Энтони Рейнольдс
Темный Ученик
Русское издание.
Автор перевода: Йорик.
© 2009-2010
Любое воспроизведение или онлайн публикация отдельных статей или всего содержимого без указания авторства перевода, ссылки на WarForge.ru и Games Workshop запрещено. Права Games Workshop должны рассматриваться и быть упомянуты как действительного автора содержимого.
Any reproduction or on-line publication of individual articles or entire document without the indication of the authorship of translation and reference to the WarForge.ru and Games Workshop is forbidden. The rights of Games Workshop must be considered and referred to as the original authors of the information.
© Copyright Games Workshop Limited 2009. Games Workshop, BL Publishing, Black Library, Warhammer, Warhammer 40,000, Warhammer Historical, the foregoing marks’ respective logos and all associated marks, logos, places, names, creatures, races and race insignia/devices/logos/symbols, vehicles, locations, weapons, units, characters, products, illustrations and images from the Warhammer world and Warhammer 40,000 universe are either ®, ™ and/or © Games Workshop Ltd 2000-2009, variably registered in the UK and other countries around the world. Used without permission. No challenge to status is intended.
Dark Disciple
By Anthony Reynolds
Вторая книга серии \"Несущие Слово\"
Пролог
КАЗАЛОСЬ, ЧТО ВСЕ его тело горело в огне. Агония омывала все нервные окончания. Он даже не мог себе представить столь мучительные пытки.
Над ним склонилась тень, казавшаяся образом самой смерти: безжалостная, отвратительная и худая как скелет. Черные как смола глаза сверлили узника, наслаждаясь его муками.
–Твои страдания только начинаются, - посулило существо, спокойно говоря о факте.
Иглы погрузились в его вены.
А затем узник услышал вопль, звериный рев боли, и лишь спустя минуты понял, что крик исходил из его глотки.
Лезвия соскользнули с длинных пальцев Смерти и начали резать его плоть, от каждого искусного надреза расходились волны боли. Из каждого пореза струилась кровь, жадно всасываемая тонкими трубками в желобах скальпелей. Трубки тянулись вдоль тыла пальцев Смерти, вливаясь в выступающие наружу вены, наполняя их кровь очищенной живительной силой.
–Отдайся боли, - спокойно сказало существо. - Моли о пощаде.
Узник плотно сжал зубы, ощущая на зубах металлический привкус крови. Видение смерти наклонилось ближе.
–Бойся меня, - прошептало оно, а свежая агония захлестнула тело заключенного.
Игла появилась перед его левым глазом, с её острого окончания капала кровь. Он напряг мускулы, пытаясь отвернуться, но его голову крепко держали. Узник не мог сделать ничего, когда игла мучительно медленно погрузилась в плотные ткани его глазного яблока. Он зашипел, когда она прошла через зрачок, погрузившись глубоко в глазницу.
Узник что-то прошептал, а его палач повернулся, прислушиваясь.
–Ты не сломишь меня, - вновь повторил заключенный, на этот раз с большей силой, - Меня не напугать болью.
–Болью? Ты ещё ничего не знаешь о ней, - спокойно ответил мучитель.
Он оттянул кожу заключенного назад, обнажая под ней уязвимую плоть. Нервные окончания узника опалило, а его тело забилось в спазме, когда начали непроизвольно напрягаться агонизирующие мускулы. Его основное сердце беспорядочно билось, а в глазе поворачивалась игла, царапая внутренности глазницы.
–Ты будешь бояться меня, со временем, - задумчиво и тихо протянул образ смерти, дергая обнаженные сухожилия, от чего пальцы левой руки пленника судорожно сжимались и разжималась, - И мы оба это знаем.
На грани разума узника пытались всплыть на поверхность воспоминания. Он старался вцепиться в них, но они ускользали словно тень, мучая его своей недосягаемостью.
Новые волны агонии омыли заключенного, когда десятки игл-шипов вонзились в его спину, подныривая под позвоночник и погружаясь в окружающие сухожилия.
Тьма угрожала поглотить его, но он боролся с ней изо всех сил, пытаясь ухватить ускользающие воспоминания, казавшиеся таким близкими...
Внезапно, из самых глубин души на его губы всплыло имя.
Его имя.
–Мардук, - прошептал он. Его наполнили новые силы, когда удерживающую воспоминания дамбу прорвало. И узник улыбнулся, показывая окровавленные острые зубы.
–Моя вера сильна, - хрипло прошептал Мардук,- и тебе не сломить меня.
–Сломить можно любое живое существо, - возразил мучитель, чьи черные глаза засверкали, - В конце все молят о смерти. И мы вместе найдем то, как этого добиться. Ты будешь умолять меня о прекращении пыток. Так делают все.
–Не в этой жизни, - прорычал Мардук. А затем его глаза закатились, и он с насмешливой улыбкой на губах погрузился во тьму...
Первая книга: Притаившаяся Сцилла
–В истинной вере достаточно света для тех, кто хочет уверовать, но хватает и тени для тех глупцов, что этого не хотят.
– Апостол-Евангелист Паскаил
Первая глава
МАХИОН-ДЕКС, ПРОКУРАТОР архивной станции Адептус Механикус на Карионе IV, шел по решетчатому полу, его шаги эхом отдавались в закрытом пространстве. Вокруг него маршировал защитный кордон из десяти безучастных ко всему, кроме своего дела, скиитариев, чьи скрытые черной кожей аугментированные руки сжимали подключенные к основанию мозга хеллганы.
Прокуратор остановился в середине палубы, рядом с множеством поднимавшихся из пола когитаторных баков. Его изображение отражалось в пустом экране. Сервитор, от настоящего тела которого не осталось ничего, кроме пугающе бледных головы и туловища, был напрямую связан с логическими устройствами. Ребристые провода шли от его глазниц к информационным слотам, а потоки кабелей и электропроводки тянулись от него внутрь машины.
Скиитарии разбились на две группы и встали по обе стороны от Махион-Декса, двигаясь с совершенной синхронностью роботов. Они остановились в метре от черно-желтых предупредительных полосок на плите, разделяющей зал пополам. Скиитарии топнули тяжелыми ботинками, ожидая дальнейших указаний.
Махион-Декс скрестил руки на груди. Поверх черного комбинезона он носил алый плащ, чья кромка была прошита бронзовыми нитками, а его голова была выбрита налысо. Кабели и связки проводов были погружен в плоть у основания его затылка, а на его лоб была нанесена татуировка шестеренки, наполовину черной, наполовину белой.
–Инициировать выход зажимов, - сказал он сервитору, дернувшемуся в ответ.
Замерцало несколько красных люмосфер, зазвучали предупредительные клаксоны, а тяжелая пласталевая противоударная дверь, полуметровой толщины, в которую была втиснута сердцевина из адамантия, рухнула с потока перед прокуратором и его спутниками. По обе стороны от основной заслонки с грохотом падали вторичные слои усиленного керамита, а третичные заслонки из тридцати сантиметровой толщины термопласта выскакивали из ниш, сталкиваясь с огромной силой.
Застонали поршни, когда тайные замковые механизмы завертелись и втянулись, распечатывая единственный вход в станцию на Карионе IV. Даже пол килотонны армейской взрывчатки не смогли бы пробить эти двери без того, чтобы разнести половину астероида, в которой находился архив.
Внезапно клаксоны умолкли, а вспышки красных люмосфер прекратились.
–Подключить соединительный экран, - произнес Махион-Декс, а сервитор вновь дернулся.
Пустой информационный экран перед прокуратором вспыхнул, показывая потоки статики. Махион-Декс прошептал молитву Омниссии и нажал ритуальную последовательность кнопок на боковой панели. На экранах появились зеленые пиксели изображения комнаты за взрывными дверями.
Прокуратор вновь скрестил руки, пальцы его левой конечности начали отбивать нервный ритм, пока он ждал сигнала гостей.
Стены за противовзрывными заслонками были выжжены, а пол дюжины тяжелых автоматических огнеметов вращались на креплениях, нацелившись на круглую переборку дальней стены. Их поджигатели пылали ярко красным на зеленом экране.
Затем за переборкой раздался дрожащий звон, когда причал состыковывался со шлюзом прибывшего корабля. Потом последовал выброс перегретого пара, частично скрывшего камеру от Махион-Декса, а два прожектора над переборкой начали вращаться, отбрасывая на почерневшие от огня стены тени.
Находящийся в центре переборки круглый затворный механизм выдвинулся вперед и по часовой стрелке, совершив полный оборот, а затем на пол оборота против неё и ушел обратно в люк. А потом с резким стоном двери в переборке распахнулись.
Атмосферное давление с шипением выравнивалась, а Махион-Декс наклонился, вглядываясь в изображение на информационном экране. Сначала в распахнутой щели между разошедшимися дверями переборки не было видно ничего, кроме полной пикселей угрюмой тьмы. А затем появилась огромная закутанная в балахон с низко опущенным капюшоном фигура.
Из-под её накидки мерцал немигающий свет, где должен был быть глаз. Она медленно спустилась по обгоревшим ступеням на решетчатый пол. За ней следовали четыре огромных создания, чьи лица тоже скрывали капюшоны, а тела закрывали робы. Они поворачивали свои головы, глядя на зафиксировавшиеся на них тяжелые огнеметы.
Ведущая фигура спокойно и неторопливо прошла через комнату, остановившись перед противовзрывными заслонками.
–Благослови тебя Омниссия, - изрекла она, глядя в объектив бронированной передающей камеры. Махион-Декс приблизил изображение, увидев на груди гостя шестеренку, символ Адептус Механикус.
–И тебя, служитель Воплощенного Бога-Машины, - раздались из решетки вокс-устройства слова прокуратора.
–Знание есть высшее проявление божественности, - сказал Махион-Декс, цитируя шестую Мистерию, один из шестнадцати универсальных законов, которые помнили все члены Культа Механикус.
–Понимание есть ключ ко всему, - пришел ответ.
–Омниссия знает все, - произнес прокуратор.
–Омниссия понимает все.
Махион-Декс удовлетворенно ввел комбинацию команд, и командная колонна всплыла из пола перед закутанной в балахон фигурой. На глазах прокуратора из-под балахона выползло механическое щупальце. Он зависло перед камерой, сжимая и разжимая металлические когти. Из центра щупальца выдвинулся тридцати сантиметровый информационный шип, погрузившийся в колонну.
Потоки данных затопили информационный экран перед Махион-Дексом, казавшийся бесконечным ураган информации передавался от стоявшей без движения фигуры. Глаза прокуратора вертелись по орбите, его рот беззвучно что-то шептал, когда встроенный в левое полушарие его мозга внутренний процессор регистрировал и записывал потоп знаний.
Информация была быстро обработана, а впечатленный Махион-Декс медленно выдохнул. Щелчком по кнопке он убрал поток данных с экрана.
–Деактивировать встроенные орудия, - приказал он, и тяжелые огнеметы отключились, их зажигатели потухли. Они отвернулись от целей и втянулись в свои ниши.
Махион-Декс откашлялся, а затем наклонился и вновь заговорил сквозь решетку вокс-устройства.
–Доступ гарантирован, Техномаг Дариок. Добро пожаловать на Карион IV.
МАГОС ДАРИОК СТОЯЛ словно скала, его безликие черты все ещё скрывал капюшон, когда двери открывались. Вокруг рассеивался пар, поднявшийся из открывшихся запорных механизмов.
–Почтенный магос, - произнес прокуратор, склонив голову и коснувшись символа Адептус Механикус, - мы совершенно не ожидали вашего визита.
Дариок продолжал молча стоять, когда его четыре компаньона внезапно зашагали вперед. Каждый из них был почти двух с половиной метров в высоту, а их могучие плечи были в два раза шире, чем у прокуратора.
Глаза Махион-Декса нервно метались между надвигающимися фигурами. Сначала он счел их боевыми сервиторами, но теперь в их движениях была видна надменность и самоуверенность, а не медленная и неуклюжая походка полумашин.
Внезапно они разорвали робы и вскинули архаичные болтеры, и, прежде чем лучи целеуказателей скиитариев заметили угрозу, взревело первой оружие.
Пламя выплеснулось из дул древних орудий. Оглушительный звук в закрытом пространстве эхом отразился от стен. Мгновенно была уничтожена половина скиитариев, мощные снаряды взорвались внутри их тел, разнеся сервиторов на фонтаны брони, плоти и крови.
Махион-Декс пошатнулся, рухнув на пол, его лицо стало маской ужаса, когда он разглядел могучих аугментированных существ. Их доспехи, исписанные еретическими символами и литаниями, были цвета запекшейся крови, а стреляли они короткими и точными залпами, с отточенной эффективностью убивая свои цели.
Уцелевшие скиитарии вскинули хеллганы, энергетические батареи загудели, когда орудия пробуждались. Электрическо-голубые лазерные лучи вылетели из дул, отбросив огромного воина на шаг назад, прорвав дыру в его робе и оставив обгоревший след на доспехах.
Пали ещё два скиитария, один из них завертелся и рухнул, когда в его плече разорвался болт, оторвав руку и оставив в туловище дыру размером с голову. Голова другого взорвалась от выстрела, окатив все вокруг кровью, мозгами и осколками черепа.
Разряд лазера ударил в шлем одного из воинов, откинув голову назад. Но тот лишь гневно зарычал, разорвав ответной очередью скиитария на части.
За секунды перестрелка закончилась. Едкий дым поднимался из дул, когда двое гигантов выступили вперед, дабы осмотреть свои жертвы. Один из скиитариев, которого очередь болтера разорвала почти пополам, ещё дергался. Он застыл, когда на его голову резко опустился металлический сапог, словно ударом молота превративший череп в блин.
Махион-Декс лежал на спине, сдавленно хрипя и в ужасе глядя на гигантских воинов. Они были огромными и полными мощи, а непроницаемые шлемы Астартес эпохи ереси были сильно модифицированы, чтобы выглядеть как можно более жутко. Шлем одного был выполнен в форме рычащего демона, а другие обладали множеством клыков и закручивающихся рогов, придававшим им вид жестоких варваров.
На одном не было шлема, но его настоящее лицо было ужаснее любой маски. Его левая сторона была мешаниной шрамов и аугментики, а кожа была почти прозрачной, под ней можно было видеть синие вены. Его глаз заменял немигающий красный шар, а адский глиф разрушительных сил был вырезан в центре лба. Он зарычал на прокуратора, обнажив острые акульи клыки.
–Зона зачищена, - проворчал один из воинов, и стоявший над Махион-Дексом кивнул, не отрывая от него глаз.
–Мы узнаем местоположение цели здесь, Порабощенный? - бросил он через плечо голосом полным силы и авторитета.
–Это верно, Мардук, Первый Послушник из легиона Астартес Несущих Слово, генетических потомков примарха-предателя Лоргара, - монотонно ответил магос Дариок.
–Тогда давай закончим с этим, - ответил Мардук. Он шагнул к скорчившемуся телу Махион-Декса, посмотрев на напуганного прокуратора.
–Он тебе понадобиться? - спросил Первый Послушник.
–Его продолжающееся существование не требуется для извлечения информации из логических устройств в центре станции, - ответил магос.
Прокуратор Махион-Декс застонал и начал отползать, отчаянно пытаясь убраться от нависшей над ним погибели.
Мардук наставил пистолет на голову прокуратора и застыл.
–Нет... - простонал человек. - Омниссия, защити своего слугу.
Мардук фыркнул.
–Твой омерзительный божок не слышит твои мольбы, язычник, - сказал он. - Ты посвятил всю свои патетичную и бесполезную жизнь поклонению ложному богу, безмолвной мерзкой фантазии неверных. А сейчас я покажу тебе истинный путь. И в смерти ты узреешь величие истинных богов. Они пожрут твою душу, а ты будешь кричать в муках. Прими это, маленький человечек. Прими своё проклятие.
Первый Послушник выстрелил в голову прокуратора, забрызгав решетчатый пол мозгами и кровью. - Узри славу истинных богов, - изрек Мардук.
МАРДУК СТОЯЛ, СКРЕСТИВ руки на груди глубоко в недрах Кариона IV. Он находился на решетчатых подмостках в выпотрошенном ядре астероида, в центре вырубленной в скале пещеры поднималась огромная колонна машин, освещенная лампами и отблесками циферблатов.
Магос стоял перед гудящей колонной, из расколотых контейнеров на его спине сочилась жидкость. Он подсоединился к машинам вновь прикрепленным к его телу механодендритом, кривя мертвенно-бледные губы и поглощая данные из самого центра информационной библиотеки станции.
Наконец, гибкое щупальце выдвинулось, а магос Дариок задергался в спазме разъединения.
–Ну что? - проворчал Мардук.
–Я обезвредил автоматические защитные системы станции, - сказал магос, - и запустил механизм самоуничтожения, чтобы информацию о нашем появлении не передали в божественные вычислители Марса.
–Хорошо, - сказал Мардук. Он резко схватил извивающееся щупальце и дернул, вырвав его из позвоночника магоса, и оно закорчилось в руках космодесантника словно змея. Дариок скривился, молочно-белая жидкость засочилась у него изо рта.
–У тебя есть информация, которая нам нужна? - спросил Мардук, не обращая внимания на смесь крови, масла и богатой протеинами жидкости, капавшей с вертящегося щупальца на его сапог.
–Это так, Мардук, Первый Послушник из легиона Астартес Несущих Слово, генетических потомков примарха-предателя Лоргара, - ответил магос, - Я обнаружил местонахождение того, в кого встроены запретные знания об этом ксено техническом устройстве. После получения этой информации, Дариок будет способен запустить ксено устройство.
Это было случайной причудой нарастающей внутри магоса демонической сущности, заставляющей его говорить о себе в третьем лице. Это забавляло Мардука, но в этот момент он полностью сконцентрировался на словах зараженного магоса.
Его бесило то, что Дариок не мог сам запустить устройство, но похоже у него не было другого выбора, кроме как найти того о ком говорил магом.
–Где? - нетерпеливо выдавил Мардук.
ПОД ПОВЕРХНОСТЬЮ ПРИТАИВШЕЙСЯ Сциллы десятки тысяч человек спускались по туннелю 25X1, поток отчаявшихся и напуганных людей казался бесконечным.
Они жались друг другу как ведомые на бойню животные, а застоявшийся и горячий воздух наполняли вопли и проклятия.
Матери прижимали к груди плачущих детей, а отталкивающие и пихающие других мужчины рявкали друг на друга. Некоторые оступались и были затоптаны ногами, а других прижимал к рокритовым стенам и давил бесконечный напор людей. Другие теряли сознание от жары и недостатка кислорода. Но в туннеле набилось столько людей, что эти вялые тела продолжали тащить в удушливой давке.
В воздухе повис тяжелый запах пота и масла, турбины рециркулируюших воздух устройств уже не могли справиться со своими задачами. Надо всем нависал тяжелый рокритовый свод, над которым было пол километра чистого льда.
Сорокаметровой ширины туннель разделяли пополам ограждения и рокритовые колонны. За пересекающим центр коридора ограждением было открытое и пустое углубление, в котором находилась широкая колея железнодорожных путей. Люди толкались, кричали и отпихивали друг друга, взбираясь на платформы по обе стороны путей.
Выбросив использованный воздух, тронулся высокоскоростной автоматический пассажирский вагон, выплевывая перегретый пар и заставив завибрировать весь зал, уносясь по гладким стальным рельсам. Отброшенные силой выброса на шаг, люди прикрыли глаза, жалобно смотря на зеркальные стекла уезжающего вагона. Но лишь состоятельные мастера гильдии и их помощники имели деньги и доступ к праву пользования высокоскоростными экспрессами.
Им предстоял двухсот километровый путь до Форкиса (Phorcys), единственного космопорта в радиусе пяти тысяч километров на Притаившейся Сцилле. Туннель доступа 25X1 был единственной связью между Гильдией Антифон и Форкисом, если только кто-то не хотел идти по замороженной поверхности. Мало кто поднимался на негостеприимную поверхность Прятавшейся Сциллы кроме изгнанников, тех кто не родился ни в одном из великих домов гильдий, или тех, кого выгнали за серьезные преступления.
С Форкисом соединялись ещё двадцать гордых шахтерских гильдий, каждая из которых располагалась вокруг космопорта словно стороны света на компасе, соединяясь с ним артериями туннелей, подобным спицам огромного колеса.
Многие из членов Гильдии Антифон никогда не покидали находившиеся глубоко подо льдом пузыри живых блоков, лишь иногда связываясь с шахтерскими станциями ещё в пяти тысячах километров внизу. Ещё меньше из них когда-либо были в Форкисе, немногие из людского потока хоть немного осознавали огромное расстояние. Гильдия Антифон и её окружение были их миром, их суровой и бескомпромиссной, но знакомой и безопасной вселенной, им не нужно было знать, что находиться за гранью этой скорлупы.
Или было не нужно, пока не завыли первые сирены, а в пикт-передачах не передали приказ об эвакуации Притаившейся Сциллы.
Офис главного мастера гильдии не дал никаких объяснений, а двадцать три миллиона обитателей планеты оказались в шоке. И этот шок быстро перерос в панику, когда пошли слухи и неминуемом вторжении ксеносов...
Слухи, которые не стал опровергать Администратум.
Подразделения Заградительных Отрядов Сциллы проталкивались через толпу, пытаясь сохранить порядок. На их небесно-голубой униформе была самодельная белая броня, к их груди были прижаты мощные лазерные обрезы. Рычащие кудрявые мастиффы сверкали механическими глазами и рвались с поводков, ощущая нетерпения хозяев.
Бронированный транспорт класса «Каталонец» медленно катился вдоль одной из платформ, его высокие белые составные шасси мерцали под светом гудящих и висящих на потолке ламп. Сверкающие прожектора и предупредительные сирены разгоняли людей, но он двигался медленно, ведь в туннеле не было места, куда рабочие могли отойти.
На широкой решетке впереди тяжелой машины сверкала крылатая эмблема отряда наёмников, а у двух турелей в кузове стояло по одетому в броню солдату, вращающему массивными сдвоенными тяжелыми болтерами налево и направо. Белые шлемы почти полностью скрывали их лица, а черные визоры закрывали глаза.
Уже двадцать пять поколений на Притаившейся Сцилле пользовались услугами Заградительных Отрядов, неместного агентства наёмников, спонсируемого состоятельными конгломератами гильдий. Они работали армией, исполняющей роль Сил Планетарной Обороны, прикидываясь силовиками, регулирующими местные законы. Вербовка высоко квалифицированных и снаряженных лучше, чем многие подразделения Имперской Гвардии, Заградительных отрядов позволило шахтерским гильдиям сконцентрироваться на своих заботах, не отправляя опытных рабочих в СПО.
Но, даже когда размещенные в туннеле наёмники пытались поддержать порядок, человеческий поток не утих.
Один из длинношерстых мастиффов зарычал, уставившись на потолок. Её хозяин ничего не увидел и резко дернул цепь, успокаивая животное.
Порождение тени карабкалось по своду, совершенно невидное невооруженным глазом или жалким целеуказательным матрицам, встроенным в шлемы солдат Заградительных Отрядов Сциллы. Оно двигалось как паук, перемещаясь по потолку медленными и рассчитанными движениями. На секунду одетое в черную броню худое тело исчезло, его пугающие формы стали нематериальными словно дым, лишь чтобы возникнуть возле решетки турбины дальше на потолке.
Кожа существа была угольно черной, на ней были вырезаны элегантные руны инопланетного дизайна. Эти знаки сияли холодным внутренним светом.
Посмотрев вниз, оно уставилось злобными молочно белыми глазами на разлившееся внизу море людей. Его внимание привлекли бронированные тела солдат Заградительных Отрядов, а затем его руки задрожали от еле сдерживаемой жажды крови. Лезвия, сбегающие по рукам создания, гудели в предвкушении.
Рычание мастиффов внизу превратилось в яростный лай, когда до них донесся запах существа, а их хозяева пытались удержать могучих собак. Существо растворилось в тенях вновь, когда глаза людей уставились в потолок, пытаясь понять, что обеспокоило собак.
Внезапно рецирклирующие турбины начали отключаться. Немногие заметившие внезапное изменение воздуха удивленно уставились на замедляющиеся лопасти. Без рециркулирующих устройств, воздух в туннеле за час станет ядовитым, когда весь кислород исчезнет и смениться токсичными смесями углекислого газа.
Солдаты Заградительных Отрядов стянули шлемы, когда прервалась связь, словно подавленная помехами.
А затем отключились первые лампы.
Сначала одна из ламп отключилось, а затем другая. Плоские светильники выключились повсюду, словно распространялось волна. Люди кричали, когда их поглощала тьма. Свет гас быстрее, чем мог бежать человек, уже через минуту последние из ламп в поле зрения отключились.
Тьма была всепоглощающей и полной, черной, словно самая бездна океана. Люди в панике жались друг другу, неспособные увидеть взмах руки перед лицом, толпа смешалась. Включились прожектора на транспорте и начали рассекать тьму словно маяки.
Люди ринулись к слабому свету, словно мотыльки на открытый огонь, их полные паники лица призрачно сияли в холодном освещении. Они жались к бронированной машине, как к маяку, передние ряды давил напор задних.
Над головой вновь появилась почти невидимая фигура, чьи руны засияли сильнее. Все ещё свисая с потолка наперекор гравитации, оно вытащило из ножен изогнутый двухлезвийный клинок. Сзади его рук выскользнули другие лезвия, выступив над кулаками словно когти огромной кошки, а с его губ выскользнуло долгое предвкушающее шипение, пока существо ожидало появления своих темных сородичей, пришедших на его зов. И ждать не пришлось долго.
В воздухе появился шар молний, зависший на долю секунды, а затем разорвавшийся , ослепив внезапной вспышкой энергии ближайших людей и бросив их на землю. За мгновение потрескивающая энергия исчезла, оставив за собой лишь непроницаемую пустоту. Это было похоже на угольно-черный пруд воды, но вертикальный, висящий в воздухе, разлом в измерение абсолютной тьмы не шире молекулы.
На поверхности появилась рябь, словно в его центр швырнули камень, и визжащие фигуры вырвались из дыры в реальный космос, с потрясающей скоростью пролетев по туннелю. Они пронеслись над головами, словно ножами рубя людей сквозь тьму. Лезвия разрезали плоть, горячая кровь забрызгивала лица сотен кричащих от ужаса людей. Многие падали на пол от страха, и их затаптывали братья, сестры и жены, отчаянно пытавшиеся убежать. Но света не было, а поскольку напуганные люди забили туннель от стены до стены, бежать было некуда.
Прожектора на транспорте отчаянно вертелись, пытаясь высветить проносившихся врагов, но они могли выхватить из тьмы лишь на долю секунду удалявшиеся тени. Существо спрыгнул с потолка, плавно приземлившись на крышу машины, и солдаты успели разглядеть смутные движения гуманоидной фигуры, прежде чем она спрыгнула на нос и расколола прожектора.
Паникующие люди, занимавшие позиции за турелями болтеров открыли огонь, освещая тьму вспышками дул.
Мимо промелькнула гладкая черная фигура, а наемники открыли огонь тяжелыми разрывными снарядами. Но они не попали ни во что, кроме стен и колонн туннеля, выбив в рокрите кратеры размером с голову.
Мастиффы яростно лаяли и рвались с цепей. Их хозяева поворачивались на любой шум, держа лазерные обрезы у плеч и пытаясь разглядеть врага. Темные силуэты проносились по туннелю, но целеуказатели не могли их поймать.
Затем последовала вспышка движения, и одного из солдат разрубило от шеи до паха. Падая он зажал курок, выпустив в толпу очередь и убив нескольких человек.
Люди закричали и ринулись бежать после оглушительного выстрела, отчаянно расталкивая друг друга в попытке спастись. Остальные наёмники поворочались налево и направо, пытаясь удержать цели в поле зрения. Над ними пронесся силуэт, отрубив голову одного из солдат. Когда голова упала на пол, тень была уже в сотне метров впереди.
Потоки тонких лезвия вылетели из темноты в людей, занимающих турель на машине. Бритвенно-острые осколки прорвали броню и плоть, кровь залила их белую униформу.
Орудия замолчали, и тьма вновь стала полной. Вопли ужаса и боли сопровождали проносившиеся тени, невидимые во тьме. С внезапным хлопком вытолкнутого воздуха, ещё один высокоскоростной вагон пронесся по средине туннеля, свет из его управляемой сервитором кабины ярко засиял, послав тени в пляс.
Во вспышке света стали видны фигуры в высоких шлемах, тащащие отбрыкивающихся и кричащих людей во тьму.
В высокоскоростной транспорт врезался луч чистой тьмы. Он разрезал вагон, пройдя сквозь двигательный блок, сиденья и пол дюжины пассажиров, прежде чем выйти из задней части, оставив выжженную дыру на потолке туннеля.
Затем ударили ещё два луча, и передний вагон рухнул с рельс. Со стоном протестующего металла он врезался в боковые ограждения, разбив их в фонтане искр. Ударив в поднявшуюся платформу на полной скорости, поезд встал на нос, а второй и третий вагоны позади вздыбились и рухнули на бок.
Машина перевернулась и врезалась в бок платформы, полностью сорвав ограждение и рухнув на столпившихся людей. Она раздавила сотни, когда вагоны покатились по платформе с мерзким скрипом гнущегося металла царапая пол. Они врезались в рокритовые стены, придавив многих своими тушами к рокриту, а затем, наконец, остановились. Электричество пошло с изломанных металлических колес, искры пошли по наполовину вырванным из пола рельсам.
Посреди резни, уклоняясь от искр, ещё больше черных фигур двигались черед толпу, резкими ударами повергая людей на землю, а затем утаскивая полубесчувственные тела.
Мастиффы визжали, когда очереди смертоносного огня разносили их в клочья. Размытая фигура, казавшая немногим большим, чем смутный силуэт, со скоростью ртути пронеслась сквозь толпу, рубя и кромсая. Последние из солдат Заградительных Отрядов пали, даже не разглядев своих убийц.
Три тени, плотным и невозможно быстрым строем, пронеслись над обломками шахтерского поезда, пролетев над головами напуганной толпы и устремившись к тылу «Каталонца». Они окатили его потоком выстрелов, разорвав машине топливное баки, и она взорвалась в ослепительном огненном шаре, подбросившем её над бурлящей платформой.
Три темные тени невредимыми пронеслись сквозь огненную бурю и ускорились, вновь устремившись по туннелю по тьму, преодолевая за секунды сотни метров.
ЛЕЗВИЯ ЛОПАСТЕЙ ТРУБИН вновь завертелись, а лампы неуверенно замерцали, прежде чем вновь загудеть и осветить помещение. И под их холодным светом открылась происходившая последние двадцать минут бойня.
По полу были разбросаны сотни тел посреди огромных луж крови. Почерневший остов «Каталонца» лежал вверх дном у стены, подмяв под собой десяток обгоревших трупов. Искры с перебоями пробегали по рельсам, которые погнулись и были вырваны из креплений.
Обломки высокоскоростного поезда стали подтверждением его быстроты, поскольку при ударе металл потерял форму, а пласглассовые стекла разлетелись на части. Его круглая крыша была оторвана, под машиной лежали разорванные куски выбитого ограждения. Тела с расколотыми головами и оторванными руками были разбросаны среди обломков, были и задавленные, когда поезд сошел с рельс, были и вырванные из сидений. Почерневшие дыры размером с кулак отмечали места, где в машину попали заряды темной материи.
В туннеле не было ни следа живых, ни одно из тел не дергалось и не стонало. И если раньше это место кишело жизнью, то теперь оно полностью вымерло, единственным звуком было жужжание ламп на потолке, движение рециркулирующих устройств и шипение искр на расколотых рельсах.
Не было ни одного следа тысяч не убитых людей. Ни следа напавших на них существ. Лишь последствия учиненной ими бойни подтверждали их существование.
Вторая глава
ГЛЯДЯ ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТИ метровый обзорный портал мостика, адмирал Рутгер Августин осматривал свой огромный флагман «Молот Справедливости», могучий линкор класса «Возмездие». Он выглядел словно огромный бронированный имперский собор величественного и почти не представимого размера. На протяжении шести километров от носа до кормы выступали сотни шпилей, соединенных парящими мостиками и контрфорсами, а орудия корабля были лучшими из всех, что мог иметь корабля Имперского Флота.
На бронированном корпусе были размещены сотни турелей близкого радиуса действия, каждая из которых была размером с супертяжелый танк, а десять торпедных аппаратов, распахивающихся почти на сорок метров в ширину, были встроены в выступающий и тяжело бронированный нос корабля. Однако настоящей силой «Молота Справедливости» были бортовые батареи.
Пролегающие почти по всей длине линкора орудия правого и левого борта были способны выпускать ужасающей мощи залпы, легко сбивая одним потоком снарядов корабль врага или опустошая целые континенты, когда корабль подходил к атмосфере планеты. По правде говоря, сопротивление целых планет прекращалось от одного приближения «Молота Справедливости» к их системам, они по праву боялись его гнева.
Десятки тысяч опытных рабочих и сервиторов трудились на обширных орудийных палубах, заряжая и готовя к выстрелам пушки, а адмирал Августин с гордостью знал, что его орудийная команда под строгим надзором мастеров орудий и артиллерии стала одной из лучших во всем Боевом Флоте Темпестус.
Он никогда не уставал смотреть на «Молот Справедливости». Ведь даже после всех этих лет службы, мощь и размер линкора внушали ему благоговейный страх. По сравнению с бессчетными миллионами солнечных систем корабль был крошечным и ничтожным, но его долгом было защищать Имперский космос от любых угроз, ксенсов или предателей.
Создаваемый на лунных верфях Адептус Механикус Грифона IV более тысячи лет, «Молот Справедливости» стал шедевром уже более восьми тысячелетий защищающим Империум. Адмирал Августин служил на нем уже сто четырнадцать лет, сначала как младший офицер, а затем уверенно продвигаясь по службе. Он служил на двух других кораблях, когда ощутил свои ограниченные перспективы карьеры на «Молоте Справедливости» , сначала как флаг-лейтенант на крейсере класса «Луна» «Неустрашимый». Спустя пятнадцать лет его произвели во флаг-капитаны «Гнева Императора», недавно переведенного в Сегментум Темпестус. Августин нес службу на борту этого крейсера класса «Владыка» - прославленного ветерана Готической Войны - десять лет, прежде чем его перевели обратно на «Молот Справедливости», корабль, на котором началась его флотская карьера.
В звании адмирала Августин был уже сорок два года, он был одним из самых опытных офицеров флота в свои сто шестьдесят два года. Никто лучше него не разбирался в переплетениях и деталях древних битв, кроме возможно давно служившего флаг-лейтенанта корабля, Гидеона Кортеса. Лишь два других прикомандированных к боевому флоту Темпестус корабля обладали такими же размерами, и они боролись с ксено-угрозой в отдаленных секторах сегментума. Восточные районы были его зоной ответственностью и местом, которое он блокировал.
Пока он не видел врага невооруженным глазам, их все ёще разделяло расстояние в миллионы километров, но Августин знал, что они рядом и неуклонно приближаются. Он мог видеть вспышки вдали. Отсюда, они казались нелепыми, но адмирал знал, что это были био-корабли, подвергающиеся сосредоточенным залпам артиллерии.
Его флот хорошо проявил себя в этом бою, последнем из десятков за этот месяц, уничтожив две дюжины кораблей-ульев без потерь. Но флот ксеносов продолжал неумолимо ломиться в имперский космос. Они не могли нанести значительного ущерба огромному флоту-улью тиранидов.
Мерзкие организмы, поглощавшие все на своём пути, словно саранча с родного мира Августина, но галактических масштабов, тираниды были серьезной угрозой всему Империуму.
Четыре года назад был замечен новый флот-улей, обозначенный как Левиафан. Это было говорящим именем. Уже миллионы поглотил его неутолимый голод.
Адмирал Августин гневно смотрел во тьму. Все годы своей службы он гордо хранил уязвимые миры Империума от врагов. Но теперь ему приходилось уничтожать те же миры, что он некогда поклялся защищать.
По приказу Лорда Инквизитора Криптмана перед надвигающимся флотом-ульем тиранидов был установлен галактический кордон. Оказавшиеся прямо на его линии миры эвакуировали, а многие полностью уничтожали, чтобы лишить флот-улей свежей органической материи. На любой мир, подвергшийся вторжению тиранидов, обрушивали Экстерминатус - в теории тираниды тратили много сил на захват такого мира, лишь чтобы обнаружить его выжженным дотла. Инквизитор верил в то, что, замедлив продвижение флота-улья, можно развернуть его к более плодородным полям резни, и спасти Империум от уничтожения. Однако, это была жестокая и бессердечная стратегия, что мало устраивало адмирала Августина, даже если единственной надеждой человечества было заморить флот-улей голодом. Уже были эвакуированы биллионы имперских граждан, чьи дома были разрушены, а сотни миллионов погибли, убитые орбитальными бомбардировками и вирусными бомбами, которые сбрасывали те, кто некогда поклялся их защищать.
Он отвернулся от обозревательного портала, двигаясь четко и непреклонно. С непроницаемым лицом он шагал обратно по мостику. Его помощники вернулись к работе с отлаженной эффективностью и порядком, продолжив что-то тихо обсуждать. Многие поднимали взгляд, приветствуя проходившего адмирала сжатыми кивками. Баки логистиков, подключенных к вычислительным системам корабля и просматривающим постоянный поток технической информации, волновались, когда пальцы-стилусы заполняли мнемно-бумагу, тянущуюся из череполиких машин. Двое инженеров докладывали флаг-лейтенанту, Гидеону Кортесу, а множество гудящих когитаторов мерцало, обновляясь новой информацией с флота, сервиторы моргали, принимая эту информацию.
Августин направился к голографическому столу во впадине, чтобы осмотреть позиции своего флота. Стол пересекали потоки сияющих зеленых линий, отражающих пространственные параметры, на его гладкой поверхности располагались масштабные модели всех кораблей флота.
Он некоторое время изучал ситуацию. Большая часть кораблей, семьдесят два судна эскортного класса и выше, формировали заслон вокруг системы, в центре которого был «Молот Справедливости». Крейсер «Валькирия», сопровождаемый тремя эскадрами фрегатов и разрушителей, был вне защитного построения, пытаясь дать время для полной эвакуации курортного мира Цирцеи, замедлив авангард тиранидов, известные корабли которого были отмечены бесформенными черными сферами. Все больше био-кораблей отображалось на столе, их отмечали лоботомированные сервиторы, искаженными марионетками висящие среди тихо шипящих механизмов над столом.
У слившейся с техникой плоти не было ног. Их верхние части тела, усеянные проникающими в бледную плоть проводами и кабелями, были подсоединены к визжащим и шипящим металлическим манипуляторам, обладающим множеством сочленений. Они аккуратно двигались и перемещали отображения кораблей по мере поступления свежей информации. Августин так внимательно глядел на результаты их движений, что едва замечал сервиторов, ведь они были всего лишь частями корабля, лишь одним из устройств, помогающим ему сформировать правильную стратегию.
Два других крейсера вместе с эскадрами сопровождения собрались вокруг других населенных миров, аграрного мира Персея и медленно вращавшихся вокруг необжитого газового гиганта Калипсо шахтерских лун, Притаившейся Сциллы и Притаившейся Харибды.
Маленькие и лишенные черт масштабные модели, отражающие занятые эвакуацией орды транспортов и носителей, были отображены прямо у обитаемых миров. Множество других символов отображали другие транспорты, удалявшиеся от блокады. Из одной лишь этой системой были уже эвакуированы двести миллионов человек. Уже были проблемы с некоторыми из тяжелых транспортов, прикрепленных к флотилии, которые были перехвачены по дороге назад после завершения эвакуации.
Он отбросил такие мысли из своего разума, ведь заботой адмирала было проведение полной эвакуации и выполнение стратегии, а не охрана тех людей, которые уже поместили на транспортные суда. На это у него времени не было.
Пока он смотрел, легкий имперский крейсер появился у нижнего полушария Притаившейся Сциллы, а затем исчез. Рука сервитора дернулась в спазме, когда он вновь помещал модель легкого крейсера на стол.
–Что это? - спросил адмирал Августин, указывая на вновь исчезший со стола корабль.
Младший лейтенант, один из его помощников, пожал плечами.
–Это происходит уже в течение часа, адмирал, - сказал он, - возможно из-за радиационного поля или помех от флота-улья. Но флаг-лейтенант решил, что это лишь технический сбой в устройстве сервитора. Он говорит об этом с инженерами.
Адмирал Августин нахмурился и приподнял брови из-за странной работы сервитора. Вновь корабль появился на столе и исчез.
–Бесполезные ублюдки, - произнес качающий головой Кортес, отошедший от инженеров и подошедший к Августину. - Они сказали, что обслуживали устройство на прошлой неделе.
Казалось, что сервитор вновь заработал нормально, призрачный корабль исчез, будто его никогда и не было.
–Доложи как проходит эвакуация, Кортес, - произнес Августин.
–На Цирцее почти завершена, адмирал, - ответил флаг-лейтенант. - «Валькирия» выйдет из боя и вернется в течение часа.
Кортес был приземистым человеком неопределенного возраста. Его щеку рассекал мертвенно-бледный шрам, а мерцающие обрамленные в бронзу линзы выступали на месте его левого глаза. Он был прирожденным офицером и ближайшим товарищем Августина, единственным человеком, которого адмирал мог назвать другом.
–А эвакуация Галатеи? И Притаившихся лун? - спросил адмирал.
–На Галатее дела идут хорошо, но на лунах Калипсо гораздо хуже. У нас недостаточно транспортов. Имеющимся потребуется три рейса для завершения эвакуации Притаившихся Сциллы и Харибды.
–Три, - прошептал адмирал Августин. Он зашипел сквозь зубы, прикидывая расстояние между двумя лунами и надвигающимся флотом-ульем. - Это будет не легко.
–Но если эвакуация лун не будет закончена до начала вторжения на поверхность, нам придется бросить всех, кто там останется, - произнес Кортес, указывая на противоположную адмиралу часть стола.
–Мы должны купить лунам столько времени, сколько сможем, - ответил Августин, - но ты прав, я не могу рисковать флотом ради блага двух лун. Наши указания ясны.
Его приказы были понятными, но они мучили адмирала. Эти указания получили все флоты, борющиеся против улья-флота Левиафан, их исполняли по всей линии фронта.
Тираниды были смертельной угрозой, несомненно, но адмиралу не нравилось то, что они отступали перед ксеносами, вместо того, чтобы заставить тех сражаться за каждый фут Имперского космоса. Конечно, его личные предпочтения не влияли на его поступки, он не озвучивал своих сомнений перед лицом офицеров. Их приказы были ясны. Он отправил Владыке Адмиралу астротелепатическое сообщение, прося отменить приказ, но когда указания вновь были подтверждены, его путь был определен.
Новое нашествие тиранидов было гораздо более катастрофическим, чем все прошлые, а используемая против него стратегия была столь же экстремальной.
Геноцид. Уже подвергнувшиеся первым волнам наземного вторжения миры были уничтожены, как и все подразделения СПО и Имперской Гвардии, которые с них не успели эвакуировать.
Адмирал Августин понимал, что политические последствия такого образа действий будут опустошительны, но он знал и то, что все капитаны флота исполнят свой долг. Они выполнят приказы, оставив политические пререкания разжиревшим бюрократам из Администратума.
Кортес выругался, а Августин слабо покачал головой, когда забарахливший сервитор вновь поместил призрачный легкий крейсер на стол.
–Отправьте разрушитель в полет вокруг луны, чтобы проверить, - приказал адмирал. Кортес согласно кивнул, уже крикнув инженерам вернуться на мостик.
Взгляд Августина сфокусировался на сферических отображених Притаившихся лун-двойников.
Их эвакуация продолжиться, он удержит флот-улей столько, сколько сможет. Но, вновь посмотрев на их позицию и надвигающийся флот, Августин инстинктивно понял, что этого будет не достаточно.
До конца недели ему придется приказать начать Экстерминатус.
ЭТОТ ЗАЛ БЫЛ святилищем смерти. Он был частью личных апартаментов Мардука в лабиринтах «Инфидус Диаболис», его высокий сферический потолок создали из ребер жертв, а под ним в полумраке вздымались восемь колонн, простроенных из тысяч костей. В установленных в них пустых черепах были масляные свечи, чье адское сияние вырывалось из почерневших дыр глазниц.
Лампады из черного железа слабо тлели, из дымящих кадил поднимался едкий черный дым. Сгорбленные фигуры, чьи отвратительные жуткие рожи были скрыты под темными капюшонами, рыскали во тьме вне круга костей, размахивая тяжелыми курильницами, из которых струились плотные облака благовоний.
Пол внутри круга был сделан из потрескавшегося граниты и вырезан в форме святой восьмиконечной звезды, символа хаоса во всех его проявлениях. В центе стояла огромная фигура, воздев по обе стороны от себя аугментированные руки и готовясь к грядущей церемонии.
Мардук был в тихом бешенстве, его все ещё бесила неспособность магоса Дариока разгадать тайны Регулятора Связей. Он заставил себя успокоиться, мысленно пропев «Девять ступеней Просвещения». Из архивной станции на Карионе IV магос узнал место, забытую богами луну Империума, Притаившуюся Сциллу, на которой находился некто, обладающий знанием того, как заставить артефакт работать. Мардук заставил себя спокойно дышать. «Терпение», напомнил он себе.
Больше дюжины закутанных в балахоны нервных существ, не достающих даже до груди могучего воина, сгрудились вокруг своего повелителя и готовили его к церемонии. Их глаза были ритуально зашиты толстыми нитями, ибо для слуг было грехом даже смотреть на столь почтенного воина. Они натирали его благословенный доспех святыми мазями, а также поправляли иконы и святые амулеты.
Рост Мардука, Первого Послушника из легиона Несущих Слово и действующего Темного Апостола Воинства, был более двух метров, его руки скрывали толстые усиленные пластины цвета запекшейся крови. За прошедшие месяцы ремесленники Воинства работали над его броней, обрамив её пластины в темное метеоритное железо и устранив боевые повреждения.
Мардук дотошно вырезал на них крошечными письменами сотни тысяч слов, писаний и святых литаний Лоргара, которые он знал дословно. На его левом наруче была вырезана вся третья книга «Догматов Ненависти», а отрывки из шестьсот шестьдесят шестого Перечисления Эреба покрывали бока его левого наплечника.
Этот наплечник был полностью выкрашен в черное, как и у всего Воинства, в знак скорби от потери восхваляемого религиозного лидера, Темного Апостола Ярулека. Мардук ухмыльнулся. Его участие в смерти Ярулека сделало это ритуальное действие особенно ироничным.
Поверх обработанного вручную доспеха Первый Послушник носил рясу цвета кости, стянутую в пояснице цепями, с которых свисали иконы, посвященные темным богам эфира. На его боку висела книга гимнов и боевых молит из посланий Лоргара, чьи сухие страницы были оплетены человеческой кожей.
Его голова была неприкрытой. Выстрел из болтера его бывшего повелителя, Темного Апостола Ярулека, с близкой дистанции разорвал шлем так, что его уже нельзя было отремонтировать, черты лица Мардука были подтверждением нанесенных повреждений. Левая половина была полностью вырвана, для восстановления его структуры потребовались все навыки хирургеонов и хирумеков Воинства.
Мардук улыбался, когда в его череп вплавляли адамантум. Боль, гласили догмы, была благословенным даром, укреплявшим дух и приближавшим к богами. Такие ощущения нужно было приветствовать. Ни один гордый воин Лоргара не позволял хирумекам удалить его от благой боли боевых ранений наркотическими порошками или психотропными уколами, ибо такой поступок считался богохульством.
Его разорванную левую щеку восстановили, вновь сплетя или заменив бионическими имплантатами мускулы и сухожилия. Кожа Мардука ещё не прижилась на новой поверхности лица, сквозь прорехи в соединяющей челюсти мускульной ткани все ещё был виден блеск эмали заостренных зубов.
Его левая глазница разлетелась в клочья, а глаз превратился от силы взрыва в расплавленное желе. Когда глазницу реконструировали, новый глаз вырастили в баке амниотической жидкости, наполненной энергией варпа, и хирургически прикрепили к основанию мозга. Этот гибрид демонической плоти взирал из адамантовой глазницы злобным немигающим красным шаром. Зрачок был не более чем щелью, словно у змеи, и отражал все, что видел.
Несмотря на всю восстановительную хирургию, черты лица Мардука остались патрицианскими, говорившими о его генетическом предке. Каждый воин легиона нес отпечаток своего владыки, благословенного демонического примарха Лоргара, между ними было явное сходство в характерной бледной коже, гордом и благородном профиле и волосах, черных как уголь.
Одетые в робы слуги омыли и покрыли маслами длинные темные волосы Мардука, а затем связали их в длинную косу на затылке, среди потоков кабелей, проникающих под кожу у основания черепа. Накидка из матово-черного меха, содранного с кровожадной твари, которую Мардук убил на мире смерти Ангхкар Дор, накинули на его плечи и привязали к хитрым бронзовым лицам демонов на нагруднике. Внутренняя часть накидки была пошита шелкам, а по её краям были выжжены символы великолепия Хаоса.
Святые писания Кор Фаэрона, вырезанные на освежеванной коже невинных жертв, были насажены на обрамлявшие наплечники Мардука шипы, а свежая кровь, выкачанная из трупов скулящих жертв, выращенных для этого в баках на нижних уровнях «Инфидус Диаболис», была растерта по его латным перчаткам.
Один из слуг обводил его правый глаз сурьмой, но когда его сморщенная рука коснулась святого знака Лоргара на его бровях, пошел дым. Появился запах сгоревшей плоти, и оно резко отдернуло руку. Мардук раздраженно зарычал, и слугу уволокли во тьму двое сородичей. Его плоть зажарят в очищающем пламени и затем съедят сородичи, а его душа, если она была, будет подвергнута вечным мучениям за то, что разозлила своего владыку.
Глаза Мардука загорелись, когда процессия размахивающих кадилами слуг подносила к нему его орудие. Оно было инструментами, через которые он приносил Темную Веру языческим обитателям галактики, и поэтому неслось с почтительностью. Оружие лежало на черных подушках, носимых на спинах полностью скрытых темными робами существ.
Мардук поднял свой покрытый орнаментом болт-пистолет, чье алчное дуло выходило из вырезанной пасти демона. В его руке он было естественным, хотя обычным смертным с трудом бы удалось его даже поднять, и Первый Послушник перевел единственный выполненный в форме когтя зажим на место, засовывая его в кобуру.
Даже в спокойное время воины Лоргара носили своё живое оружие, ибо они были посланниками и стражами Темного Вероучения, святыми воителями, а частью их догматов было вечное напоминание о Долгой Войне против проклятого Империума и готовности к праведной битве. Горечь питала их веру и пыл, а святые болтеры и цепные мечи были инструментами, которыми они строили правильный порядок в галактике. Нося святые орудия, ни один воин не забыл бы предательства Мертвого Императора или заблуждения его церкви.
Затем он поднял с подушки свой древний цепной меч. Мардук сжал рукоять своего оружия и ощутил знакомый толчок, когда оно соединилось с ним, шипами пронзив его ладонь. Мощь и гнев Борг\'аша, заключенного в мече демона, разлилась в внутри Первого Послушника, боровшегося с желанием размахнуться и утолить жажду богов. Его рвущие зубья впитали кровь тысяч, но Мардук с некотором сожалением опустил меч, позволив зажимам зафиксировать его на поясе.
–Уже скоро ты будешь пировать, дорогой, - успокаивая демона, сказал Мардук, ощущая неприятный укол, когда отделялось демоническое оружие, словно он лишился части своего тела.
Взмахом руки Первый Послушник отозвал служителей. Они отступили в пустоты в стенах зала, исчезнув с глаз его.
Прошептав молитву, Мардук развернулся и прошел вдоль зала. Перед ним возвышались огромные двери, покрытые искусным отражением вечной бури, демоническими телами и душами смертных, бьющихся в агонии. Аморфные рельефы безумно текли, духи вопили в безмолвной муке, когда их поглощало пламя или сжирали демоны.
Мардук приложил руки к дверям и нажал, бесшумно распахнув их.
Двадцать избранных в сопровождение воинов встали на колени, низко склонив головы. Перед ними стоял Буриас, опустивший перед повелителем свою голову до земли.
–Встаньте, братья мои, - сказал Мардук.
ЦЕРЕМОНИЯ ПОКЛОНЕНИЯ ПРОДОЛЖАЛАСЬ двадцать часов, скорбные голоса Воинства вздымались и опускались, отвечая на перемены в гимнах. Наконец по пещерному пространству каведиума разнесся жуткий звон колоколов, возвещая об окончании общей службы богам. Глотка Мардука охрипла от полных ораторского искусства псалмов книги Лоргара, но он ощущал себя обновленным и воодушевленным ритуальным единением с богами эфира. Так было всегда.
Три месяца пути молитв, церемоний и служб наполняли жизнь Несущих Слово, пока корабль, «Инфидус Диаболис», прокалывал путь через бурлящее измерение богов. Воинство жаждало битвы, ибо поле брани было истинным храмом их владык, но нуждам Несущих Слово служили и гимны, пока они не могли сражаться, обряды разжигали ненависть и раздували пламя возмездия, пылавшее в груди каждого боевого брата.
Путешествия по варпу позволяли «Инфидус Диаболис» за месяцы покрывать огромные расстояния, на которые иначе потребовались бы десятки лет. Но Мардук не позволил ни одному из боевых братьев впасть в стазис, поскольку это был важный период короткого затишья, во время которого настроения могли меняться, а обещания и клятвы службы богам вновь освящались кровью.
Когда Воинство расходилось, возвращаясь в кельи для безмолвного личного уединения, чтения писаний, благословения, осмотра святых болтеров и других ежедневных ритуалов, Мардук заметил, что он смотрит на святой крозиус арканум, лежащий на плите возвышения, нависавшего над собравшимися боевыми братьями.
Крозиус арканум был преосвященным знаком должности Темных Апостолов, несущих истинную веру. Некогда он воплощал уверенность в Великом Крестовом Походе, Империуме Человечества и оптимистичную веру в то, что Поход принесет в галактику просвещение, но ложь Императора давно открылась.
Император утверждал, что богов не существует, что они лишь порождения слабых умов.
Парадоксально, но того же Императора, чье тело теперь было не более чем разлагающимся трупом, в Империуме считали богом-покровителем. Глупость и лицемерие этой лжи наполняли Мардука горькой яростью. Если говорить честно, этот гнев со временем не затухал, но становился все сильнее и глубже.
В невежестве, слепоте или возможно страхе, Император провозгласил, что во вселенной нет великих божественных сил, но он был не прав. Он лгал. В глубинах варпа были сущности, осязаемые и реальные, более могущественные, чем кто-либо мог представить. Несущие Слово поклялись в верности этих древним богам, стремясь принести веру в них во вселенную.
И когда Великая Правда была открыта, легион сорвал с себя опутывающие покровы лживых верований Империума и полностью посвятил себя этой священной цели.
Крозиус арканум был посвященным темным богам могучим символом Темного Учения и веры. Его очистили в крови миллионов жертв, сокрушив им бессчетных неверующих.
Его покрытое шипами древко было черным как эбонит. Мардук долго водил пальцем по кроваво-красным венам оружия, поражаясь его качеству. Рукоять крозиуса покрывала содранная кожа неверного, капеллана Атрея из проклятого легиона Ультрамаринов, заживо освежеванного на Калте Владыкой Кор Фаэроном. Навершие святого оружия была похожа на оголовье дубины или силовую булаву, восемь клинообразных шипов формировали святой образ. После активации, шипастую голову затапливала энергия, крушащая врагов Лоргара с мощью силовых когтей.
Мардуку хотелось поднять оружие в обеих руках. Этим могучим крозиусом обладали лишь два Темных Апостола: древний Разжигатель Войны, давно заточенный в саркофаге могучего дредноута, чей рассудок держался на волоске, и Ярулек, Благословенный, Восхваляемый, возлюбленный богами.
«И никто больше», подумал свирепо улыбающийся Мардук. Это было его время. Восходила его звезда, а когда он предстанет перед Советом на Сикарусе, ему позволят носить это могучее оружие. Было так, что он уже носил его, спасая от забвения в утробе пирамиды ксесносов, но даже ему была ненавистна идея сломать табу и традиции легиона, неся крозиус в битву до того, как его окончательно примут в духовенство.
Он ощутил присутствие своих подчиненных позади, и глаза Мардука сузились. Осторожно водя руками над крозиусом, он позволили им подождать, вспомнить где их место, а где место Первого Послушника.
И наконец Мардук к ним обернулся. Они стояли у основания возвышения, когда Первый Послушник жестом приказал им приблизиться.
Они плечом к плечу поднимались по лестнице, но хотя оба несли отпечатки генетического семени Лоргара, космодесантники различались внешне как день и ночь.
Кол Бадар был древним, он был капитаном одной из великих рот XVII легиона задолго до того, как сам Повелитель Войн Гор связал себя с истинными силам вселенной. Его лицо было широким и квадратным, хотя его плоть обветрилась почти до истощения, морщины были настолько глубоки, что казалось их вырезали на лице ножами. Его голова была лысой, провода и кабели погружались в его затылок, соединяя его с огромным доспехом. В своём архаичном доспехе терминатора старой модели он возвышался над Мардуком почти на пол метра. Он тяжело шагал, каждое движение воина было наполнено силой и тяжестью.
Кол Бадар был Корифеем Воинства: стратегом, военным лидером и голосом боевых братьев. Он руководил гимном песнопений на службах и действовал как связующее звено между Темным Апостолом и его братьями. Рядом с ним важно шагал Несущий Икону Буриас, казавшийся карликом по сравнению с Корифеем.
Где Кол Бадар был полон дымящегося гнева и грубой силы, Буриас шел с уверенностью и грацией гордого воина, его движения были спокойными и текучими. Его лицо было по-волчьи красивым и мрачно внушительным, его длинные угольно-черные волосы были смазаны маслами и растрепаны. Его черты лица были полны благородства и уверенности, говорили, что он напоминал самого Лоргара до его восхождения в демоничество.
Буриас был воплощением воинских идеалов: ловким и совершенным воителем. Его тело было столь же выносливым и сильным, как и его вера, хотя он и был молодым по сравнению с Кол Бадаром, он уже сражался в бессчетных войнах на тысячах миров. Он часто улыбался, хотя в его глазах была опасная напряженность, бывшая лишь отблеском затаившейся внутри силы, жаждущей высвобождения. Буриас был одержимым, и хотя он обычно сдерживал демона Драк\'Шала силой своей воли, Несущий Икону выпускал существо на волю во время битвы с неизменно кровавым результатом.
Буриас низко поклонился, опустив перед собой длинную восьмиконечную икону, а Мардук поприветствовал его наклоном щеки. Кол Бадар склонил голову, рассчитав движение так, что оно вышло слабо оскорбительным, хотя не лишенным малой доли уважения.
–Порабощенный попросил разрешить ему реконструкцию крепежных узлов, чтобы он мог продолжить работу над Регулятором Связей, владыка, - нейтральным тоном сказал Буриас.
–Глупо будет давать ему такую привилегию, - буркнул Кол Бадар
–Идите за мной, - приказал Мардук, шагая к подножию и устремляясь прочь. Он ничего не говорил, когда они вышли из каведиума через боковые врата с его ризницы и зашагали по обрамленному черепами коридору.
Один из катартов, населявших «Инфидус Диаболис» бескожих демонических фурий, вспорхнул на плечо статуи крылатого ангела смерти над ними, оскалив при появлении космодесантников зубы. Мардук повернулся к демону, склонившему голову и захныкавшему как собака под кнутом. Кровь выступила на его обнаженной мускулатуре, и он замерцал, словно сбитое пикт-изображение, вновь исчезая в варпе, море душ.
Купаясь в потоках эфира, омывающих «Инфидус Диаболис», катарт примет свою истинную форму, вид ангельской девы, пленительной и опасной, и помчится по бесформенному внешнему миру на радужных крыльях, убивая слышащие слабые разумы своей песней, зовом сирены.
Они проходили десятки арок, ведущих в другие зоны корабельного лабиринта. Боевые братья отходили, опустив голову, при их появлении. Одетые в черные балахоны существа-рабы разбегались с их пути, а другие патетично падали перед ними ниц, прижимая головы к полу. Стоны и мучительные вопли разносились по коридорам, иссохшие и похожие на кости пальцы тянулись из металлических решеток пола. На борту «Инфидус Диаболис» были тысячи рабов, живущих во тьме и жутких условиях под палубой, исполнявших все страшные и выматывающие работы по поддержанию работы судна. Они были обречены на пожизненную службу и молили о смерти.
–Жрец-магос Бога-Машины нужен нам, - наконец сказал Мардук, когда трое пошли во заплесневелым залам ударного крейсера. - Мы никогда не откроем без него Регулятор Связей; он наш Ключник, - сказал он, ссылаясь на пророчество, говорившее о Порабощенном, который запустит мощное устройство, найденное Воинством в пирамиде ксеносов на изувеченном Имперском мире Танакрег. Оно станет великим оружием в арсенале Несущих Слово, а тот, кто его запустит, проставится.