов. Маркиз просто сорит деньгами! Жанетт, ма шер, пойди сюда… Представь, маркиз просто взял и купил этот замок! Он, вероятно, невероятно богат!

— Здесь мрачно, — заявила принцесса. — Слишком много серого. И пахнет — фи!

Маркиз недовольно засопел и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, когда в ногу ему вонзились острые когти.

— Ай, ч-чертов…

— Прошу прощения, маркиз! Это была трагическая случайность, — быстро сказал Кот.

— Вот я тебе сейчас…

— Прошу вас, маркиз, давайте отойдем… — Кот быстро поклонился королю и принцессе. — Простите, Ваше Величество, Ваше Высочество — мы с маркизом покинем вас на секунду. Нам нужно отдать распоряжения прислуге.

— Что? Какой прислуге? — удивился маркиз. — Кстати, чей это лакей…

— Пойдем, — негромко, но настойчиво произнес Кот.

— …Накрывает…

— Пойдем!

— …На стол… Ай!

— Простите, маркиз, опять трагическая случайность. Соблаговолите проследовать за мной.

Маркиз наконец понял намек. Кот отвел его в угол зала и зашипел сквозь зубы:

— Ты что, совсем идиот? Ты не понимаешь, что ли, что это сам король?

— Сам ты идиот.

— Нельзя же при короле вести себя, как… Как… Не знаю, как какой-нибудь крестьянин!

— А чего она про мой замок говорит всякое? И вовсе я не крестьянин, а богач и маркиз, вот! — парировал маркиз и высморкался в кружевную манжету.

— Ох-х…

Кот закрыл глаза лапами и невнятно забормотал про себя.

— Ты чего, Кот? Чего ты?

— Не мешай… Восемь… Девять… Десять… Я спокоен. Я спокоен… — Кот открыл глаза и кинул взгляд на короля, увлеченно рассматривавшего рисунок на скатерти. — Значит так. Слушай меня. Ты вообще понимаешь, откуда этот замок и вообще все?

— Ну-у…

— Ты понимаешь, как я выкладываюсь, чтобы обеспечить твое будущее? Вот скажи мне, ради чего все это? Ради того, чтоб ты все порушил в одну минуту? Ты хоть знаешь, что мне пришлось тут провернуть, пока ты там наслаждался поездкой в карете со своей принцессой?

— И вовсе она не моя.

— А вот это вопрос времени. Король уже с ума сходит от твоего богатства. Просто потерпи.

— Глупая она какая-то.

— Ой, это кто же это у нас говорит? Граф де Ларошфуко? Сенека? Пифагор? Ах нет, это у нас Жан, сын мельника из Прованса!

— Отстань!

— Не отстану. Делай, что тебе говорят. Я тебе добра желаю, дурья твоя башка. Ты пойми, общественное положение при нынешнем государственном строе — это всё. Веди себя, как полагается маркизу! Когда ты женишься на принцессе…

— Я? — вытаращил глаза маркиз. — Я — женюсь на принцессе? Ты что, совсем сумасшедший?

— Кто из нас сумасшедший, это еще посмотреть надо. Ты вон с котами разговариваешь… И нечего делать удивленный вид. Принцесса для тебя — отличная партия. Слушайся меня, и все будет отлично.

— Ладно, ладно…

— И не вытирай рукавом нос! Тьфу ты. Мерзость какая. Ты видел, чтоб король так поступал?

— Принцесса всю дорогу пальцем в носу ковыряла, когда думала, что никто не видит.

Кот вздохнул. Воспитание мельникова сына он отложил на потом и, как теперь выяснялось, зря. Ему казалось, что достаточно будет одеть Жана в красивую одежду, ну, может еще причесать — и будет маркиз хоть куда.

— Ну вот что, дворянин ты мой доморощенный. Иди сейчас к королю и будь паинькой. Не забывай, короля называть «Ваше Величество», а принцессу — «Ваше Высочество». Не перепутай, как в прошлый раз! Вперед, шагом марш!

Жан громко втянул носом сопли и направился к столу, тихо бормоча под нос: «Он — Величество, она — Высочество… Величество… Высочество…» Кот проводил его взглядом и шмыгнул на кухню.

Престарелая кухарка стояла рядом с довольно объемным котелком и помешивала варево длинной деревянной ложкой. Исходивший от варева запах… Кот втянул носом воздух.

…О, нет!

— Это что?

Старуха с довольным видом обернулась к нему и подтвердила его опасения.

— Гороховая похлебка с луком и мясом! — с гордостью в голосе произнесла она, словно объявляла наступление какого-то торжественного события. — Тут в кладовке целый мешок гороху!

— Что?! Мы что, собираемся кормить короля гороховой похлебкой?

— С луком и мясом, — поправила его кухарка.

— Но это же… Кошмар! Это же… Боже мой, гороховая похлебка на столе Его Величества!

— Да ты не глух ли, господин Кот? Это не гороховая похлебка, а гороховая похлебка с луком и мясом! Это совершенно разные вещи!

— Да? И чем же они различаются?

— В этой похлебке есть лук и мясо.

Кот схватил себя за уши. Отправляя старую ведьму на кухню, он полагал, что благодаря своему возрасту она постигла все тонкости кулинарного искусства и сможет сотворить шедевр из чего угодно. Он не учел одной простой вещи. Сколько бы лет ты не тренировался в приготовлении гороховой похлебки, в конечном итоге у тебя будет получаться только одно блюдо — гороховая похлебка. Правда, за много-много лет практики эта похлебка, возможно, действительно станет чуть вкуснее.

Формально, старуха действительно умела приготовить еду из чего угодно. Проблема была в том, что, что бы она ни положила в котел, в итоге получалась гороховая похлебка. Или нечто, очень ее напоминающее. И если повезет — там будут лук и мясо.

«К черту, — сказал Кот сам себе. — К черту, накормлю короля горохом, а там будь что будет. В крайнем случае, скажу, что это какое-нибудь новомодное блюдо».

Кухарка вытащила ложку из котла, облизнула и опустила обратно.

— Как раз готова, — сказала она.

Каждый волосок на шкуре Кота поднялся дыбом, передернулся от отвращения и улегся на свое место. Усилием воли Кот заставил себя сказать:

— Подавай на стол!

Хотя разум его вопил во весь голос: «Вылей в окно!»

Старуха обмотала ручку котелка тряпкой, с удивительной для ее возраста легкостью сняла котелок с огня и зашаркала к выходу. Кот с тоской посмотрел на окошко кухни.

За окном солнце садилось в лес, ласточки вспарывали острыми крыльями небо, охотясь за мошками, приветливо раскачивались веточки большого каштана, торчащего из зарослей кустов…

«В кустах наверняка птичье гнездо, — грустно подумал Кот. — Сейчас бы прокрасться…»

Он заставил себя встряхнуться. Нет, он не может сейчас бросить Жана. Жан, конечно, не ахти какой хозяин, но…

— Я вернусь, — пообещал Кот кустам. — Я вернусь, обещаю.

Он вернулся в зал как раз вовремя, чтобы увидеть, как кухарка ставит закопченный котелок прямо на бесценный старинный гобелен.

— О-о-о, гороховая похлебка с луком и мясом! — обрадованно потер руками маркиз и обернулся к королю. — Вкуснятина! К ней бы еще хлебца краюху, а уж что ночью будет — небось, соседи решат, что кто-то фейерверк запускает!

— Ваше Величество, — подскочил к столу Кот. — Простите, что у нас все так по-простецки… Дело в том, что маркиз, путешествуя по Европе, перенял этот обычай у… м-м-м… немцев, да, точно, у немцев. У них, представьте, сейчас так модно — встречать гостей простой незатейливой крестьянской пищей, вроде похлебки или жареных сосисок с пивом. Может, выглядит эта еда и не очень, но уверяю вас, вкус у нее отменный!

Король в недоумении смотрел на котелок.

— Папа, — слабым голосом спросила принцесса. — Папа!.. Что это?..

III

Принцесса ужинать отказалась наотрез.

— Я не голодна, — заявила она. — Мы сегодня проезжали мимо болота, и если бы я захотела поесть зеленой грязи, я поела бы из него.

Маркиз напротив, с аппетитом сожрал полную тарелку горошницы, рыгнул, утерся краем гобелена и спросил у короля:

— Ну, как вам? С мясом-то она просто прелесть! Небось, ваш дворцовый повар и знать не знает, как такую похлебку сварить?

Король, который успел с величайшей осторожностью откушать две ложки варева и теперь тщательно промакивал усы и бородку надушенным носовым платком, поспешно кивнул ему в ответ.

— К счастью, не знает.

«Еще немного, и мой деревенский маркиз начнет портить воздух и радостно хохотать», — с ужасом подумал Кот. — «Нужно немедленно развести их!».

— Ваше Величество, — поспешно произнес он. — Маркиз поручил мне обсудить с вами, какую помощь мы могли бы оказать короне…

Король оживился.

— Помощь короне? О да, это так благородно со стороны маркиза… В это трудное время…

— Однако, боюсь, Ее Высочеству будет неинтересно слушать наши скучные разговоры, — Кот обернулся к Жану. — Маркиз, вы, кажется, собирались показать Ее Высочеству те чудесные виды, что открываются с башен вашего замка?

Король поспешно закивал.

— Да, маркиз, с вашей стороны было бы очень любезно развлечь принцессу. Она несколько утомилась в дороге, и ей не помешают свежие впечатления.

На личике принцессы ясно читалось, что свежими впечатлениями она сыта по горло, и в ближайшие несколько недель ей не понадобятся развлечения более увлекательные, нежели созерцание садовой скамейки или собственных ногтей. Тем не менее она позволила маркизу схватить себя за руку и уволочь бодрой рысью по лестнице на второй этаж.

Оставшись наедине с Котом, король доверительно придвинулся к нему и громко зашептал:

— Так маркиз и вправду очень богат?

Кот кивнул. У него не было ни малейшего представления, где людоед хранил свое золото, но он был уверен, что золото найдется. В свое время. А время настанет, когда все остальные дела будут улажены. Поэтому он пока решил просто ограничиться кивком.

Король пожевал губами, словно обжевывая свой следующий вопрос, прежде чем задать его.

— А он часом не дурак? — с некоторым сомнением наконец спросил он, наклонившись к самому уху Кота. — Давеча заявил мне, что у мельниц есть крылья. Будто они какие-нибудь бекасы или утки! А я ему и говорю: «А что же, милейший, на юг они по осени не улетают?» А он посмотрел на меня вот эдак — видать, даже вопроса не понял. Ну, думаю, дурак и есть.

— Видите ли, сир…

— А еще он всю дорогу болтал о каких-то жерновах и ступицах. Что это вообще за чертовщина такая, может мне кто-нибудь объяснить?

— Ах, Ваше Величество! Ваше желание вникнуть в каждую деталь жизни подданных выше всяких похвал! Жернова — это такие…

— Это был риторический вопрос, — отмахнулся король. — Нет, я конечно понимаю… Старинный род, высокий титул, единственный наследник… Богат, опять же. Замечательный человек, одним словом. Но вот эти его странные штучки… Мельницы и прочее… Скажи-ка, любезный, у него в роду не было ничего такого?

— М-м-м? — не понял Кот.

— Ну, я имею в виду… Его дедушка случайно не женился на своей кузине или там на сестре?

— Какой странный вопрос, сир. Вообще-то я не уверен… Если мне не изменяет память, дедушка маркиза был женат на его бабушке.

Король почесал переносицу. Кот понял, что пришло время для решительного наступления по всем флангам.

— Вы, должно быть, заметили, сир, как маркиз смотрит на Ее Высочество, — сказал Кот.

— Правда? Смотрит? — и тут же, спохватившись, добавил: — А, да-да, конечно, я заметил.

— Маркиз, как Ваше Величество изволили заметить, молод, вполне красив и до сих пор не связал себя узами брака.

Король поерзал на лавке и непроизвольно потер ладошки. Кот понял, что он на верном пути.

— А Ее Высочество, насколько мне известно, еще не приняла ничьего предложения руки и сердца?

— М-м-м, нет. Конечно, нет.

— И вот сейчас они, должно быть, воркуют, словно голубки, на крыше башни…

— Да-да, это так чудесно.

— Любовь, это всегда прекрасно, Ваше Величество, не так ли? Любовь, как прекрасный цветок, может внезапно распуститься…

С лестницы донесся быстрый цокот каблуков. Кот замер на полуслове и обернулся к лестнице.

Разгневанная принцесса вихрем слетела по ступенькам. Ноздри ее раздувались, а подбородок она задрала так высоко вверх, что ей приходилось скашивать глаза к переносице, чтобы видеть ступеньки у себя под ногами.

Она пронеслась мимо короля и Кота, гневно сверкнув на них глазами, и выбежала за дверь, на ходу бросив:

— Я жду в карете, папа! Я не останусь тут ни на минуту! — и хлопнула тяжелой дверью.

У Кота внутри все сжалось в тугой противный комок. Ему внезапно вспомнилось его детство, мама-кошка, воспитавшая его на сеновале, пяток рыжих братьев и сестер, первая мышь… И сразу вслед за этим воспоминанием пришла мысль о мрачном подвале, горячем огненном горне, аккуратно разложенных на столах пыточных инструментах и коренастом палаче, радостно ухмыляющемся полной пастью гнилых зубов.

Кот перевел взгляд на Короля.

Король тоже посмотрел на него, опять пожевал губами и медленно произнес:

— М-м-м… Так вы считаете, господин Кот, что маркиз желал бы сделать моей дочери предложение руки и сердца?

Кот сморгнул. Он открыл рот, закрыл его, затем открыл снова, произнес «Э-э-э…» и снова закрыл. Нужные слова не сразу нашли путь к его онемевшему языку, но когда они наконец попали куда надо, Кот сказал:

— Маркиз выразил совершенно определенное намерение, сир… Не далее, как сегодня.

Король просиял и улыбнулся так широко, что Кот определенно мог бы сосчитать все тридцать два монарших зуба. Омерзительное видение палача растаяло перед его внутренним взором, и он позволил себе шумно выдохнуть.

«Как только все закончится, — пообещал он себе, — сразу все брошу и поеду на родной сеновал. Свежий воздух, мышки, та серая кошечка с пятном на лбу…»

Вслух же он сказал иное:

— И разумеется, Ваше Величество может полностью положиться на маркиза в вопросах… м-м-м…

Король быстро закивал.

— На уплату внешних долгов достаточно десяти миллионов, — сказал он. — А там видно будет.

Кот поклонился столь изящно и грациозно, что королевские лакеи, все еще стоявшие у дверей, одобрительно вскинули брови и зацокали языками.

IV

Едва поднявшись по лестнице, Кот понял, что дело плохо. Король и принцесса ничего не услышали, но чувствительные уши Кота донесли до него звуки, которые не могли быть ничем иным, кроме звуков надвигающейся катастрофы.

— О нет, — пробормотал он. — Нет, только не сейчас. Только не здесь.

Он потратил целый час, пытаясь уговорить принцессу вернуться в замок и остаться на ночь. Было крайне важно, чтобы король уехал уже с золотом, а чтобы найти это самое проклятое золото, Коту требовалось время. Однако время шло, а Кот пока так и не приблизился к цели. Он почти физически чувствовал, как секунды утекают из его лап, просачиваясь между подушечками пальцев.

Помощи от Жана и так не было никакой, а теперь еще и это.

— Вы что-то сказали? — спросил у Кота король.

— Нет, нет, сир, — пробормотал Кот. — Позвольте проводить вас в ваши спальни. Это ваша комната, а в следующей приготовлены покои для Ее Высочества.

Едва за королем и принцессой, сопровождаемым лакеями и горничными, закрылись двери, Кот метнулся к комнате, из которой ему послышались звуки, и дернул ручку.

— О, господи, так я и знал, — сказал он и устало закрыл лапами глаза.

Та самая девица, что всего несколько часов назад заливала потоками слез подземелья замка, сидела у маркиза на коленях. Одной рукой маркиз держал ее голову, прижимая ее губы к своим, а другой рукой исследовал тощую филейную часть девицы.

Заслышав Кота, девица тихонько взвизгнула и вскочила на ноги.

— Убирайся! — рявкнул ей Кот. — Живо, вон отсюда!

Девица неуверенно переводила взгляд с маркиза на Кота.

— А почему твой слуга командует здесь? — спросила она.

Кот прошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Слуга?.. — вкрадчиво переспросил Кот, повернувшись к маркизу. — Слуга?..

Маркизу внезапно стало неуютно в старинном мягком кресле.

— Ну, — промямлил он, — понимаешь… В общем, это Адель. Адель… Это…

— И что? — спросил Кот. Глаза его превратились в узкие щелки, горящие недобрым огнем.

— Ну, я это…

— Да-а?

— Мы любим друг друга.