Эдгар ДЖ Хайд

Вышел призрак из тумана

Глава I

ПОЛЕ БИТВЫ

— Поскорее, ребята, не отставайте, — крикнула миссис Мартин, стараясь, чтобы класс не растягивался. — Вот вы двое, ну-ка подтянитесь, не хватало еще, чтобы потерялись, — добавила она, сердито глядя на Энгуса и его сестру Ишбель, дальше всех отставших от основной группы.

Они разглядывали небольшую пирамиду камней. Миссис Мартин сказала, что по-шотландски это называется «кайрн» — памятный знак. В центре пирамиды лежал гладкий плоский камень с надписью «Маклеод».

Брат и сестра все еще представляли себе сцены двухсотлетней давности, когда почти весь клан Маклеодов был перебит в сражении при Куллодене. Миссис Мартин только что рассказала им несколько историй об этой битве.

Оглядевшись, Энгус увидел множество пирамид, воздвигнутых по всему полю, где происходило это сражение, в память обо всех других кланах, которые принимали участие в нем. Энгус посмотрел на дальний край поля. Там, вдалеке, он различил большой белый флаг, обозначавший место, где английская армия «красных мундиров» выстроилась в боевых порядках утром перед битвой. Энгус закрыл глаза и попытался представить себе эту сцену. Как будто он стоит в центре шотландских кланов, в килте, перепачканный грязью из-за ночевки на голой земле, в одной руке у него клеймор[1], в другой — дирк[2]. Ему почудились звуки и запахи поля боя, и он попытался представить те чувства, которые мог испытывать молодой шотландский воин в то утро. Как сказала миссис Мартин, это была смесь страха и радостного возбуждения.

Ах, как бы хотелось Энгусу быть там в то апрельское утро. Он был воспитан на рассказах и преданиях о Куллодене и, разумеется, о вековой борьбе между шотландцами и англичанами. Как только его семья переехала в небольшую деревню, расположенную почти рядом с полем битвы, его буквально захватили легенды о доблести и отваге, о тайнах и романтических приключениях, которые тесно переплетались с самой историей Шотландии. И хотя Энгус хорошо знал, что битва при Куллодене стала роковой для шотландской армии и ее предводителя «Красавчика» принца Чарли, он был готов все отдать, лишь бы только присоединиться к шотландским кланам, собравшимся в тот день, чтобы прогнать англичан. Энгусу даже снилось, что каким-то образом ему удается изменить ход событий. Он проявляет невероятную храбрость, благодаря которой удача в бою склоняется на сторону шотландцев и приносит им славную победу. Он бы с гордостью сражался за своего короля, законного короля своей страны, высоко держа свой меч-клеймор.

Энгус вновь открыл глаза и сердито посмотрел на флаг вдалеке. Именно там стоял герцог Кумберлендский, приказывая своей армии наступать. Именно там стоял он, когда приказывал своим солдатам предать мечу каждого шотландца мужского пола, даже немощных и раненых. Не зря ему дали прозвище Мясник.

— Пойдем, Энгус! Надо догнать остальных, — крикнула Ишбель, стараясь вернуть брата к реальности. — Посмотри, где они уже все! Бежим скорее! — добавила она.

Энгус посмотрел на сестру.

— Не волнуйся, без нас не уедут, — усмехнулся он и перевел взгляд от поля битвы на дорожку, ведущую к экскурсионному центру.

Энгус и Ишбель были близнецами. Им исполнилось по четырнадцать лет, и они учились в одном классе. Внешне удивительно похожие, они были очень разными. Энгус был легко возбудимым, горячим, постоянно в действии. Он был также мечтателем и любил представлять себя участником разных приключений. А Ишбель, в отличие от него, была более сдержанная, невозмутимая. Ее природный ум сочетался с развитым здравым смыслом — чего так недоставало ее брату. Она разделяла увлечение брата историей Шотландии, но смотрела на прошлое своей страны более трезво, признавая как ее славу, так и трагичность. Она отлично помнила рассказы о тяжелых поражениях, которые ее брат, казалось, предпочитал забывать. Оба они любили приходить на поле сражения. Оно располагалось почти рядом с их деревней, и школа часто устраивала для ребят экскурсии, чтобы рассказывать им не только о великой битве, но и о том, как жили их предки.

— Так за какой клан, Энгус, ты сражался сегодня? — осведомилась Ишбель, подшучивая над братом и его снами наяву. Она знала, какие картины рисовало сейчас его воображение. Это всегда было одно и то же.

— Какая разница? Главное, что мы все равно победили! — ответил Энгус, делая вид, что вонзает в нее воображаемый клеймор.

— Победили? А как бы ты об этом узнал? Ведь ты бы пустился наутек со всех ног, а потом Мясник поймал бы тебя и изрубил в котлетный фарш — шотландский котлетный фарш! — подсмеивалась над ним Ишбель, отталкивая от себя занесенную руку брата.

— Что? Мясник меня бы поймал? Ни за что он бы меня не поймал. Куда его разжиревшим «красным мундирам» до меня, быстроногого воина! — заявил Энгус, резко остановился и метнулся в одну сторону, потом в другую, как бы демонстрируя свою неуловимость.

— Ну-ка, давай проверим, какой ты у нас быстроногий. Бежим наперегонки до центра! — крикнула Ишбель и первой рванулась вперед, опередив брата, который все еще был занят тем, что увертывался от «красных мундиров».

— Так нечестно! — возмутился Энгус, припустив вслед за сестрой.

Но было уже слишком поздно. Она опередила его на добрый десяток ярдов, а догнать ее было непросто и при одновременном старте.

Тяжело дыша, они оба добежали до центра с интервалом в несколько секунд. И как раз успели в последний момент, так как миссис Мартин уже объявляла, что автобус отправляется.

— Вот видишь, я же сказал, что без нас они не уедут, — заметил Энгус, уже забыв о своем последнем поражении и с улыбкой глядя на Ишбель.

— Ладно, Энгус, поехали. Как-нибудь в другой раз вернемся сюда и прогоним «красных мундиров».

Энгус оглянулся на флаги вдалеке и старинное поле битвы. На ступенях центра играли на волынке, и это создавало неповторимую атмосферу. Энгусу опять захотелось окунуться в свои мечтания.

— Только, чур, теперь у окна сяду я, — заявил он и первым бросился к автобусу, чтобы на этот раз фора была у него.

«Тоже мне, воин!» — подумала Ишбель, глядя, как ее брат пробирается сквозь толпу вперед.

Глава II

ПОЖАР

— Привет, ребята! Как съездили? — спросила миссис Макдональд, услыхав, что близнецы влетели в дом через парадную дверь.

— Здорово! Мам, ты знала, что пра-прапра-пра-пра-прадедушка Джимми Маклеода сражался в битве при Куллодене? — выпалил Энгус, швыряя ранец на кухонный стол. Он все еще был переполнен впечатлениями от экскурсии.

— Кто это тебе сказал, Энгус? Наверное, сам Джимми? — усмехнулась миссис Макдональд. — Я отца Джимми знаю, и если его предки были такими же, как он сам, то единственно, где они могли бы учинить сражение, это на местном постоялом дворе — в пятницу вечером!

— Да нет, мама, он правда участвовал! Мы даже видели пирамиду камней в честь Маклеодов, — настаивал Энгус, не догадываясь, что мама поддразнивает его.

— Пирамиду камней? Да ее, наверное, сложил как-то ночью отец Джимми, чтобы произвести впечатление на своих собутыльников! — продолжала в том же духе миссис Макдональд.

— Да ну тебя, мама! — воскликнул Энгус, уразумев наконец, что мама шутит.

Ишбель покачала головой. Ее брат был таким легковерным!

— Давайте-ка оба пошевеливайтесь с уроками. Через часок будем обедать, — сказала миссис Макдональд уже другим, строгим тоном.

Заведенный порядок в доме требовал, чтобы прежде всего были сделаны уроки.

— А папа уже дома? — спросил Энгус и поискал глазами машину отца на подъездной аллее.

— Он в гараже, трудится над своей рухлядью. Эта старая колымага разваливается на куски. Сегодня выхлопная труба отвалилась. Одно наказание с ней! — ответила миссис Макдональд.

— Нет, мама, это не наказание, это классика, — заметила Ишбель, подсмеиваясь над несокрушимой уверенностью отца в том, что его тридцатипятилетнее сокровище, хозяином которого он стал еще подростком, заслуживает такого трепетного к себе отношения.

— Пойдем, Энгус, нас ждет математика. Не сомневаюсь, что справиться с таблицей умножения на три ты сумеешь! — съехидничала Ишбель.

— Ха-ха, Эйнштейн! Ладно, пошли, — ответил Энгус и потащил сестру за руку вверх по лестнице.

Наконец болтовня ребят стихла. Значит, они приступили к урокам, удовлетворенно отметила про себя миссис Макдональд.

Вечер пролетел незаметно. Мистер Макдональд появился лишь на полчаса, чтобы пообедать. Все остальное время он пропадал в гараже, стараясь вдохнуть новую жизнь в свою обожаемую машину.

Близнецы после обеда смотрели телевизор, время от времени беззлобно подтрунивая друг над другом. Наконец миссис Макдональд объявила, что пора ложиться спать.

— Только сначала сходите пожелать спокойной ночи отцу. Да скажите ему, чтобы шел в дом, — он уже и так весь вечер торчит в гараже. Скажите, его ждет чашка чаю, тогда он бегом прибежит, — добавила миссис Макдональд, выключая телевизор и направляясь на кухню.

Энгус и Ишбель спрыгнули с дивана и пошли в гараж, который располагался рядом с домом. Это было еще одно творение мистера Макдональда. Он построил его собственноручно вскоре после того, как был куплен этот дом.

Когда близнецы вышли через парадную дверь и повернули к гаражу, странный голубой свет ударил им в глаза. Все перед ними утопало в этом бледном голубом свете. Близнецы переглянулись, несколько растерявшись при виде их «голубого» палисадника. Из-за угла дома раздавалось громкое шипение. Было ясно, что и этот звук, и таинственный свет идут из гаража.

— Что там происходит? — спросил Энгус, рассчитывая, что у его сестры на все найдется разумное объяснение.

— Откуда я знаю, — прошептала в ответ Ишбель, хватая брата за руку.

Энгус понял, что наступил один из тех моментов, когда он должен вести себя как мужчина, взяв инициативу в свои руки. Однако его дрожащие коленки мешали ему двинуться с места. Он постарался овладеть собой.

— Пойдем. Марсиане вроде бы в последнее время к нам не залетали. Скорее всего, это полицейская машина не туда свернула!

Ишбель оценила чувство юмора брата, но ей было совершенно ясно, что он растерян и даже немного испуган.

Энгус взял сестру за локоть, и они медленно двинулись к углу дома. Потом оба остановились и посмотрели друг на друга. Вопрос, кто должен первым выйти из-за угла, ясно читался в глазах каждого. От воинственной отваги Энгуса, которую он демонстрировал утром, не осталось и следа. В конце концов Ишбель — его старшая сестра. Она старше на целых две минуты!

— Вот и иди первой, — сказал Энгус, подталкивая сестру вперед.

Ишбель укоризненно покачала головой.

— Тоже мне, вождь клана! — насмешливо произнесла она.

Держась рукой за угол стены, Ишбель осторожно подошла к ее краю. Потом медленно вытянула шею, готовясь заглянуть за угол. Она чувствовала, как напряженно замер сзади нее брат, как он быстро и часто дышит. Голова Ишбель начала высовываться за угол. Девочка закрыла глаза: ей было слишком страшно смотреть.

— Ну, что там? — спросил Энгус.

Ишбель открыла глаза.

— О господи! — вскрикнула она.

Прямо перед ней, окутанная голубым светом, стояла странная фигура, одетая, как показалось девочке, в скафандр астронавта. Или же это ей только привиделось? Ей не представилась возможность разглядеть получше. Энгус, испуганный возгласом Ишбель, оттолкнулся от нее назад и тем самым пихнул ее вперед. Нога Ишбель зацепилась за его ногу, и они оба бухнулись на подъездную аллею в нескольких ярдах от гаража.

— Эй, что это вы там творите? — крикнул мистер Макдональд, поднимая с лица защитный экран. В другой его руке все еще продолжала шипеть, излучая синее пламя, ацетиленовая горелка.

Ишбель и Энгус переглянулись и расхохотались. Это был смех облегчения и разрядки.

— Мы просто хотели пожелать тебе спокойной ночи, папа, — хором проговорили они.

— А что это ты делаешь? — спросил Энгус, окончательно овладев собой.

— Пытаюсь приварить некоторые детальки к моей старушке, сынок. Джимми, мой приятель, одолжил мне этот кислородно-ацетиленовый комплект на пару дней. С ним чего хочешь можно приварить, — ответил мистер Макдональд, заворачивая вентиль на большом газовом баллоне и вешая на стену горелку.

— Уже поздно, пойдемте в дом, вам спать пора, — добавил он, опуская дверь гаража и поворачивая в замочной скважине ключ.

Через несколько минут Энгус и Ишбель были в своих спальнях, лежали в кроватях. И, укрывшись одеялами, улыбались собственной глупости. Под доносившиеся снизу голоса родителей они быстро заснули.

Энгус не представлял, сколько времени он проспал. Он не знал, что его заставило проснуться. Сначала он не заметил странные оранжевые отблески, проникавшие в комнату через узкую щель между занавесками. Спальня Энгуса располагалась в боковой части дома, и окно выходило на крышу гаража.

Постепенно Энгус пришел в себя. Он оглядел спальню и принял оранжевые отблески за лучи утреннего солнца. Он взглянул на часы. Было только два часа ночи. Энгус не поверил собственным глазам. Что творится? Он сел в кровати, потянулся рукой к занавескам.

Ярко-рыжие языки пламени поднимались почти до подоконника. Полыхал гараж! Пламя уже пробивалось сквозь его деревянную крышу. На этот раз Энгус действовал не раздумывая. Он бросился в спальню родителей, и через считанные секунды отец был на ногах, приказывая всем выйти из дому.

Через несколько минут вся семья стояла на улице перед домом. Быстро собралась небольшая толпа. Соседям не понадобилось много времени, чтобы заметить, что происходит. Толпа состояла как из людей озабоченных и сочувствующих, так и из простых зевак.

Когда приехали пожарные машины, весь гараж был поглощен пламенем. Возникла реальная опасность того, что огонь перекинется и на дом Макдональдов. В тот момент, когда пожарные начали выскакивать из машин и разворачивать свое снаряжение, раздался мощнейший взрыв, который потряс всю улицу. Сквозь крышу гаража в ночное небо взметнулся огненный шар. Пожарные остановились в ожидании, не последуют ли за этим еще взрывы.

Начальник пожарных был поглощен разговором с мистером Макдональдом. Вероятно, причиной взрыва был газовый баллон, которым отец пользовался накануне. Потом пожарные быстро принялись за дело, и за секунды огонь был потушен, остались только кое-где маленькие язычки. Еще через десять минут пожарные начали сворачивать свои шланги, а гараж после сотен галлонов воды, выплеснутых на него, превратился в груду дымящихся мокрых развалин.

Энгус удивился тому, как быстро все было кончено. Дом остался невредим. Энгус посмотрел в сторону мамы и сестры, стоявших в нескольких ярдах от него. Они крепко держались за руки. Панический страх мамы теперь, когда она поняла, что ее семья и дом в безопасности, прошел. Но глаза ее все еще были полны слез — события последнего получасу слишком потрясли ее.

Толпа начала рассеиваться, и примерно через час Энгус и Ишбель вновь были в кроватях. Хотя на этот раз они находились в доме соседей. Им не разрешили вернуться в свой дом из соображений безопасности.

Когда у Энгуса начали слипаться глаза, ему отчетливо послышалась музыка, негромкое пение волынок. Но веки его были тяжелыми, он испытал слишком много волнений для одного дня. И быстро заснул.

Глава III

ДВЕНАДЦАТЬ ПАР НОГ

Прошло несколько дней после того, как сгорел гараж. Когда вся семья успокоилась, мысли мистера Макдональда обратились к его безвременно погибшему любимцу о четырех колесах. Миссис Макдональд, хоть и напуганная происшествием, была в восторге от того, что они избавились от этой рухляди и теперь смогут ездить на чем-то хотя бы внешне пристойном.

Пожарные эксперты подтвердили, что причиной пожара стала утечка газа из баллона. Вероятно, баллон упал, возникла искра, от которой загорелся просочившийся газ. Им всем еще здорово повезло. Энгуса поздравляли как героя. Командир пожарного расчета сказал, если бы мальчик не поднял тревоги, дом Макдональдов почти наверняка бы загорелся. И тогда…

Миссис Макдональд на время запретила своему мужу что бы то ни было мастерить.

Мистер Макдональд, испытывая чувство вины за все происшедшее, с готовностью с этим смирился.

Энгус быстро освоился с ролью героя, а его сестре не нравилось, что ей приходится терпеть его похвальбу и тщеславие. Правда, втайне она гордилась решительностью Энгуса, но просто не хотела показывать этого. От важности он и без того так пыжился, что едва в дверь проходил. Возможно, он не спас «Красавчика» принца Чарли в битве при Куллодене, но зато спас семью Макдональдов.

Пока что любые просьбы Энгуса выполнялись беспрекословно, будь то угощение или подарки. Дошло до того, что, когда Энгус попросил новую палатку, отец в тот же день принес палатку самой последней модели из местного магазина туристического снаряжения. Он даже разрешил Энгусу и Ишбель поспать в палатке несколько ночей.

Была пятница, и, когда Энгус и Ишбель ушли в школу, мистер Макдональд пообещал поставить им к вечеру палатку, чтобы они могли использовать ее в эту же ночь.

В школе Энгус, конечно, приукрашивал и раздувал историю с гаражом настолько, что даже его друзьям это надоело. Хотя на следующее утро после пожара это было главной новостью, через несколько дней ребята из класса Энгуса были сыты ею по горло. Энгус наконец это понял и на следующие несколько дней переключил свои мысли на палатку. Ему очень понравилось, когда отец брал его с сестрой в горы недалеко от деревни и они жили там в палатке. А вот Ишбель это сначала совсем не понравилось, но после того, как она привыкла к незнакомым звукам, нарушающим тишину сельской ночи, она тоже начала получать от этого удовольствие.

На большой перемене близнецы начали строить планы, предвкушая удовольствие от ближайших ночевок в палатке, составляли список вещичек, которые возьмут с собой. Сэндвичи, книжки, сладости, фонарик, каждому по стереоплееру и т. д. Хотя считается, что отдых на природе это простая, спокойная жизнь, в наши дни, полагала Ишбель, некоторая роскошь вполне позволительна. К примеру, несколько ее любимых компакт-дисков.

— Просто чтобы заглушить кое-какие ночные звуки, — убеждала брата Ишбель, когда он попытался вычеркнуть CD-плееры из списка.

Брат и сестра вернулись из школы, возбужденные мыслями о предстоящей ночевке в палатке. Начались каникулы. Учитывая, что родители по ночам, как правило, спокойно спят, в палатке можно будет делать все, что угодно. Никаких запретов.

Мистер Макдональд был занят разборкой завала на месте сгоревшего гаража, заполняя большой контейнер, привезенный накануне. Близнецы пробежали мимо него, ограничившись самым кратким приветствием, и направились в сад за домом посмотреть, поставлена ли уже палатка.

Да, она уже стояла! Большая голубая палатка с оранжевым тентом сверху и восемью длинными веревочными растяжками, надежно прикрепляющими ее к земле. Близнецы нырнули внутрь сквозь откидную дверь и тут же затеяли там возню.

— Эй, вы оба, потише там. А то обрушите на себя всю палатку! — крикнул мистер Макдональд, выходя в сад.

Он сунул голову в палатку.

— Ну как вам? Нравится? — спросил он.

— Класс! Огромное тебе спасибо, папа, — сказал Энгус, взъерошив отцу волосы.

— Чумовая палатка, папа! — добавила Ишбель, целуя отца в щеку.

Мистер Макдональд убрал голову из палатки, встал и направился к дому.

«Так, эти двое при деле. Теперь, как бы узнать, с какого бока к жене подступиться!» — подумал он, входя через заднюю дверь на кухню.

Миссис Макдональд все еще сердилась на него за то, что он чуть не спалил дом. Уже много лет ее приводили в отчаяние его попытки делать что-то своими руками. Большинство из них заканчивалось печально, но эта последняя побила все рекорды. Да, нелегко будет выйти из опалы. Что ж, сегодня же вечером он начнет с того, что приготовит обед. Детей в доме не будет, и, может быть, удастся задобрить ее цветами и бутылкой вина, размышлял он с надеждой.

А Энгус и Ишбель тем временем угомонились в палатке и принялись строить планы на вечер. Сначала Ишбель надо было пойти на урок танцев, а Энгус встречался в парке с друзьями, чтобы сыграть с ними в футбол. Однако, когда после ужина начало темнеть, они оба согласились с тем, что пора вселяться в палатку. Накануне Энгус взял в библиотеке новую книжку рассказов про призраки, и ему не терпелось нагнать страху на сестру. А Ишбель на большой перемене купила новый компакт-диск и мечтала уютно устроиться в своем спальном мешке с плиткой шоколада и личным CD-плеером. Ей оставалось только надеяться, что Энгус не будет всю ночь колобродить.

Ровно в девять вечера, когда мистер Макдональд направился в дом смотреть по телевизору новости, Энгус и Ишбель спустились по лестнице со всеми своими вещичками, чтобы отправиться в палатку в саду.

— Только не полуночничайте там! — крикнула им миссис Макдональд из гостиной.

— И ты, Энгус, не пугай сестру, — добавил мистер Макдональд. — Мы с мамой хотим провести ночь тихо и спокойно.

Близнецы ничего не ответили. Обменявшись улыбками, они открыли заднюю дверь и направились в сад.

После часа пребывания в палатке рассказы Энгуса про призраков уже не шли, и, осилив несколько плиток шоколада разных сортов, близнецы устроились каждый в своем углу. Ишбель — чтобы послушать свой плеер, Энгус — почитать последний номер футбольного журнала.

Ночь была темная, хоть и безоблачная, и сад лишь слегка озарял слабый свет фонариков из палатки.

Энгус повернул голову к сестре. Трудно было понять, спит она или нет. Она лежала с закрытыми глазами, и только шипение в наушниках нарушало тишину палатки.

Вдруг Энгус резко сел. Он услышал еще и другие звуки. В первый момент он подумал, что началась новая запись на диске, который слушала Ишбель. Но, прислушавшись, понял, что дело не в этом. Сначала он не мог определить, что это за звуки. Какой-то протяжный, мелодичный, высокий гул. Когда же он усилился, Энгус начал узнавать характерное звучание волынок. Не одной волынки, а, может быть, десяти или двадцати. Еще вдалеке, но приближавшихся с каждой минутой.

Энгус растолкал сестру.

— Ишбель, проснись! Прислушайся. Ты слышишь? — спрашивал он, тряся сестру за плечи.

Ишбель открыла глаза, стянула с головы наушники. Она действительно спала.

— Энгус, ты что? Я так крепко заснула, — призналась она.

— Ш-ш… слушай. Слышишь? — опять спросил Энгус.

Ишбель наклонила набок голову, напрягая слух.

— Ну, волынки, только и всего.

И, лишь произнеся это, она поняла смысл своих слов. Ночь, одиннадцатый час — в такое время люди не ходят по улицам с волынками.

— Энгус, что ты опять придумал? Это твоя очередная шуточка? — спросила Ишбель, вспомнив, что, пока она спала, у брата имелась отличная возможность подстроить любой розыгрыш. Но выражение лица Энгуса подсказало ей, что ему не до шуток.

Не дождавшись от него ответа, она принялась расшнуровывать вход в палатку, чтобы выглянуть в сад. Ее пальцы быстро нащупывали узелки.

Наконец с последним было покончено, и Ишбель смогла выглянуть из палатки.

— Энгус, ты только посмотри! — проговорила она дрогнувшим от волнения голосом.

Энгус тоже протиснулся ко входу, и оба они, стоя на коленях, высунули головы наружу.

Картина, представшая перед ними, напоминала туманную зимнюю ночь. Весь сад, сколько хватало глаз, был окутан густой, серой клубящейся дымкой. Звуки волынок слышались все ближе. Они стали просто оглушительными, как будто раздавались прямо за палаткой. Ишбель и Энгус посмотрели друг на друга. «Уж не сон ли это?» — подумали оба. Никого не видно, а пение волынок раздается совсем рядом. Оба порядком испугались. Они вглядывались в туман, пытаясь различить что-нибудь за ним, пытаясь понять, что происходит.

И тут внезапно на расстоянии вытянутой руки они увидели развевающиеся килты, строем двигающиеся мимо палатки, можно было бы сказать — сквозь палатку. Энгус начал считать: четыре… шесть… десять… двенадцать пар ног. За ними еще и еще. Туман стал таким плотным, что выше пояса уже ничего не было видно, но нетрудно было понять, что двадцать четыре одетых в килты волынщика маршируют прямо через их сад.

Потом, почти так же, как и появились, звуки волынок исчезли в ночи, а вместе с ними и видения волынщиков.

Ишбель и Энгус не знали, что и думать. От страха они не могли двинуться с места. Не могли поверить своим глазам. Потом вдруг страх, сковывавший их, прошел. Оба вскочили на ноги и бросились со всех ног в дом. Вопли Энгуса «помогите!» сливались с такими же криками его сестры.

Глава IV

ОДИН И ТОТ ЖЕ СОН?

— Успокойтесь, ребята! Успокойтесь, — повторял мистер Макдональд, пытаясь понять что-либо из сбивчивой речи близнецов.

Пока что ему удалось разобрать всего несколько слов: «туман», «волынки», «волынщики» и «исчезли», но все вместе они были лишены какого-либо смысла. Близнецы ворвались в гостиную в тот момент, когда мистер Макдональд начал дремать на диване. Его гнев быстро сменился озабоченностью, когда он увидел, что дети испуганы по-настоящему. Ишбель первой пришла в себя и смогла вразумительно рассказать родителям о том, что произошло.

Когда она закончила свой рассказ, мистер Макдональд еще какое-то время молчал, растерянно глядя на детей. Потом он встал и бесшумно прошел к задней двери дома, выходящей в сад. Все семейство последовало за ним. Он открыл дверь, и все выглянули наружу.

Большая палатка была хорошо видна в центре сада. Никакого тумана и тем более волынщиков не было и в помине.

— Все ясно, ребята. Это был просто страшный сон, — заключил мистер Макдональд, упустив из виду, что если это так, то его дети почему-то видели один и тот же сон в одно и то же время.

— Но… но, папа… — начал Энгус.

Мистер Макдональд решительно пресек дискуссию.

— Никаких «но», Энгус. Давайте-ка быстренько оба наверх. И ты, Энгус, не забудь оставить здесь свою «страшилку» про призраков. Для одной ночи нам приключений уже достаточно.

Мистер Макдональд решительно запер заднюю дверь. К нему вновь вернулся гнев, и близнецы поняли, что продолжать спорить с ним сейчас бесполезно.

Когда близнецы отправились наверх, мистер Макдональд обратился к жене:

— Что за неделя выдалась! Как будто нам без этого было мало волнений! — посетовал он.

— Не стоит слишком сердиться на них, дорогой. Ты ведь знаешь, какое у них живое воображение. Они всего лишь дети, — заметила миссис Макдональд.

— Я бы мог ожидать такого от Энгуса, но Ишбель? — продолжал мистер Макдональд. — Да, неделя выдалась не из легких. Пойдем и мы спать.

А наверху близнецы смотрели в окно спальни Ишбель. Они твердо знали, что увиденное ими не было сном, но не могли этого понять. Волынщики в тумане! Неудивительно, что отец не поверил и даже высмеял их. Это и вправду нелепость!

— Что же нам делать? — спросила Ишбель, продолжая смотреть на палатку.

— А что мы можем сделать? Придется нам завтра ночевать в палатке — посмотрим, что будет, — ответил Энгус, потягиваясь на кровати и пытаясь придумать, каким образом сделать так, чтобы родители поверили им. А может, и правда это был сон, подумалось ему.

— Но что мы будем делать, если опять увидим волынщиков? — продолжала Ишбель.

— Когда увидим, тогда и решим. Может, мы их больше никогда и не увидим. Зачем сейчас над этим голову ломать? Давай лучше хоть немного поспим, — ответил Энгус, вставая и направляясь к себе в комнату. — Не волнуйся, сестренка, мы эту тайну раскроем, — улыбнулся он выходя.

Ему бы и самому хотелось, чтобы у него был план действий. Но такого плана не было.

Глава V

ШАГ В ТУМАН

На следующий день время тянулось медленно. Энгус и Ишбель просто не находили себе места, не в состоянии сконцентрироваться на каком-нибудь деле. И хотя они старались не думать о предстоящей ночи, это было невозможно.

Энгус играл со своей командой в футбол, и они проиграли, а Ишбель ходила с мамой по магазинам и ничего себе не купила. В проигрыше Энгуса было мало удивительного, но чтобы Ишбель ничего не купила — такого отродясь не бывало.

Наконец семейство поужинало, и, посмотрев немного телевизор, близнецы начали собираться в палатку.

— Вы уверены, что хотите ночевать там сегодня? — спросила миссис Макдональд.

— Не волнуйся, мама, сегодня ночью никакого представления не будет, обещаю, — ответил Энгус, сам точно не зная, хочет он этого или нет.

— Постарайся сегодня обойтись без этих глупых историй с призраками, Энгус. Нам всем нужно спокойно выспаться после такой недели, — добавил отец.

— Хорошо, папа, обещаю, — ответил Энгус, выходя из гостиной.

Когда близнецы шли через сад, Энгус остановился и осмотрелся. Вечер опять был ясным, безоблачным. Начинало темнеть, и, безусловно, даже намека не было на туман или дымку.

— Обрати внимание, Ишбель, нет ни облаков, ни тумана, ни дымки! — заметил Энгус, как бы официально констатируя, что ночь ясная.

Забравшись в палатку, они сразу не могли решить, что же делать дальше. Энгус попытался рассказать несколько анекдотов, но ни у него, ни у Ишбель не было подходящего настроения. Минут через пятнадцать — двадцать оба замолчали, залезли в свои спальные мешки и лежали так, прислушиваясь к звукам снаружи. Ишбель вспомнила, как поначалу неуверенно чувствовала себя ночью в палатке, и снова начала волноваться из-за малейшего шороха или движения снаружи. Ей хотелось надеть наушники и включить свой стереоплеер, но она боялась, что так пропустит звуки волынок, которые накануне первым услыхал Энгус. Она посмотрела на брата. Энгус просто лежал, вперив взгляд в потолок палатки и ожидая развития событий.

На этот раз осталось невыясненным, кто первым услышал звуки. Они оба присели в тревоге одновременно.

— Ну вот, Ишбель, началось, — прошептал Энгус, глядя на сестру.

В его голосе слышались и страх, и радостное волнение. Он вспомнил, как описывала их учительница переживания молодого солдата перед битвой при Куллодене. Теперь он понял, что она хотела сказать.

Близнецы замерли, прислушиваясь. Как и прежде, музыка сначала звучала тихо. Но постепенно становилась все громче и громче. Энгус быстро высунул голову из палатки и так же быстро отдернул ее.

— Опять сплошь туман, почти ничего не видно, — подтвердил он то, что они оба ожидали. Таинственный туман опять вернулся.

Ребята подождали, когда звуки волынок приблизятся к палатке, и в тот момент, когда загудело прямо над ними, быстро высунули головы наружу.

Сначала они ничего не увидели в густом тумане, который, казалось, стал еще более непроглядным, чем накануне. Энгус высунул руку, чтобы пощупать его, убедиться, что он реален. Концы его пальцев стали невидимыми — их поглотил колдовской туман. В тот момент, когда он собирался отдернуть руку, Энгус почувствовал, как что-то дотронулось до нее. Это было прикосновение грубой ткани шотландского килта.

И тут опять появилась армия волынщиков. Их марширующие ноги показались с обеих сторон палатки. Они наступали и удалялись прочь. Звуки волынок стали оглушительными.

Прежде чем Ишбель успела как-то отреагировать, Энгус вскочил и вылез из палатки. Сестра попыталась схватить его.

— Энгус! Стой, не надо! — закричала она.

Но было уже поздно, он исчез. Все его тело мгновенно растворилось в тумане, лишь только он рванулся вперед. Взгляд Ишбель метался из стороны в сторону, тщетно стараясь найти исчезнувшего брата.

— Энгус… Энгус, не покидай меня! — закричала она.

Но все было напрасно. Энгус исчез бесследно. Когда звуки волынок прекратились и одновременно рассеялся туман, Ишбель осталась одна в палатке, окруженная тишиной. Эту тишину время от времени нарушали лишь ее собственные всхлипывания.

Рванувшись вперед в ряды волынщиков, Энгус не мог поверить своим глазам. Туман мгновенно рассеялся, и оказалось, что он находится среди них. Ему пришлось прыгать из стороны в сторону, чтобы волынщики не сбили его с ног.

Уворачиваясь от наступающих на него ног, он увидел за ними еще одну большую группу людей в боевом снаряжении шотландских горцев. Все они устремились вперед с мечами, занесенными над головой, оглашая округу громкими криками. Энгус обернулся. Впереди волынщиков и наступающих воинов-шотландцев находилась небольшая шеренга красных мундиров, по которым можно было узнать английских солдат.

«О боже! — подумал Энгус. Голова у него шла кругом. — Что же это такое происходит? Где я нахожусь?»

Энгус посмотрел в одну сторону, в другую, пытаясь определить, что случилось с ним и где он. Но у него не было времени на раздумья. Он остолбенел, услышав, как просвистела мимо головы пуля, расколов булыжник перед ним. Энгус понял, что надо что-то делать. Иначе или его застрелят, или затопчут насмерть. В любом случае нужно было отсюда убираться.

Энгус еще раз огляделся и заметил справа от себя ярдах в двадцати большой обломок скалы. Он метнулся вперед и нырнул за камень как раз в тот момент, когда горцы в килтах пробежали мимо. Их воинственные вопли сделали это зрелище еще более ужасным. Энгус выждал несколько секунд, укрывшись за камнем. Потом, набравшись храбрости, выглянул из-за края камня и уставился на разворачивающееся перед ним сражение.

Группа горцев достигла шеренги «красных мундиров», и поле превратилось в сплошную массу сцепившихся тел. Энгус заметил, что расстояние между камнем и сражающимися усеяно упавшими волынщиками. Несколько волынщиков пытались подняться на ноги и возобновить игру теми остатками дыхания, что еще сохранились у них.

Все сражение разбилось на множество отдельных, отчаянно дерущихся групп — один против другого, шотландский клеймор против английской сабли. Звуки, которыми оглашалось поле битвы, были уже не криками ужаса, а криками боли. Повсюду падали убитые солдаты, кровь хлестала из смертельных ран.

Энгус не верил собственным глазам. Ему захотелось вернуться в свой сад, к сестре, укрыться в палатке. Но это было невозможно, каким-то образом он оказался перенесенным оттуда в это страшное место. Из всех его чувств осталось только одно — страх. Он охватил голову руками.

Однако Энгусу не пришлось долго жалеть себя. Лишь только он присел на корточки за обломком скалы, спрятав голову в ладони, он почувствовал, как в бок ему впился носок чьего-то сапога. Боль пронзила все тело.

— Ух ты! Поглядите, кого я тут нашел. Перепуган до смерти, шотландский трус. Сейчас ты умрешь, мерзавец!

Энгус поднял глаза и увидел над собой бородатого солдата. Его красный мундир был весь в темных пятнах крови его врагов. Солдат криво ухмыльнулся. Энгус окаменел, бок и спину его все еще ломило от полученного пинка.

— Сейчас мы послушаем, как ты заверещишь, щенок. Это тебе за всех моих погибших товарищей! — прорычал солдат.

Энгус с ужасом смотрел, как «красный мундир» направил в его сторону ружье.

В лунном свете блеснул на ее конце плоский штык. Все так же ухмыляясь, солдат размахнулся, чтобы вонзить штык в беззащитного подростка. Энгус закрыл глаза и закричал. И в тот же миг почувствовал, как на него обрушилась сверху какая-то тяжесть. Но вместо острой боли, которую он ожидал, он ощутил сильный тупой удар. Энгус открыл глаза. Поперек него лежал английский солдат, его голова примостилась совсем рядом с головой Энгуса. Солдат был мертв. Глаза его оставались открытыми, на лице застыла все та же злобная ухмылка.

Энгус поднял голову. На вершине скалы стоял молодой горец, весь в пыли и крови. С его клеймора стекали красные капли после только что нанесенного удара.

— Ох, я уже раз сто отправлял его на тот свет! — воскликнул молодой шотландец, вытирая свой клеймор о мундир убитого солдата. — Нелегкое это дело Ч убивать капрала Кэмпбелла! — добавил он с широкой улыбкой на лице. На темном от грязи лице ярко блеснули его зубы и белки глаз.

Энгус не знал, что и думать. Но все перекрывало чувство облегчения. Хотя мысли его путались, он понимал, что был на волосок от смерти. И возможно, опасность для него еще не миновала.

Шотландец ногой отшвырнул в сторону тело убитого «красного мундира», чтобы Энгус смог подняться. Энгусу это далось нелегко, потому что ноги казались сделанными из обрывков резинки. Пошатываясь, он в поисках опоры ухватился за край скалы.

— О, Энгус, позволь, я помогу тебе. Я Джейми Маклеод, — сказал молодой воин, хватая Энгуса под мышки и ставя на ноги. — Надо отвести тебя домой.

Глава VI

НЕПРИКАЯННАЯ ДУША

Стоя на коленях, Ишбель откинулась назад.

По щекам ее текли слезы. Она была очень испугана. Только что прямо у нее на глазах исчез ее брат. Но прежде чем она успела хотя бы решить, что ей делать и как объяснить родителям исчезновение брата, входной клапан палатки пришел в движение. Ишбель в ужасе отскочила в глубину палатки.

В отверстии появилась голова Энгуса.

— Энгус, ты! Слава богу! — воскликнула Ишбель, бросаясь к нему, чтобы обнять.

Но когда Энгус вошел в палатку, Ишбель заметила еще одну фигуру, последовавшую за ним. Девочка еще раз посмотрела на брата и заметила, как странно он побледнел — как будто он только что столкнулся с призраком. Ишбель быстро обернулась к незнакомцу, который уже вошел в палатку. Она поняла, что он не похож ни на кого из ее знакомых. Когда Ишбель увидела выражение лица Энгуса и силуэт неизвестного, ее облегчение уступило место тревоге. Что же произошло за те несколько секунд, когда брата не было рядом, подумала она. Теперь незнакомец стоял в палатке и молчал. Пока еще не упал вниз входной клапан, Ишбель бросила быстрый взгляд наружу. Туман появился вновь. Ишбель опять охватил страх.

Она повернулась к брату, который уже забился в дальний угол палатки, завернувшись в спальный мешок. Лицо его исказило смятение.

— Энгус, что происходит? Что случилось? Где ты пропадал? — забросала его вопросами Ишбель.

В ее голосе слышались и испуг, и тревога. Она смотрела то на брата, то на незнакомца.

Энгус ничего не ответил. Он поднял глаза на сестру и лишь покачал головой в полной растерянности.

— Энгус, скажи хоть что-нибудь! — воскликнула Ишбель, начиная раздражаться.

— Замолчи, Ишбель, не кричи на брата, — спокойно заговорил незнакомец. — Он, бедняга, такое пережил. Как тут не испугаться?

Ишбель повернулась к незнакомцу. Вгляделась в него. В полумраке палатки трудно было различить его черты. Но голос незнакомца звучал дружелюбно, без угрозы. Тут Ишбель впервые обратила внимание на то, как он одет. Он был похож на шотландского горца картин двухсотлетней давности. Грязная полотняная рубаха с клетчатым пледом, спадающим с плеча к талии. Килт из грубой шерсти в основном в зеленых тонах, широкий кожаный пояс. На ногах поношенные кожаные сандалии. Почему-то Ишбель обратила внимание на то, что у него нет носков, а грязь на ступнях лежит слоем дюймовой толщины. За его черный пояс был засунут большой меч и в придачу маленький кинжал.

Ишбель постаралась собраться с силами.

— Кто вы такой? — смогла, заикаясь, выговорить она, прежде чем мужество покинуло ее.

— Я? Джейми Маклеод, лучший воин клана Маклеодов, — гордо заявил незнакомец, расправив плечи как бы в подтверждение сказанного. Широкая улыбка появилась на его лице.

Ишбель вгляделась в него в темноте. Почему-то она не чувствовала возможной угрозы от него. Страх ее начал отступать.

— Он только что спас мне жизнь, — прозвучал голос Энгуса.

Обернувшись к брату, Ишбель увидела, что он сидит прямо и смотрит уже спокойнее.

— Что я тут видел, Ишбель, ни в жизнь не поверишь, — продолжал Энгус.

— Может, кто-нибудь все же объяснит мне, что здесь происходит, прежде чем я побегу спасаться к себе в спальню? — нетерпеливо проговорила Ишбель.

Ее здравый смысл подсказывал ей, что для всех этих странных событий должно быть разумное объяснение.

— Послушай, Ишбель! Можешь ты хоть раз выслушать и не перебивать? — ответил Энгус. Его самообладание вернулось к нему.

Энгус начал свой рассказ и поведал ей обо всем, что видел, обо всем, что произошло с того момента, как он сделал шаг в туман. Ишбель слушала не перебивая. От удивления она не могла произнести ни слова. Если бы не этот незнакомец, сидевший напротив, она бы, наверное, треснула брата по башке и сказала бы ему, чтобы он врал, да не завирался.

Однако Джейми был живым доказательством того, о чем говорил брат. Когда Энгус заговорил о том, как смерть заглянула ему в глаза, лицо Ишбель начало принимать тот землисто-бледный оттенок, каким было лицо самого Энгуса несколько минут назад. Но все же она слушала, не перебивая, как взахлеб читают книгу, стремясь поскорее узнать, чем же все кончится.

Когда Энгус завершил свой рассказ, все трое какое-то время молчали. Ишбель не знала, что сказать.

— Но… но., ведь ты исчез всего на какие-то несколько секунд, — только и смогла, заикаясь, произнести она.

— В моем мире время ничего не значит, — серьезно заметил незнакомец.

Энгус испытывал смешанное чувство облегчения и одновременно радостного возбуждения — он начал понимать, в какой переплет только что попал.

— Это было невероятно, Ишбель, потрясающе! — покачал он головой, все еще не вполне оправившись от шока.

Тут заговорил шотландский горец в килте:

— О, что тут особенного? Со мной такое случается каждую ночь, — махнул он рукой: мол, все это пустяки.

Теперь они оба — и Энгус, и Ишбель — уставились на горца. Энгус, в этот момент лучше владея собой, заметил, что сидящий напротив него горец по возрасту, возможно, ненамного старше его самого. Самое большее — года на два, на три.

— Джейми, кто ты? Что ты здесь делаешь, в нашем саду, в нашей палатке?

— Не знаю, поверите ли вы мне, друзья мои, но я здесь, в вашем саду, вот уже почти две с половиной сотни лет. Ну, годом больше, годом меньше — это уж неважно, — ответил Джейми.

Улыбка его погасла, и лицо стало печальным.

Близнецы молчали, ожидая, что еще скажет молодой незнакомец.

И Джейми продолжил свой рассказ:

— Я не из вашего времени. Я из той поры, что давно миновала. Я родился в год одна тысяча семьсот тридцатый от Рождества Спасителя нашего.

— Но этого не может быть! — вырвалось у Ишбель.

— Может быть. Очень даже может такое быть, — возразил Джейми, поднимая руку, чтобы больше его не перебивали.

— Я из клана Маклеодов, — продолжил он. — Мы жили в небольшой деревушке на берегу озера Лох-Кэррон, на западе. Мой отец, его братья, мои двоюродные братья и мои друзья — все мы собрались под знаменами Чарльза Стюарта — «Красавчика принца». Это было делом чести. Мы последовали за ним в Англию, в Дерби, и мы ликовали, видя, как «красные мундиры» бегут при каждой нашей атаке. Мы были непобедимы. Но тут какие-то трусливые лорды уговорили его повернуть назад. Тогда нас оставят в покое, сказали они. Ха! Они не учли, что за птица этот Мясник. Он преследовал нас. Никогда не давал уйти мирно. Он выслеживал каждый наш шаг, не давал нам передышки, гнался за нами. И подталкивал все дальше и дальше на север, пока отступать стало больше некуда — только море оставалось у нас за спиной. И тут произошла битва, в которой мы погибли все как один.

Джейми замолчал. Лицо его стало напряженным, искры в глазах погасли. Он опустил голову.

— Значит, ты сражался при Куллодене? — спросил Энгус взволнованно, не замечая страданий юноши.

Джейми вскинул голову:

— Мы так и не добрались до Куллодена. Группа, в которой мы были, отделилась от основной армии в поисках продовольствия. Так нам приказал сам принц. Армия была в походе уже много дней. Нас было всего человек тридцать. Мы собрали немного зерна, немного ячменя и овса у местных фермеров и возвращались обратно, чтобы присоединиться к нашим товарищам в Куллодене. Мы знали, что люди Кумберленда близко.

— Первым их заметил мой отец. Небольшая группа «красных мундиров» — числом примерно как и нас, тридцать-сорок человек. Они занимались тем же самым — собирали продовольствие. У нас не было выбора, нам надо было вступить с ними в бой, чтобы попасть в Куллоден. Дело было безнадежное. Они были вооружены лучше нас. Мы бились храбро. Они бились храбро. Сражались не на жизнь, а на смерть. Все погибли. То есть почти все. Когда я лежал на земле и кровь хлестала из моих ран, я посмотрел в глаза отца. Я помню его слова: «Будь храбрым, сын, ты — Маклеод».

— Перед тем, как глаза мои закрылись в последний раз в реальном мире, я увидел, как отец исчез среди деревьев, направившись в сторону Куллодена.

Энгус и Ишбель, лишившись дара речи, во все глаза смотрели на молодого горца. Голова Джейми была опущена, мысли, очевидно, витали где-то далеко. Когда он поднял голову, глаза были полны слез.

— Когда после большого сражения армия Кумберленда наткнулась на нас — шесть или семь десятков трупов, — он просто приказал своим людям закопать нас в ближайшей канаве, без всяких воинских почестей. Даже и своих солдат они побросали вместе с нами, без христианского погребения. С тех пор мы не знаем покоя. Почти две сотни лет наши несчастные души вставали, и каждая ночь повторяла день нашей смерти. Каждый из нас умирал в тысячный раз. Но несколько лет назад над нашими неосвященными могилами построили вот эти дома, и наши души оказались запертыми здесь, в этом самом месте. По-прежнему лишенные покоя, мы уже не могли вставать и начинать старую битву. Но внезапно наши души вновь были выпущены, и наши битвы возобновились. Это наш рок.

Энгус тут же вспомнил случай с гаражом отца и взрыв, который, вероятно, и выпустил таинственным образом призраков на волю.

Ишбель уловила печаль в словах молодого горца. Печаль была и на его лице. Для Джейми и слава, и упоение схваткой давно исчезли. Он был поистине страдающей душой, переживающей бесконечный кошмар.

Джейми встал, намереваясь покинуть палатку. Он обернулся к близнецам. Лицо его было осунувшимся и серьезным.

— Будьте осторожны. Никогда не входите в туман. Я-то могу каждую ночь умирать. А вам придется встретить свою первую смерть. Капрал Кэмпбелл с дружками не пощадят вас. Держитесь подальше от тумана.

С этими словами Джейми вынырнул из палатки и исчез в тумане. Энгус отодвинул входной клапан. Вдалеке еще были чуть слышны мелодичные напевы волынок. Туман рассеялся, и волынки смолкли.

Глава VII

НЕ СРАБОТАЛО…

Знгус и Ишбель молча сидели в палатке, растерянные и напуганные. Прошло несколько минут после того, как ушел Джейми, но до сих пор никто из близнецов не проронил ни слова. Казалось, оба боялись признать то, что они только что видели и слышали. Признать, что это была правда, означало бы, что они оказались замешанными во что-то столь странное, столь непонятное, столь фантастическое!.. Такое можно увидеть лишь в кино или прочитать в книжке. Но что бы это ни было, они оба понимали, что одним им с этим не справиться.

— Пойдем, Энгус, — поднялась Ишбель. — Нам надо поговорить с родителями. Чтобы разобраться с этим, нам нужна помощь.

— Но они подумают, что мы сошли с ума, что у нас совсем крыша съехала, — возразил Энгус, качая головой.

— Значит, придется убедить их. Не можем же мы допустить, чтобы эта битва из прошлого разыгрывалась в нашем саду каждую ночь, — сказала Ишбель. И добавила с нервной улыбкой: — Что соседи скажут?

— Ха-ха, очень смешно. Нет, Ишбель, здесь дело серьезное. Ты бы видела рожу этого «красного мундира» и этот штык перед твоими глазами… — пробормотал Энгус.

— Да, я понимаю, понимаю. Просто хотела немного разрядить напряжение. Пойдем, надо успеть перехватить родителей, пока они спать не легли, — прервала его Ишбель, кладя руку на плечо брату.

Мистер Макдональд слушал их с улыбкой на лице, дожидаясь, когда его дети дойдут до кульминации и они вместе смогут посмеяться шутке. Однако близнецы вновь и вновь повторяли, что это правда, и его терпение наконец лопнуло.

— Так, с меня достаточно. Завтра же разбираю палатку, — резко произнес он. — Или вы оба сговорились морочить мне голову, или же начитались своих ужастиков, и теперь у вас в головах такая каша, что вы сами не знаете, что правда, а что вам приснилось, — продолжал отец. — Никаких ночевок в палатке больше не будет!

Ишбель и Энгус продолжали убеждать его. Вдруг у Ишбель появилась идея.

— Может быть, ты и прав, папа. Может быть, у нас просто слишком живое воображение. Мы ведь только на днях были в Куллодене. Но жалко все-таки убирать палатку. Может быть, нам одним еще и рановато ночевать в палатке, но почему бы тебе не остаться с нами на ночь завтра? Так мы точно будем знать, что все это просто дурной сон, — предложила она самым убедительным тоном.

И мистер Макдональд с легкостью согласился. Ему вовсе не хотелось лишаться палатки после того, как он истратил на нее столько денег. Если он проведет ночь с детьми в палатке и ничего не случится, не будет никакого тумана и никаких солдат, все решится само собой раз и навсегда.

— Договорились. Завтра ночую с вами. А сейчас быстро в кровати, пока я вас обоих не отшлепал! — пригрозил мистер Макдональд и даже занес руку над мягким местом Энгуса.

Конечно же, угроза не была выполнена, поскольку близнецы бросились по лестнице вверх искать спасения в своих спальнях.

Энгус решил, что идея Ишбель просто великолепна. Когда отец услышит волынки и увидит волынщиков, ему придется поверить. И тогда они вместе начнут думать, что же им делать.

Большую часть следующего дня Ишбель и Энгус провели в местной библиотеке. Они решили попробовать выяснить, нет ли в книгах упоминаний о сражении, описанном Джейми накануне ночью. По его словам, оно произошло за день до главной битвы при Куллодене, и дом Макдональдов находится всего в какихто трех милях от места, где развернулось знаменитое сражение.

Но их поиски оказались напрасными. Они просмотрели около сотни книг, выискивая хоть какие-нибудь подробности, которые подтверждали бы историю, рассказанную Джейми. И ничего не нашли. Ни в одной из книг не было упоминания о небольшом сражении, произошедшем за день до главного. Близнецы вернулись домой несколько разочарованными, но все-таки в приподнятом настроении, с опаской и нетерпением ожидая наступления ночи.

— Пойдем, папа, уже пора, — сказала Ишбель, пытаясь стянуть отца с дивана.

Почему-то прежний энтузиазм мистера Макдональда по поводу предложения Ишбель улетучился. Мысль о том, что придется лежать в холодной палатке вместо своей уютной кровати, теперь уже не казалась ему привлекательной. Он нехотя встал, поднял спальный мешок, брошенный Ишбель к его ногам.

Через несколько минут все трое в своих спальных мешках лежали рядышком в палатке. Жалкие попытки мистера Макдональда изобразить завывания призраков не произвели на близнецов впечатления, и вскоре в палатке воцарилась тишина. Энгус и Ишбель лежали не двигаясь, чтобы не пропустить первые звуки волынок. Однако первым, что они услышали, были не напевы волынок, как накануне ночью, а похрапывание отца.