Гарри Гаррисон

Охотник с большой буквы

— А вам известно, мистер Лэмб, что еще никому не удавалось повесить над камином голову Венерианского болотника? — произнес в микрофон Годфри Шпингль и пододвинул его собеседнику.

— Отлично известно! Я перечитал все отчеты и тщательнейшим образом изучил все материалы. Именно это и привело меня на Венеру. На Земле даже самые лучшие охотники называют меня Охотником с большой буквы. А теперь, как мне кажется, настала пора удостоиться этого почетного звания и на Венере.

— Благодарю вас, мистер Лэмб. И позвольте от имени Межпланетной Компании Новостей и нашей многомиллионной аудитории пожелать вам всяческих успехов. Интервью вел Годфри Шпингль из Гниллтауна, Венера. Конец. — Он щелкнул выключателем и уложил микрофон в чемоданчик с рекордером.

Где-то позади них вдруг раздался рев и, пронзая насыщенную влагой атмосферу, в небо унесся очередной челнок. Лэмб подождал, пока рев не стихнет и только после этого заговорил.

— Поскольку с интервью, видимо, покончено, не будете ли вы так добры, показать мне… какое из этих… — он указал на кучку торчащих вкривь и вкось обшарпанных строений, — зданий является отелем?

— Никакое, — Шпингль поднял с поля пару сумок Лэмба. — Неделю назад он утонул в болоте, но не беспокойтесь, я подыскал вам койку на одном из складов.

— Очень мило с вашей стороны, — поблагодарил Лэмб, поднимая оставшиеся два чемодана и с трудом волоча их за своим длинноногим благодетелем. — Страшно неудобно причинять вам столько хлопот.

— Да будет вам, — отозвался Шпингль, в голосе которого, однако, отчетливо слышались плаксивые нотки. — Ведь до того, как отель засосало в трясину, я был его управляющим. А еще я имею честь являться начальником таможни и главным почтмейстером. Народу у нас здесь не так много, да и откуда ему здесь взяться!

Шпингль явно оплакивал свою загубленную в этой болотной глуши жизнь и негодовал на столь несправедливо обошедшуюся с ним жизнь. Он, такой высокий, сильный и красивый, вынужден до конца дней своих заживо гнить в этой вонючей дыре. С то же самое время Лэмб — этот низенький толстячок в очках с толстыми стеклами — был знаменит, да еще как охотник. Где ж тут справедливость?

Как только багаж, наконец, оказался на отсыревшем бетонном полу, Лэмб тут же принялся рыться в вещах.

— Думаю сходить на болота прямо сейчас. Быстренько подстрелю болотника и тут же назад, пока не стемнело. Ночку проведу здесь, а утренней ракетой назад. Если не трудно — вызовите проводника.

— Проводник — это я, — Шпингль с трудом удерживался от смеха. — Послушайте, а вам не кажется, что вы… ну, скажем, переоцениваете свои силы? Ведь болотники умеют плавать, летать, незаметно подкрадываться и бросаться с деревьев. Они крайне осторожны, умны и безжалостны. Еще ни одному человеку не удавалось подстрелить болотника.

— А мне удастся, — сказал Лэмб, доставая из сумки серый плащ и надевая его. — Охота это целая наука, и только мне удалось ее осилить. У меня не бывает неудачных охот. Подайте, пожалуйста, во-он ту голову.

Шпингль, не говоря ни слова, передал ему большую, сделанную из папье-маше голову, с нарисованными на ней белыми клыками и красными глазами. Лэмб тут же напялил ее на себя, затем натянул серые перчатки, за которыми последовали серые сапоги со свисающими с них белыми когтями.

— Ну, и как я по-вашему смотрюсь? — спросил он.

— Вылитая жирная болотная крыса, — ахнул Шпингль.

— Прекрасно. — Лэмб достал из сумки сучковатую палку и сунул ее между клыками маски. — Что ж, мистер Шпингль, если вы не против, можно выступать.

Лишившийся от удивления дара речи Шпингль молча пристегнул кобуру с пистолетом и повел охотника в джунгли.

— Я на минуту задержусь здесь, — сказал Лэмб, когда последние домишки скрылись позади них в тумане, — а потом пойду по вашим следам. Только прошу вас, будьте очень осторожны, насколько мне известно, эти болота крайне опасны.

— Ха, опасны! Сказать так — значит не сказать ничего вообще. Послушайтесь моего совета, Лэмб, улетайте.

— Благодарю за заботу, мистер Шпингль, — послышался приглушенный уродливой головой ответ, — но я все же рискну.

Шпингль отправился вперед.

«Коли так, то пускай этот идиот делает, что хочет. Ему нипочем не миновать не быть сожранным либо болотником, либо какой-нибудь другой хищной тварью. А после того, как его постигнет кара за самоуверенность, можно будет спокойно порыться в его багаже. Наверняка там найдется немало ценного».

В этот момент над затянутым зловонным туманом болотом разнесся характерный звук выстрела из бластера, и на мгновение опешивший от неожиданности Шпингль круто развернулся и бросился обратно, вытаскивая на бегу пистолет.

Но оружие ему так и не понадобилось.

Лэмб сидел на полусгнившем стволе упавшего дерева. Свою уродливую голову-маску он уже снял и положил рядом с собой на землю и теперь вытирал пот со лба огромным носовым платком. Неподалеку от него, полускрытый растущими на опушке кустами, валялся клыкастый, с когтистыми крыльями ядовито-зеленого цвета мертвый болотник, даже после смерти нагоняющий страх.

— Как же… — запинаясь, пробормотал Шпингль. — Что вы… как…

— Все очень просто, — отозвался Лэмб, вытаскивая из кармана фотоаппарат. — Несколько лет назад я сделал одно открытие. Я понял, что из меня никудышный ходок, что я подслеповат, паршивый следопыт и ровным счетом ничего не знаю о лесе. Единственное мое достоинство — я неплохой стрелок. Я всегда мечтал стать охотником, но мне никогда не удавалось подкрасться к зверь достаточно близко, чтобы подстрелить его. И вот тогда я, руководствуясь неопровержимыми законами логики, решил поменяться с добычей ролями и сам стать лакомой добычей для любого охотника. Я рассудил, что в животном царстве все крупные хищники прирожденные охотники и убийцы. Так стоит ли мне тягаться с ними? Вместо этого я начал маскироваться под их обычную добычу и теперь не я выслеживал их, а они выслеживали меня, потом нападали. Ну и, разумеется, таким образом, давали мне возможность пристрелить их. Однажды под видом сернобыка я, накинув на себя шкуру и приладив к голове рога, присел на берегу ручья. И что же вы думаете? Моей добычей тут же стал огромный леопард. В качестве медлительной зебры я добыл не одну дюжину львов. То же я сделал и здесь. Я внимательнейшим образом изучил вопрос, выяснил, что практически единственной пищей болотника является гигантская болотная крыса rattus venerius. Поэтому я и стал красой — и вот результат.

Он навел фотоаппарат на мертвого зверя и сделал снимок.

— Но где же ваше оружие?

Лэмб указал на сучковатую палку, которую, отправляясь на охоту, он сунул в зубы маски, и теперь прислоненную к бревну.

— Пришлось замаскировать бластер. А то эти твари сразу бы распознали оружие.

Тут Шпинглю пришла в голову сногсшибательная идея. Вот лежит мертвый болотник, а вот стоит он, Шпингль, с пистолетом в руках. Кроме него никто ничего не знает. Лэмб упокоится в бездонной трясине, а Охотником с большой буквы станет он сам. Лучшим охотником обеих планет. Он поднял пистолет.

— Ну, тогда прощай, дурачок, — сказал он. — И спасибо за науку.

Лэмб при этих словах лишь улыбнулся и нажал кнопку вспышки на своем аппарате. И не успел Шпингль выстрелить, как скрытый в камере бластер аккуратно продырявил его. Лэмб сокрушенно покачал головой.

— Что за люди! Сколько им ни говори — все впустую. Я же ясно сказал, что я — лакомая добыча для любого охотника. Так, значит теперь у меня на счету один болотник и тринадцать, нет, теперь уже четырнадцать незадачливых убийц.