Майкл Муркок

Глаза яшмового гиганта



(Хроники Эльрика-3)

Десять тысяч лет владычествовала над миром Светлая Империя Мельнибонэ, славная своими волшебниками-правителями, драконьими полчищами и золочеными боевыми барками. Из Призрачного Города Иммрира, столицы острова Мельнибонэ, управляли человечеством Светлые Императоры. Однако в самих Мельнибонэйцах – высоких ростом, гордых, жестоких, таинственных, благородных, сведущих в колдовстве – ощущалось нечто чуждое человеческой природе. Им доводилось бывать в загадочных Вышних Мирах, а потому они знали, что с великолепием тех миров не идут в сравнение никакие чудеса Земли. На правителей Молодых Королевств Мельнибонэйцы смотрели с высокомерным презрением, а простолюдинов убивали или обращали в рабство. Но миновала сотня веков, и власть Мельнибонэ начала ослабевать. Империю до самого основания сотрясали неурядицы, вызванные могучими руническими заклятиями. О былом величии напоминали только сам остров да его единственный город, Иммрир – по-прежнему неприступный, по-прежнему внушающий страх. Слава его гремела по свету уже не столь громко, но так или иначе город оставался торговой столицей мира. И так могло бы продолжаться до скончания времен, если бы не вмешательство Судьбы. В течение нескольких последующих веков, нареченных эпохой Молодых Королевств, возникло на краткий срок и кануло в небытие немало крошечных империй: Шигот, Мэйдагк, С\'эелим, Илмиора и другие. А потом Земля и пространство над ней пришли в движение: на наковальне Судьбы ковались жребии людей и богов, повсюду бушевали ужасные войны и творились великие дела. В те годы мир узнал много славных воинов. Главным же героем тех лет был Эльрик, последний правитель Мельнибонэ, владелец испещренного рунами Черного Клинка – Бурезова. Впрочем, вряд ли стоит величать Эльрика героем, ибо не кто иной, как он предал свой род и возглавил войско Морских Владык, которое двинулось на Иммрир с территории Молодых Королевств. Битва закончилась разрушением города и гибелью нападавших. Однако Эльрика вела тогда рука Судьбы, хотя он долгие годы об этом и не подозревал. Эльрик Мельнибонэйский, гордый принц уничтоженной империи, последний правитель вымирающей расы, стал бродягой. При звуке его имени сердца жителей Молодых Королевств преисполнялись ужасом и ненавистью. Эльрик с Черным Мечом, колдун, убийца родичей и разрушитель своего дома, ведать не ведал о направлявшей его Судьбе… …Жил когда-то в Пэн-Тэнге некий чародей, которого звали Телеб К\'аэрна. Эльрик, всегда готовый отомстить за любую обиду (что причинило ему самому и другим немало горя), этого чародея ненавидел. На протяжении трех лет он тщетно гонялся за Телебом и наконец настиг его в Бакшаане, городе, что превосходил богатством все остальные поселения Северо-Востока. Именно в роскоши Бакшаана К\'аэрна обрел свой последний приют. Коренастый и рыжеволосый Хмурник, спутник Эльрика, хотел двинуться на юго-восток, в мирные земли Илмиоры, однако принца влекло на Южный континент. Там он провел зиму, проматывая в городах Аргимилиара остатки своих сокровищ и безуспешно стараясь забыться. Из «Хроники Черного Клинка»
Глава 1

Чалал считался самым красивым из всех городов Молодых Королевств. Некоторые даже говорили, что он ровня Имрриру, призрачному городу Мельнибонэ, но те, кому довелось побывать в обоих, находили красоту Чалала более человечной.

Город Чалал раскинулся на обеих берегах реки Ча, стремившей свои воды через страну Пикарейд, правители которой, как повелось с их родоначальника, Морнира Первого, были не только королями, но и покровителями искусств. Широкие улицы города заполняли монументы и статуи. Ни один из домов не был похож на другие. В солнечный день глаза слепили блики солнца на белом мраморе, шлифованном граните и алебастре стен. Величайшие мастера Молодых Королевств вложили душу в создание чудесных парков и садов, фонтанов, скверов и лабиринтов. Чалал был величайшим из сокровищ Пикарейда, и страна долго отказывала себе во всем ради его творения.

Как-то весной в Чалале появились двое странного вида людей. Они медленно ехали по отделанной мрамором и ляпис-лазурью набережной реки на своих усталых шазарианских лошадях. Один, очень высокий, белокожий, с красными глазами и молочного цвета волосами, был перепоясан громадным мечом в ножнах. Второй, значительно ниже своего спутника, сардонически поглядывал по сторонам из-под копны рыжих волос. Он имел два меча, первый из которых был длинным и кривым, тогда как другой напоминал своим размером кинжал.

Люди эти явно прибыли издалека: одежды их запылились, лица несли следы усталости. Они были похожи на неудачливых купцов или на ландскнехтов, потерявших свою армию. Но горожане, видевшие их, узнали высокого человека и догадались, кто его спутник. А узнав, вряд ли обрадовались: об Эльрике Мельнибонэйском ходила дурная слава. Молва нарекла его убийцей, предателем и грабителем родичей, приносящим с собою лишь ужас и смерть.

Горожанин, которого путники встретили у одного из чудесных мостов через Ча, не пытался скрыть испуг и враждебность. Хмурник из Элуэра рассмеялся:

– По-моему, наше появление не вызывает особой радости, Эльрик.

Эльрик пожал плечами; на лице его появилась слабая улыбка.

– Можно ли их винить в том, что они желают покоя для своего города?

Запыленное лицо Хмурника исказила усмешка.

– А может, они заплатят нам, чтобы мы убрались отсюда? Из-за твоей расточительности наши кошельки пусты, как желудок голодной коровы. А в Чалале, говорят, есть такое правило: любой путник должен уплатить налог за лицезрение всей здешней красоты.

– Им придется потрудиться, чтобы получить налог с нас. Давай-ка поищем приют вон за тем мостом.

Лошади затрусили по гранитному мосту, украшенному статуями героев Пикарейда.

Вдруг Хмурник показал рукой вперед. К мосту мчались несколько всадников в сверкающих доспехах. На предводителе был шлем с алым плюмажем, забрало скрывало лицо. Эльрик со спутником направили своих лошадей в сторону, уступая дорогу. Предводитель отряда поблагодарил их, подняв руку в салюте, но вдруг, резко обернувшись, бросил взгляд на Эльрика. Всадники промчались по мосту и поскакали дальше по широкой улице, обсаженной каштанами, листья которых приветствовали весну.

– Должно быть, этот рыцарь видел тебя раньше, – заметил Хмурник. – Судя по оружию, он не из Чалала. Только бы он не оказался одним из тех, кто имеет на тебя зуб.

– Да, таких много, – беззаботно согласился Эльрик, – правда, никому еще не удалось отомстить мне.

– Глупцы, ведь у тебя Черный Меч. Они долго искали постоялый двор, но нигде их не приняли даже на ночь. В Чалале без тугого кошелька лучше было не появляться. Наступила ночь. Хмурник стал еще более угрюм. Наконец Эльрик спешился и подвел лошадь к огромному мраморному монументу, возвышавшемуся над лужайкой белых цветов. Лошадь принялась щипать цветы, а Эльрик уселся на землю, опершись спиной о пьедестал. – Я буду спать здесь. Ночь довольно теплая. – Завернувшись в свой потрепанный плащ, он закрыл глаза.

Хмурник повернул коня и поскакал к реке. Эльрик проснулся от холода. Облака закрыли луну, и в двух шагах уже ничего не было видно. Он встал и потянулся. Вдруг в ночи вспыхнули огоньки, около дюжины, и все они быстро приближались. Скоро Эльрик увидел фонари в руках всадников, одетых в кожаные короткие куртки и такие же шапочки. Кроме фонарей, у всадников были круглые щиты, мечи и пики.

Командир отряда взглянул на Эльрика, лицо которого скрывал капюшон.

– Что ты здесь делаешь, чужестранец?

– Пытаюсь заснуть, – отозвался Эльрик. – Но холод ночи и твое появление помешали мне.

– А почему ты не остановился на постоялом дворе?

– Это мне не по карману.

– А заплатил ли ты Налог Путника?

– Нет.

Воинственное лицо капитана стражи посуровело.

– Значит, ты уже нарушил два из немногих законов Чалала.

– Не спорю. А теперь прошу тебя: иди своей дорогой, а я все же попытаюсь заснуть.

– Перед тобой капитан стражи, – угрюмо произнес собеседник Эльрика. – В мои обязанности входит взимать Налог Путника и задерживать бродяг, оскорбляющих своим видом взоры тех, кто приехал в Чалал любоваться его красотой.

– Лучше бы ты забыл про свои обязанности, – посоветовал Эльрик. – Мне наплевать на все законы мира, а уж тем более – на здешние.

– Клянусь Валсаком, ты поплатишься за свою наглость! Может, я и отпустил бы тебя, согласись ты уйти, но теперь…

Эльрик сбросил с плеч плащ и положил ладонь на рукоять Бурезова. Меч тихонько заурчал.

– Советую тебе исчезнуть, – хмуро произнес принц. – Если я выну этот клинок, ты наверняка умрешь.

Капитан стражи улыбнулся и махнул рукой в сторону своего отряда.

– Не будь глупцом, чужестранец. Если ты не окажешь сопротивления, наказание будет легким. Но если ты убьешь хотя бы одного, тебя ждет пожизненная каторга в каменоломнях.

– Если этот клинок появится на свет, то смерть настигнет вас всех, – перебил его Эльрик. – Знай, перед тобой Эльрик, принц Мельнибонэйский, и в руках у него Черный Клинок!

Багровое лицо капитана побледнело. Но отступить он уже не мог:

– Кто бы ты ни был, я должен выполнить свой долг. Эй, стража!..

– Что за перебранка? Капитан, ты понимаешь, что обращаешься к моему другу принцу Эльрику?

Капитан с видимым облегчением обернулся к внезапно появившемуся всаднику. Это был рыцарь лет сорока, с квадратным лицом, в сверкающих доспехах, полуприкрытых белым плащом, в шлеме с алым плюмажем. Тот самый, которому Эльрик уступил дорогу на мосту.

– Он не заплатил Налог Путника, господин, – произнес капитан. – Поэтому я обязан…

Всадник отцепил от пояса небольшой кошелек и швырнул его на землю.

– Здесь нужная сумма, да и кое-что сверх того. Капитан нагнулся и поднял кошелек:

– Благодарю, господин. Пошли, ребята! Стражники канули в темноту, оставив Эльрика одного с незнакомцем.

– Благодарю тебя, – сказал Эльрик. – У меня не было никакого желания убивать их.

– Сочту за честь предложить тебе кров в своем доме.

– Я не из тех, кто просит милостыню.

– Я знаю, принц. Это я прошу твоей помощи. Вот уже несколько месяцев я ищу тебя.

– Что тебе нужно от меня?

– Может, ты позволишь мне рассказать об этом за столом в доме, который я снял в Чалале? Это недалеко отсюда.

Помедлив, принц согласился. Он вскочил в седло, и двое всадников тронулись в путь. Вскоре они достигли здания, окруженного низкой стеной, заросшей виноградной лозой и плющом. Проехав через ворота, они очутились во дворе; грум принял коней. Войдя в дом, они прошли коротким коридором и очутились в теплой хорошо освещенной комнате, где уже стоял накрытый стол. Почувствовав запах горячей пищи, Эльрик осознал, насколько он проголодался. За столом уже сидел человек. Увидев Эльрика, он ухмыльнулся и встал.

– Хмурник!

– Привет, Эльрик. Слуги этого господина сказали, что я найду тебя здесь. Однако жду я уже целый час! Когда гости уселись, хозяин произнес:

– Позвольте назвать и свое имя, принц: я герцог Эван Эстран из Старого Хролмара, что в Вилмире.

– Я слышал о тебе, – Эльрик налег на салат, принесенный слугой. Герцог Эван Эстран был известен как искатель приключений. – Мне рассказывали о твоих странствиях.

Герцог Эван улыбнулся.

– Да, я жил в твоем Мельнибонэ, а на востоке добирался до родных краев мастера Хмурника – Элуэра и Неизвестных Королевств. Я бывал в Миирхне, где живут Крылатые Люди, доходил до Края Света и надеюсь, что однажды загляну и за Край. Но никогда я не пересекал Кипучего Моря и знаю лишь узенькую полоску побережья Западного Континента, которая не имеет названия. Кажется, ты там бывал?

– Один раз, когда Морские Владыки собирались в свой роковой поход.

Эльрик бросил взгляд на Хмурника, лицо которого вдруг напряглось и стало тревожным.

– Ты никогда не бывал в глубине Западного Континента? – продолжал свои расспросы герцог Эван.

– Нет.

– Но как ты знаешь, есть свидетельства, что твои предки пришли в наш мир именно оттуда.

– Свидетельства? Несколько ветхих легенд, вот и все.

– Одна из этих легенд рассказывает о городе, который старше призрачного Иммрира, но существует до сих пор в непроходимых лесах на западе.

– Ты имеешь в виду Р\'лин К\'рен A\'a? – Эльрик попытался изобразить безразличие.

– Да. Странное название. И странно ты его произнес…

– Оно означает «Где встречаются Высшие». Это древний язык Мельнибонэ. Но города нет.

– Есть. На карте, которую мне удалось раздобыть.

Неторопливо, разжевав мясо, Эльрик проглотил кусок.

– Несомненно, это фальшивка.

– Возможно. Ты помнишь что-нибудь еще из легенды о Р\'лин К\'рен A\'a?

– Еще я слышал про Обреченного на Жизнь, – Эльрик отодвинул тарелку и налил себе вина. – Говорят, будто город получил свое название из-за того, что однажды там собрались Владыки Вышних Миров, чтобы обсудить правила Космической Битвы. Их разговор подслушал один из жителей города, который остался в нем, когда другие в страхе бежали. Когда Владыки обнаружили его, то в наказание присудили ему вечную жизнь и устрашающее знание…

– Я тоже слышал эту историю. Но больше всего меня заинтересовало, что обитатели Р\'лин К\'рен A\'a так никогда и не вернулись в свой город. Вместо этого они двинулись на север и пересекли море. Некоторые осели на острове, который мы теперь называем Колдовским; а других сильным штормом занесло на большой остров, населенный драконами, – на Мельнибонэ.

– И ты хочешь проверить, правда ли это. Значит, твой интерес – просто любопытство книгочея?

– Отчасти. Но основная причина, скажем так, более прозаическая. Твои предки оставили там громадные сокровища. Они бросили даже идола Эриоха, Владыки Хаоса, – чудовищную статую, вырезанную из яшмы, глаза которой – два огромных драгоценных камня, равных которым по величине и чистоте нет. Камни из другой плоскости бытия. Говорят, они способны открыть многие тайны Вышних Миров, поднять занавес над прошлым и будущим, указать дорогу в инобытие…

– У всех народов есть подобные легенды.

– Но Мельнибонэйцы – особая раса! Ты ведь прекрасно знаешь, что они не совсем люди. Силы их велики, знания безмерны.

– Все это было давно, – перебил Эльрик. – У меня нет ни подобных сил, ни обширных знаний. Я лишь частичка былого.

– Я искал тебя в Бакшаане и позднее в Джадмере не для того, чтобы ты подтвердил услышанное мной. Мне нужен был единственный человек, который способен стать моим спутником в поисках истины.

Эльрик осушил кубок с вином.

– Из того, что мне довелось слышать о герцоге Эване, он не тот человек, которому нужна поддержка. – Герцог Эван рассмеялся снова.

– Я пошел один в Элуэр, когда мои люди бросили меня в Плачущей Пустыне. Я мало чего боюсь на этом свете, принц. Но в живых я оставался потому, что всегда тщательно готовил свои предприятия. В этом путешествии я могу столкнуться с опасностями, которые мне не по плечу, – колдовством, например. Мне нужен союзник, имеющий опыт подобных схваток. Ты ведь такой же бродяга, как и я, принц Эльрик. Если бы не твоя склонность странствовать, твой кузен вряд ли бы захватил в твое отсутствие Рубиновый Престол Мельнибонэ…

– Хватит, – с горечью произнес Эльрик. – Где карта?

– Ты отправишься со мной?

– Покажи карту.

Герцог вытащил из кармана платья свиток.

– Где ты ее взял?

– На Мельнибонэ.

– Ты недавно был там? – Эльрик почувствовал нарастающий гнев. Эван поднял руку.

– Многие бродят по развалинам Иммрира, милорд. Многие ищут сокровища. Я же искал знания. Я обнаружил ларец, запечатанный так, словно он должен был храниться вечно. В том ларце оказалась карта.

Герцог развернул свиток. Эльрик узнал язык – древний Высший Язык Мельнибонэ. Это была карта части Западного Континента. Территории, изображенной на ней, он не видел ни на одной другой карте. Большая река проникала, извиваясь, в глубь материка миль на сто или даже больше. Судя по рисунку, река эта проходила через лес и разветвлялась на два рукава, которые впоследствии соединялись снова. На островке между двумя рукавами черной краской был нарисован кружок. Возле него затейливым древним шрифтом было начертано: Р\'лин К\'рен A\'a.

Эльрик внимательно разглядывал свиток. На фальшивку не похоже.

– Больше там ничего не нашли? – спросил он.

– Свиток тоже был запечатан, и из его печати мы извлекли вот это, – герцог Эван протянул Эльрику небольшой рубин такого густого красного цвета, что сперва он показался Эльрику черным, но, повернув камень так, чтобы на него падал свет, принц увидел в центре рубина рисунок идола и узнал его. Он нахмурился, затем произнес:

– Я соглашаюсь на твое предложение, герцог Эван. Можешь ты мне оставить этот камень?

– Ты знаешь, что это такое?

– Нет. Но, похоже, могу выяснить.

– Ну что ж, бери. Себе я оставлю карту.

– Когда ты предполагаешь отплыть?

– На побережье отправимся завтра. Мой корабль готов. Мы двинемся вдоль южного берега в Кипучее Море.

– Немногие вернулись из плавания по тем водам, – пробормотал с иронией Эльрик. Он поглядел на Хмурника: взгляд того умолял не соглашаться на предложение герцога. Эльрик улыбнулся приятелю.

– Это приключение как раз по мне. Хмурник с несчастным видом пожал плечами.

Глава 2

Берег Лормира исчез в теплом тумане. Вилмирианская шхуна, грациозно разрезая носом волны, двинулась на запад, к Кипучему Морю.

Однажды Эльрик уже видел его: тогда он пролетал над ним на птице, сделанной из золота, серебра и меди, разыскивая мрачный остров, на котором стоял волшебный дворец Эшаналуна – дворец Майшеллы. Сейчас, стоя на полуюте и глядя на клубящийся впереди туман, Эльрик старался не думать о Майшелле, не вспоминать былых чувств. Он отер пот с лица, повернулся и увидел встревоженное лицо Хмурника.

– Потерпи меня еще, мастер Хмурник. Твои опасения всегда оправданны, однако я не обращаю на них внимания. Интересно, почему?

Хмурник мрачным взглядом окинул туго натянутые паруса шхуны.

– Потому что ты ищешь опасности, как другие ищут любви или выпивки, – ведь в опасностях ты забываешься.

– Да? Немногие же из тех опасностей, которым мы вместе смотрели в лицо, помогли мне забыться. Скорее они укрепили мою память, изменили мою скорбь. – Эльрик глубоко, с печалью, вздохнул. – Я иду за опасностью, потому что думаю, будто там может скрываться ответ, причина всей этой трагедии. И в то же время я знаю, что ответа мне не найти.

– Тем не менее ты ведь за ним и плывешь в Р\'лин К\'рен А\'а? Найти его у своих далеких предков?

– Этот город – миф. Даже если карта не врет, мы обнаружим лишь развалины. Имррир простоял десять тысяч лет, а основан был по крайней мере через два века после того, как мой народ перебрался на Мельнибонэ. Время расправилось с Р\'лин К\'рен А\'а.

– А Яшмовый Идол?

– Если статуя и существовала, за прошедшие сотни веков она наверняка разрушилась.

– А Обреченный на Жизнь?

– Легенда.

– Но ты надеешься, что если все обстоит так, как утверждает герцог Эван…

– Нет, Хмурник, я боюсь, что все обстоит так.

Ветер дул порывами, и шхуна продвигалась медленно. Духота нарастала. Команда опасливо переговаривалась; на лицах матросов застыл испуг. Только герцог Эван как будто сохранил присутствие духа. Он призывал своих людей приободриться, обещая всем скорое богатство. Матросы приготовили весла и разделись, чтобы удобнее было грести.

Море пузырилось и ревело вокруг корабля; туман затруднял видимость, и держать курс приходилось по грубым навигационным инструментам. Однажды из моря выскочила какая-то зеленая тварь: она поглядела на корабль и рухнула обратно в воду.

Путники мало ели и мало спали; Эльрик практически не уходил с полуюта. Хмурник молчаливо терпел удушающую жару; герцог Эван поспевал везде, подбадривая людей, и, казалось, не испытывал особого неудобства.

– В конце концов, – сказал он Хмурнику, – мы ведь пересекаем только залив этого моря. Попробуй представить, что происходит в центре.

– Нет уж, хватит с меня и этого. Мне кажется, я сварюсь заживо к концу дня. Эван ухмыльнулся.

– Выше нос, мастер Хмурник. Если верить моим картам, то через пару дней мы очутимся у берегов Западного Континента.

– Мне от этого будет не легче, – пробормотал Хмурник и отправился искать свою каюту.

Но скоро море стало менее неистовым, туман начал рассеиваться, жара чуть спала – и наконец судно очутилось в спокойных водах, под голубым небом, на котором сверкало золотое солнце. Команда повеселела. На маленьком песчаном островке, где похоронили троих, не выдержавших испытания, матросы обнаружили фрукты и родничок. Герцог Эван позвал Эльрика к себе в каюту и показал ему древнюю карту.

– Гляди. Вот здесь наш островок. Еще три дня, и мы окажемся в устье реки. Эльрик кивнул.

– Разумнее будет остаться ненадолго здесь и полностью восстановить силы. Должны быть какие-то причины того, что никто в течение веков не пытался пройти через тот лес.

– Там наверняка дикари, кое-кто утверждал даже, что они не люди. Убежден, что с этим препятствием мы справимся. Но сделаем так, как ты предлагаешь.

На четвертый день их стоянки у острова задул сильный восточный ветер, и решено было поднять якорь. Шхуна резво двинулась вперед, команда увидела в этом добрый знак.

– Глупцы, – заявил Хмурник, стоя рядом с Эльриком на носу корабля. – Придет время, когда они пожелают оказаться снова в Кипучем Море, лишь бы подальше от тех мест. Это путешествие не принесет выгоды никому из нас, Эльрик. Пусть даже мы отыщем все сокровища Р\'лин К\'рен А\'а.

Эльрик не ответил. Его захлестнули воспоминания. Его отец и мать были последними законными правителями Светлой Империи – гордые, беспечные, жестокие. Они лелеяли надежду, что их сын восстановит былую славу Мельнибонэ. Вместо этого он уничтожил последние остатки славы. Родители его, как и он сам, были лишними в новой эпохе, эпохе Молодых Королевств, но отказывались признать это. Путешествие на Западный Континент, на землю предков, имело для Эльрика особый смысл. Там не было новых народов. Континент ничуть не изменился с тех пор, как жители покинули Р\'лин К\'рен А\'а. Лес – это тот же лес, по которому бродили его предки, земля – та же земля, что дала рождение его расе, сплавив в единое целое характер народа, его мрачные развлечения, его печальные искусства и темные восторги. Чувствовали ли предки эту агонию, эту безысходность от одного лишь горького знания, что существование не имеет смысла, цели, надежды? Эльрик знал, что многие интеллектуалы Молодых Королевств жалеют могучий народ Мельнибонэ – жалеют, как юродивых. Но если они были юродивыми и если они обрушили на мир безумие, длившееся сотню веков, зачем они сделали это? Возможно, Р\'лин К\'рен А\'а позволит разгадать тайну, скрываемую лесом и глубокой рекой, издавна несущей свои воды. Может быть, там наконец он найдет покой.

Эльрик провел пятерней по своим мелочнобелым волосам; взгляд его алых глаз выразил муку. Он последний в своем роду – и ни на кого не похожий. Хмурник ошибался. Эльрик знал, что все сущее имеет свою противоположность. В войне он сможет найти мир. И, естественно, в мире таится битва. Почему-то больше всего истины – в парадоксах. Поэтому процветают философы и прорицатели. В совершенном мире для них не нашлось бы места. В мире несовершенном тайны всегда неразрешимы, и потому всегда есть большой выбор решений.

На утро третьего дня показался берег. Пройдя мимо песчаных отмелей, шхуна бросила якорь в устье темной безымянной реки.

Глава 3

Наступил вечер. Тени деревьев удлинились. Из сумеречного леса доносились крики зверей и птиц. Воздух был пряным от лесных испарений. Эльрику не терпелось двинуться дальше. О сне – и обычно-то не очень желанном – теперь не было и речи. Эльрик недвижно стоял у борта, как будто ожидая какого-то события. Глаза его были полуприкрыты, и вряд ли он о чем-либо думал. Эльрику хотелось, чтобы лес поглотил его. Он мечтал стать одним целым с деревьями, с кустами, с лесным зверьем. Принц глубоко вдохнул пряный воздух, словно это могло помочь его желанию. Жужжание насекомых звало его в самую глубь древнего леса. Но он не шевельнулся, не смог ответить на зов. Наконец на палубу поднялся Хмурник. Он коснулся плеча Эльрика, позвал его, и принц безвольно сошел в свою каюту, завернулся в плащ и пролежал так всю ночь, прислушиваясь к голосу леса.

Утром следующего дня они подняли якорь и двинулись на веслах вверх по реке наперекор ленивому течению. Даже герцог Эван выглядел немного озабоченным. Путникам казалось, что солнечный свет остался позади вместе с морем. Ветви деревьев нависали над их головами, образуя огромный сумрачный туннель. Усыпанные яркими цветами лианы свешивались с ветвей и цеплялись за корабельные мачты. По деревьям шныряли похожие на крыс зверушки, с любопытством глазевшие на шхуну. Река сделала поворот, и море окончательно пропало из вида. Солнечные лучи иногда пробивались сквозь листву, приобретая зеленоватый оттенок. Эльрик с настороженностью разглядывал лес и темную реку, над которой вились похожие на клочки тумана стаи мошкары, а по воде плыли цветы, похожие на капли крови среди чернил. Отовсюду доносились шорохи, всплески, бульканье и всхлипы – рыбы или речные животные гонялись за вспугнутой веслами добычей. Весла, вспарывая воду, поднимали из глубины громадные плети водорослей вместе с прятавшейся там водяной живностью.

Прошло несколько дней. Эльрик едва заметил это, ибо лес не изменился. Потом река расширилась, деревья отступили, в бескрайнее небо взмыли огромные птицы, потревоженные приближением корабля. Команда была рада вновь очутиться под открытым небом. Все, кроме Эльрика. Принц ушел вниз.

На корабль напали несколько дней спустя. Что-то просвистело в воздухе, раздался вопль, и один из моряков упал на палубу. Тонкий серый полукруг вонзился ему в живот. И тут же на палубу обрушился верхний рей, волоча за собой парус и шкоты. Еще одному из матросов снесло голову. Он сделал несколько шагов и повалился навзничь. Кровь хлестала стру\"й из щей. Повсюду слышался тонкий свистящий звук. Эльрик выскочил на палубу, вытаскивая на бегу меч. Первым, кого он увидел, был Хмурник, в ужасе распластавшийся у борта. Эльрику показалось, что по воздуху проносятся какие-то серые пятна, которые впиваются в людей, в паруса, в дерево бортов. Некоторые из них упали на палубу. Он увидел тонкие кристаллические диски около фута в диаметре. Летели они с обоих берегов, укрыться от них было невозможно.

Эльрик попытался разглядеть противника. Что-то шевельнулось среди деревьев на правом берегу. Вдруг атака прекратилась. Это случилось так внезапно, что лишь через несколько минут люди зашевелились и поползли по кораблю в поисках укрытия. У руля появился герцог Эван, поднявший обнаженный меч.

– Вниз! Взять щиты и доспехи! Вооружайтесь, ребята, или нам конец!

Едва он произнес эти слова, как напавшие на них существа высыпали из-за деревьев и бросились в воду. Дисков больше не было. Кажется, нападавшие израсходовали весь свой запас.

– Клянусь Хардросом! – выдохнул Эван. – Они настоящие, эти твари, или с нами забавляется какой-нибудь колдун?

Существа эти казались похожими на рептилий, но с гребнем из перьев и кружевным воротом на шее. Главное же – лица их были почти человеческими. Передние лапы напоминали руки людей, но задние были очень длинными, как у аистов. Они двигались по дну реки, балансируя на этих своих ходулях. В руках они держали большие дубинки с прорезями, которые, несомненно, использовались для метания тех самых дисков. Эльрик ощутил тошноту. Не колеблясь ни секунды, он поднял Бурезов.

Увидев меч, существа замерли. Блистающий клинок напугал не только их: герцог Эван и его люди побледнели.

– Боги! – произнес Эван. – Я не знаю, кто меня больше пугает, – те, кто напал на нас, или тот, кто нас защищает!

– Подальше от этого меча, – предостерег Хмурник. – Он поражает тех, кто больше всего дорог его хозяину.

Рептилии подобрались к шхуне. Цепляясь за борта, они полезли на корабль. Вооруженные моряки кинулись в схватку.

На Эльрика набросились сразу несколько врагов, но Бурезов отразил все удары. Держа меч обеими руками, принц размахивал им, оставляя глубокие раны в чешуйчатых телах.

Твари шипели, агонизируя, раскрывая в последней ярости алые пасти; их черная кровь смешивалась с речной водой. Однако жизнь в них держалась поразительно долго, глубокие раны, нанесенные Бурезовым, как будто мало тревожили их. Обычно одного укола Бурезова хватало, чтобы душа человека отправилась к богам. На этих же тварей ничего не действовало. Быть может, у них и не было души…

Ненависть придавала Эльрику сил.

Но повсюду на корабле моряки отступали. Борта над палубой были сломаны; громадные дубинки крушили доски, рвали шкоты и парусину. Дикари явно стремились уничтожить и команду корабля, и сам корабль. Теперь уже сомневаться, за кем будет исход битвы, не приходилось. Эван крикнул Эльрику:

– Во имя всех богов, принц Эльрик! Не призовешь ли ты на помощь волшебство? Иначе мы обречены!

Это был единственный выход. Корабль постепенно заполняли шипящие рептилии. Тела многих были изранены, однако подохли лишь две-три твари.

Эльрик укрылся за дверью, почти сорванной с петель, пытаясь сосредоточиться и вспомнить заклинание. Он задыхался от изнеможения, ноги не держали его. Но из глубин памяти выплыли слова. Он не был уверен, что это как раз то, что нужно, но ничего больше вспомнить не удалось. Предки его много тысяч лет назад заключили договор с духами разных стихий, которые правили животным миром. В прошлом он пользовался помощью кое-кого из них, но к тому, кого собирался призвать сейчас, не обращался ни разу. Эльрик заговорил на древнем Высшем Языке Мельнибонэ:

– Король, парящий на крыльях! Владыка всех невидимых тружеников! Ннуууррр\'к\'к, Повелитель Насекомых, призываю тебя!

Эльрик перестал осознавать, что происходит вокруг. Он чувствовал лишь движение корабля. Звуки битвы отдалились, когда он послал свой голос из этой плоскости Земли в иную, где властвовал Ннуууррр\'к\'к, Король Насекомых.

Эльрик услышал жужжание. Постепенно оно обрело смысл:

– Кто ты, смертный? По какому праву призываешь меня?

– Я Эльрик, последний правитель Мельнибонэ. Мои прадеды помогали тебе, Ннуууррр\'к\'к.

– Да. Но это было давно.

– И также давно они в последний раз просили твоей помощи!

– Верно. Что же ты просишь, Эльрик Мельнибонэйский?

– Взгляни на мой мир. Ты увидишь, что я в опасности.

Теперь Эльрик увидел перед собой – словно через несколько слоев дымчатого шелка, – призрачную фигуру. Он попытался было разглядеть ее, но она ушла из его поля зрения, потом вернулась. Он знал, что видит сейчас другую плоскость Земли.

– Поможешь ли ты мне, Ннуууррр\'к\'к?

– У тебя нет покровителя из твоего рода? Какого-нибудь владыки Хаоса, который мог бы помочь тебе?

– Мой покровитель – Эриох. Он очень капризен. Я почти не знал от него помощи.

– Тогда я помогу тебе, смертный. Но не зови меня боле, когда все кончится.

– Это был мой первый и последний призыв, Ннуууррр\'к\'к.

Призрачная фигура исчезла.

Эльрик снова услыхал шум схватки; выглянув из своего укрытия, он увидел, что по крайней мере половина команды мертва.

И вдруг воздух зазвенел; постепенно звон перешел в гул. Теперь его услышал и Хмурник, оказавшийся рядом с принцем. Он начал оглядываться в поисках источника звука. Вдруг он выдохнул, указывая вверх:

– Ты этого искал?

В голубом небе появилось большое черное облако. Оно устремилось к кораблю; сражающиеся стороны замерли, глядя вверх. Рыжее солнце, зеленый лес, глубокая синева неба – и черная туча.

Они походили на громадных стрекоз. От блеска их крыльев захватывало дух. Насекомые приближались, и жужжание становилось все громче и протяжнее.

Поняв, что атака направлена на них, рептилии бросились в воду, пытаясь достичь берега, прежде чем гигантские насекомые окажутся в опасной близости. Но было уже поздно.

Стрекозы так плотно облепили тела дикарей, что тех совсем не стало видно. Шипение жертв стало почти жалобным. Но насекомые продолжали убивать. Быть может, они жалили рептилий своими хвостами – людям ничего не было видно, Время от времени из речных вод вздымалась вдруг длинная нога и судорожно дергалась в воздухе. Но вскоре исчезли из виду последние облепленные насекомыми рептилии, а их шипение было окончательно заглушено этим холодящим кровь жужжанием.

Отирая холодный пот со лба, герцог Эван подбежал к Мельнибонэйцу:

– Твоя работа, принц Эльрик? Благодарю тебя за помощь. Наше суденышко получило с дюжину пробоин, и вода прибывает очень быстро. Просто чудо, что корабль до сих пор держится на плаву! Я уже отдал приказ взяться за весла. Надеюсь, мы успеем добраться до острова. – Герцог махнул рукой вперед. – Вон он, прямо по курсу.

– А что если не все эти твари перебиты? – спросил Хмурник.

Эван угрюмо улыбнулся и указал на дальний берег:

– Гляди.

Около дюжины рептилий улепетывало в лес. Судьба их соплеменников была ясна.

– Вряд ли им захочется снова напасть на нас. Огромные стрекозы уже парили высоко в небе. Эван с облегчением отвернулся, заметив, что черная туча осталась позади.

– Грозно же твое волшебство, принц Эльрик! Эльрик улыбнулся и пожал плечами.

– Оно помогло нам, герцог Эван. – Он сунул в ножны свой рунический меч. Тот, будто не желая этого, скорбно застонал.

Хмурник оглядел оружие:

– Этому клинку скоро захочется попировать, Эльрик, пожелаешь ты того или нет.

– Наверняка он сможет утолить свой голод в лесу, – ответил принц. Он переступил через обломок мачты и пошел вниз.

Бросив взгляд на пену, покрывающую поверхность воды, Хмурник вздрогнул.

Глава 4

К тому моменту, когда вооруженные веревками люди начали втягивать корабль на илистый берег острова, над поверхностью реки виднелась только палуба корабля. В двух шагах от берега возвышалась стена деревьев. Хмурник побрел по мелководью вслед Эльрику.

Очутившись на земле, Хмурник принялся более внимательно разглядывать лес. Ни шороха не слышалось среди ветвей. Не пели птицы, не жужжали насекомые – все окутала тишина.

– Эти твои неведомые приятели напугали, похоже, не только тех тварей, – пробормотал Хмурник. – Тут как будто нет никого живого. Эльрик кивнул:

– Да, странно.

К ним присоединился герцог Эван. Он снял доспехи и облачился в кожаную куртку и в брюки из оленьей кожи. На боку висел меч.

– Нам придется оставить большую часть людей на корабле, – сказал он с сожалением. – Они займутся ремонтом, пока мы будем искать Р\'лин К\'рен А\'а. – Он плотнее запахнулся в свой тонкий плащ. – Здесь довольно неуютно, вы не находите?

– Мы только что говорили об этом, – отозвался Хмурник. – Как будто все живое бежало с острова. Герцог Эван ухмыльнулся:

– Если все, кто нам попадется, будут столь же робки, то нам просто нечего опасаться. Должен признать, принц Эльрик, что если бы я замыслил против тебя зло, а потом увидел бы этих чудовищ, вызванных тобой, я бы крепко подумал, прежде чем осуществить свое намерение. Но тем не менее я благодарю тебя. Если бы не ты, мы бы все погибли.

– Ты же именно из-за этого пригласил меня с собой, – устало ответил Эльрик. – Надо бы поесть и передохнуть. Потом двинемся дальше.

Тень прошла по лицу герцога Эвана. Он никак не мог понять принца.

Войти в лес оказалось делом нелегким. Шестеро вооруженных топорами матросов (остальные остались чинить корабль) начали прорубаться через подлесок. Над побережьем по-прежнему царила неестественная тишина. К ночи они продвинулись меньше чем на полмили и полностью выдохлись. Лес был таким густым, что они едва-едва сумели установить шатер. Единственный фонарь, маленький и чадящий, давал скудный свет. Матросы повалились кто где, прямо под деревьями.

Эльрик не мог заснуть, но теперь виной этому был не лес. Принца беспокоила тишина. Он был уверен, что отнюдь не их появление прогнало всех живых существ. Но куда-то все подевались: грызуны, птицы, насекомые – никого не было видно. Похоже, на острове очень долго, возможно, столетия или десятки столетий, не жил никто, кроме растений. Эльрик припомнил, что говорилось в легенде о Р\'лин К\'рен А\'а. Предание гласило, что когда боги собрались там на совет, то бежали прочь не только жители города, но и животные. Никто не осмелился быть рядом с Вышними Владыками.

Когда на следующее утро они двинулись дальше, удары их топоров были единственным шумом, нарушавшим тишину леса. С магнетитом в одной руке и с картой в другой, герцог Эван пытался вести их, указывая, в каком направлении прорубать тропу. Но продвижение замедлялось. Этой дорогой никто не ходил в течение многих веков.

На четвертый день пути они вышли к плоской вулканической скале и обнаружили родник. Решено было разбить лагерь. Эльрик только начал умываться холодной водой, как вдруг за спиной его раздался вопль. Он резко обернулся. Один из матросов прилаживал стрелу к тетиве лука.

– В чем дело? – крикнул герцог Эван.

– Там, милорд!

– Ерунда, тут ничего…

– Вон! – Матрос пустил стрелу в ближайшую группу деревьев. Там что-то шевельнулось; Эльрику показалось, что между стволами мелькнула серая тень.

– Что это было? – спросил Хмурник у моряка.

– Я не понял. Но мне показалось, это человек, мастер, – с запинкой пробормотал матрос. Эльрик в раздумье поглядел на деревья.

– Человек?

Хмурник хорошо знал своего друга.

– Ты ожидал этого, Эльрик?

– Я не был уверен… Герцог Эван пожал плечами.

– Скорее всего, это тень облака между деревьями. А вообще, согласно моим вычислениям, мы должны были уже достичь города.

– Теперь ты считаешь, что его не существует? – спросил Эльрик.

– Похоже, мне становится все равно, принц, – герцог оперся о ствол массивного дерева и отбросил в сторону висевшую перед его лицом лиану. – Однако делать больше нечего. Корабль еще не готов к отплытию.

Эльрик повернулся к нему.

– Дай мне карту и магнетит, герцог. Мне кажется, я смогу найти дорогу.

Вилмирианец пожал плечами и вручил Эльрику карту.

Ночь они провели у скалы, а утром двинулись дальше. Теперь их вел принц.

К полудню они выбрались из леса. Перед ними лежали развалины. Раньше это было городом Р\'лин К\'рен А\'а.

Глава 5

Руины были абсолютно безжизненны. Булыжники выворочены из мостовых, стены домов обрушились, но в трещинах – ни былинки. Над всем этим тленом возвышалась гигантская фигура: выполненная из белой, сероватой и зеленой яшмы статуя обнаженного юноши. Лицо его, манившее почти женской красотой, было обращено пустыми глазницами на север.

– Глаза! – вскричал герцог Эван. – Их нет! Остальные члены отряда в молчании глядели на статую и на развалины. Город оказался небольшим. Судя по незначительному числу украшений на домах, обитатели его были простыми, хотя зажиточными людьми – в отличие от Мельнибонэйцев Светлой Империи. Эльрик никак не мог поверить, что Р\'лин К\'рен А\'а – родина его предков, уж слишком обыденным выглядел этот город.

– Тут кто-то успел побывать до нас, – сказал герцог Эван. – Проклятье, наше путешествие оказалось напрасным!

Эльрик рассмеялся:

– Ты, что, и правда полагал, что сможешь добыть глаза Гиганта, милорд?

Статуя была не ниже любой из башен Города Грез; одна лишь голова не уступала размерами дому. Герцог Эван закусил губу, стараясь не показать, как его задела усмешка Эльрика.

– Однако не все потеряно, – заметил он. – В Р\'лин К\'рен А\'а есть и другие сокровища. Пошли…

Он повел отряд в город.

Уцелели немногие дома, но материал, из которого были выстроены здания, пробудил в людях любопытство – ничего подобного они ранее не встречали. Когда-то здесь играли краски, но теперь они выцвели. Приглушенные алые, желтые и голубые тона до сих пор поражали сотнями оттенков.

Эльрик коснулся рукой холодной и гладкой стены. Это не камень, не дерево и не металл. Быть может, материал из другой плоскости?

Он попытался представить себе, каким был этот город до того, как жители его покинули. Широкие улицы; приземистые дома, окруженные большими дворами; никаких крепостных стен… Если это и вправду родина его предков, то что превратило мирных жителей Р\'лин К\'рен А\'а в безумных строителей причудливых, фантастических башен Иммрира? Эльрик думал, будто найдет здесь разгадку всех тайн, а вместо этого наткнулся еще на одну.

В этот момент над его головой просвистел первый диск и разбился о разрушенную стену.

Следующий диск снес полчерепа одному из матросов; третий рассек ухо Хмурнику. Люди попадали на землю, стараясь укрыться среди развалин.

– А эти твари мстительны, – заметил Эван жестко. – Они многим рискуют, пытаясь отплатить нам за смерть своих собратьев.

Лица матросов выражали ужас, да и в глазах Эвана мелькнуло нечто подобное.

Еще несколько дисков разбилось о камни, но было ясно, что на какое-то время рептилии потеряли людей из виду. Хмурник закашлялся: он вдохнул поднявшуюся из развалин белую пыль.

– Зови-ка снова своих грозных приятелей, Эльрик. Эльрик покачал головой.

– Не могу. Мой союзник сказал, что в другой раз уже не придет. – Он поглядел влево: там стоял маленький домик, все четыре стены которого остались целы. Двери в домике не было, только окно.

– Тогда позови Эриоха, – настаивал Хмурник.

– Эриоха? Вряд ли…

Эльрик перекатился по земле и бросился к домику, прыгнул в окно и упал на кучу камней, разодрав в кровь руки и колени.

Кое-как он поднялся. Вдалеке виднелась громадная, слепая статуя бога. Это должен быть идол Эриоха. Защищал ли он Р\'лин К\'рен А\'а? Или угрожал городу? Кто-то вскрикнул. Эльрик поглядел в том направлении: диск впился в руку одному из матросов. Он обнажил Бурезов, поднял его и повернулся лицом к статуе.

– Эриох! – воскликнул он. – Эриох, помоги мне! Клинок полыхнул черным пламенем и загудел, словно присоединяясь в зову Эльрика.

– Эриох!

Придет ли он? В последнее время покровитель королей Мельнибонэ отказывался откликаться, ссылаясь на более важные дела – имея в виду вечную борьбу между Порядком и Хаосом.

– Эриох!

Человека с мечом окутывал теперь трепещущий черный туман; белое лицо Эльрика, казалось, дрожало в такт мерцанию тумана.

– Эриох! Прошу тебя о помощи! Тебя зовет Эльрик!

И в ушах его раздался голос, мягкий, спокойный, убаюкивающий. Дружеский голос.

– Эльрик, я обожаю тебя. Я люблю тебя более всех смертных, но помочь тебе не в силах – пока. Эльрик воскликнул в отчаянии:

– Но тогда мы обречены!

– Нет. Беги в лес. Оставь других и беги. Твоя судьба ждет тебя в другом месте и в другое время…

– Я не брошу их!

– Это глупость, милый Эльрик.

– Эриох! Со времен основания Мельнибонэ ты помогал ее королям! Помоги же ныне последнему владыке!

– Я не могу расходовать свои силы. Грядет великая битва. Возвращение в Р\'лин К\'рен А\'а может обойтись мне слишком дорого. Тебя спасут. Но другие погибнут.

С этими словами князь Хаоса ушел. Эльрик ощутил его исчезновение. Он нахмурился, притронулся пальцами к поясу, пытаясь вспомнить некогда услышанное. Раздался шум, и в дом ввалился Хмурник.

– Где помощь?

– Боюсь, что ее не будет. – Эльрик покачал головой. – Эриох снова отринул меня. Он снова предрекал великую судьбу и говорил, что ему необходимо беречь силы.

– Твои предки могли бы выбрать себе покровителя посговорчивее! Наши старые знакомые приближаются. Гляди, – Хмурник показал на окраину города. Принц увидел около дюжины длинноногих тварей с дубинками наготове: они двигались по направлению к дому.

Снова послышался шум. Из-под груды камней у другой стены выбрался Эван, за которым появились его люди. Герцог проклинал все на свете.

– На помощь рассчитывать не приходится, – сказал ему Эльрик. Вилмирианец угрюмо кивнул.