- Нет, - неохотно признал Вальканхайн. - Масса электростанций, но ни одной атомной.

- Вот и хорошо. Человек с дубиной стоит двоих без дубины. Человек с пистолетом стоит дюжины с дубинами. А два корабля с ядерными бомбами стоят целой планеты без них. Лукас, пора?

Траск кивнул.

- Поль, ты уже нащупал частоту Эглонсби?

- Что вы собрались делать? - потребовал ответа Вальканхайн. Видно было, что он заранее против.

- Предложу сдаться. Если не подчинятся - сбросим \"адову плешь\", потом вызовем другой город и тоже потребуем сдаться. Думаю, второй не откажется. Если уж мы взялись грабить, то делать это надо всерьез.

Вальканхайн потерял дар речи - видимо, при мысли о том, что можно сжечь неразграбленный город. Спассо булькал нечто вроде \"...преподать урок поганым неоварварам...\". Корев сказал, что вышел на частоту передачи, и Лукас взял микрофон.

- Космические викинги \"Немезида\" и \"Бич пространства\" вызывают город Эглонсби. Космические...

Эту фразу он повторял больше минуты.

- Ван, - обратился он к артиллеристу, - субкритическую, демонстрационную, в четырех милях над городом.

Отложив микрофон, он посмотрел, как темнеют экраны нижнего обзора. Вальканхайн на своем корабле поспешно выкрикивал предупреждения. Единственным незатемненным экраном на \"Немезиде\" остался настроенный на падающий снаряд. На камеру наплывал город Эглонсби, потом изображение исчезло. Остальные экраны озарились оранжево-желтой вспышкой. Потом фильтры поднялись, вновь включились телескопические камеры. Лукас опять взял микрофон.

- Космические викинги вызывают Эглонсби. Это было последнее предупреждение. Немедленно выйдите на связь.

Не прошло и минуты, как из динамика донесся голос:

- Эглонсби вызывает космических викингов. Ваша бомба нанесла огромный ущерб. Не стреляйте, пока мы не доставим к передатчику представителя власти. Говорит главный оператор центральной государственной телестанции. У меня нет полномочий вести с вами беседу или обсуждать что-то.

- Вот и отлично, - пробормотал Харкаман. - Похоже на диктатуру. Приставить диктатору пистолет к виску, и все желания исполнены.

- Обсуждать нам нечего, - заявил Траск в микрофон. - Найдите человека, который имеет право сдать нам город. Если это не случится через час, город и его жители будут уничтожены.

Уже через пару минут из динамика донесся другой голос:

- Говорит Гансалис Ян, секретарь Педросана Педро, президента Совета синдиков. Я передам ему микрофон, как только он сможет обратиться лично к главнокомандующему вашими судами.

- Это я. Давайте его сюда.

- Мы готовы сопротивляться, - начал президент Педросан Педро секунд через пятнадцать, - но понимаем, что это будет стоит нам множества жизней и огромного ущерба...

- Даже не пробуйте, - прервал его Лукас. - Вы слыхали о ядерном оружии?

- Из истории. У нас ядерных реакторов нет, поскольку планета лишена радиоактивных руд.

- Так вот, это будет вам, как вы выразились, стоить всего и вся в Эглонсби и его окрестностях миль на сто. Вы все еще готовы сопротивляться?

Президенту сопротивляться расхотелось. Так он и сказал. Траск осведомился, какой властью обладает господин президент.

- В чрезвычайной ситуации - абсолютной, - невыразительно ответил Педросан Педро. - Полагаю, эту ситуацию можно назвать чрезвычайной. Совет автоматически одобрит любое мое решение.

Харкаман отжал кнопку передачи.

- Как я и говорил: диктатура под маской демократии.

- Если не олигархия под маской диктатуры. - Лукас махнул Харкаману рукой, чтобы тот включил передатчик. - Сколько человек в этом вашем совете?

- Шестнадцать, по одному от каждого синдиката. Есть синдикат профсоюзов, синдикат производителей, синдикат мелкого бизнеса...

- Корпоративное государство, первый век доатомной эры, Терра, Бенни Лось, - прокомментировал Харкаман. - Что ж, спустимся, поговорим.

Удостоверившись, что население предупреждено и сопротивляться не будет, капитан позволил \"Немезиде\" опуститься до двух миль. Корабль завис над центром города. По стандартам привычных к контрагравитации викингов здания были невысоки - редкие небоскребы превышали полтысячи футов, а тысячефутовые можно было пересчитать по пальцам, - и стояли они теснее, чем привыкли клинковцы. Кварталы разделялись широкими дорогами. В некоторых местах Лукас заметил странные конструкции - перекрестки путей, ведущих вроде бы в никуда. Харкаман при виде их расхохотался:

Дозор

- Аэродромы. Я их видал на других планетах, потерявших контрагравитацию. Для воздушных судов на химическом топливе. Надеюсь, у меня будет время осмотреться. Держу пари, тут и железные дороги есть!

Сергей Лукьяненко

Нанесенный бомбой \"огромный ущерб\" соответствовал примерно эффекту небольшого шторма. Трасконские ураганы причиняли больше вреда. Впрочем, основной ущерб потерпел боевой дух горожан - на что и было рассчитано.

Ночной Дозор

С президентом Педросаном Педро и Советом синдиков викинги встретились в просторном и богато обставленном залета верхнем этаже не особенно высокого здания. Вальканхайн изумился настолько, что громким шепотом признал здешних жителей \"почти цивилизованными\". Налетчиков представили. На Аматерасу фамилия ставилась перед именем, - очевидно, в местной культуре и политической жизни важную роль играла регистрация в алфавитном порядке. Одежды всех синдиков имели неуловимое, но явное сходство с мундирами.

Когда все расселись за овальным столом, Харкаман вытащил пистолет и воспользовался им в качестве председательского молотка.

Данный текст одобрен к распространению как способствующий делу Света. Ночной Дозор.
- Лорд Траск, - произнес он сурово и формально, - обратитесь ли вы к этим людям лично?

- Безусловно, адмирал. - Впрочем, обратился Лукас только к президенту, начисто игнорируя его сотоварищей. - Вам следует понять, что мы полностью контролируем город и ожидаем полного повиновения. До тех пор пока вы не вздумаете сопротивляться, мы не причиним никакого ущерба, за исключением экспроприации ценностей. Ни бессмысленного вандализма, ни насилия по отношению к вашим людям не будет. Наш визит обойдется вам дорого, имейте это в виду, но намного дешевле, чем восстановление всего, что мы можем разрушить.

Данный текст одобрен к распространению как способствующий делу Тьмы. Дневной Дозор.
Президент и синдики облегченно переглянулись. Пусть о цене волнуются налогоплательщики; главное, что шкуры целы.

- Как вы понимаете, нам требуется максимум ценности при минимальном объеме, - продолжал Лукас. - Драгоценности, предметы искусства, меха, разнообразные предметы роскоши. Редкоземельные элементы. И монетные металлы - золото, платина. Ваша валюта ведь ими обеспечивается?

История первая

Своя судьба

- О нет! - Президент Педросан даже обиделся немного. - Наша валюта обеспечивается исключительно вложенным трудом и называется просто кредитом.

Пролог

Харкаман не слишком вежливо фыркнул - видимо, уже сталкивался с подобной экономикой. Траск же поинтересовался, используется ли на планете вообще золото или платина.

Эскалатор полз медленно, натужно. Старая станция, ничего не поделаешь. Зато ветер гулял в бетонной трубе вовсю – трепал волосы, оттягивал капюшон, забирался под шарф, толкал вниз.

- Золото как материал для украшений. - Очевидно, экономическое пуританство в Эглонсби привилось не до конца. - А платина, конечно, в промышленности. [Английские пуритане отвергали украшения как \"орудия дьявола\", отсюда и намек. Что касается платины, то она и платиновые металлы являются лучшими катализаторами многих процессов органического синтеза.]

Ветер не хотел, чтобы Егор поднимался.

Если им нужно золото, грабили бы Столголенд, - заметил один из синдиков. - Их деньги обеспечены золотом. - Судя по его тону, это было все равно что есть с тарелки пальцами. Может быть, даже собственных детей.

Ветер просил вернуться.

- Карты вашей планеты, которые мы используем, устарели на несколько веков. Но Столголенд на них не значится.

Удивительно, но никто вокруг, казалось, не замечал ветра. Людей было немного – к полуночи станция пустела. Несколько человек ехали навстречу, на лестнице рядом с Егором тоже почти никого: один впереди, двое или трое сзади. И все.

- Жаль, что он значится на наших, - отозвался генерал Дагро Эктор, синдик госбезопасности.

Разве что еще ветер.

- Всей планете было бы лучше, если бы вы избрали их своей жертвой, - заметил еще кто-то.

Егор засунул руки в карманы, обернулся. Уже минуты две, едва он вышел из поезда, его не оставляло ощущение чужого взгляда. Почему-то совсем не страшное, скорее – завораживающее, резкое, как укол.

- Этим господам еще не поздно передумать, - намекнул Педросан. - Насколько я понял, среди вашего народа очень ценится золото? - Он дождался кивка Лукаса и продолжил: - Золото - основа столголендской валюты. Реально на руках находятся бумажные купюры, обеспеченные в теории золотом. На деле же циркуляция золота запрещена, а золотой запас страны сосредоточен в трех хранилищах. Их местонахождение нам точно известно.

В самом начале эскалатора стоял высокий мужчина в форме. Не милиционер, военный. Дальше – женщина с сонным малышом, держащимся за ее руку. Еще один мужчина, молодой, в яркой оранжевой куртке, с плеером. Он, казалось, тоже спал на ходу.

- Вы меня заинтересовали, президент, - произнес Лукас.

Ничего подозрительного. Даже для мальчишки, который слишком поздно возвращается домой. Егор снова посмотрел вверх, там милиционер, привалившийся к блестящим поручням, уныло высматривал среди редких пассажиров легкую добычу.

- Правда? У вас два звездолета и шесть катеров. У вас есть ядерное оружие, которого наша планета лишена. У вас имеется контрагравитация, от которой у нас остались только легенды. С другой стороны, у нас есть полтора миллиона солдат, реактивные самолеты, бронированные машины и огнестрельное оружие. Бели вы решите напасть на Столголенд, все эти силы мы предоставим в ваше распоряжение; генерал Дагро будет командовать ими так, как скажете вы. Мы просим лишь, чтобы, когда столголендское золото окажется в ваших трюмах, страну вы оставили во власти наших войск.

Ничего страшного.

На этом встреча и завершилась, плавно перейдя в следующую, на которой от викингов присутствовали только Траск, Харкаман и сэр Пэйтрик Морланд, а от эглонсбийского правительства - президент Педросан и генерал Дагро. Проходила она в том же здании, но в другой комнате, поменьше и куда роскошнее.

Ветер толкнул Егора последний раз и стих, будто смирился, понял, что бороться бесполезно. Мальчик еще раз взглянул назад и побежал по сплющивающимся под ногами ступенькам. Надо было спешить. Непонятно почему, но надо. Его еще раз кольнуло, бессмысленно и тревожно, по телу прошел холодок.

- Если вы намерены объявить Столголенду войну, то поторопитесь, - посоветовал Морланд. - Мы тут вечно торчать не намерены.

Это все ветер.

- Что? - Педросан не сразу понял, о чем вообще идет речь. - Вы имеете в виду - предупредить их? Ни в коем случае! Мы нападем внезапно. Это же натуральная самозащита, - добавил он с ханжеской миной. - Капиталистическая олигархия Столголенда уже много лет планирует напасть на нас. Да-да. Если бы вы разграбили Эглонсби, как намеревались первоначально, они вторглись бы к нам через секунду после вашего отлета. Я бы на их месте тоже так поступил.

Егор выскочил в полуоткрытые двери, и пронизывающий холод навалился на него с новой силой. Волосы, еще мокрые после бассейна – сушилка снова не работала, – мгновенно обледенели. Егор надвинул капюшон глубже, не останавливаясь проскочил мимо ларьков, нырнул в переход. На поверхности людей было куда больше, но тревога не проходила. Он даже обернулся, не замедляя шаг, но никто за ним не следовал. Женщина с малышом шла к трамвайной остановке, мужчина с плеером остановился возле ларька, изучая бутылки, военный вообще еще не вышел из метро.

- Но формально вы поддерживаете с ними дружеские отношения?

Мальчик шел по переходу, все убыстряя и убыстряя шаг. Откуда-то лилась музыка, тихая, едва слышная, но удивительно приятная. Тонкое пение флейты, шелест гитарных струн, перезвон ксилофона. Музыка звала, музыка торопила. Егор увернулся от спешащей навстречу компании, обогнал плетущегося еле-еле пьяненького и веселого мужичка. Из головы будто выдуло все мысли, он уже почти бежал.

- Разумеется. Мы же культурные люди. Миролюбивое правительство и народ Эглонсби...

Музыка звала.

В нее уже вплетались слова… пока невнятные, слишком тихие, но такие манящие. Егор выскочил из перехода, на миг остановился, глотая холодный воздух. К остановке как раз подкатывал троллейбус. Можно было проехать одну остановку, почти до самого дома…

- Спасибо, мистер президент, я уже понял. У них есть здесь посольство?

Медленно, словно внезапно онемели ноги, мальчик пошел к троллейбусу. Несколько секунд тот ждал с открытыми дверями, потом створки сошлись и машина отъехала от остановки. Егор тупо смотрел вслед, музыка становилась все громче, заполняла весь мир, от полукружия высотной гостиницы до видневшегося невдалеке «коробка на ножках» – его дома. Музыка предлагала идти пешком. По ярко освещенному проспекту, где до сих пор шло немало людей. Всего-то пять минут до подъезда.

- Посольство! - возмущенно воскликнул Дагро. - Этот гадюшник, эта язва шпионажа и саботажа!..

А до музыки – еще меньше…

- Мы его сами захватим, - заявил Харкаман. - Но вы не сможете изловить всех вражеских агентов, а если этим займемся мы, это вызовет подозрения. Надо ввести их в заблуждение.

- Верно. Вы немедленно выйдете в эфир с призывом ко всем жителям страны оказывать нам содействие и приказом по всем войскам - помочь нам собрать дань, которую мы наложили на Эглонсби, - распорядился Траск. - Так что если столголендские шпионы и заметят скопление ваших войск вокруг наших кораблей, то решат, что они помогают нам с погрузкой.

Егор успел пройти метров сто, когда гостиница перестала прикрывать его от ветра. Ледяной поток ужалил в лицо, почти заглушая зовущую мелодию. Мальчик зашатался, останавливаясь. Очарование рассеялось, зато вновь вернулось ощущение чужого взгляда, теперь еще густо замешенное на страхе. Он обернулся – к остановке снова подходил троллейбус. А еще в свете фонарей мелькнула ярко-оранжевая куртка. Мужчина, поднимавшийся вместе с ним на эскалаторе, шел следом. Все так же полуприкрыв глаза, но неожиданно быстро и целеустремленно, будто видел Егора.

- А еще мы объявим, что большую часть дани составит вооружение, - добавил Дагро. - Это поможет объяснить, почему на ваши боеходы грузятся наши танки и пушки.

Мальчик побежал.

Когда космические викинги захватили столголендское посольство, посол потребовал немедленно провести его к главарю пиратов. Он выступил со следующим предложением: если космические викинги обезвредят армию Эглонсби и по отлету впустят в страну войска Столголенда, захватчикам выплатят десять тонн золота. Траск сделал вид, что отнесся к этому предложению благосклонно.

Музыка зазвучала с новой силой, прорвалась сквозь завесу ветра. Он уже мог различить слова… мог, но не хотел.

Между Столголендом и государством Эглонсби лежало мелкое, неширокое море, усеянное островками, каждый из которых, в свою очередь, был утыкан нефтяными вышками. Самолеты и наземные машины Аматерасу работали на бензине; нефть, а не идеология, была причиной раздоров между странами-соседями. Столголендская разведка в Эглонсби, очевидно, была введена в заблуждение, лишь поддержанное отчетами, которые Траск разрешил отослать пленному послу. Радиостанции Эглонсби ежечасно умоляли мирное население сотрудничать с викингами и скорбели по захваченному оружию. Зато разведка Эглонсби работала как надо. В четырех портах на побережье, обращенном в сторону Эглонсби, наблюдалось скопление войск; спешно экспроприировались все торговые суда. К этому времени всякое сочувствие, которое Траск мог испытывать к любой из сторон, испарилось окончательно.

Правильнее всего сейчас было бы идти по проспекту, мимо закрытых, но ярко освещенных магазинов, рядом с припоздавшими прохожими, на виду у несущихся машин.

Вторжение в Столголенд началось на пятое утро после прибытия викингов в Эглонсби. Перед рассветом шесть пинасов взмыли вверх и по баллистической кривой обрушились на Столголенд с севера - по два на каждое из хранилищ золота. Радары засекли их слишком поздно, чтобы организовать эффективное сопротивление. Два хранилища были захвачены без единого выстрела, а к утру все три были вскрыты, а золотые слитки - погружены на борт пинасов.

Но Егор свернул в подворотню. Музыка звала туда.

Четыре порта, откуда должно было начаться столголендское вторжение в Эглонсби, нейтрализовали ядерной бомбардировкой. \"Какое удачное слово - нейтрализовали\", - подумал Траск. В нем не слышится отзвуков страшных криков тех, кто лежит искалеченный, обожженный, слепой, на подступах к опаленному эпицентру. \"Немезида\" и \"Бич пространства\" высадили эглонсбийские войска в Столгонополисе. И покуда те без всякого стеснения грабили город, космические викинги сосредоточенно грузили на борт золото и ценности, какие могли найти.

Здесь было почти совсем темно, и только у стены шевелились две тени. Егор видел их как сквозь туман, словно подсвеченный мертвенным синеватым светом. Юноша и девушка, очень легко одетые, будто на дворе не минус двадцать.

Занятие это затянулось до следующего утра, когда в завоеванную столицу вступил президент Педросан Педро, тут же заявивший, что намерен предать главу Столголенда и весь кабинет министров военно-полевому суду. А к закату корабли вернулись в Эглонсби. Общая сумма награбленного достигла полумиллиарда экскалибурских стелларов. У Боака Вальканхайна и Гарвана Спассо от изумления отнялись языки.

Музыка грянула последний раз, пронзительно и торжествующе. Смолкла. Мальчик почувствовал, как обмякает тело. Он был весь в поту, ноги его не держали, хотелось сесть на скользкий, покрытый обледенелой грязью тротуар.

А потом началось разграбление Эглонсби.

– Хорошенький… – тихо произнесла девушка. У нее было худое лицо, впалые щеки, бледная кожа. Только глаза казались живыми: черные, огромные, притягивающие.

Вывозили станки, запасы стали и легких сплавов. В городе было полно складов, а склады - забиты товарами. Несмотря на социалистические, эгалитарные лозунги, которыми прикрывалось правительство, элита была многочисленной, а золото если и не служило валютным металлом, то в качестве украшений использовалось повсеместно. Несколькими музеями занялся Ван Ларч - единственный, кто хоть немного разбирался в искусстве, после чего они стали намного беднее.

– Оставишь… чуть-чуть… – сказал юноша. Улыбнулся. Они были похожи как брат и сестра, не чертами лица, а чем-то неуловимым, общим для них, наброшенным сверху, словно пыльный полупрозрачный тюль.

А еще в городе имелась огромная библиотека, куда ринулся Отто Харкаман с полудюжиной грузчиков и контрагравитационной тележкой. Исторический раздел после его посещения стал таить в себе немало загадок.

– Тебе? – Девушка на миг отвела от Егора взгляд. Оцепенение слегка спало, зато нахлынул страх. Мальчик открыл рот, но встретил взгляд юноши и не смог закричать. Его будто стянуло холодной резиновой пленкой.

Тем же вечером с \"Немезидой\" связался по радио президент Педросан Педро.

– Да. Держи!

- Это так вы, космические викинги, держите свое слово? - возмущенно осведомился он. - Вы бросили меня и мою армию в Столголенде, а сами тем временем грабите Эглонсби. Вы же обещали оставить нас в покое, если мы поможем вам добыть столголендское золото.

Девушка насмешливо фыркнула. Перевела взгляд на Егора, вытянула губы, будто в воздушном поцелуе. Тихо произнесла уже знакомые слова, те самые, что вплетались в манящую музыку.

- Ничего подобного я не обещал, - ответил Траск. - Я обещал помочь вам взять Столголенд. Вы его взяли. Я обещал избегать ненужного насилия и разрушений и уже повесил дюжину своих людей за убийства, изнасилования и бессмысленный вандализм. И к вашему сведению, мы намерены убраться с планеты в течение суток, так что возвращайтесь поскорее. Грабить начинают ваши собственные граждане, а их усмирять мы не подряжались.

– Иди сюда… иди ко мне…

Джоанна метнула убийственный взгляд на Конвей. Но задыхаться перестала.

Егор стоял неподвижно. Сил убежать не было, несмотря на весь ужас, несмотря на рвущийся и застревающий в горле крик. Но по крайней мере он мог просто стоять.

И это была чистая правда. Полиция и немногие оставленные в метрополии войска не способны были удержать, толпу, грабящую все на своем пути. Каждый хотел ухватить, что плохо лежит, и свалить на викингов. Своих десантников Траск удерживал в повиновении, хотя дюжину убийц и насильников пришлось, как он и сказал президенту, развесить на фонарях. Боевые товарищи - даже из команды \"Бича пространства\" - отнеслись к их судьбе с редким безразличием. По их мнению, преступники заслужили наказание - не за разбой, а за неповиновение приказу.

К тому времени когда последние катера занимали свои места в доках, из Столголенда начали по воздуху перебрасываться эглонсбийские войска, но дальше аэродрома они не продвинулись. Харкаман, уже упаковавший свой груз микропленок, хохотал от души.

– Может, просто для смеха? Если да, то ничего страшного. Ты же не под присягой даешь показания. Мы просто хотели выяснить, и все.

Мимо подворотни прошла женщина с двумя здоровенными овчарками на поводках. Медленно, заторможенно, будто двигаясь под водой, будто снясь в страшном сне. Краем глаза Егор увидел, как псы дернулись, потянули в подворотню, и в душе вспыхнула безумная надежда. Овчарки зарычали, но как-то неуверенно, с ненавистью и страхом одновременно. Женщина на миг остановилась, подозрительно посмотрела в подворотню. Егор поймал ее взгляд – безразличный, словно сквозь пустое место.

- Понятия не имею, что теперь будет делать Педросан. Геенна, я не знаю, что я бы сам делал на его месте. Вероятно, половину армии он вернет домой, половину оставит в Столголенде и потеряет обе. Надо будет завернуть сюда года через три-четыре, из чистого любопытства. Если мы соберем хоть впятеро меньше, чем в этот раз, поездка окупится.

– Пошли! – Она дернула поводки, и собаки охотно отступили к ее ногам.

– Я уже сказала. Нет. Понятно?

Юноша тихо засмеялся.

Когда корабли ушли в гиперпространство, пьянка продлилась три стандартных галактических дня, и на обоих судах не нашлось бы и одного трезвого человека. Харкаман трясся над своей коллекцией исторических материалов, а Спассо ликовал. \"Это уж никто не назовет курокрадством!\" - повторял он всем и каждому, пока язык еще слушался. Хепера - это, конечно, мелочи; жалкие два-три миллиона стелларов, ха!

Если она меня отфутболит, прощай, мой шанс исключить всех, кроме одного подозреваемого, услышать щелчок открывшегося замка.

Женщина ускорила шаг и скрылась из виду.

Глава 6

Джоанна смотрела на меня, как на дерьмо, прилипшее к подошве. Еще миг – и меня вышвырнут в ту же помойку, что и Конвей.

– Не идет! – капризно воскликнула девушка. – Ну ты посмотри, он же не идет!

На Беовульфе им пришлось туго.

– Абсолютно, – согласился я. Забрал фотографию, убрал подальше, как будто ее и не было. – Просто на всякий случай спросил. А кто из твоих подруг это сделал, по-твоему?

– Сильнее, – коротко сказал юноша. Нахмурился. – Учись.

Против этого рейда дружно возражали Вальканхайн со Спассо. Никто не грабил Беовульф - себе дороже. Беовульфцы сохранили атомную энергетику, и ядерное оружие, и контрагравитацию, и корабли для полетов в нормальном пространстве. Они даже основали пару колоний на внешних планетах своей системы. У них было все, кроме гиперпривода. Беовульф был цивилизованной планетой, а цивилизованные планеты грабят только самоубийцы.

– Иди! Иди ко мне! – с напором произнесла девушка. Егор стоял метрах в двух, но ей словно было важно, чтобы он сам прошел это расстояние.

И кроме того - они что, на Аматерасу мало награбили?

Что-то блеснуло в глазах Джоанны, на этот раз настоящее. Негодование, ярость. И тут же погасло.

И Егор понял, что больше нет сил сопротивляться. Взгляд девушки держал, приклеивал к невидимой резиновой привязи, слова звали, и он ничего не мог с собой поделать. Знал, что идти нельзя, и все-таки сделал шаг. Девушка улыбнулась – блеснули ровные белые зубы. Сказала:

- Мало, - ответил Траск. - Если мы хотим обустроить Тацит, нам нужна энергия, и ветряными мельницами тут не обойдешься. Как вы метко подметили, Беовульф сохранил ядерную энергетику. Там мы разживемся плутонием и силовыми ячейками.

– Не-а. – Погрозила пальчиком. Улыбнулась. – Никто из них не мог этого сделать.

– Сними шарф.

Противиться он уже не мог. Дрожащими руками сбросил капюшон, стянул, не разматывая, шарф. Шагнул навстречу зовущим черным глазам.

Уверена на сто процентов. Они не осмелились бы.

К Беовульфу они все же полетели.

У девушки что-то происходило с лицом. Отвисала нижняя челюсть, зубы шевелились, искривлялись. Блеснули длинные, уже нечеловеческие клыки.

– Тогда кто?

Егор сделал еще шаг.

Из гиперпространства корабли вышли в восьми световых часах от звезды спектрального класса F-7, четвертой планетой которой был Беовульф, и в двадцати световых минутах друг от друга. Один микропрыжок, рассчитанный Гуатом Кирби, вывел их на расстояние видеоконтакта, и капитаны обоих судов начали совещание перед атакой.

– А что, это моя проблема?

- На планете есть три основных месторождения радиоактивных руд, - сказал Харкаман. - Последним кораблем, которому удалось потрясти Беовульф, была \"Принцесса Лайонесская\" Стафана Кинтура, шестьдесят лет назад. Он ограбил завод на Антарктическом континенте, судя по его бортовому журналу, только что построенный. Поскольку он не разнес его в клочья, то завод скорее всего и посейчас работает. Заходим со стороны южного полюса и не мешкаем.

– Нет, конечно. Но ты держишь палец на пульсе школы и знаешь обо всем, что происходит. Если кто-то и обладает стоящей информацией, то именно ты.

Солдат и технику перебрасывали с корабля на корабль. Атаковать Лукас и Харкаман собирались плотной группой, пустив вперед пинасы; те вместе с \"Бичом пространства\" должны были сесть на поверхность, а лучше вооруженная \"Немезида\" - прикрывать их с воздуха, отстреливая контрагравитационные боелеты и снаряды туземцев. Траск перешел на борт \"Бича\" вместе с Морландом, двумя сотнями лучших десантников \"Немезиды\" и большей частью боелетов, посадочных катеров, манипуляторов и тягачей, забивших палубы вокруг шлюзов \"Бича пространства\".

Удовлетворенная улыбка, Джоанна получила полагающиеся ей почести. Я в ее свите.

Следующий прыжок вынес корабли на расстояние шести световых минут от планеты, и пока астрогатор Вальканхайна путался в расчетах, радарщики засекли микроволновое излучение локаторов. После третьего прыжка до южного полюса планеты оставалось две световые секунды, и с Беовульфа навстречу пришельцам поднялось с полдюжины кораблей - без гипертяги, конечно, но по размерам не уступающих \"Немезиде\".

– Если это сделал кто-то, кто был в школе вчера вечером, тогда точно те, что занимались здесь после нас. Джулия, Холли, Селена и эта, как ее там.

Потом начался кошмар.

– Правда? Думаешь, им известно, что произошло с Крисом?

Корабль сотрясался от выстрелов. Летели ракеты, и перехватчики сбивали их, вспыхивая огненными шарами. На пульте загорались красные огни повреждений, выли сирены, и пищали зуммеры. Видимая на обзорных экранах \"Немезида\" нырнула в облако белого пламени - и вынырнула невредимой, когда у всех уже перехватило горло от ужаса. Гасли красные лампочки на пульте - ремонтники, люди и роботы, заделывали пробоины в корпусе и закачивали воздух в пробитые отсеки, - чтобы через несколько минут вспыхнуть снова.

– Может, и так, – пожала она плечами.

По временам Лукас бросал взгляд на Боука Вальканхайна, сидевшего на своем месте и безрадостно пережевывавшего сигару. Во всяком случае, он не паниковал. Беовульфский корабль скрылся во вспышке сверхновой и не вынырнул, когда пламя погасло. Вальканхайн заметил только: \"Надеюсь, это сделал один из наших\".

С боями они пробивались к атмосфере. Взорвался еще один беовульфский корабль, размером с \"Ламию\" Спассо, секундой позже - другой. Вальканхайн замолотил кулаками по пульту, крича:

– Интересно, – веско произнес я, медленно кивая. – У тебя есть серьезные основания так думать?

- Это один из наших парней! Найдите, кто выпустил ракету! Вот это стрелок!

– Ну, доказательств у меня нет. Это по вашей части. Я просто говорю.

Теперь заградительный огонь велся с планеты. Радарщик Вальканхайна пытался засечь, откуда летят ракеты, но, пока он возился с приборами, от \"Немезиды\" отделилась огромная округлая туша. На иссеченном радиационными помехами экране появился хохочущий Харкаман.

- Только что выпустили \"адову плешь\". Пятьдесят градусов южной широты, двадцать пять - к востоку от линии рассвета; Оттуда на нас сыплются ракеты.

– Я хотел бы узнать твое мнение еще по одному вопросу. Любое твое соображение может нам помочь. Как ты думаешь, кто убил Криса?

К стальной дыне устремлялись перехватчики, сгорая в столкновениях с роботами-ракетами защиты. След \"адовой плеши\" был виден и в вакууме - как ряд огненных шаров. Потом она вошла в атмосферу, как метеор, скрылась в ночной темноте за терминатором и озарила ее, будто солнцем. Это и был солнечный свет - бетанская реакция солнечного феникса, которая может поддерживать себя много часов. Лукас надеялся только, что от эпицентра до фабрики не меньше тысячи миль.

– А разве это не садовник Петушок? Ну, в смысле, я не знаю, как его зовут, но мы все его так называли, потому что ходили слухи, будто он предлагал одной девчонке экстази, если она… – Покосилась на Хулихен, которая сегодня определенно получила порцию новых знаний в несколько неожиданных областях. – То есть я не знаю, извращенец он или просто наркодилер, но в любом случае – ффууууу. Я думала, вы в курсе, что это он, просто у вас доказательств не хватило.

Десантная операция тоже обернулась кошмаром, только иного рода. Лукас спустился на поверхность в аэромобиле командующего, вместе с Пэйтриком Морландом и еще парой офицеров. Грохотали ракетометы и артиллерийские батареи. Боелеты полыхали огнем, мимо них проносились и взрывались в полете \"воздушные кавалеристы\". Военные роботы на контрагравитаторах выпускали ракеты одну за другой, роботы-рабочие кидались на противника всем весом. Экраны сходили с ума от радиации, динамики хрипло выкрикивали противоречащие друг другу приказы. Но наконец битва, кипевшая в воздухе над двумя тысячами квадратных миль рудников, очистительных установок и реакторов, разделилась на две: одна - у хранилищ готового плутония, а вторая - у завода силовых ячеек.

Над каждой из мишеней образовали треугольник пинасы; \"Бич пространства\" висел посредине, извергая потоки грузовых платформ и тяжелых манипуляторов. Туда и сюда сновали бронированные катера, а в их потоках носилась от одной мишени к другой машина Лукаса Траска. В одном месте выгружались из хранилищ покрытые коллапсием многотонные канистры с плутонием, в другом - грузовики вывозили ящики готовых радиоэлектрических генераторов, от больших, с десятилитровую банку, для двигателей звездолетов, и до крохотных, с патрон, для фонариков и прочей ерунды.

Та же история, что с Элисон: может, и впрямь так думает, а может, это просто ширма.

Каждый час Лукас бросал взгляд на хронометр и обнаруживал, что прошло три или четыре минуты.

– И ты полагаешь, у Холли и ее подружек могли быть доказательства? Откуда? Джоанна задумчиво вытянула прядку волос из прически и принялась рассматривать кончики.

Но наконец, когда он окончательно убедился, что мертв, проклят и обречен всю вечность находиться в этом огненном аду, \"Немезида\" выпустила красные сигнальные ракеты, и динамики во всех машинах начали передавать сигнал к отступлению. Удостоверившись, что никто из живых не остался на поверхности, Лукас и сам поднялся на борт \"Бича пространства\".

– Вы, вероятно, считаете, здесь все такие ангелочки, ни за что не станут пробовать наркоту. Вот, например, Ребекка – господи, она ведь сама невинность, да?

Двадцать с лишним человек остались внизу навсегда. Медпункт был забит ранеными, а из боеходов выгружали все новых и новых. Командирскую машину пару раз подбили; у одного из стрелков текла кровь из-под шлема, а он даже не замечал этого.

– Я с ней пока не встречался. А они что, употребляют наркотики?

В рубке управления Лукас нашел похудевшего от усталости Боука Вальканхайна. Тот требовал от робота-стюарда добавить ему бренди в кофе.

Еще один взгляд на Хулихен. Пожала плечами:

- Вот так, - произнес он с удовлетворением, дуя на дымящуюся жидкость. Кофе он пил из той самой побитой серебряной кружки, которая появилась на экране \"Немезиды\" при их первой встрече. - Корабль готов к отлету. - Он кивнул в сторону, пульта; красные огни погасли, все пробоины были заделаны, а загерметизированные отсеки - закупорены. Вальканхайн отставил кружку и зажег сигару. - Цитируя Гарвана Спассо, \"это уж никто не назовет курокрадством\".

– Я этого не сказала. И я не говорю, что у них были дела с Петушком. – Презрительная усмешка. – Я просто говорю, что они ненормальные и нельзя понять, на что они способны. И только.

- Верно. Даже если считать тизонских птиц-жираф курами. С чем у тебя там кофе - с грамским резигрушевым бренди? Мне то же самое. Только без кофе.

Она бы с наслаждением играла в эту игру весь день, с невинным видом бросая намеки, – это как пернуть и тихонько отойти в сторонку, типа воняет не от меня.

Глава 7

– Расскажи мне о Крисе что-нибудь одно, – решительно предложил я. – Выбери, что тебе кажется самым важным.

Детекторы \"Ламии\" засекли их, едва корабли вышли из последнего микропрыжка. Тоскливый страх Лукаса, что Дуннан посетил Танит за время их отсутствия, отступил. С легким недоверием Лукас осознал, что они отсутствовали всего лишь тридцать с небольшим стандартных дней, а за это время Алвин Каффард совершил невозможное.

Джоанна задумалась – что-то очень неприятное появилось в изгибе ее губ – и как по заказу произнесла:

Космопорт был полностью очищен от развалин и кустарника, лес вокруг него и двух небоскребов вырублен. Туземцы называли город Риввин; судя по надписям, попадавшимся среди руин, это было искаженное слово \"Ривингтон\". Каффард составил более-менее подробные карты континента и всей планеты. А главное - он установил дружеские отношения с королем Торгового и его народом.

– Мне не хотелось бы говорить о нем дурно.

Когда добычу начали выгружать, глазам своим не верили даже те, кто помогал собирать ее.

Стадо лохматых единорогов - хеперане называли их креггами, видимо, по фамилии натуралиста, их открывшего - пережило и путешествие, и даже битву при Беовульфе. Траск и несколько десантников, бывших раньше скотоводами в Трасконе, присматривали за ними, а корабельный врач исполнял обязанности ветеринара и проверял, какие растения годятся креггам в пищу. Три самки носили детенышей; их отделили от стада и берегли как зеницу ока. Туземцы на Танит поначалу отнеслись к единорогам с недоверием. По их мнению, у скотины должно быть два рога, загнутых назад, а не один, торчащий вперед.

Любуется мною из-под ресниц.

Оба корабля изрядно пострадали в боях. \"Немезиде\" снесло напрочь порт одного из пинасов; оставалось только радоваться, что беовульфцы не заметили этого и не всадили в отверстие ядерную ракету. \"Бич пространства\" получил прямое попадание в южный полюс при самом взлете, и часть отсеков разгерметизировалась. \"Немезиду\" по мере сил починили и поставили на орбитальное дежурство, бросив все силы на \"Бич пространства\". Вооружение с него сняли, усилив им наземную оборону, корпус залатали, а все трюмы - очистили. Чтобы привести корабль в форму, нужен был оборудованный док наподобие доков Горрама на Граме - куда и направлялся корабль.

Я наклонился вперед. Суровый, сосредоточенный, брови сведены в линию, когда я сверлю взглядом юную благородную девушку, хранящую тайну, которая может спасти мир. Низким густым голосом:

Капитаном судна в рейсе на Грам и обратно предстояло быть все тому же Вальканхайну. После Беовульфа Лукас не только престал презирать его, но даже начал испытывать восхищение им. Когда-то Вальканхайн был неплохим человеком, и обрушившиеся на него несчастья не были его виной. Он просто распустил и себя, и команду. А теперь снова взял себя в руки. Это начало проявляться уже после посадки на Аматерасу. Он стал аккуратнее одеваться и грамотнее разговаривать, действовать не как алкаш, а как космонавт. Его люди начали исполнять все приказы бегом. Он выступал против налета на Беовульф, но то были последние судороги умирающего в нем курокрада. Конечно, он боялся - как и все, кроме пары новичков, смелых от собственного невежества. Но он шел в бой, и умело сражался, и продержал корабль над атомной фабрикой в ракетном аду, и взлетел не раньше чем на борт поднялись все, кто остался в живых.

– Джоанна. Я знаю, ты не из тех, кто дурно отзывается о покойных. Но сейчас истина важнее милосердия. В жизни бывают такие моменты.

Он снова стал космическим викингом.

А Гарван Спассо им не был и никогда не станет. Услыхав, что корабль, загруженный награбленным на трех планетах, поведет на Грам не кто иной, как Вальканхайн, толстяк капитан примчался к Траску и начал брызгать слюной.

Я практически слышал, как зазвучал саундтрек. Конвей за моей спиной едва сдерживала ржание.

- Ты знаешь, что случится? - выл он. - Он сгинет со всем грузом, только вы его и видели. Отправится куда-нибудь на Жуайез или Экскалибур и купит себе там дворянский титул.

Джоанна глубоко вдохнула. Собиралась с духом, готовясь отважно принести собственную совесть на алтарь правосудия. Ложь и фальшь висели в воздухе, и вся эта история казалась грандиозной фальшивкой, а Криса Харпера будто вообще выдумал лично я.

- Очень сомневаюсь, Гарван, - мягко урезонивал его Лукас. - С ним полетит немало наших - астрогатор Гуат Кирби, например; уж ему-то ты доверяешь? И сэр Пэйтрик Морланд, и барон Ратмор, и лорд Вальпрей, и Рольв Хеммердинг... - Тут Лукас смолк; его озарило. - А может, ты тоже захочешь полететь на \"Биче пространства\"?

Спассо ухватился за это предложение двумя руками. Траск милостиво кивнул:

– Крис. – Тяжелый вздох. Немного печали, немного сожаления. – Бедный Крис. Для такого очаровательного парня у него был исключительно дерьмовый вкус.

- Вот и хорошо. Тогда я смогу быть совершенно спокоен, - произнес он, с трудом сдерживая улыбку.

– Ты имеешь в виду Селену Винн?

Когда Спассо удалился, Лукас позвонил Ратмору:

- Когда доберетесь до Грама, проследи, чтобы он получил как можно больше, в рамках разумного, конечно. И попроси герцога об одной услуге - пусть даст ему какую-нибудь бессмысленную синекуру с. красивым титулом в придачу. Что-нибудь вроде лорда-смотрителя герцогской ванны. Тогда Спассо можно будет накачать дезинформацией, чтобы, он сбыл ее Омфрею Гласпитскому. А потом связаться с ним, чтобы он продал Омфрея Энгусу со всеми потрохами. Через пару предательств его самого выпотрошат, и тогда мы от него избавимся.

– Вообще-то я не хотела называть никаких имен, но раз уж вы все равно знаете…

\"Бич пространства\" нагрузили столголендским золотом вместе с картинами, статуями, тканями, мехами, драгоценностями, изразцами и фарфором с рынков Эглонсби. Набили трюмы мешками и бочками с хеперанскими монетами. Большую часть вывезенного с Хеперы тащить на Грам не стоило, но среди менее развитых танитских аборигенов эти товары шли на \"ура\".

– Дело в том, что никто не видел, чтобы Крис и Селена вели себя как обычная парочка. Не целовались, не держались за руки, никуда вдвоем не ходили. Почему ты думаешь, что они встречались?

Некоторые туземцы учились работать на станках, а пара человек уже неплохо управлялась с контрагравитаторами (если на тех была защита \"от дурака\"). Бывшие рабы-надсмотрщики все до одного стали сержантами и лейтенантами в только что сформированном пехотном полку; нескольких король города Торгового одолжил в инструктора для собственной армии. Какой-то гений из ремонтной мастерской произвел революцию в оружейном деле, показав местным кузнецам, как делать пружинные кремневые замки.

Ресницы затрепетали.

После отбытия \"Бича\" крегги продолжали процветать; биохимия Хеперы и Танит была достаточно схожей. Родилось несколько телят и все выжили. Траск возлагал на них большие надежды. На каждом корабле викингов имелись свои баки карникультуры, но искусственное мясо приедалось, и свежие бифштексы всегда были в цене. Лукас надеялся, что когда-нибудь креггятиной будут угощаться экипажи садящихся на Танит судов, а шкуры найдут рынок сбыта на каком-нибудь из Клинковых миров. Между Ривингтоном и городом Торговым теперь регулярно ходили контрагравитационные баржи, а между деревнями - легкие аэромобили. Лодочники Торгового даже бунтовали пару раз, возмущаясь конкуренцией. А в самом Ривингтоне непрерывно гудели бульдозеры, экскаваторы и манипуляторы, и над городом стояло огромное облако пыли.

– Мне бы не хотелось говорить.

Дел было так много, а в сутках - всего двадцать пять с хвостиком стандартных часов. Порой Лукас по нескольку дней кряду не вспоминал об Андрее Дуннане.

– Джоанна, я понимаю, ты стараешься поступать достойно, и я высоко ценю это. Но ты должна рассказать мне, что ты слышала или видела. Все до конца.

Сто двадцать пять дней лету до Грама и столько же обратно давно прошли. Конечно, надо было еще отремонтировать \"Бич пространства\", проконсультироваться с первоначальными вкладчиками Танитской авантюры, собрать оборудование для новой базы. Но Лукас все равно начинал беспокоиться, хотя и понимал, что повлиять на срок возвращения \"Бича пространства\" не может. Даже невозмутимый Харкаман занервничал, когда прошел двести семидесятый день.

Оба главаря пиратской базы отдыхали после долгого трудового дня в апартаментах, оборудованных на верхних этажах здания космопорта, - раскинулись в креслах из лучшего отеля Эглонсби, отставив бокалы на низенький столик, покрытый чем-то вроде слоновой кости, которая к слонам не имела никакого отношения. На полу валялись планы атомного реактора и масс-энергетического конвертера, постройка которых начнется, как только \"Бич пространства\" доставит оборудование для производства покрытых коллапсием пластин.

Джоанне нравилось наблюдать, как я стараюсь. Нравилось чувствовать, что ее информация стоит того. Она сделала вид, что напряженно размышляет, проводя языком по зубам, что ее отнюдь не украсило.

- Можно, конечно, начать уже сейчас, - неохотно выдавил Харкаман. - Можем снять с \"Ламии\" достаточно брони, чтобы экранировать любой реактор.

То был первый раз, когда один из них вслух признал, что корабль может и не вернуться. Траск раздавил сигару в пепельнице - из личного кабинета президента Педросана Педро - и плеснул еще бренди в стакан.

– Ладно, – решилась она. – Крису нравилось нравиться девушкам. Понимаете, о чем я? Ну, он вечно пытался заполучить каждую девчонку в зоне видимости, чтобы они все к нему липли. И вдруг внезапно, буквально в одну ночь, все меняется, он не замечает никого, кроме Селены Винн. Которая, короче, я не хочу показаться, типа, стервой, я просто говорю откровенно, как есть: в ней ведь ничего особенного, верно? Она, конечно, ведет себя, как будто прям фу-ты ну-ты, но, простите, большинство людей вообще-то не любят… ну, вы понимаете. – Джоанна многозначительно ухмыльнулась и обеими руками очертила в воздухе полную фигуру. – Ну то есть реально, я думала, может, это типа как в дурацком кино, ну, знаете, на спор, ну чтобы поиздеваться, потому что, если бы это оказалось не так, мне было бы до смерти неловко за Криса.

- Скоро \"Бич\" вернется. На борту хватает наших людей, чтобы ни у кого не возникло коварных планов. И теперь я доверяю Вальканхайну.

– Но все это не означает, что они встречались. Может, он и был в нее влюблен, а она вовсе нет.

– Вот уж не думаю. Если б такой, как она, удалось заполучить Криса, это была бы безумная удача. И в любом случае Крис не из тех, кто стал бы терять время, если не может немедленно получить что хочет. Если вы понимаете, о чем я.

- Я тоже. Но меня волнует не корабль и не команда. Мы не знаем, что творится на Граме. Гласпит и Дидрексбург могли объединиться и смять Уордхейвен, прежде чем герцог Энгус подготовился к вторжению. Боук мог посадить корабль в ловушку.

– Но зачем им держать это в тайне?

- Хотел бы я посмотреть на эту ловушку, когда он из нее выберется. Не в первый раз космический викинг ограбит Клинковый мир.

– Ну, может, он не хотел, чтобы знали, что он с такой. И я его понимаю.

Харкаман глянул на полупустой стакан и долил бренди под ободок. Он с начала вечера терзал этот стакан - тот же самый в том смысле, в каком остается тем же полк, потерявший девять десятых личного состава в боях и восполняющийся новобранцами.

– Вы именно поэтому не ладите с компанией Селены? Потому что у нее был роман с Крисом?

Перебил его гудок, донесшийся из ком-экрана - одной из немногих вещей в комнате, которых никто ниоткуда не крал. Оба встали; Харкаман подошел и включил экран. Звонили из диспетчерской - дежурный сообщал, что в двадцати световых минутах замечены два объекта. Харкаман залпом осушил стакан и отставил на столик.

- Хорошо. Общую тревогу объявили? Все сообщения передавайте на этот экран. - Он вытащил трубку и механически набил. - Через пару минут они выйдут из последнего микропрыжка в двух световых секундах от планеты.

Прокол. Опять это пламя в глазах Джоанны, холодное и яростное настолько, что я едва не отшатнулся.

Траск сел. Очередная сигарета прогорела почти целиком. Лукас зажег новую, пытаясь сохранять спокойствие, как Харкаман. Через три минуты локаторы диспетчерской засекли два объекта на расстоянии полутора световых секунд и в тысяче миль друг от друга. Потом экран замигал, и на нем проявился Боук Вальканхайн, сидящий в обновленной рубке управления \"Бича пространства\".

– Э, простите? Мне было абсолютно все равно, что Крис Харпер сохнет по бегемотихе. Я считала это забавным, но и только, а вообще это никак немой проблемы.

Боук Вальканхайн тоже был обновлен, и весьма сильно. Его обильно расшитый золотом капитанский мундир явно был скроен одним из лучших портных Грама, а на груди красовалась огромная орденская звезда незнакомого Лукасу вида, с мечом и атомом Уордхейвена в центре.

Я судорожно закивал: да, понял, уяснил, знаю свое место, больше не буду таким дерзким мальчиком.

- Князь Траск, граф Харкаман, - приветствовал он их. - \"Бич пространства\", приписанный к планете Танит, под командованием барона Вальканхайна, вылетевший из Уордхейвена на Граме три тысячи двести часов назад, в сопровождении грузового корабля \"Россинант\", Дюрандаль, капитан Морбс. Просим разрешения на посадку и параметров посадочной орбиты.

- Барон Вальканхайн? - переспросил Харкаман.

– Да, конечно. Это разумно. Но отчего тогда вы не ладите?

- Верно. - Вальканхайн ухмыльнулся. - И это доказывает пергаментный свиток размером с хорошее одеяло. У меня тут целый груз таких свитков. Один утверждает, что ты - Отто, граф Харкаман, а другой - что ты адмирал Королевского Грамского флота.

– Потому что нет закона, что мы обязаны ладить со всеми. Потому что я действительно разборчива насчет того, с кем общаться. С придурками и уродами? Нет уж, спасибо.

- Он сделал это! - воскликнул Лукас. - Он провозгласил себя королем Грамским!

- Верно. А ты - его верный и возлюбленный родич Лукас, князь Траск, вице-король владений его величества на Танит.

Маленькая сучка, точно такая же, как маленькие сучки из моей школы, да из каждой школы, чего уж. Десяток на пенни, дешевки за полцены, по всему свету полно таких дешевок. И с чего вдруг меня тошнит именно от этой?

Харкаман ощетинился:

- В геенну его! Это наши владения на Танит.

– Понятно. – Я лыбился, как псих.

- А чем его величество подтверждает свою власть? - поинтересовался Лукас. - Кроме пергаментов, конечно.

– У тебя есть парень? – не выдержала Конвей.

Ухмылка с лица Вальканхайна не сходила.

- Увидите, когда начнем разгружаться. Мы и тот грузовик.

Джоанна помедлила. Немного – Мне послышалось? – и неторопливо обернулась к Конвей.

- Спассо вернулся с вами? - осведомился Харкаман.

Конвей улыбалась. Совсем не мило.

- О нет. Сэр Гарван Спассо поступил на службу к его величеству королю Энгусу. Он теперь начальник гласпитской полиции и курокрадством больше не занимается. Когда ему охота поесть курятины, он крадет всю ферму.

Звучало мрачно. Спассо мог во всем Гласпите превратить имя короля Энгуса в бранное слово. А может, тот просто позволит Спассо придавить сторонников Омфрея, а потом повесит за угнетение подданных. В какой-то из старых терранских книг Харкамана Лукас уже читал о таких фокусах.

– Э-э-э, простите, но это моя личная жизнь.

Барон Ратмор остался на Граме, Рольв Хеммердинг - тоже. Остальные джентльмены-авантюристы вернулись, одаренные новыми с иголочки дворянскими титулами. От них, пока корабли выходили на орбиту, Лукас и выяснил в подробностях, что же случилось на Граме со времени отлета \"Немезиды\".

– Я думала, ты стремишься помочь в расследовании.

Герцог Энгус заявил о своем намерении продолжить Танитскую авантюру и заложил на верфях Горрама новый корабль. Это послужило удобным прикрытием для всех приготовлений к аннексии Гласпита. Герцога Омфрея они обманули до такой степени, что тот начал строительство собственного корабля, бросив на это все ресурсы герцогства, чтобы обогнать герцога Энгуса. Работы на его верфях еще кипели, когда войска Энгуса захватили Гласпит; теперь корабль достраивался, но уже как боевая единица Королевского космофлота. Герцог Омфрей бежал в Дидрексбург, а когда армия Энгуса вошла и туда - скрылся с планеты и теперь ел горький хлеб изгнания при дворе дядюшки своей жены, короле Альтеклера.

– Верно. Но не понимаю, какое отношение к расследованию имеет моя личная жизнь. Не потрудитесь объяснить?

Граф Ньюхейвенский, герцог Биггльспорта и владыка Северного Порта немедленно признали Энгуса своим сюзереном - все они давно мечтали об установлении планетной монархии. Герцог Дидрексбургский сделал то же самое, но с ножом у горла. Многие феодалы средней руки отказались признать Энгуса вовсе. Это могло кончиться войной, но Пэйтрик, теперь уже барон Морланд, сильно в этом сомневался.

– Не-а, – отрезала Конвей. – И не подумаю. Тем более что я в любой момент могу просто пойти в Колм и все выяснить там.

- \"Бич пространства\" положил конец этим глупостям, - сообщил Вальканхайн. - Как только они прослышали о здешней базе и увидали наш груз, воевать им расхотелось. Вкладчиками Танитской авантюры дозволено быть только подданным герцога Энгуса. А отказываться - обидно.

Я удвоил дозу сочувствия.

Что же до объявленной королем Энгусом аннексии Танит, Лукас решил все же признать его сюзеренитет. Для товаров, добытых грабежом или полученных по бартеру от других викингов, им потребуется канал сбыта на Клинковых мирах. А пока на Танит нет своей промышленности, база во многом зависит от Грама - не все можно добыть пиратством.

- Полагаю, король осведомлен, что я здесь не для поправки здоровья или пополнения его казны? - спросил он Вальпрея во время одной из бесед, пока \"Бич пространства\" выходил на орбиту. - Я охочусь за Андреем Дуннаном.

– Ну что вы, детектив, и помыслить невозможно, что Джоанна может нас вынудить так поступать. Особенно теперь, когда она понимает, насколько существенной для нас может оказаться любая информация, которой она владеет.

- О да, - ответил тот. - Между нами говоря, он просил меня передать буквально следующее: его величество будет безмерно счастлив, если ты пришлешь ему голову племянника, замурованную в люцит. В деле Дуннана затронута и его честь. А суверенные монархи относятся к своей чести очень болезненно.

Джоанна обдумала услышанное. Нацепила опять свое благородное добродетельное лицо. Мне, благосклонно:

- Полагаю, он знает, что рано или поздно Дуннан нападет на Танит?

- Если и забыл, то не по моей вине. Я ему все уши об этом прожужжал. Когда увидишь, сколько защитных батарей мы привезли, поверишь.

– Я встречаюсь с Эндрю Муром. Его отец Билл Мур – возможно, вы слышали.